Я стою на балконе. Волосы развеваются, залепляя мне рот, злюсь на себя, что не додумалась их завязать и быстро об этом забываю.
Солнце.
Его последние лучи режут мне глаза.
Закат.
Городской закат, конечно, не сравнится с закатом на природе, но, заперев себя в каменные стены, я не скоро еще туда выбирусь, или даже вообще никогда.
Небо.
Будто обрамленное снизу забором из одинаковых многоэтажек, оно кажется мороженным крем-брюле, уроненным кем-то на асфальт и растаявшем на теплом летнем солнышке.
Сонные воробьи и вороны.
Кажется, что они - единственные представители городской фауны.
Крыши.
Крыши типичных московских домов. Как нелепо они смотрятся на фоне этого неба, этого бесконечного сливочного океана, пыльного, как и вся городская атмосфера.
Тоненькая палка в лужице сливок будто делит все пространство пополам.
Останкинская телебашня.
Тощая, неуклюжая как игла наркомана. Пронизывает небесную ткань, заражает, отравляет.
Противоядия нет.
Впереди-смерть.
С содроганием нажимаю кнопку. Вспышка. Характерный звук перематывающейся пленки. Вот она - фотография на память, которую я порву при первом же удобном случае, чтобы лишний раз не видеть это отравленное небо...