Аннотация: Непростой выбор - позволить умереть другу или стать учеником чародея и никогда, быть может, не увидеть ни друга, ни родной дом. Рассказ написан в июне-июле 2009 года.
Иногда небо становится так близко, что хочется коснуться облаков. Иногда за спиной вырастают крылья, и ветер завидует им. Иногда до радужной дорожки только один шаг. Иногда всё по-другому. Одни скажут - так бывает в детстве, другие - во сне и мечтах. Всё это - правда, и не только это...
Том вовсе не хотел разбивать окно. Это получилось как-то само собой.
Вы же знаете, такую глупую красивую игрушку часто продают под рождество и новый год? Стеклянный шар с водой, а внутри какая-нибудь безделица вроде рождественской ёлки. Хорошенько встряхнёшь и долго смотришь, как медленно оседают белые хлопья, неумело подражая снегу. Глупо же - не правда ли? Красиво и глупо.
Так вот, Том сидел на кровати в своей комнате наверху, часто встряхивал стеклянный шар и пристально всматривался в "снежинки". Что хотел он увидеть в мельтешении белых хлопьев, мальчишка и сам не представлял. Быть может, так он хотел усыпить свою боль. Ему было плохо, тоскливо и одиноко. Конечно не так, как маленькому Алексу. Тут нечего сравнивать, Том это отлично понимал. И всё же сердце ныло по-настоящему.
Хилый девятилетний Алекс выглядел младше своих лет. В первый день знакомства с двоюродным братом Том ни за что не поверил бы в то, что он станет его лучшим другом. Шутка ли - четыре года разницы? Он же совсем ещё маленький, и играть ему нужно с малышнёй. Только вот у Алекса совсем не было друзей. То есть, конечно, были, но не в этом новом городе, куда он переехал с родителями, чтобы быть поближе к клинике, где его лечили.
Против своего желания Томасу пришлось составить компанию брату. Но так было только в первый раз. Алекс оказался удивительным мальчишкой и вопреки всему отчаянным парнем. Только узнав его, Том понял, каким должен быть друг и что такое настоящая дружба, без вранья и самовлюблённости.
Взрослые умилялись, глядя на этого маленького ангелочка, но и только. Они не знали, какой он человек. Что с них, глупых, взять? Ведь они так заняты своими проблемами.
Первое, что заметил Томас в брате - это удивительно живой сияющий взгляд, совсем не сочетающийся с бледностью Алекса. Ещё удивительней была его светлая улыбка. Томасу казалось, она никогда не сходила с его губ, прятала слабость и боль, быть может, отчаяние и страх. Хотя нет, этого не могло быть с Алексом - не такой он человек. Он не умел отчаиваться и уж точно бояться. За что и заслужил уважение брата.
Без сомнения, Алекс был странным. И тут дело даже не в том, что он никогда и ни на что не жаловался, не требовал к себе внимания. Когда ему вдруг становилось хуже, он просто виновато улыбался и терпел. Тут Томасу всегда следовало быть внимательным, чтоб не пропустить такой момент. Он постоянно ругал брата за такую скрытность, но лишь чуть-чуть - быть строгим с Алексом не получалось. Странность была в другом - Алекс был невероятным фантазёром.
Скажете, при его возрасте ребёнок таким и должен быть? Но не настолько же. Он верил в сказки и чудеса, в Санту и фей. Уверял, что у него под кроватью живёт самый настоящий леприкон. По ночам волшебный карлик будто рассказывал Алексу волшебные истории, и они всегда снились ему цветными и яркими, совсем настоящими.
Да и сам Алекс был превосходным рассказчиком. Том никогда особо не любил книги и предпочитал комиксы, только брат каким-то чудом пристрастил его к чтению.
Прежние товарищи смеялись над Томом из-за того, что он возился с малолеткой. Попытка привлечь его к общим играм провалилась с первого же раза.
