Россинский Андрей Валентинович : другие произведения.

Тени из прошлого - 3 (великолепный Гоша)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Последняя книга трилогии. Действие происходит в альтернативном начале 21 века - первая половина нулевых. Президент России - Е.М. Примаков. На Украине проходит процесс федерализации страны.

 []
  Все нижеизложенное является плодом моей фантазии и не имеет никакого отношения к реальности.
  Совпадения имен, фамилий и событий совершенно случайны.
  Исторические факты если случайно и присутствуют, то перепутаны и извращены.
  
  (Автор peakvest@mail.ru )
  
  
  
  Пролог (Глава 1)
  
  
  Гоша проснулся непривычно рано. Непривычно рано даже для себя. Примерно узнать время было невозможно - "белые ночи". Лежа в кровати, глядя в узкую щель между портьерами, даже не разберешь, что сейчас - пасмурный день, вечер, ночь или утро. Пришлось приподняться и посмотреть на будильник. Оказалось, три часа ночи. Рядом мирно посапывали дурынды. Перекрестов закрыл глаза, пытаясь снова заснуть. Нет, спать однозначно не хотелось.
  Может пнуть девчонок, а то обидно, они спят, а он нет. Однако, взвесив все за и против, Гоша отказался от этой своей затеи. Если не сегодня, то уже завтра точно отомстят - долго оставаться в долгу они не привыкли. На любую его пакость немедленно ответят своей пакостью, да еще пакостнее чем его пакость.
  Осторожно, чтобы не разбудить, Гоша перелез через лежащую на краю их трехспальной, а точнее даже четырехспальной кровати, занимающей практически всю маленькую комнату, Надьку. Та даже не шелохнулась.
  Подумав, что вот какой он благородный джентльмен, который даже не стал их будить, хотя сам проснулся, вышел на балкон. Ночная прохлада приятно обдувала тело, но это только сейчас, день же, судя по небу, обещал быть жарким и душным.
  Заодно Гоша проинспектировал состояние сушащейся здесь же чурчхелы. В прошлое воскресенье, случайно купив по смешной цене грецкие орехи и фундук, вместо того, чтобы слопать их перед телевизором, дурынды решили провести смелый гастрономический эксперимент. Докупив виноградный и вишневый сок, естественно по скидке, сварили на кухне какое-то варево, нанизали орехи на нитки и сделали что-то издали похожее на это грузинское яство. Вот, неделю оно сохнет, но пока все еще липкое. Хотя, на вкус очень даже неплохо.
  Немного постояв на свежем воздухе, который согнал последние останки сна, он вернулся в маленькую комнату полюбоваться на спящих девчонок. Надо сказать, любоваться было кем, фигуры у них, конечно, сказочные.
  Восхищаясь обнаженной натурой в полутьме, он думал, что вот уже более семи лет они вместе. И все эти годы как один день. И он от них ни на минуту не устал. Каждый день как первый. И дело даже не красоте, к которой не просто привыкаешь и считаешь уже само собой разумеющейся, а, наоборот, даже ищешь какие-то изъяны, как в очень дорогой и ценной, но уже доставшейся тебе вещи, мол, не переплатил ли, и была ли она тебе так нужна на самом деле, а в отношениях.
  Вообще, своего опыта сколько-нибудь серьезного романа до дурынд у него не было, так что о том какими должны быть правильные отношения мужчины и женщины Гоша знал только по книгам и фильмам, но все рассказанное и показанное там и близко не совпадало с тем, что получилось у них.
  Если на что это и было чем-то очень издали похожим, так это на совсем подростковую влюбленность, где рядом с сексом дерганье за косички или какие-нибудь щипки, безо всяких взрослых заморочек. Вообще, как-то весело, но при этом без глупых демонстративных понтов и поз, все очень интимно - только для себя, не на показ. А главное, совсем не было чисто женских закидонов и истеричной эмоциональности с гипертрофированной обидчивостью, так непонятных мужчинам, о которых он опять-таки знал только из просмотренных фильмов и прочитанных книг. Подумав обо всем этом, Перекрестов сам удивился своей сентиментальности. Все-таки это действительно любовь. По крайней мере, у него к ним. Интересно, как у них к нему. Хотя, если не бросили и не съели, то наверняка тоже. Однако пора было заняться и делом - включить телевизор, благо часть каналов работает круглосуточно.
  Перед ним, как и перед любым здоровым российским мужчиной, первым делом стоял вопрос - "что там у хохлов?". А у хохлов было весело.
  ***
  Где-то с год назад, казалось бы, ни с того ни с сего, в общем, в довольно сносно развивающейся стране, появились далеко не первые, но, на этот раз более чем серьезные сепаратистские тенденции. Всевозможные "пикейные жилеты", к коим Гоша несомненно относил и себя, считали, что это ответка на готовящийся прием прибалтийских стран в НАТО, так нескромно анонсированный заранее торжествующими элитами лимитрофов западного мира.
  Не обладающий сколько-нибудь серьезным системным образованием и какими-либо вообще знаниями в данной области, тем не менее, Перекрестов обожал философствовать на всевозможные политические темы, за что неблагодарные дурынды дали ему обидную кликуху "политозабоченный". Так вот, с точки зрения политозабоченного Перекрестова, второй президент Украины Леонид Данилович Кучма, во всем этом, прежде всего, должен был винить себя. Черт дернул его написать и издать книгу "Украина не Россия", где, в общем, был более чем ясный намек на будущий дрейф вслед за Прибалтикой. Ну и спрашивается, что после этого оставалось делать стране, которая "не Украина", да и местным жителям, в немалом количестве предпочитающим обратное направление. Но опять же, это был всего лишь личный конспирологический взгляд доморощенного философа Гоши на происходящие политические события.
  ***
  Факты же были таковы:
  Поначалу украинские власти ожидали эпицентры событий на Донбассе и непременно в Крыму, где и выстраивали эшелонированную политическую и милицейскую оборону. Но ошиблись. Полыхнул Харьков. Местные депутаты напомнили, что их город был первой столицей УССР, и комплекс неполноценности отвергнутой столицы взыграл в крови горожан. Гоша отлично понимал эти настроения, ибо сам был рожден и все жизнь проживал, с отрывом на службу в армии, в Санкт-Петербурге - бывшей столице Российской Империи. В общем, Харьков потребовал полноценной автономии Юго-Востока страны, с явным намерением стать столицей этого образования.
  Поначалу Кучма просто ныл, что страна унитарная, но прямо в Раде, депутат из Харькова Орест Кавальчук, урожденный, кстати, в Ивано-Франковске, что на Западной Украине, напомнил, что в их унитарной стране уже имеется автономия - Крымская, так что никаких преград унитарность сама по себе не представляет. Недолгие дебаты по этому вопросу закончились дракой, причем совсем не постановочной.
  Вернулся в Харьков Ковальчук хоть и со сломанным носом, но героем и несомненным лидером. Там он быстро провел внеочередной съезд, где и была провозглашена автономия области. После чего молодой, но более чем разумный политик отправился в вояж не в Киев, чтобы хоть как-то попытаться полюбовно договориться с властями страны, а на восток - в Луганск и Донецк, по словам провластных СМИ разнося там "сепаратистскую заразу". Таким образом, в течение всего лишь недели федерализация страны состоялась уже фактически, но еще не юридически.
  Дабы принудить формальное руководство во главе с Кучмой к серьезным переговорам, по предложению все того же Ковальчука или неизвестных кураторах, стоящих за ним, с Донбасса в Крым, "в командировку", было отправлено порядка двенадцати тысяч шахтеров. Тут же в Севастополь, неизвестно какими путями, прибыл и изгнанный еще в середине девяностых Президент Крымской республики в составе Украины Юрий Александрович Мешков.
  Дурынды, кстати, над этим хихикали, говоря, что того, наверно, как Клеопатру к Цезарю в ковре привезли. Вообще, Гоша был несколько возмущен полным отсутствием патриотизма у своих дам. Но, в конце концов, это все-таки женщины и должны же и у них быть хоть какие-то недостатки. Пусть это будет самый большой. Лично он безоговорочно поддерживал и Ковальчука, и Мешкова, и, вообще, всех этих политиков пророссийской волны на Украине.
  Намек с приездом Мешкова был Гоше, а тем более Кучме, более чем ясен - если не договоримся сейчас на автономии с федерацией, то завтра будем договариваться на республики с конфедерацией.
  Первый и практически бескровный, не считая нескольких инцидентов, этап закончился. А вот потом все пошло не так гладко. Началась борьба за власть.
  Если сам Ковальчук настаивал на создании единой автономии Юго-Востока, в которую должны были войти все области региона, небезосновательно полагая, что он будет непосредственным руководителем этого суперобразования, то элиты областей были категорически против. Терять свою власть они не собирались - "лучше быть первым в деревне, чем вторым в городе". Начался раскол.
  Создавшаяся ситуация дала шанс и националистично настроенным украинцам. Пользуясь негласной поддержкой центральной власти, они начали борьбу за старую унитарную Украину без автономий. Сам Гоша, естественно не остался в стороне от кровопролития и на своем боевом диване беспощадно громил нациков на интернет-форумах.
  ***
  Судя по телевизионным репортажам, за прошедшие сутки практически ничего не изменилось. Если честно, ситуация напоминала скорее не Гражданскую войну, а пик "лихих девяностых". Особо серьезных и массовых столкновений не было. Раньше, примерно в таком же количественном составе по стране шустрили с криминальным интересом, а сейчас с политическим.
  Для порядка Примаков встретился с Кучмой, о чем Гоша слышал еще вчера и предложил взять силами российской армии критические объекты типа АЭС и химпроизводств под охрану и оборону. Естественно, украинский лидер от этого отказался. Действительно, если телевизор не врал, то особой надобности и не было. Вооруженных сил Украины для охраны объектов было предостаточно. Вот только использовать их в политической борьбе, к сожалению для Кучмы, возможности не представлялось. Дело было даже не в конституционном запрете, который вполне можно было бы и обойти а-ля Ельцин - армия бы разделилась и вряд ли в пользу западных или даже центральных областей.
  ***
  После не в меру длинного телевизионного дайджеста, наконец, начался репортаж непосредственно с Юго-Востока. Выступал Орест Ковальчук. Он метал громы и молнии на местечковых лидеров областей, что из-за них страна скатывается в пучину Гражданской войны, вместо того чтобы вместе строить федеративное государство, способное справедливо представлять интересы всех групп населения.
  Как раз к его выступлению послышался шум из маленькой комнаты, являющейся ничем иным как спальней. Значит, дурынды, наконец, встали.
  - Ну что, много навоевали? - потягиваясь и позевывая, к Перекрестову подошла Надька и обняла его за плечи.
  Гоша разочарованно махнул рукой.
  - Пацифисты поганые, не хотят воевать, только треплются. У нас в девяностые больше стреляли.
  Следом за Надькой в комнату вошла Верка и посмотрела на выступающего Ковальчука.
  - Вот ведь бандеровец-перевертыш и здесь они первые.
  - Почему бандеровец? - не понял Гоша.
  - А ты не знал? Он из Ивано-Франковска. Это Западная Украина. Самый что ни на есть бандеровец, - цинично ухмыляясь констатировала блондинка.
  - Он не перевертыш. Он неофит, - немедленно оправдал так нравящегося ему Ковальчука Гоша.
  Услышав это слово, Верка даже поперхнулась. Давно же скучающий Перекрестов, решив-таки научить свою подругу уму-разуму и настоящей политологии, продолжил лекцию:
  - Смотри. Есть крупные нации, есть мелкие. Мелкие национально озабоченные, ну как, например, у нас в Чечне или Дагестане. Держатся друг за друга, соблюдают обычаи, не подпускают чужаков. А есть крупные - те же русские - все флаги в гости к нам, лишь бы человек был хороший, в общем, поняла. Это не случайно. Если бы мелкие вели себя как крупные, то ассимилировались бы и просто исчезли. И наоборот, если бы крупные вели себя как мелкие, то уничтожили бы все мелкие. В общем, природа людей как-то умно запрограммировала, чтобы сохранить многообразие наций.
  Выслушивая эту, явно лженаучную и неинтересную ей теорию, Верка зевнула:
  - Короче Склифосовский, причем здесь этот бандеровец?
  Гоша победоносно усмехнулся. Все-таки Верка дура, раз не поняла.
  - Он представитель мелкого народа, но переехал к крупному, и у него случилась подмена понятий. В общем, он считает, что мелкий должен вести себя как крупный - тут Гоша задумался. - Тьфу ты, запутала, наоборот крупный как мелкий. А он неофит, считает себя более русским чем русский, потому что защищает русские права с остервенением несвойственным крупным народам, не понимая, почему они такие мягкотелые.
  Выпалив все это, Гоша вздохнул. Блин, совсем запутался с этими народами, но, вроде, доходчиво объяснил. Однако вместо того чтобы поразиться уму и стройной логики Гоши, девчонки хором заржали, а Надька, так вообще, по дороге на кухню дала ему щелбан. Между прочим, довольно больно. Пора было готовить завтрак, а с ним и обед для института.
  Провожая недовольным взглядом дурынд, Перекрестов еще раз напомнил:
  - Не забыли, я сегодня после работы к Витьке Хротину в гостиницу еду, в баню.
  - Помним, помним, завтра вернешься, алкоголик. В принципе, можем тебя забрать, как помоетесь, - благожелательно улыбаясь, предложила Надя.
  - А, вообще, приличные люди по баням в выходные ходят, а не по понедельникам. Ну да у вас все через жопу, - дала свою негативную оценку предстоящему событию Верка.
  - Не, спасибо. Я там, а завтра прямо оттуда на работу, - ответил Наде Гоша, а Верке просто показал язык.
  - Хозяин-барин. Нам же лучше, бензин сэкономим.
  И тут девчонки принялись спорить друг с другом, что выгоднее, чтобы Гоша ехал на общественном транспорте или везти его на машине. Впрочем, спор они продолжили уже на кухне, и его Перекрестов толком не слышал, он продолжал смотреть телевизор.
  ***
  Возвращался из Ирака Игорь Акимов в самом что ни на есть приподнятом настроении. Ему, вызванному на очередное совещание "посвященных", было, во-первых - в чем отчитаться, а во-вторых - было что предложить.
  Отчет состоял из столбиков цифр стоимости приобретенных раритетов из бывших иракских музеев. Такому улову могли позавидовать даже американские и британские коллеги, работающие напрямую с оккупационным корпусом. Что, в общем, было неудивительно. Все-таки любая, даже самая последняя мразь имеет самую кроху патриотизма. Вот и иракцы, продающие сейчас за бесценок исторические сокровища своей Родины, которые успели растащить прямо перед оккупацией, узнавая, что один из покупателей не американец и не англичанин, а самый что ни на есть настоящий русский, сдавали раритет ему, при условии, конечно, что при этом не потеряют в цене ни одного американского цента. Прибыль была фантастическая. Даже с учетом цен черного рынка, она уже превышала миллиард, и это ведь самое начало. Понятно, что позже будет похуже, все самое ценное они выгребают именно сейчас, но все-равно перспективы продолжения бизнеса самые что ни на есть радужные.
  Однако, кроме отчета было еще и предложение. Перед самым отъездом Федоров дал всем задание - найти куда можно инвестировать до миллиарда долларов так, чтобы они пошли на общее дело ради которого они все здесь и оказались. Такого, которым можно корректировать политические события, и, по сути, без преувеличения, даже в некотором смысле направлять развитие всего человечества хотя бы на этом, относительно коротком промежутке его истории. Акимову казалось, что он знает на что есть смысл потратить эти немалые деньги.
  ***
  В аэропорту Игоря встречал Арсен. Они не стали ни обниматься, ни целоваться, а просто крепко пожали друг другу руки. При этом каждый почему-то вспомнил одно и тоже - первые дни в лагере подготовки. Никто из них и близко тогда не думал, что самыми близкими и закадычными товарищами в группе станут они - Игорь и Арсен. Акимов тогда хотел подружиться с Семеновым, что, в общем и удалось, они и сейчас друзья, но все-таки не такие как с Акопяном. А Арсен даже не надеялся на хорошие отношения с кем-либо. Всей его целью тогда было не стать этаким "козлом отпущения" - самым жалким и презираемым членом команды. Не более. Однако вот как все сложилось.
  Выйдя из здания аэропорта к машине, и увидев там удочки, Игорь засмеялся:
  - Сразу на рыбалку?
  - Сергей ни дня терять не хочет. Ты же его знаешь.
  Игорь состроил рожу и кивнул, что, мол, да, знает.
  - А если бы рейс на сутки задержали? Там все-таки война.
  Арсен круглыми глазами посмотрел на друга, поражаясь как лично своей тупости, так и тупости всего их небольшого, но, вроде, не самого тупого коллектива.
  - Никто об этом и не подумал.
  Акимов кивнул:
  - А зачем? Бог Сергея любит, ничего не скажешь.
  Арсен укоряюще взглянул на Игоря:
  - Опять?
  - Да нет. Никакой контрреволюции. Простая человеческая зависть. Как у него все всегда сходится. Ладно, поехали.
  
  
  
  Часть 1. Подстава. Глава 2
  
  Гоша и дурынды работали на разных этажах НИИ. Они на первом, все в том же секторе документации, а он на третьем, в одной из команд программистов-разработчиков. Отношение в НИО-1 было, пожалуй, самым либеральным и доброжелательным к сотрудникам, которое можно было только придумать в государственной конторе. Поэтому уйти с работы сразу после обеда не представляло для Перекрестова никакой сложности - необходимо просто предупредить, записавшись в журнал прихода/ухода на работу. Этого было вполне достаточно как для начальника сектора, так и для высшего руководства. Главное, чтобы дело было сделано. Вовремя и качественно.
  Поэтому, пообедав в столовой вместе с коллегами (дурынды, согласно правилам сектора документации, вкушали у себя), он зашел к девчонкам, еще раз напомнить про свой вояж и что вернется только завтра сразу на работу, после чего с чистой совестью отправился к Витьке.
  Гостиница и баня при ней были всем хороши кроме одного - далеко и долго добираться. Сначала с пересадкой на метро, а потом на трамвае или троллейбусе. В общем, где-то в час с небольшим выходило. А так, встречались они довольно часто, раз в два месяца уж точно. Коллектив хорошо знал Гошу, а Гоша коллектив. Тот, пожалуй, не изменился с той их первой встречи почти семь лет назад, что Перекрестова несколько удивляло. На его взгляд работа там была не очень, хотя и не ему критиковать - сам с дурындами почти семь лет в своем НИИ крутится и, похоже, так и будут крутиться, если только чего-то экстраординарного не произойдет или с ними, или с самим НИИ. Дай-то Бог, чтобы не произошло. Чем старше становился, тем больше Перекрестов не любил какие-либо перемены. Даже в лучшую сторону, потому как отлично знал, что худшая чуть позже, но тоже обязательно проявится.
  ***
  Привычно поздоровавшись с уже давно знающим его охранником, Гоша сел в свой любимый лифт OTIS и поехал на этаж к Витьке. Там все проходило по стандартному, уже почти год проверенному сценарию. События на Украине вытеснили остальные "вечные" темы разговоров типа баб, спорта и прочей фигни интересной среднестатистическому обывателю.
  Разночтений в оценке событий у соседей не было. Все болели за Юго-Восток, полностью поддерживали Ковальчука, закатывали глаза, намекая, что наши политики и военные тайно и не по-детски шустрят во всех этих событиях. Удивлялись весьма вялой позицией США в частности и всего НАТО в целом. В общем, серьезный мужской разговор на злободневные "жизненно важные" для каждого темы.
  Правда, в этот раз, было чем похвастаться и гостиничным. Ранним утром в субботу одна из уборщиц столкнулась с каким-то вооруженным автоматом типом. Сначала ей не поверили, но потом увидели, что замок у черного входа прострелен, а пуля срикошетила в стену. Приезжала милиция, выковыряли пулю и подобрали гильзу. Так что и у них тоже не без приключений, есть чем гордиться. Сегодня как раз стену замазали, а то было бы что показать.
  Часам к шести вечера все более-менее освободились, подошли сменщики. Можно было и попариться.
  Для начала все уселись за стол в предбаннике, разлили по стаканам пиво и закурили. Вместе со всеми закурил и, в общем, некурящий Гоша, чего только ради компании не сделаешь. Кто-то сразу пошел попариться, но Перекрестов предпочитал во всем этом действе пиво, даже немного сигареты, философские разговоры и контрастный душ. А вот парилка - это так, посидеть, помучиться и, конечно, спеть, как было принято все эти семь лет. Гоша искренне гордился, что эту традицию принес в коллектив гостиницы именно он.
  А так жару и конкретно парилку он не любил - организм как-то тяжело все это воспринимал. То ли дело турецкая баня, вот это для него самое то. Познакомился Перекрестов с ней в финском аквапарке, куда в качестве поощрения ездили всем программным сектором от института. Замечательная вещь, но с серьезным минусом - париться можно только совсем голым без разделения на мужчин и женщин. С учетом массы местных и приблудных пожилых дам, ощущения оказались так себе. Видок еще тот.
  Но здесь были только мужчины и то, как какие-то древние римляне завернутые в тоги-простыни. Где-то на втором часу этого приятного для всех без исключения действа дверь сауны неожиданно отворилась, и в нее вбежало пять вооруженных человек в масках.
  ***
  На этот раз рыбалка проходила на так называемом "Московском море", то бишь Иваньковском водохранилище. Из-за вечных столичных пробок Арсен с Игорем попали туда только часа через четыре.
  - А говоришь, все у Федорова сходится, - смеялся Акопян, стоя в очередном машинном заторе.
  Но, в конце концов, они все-таки прибыли на место сбора. Народ был, в общем, доволен. К деловой программе без двух важнейших докладчиков естественно не приступали, зато успели и рыбы наловить, и уху сварить.
  Поедая действительно удачно сваренную ушицу, Акимов с удовольствием слушал выступления товарищей. Как он и ожидал, ни Карагодин, ни Акопян, ни Семенов ничего толкового предложить не смогли. Только вариации на прошедшую тему, типа поддержать какие-то политические с профсоюзными движения и проекты. То есть стать спонсорами каких-нибудь авантюристов и самозванцев от политики. Одним словом, работу проделали на отвяжись. Не один Игорь считал, что Федоров давно уже все решил, а это лишь игра в какое-то подобие демократии - соблюдение приличий.
  Да по-другому, даже если бы всерьез и старались, быть не могло. Хоть они и миллиардеры, в самом что ни на есть прямом значении этого слова на любом языке и в любой валюте, но мало ли в Мире миллиардеров, да еще и куда их побогаче. Даже в одной только России. И что, эти тысячи очень богатых людей из различных стран могут крутить реальностью как захотят? Черта с два. Из них быстро тогда миллионеров, если не тысячников сделают.
  На самом деле это им в тот раз повезло. Карты сложились, да Федоровские расчеты. И то спецслужбы чуть за задницу не взяли, да так, что до сих пор икается и они под наблюдением. Игорь задумался. В отличие от этих вялых докладов, действительно интересно, что Сергей еще насчитал. Разведчик слишком хорошо изучил своего шефа, а точнее командира и не сомневался, что тот еще несколько месяцев назад, когда давал это задание, заранее знал, что они будут делать, и что он им сегодня скажет. Тем неожиданнее для него будет предложение Акимова. Потому что и идея, и выпадающий шанс, действительно, неплохи.
  - Игорюш, ты чего молчишь и скалишься про себя, - голос Федорова прервал самодовольные мысли сподвижника. Раз так, можно и доложить:
  - В Ираке, кроме антиквариата есть еще одна ниша, думаю, подходящая для нас.
  Сергей с интересом уставился на Игоря. Неожиданно. Честно говоря, еще тогда, только давая задание, он был уверен, что ребята напридумают что-то на отвяжись, не более, а тут вот как. Ему почему-то вспомнился Лаврентий Павлович и свой доклад тогда. Как же Берия сказал? Ах да:
  - Вещай. Только давай как доклад. Подробно и длинно.
  Акимов вздохнул. Он совсем не Цицерон, но тем не менее:
  - Американцы оккупировали Ирак. Потому что я там видел, они не просто пограбить страну пришли, а пытаются что-то политическое по своему образу и подобию построить. Там была партия БААС - как у нас Коммунистическая. В общем, чтобы куда-либо продвинуться, надо было в нее вступать. А эти дураки ничего лучше не придумали как это, блин, забыл, как называется, в общем, запретили тем, кто был в партии занимать должности.
  - Люстрация? - неуверенно подсказал Арсен.
  - Точно, люстрация. Так вот, там уйма военных и прочих чиновников, по сути единственные специалисты в стране, оказались с волчьим билетом - сказав это, Игорь взглянул на Федорова - заинтересуется или нет?
  Тот с интересом слушал товарища, и близко не думая его перебивать. - Да, это несомненный плюс. Все-таки, когда по делу, Сергей способен оценить предложения других, - быстро подумал про себя Игорь и уже вслух продолжил:
  - В общем, поговорил я там со всякими людьми. И прямо по-Ленински - нужной партии нет, а материал для нее есть.
  - И какое направление? - голос подал молчаливо до этого сидящий Карагодин.
  - Не уверен, что вы поймете.
  - Такие тупые? - засмеялся Юрка.
  - Нет. Просто там не были, а запрос один - воинствующий ислам, скрещенный с социализмом. Справедливость на основе шариата. Гарантирую, за пятилетку весь Ближний Восток раком поставить можно этой гремучей смесью. На основе иракских люстрантов создаем новую БААС с мощнейшим не социалистическим и не исламским, а именно исламистским уклоном. А там к нам отовсюду побегут. От саудитов до наших. Люди хотят справедливости, и люди хотят верить, а ислам сейчас на подъеме. И это будет совсем не афганский Талибан пуштунов, а самый настоящий исламистский интернационал.
  - Религиозное ВКП(б) двадцать первого века? - уточнил Семенов, чтобы окончательно прояснить тему.
  - Именно - подтвердил Акимов. - ВКП(б) в самом его первом и жестком виде, но вместо томиков Маркса - Коран.
  Предложение Игоря вызвало у всех, включая Федорова, очень неоднозначную оценку. С одной стороны, все понимали открывающиеся перспективы, с другой, какой жуткий монстр получится из этой гремучей смеси.
  - Да, Игорюш. Удивил ты нас не на шутку.
  - Все. Я сказал. Думайте. А теперь, как понимаю, Сергей, твоя очередь? - к этим своим словам Акимов хотел добавить:
  - Твоя очередь сказать нам, что мы думаем и что мы решили - но не стал этого делать, а то опять на него все за контрреволюционную пропаганду окрысятся.
  ***
  А в гостинице, началось то, что в народе называют маски-шоу. Время было подобрано максимально удачное. Среднестатистический голый человек не только не способен оказывать сопротивление физически, но и морально. Он чувствует себя не столько беззащитным, сколько опозоренным. Несреднестатистических здесь не было.
  Автоматчики сорвали простыни и поставили безропотно выполняющих команды ребят лицом к стене. Шесть голожопых мужчин, стоящие с отставленными задами и руками упертыми в стену, представляли собой не столько смешную, сколько жалкую картину. А один извращенец даже хлопнул по, вероятно, понравившейся ему Гошиной заднице.
  Это уже перешло все границы. Перекрестов повернулся, чтобы сказать старшему, что так нельзя, но, то ли поскользнулся, то ли споткнулся и, пытаясь удержаться на ногах чисто инстинктивно схватился руками за того омоновца. Милиционер тоже не удержал равновесия и со всего размаха ударился головой о деревянную скамейку у столика. Голова неестественно развернулась набок, из разбитого черепа бодро потекла кровь. Судя по каким-то белым осколкам проступившим через балаклаву, тот был проломлен.
  Все это Гоша наблюдал как в замедленной съемке, а еще, каким-то непонятным внутренним зрением он видел, как к нему подбегают другие омоновцы и бьют его автоматами по голове. Спасаясь, он прыгнул к, вероятно, только что убитому им человеку и перехватил его автомат, мгновенно дернул предохранитель, тот установился на одиночную, передернул затвор и нажал на спусковой крючок. От выстрела в упор ближайший к нему боец отлетел в стену, прямо как это принято показывать в индийских фильмах.
  - Всем к стене! - не столько заорал, сколько завизжал Гоша. Голос сорвался и превратился даже не в женский, а в какой-то детский дискант, который был бы сам по себе очень смешон, если бы не обстоятельства. Но сейчас, после произошедшего, он по-настоящему напугал в общем подготовленных и привыкших ко многому бойцов из отряда милиции особого назначения. Абсолютно голый, с автоматом наперевес визжащий человек вызывал страх. От такого, практически неконтролирующего себя можно было ожидать чего угодно.
  Между тем Гоша стал понемногу приходить в себя. Он уже понимал, что два трупа милиционера это конец. Пожизненное ему обеспечено и надеяться на какое-нибудь снисхождение просто бессмысленно. Да и какое снисхождение может быть - пятнадцать, ну пусть даже десять лет строгого режима. Нет, на это он не пойдет. Все, это конец. Прежде всего, нужно было одеться. Подыхать в голом виде не хотелось. Раз уж умирает, то все должно быть красиво, с честью.
  - Оружие на пол, - визг пропал, но появилась другая напасть - от волнения ком перекрыл горло, теперь он мог только глухо шептать. Он и шептал как можно громче. Тем не менее, его слышали и слушались. Автоматы упали на пол сауны.
  Прямо перед ним стояли как безоружные милиционеры, так и его товарищи из гостиницы. Внешне получалось, что он был против тех и тех.
  - Витька, возьми автоматы и положи на стол.
  Испуганный как и все, Хротин послушно поднял оружие и кучей свалил куда велено.
  - Встань к стене, - Гоша не хотел подводить Витьку. Пусть все видят, что тот лишь выполнил приказ вооруженного человека. Не более.
  После этого Перекрестов демонстративно перевел предохранитель на автоматическую стрельбу и, не снимая пальца со спускового крючка, принялся одеваться. Это было чертовки неудобно. Но, кое-как он натянул рубашку, трусы, и брюки. Оставалась обувь - кроссовки одной рукой не оденешь - не развязать шнурки. Тогда он отстегнул от лежащих на столе автоматов магазины и бросил их в свою сумку, ту, с которой пришел в сауну и с которой еще несколько часов назад мирно ходил за пивом. Проверил, нет ли ничего в патронниках.
  - Ключи от сауны где?
  Витькин начальник показал на стол. Действительно, они лежали там на краю. Перекрестов бросил свои кроссовки с носками в сумку с магазинами и, наведя автомат на омоновцев, спиной двинулся к выходу. Понимая, что грохот от выстрела не мог остаться незамеченным, резко открыл дверь и обернулся. Перед сауной стояло несколько сотрудников и ни одного милиционера. Гоша мгновенно запер дверь и побежал к знакомому ему кабинету связистов. Надо было одеть обувь. А там и умирать не страшно.
  ***
  - Думаю, выскажу общее мнение, что Игорь своим предложением всех нас сильно удивил. Но тем мне проще. У меня не менее, а может и более людоедская идея. Как вы все понимаете, мы очень ограничены в возможности влияния на политические и экономические процессы. Хотя, товарищ Акимов ("товарищ Акимов" Сергей произнес со Сталинской интонацией), судя по всему, нашел место где можно создать новую силу мирового значения с нуля. Времени оценить его идею у нас не было, но, как я понимаю, проблема, что после создания эта сила превратится в практически нами неконтролируемую и весьма кровожадную. Это несомненный минус.
  С другой стороны, она способна в нужную, что хорошо, и в ненужную, что плохо, минуту создать серьезный хаос в мусульманских странах и районах в практически любой части мира. Что для нас, в общем, не в первой. В США мы именно на это и упирали. Несомненно только одно - идея очень интересная и ее следует внимательно изучить со всех сторон - тут Федоров замолчал, переводя дух. Немного подождал, будут ли у кого вопросы или дополнения. Но все молчали. Тогда он продолжил, повторяясь:
  - У меня же другое предложение, но, может быть, даже еще более античеловечное. Мы диверсифицируем наш бизнес фармакологической отраслью. В частности, антивирусными препаратами. Сам я не отличу вирус от бактерии, но это неважно. У нас есть средства для покупки специалистов и необходимого оборудования. Соответственно вместе с препаратами против вирусов нам придется заниматься и самими вирусами. Вспышками эпидемий можно очень серьезно влиять не только на состояние политики и развития стран, но и в мировом масштабе. Представьте эпидемию в важнейших портовых городах. Полностью перебивается не только экспорт готовой продукции, но и производство в основной части мира и бьет по самым развитым государствам. Самая технологичная продукция сейчас собирается из компонентов, которые производятся в десятках разных стран. Выбей хоть одну и все. Кому нужна машина с двигателем, где отсутствуют, например, кольца для поршней? Нынешний мир стал на удивление уязвимым. А нового Лаврентия Павловича, способного эвакуировать промышленность в считанные дни, как-то нигде незаметно. Да и сама капиталистическая система к этому не располагает. Так что контролируемой эпидемией мы будем способны разрушить любые планы "золотого миллиарда" по глобализации, слишком уж они любят все оптимизировать. Сразу оговорюсь, я не предлагаю уничтожать чумой миллионы человек. Смертельная болезнь вовсе не нужна...
  
  
  
  Глава 3
  
  Договорить Федоров не успел. Неожиданно его перебил Юрка:
  - Сергей, ты не находишь, что мы на фашистов становимся похожи? - Семенову не понравилась эта идея, причем, демонстративно. Он давал понять, что как бы Федоров не пропагандировал несмертельное заболевание, но от тысяч жертв все-равно никуда не уйти, что, в общем, и без него понимали все. А брать это на душу никому как-то не хотелось. Высказавшись, Юрий повернулся к остальным, как бы ища своим словам поддержку.
  Сергей недоуменно пожал плечами, казалось, он был действительно удивлен такой реакцией ближайшего сподвижника, даже скорее своего главного единомышленника:
  - Нет, Юра, не нахожу. Гитлер носил брюки, и ты носишь брюки, и я ношу брюки, но это не делает нас фашистами. А что методы? Так они везде одинаковы. Вопрос цели. Поясню. Я же не собираюсь эту заразу выпускать в мир просто так. Я лишь объясняю, что наши возможности ограничены. Очень ограничены. И самое сильное, что мы можем сделать это именно вирус, даже не исламскую террористическую армию, как предлагает Игорь. Давайте называть вещи своими именами, если мы решимся, то это террористическая армия и ничто иное. Но вот когда начнутся события нам активно неприятные, мы будем уже вооружены и способны их остановить, ну или хотя бы хоть как-то задержать. В противном случае, придется или бессильно наблюдать, или героически погибнуть в кавалерийской атаке на танки. Это ведь на крайний случай. Пусть у нас будет оружие заранее. Это лучше, чем ничего не будет. А быстро его не сделать. Дай Бог, никогда не применим. Вы поймите, ничего подобного с Боингами нам уже не повторить. Да и там все это готовилось до нас. И сделали бы без нас. Вся наша заслуга это то, что раньше начали операцию. Кстати и это не факт, может и без нас к юбилею бы решили. Я же говорю, прогнозировать сейчас ничего невозможно, дикие помехи.
  Высказав все это, Сергей замолчал.
  ***
  Когда Акимов думал, что Федоров еще тогда, несколько месяцев назад знал, что скажет сегодня, то был абсолютно прав, тот уже тогда думал о вирусологии. Причем, не только думал, но и рассчитывал, как можно быстро войти в эту технологию "атомной бомбы для бедных", что и у кого купить, где и кого нанять. По сути, Сергей сейчас лишь соблюдал видимость демократии, чтобы тот же Игорь или еще кто не встал во фронду. А с учетом жестокости, да что скрывать, даже преступности самой идеи, к несогласному вполне могли добавиться и другие "посвященные". Достаточно появления лишь точки кристаллизации для недовольных. В общем, протолкнуть эту тему к всеобщему одобрямсу было сложно даже Федорову.
  Только подобный демарш ожидался скорее от Арсена, но никак не от Юрия. Вот уж никогда не знаешь, кто чего стоит и где и для кого так называемая "красная линия".
  А вот следующим уже удивил Акопян. Чтобы как-то поднять настроение в общем, подавленной этим предложением группы, он взял слово:
  - Я тут недавно с замминистра иностранных дел общался - наш постоянный покупатель. Так он мне рассказал о разговоре его шефа с американским послом. Тот насчет Украины прискакал, чтобы наши отстали, а ему напомнили, как они афганцев против нас снабжали. В общем намекнули - если что, то в Ираке и Афганистане наше оружие может случайно появиться. Мало ли, купят где-то. Я это к чему. К тому, что пока в том, что России все удается, это наша прямая заслуга, как бы Сергей нас сейчас не принижал, мол и без нас бы все так же было бы. Уверен, что нет. Не спровоцируй именно мы американцев тогда на войну, этого рычага у нас бы не было. А сейчас они там завязли и понимают, что если попробуют нажать на нас посильнее, то у них поток гробов на порядок увеличится. И вот, вынуждены молчать. Да. Грустно. Все, что мы можем сейчас сделать это создать религиозную террористическую организацию и вирусы, больше этому миру нам помочь будет нечем, - тут Акопян закашлялся, а потом грозным голосом подвел итог:
  - Напомню всем, наша прошлая помощь человечеству обошлась в семь тысяч заживо сгоревших в Близнецах и под миллион убитых в Афганистане и Ираке. Так что, Юра, нечего сейчас брезгливо зажимать носы. Сергей правильно сказал, или мы будем иметь оружие для будущего противостояния, или не будем. А чистоплюями нам уже не быть, по уши в крови. Все.
  Это выступление несколько озадачило Игоря. Подобное он ожидал услышать скорее от Юрки, а не от Арсена. И на тебе, такая непонятная рокировка. Хотя, с этим фашизмом, Семенов, конечно, перегнул палку, вот эмоциональный армянин и не выдержал, начал перегибать в другую сторону. А так прямо-таки можно поверить, что Федоров научился пересаживать личности и поменял Акопяна с Семеновым. Раньше "цель оправдывает средства" был совсем не конек Арсена, точнее был, но по юности и романтичной глупости, что с возрастом, казалось, совсем прошло. И вот те на, опять рецидив. Захотелось подойти и поинтересоваться, что же такого случилось. Что за "озверин" Арсеныч достал и где ему такой же приобрести. Но не успел Акимов подойти к Акопяну, как его окликнул Федоров:
  - Чтобы сформировать ядро тебе сколько времени надо?
  Вопрос не удивил Игоря, Сергей не привык откладывать все в долгий ящик и его предложение явно оценил. Странно только, что спрашивает не сколько надо вложить, а конкретно о времени. С чего такая срочность?
  - Миллионов пять на первые полгода, не больше. Они там деньгами не избалованы, а там видно будет.
  Федоров нахмурился.
  - Полгода - это плохо. Очень плохо.
  - Почему? - Это "очень плохо" по-настоящему насторожило Игоря.
  Сергей подошел поближе и тихо сказал:
  - Я боюсь, что американцы нас запустили, чтобы козлами отпущения сделать.
  - В смысле?
  - Ну, сам подумай. После той экскурсии с Арсеном нас посчитали филиалом ФСБ. Тем не менее тебя пустили в Ирак и как. Вон на миллиард с хвостом дали навариться. И никаких предложений о сотрудничестве. На тебя ведь не выходили, ничего не предлагали?
  Акимов отрицательно покачал головой. Действительно, он для спецслужб будто и не существовал, никто им не интересовался, никто его не трогал. Между тем Федоров продолжил:
  - Я думаю, когда произойдет какой-нибудь скандал, то весь грабеж иракских музеев свалят именно на нас. Мол, это русские, оттого и на миллиард нам дали навариться, да и рекламу практически задарма крутят, чтобы следствие мгновенно всю утечку установило и имя было уже на слуху. Так что иракскую тему немедленно закрываем. Больше ты туда не летишь. Опасно.
  - А как же с БААС? - поникшим голосом спросил Игорь. Он уже представлял как будет лично реализовывать свою идею.
  - Сам говоришь полгода. Они тебя за это время скорее всего сожрут.
  Все-равно, Акимов не понимал смысла отступления. Дело сделано, миллиард получен, так что или пан, или пропал. Раньше надо было думать. А на сегодня в капкан уже залезли, значит, когда захлопнется, придется вырываться, кстати, именно здесь эта организация помочь и сможет. Уж слишком трепетно американцы к своим потерям относятся, так не победишь. С фантазией подойти, так еще миллиард дадут, лишь бы прекратить конфликт. Главное покровавее его сделать. Оставалось объяснить это Федорову.
  - Так они всех сожрут. Если ты прав, то на наш "Антик" все-равно все повесят. Единственный плюс - лично я не попаду в Гуантанамо или как его.
  Тут Федоров весело рассмеялся:
  - Попытаются. Арсеныч сейчас крутит продажи, так что если нас кольнут, то вся антикварная отрасль Британии и США повалится, ну кто в иракской теме конечно. Потеряем от твоих сокровищ где-то процентов десять. Но здоровье и безопасность дороже. Так что не на тех напали. Покупают с дисконтом без сертификатов. Жадность.
  - А чего мне тогда не ехать, если задницу прикроем?
  - Потому что конкретно на тебя все свалят. Недобросовестный топ-менджер в честнейшей компании "Антикварный Дом Антик 1949". Понял?
  - Понял. Понял, - пробормотал Игорь. Было, конечно, обидно, но, похоже, Федоров и здесь прав. Если вдуматься, то, действительно, амеры его как жертвенного тельца откармливают, а он все думал, чего же так прет.
  Оставалось узнать как дела дома - в ФСБ они ведь тогда не меньше чем в ЦРУ засветились.
  - А как тот придурковатый ФСБшник, кто нас курировал?
  - Подполковник?
  - Ну да, как его - Денис Алексеев, который разболтал, что нас прослушивать будут?
  Федоров усмехнулся. С куратором им, действительно, повезло.
  - Да вроде никак, спроси Арсена. Я же с ним не сталкивался, меня, вообще, тогда для них не было, да и сейчас нет - мелкая сошка в компании. Но вроде ничего серьезного. Они ждали американской активности, а ее, как видишь, нет.
  Акимов усмехнулся:
  - На нет и суда нет. А, вообще, жаль. Идея с БААС хорошая.
  - Отличная, - подтвердил Федоров. В перспективе надо будет найти кого-нибудь из наших исламистов и туда отправить. В фоновом режиме присмотрись. А сам про Ирак все, забудь. И так черный как негра.
  Неожиданно Акимов засмеялся.
  - Чего ржешь, негра? - максимально дружелюбно, несколько был только способен, спросил Сергей.
  - Представил их морды, когда они поймут, что меня больше не увидят.
  Тут рассмеялся и Федоров:
  - А когда на свои компании в расследовании выйдут, то вообще.
  ***
  Запершись в комнатке связистов и, наконец, обувшись, Гоша окончательно пришел в себя. Ситуация выглядела неразрешимо. Даже непонятно, как хоть немного можно что-то исправить. Надеяться на помощь дурынд? А что они могут? Если только превратиться в тех чудовищ и отбить его. Несерьезно. Что-то подобное было бы возможно в каком-нибудь поселке, но не в центре же Питера. По сути и себя угробят, и его не спасут. Они уж точно не дуры и это понимают, так что надеяться не на что. А ведь сейчас привезут мать, и она будет просить его сдаться. Нет, этого он не выдержит. Да и дурынды могут спороть глупость, все-таки девчонки к нему неравнодушны. Кто-кто, а вот они будут ценной добычей - быстро "в поликлинику на опыты" определят. Нет, надо быстрее принимать бой, хотя бы, чтобы спасти своих.
  Жаль, конечно, что нет никого в заложниках. Гоша вовсе не собирался прикрываться невиновными ни в чем мужчинами и женщинами, просто он бы их сразу отпустил, чтобы все поняли, что он не какая-нибудь сволочь. А так получается, что просто дурак. Как ребенок спрятался в этом единственном знакомом ему кабинете в гостинице. В общем, он в домике.
  Безрадостные раздумья прервал звонок мобильника. Перекрестов даже не стал смотреть в экранчик. С ужасом представляя, что звонит мать, он быстро его отключил. Не успел перевести дух, как зазвонил местный телефон. Из мегафона раздалось:
  - Георгий Перекрестов, возьмите пожалуйста трубку.
  Телефон не переставая звонил, а голос все повторял и повторял одно и тоже:
  - Георгий Перекрестов, возьмите пожалуйста трубку. Георгий Перекрестов, возьмите пожалуйста трубку. Георгий Перекрестов, возьмите пожалуйста трубку ...
  Наконец, Гоша не выдержал и пошел к телефону. Где-то на полпути его пробила, именно пробила мысль, что его ведь выводят на снайпера. Даже висок заболел, и каким-то внутренним зрением повторилась картина как тогда в сауне, только сейчас пуля пробивала ему голову и кровь вперемешку с мозгами брызгами заляпывала стену.
  Поняв милицейский маневр, Перекрестов даже улыбнулся - вот ведь дурак, только недавно в какой-то передаче по телевизору видел, как какого-то бандюка так же замочили, правда, тот еще и заложников взял. Хорошо хоть подсознание не подвело, раз уж сознание такое бестолковое.
  А, вообще, это выход. Быстро и, наверно, почти безболезненно. Только унизительно. Он представил смеющихся над ним снайпера и его начальство. Так умирать не хотелось. Но времени тоже не было. Имя и его адрес они знают, еще бы, Витька у них. Сейчас подвезут маму и дурынд. Но если от девчонок можно отшутиться и показать себя героем, то с матерью так не получится. Представив еще раз как она обезумеет от горя и будет умолять его сдаться, Гоша решился - пора в Валгаллу и побыстрее.
  Он не пошел к телефону, а прыгнул прямо к окну и дал очередь туда, где скорее всего должен был находиться снайпер. И не отпрыгнул обратно, а стрелял и стрелял, пока не закончился рожок. Постояв немного и не получив ответную пулю, он отошел от окна, достал из сумки новый магазин, подсоединил к автомату и передернул затвор. Думая, а был ли там, вообще, снайпер, или той безумной очередью ему удалось попасть в него, Перекрестов открыл дверь помещения и выскочил в коридор.
  Теоретически, с обеих сторон должны были быть бойцы ОМОНа, которые расстреляют его на этот раз безо всякого предупреждения. Но тишина, ни одной души.
  Спускался вниз Гоша по лестнице черного хода на случай пожара. Неожиданно, на втором этаже, наткнулся на какую-то уборщицу, которая курила на лестничной площадке. Он навел на нее автомат, и та с визгом убежала. Это было непонятно. Неужели никого не эвакуировали. Какое-то безумие. Перекрестов побежал вниз, свернул к аварийному выходу. Ручки двери были переплетены железной цепью и заперты на здоровенный висячий замок еще советского производства.
  От кого-то, уже не помня от кого точно, Гоша слышал, что пуля из АК перебивает рельс, так что, теоретически и здесь должна. В упор он выстрелил по замку. Рикошет чуть не пробил голову неопытному стрелку, но препятствие, хоть и с таким неожиданным риском для жизни, было устранено. Размотав цепь, он открыл дверь и выбрался наружу.
  Как это не было удивительно, но вокруг опять никого. Странно. Что же случилось? Немного постояв в нерешительности, Перекрестов на этот вопрос дал сам себе ответ - дурынды. Непонятно, что они сделали, но, похоже, самое умное это сейчас удрать к ним. А значит, надо ехать домой.
  Тут из подъезда ближайшего к гостинице дома вышло несколько человек. Все спокойно. Никакой милиции, никакой стрельбы. Чтобы никто ничего не заметил, он немедленно закинул в близлежащие густые заросли кустов автомат с магазинами и, будто ничего и не произошло, сначала на трамвае, а потом на метро добрался до дома. В городе все было как всегда. Спешащий куда-то народ. Никаких постов, проверок и видимых операций типа "Перехват".
  ***
  Поздоровавшись с консьержкой, на лифте поднялся на свой этаж и позвонил. Послышался лязг открывающейся щеколды, Гоша так и не смазал ее маслом, как это уже месяц требовали девчонки и из принципа не собирающиеся это делать сами. На пороге стояла Надька.
  - Проходи, террорист.
  Гоша быстро вошел, Надежда абсолютно спокойно и явно не торопясь, закрыла дверь, как бы всем своим поведением давая понять, что паниковать не стоит.
  Гоша вошел в большую комнату. Там Верка быстро собирала его сумку. Увидев его, ухмыльнулась и спросила:
  - Сегодня какой день недели? - она не собиралась тянуть кота за хвост и решила немедленно объяснить что, почему и как происходит. Судя по кислому виду Надьки, та не была уверена, что подруга права с такой грубой игрой в правду.
  - Вторник, - уже понимая в чем смысл вопроса ответил Гоша. Еще в трамвае до него дошло, что тот хмырь с автоматом, который испугал уборщицу, и о котором ему рассказали по приходу в гостиницу, был никто иной как он сам. Шутка со временем, прямо как в фантастическом фильме. Жаль конечно, что не догадался сразу сказать - "суббота", вот бы "убил" дурынд своей соображалкой.
  - Счас. Сегодня суббота. До вторника три дня. Или два дня до твоего героического понедельника. За эти два дня мы должны убраться на две тысячи километров отсюда, - гордо ответила на свой же вопрос Верка, явно надеясь его удивить.
  Тут же к нему подошла Надюшка, в руках у нее была карта автомобильных дорог. Разложив бумагу на столе, она взяла фломастер, и на глазах ошалевшего от происходящего Перекрестова, уверенно проложила маршрут из Питера через Москву к Воронежу, оттуда еще немного почти по прямой и, изогнув траекторию согласно проходящим трассам, вывела конечную точку к украинскому Луганску.
  Гоша уже стал что-то понимать. Действительно, два убитых милиционера, ему надо бежать из страны. Там война, можно и скрыться. Но почему в Луганск?
  - На Харьков ближе и удобнее, - решил подправить планы девиц Перекрестов.
  - В Харькове Ковальчук, тебя сразу выдадут, как только узнают. А через Луганск огородами ближе к центру, там бардак.
  Физиономия Гоши вытянулась:
  - Подождите, мне что, за бандеровцев воевать что ли?
  Надька сделала удивленное лицо, мол, как это можно не понимать?
  - А за кого еще может воевать человек, убивший двух российских милиционеров?
  Перекрестов тяжело вздохнул, в этом она была полностью права. А, вообще, так предателями и становятся.
  - Слушайте, если сегодня суббота, то нельзя сделать, чтобы я в понедельник никуда не ходил, ни в какую баню? - внес свое альтернативное предложение Гоша.
  - Нельзя, - односложно ответила Верка. - Физика процесса такая.
  - Ага. Химия процесса, - нутром Перекрестов чувствовал, что дурынды врут, но все-таки решил уточнить:
  - В смысле? Сегодня суббота, мы здесь из вторника, а где мы из субботы тогда? - он все-таки пытался поймать их на каком-то несоответствии, почему-то для себя надеясь, что в этом случае все происходящее окажется неправдой и переиграется.
  Надька, не переставая улыбаться, пожала плечами, мол, как можно не понимать:
  - Как где? Мы сейчас у твоей мамы. Чего забыл?
  Перекрестов лишь кивнул головой, действительно, сейчас они у его мамы.
  - И как мать это переживет?
  - Не боись. Нормально. Маму мы берем на себя, здесь все будет хорошо. Лучше подумай, как ты с такими боевыми способностями переживешь.
  - Нормальные способности, - хмуро произнес Гоша и начал рассказывать, как виртуозно управлялся с автоматом в гостинице. Впервые в жизни он оказался в реальном бою и не дрогнул, достойно выдержав его.
  Выслушивая все это, дурынды почему-то непрерывно и беспричинно ржали. Наконец, еле отдышавшись, Верка с трудом произнесла:
  - Ты знаешь, сколько раз тебя там убили?
  
