Павлика мы взяли просто из жалости, как бывает с большинством родителей, которые не выдерживают умоляющих взглядов детей и дружных заверений, что котик такой хороший, с ним не будет хлопот и вообще никто даже не заметит его присутствия. Котенок же был совершенно беспомощный. Когда сначала я взяла его на руки, а затем строгим голосом папа потребовал животинку на опознание, мальчик это или девочка, два возгласа раздались одновременно. Один- возглас удовлетворения, слава богу, мальчик, хоть с котятами проблем не будет, второй - жалости, котенок был больной, на животе у него был пушистый шарик грыжи. Понятно было, что никто не возьмет его в семью, а шансов выжить самостоятельно на улице у него мало.
Жалость, а может быть, и случай привели к нам в семью верного друга.Назвали мы его совсем не по кошачьи - Павлик, потому, что при наличии трех женщин в нашей семье, муж всегда планировал обзавестись сыночком. Котенок и стал тем долгожданным сыночком. Папа Илья воспитывал его, как порядочные коты ходят в туалет, и он на удивление быстро освоился с нехитрой наукой. Утром мы ему открывали дверь, и он выбегал из подъезда на прогулку. Через час, полтора он возвращался и терпеливо ждал под дверью, когда его запустят домой, надо сказать, что он был тихоней и домоседом. Даже, когда дети играли с ним в несложные детские игры, он терпеливо молчал, затянутый в пеленки. Только, когда ему на голову начинали пристраивать девчачий платочек, и его мужская гордость не выдерживала, он вместе с пеленками убегал под кровать. При этом он никогда не царапал детей и никогда не возмущался настоящий мужчина. И занятия наши мужчины себе нашли общее - охота. Выглядело это чрезвычайно странно и забавно, Муж и кот сидели в засаде на балконе и следили за пролетающими голубями. Муж посыпал хлебные крошки на перила, а доверчивые голуби слетались к нему. Павлик становился в боевую стойку и с боевым криком старался зацепить когтем глупую птицу, такой же боевой крик издавал и второй охотник . Никогда они не поймали ни одной птицы, но уходили всегда с балкона удовлетворенные, наигравшись и удовлетворив свои охотничьи инстинкты. Я встречала их традиционным вопросом:
-Ну, что добытчики, как сегодня дела? И муж с неизменным энтузиазмом рассказывал, что сегодня еще чуть-чуть, и мы бы поймали, и что Павлик такой молодец совсем не боится высоты, и если бы не нелепая случайность сегодня мы бы точно варили бы голубя. Отсутствие страха к высоте, молчаливость и чувство собственного достоинства - вот, за это, муж стал уважать и любить нашего нового члена семьи. Он называл кота по солидному Павел, а то даже и Павел Ильич. Один раз, мы гуляли всей семьей вечером, а Павлик очень любил такие прогулки и всегда бежал рядом. Мы стали очевидцами совсем странного зрелища, к Павлику подбежала какая-то бойкая дворовая собака и попыталась облаять нашего мальчика. Он воспитанный не как кот, а как солидный взрослый мужчина и котячьими повадкам не обученный, разозлился и вцепился собаке в нос. Затем и вовсе погнался за незадачливой дворнягой, которая со всех своих собачьих сил стала улепетывать от Павла Ильича. Больше столкновений с собаками наш кот не имел, они наверно, передав о его странном характере по своему собачьему телефону, обходили Пашу стороной. Наша идиллия закончилась достаточно быстро. Однажды Павел ушел, как всегда утром по своим кошачьим делам , но не возвращался очень долго, что для него домоседа было необычно. Пришел он поздно вечером. В темном коридоре я не сразу поняла, что необычного было в коте. Шел он неуверенной походкой, переваливаясь под тяжестью толстого раздувшегося живота. И даже не пошел проверять свою любимую плошку, где для него всегда находился лакомый кусок. Павел положил аккуратно свой вздувшийся живот на свою подстилку и молча пролежал до утра. Утром слегка похудевший, но все равно ощутимо круглый он отправился на свою обычную прогулку, вернулся достаточно скоро, опять не стал, есть, и шлепнулся на подстилку. Взрослые не всегда умеют быстро среагировать на происходящее, а то, что щебечут дети не всегда доходит до сознания. Хотя одна новость меня и заставила задуматься.
-Мама, знаешь, а у начальника склада пропал с балкона ящик рыбы, конечно, не сам ящик, а почти вся рыба. Дело было зимой, и конечно разумная хозяйка - жена начальника склада, достав или купив блок мороженой рыбы, положила его на балкон. А жили они на первом этаже. О чем она думала, оставляя незакрытую рыбу на балконе, не знаю, но все соседские коты восприняли этот подарок судьбы однозначно. К сожалению добрых Дед Морозов не бывает не только в человеческой жизни, но и в кошачьей. Утром следующего дня хозяйка, убедившись, что практически вся рыба исчезла, не убрала остатки, вместе с ящиком, а просто присыпала оставшуюся рыбешку отравой. И бедный наш Павлик по наивности, думая, что и остатки рыбы, честно принадлежат ему, как единственному коту в этом подьезде, спокойно доел всё. Каково же было его кошачье недоумение, когда, вернувшись домой, он почувствовал невыразимые рези в своем кошачье брюхе. Страданья он переносил молча, как, всегда не издавая никакого звука, а мы не понимая, что происходит, гадали, что Паша так беспокойно себя ведет. Посмотрев на метания Павлика и вспомнив рассказ детей о пропаже рыбы, я призадумалась, но что делать при кошачьих перееданиях я не знала. Не догадывались мы и о втором подарке доброй соседки - отраве. Поздно вечером, уложив детей, мы с мужем сидели у телевизора, слава богу, и Павлик успокоился, найдя себе, место под ванной. Он забился в угол ванны и распластал свой больной живот на прохладном кафельном полу. Вдруг мы с мужем почему- то почти одновременно обернулись, то ли услышав какой- то странный звук, то ли что-то почувствовав. За нашими спинами сидел Павлик, неподвижно и немигая смотрел на нас, этот странный осмотр продолжался почти минуту. Затем он издал странный звук, похожий даже не на мяуканье, а на тяжелый вздох, развернулся и медленно ушел в ванную. Мы с мужем недоуменно переглянулись. Паша и пытается мяукнуть, к чему бы это? И только утром, не увидев его на привычном месте возле двери, мы, заглянув под ванну поняли, Паша вечером приходил с нами прощаться. Его вздох - это было кошачье прощай моему мужу, их совместным охотам и вообще всей нашей счастливой жизни. Паша умер ночью под ванной. А мы все дружно, не сговариваясь, перестали здороваться с жестокой соседкой. Через год мы поменяли место жительство, стали жить поближе к родне, однажды мой брат пришел в гости и сказал, что собирается жениться. Мы обрадовались, ему уже тридцать лет, и после неудачного первого брака, ничего серьезного не складывалось. Следующая фраза была сказана почти агрессивным тоном, брат ждал возражения.
-У Ларисы есть мальчик, ему скоро год, но он еще не садится, его зовут Павлик. Я восприняла известие, как неизбежную судьбу, мальчик Павлик, должен был появиться в нашей семье.