Как только Алекс по своему обыкновению принялся фантазировать, старшие ребята подняли его на смех. В ответ брат Тома лишь печально улыбался. Когда же его назвали дурачком, которого действительно необходимо лечить в клинике, Томас не сдержался. Это была почти настоящая битва с драконом, как в любимых Алексом книжках. Противник Тома был на полголовы выше, да и шире в плечах. К тому же верзилу поддерживали ребята. Улюлюкали, выкрикивали оскорбления Тому и Алексу.
Наверное это был один из редких моментов, когда брат перестал улыбаться. Казалось, ему очень больно, и он вот-вот расплачется. Это только подзадоривало мальчишек. Они советовали Тому взять за ручку его "сопливую девчонку" и бежать со всех ног, пока она не описалась от страха. Было страшновато - один против троих. Такого с Томом еще не бывало. Но обида брата была и его обидой. То, что Алекс не боится, а готов броситься сам на обидчиков, Томас хорошо понимал и допустить такого не мог. Он ударил противника первым, быстро и точно посередине груди, и, замешкавшись, получил сам в подбородок. Потом мальчишки сцепились и повалились за асфальт, колотя друг дружку кто во что горазд, по бокам и голове.
То, что драка вполне могла окончиться для Томаса плачевно, он понимал с самого начала. Скорее всего, так бы и случилось, если б в это самый момент по улице не проехали копы. Обидчики ретировались так поспешно с "поля брани", что это их отступление можно было назвать только позорным бегством. Ну что ж, какая ни какая, а победа. Справедливость восстановлена, а улыбка Алекса возвращена не её законное место.
Грустно, когда предают те, кого ты считал друзьями, но это совсем не страшно, когда есть хотя бы один, настоящий друг. Пока ещё есть...
Ребята были в доме Алекса, когда это случилось. Брат увлечённо рисовал карту, тут же придумываемую мальчишками волшебной страны. Вот северный горный хребет, где живут пронырливые гоблины, вот старый лес, хранящий древние тайны, вот озеро эльфов, вот пик драконов-стражей, а вот... Алекс вдруг побледнел сильней обычного, тихо вздохнул и упал лицом на стол.
Это было по-настоящему страшно. Алекс не двигался и, казалось, совсем не дышал. Ещё немного и Том наверняка сошёл бы сума, так он испугался того, что его единственного друга больше нет.
Он не прятал слёз, провожая автомобиль, приехавший из клиники спустя несколько минут за Алексом. Растерянные родители Алекса уверяли Тома, а, быть может, и себя самих в том, что с их сыном всё в порядке, он лишь потерял сознание, и в том, что он скоро вернётся домой. Им хотелось верить, убедить себя в правдивости этих слов и успокоиться, но ничего у них не получалось.
Том очень хотел поехать вместе с Алексом, а его всего лишь отправили домой. Потому теперь он сидел один в своей комнате и всматривался в подарок Алекса с фальшивыми снежинками.
Что же он хотел там увидеть? Конечно же, оно самое - чудо. Чего бы только ни отдал Том, чтоб Алекс выздоровел. Не кривя душой, он мечтал оказаться в клинике вместо Алекса. Он мечтал о чуде, в которое так верил Алекс, что, быть может, и не давало отчаиваться брату. Том даже заглянул под кровать Алекса прежде, чем отправиться к себе домой. Доброго леприкона там, конечно же, не оказалось. Некому было помочь Тому в его мечте. А ведь он был готов на всё, даже поверить в Санта Клауса. Как же хотелось мальчишке стать всемогущим богом, чтоб самому исправить несправедливость! Только... это было не возможно. Никак...
Томас вскочил на ноги и в припадке бессильной ярости швырнул глупую игрушку в окно. Стекло жалобно звякнуло и разлетелось мелкими осколками, впустив в комнату морозный декабрьский воздух. А в следующее мгновение мальчишка бросился вниз и, не одеваясь, выскочил на улицу.