  
  
  Глава 4
  
  Перекрестов непонимающе посмотрел на Надьку, будто ища у нее поддержки. Но девчонка лишь грустно кивнула головой, как бы подтверждая слова Верки и сама ответила:
  - Около ста.
  Гоша реально опешил:
  - В смысле?
  - Сначала тебя постоянно ОМОНовцы забивали, прежде чем ты автомат успевал перехватить. Раз двадцать наверно. Потом несколько раз они тебя обезоруживали, особенно когда рубашку натягивал. Тоже идиотизм, нашел время и место стесняться своей голой жопы. На снайпера раз семь выходил. Потом дуэль с ним устроил, но так ни разу и не попал. Там мы в конце концов плюнули, утомил своей бездарной стрельбой, один грохот, и время на двое суток завернули.
  - Но ты и там ухитрился, стреляя в замок, три раза попасть под рикошет. Талант, одним словом, - уточнила почему-то именно сегодня безжалостная Верка.
  Далее слушать все эти позорящие его рассказки он не стал. Осторожно отодвинув стоящую на пути Верку, вышел на балкон. Потрогал чурчхелу - еще совсем липкая. Вчера утром была намного суше, точнее, через два дня будет. Глядишь, еще неделя и приготовится, станет совсем как настоящая. Так что, похоже, сегодня не врут, что, конечно, является для них серьезным достижением.
  В совсем мрачном настроении вернулся назад. Вообще, очень унизительно, когда твои женщины открыто считают тебя за дурака и вдвойне, когда сам понимаешь, что при этом они абсолютно правы. Сказать, что после всех этих признаний дурынд Гоша был раздавлен, значило ничего не сказать. Чтобы добить себя окончательно он спросил:
  - Во время дуэли с Джабраилом, сколько раз он меня убил? - в глубине души Перекрестов все-таки надеялся, что там все было не так.
  - Двенадцать, - спокойно ответила Надька, будто никак по-другому у такого недоделка как Гоша и быть не могло.
  - Ровно дюжину, - подтвердила слова подруги Верка и добавила:
  - А на тринадцатый уже ты его. Тут честно получилось.
  Сам не зная почему, Перекрестов поинтересовался, хотя, в общем, ответ знал заранее:
  - А за что вы Мансура с Русланом порвали, они-то чем вам помешали?
  Девицы хмыкнули и практически хором ответили:
  - Да надоели. Ты бы послушал, что они о тебе говорили.
  - Скорее о вас.
  - И о нас - весело расхохоталась Вера.
  Ничего другого он и не ожидал. Именно так - не нравились, надоели, за то и пострадали. Врут, конечно. Какие-то другие причины были и куда более серьезные.
  И тут Гоше расхотелось куда-нибудь ехать, да и, вообще, спасаться. Раньше он себя считал очень толстокожим и умеющим плевать на мнение окружающих, что, в общем, было во многом правдой. Но конкретно сейчас это оказалось настолько сильным ударом ниже пояса, что он пожалел, что выбросил автомат. Нет, не для того, чтобы самому застрелиться, а чтобы его застрелили, например, в каком-нибудь банке, который он якобы попытался бы ограбить. На глаза даже навернулись слезы. Очень обидно ощущать себя таким ничтожеством, неспособным ни к чему. Получалось, что если о его жизни снимать фильм, то только комедию, причем немую, черно-белую, где он куда неуклепистее и глупее любых героев Чарли Чаплина.
  - Спасибо. Ненужно. Неожиданный каминг-аут у нас сейчас получился, - к своему удивлению, Гоша правильно и без запинки произнес это новомодное мудреное слово - "каминг-аут". - Знаете, я часто представлял себе, как или я открыто спрошу, или вы открыто скажете, что тот зверь это вы, в смысле или одна, или другая, а может сразу обе, не знаю. Впрочем, мне уже и неинтересно. В общем, думаю, пора прощаться. У вас своя дорога, у меня своя. Удачи.
  Сказав это, не ожидая никаких оправданий или ответов, Гоша резко повернулся и сразу отправился к выходу. Что он будет делать, еще не знал. Знал бы, конечно, но ведь мама не выдержит. Все-таки родственники и привязанность - это зло. Страшное зло, особенно когда ты в таком безвыходном положении. Но до двери он дойти так и не смог. Неожиданно увидел, что опять стоит на пороге большой комнаты. Пошел снова и снова оказался на пороге.
  - Гошик, ты так и миллион раз можешь пытаться уйти. Не получится, - говоря это, Верка совсем не смеялась, в ее тоне не было ни грамма издевательства, она просто констатировала, что никуда его не отпустит. Вот и все. Спокойным, будничным и нудным голосом.
  - Что вам еще надо? - тут Перекрестов хотел сказать "дурынды", но подумал, насколько жалким и глупым все это время выглядело это придуманное им для них погоняло. В смысле, конечно, насколько глупым и жалким выглядел он сам, называющий их так.
  - Не злись. Мы ведь все это затеяли не для того, чтобы унизить тебя. Ты нам очень дорог, - приняла эстафету от подруги на этот раз смягчившаяся Надька.
  А Верка тут же добавила:
  - Нужно было, чтобы ты критически взглянул на себя. Если не изменишь жизнь, таким и останешься, - и уже боевым тоном бывалого военачальника добавила:
  - Ну что, на Луганск?
  - Не Белград, - вспомнив любимого Швейка, грустно ответил Перекрестов. На секунду задумался и все более и более понимая цепь произошедших событий, уточнил:
  - Подождите. Споткнулся в бане я тоже из-за вас?
  - Мы даже позвонили в наркоконтроль, что в сауне идет передача партии наркотиков, - засмеялась Верка. - Я сама позвонила. Сам подумай, что за гостиница без девочек и марафета, зря что ли эти чудилы там годами безвылазно сидят?
  Гоша пожал плечами, еще бы не знал. Самого в сутенеры когда-то сватали. А вот про наркотики ему не говорили, что, в общем, понятно - скользкая тема на много лет.
  - И что вы от меня хотите, не понимаю?
  - Это ты сам решишь. Как это - "чтобы у меня все было и мне за это ничего не было", вот у тебя сейчас так. Все зависит от тебя. Сколько раз в мечтах ты был "большим человеком"?
  - Нисколько, - угрюмо ответил Гоша, но умирать ему почему-то расхотелось. Девицы прекратили свои унизительные насмешки, и он как-то подуспокоился.
  - Врешь, нет, сейчас надо говорить брешешь, - рассмеялась Надька, а Верка очередной раз продолжила спич то ли подруги, то ли действительно сестры. Кто его знает, кем они являются друг дружке на самом деле:
  - Вот мы и решили тебя подтолкнуть, иначе вся жизнь в НИИ и пройдет. Давай, вперед. Налажаешь, мы в обиду не дадим. В гостинице не дали ведь. А там ты только лажал. Но это нормально с непривычки. Поверь, ты еще очень неплох.
  Надька снова рассмеялась. Что ни говори, а после того как подставили Гошу, дурынды ржали прямо как заведенные и совсем не нервно, а именно, что с удовольствием. Все происходящее им по-настоящему нравилось. Наконец-то развернулись во всю ширь своих талантов.
  - Вставайте, граф, вас ждут великие дела!
  ***
  Федоров был не просто легок на подъем, а суперлегок. Его страсть не откладывать дело в долгий ящик граничила с суетливостью. Вот и сейчас, не успев толком заручиться поддержкой своей идеи по работам в области вирусологии, объявив молчание знаком согласия, он немедленно назначил Семенова ответственным за фармакологический филиал компании.
  Что не говори, а дипломатические способности у него были. Раз Юрий первым открыто выразил сомнения, то пусть он сам и контролирует, чтобы даже и духом фашизма тут не пахло.
  Впрочем, занятия немедленно нашлись и для остальных. Акопяну в сотрудничестве с Акимовым было предписано составить обоснование, по каким причинам их антикварная "лавка" влезает в такой далекий для нее медицинский бизнес. Естественно, с точки зрения гуманизма, прогресса и прочих необходимых на отвяжись ценностей. Ну а Карагодин должен и дальше чахнуть над прибылями компании, дабы их с лихвой хватало и на это новое направление деятельности.
  Рассредоточив личный состав по конкретным заданиям, Федоров подошел к Семенову.
  - Про фашизм это ты лихо придумал.
  - Но ведь сработало. Надо было довести противную точку зрения до абсурда. Даже Акопян высказался за бактериологическое, тьфу ты, вирусологическое оружие. Честно говоря, не ожидал, что он так быстро клюнет.
  Сергей одобряюще кивнул.
  - Ну да, он человек эмоциональный и в глубине души понимает, что мы ведь правы. Никуда не деться, к сожалению.
  Все свои наработки по теме Федоров уже давно передал Юрию, как самому близкому единомышленнику. Они были, конечно, полезны, но Семенову предстояло самое сложное - реализовать весь проект как бизнес и как производство. С бизнесом он уже давно был на ты. А вот производственными делами ему еще заниматься не приходилось, что вызывало определенные опасения и тревогу.
  Для успешного решения такой задачи нужен толковый заместитель, уже знакомый с подобными реализациями. Но где его взять, мало того, что толкового, но как все еще устроить так, чтобы он при тесном общении с группой не пронюхал что к чему. Второй Роман был нежелателен, со вторым Карагодиным вполне могло и не повезти так как повезло с первым.
  Разобравшись с текучкой, Федоров задумался, чего он еще упустил. В памяти всплыл вопрос Игоря - "как тут дома, что с ФСБ?". Действительно, это как-то выпало из его внимания. Не трогают, ну и ладно.
  В принципе, второстепенное отношение к этой, казалось бы, важнейшей теме, было объяснимо. Непосредственно ими занимался, на первый взгляд, не слишком профессиональный специалист. С самого начала вызвал к себе Карагодина, провел с ним беседу, где практически проговорился, что компания берется под особый контроль.
  Эта утечка информации очень здорово помогла группе. После нее Федорову пришлось сразу выйти из подполья и устроиться на должность типа "массовика - затейника", где основной задачей было обеспечение отдыха и досуга работников. Такое "понижение в должности" реального руководителя и командира было вполне обоснованным. Раз ФСБ ими занимается, значит не исключен и визуальный контроль. А это включает в себя, кроме всего прочего, и примитивную слежку за всеми выездами руководства на всевозможные "шашлыки" и "рыбалки".
  Естественно, неизвестный Федоров, участвующий во всех этих сборищах, очень заинтересовал бы спецслужбу - кто он, откуда и почему этот нигде неоформленный безработный человек свободно общается с тузами компании с многомиллионным, а в этом году даже за миллиард оборотом. А так вроде все логично. И должность второстепенна и невелика, и полностью объясняет близость к начальству во время отдыха.
  Спасибо тому ФСБшнику, что проговорился. А ведь если бы не он, то вполне могли быть реальные проблемы. И виноватым в них был бы никто иной, как сам Сергей из-за своей паранойи. Спрашивается, чего он прятался, когда все остальные члены группы занимали ответственные и публичные должности в компании. В Ленина играл что ли? Ответа на этот вопрос не мог дать и сам Федоров. В общем, повышенная скрытность и тревожность вполне могли привести к обратному результату.
  А ФСБшника того они проверили - подполковник Денис Егорович Алексеев, женат на сотруднице ФСБ Ирине Владимировне Алексеевой, в девичестве Фроловой. Имеется ребенок - мальчик Коля, 2001года рождения. Достать все эти данные было не так легко, особенно, что сделать это надо было скрытно и не вызывая подозрений. Но очень уж хотелось понять, глупость эта была с тем проколом или что-то хитрое и оперативное.
  Если подполковник в таком молодом возрасте неквалифицированный дурак, то, скорее всего, какой-нибудь мажор - папа генерал, ну или хотя бы тесть. Однако эта версия себя не оправдала. И у Алексеева, и у его супруги родителями были вполне рядовые граждане. Сами же они первые в семье на такой госслужбе. Никакой династии.
  Соответственно пришлось копать дальше. И, не без труда, накопали. Оказывается, в контрразведке этот Денис был тогда всего год, даже меньше. Перевели из каких-то следователей, занимавшихся всякой уголовкой. Так что длинный язык можно было свалить просто на неопытность, что тоже как-то не очень гармонировало с его предыдущей деятельностью, но все-таки хоть и очень криво, но тянуло на объяснение.
  А сейчас, раздавший всем задания Сергей как бы оказался свободным. Свою научную деятельность он временно забросил, поскольку для ее продолжения не хватало малости - экспериментов. А для них необходимо не что-нибудь, а провал во времени, такой же, какой был тогда в 1949 году. Но спрашивается, где же его взять?
  Попытка формализации происходящих событий тоже накрывалась одним неприличным словом. Начиная с избрания Примакова, его, казалось бы, отлично все рассчитывающая система давала постоянные сбои, как сейчас, например, с этими событиями на Украине. Методика отлично просчитывала прошлое, но какой от этого толк. Оно уже прошло и всем известно, в настоящем же одни огорчения.
  Тогда, на основе этих сбоев, он попытался найти закономерность вмешательства извне, что и когда дают эти непонятные пики и выбросы в его графиках. Но этого тоже не удалось. Все было настолько спонтанно и несистемно, что сложить во что-то стройное никак не получалось.
  В глубине души он считал, что эти неизвестные силы специально вводят подобный "белый шум" по всему спектру событий, чтобы ни у кого не было возможности отследить их действия и понять их цели. Но как бороться с этим и отфильтровать обманки он не представлял. Понятно, что что-то очень серьезное поставлено на Украину. Но что конкретно? Когда у Сергея стала наконец выписываться система, ситуация там опять пошла в разнос. Получалось, что железная хватка зачем-то ослабла и пустила события на самотек. Вот так все и происходило - прокрустово ложе и неожиданное высвобождение от него с новым ложем в совсем другом, непонятно каким образом связанном с предыдущим событием местом.
  В общем, в конце концов, Федоров психанул, объективно понимая, что попытки решения задачи могут реально сделать из него параноика, искренне верящего, что все, что происходит в нашем Мире, зависит от этих неизвестных ему сил. Действительно, опасаясь за свое психическое здоровье, он оставил и эту научную тему, решив сосредоточиться на административной деятельности хотя бы на время, давая мозгам отдохнуть и отойти от тех задач с которыми они никак не справлялись.
  ***
  Подразделение подполковника ФСБ Дениса Алексеева продолжало оперативные мероприятия по компании "Антикварный Дом Антик 1949". Эта тема резко выделялась от специализации его отдела, поэтому непосредственно ее вел он сам. Остальные же дела группы офицер просто контролировал, чтобы охочие до званий и должностей сотрудники не устраивали "охоту на ведьм" и не выставляли обыкновенных недалеких болтунов матерыми шпионами и предателями. Денис искренне гордился тем, что является "честным" - т.е. ради увеличения количества "палок" никогда не масштабировал сам и не давал подчиненным преувеличивать состав проступков или даже преступлений, попавших под подозрение.
  Надо сказать, к удивлению даже его самого, это оценили наверху. И не только его непосредственный шеф пан генерал-майор Вячеслав Михайлович Грушин, но и другие вышестоящие начальники. Почему-то Алексеев ассоциировался у них с человеком, на которого можно положиться, поэтому невысокая продуктивность подразделения не особо сказывалась ни на нем, ни на его подчиненных. Все слишком хорошо знали, чего стоят высокие показатели, когда, в общем, маленькому кролику приписываются злодеяния уровня саблезубого тигра. А надежный человек, особенно в нынешнее время, имеет цену немалую. Денис еще не знал, но, по сути, вопросы полковничьих погон с последующим продвижением были для него практически решены. Удовлетворял по всем критериям - супруга и та лейтенант ФСБ, даже уже старший.
  Что же касалось дела по "Антик 1949", то оно безнадежно буксовало. Виноватыми в этом были, естественно, американцы, не проявляющие никакой активности. Со своей стороны, работники компании оказывали полное содействие оперативным мероприятиям отечественной контрразведки. Главный бухгалтер фирмы Арсен Вазгенович Акопян лично, в письменном виде изложил всю историю встреч с американским конгрессменом, описав в том числе и тот свой провальный визит в мусульманский район.
  На вопрос Алексеева зачем это было сделано, Арсен с чувством рассказал о своей тяжелой жизни в Узбекистане после развала Советского Союза, как там активизировались исламисты, и если бы не решительные действия Ислама Каримова, то страна повторила бы траекторию Таджикистана - полноценную гражданскую войну. Мол, для США такой же участи он не желал и чистосердечно хотел открыть глаза властьимущему американцу, что реально происходит в его стране. Власти, чтобы не говорили, везде оторвались от реалий жизни. Но неблагодарный янки все неправильно понял и, вообще, не оценил души прекрасный порыв Акопяна.
  
  
  
  Глава 5
  
  Денис даже сделал вид, что поверил. Вообще, ему было несколько обидно, что все эти люди считают его за дурачка. Но куда деваться, чтобы помочь им соблюсти конспирацию ему приходилось вести себя как доверчивому и наивному человеку, в общем, абсолютно непригодному для спецслужб.
  Сегодня же у него намечалась встреча еще с одним топ-менеджером компании - Игорем Акимовым. Тот только вчера вернулся из Ирака, где в течение нескольких месяцев был в служебной командировке и немедленно доложился о своем возвращении. На стандартный вопрос, когда ему будет удобно обговорить детали пребывания в Ираке, ответил - когда угодно.
  Угодно было прямо сейчас, чего кота за хвост тянуть.
  Ожидая прихода Акимова, Денис рассматривал фотографии Перекрестова и его девиц. В прошлое лето, одолжив в техническом отделе цифровую видеокамеру, якобы для оперативных мероприятий, он съездил на день в Петербург. Там, засунув ее под мышку, у входа в НИИ поджидал интересующее его трио. Издали заметив приближающегося Перекрестова, которого уже знал по фотографии в деле, включил запись и спокойным шагом туриста, обозревающего окрестности, пошел навстречу.
  В реальности девчонки действительно были такими, как и описывала их Ирка. Настоящие красавицы, которые, однако, носят максимально неидущие им прически, чтобы хоть так скрыть свои выдающиеся внешние данные. Ну не может же у них быть такой дурной вкус, тем более у их парня. А так блондинка шла в шортах, майке и кроссовках, брюнетка в платье чуть ниже колена и туфлях с небольшим каблуком. Между ними, крутя головой то в одну, то в другую сторону, по очереди обращаясь к своим дамам, дефилировал и сам Георгий. Одет он был в джинсы, кроссовки и рубашку, тащил какую-то большую, но явно практически пустую сумку.
  Чтобы максимально близко запечатлеть интересующие лица, Денис отвернул голову в сторону, якобы рассматривает соседний дом и чуть не столкнулся с ними лоб в лоб, после чего вежливо извинился и проследовал по своим делам. Поставленная еще в Москве задача была полностью выполнена. С участием Георгия Перекрестова и сестер Аслановых ему удалось снять целый видеоролик с максимальным приближением нужных персон. Наиболее удачные кадры из него он и распечатал.
  Любуясь фотографиями, подполковник раздумывал, стоит ли как бы случайно показать их Акимову или нет - слишком опасно. Тут же подумал об Ирине, которой так и не сказал, что напрямую, по приказу начальства занимается "Антик 1949", что, в общем, однозначно правильно. Тематику его работы неположено знать никому, даже супруге, несмотря на то, что она тоже служит в ФСБ. Потом подумал о маленьком Николае, названном в честь ее деда. Его же дедушка, как и бабушка, давно умерли, так что споров по поводу имени ребенка не было, нужно было сделать приятное пока еще живым.
  Как только узнали о беременности Иры, то сразу и решили - если мальчик, то в честь ее деда, девочка - в честь ее бабушки. Сейчас с дитем как раз и сидели бабка и дед Ирки - нашлось занятие на пенсии, а сама она вышла из декрета и продолжила службу в своем Информационном Центре, за что практически сразу и получила очередное звание старшего лейтенанта.
  Мысли о ребенке не отступали. На подходе пенсии матерей. Сначала его, а потом и Иркиной. С одной стороны, это хорошо - всегда будет кому заняться отпрыском, когда мама и папа на службе. С другой - Денис очень хотел бы отправить сынишку в детский сад, чтобы тот привыкал к коллективу. Сам он воспитывался бабушкой, царствие ей небесное, и влился в детское сообщество только в школе, что считал своим определенным минусом. Но, похоже, как бы он тут не старался, выцарапать ребенка у трех пенсионерок и одного пенсионера вряд ли получится. Николку они ни за что не отдадут. Все эти сентиментальные раздумья прервали чьи-то громкие и уверенные шаги в коридоре.
  Денис быстро и неловко, чуть не помяв, спрятал фотографии в стол, окончательно решив, что не готов рискнуть не столько своей жизнью, сколько жизнью дорогих ему людей. Спрятал и не ошибся. Послышался стук в дверь, и в его кабинет вошел Акимов. Как всегда веселый и уверенный в себе, может даже несколько излишне. Но, что поделаешь, такой уж характер.
  Поздоровавшись и тут же воспользовавшись предложение сесть, Игорь бойко доложил, что занимался в Ираке исключительно бизнесом, никаких подозрительных контактов не имел и двусмысленных предложений ни от кого не получал. Не дав задать Денису ни одного вопроса по существу, тут же огорошил его, сообщив, что руководство решило закрыть иракский кейс из-за боязни будущей подставы. Еще перед самим визитом они с Федоровым думали, как будут объяснять в ФСБ прекращение иракской авантюры. Самым разумным показалось сказать правду. Смысла лишний раз врать спецслужбам не было, каким бы непрофессиональным их куратор им не казался.
  Действительно огорошил, поскольку подполковник сам рассматривал именно такой вариант развития событий и собирался предупредить Акимова о подобной возможности. Ничего другого не вытанцовывалось. Когда операцию только начали, то генерал-майор Грушин и подполковник Алексеев считали, что начнется интереснейшая игра с ЦРУ из серии - "я знаю, что ты знаешь, что я знаю". Обе стороны будут сливать через "Антик 1949" нужную им информацию, пытаясь обмануть друг друга.
  Чего они не знали, так это того, что в Лэнгли действительно до хрипоты спорили о том, как использовать этот канал слива. Но, в конце концов, поняв, что вместо дезинформации придется давать реальные данные, потому как им не поверят - русские ведь знают, что они знают, что это ФСБшный капкан, прения прекратили. Никто не был готов выдать настоящую информацию. Что-то пойдет не так и ты изменник со всеми вытекающими трибуналами и прочими неприятностями. Потому и решили откормить контору, а потом отправить на убой, когда потребуется какое-то оправдание в неожиданно затягивающейся Иракской авантюре. То, что кто-то из силовиков обделается и его придется кем-то прикрывать, сделав из бедолаги "козла отпущения", никто не сомневался. Вот на роль этого бедолаги американцы "Антик 1949" и определили. Особая роль особого злодея отводилась лично Игорю.
  Если честно, Акимов ожидал, что контрразведчик попытается уговорить его вернуться в Ирак для продолжения операции. Но вместо этого услышал, что они молодцы и именно о такой возможности подполковник и хотел их предупредить.
  Попрощались они вполне по-дружески. И на обратном пути Игорь даже подумал, что не такой уж и дурак этот Денис.
  ***
  По примерным расчетам путь от Питера до Луганска занимал около суток. Со всякими туалетами и перекусами пусть будет двадцать четыре часа. Верка предложила разделить это время на троих. Восемь часов машину ведет она, восемь Надька и восемь Гоша. Таким образом, за сутки, до начала всех этих планов "Перехват" и объявления Перекрестова в федеральный розыск они как раз пересекут границу. С ее точки зрения это было справедливо.
  Однако Гоша не собирался идти на поводу подставивших его дурынд. Из вредности он заявил, что они явно и без сна спокойно обходятся, а сам себя везти туда, где его ждут на жопу приключения, он не собирается. Девицы в ответ на этот демарш хихикнули, но спорить не стали. Получалось, спать им было, действительно, совсем не обязательно, тут он попал в точку.
  Всю дорогу, освобожденный от управления автомобилем, он размышлял, что могут и чего не могут эти твари, и где они опять ему врут. По всему прошедшему опыту получалось, что до каких-нибудь джинов из лампы им очень далеко. Судя по всему, они не умеют читать мысли, внушать мысли, лечить болезни, да, по сути, вообще ничего. Только по времени шастают как он по Невскому и его могут таскать за собой.
  С другой стороны, вот сейчас, совершенно случайно, он выяснил, что спать им абсолютно необязательно. А с учетом, что он слышал от Дзерова об уничтоженных спецназах и лично видел то, что сталось с Мансуром и Русланом, вполне может быть, что не знает и одного процента от всех их возможностей. Вдруг, наоборот, это джину из лампы до них как сейчас им всем до Луганска.
  В общем, думать о том, что они могут и чего они не могут, было бессмысленно. Их способности проявлялись когда надо мгновенно и в совсем неожиданных областях. Глядишь, проявятся и там, где он совсем не ожидает.
  Интереснее было, чего они ждут от него. Вот приедут они сейчас в этот Луганск, оттуда огородами куда-то в центр, где полная анархия и разброд и что? Сколотят банду? Мелковато. Вспомнилась та сказка, которую рассказывал Джабраил об Александре Македонском. Это ближе к их масштабу. Гоша представил себя на месте великого завоевателя, только уже начала двадцать первого века. Тут же вспомнился фильм Ромма "Обыкновенный фашизм", как тот описывал Гитлера. Эту характеристику Перекрестов почему-то практически дословно запомнил - "обыватель, он превосходно понимал душу обывателя". Так там Ромм соврал, ну или ошибся, хотя, скорее, все-таки соврал.
  Гитлер не был никаким обывателем, он был настоящим революционером в самом скверном значении этого слова. Гоша это знал точно, потому что настоящим обывателем и превосходно понимающим душу обывателя был он - Георгий Перекрестов. Тот самый Гоша, который как Гобсек копил деньги на квартиру, дачу, машину, каждую субботу ездил к маме, радовался маленьким радостям и удовольствиям и не более. Конечно, мог помечтать, представляя себя этаким великим политиком, олигархом, президентом, а то и поставить на место какого-нибудь Юлия Цезаря или Атиллы. Но это только в мечтах - дань детству, что он отлично понимал. В реальной жизни Гоша и близко не хотел быть на них похожим, понимая, как все эти гады портят жизнь миллионам, а то миллиардам таких Перекрестовых, которые копят деньги для достойной жизни, работают, ждут спокойной пенсии, заводят детей, внуков, беспокоятся о них. И вот какая-то такая тварь все это спускает одним рывком ручки политического унитаза. Горят их дома, гибнут они, их дети и родители, голод, холод или жара, а потом восстановление по колено в грязи после того, что все эти ублюдки натворили, причем, под чутким руководством этих ублюдков, в смысле тех из них, кто оказался победителем.
  И вот сейчас в подобные выродки, похоже, сватают его. Нет, конечно, замечательную причину, почему необходимо разрушить более-менее сносное существование миллионам таких Гош они придумают, типа - "огнем и мечом нести разумное, доброе, вечное", ну или "железной рукой загоним человечество в счастье".
  Будь Перекрестов помладше и не знай он дурынд так как знает сегодня, может быть и проникся бы, и поверил. А так нет, обмануть его на этот раз им точно не удастся.
  Кроме этого Гошу терзала и другая мысль - вдруг это испытание и нечто подобное проходит каждый человек, а там уже Страшный Суд или что-то другое, но по сути такое же. Не придется ли ему за преступную связь с дурындами миллиардов так с десять лет жариться на сковороде в вытопленном сале других грешников? Конечно примитивно, но все-равно страшновато, ведь верить в дурынд тоже примитивно, но тем не менее, как пишется в умных книжках, они ничто иное как объективная реальность данная ему в ощущениях - прямо сейчас любую из них можно щипнуть за задницу и получить замечательно ощущаемую оплеуху в ответ, конечно, не сильную, но вполне чувствительную, мол, нечего щипать за задницу.
  - Просыпайся, бездельник. Пойдем перекусим - ну, естественно, кто как не Верка может так оторвать от всех этих мудрых и злободневных мыслей.
  - Я не сплю. Вот о чем подумал. Меня из-за вас миллиард лет на сковороде черти жарить не будут?
  Услышав это, девчонки прыснули.
  - Не боись, мы за тебя мазу тянем. Вместе с нами будешь у сковороды стоять и, когда скучно будет, дровишки подкидывать, чтобы посмотреть, как грешники корчатся.
  Вот, спрашивается, шутка это или серьезно. Вдруг они, действительно, какие-нибудь дьяволицы из ада в краткосрочном отпуске. Это, конечно, смешно звучит, но ровно до тех пор, пока не касается тебя лично, а как коснулось, тут уже во что угодно поверить можно. Нет, если пристроят к себе, то не так уж и плохо. Но все-таки в рай хотелось бы больше. Тем более что наблюдать, как кто-то корчится, ему никогда не нравилось.
  Но, пора было выходить из машины на перекус, благо к Макдоналдсу подъехали. При всей вредности всяких гамбургеров, биг-маки Гоша любил, а как их не любить, если там столько усилителя вкуса, смачно же глутамат натрия полопать.
  Перекусив парой маков и запив ледяным севенапом, Гоша несколько улучшил себе настроение. В конце концов, как он понял, дурынды лишь будут его страховать, а так все решать он будет сам, ну как тогда в гостинице. Так что все лишь от него самого зависеть будет. А значит, он станет просто рядовым бойцом, а не каким-нибудь Александром Македонским. Подумав, что таким образом все-таки обманет дурынд, он вдруг понял - рядовым не получится.
  Вот ведь твари, они его уже запрограммировали быть бандеровцем, а значит, ему придется создавать что-то свое. И не бандеровское, что он ненавидит, но и не родное пророссийское, за что так болел на диване у телевизора с самого начала событий на Украине. На нем же висят два убитых омоновца - быстро арестуют и передадут на Родину.
  Неясно, толи он ошибся в том, что девчонки не читают мысли, толи Надька просто догадалось о его первоначальном хитром плане, но она повернулась к нему и напомнила:
  - У бандеровцев такие смешные кепочки. Там прямо как ушки у свинки. Но тебе наверно пойдет.
  Тут же засмеялась и неугомонная Верка.
  - СУГС. Запомни СУГС, только не путай порядок букв - и опять заржала, довольная своей шуткой.
  Нет, читать мысли они, скорее всего, все-таки не умеют, подумал Гоша. Он ведь только что сам уже понял ошибочность своего плана и забраковал его. Просто девчонки слишком хорошо его знают и прикинули, как он может мечтать их обмануть. Вот сразу и решили обломать его, не зная, что он уже обломал себя сам. А может, наоборот, специально делают вид, что не могут знать, что он думает. С ними ведь как с фальшивой монетой, врут не переставая. Хорошо хоть пока не во вред ему, а только так, для стеба и собственного развлечения.
  Но это пока, до каминг-аута, пока все было не всерьез, а вот что будет дальше и как сложатся отношения после того, как он уже точно узнал, да даже не узнал, они сами признались, что, то злобное чудовище, убившее его товарищей, это они, совсем непонятно. Посмеются и сожрут.
  Почему-то ему казалось, что если дурынды и пустят его в расход, то именно так. Не как ту старуху, свернув шею, и не разорвут на куски как его чеченских друзей или те спецназы, о которых когда-то рассказал ему Дзеров, а именно съедят. Но это будет не унижение, как в кино показывают, когда тела свиньям скармливают, а наоборот - демонстрация особого отношения, типа плоть Христова, кровь Христова.
  Вероятно, какие-то супердревние инстинкты из какой-то подкорки мозга будоражили его фантазию, где подобный каннибализм, хотя, лично для них это всего лишь только людоедство, был как акт признания и уважения что ли, попыткой стать таким, как тот, которого съедают. Все-таки они его по-своему любят и ценят. Если конец, то он будет именно такой, Гоша почему-то в этом нисколько не сомневался.
  Тем временем они уже проезжали Воронеж - считай, две трети пройдено. С такой скоростью часов за двадцать доберутся, а то и быстрее.
  
  
  
  Глава 6
  
  С легкого пинка Федорова работа над новым проектом в "Антик 1949" закипела. Как и положено в новое время победившего капитализма, все серьезное необходимо было начинать с презентации, т.е. дорогого праздника для "лучших людей" города, субъекта Федерации, а то и всей Федерации, в зависимости от веса празднующего.
  "Антикварный Дом" это уровень всей Федерации. Приглашения посылались крупным чиновникам, бизнесменам, актерам и спортсменам, куда же без них и прочей богемы. Предложения посетить были направлены так же и за рубеж. Понятно, что обойтись сие действо должно было в копеечку и немалую. Но господина Карагодина, как Генерального, это не очень заботило. Он хорошо знал, что в ближайшее время все приглашенные, практически без исключения, сами сторицей оплатят этот свой праздник. В цену за антиквариат он лично добавит необходимую для окупаемости наценку, как и положено в новое время победившего капитализма. Ничего личного, только бизнес. Причем, это отлично понимали и сами приглашенные, благо "деловые люди", не с улицы.
  Неожиданно, когда составлялся список с множеством вписанных и вычеркнутых фамилий, к Роману подошел Акимов и предложил включить в него и их ФСБшного куратора - Дениса Алексеева с супругой. Последний разговор с контрразведчиком резко повысил со стороны Игоря уважение к этому офицеру. Ну да, сначала глупо прокололся с тем предупреждением - с кем не бывает, но сейчас действует вполне профессионально, да и ведет себя с ними чрезвычайно уважительно. Это надо ценить. А раз ценить, то и поощрять.
  Выслушав аргументы Игоря, Ромка только пожал плечами и послал того к Федорову, он у них "массовик-затейник", вот пусть сам и решает, нужно это или нет. Проблемы внести дополнительные фамилии в список не было, но есть ли смысл так сближаться с куратором, в этом сам Карагодин был не уверен, поэтому и переложил бремя решения на самого шефа. Акимов спокойно кивнул головой, отлично понимая мотивы товарища. Главное он сделал, не пошел через голову и получил ответ, что сам Роман совсем не против, теперь можно было отправляться и к Сергею.
  Федоров с интересом выслушал пересказ разговора с контрразведчиком и, естественно, дал добро на внесение в список. Если Игорь считает это правильным, то почему бы и нет. Уж в чем в чем, а в людях Акимов разбирается, что было им не единожды доказано всему коллективу. Один Карагодин чего стоит, а он ведь из его улова.
  На самом деле Сергей вообще остерегался противоречить желаниям членов своей команды, особенно в таких мелочах. Не хватало только из-за подобных пустяков портить отношения. И так, по большому счету, он тиран и деспот, единолично решающий куда и как идти их небольшому, но дружному и сплоченному коллективу. Но, только в серьезных стратегических вопросах, а вот в таких случаях у них полная демократия, и он без возражений подпишется под любую блажь члена коллектива. Главное, чтобы она не противоречила и не мешала общему делу. Тем более, что в конкретном данном случае это совсем не глупо, максимально улучшить и, вообще, установить товарищеские отношения со своим куратором из ФСБ. Ведь судя по всему им вместе еще жить и жить, в смысле сотрудничать и сотрудничать. Мало ли какой стороной еще жизнь повернется, так что лишний повод для дополнительной симпатии уж точно не помешает. А то, что личные отношения более чем на половину определяют и деловые, он отлично знал еще по работе у Курчатова.
  ***
  Вообще, Игорь хотел как лучше. Но, в результате своего предложения, он сильно усложнил жизнь Дениса. Соблюдая субординацию, дабы не поставить подполковника в сложное и неоднозначное положение, приглашение было передано через пана генерала - пусть и начальство будет в курсе, а там само решает, что это - закамуфлированная взятка или проявление уважения. Естественно, приглашался и сам Вячеслав Михайлович с супругой, а посему вариант с уважением им под сомнение и близко не ставился. Какая же это взятка? Просто все хотят лично лицезреть таких замечательных людей из ФСБ.
  Надо было видеть физиономию Ирки, когда довольный Грушин вызвал к себе столь любимую им семейную пару и вручил ей приглашения. Узнав, что дело касается не кого-нибудь, а конкретно "Антикварного Дома Антик 1949" бывшая Фролова чуть не грохнулась от страха в обморок. Она посчитала, что оборотень их вычислил и так дает понять, что никуда им от него не деться. Что, в общем, с учетом располагаемой ей информацией, было вполне разумно и логично. Пришельцы ведь, вообще, не могли даже знать об их существовании, если только напрямую не завязаны с тем жутким "медведем". И вот те на, вдруг сами приглашают на встречу. Только как-то лично знакомиться с тем чудовищем Ире активно не хотелось.
  Несмотря на реальный ужас от происходящего, сознание она все-таки не потеряла, но стояла все это время белая как лист бумаги, дрожа как это же лист на ветру. А выйдя из кабинета генерала с реактивной скоростью рванула в туалет, где ее вырвало. За ней, прямо в "женскую комнату" устремился и сам Денис со своими объяснениями.
  Все-таки Ира была очень разумной женщиной, узнав, что это, судя по всему не самодеятельность того "лысого медведя", а что ее супруг втайне от нее курирует эту компанию, она не только не обозлилась, а посчитала абсолютно верной политику Дениса, особенно в период своей беременности. Да и после он тоже сделал все правильно - меньше знаешь, лучше спишь. Вот она лучше и спала, раньше. Как будет сейчас неизвестно, потому как непонятно как, не желая того, она все-равно накрутит себя. Но, как говорится - "шила в мешке не утаишь", вот шило вылезло и кольнуло.
  Однако, как оказалось, это была лишь первая проблема и вполне понятная для Дениса. Сам бы на ее месте не на шутку испугался бы. В общем, скорее всего поведение мало бы отличалось, только эмоциональности поменьше, а так один в один - ну а какая еще может быть реакция, когда неожиданно узнаешь, что раскрыт и "под колпаком"? А вот вторая Иркина проблема оказалась для его примитивной мужской логики куда сложнее и непонятнее - что одеть на презентацию. Причем, в данный момент, после того, как первая его объяснениями как-то благополучно разрешилась, вторая немедленно заняла главенствующее место.
  Господи, всего несколько минут назад он считал Ирку умнейшим человеком, сразу понявшим, почему он скрывал от нее происходящее, и вот тебе на - забыт оборотень и пришельцы из 1949 года, главный вопрос, что она оденет на эту "ярмарку тщеславия". Нет, Денис отлично понимал, что там соберутся так называемые "сливки общества" и прикид на дамах будет исчисляться не в сотнях, а в тысячах вечнозеленых, и его супруге очень не хочется выглядеть там откровенно "бедной родственницей", но, чтобы это настолько затмило все то, что она только что узнала. Просто непостижимо.
  На предложение никуда не идти Ирина ответила твердым отказом. Страх прошел, и теперь она очень хотела своими глазами снова увидеть Акопяна, а также еще незнакомых ей Акимова, Семенова, а, главное, самого Федорова, вдруг повезет, и он там тоже появится. А все основания так считать для этого были - Денис прямо сейчас сказал ей, что Федорову пришлось устроиться в компанию на какую-то мелкую должность типа ответственного за развлечения и досуг, а значит, по всей видимости, и он там будет, как никак прямая обязанность согласно должности. В общем, выдав эту информацию, он сделал отступление невозможным - на презентацию однозначно придется идти.
  Расстроенному этой свалившейся напастью Алексееву очень хотелось спросить - а оборотня, в смысле "лысого медведя" своими глазами она увидеть не хочет, но он удержался, это уже могло перерасти и в скандал, которого пока удавалось избежать исключительно благодаря трезвомыслию супруги, на которое, честно говоря, он до этого и близко не рассчитывал, с ужасом представляя, что произойдет, когда все откроется, и она узнает, что Денис напрямую занимается этим опаснейшим для них всех делом.
  И хотя до торжественного события, то бишь презентации был еще целый месяц, дома мучения продолжились, Ирка перед зеркалом примеряла весь свой невеликий гардероб. Нет, одежда конечно премиленькая, но явно не для пафосных вечеринок. В отчаянии она даже надела парадную форму старшего лейтенанта ФСБ. Кстати, в этом она Денису понравилась больше всего. Подняв вверх большой палец, он абсолютно чистосердечно сказал:
  - Отлично. Садо-мазо, БДСМ, не знаю, как бабы, но все мужики будут в восторге.
  Послушавшись мужа, Ирина несколько минут покрутилась у зеркала и выдала:
  - У СС была красивая форма.
  Денис сначала кивнул головой, мол, действительно красивая, ничего не скажешь. Но потом опомнился:
  - Ты это, только вслух подобное не скажи.
  - Не считай меня за идиотку, - задумчиво ответила супруга, внимательно рассматривая одинокую юбилейную медаль и ромбик ВУЗа на форме. Как вердикт к этому прикиду грустно добавила:
  - И на груди ее могучей, одна медаль висела кучей.
  В общем, смертный приговор был вынесен и здесь. Все что ей оставалось это садиться на телефон и обзванивать скудное множество своих подруг. Может хоть у кого-то из них есть что-то подходящее для будущего праздничного действа.
  ***
  Пока Карагодин вместе с остальными членами группы готовили презентацию, а Ирина Алексеева выбирала, что на нее надеть, ситуацию нескольких дней тому назад в окончательно запутавшемся течении времени можно было бы выразить строчкой из Владимира Высоцкого - "а в это время Бонапарт переходил границу". В том смысле, что автомобиль с Перекрестовым и дурындами неудержимо приближался к Луганску.
  Подъезжая все ближе и ближе к своему "Рубикону" Гоша не оставлял попыток понять, как на самом деле устроено все то во что он вляпался. Закончив мыслить о роли личности в истории, а также оставив всевозможную достоевщину, он, как "дипломированный инженер", задумался о физике происходящего. Как все-таки эти блудни технически реализуются в его реальном мире. Может хоть какое-то, хотя бы самое минимальное понимание самого процесса даст ему козыри и поможет играть крапленой колодой дурынд, говоря литературным языком метафор.
  В первую очередь он попытался вспомнить, видел ли в субботу, как вернулись от матери, автомобиль. Но, естественно, вспомнить не смог. Внимательность была не его конек. Да и автомобилем занимались больше дурынды. Гоша не очень любил водительствовать, а тем более ухаживать за машиной. Будь возможность, он бы ее и не покупал. Да, по уму, она была вообще не нужна.
  К матери они ходили пешком - час, час с небольшим хода, что полезно для здоровья. Работа в полукилометре от метро. Но дурындам захотелось авто, мол, оно поднимает статус, благо, деньги были, вот они и купили ставшим модным у новоявленного российского "среднего класса" Форд Фокус, на котором сейчас и ехали на Украину.
  Получив фиаско с машиной, бросился вспоминать, видел ли в понедельник сумку и те вещи, которые Верка в нее накидала. Тоже по нулям. С грустью подумал, что разведчик из него был бы никакой. Судя по всему, вынеси воры полквартиры, он бы и это не заметил.
  Однако все-таки одна зацепка была - он точно знал, что на работу в понедельник они поехали на автомобиле. Сейчас, если верить дурындам, чего, конечно, не особо стоит - утро воскресенья. Значит им надо срочно высаживать его и во весь опор мчаться обратно в Питер. Иначе неизбежны всевозможные временные парадоксы. По крайней мере, об этом говорила вся прочитанная им еще до армии фантастика.
  Часов у него не было. Зачем, когда время всегда можно посмотреть в мобильнике. Но сейчас не было и мобильника. От него он избавился еще по дороге из гостиницы. Спрашивать у дурынд, так они скажут ровно столько, сколько им нужно, знает он их как облупленных. Тем не менее:
  - Сейчас сколько времени?
  Вера не стала отвечать, а только постучала пальцем по автомобильным часам. Согласно бортовому времени было одиннадцать часов сорок четыре минуты.
  - А честно?
  Тогда Надька просто притормозила машину, благо, прямо у дороги какая-то женщина продавала черешню.
  - Вы не подскажите сколько времени?
  Тетка взглянула на часы и немедленно доложила:
  - Одиннадцать сорок пять.
  - А день недели? - смеясь, дополнила вопрос Верка.
  Женщина в ответ тоже рассмеялась:
  - Не беспокойтесь. Выходной, воскресенье.
  Естественно, такую дружелюбную и приятную тетеньку было грех не поощрить, и Надька купила все ведро.
  Ягоды промыли водой из ближайшей колонки, а дальше, с черешней, ехать было веселее, и Гоша провел разведку боем.
  - Ну что, пора высаживаться и кому-то быстро домой. А то не успеете. В понедельник мы ведь на машине поехали.
  Услышав это, девчонки очередной раз прыснули от смеха.
  - Слушай, ты ведь этот, как его "дипломированный инженер"? - с сомнением в справедливости так нелегко полученному им званию сказала Верка и продолжила объяснение:
  - Машина в Питере стоит. Завтра поедем на ней на работу. Гошик, здравый смысл все-таки должен быть. Если ты сейчас и у мамы, нет, вчера был у мамы. Сейчас ты и здесь и дома, то почему машина так же не может? Она тоже стоит и здесь, и у дома.
  Услышав это, Гоша кивнул головой - да, логично. В общем, они правы, должен был бы догадаться и сам.
  Между тем, уже подъехали к границе.
  Какая-то проверка была только на российской стороне. Украинские пограничники, вероятно, считали себя уже частью России и, вообще, не досматривали после проверки у восточных соседей.
  Так что показав паспорта на своей стороне, троица беспрепятственно попала на становящуюся явно несамостийной Украину.
  Проехав километров двадцать по территории иностранного государства, увидев что-то типа недорогого кемпинга, Надька остановила машину.
  - У нас еще сутки с лишним. Отдохнуть пока можно. Ты только завтра ментов замочишь.
  - И тогда уже можно к бандеровцам в схрон, - опять заржала неудержимая в своем глупом и не к месту юморе Верка.
  Гошу этот постоянный смех раздражал еще со вчерашнего дня. Нет. Раньше он ему, конечно, нравился. У Веры, вообще, смех очень красивый, такой суперженственный, грудной и вместе с тем озорной, и хихикающей, в общем, суперсексуальный. Подобного Гоша больше ни от кого не слышал ни в жизни, ни в кино. Но когда так суперсексуально ржут двадцать четыре часа в сутки, то это надоедает. Тем более что и Надька - обладательница менее сексуального смеха, тоже подхихикивала. А самое раздражающее - ржут ведь конкретно над ним.
  - Что вы все ржете как лошади? Честное слово утомило.
  Девчонки переглянулись, надули щеки, чтобы не рассмеяться снова, но не выдержали и заржали по новой.
  Тогда Перекрестов достал из сумки бейсболку, надвинул ее на глаза и собрался выйти из машины. Хоть время от времени за весь свой суточный маршрут они и разминались, но ноги все-таки затекли, да и спина с непривычки к столь длительному автопутешествию побаливала.
  Выйдя и взглянув на себя в зеркальце машины, Гоша посчитал необходимым скрыть свою личность еще больше. Для этого он опять залез в автомобиль и принялся рыться в сумке, пытаясь найти солнцезащитные очки.
  За всеми его маневрами с интересом следили дурынды. Наконец, Надька не выдержала и поинтересовалась:
  - Ты чего ищешь?
  - Чего, чего, очки ищу. Маскируюсь. Мало ли кто увидит меня здесь, а потом там.
  Надежда махнула рукой.
  - Забей. Не та проблема.
  Не та, так не та. Перекрестов вышел из машины и осмотрелся. С десяток машин, рядом разбиты палатки. Вроде все мирно и спокойно. Но жарко. Поняв, что на Украине, вообще, значительно теплее чем в Питере, он заныл.
  - Слушайте, да ну эту Украину. Жарко. Я к такому климату не привык. Давайте осенью, а сейчас все переиграем.
  Естественно, дурынды опять заржали.
  - Котик, ты нас совсем за дур считаешь?
  Гоша хмуро посмотрел на подруг и утвердительно кивнул. Мол, да, а за кого еще?
  