Подарок Алекса, к счастью, оказался цел. Он глубоко зарылся в сугроб, и Томасу пришлось постараться, выкапывая пропажу из снега. Как же приятно было ощутить в замёрзших руках тяжесть заветного шара. Страшно было подумать о том, что бы делал он, разбейся игрушка, и узнай Алекс, как поступили с его подарком.
Сердце защемило с прежней силой. Томас крепче стиснул обеими руками стеклянный шар с фальшивым снегом, словно испугался, что упусти он его снова - и Алекс навсегда исчезнет. В следующее мгновение мальчишка увидел своих прежних товарищей - обидчиков Алекса.
Они, гогоча во всё горло, кружили вокруг сгорбленного бездомного в вязаной шапочке и старом длиннополом пальто. Забрасывали его снежками, а осмелев, подбегали и толкали в спину, чтоб тот растянулся в снегу им на забаву. Нищий, сгорбившись, закрывал голову руками. Он замер на месте и, наверное, надеялся, что скоро шалопаям надоест развлекаться подобным способом и его оставят в покое. Но мальчишки только-только раздухарились, и конца их забаве ещё видно не было.
В голове Томаса словно что-то вспыхнуло. На него накатила волна негодования, и он опрометью кинулся к палисаднику. В пару секунд парень перескочил низкие кусты, вылетел на улицу и с разбега ударил ближайшего пацана под дых. Округлив глаза, мальчишка повалился в снег, а Томас с бешеным криком уже налетел на верзилу, толчком сшиб его с ног, пнул под зад и повернулся к третьему. Продолжения схватки не получилось. Один за другим мальчишки поспешно отступили, осмеливаясь только на угрозы и оскорбительные выкрики с приличного расстояния. Связываться со спятившим Томасом им не хотелось.
- С вами всё в порядке? Может быть, зайдёте в дом?
Томас от чего-то не смел взглянуть в глаза нищего. Он точно испытывал вину перед этим человеком, но не мог понять, почему. Только когда бездомный усмехнулся и заверил, что с ним всё будет хорошо, а в дом заходить незачем, мальчишка с любопытством глянул на бродягу.
Томас был удивлён отказом бездомного перевести дух в тепле. Действительно, это был странный тип. Если в первый момент Томасу показалось, что он стар и дряхл, то теперь он видел вовсе не старика. Если мужчина и был почти полностью седовлас, то держался он прямо и уверено, от сгорбленной годами спины не осталось и следа. Да и взгляд светло-голубых глаз не казался затравленным или испуганным. Сейчас Том был уверен, что нищий вполне мог справиться и сам с мальчишками. Но тогда зачем ломать эту комедию? Парень растерялся и не знал, что и думать.
Ситуация как будто была исчерпана, но мужчина не спешил отправиться по собственным делам, а потому и Томас не двинулся с места, чувствуя, что вот так повернуться спиной к человеку, пусть и не нуждающемуся в его помощи, нельзя.
Нищий изучающе рассматривал мальчишку. Задержал взгляд на шаре с фальшивым снегом и улыбнулся, когда Том поспешно завёл руку с игрушкой за спину.
- Наверно, мне следует поблагодарить своего спасителя, - Томасу показалось, что над ним хотят подшутить. Во всяком случае, парень абсолютно не ощущал себя спасителем, а значит, вообще не стоило заговаривать об этом.
- И это правильно. - Теперь мужчина явно был серьёзен, но от этого мальчишке не становилось легче. Было отчего пожалеть, что не ушёл раньше.
- Хочу отблагодарить тебя, храбрец. - Томас набычился. - Вот этого не надо, награда заслужена честно. Только прежде ответь на один вопрос: ты заступился бы за меня, если б не был в ссоре с этими тремя бездельниками?
Томас неуверенно пожал плечами.
- Не знаю. - Мальчишку больше удивили не расспросы, а то, откуда незнакомец знает о ссоре. Но возможно в запале короткой схватки кто-то что-то и выкрикнул. Потому здесь, видимо, нечему было удивляться.