  
  
  Глава 7
  
  К удивлению Дениса, да и своему собственному, Ирке удалось достать сразу несколько настоящих модельных платьев от настоящих модельных домов. Одна из ее немногочисленных подруг, будучи в Италии, приобрела их на распродаже коллекции какого-то совсем не последнего модельера.
  Правда купила она их три года назад, а коллекция и тогда была уже прошло-прошло-прошлогодняя. Тем не менее, сразу было видно, что вещи настоящие, коллекционные и поэтому очень дорогие, хотя и абсолютно неприспособленные к ношению вообще.
  Ну а более чем пятилетний срок показа давал шанс, что о них все уже давно забыли и не помнят. В конце концов, что такое мода, как не повторение через определенные промежутки времени одних и тех же фасонов. И, чем черт не шутит, сейчас они вполне снова могут оказаться в топе.
  Ирка никогда в жизни не следила за трендами VIP-моды и поэтому и близко не знала, является эта вещь новомодной, типа последнего писка или, наоборот, винтажем из пыльного сундука. Подруга аналогично была не в курсе - сама купила тогда по оказии, соблазнившись на смешную цену и суперкрутой лейбл. А так, к VIPам она была не ближе чем и сама Ирина.
  Критически разглядывая супругу, примеряющую то одну, то другую устаревшую обновку, Алексеев не выдержал и произнес:
  - А в форме ты все-равно лучше. Эффектнее.
  К его удивлению, Ира без какого либо кокетства немедленно согласилась.
  - Лучше. Но выглядела бы в ней полной дурой. Ладно бы звездочки хоть большими бы были, а старшему лейтенанту там уж точно делать нечего - грустно оценила она свое офицерское звание и продолжила критически рассматривать себя в зеркало.
  Надо сказать, что вот весь этот цирк с модными нарядами здорово ударил по самолюбию Дениса. Очень неожиданно для него и казалось бы совсем на пустом месте. Тем не менее, на самом деле, причина была более чем объективна. Подполковник контрразведки, по сути - элита силовых структур России, не в состоянии приобрести своей любимой женщине платье, в котором не стыдно показаться на серьезной презентации. Прямо хоть увольняйся из конторы и иди в ГАИ.
  Очередной раз жизнь доказала ему, что все зло из-за женщин. Раньше, со своими звездами на погонах он никогда не комплексовал перед богатыми людьми, даже очень богатыми - не "государеву человеку" заискивать перед мироедами. А вот это приглашение сейчас здорово поставило его на место. Можно сказать, разбудило глубоко спавшие до этого классовые чувства подполковника, а с ними и классовую ненависть. А еще он понял латиноамериканских и прочих военных, время от времени устраивающих госперевороты в своих странах. По сути, являясь этакими прототипами обедневшей аристократии, они там постоянно находятся в том положении, как он, совершенно случайно, оказался сейчас. Да, ребятки-капиталисты, приглашайте своих военных на всевозможные пафосные сборища почаще. Сами потом удивитесь, что из этого получится.
  С обувью у Ирины проблема тоже решилась за какие-то десять минут сидения на телефоне - у другой подруги завалялись самые настоящие лабутены. Это те, которые с красной подошвой. Подходящей бижутерией же обещала поделиться какая-то еще школьная однокашница, фамилию которой Алексеева смогла вспомнить с большим трудом.
  Вообще, Денису была очень удивительна такая взаимопомощь среди подруг его супруги, даже не столько подруг, сколько просто знакомых. До этого ведь они не то, чтобы не встречались, но даже и не перезванивались. По крайней мере ему так казалось. Но вот, нарисовалась проблема и все, как одна, прискакали к ней на помощь.
  Сам Алексеев был очень не уверен, что его друзья и коллеги поступили бы точно так же как это бабский коллектив. Да он и сам в себе не был уверен, потребуйся помощь от него кому-нибудь из товарищей. Нет, на отвяжись, он бы, конечно, что-то сделал, но здесь, среди Иркиных подруг, подобным формально-вежливым отношением и не пахло. Все делалось так, будто это напрямую касалось и их.
  Когда, на следующий день, он, по случаю, поделился своим удивлением с Михалычем, у которого, судя по всему должны были появиться подобные же проблемы, тот, очень неожиданно, выдал ему:
  - Ты не первый. Еще Дидро об этом писал. Дословно не скажу, тем более на французском, но что-то типа - бабы, то есть женщины ненавидят друг дружку, но, несмотря на это, всегда друг друга защищают. Вот как-то так они устроены. Тот случай, когда нам есть чему у них поучиться.
  После чего глубокомысленно замолчал, а Денису оставалось только удивляться начитанности шефа и признать, что Дидро и здесь его обошел.
  ***
  Тщательнейшим образом исполняя завет Федорова, Семенов аккуратно распечатал все имеющиеся в учебных заведениях Москвы кафедры микробиологии и вирусологии. Список не впечатлял. Тогда он добавил еще тоже самое, имеющееся в Санкт-Петербурге - пусть на случай резерва будет. Новосибирск же решил пока не брать - дюже далеко, а если перевозить людей, то это вызовет совсем ненужный ажиотаж, заинтересованность и скорее всего выльется в скандал, который несомненно устроят лишающиеся лучших специалистов структуры. Так что если профессуру брать, то по совместительству, не отрывая от прежних мест работы.
  Оставалось договориться, так сказать - навести мосты. Как показывала практика, лучшим мостостроителем к людям интеллигентных специальностей был Арсен. Ну, действительно, не Акимова же к ним отправлять - еще подумают с перепугу, что это рэкет и вымогательство.
  Кроме Игоря есть, конечно, он сам, Карагодин или даже Федоров. Но все-равно, Акопян в этом деле несравнимо лучше, там его сразу посчитают за своего.
  И хотя Арсену было дано другое задание, типа подготовки обоснования, с чего их дернуло влезть в медицину вообще и в вирусологию в частности, тем не менее, это было в разы важнее. Тем более, что до произнесения речи и самой презентации, которая и даст формальный старт медицинскому филиалу в рамках "Антик 1949" еще целый месяц.
  Не откладывая дела в долгий ящик, благо Арсен был сегодня на месте, Юрий отправился в его кабинет. Убеждать Акопяна, вообще, не пришлось. Честно говоря, он сам собирался предложить свои услуги, отлично понимая, что из всей их команды, именно он наиболее подходит для деловых переговоров с профессурой. Только не знал, как это корректно преподнести, чтобы не выглядело каким-то оскорблением - мол, с умными и образованными договариваться лучше всего мне, а с остальными, в смысле глупыми невеждами - уже вам (вы для них свои). Кроме этого, теоретически, та речь, которую они с Игорем сейчас готовят, вполне потребуется, чтобы убедить заведующих кафедрами, деканов, ректоров и прочие ученые советы. Поэтому Арсен без вопросов взял в руки листок и только уточнил:
  - Пока только Москва? Думаю, Питер в крайнем случае. Мотаться туда-сюда не комильфо.
  Юрий лишь кивнул головой, мол, решай, как тебе удобно и когда тебе удобно. Вся стратегия соблазнения вирусологов на тебе.
  Не успел Семенов выйти, как Акопян взял в руки справочник и стал названивать по учебным заведениям. Манера Федорова все делать сразу, не откладывая дела в долгий ящик, каким-то образом, может и не без какого-то вируса, отвечающего за подобное поведение, как-то передалась всему коллективу.
  В МГУ его принял завкафедрой, честно говоря, несколько обалдевший от предложения. Когда Арсен ему позвонил, он по началу посчитал это розыгрышем, но на всякий случай, а вдруг повезло и это серьезно, предложил встретиться у себя. И вот топ-менеджер одной из крупнейших отечественных антикварных компаний, если не крупнейшей, имеющей серьезный вес даже на уровне мировых рангов, предлагает помощь в закупке оборудования и создания коммерческого филиала, где параллельно смогут работать как сотрудники университета, так и студенты. Естественно, тем будут созданы все условия, чтобы работа не мешала трудовому процессу первых и успешной учебе вторых.
  Арсену даже не пришлось объяснять, из каких гуманистических побуждений "Антик 1949" решила вложиться в медицину. Боясь упустить столь важного инвестора, профессор бросился показывать ему лаборатории кафедры, а также публикации работ ее сотрудников.
  Разглядывая один из журналов, Арсен увидел замечательную фотографию - уйму шариков с какими-то присосками, больше всего это напоминало морские мины с уймой взрывателей. На вопрос что это, завкафедрой ответил, что это так называемый коронавирус. Из-за этих присосок, если честно мало напоминающих корону, его так и назвали. Акопян попросил скопировать понравившееся ему изображение, но профессор сразу подарил ему весь журнал.
  С этим изданием Арсен и отправился к Федорову, предварительно заручившись согласием Юрия и взяв того с собой для общей поддержки. С их точки зрения были решены сразу две задачи: главная - налажена связь с Университетом, и вторая - небольшая, но по-своему важная - найден графический символ их медицинского направления, что совсем не последнее для рекламы.
  С логотипом Сергей немедленно согласился и предложил найти дизайнера, чтобы тот доработал картинку, как они побеждают этот шарик с присосками, а потом оформить с этим лейблом приглашения и заказать большие постеры для оформления зала с презентациями.
  Узнав, что с приглашениями ничего не получится, потому как все они давно отправлены, Федоров удивился:
  - Еще целый месяц же? Чего так рано?
  На этот неуместный вопрос Арсен с Юрой в два голоса быстро объяснили далекому от бизнес-этики товарищу, что не рано, а, наоборот, даже поздно. Приглашают ведь деловых людей, у многих из которых жизнь в ежедневнике на год вперед расписана, а у некоторых, типа всякой богемной публики, кто выступает со всякими скрипками и виолончелями или поет в операх, то и больше.
  На это Сергей только пожал плечами, мол, у богатых свои причуды, и, смеясь, добавил, чтобы следили, дабы эти кадры у них не начали петь, плясать, а тем более играть на скрипках и прочих виолончелях, а то со столь важной презентации вся публика разбежится. Лично он более чем уверен, что ценителей классики у них будет раз, два и обчелся. Тем более что и сам он убежит, пожалуй, даже одним из первых.
  Обсудив картинки и немного пошутив, наконец, перешли к главному. Арсен начал доклад о своих первых общих впечатлениях по беседам с вирусологами. С его точки зрения, несмотря на то, что наука, в общем, в загоне и финансирования там явно не хватает, потому как завкафедрой за него схватился как утопающий за спасательный круг, но, тем не менее, тема серьезно контролируется, что было ему видно даже при первом беглом посещении. Поэтому лично Арсен категорически против попыток работать с вирусами. Притом, что сам он отлично понимает всю перспективность, но вот так сразу влезать это однозначно самоубийство. Спалят быстро. Может, есть смысл посмотреть по заграницам, особенно в странах третьего мира. Дома же ФСБ явно лютует.
  Федоров внимательно выслушал Акопяна. Немного подумав, решил, что в таком случае пока сосредоточатся не на вирусах, а на препаратах против них. А там уже будут действовать по обстоятельствам, глядишь, окошко и откроется. С заграницей это конечно ценная мысль, но если туда лезть, то с именем, чтобы к тебе привыкли и уже знали, как фармацевтическую компанию. А иначе спалят с той же скоростью, что и на Родине. Терроризм еще никто не отменял и, скорее всего, данную тему очень серьезно пасут по всему Миру.
  Так что деятельность в этой области необходимо продолжать с корректировкой, что минимум год работают строго в рамках закона, без малейшего намека на синтез новых вирусов или как это у них правильно по науке называется. Ну а там, получив какой-то опыт, смотреть уже в оба. Этот же год вести себя как пай-мальчики, не поддаваясь ни в коем случае ни на какие соблазны. Ситуация качественно отличается от той, что была до "чуда", так что время пока еще есть.
  ***
  Бессмысленность убийства лишних суток давила не только на Гошу, но и на девиц. Перекрестов это видел своими глазами, и подобная ситуация немного его успокаивала. Не только он от всех этих бездарных приключений мучается. Кроме прочего, ни с того, ни с сего у него заболели колени. Обе. Но правая больше. Похоже, наконец, впервые в жизни дал о себе знать врожденный вывих, то, из-за чего его комиссовали из армии. Похоже, возраст. Где дефект в организме, там и проблемы. Болело совсем не сильно, но такого раньше еще не было. Чтобы хоть как-то скрасить время Гоша принялся своей бейсболкой отлавливать мелкую рыбешку, плавающую в речке, чем вызвал восторг у отдыхающей рядом с ними детворы.
  Реально эту протекающую воду и речкой-то было сложно назвать. Максимальная глубина - по колено, ширина - метров пять-шесть, не больше. Но зато чистая, правда дно каменистое и для нежных городских ступней Гоши весьма некомфортное. В общем, он нашел себе занятие именно здесь. Дурынд больше видеть не хотел. Своей упертостью и явным наплевательство на его мнение, они его реально разозлили. Так нагло и безапелляционно девчонки с ним никогда еще себя не вели. Впрочем, тогда они были девчонками, хотя бы притворялись ими, а не монстрами в человеческом обличии, что совсем недавно перестали скрывать.
  Им же в это время пытались не давать скучать трое каких-то парней, непонятно по какой причине заехавших в это место отдохновения семейных пар. Судя по всему, Перекрестова они посчитали за брата или какого-нибудь другого родственника пары красавиц. Что, в общем, было логично по нескольким причинам.
  Во-первых, такому как он не полагалось ни одной из них. Во-вторых, он на них явно дулся, что при подобном мезальянсе просто невозможно. Подуешься на такую немного и - гуд бай май лав гуд бай. Тут же, наоборот, со стороны кажется, что девицы будто в чем-то перед ним извиняются, даже лебезят.
  Перекрестов с интересом смотрел на разворачивающийся двойной роман, даже не двойной, конфигурация была несколько сложнее - молодых людей было трое. Впрочем, задачу ожидаемо решила Верка. Подойдя к рыбачащему Гоше, она абсолютно серьезно сказала:
  - Пошли. Все нормально, пригодишься. Один из них гей - и, естественно, снова заржала.
  Гоша уничижительно посмотрел на подругу и попытался своей кепкой захватить еще пару рыбешек. Но Верка не унималась.
  - Пошли. Пора.
  Гоша обернулся.
  - Куда это пора? - детей на берегу уже не было. Он даже не заметил, когда они убежали.
  - Все. Сутки прошли. Труба зовет.
  Перекрестов еще раз осмотрел окрестности. Вроде ничего не изменилось. Детишки только убежали. Потом взглянул на солнце. Нет, вроде оно было выше, да и облака появились.
  - Вы что, еще на сутки перенеслись?
  Верка лишь кивнула головой.
  - Да ну, надоело. Сколько сидеть можно. О тебе, кстати, по телеку уже говорят. Правда фотку не показывают, но фамилию называют.
  - Что, план "Перехват" результатов не дал?
  - Угу. Тебя что силой тащить?
  - Только без рук, - Гоша выпустил пойманных им рыбок и натянул мокрую бейсболку себе на голову.
  - Ну, пошли.
  Они спокойно подошли к машине. Отдыхающие смотрели на них, будто все как всегда - явно ничего не почувствовали, прямо как сам Гоша. А когда Надя завела мотор, все начали махать им руками, а детишки хором закричали: - До свидания!
  - Хорошие, культурные дети, здесь пока еще мирно, - подытожила эти несколько часов настоящего времени их пребывания Надя и нажала на газ.
  - Вперед, на Запад, - сказала Верка и зевнула, будто не выспалась.
  - Подождите, если по телеку показали, то как мама? - взвился Гоша, поняв, что мать там сейчас с ума сходит.
  - Успокойся, она ничего не знает, для нее все будет как всегда, пока ты человеком не станешь, а там к тебе привезем. Мы же пообещали.
  Гоша недоверчиво посмотрел на сказавшую ему это Надьку. Хотелось верить, что она не врет. Тем более, что он мог сделать для мамы? Вернуться и получить пожизненное? Круто дурынды его взяли в оборот и не дернешься.
  "Вперед на Запад" они ехали часа два. Потом, неожиданно для Гоши, свернули на обочину и остановились.
  
  
  
  Глава 8
  
  - Значит, слушай, Гошик, сюда. Нас ты будешь видеть теперь редко и совсем в другом качестве, как случайных попутчиков или что-то подобное, если, вообще, будешь. Посмотрим по обстоятельствам. Но учти - мы всегда будем рядом с тобой. Иногда на несколько минут или часов впереди.
  - А может и лет, - тут же поправила этот неожиданный спич подруги Верка.
  - А может лет, - спокойно согласилась с ней Надежда и продолжила:
  - Ничего не бойся, сам видишь, что мы можем. Кроме этого, когда надо, будем тебе подсказывать. Голос ты услышишь.
  Перекрестов подозрительно посмотрел на дурынд. Опять начали с ним какую-то свою игру, где он снова в роли то ли дурачка, то ли шута.
  - В смысле, видеть не буду, но голос услышу? - правила все-таки требовалось уточнить, а то снова получится как в бане. Для второго раза это уж слишком унизительно. Ну а то, что его мнение их совсем не интересует уже давно понятно. Только зря они думают, что он покорно будет следовать их правилам, или, как здесь говорится - мриям, в смысле мечтам. Могут не сомневаться, он еще побрыкается, да еще как. Но для этого надо вызнать как можно больше.
  Надька глубоко вздохнула и, усмехнувшись, произнесла:
  - А, ты ведь "дипломированный инженер".
  - Вы заколебали с этим "дипломированный инженером" - разозлился на эту постоянную насмешку Перекрестов. Он и без них отлично знал, что высшее техническое образование у него весьма декоративное. И дело вовсе не в том, что закончил Вечерний факультет, просто учился кое-как. Нужен был только диплом ради инженерной должности программиста-разработчика, а на большее он и не замахивался, слушал лекции в пол-уха и сдавал экзамены лишь бы сдать хотя бы на удовлетворительно.
  - Ладно, - усмехнулась Надька. - Какая скорость света?
  - Ну, триста тысяч километров в секунду, - без запинки ответил Гоша. Это он класса с пятого знал, если не раньше
  - А звука?
  Тут он задумался. Вообще, слышал много раз, но эта цифра, в отличие от скорости света почему-то, вообще, не запоминалась. Точно метров в секунду. Но сколько?
  - Ну, там сколько-то метров в секунду. Вроде шестьсот? - наобум сказал он, надеясь попасть где-то рядом, но промахнулся примерно раза в два.
  - Триста тридцать пять при нуле на уровне моря, - буднично ответила Надя, будто ничего другого кроме неправильного ответа от него и не ожидала. - Смотри, когда нам нужно будет тебе что-то сказать, мы окажемся на несколько наносекунд сзади по времени. Ты нас не увидишь, свет уже отразится. А звук услышишь, он до тебя как раз дойдет. Понятно? Школьная физика не старших классов.
  Гоша молча скривил лицо. В принципе, конкретно это ему было более-менее понятно. Но как все остальное? А главное, что там с мамой, почему она ничего знать не будет?
  - Это что, несколько параллельных реальностей? - по крайней мере именно так писатели-фантасты пытаются объяснить нечто подобное. Хотя, даже если так, то все-равно, каково будет его маме в другой, оставшейся реальности?
  Верка хмыкнула и не дала по делу ответить Надьке:
  - Не забивай себе голову. Будь ты даже выпускником МФТИ, все-равно бы не понял. Только время потеряем, - при этом, сказав "только время потеряем", она рассмеялась. Ну, в общем, понятно почему, некий оксюморон получился.
  - Да хоть профессором, - все-таки вставила свое веское слово так неприлично прерванная Веркой Надежда. - И помни. Мы всегда с тобой. Каждую минуту, каждую секунду.
  Вера, полностью подтверждая слова товарки, согласно кивнула головой.
  И тут они обе мгновенно пропали. Выглядело это как в плохом дешевом фильме, ну или совсем детском - вот они были, а вот их нет. Только сиденья стали понемногу распрямляться, будто с них кто-то только что встал. Однако двери машины не открылись. Даже непонятно, вроде они поднялись, но из машины что ли так и не вышли? Пытаясь решить этот парадокс, Гоша начал махать руками по всему салону - вдруг наткнется на что-то невидимое. Но нет. Только гонял воздух и пару комаров, залетевших в машину через опущенные боковые стекла.
  Посидев еще пару минут, вышел из автомобиля и пересел на место водителя. Можно было ехать дальше, на этот раз в гордом одиночестве в абсолютную неизвестность под патронажем этих непонятных и, похоже, всесильных существ.
  Осторожно выезжая на дорогу, он прокручивал в голове весь их предыдущий разговор. Получалось - так, так и так. Но когда он спросил, как же все устроено и не параллельные ли реальности, Верка вдруг перебила Надьку, что он не сможет понять. Получалось, что сможет, только Вера посчитала это лишним, а с ней потом и Надя. Интересно. Как же узнать, что они скрыли, и поможет ли это хоть как-то освободиться от этого ставшего в последние дни таким назойливым над ним шефством?
  ***
  Фамилию Перекрестов Ирка совершенно случайно услышала по телеку. На кухне у них стоял маленький телевизор, чтобы готовить было не так скучно. И вот, отваривая на ужин макароны, одним глазом присматривая, чтобы вода не "убежала", а другим наблюдая за последними новостями, она узнала, что в Санкт-Петербурге, во время рейда наркоконтроля, некто Георгий Перекрестов убил двух омоновцев и абсолютно непонятным способом скрылся из здания гостиницы.
  В репортаже были продемонстрированы отцепленные силовиками строения, снайперы на крыше близстоящих домов, перекрытые патрулями трассы из города и милиционеры, вооруженные автоматическим оружием. Ирина впилась в экран, чтобы ничего не пропустить, но фотографии преступника так и не было показано.
  Тем не менее, она была уверена, что это именно он. Тот парень, фотографию которого видела в деле, а еще раньше на Котельнической набережной в компании тех странных девиц.
  Когда программа закончилась, она позвала мужа.
  - Только что по телевизору сказали, что какой-то Георгий Перекрестов убил двух омоновцев и скрылся. Что-то с наркотиками связано.
  - А чего меня сразу не позвала? - удивился Денис.
  - Боялась, что что-то пропущу. Вдруг его фотографию покажут.
  - Не показали?
  - Нет. Ты можешь по своим каналам узнать точно, он это или не он?
  Денис пожал плечами.
  - Попробую, но без фанатизма, чтобы внимания не обращать. Плохо, что в Питере, не у нас.
  - Да. Без фанатизма. Чтобы никто не заинтересовался.
  Денис только кивнул. Он отлично понимал, что этот "никто" на самом деле никто иной как "лысый медведь". Именно так они называли оборотня, потому что называть оборотня оборотнем слишком страшно.
  Тем не менее, супруга держалась молодцом, не показывая ни грамма страха. Даже макароны не переварила. А когда заплакал Колька, забыла и об оборотне, и о макаронах - материнский инстинкт.
  Впрочем, ничего серьезного не произошло, малыш зачем-то полез под кровать и там занозил пальчик.
  В общем, на некоторое время, Перекрестов был забыт - семье предстояла операция по удалению занозы из-под ноготка ребенка. Где-то минут через пять медицинские манипуляции были благополучно завершены.
  А макароны пришлось поставить в холодильник, аппетит со всеми этими новостями и Колькиными воплями совсем пропал.
  С утра явившись на службу, Денис начал прикидывать как выполнить Иркино, да и, в общем свое пожелание - узнать, тот ли это Перекрестов. Конечно, проще всего было позвонить в Питер Курбанову и просто спросить. Но делать этого не хотелось - могут возникнуть лишние вопросы. С чего это такая заинтересованность. Тем более что питерцы, судя по всему, по этому делу уже стоят на ушах.
  Пока подполковник прикидывал, как это наиболее незаметно сделать, раздался звонок. Вот уж точно, если не гора идет к Магомету, то Магомет к горе. Ему звонил Курбанов.
  - Алло. Денис? Приветствую, это Эдуард Курбанов. Слушай, помнишь пару лет назад ты интересовался таким Перекрестовым? Им и сестрами Аслановыми, они еще в НИИ работали?
  Услышав это, Алексеев взял паузу в несколько секунд, якобы вспоминает это довольно давнее рядовое событие. На самом деле он искал алиби своему тогдашнему звонку, почти как Штирлиц, когда отпечатки его пальцев обнаружили на чемодане с рацией радистки Кэт. Было ясно, что превратить это в шутку или сказать, что не помнит, не удастся. Есть ведь еще и Николай, у которого он интересовался судьбой Дзерова. Питерцы сейчас в отношении Перекрестова землю роют и будут дергать за все ниточки. Да, именно так и вычисляют шпионов. Один кончик совершенно случайно, из-за какого-то вполне обыденного и рядового события рвется, попадает в лапы, а там за него разматывают и весь клубок.
  - Да, Эдик. Конечно, помню. Только это совсем не телефонный разговор. Обращайся ко мне официально, а там, через защищенную связь, все решим.
  Час - полтора, для того чтобы придумать причину, было выиграно. Только что это даст. Врать и сочинять смысла нет. Надо говорить правду, но не всю. А еще, надо предупредить Ирку, она ведь тоже по уши в этом деле.
  Он взял трубку местной связи и позвонил в библиотеку Информационного Центра.
  - Алло. Ир. Тут из Питера интересуются. Помнишь я у тебя пару лет назад запрашивал какие странные дела у нас велись? Ну да. То с Чечней. Которое в смотровой не подошло. Судя по всему, дело затребуют и срочно. Так что найди его. И еще. Там видеокассета, по уму ее надо оцифровать. Да. Пока запроса не было, но точно будет. Предупредил, чтобы быстро и не орали, что ты копаешься. Все. Целую.
  Дело было сделано. Ирина предупреждена. Она ничего не знает, ее просто спросили, какие странные дела в ее епархии. Она и ответила. А что письменного запроса не было? А зачем? В смотровой все зарегистрировано. Ничего интересного, поэтому на руки документы и не выдавались. Посмотрел, забраковал и все.
  Тут вроде все чисто. Ирка защищена. Осталось придумать, как уже оправдываться самому, если вдруг, действительно решат, что как-то странно он всем этим поинтересовался. Тоже, в общем, есть отмазка - странное дело "меченосцев". Вот он и собирал все выходящее за рамки здравого смысла. В принципе, пусть и со скрипом, но пройдет. Ничего подозрительного. Тем более, года два назад и с тех пор ничего.
  Однако, как неожиданно все выяснилось с Перекрестовым, прямо по Иркиному заказу и совсем без Денисового вмешательства. А так, конечно, интересно, чем все это закончится - банальной уголовкой с наркотой или за этим что-то куда более серьезное. А еще Ирка сказала, что в репортаже о девчонках не было ни слова. Жаль, что с утра программу не повторили, самому бы увидеть, что там было.
  И очень плохо, что сейчас всем этим и не поинтересуешься. Только подозрения вызовешь.
  ***
  Перекрестов же ехал вперед. Но вовсе не туда, куда его направили дурынды. Он решил объехать зону боевых действий и выехать к Киеву. А там уже прикинуться беженцем. Ну не будет он бандеровцем, как бы они не старались. Заодно и проверит их красивые слова о свободе его воли. Даже интересно, как они к этому отнесутся. Пока же молчок.
  Вот и проехал Сватово. До Харькова осталось чуть больше половины. Есть смысл выбросить паспорт и немного "подрихтовать" машину, чтобы не выглядела как новая, мол, пострадал, потому и бегу. А там потом через Полтаву в сам Киев. Вроде, местность спокойная, но все-равно, лучше добираться крупными городами по оживленным дорогам. Хоть стороны друг друга и ненавидят, но боевых столкновений нет. Это если телевизор не врет, конечно. Но, судя по дороге, не врет. Трафик небольшой, но заметный. Автомобили едут туда и оттуда. Значит, действительно, спокойно.
  Пора было действовать, Гоша свернул на первую подвернувшуюся проселочную дорогу и встал на обочину. Бить машину было жалко. К тому же она и в цене упадет. Нет. Ее надо продать, хотя бы и на запчасти, а уже потом заделаться беженцем. А вот от паспорта точно надо избавляться. Простого уголовника и кучмеки выдадут, тут и сомневаться нечего.
  С сожалением вынул документ из кармана и достал зажигалку. Если уничтожать, то полностью, чтобы даже случайно когда-нибудь не всплыл. Вспомнилось детство, как они нашли заныканный кем-то ящик с медикаментами и растащили его. Дети они такие, что угодно найдут. Так что, чтобы только пепел остался.
  Гоша крутанул колесико зажигалки, появился огонь и тут же погас. Повторил, ситуация тоже повторилась. На третий раз внимательно посмотрел, что же гасит пламя - какой-то ветерок сверху. Все понятно. Раз дурынды могут с ним говорить, то вот так и подуть могут.
  - Не смешно.
  В ответ раздался голос. Гоша посмотрел по сторонам - никого. Только давно знакомый тембр Надьки из ниоткуда. В смысле из нескольких наносекунд сзади от его времени, если, конечно, они и с этим объяснением ему не наврали - с них станется.
  - Гошик, мы же сказали, что ты можешь делать что хочешь. Я и Вера всегда стоим за собой. Даже поможем добраться, например, до Франции, живи хоть клошаром под мостом, только ведь, в конце концов, сопьешься. Мы тебя даже охранять будем. Не дадим местным хулиганам, например, облить бензином и поджечь. Там такое бывает и гораздо чаще, чем ты думаешь. Если хочешь назло нам выпороть себя - пожалуйста. Решай, мы мешать не будем. Это так, предупреждение, чтобы ты одумался. Не меняй первородство на чечевичную похлебку.
  - А я люблю чечевицу и гречку тоже, - перебил ее Гоша. Но Надька даже не обратила внимания на эту попытку заставить выслушать и его аргументы, а, не останавливаясь, продолжила бубнить:
  - Сам ведь отлично понимаешь, что все, что ты сейчас чудишь, это только из-за своего ослиного упрямства, лишь бы не сделать так, как предлагаем мы. Ладно. Решай, но учти, захочешь быть человеком - паспорт тебе потребуется. Все. Dixi.
  Так и сказала в конце - "захочешь быть человеком" и "dixi". Отвечать на столь непривычно серьезную, объемную и обстоятельную речь Перекрестов не стал, а просто усмехнулся и снова крутанул колесико зажигалки. Кремень дал искру, а газ пламя. На этот раз никакого "ветерка" не было, огонь продолжал гореть.
  ***
  А питерская милиция и ФСБ, действительно, стояли на ушах. В общем, абсолютно рядовой рейд нарконтроля под прикрытием ОМОН закончился не просто провалом операции, а трагически, с потерями личного состава и, главное, бегством самого преступника, убившего двух представителей закона.
  "Разбором полетов" занимались на самом верху. Начальник ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области лично опрашивал участников операции.
  Все бойцы спецподразделения, находившиеся непосредственно в сауне, где и произошел инцидент, говорили по сути одно и тоже. Им всем казалось, что они обезвреживают преступника, но удивительно, что одни те же люди считали, что обезвреживали его два раза. Первый - когда он толкнул омоновца, а второй - когда злоумышленник уже навел на них оружие.
  В общем, начало не вязалось с концом и это в голове у каждого опрашиваемого. Самым логичным объяснением происходящего могло быть воздействие наркотических веществ, в частности - дыма от марихуаны, которую, предположительно, употребляли посетители сауны. Но анализы крови и мочи, взятые как у милиционеров, так и у остальных участников действа, показали полное отсутствие каких-либо наркотиков. Правда, у парившихся имелась небольшая доля алкогольного опьянения, но весьма незначительная - пиво и то в разумных количествах.
  Снайпер, задействованный для уничтожения преступника, тоже нес аналогичную ахинею, хоть и находился в сотнях метрах от сауны. Ему казалось, что он отработал цель на поражение.
  При этом задействованные омоновцы отлично помнили, что преступник их всех разоружил и скрылся в номерах гостиницы, а снайпер считал, что тот, вообще, просто исчез. Все напоминало какой-то массовый полу-гипноз, где вымышленное тесно сосуществовало с реальным, хотя и полностью ему противоречило.
  
  
  
  Глава 9
  
  По результату всех этих разговоров, а также провала плана "Перехват", руководителю МВД было не с чем идти на доклад к губернатору города. Вместе с тем дело приняло публичный, скандальный оборот. Провальная операция в гостинице, на виду у всех, в том числе и иностранных туристов, во чтобы ни стоило требовала реванша.
  Взбешенный столь позорным фиаско милиции, градоначальник потребовал подключить к расследованию и местное управление ФСБ.
  Именно после пинка руководству службы и последующему доведению подробностей дела до личного состава, майор Курбанов и вспомнил тот странный звонок Алексеева, будто в московском филиале что-то заранее знали об этом Перекрестове, но не предупредили. Тем не менее, не желая раньше времени "гнать лошадей", он келейно позвонил Денису и уточнил, правильно ли все помнит и не ошибся ли. Получив подтверждение, немедленно доложил начальству, и шестерни системы немедленно закрутились, тем более, что уже были обильно смазаны недовольством руководства Северной Столицы.
  Уже через полчаса, а не через какие-то полтора - два, как надеялся Денис, по каналу спецсвязи, подполковник Алексеев докладывал все, что помнил. Примерно пересказав текст самого дела, а также содержание видеобеседы ныне покойного, о чем не преминул поставить в известность, капитана Дзерова с Перекрестовым, рискнул вынести свой вердикт - судя по всему, у парня шизофрения, или что-то типа этого. Действительно, как еще по-другому можно оценить человека, искренне верящего в оборотней. Так же Денис объяснил причину, по которой ознакомился с этим делом - ведущееся тогда им расследование было достаточно странным, вот и пришлось прозондировать аномальщину, как абсолютно незнакомую ему до этого тему. Ну а позднее поинтересовался у майора Курбанова чисто из любопытства - уже в психушке этот молодой человек или еще нет, все-таки оборотень это даже забавно, щекочет нервы.
  После получения исчерпывающей информации от подполковника Алексеева, руководство УФСБ по Санкт-Петербургу немедленно выслало запрос в Информационный центр УФСБ по Москве на получение копии дела, касающегося Георгия Перекрестова. Предписание на изготовление копии было незамедлительно по команде передано старшему лейтенанту Алексеевой.
  Получив письменный приказ, Ирка подождала, пока не будет занята смотровая, она ждала этого и после звонка супруга, но не дождалась, и только тогда обратилась к прапорщику Игнатьеву с письменным требованием изготовить копию и оцифровать видеозапись.
  - Сережа, надо срочно оцифровать видео VHS, руководство рвет и мечет. Вот мандат, - выпалив это, Ира виновато улыбнулась, она ведь своими глазами видела, что прапорщик сейчас занят - бдит за каким-то посетителем.
  Игнатьев всегда хорошо относился к Ирке. Приятная не только внешне - вежливая, без какой либо надменности, что женщина и то выше его по званию. Всегда поможет, если нужно подменит, впрочем, как и он ее.
  - Ир, у меня посетитель. Можешь сама сделать?
  Алексеева лишь согласно кивнула. Именно этого она и добивалась, пока еще не зная, зачем ей дополнительная копия. Просто чтобы была на всякий случай. Мало ли что. Запас карман не тянет.
  - Не вопрос.
  Таким образом, получив от ответственного прапорщика добро на использование его служебного оборудования, Ира сделала две копии. Одну для себя, а вторую уже для Санкт-Петербурга. Передав первый экземпляр на доставку, второй спрятала в недавно переданное ее супругом в архив дело какого-то доцента МАИ. Тот поначалу обвинялся в госизмене, но, в конце концов, все переквалифицировали в халатность и даже не преступную, ограничившись строгой беседой и предупреждением.
  Вынести CD-ROM из здания ФСБ Алексеева не рискнула, поэтому и спрятала в дело, которое сто лет никому не нужно. Если только будущим археологам и то после мировой войны.
  ***
  Пламя зажигалки продолжало гореть, но после столь яркого спича Надежды решительности у Гоши несколько поубавилось. Действительно, быть беженцем занятие не из самых приятных. Да и, вообще, какие у него перспективы, кроме как клошарить где-нибудь под мостом? Языков он толком не знает, так, если только на английском, через пень колоду почитать техническую литературу по специальности. Как программист, надо признать, как бы самому это неприятно не было, тоже весьма посредственный. Не то, чтобы плохой, а именно посредственный, чуть лучше кодировщика.
  В общем, в отношение его дурынды старым испытанным способом решили древнюю детскую задачку - заставить кошку есть горчицу, да еще и с песней, в смысле с громким мяуканьем. Намазали ему этой горчицей под хвостом, а дальше он уже сам все сделает, что по условию им и требовалось.
  Вообще, Гоша давно заметил у своих девчонок этот стратегический талант, еще тогда, в Чечне. Сотворить какую-нибудь мелочь, которая за собой вызовет нужные или просто интересные и веселые для них события, которые, в свою очередь, уже автоматически покатятся просто по инерции. Этакий аналог камнепада, только хорошо рассчитанного. Вот и этой подставой они направили его в единственное возможное по уму для него русло. Можно, конечно, назло им выпороть себя, да побольнее. Но как-то это глупо получится.
  А ведь альтернативы, действительно, нет. К нашим не уйти - точно выдадут. Двух милиционеров ему не простят, теперь у МВД с ним личные счеты - считай, кровная месть. И хотя бандеровцев он терпеть не может, но они, по крайней мере, точно не сдадут москалям, хотя бы из принципа. Ну а там из них нужно сделать какую-то третью силу, которая накостыляет и первой, и второй. В смысле и Кучме, и Ковальчуку. Кроме всего прочего, имеется еще один серьезный плюс - этот народ не жалко будет использовать как пушечное мясо. Реально, нациков не жалко.
  В том, что все получится, он не сомневался, но не из-за уверенности в себе - из-за уверенности в дурындах. В конце концов это ведь и есть их план.
  Даже скучно, настолько этот сценарий легко просчитывается. Но, надо отдать девчонкам должное, все-таки ведут они себя благородно. Даже намека не было, что что-то может произойти с мамой. Наоборот, при любом его вопросе по этой теме только один ответ - "не беспокойся". Да и, вообще, они его не шантажировали, а просто убеждали. А чего не убеждать, если сами уже создали такие условия, что действовать по уму возможно только так, как они хотят. Все остальные возможные или невозможные альтернативы, или во вред себе, или тоже во вред себе.
  - Ваша взяла, - вслух сказал Гоша. Однако ни одобрения Надьки, ни глумливого хихиканья Верки слышно не было. - Ржут в нескольких наносекундах будущего, - подумал Гоша и потушил зажигалку.
  Нужно было готовиться к продолжению путешествия.
  Первым делом Перекрестов отвинтил номера автомобиля - за российский номер его не глядя расстреляют, посчитав, что по ошибке заехал не к тем. С другой стороны, наткнуться можно и на своих. А тут как раз питерский номер совсем не лишний. Поэтому Гоша открученные таблички положил на сидение рядом с собой. Еще достал из сумки декоративный "жовто-блакитний" двуколор, специально положенный туда предусмотрительными дурындами и положил его рядом с номерами. Чем конкретно придется махать, то ли российскими номерами, то ли украинским флагом, решится по обстоятельствам.
  После всех этих манипуляций сел в машину и поехал обратно, к дороге ведущей в зону противостояния.
  Где-то через час езды, по состоянию трассы, сразу стало видно, что здесь что-то не то. Наблюдение не обмануло. Впереди находился блокпост, бойцы которого уже успели взять его на прицел.
  Подъезжая, Гоша нервно крутил головой, но никаких опознавательных флагов или прочих символов видно не было. Знать бы кто это. Уже остановившись и вылезая из автомобиля, увидел на бетонных блоках надписи на русском языке. Получалось, скорее всего свои. Вряд ли украинские националисты пишут на "великом и могучем". Поэтому он успел наклониться, сбросить под сидение украинский флаг и взять в руки свой питерский номер автомобиля.
  - Здравствуйте. В Киев к родственникам еду из Питера.
  Подошедший ближе всех парень в камуфляже коротко бросил:
  - Документы.
  - Так вот зачем они понадобятся, - быстро сообразил Гоша и протянул свой аусвайс.
  Молодой боец внимательно пролистал паспорт, сравнил фотографию с физиономией Перекрестова и поинтересовался:
  - А с номерами что?
  В ответ Гоша глубоко вздохнул и признался:
  - Специально скрутил, вдруг бандеровцы, за русские номера, наверно, не глядя расстреляют.
  Парень кивнул головой, мол, очень разумный подход. Потом вернул паспорт и сказал:
  - Разворачивайся. И едь через Харьков. Дальше бандеры, они тебя и без номеров укокошат.
  Гоша поблагодарил и сделал вид, что последовал его совету. Придется искать какой-нибудь объезд. Отъехав от зоны видимости начал изучать карту. Ничего похожего хотя бы на проселочную дорогу не было, что понятно - зачем она, если рядом проходит хорошая асфальтовая трасса.
  Оставалось только бросить машину и добираться уже пешком. Представив себя идущего с сумкой и украинским флажком, Гоша не выдержал и рассмеялся. Тут же раздался голос:
  - Двести метров вперед. Там будет тропинка, сворачивай на нее.
  Дурынды отработали навигатором не более минут десяти. Кое-как проехав по непонятно кем протоптанным дорожкам и серьезно поцарапав машину, он снова выехал на трассу. Блокпост федералистов остался далеко позади, его даже не было видно. Впереди, метрах в восьмидесяти стояли мощные бетонные блоки, между которыми было воткнуто древко, на котором гордо развивался двуколор.
  ***
  Даже после разговора с Акопяном, завкафедрой не очень верил в свалившуюся на него удачу. Мало ли, вдруг какой аферист, хоть и с благообразной внешностью. Через соседку, работающую в телефонной компании, он проверил номера, напечатанные на визитке Арсена. Действительно, все зарегистрированы на юридическое лицо, а именно на "Антикварный дом Антик 1949". Позвонил Акопяну, якобы сообщить, что у них новые публикации. По указанному телефону, действительно, он. Но все-равно не верилось.
  Точку во всем этом суетливом недоверии поставило явление, по-другому и не назовешь, лично Генерального Директора Романа Петровича Карагодина. Его завкафедрой знал в лицо. В смысле несколько раз видел по телевизору и в журналах - как руководителя одной из самых успешных российских компаний.
  Роман Петрович лично передал ему ровно дюжину приглашений на презентацию, чтобы глубокоуважаемый профессор сам смог решить, кому из его знакомых это будет интересно. Потом разговор пошел уже по существу, а именно как конкретно видится такому высококлассному профессионалу сам будущий исследовательский центр - площадь, количество сотрудников, необходимое оборудование и приемлемая зарплата. А также, готов ли профессор совместить свою должность завкафедры в МГУ с должностью заместителя директора антивирусного филиала "Антик 1949" по науке?
  Слушая миллиардера, ученый лишь счастливо кивал головой и по окончанию соло Карагодина пообещал через неделю письменно представить свои соображения.
  Возвращался к себе в офис Роман более чем довольным. Вот, дожил - профессура МГУ перед ним лебезит. Даже страшно представить, как сложилась бы его жизнь, если бы тогда, будучи еще Кимовым, Игорь, абсолютно наобум, не выбрал бы его. Сейчас уже у метро не поторгуешь. Эпоха сменилась.
  Ну и, кроме этого, Кирюшку надо протолкнуть в МГУ. Отправлять учиться заграницу, как хочет Юлька, нельзя, там его только наркомании и гомосексуализму научат. Тут хоть сам Роман учиться заставит, да и за поведением присмотрит.
  Вообще, отношения с сыном у него улучшились, но сам по себе ребенок все-таки вызывал у Карагодина некоторые не то, чтобы опасения, но явное непонимание. Какой-то он слишком квелый, но совсем не по здоровью. С ним как раз все нормально - высокий, стройный, атлетически сложенный, даже с кубиками на прессе, выглядит старше своего возраста - внешне, вообще, почти молодой мужчина. И при этом ни компании, хотя бы из таких же ботанов, ни подруги. Конечно, хорошо, что внезапное обогащение отца нисколько на него не повлияло - не стал ни мажором, ни хамлом, вовсю пользующимся своей безнаказанностью. Но при этом все как-то мимо - живет, как не живет.
  Пробовал воспользоваться советом Игоря и прикрутить его к фирме, но тоже не получилось - неинтересно ему. Ладно хоть учится нормально. Но и то, только потому, что мозги есть и много, а так совсем не старается.
  Добравшись через все московские пробки до штаб-квартиры, предупредив шофера и охрану, что до двадцати часов они свободны, поднялся наверх, в свой кабинет. Засада с сыном мешала сосредоточиться на деле. А задача перед ним стояла не шуточная. Вместе с Арсеном им надо было перекрутить продажи надыбанных Акимовым иракских ценностей через американские с английскими антикварные конторы. Делать это надо быстро, пока там не догадались, что "Антик 1949" закрывает свой суперприбыльный иракский кейс практически на пике, и любые обвинения в разграблении музеев разгромленной страны ударят в первую очередь не по нему, а именно по этим, купившимся на дешевизну продаж антикварных раритетов компаниям.
  Тут же к нему зашел Юрий. Тоже жертва семейных отношений. Правда, все обошлось без ребенка и просто разводом. Деловая женщина чуть ли не через суд пыталась получить серьезные отступные. Но ей выдали сто тысяч долларов и квартиру, доступно объяснив, что ее похороны обойдутся на порядки дешевле.
  Вот и получалось, что нормально с семьей было только у Акопяна. А мудрые Игорь и Сергей, так вообще, ее не завели, хорошо понимая, что при их характерах просто скопируют проблемы Романа и Юрия.
  Но сейчас Семенов зашел явно не поплакаться об их общей тяжелой мужской доле. А ведь когда-то еще советовал, как вести себя с супругой и сыном.
  - Я к тебе по какому вопросу. Сколько конкретно сможем выделить на этот вирусологический центр.
  Роман довольно улыбнулся, единственное, с чем был нормалек, так это с деньгами:
  - Сколько надо, столько и выделим. Сейчас вся Игорюхина добыча в кэш идет.
  ***
  Сказать, что события, произошедшие в Питере, интересовали Дениса, это ничего не сказать. Можно было даже попытаться узнать у Курбанова как там и что. И это не было бы даже подозрительным, просто охарактеризовало бы Алексеева, да и Эдика, если бы тот повелся на любопытство коллеги и товарища, как дурака и непрофессионала. А этого не хотелось. Поэтому пришлось терпеть.
  Но и свои зацепки у него все-таки были. По логике, если Перекрестов, а значит и девчонки связаны с этими пришельцами, то самое логичное это прятаться у них. Благо финансовые ресурсы последних позволяют. Ну не перенесли же они его куда-нибудь к Александру Македонскому. Все-таки надо мыслить трезво.
  Кстати, именно эти "безграничные" ресурсы, скорее всего и позволили Перекрестову так лихо сбежать из гостиницы. Воистину, нет крепости, которую не возьмет осел груженый золотом - так считал уже не Дидро, а отец Александра Македонского - Филипп Македонский, а скорее кто-то из знающих еще до него.
  Денису было понятно, что даже если он прав, то за перемещением Георгия ему не проследить. Один Бог знает, сколько у них недвижимости, зарегистрированной неизвестно на кого, в том числе и в Питере. Так что если убийцу двух омоновцев не возьмут в течение суток, то на поисках можно ставить крест. А там пластическая операция и новые документы. Тем более, что по паспортам они большие спецы. Пожалуй, к ним еще одна персона из какого-нибудь Узбекистана прибудет или сразу три. Вот это можно отследить и даже без проблем. Хотя, уродовать пластикой такие личики как у девчонок это просто преступление.
  В общем, именно такой сценарий событий сложился у Алексеева в голове. Ну а чтобы понять, насколько он жизненный, придется опять поиграть в физиогномику.
  Конечно, очень неточно, при этом в какой-то степени даже опасно, но руки чесались, и Денис ничего не смог с собой поделать.
  Быстро набрав номер Акимова, поинтересовавшись, готов ли тот его сейчас принять и, получив согласие, подполковник быстро положил фотографии Перекрестова с его феминами в папку и спустился вниз к своей машине.
  Согласно только что написанному им отчету, ему предстояла консультативная беседа с одним из топ-менеджеров "Антикварного дома Антик 1949".
  
  
  
  Глава 10
  
  Поездка по центру города заняла гораздо меньше времени чем ожидалось - помогло отсутствие пробок. Пройдя первый этаж продаж головного офиса компании, поднявшись на второй и предъявив на вахте удостоверение ФСБ, Денис зашел в кабинет Акимова.
  Тот улыбнулся, кивнул головой, но не встал.
  - Все-таки далеко ему до пана-генерала - подумал про себя Алексеев и дал себе очередной раз зарок, всегда подниматься при приеме посетителя. Все-таки такая мелочь очень здорово располагает к себе. А вот поведение Игоря ни в коем случае не располагало, хотя тот и принимал гостя со всей возможной для его натуры вежливостью.
  В общем, такое рабоче-крестьянское поведение само по себе предполагало деловой разговор безо всяких прелюдий и прочих "китайско-японских церемоний". Поэтому подполковник сразу достал фотографию Перекрестова и прямо-таки сунул ее под нос визави. Акимов немедленно взял фото и голосом, парадирующим персонажа фильма "Джентльмены удачи", произнес:
  - Какая отвратительная рожа, - после чего широко улыбнулся, довольный своей шуткой и, вопросительно кивнув, шепотом спросил:
  - Кто это?
  Алексеев внимательнейшим образом следил за каждым мускулом его лица - ни один не дрогнул. Похоже, этот "пришелец" действительно никогда не видел Перекрестова.
  - Это "петербургский терминатор", - сказал Денис, на ходу придумав такое козырное прозвище для Гоши, которому оно наверняка бы понравилось.
  Услышав это, Игорь с любопытством снова взял фотографию и уже очень внимательно всмотрелся в лицо Перекрестова. Чувствовалось, что он не понимает, как этот парень умудрился заслужить столь серьезное прозвище.
  Подполковник не стал его томить, а тут же пояснил столь высокую оценку этого персонажа:
  - При попытке ареста убил двух омоновцев и скрылся из окруженного милицией помещения. Такой вот талант.
  Игорь только кивнул головой, мол, действительно, заслужил. Потом посмотрел на Дениса - он-то тут причем?
  Алексеев как бы оправдываясь, улыбнулся.
  - Это, вообще, в Питере произошло. Но у начальства приступ служебного рвения. Предписали узнать у всех, вдруг кто его видел или знает. Мир он ведь тесен.
  Акимов лишь кивнул головой. Ситуация ему давно знакомая. В армии это, вообще, сплошь и рядом, даже в его время именно так и было.
  - Нет. Не знаком и не видел. Но, если хочешь (Акимов частенько переходил на "ты", но Денис его не одергивал) можно сейчас к Арсену зайти, Карагодин вроде здесь, если в МГУ не уехал.
  - В какое МГУ? - удивился Денис.
  - Московский Государственный Университет, - бодро расшифровал аббревиатуру Игорь и еще добавил:
  - Имени Ломоносова, - имя и отчество Михаила Васильевича он почему-то не ко времени подзабыл.
  Видя недоумение в глазах офицера, пояснил:
  - Мы же из Ирака смылись. Теперь хотим медициной заняться. Переквалифицируемся понемногу. Антиквариат слишком узкая ниша для вложений. А деньги должны работать. Вот и выбирали - продовольствие или медицина. То, без чего людям не прожить, - сказав это, Игорь хлопнул себя по ляжкам и рассмеялся.
  - Ха. Вы ведь приглашение на презентацию получили?
  - Да. Я и супруга, - усмехнувшись ответил Денис, вспоминая, сколько нервов это стоило, особенно Ирке.
  Акимов заметил более чем странную реакцию на вопрос и понял, что с этой презентацией у куратора уже что-то связано. Не очень неприятное, но явно хорошо запоминающееся. Однако, интересоваться было все-таки невежливо.
  - Вот там и будет объявлено, что мы открываем медицинский филиал.
  - А по какой специализации?
  Игорь заговорщицки подмигнул.
  - Пусть это пока останется тайной. Там все узнаете. Меньше месяца осталось. Потерпите.
  Настаивать Алексеев не стал, еще подозрение вызовет столь явным интересом ко всему. А ведь "Антик 1949" позиционируется в ФСБ как добровольный помощник, а не подозреваемый в чем-либо.
  - А вот с этими девчонками случайно не сталкивались? - продолжил свой опрос Денис, показав фотографии Веры с Надей.
  На этот раз Игорь всмотрелся в изображения с гораздо большим интересом.
  - Их бы причесать нормально, классные телки были бы, - все, что нашелся сказать Акимов и вернул фотографии, всем видом давая понять, что видит их в первый раз.
  - Тоже терминаторши?
  - Нет. Его сожительницы.
  Услышав это, Игорь снова попросил фото Перекрестова. Нет, не затем, чтобы еще раз посмотреть, вдруг что-то вспомнит. Ему реально стал интересен этот явно необычный персонаж. Что же в нем такого?
  Но при всей внимательности разведчика и будучи при этом отличным физиономистом, ничего особенного в лице Гоши он не увидел - ни терминаторности, ни суперсамцовости. Оставалось только признать, что внешность вещь очень обманчивая. А этот, в общем, вполне рядовой на первый взгляд парень просто живое доказательство данной теоремы.
  ***
  После этих смотрин они зашли к Акопяну и Карагодину, потом даже нашли Семенова - тот был в зале продаж. Судя по ответам, никто из них ни Перекрестова, ни его девах никогда не видел, и подполковник ни у кого не заметил ни одного дрогнувшего от вранья лицевого мускула или других признаков, дающих понять, что человек что-то скрывает.
  В тоже время, эта неудача все-равно не отвечала на поставленный вопрос. Этот Перекрестов со своими дамами вполне могли быть настолько закрытыми фигурами, что в курсе был лишь лично Сергей Федоров, реакцию которого оценить пока не представлялось возможным. Он ведь какой-то мелкий клерк в этой компании, по своей неприметной должности и близко неспособный вызывать хоть какой-то интерес у ФСБ.
  
  
  
  Часть 2. Странная война. Глава 11
  
  Дальнейшее продвижение к блокпосту защитников Незалежной выглядело несколько пародийно. Снизив скорость насколько это только возможно, Гоша взял в левую руку жовто-блакитный флажок Украины и высунул его в боковое окошко, продолжая рулить правой. Вот так, размахивая маленьким украинским флагом, он приближался к своим будущим сподвижникам и соратникам по оружию.
  Пораженные столь театральным проявлением патриотизма, бойцы незамедлительно открыли шлагбаум, но при этом, на всякий случай, все-таки навели на автомобиль автоматы, мало ли что, вдруг это особо циничная хитрость федералистов, или федерастов, как они их некультурно обзывали, ну или просто псих, во что верилось даже больше.
  Заехав за ограждение, Перекрестов тут же остановил машину. Ближайший к нему воин немедленно замахал рукой - проезжай, мол, у такого явного патриота незачем проверять документы, убирайся, да побыстрее. Гоша отъехал чуть дальше и свернул на обочину. Медленно открыл дверь автомобиля и, не переставая левой рукой махать флагом, вышел из него. Широко улыбнувшись, как только можно нагляднее показывая самые дружеские намерения, произнес:
  - Хлопцы, я к вам.
  Тот же парень, что только что показывал ему, что можно проезжать, подошел и строго на чистом русском, правда не без гэканья, произнес:
  - Паспорт, пожалуйста.
  Остальные в это время не сводили с незваного посетителя глаз и оружия.
  Перекрестов спокойно, не торопясь, чтобы не дай Бог не подумали, что он тянется за чем-то другим, достал свой документ с двухголовым при трех коронах орлом и передал в руки бойца. Тот удивленно взглянул сначала на паспорт, а потом на Гошу. И непонятно, то ли с удивлением, то ли с таким тонким юмором поинтересовался:
  - Георгий Анатольевич, вы уверены, что куда надо приехали? - при этом взгляд однозначно давал понять, что юмором тут и не пахнет. На передовой все-таки не до шуток, особенно с подозрительными личностями. Тем более, что чуть более чем в километре находится точно такой же усиленный блокпост противника, и никто не знает в какую конкретно минуту может начаться самая настоящая война.
  - Уверен, - бодро ответил Гоша, а потом, для пущей убедительности, добавил:
  - Хай живе Степан Бандера. СУГС, - и искренне рассмеялся. Действительно, от всей этой сцены ему самому было смешно.
  Вместе с ним заржали и защитники блокпоста, даже отвели от него оружие, что, в общем, было не очень предусмотрительно.
  - Ну, тогда давай к командиру, - сказал ближе всего к нему стоящий боец, судя по всему старший в этой команде, и почему-то сразу протянул руку, будто заранее уверенный, что сработаются. Несомненно, для Гоши это было отличным знаком.
  - Сергей, - представился воин и не отпустил руку, давая понять, чтобы Перекрестов следовал за ним.
  - Гоша, - с некоторой, даже излишней учтивостью, ответил Гоша и пошел вслед за новым знакомым.
  Командир Контрольно-Пропускного Пункта сидел в каком-то подобии толи блиндажа, толи землянки и с видом умудренного полководца изучал стандартную гражданскую карту, продаваемую в любом магазине. Внешне мужику было лет под сорок, а то и немного поболее. Довольно крупный, плешивый и брюхатый. В общем, ничем не выдающийся человек, уйму которых можно встретить у любого пивного ларька. По крайней мере, при первом знакомстве, именно такую ассоциацию он вызвал у Гоши.
  - К нам новичок просится. Зовут Георгий. Но он из России, - быстро доложил начальнику Сергей, передавая паспорт, после чего, на всякий случай, встал позади, грамотно понимая, что оставлять незнакомца с командиром один на один ни в коем случае нельзя.
  Старший понимающе кивнул головой и внимательно осмотрел Перекрестова с головы до ног. После, вполне дружески, без каких-либо начальственных или просто враждебных ноток в голосе, поздоровался:
  - Ну, здравствуй, Георгий. Меня зовут Игорь Александрович, - дальше он замешкался, как бы стесняясь своей фамилии. - Пархоменко. Рассказывай, как это гражданин России, да еще, - тут командир глянул в переданный ему Сергеем паспорт. - Да еще с такой замечательной русской фамилией Перекрестов решил перейти к нам?
  Вообще, вежливость обращения и грамотность речи не очень вязались с затрапезной внешностью начальника КПП, как бы очередной раз давая понять, что внешний вид весьма обманчив и судить по нему о человеке ни в коем случае нельзя.
  Особого смысла врать Гоша не видел. Ладно напротив него сидел бы какой-нибудь юноша бледный со взором горящим, но нет - умудренный опытом и явно не самой благополучной жизнью мужик. Опытный и тертый. Отвечая на конкретно поставленный вопрос, Гоша подробнейшим образом рассказал все приключившееся с ним в сауне, не привирая даже в мелочах. Мол, никакой политики, выхода нет, только поэтому к вам.
  - То есть ты не по политическим соображениям? - окончательно решив поставить все точки над i переспросил Пархоменко. На самом деле его такая откровенность несколько удивила, не с такими словами приходят в их добровольческий корпус. Все более о патриотизме и любви к Украине говорят. А здесь вот так, цинично, но зато, на первый взгляд, выглядит довольно правдиво.
  - Никак нет. От безвыходности. Но это ведь самое надежное, - заговорщицки улыбнувшись ответил Гоша и обернулся к Сергею. Тот спокойно стоял сзади и, казалось, даже не слушал разговор. Тогда Перекрестов решил подкрепить свою точку зрения:
  - Соображения меняются, а обстоятельства нет. Мне назад путь закрыт. Кого-кого, а ментов не простят.
  Командиру блокпоста не оставалось ничего другого как согласиться. Действительно, так и есть. Достаточно посмотреть на биографии всевозможных командармов и политиков гражданских войн в любой стране - минимум у половины чисто броуновское движение от одной силы к другой. Слишком уж это гибкая материя - политические соображения.
  Выслушав весь рассказ, Игорь Александрович вздохнул, Гоша ему понравился, да и пополнение не помешало бы. Но, нельзя.
  - Сам понимаешь, оставить тебя мы здесь сейчас не сможем, - грустно изрек он и внимательно посмотрел Перекрестову в глаза. Его явно интересовала реакция этого парня на отказ.
  - Конечно, - понимающе ответил Гоша. - Я ведь могу быть диверсантом оттуда, - и показал пальцем в сторону выхода из землянки. - А ночью каждому шомпол в ухо и все. Ну а русский паспорт, чтобы вы посчитали, что уж так нагло себя не ведут.
  Выслушивая каждое слово Гошиной речи, командир кивал головой. Действительно, так и есть, и именно этого он и боится.
  - Ты, похоже, служил? Не офицер?
  - Младший сержант. Служил в Чечне в девяносто пятом - девяносто шестом.
  - Тогда понятно. Ты как добрался?
  - На машине. Здесь стоит. Форд Фокус.
  - Так. Машину мы реквизируем, а тебя отвезем в штаб. Там тебя проверят как следует, ну и в войска, если все нормально.
  На этот раз головой кивал Гоша. Надежда в том, что останется служить именно здесь пропала. Да и появилась она только после того, как Сергей сразу протянул ему руку. Но, на самом деле, именно так и должно быть. Сначала приблудного необходимо проверить - это азы любой войны.
  По окончанию беседы командир поднялся с места и подозвал Сергея, которому приказал взять дежурную машину и отвезти Гошу в штаб.
  Дежурной машиной оказался весьма проржавевший жигуленок. А командир оказался весьма тонким психологом, посчитавшим, что отвозить Перекрестова на родном тому Форде опасно. Еще взыграют частнособственнические инстинкты и непонятно чем закончатся.
  Сергей вез Гошу в штаб с весьма кислой физиономией. Перекрестов уже успел ему понравиться. Парень явно храбрый, остроумный и стебный. Пожаловавшись, что больше половины на посту это западенцы, причем из каких-то глухих сел, реально тупые рогули, с которыми и поговорить не о чем, он передал Гошу из рук в руки какому-то бандеровскому особисту.
  Тот не стал строить из себя гестаповца, а сразу спросил:
  - Пить будешь?
  Судя по говору, мужчина был откуда-то с запада Украины. Хотя, Гоша в этом и не особо разбирался, но местные гыкали как-то совсем по-другому. Про себя он назвал его "бандеровцем".
  - Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке? - с готовностью парировал вопрос Перекрестов и тут же добавил:
  - Конечно буду.
  Особист быстро достал здоровенную бутыль, судя по всему самогона, прямо как показывают в фильмах о Гражданской войне, а также стакан и рюмочку. Потом вышел куда-то, безнадзорно оставив проверяемого в своем кабинете. Однако уже через минуту вернулся со здоровенным куском домашней колбасы и буханкой ржаного хлеба, тоже, судя по всему местной выпечки.
  - Колбаска с чесноком.
  - Это заодно проверить, не вампир ли я, - засмеялся Гоша.
  Бандеровец в ответ тоже залился смехом. Этот веселый парень ему однозначно нравился. Даже жаль будет, если окажется шпионом.
  Так они полчасика и посидели, говоря ни о чем. Гоша отхлебывал из стакана с перманентным подлитием спиртного, ну а особист сквозь зубы все цедил свою одну рюмочку (колбаса без водки - деньги на ветер).
  Когда с точки зрения профессионала таких допросов Гоша дошел до нужной кондиции, началась беседа уже по существу.
  Перекрестов, пьяно мотая головой и глупо хихикая, рассказывал, как их голых поставили к стенке, как его шлепнули по заднице, и что после всего этого началось и чем закончилось. Поведав напоследок, как выкинул автомат в кусты и сбежал, Гоша, наконец, уснул.
  Особист еще немного посидел, затем потрепал Перекрестова по щеке, удостовериваясь, что тот спит. После всех этих манипуляций поднялся и пошел на доклад к командиру.
  В принципе, что перед федералистами, что перед бандеровцами стояла одна и та же проблема - недостаток добровольцев. Шедший в первые месяцы противостояния косяк давно иссяк, а новых, с каждым днем, становилось все меньше и меньше. Общество потребления, состоящее почти сплошь из одних обывателей, не хотело воевать лично. Люди предпочитали со своих боевых диванов поддерживать нравящуюся им сторону через интернет или звонками на расплодившиеся сверх всякой меры ток-шоу.
  - Ну как?
  - По разговору все нормально. Чечню прошел. Веселый, очень самоуверенный, на удивление, будто не первый раз допрашивается.
  - Это настораживает.
  - Да. Это меня и беспокоит. Или засланный или отморозок. Говорит, в Ленинграде двух омоновцев в гостинице убил в этот понедельник. Мы проверить сможем?
  - Фотографию сделай. Я через инет пошлю. Там есть знакомый. Посмотрит.
  
  
  
  Глава 12
  
  Пришел Гоша в себя только на следующее утро. Сильно болела голова и, вообще, слабость. Подташнивало, но хоть не рвало. А так он лежал прямо на полу на каком-то старом, не самом чистом матрасе. Это лежание сразу напомнило дурынд, как они когда-то вели "половую жизнь", это еще до общаги, когда бабушка была жива, и сам Перекрестов числился безработным.
  Надо признать, позаботились о нем скверно - бросили спать, не сняв обувь и не ослабив ремень на пузе. Хорошо еще, если на живот перевернули, но и то не факт. В общем, каким-то особо ценным кадром его, судя по всему, не посчитали, что не могло не радовать - значит ничего интересного или подозрительного спьяну не наговорил.
  В принципе, такой метод допроса в имеющихся условиях, при скудных возможностях парамилитаристских формирований был самым оптимальным. Подпаиваешь человека, говоришь с ним. Потом уже ведешь беседу с протрезвевшим и ищешь несоответствия. Гоша отлично понимал, что его ждал еще один разговор, но нисколько этого не боялся. По сути врать ему ничего и не надо. А если лишнего и сказал, то это выглядит уже как фантазия пьяного человека.
  Тут же, как по заказу, в комнатушку вошел вчерашний особист.
  - Ну что, голова бо-бо?
  - Бо-бо, - хмуро ответил Гоша и добавил:
  - Дерьмовая, у вас выпивка.
  - Дерьмовая, - согласился бандеровец. - Местные дают, что себе не гоже. Куркули, что с них взять.
  - А колбаса хорошая.
  - Хорошая, - снова согласился собеседник. - Ее товарищ из дома привез, на побывку ездил. Она своя.
  - Сволочи ваши местные, бракоделы, - пробормотал Гоша и отвернулся, всем видом давая понять, что не то, чтобы не склонен, а не в состоянии далее поддерживать беседу. Действительно, после сказанных слов мутить стало сильнее. Не хватало только, чтобы началась рвота.
  На этот демарш вчерашнего собутыльника проверяющий усмехнулся и вышел. Пока все сходилось. Прошлым вечером они сфоткали пьяную рожу Перекрестова и отправили по электронной почте куму начальника в Питере, судя по всему тесно связанному с тамошними правоохранительными органами. Тот, в общем, подтвердил весь Гошин рассказ, добавив только, что до сих пор никто не может понять, как тому удалось выбраться из окруженной ОМОНом гостиницы. А вообще, как Перекрестов рассказал, так все и было, вплоть до шлепка по заднице.
  По всему выходило, что перешедший по необходимости на их сторону "россиянин" неплохой боец и был бы совсем не лишним при нынешнем дефиците кадров.
  А так, особых подозрений он больше не вызывал. На таком уровне могли шпионить харьковские, донецкие или луганские, но явно не через создание алиби через Москву, в смысле Питер, а значит при участии российских спецслужб. У тех своих агентов внедрено выше крыши и не так топорно, ну и, конечно, не на рядовые места, как то, которое светит этому "просто Гоше".
  Если чем подобный "путешественник" и настораживал, то только своей излишней самоуверенностью на допросе - смахивает на отморозка-беспредельщика, который, правда, еще не знает, что он отморозок-беспредельщик, но характер, похоже, именно такой. В общем, нужно покрестить кровью и можно использовать. Но это, судя по всему, только завтра, сегодня он явно в состоянии нестояния. Да еще и злой как собака. Глядишь, сорвется из-за какой-нибудь малости. А с учетом его боевого опыта это явно лишнее. Так что пусть пока отходит от всей этой местной низкокачественной сивухи.
  Понемногу Гоша и отходил. Где-то к полудню вышел на улицу. Все-таки интересно, куда он попал. Обрадовало, что никто его не караулил - значит, не считают каким-нибудь диверсантом. Хоть и пьяный, но лишнего не наговорил. А с другой стороны, что он мог сказать - что у него есть два джина Вера и Надя, которые за него мазу держат и любому задницу на британский флаг порвут? Может и сказал - развеселил собеседника своими эротическими фантазиями.
  А так, судя по окружающему пейзажу, это какое-то серьезное поселение с многоквартирными пятиэтажными домами типа хрущевок. Уже не село, но еще и не город, что-то городского типа, ну или самая окраина. Ходят и гражданские, и ребята в камуфляже при оружии. Везде двуколоры вывешены. Кто-то даже урну покрасил под цвета национального флага. Интересно, это дурость или стеб такой?
  Прошел дальше - скамейки тоже двухцветные. Как раз к урнам подойдут, значит, дурость все-таки.
  В общем, любоваться совсем нечем, только впереди какой-то магазинчик. Хоть и было любопытно, что там и как, но заходить туда почему-то не хотелось. Что-то внутри подсказывало, что за ним наблюдают и пора возвращаться.
  Еще раз взглянув на заинтересовавший его магазин, Гоша с сожалением вздохнул и повернул назад. А там, у здания из которого он вышел, его уже поджидал знакомый особист.
  - Вижу, отошел. Хорошее здоровье, быстрее обычного, - уважительно, второй раз за день, приветствовал он Гошу.
  - Нормальное. Я, вообще-то не пьющий и не курю. Вот и весь секрет, - спокойно ответил ему Перекрестов. Действительно, отходняк практически полностью прошел. Не потребовалось ни пива, ни как-то опохмелиться. Не сказать, что свежий как огурчик, но состояние стало вполне приемлемым.
  Бандеровец одобрительно улыбнулся и немедленно перешел к делу. Терять время на Гошу ему было ни к чему, не велика птица.
  - Мы проверили твой рассказ. Все сходится, только непонятно, как ты выбрался из окруженной ментами гостиницы? Говорят там целый взвод ОМОНа прислали. Пару снайперов.
  Гоша сокрушенно покачал головой, мол, опять двадцать пять.
  - Ага. Собака с милицией обещала приехать. Я вчера говорил, что по черному ходу спускался, и там какая-то девка курила, я ее автоматом испугал?
  - Ну да, - всем видом бандеровец дал понять, что готов прослушать весь рассказ снова.
  Перекрестов пожал плечами, мол, ему не жалко, может и повторить:
  - Говорил же. Не было никакого окружения. Вообще не было. Они даже людей с этажей не эвакуировали. Я через черный ход спокойно вышел. Замок отстрелил и на улицу. Выбросил автомат. Там рядом с гостиницей кусты, они там густые, прямоугольником в несколько метров и прямо в метро домой, будто ничего и не было.
  - А чего не на машине? - удивленно спросил особист, будто Гоша вчера что-то упоминал об автомобиле.
  - Какой машине? - не менее удивленно ответил Перекрестов. - Мы в сауне пили просто. У меня даже паспорта с собой не было. Из дома взял после всего этого. Вернулся домой, все собрал и уже оттуда к вам.
  - А машина на чем приехал? Твоя?
  Гоша усмехнулся, понимая, что этот доморощенный контрразведчик хочет поймать его на каком-либо несоответствии. Только не удастся. Потому как он все по правде говорит. Ну, за исключением переносов во времени и объяснением, кто такие сестры Аслановы на самом деле. Впрочем, кто они на самом деле не знал и он сам.
  - Нет. Не моя. Подруги. Надька Асланова. Я у нее и одолжил. У меня доверенность есть - сказав это, Гоша вздохнул. - Жаль, конечно. Подставил я ее с этой машиной - некуда деваться было. В общем, ничего они не делали, а теперь придумывают, что нуль-транспортировкой от них телепортировался.
  Услышав про нуль-транспортировку и телепортацию, особист засмеялся. Ну да, он всегда знал, что москали такие. Ничего сделать нормально не могут, только оправдания потом придумывать горазды.
  - Я вижу, ты отошел. Сейчас познакомишься со своей группой.
  Гоша согласно кивнул головой.
  - И еще. Я представлю тебя как Георгия Христенко. Перекрестов неудобная фамилия. Думаю, самая близкая Христенко.
  Видя удивленное лицо Гоши, пояснил:
  - Ты убил двух российских милиционеров. Уголовник. Если узнают что ты здесь - потребуют выдачи. А нам это ни к чему.
  - Обо мне еще командир блокпоста знает, - сказал понявший всю опасность разоблачения Перекрестов. Действительно, для всех он ведь никто иной, как примитивный уголовник, связанный с наркотой. Дело резонансное, по телевизору даже показывали. Узнают где он - потребуют выдачи. А если Кучме что-то от Примакова понадобится, то и им в довесок к чему-то серьезному могут потребовать расплатиться. А это нацикам как серпом - выдали побратима москалям. ПолитИк, одним словом.
  - Пархоменко человек опытный. Трепаться не будет. Так что он да я и больше никто. Понял? Для тебя же стараемся.
  Перекрестов понимающе кивнул головой и уточнил:
  - Ну, там еще один боец был. Вроде Сергеем зовут.
  Особист спокойно махнул рукой, давая понять, что все под контролем.
  - Ладно. Разберемся. Предупрежу, чтобы рты на замке держали. А ты теперь Христенко. Даже если кто и проболтается, ничего не знаешь об этом Перекрестове. Понял?
  - Ну да.
  После этого бандеровец отвел его к какой-то детской площадке. Там стояло семь человек, полностью вооруженных и экипированных, будто прямо в бой - этакая великолепная семерка.
  - Знакомьтесь. Это ваш новый побратим - Георгий Христенко.
  - Просто Гоша, - улыбнулся Гоша и тут же сказал:
  - А где мне амуниция или так?
  - Сейчас принесут, будешь как все, - успокоил его особист и обратился к группе.
  - Еще один и будет укомплектованное отделение. Володимир, пойдем, поговорим.
  От команды отделился высокий крепкий парень лет двадцати пяти.
  Оставшись без старшего, ребята по очереди стали подходили к бывшему Перекрестову, а ныне Христенко, пожать руку и представиться. Гоша тоже каждому говорил, что он Гоша.
  Потом появился какой-то прыщавый подросток, он принес для нового побратима камуфляж, автомат и разгрузку. Как бы извиняясь, посмотрел на Гошины кроссовки и пояснил, что в обуви лучше своей, но если угодно, то он принесет кирзачи. Перекрестов еще хорошо помнил свои армейские "кирзачи", и они были ему совсем неугодны.
  Тут же, не стесняясь, прямо на площадке, Перекрестов спокойно разделся до трусов и облачился в камуфляж. Кепи с поросячьими ушками, о которой когда-то рассказывала Надька не было. Впрочем, шапочек с такими ушками не было и у остальных - обыкновенные бейсболки, ничем не отличающиеся от гражданских, только камуфлированные.
  - А касок и броников вы принципиально не носите или их просто нет? - поинтересовался Гоша. В них эта группа здесь выглядела бы еще глупее.
  - Просто нет, - с деланной горечью, под смех остальных побратимов, сказал парень, представившийся ему Костем, именно не Константином или Костей, а Костем.
  Перекрестов пожал плечами. Если с бронежилетами понятный дефицит, то уж касок должно быть просто море - наследство СССР. Даже странно, куда их в таком количестве умудрились сплавить прославленные украинские прапорщики.
  Вообще, ему было несколько смешно, с чего здесь все почти в полной выкладке, только вещмешков с противогазами не хватает. Чувствуется, что новички и, похоже, даже в армии не служили. Для них покрасоваться с автоматом и разгрузкой пока очень круто, может, даже спят так.
  А сейчас предстояло рассказать о себе. Легенду он уже придумал, так что вперед.
  Присев на проржавевшую и неработающую карусель, поставив между ног выданный ему автомат, Гоша снова представился:
  - Меня зовут Гоша, фамилия Христенко, но лучше просто Гоша. Сам я из Питера. Вернулся на Родину предков.
  Узнав, что он из России, народ заволновался.
  - А чего к нам приехал?
  - А не нравится мне в рашке (дома, в своем политозабоченном прошлом, Гоша частенько наведывался на всякие политические форумы, где кацапы беспощадно бились с хохлами. Да чего скрывать, сам он тоже там беспощадно с ними воевал. Поэтому хорошо знал не только как на Украине представляют Россию, но и основные обзывалки и оскорбления с обеих сторон). Когда еще Ельцин был, это нормально, а Примаков это - "бак ин СССР" - "назад в СССР". А я хочу жить как в Европе. Поэтому и приехал сюда. Украина - это европейская страна и будет в Европе, и я вместе с ней. А на рашке можно ставить крест. Привыкли жить в дерьме. Был шанс вылезти, так они просрали, КГБшника выбрали.
  Столь яркое выступление не оставило неравнодушными не только ребят, которые одобрительно зашумели, но и других персонажей, не слышных за общим гулом.
  - Да ты просто оратор, - послышался шепоток знакомого Надькиного голоса.
  - Демосфен, - добавился уже постоянный Веркин смешок.
  Гоша беззащитно улыбнулся. Даже удивительно, как же он по ним соскучился. И это после того, что они натворили. Так же он понимал, что выступили девчонки не просто так - дают понять, что всегда с ним. Представив, что они с ним и когда он сидит в сортире, Перекрестов брезгливо сморщил нос - вот этого не хотелось бы.
  Пока Гоша предавался воспоминаниям о дурындах, а народ между собой обсуждал нового побратима, как раз вернулся Володимир.
  - Георгий.
  - Просто Гоша, - немедленно перебил его новоиспеченный Христенко.
  - Просто Гоша, - засмеялся просто Володимир. - Воевал в Чечне. У него есть опыт боев. Так что сейчас идем на обед, а потом он нам расскажет и покажет, что и как.
  Обернувшись к Гоше, оправдывающимся голосом произнес:
  - Здесь все необстрелянные. У меня только опыт есть - немного помолчал и добавил:
  - И то не особый, - признаваться в своем дилетантстве ему не хотелось, но раз уж этот Гоша ветеран, то и так поймет, поэтому лучше рассказать самому, как все обстоит на самом деле. - Так, пара вылазок и то не очень серьезных.
  Гоша согласно закивал, придумывая про себя, что же он может им показать и рассказать. Если только как мертвяков откапывают. Попытался вспомнить, как его в учебке мучили - отделение в наступлении и обороне. Но ничего не вспоминалось. Где там командир, где пулеметчик - черт его знает. Даже забыл, как тот Устав называется, точно не "Устав гарнизонной и караульной службы", какой-то другой, а какой не помнит.
  Ну а пока нужно идти в столовую.
  ***
  Столовались они в самой настоящей столовой. Судя по кислому выражению лиц находящихся здесь гражданских, вероятно хозяев и поваров, кормежка бойцов была для них что-то типа "военного налога", то бишь забесплатно.
  А так небольшое помещение с десятком столов, которые бойцы немедленно сдвинули в единую линию. Одно подразделение - один длинный общий для всех стол, что было с точки зрения сплачивания коллектива абсолютно правильным решением. После этой, явно привычной для хозяев перестановки, здоровенная дородная тетка принесла не менее здоровенную кастрюлю.
  На первое был суп из капусты, в котором была уйма самой капусты, еще каких-то овощей и минимум мяса, а точнее жира.
  Оценка такого обеда отделением была единой:
  - Опять капустняк.
  Увидев разочарованные лица, Гоша вспомнил, что ему надо как-то пробираться в руководство, поэтому черпаком налил себе супа с максимумом гущи и спокойно сказал:
  - Вас в русскую армию надо. Там это почти ресторан, - и смачно проглотил первую ложку на удивление оказавшегося вкусного первого.
  Ребята привычно рассмеялись. Они уже привыкли, что Гоша толкает патриотические русофобские речи. Самые толковые из них понимали, что у него и выхода-то другого нет, сам же из России, вот и должен доказывать, что свой. И тут Перекрестов неожиданно для всех продолжил:
  - А вот здесь нам надо не смеяться над кацапами, а учиться у них. Значит они более выносливые и менее требовательные. Это американцы не могут жить без туалетной бумаги и апельсинового сока, а значит, проиграют. Зуб даю, что из Ирака и Афганистана их вынесут, как и из Вьетнама. А нам бежать некуда, наша Родина здесь.
  Тут в зале установилась тишина. Чувствовалась, что неустраивающую правду личному составу слушать было не очень приятно. Тем не менее, Перекрестов не унимался:
  - Ешьте. Силы понадобятся. А суп действительно вкусный, - и проглотил вторую ложку варева.
  На второе было картофельное пюре с рыбой, вероятно пойманной в местной реке. Гоша не очень любил рыбу, точнее сказать, вообще не любил. А костлявую, с такими маленькими частыми косточками, есть просто не мог. Дурынды еще над ним постоянно потешались, что это от жадности - всегда пытается кусок побольше в рот засунуть, а тут так не получается. И правда, постоянно следить за тем что ешь, вытаскивать всякую, да еще еле заметную дрянь, из каждого микроскопического кусочка у него не получалось. Так что в чем-то местные все-таки оказались правы. Демонстративно скорчив рожу, Гоша отложил рыбу в сторону. Пришлось ограничиться пресловутым капустником с хлебом, да картофельным пюре, опять же с хлебом.
  - А вот это уже не ресторан даже для последнего кацапа, - чем вызвал общий смех и, похоже, оправдался за высказанную им недавно горькую истину.
  После этого неоднозначного обеда они пошли на спортивную площадку местной школы. По пути Перекрестов размышлял, куда он попал. Судя по всему, это что-то типа учебного центра. Причем, курсантов очень немного. Раз при нем сдвинули столы, значит, они первыми пришли на обед. Когда поели, смены он не заметил, даже, вроде, столы стали расставлять. Не густо людей у бандеровцев, совсем не густо. Правда, выйдя в город, он видел еще каких-то бойцов. Но, похоже, это какие-то приблудные или отдыхающие, раз их даже не кормят. Хотя, десять человек все-таки маловато. Но интересоваться более подробно было пока ни к чему, еще, действительно, за шпиона примут. А со временем, само и так все узнается.
  
  
  
  Глава 13
  
  Спортивной площадкой оказалось что-то типа поля для мини-футбола и несколько турников. Гоше сразу вспомнилась Чечня. Как тогда Ахмет, кстати, интересно, где он сейчас. Так вот, как тогда Ахмет дрючил своих бойцов, как у него было все устроено - настоящая полоса препятствий. Здесь подобным и не пахло, любительщина. Что, в общем, для Гоши и не плохо - значит командиры малахольные. Даже удивительно. При СССР было столько офицеров и прапорщиков с Украины. Неужто им сюда не привлечь настоящего профи, который все бы рассказал и показал. Так нет, Гоша оказался для них этаким Рэмбо.
  Подпрыгнув, Перекрестов повис на турнике, пару раз подтянулся и, продолжая болтаться, начал лекцию:
  - Значит, по моему чеченскому опыту. Рассказывать, что должно делать отделение в обороне и наступлении не буду, сам ничего этого не помню, да и не пригодилось. Я ведь всего лишь младшим сержантом был. Зато знаю, как должен вести себя простой солдат в бою. Первым делом, все передвижения бегом, - тут Гоша спрыгнул с турника, нагнулся и замахал руками, будто бежит на лыжах. Скорчив довольную рожу, дал понять, что это такая шутка юмора - ребята засмеялись. Потом встал прямо и уже всерьез продолжил:
  - Еще лучше ползком, по-пластунски и не бойтесь вляпаться в какое-нибудь дерьмо, даже если это дерьмо настоящее гавно. Останетесь живы - отстираете. Еще, смОтрите фильмы, как там полиция за машины, гаражи какие-то прячется и отстреливается. Это чушь. Если прятаться, то только за капотом, чтобы двигатель закрывал. А так машину калаш насквозь пробьет, а уж про металлический гараж, вообще, молчу. Помните, пуля из АК перебивает рельс. Ну, у 7, 62, говорят, так было, про 5,45 не скажу, не слышал, но лично на советском стальном замке опробовал - вдребезги, - выпалив это, Гоша понял, что сболтнул лишнего, нечего им знать о замке, но было поздно и он продолжил:
  - Не курить, особенно ночью. Снайпер за километр прямо на огонек и выстрелит. Посрать, поссать ходить по двое. Один гадит, другой охраняет. Вот, пожалуй, и все. Если чего вспомню, еще расскажу. Да и еще. Никогда не направляйте друг на друга оружие и не играйте с ним, - тут Перекрестов взял свой автомат, отстегнул магазин, передернул затвор, проверяя, нет ли патрона в патроннике, и резко бросил автомат прикладом вниз. К восторгу зрителей, затвор по инерции передернулся от удара о землю и взвелся сам. Продемонстрировав ловкость рук и никакого мошенничества, Гоша предупредил:
  - Вот этого никогда не делайте, мало того, что оружие портите, еще можете и пулей в лоб себе засветить, ну или еще кому.
  - А сам, почему делаешь? - со смехом раздался вопрос от кого-то из группы.
  - По молодости и по дури научился. В казарме, еще на Урале в учебке развлекались. А вы будьте умнее. Автомат вам жизнь спасать будет, чтобы его так швырять. И, вообще, с ним поаккуратнее. Показывают как под машину бросают, в песок зарывают, а он все стреляет. Поверьте, сломать можно и калашников и это не так уж и сложно, достаточно быть просто идиотом.
  Последние слова вызвали в коллективе общий смех. И хотя новоявленный лектор по сути не сказал ничего нового, чего бы им еще не говорили, но в его устах это для них выглядело откровением. Потому что все эти знания он приобрел в боях, так сказать, проверил на своей шкуре.
  Вывалив все что когда-то читал по теме, слышал или видел и таким образом поделившись только что придуманным опытом, Гоша замолчал и подошел к Володимиру, желая узнать, почему в этом центре нет нормального офицера, который всех научил бы по-настоящему, но его отвлек вопрос прыщавого подростка, который тоже, как оказалось, несмотря на молодость, являлся полноправным членом их подразделения:
  - Гоша, а ты сколько чечен убил? - судя по тону, было не очень понятно, просто детский вопрос или такой с подковыркой, мол, что ты за воин на самом деле?
  - Троих (к чеченцу Джабраилу Перекрестов приплюсовал и омоновцев). Двоих в рукопашке - одного из них ножом. Иди сюда, покажу.
  Не ожидавший такого поворота подросток растерянно подошел к нему. Гоша, высмотрел чистый участок и, ко всеобщему удивлению, просто лег спиной на траву. Потянулся и лежа объяснил свой странный маневр:
  - Тот был на голову выше и килограмм на десять-пятнадцать тяжелее, так что легко сбил меня с ног. И вот, лежу я себе лежу, голова гудит, а он меня добить решил. Наступи на меня, - приказал Перекрестов прыщавому.
  Парнишка очень неуверенно поднял ногу, и тогда Гоша мгновенно ее обвил и несильно сдавил, чтобы малой не упал, а только развернулся и встал на колено, как семь с лишним лет назад Джабраил. Ну а потом, шутя, ударил юного спарринг-партнера кулаком в спину.
  - У меня тогда штык-нож в руке был, - быстро встав и отряхнувшись, сказал Гоша, после чего сразу продолжил:
  - Я ведь сейчас перед вами улегся не потому, что устал и отдохнуть решил. Это чтобы вы навсегда запомнили - никогда не приближайтесь к врагу, если есть возможность добить его издали. Он может оказаться смелым и умелым. Я был умелым. В детстве ходил на самбо, - тут Перекрестов понял, что строить из себя крутого самбиста нельзя, попросят ведь всякие приемчики показать и научить им, поэтому мгновенно поправился:
  - Всего месяца три. Выучил по-настоящему только этот обвив, остальное плохо получалось, но именно он мне и спас жизнь. В общем, тот здоровый чечен погиб только из-за своих понтов, и они же спасли мне жизнь. Недооценил меня и все. Теперь в могиле, а я здесь. А ведь он сильнее был, намного сильнее, - тут Гоша шморкнул носом, переводя дух. Слушатели стояли в гробовом молчании, ожидая продолжения.
  - Ну а второго просто удачно ударил, тот, когда упал, голову о какой-то камень проломил. Третьего из автомата, почти в упор. Видели индийские фильмы? Вот, почти также отлетел, никогда бы не поверил, но факт. А, вообще, старайтесь рукопашных избегать.
  Рассказав, и при этом лишь немного соврав о своих "подвигах", он молча обвел всех взглядом. Каждый, на кого он смотрел, неуверенно опускал глаза в землю, что требовал свойственный людям инстинкт, демонстрирующий покорность и боязнь бросить вызов этому страшному и жестокому альфа-самцу, прошедшему столько сражений и победившему в них.
  Наблюдая за этим, Гоша окончательно понял, что отечественное телевидение не врало. Это пока не война, а какие-то махновские, да даже не махновские, а братковские разборки, только с политическим наполнителем. Заодно стало ясно, почему нет офицеров. При таком конфликте они еще не нужны, а привлечь их, значило отдать им власть, к чему всякие влезшие в противостояние активисты-авантюристы типа того же "бандеровца" были явно не готовы.
  ***
  Вечером Володимир, как ему и было предписано, явился с докладом к особисту. Необходимо было дать свою оценку новому побратиму.
  Подробно изложив, что произошло за день, он удивил того желанием сделать Гошу своим заместителем. А, вообще, по его личному мнению, использовать Христенко можно в двух ипостасях - как бойца, а он явно с серьезным опытом, потому как просто и доходчиво разъяснил правила поведения в бою, и как пропагандиста - настолько здорово он говорит о Европе, Украине и кацапах в рашке.
  - Ночью пойдете на операцию, - хмуро ответил на все его предложения особист.
  - Но у нас одного человека не хватает, - удивился такому ответу на свой доклад Володимир.
  - Сам говоришь, что Гоша двоих стоит, - абсолютно серьезно парировал бандеровец.
  - Думаю, всех пятерых, если необстрелянные, - попытался сострить командир этого неполного отделения.
  - Видишь, у тебя уже четырнадцать человек в подчинении получается. На четыре больше нормы, - опять же с абсолютно серьезным лицом.
  Володимир понял, что начальник не в духе и это как-то связано с этим новым побратимом, поэтому не стал подхихикивать, а просто встал и спокойно спросил:
  - Я тогда пойду, ребят предупрежу, чтобы готовились?
  Командир кивнул:
  - Да. Спать не ложитесь. Часа через два начнем.
  Выпроводив подчиненного, особист еще раз посмотрел на фотку косого от самогона Перекрестова. Выглядит презабавно. Он уже был уверен, что Гоша не какой-нибудь шпион с той стороны, но все-равно тот внушал ему некоторые опасения. Не в смысле предательства, перехода на сторону противника - туда как раз ему дорожка прикрыта, больше чем кому-либо из местных. Просто такому типажу ближе не украинская добровольческая армия - плевал он на Украину, хотя, своими патриотическими рассказками и обманул Володимира, а какие-нибудь откровенные бандиты, к которым, особист был в этом уверен, Гоша в конце концов и перебежит.
  Выход он видел один - сейчас окончательно проверить Перекрестова, крестив того кровью, ну а потом отправить от греха подальше на какой-нибудь дальний блокпост. Пусть там и гниет. Хотя, конечно, жаль, вроде, боец реально смелый и умелый, но, на его взгляд, ненадежный. Поэтому, только так.
  ***
  Известие, что уже через два часа выходить на настоящую боевую операцию, вызвала в отделении настоящий фурор. Не считая Володимира и Гоши, это будет самый первый в их жизни настоящий бой. Может, даже, не все и вернутся после него. Бойцы срочно еще раз чистили и без того чистое оружие, проверяли магазины, прыгали с полной выкладкой на месте, как показывают в фильмах, когда разведчики проверяют, не зазвенит ли и не зашумит ли у них что-то при движении.
  Со всей этой сумбурной суетливостью два часа пролетели как пара десятков минут.
  Гоша, несмотря на напускное равнодушие, тоже терзался, но не потому, что нервничал или тем более боялся - стрелять по своим не хотелось. Да, если честно, то и по этим бандеровцам тоже.
  Наконец, подогнали старую потрепанную "Волгу" и такой же жигуленок. Кое-как разместившись в автомобилях, боевая группа выехала на операцию.
  Согласно разработанному плану им нужно будет высадиться где-то в километре от блокпоста федералистов, который они и атакуют. Услышав от сидящего рядом с ним Володимира этот с позволения сказать "план", Гоша даже поперхнулся. Осторожно, чтобы его беспокойство не заметили, наклонился и шепотом уточнил:
  - Только мы выступаем?
  Командир в ответ лишь кивнул головой.
  - Я не просто так спрашиваю. Там точно не заминировано? Саперы нужны.
  Володимир пожал плечами и полуответил-полуспросил:
  - Наверно уже проверили?
  Перекрестов лишь тяжело вздохнул, давая понять, что это бред какой-то и отвернулся. Как это неожиданно не было, но он, действительно, почему-то оказался весьма "стреляным воробьем" с опытом, хотя в Чечне ни в чем подобном ему участвовать не приходилось. Наверно все-таки программирование дало какие-то плюсы - научило логично и системно мыслить. Смысла еще что-то уточнять не было, и так ясно, что Володимир ничего не знает, оставалось лишь смотреть через боковое стекло "Волги" на дорогу. Тем более что лично ему бояться нечего. Его джинихи всегда с ним и вытащат своего Гошика из любого дерьма. В этом он был уверен.
  Согласно плану, где-то в километре от блокпоста они и остановились. Тот был виден несколькими светящимися в ночной темноте точками. Володимир скомандовал:
  - Вперед.
  Тут же к нему подскочил Гоша и снова шепотом, чтобы не нарушать субординацию, сказал:
  - Надо кого-то у машин оставить. Еще угонят. Давай прыщавого, он самый молодой.
  Володимир согласно кивнул головой:
  - Максим, - позвал он паренька. Тот быстро подбежал к нему. - Останешься охранять машины.
  - Ну, - Максим чуть не плакал. Получалось, что ему не доверяют и поэтому не берут с собой на настоящую схватку с врагом.
  - Никаких "ну", - влез в разговор Гоша и добавил:
  - Это приказ командира, который выполняется беспрекословно. Машины надо охранять. Что будет, если угонят, а за нами погоня? - сказав это, Перекрестов подумал, а что, если действительно так и будет. Отступление не то, чтобы не отработано, но даже не продумано. Обратившись к Володимиру попросил:
  - Разреши, свои пять копеек вставлю?
  - Давай, - улыбнулся тот. На самом деле он был очень благодарен, что Христенко ведет себя с ним как с командиром. Шепотом, чтобы не слышали другие, поправляет, а сейчас попросил разрешение дать совет. Вот это настоящий солдат, с настоящей воинской дисциплиной, которая, на самом деле, во главе всего, не чета им всем.
  - Давай так, - Гоша обращался к Максиму. - Сейчас сидишь в "Волге", слышишь стрельбу, прямо по дороге к нам. Фары не включай. Метрах в пятистах тормозишь. Разворачиваешься, к нам задом на метров триста и ждешь. Вдруг раненые будут.
  Слушая Перекрестова, мальчишка только кивал головой. Это совсем другое дело - настоящее ответственное задание.
  Оставив машины на попечение Максима, остальная группа сняла автоматы с предохранителей и передернула затворы, заслав патроны в патронник, после чего двинулась вперед. Шли по самой кромке дороги, вдруг в лесополосе, действительно, заминировано. Когда приблизились где-то на сто метров, Володимир шепотом передал, чтобы ложились. Дальше ползком.
  Неожиданно, кто-то в середине цепи упал. Раздался выстрел, судя по всему, упав, боец случайно коснулся спускового крючка. Со стороны блокпоста сначала взлетели осветительные ракеты, а потом со всей мощью включились дополнительные прожектора, которые просто ослепляли, если смотреть в их сторону.
  Но смотреть не требовалось. Требовалось бежать и быстро. Тем более что теперь стреляли уже по ним.
  В отличие от остальных бойцов, Максим свою функцию исполнил правильно и точно. Подогнал машину, развернул, загрузил туда отступающую группу целиком, включая троих в багажник, и был таков.
  ***
  Разбор полетов провели еще во время возвращения. Растяпой, сорвавшим операцию, оказался Кость. Он со слезами на глазах клялся, что упал, потому что что-то попало ему под ноги, и, вообще, это было похоже на подножку, чем вызвал просто шквал негодования у бойца, идущего за ним. Мол, на кого свой косяк свалить хочет, что он всерьез считает, что ему подножку подставили?
  В отличие от остальных, Гоша хорошо понимал, что Кость не врал, ему действительно поставили подножку, и он даже знал кто, правда, не совсем точно - одна из двух. Выходя из машины, в общем шуме разгрузки, тихонько сказал:
  - Спасибо.
  И тут же получил в ответ знакомым Веркиным голосом:
  - Завсегда пожалуйста.
  Перекрестов улыбнулся, он ведь ничего подобного не просил. Дурынды сами поняли, что ему будет в тягость стрелять по тем, кого считает по-настоящему своими. И вот, пожалуйста. Подсуетились и неприятная процедура сорвалась.
  Через пару минут к ним подошел особист, похоже, кто-то ему уже доложился. Внимательно посмотрел на Володимира, демонстративно с укоризной покачал головой, но почему-то позвал Гошу:
  - Пошли, - по тону было понятно, что готовится какая-то гадость.
  Гадостью оказался рассказ о том, что они сейчас всего лишь выполняли отвлекающую функцию. Плохо, конечно, что отделение показало свою полную небоеспособность, но главная задача выполнена. Другое подразделение смогло взять языка, вот Перекрестову, простите, Христенко и надо показать, на что он способен.
  Настроение у Гоши сразу упало. Про себя он молился, чтобы этим языком не оказался тот парень с блокпоста, который советовал ему ехать через Харьков. Именно перед ним ему было бы почему-то очень стыдно, а вот в отношении кого-то другого, совсем незнакомого, особых проблем не было. Еще в младших классах школы, после просмотра уймы фильмов про Великую Отечественную, Перекрестов выработал себе шаблон поведения в таких случаях.
  Если бы ему приказали, он бы спокойно, своими руками расстрелял бы партизан. Но только ради того, чтобы потом нанести врагу максимальный вред, когда тот ему поверит. Смысла отказываться не было - и себя загубишь, и их не спасешь. Не ты, кто-то другой расстреляет, не другой, так кто-нибудь из фашиков. Главное, что потом сочтется. И с этими сочтется.
  Мольба помогла. На коленях стоял пожилой мужчина с разбитым лицом. Его камуфляж был порван и заляпан грязью. Бандеровец подвел к нему Гошу и легонько толкнул в спину, мол, начинай.
  - Я пытать не буду,- спокойно сказал Перекрестов.
  - Я и не прошу, - так же спокойно ответил ему особист и протянул пистолет Макарова.
  Еще оставалась надежда в очередной помощи дурынд, хотя, ему было даже не представить, как они могут помочь в данном конкретном случае. Это ведь не нашуметь, как в той вылазке. Осечка и неисправность пистолета тут не спасет - другого оружия завались. Ну, а если в этот раз не помогут - извини, мужик, но я за тебя еще отомщу.
  