- Честный ответ. Как я и думал, а потому приступим к награждению. Может быть, у тебя есть какое-нибудь сокровенное желание? - Нищий заговорщицки подмигнул.
- А вы, собственно, кто будете? - Не хватало ещё вести разговоры с сумасшедшим. Томас покосился на дом и пожалел, что его родители тоже уехали в клинику, а значит, некому будет спасать уже его самого.
- О, да конечно! Я забыл представиться. Мэтр Николаус...
Мальчишка оскорблённо покосился на мужчину.
- Вы ещё скажите Санта! Издеваетесь?!
Томас едва не ушёл. И всё же что-то заставило его остаться на месте. В груди на мгновение загорелась тёплая искорка. Он с надеждой взглянул в обветренное лицо мэтра Николауса и снова отвёл взгляд. Глупости всё это! Какой он Санта Клаус?
- Конечно же, нет, - согласился мужчина. - Разве я похож на того бородатого толстяка, что так успешно лазает под рождество по вашим каминным трубам?
То, что над ним смеются, Том уже не сомневался.
- Хотя и я кое-что умею. Ну, где твоё желание? Может быть здесь?
Как оказался стеклянный шар в руках мужчины, Том не имел понятия. Вот вроде бы он теребит игрушку в своих руках, а в следующую секунду шар уже у мэтра Николауса. Том тяжело сглотнул, всё ещё не веря в происходящее с ним.
- А, понимаю, современному юношеству трудно поверить в магию, - мэтр Николаус снова подмигнул Тому. - Ну, это пустяки, дело поправимое. Ну-ка, глянь на своё окно.
Том еле успел обернуться к дому, чтоб заметить, как осколки стекла вспорхнули из снега и в мгновение ока превратились в целёхонькое окно.
- Теперь, надеюсь, все затруднения разрешены?
На такое сказать было нечего. Где-то глубоко ещё копошилось сомнение - не хитрость ли это, не искусный ли гипноз, или что-то ещё в том же духе. И всё же Том уже верил, почти верил. Мешала малость.
- Но раз вы волшебник, - мэтр Николаус доброжелательно кивнул на мгновение запнувшемуся мальчишке, - почему вы не отделались от этих? - Том мотнул головой в сторону, куда уже давно убежала злополучная троица. - И вообще, зачем вы так одеты? Вас же...
- Что, меня же? - Мэтр Николаус рассмеялся. Том потупился, снова ощутив себя провинившимся. - Договаривай уж, чего стесняться. Примут за нищеброда, будут плеваться и шпынять? А, по-твоему, я должен разъезжать в золочёной карете? Нет, видимо, в длиннющем лимузине? Может кто-то из нас, "идущих", позволяет себе такое, а вот лично мне этого ненужно. Я вообще весьма скромный и нетребовательный человек. Мне и так вполне комфортно. Что же думают другие мне как-то всё равно. Это их дело. Насчёт твоих знакомцев - ещё проще. Как бы ты заслужил подарок, если бы не эта маленькая хитрость? У меня нет привычки исполнять желания первого встречного задарма. Заслужил - получи, а нет - прошу в сторону отойти. Вот так-то.
Томаса посетило ощущение того, что его "коварно подловили". Но всё это уже было пустяками. Он с широко открытыми глазами смотрел на мужчину и всё не решался произнести заветное желание. Как жаль, что Алекс не может сейчас увидеть мэтра Николауса.
- А вас много таких, "идущих"? И почему "идущие"?
- Есть несколько, - мужчина рассеяно пожал плечами. - Идущие - потому что мы бродим там и сям, по одному миру, по другому. Смотрим, слушаем, узнаём и ищем тех, кто достоин нашей помощи. Каждый по-разному, так, как может и желает. Мы дарим этим мирам надежду и чудеса потому, что эти миры стали бы без них безмерно скучны, а порой и противны. Но что-то мы отвлеклись. Всё обо мне да обо мне. Пора вспомнить и твоё желание.