  
  
  Глава 14
  
  Пожав плечами, Гоша взял ПМ и передернул затвор, тут же из патронника вылетел патрон.
  - Он взведен, - предупредил его особист.
  - Поздно, - усмехнулся Перекрестов. - Кстати, можете заснять на видео, если вам компромат нужен. Не стесняйтесь. Мне терять нечего, два мента на мне.
  - Действуй, - такая откровенная насмешка совсем не понравилась проверяющему, но, тем не менее, он оставался спокоен и не отходил не на шаг.
  Гоша обошел бедолагу, который, потеряв всякую волю к сопротивлению, молча стоял на коленях не в силах даже пошевелиться, и выстрелил ему в затылок. Именно так действовали СС-овцы на фотографиях, которые он видел в детстве в книжке "СС в действии". По-настоящему отличная книга, написанная по результатам Нюрнбергского процесса. В школьные годы Перекрестов ее читал и перечитывал, однако, тогда даже представить себе не мог, что ему в ней придется в будущем копировать.
  Выстрела не было. Гоша не стал ломать комедию, делая вид, что не понимает, что произошло. Вместо того чтобы снова передернуть затвор и попытаться выстрелить еще раз, доказывая свою охрененную верность бандеровскому делу, он просто подбросил пистолет и поймал его за ствол, а потом с усмешкой протянул обратно особисту.
  - Ты сразу понял? - поинтересовался тот, беря оружие и помогая подняться лже-пленному.
  - Как Макаров дали. У меня же автомат есть, - соврал Гоша. Почему бы не выглядеть более умным чем есть?
  Бандеровец лишь кивнул головой. Действительно, кто потом будет чистить оружие, работу "за того парня" никто не любит.
  - Иди, отдыхай. А мне пришли Володимира. С ним серьезный разговор будет, не комедия, как с тобой, - мрачно сказал так и остающийся до сих пор неизвестным по имени особист, всем видом давая понять, что разбор провалившейся операции будет весьма серьезным и неприятным для не справившегося с боевой задачей командиром группы.
  - Он не виноват, - пожав плечами сказал Гоша.
  - А кто? - сурово спросил "бандеровец" изо всех сил строя из себя серьезного и строгого начальника.
  Эта игра в командира взбесила Перекрестова. И он честно высказал то, о чем по уму следовало промолчать. Ну да все-равно, дурынды на что? Если чего, переиграют. Гоша как-то совсем перестал серьезно относиться к происходящим событиям, благо девчонки его даже от такой малости, как стрельбе по своему блокпосту уберегли, даже не своему, а так, по тем, кому на самом деле сочувствует, не более.
  - Как кто? Вы или кто над вами. Кто военных боится привлечь. Ребят учить надо. Это даже не мясо сейчас. Хорошо, что один упал. Если бы ввязались в бой, то с их талантами, пожалуй, я бы один и вернулся. Ну, может с Володимиром и то вряд ли. Парень храбрый и исполнительный, но полный ноль.
  - Ты все сказал? - давая понять, что разговор закончен, произнес особист.
  Гоша усмехнулся, никто не любит критику, особенно когда она справедливая.
  - Так присылать вам?
  - Да. Свободен, - не скрывая недовольства беседой простился бандеровец.
  Гоша спокойно, как положено, через левое плечо, повернулся и пошел к дому определенному их группе на постой. Особист мрачно смотрел вслед удаляющемуся бойцу и думал, что от того надо срочно избавляться, а то, действительно, не успеешь оглянуться, еще и его командиром станет, задатки явно имеются.
  Перекрестов шел и поражался себе. С чего его сейчас так тыркнуло. Толи дурынды его "перепрошили", толи взыграл инстинкт, когда он почувствовал себя по-настоящему главным над этой неполной десяткой ребят, и в нем проснулся руководитель, до этого мирно спавший все прошедшие годы его жизни. Верить, конечно, хотелось в инстинкт. Да и по логике, если бы его перепрограммировали, то явно сделали бы это получше, а то мандража и неуверенности в себе все-равно ведь через край.
  ***
  Придя к командиру, Володимир ожидал разноса за сорванную операцию, а то и понижения в должности - не зря ведь тот сначала с Гошей переговорил, а только потом его вызвал. Но, вместо этого, был вполне дружески принят, даже выпили по чарке.
  Весь смысл беседы сводился к констатации уже несколько часов известного всем факта - отделение на сегодня не боеспособно. Получив дополнительное подтверждение сего неприятного результата ночной проверки от командира этого небоеспособного подразделения, особист сообщил ему, что, тем не менее, их силами необходимо укрепить блокпост на сорок пятом километре.
  Один из тамошних бойцов слег с аппендицитом, что минимум на квартал выводит его из строя. Полноценно находиться в боевых частях после полостной операции физически невозможно, тем более что тому полагается еще и отпуск. А другой просто покинул пост и уехал домой в Житомир. По сути, дезертировал. Но, поскольку армия все-таки добровольческая, то никакой суровой кары не предполагается, а лишь всеобщая ненависть и презрение бывших побратимов, что он как-то легко переживет.
  Володимир был отнюдь не глуп и достаточно быстро понял, куда клонит командир. И хотя он не понимал причины, почему тот так желает избавиться от Христенко, но то, что все делается ради этого, было ему более чем ясно. Вообще, если честно, это его не то, чтобы устраивало, а он даже был в этом заинтересован. С приходом Гоши из реального лидера Володимир превратился исключительно в формального начальника, назначенного сверху.
  Личный состав настоящим боевым командиром видел Христенко и никого другого. Да даже сам Володимир терялся перед ним, отлично отдавая себе отчет, что на реальной войне командовать должен не он, а Гоша.
  Так что особисту не пришлось даже называть фамилию Христенко. Володимир сам предложил его кандидатуру. Причем, в единственном числе, настаивая, что больше ни один из его подчиненных еще не готов к реальным боям, а вот Гоша стоит нескольких человек. Одного его и можно послать, он легко заменит тех двоих выбывших.
  Если бы сам Перекрестов слышал бы этот разговор, то он не то, чтобы удивился, а лишь посмеялся бы, как легко ему удалось сыграть роль Остапа Бендера в Нью-Васюках и это без помощи дурынд. Ну а пока он спал вместе с другими побратимами, набираясь сил для следующего дня.
  ***
  Побудка была где-то часов в восемь. При этом никакой зарядки и прочих обязательных для настоящей армии вещей. Деваться некуда, командованию приходилось идти на поводу у добровольцев, дабы те не разбежались.
  Гоша, исключительно для поддержания имиджа, сделал несколько кругов вокруг площадки. Ему самому было от этого смешно. В настоящей армии он только раз был на физо - самый первый, грамотно шхерясь от нее всю последующую службу. А тут, вот, сам побежал. Потом турник и водные процедуры. Все должны видеть, что он настоящий воин - дитя уставов.
  Надо сказать, пример подействовал. Еще пять человек начали повторять его "подвиг". Особенно старался Кость, который изо всех сил пытался загладить свой ночной косяк. Сам же Гоша наблюдал за их телодвижениями, как когда-то это делал их старшина - прапорщик Филиппов. Он уже знал, что завтра на зарядку выгонит всех. То, что завтра здесь может и не быть, в голову ему пока не приходило.
  После хренового завтрака, потому как опять была эта костлявая речная рыба, на этот раз с рисом, к нему подошел Володимир и виноватым голосом начал объяснять причины, по которым Гоше придется их покинуть. В общем, квинтэссенцией его речи было, что незалежность страны под угрозой, и именно Христенко способен защитить ее на сорок пятом километре.
  Чего не сделаешь ради Украины - Гоша кивал головой, потом простился с уже бывшими побратимами, а прыщавый Макс отвел его на автобусную остановку. Ехать нужно на рейсовом автобусе, бесплатно, потому как патриот. А водила сам свернет к посту, надо только предупредить.
  ***
  Ждать автобуса пришлось около получаса. Где-то за пять минут до отправки начали подтягиваться люди. В основном женщины среднего возраста. Полные и некрасивые с крепкой широкой костью и огромными задами. Они тащили всякие корзины, рюкзаки, а одна собралась везти куда-то огромный мешок со свежескошенной травой. Мужчины выглядели попрезентабельнее и были все налегке, никакой добычи им не досталось, похоже, все разобрали бабы.
  На Гошу, одетого в камуфляж и с автоматом смотрели не то, чтобы недоброжелательно, но явно без симпатии. Чувствовалось, что "защитнички" им изрядно надоели, но пока еще не стоят в горле. Перекрестов культурно всем кивнул и подошел к водиле.
  - На сорок пятом километре у блокпоста высадите, пожалуйста.
  Услышав слово "пожалуйста" со странным неместным акцентом, водитель сразу заинтересовался:
  - Сам городской?
  Гоша кивнул головой и решил уточнить:
  - Да. Из Питера.
  Мужчина непонимающе взглянул на него.
  - Из бывшего Ленинграда, - улыбнулся Перекрестов.
  Только ответной улыбки он не дождался. Водитель как-то зло искоса посмотрел на него и опустил глаза в пол, на скулах заиграли желваки.
  Гоша понял, что зря уточнил и даже понял почему - мужику только чужих тут "защитничков" не хватает, которые, с его точки зрения, весь этот бардак и устроили. Нет, чтобы в бывшем Ленинграде друг дружку убивали бы, так нет, сюда понаехали.
  Но, против парня с автоматом, да еще и патриота Украины не попрешь, и он честно сделал положенный крюк к блокпосту, где и высадил Гошу.
  ***
  Блокпостом называлось несколько прямоугольников сложенных из бетонных блоков , их увенчивали мешки с песком. На некотором отдалении стоял также собранный из таких же блоков квадрат с бойницами во все стороны. Этакий аналог дота. В целом, все фортификационное сооружение было явно предназначено для круговой обороны.
  А так, Гошу уже встречали.
  - Христенко? - сразу, не здороваясь, спросил парень лет двадцати, одетый, как и Перекрестов в камуфляж, кроссовки и при автомате.
  - Так точно, - четко по-военному ответил Гоша.
  - Пошли к командиру, - хмуро, безо всякой приветливости, пробормотал встречающий и тут же повернулся к нему спиной.
  - Пошли, - ответил удивленный такой неласковой встречей Перекрестов. Боец даже не представился. А им же, вроде, служить вместе. Или его опять куда-то перепасуют? Тем не менее, высказывать свое "фи" к поведению нового "побратима" смысла не было. Достаточно просто помнить, что тот урод. А хорошей памяти и злости у Гоши хватало.
  Вместе они прошли весь этот укрепрайон и оказались у выкопанного в земле блиндажа. Вот уж точно - "землянка наша в три наката". Но со стороны все выглядело сделанным качественно и на совесть. Спускаясь вниз, парень споткнулся, и тут до Гоши дошло, что молодой человек просто пьян, это ведь даже по глазам было видно.
  ***
  О постоянных пьянках на блокпостах Перекрестов читал еще в Питере, об этом писалось практически на всех интернет-форумах. Причем, пьянках с обеих сторон. Но, будучи в том учебном центре или чем это было на самом деле, он не видел ни одного пьяного, а в их отделении даже нюхать кефир не позволялось, вот и посчитал, что это навет. Нет. Форумы, судя по всему, оказались правы. Здесь пьют. В общем, неудивительно. Перекрестов вспомнил свою службу в армии. В учебке дисциплина и уставщина, а в войсках уже расслабон. Значит тут аналогично.
  Командиром оказался мужик лет за сорок. Высокий, жилистый, судя по всему очень физически сильный, без грамма лишнего жира. Он сразу протянул Гоше свою руку. Та, как и весь он, тоже была очень фактурна, красива своей брутально-мужской красотой.
  Перекрестову ничего не оставалось как подать свою ручонку, которая и от природы была не велика и не сильна, а годы работы программистом, вообще, превратили ее в некий рудиментарный придаток. Не у каждой девушки такая нежная, без малейших намеков на мозоли, ладошка.
  Но, комплексовал только он. Командир если на что и обратил свое внимание, то меньше всего на его руку.
  - Олег Тарасович Бондарь, командир блокпоста.
  - Георгий - тут Перекрестов закашлялся, чуть не назвал своей настоящей фамилии - никак не привыкнуть. - Христенко - боец блокпоста.
  Услышав, как новый побратим представился, Бондарь улыбнулся. Судя по всему, парень нормальный, с юмором. Но предстояло узнать еще кое-что:
  - Мне сказали, что ты с опытом, в Чечне был у Сашко Билого? Чего с ним не поделил, что у нас оказался?
  Кто такой Сашко Билый Перекрестов знал. Читал о нем. Тот командовал украинскими добровольцами у Дудаева, ну или не командовал, но все-равно, являлся известной личностью.
  - Служил у Сергачева.
  На недоуменный взгляд Бондаря рассмеялся.
  - Я из Питера. Бывшего Ленинграда. Был в Чечне, но федералом.
  Это признание явно не очень понравилось командиру поста, точнее совсем не понравилось.
  - А чего тогда к нам?
  Перекрестов понял, что нести тот патриотический бред, которым потчевал юных романтиков еще вчера, здесь не прокатит.
  - Во-первых, я сам украинец. А во-вторых, нелады.
  - С законом?
  - Если бы. С районными авторитетами. На нас наехал один урод, ну я его арматуриной отделал. А тот бывший афганец и все такое. В общем, из братков из девяностых.
  - Остальное понятно, - перебил его Бондарь. Слушать рассказ о тяжелой жизни Перекрестова ему было явно неинтересно. Зато, кое-что интересно было самому Перекрестову.
  - А кто сказал, что я у Билого был?
  Командир махнул рукой.
  - Никто. Кравец позвонил, что замена с опытом и сразу двоих стоишь, я и подумал, что раз из Чечни, то у Билого был.
  - Кравец?
  - Ну да. Он же тобой занимался.
  - Я его особистом называл. Не сказал, как его зовут. Контрразведчик?
  Слово "контрразведчик" до смеха развеселило Бондаря.
  - Завуч школьный он из Черновцов. Ну да, он такой. Самогоном тебя поил?
  - Поил, - ответил Перекрестов и добавил - А, вообще, называйте меня просто Гоша. Так привык.
  - Георгий, он же Гога, он же Гоша, он же Юрий, он же Гора, он же Жора, - одобрительно усмехнулся Бондарь, процитировав фразу из замечательного фильма "Москва слезам не верит".
  Гоша тут же вспомнил Руслана Багарова. Тот сказал точно тоже самое при их первой встрече. Интересно судьба этого Олега Бондаря повторит судьбу Руслана или нет?
  - Кравец всех водкой проверяет, - уточнил новый командир.
  - Самогоном, - уточнил его уточнение "просто Гоша".
  - Точно. Петруся чуть не отравил, - сказал Бондарь и рассмеялся.
  Тут же встал, подошел к выходу и крикнул:
  - Павло!
  В ответ послышалось:
  - Ну?
  - Позови Петруся.
  Дав команду, Бондарь вернулся.
  - Во-первых, украинец, ты мову знаешь?
  - Откуда в Питере знать мову? - с деланным удивлением, вопросом на вопрос ответил Перекрестов.
  - Ничего, у нас практически все русскоязычные. Правда есть татароязычные, - и снова рассмеялся.
  Тут в блиндаж спустился невысокий, но крепкий рыжий, весь в веснушках парень. Возраст явно до двадцати пяти. Постарше того Павло, кто встречал Перекрестова на остановке, но помладше самого Гоши.
  - Петрусь, - это замена Кости и Оресту.
  - Гоша, - немедленно представился Гоша и протянул руку.
  - Петрусь, - ответил парень и широко улыбнулся. Лицо у него было приятное - простая физиономия сельского парня, без намека на интеллигентность или тем более аристократизм, но при этом ни в коем случае не глупая и не наивная.
  - Петрусенко Василий или Петрусь и Георгий Христенко или Гоша, - представил их друг перед другом полными именами, фамилиями и прозвищами командир.
  Василий, а не Василь, отметил про себя Перекрестов, это было для него куда приятнее чем Володимир или Кость.
  - Петрусь. Покажи побратиму, что и как здесь, заодно с ребятами познакомь, - сказал Бондарь и махнул рукой, мол, свободны.
  ***
  Вася или точнее Петрусь, выполняя приказ командира, устроил Гоше экскурсию по блокпосту. Для этого он отвел новичка к крайней укрепленной точке, где познакомил с находящимся на ней в дозоре бойцом. И так, переходя от одного к другому фортификационному сооружению, показал весь этот укрепрайон, параллельно знакомя со всеми его защитниками. При этом автомобили спокойно проезжали через их пост. Никого не останавливали, никого не проверяли, никому не мешали. Шлагбаум был намертво прикручен в положении вверх.
  - А где татароязычные? - поинтересовался Гоша. Бондарь ему о них рассказал, но, судя по новым знакомым - одни славяне. И по рожам, и по произношению.
  - Здесь трое крымских татар - из Крыма бежали. Но сейчас куда-то уехали, - спокойно ответил Петрусь. Судя по его реакции, в подразделении национальных проблем и близко не было.
  - И не предупредили?
  - Не волнуйся. Здесь спокойно. У нас с ними, - тут Петрусь показал в сторону федералистов. - Пакт о ненападении. В воздух можно пострелять для видимости. Но не более. А лучше не стреляй.
  - Братание? - удивился такому пофигизму Перекрестов.
  - Ну что ты, - возмутился "экскурсовод". - Вот как начнется наступление, а так чего бессмысленно мучить друг друга? Отдыхаем пока.
  
  
  
  Глава 15
  
  Тут издали, встречавший его и, судя по всему, уже давно поддавший Павло, заорал диким голосом:
  - Петрусь, Гоша, - давайте сюда, Алим приехал, - и однозначно дал понять, зачем он их зовет, щелкнув пальцем по горлу. Сразу стало ясно с чем именно приехал татарин, что было несколько удивительно. Вроде уж тот пить не должен. По крайней мере, люди Меджлиса везде позиционировались как весьма правоверные мусульмане.
  Довольный этим известием Петрусь, который этому нисколько не удивился, хлопнул Перекрестова по спине и весело сказал:
  - Пошли, надо твое прибытие отметить, ну и за знакомство.
  Гоша дежурно улыбнулся, как бы выказывая радость от того, что попал в такое замечательное место к таким замечательным людям. Про себя же подумал, насколько обманчива внешность. Взять этого Бондаря, какая фактура - и лицо, и фигура, даже голос, да и разговор грамотный, видно, что человек образованный. И вот, абсолютно не справляется с командованием на этом блокпосте.
  Сразу вспомнился Пархоменко, тот, к кому он попал в самом начале. Лысый, пузатый, внешне страшненький, но держал всех в норме. Правда там Гоша пробыл не более получаса, может, конечно, так только показалось. Но все-равно такой командир как Бондарь и близко не должен командовать на передовой. С такой дисциплиной их шутя вырежут. Странно, что еще не, а вместо этого какое-то полу-перемирие. Даже интересно, с другой стороны подобный же зоопарк?
  Тем не менее, все-равно, каким бы этот Олег Тарасович ни был, его обязательно надо предупредить. Но прямо сейчас нельзя, бойцы-побратимы еще подумают, что он выслужиться хочет и донести, что намечается пьянка. Придется пойти, сначала со всеми выпить, а уж потом, как следует дискредитировав себя алкоголем, и на доклад к командиру.
  Как выяснилось, вернулся только один татарин - Алим. Невысокий брюнет с турецким носом, худощавый, можно даже сказать щупловатый, он стоял, положив перед собой рюкзак, и дожидался Гошу.
  - Ну, здравствуй, брат, - обратился татарин к Перекрестову. Его лицо сияло, будто тот был его ближайшим родственником только что вернувшимся из кругосветного путешествия. Когда Гоша подал руку, с размаху хлопнул по ней своей и крепко сжал.
  - Все-таки умеют восточные люди себя преподнести, - про себя подумал Перекрестов. - Интересно, что тот думает о нем на самом деле, - но факт остается фактом, сам Гоша, после такого замечательного знакомства, об этом Алиме сейчас думает очень хорошо.
  И неплохо подобное самому взять на вооружение, как там в школе учили про вежливость, что так дешево и так дорого. Жаль только, с артистизмом беда. Актером Гоша был никаким, поэтому может и боком выйти - вместо дружелюбия посчитают за заискивание или того хуже - за такое изощренное издевательство.
  После того, как так эмоционально поздоровался, татарин осторожно приподнял рюкзак и практически приказал:
  - Пойдемте к Бондарю. Он уже заждался, наверно.
  - Еще хлеще, - опять подумал про себя Перекрестов. - Командарм вместе с ними выпивает. Ну и "устав" в этом "монастыре".
  ***
  В блиндаж к Бондарю набилось шесть человек, все те, с которыми его только что знакомил Василий. Если считать двух отсутствующих крымских татар и Гошу сразу за двоих, то вот оно отделение. Командир и его десять подчиненных. Все сходится. Такой значит у них регламент. А еще получается, они сейчас все вместе будут выпивать и ни одного на часах.
  Даже в мирное время подобного допускать нельзя, а эти так воюют. Абсурд. Но еще более дико, что все они до сих пор живы. Получалось, такой же бардак и на другой стороне. И в это можно было бы как-то поверить, если бы еще сегодня ночью Перекрестов лично не участвовал в вылазке. Значит, все-таки воюют. Но происходящее сейчас никак не вязалось даже с минимальными боевыми действиями.
  Пока Гоша над всем этим размышлял, пытаясь свести концы с концами, Алим раскрыл свой рюкзак и начал выкладывать бутылки медовой Немирова c перцем, что вызвало общий восторг. Это тебе не паленый алкоголь от бабки-самогонщицы.
  - Казенка, - довольно шумел народ.
  - Это ты как? - громко удивился Бондарь, обращаясь к Алиму.
  - Места знать надо. Точнее людей, - гордо смеялся татарин.
  Чувствовалось, командир не дурак выпить, пока Петрусь разливал спиртное по стаканам и кружкам, обратился к Перекрестову:
  - Это тебе не самогон Кравца? - а потом, засмеявшись, к Петрусю:
  - Поведай товарищу, как Кравец тебя чуть на тот свет не отправил.
  Васька тоже заржал и бросился рассказывать, как Кравец, известный Гоше под лично им придуманными погонялами "особист" и "бандеровец", опаивал его паленым самогоном. В общем, после первых ста грамм пришлось вызывать скорую. Потом промывали желудок, и еще неделю болело что-то в животе, а желчь давала горечь во рту, да так, что и слюну было сглотнуть противно.
  Все вежливо дослушали эту историю, судя по отсутствующему смеху, вероятно, не раз уже всем им рассказанную. И тогда поднялся сам Бондарь:
  - За нашего нового побратима Гошу. Будьмо.
  - Будьмо, - громко поддержали командира собутыльники и начали залпом опустошать свои сосуды.
  Сам Перекрестов всегда предпочитал пить спиртное маленькими глотками. Внешне это выглядело как смакование, что со смехом и полным непониманием воспринималось окружающими, особенно когда он так тянул водку. Но здесь, таким образом потребляя напиток, Гоша оказался не одинок. Точно так же опустошал свою жестяную эмалированную кружку и Алим.
  Чувствовалось, что он тоже не любитель выпить, но не отрывается от коллектива, несмотря на то, что, судя по всему, мусульманин и мог бы не пить, никого этим не оскорбляя. Но, как говорится - с кем поведешься, от того и наберешься. Гоше было даже интересно, пьют ли оставшиеся два татарина или их нет именно потому, что решили пропустить застолье в честь новоприбывшего побратима.
  Не успел Перекрестов высосать и половину своей порции, как Павло, не теряя времени, уже бросился разливать по второму заходу. И хоть руки у него заметно подрагивали, тем не менее, ни разу не промахнулся и ни капли не пролил. Тоже по своему алкогольный талант. Профессионал, одним словом, не с одним годом тренировок, и это не смотря на явную молодость. По динамике процесса распития Гоша понял, что так они скоро все нарежутся. Надо докладывать сейчас, а то поздно будет.
  - Пан командир, даже не знаю, как правильно обращаться?
  - Просто Олег Тарасович, - демократично подсказал ему Бондарь.
  В общем, с Олегом Тарасовичем Перекрестову все стало ясно. В армии тот не служил, скорее всего, какой-нибудь либерально настроенный интеллигент из Киева или другого крупного города. Не имеет опыта управления, ну или руководил парой таких же либерально настроенных интеллигентов, как и он сам. Искренне уверен, что со всеми можно договориться добрым словом и убеждением. В случае реальных боев, скорее всего, эта уверенность будет стоить жизни основной части его подчиненных, да и ему самому.
  - Олег Тарасович, нам надо ждать диверсию. Поэтому, думаю, еще по одной и хватит.
  Командир насмешливо посмотрел на новоприбывшего, а потому совсем не знающего местных порядков бойца.
  - Гоша. Не бери в голову. Это у Кравца работа такая, новичков в тонусе держать. Здесь на самом деле все спокойно. Им проблемы так же не нужны, как и нам. Они нас тронут сегодня, значит мы их завтра. Зачем им это?
  Перекрестов понимающе кивнул головой и быстро выпалил:
  - Именно. Кравец их уже тронул.
  А вот тут, после этих слов и сам Бондарь, и его люди показали себя с самой лучшей стороны. Тут же исчезла уже понемногу заплетающаяся речь, все будто сразу протрезвели, словно на них по ведру ледяной воды вылили.
  Гоша встал и твердым громким голосом начал рассказывать о вчерашнем, точнее даже сегодняшнем ночном неудавшемся рейде. Слушали его затаив дыхание.
  - Говоришь, проводили силами подготовительного отделения? Ближайший блокпост в известность не ставили? - немедленно уточнил Бондарь.
  Гоша опять кивнул головой:
  - Мы ехали на двух легковушках. Только необстрелянные. Учебное подразделение. Командир какой-то Володимир, фамилии не знаю, тоже неопытный. Про блокпост не скажу, может и предупредили.
  - Ты можешь показать, где именно вы их атаковали, - командир немедленно метнулся за картой.
  - Нет. Понятия не имею. Хоть в окошко и смотрел, но у меня голова еще тяжелая от алкоголя была. Петрусь не даст соврать. Не такая отрава как у него, но дерьмо полное. Сивуха. Даже не знаю по какой дороге, каких-то особых ориентиров не видел.
  Бондарь кивнул головой, бросил карту, схватил мобильник и выбежал из блиндажа.
  Личный состав отставил спиртное и молча переглядывался. Чувствовалось, что воевать никому не хотелось. Гоша даже подумал, что, пожалуй, поторопился с оценкой как самого Бондаря, так и его подчиненных. Сейчас, узнав о реальной опасности, все ведут себя абсолютно адекватно, ну, исключая Павло. Тот, похоже, набрался еще с утра, и не очень вменяем. Он единственный допивает налитое и снова доливает.
  Где-то минут через пять в блиндаж вернулся Бондарь. Лица на нем не было.
  - Сука какая. Никто не знал, - зло пробормотал он, а потом посмотрел на Гошу. - Спасибо. Молодец. Кто-то тебе жизнью будет обязан, может у нас, а может у соседей.
  После этого, оценив взглядом подвыпивших бойцов, спросил Алима:
  - Алим, где Эльдар и Ленур?
  Тот покачал головой.
  - Только завтра придут. Им сегодня здесь делать нечего, - и показал на стол заставленный бутылками.
  Командир махнул рукой.
  - Значит, самые трезвые ты и Гоша. В караул, - посмотрел на Перекрестова, развел руками. - С первой боевой задачей тебя.
  Услышав "боевая задача", Перекрестов вспомнил давно забытый им Устав гарнизонной и караульной службы. Как же там было - "караулом называется вооруженное подразделение, назначенное для выполнения боевой задачи", что-то такое.
  Похоже, он явно недооценил Бондаря, тот все-таки, наверно, служил, иначе, откуда знание устава? Хотя, нет, знание устава и отсутствие опыта давали в сумме военную кафедру в ВУЗе, не больше. А Олег Тарасович, похоже, из отличников, учил все на совесть и навсегда.
  ***
  Пока задачей остального личного состава было проспаться и протрезветь, их безопасность должны были обеспечить Алим и Гоша. Обязанности часовых поделили - Алим залез на дерево, где был размещен наблюдательный пункт, больше всего походивший на "детский домик на дереве" так популярный, судя по кинофильмам, в США, и оттуда осматривал окрестности. Ну а Гоша патрулировал периметр, просто ходя кругами и обозревая местность.
  Что касалось обязанности Перекрестова, то поручить ему обход было далеко не лучшей идеей. И так не очень наблюдательный, он привык мыслить в километрах. То есть лучше всего ему думалось при прогулках. Это касалось как программирования, так и пустопорожних философствований - вечной темы издевательств Верки с Надькой.
  Вот и сейчас, наматывая круги на радиусе не более ста метров, Гоша размышлял, правильно ли он сделал, что предупредил о возможной атаке. Не попадутся ли федералисты из-за него в засаду. Реально он все-равно болел за них, вот такая шизофрения бушевала в его голове.
  Интересно, что до того, как он доложился командиру, никаких вопросов и сомнений у него не было. Своей первостепенной задачей он считал влиться в коллектив. А что может быть лучше, чем спасти этот самый коллектив от смерти? Ничего. А вот сейчас, когда все сделано, и возможности что-то исправить уже не было совсем, его и стали мучить противоречия.
  Однако, внимательно обмозговывая как сам доклад, так и его последствия, он увидел еще некоторые плюсы, на которые и не рассчитывал. По сути, ему удалось стравить личные составы блокпостов с их штабным начальством, по крайней мере, в лице Кравца. Получалось, тот их просто подставил в надежде, что с обеих сторон будут жертвы.
  В общем, мотивы этого завуча-особиста и тех, кто за ним стоит, были ясны. Боевые действия практически не ведутся. Противостоящие "фронтовики" келейно договорились о перемирии. Еще немного и это, действительно, может закончиться братанием.
  Про братание солдат враждующих сторон Перекрестов много слышал. По телевизору рассказывали, что подобное даже в Великую Отечественную было, во время длительного затишья на некоторых участках фронта. Что уж тогда говорить про них.
  Поняв это, Гоша поразился себе - вот ведь, оказывается, какой он ученик Макиавелли с Талейраном. Но завышенная самооценка быстро испарилась - был бы великим интриганом, если бы все это продумал до, а не после того, как вызвал этот в некоторой степени "камнепад", который явно принесет многие неудобства в лагерь националистов. Но все-равно, было приятно.
  А с этой темой можно было заканчивать. Все было сделано правильно и даже, похоже, куда с более удачными и выгодными последствиями, чем он рассчитывал. Точнее, вообще о них не думал.
  Такие неожиданные результаты непродуманных действий поначалу испортили ему настроение. Вдруг, это и не его инициатива была, а опять дурынды гоняли время, пока он не скажет что-то толковое? Это, в принципе, могло быть, но не похоже. Не похоже, потому что не оставило никаких остаточных воспоминаний.
  Перекрестов давно уже понял, что когда события повторяют несколько раз, то в подсознании что-то остается. Вон, когда в гостинице снайпер ему башку энное количество раз прострелил, то висок под конец реально болеть стал. И только тогда он понял, что подходить к телефону нельзя. Здесь же никаких альтернативных воспоминаний. Так что, судя по всему, вел все эти беседы он сам и с первого раза, безо всяких дублей. Похоже, дурынды вмешиваются только когда происходит что-то серьезно-критическое - типа его очередной раз убивают, ну или приятное для него, но там уже так, чтобы он знал, что они его помнят и любят, ну типа той подножки при вылазке.
  Обдумывая все это, Гоша искренне жалел, что никакой не ученый. Все-таки сколько всего таинственного он об этом мире знает, а понять явно не в состоянии. И ведь не дурак, наоборот, все всегда считали его весьма умным, только в учебе это как-то не помогало. Что в школе, что в ВУЗе. Даже на вечернем, при всем либерализме преподов, с хорошо на удовлетворительно перебивался. Вот, если бы на его месте оказался бы какой-нибудь великий ум - Менделеев там или Курчатов, сколько бы они могли понять и изучить. Но нет, бодливой корове Бог рогов не дает. У него есть информация, но не хватает ума ее проанализировать. А у кого есть ум - у тех нет информации. Такая вот всемирная справедливость, чтобы никому обидно не было.
  Представив себя на секунду этаким Курчатовым, Перекрестов вдруг вспомнил о слышанном им в последнее время так называемом "эффекте Путина" - это когда тысячам людей по всему миру казалось, что президентом России избрали не Примакова, а выдвиженца Ельцина премьера Путина. Эта неожиданная, только сейчас пришедшая в голову мысль, так его поразила, что он даже остановился. Получалось, что президентом на самом деле был Путин, а кто-то, может даже дурынды, все переиграли и зачем-то привели к власти Евгения Максимовича.
  - Президентом должен был быть Путин? - спросил Гоша в пустоту.
  - Что? - ответный вопрос был задан каким-то непонятным мужским голосом.
  Перекрестов оглянулся. За ним стояли Петрусь и какой-то незнакомец неславянской внешности.
  - Ленур, - представился незнакомец и протянул руку. Он оказался не таким вежливо-хитрым как Алим. Даже по лицу было видно, что парень намного проще.
  Гоша хмыкнул, классный он часовой. За всеми этими философствованиями не заметил, как два человека, абсолютно не скрываясь, подошли к нему сзади.
  - Гоша, - представился Гоша и пожал руку.
  А Петрусь сразу объяснил, что специально привел Ленура, потому как Гоша его не знает, мог и пристрелить. А так все нормально. Это смена. Ленур заменит на часах Гошу, а Эльдар Алима. Можно отдыхать.
  В ответ Перекрестов только кивнул головой. Больше всего его удивило, что ни Петрусь, ни этот Ленур будто и не заметили, что он такой раззява. Похоже, что именно здесь без дурынд не обошлось. Ну или эти вояки точно такие же, как и он сам. Что, наверно, даже вернее. Не война, а какая-то детсадовская игра в войнушку, и бойцы для нее соответствующие, из старшей ясельной группы.
  Выполнив обязанность разводящего, Петрусь вместе с Гошей отправились отдыхать. Спал личный состав в большой прорезиненной армейской палатке - наследства от Советской армии. По дороге любопытный парень поинтересовался, как их называют в России. В смысле федерастов понятно - федералистами, а как их - националистами, наверно.
  - Бандеровцами называют, ну или нациками, - отрезал Гоша попутчику.
  Такой ответ возмутил Петруся.
  - Какие мы бандеровцы или нацики, у меня дед с ними воевал до сорок девятого? Нет, у западенцев есть уроды, но их немного, больше из понтов.
  Услышав такое неприятие идей Степана Бандеры, Перекрестов смилостивился:
  - Ну, тогда кучмеками.
  От такого погоняла Петрусь просто обалдел, не понимая, что оно значит.
  - От Кучмы и чучмеков, - перевел ему Гоша.
  Небандеровец весело рассмеялся. Кучмеком ему нравилось быть куда больше чем бандеровцем.
  
  
  
  Глава 16
  
  Прошло уже три дня, а ответки от федералистов или федерастов, как их называли на блокпосту, все еще не было. Тишина и спокойствие. Тем не менее, бывшая до прибытия Гоши спокойная жизнь кончилась. Получить во сне шомпол в ухо никто не хотел. Караулы стали повседневной и грустной реальностью.
  Над Перекрестовым смеялись, что он привез с собой проблемы, а он, в ответ говорил, что спас их всех от цирроза печени. Так жили и служили. Неожиданно для Гоши все эти "бандеровцы" оказались вполне нормальными людьми. Даже непонятно, с чего у них такая политическая позиция. Однако, пытаться спорить или переубеждать кого-то Перекрестов не собирался. Не так поймут.
  Да и на деле никакие это не "бандеровцы", а просто дураки, которые хотят прибиться к Европе и верящие, что они там очень нужны со своим черноземом и врожденной хозяйской жилкой, не чета русским, у которых все деревни развалены. В общем, у них отсутствовало то, что называется "имперским сознанием, самосознанием или менталитетом". Ребята хотели присосаться к новому, более успешному хозяину и, при возможности, тоже крутить ему дули в кармане.
  В общем, объяснять им, что европейцы их обдерут как липок вволю попользовавшись, Гоша не стал. Если 90-е не научили, то уже ничего не научит. Уж тогда была школа так школа, и то до скольких не дошло даже в России.
  На четвертый день с соседнего блокпоста к ним в гости приехала машина. С собой привезли три огромные бутыли виноградного самогона, еще более огромный свиной окорок домашнего копчения, ну и помидоры, огурчики и лук, так называемую цибулю, без счета. В общем, все то, чем богато украинское село.
  Оказывается, этой ночью на них напали. И, если бы не то предупреждение Бондаря, то, скорее всего, блокпоста вместе с его защитниками, уже не было бы. Потому как до этого службу несли точно так же как и здесь. Общая болезнь полувоенного времени.
  Естественно, тут же накрыли общий стол, а Олег Тарасович представил спасенным их спасителя - недавно прибывшего побратима Георгия Христенко или, как он себя называет - "просто Гошу".
  - Диверсантов много положили? - дрожащим голосом спросил спаситель.
  На это гости только разочарованно махнули руками, а старший доложил:
  - Если бы в первый день полезли, всех бы положили. А на четыре дня сил не хватило засаду держать. Может, конечно, в кого и попали, но вряд ли. Только часовой огонь открыл. Пока все поднялись, они сбежали. Не знаю. Крови на дороге не было.
  Услышав это, Гоша перевел дух. Его искренне обрадовало, что по его вине никто из нападавших не пострадал. Несмотря на уже сложившиеся отношения на блокпосту, он все-равно болел за Россию и, соответственно, пророссийские силы.
  - Может это и к лучшему, - глухо сказал уже немного захмелевший Бондарь.
  На вопросительные и непонимающие взгляды гостей, да и своих, пояснил:
  - Мы мимо, они мимо. Крови нет, мстить не за что. А Кравец какая сука, он ведь специально это втихаря начал. Крови захотел.
  Уже поддавший Петрусь подтвердил:
  - Сука. Меня чуть не отравил.
  Этим своим пассажем недоотравленный Петрусенко несколько разрядил обстановку, раздался дружный смех. А Гоша тут же подумал, что та алкогольная стратегия допроса была вовсе не так уж и примитивна. Вот, Бондарь поддал, вроде и немного, а язык развязался. Такого говорить вслух, да еще всем, вовсе ни к чему.
  Даже интересно, что тогда по пьяни рассказал Кравцу он сам, забавно, если о Верке и Надьке. Представив, как тот отнесся бы к его рассказке о джинихах, Гоша вслух рассмеялся.
  - Чего ржешь? - дружески поинтересовался один из гостей. Чувствовалось, что ему тоже хочется поржать вместе с Гошей, как никак его спасителем.
  На это Перекрестов показал ему на скучающих невдалеке татар.
  - У нас только свинина была, - разочарованно оправдался тот.
  Действительно, Алиму, Ленуру и Эльдару было нечего делать на этом празднике жизни. Свинина, да алкоголь, причем не какой-то, а именно из прямо запрещенной в Коране виноградной лозы. Такого пить даже Алим, самый светский из троицы, себе не позволял, притом, что зерново-картофельная водка для него - "это другое".
  Через пару часов, как следует отблагодарив спасителей, гости, сильно навеселе, убрались домой. Отвезти их взялся Ленур. В случае самостоятельного отъезда вся предыдущая деятельность Гоши по их спасению могла быть просто бессмысленной - разобьются спьяну к чертовой матери.
  Так что Ленур повез их, а Эльдар поехал следом, чтобы привезти обратно Ленура. Такая вот антиалкогольная многоходовочка.
  Гоша, наблюдая за татарами, еще с самого знакомства отметил, что Алим для них несколько чужой. Что, в общем, легко объяснялось. Он был городским и практически светским человеком, а они парни сельские, не то, чтобы очень набожные, но довольно строго соблюдающие религиозные предписания. Да и общих тем у них скорее всего не было. Слишком разная жизнь и воспитание до всех этих соединивших их вместе событий.
  Так спокойно, без нападений и стрельбы, но все-таки с необходимостью еженочного выставления караулов, прошел первый месяц пребывания Гоши на этом блокпосту.
  ***
  Презентация нового проекта "Антикварного дома Антик 1949" проходила в одной из лучших гостиниц столицы, как раз только недавно проведшей капитальный ремонт.
  Выбор именно отеля был неслучаен. Мало ли, вдруг кто-то из приглашенных решит еще на несколько дней остаться в Москве, а вдруг, кто-то, например, просто выпьет лишнего. Всегда будет возможность тут же обеспечить дорогого гостя необходимым высококлассным сервисом и привычным ко всему персоналом.
  Ну и кроме всего этого, хозяева данного гостиничного комплекса были постоянными клиентами компании. Так что, оказывая со значительной скидкой услугу, они хорошо понимали, что в конечном результате в накладе точно не останутся. Формула "ты мне - я тебе" работала, как и всегда, безотказно.
  Четы Алексеевых и Грушиных пришли вместе. Кстати, у супруги Вячеслава Михайловича была с прикидом точно такая же проблема, как и у Ирины. Ну не привыкла она по пафосным мероприятиям шастать. Максимум - вытащить в театр плачущего и изо всех сил сопротивляющегося этому наказанию пана-генерала. Но театральное платье все-таки совсем другое. Решилось же это некоторое затруднение все той же коллекцией. Благо, размер одного из модельных платьев вполне подходил пусть и не к самой стройной, но, тем не менее, и не к расплывшейся фигуре генеральши.
  Мужчинам было в разы проще. Вячеслав Михайлович одел дежурный для встреч с руководством гражданский костюм, а Денис обошелся своим свадебным нарядом. И если женщины вздохнули спокойно, только когда воочию увидели, что выглядят по сравнению с другими приглашенными дамами вполне достойно и презентабельно, то мужикам на все это было, вообще, наплевать.
  Грушин, по началу, хотел надеть свою генеральскую форму, которую искренне любил, но супруга его отговорила, объясняя, что таких понтов интеллигентные люди просто не поймут. Будет как попугай со своими лампасами и наградами. И, кстати, ошиблась. Часть приглашенных силовиков пришла при полном параде. Вячеслав Михайлович молча, с завистью, показал на них жене пальцем и, посмотрев на Дениса, глубоко вздохнул. Таким же вздохом ответил ему и подполковник, супруги их обоих отговорили от профессиональной одежды.
  А, вообще, оформление презентации интриговало - везде развешаны огромные постеры с какими-то странными картинками, на которых были изображены непонятные шары с уймой то ли присосок, то ли еще чего-то.
  По залу сновали официанты с подносами, на которых бокалы с шампанским чередовались с аристократической закуской - микроскопическими канапе в корзиночках и на шпажках. Корзиночки были с красной и черной икрой, а шпажки с креветками и еще непонятно с чем, но, скорее всего, чем-то дорогим и модным.
  Впрочем, Ирине было не до шампанского и икры, она хотела своими глазами увидеть Федорова и цепко всматривалась в лицо каждого проходящего мимо мужчины, что выглядело несколько двусмысленно.
  Впрочем, долго позориться ей не дала генеральша Грушина. Не имея никаких особых отвлекающих интересов, она мгновенно засекла, что их мужчины обнаружили место, где наливают крепкие алкогольные напитки - от водки, до коньяка, текилы и виски. И, соответственно, при поддержке Ирины, сумела предотвратить дегустацию этих напитков их мужьями.
  Честно говоря, подобный навязчивый контроль над супругом несколько коробил Алексееву. Но что поделать, такова жена начальника ее мужа, да, в принципе и ее начальника тоже. Приходилось не просто соглашаться, а даже неприлично поддакивать. Успокаивало только одно - видятся они исключительно редко и надо пережить лишь сегодняшний вечер. А там год, а то и больше до следующего рандеву.
  Слух гостей услаждала так нелюбимая Федоровым классическая музыка. Певица пела что-то, судя по всему, итальянское. Но, надо отдать должное, это не резало слух, а создавало вполне приятный фон. В общем, и любители и не любители классики могли быть довольны - одновременно и слышно, и неслышно - великолепно подобранная громкость.
  Где-то через час после назначенного начала презентации, дав гостям всласть выпить и закусить, запустили официальную программу. Открыл ее лично Генеральный директор "Антикварного Дома Антик 1949" Роман Петрович Карагодин. Поздоровавшись, он начал свою речь с вопроса к гостям:
  - Кто-нибудь знает, что изображено на постерах фирмы?
  Ответом ему было гробовое молчание зала.
  - Я сам узнал, что это такое всего месяц назад. На самом деле это вирус. Один из его видов - так называемый коронавирус.
  Дальше он признался, что конкретно именно этот тип заразы был выбран для рекламы исключительно из-за своей внешности, ибо "встречают по одежке", а красивее по теме ничего не нашли.
  Затем Карагодин недолго и ненудно рассказал об археологических экспедициях, профинансированных их компанией, работе в Ираке, и что увидели сотрудники "Антик 1949" в странах совсем третьего, если не четвертого мира. Всю его нищету и болезни. И не стоит думать, что нам всегда будет везти. Меняется Земля, меняется среда, меняются и микроорганизмы. И, в конце концов, доменяются до опасных для человека. А посему, фирма, которой он управляет, диверсифицирует свою деятельность. Оставляя за собой антиквариат, компания параллельно начинает реализацию антивирусной медицинской программы. На первоначальном этапе будут реализованы научно-исследовательская лаборатория и опытное производство вакцин. Впрочем, лично он бактерию от вируса не отличит, и поэтому об остальном им расскажет завкафедрой вирусологии МГУ.
  Профессор тоже оказался тертым калачом, отлично понимающим, что подробности вирусологии как науки, для имеющейся в этом зале аудитории не представляют абсолютно никакого интереса. Поэтому, вместо того чтобы объяснять, что вирусы это не бактерии и являются чем-то средним между живым и неживым, он представил залу поистине апокалипсические картины, ждущие мир, если "Антик 1949" впрямую не займется изучением вирусов и производством вакцин, которые в конечном итоге и спасут все человечество.
  Надо сказать, что рассказывал он об этом так живо и с такой экспрессией, что слушали его, открыв рот, пожалуй, все, исключая если только Ирину, которая продолжала шарить глазами по залу в поисках Федорова. Больше ее на самом деле здесь ничего и не интересовало.
  Упорство дало свои результаты. Сергей, пораженный, как и весь зал, так же с открытым ртом внимательно внимал этому пожилому дарованию. Алексеева, наконец, увидев его, не поверила своим глазам. На всякий случай быстро их закрыла, а потом широко открыла - не привидение ли это и не мираж которым мозг хочет ее успокоить. Нет. Сергей Федоров остался на том же месте где и стоял.
  Осторожно, бочком, чтобы ни в коем случае не привлекать к себе внимание, Ирина двинулась к нему. Где-то на полпути ей пришло в голову, не опасно ли это, все-таки ее герой из 1949 года вполне может быть связан с тем жутким "лысым медведем". Но, несмотря на весь свой страх и ужас, она все-таки решила "подергать смерть за усы", точнее того "лысого медведя", если он, конечно, тут при делах.
  Где-то в метре от Федорова она остановилась. Тот, увидев приблизившуюся почему-то именно к нему симпатичную молодую женщину, напрягся, думая, чем же он ее заинтересовал, а значит, чем-то отличился от окружающих.
  - Извините, вы не возьмете для меня текилы? - обворожительно и виновато улыбаясь попросила Алексеева. Потом, повернув голову в сторону выступающего завкафедрой, с некоторой презрительной усмешкой добавила:
  - Хороший профессор разговорного жанра.
  В ответ Федоров только кивнул, ему даже стало немного стыдно, что он тоже поддался на чары выступающего и развесил уши. Исполняя просьбу приятной во всех отношениях дамы, Сергей немедленно развернулся и пошел к столику, где разливают крепкие напитки. В это же время к Ирине подошел Денис.
  - Видел?
  - Видел.
  - Он?
  - Он.
  - Точно?
  - Точно.
  - Ты чего все повторяешь?
  - А чего ты спрашиваешь, что и сама знаешь?
  Пока они так мило препирались, Федоров возвращался, держа в руках два бокала. Он забыл спросить, какую конкретно текилу предпочитает дама - серебряную или золотую. Поэтому, на всякий случай, взял ту и ту.
  Однако, по возвращении диспозиция изменилась. Рядом с молодой женщиной стоял, судя по всему, ее спутник. И без подсказок было понятно, что передавать барышне напиток со спиртным в этом случае нельзя. Она ведь не случайно попросила принести его ей, естественно, чтобы самой не светиться. Оставалось только пройти мимо, улыбнувшись этой паре, будто несет текилу на выбор кому-то другому.
  Отойдя на безопасное расстояние, Федоров решил, что этот кто-то другой он сам и есть, и поэтому с удовольствием опустошил оба бокала.
  ***
  Первый календарный месяц пребывания Гоши на блокпосту миновал, можно смело отмечать второй. В принципе, все было "чинно, благородно", но не по-старому. За весь прошедший период дурынды ни разу не дали о себе знать.
  Оглянувшись, нет ли никого рядом, Перекрестов вслух тихонько спросил:
  - Дурынды, вы здесь? - молчок. - Вера? Надя? - снова молчок.
  Закралась даже еретическая мысль - вдруг они его бросили. Тут же вспомнился давно забытый фильм, потому как смотрел его в летние каникулы толи между первым и вторым, толи между вторым и третьим классом. Точно не позже. Вроде, "Цирк" назывался - древнее немое кино с Чарли Чаплином. Из всего когда-то просмотренного часа с лишним, в памяти всплыло всего два эпизода минут на пять каждый. Первый - с зеркалами, впрочем, этот сейчас был ему совсем ни к чему. А вот второй, как раз полностью подходил к нынешней ситуации.
  В нем Чарли работал канатоходцем и чего только не вытворял под самым куполом цирка, потому что был привязан к страховке. И вот, на одном из выступлений, она отвязалась. Он же все так же продолжал делать свои кульбиты, но ровно до тех пор, пока не заметил, что страховки-то на самом деле нет. Сразу пропали и смелость, и уверенность, и мастерство.
  Вот и Гоша сейчас в том же положении, потому как если не уверен, то считай, что и нет. Могли ведь действительно бросить, а может, наоборот, сейчас ржут в нескольких наносекундах впереди его времени, наблюдая за всеми этими его терзаниями. Положа руку на сердце, помощи в том прошедшем месяце совсем не требовалось, да и сейчас, на самом деле, она была бы абсолютно лишней. Но все-равно - "а поговорить?". Самое мерзкое, что даже и не знаешь, как проверить - с ним они еще или уже нет. Вдруг, как не оправдавшего их высокого доверия, сбросили его словно какой-нибудь балласт.
  
  
  
  Глава 17
  
  В первый же день второго месяца пребывания на блокпосту к этой неприятной неопределенности добавилась еще одна проблема. Он, до здоровенного водяного пузыря, натер себе пятку. Знал ведь еще вчера, что в кроссовке сбилась стелька, но поправить было лень, а ходить с утра пришлось много. И вот результат. Еле добрел назад до палатки, прямо как балерина, на носочке. Как назло, в этой их импровизированной казарме никого не было, вероятно, личный состав, не задействованный в караулах, разбежался по бабам.
  Сам Гоша не блудил. Во-первых - после дурынд даже модели не торт, а местные, ну из тех, кого он видел, и близко не модели. Но, конечно, не это главное. Главное - во-вторых. Как-то неудобно. Перекрестов был уверен, что Верка с Надькой все видят, а это, что не говори - измена. Да даже рукоблудием не заняться - стыдно. В том, что они могут как-то подсматривать, несмотря на все эти скорости звука и света, он не сомневался. Слишком хорошо знал их. Девицы никогда бы не признались бы, что не смогут его видеть, когда он их тоже не видит, если бы действительно так и было бы.
  Но, спасибо организму, с трудом выдержав воздержание первой пары недель, тот, в общем, смирился с монашеским образом жизни и невыносимыми половыми позывами особо уже не надоедал, оставив в действии только выносимые. Ну а чтобы товарищи не посчитали его за импотента или, вообще, за гомика, Перекрестов время от времени куда-то исчезал. Пусть думают, что у него шашни с кем-то из местных барышень. А тайные - потому как с замужней. Такое вот придумалось алиби. Судя по реакции окружающих, в это верили. Ну а почему бы нет? Ведь со всех сторон новоявленный Христенко себя показал как вполне нормальный товарищ, с которым даже можно идти в разведку.
  Очередной раз Гоша порылся в сумке, в надежде, что вдруг там что-то нужное все-таки где-то завалялось, ну или завалилось. Чуда не случилось - собирали ее ведь дурынды и собрали даже не с женской бестолковостью, а с какой-то своей, забыв, что у людей организм все-таки отличается от ихнего. Ни одного колющего и режущего предмета.
  Даже его козырный ножик не положили, да что там ножик, щипцы для стрижки ногтей и те посчитали лишними, кстати, надо будет, наконец, заказать, кто в город поедет, в сельском лабазе ничего подобного нет. Вместо них маникюрная пилка, вероятно, чтобы заботился о "красе ногтей" каждый день, что и приходится делать. Тоже, дурищи, заусеницу подстричь нечем, об этом они не подумали. Правда имеется лейкопластырь, хоть его не забыли. С другой стороны, сам виноват. Месяц здесь и озаботился только сейчас, как припекло, давно купить надо было.
  Естественно, так просто он это оставить не мог и тут же выговорил вслух все свои претензии, а так же, очень конкретно, что лично о них думает, благо был в палатке один. Но твари молчали, будто ничего не слышали. Надеясь, что им стало хотя бы стыдно, Гоша продолжил готовиться к операции.
  Еще из необходимых для полевой хирургии вещей имелась початая бутыль самогона, которая стояла под койкой Павло - парень явно спивается и никак ему не помочь - никого не слушает, только пьет и пьет как не в себя. Даже удивительно, что еще что-то соображает и печень как-то фурычит. Но, судя по всему, это не надолго.
  Гоше вспомнился какой-то явно умирающий алкоголик, которого где-то год назад видел в Питере. Было прямо видно, что мужик сдает. По тому как он двигался, по страдальческому выражению лица ему можно было дать максимум пару дней жизни, неделю точно не протянет. Точнее, уже давно не протянул. Вот и Павло это же ждет. И, похоже, скоро. Бондарь хотел сплавить товарища на лечение, но тот ни в какую.
  Еще вспомнилась армия - тогда в пилотке у него всегда были иголки с нитками. Сейчас же, в этой а-ля американской кепочке, ничего подобного. А пузырь надо срочно чем-то проткнуть и выпустить воду, потому что если разорвется сам, сорвав кожу, то ходить станет, вообще, невозможно. Ковылять на посты, звонить о помощи и, тем более, рыться в чужих вещах как-то не хотелось - еще не так поймут. Да и вообще, не того уровня проблема, чтобы не решить самому, даже крови нет, один пузырь с водой, правда здоровенный.
  Результатом минутного мозгового штурма сначала была мысль об использовании шомпола автомата, благо калаш всегда при себе, ну а потом он вспомнил о пенале с принадлежностями в прикладе. Отвертка своей гранью отлично заменила иглу, и пузырь был благополучно проткнут, продезинфицирован самогоном и заклеен пластырем. Попытался пройтись - даже лучше ожидаемого. Конечно, не побегаешь, но ходить, в меру прихрамывая, вполне можно.
  Как раз по окончании всех этих медицинских манипуляций в палатку зашел Петрусь. Нет, чтобы на несколько минут раньше, тогда было бы у кого одолжить иголку (все-таки она лучше, в смысле тоньше чем отвертка) - он человек сельский, обстоятельный, не чета Гоше и дурындам, у него точно должна быть.
  Перекрестов хотел похвастать своей мозолью, но, взглянув на физиономию товарища, передумал. Тот был явно на взводе.
  - Что случилось?
  - Смотри.
  Петрусь протянул ему свою мобилу. Новенький Сименс. Гошу всегда удивляло, что чем провинциальнее человек, тем более "крутую" версию телефона тот предпочитает. При всех своих талантах и отличной соображалке, в этом Васька не был исключением.
  Сам же Гоша, здесь, по смешной цене, перекупил древнюю, несколько лет юзанную Нокиа. Главное - работает. Он бы легко обошелся бы и без нее, звонить матери все-равно нельзя - вычислят где он, а это совсем ни к чему. А кроме нее больше и некому.
  У дурынд, в теории, своя связь, но они чего-то молчат. Он пару раз пытался с ними заговорить, включая сегодняшний день. Так, просто обращался прямо в никуда, в воздух. Ноль внимания, будто и не слышат, во что он, конечно, не верит. Просто игнорируют, пока помощь не нужна. Твари, приучают к самостоятельности. В то, что они просто плюнули на него и бросили, верить как-то не хотелось. Хотя, такая мысль стала все чаще и чаще проскальзывать.
  Но, никуда не деться, купить пришлось. Мобильники - это связь в отряде, раций ведь нет.
  - Смотри видео.
  Конечно, у него новый телефон с видеокамерой. Даже интересно, что он такое заснял, что настолько нервный.
  Разрешение 176 на 144. Не так, чтобы полноценное кино, но общие детали даже неплохо различимы. На экранчике на столе лежал ребенок, лет, наверно до двух, а то и до года. В возрасте детей Гоша совсем не разбирался, но этот совсем малыш. Наверно, Петрусенковский, только, судя по состоянию папаши, поздравлять того особо не с чем.
  Неожиданно точка съемки отъехала, и появился абсолютно голый мужик в новогодней маске зайца с эрегированным членом. Он весело помахал рукой на камеру, затем грубо раздел заплакавшего ребенка, оказавшегося мальчиком и засадил свой половой орган ему в зад. Плач превратился в детский вопль.
  Дальше Перекрестов смотреть не стал.
  - Ты чего, охренел, такое показывать?
  Гоша знал о подобных видео. Да что там видео. Такое и на пленки снимали, пока цифровых камер не было. Специальные тайные фильмы для всяких извращенцев. Похоже, Петрусь узнал об этом впервые. Село, что с него взять.
  - Ты не понял, это у нас снимали.
  Тут Петрусь заново поставил ролик и остановил его на моменте, когда появился мужик. Чтобы заснять его в полной "красе" - в маске и с членом, оператор отошел, и стало видно окно, через которое просматривалось кривое дерево и какая-то стена.
  - Это детский дом. Километрах в десяти от нас.
  - На нашей стороне или на их? - поинтересовался обалдевший от этой новости Гоша.
  - На нашей.
  Перекрестов задумался. В нем кипело не только негодование, но, как бы это цинично не звучало, в этом видео он увидел возможность. Возможность для себя, может то, из-за чего он здесь и оказался, в смысле, может дурынды так все рассчитали, чтобы он попал именно сюда, именно сейчас, именно ради этого.
  Собравшись мыслями, строго произнес:
  - Ты уверен, что это наш детский дом? Обвинение серьезное.
  - Да что им с этого обвинения? - взорвался Васька.
  Перекрестов посмотрел Петрусю глаза в глаза.
  - А оружие, зачем у нас, как ты думаешь? - сказав это, Гоша с трудом, опираясь на автомат, поднялся.
  - Что с тобой?
  - Да, мозоль. Ничего страшного. Стелька сбилась, лень было поправить. Трудно быть бестолковым. Дай мобилу, пойду к Бондарю.
  - Я с тобой.
  - Нет. Такое лучше один на один. А я трепливей тебя. Ну а если он не согласится, собираем казачий круг.
  Хромая, вместе с Петрусем они подошли к землянке командира. Оставив товарища наверху, Перекрестов спустился вниз.
  Без каких-либо прелюдий, даже не поздоровавшись, Гоша приступил к делу.
  - Олег Тарасович, вы это видели? - и протянул мобилу с видео.
  - Убери. Видел.
  Гоша немедленно положил телефон в карман. Получалось, что все знают. Скорее всего, не только у них, а, вообще, даже в близлежащих селах.
  - Олег Тарасович, мы или сейчас берем власть на себя, или можем отсюда убираться. Местные за дерьмо нас считать будут. А федерасты, если не дураки, скажут, что порнографы с нами в доле, финансируют нас. Это вопрос часов.
  - Что ты предлагаешь? - удивленно посмотрел на него командир.
  - Я сейчас беру белую тряпку, еду к федерастам как парламентер. Показываю видео, они, думаю, тоже уже знают. И прошу помощи. Вместе к детскому дому и на колья этих уродов.
  - Зачем к федерастам? Тогда уж с других наших блокпостов, - ответил не понимающий смысл предложения Гоши Бондарь.
  - У нас сейчас есть возможность взять под контроль весь район. Если не договоримся, то они могут маневрировать между нами и ими, используя обе стороны как дураков. А так, федерасты выдают нам наших уродов, а мы им ихних.
  - Кто маневрировать? - все более непонимающий Перекрестова уточнил вопрос командир.
  - Да вся контрабанда, наркотики.
  - А мы?
  - Винтовка рождает власть, - нервно пояснил Гоша и поставил свой автомат прямо на стол к командиру. Он не ожидал, что Бондарь окажется настолько непонятливым.
  - Мао.
  - Цзэдун, - подтвердил Перекрестов.
  Бондарь задумался. Когда Кравец ему звонил, что вот этим Христенко укрепят его заставу, то предупредил не только о том, что тот воевал в Чечне, правда, не указав сторону, но и что у парня явно криминальные наклонности. Однако, не ошибся завуч. Вот как сегодня проявились. Хочет "крестным отцом" стать, подломив под себя контрабанду с наркоторговлей.
  Видя, что командир не к месту задумался, Гоша решил оторвать того от мыслительного процесса.
  - Олег Тарасович, вам ведь больше сорока. Вы так и собираетесь командовать десятью людьми? Это уровень сержанта. Ну, с нашими масштабами пусть лейтенанта, даже старшего.
  Бондарь зло посмотрел на Перекрестова. Тот затронул больную тему. По сути, у него ведь, действительно, ничего нет. Когда влез в эту политику, то надеялся попасть с пеной наверх. А вот оказался здесь, без шансов какого-то роста. Сам об этом давно думал. В будущем - нищий старик. Нет, конечно, патриотизм, "Украина це Европа". Как с женой развелись, получил свободу, ушел с работы на фронт. Теперь вот пьянствует на заставе.
  - Действуй, - нервно сказал он, понимая, что проще разрешить сейчас, чем потом объяснять всему отряду почему был против наказания педофилов. Все-равно ничего не получится и пусть Христенко сам расхлебывает свою инициативу.
  Гоша улыбнулся и отправился к выходу. Даже хромать перестал.
  - Подожди. Это ты все прямо сейчас придумал? - остановил его Бондарь.
  Перекрестов обернулся. Если и был смысл, то поиграть в правду.
  - Я давно жду момента. Ведь я в том же положении что и вы. Это Петрусь всегда может к себе вернуться, свиньям хвосты крутить. А мы с вами, если только грузчиками устроимся. Но вы-то хоть здоровый, а с моей конституцией не особо тяжести поносишь. Правда сейчас на нашей стороне, и такая, что против никто и слова сказать не сможет.
  В ответ Бондарь молчал. Поняв, что разговор исчерпан, Гоша вышел из землянки.
  ***
  Узнав, что ехать надо к федерастам и просить у них помощи, Петрусь опешил. Но Перекрестов быстро ему объяснил, что если не договориться с политическим врагом, то всякие уроды будут замечательно пользоваться их противостоянием. А против тех, кто "вне закона" надо выступать единым фронтом. Да и, вообще, в области надо устанавливать правила и жить по справедливости. Зря что ли у них автоматы?
  Парню очень понравилось выражение "вне закона" и про автоматы. В конце концов, Гоша умный, образованный, да и командир дал согласие. Им виднее.
  За белым флагом не надо было даже заходить в палатку. У Петруся в машине была достаточно чистая ветошь, которая однозначно сойдет для их дипломатической миссии.
  ***
  До блокпоста федералистов по дороге было около полутора километров. Специально так расположились, чтобы лишний раз друг друга не видеть и беспричинно не конфликтовать.
  Гоша попросил Петруся остановить машину где-то в метрах ста от укреплений противника. Взял у него телефон и, выйдя из автомобиля, принялся размахивать белой тряпкой. Помахав так секунд десять, бросил портянку обратно в машину. Если совсем не договорятся, то Петрусь лишится не только своего боевого товарища, но и навороченного телефона, так что пусть уж хотя бы с ветошью останется.
  Проходя эти сто метров, Гоша опять вспомнил Чаплина - лицо гениального актера, когда по сюжету фильма тот прямо перед своим носом увидел отстегнувшийся пояс страховки. Перекрестов уже заранее выстроил в своей голове весь разговор и сейчас гадал, не перегнет ли палку - все ведь будет построено не просто на наглости, а на супер-наглости, взятии за фук. Вот только чем для него все это может кончиться, если не прокатит? Естественно, только в том случае, коли дурынды на него забили. При нет можно, конечно, совсем не беспокоиться, но вот проблема - уверенности, что "нет" сейчас нет. Молчат, твари, как партизаны на допросе.
  Приблизившись к бетонным блокам, сразу сказал встретившему его бойцу:
  - Веди к командиру.
  Тот, предварительно обыскав на предмет любого оружия, сопроводил его внутрь позиций.
  Вообще, укрепления федералистов практически копировали ставший уже родным Гоше блокпост. Даже командный пункт оказался в такой же землянке как и у Бондаря. Ну, прямо, будто один человек все проектировал и тем, и тем. Скорее всего, так и было. Один проект продал обеим сторонам.
  Командир федералистов встречал Перекрестова максимально неприветливо. Тертый мужик за сорок, а то и к пятидесяти, понимал, что противнику что-то надо и уже готовился послать парламентера нахер. Ничего общего с бандеровцами у него быть не могло.
  - Ты это видел? - спросил Гоша и тут же сунул телефон с видеозаписью несколько опешившему от подобной наглости командиру. Не дав тому даже ответить, продолжил:
  - Отпусти охранника. Тут лучше конфиденциально.
  Федералист махнул рукой, чтобы боец сопроводивший Гошу вышел, и тогда Перекрестов продолжил:
  - Мы тут одного деятеля из этих порнографов взяли. Он сказал, что вы в доле. Так вот, я пришел предупредить, что спокойная жизнь кончилась. Пока вас тварей не уроем, не успокоимся.
  Сказав это, Гоша встал.
  - Все. Это я чтобы знали, за что и почему.
  - Подожди, - промямлил сразу потерявший от такого обвинения лицо федералист. На него было жалко смотреть. Недавняя самоуверенность не просто пропала, а прямо-таки растворилась за какую-то долю секунды.
  Несколько фраз с этим страшным обвинением совсем выбили его из колеи и лишили хоть какой-то твердости. Перед ним была только одна цель - как угодно оправдаться в том, в чем не виновен.
  - Я клянусь, что мы не причем. Сам подумай, будь так, разве это было бы на вашей территории?
  Перекрестов сделал вид, что задумался. Мол, этот аргумент кажется ему логичным.
  - У тебя дети есть?
  - Есть. Двое.
  - Поклянись жизнью и здоровьем своих отца, матери и детей.
  - Клянусь, - мгновенно ответил командир блокпоста, будто боясь, что Гоша передумает требовать с него клятву.
  - Вот ведь тварь. Наврал значит, - смилостивился Перекрестов.
  Собеседник кивнул головой и облегченно выдохнул, считая, что оправдался от этого страшного преступления.
  Дальше Гоша предложил ему помочь в ликвидации притона педофилов, а также изложил перспективы будущего сотрудничества. Все то, о чем говорил еще с Бондарем.
  Федералист соглашался со всем, что несколько напрягало. Было понятно, что в данную минуту он думает только об одном - отделаться от этого страшного обвинения, доказать свою непричастность, а в суть чего-то другого абсолютно не вникает.
  Это плохо. Потом все обдумает и может отказаться. А этого никак нельзя допустить. Поэтому Гоша мрачно, с максимальным пафосом, завершил свою речь:
  - Педофилы должны быть уничтожены. Вы с нами? - звучало это однозначно - вы или с педофилами, или с ним. Третьего не дано.
  - Конечно с вами.
  После подтверждения, Перекрестов достал свою Нокиа и обменялся номерами телефонов, сказав, что уже сегодня нужно созвониться и встретиться на нейтральной территории. От них будет командир группы Бондарь.
  Вспомнив, что так и не представился, федералист протянул руку и сказал:
  - Алексей Бунчужный.
  Гоша ответил на рукопожатие, сказав коротко:
  - Гоша.
  Увидев непонимающий вопросительный взгляд, уточнил:
  - Просто Гоша.
  Бунчужный пожал плечами, раз уж парню нравится такое фамильярное отношение, то, пожалуйста.
  - Слушай, Гоша. У тебя мобила совсем гавно, - сказав это, командир полез в стол и достал новенькую раскладушку-Моторолу. - Здесь и диктофон, и видео. Надо только карту памяти поставить, у меня нет. Даже лучше этого, - и показал на Сименс Петруся с видео.
  Отказываться от этой взятки было глупо. Гоша поблагодарил за подарок и вышел. Первый этап был наполовину выполнен, можно возвращаться.
  
  
  
  Глава 18
  
  Эти максимум полчаса в одиночестве показались Петрусенко целой вечностью. Увидев возвращающегося Гошу, он немедленно развернулся и сдал автомобиль назад, логично посчитав, что чем быстрее выедешь из радиуса прицельной дальности, тем оно лучше. Нужно только быстрее подхватить товарища. Результатов переговоров он не знал, но в подлости противника был уверен.
  А вот Перекрестов совсем не торопился. Все прошло просто замечательно, что, в общем, неудивительно - обвинением в педофилии, да еще с видео, практически любого возьмешь за "фук", кроме, если только настоящего сидельца-блатного. Но таких здесь вроде и нет.
  Из возможных будущих проблем пока вырисовывалась только одна - крымские татары могут не принять перемирия. Им это может очень не понравиться, ведь у них для этого есть некоторые основания, так сказать аргументы личного характера. Реально ведь, кроме этой тройки, по-настоящему пострадавших от федералистов никого и нет.
  Разногласия на Украине сейчас чисто идеологические - куда и с кем идти. Одни, в основном на востоке и юге, предпочитают продолжить свой дрейф с Россией, а вот более половины центра и весь запад страны с вожделением смотрят на Европу и США, надеясь присосаться к более богатому и успешному сюзерену.
  У татар же все немного по-другому, по большому счету, им и Россия, и Запад не нужны, им ближе та же Турция. Если Ленур с Эльдаром просто бежали из дома, что, в общем, была их собственная инициатива - уйма татар ведь осталась, в том числе даже члены Меджлиса, которые и спровоцировали эту парочку на побег, то вот с Алимом сложнее. В Симферополе, когда все тот же Меджлис попытался провести силовую акцию, приехавшие из Донецка шахтеры сломали ему три ребра и проткнули легкое. От того грамотного удара арматуриной у него шрам во весь бок, который он обожает показывать и которым искренне гордится.
  В общем, надо будет как-то уболтать и их, что мол, кто против, тот за педофилов получается. А они же не за педофилов? Причем, сложнее всего, судя по всему, будет с Ленуром с Эльдаром, они могут даже не понять такой формулы. Ребята не то, чтобы тупы, но мыслят весьма линейно. Так что важно убедить Алима, а он уже все растолкует. Болтовне Гоши они вряд ли поверят, а интеллигентный и образованный Алим для них авторитет.
  А пока, на первый взгляд, все хорошо. Командир федералистов оказался не таким уж и сложным противником, сразу сломался, как его в педофилы записали. Да, действительно, наглость города берет. Перекрестов растянулся на сидении, потянулся и в никуда спросил:
  - Ну как?
  Неожиданно для него послышался ответ давно молчавших дурынд:
  - Класс.
  И, кстати, совсем не кстати. Услышав неизвестно откуда раздавшийся женский голос, Петрусь обернулся, резко вывернув руль. Машина пошла юзом и чуть не перевернулась. Однако, повезло, даже с трассы не съехали.
  - Ты чего, ухлопать меня хочешь, раз федерасты не стали? - нервно засмеялся Гоша. До него даже сразу не дошло, что ничего страшного в этом нет. Чуть что - дурынды переиграют. Инстинкт самосохранения, и только потом включилась голова, что кому-кому, а ему бояться всяких несчастных и прочих случаев больше нечего. Они все-таки с ним, а значит, за него мазу держат, можно чудить.
  - Ты слышал? - не обращая внимания на чуть не произошедшую аварию, прошептал Петрусь. Произошедший с ним глюк реально его напугал.
  - Что слышал? - как можно более непонимающим голосом поинтересовался Перекрестов.
  - Баба какая-то сказала "класс", - на одном дыхании выдавил из себя Васька.
  - У тебя глюки, - рассмеялся Гоша. Потом резко посерьезнел. - Я тебя спросил: "ну как" и все.
  - Точно не слышал? - совсем упавшим голосом уточнил Петрусь, подумав, что со здоровьем у него может быть полный швах.
  - Это водка. Слуховые галлюцинации - первый признак алкоголизма. Белая горячка, - подтвердил его опасение Гоша.
  Петрусь с ужасом посмотрел на Перекрестова.
  - Завязывай пить. А то, как Павло будешь, - немного подумав, выдал свое медицинское заключение Перекрестов и тут же узнал, что, оказывается, пока он шлялся и натирал себе мозоль, Павло отправили в больничку. Ни с того, ни с сего парень жутко заорал от боли и забился в конвульсиях. Приехавшие врачи сказали, что, судя по всему, приступ острого панкреатита. Все от водки.
  Услышав эту новость, задержавшуюся из-за видео, Гоша тут же предложил:
  - Давай так, с сегодняшнего дня больше не пьем. Ни ты, ни я. Держимся друг друга. Если кто-то смеяться будет, вместе посылаем нахер. Идет?
  - Идет, - ответил Петрусь, отлично понимая, что женскому голосу неоткуда было взяться в салоне машины. Это, действительно, галлюцинация. Пить надо бросать. Совсем бросать.
  Дальше они ехали в полной тишине. Гоша был просто счастлив - страховка при нем. Ну и понятно, почему они столько молчали. Он все должен был сделать сам и поверить в себя. А, вообще, действительно, просто удивительно каким прожженным интриганом он оказался, и это ведь только самое начало.
  Вспомнился Мишин, начальник лаборатории, который выжил Володьку Новова, а ведь Перекрестов считал того за подлеца, а теперь вот, что сам творит - Мишину такого и близко не снилось. И, главное - никакого раскаяния. Наоборот, горд, что смог так со всеми закрутить. А еще главнее, что все сам.
  Хотя, зная дурынд, нет полной уверенности, что они не вмешивались. Вполне могли и тайно помогать, скрытно - чтобы в себя поверил. Правда, в их педагогические способности верилось весьма слабо, да и нет никаких воспоминаний об альтернативных событиях, никаких "эффектов Путина". Так что, наверно, все-таки все сам. В конце концов, это уже и не важно - он поверил в себя и хочет продолжения спектакля.
  Сейчас же перед ним стоят новые задачи - сгладить ярость татар и грамотно свести Бунчужного с Бондарем, дабы они нейтрализовали друг друга и самому, как компромиссной фигуре, возглавить эту новую объединенную структуру. Да, у себя в НИИ и мыслей таких не было, карьеризмом там и не пахло. Толи дело сейчас. Но, надо признать, такая жизнь куда интереснее, особенно когда она для тебя еще и безопасна. Как же ему тогда сказали, что-то типа: "чтобы у тебя все было и тебе за это ничего не было". Даже не помнит кто точно, но, судя по слогу - Верка, это в ее стиле.
  ***
  Выйдя из автомобиля, Гоша вспомнил о пятке. Естественно, та опять сразу заболела. Удивительно, как симулянт какой-то, пока не вспомнишь - не болит. Наверно, вовремя проткнул, кожа не успела еще отмереть и, судя по всему, обратно восстанавливается, заново прирастая к ступне. Обнадежив себя этим, на этот раз уже медицинским открытием, прихрамывая, в сопровождении Петруся, отправился к Бондарю. Надо все быстро решить и созвониться с федералистами о встрече командармов.
  Тут же, по дороге, к нему поспешили сразу все три татарина. Это было, конечно, не вовремя и ни к месту. Устроят скандал здесь, потом вместе вломятся к Бондарю, а тот, глядишь, сдрейфит потенциального братания и передумает. Получалось, переубеждать крымчан надо немедленно и прямо сейчас.
  Первым к нему подскочил Ленур.
  - Я дома с баранов кожу сдирал. Могу с этих гадов живьем. Я умею.
  Услышав это, Перекрестов сначала обалдел, но быстро нашелся:
  - Пока делим шкуру неубитых педофилов.
  Ленур толи не знал поговорки, толи не понял юмора.
  - Живьем с них надо, на глазах у всех, чтобы и мысли больше ни у кого не было.
  Несмотря на зашкаливающую жесткость предложения, Гоша был абсолютно согласен с татарином. Он бы и сам содрал, если б умел, но, лично ему была ближе мысль посадить тех на кол, все-таки ближе к их преступлению. Даже уже продумал технику посадки. Врыть колья потолще, подогнать грузовик. С него насадить и привязать к кольям, чтобы, раскачиваясь, не соскочили. Но, мечты, мечты.
  - Я с федерастами договорился. Они подтянутся, - сказав это, Перекрестов напрягся, ожидая взрыва негодования. Однако.
  - Молодец. Это ты здорово придумал, чтобы больше ни одна тварь не могла от нас прятаться у них, а у них от нас, - и это заявил не кто-нибудь, а Алим.
  Первой мыслью Гоши было, что дурынды промыли татарам мозги. Это объяснило бы все. Конечно, "рояль в кустах", но они ведь не зря со своим "класс" в машине вылезли, получается, что кроме похвалы дали еще понять, что активно вступают в игру.
  Перекрестову стало даже немного обидно. Хотелось все сделать самому, посмотреть, как сможет пробиться в начальники и создать в этом районе свою независимую ни от Кучмы, ни от Ковальчука, ни от мелких местных баронов силу. Но, похоже, без помощи сверху это ему не по зубам.
  Сказав, что потом поговорят, Гоша быстро пошел в землянку к Бондарю. Про пятку опять забыл, поскольку, после разговора с татарами, задумался, чем это Олег Тарасович в этом своем блиндаже занимается. Что у него за тайный порок - хорошо бы узнать, а потом, глядишь, и воспользоваться этим знанием, если потребуется, конечно. Ну, действительно, какой смысл там одному летом сидеть. Не полководец все-таки, над картой сражений просиживать, да и нет никаких сражений.
  Осторожно, на цыпочках, чтобы не было слышно, Перекрестов прокрался в "берлогу" к командиру, надеясь застать того за каким-нибудь скрываемым стыдным занятием, типа употребления наркотиков, пьянства в одиночку или прочим рукоблудием. Надо признать, скрытность проникновения ему удалась. Олег Тарасович даже не заметил, как оказался в прямой видимости Гоши. Он сидел на своем стуле и что-то читал.
  Увидев это, Гоша разочарованно кашлянул.
  - Блин, я и не заметил, как ты вошел. Зачитался, - сказал Бондарь и отложил в сторону третий том собрания сочинений Герберта Уэллса. Заметив удивленно-разочарованный взгляд подчиненного, пояснил:
  - В молодости фантастику обожал. Практически стругацкоманом был. А сейчас попробовал почитать - не идет. А вот Уэллс на все времена. Классика. Ладно, что там у тебя? Получилось?
  То, что Бондарь просто читает, потому как по возрасту, да, в общем, и по образованию ни с кем в группе общего ничего не имеет, Гоше в голову как-то не приходило. Конечно, читать в таких количествах, да еще собраниями сочинений это извращение, но им не пошантажируешь.
  - Все отлично. Вам надо обговорить с Бунчужным, он там командует. Давайте, я сейчас позвоню, вы назначите время. Да и еще. Я ему сказал, что мы одного из порнографов взяли, и он нам сказал, что под их крышей работает.
  - В смысле под их?
  - Федерастов.
  - Зачем? - удивился Бондарь.
  Гоша только пожал плечами, неужели не ясно?
  - Чтобы они не успели обвинить нас первыми. Вдруг умным бы был. Он так растерялся, вы бы видели. На все сразу согласен стал, доказывая, что не пидарас, тьфу, в смысле педофил.
  - Подожди, а что я ему скажу?
  - О чем?
  - Ну он потребует этого педофила, чтобы окончательно разобраться.
  Очередной раз Гоша только пожал плечами - неужели не ясно? Бондарь однозначно его разочаровывал.
  - Скажете, что не углядели. Ребята забили насмерть. В жопу там бутылку засунули и порвали кишки.
  Услышав это, командир аж скривился:
  - Ой, Гоша, какие-то нездоровые у тебя фантазии. Со мной пойдешь. Давай звони.
  Перекрестов отлично понимал, что предложение, даже приказ идти вместе это из-за страха. Тарасович просто трусит, что его обвинят в предательстве и соглашательстве с федералистами. Он боится последствий и надеется, если что, поделить ответственность с Гошей, а то и вообще, всю свалить на него. Но Перекрестова это устраивало на сто процентов и даже больше.
  А что Бондарь трусит, так Гоша отлично понимал, что не ему того в этом упрекать. Как никак, Олег Тарасович сам пошел на войну, пусть и не за ту сторону, когда Перекрестов громил врага лишь со своего боевого дивана. И не дурынды, так бы и продолжал.
  - Смотрите, мне взятку дали, - чтобы как-то отвлечь командира о грустных мыслях об измене сказал Гоша и показал Моторолу.
  Тот взял ее в руки.
  - Новая. Это тебе Бунчужный дал?
  - Ага, - заржал Гоша. - Чтобы я его от педофильства отмазал.
  - И как?
  - Отмазал. Хороший же телефон.
  Таким образом, вместе посмеявшись, они позвонили федералистам и договорились о немедленной встрече.
  ***
  Рандеву состоялось на ничейной территории, где-то посередине между блокпостами. К одиноко стоящим Бондарю с Гошей подъехал Бунчужный, а с ним еще пять человек.
  Вот что такое недооценка противника, а еще восхищался собой, в какого прожженного интригана за какой-то месяц превратился. Мол, почти вундеркинд, юное дарование, Макиавелли наших дней. А ведь достаточно было хотя бы немножко подумать и поставить себя на место этого Бунчужного. Сам бы что сделал?
  Естественно, на все бы согласился, выманил на переговоры и пристрелил бы прямо здесь. Для маскировки воспользовался бы их машиной, разгромил ослабленный гарнизон, оставшийся без командира, а напоследок повесил бы этих извращенцев и заявил бы во всеуслышание, что уничтожил организованную кучмеками банду порнографов-педофилов. А с учетом того видео, его бы за это не только свои, но и Кучма наградил бы "Героем Украины", лишь бы отбиться от обвинений, что вся эта педофилия системна и организована на уровне поддерживаемых государством структур.
  В общем, Вера с Надей - спасите, помогите!
  Что будет дальше, Гоше было, в общем, понятно. Сейчас дурынды крутанут время назад и может даже не один раз, пока в его тупой башке не останется воспоминания, как должны действовать в подобных ситуациях действительно умные люди.
  Однако, вместо всего этого:
  - Ну что, давайте выдвигаться, только татар оставьте. А то кто-нибудь о Крыме пошутит, или еще чего. Нам не хватало сейчас только друг с другом передраться.
  Услышав это, Перекрестов глубоко выдохнул - неужели все получилось, и они не догадались, что можно и нужно было сделать.
  Реакция Гоши не прошла незаметно для Бунчужного, посмотрев ему прямо в глаза, он рассмеялся:
  - Чего, подумал, мы вас тут сейчас и постреляем?
  Потом ухмыльнулся:
  - Была мысль. Но уж о "нищем старике" больно проникновенно. Бондарь, он тебя "нищим стариком" тоже называл?
  Тот подтверждающе кивнул головой.
  - А ведь прав, именно так и будет, если не поумнеем. Ладно, времени нет. В детдоме уже наверняка знают, что все известно. Весь район гудит. Надо немедленно брать, если еще не сбежали.
  ***
  Срочно собрав людей и оставив троицу крымчан на позиции, как и предложил Бунчужный, сводный отряд вчерашних врагов рванул к детскому дому.
  Надо сказать, что со стороны федералистов бойцы были явно более подготовлены. Похоже, в отличие от противной стороны, там не боялись использовать опыт профессиональных военных. Что, в общем, понятно. Уйма служак в активистах с самого начала. А у бандеровцев заводилы западенцы. Они ведь в военные училища почти не шли, вот и боятся, как огня, что их второсортные украинцы с востока и центра из начальства вытеснят, а сами ни черта не умеют.
  Так вот, эти лучше подготовленные бойцы провели разведку и доложили, что все спокойно. Каких-то вооруженных людей не замечено, следов засад тоже.
  План самой операции был составлен прямо по дороге. Согласно ему, к директору заведения, на машине, открыто, не таясь, подъедут Бондарь с Петрусем, якобы узнать, что за фигня творится и связан ли тот на самом деле с педофилами. Если у него не хватило ума сбежать, то сразу хватают, одиночным стреляют в воздух, а там уже остальной отряд берет дом. Немедленно арестовывают персонал, потом жесткий допрос всех взрослых на выяснение, что действительно происходило. Да и детей не помешает поспрашивать, что там с ними делали.
  Несмотря на такую сумбурную и срочную разработку стратегии, все прошло как по маслу, будто репетировали раз десять. Директор детского дома и не собирался никуда скрываться, а лишь изумленно говорил, что произошло недоразумение и все это навет, трое сотрудниц ему вторили. При этом, выглядели все настолько изумленными и потрясенными произошедшим, что у всех, включая Гошу, появилось подозрение, что они могут быть и невиновными. Ну а пока, на время следствия, детей загнали в столовую, а подозреваемых развели по комнатам, дабы допрашивать одновременно и раздельно. Глядишь, показания и не совпадут. Кто-то да расколется.
  Вполне возможно, что им даже удалось бы выкрутиться, если бы не Петрусь. Предоставленный себе, пока остальные, развесив уши, слушали директора и его служек, он нашел комнату в которой снимали фильм. А в ней на подоконнике обрывок той самой пеленки, в которую был завернут мальчонка. Вероятно, тряпочку оставили для протирки окна, чего добру пропадать.
  
  
  
  Глава 19
  
  Быстро спустившись с вещественным доказательством вниз, сравнил его с тем, что на видео. Все сходилось. Не стоит и говорить, что после этого методы допроса несколько изменились. Все внимание сосредоточили на директоре. Повар и две воспитательницы все-таки женщины, как-то применять к ним насилие было неудобно, поэтому их отправили в столовку к детям, заодно, на всякий случай, во избежание самосудов или попытки бегства, послали туда с ними и одного из вооруженных бойцов. Пусть посмотрит за обстановкой. Детдомовские тоже не сахар, мало ли что могут учудить, почувствовав волю и безнаказанность.
  После недолгого но деятельного допроса с применением кулаков и приклада, выяснилось, что ребенка порнографы привезли с собой. В детдоме таких нет, слишком маленький, еще ясельный и все-равно бы умер, больной был. И, вообще, вверенных ему детей никто и никогда не убивал. Да им даже самим нравилось. На самом деле при съемках БДСМ их реально и не били. Он может прямо сейчас позвать тех, кто снимался, они все подтвердят.
  После этих слов Петрусь очередной раз ударил его прикладом в морду. Просто не выдержал логики такого объяснения.
  - Только не по голове! - закричал Гоша. Ему пришла в голову идея. Отодвинув товарищей во избежание эксцессов он обратился к допрашиваемому:
  - Ты этим порнографам сообщил, что в районе узнали о съемках?
  Потирая разбитую губу, директор отрицательно покачал головой.
  - Врешь? - Перекрестов взял специально припасенные для этого случая плоскогубцы. На самом деле это была не игра. Он был морально готов вырвать у этой сволочи ногти и при первом подозрении, что тот пытается их как-то обмануть, это бы и проделал.
  Судя по всему, директор все сразу понял, в ужасе замотал головой и сбивчивым голосом принялся объяснять, что надеялся отвертеться, а не сообщил, чтобы не напугать заказчиков. Детских домов много, они бы испугались и другой нашли.
  При все своем цинизме, версия выглядела правдоподобно. Показывая, что директор пока все делает правильно, Гоша отложил плоскогубцы в сторону.
  - И сколько приезжает?
  - Трое, съемочная группа и актер или два актера, - последовал мгновенный ответ.
  Перекрестов продолжил уточнять:
  - Актеры. И шофер к ним?
  - Нет. Ведет кто-то из них. Четыре или пять человек. Больше не было. Клянусь, - директор начал понимать ради чего все это спрашивают и уже сам предложил:
  - Я им позвонить могу, чтобы сюда приехали. Скажу, что к детскому дому подкинули новорожденного, но тот плох. Если им интересно, то надо поторопиться. Они поверят, уверен, что поверят.
  Гоша немедленно взял у одного из бойцов мобильник директора.
  - На, звони.
  Тот согласно кивнул головой, но тут же спросил, в чем его интерес. Честно говоря, самообладание этого нелюдя удивляло. Сидит в окружении людей, готовых его разорвать, с разбитой прикладом мордой и так, почти спокойно, отвечает на вопросы, мало того, еще и торгуется.
  - Их мы убьем, плохо убьем, некрасиво, как они малыша, а тебя нет. Устроит? - произнес Гоша, стараясь выглядеть как можно спокойнее. Мол, допросы и пытки подобных уродов для него рутина. Зачем-то ему хотелось выглядеть сейчас именно так, и вовсе не для этой сволочи, а для личного состава. Пусть все поймут, какой он крутой и страшный.
  - А гарантии? - на удивление всем продолжил торговаться директор.
  Петрусь не выдержал и прямо-таки подскочил к нему, но Перекрестов остановил товарища. Потом театрально повернулся к своим, поднял два пальца вверх - в каком-то фильме когда-то видел, ну или показалось, что видел и громко и отчетливо произнес:
  - Я клянусь, что не убью этого урода, если он выманит остальных уродов. Клянусь перед всеми.
  За ним, аналогично подняв два пальца вверх, по очереди подходя к директору, повторили и остальные. При всей трагичности момента, со стороны это выглядело весьма глупо и комично.
  Директору ничего не оставалось как поверить, тем более, что альтернатива-то одна и та в руках Гоши, называется она - плоскогубцы.
  Позвонил, спокойным голосом передал сообщение и тут же получил ответ - через пару часов будут.
  ***
  В принципе, захватить пять ничего неподозревающих человек, да еще не военных и вряд ли вооруженных не должно представлять проблемы. Тем не менее, Бунчужный тут же подозвал одного из своих людей, приказал тому взять машину и выехать на трассу. Там поджидать автомобиль с киношниками и сообщать что и как.
  Перекрестову, естественно, не понравилось, что командир федералистов берет все управление на себя. Поэтому он решил перехватить инициативу.
  - Зачем? Он здесь понадобится, вдруг они вооружены. Смысла нет следить. Достаточно дозора на въезде. Если им показалось что-то подозрительным, то просто не приедут. Ну не будут они рисковать. Или вы думаете, что помчатся отбивать этого козла?
  Бунчужный не стал спорить, а поинтересовался у директора, что у тех за машина. Оказалась старая советская "буханка" серого цвета, не очень новая, но без ржавчины, во вполне приемлемом состоянии. Получив наводку, командир просто махнул рядом стоящему бойцу рукой, чтобы тот выполнял его распоряжение - гнал к трассе и выслеживал УАЗик, ну и сообщал по телефону обо всем подозрительном. В общем, как будто другого мнения ни у кого и не было.
  Столь явное наплевательство взбесило Перекрестова, однако, он понимал, что демонстративно выплескивать недовольство сейчас нельзя, боевая операция еще и близко не закончена. Но, несомненно, в будущем Бунчужный - проблема и это надо постоянно иметь в виду.
  Он куда энергичнее и толковее совсем апатичного Бондаря, который, похоже, даже искренне рад, что кто-то другой руководит всем происходящим. С другой стороны, все указывает на то, что цель у командира федералистов та же, что и у него самого - освободиться от начальства и начать свою игру, то есть, как говорил пан атаман Грициан Таврический - "я сам себе Петлюра". Так что, на первом этапе, они скорее союзники, ведь делить им пока нечего - у них еще ничего нет.
  Мудрствовать лукаво в отношении захвата киногруппы смысла также не было. Три человека во главе с Петрусем займут позиции у выезда, на случай, если случится что-то непредвиденное, и те попытаются вырваться. Задача - стрелять по колесам, на поражение исключительно в случае опасности для себя.
  А так, директор будет находиться в здании, оттуда кивнет из окна, чтобы сами поднимались в давно знакомые им кабинеты. В теории все должно пройти тихо и без шума. Оставалось только ждать.
  Где-то часа через полтора Бунчужному позвонили - проехала "буханка", как и описали - серая, не новая, в гордом одиночестве. Ничего подозрительного. Отряд начал занимать позиции. Гоша с Бондарем поднялись с директором на второй этаж. В случае чего двое на одного вполне достаточно, тем более что тот и близко не богатырь. Бунчужный же со своими ребятами встал на входе, чтобы тут же захватить киногруппу, как только она войдет в здание и закроет за собой дверь.
  На всякий случай, чтобы не засветиться, вся двойка "охранников" отошла от окна. Риска, в общем, не было. Даже если директор и крикнет что-то типа: "бегите, здесь засада", то это все-равно уже не поможет, возможность отступления перекрыта Петрусем. Самому прыгать из окна так же смысла не было, второй этаж - максимум покалечится.
  На самом деле все было предрешено, как только директор позвонил своим подельникам, и те согласились на съемку. После этого переиграть что-либо не было никакой возможности. Так что все прошло четко по обговоренному сценарию без сучка и без задоринки. Придерживаясь плана, директор вежливо помахал рукой подъехавшим подельникам, чтобы те поднимались наверх и отошел от окна.
  Спускаясь вниз, Гоша с ехидством думал, что, хотя все присутствующие и дали слово не убивать, но, например, тот же Ленур ничего подобного не делал, а мысли насчет этой твари у него были весьма интересные. Конечно, подловато, но в чем-то даже кинематографично. Любят в фильмах показывать, как ловко обходятся клятвы исключительно из-за хитро составленного договора.
  С самого начала, еще давая слово, Перекрестов специально сформулировал все так, чтобы, ничего не нарушая, передать директора оставшимся на базе татарам. А там уже все на их усмотрение, которое, в общем, было ему понятно. Вопрос был только в степени жестокости приведения приговора, даже не жестокости, а садизма, если называть вещи своими именами.
  В это время на первом этаже уже вовсю кипела работа. Растерявшимся киношникам резали брюки сзади и спереди, чтобы передвигаться они могли исключительно, придерживая штаны обеими руками, этакая проверенная временем защита от побега. Бунчужный тут же протягивал кому-то из них телефон. Выяснилось, что приехал только один "актер", а познакомиться ближе хотелось с обоими.
  И вот, когда парень дозвонился и начал объяснять, что требуется второй, один из киношников неожиданно вскочил и попытался что-то крикнуть в трубку. Но не успел - удар приклада выбил ему челюсть, а осколки зубов долетели даже до Гоши. Не в силах что-то произнести из-за свернутой челюсти, тот лишь жалобно заскулил.
  Запах крови, осколки зубов и изуродованное лицо педофила как будто опьянили личный состав. Ударивший парня боец нервно рассмеялся:
  - Что, любовничка хотел спасти? Кирыч, тащи бутылку, доставим товарищу удовольствие напоследок.
  К удивлению Гоши, что Бондарь, что Бунчужный молчали.
  - Э. Вот этого не следует делать. Не будем уподобляться. Свое они получат, - вмешался Гоша. Он понимал, что сейчас, чтобы его признали главным, именно он должен представлять закон. А слабаком его и так не считают, с плоскогубцами хорошо себя показал.
  Боец повернулся к нему.
  - А ты кто, бандера? - с явной угрозой спросил он. Конфликт ничего хорошего не предвещал. Парень был явно здоровее, а Бунчужный все продолжал молчать.
  - Я, Гоша, - гордо сказал Гоша, а потом повернулся к командиру федералистов и спросил:
  - Леша, ты что, не довел до личного состава, что здесь командую я? - потом повернулся к парню и хриплым он нервов голосом продолжил:
  - Это я вас всех собрал здесь, чтобы расправиться с этими тварями, пока вы только возмущались у себя на постах. Еще вопросы есть? - для придания своим словам большего веса, Перекрестов поправил ремень калаша.
  Тут, наконец, вмешался и Бунчужный. Он подошел к Перекрестову и положил ему руку на плечо. Потом обернулся к своему бойцу.
  - Миш, успокойся. Он прав. Сам подумай, как мы будем выглядеть после этого перед местными. Не на зоне все-таки.
  Боец Миша мрачно посмотрел на Перекрестова, ничего не сказал, а лишь сплюнул себе под ноги и отошел.
  Неожиданно раздался выстрел. Судя по звуку, стрельба была в столовой. Как раз там, где собраны дети.
  - Миша, давай со мной, остальные здесь, - продолжил командовать Перекрестов. Он специально выбрал именно его, чтобы погасить личный конфликт. Плодить врагов ни к чему. А так пусть парень видит, что оппонент не против нормализации отношений. Если не дурак, то воспользуется предложением, тем более, что даже Бунчужный хоть и косвенно, но подтвердил командирские полномочия Гоши.
  Миша оказался не дураком и без пререканий, на ходу готовя автомат к бою, рванул вслед за Перекрестовым.
  Вместе они подбежали к столовой, чуть не столкнувшись с бойцом, оставленным здесь следить за порядком. Тот, бросив доверенный ему пост, шел им навстречу, придерживая правую руку из которой сочилась кровь.
  - Перевязать надо. Сука. Кусается.
  - Стрелять надо было.
  - Я и выстрелил. Ей пофиг. Попробовал разнять - укусила. Сука, больно. До крови.
  Гоша посмотрел на прокушенную руку. Действительно, укусили на совесть.
  - Давай. Мы сменим.
  Миша засмеялся:
  - Скажи, чтобы и нам перевязки готовили.
  Судя по всему, дело было не особо серьезным. Простая драка между воспитанниками. Чтобы полностью разобраться в произошедшем, Гоша с Михаилом вошли в столовую. Дети стояли к ним спиной и за чем-то внимательно наблюдали.
  Не обращая ни на кого внимания, Мишка бесцеремонно растолкал мешающую проходу мелочь. За ним, как за ледоколом шел Гоша. Наконец, их глазам предстала замечательная картина, так заворожившая воспитанников детского дома. Какая-то шустрая девчонка избивала одну воспитательниц. Лицо той было все в крови, уши порваны вырванными с мясом серьгами, пол залит кровью.
  Увидев это, Гоша растерялся. Ему было абсолютно непонятно, что делать в таком случае. Не бить же прикладом малолетку, а выстрелы та просто игнорирует. Однако Михаил быстро сориентировался, он подошел к хулиганке сзади и прямо стволом ткнул в спину. Не сильно, но явно чувствительно. Девчонка зло обернулась.
  - Встать. Или прикладом по бестолковке получишь, - спокойным, будничным тоном сказал Михаил. Чувствовалось, что с подобными вещами ему уже приходилось встречаться, и он точно знает, как действовать. Судя по всему или бывший мент, или сиделец, решил Гоша, но скорее все-таки мент.
  Это поняла и "бандитка". Решив не рисковать, она лениво слезла с избитой ей женщины, и спокойно встала, наглым оценивающим взглядом рассматривая мужчин. Посмотрев так секунд пять, буркнула:
  - Она знает за что, - и отошла в сторону. Что странно, обратилась она не к Михаилу, а к Гоше. Тот, не зная, как реагировать, просто кивнул. Действительно, ему было сложно в чем-то обвинять эту девчонку. Неизвестно, точнее известно, что с ней делали в этом детдоме, и вот наступил краткий миг, когда стало возможно рассчитаться. Она и рассчиталась. Судя по реакции, так же думал и Миша.
  Оба с отвращением подошли к лежащей без сил, беззвучно плачущей, всей окровавленной воспитательнице и подняли ее. Необходимо тащить к машинам и там оказать какую-то первую помощь, ну а потом к врачам. Тут же к ним подошли вторая воспитательница с поварихой. На пару они затараторили:
  - Вы не смотрите, ее никто не насиловал, она для этих старая. А с Любой у них давно терки. Люба цыган не любит, вот на ней и отыгрывалась. А вот как получилось. Вы не думайте, мы ничего не получали за это, и сделать ничего не могли. Самих бы убили и семьи, дома бы сожгли. Палыч угрожал. Он бы мог. Мы ничего не могли сделать, ничем помочь. Сами видите, как тут.
  Михаил кивнул головой, как бы соглашаясь, что видит:
  - Давайте тогда. Берите свою подругу и тащите к машинам. Там перевяжут. Посмотрите, нужны врачи или нет. А так с детьми останетесь. Поняли?
  Женщины осторожно потащили воспитательницу к машине.
  - А с детдомом проблема. Чего с детьми делать будем? - риторически, не надеясь на ответ, спросил у Гоши Михаил.
  - Как эту девчонку зовут? - крикнул удаляющимся женщинам Гоша.
  - Цыганенко. Рада Цыганенко.
  Гоша повернулся к Михаилу.
  - Пошли.
  Оба вернулись в столовую. Там детки уже разбрелись по своим компаниям и что-то живо обсуждали. Скорее всего, драку, точнее избиение одной из воспитательниц.
  - Рада Цыганенко! Быстро сюда! - громко гаркнул Перекрестов.
  Ноль внимания.
  - Рада Цыганенко! - еще раз повторил Перекрестов.
  На этот раз девица отозвалась.
  - Сейчас. Дайте помыться.
  Подошла она не одна. Рядом с ней была подруга. Если в отношении самой Рады было все понятно, действительно - "табор уходит в небо". Скорее всего, плод любви местной селянки с цыганом, от которого опозоренная родня поспешила избавиться. А вот внешний вид второй девчонки вызывал вопросы. Крепкая, ширококостная сельская украинская дивчина. Просто мечта сельского труженика домашинной эпохи. Для местных жителей отдать генетически правильного ребенка в детский дом это позор, так что, скорее всего, сирота.
  - Читать умеете?
  От такого унизительного вопроса девчонки просто опешили.
  - Если сами не умеете ...
  - Не считай нас за идиоток, - зло ответила Гоше Рада. Михаил не выдержал и рассмеялся над этим удачным стебом.
  - Хорошо. В детдоме есть библиотека?
  Селянка кивнула головой, а оскорбленная Рада исподлобья смотрела на Перекрестова.
  - Найдите книгу "Республика ШКИД" и живите пока по ней. Если тронете еще воспитательниц, то будет плохо.
  