Мальчишка с готовностью кивнул.
- Я хочу, чтоб выздоровел мой брат. - Том кивнул на игрушку в руках мэтра Николауса. - Это его подарок. Я очень прошу, помогите ему. Он никогда не говорит, но я же знаю, ему очень больно...
Теперь настала очередь отвести взгляд мэтра Николауса. Том не понял, что произошло, почему желание так смутило идущего. Или это всё же был обман?! Мальчишка едва не задохнулся от нахлынувшего разочарования. Весь разговор был пустой болтовнёй! А он просто круглый идиот, вдруг отчего-то поверивший в доброго волшебника!
- Я не могу этого сделать. - Мэтр Николаус протянул назад стеклянный шар с фальшивым снегом.
- Но почему?! Вы же сами просили сказать моё желание! А оно такое!
- Потому, что это не в моих силах.
Через минуту мужчина снова, неуверенно глянул на мальчишку. Он словно сомневался, стоил ли продолжить.
- Только ты сам можешь сделать это.
- Как?! - выпалил тотчас Томас.
- Для этого нужно сделать три вещи. - Идущий пристальней всмотрелся в напряжённые, снова вспыхнувшие надеждой глаза мальчишки. - Первое ты уже сделал. Твое желание настоящее, неподдельное. Именно поэтому я, не имеющий его, бессилен что-либо сделать с болезнью Алекса. Ты знаешь, что он умирает, а смерть - уже совсем другая история. Старуха уже коснулась его сердца...
- Дальше-дальше! Я на всё готов! - опять выкрикнул Томас, в нетерпении размахивая стеклянным шаром с танцующими снежинками.
- Не спеши со словами. Второе - сложней. Нужно найти новое семя Жизни...
- Где?! Куда нужно идти?!
Мэтр Николаус предостерегающе взмахнул рукой.
- Будь сдержанней, а то я передумаю говорить о самом сложном - третьем пункте. - Том с жаром закивал. - Сложность с семенем, к счастью, решается просто. Завалялось тут у меня в кармане одно.
В мужской ладони загадочное семечко казалось совсем маленьким, меньше горчичного. Оно слабо светилось золотистым огоньком и уж точно не могло быть обманом. Том непроизвольно потянулся к нему, он вспыхнуло ярче и тотчас исчезло в зажатом кулаке.
- Третье - самое сложное, что требуется от тебя. Оно зависит только от тебя и твоей решимости. Здесь я помочь ничем не смогу.
- Я готов.
- Тебе следует стать волшебником. - Том расстроено поднял брови. Вот так вот запросто - стать волшебником?! Что за бред?! - В твоём случае - стать идущим, моим учеником. Не спеши говорить "да". Я уже сказал тебе, кто мы. Ты должен понять, что если идущий остановиться и решит где-то остаться, он потеряет свою силу, память, а может быть, и жизнь. Твоё согласие - это согласие отправиться в дорогу длиною в жизнь. Думай, прежде чем дать ответ.
- А я смогу хоть иногда видеться с Алексом, с мамой и папой?
- Недолго...
- Тогда я согласен! - Том задорно улыбнулся. - Когда мы отправляемся? Можно сейчас? Алексу ведь плохо.
- Вот ведь торопливый мне ученик попался, - усмехнулся Мэтр Николаус. - Не спеши ты так. Праздничные дни все ваши, твои и Алекса. Ну, а потом в дорогу.
Том с готовностью тряхнул непокрытой головой и только сейчас обратил внимание, что с безоблачного неба, сверкая на солнце, давно сыпятся снежинки, белые пушистые хлопья настоящего снега. В его ладони горело маленькое солнышко новой жизни. Осталось только добраться до клиники и подарить его Алексу на долгую и счастливую жизнь.