  
  
  Глава 20
  
  Услышав про "плохо", Рада вызывающе усмехнулась. Она знала, что внешне весьма привлекательна, пожалуй, самая красивая в детдоме, и врожденный инстинкт подсказывал ей, как правильно следует вести себя с мужчинами. Но, не в этот раз. Гоша без особого интереса посмотрел девушке в глаза и отчетливо уточнил:
  - Пока еще не придумал, как конкретно плохо, но плохо, поверь мне, - для него, по сравнению с дурындами, девчонка была не то, чтобы дурнушкой, но абсолютно "серой", точнее "черной мышкой". Внешние данные и близко несопоставимы. Так что зря она ему глазки строит, если чем и была интересна, то совсем другими качествами - умом, хитростью, изворотливостью и решимостью - так жестко бить воспитательницу при первом же удобном случае.
  - Возьмите нас в армию. Сами видите, что мы можем. Я сильная, - тут же влезла в разговор ее подруга, подсознательно поняв, что в этот раз чары Рады дали сбой и опасность расплаты за свои прегрешения надо отводить каким-то иным способом.
  - Как тебя зовут? - как ей и задумывалось, перевел на нее свое внимание Гоша.
  - Оля. Оля Северденко, - быстро без запинки ответила девчонка.
  - Оля, а ты кого убивать хочешь, хохлов или кацапов? - тут же засмеялся подошедший к ней Михаил.
  Услышав этот каверзный вопрос, девчонка растерялась.
  - На кого покажете, - вместо нее, абсолютно серьезно, ответила Цыганенко. Все-таки в этой девчонке кроме внешности еще много чего было, сейчас добавилось еще и остроумие.
  - А это мысль, кстати, - кивнул Гоша, глядя на селянку. - Какого-нибудь отставного военного вам пришлю, чтобы было, кому учить. А пока книгу и поддерживать дисциплину. Если вместо подразделения будет банда, то распределим по другим детдомам. Над младшими издеваться не дадим, учтите. За это очень строго будет. Все поняли? Передайте остальным. Кругом, шагом марш.
  Если Оля, по простоте душевной, восприняла все очень серьезно и даже попыталась по-военному повернуться кругом, то Рада лишь подозрительно посмотрела на Гошу - мол, не считай меня за доверчивую дуру, но тоже отошла, судя по всему с надеждой, что, может, это и не вранье.
  Оставшись вдвоем, Гоша с Михаилом обсудили сложившуюся ситуацию:
  - А я бы через пару лет снялся бы с ней в порно, - засмеялся Миша. - "Табор уходит в небо" смотрел? Похожа на актрису.
  Перекрестов пожал плечами. Фильм он, конечно, видел, но не так, чтобы четко запомнить лицо. Да и запомнишь его, имея перед собой рожицы дурынд. Любые актрисы мимо пройдут, не в обиду им будет сказано, силы-то не равны. Даже интересно, могут ли Верка с Надькой принять образ сексуальных девчонок из японских анимэ? Сейчас Гоша считал, что могут.
  Ну а в отношении похожести киношной Рады с этой, ему все-таки казалось, что внешность весьма разная. Там девушка вроде была достаточно круглолицая, а у Рады лицо вытянутое, скорее на Веркино похоже, только она брюнетка, причем ярко-ярко брюнетка. Еще немного вытянуть и будет так называемое "лошадиное". Но это если еще немного. А так, девчонка, конечно, хороша. Если сравнивать с Веркой и Надькой, то, наверно, процентов тридцать от них, а то и целый тридцать один процент, что очень и очень немало на самом деле.
  Михаил продолжил:
  - Как думаешь, сколько ей? В детских домах до шестнадцати или до восемнадцати?
  Гоша не выдержал и рассмеялся:
  - Ты уже глаз положил?
  Михаил вздохнул:
  - Нет. Красивая конечно, но тварь. Представляешь, во что превратится, как подрастет, если она уже такая?
  - Вот и я о том, - подтвердил его слова Гоша. Кто, кто, а он знал кто такие твари и как они чудят. Хотя, эта человек, что, наверно, еще хуже.
  Разобравшись в происшествии, возвращаясь к товарищам, Перекрестов думал, что нет худа без добра - с Михаилом отношения этим инцидентом налажены, да еще как, прямо-таки друзьями стали, не разлей вода. Подобные вещи хорошо и быстро сближают, всего-то менее чем за час.
  ***
  На месте они узнали, что второго актера выманить все-таки не удалось, у того ребенок оказывается болен, и он никак не может. Вот такая сволочь. Оставалось надеяться, что как-нибудь позже встретится.
  Внешний вид избитой воспитательницы оказался обманчивым. На самом деле все было не так уж и страшно. Ей повезло, что била ее худенькая и, в общем, слабосильная Рада, а не крепкая ширококостная Оля. Так что из серьезного только мочки ушей порваны, а остальное, так, по мелочам - нос разбит, но не сломан, гематомы, в общем, все совсем не смертельно. Тем не менее, Гоша сказал, чтобы ее срочно везли к местному фельдшеру. На вопрос Бондаря зачем, если тут перевязок и йода хватит, тут же объяснил:
  - Чтобы все местные знали о нашем подвиге. Новая эпоха в районе наступает.
  Услышав про "новую эпоху" к ним немедленно подошел Бунчужный и со смехом спросил Бондаря:
  - Что, командир командует?
  А потом, не давая никому ответить на свою насмешку, к Гоше:
  - Ну, с назначением тебя, - и снова засмеялся, довольный своей остротой. На самом деле, он в некоторой степени начал ревновать к Перекрестову. Как-то не в меру быстро этот сопляк начал перетягивать на себя управление людьми, причем всеми, и его, и Бондаря.
  Гоша на эту насмешку не обиделся, а, наоборот, улыбнулся и абсолютно серьезно ответил:
  - Спасибо. Альтернативы ведь нет, - и, осмотревшись по сторонам, предложил:
  - Пойдемте, объясню, - посчитав, что лишние уши для всех его откровений тут совсем ни к чему.
  Михаил недовольно посмотрел на удаляющуюся компанию, но смолчал. Совещание командиров пока без него, еще не дорос. Так что был смысл поговорить о наболевшем с Петрусем, примерно равным ему по должности и чину.
  ***
  Отойдя немного в сторону от лишних ушей, Гоша обратился одновременно к Бунчужному и Бондарю:
  - Вы что, после всего этого собираетесь обратно на блокпосты возвращаться?
  Те с сомнением на него посмотрели. Совместный разгром банды педофилов можно было неплохо преподнести начальству, особенно сейчас, в период практического перемирия.
  Гоша укоризненно покачал головой, как бы показывая, что никак не ожидал от них подобной глупости и продолжил:
  - Вы же видите, какой кругом бардак. Пока одни идиоты, - тут он взглянул на Бунчужного. - Орут: "Навеки вместе!". А другие, - тут перевел взгляд на Бондаря. - "Слава Украине!", на самом деле пануют бандиты да педофилы, спрятавшись за вас. Милиция голову боится высунуть. Нам надо наводить порядок. Другого шанса не будет. И вот, что мы начнем делать. Сейчас отвезем эту воспитательницу, чтобы слух везде пошел. Завтра арестуем главу администрации за связь с педофилами.
  - А он с ними? - перебил Гошу удивленный Бондарь, а Бунчужный сразу вслух усмехнулся, он уже понял задумку:
  - Думаешь проделать тот же трюк что и со мной?
  Перекрестов довольно улыбнулся, это хорошо, что хоть один что-то понимает.
  - Ага. Прежде всего, надо найти тело ребенка. Прижмите директора. Если нет, то просто пустой гробик. Детский гроб надо где-то достать или срочно самим сделать. Завтра привезем в администрацию этого оператора, что звонил второму актеру. Он ссыкливый, покажет на главу района, мы того арестуем. Ночь держим. Потом извиняемся, говорим, что его оболгали. Созываем сход. Районный голова больше нас в этом заинтересован будет, надо ведь всем объявить, что он не виновен и его оболгали. Так что сделает все, чтобы как можно больше пришло, чтобы все слышали. Тут же похороны мальчонки устраиваем. С попом, все как положено.
  Сказав это, Гоша виновато пожал плечами, за этот свой цинизм ему было стыдно даже перед собой, но умом он понимал, что не воспользоваться смертью этого маленького мученика было бы глупо. Поэтому он продолжил, переводя всю свою злость на действительных убийц ребенка:
  - Сразу киношников ставим к стенке, кто хочет, может посмотреть. После похорон люди сами будут готовы их разорвать. Да. И директора, мы пообещали не убивать, лично мы его и не убьем - врать нехорошо, просто народу его выдадим. Я сначала думал татарам отдать, но так полезнее. Пусть сами решают.
  Услышав это, Бунчужный снова хмыкнул. Чувствовалось, что во всех этих интригах он соображал куда больше чем слишком образованный Бондарь. Видя, что коллега не понимает, куда клонит Перекрестов, перевел с Гошиного на общедоступный:
  - Они этого ублюдка порвут, а потом будут бояться, что их за самосуд власти привлекут и будут за него держаться, - после хитро ухмыльнулся и с подковыркой спросил Гошу:
  - Поэтому ведь не татарам? Местных повязать хочешь?
  Тут в разговор влез Бондарь, но уже с глупостью. Он попытался объяснить, что татары нормальные люди и нечего им приписывать излишнюю жестокость, чем развеселил и Перекрестова, и Бунчужного. Разговор ведь был совсем о другом, а тут этот с толерантностью.
  Между тем, Гоша продолжил:
  - Вроде тут наркоту цыгане толкают. Их выселим. Двадцать четыре часа, чтобы их не было. В общем, наводим полный порядок. Людям нужна реальная власть. А кто против - обвиним в пособничестве педофилам.
  - Убийство Кирова и последующие чистки, - наконец, въехал в суть разговора Олег Тарасович. - Гоша, да ты просто Сталин, - с истинно либеральной брезгливостью вымолвил он, как будто после сравнения с Иосифом Виссарионычем лже-Христенко должно было стать очень стыдно. На самом же деле, реакция была скорее обратная. Перекрестов очень уважал "отца народов", даже дурынды с некоторым пиететом к тому относились, не особо ржали, когда Гоша упоминал его имя всуе.
  - Да хоть Лаврентий Павлович Берия, - будто не поняв его "фи", засмеялся Перекрестов. Посмотрите на себя, на меня. По сути здесь три неудачника. Но вы бОльшие, потому что старше. Обоим за сорок и что? Десятью бездельниками командуете, все чего добились.
  - Опять, старая шарманка, - взбесился оскорбленный этой неприятной истиной Бондарь.
  - Да нет, новая, - усмехнулся Гоша и продолжил:
  - Ваше. Нет, наше будущее это или цирроз печени, или героическая смерть, если наверху надумают повоевать, мы ведь первая линия. Да даже если не надумают - убьют во время вылазки, как противоядия против братания, ну как Кравец тогда. Или делаем, что я предлагаю - берем здесь власть и наводим нормальный порядок, чтобы людям действительно хорошо было. В конце концов, ну не получится, убьют нас, чего мы теряем? Невыпитые литры водки? Вот и все наши потери.
  - Только не водки, а самогона, - культурно подправил его Бунчужный. Судя по всему, с остальным он был более или менее согласен.
  Видя, что командиры задумались, Гоша перешел от абстракций и будущего к конкретике и настоящему. Стесняться было нечего. Жизнь его уже научила, что намеками, хоть и весьма прозрачными, ничего не добьешься. Их игнорируют даже если поймут, потому как посчитают, что "намекающий" слабак, не решающийся отстаивать то, чего хочет и лишь неуверенно просящий. А посему, безо всяких предисловий и вступлений, он высказал в лоб:
  - Ничего личного, но командиром над всеми должен быть я.
  Увидев удивление на лицах от столь наглого заявления, Перекрестов немедленно объяснил, по очереди обращаясь то к одному, то к другому:
  - Вы не можете, и вы не можете. Потому что вы командир федералистов, а вы - националистов. И тогда получится, что кто-то перебежал к врагу, а мы или федералисты, или националисты, в зависимости кто командует. Так что нужен кто-то третий. А это я, ну или тот же Миша, если хотите, но не вы однозначно. Не прошлые командиры.
  Выслушав это не лишенное логики объяснение, Бунчужный снова хмыкнул:
  - Гоша, ты парень неплохой, только ссышься и глухой. Но что ты так в Наполеоны-то рвешься?
  Перекрестов возмущенно покачал головой:
  - Я не ссусь. Просто ситуация для нас всех походящая. Нельзя момент упустить. Или сейчас, или уже никогда. Сейчас высшая точка негодования у всех, что так жить нельзя.
  - Не широко шагаешь? Штаны не порвешь? - с сомнением уточнил Бунчужный.
  Гоша, видя, что тут уже, похоже, начинается что-то личное (именно после того, как главным Перекрестов объявил себя. До этого Изольдович был в принципе со всем согласен), спросил издалека:
  - Кстати, Алексей, как вас по отчеству?
  - У меня редкое отчество, - неуверенно ответил Бунчужный, не понимая куда Перекрестов клонит и зачем это ему.
  - Редкое или стыдное?
  - В смысле стыдное?
  - Ну, там Срулевич, какой-нибудь, - усмехнулся лже-Христенко.
  - Нет. Не Срулевич. Изольдович.
  Гоша кивнул головой. Понятно, наверно в школе дразнили и отца Изольдой обзывали.
  - Так вот Алексей Изольдович, по-другому шагать не получается. Или никуда не идем, в смысле возвращаемся на позиции, и продолжаем как дурачки сидеть друг против друга и пить самогон, пока стрелять друг в дружку не приказали, ну или шагаем так. Решайте. Я свой план объяснил.
  - Это с гробиком и расстрелами ты прямо сейчас придумал? - наконец вмешался в их разговор Бондарь, все это время обдумывавший предложение Гоши.
  Раньше нечто подобное он читал только в книгах, да и то третьесортных, приключенческих. А сейчас, даже не верилось, именно они оказались ближе всего к реалиям, а никакие не классические высоколитературные и высокохудожественные шедевры.
  Гоша, вспоминая Бондаря с Уэллсом, пошел с козырей:
  - Что значит придумал? Все по художественной литературе, кстати, и в кино бы так же было бы, и все бы говорили, какие хитрые гады. Олег Тарасович, вы же книгочей, сто раз такое читали. Все правильно, все по литературной методике.
  После этого Перекрестов перевел взгляд на Бунчужного. Во-первых, он хотел кое-что узнать, во-вторых надо немного перевести тему разговора. Было видно, что с его аргументами мужики в принципе согласны, а значит, лишние споры ни к чему, только вызовут дополнительные сомнения.
  - У меня к вам вопрос, позволите?
  - Тоже по художественной литературе? - вежливо спросил Бунчужный, ожидая подвоха, раз разговор перешел на такой квази-официально-культурный тон, да еще и с отчествами.
  - Именно, по художественной литературе. В ней бы на вашем месте, при той встрече, нас бы с Олегом Тарасовичем пристрелили бы. Потом использовали бы нашу машину, въехали бы на ней под видом нас на блокпост, там бы всех перебили. Потом взяли бы как мы сейчас детский дом, а всех нас объявили бы подельниками педофилов. Вас бы даже Кучма после всего этого бы наградил, чтобы показать, что официальные власти не при чем. Почему вы так не сделали? Сами ведь потом сказали, что думали об этом.
  Бунчужный в голос рассмеялся:
  - А ты бы так сделал?
  Гоша в ответ лишь кивнул головой.
  - Бондарь. Объясни ты, почему я так не сделал и почему ты не побоялся ехать. И в чем ошибка художественной литературы.
  Олег Тарасович, до этого тихо и молча слушавший их разговор, ответил:
  - Сейчас идут переговоры, в смысле торговля. Стрельба не нужна, командиры предупреждены. За такие выкрутасы Срулевичу бы шкуру спустили бы, причем свои, а не какой-то Кучма.
  После этих слов, Бунчужный аж взвился:
  - Спасибо. Вот я и Срулевич. Еще раз так скажете, разозлюсь. Серьезно. Кроме шуток.
  Бондарь, явно не ожидавший столь резкой реакции, немедленно извинился:
  - Ну, прости, не сдержался, очень понравился мне этот Срулевич, - не выдержал он и снова рассмеялся в конце.
  Бунчужный в ответ махнул рукой и спокойно, но очень твердо ответил:
  - Ладно. Но учти, первый и последний раз. Еще не хватало, чтобы прилипло, - потом повернулся к Перекрестову. - Спасибо тебе Гоша за "Срулевича" отдельно. А так, Бондарь все верно сказал. Всем командирам постов доведено. Потому и спокойно так.
  Перекрестов подозрительно посмотрел на командармов противоборствующих сторон. Кое-что в их общей теории все-таки не сходилось.
  - А чего тогда этот, как его, Кравец нападение устроил?
  Вопрос, действительно, был в тему.
  - Это с высшего соизволения. Вероятно, посчитали, что мы распустились, - неуверенно ответил Изольдович.
  - Что дозволено Юпитеру не дозволено быку, - подтвердил его точку зрения образованный Олег Тарасович.
  После этого объяснения, показывающего всю ничтожность их должностей, Бондарь с Бунчужным задумались, не исключая, что это была самодеятельность Кравца, и тот тоже начал свою игру, как и этот, вещающий сейчас перед ними, молодой, но из ранних Гоша. Промолчав где-то целую минуту, Олег Тарасович, наконец, выпалил:
  - Знаешь, Гоша, я, пожалуй, с тобой. Не потому, что лично тебя считаю этаким выдающимся Цезарем, скорее ты ближе Остапу Бендеру. Но, думаю, сейчас ты попал в струю. Это естественное развитие в данной ситуации, - потом обратился к Бунчужному - Ну что, Алексей Изольдович, а ты рискнешь?
  Тот улыбнулся:
  - Да я с самого начала был не против. Это ты "слабое звено". Мы с тобой уже говорили на эту тему.
  Услышав это, Гоша чуть не поперхнулся. Вот те на, получалось, что еще до него эти два командира обговаривали возможный союз. А еще его Цезарем, Наполеоном, да Остапом Бендером называют. Сами в Бонапарты рвутся. И сколько таких, которым не удалось взлететь ни в девяностых, ни на первой волне противостояния, и вот сейчас они надеются на вторую, которая их выплеснет наверх.
  - Уже не слабое, - сказал в ответ Бондарь и продолжил:
  - Действительно, пора что-то менять. А то полгода ни войны, ни мира. Люди хоть спасибо скажут. Только всяким тварям раздолье. Но, Гоша, предупреждаю, никакой отсебятины, никакой политической программы без общего решения. Слышишь?
  Тут же вмешался и Бунчужный:
  - Точно. Формальный командир ты, тут ты прав. Но только формальный. Все решаем коллегиально и действуем только сообща. Согласен?
  Гоша утвердительно кивнул, мол, какие могут быть разногласия. Конечно, только так. Главное сейчас согласитесь, что я командир, хотя бы формальный:
  - Естественно. Как понял, сейчас вы со мной согласны? - для подтверждения этого вывода Перекрестов замолчал. И продолжил только тогда, когда Бондарь с Бунчужным кивнули.
  - Тогда пока здесь останьтесь, займитесь поиском ребенка, объясните оператору на кого он показать должен, да, гробик обязательно нужен, с попом договориться. Ну и все такое. А я на пост съезжу, хочу с татарами все обговорить, как бы они от нашего братства на дыбы не встали.
  - Гоша, погоди, - обратился вдруг Бунчужный. - Напоследок вопрос.
  - Пожалуйста, - вежливо ответил Перекрестов, ожидая какой-то каверзы.
  - Вот ты, вроде, в Наполеоны рвешься, а почему Гоша, а не Георгий. Как-то не соотносится. Объясни.
  С каверзой обошлось. На самом деле все было просто, и он чистосердечно признался:
  - Это для себя, чтобы помнить, что не Наполеон, а Гоша. Так сказать, страховка от головокружения.
  Бондарь рассмеялся:
  - А уже есть от чего голове кружиться?
  Перекрестову очень захотелось сказать с таинственным видом, что есть, но потом понял, что будет лишь выглядеть наивным романтичным дурачком. О Верке с Надькой ведь не скажешь, а если скажешь, то не то, что не поверят, а уже не за дурачка, а за психа посчитают. Поэтому ответил просто:
  - Это страховка на будущее.
  Бунчужный опять усмехнулся.
  - Гоша, это ошибка. Если уж хочешь стать великим вождем и любимым руководителем, то только Георгий и желательно Победоносец. Народ простой, как вождь просто Гоша его не устроит.
  - Я все-таки рискну, - усмехнулся в ответ "просто Гоша".
  Кто заставит "простой народ" делать то, что надо, он отлично знал, перед ним же больше стоял вопрос не потерять себя, превратившись в какого-нибудь безнаказанного урода, чего он действительно не то, чтобы не хотел, а по-настоящему боялся.
  
  
  
  Глава 21
  
  Возвращался на блокпост Перекрестов вполне довольный собой. Теоретически, дурынды тоже должны быть им довольны. Главное, вроде все сам провернул. Нет, конечно, не будь за спиной Верки с Надькой, он бы на подобную аферу никогда бы не решился и так нагло себя бы не вел. Но, действительно - наглость города берет. А еще, похоже, наверх попадают далеко не умные особи рода человеческого. Не имея могущественной крыши так рисковать могут только очень недалекие, не представляющие всех последствий люди, ну или полные адреналиновые отморозки. И вот, получается, именно такие и определяют развитие человечества все эти тысячи лет. Что, в общем, по его истории и видно.
  Вообще, если вдуматься, как-то слишком "везет" ему, правда не с отморозками, а с извращенцами. Все переломные моменты, не считая подставы в бане, исключительно благодаря им. Да и то, даже там его какой-то латентный гомик по жопе шлепнул. С этого, на самом деле, все и началось.
  Первым "неформалом" Джабраил был. Хотя, если вдуматься, то вот его-то вина как раз минимальная. Эта бабка его совратила, а с учетом тамошнего отношения к женщинам, что к девушкам и не подойти, так на него сильно и подействовало в раннем юношестве - гормоны уже были, а извилин еще нет, вот и закрепилось в психике. А может нет. Парень ведь был преталантливейший, а некоторые на полном серьезе считают, что такие мозги без каких-то отклонений не бывают. Чем черт не шутит, может и правы. Сам Гоша особых талантов за собой не замечал, зато и извращений тоже.
  Тем не менее, получился просто-таки "избранным". Правда абсолютно непонятно, за какие такие достижения и заслуги дурынды выбрали именно его среди более чем шести, а то и семи миллиардного населения планеты. Или сколько нас сейчас? Лотерея что ли?
  Вспомнил школу:
  В первом классе дружил с Колей. Пожалуй, единственным человеком, которому завидовал, но исключительно "белой завистью". Мальчишка обалденно рисовал и лепил. Действительно, обалденно. Сейчас Гоше уже понятно, что у парня был талант технического дизайнера - какие футуристические корабли, машины и прочие механизмы тот придумывал. Но тогда маленький Перекрестов видел в нем гениального художника или скульптора. А сам Коля своего таланта не ценил и не понимал, мечтал стать моряком. Поступил в "Мореходку" и стал. Правда кто-то сверху, кстати, почему бы и не Верка с Надькой, ему отомстил за закопанные в землю таланты. Начало отказывать здоровье, причем, еще во время учебы, так что пришлось сменить факультет и сейчас работает в порту. Моря и океаны его не принимают.
  Потом Кирилл или просто Кирыч. Друзьями они не были, но очень хорошие товарищи. Кстати, Кирыч ему даже на вечернем как-то помог с курсовой. Так вот, тот в разы умнее. Гоша, вообще, не считал себя за дурака, а надеялся, что весьма умен. Но тут разница в интеллекте была настолько разительна - прямо день и ночь, что, скрипя сердцем, приходилось это признать.
  Наконец Димка. Самый сильный в классе. Вот с ним они в старших классах по-настоящему дружили. Он не только был здоровым, но и умным - второй взрослый по шахматам (сам Гоша, вообще, играть не умел). При этом обладал недюжинной харизмой и организаторскими способностями. Умел сплотить и ободрить коллектив. Со всеми своими неординарными качествами пропал в девяностые. Судя по всему, лежит где-нибудь закопанный или заасфальтированный.
  Сейчас Перекрестов вспоминал всех своих выдающихся друзей и товарищей не просто так. Он пытался понять, чем же приглянулся дурындам. Ведь учился не в какой-то специальной, а обычной средней школе. И вот в ней, в его "А" - классе сразу же легко находился человек умнее и способнее его, что в искусствах, что в науках, что в управлении людьми, да и, вообще, во всем. Куда ни глянь, кто-то да лучше. И это из тридцати шести соучеников. Даже половины, с девчонками он себя совсем не сравнивал.
  При этом сам Перекрестов не был ни дураком, ни трусом, ни омегой, но, однозначно, ничего сколько-нибудь выдающегося. В общем, сколько он себя не скреб, ничего эксклюзивного так и не заблестело. Из всего этого получалось, что просто повезло. Хотя, пока финал не ясен, вопрос - "везение ли это" стоит открыто. Вот какому-нибудь Абрамовичу, тому, с его точки зрения, однозначно повезло и безо всяких дурынд. Хотя, а вдруг с такими же, только у него поприличнее?
  Поставив себе такой, весьма неутешительный диагноз, Гоша продолжил размышления о роли извращенцев в его, ставшей такой непростой, жизни.
  В отличии от Джабраила и даже того латентного ОМОНовца, здесь никому никакого оправдания нет - самая настоящая банда педофилов. Интересно все-таки, лично ему так везет или спасибо Верке с Надькой за это. Хотя, даже чисто по статистике, людей со всевозможными отклонениями такое количество, что и не хочешь, а обязательно нарвешься.
  Но, конкретно сейчас, скорее всего, все-таки без наводки дурынд не обошлось. Нашли подходящее место с подходящими людьми и сунули его в него - бултыхайся, учись плавать. Нет, действительно, без этой банды педофилов даже не придумать, как взлететь можно было бы. А сейчас вот выбился в авторитеты, уже и Бондарь с Бунчужным думают не как им руководить, а как самим сохранить свое влияние в своих подразделениях.
  Впрочем, тут ему можно было не волноваться, а им не стараться - Верка с Надькой всех расставят по соответствующим местам, пусть и не с первого раза.
  А еще он представил, как бы отнеслись к нему дурынды, окажись он тем же педофилом или каким другим нетрадиционалом. И вдруг понял - никак. Как он, например, относился к своему свирепому боевому таксу Прутику, когда тот нажирался говна или вываливался в каком-нибудь гнилом луке. Собаки - что с них возьмешь, они такие - выпорешь, помоешь и все. А вот Гоша - тоже для них всего лишь человек, а поэтому с него взятки гладки. И тут вдруг до него дошла некоторая ассоциация, позволяющая как-то, очень издали, понять отношение дурынд к нему - все прямо как у хозяев к своим собакам.
  Правда, хозяева бывают разные. Например, если бы Верка с Надькой были бы такими же хозяевами как семья Перекрестова для Прутика, то Гоша сейчас бы рассекал океан на собственной яхте в окружении девиц не самого тяжелого поведения, ну, на крайняк, только с Веркой и Надькой. Именно так, с переводом на человечье-собачьи отношения было у него со своим свирепым таксом.
  Но дурынды, похоже, из других хозяев, тех, с точки зрения Гоши придурковатых, которые считают своих домашних псов настоящими охотничьими собаками, просто мечтающими о травле зверя и прочих подвигах. Для них строят специальные искусственные норы и делают то ли потравку, то ли притравку. Гоша не помнил, как это точно называется, но как-то так. В общем, собака там действительно грызется с лисой или барсуком, но под внимательным присмотром хозяина, чтобы тот, в случае чего, всегда мог немедленно эвакуировать и спасти своего любимца.
  В общем, если продолжать следовать такой ассоциации, то Прутику с хозяевами повезло, а вот Перекрестову не очень, хотя, наверно, бывают и хуже. Интересно, конечно, здесь на Земле только Верка с Надькой или еще кто-то такой же есть. И что будет, если их интересы разойдутся, точнее, что будет с их "таксами".
  Сравнение так ему понравилось, что он даже остановил машину, уж слишком как-то все сходилось. Сначала они жили не то, чтобы совсем в спартанских условиях, но бедновато и сложновато, готовя его к этим будущим "собачьим боям". Потом, как посчитали подготовленным, запустили в эту искусственную нору, где с одной стороны его страхуют, а с другой заставляют, хоть и не с первого раза, но все делать самому.
  Поначалу ему захотелось это высказать вслух, вдруг дурынды ответят, правильно он понимает их отношение или нет. Ну а потом подумал, что обращаться к ним как-то унизительно, тем более, что все-равно никогда не знаешь, когда они врут, а когда нет. Это их правила игры, пусть сами и играют по ним, а лично он и вида не подаст что ему что-то нужно, а, тем более, что скучает по ним. Все-таки у него и собственная гордость есть. Тем более, если продолжить сравнение с Прутиком, то, когда тот обижался, а пес он был весьма обидчивый, то всей семьей они старались загладить свою вину, конфетами там (знатный сладкоежка) и всякими резиновыми игрушками-свистульками, которые тот безумно любил погрызть. Может и с ним так же будет. В общем, есть смысл потерпеть.
  Приняв это волевое решение, Перекрестов газанул. Хватит заниматься пустой философией, а также страдать по Верке с Надькой, пора приступать к делу - ему предстояло узнать подоплеку неожиданного принятия Алимом союза с федералистами. Что это - результат промывки мозгов дурындами, какая-то хитрая восточная хитрость, чтобы его обдурить или, может быть, что-то третье, то, до чего он пока не догадывается.
  ***
  Встретили его все трое татар с огромным интересом. Так что обговорить тет-а-тет с Алимом причину изменения внешней политики их группы по отношению к федералистам с самого начала не удалось. Пришлось весьма подробно рассказать о произошедших событиях, вплоть до рисования на песке как брали съемочную группу в клещи.
  С особым восторгом ребята выслушали рассказ о полуцыганке, избившей свою воспитательницу. Ее действия посчитали абсолютно правильными. Ведь "всем известно", как в детдомах относятся к своим воспитанникам, а тем более в этом.
  Гоша очередной раз констатировал для себя, что люди с востока и юга намного мстительнее и злопамятнее людей с севера и запада, и что ему это ни в коем случае нельзя забывать. Наоборот, надо постоянно помнить и держать в голове. Ему ведь с ними еще жить и жить. Да и, вообще, самому не мешало бы стать таким же.
  Наконец, когда все события были рассказаны и пересказаны по второму разу, можно было поговорить и с Алимом.
  Спрашивать его при свидетелях Перекрестову не хотелось, поэтому он попросил помочь ему с машиной. Ленура и Эльдара это не обидело и не удивило, хотя этот Гошин маневр они безусловно поняли. Вообще, Алим был их интерфейсом со внешним миром. А так они держались плотно вдвоем, больше ни с кем особо не контактируя.
  Как подошли к машине, можно было и поговорить:
  - Алим, извини за прямоту, но я не понимаю, почему ты не против наших совместных действий с федерастами. И как твои ребята к этому?
  Алим подозрительно посмотрел на Гошу и спросил:
  - Ты действительно не понимаешь?
  Перекрестов только пожал плечами.
  - Действительно.
  - Знаешь, как Талибан был создан?
  - Конечно, мулла Омар, - политозабоченный Гоша действительно знал, как был создал Талибан, а имя муллы Омара запомнилось по ассоциации с омаром.
  - А говоришь не понял, - засмеялся Алим.
  На самом деле он был в восторге. Оказывается, Гоша даже знает отца-основателя Талибана. Ой, как не прост этот парень. Нет, то, что тот не дурак, Алим понял с первого знакомства, но вот такого он и близко не ожидал, поэтому сразу чистосердечно:
  - У нас ведь сейчас все один в один, как у них.
  Действительно, Гоше стало все понятно. Татары видели все творящиеся здесь предательство и торговлю, то, о чем ему только что рассказали отцы-командиры, и что никто не собирается воевать за их Крым. А тут такой шанс создать свою силу, свой Талибан, куда объединить всех недовольных. Но для этого надо перестать быть кучмеками, заявить всем о своей самостоятельности, а это "братание" лучшая демонстрация независимости от тех и тех. Похоже, что и Алим рвется в Наполеоны, точнее в Омары для своих крымских. Все говорило об этом, так что дурынды здесь не при чем. Все дело в амбициях парня.
  - А Эльдар и Ленур как?
  - Все за. Я все объяснил. Если ты не против, я могу землякам сказать, они подойдут.
  Перекрестов задумался, значит не ошибся - парень действительно в Омары рвется. Получалось, есть Бунчужный и Бондарь. Впрочем, судя по всему, Бунчужный подомнет Бондаря, и весь местный личный состав будет скорее ориентироваться на него чем на Гошу - все-таки и местный, и возраст, и опыт. Так что противовес никак не помешает. Этакие латышские, в смысле крымско-татарские стрелки. Хотя, этот новоявленный Омар-Алим тоже представляет немалую угрозу со своими братьями-мусульманами.
  Несмотря на это, система сдержек и противовесов, говоря словами бывшего нелюбимого им президента, как не крути, все-таки необходима. Но это, конечно, если он хочет всего добиться сам, без передачи управления дурындам, которые, несомненно, построят всех по ранжиру, раз уж у их Гоши оказалась кишка тонка. В общем, все как по книгам и фильмам на политические темы. Больше Перекрестову ориентироваться было не на что, других учебников на этот предмет у него не было.
  - Зови. И чем больше, тем лучше. Сам видишь, Бондарь размазня. Боюсь, как бы командир федерастов его не подмял.
  В ответ на это, Алим улыбнулся во весь рот и с размаху протянул Гоше свою руку, как бы подтверждая некоторое соглашение против Бунчужного. Перекрестов повторил его жест. Похоже, начинался новый этап его жизни - "фюрерский". Ну а пока Верка с Надькой могут быть им довольны. Вроде, дурындам за все время здесь даже вмешиваться ни разу не пришлось и, дай Бог, не придется, глядишь и своих способностей хватит.
  Провожая глазами Алима, Гоша тяжело вздохнул, с его уходом состояние радости и удовлетворения как-то вмиг улетучились. Глубоко в душе Перекрестов сознавал, что влезает совсем не в свое дело. Не создан он для этих интриг и боев, да и не хочет их. С самого детства не хочет, хотя, несмотря на это, постоянно был мелким начальником, так уж судьба его волокла по жизни.
  С первого класса - сначала командир звездочки, потом член совета отряда, дружины, староста, при том, что учился весьма средне, даже в армии оказался в учебной батарее, где готовят сержантов и лишь поэтому получил на погоны две сопли. Потом в НИИ, там тоже пробовали продвигать. Два раза он мог стать начальником сектора. И не стал.
  Первый раз, потому что не сказал о своем товарище гадость. Его тогда вызвал начальник НИО и дал понять, что надо обосрать сослуживца - такая необходимая демонстрация лояльности, своего рода - инициация. Только Гоша этого делать не захотел, и сектор ушел к менее чистоплотному товарищу, а сослуживца того все-равно уволили. Второй раз Перекрестову надо было суетиться и гнать туфту, но он, исповедуя принцип - "когда Бог создал время, то создал его достаточно", тоже не стал этого делать и снова вполне осознанно упустил свой шанс.
  Дурынды оба раза были в теме. И будь они нормальными человеческими самками, то, несомненно, пилили бы его за лоховатость и лень. Те два качества, которые Гоша так гармонично совмещал в себе. Но если первое было вполне умеренное, свойственное абсолютному большинству особей мужского пола, то второе удивляло порой даже дурынд - "выбрось елку".
  Зато вот из них начальницы хоть куда. Полтора года назад от НИИ их направили на курсы переводчиков, где они кое-как освоили основы английского языка. После этого, к чисто операторской работе, им добавилось написание технической документации на английском.
  Их знание языка было настолько кондовым и топорным, что написанные ими руководства понимали абсолютно все хотя бы минимально знающие английский. А автоматические переводчики практически слово в слово переводили на любой запрограммированный язык. Ошарашенные таким замечательным результатом заказчики из AT&T предложили контракт на написание своих "Руководств пользователя" для стран третьего мира и всяких молодых демократий. В общем, туда, где аглицкий знают через пень колоду.
  За это немедленно ухватился шеф - параллельно к НИО еще и владелец нескольких компаний (очень деловой человек и это, не считая связей с ФСБ, благодаря которым Гошу с девчонками в НИИ и устроили в общем), с которым контракт и подписали. Только когда он попытался оттяпать пятьдесят процентов оплаты, дурынды, под угрозой увольнения из института, оставили ему только "церковную десятину" и ни цента больше. Вот уж, если кому и быть командирами и начальниками, так это им. Подумав об этом, Перекрестов тряхнул головой, чтобы выкинуть из нее всю эту дурь. Опять о них как о людях рассуждает.
  В общем, в результате всех этих перипетий Гоша зарабатывал в месяц где-то до тысячи долларов, а Верка и Надька до трех. Семь тысяч в месяц на троих в начале нулевых в России это конечно не олигархи, но уже однозначно средний класс и не его низ, что, однако, не мешало им продолжать покупать все по скидке и по дешевке, как привыкли. Теперь, вроде, Перекрестов понял почему.
  В общем, наверно, они тогда и посчитали, что перед их любимым Гошей стоит опасность обуржуазивания. Ну и приняли соответствующие меры, засунув его в эту украинскую нору, по которой он бежит вперед на бой с пока неизвестными ему "лисами и барсуками" и, главное, никак ему не свернуть, настолько хитро и грамотно они выстроили для него весь этот лабиринт. Такие вот, "изысканные" литературные метафоры стали рождаться в бездельничающей Гошиной голове.
  Нет, посмотреть с дивана по телевизору что-то интересное и героическое, пожалуйста. Но вот сейчас, судя по всему, все началось очень серьезно, где ему придется принимать решения, да и нести ответственность перед людьми, которых уже совратил и еще совратит на весь этот блуд.
  Ведь Верке с Надькой на них будет однозначно наплевать, он это знает точно, благо примеров уже хватает. Для дурынд все эти будущие жертвы всего лишь сопутствующие потери, которых можно не считать до тех пор, пока это явно не начнет вредить их любимому Гошику.
  
  
  
  Часть 3. Своя игра. Глава 22
  
  В то время, пока Гоша на сравнительно небольшом участке одной из областей Центральной Украины, по подсмотренному им в кино и книгах, выстраивал собственную "империю", ну или "талибан", смотря как получится, Украина пыталась выйти из более чем годового политического кризиса.
  В принципе, определенный консенсус был найден. При всем своем старании Кучме так не удалось выкрутиться от необходимости федерализации страны. К этому его принуждали не только свои западные и восточные регионы, которые и близко не хотели знать друг друга, и с чем он, в принципе, вероятно, мог бы сам как-то справиться, но и внешние игроки, что несравнимо серьезнее и ему уже совсем не по силам. Прежде всего, конечно, Россия и США, перетягивающие Украину как какой-то канат. И те, и другие хотели, с одной стороны, закрепить свои успехи, с другой - все-таки не решались идти на серьезные радикальные действия.
  Российская Федерация боялась, что в результате дальнейшего раскола страны, восточная часть отойдет к ней, а западная, естественно, Западу. А тот, недолго думая, реализует план "Витрина", дабы доказать оставшимся с Россией, что это был неправильный выбор. С учетом же сравнительно недавнего опыта референдума о независимости, где листовки с обещанием превратить страну во вторую Францию легко заставили проголосовать за развал СССР даже жителей восточных регионов, особенно потрудились тогда шахтеры, ныне развернувшиеся на сто восемьдесят градусов, это казалось более чем серьезным и вероятным. Что помешает им развернуться снова?
  США, в свою очередь, беспокоило, что в полное владение России попадут практически все промышленно развитые регионы страны, с полным сохранением всех еще советских производственных цепочек, в то время как сами они останутся исключительно с сельскохозяйственными, требующими постоянного финансирования. Ведь агроотрасль ЕС не пустит на свой рынок конкурента, да и своих фермеров нельзя обижать. Кроме этого, уже имеется печальный опыт финансирования новейших компрадорских режимов. В отличие от прошлых эпох, экономический эффект этой помощи был скорее отрицательным, который спасала только реклама в СМИ, и наступать очередной раз на грабли очень не хотелось.
  Таким образом, на решительные действия был никто не готов, обе стороны хотели заморозить ситуацию до лучших для себя времен, надеясь, что будущее само сыграет в их пользу.
  Так что после долгих консультаций и заседаний всевозможных комиссий было решено вернуть Автономной Республике Крым первоначальное почетное звание просто Республики Крым с Конституцией 1992 года, а также должностью Президента Республики Крым. Остальным же регионам, чтобы долго не думать, на первоначальном этапе было решено предоставить права нынешней Автономной Республики Крым согласно законодательству от 1995 года, с дальнейшим расширением автономии.
  Такое Соломоново решение обеспечивало внеблоковость и нейтральность страны, где западные регионы не пустят Украину к России, а восточные к Западу, при этом сохраняя единство самой державы. Ну а что на потеху публике будут драться в Раде, так это даже интересно, хоть какое-то разнообразие для зрителей. Все-равно всем понятно, что Украина лишь отложенная на будущее чья-то добыча. Или эксклюзивная, или общая, по справедливости разобранная на части.
  Проиграв войну за унитарность страны, но выиграв битву с Ковальчуком против создания Юго-Восточного суперрегиона, у президента Украины появилась возможность обратить внимание на пока мелкие, но, в случае дальнейшего развития, очень неприятные события происходящие в Центральной Украине.
  В отличие от своих советников, Леонид Данилович видел серьезную опасность в появлении там новоявленного "батьки Махно". Но больше всего его бесило, что окружение, состоящее из серьезных политиков, дипломатов и ветеранов спецслужб не замечает того, что видит он со своим образованием инженера-механика. Хотя, конечно, нельзя не принимать во внимание партийный опыт в высших структурах КПСС. Только это несколько оправдывало в его глазах всю эту челядь, не имеющую подобного опыта.
  - Игорь Петрович, вы обещали дать к сегодняшнему заседанию полную информацию об этом новоявленном "батьке Махно" или, - тут Кучма посмотрел в бумаги, память на имена никогда не была его сильной стороной. Что, в общем, здорово мешало в жизни. Спасал только внешний вид простого украинского хуторянина, иначе это выглядело бы аристократической заносчивостью. - Георгий Христенко. Вы готовы?
  Шеф СБУ встал и немедленно доложил:
  - Так точно пан президент. Разрешите, приглашу сюда своего сотрудника, он расскажет о более чем интересной биографии персонажа?
  - Конечно. С удовольствием послушаем из первых рук. Тут вы молодец. Это лучше всего, - произнес президент. Он на самом деле был доволен своим подчиненным, который вместо того, чтобы выслужиться самому, поставил во главу угла дело. Что может быть хуже испорченного телефона и принятия решения по неверным данным.
  ***
  В приемной, дожидаясь вызова, как на иголках сидел Кравец. До этого он три раза сходил в туалет, чтобы ни в коем случае не опозориться. И вот опять в животе заурчало. Надо было вчера принять слабительное или поставить клизму, но тогда и мысли о подобной реакции организма на вызов самого президента не было, все-таки не кисейная барышня. А вот как оказалось - дух силен, плоть слаба. Нервы, нервы. Похоже, сейчас, под равнодушный взгляд секретаря, придется по-быстрому метнуться в четвертый раз. У того даже улыбки нет, значит не он первый такой, что несколько успокаивает. Но, не успел встать, как звонок телефона и строгие как приговор слова:
  - Пан Кравец. К пану президенту.
  Услышав команду, Кравец тут же забыл о животе и практически строевым шагом вошел в вежливо открытый перед ним кабинет. За большим вытянутым столом, сразу дающим понять, кто во главе, сидел Кучма в окружении своих заместителей. Часть лиц была знакома по телевизионным передачам и прочим СМИ, а часть он видел впервые. Лично ему пришлось до этого пообщаться только с шефом Службы Безопасности Украины, который и вытащил его сюда. Вытянувшись в постойке смирно, Кравец молча ждал вопросов.
  - Ну что вы так. Присаживайтесь. Мы вас не укусим, - вежливо обратился к нему Кучма. По тому, что этой шутке никто подобострастно не рассмеялся, Кравец сделал вывод, что президент, похоже, человек вполне нормальный и даже дружелюбный, что не могло не радовать. Между тем Кучма продолжил:
  - Игорь Петрович, - тут он кивнул на главу СБУ. - Сказал, что вы обладаете интересующей нас информацией по этому новоявленному Махно. Вот, хотели бы услышать все, что вы знаете, - Леонид Данилович слишком долго был на руководящих должностях, а потом еще и при самой власти, чтобы ему грела душу растерянность и нервность подчиненных. Наоборот, он делал все, чтобы сгладить всю эту бесконечную пропасть между собой и своими визави. При этом, ему всегда удавалось сохранять дистанцию так необходимую между начальником и подчиненным, чтобы тот понимал, что все распоряжения должны выполняться точно и в срок. Никакого амикошонства или, наоборот, барства, свойственного многим неуверенным в себе командирам и начальникам, или, снова наоборот, хамам пробравшимся из грязи в князи.
  Присев на самый краешек самого далекого от президента стула, Кравец нервно сглотнул слюну. Из-за этой проблемы с желудком он забыл заранее вытащить из кармана паспорт Перекрестова, который, на всякий случай, предусмотрительно оставил тогда у себя. Было не ясно, как к этому отнесутся. Еще подумают, что попытка покушения.
  Хотя на наличие оружия его проверили еще внизу, но черт его знает, как оценят его действие, когда он полезет в карман. Глядишь, еще пристрелят. Хотя, на первый взгляд, охраны в самом кабинете и нет, но чем черт не шутит, вдруг за ним наблюдают через какую-нибудь видеокамеру или вот зеркало на стене. Поэтому он заранее предупредил:
  - Позволите, я покажу вам настоящие документы этого пресловутого Махно?
  - Да. Да. Конечно, - Кучма не стал скрывать своего любопытства.
  Осторожно, чтобы ни в коем случае не вызвать какого-нибудь подозрения, Кравец вынул из кармана паспорт Гоши. Подумал, как его передать, толи через сидящих между ним и президентом людей, толи самому из рук в руки. Решился. Встал и лично отнес Кучме. Тот с удивлением посмотрел на российского двухголового при коронах орла, потом открыл документ, в котором увидел фотографию молодого человека, зовущегося согласно этой бумаги Георгием Анатольевичем Перекрестовым. Вопросительно взглянул на Кравца и спросил:
  - Кто это?
  - Это и есть настоящий Георгий Христенко, ну или наш новоявленный "батька Махно".
  Услышав это, президент кивнул головой и внимательно посмотрел на Кравца, мол, рассказывай все и поподробнее.
  Тот выпрямился и громким четким голосом, чтобы слышали все присутствующие, начал говорить:
  - Георгий Перекрестов. Объявлен во всероссийский розыск. Этим летом в Петербурге им были убиты два сотрудника милиции. Что-то связано с наркотиками. Он сразу перебежал к нам. Я проверил его рассказ на достоверность. Все подтвердилось. Имеет боевой опыт - воевал в Чечне в составе федеральных войск. Я проверил его в вылазке против федералистов - по отзыву командира группы очень умелый и храбрый боец. Тогда я его и переименовал в Христенко.
  Кучма еще раз вопросительно взглянул на Кравца.
  - Зачем?
  - Два убитых милиционера. Если бы русские узнали, то потребовали бы выдачи. А бойцом он казался полезным. И если бы, - тут Кравец задумался, как культурно сказать, чтобы не оскорбить правительство страны, мол, если вы предадите... Тут ему помог сам Кучма:
  - Понятно. Если бы политическая целесообразность заставила бы его выдать, то другими бойцами это было бы воспринято как предательство.
  - Именно так пан президент, - быстрота реакции и откровенность Кучмы очень понравилась Кравцу. Такое отношение полностью нивелировало бывшие нервозность и неуверенность.
  - С этим ясно. Давайте дальше, - продолжил президент.
  Кравец опять задумался. Вряд ли Кучму интересуют подробности службы этого Гоши. Скорее всего ему нужна личная оценка.
  - Как я и говорил, боец смелый и умелый. Имеет опыт лично убивать. По разговору с ним, человек аполитичный, скорее криминального характера. На удивление самоуверенный. Обладает харизмой. Практически за день стал неформальным лидером формирующегося подразделения в которое я его определил. По причине явно криминального характера срочно перевел его на второстепенный блокпост на 45 километре. Там все и началось.
  - Ну что. Уголовник. Есть человек есть проблема, нет - нет, - вдруг перебил Кравца один из сидящих за столом.
  Кравец сделал максимально уважительное лицо, чтобы чиновник высказавший мысль о ликвидации Перекрестова ни в коем случае не посчитал, что он хочет его как-то унизить своим несогласием.
  - Есть сложность. Он реально популярен. Сам себя называет "просто Гоша". "Батькой Махно" его назвал народ. "Просто Гоша" как-то не по-геройски, вот люди и придумали такое имя для нового "народного вождя", в кавычках, конечно.
  - По сути он контролирует совсем небольшой район - может и нет смысла им особо заниматься, тем более, что очередной бандюган? Сам себя съест, - высказал свою точку зрения еще один заместитель Кучмы.
  Леонид Данилович недовольно посмотрел на подчиненных. Это же надо, не понимать, чего стоит человек, которого превозносит сам народ, а сам в это время он делает все возможное, чтобы тот считал его своим. Опасный человек. Нельзя дать взлететь. Благо, прямо у них на севере, в одной из бывших советских республик, такой "Батька" уже есть. Тоже никто не ожидал, что люди за него проголосуют и поддержат. Ну и получили, что заслужили за свою слепоту - самый популярный президент из всех на постсоветском пространстве - первый и единственный несистемный. Именно поэтому, опасаясь появления очередного "Батьки", но уже у себя на Украине, Кучма лично и заинтересовался этим, казалось бы, не заслуживающим такого внимания персонажем. Как услышал, что кого-то массово кличут - "Батька", то и решил лично держать это дело на контроле, не доверяя его своим помощникам, чувствующим себя панами и не обращающим внимание на бурление снизу.
  - И что вы предлагаете? - не спрашивая мнение разочаровавших его подчиненных спросил у Кравца Кучма.
  - Я бы отправился к нему и предложил взять свой паспорт, дал бы на имя Христенко наш настоящий и два миллиона долларов, если он уедет.
  - Почему два? - засмеялся шеф СБУ.
  - Если взять один доллар из миллиона, то у тебя уже миллиона нет. А так бери сколько хочешь, а у тебя еще миллион.
  - Два миллиона не так уж и много, - с сомнением высказался кто-то.
  - Это для вас немного, - быстро ответил Кравец и тут же прикусил язык - явно сказал лишнего.
  Но, ничего страшного, за столом все рассмеялись, включая самого Кучму. Видя, что непредумышленная грубость осталась безнаказанной, он продолжил:
  - Берет деньги и пусть убирается куда хочет, как Христенко, чтобы не нашли, мы поможем.
  Главный СБУшник тут же предложил стратегически:
  - А что если пять, пусть десять миллионов, но работает на нас?
  - Я бы не рисковал. Не тот типаж. Кинет. Очень дерзкий, - все более и более уверенно спорил с сидящими за столом чинами Кравец.
  И тут с места встал президент и огласил свое решение:
  - Пять миллионов и пусть убирается, - потом посмотрел на Кравца.
  - Как я понял, у вас с ним нормальные отношения?
  - Да. Мы, конечно, не друзья, но и явного конфликта тоже не было.
  Президент удовлетворенно кивнул:
  - Так что вы сможете лично с этим лже-Христенко встретиться и попытаться договориться с ним?
  - Так точно. Кроме этого у меня есть определенные связи с его окружением. Так что, если он откажется, будет с кем еще поговорить. Хотя, конечно, не хотелось бы.
  Кучма отлично понял, что значило это "не хотелось бы". Вообще, сам докладчик ему понравился. Человек несомненно умный и при этом достаточно решительный.
  - Хорошо. Сейчас задача избавиться от этого Махно. И параллельно смотрите, что нам выгоднее потом - распустить эту банду или передать нашему человеку. Понятно?
  - Так точно, - снова по-военному ответил Кравец. Он уже знал, что, естественно, лучше передать его "нашему человеку", точнее, самому Кравцу.
  Поняв, чего хочет подчиненный, Леонид Данилович улыбнулся самыми краешками губ и строго-настрого предупредил:
  - О результате докладывать лично мне. Если что-то идет не так, все-равно докладывать, ни в коем случае не скрывать. Пожалуй, все. Свободны.
  Тут же повернулся к советникам.
  - А вы, Игорь Петрович, окажите полное содействие.
  - Так точно, пан президент, - бойко ответил шеф СБУ и движением руки дал Кравцу понять, чтобы тот остался ждать его в приемной.
  Из кабинета президента Кравец выходил будто от его ног отвязали пудовые гири. Так хорошо и легко ему было. Все прошло как он и не ожидал. Да и президент оказался реально вменяемым и умным человеком. Даже непонятно, как при нем такой кордебалет в стране начался, явно без Москвы не обошлось.
  В приемной он сел на кушетку дожидаться СБУшника. "Медвежья болезнь" как наступила, так и отступила. В туалет больше совсем не хотелось, значит было чисто нервное. Конфуза не произошло, наоборот, похоже, он вытащил счастливый билет. Только подумать, теперь его знает сам президент, только бы его этот чертов Гоша не подкачал.
  ***
  Уже через два часа после окончания совещания у Кучмы, Федеральная Служба Безопасности Российской Федерации получила информацию, что так называемый "батька Махно", контролирующий пока небольшую область в Центральной Украине, но, с точки зрения экспертов, обладающий серьезным потенциалом, никто иной, как объявленный во Всероссийский розыск за убийство двух омоновцев Георгий Перекрестов. А также, что президент Украины поставил задачу избавиться от этого персонажа желательно, но необязательно, ненасильственным методом.
  Еще через полчаса это было доведено до всех заинтересованных в этой информации служб.
  К заместителю руководителя только недавно сформированной Российско-Украинской межгосударственной комиссии, депутату Госдумы от блока "Отечество вся Россия", генерал-лейтенанту Андрею Степановичу Сергачеву подошел референт и доложил, что имеются новые интересные данные по Украине.
  
  
  
  Глава 23
  
  Услышав это, генерал тяжело вздохнул. Он, вообще, очень не хотел связываться с этой межгосударственной комиссией. Очень уж грязные отношения и политика. Но ничего не поделаешь. Приказ с самого-самого верха. Что, в общем, удивительно. Евгений Максимович был когда-то шефом Службы Внешней Разведки, вот кого-нибудь из своих бы доверенных лиц и поставил. Все-таки разведка должна ориентироваться и быть готовой к любой политической ситуации куда больше чем армейский боевой генерал. Так нет, почему-то именно его, хорошо известного еще по Чечне.
  Холов пугать что ли? В общем, смысла своего назначения сюда Сергачев так и не понял, но, приказ есть приказ, а он человек военный. В принципе, он и в политике, вообще, оказался точно так же, по приказу. И, вроде, пока неплохо получается. Не Ньютон какой-нибудь, который за все заседания британского парламента отличился только одной речью - попросил закрыть окно от сквозняка. Это генералу какой-то товарищ рассказал, сейчас он даже не помнил кто конкретно. Может даже и не анекдот, а правда, не проверял.
  Вчитавшись в переданную депешу, военный наморщил лоб. Фамилия Перекрестов что-то ему напоминала, с чем-то ассоциировалась. Но с чем конкретно он вспомнить никак не мог.
  - Перекрестов, знакомая фамилия. Где-то я ее точно слышал. Только никак не вспомнить где, - сказал Сергачев и внимательно посмотрел на помощника, будто тот мог это знать вместо него.
  - Конечно, - немедленно ответил референт. - Это тот, кто в Питере двух омоновцев пристрелил, везде говорили, по всем СМИ. Наверно, по телевизору слышали.
  Сергачев в ответ кивнул головой. Нет, ему казалось, что эта фамилия была ему знакома много раньше, но где и почему никак не вспоминалось. Да и телевизор он как-то не особо смотрел. Очень редко, урывками, и то Задорнова, не более.
  А, вообще, конкретно эта новая поступившая информация - это как новая полученная из колоды карта. Вопрос, как ей распорядиться. Попридержать или выложить прямо сейчас - мол, немедленно выдайте нам убийцу наших милиционеров.
  Самое неприятное, что решать надо быстро. Очень быстро. Ведь скоро эта карта сгорит - от нее явно собираются избавиться. И на каком высочайшем уровне. Вообще, удивительно, что делом с этим новым Махно занимается лично Кучма, даже интересно, что он особенного в этом хоть и не рядовом, но всего-лишь бандите увидел. Явный ведь мезальянс, не уровень президента, особенно такой крупной страны как Украина. А тут еще и это воспоминание, будто знал когда-то, ну или, по крайней мере, слышал фамилию задолго до всех этих событий. Придется отложить все дела и разобраться.
  - Все документы на этого Перекрестова срочно ко мне. Все какие есть. И от МВД, и от ФСБ, и где он там работал - характеристику и прочее. Повторяю, срочно.
  - Так точно, - по-военному отрапортовал никогда не служивший референт и рысью бросился исполнять полученное поручение.
  ***
  Получив, и опять с самого верха, команду на передачу копии дела Перекрестова, Ирина не на шутку разволновалась. Явно что-то новое. Тогда от питерских генералов команда, сейчас снова с самого верха и это все о нем. Как бы узнать, что все-таки происходит. В прошлый раз дело передавали питерскому филиалу, а сейчас кому? Судя по всему, кому-то другому и тот другой даже, наверно, не знает о прошлой передаче. Надеясь получить какую-то информацию за свое служебное рвение, она направилась к пану генералу.
  - Товарищ генерал-майор, мне снова пришло распоряжение о передачи копии дела на этого убийцу - Перекрестова. Судя по всему, там не знают, что мы уже консультировали питерцев, может вам есть смысл свести их друг с другом?
  Расчет Ирины был прост - пусть Вячеслав Михайлович думает, что она заботится о нем и предлагает так выслужиться перед начальством, мол, насколько он держит все под контролем.
  Именно так Грушин бывшую Фролову, а ныне Алексееву и понял.
  - Спасибо Ириша. Учту.
  - Могу быть свободной?
  - Да, конечно.
  Выйдя из кабинета пана генерала, Алексеева тяжело вздохнула, получалось и Вячеслав Михайлович тоже не в теме.
  Между тем, у генерал-лейтенанта Сергачева накапливались документы от всевозможных ведомств касательные Перекрестова - от ФСБ и МинОбороны до его школы и НИИ.
  На следующий день на столе лежали три папки. Можно было и приступать к делу. С некоторой ленцой он открыл лежащую наверху и остолбенел. К первому листу личного дела сотрудника НИИ Георгия Анатольевича Перекрестова была прикреплена его фотография, в которой бывший генерал-майор, а теперь генерал-лейтенант без труда узнал того самого младшего сержанта, который был послан заниматься расследованием убийства старухи у которой обнаружили монеты эпохи Александра Македонского и того, который столкнулся с "оборотнем" и остался после этого жив. Почему-то тут же вспомнился далеко не лучший, но почему-то все-равно запомнившийся фильм "Ключи от неба", и он лишь пробормотал вслух:
  - Рыбачок.
  Поразительно, как же он мог забыть фамилию этого парня. Просто преступная небрежность. Сразу же вспомнились останки тел чеченцев и группы майора Крылова. Неужто этот Перекрестов и был тем монстром, но зачем он тогда сам рассказал об оборотне - непонятно.
  Впрочем, все эти документы ему уже не нужны, он их все читал. Ну, кроме, пожалуй, этого дела из первого отдела НИИ. Но, там, окромя характеристики для приемки, в случае смерти, прямо в рай ничего интересного и не будет.
  А сейчас ему необходимо досконально узнать все о тех событиях в гостинице. Что было, почему и как. Первой мыслью было вызвать к себе следовательскую группу. Впрочем, от нее он сразу отказался. Будут врать, выкручивать и подтасовывать данные, пытаясь оправдаться в том, что его упустили. Да и сколько времени там убьют на оформление командировок, билеты и прочее. Бюрократия и срочность несовместимы. Придется самому лететь в Петербург и там на месте тщательнейшим образом во всем разбираться.
  - Нина Александровна! - вместо того, чтобы позвонить, он просто громко крикнул. В кабинет сразу вбежала встревоженная секретарша.
  - Извините, напугал. Про связь совсем забыл. Мне срочно нужно лететь в Петербург. Прямо сейчас. Заказывайте депутатскую бронь.
  Отослав секретаршу, Сергачев немедленно связался с ГУ МВД и с ГУ ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, чтобы его ждали и встречали, а также готовили все документы по делу об убийстве гражданином Георгием Перекрестовым двух сотрудников МВД.
  ***
  Депутатская бронь - это депутатская бронь, даже вылет самолета задержали. Уже через два часа он был в Санкт-Петербурге. В Главных Управлениях спецслужб города отлично знали, что генерал-лейтенант армии Андрей Степанович Сергачев доверенное лицо Президента Российской Федерации Евгения Максимовича Примакова, а потому встречали его по высшему разряду. Который, впрочем, не понадобился. Важного гостя ничего не интересовало кроме следственных групп, ведших это позорное дело.
  Опросы, а если ближе к истине допросы участников попытки задержания Перекрестова ничего не дали. Омоновцы мямлили о своем раздвоенном сознании, что будто видели то одно, то другое. На прямой вопрос генерала, не были ли они обкуренными, ему предъявили акт медицинской экспертизы, полностью исключающий даже минимальное присутствие как алкогольных и наркотических, так и психотропных веществ. Масла в огонь добавил дежуривший в соседнем здании снайпер, который уж никак не мог быть жертвой какого-либо гипнотического воздействия, раз уж пришлось исключить алкогольно-наркотическое - слишком далеко находился.
  Каждое новое свидетельство портило настроение высокому столичному гостю все больше и больше. И если руководство питерских спецслужб считало, что посланник Примакова просто не верит тому, что ему докладывают, то сам генерал все больше и больше понимал, что все они столкнулись не с каким-то примитивным оборотнем, таинственным образом, вылезшим из фильмов ужасов в нашу реальную жизнь, а с чем-то гораздо более серьезным и могущественным. И что та фантастическая физическая сила, с которой он расправился с попавшимися ему под руку или под лапу людьми вовсе не самое опасное и страшное его свойство, а, скорее, наоборот, наиболее безобидное, рассчитанное на индивидуальное, а не на массовое применение.
  Окончательно добил хоть какие-то надежды Сергачева на возможность равнозначной дуэли с этим созданием доклад майора Курбанова. Согласно его отчета, ФСБ сейчас пытается вычислить сообщника этого Перекрестова, который, судя по последним данным, служит в правоохранительных органах. Дело в том, что за два дня до рассматриваемого происшествия произошло весьма странное событие.
  Ранним утром выходного дня, конкретно в субботу, одна из уборщиц данной гостиницы, выйдя на лестницу "черного хода" перекурить, столкнулась с вооруженным автоматом человеком. Ни лица, ни как он был одет она от страха не запомнила. И ей бы никто не поверил, но в тот же день у пожарного выхода из гостиницы был найден прострелянный навесной замок, который запирал дверь, а также обнаружены гильза от автомата Калашникова на 5.45 и пуля, застрявшая в стене - скорее всего рикошет от выстрела в замок. Так вот, кто-то подменил гильзу на перекрестовскую через два дня. Непонятно зачем это было сделано и чем это помогло бы самому преступнику, но факт остается фактом - экспертиза подтвердила, что та гильза была отстреляна из того же оружия, которым в вечер понедельника завладел Перекрестов.
  Пулю в стене идентифицировать не удалось, она оказалась слишком деформирована, а вот гильза просто идеально подходила. В первую очередь, конечно, проверили хозяина автомата. Но он был дома, чему есть свидетели из соседей. Кроме этого, согласно "журнала приема и выдачи оружия и боеприпасов", приписанный ему калашников в это время находился в оружейной комнате и никак не мог быть использован.
  Кто-то зачем-то уничтожил вещественные доказательства того странного события и подменил боеприпасом, использованным через два дня. Вот, ищут кто имел к ним доступ, а главное пытаются понять мотив подмены. Хотя, личное мнение Курбанова, что это была примитивная преступная халатность. Потеряли вещдоки, подменили первыми попавшимися, но неудачно - из слишком громкого дела.
  Услышав эту историю, Сергачев просто онемел. Он был готов ко всему, но только не к каким-то шуткам со временем. Это было с одной стороны для него непостижимо, с другой он не сомневался, что именно так и есть и никакой подмены не было - тем скрывшимся автоматчиком несомненно и был сам Перекрестов. Именно так он и сбежал за два дня до того, как все совершил.
  Но на этом косвенные подтверждения безумной генеральской идеи не закончились. Согласно данным по экспертизе найденного в кустах автомата, получалось, что тот пролежал там не несколько часов, а не менее двух-трех дней. Появилась ржавчина и достаточно серьезная. Что после стрельбы вполне естественно. Сейчас это валят на омоновца, которому это оружие приписано, мол, не содержал калашников в надлежащем состоянии, но лично Курбанов в это не верит. С его точки зрения количество несуразностей перешло в качество и тут надо разбираться по-настоящему серьезно. Не забыл майор и рекомендовать своего товарища, подполковника Алексеева, что в Москве и который первым обратил внимание на этого Перекрестова.
  Сергачев искренне поблагодарил говорливого ФСБшника, но с Денисом решил не встречаться. Все-равно ничего нового тот не расскажет. Да и, вообще, генерал-лейтенант недолюбливал гебистов за специфику их работы. Его девизом было бессмертное Филатовское - "мне бы саблю да коня, да на линию огня, а дворцовые интрижки - енто все не про меня", и если от политики ему было не отвертеться, то тут, с кем и как встречаться, решал лично он.
  Сейчас же перед ним стоял главный вопрос, как это корректно доложить президенту, чтобы ему поверили, а не посчитали еще одним "сгоревшим на работе". То, что доклад необходим он не сомневался. Вопрос, похоже, стоял о судьбе не только России, но и всего человечества в целом, как бы пафосно это не звучало.
  А пока Сергачеву было ясно только одно - ни в коем случае нельзя придавать огласке, что Христенко и Перекрестов это одно и тоже лицо. Очень большой интерес представляла Украина, насколько там в теме происходящего. С одной стороны, это полностью объясняло бы вмешательство в судьбу Перекрестова лично на уровне Кучмы, но с другой, надо быть полным безумцем чтобы давать команду избавиться от него и тем самым пойти на прямой конфликт с этой неизвестной силой.
  Ну и, конечно, внедрить своих агентов, что, в теории, не должно представлять особой сложности. Новый батька Махно стал довольно популярной фигурой известной уже даже в России и, скорее всего, к нему бежит немало неприкаянных или ищущих приключений на свою пятую точку людей из бывшего Союза.
  После всей этой полученной информации Сергачеву следовало немедленно возвращаться в Москву и прямо в пути начинать готовить доклад как президенту лично, так и Совету Безопасности страны. Выходя из переговорной комнаты, он поблагодарил Курбанова и направился к начальнику управления. Однако, тот уже сам быстрым шагом шел ему навстречу.
  - Перекрестова нашли!
  - Где?
  - Прямо по телевизору. Пожалуйста в мой кабинет.
  К удивлению сотрудников ФСБ, генерал-лейтенант не пошел, а побежал к кабинету начальника, за ним помчался и сам хозяин. Ворвавшись в помещение, Сергачев увидел на телеэкране крупным планом вполне довольную собой физиономию Перекрестова и не менее радостную от удачно складывающегося интервью рожицу известной российской телеведущей Ксении. Судя по выражению ее лица, интервьюируемый был ей очень даже симпатичен, что, вообще, настолько явно видно бывало довольно редко, девушка, что не говори, умела играть лицом.
  То, что на экране именно Перекрестов не вызывало сомнений, хоть он и кардинально изменил прическу - стрижка практически наголо. Но все выдавал явно ленинградский говор со всеми этими "э", "и" вместо "е" и прочим. Не хватало только "поребрика" и "булки".
  Ксения как раз задавала очередной вопрос:
  - Все-таки непонятно, почему Гоша. Руководители как-то предпочитают себя именовать более торжественно.
  - Это исключительно для себя, чтобы никогда не забывать, что я никто иной, как просто Гоша.
  - Просто Мария.
  - Ну да, - засмеялся Перекрестов.
  - Он вышел родом из народа, как говорится парень свой, - раздраженно прокомментировал этот диалог с ведущей начальник Управления.
  - Разумно. Сельским жителям нравится, - поправил коллегу Сергачев.
  Между тем интервью продолжалось. Ксения радостно рассмеялась, ей показалось, что она нашла прореху в словах Гоши.
  - Так вот вы какой двуличный. Для всех представляетесь "просто Гошей", а сами думаете, я ведь "великолепный Гоша". Кстати, мультфильм смотрели?
  Потому как Перекрестов в ответ улыбнулся стало ясно, никакой прорехи не было, это заготовка для подготовленного ответа.
  - Смотрел. Не лучший. А по поводу скрытого самолюбования. Именно его я и боюсь. Лично видел, как люди теряли берега и от гораздо меньших успехов.
  - А у вас они такие большие?
  - Будь маленькими, вы бы сюда не приехали, и мы бы с вами не говорили. Лично вы самый явный показатель того, что гордиться мне есть чем, но важно не загордиться. Потому и Гоша для всех товарищей и подчиненных. Сразу как ведро холодной воды, напоминающей, что не "великий вождь и любимый руководитель".
  - Но люди это не воспринимают. За глаза вы "Батька".
  Тут Гоша поднял палец вверх и смеясь уточнил:
  - Батька Махно. И это здорово, что я ассоциируюсь с этим защитником трудового селянства. Куда хуже было бы, если бы я себя называл "Батька" и других заставлял, а за глаза меня называли бы Гошей.
  - Несомненно. Тут для меня без вопросов, - рассмеялась явно довольная получающимся интервью Ксения.
  - Выключите это - попросил Сергачев.
  
  
  
  Глава 24
  
  Начальник Управления немедленно нажал на кнопку пульта.
  Сергачев посмотрел в пол и произнес, будто говоря сам с собой:
  - Очень похож, но не факт, - потом перевел взгляд на питерца и командным голосом полусказал-полуприказал:
  - У вас есть образцы голоса Перекрестова? Это могло бы однозначно идентифицировать личность.
  Начальник Управления отрицательно покачал головой.
  - Нет. Мы не искали, необходимости не было. Но я сейчас дам команду ...
  Генерал-лейтенант махнул рукой.
  - Не надо. Мы не заинтересованы в признании этого Махно как Перекрестова. И так понятно, что это он.
  Начальник Управления не стал интересоваться причинами такого мгновенного изменения решения, а лишь доложил:
  - Так точно. Но есть проблема. Его фотография в каждом отделении милиции, даже на некоторых стендах в метро были поначалу. Да и передача популярная, миллионы посмотрели.
  Сергачев понимающе кивнул:
  - Говорите, мало ли кто похож, идет проверка. Ни в коем случае никому, и не убирайте их, сразу поймут, что мы пытаемся скрыть, это еще больше вызовет подозрения.
  Начальник Управления понимающе улыбнулся:
  - Ну да. Чтобы как у Бидструпа не получилось.
  - В смысле? - не понял ответа Сергачев.
  - Ну художник, карикатурист.
  - Я знаю, - нервно ответил генерал-лейтенант.
  Начальник Управления сообразил, что сказал лишнее, но было уже поздно, придется объяснять, что, в общем, неприятно. Показывать себя образованнее старшего как-то у них в ведомстве не принято, а нужно, наоборот, "иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство". Но тем не менее:
  - У него была замечательная карикатура, вроде, "пятно" называется. Там девушка на платье увидела маленькое пятнышко и решила его оттереть.
  - Помню. В конце весь город в грязи от этого пятна. Именно. Так что просто молчим, мол, идет следствие. Никаких подробностей. Своим подчиненным тоже. Все между нами двоими, - отрезал Сергачев. Ему было даже обидно, что сразу не вспомнил эту картинку, которая, вообще, как нельзя лучше подходила к их случаю, да и, вообще, к любому.
  - Так точно. Понял.
  ***
  В это же время майор Курбанов быстро набирал номер Алексеева.
  - Денис, телек есть под боком? Смотри НТВ, наш общий знакомый во всей красе.
  Повесив трубку, Денис быстро метнулся к своему кабинетному телевизору Тошиба. Пульт давно не работал, поэтому все действия приходилось проводить вручную.
  Действительно, на экране, вместе с ведущей Ксенией, был никто иной как Перекрестов. Поначалу подполковник хотел позвать супругу, но потом подумал, что это выведет Ирку из себя, а она все-таки на службе. Женщины, они эмоциональные. Лучше расскажет ей все вечером. А пока надо думать, что делать. Ведь происходит именно то, чего он боялся больше всего - Перекрестов превращается в публичную фигуру и тем самым выходит на "оперативный простор".
  ***
  Только уже дома, после службы, забрав Коленьку от своей матери, Алексеев признался жене, что сегодня днем видел интервью Перекрестова по телевизору.
  Ответ Ирки и то, что он был произнесен практически равнодушно, совсем без энтузиазма, просто его убил:
  - Странно. Долго они что-то ждали. И что там было?
  Она не спрашивала, почему Денис не позвал ее, почему не рассказал сразу. Все это было ей и так понятно. Не хватало только допустить какой-нибудь косяк на службе, расчувствовавшись от всех этих новостей. Только зря беспокоился. Она уже давно ждала нечто подобного, очень давно. Как-то уже смирилась со всем этим, можно сказать перегорела.
  Однако, услышав, что тот никто иной как пресловутый "новый Махно", который героически расправился с педофилами в детском доме и местными наркобаронами, о чем мельком написали даже в российской прессе, искренне удивилась и попросила рассказать подробнее. Такое развитие сюжета ее явно удивило.
  Но еще больше удивило, когда Денис приложил палец к губам, мол, тихо. Потом встал, достал из сумки какой-то электронный прибор и начал обходить с ним всю квартиру. За ним по пятам пошла и Ирка. А маленький Коленька, видя эту непонятную для него игру, хвостиком двинулся за ними. Так они и просканировали от подслушивающих устройств всю свою квартиру. Затем Денис достал из мобильника батарею, тоже сделала и Ира. Напоследок Алексеев вытащил из розетки шнур стационарного телефона. Огляделся, занавесил окна портьерами и уселся в кресло. Можно было и поговорить.
  - А сканер где взял?
  - На работе, я же все-таки начальник отдела.
  - Все так серьезно?
  - Сама увидишь. Сейчас лишнего наговорим.
  - Может тогда лучше на улицу?
  - Нет. Лучше здесь. Так вот, действительно под Махно работает. За трудовое селянство.
  - Слоны всем, в ямы никого? - съязвила супруга.
  - Точно, за все хорошее, против всего плохого. Но, ни социализма, ни коммунизма, ни анархизма, никакого изма.
  - Ну да, чтобы всем нравиться. А сам как?
  Тут Денис вздохнул:
  - Сам хорош. Ничего не скажешь. Ксения спрашивает, что как-то непохож на альфа-самца. Он и отвечает, что естественно, мол никакой не альфа, а, наоборот, очень компромиссный человек. И, вообще, будь мирное время не мог бы руководить, ибо слишком мягкотелый. Фильм какой-то о войне вспомнил. Как производства на Урал переводили, и женщина каустик что ли вынесла, ну, чтобы вместо мыла. Ее поймали, думали - судить или нет. Решили судить. Вот, он признался, что так бы не смог даже в военное время. Хорошо, что с мужиками здесь и с оружием.
  Ирка удивленно посмотрела на супруга. Действительно, интересно и очень необычно для новоявленного фюрера. Те, в основном, из себя брутальных мачо строят, а у этого все ни как у людей. Хотя, тут ей вспомнился Маяковский, и она даже продекламировала:
  - Он, как вы и я, совсем такой же,
  только, может быть, у самых глаз
  мысли больше нашего морщинят кожей,
  да насмешливей и тверже губы, чем у нас.
  После этого вопросительно глянула на мужа, мол, верно понимает? Денис кивнул:
  - Правильно мыслишь, другой уровень, птица высокого полета. Ксения аж обалдела. Тоже не ожидала. А он объяснил, что мол в мирное время всегда готов войти в положение провинившегося - ну выпил человек, опоздал, что-то испортил, забыл - с каждым может случиться. Не увольнять же, не портить жизнь. Так, шаг за шагом все и прокакаешь своим попустительством.
  - Ясно. Самый человечный человек. Так и сказал прокакаешь? - засмеялась Ирка.
  - Нет. Что-то культурное. У него, вообще, хорошая грамотная речь.
  - Ну да, питерский ведь.
  - Там потом она с другими говорила, у всех свой малороссийский суржик, а про акцент и говорить нечего - гэкают и шокают. А у него чисто, как у нас по телевизору. Шепелявит правда, немного невнятно звучит, но говорит действительно хорошо. Так что точно Перекрестов. Но там под именем Христенко. Георгий.
  Ирка понимающе продолжила:
  - Понятно, имя менять проблематично, не будешь откликаться поначалу. Ну и как он в немирное?
  - Мол на войне он понимает, что каждая такая ошибка может стоить жизни и не одной. А у них сейчас почти война. Поэтому знает, почему должен быть беспощаден. Наказывает безо всякой мягкотелости. А вот в мирное время так бы не смог. Серьезные проблемы ведь сразу не видны, вот и думаешь, мол обойдется и так сойдет, ничего страшного не будет, чего человека чморить, он ведь осознал.
  Ира театрально развела руками:
  - Ничего не скажешь. Хорош. Добрый и когда нужно суровый. Дамочки кипятком пысают. Наш идеал.
  - А я?
  - Ты не идеал, - засмеялась Ирка. - Но придумано хорошо. Интересно сам или этот, как его, имиджмейкер какой есть?
  - Не то слово. Простой как Ленин, - поддержал юмор супруги подполковник.
  Видя успех у слушателя, Алексеева продолжила свой юморной скетч во всем этом, более чем серьезном диалоге:
  - Ну так под него и косит. Будто по книге - "Детям о Ленине". Чего еще интересного наговорил?
  Денис задумался, вспоминая передачу, что же еще важного для понимания характера этого Перекрестова там было:
  - Спросила почему педофилов не передал милиции, а сам расстрелял. Так он сказал, что хотел на колья посадить, но потом подумал, что люди увидят, дети. В общем, пришлось просто расстрелять. А не передал осознанно, какой смысл - смертной казни нет, зато хорошие адвокаты есть, а они точно при деньгах с таким бизнесом.
  - А дальше? - пытаясь вытянуть из супруга еще что-нибудь интересное не отставала Ирка.
  Алексеев пожал плечами. Вроде и много говорили, и серьезно, а главного не выделить. Получалось, надо просто тупо пересказывать сюжет, который несколько сбился в памяти.
  - Да так все, трепология. Говорил о справедливости, что бандитов надо мочить и создавать территориальные обороны. Мол у них в районе в каждом селе все здоровые мужики - резервисты, всем оружие выдано. Когда надо, быстро помощь от соседей примчится, только позвони. Ну и их отряд всегда в боевой готовности, там вооружение посерьезней если что.
  То, что у этого новоявленного Махно уже имеется какая-то своя армия, Ирина вычитала в какой-то газете, но там не было написано главного:
  - А за кого он толком не сказал?
  Денис хмыкнул:
  - Сказал, чума на оба дома. Политики не о людях думают, а о себе. Разодрались из-за того, что власть поделить не могут. А здесь у него единый отряд, который больше не подчиняется авантюристам с обеих сторон, а защищает район с его жителями. Ну а политические споры, они в корчме должны быть, под хорошую выпивку, когда футбола нет и оружие далеко лежит. Это у бездельников только есть время из пустого в порожнее переливать, а здесь все труженики. На самом деле все должно решать самоуправление, а не никому неизвестные самозванцы, заплатившие телевидению. В общем, от каждого населенного пункта депутат, те выбирают уже депутата в район и так постепенно до президента. А партии - сборище жуликов.
  Ирка в голос засмеялась, вспомнив, как такую же пургу несли им всякие проходимцы в девяностые:
  - Классная программа. Рагули наверно в восторге. Всем понятна, прямо "500 дней".
  Денис очередной раз согласно кивнул:
  - Ну да. Потом селян спросили. Довольные как слоны. Бандитов и рейдеров разогнал. Какой-то налог с продаж небольшой. Всегда помогут. В общем, разговор такой. Настоящий Махно. Кстати, у него свой сайт уже есть. Но такой, простенький, чтобы быстро загружался. Я посмотрел, внизу уйма ссылок - дублируется на всякие бесплатные ресурсы разных стран, вдруг хакеры попортят. Предусмотрительно. Все по уму.
  - Потом покажешь. А еще что? - не унималась с расспросом Ирка.
  Тут Алексеев нахмурился:
  - Кстати, чуть главное не забыл. Действительно, интересно. Ксения его спрашивает, правда, что в детском доме сейчас директором бывший талиб? Так он так, удивленно - там студент заведует. Остряк. Похоже, действительно.
  Видя, что супруга не поняла, быстро пояснил:
  - Судя по всему в детдоме руководит бывший боец Талибана из Афганистана. А талиб в переводе студент. Вот Перекрестов так и поиграл словами. Грамотный парень.
  Ошалевшая от такой неожиданной информации Ира спросила, будто Денис должен точно знать:
  - А зачем в детском доме талиб?
  - Сама подумай, кого он там готовит для вождя.
  - Гвардию?
  - Псов.
  - Он что мусульманин?
  - Естественно. Раз талибан.
  Ирка даже махнула рукой, насколько у нее бестолковый муж, самое главное ведь пропустил. Не спроси она, не сказал бы даже.
  - Да нет, Перекрестов. Если талиб учит, то значит мусульман готовит?
  Денис тряхнул головой, интересная мысль. Действительно, это ведь первое на что надо было обратить внимание.
  - Слушай. Даже не подумал. Хотя вряд ли. В передаче о религии ни слова, да и остальные на мусульман никак не похожи.
  Ирка покачала головой:
  - Уверен? Смотри, Чечня - мусульмане. А здесь вроде и Украина, а все-равно янычар какой-то талиб готовит. Будто мало своих прапорщиков, да и офицеров. Нет, из Афгана понадобился.
  Денис засмеялся:
  - Потому и не прапорщики, что янычары нужны, а те таких готовить не умеют. Думаю, нет.
  Жена скептически посмотрела, мол, я предупредила. Потом немного подумала и спросила совсем о другом:
  - Денис, мы-то с тобой что делать будем?
  Алексеев тяжело вздохнул. Сейчас начнется самое сложное и тоже для жены неожиданное.
  - Я хочу встретиться с Акимовым, чтобы он передал Федорову, что есть очень серьезный разговор.
  Услышав это безумное предложение, Ирка встрепенулась:
  - В смысле, что ты знаешь, что они из 1949 года?
  - Ага. И запись ту дам послушать. От радионяни.
  - Зачем? - пораженная такой идей, почему-то шепотом, будто кто-то может подслушать, произнесла супруга.
  Понимая, что будет дальше, Денис вздохнул:
  - Рассказать им о Перекрестове, если они, конечно, не знают. Но, судя по реакции на фото, если кто и в теме, то только сам Федоров.
  Услышав это, Ирка даже захлебнулась от негодования:
  - Ты в своем уме? Ты понимаешь? Нет, до тебя доходит, что они посчитают тебя за лишнего свидетеля. И нас вместе с тобой. Хочешь, чтобы сюда этот медведь пришел и сожрал, тебя, меня и Коленьку? - Ирка от такой глупости мужа завелась не на шутку и с шепота перешла практически на крик. Видя и слыша это, ребенок заревел. Тогда она быстро вскочила, схватила Колю на руки и встала напротив мужа.
  Денис снова вздохнул, думая про себя:
  - Когда опасность может коснуться дитя, женщина становится невменяемой. Никуда не денешься - материнский инстинкт, - прямо сейчас ему было необходимо объяснить, почему поступить придется именно так и никак иначе, что совсем не просто. Он ведь и сам додумал до этого с большим трудом.
  - А что ты предлагаешь? - ответил он вопросом на вопрос уже вслух.
  Жена, не задумываясь, мол, как можно не понимать, что нужно сделать:
  - Предлагаю пойти к Михалычу. Повинимся, что молчали. Открыть дело силами ФСБ. Сам видишь, как за этого Перекрестова всерьез взялись.
  Денис выдохнул. Это именно то, что он и надеялся услышать. Можно начинать, главное, чтобы она успокоилась, тогда должна понять:
  - Я и сам так хотел сначала, но было время подумать. Садись, дай сказать спокойно. Не стой над душой.
  Не отпуская Николку, Ира села в свое кресло.
  - Как ты думаешь, кем мы будем для медведя и для этих пришельцев если доложимся о них?
  Ирка молча посмотрела на него. Подполковник про себя ухмыльнулся - все-таки недооценивал супругу, она еще умнее, чем он думал. Уже соображать начала:
  - Именно. Правильно молчишь. Врагами. А что делают с врагами?
  После этих слов у Ирки даже рот открылся - он ведь прав. Именно это и получается. Ей оставалось лишь добавить:
  - Врагов не считают, их уничтожают.
  Алексеев одобрительно покачал головой - именно.
  - А так мы предлагаем сотрудничество, - тут Денис усмехнулся, чувствуя, что все это надо как-то разбавить юмором, пусть и не очень смешным и еще менее умным:
  - Может мне даже повязку дадут с надписью "полицай".
  Ира окончательно поняла его логику и, стыдясь своей недавней истерики, попыталась уже пошутить сама:
  - Может бургомистром сделают, - и продолжила уже абсолютно серьезно:
  - Ты думаешь это современный Александр Македонский будет, как в той легенде?
  Денис кивнул головой. Все-таки знал на ком женится, одинаково думают. Два сапога - пара, муж и жена - одна сатана. У них действительно гармоничная семья, с полуслова друг друга понимают.
  - Думаю да. Поэтому доложить Михалычу или по команде - подписать себе смертный приговор. Разговор с нами будет короткий, именно как ты и сказала.
  - Считаешь мы бессильны перед ними?
  - Уверен, - обреченно сказал Алексеев. Как бы это неприятно не было, но тут признавалось не только его личное бессилие, а, пожалуй, бессилие всего человечества в целом.
  Ирка снова кивнула головой. Она это понимала сама, давно понимала, даже куда раньше мужа. Но почему-то все-равно надеялась, что именно сейчас Денис ее в этом как-то разубедит.
  - Слушай, тогда ведь мы, действительно, предателями получаемся, полицаями, - растерянно вынесла свой вердикт этому недостойному действу.
  - Вовремя предать - это не предать, это предвидеть, - кинематографической фразой отшутился Денис. - Пока мы не знаем их целей. Это не предательство. В конце концов вспомни, что Таис рассказывала этому Джавдету, все ведь люди делали, эти только немного помогали.
  - Джабраилу, - быстро подправила Ирка и тут же добавила:
  - Ничего себе немного.
  Алексеев махнул рукой, что все-таки по мелочам, учитывая их возможности и продолжил свою мысль:
  - Ну да, Джабраилу. Какая разница. Может, наоборот, все к лучшему будет. Сама видишь, он за селян, делает все, чтобы понравиться народу. Все по-человечески, не оборотни бегут в атаку, и не инопланетяне с лазерами. Может это, вообще, прогрессоры какие-нибудь. Не исключено, кстати.
  Ирка отрицательно покачала головой, с каким либо "прогрессорством" она была в корне не согласна:
  - А зачем тогда эти "прогрессоры" столько поубивали?
  Алексееву очень хотелось как-то успокоить жену, но для успокоения ничего разумного не придумывалось. Поэтому пришлось говорить то, что думает на самом деле:
  - Ну, не знаю. В общем, сначала попробуем разобраться, не вступая в конфронтацию. Ну а там, если все, действительно, плохо, то полицаями не будем, - тут Денис обнял супругу с ребенком и закончил свою мысль:
  - Загремим под фанфары со всем человечеством.
  Все, что ему оставалось после всего сказанного, это только отшучиваться.
  Ирка же продолжала искать хоть какой-нибудь выход:
  - Слушай, а может отсидимся как мышки, мол, ничего и не происходит? Мы ничего не знаем, не видим, не скажем. Ну, как те три обезьянки, помнишь?
  Сказав это, Ирка отстранилась и опустила малыша на пол. Как ей показалось, она нашла единственно верное решение - просто все игнорировать, мол не поняли, не заметили, мимо них прошло.
  - Это неверное решение, - отрезал Денис. - Вспомни. Они ведь о тебе знают, зря что ли тогда скакали? Выбор придется делать рано или поздно. Самим или они уже заставят. Думаю, лучше самим, какая-то альтернатива хоть будет.
  - Какая?
  - Например, сказать Михалычу, если уж дело совсем швах.
  Ирка вздохнула. И черт же ее дернул тогда на эту Котельническую ехать. Хотя, все-равно, в другом месте бы нашли, это она тоже хорошо понимала.
  - Ты уверен, что это правильно?
  Денис очередной раз кивнул. Вообще, от этих кивков при разговоре, у него даже шея немного заболела.
  - Весь день думал. Говорю же, первой мыслью было как у тебя - к Михалычу. Ну а ты согласна?
  - Ну да, - повторив Денисов кивок, ответила Ира. - Похоже, нам, действительно, деваться некуда.
  Неожиданно быстро получив полное понимание и согласие супруги, Алексеев немедленно начал вставлять батарею в свой мобильник, готовясь позвонить.
  - Ты кому звонить собрался? - удивилась жена. Она все-таки была еще не готова к окончательному решению.
  - Акимову, что завтра встретимся, - пояснил ей, что она и так понимала, Денис.
  - Подожди, - по глазам было видно, что Ирка все-таки все еще колеблется и надеется на какое-то чудо, которое произойдет и все изменит. - Утро вечера мудренее. Давай ночь оставим на раздумье.
  Денис кивнул, действительно, утро вечера мудренее.
  
  
  
  Глава 25
  
  К особому району Кравец подъезжал в весьма скверном настроении. Интервью, недавно взятое популярной ведущей у Перекрестова и показанное сначала по российскому, а потом несколько раз и по украинскому телевидению, здорово меняло расклад сил.
  Еще вчера, в общем, хоть уже и достаточно известный, но пока непонятный то ли Гоша, то ли "новый Махно", сразу после телепередачи, перешел в другую лигу. Еще не в высшую, но уже очень близкую к ней. Практически готовый "народный герой" - внешне достаточно симпатичный, молодой, с исключительно грамотной для этих мест русской речью - не селюк какой-нибудь, при этом защитник всевозможных рагулей, относящийся к людям труда с исключительным уважением. В общем, такого замечательного человека за пять миллионов уже не купишь.
  Кравец даже не знал, есть ли теперь, вообще, какой-то смысл встречаться. Может разумнее сначала поговорить с хорошо знакомым ему Бондарем, благо тот у Перекрестова не на последних ролях.
  С другой стороны, это однозначно будет выглядеть какой-то попыткой заговора. С чего иначе тот встречается с офицером разведки добровольческих националистических формирований. После такого Бондарь первым же и побежит к этому Гоше, чтобы, не дай Бог, на него плохого не подумали. Так что придется продолжать эту скорее всего невыполнимую миссию согласно первоначальному плану. Не повезло, конечно, с этим интервью, хоть бы на неделю позже провели, когда все обговорят и многое станет ясным.
  Проезд по территории контролируемой силами территориальной самообороны, так здорово разрекламированной в передаче, проходил совсем без проблем, правда, пришлось заплатить при въезде. Перекрестов ввел специальный дорожный налог для въезжающих на контролируемую им территорию. Впрочем, ничего нового он не изобрел, этим же уже несколько месяцев как стали грешить и другие регионы.
  Доехав до пограничного села, Кравец поинтересовался у первого же встретившегося мужичка, как можно связаться со штабом сил "нового Махно". Тот оказался на удивление разговорчивым и вполне внятно объяснил как добраться до здания управы, а там сельский голова уже позвонит куда нужно.
  ***
  В отличие от словоохотливого прохожего, местный начальник оказался человеком весьма угрюмым и подозрительным. Несколько раз переспросив о цели прибытия и кем является нежданный гость на самом деле, он все-таки нехотя набрал какой-то номер на стационарном телефоне и доложил:
  - Здесь Батьку некто Кравец спрашивает. Встретиться хочет.
  - Скажите, что колбасу с чесноком вместе ели, - быстро пробормотал Кравец на случай, если вдруг Гоша его позабыл.
  Голова спокойно кивнул и нисколько не смущаясь, и не удивляясь столь забавному дополнению добавил:
  - Говорит вместе колбасу с чесноком ели.
  Доложившись, повесил трубку и спокойно сказал, что перезвонят как, когда и куда ехать. А пока гость может посидеть здесь или погулять неподалеку. Кравец решил посидеть, так надежнее, при нем точно не пропустят вызов.
  Ждать пришлось совсем недолго. Буквально через три минуты раздался звонок и довольный, что, наконец избавится от этого странного и непонятного гостя, голова сказал:
  - На сорок пятый километр. Там старый блокпост, оттуда заберут.
  Кравец кивнул головой. Как же, знает, это место бывшей дислокации Бондаря. Именно туда Гошу когда-то и сослал. Поблагодарив не особо гостеприимного хозяина, вышел во двор и завел машину. Куда ехать он отлично помнил и без карты.
  ***
  Пока до него добирался Кравец, сам Гоша пожинал плоды столь удачного для себя интервью. После телевизионного показа в его "армию" ежедневно приходило записываться от трех до семи человек. Сам контингент, правда, был не очень. Всякие бомжеватого вида неудачники и романтичные то ли студенты, то ли школьники, приписавшие себе возраст. Настоящих или хотя бы потенциальных "псов войны" практически не было. Так, единичные особи, что, в общем, понятно. Гоша однозначно позиционировался как глубоко положительный персонаж и защитник сирых, и убогих. С таким не заработаешь и не развлечешься, как это принято на войне, правильный командир за подобное и расстрелять ведь может.
  Но и это был хлеб. К трем партиям, между силами которых он балансировал, то бишь бунчужникам, бондаревцам и алиевцам добавились люди, точно знавшие, что командир один и это Гоша. Да и перед "ветеранами" рейтинг Перекрестова тоже вырос. Как никак его даже по телевизору показали, по нескольким каналам, а значит их полевые командиры, к которым они привыкли, все-таки его подчиненные. Он главнее - его по телеку крутят, что-то типа Президента.
  Ну а дурынды? Очередной месяц от них не было ни слуха, ни духа, хотя, духа не было уже более полугода. Время лечит, переживать Гоша перестал, наоборот, появилась какая-то смешанная обида со злостью, которые, впрочем, сейчас, мгновенно прошли. Наоборот, родилась надежда, что вот-вот появятся и они, притворившись очередными добровольцами, пришедшими, как и остальные, записаться в его "легионы".
  Женщин, не то, чтобы много, но тоже приходили. Поначалу Гоша боялся, что после телепоказа к нему побегут какие-нибудь экзальтированные дамочки бальзаковского возраста или, наоборот, второгодницы-птушницы, влюбившиеся в его телевизионный образ. Однако нет, он явно переоценил себя. Проблем, стоящих перед популярными актерами, перед ним так и не встало. Те, кто к нему приходил, в массе просто надеялись переиграть свою, как они считали, неудавшуюся на сегодняшний день жизнь, ну и некоторое количество идеалистов, как правило, совсем из молодежи. А дурынд среди них все не было.
  ***
  Когда ему доложили, что встретиться с ним хочет некий Кравец, вместе с которым он вкушал колбасу с чесноком, Гоша самодовольно улыбнулся. Вот очередной плюс интервью. Понятно, что завуч-особист едет о чем-то договориться. В общем, и его хозяева приняли Перекрестова всерьез, вот она киношная сила.
  Тогда Гоша и решил, пусть его встретят на сорок пятом километре, месте ссылки, это будет даже в чем-то символично. Сразу позвал Петруся, благо недоотравленный, он не забудет Кравца до конца жизни.
  - Петрусь. Кравца-отравителя помнишь? - весело спросил Перекрестов своего боевого товарища.
  - Чего, он к нам тоже перебежал? - хмуро поинтересовался Васька. Чувствовалось, что этот гражданин не вызывает у него доверия.
  А Гоша подумал, может, действительно перебежать хочет? Хотя, вряд ли, нацик вроде идейный.
  - Черт его знает. Но, думаю, скорее переговорщик.
  Петрусь почесал затылок и согласился:
  - Скорее всего. После телевизора ты сила.
  - А то, - заржал довольный Перекрестов. - Смотай на сорок пятый и вези его сюда.
  Петрусь улыбнулся, со смехом отдал воинскую честь и был таков. А Гоша сразу достал маленький цифровой панасониковский диктофон и сунул его в карман. Мало ли о чем тот говорить будет.
  Надо сказать, что свободного времени у Перекрестова стало даже больше, чем, когда он был рядовым. Все как-то само собой разруливалась и решалось младшими чинами. Они сами делили вновь прибывших, куда-то их распределяли и отправляли, в общем, латали пока чисто свои дыры, совсем не утруждая высшее руководство.
  Так что определенные плюсы от власти он понял сразу. Не зря значит люди за нее так борются. Главное - забыть об ответственности перед теми, кто идет за тобой и тогда можно смело наслаждаться бытием.
  Бессмысленно послонявшись по лагерю где-то полчаса, он дождался прибытия Кравца. Поздоровался с ним и пригласил к себе в штаб, попросив Петруся никуда далеко не отлучаться.
  Войдя в помещение, Кравец первым делом спросил:
  - Здесь говорить можно?
  Перекрестов только развел руками, давая понять, что вряд ли может дать гарантии. Не той квалификации его спецслужбы, которых и нет на самом деле, чтобы не дать какому-нибудь серьезному интересанту его подслушать.
  На это Кравец лишь махнул рукой, про себя подумав, что такая реакция Гоши для переговоров совсем не плоха. Звездной болезни пока не появилось, а значит мыслит он критически и должен понимать, что противостояние с системой ему не по зубам. Самое умное взять деньги, одеть белые штаны и в Рио. Успокоив себя этой оптимистичной мыслью, он немедленно вынул из кармана украинский паспорт со сложенным листом бумаги и передал их Гоше.
  Перекрестов с удивлением посмотрел на подарок. Сначала развернул лист. Это оказалась ксерокопия его родного документа. Того самого, который Кравец в самом начале у него и отобрал. Точнее даже не Кравец, а командир на первом КПП. Значит потом передали Кравцу.
  Паспорт был куда интереснее. Синий, с трезубом и надписями: "Украiна" и "ПАСПОРТ". Раскрыл, а там его фотка и пояснение, что владелец сего никто иной как Георгий Анатольевич Христенко.
  Гоша осторожно закрыл аусвайс и положил его на стол, как можно незаметнее включив при этом диктофон, что забыл сделать заранее.
  Кравец внимательно на него посмотрел, достал бумажку и написал цифру пять с шестью нулями, аккуратно отделив трехзначные порядки точками. Вообще, поначалу, когда еще был в Киеве, он прикидывал, как можно часть этой взятки присвоить, но потом подумал, что не тот его вес, чтобы так аферить. По крайней мере пока. С президентовыми деньгами не шутят.
  - Чего? Гривен? - громко, со смехом, поинтересовался Гоша.
  Кравец улыбнулся. Сразу стало понятно, что Перекрестов сейчас записывает их разговор. Раз так, придется очень здорово подбирать слова, дабы не подвести себя. В том, что Гоша умеет и будет играть без правил, если сочтет это нужным, Кравец не сомневался и быстро приписал в конце знаки доллара и евро.
  - Чего выберешь, - и замолчал, мол, решай сам.
  Перекрестов не стал довольствоваться намеками, а спросил прямо в лоб:
  - А от кого?
  - Гоша, что за дикий вопрос? - усмехнулся Кравец.
  Ответ озадачил Перекрестова. Ясно, что так прямо спрашивать не положено, но какой смысл скрывать, ведь все равно будет видно по тому на чью сторону его хотят перетащить. Пожав плечами переформулировал:
  - Тогда так. За кого хотите, чтобы мы были?
  Кравец не выдержал и рассмеялся.
  - Это лично тебе. Плюс белые штаны и билет до Рио-де-Жанейро. А с твоими ребятами я поговорю отдельно. Не против?
  Гоша сделал задумчивое лицо. На самом деле ему было даже несколько обидно за такой поворот.
  - Однако, как все изменило это интервью.
  Тут Кравец наклонился к нему и чуть ли не в карман с диктофоном сказал:
  - Открою тайну. Хотя и не должен. Все еще до интервью решили. Оно, наоборот, все несколько сбило.
  Гоша осклабился:
  - Ну тогда моя цена однозначно поднялась. Не находишь?
  Кравец понимающе хмыкнул:
  - Нахожу. Но больше не дадут даже после интервью.
  Перекрестов рассмеялся:
  - Больше у них нет? Голодранцы? - все говорило, что это какие-то Кравцовые нацики. Для них это, конечно, сумма.
  Переговорщик лишь утвердительно покачал головой. Самозванному Махно ни к чему было знать, что им лично интересовались на уровне президента страны и даже собирали по его поводу специальное совещание. Этого и сам Кравец никак не мог понять - c чего такая стрельба из пушки пусть и по стреляному, но все-таки всего лишь воробью?
  В ответ отрицательно покачал головой уже Гоша. Затем взял телефон и выбрал номер.
  - Ало. Бондарь, это Гоша. У меня тут Кравец. Тот, завуч. Он приехал подкупать нас. Да. Да. Мне пять лимонов обещал. Нет. Ты что. Долларов конечно. Так что предупреждаю, не поддавайтесь. Он сейчас тут заговоры попытается плести, будь начеку, - выпалив это, Перекрестов отбил звонок и громко заорал в дверь:
  - Петрусь!
  Васька немедленно вошел в кабинет.
  - Проводи пана товарища до границы и смотри, чтобы ни с кем из наших не общался. Он будет готовить покушение на твоего Великого Вождя и Любимого Руководителя.
  Услышав это, парень в недоумении вытянул лицо.
  - Блин. Я твой Великий Вождь и Любимый Руководитель.
  После этого Гоша повернулся к Кравцу и показав пальцем на Петруся, оправдывающимся голосом добавил:
  - Село.
  К удивлению Кравца, Петрусь ни грамма не застеснялся и не обиделся, а вместо этого весело заржал. Стало понятно, что такие не толерантные шуточки между ними само собой разумеющееся. Получается имидж простого парня Перекрестов эксплуатирует и здесь, внутри своего отряда. Необычно для полководца, но понятно для политика. Похоже, у этого Кучмы семь пядей во лбу, так быстро обнаружить потенциальную угрозу.
  - Зря ты так, я тебе не враг. Паспорт оставь себе, мало ли, передумаешь, а если передумаешь, то получишь и свой. Все будет честно, - на прощание произнес Кравец, дописав на бумажке номер своего телефона и подошел к Петрусю.
  - Пошли. Будешь бдить, чтобы я заговора не устроил, - после этих слов подмигнул, и, чтобы Гоша обязательно слышал, полушепотом добавил:
  - А может с тобой договоримся?
  В ответ Петрусь лишь весело рассмеялся.
  ***
  Народная мудрость про то, что "утро вечера мудренее" постоянно конфликтует с другой не менее народной мудростью - "не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня". В этот раз между ними снова произошел конфликт и опять не в пользу первой.
  С самого утра Денис пытался дозвониться до Акимова, но упрямый голос из телефона предлагал ему только голосовую почту, оправдываясь тем, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.
  Если честно, Алексеев точно не знал, настолько уж срочно ему необходима встреча с Федоровым, что ценен каждый час или можно немного подождать. Сделав очередной безуспешный звонок, дал себе зарок, что ждет до обеда, а там звонит снова и если не отвечают, то связывается уже с Акопяном или Семеновым. Беспокоить Карагодина не хотелось. Все-таки он местный, точнее из нашего времени. Так что неизвестно насколько полно он в теме всего происходящего. Может что-то не положено знать и ему.
  ***
  В это же время, с самого утра, президент Российской Федерации Евгений Максимович Примаков выкроил час для личной встречи с депутатом Государственной Думы генерал-лейтенантом Сергачевым. В отличие от другого крупного руководителя, то есть Георгия Перекрестова, у Евгения Примакова практически не было свободного времени - постоянные совещания с советниками и экспертами и это, не считая необходимых по статусу официальных приемов и переговоров. Но уж больно генерал был настырен. Настолько, что это не на шутку встревожил президента, и он, ради этой встречи, даже перенес совещание Совета Безопасности. Куда, кстати, неуемный военный напрашивался тоже.
  - Андрей Степанович, - осторожно скосив глаза на листок, на котором были записаны имя и отчество гостя, тихо произнес Примаков. В молодости он отлично запоминал имена людей, а вот сейчас возраст все-таки дает себя знать. Поэтому, на всякий случай, приходится делать закладки. - Вы это серьезно?
  Сергачев, максимально уверенно и твердо, так, как только мог, четко ответил:
  - Так точно. Господин Президент...
  - Просто. Евгений Максимович, - парировал его обращение Примаков, однозначно давая понять, что слово "господин", мягко говоря, ему претит.
  - Евгений Максимович. Настолько серьезно, что не побоялся напроситься к вам на прием, понимая, чем это может закончиться.
  - Чем же? - изумленно поинтересовался президент.
  - Медицинским освидетельствованием, - без малейшего намека на шутку ответил генерал.
  Тут Примаков рассмеялся:
  - Точно. Поэтому на Совет Безопасности вам идти ни к чему. Основная часть именно это и предложит.
  Военный же настойчиво продолжал гнуть свою линию:
  - Тем не менее, я уверен, что мы столкнулись с какой-то могущественной, неизвестной нам силой, которая, не знаю насколько полно, но контролирует время.
  Выслушав это, Примаков тяжело вздохнул. Даже не знаешь, как к этому всему относиться. Неужели серьезно?
  - И что вы предлагаете?
  - Прежде всего не предпринимать никаких силовых действий против Перекрестова. По теории мы должны требовать его выдать. Считаю, этого нельзя делать ни в коем случае. Необходимо попытаться внедрить наших агентов в его окружение и просто наблюдать, не более.
  
  
  Продолжение на
  https://author.today/u/peakvest
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"