Ольга Роева (цикл "записки журналиста") "Профнепригодность"/
Корпорация собственной ее величества Ольги Роевой(O&R) прозы представляет.
Из цикла "записки журналиста"
рассказик
Профнепригодность
Случай из жизни
Вадик Остроумов никогда не прыгал выше головы. Еще в садике старался не высовываться: когда все не спали - не спал и он, когда все отказывались от рисовой каши - отказывался и он. Стадное чувство каким - то немыслимым образом оказалось у него в крови и избавиться от него было, увы, невозможно. В школе он учился средне, на 4. Особо не старался, но и не запускал. Вадика никогда не называли талантливым и даже намека на это не делали. Но сам Вадик между тем был убежден: в нем живет гений. И надо сказать отчасти этот юнец был прав. Еще с малых лет он умел верно оценить жизнь, безошибочно подметить ошибки и правильно указать на правила, следуя которым эти ошибки можно было бы и не допустить. С таким бы даром, да в священники....
Но нет. В Вадике как раз жила не мораль, а цинизм. Вещь посильнее. С таким талантом в журналисты берут без образования. В общем, Вадик всерьез решил: быть ему акулой пера. Тем более фамилия что надо. Это тебе ни какой- нибдуь там Иванов, или что в среде журналистов более распространено, Боровик....(кстати, у большиснвта это просто красивый псевдоним. Дураки!)
Днями и ночами Вадик читал книги, учил сразу несколько языков, пытался запомнить какие - то цитаты. Какой - то несведущий дурак сказал ему, что каждый журналист начинает именно с этого.
В общем, к 15годам он уже мастер слова. И если всего пару лет назад о его писательском таланте было смешно даже заикнуться, то сейчас все было очевидно. Ни больше, не меньше второй Чехов. Между тем, настырный и амбициозный юноша никого не слушал, похвалу жевал и выплевывал, критику с аппетитом проглатывал.
В 16 Вадик поступил в МГУ на международное отделение. Тогда он, наконец, успокоился. Теперь дело было за малым: скорей отучиться и к практике. Однако практика случилась скорее, чем он отучился. Уже после первого курса его определили на один из центральных каналов в службу новостей. Что может быть лучше. О чем вообще еще можно мечтать бедненькому и неизвестному студенту журфака. Первые две недели он исправно и даже в совершенстве исполнял функции стажера: носил кофе, подходил к телефону, готовил бутерброды и даже мыл полы. Молодого практиканта обожали. На 15 - й день Вадик все же понял: не для того он в университете учится, чтобы кофе носить. Пора и делом заняться. В то самое время, когда он начал заниматься тем самым делом - создавать сюжеты один за другим, его возненавидели. В перспективе этот амбициозный юнец мог стать еще одним голодным ртом. А в журналистике итак, извините, "самим жрать нечего". В общем, как белая ворона Вадик держался отстраненно. Если с кем и общался, то только по делу. Между тем все его представление о журналистах в корне изменилось. Теперь он знал: нередко в телевидение попадают люди не образованные, а если и знающие что - то, то скорее понаслышке.
Конечно, умственное преимущество Вадика было очевидным. Мало того, юноша умело этим преимуществом пользовался. Но....судьба зла. Она никогда не дает одному человеку сразу все и в одном комплекте. Вот вам странная штука. Вадик, талантливый и умный, знал три языка, написал несколько научных работ, имевших в профессорских кругах широкую огласку, был эрудированным и обаятельным.... Но вот в профессии у него, прямо сказать, не получалось. Он, как конвейер, делал свою сюжетики каждый день. Каждый день они проходили незамеченными зрителями, и начальством. Никогда его не хвалили, и лишь иногда выделяли критикой, но чаще всего просто не замечали. И вот это - то как раз Вадика больше всего обижало.
А между тем, несмотря на все достоинства Вадика, не было в нем главного - умения общаться. Должно быть этот недостаток есть не что иное, как производная стеснения. И ничего юноша с этим поделать не мог. Ибо стеснение - явление, отчасти дареное природой. Вот Вадик приезжал на интервью и сразу же начинался конфуз. Он краснел как девица, садился на стул, тут же как то нелепо с него падал. Или вот у министра недавно в кабинете от неловкости китайскую вазу разбил, за что сам министр разбил отношения с каналом. Тут цепочка: Вадику досталось от главного редактора, понизили зарплату, лишили премии да еще и заставили унижаться - вымаливать у министра прощение. В общем, было ему не сладко. И это далеко не единственная история. Совсем недавно он так переволновался, что забыл все вопросы и вообще тему, по которой ехал. А ехал, между тем, он к большому начальнику с большим самомнением. Закончилось как всегда скандалом. Плешивый начальник обозвал Вадика тупицей и пообещал позвонить редактору - пожаловаться. Между тем, сам Вадик, как человек, тоже имеющий о себе высокое мнение не сдержался и послал начальника известно куда. В общем, уже в машине ВАдик узнал, что документ об увольнении на подписи. Но горе миновало. Редактор внял мольбам худенького, жалкого юноши, и оставил его с условием "последний раз". И этот "последний раз", скажем заранее, все- таки пришел.
Совсем отчаянный и брошенный на растерзание случаю, Вадик начал придумывать способы борьбы со своим недугом - стеснением. Как это обычно бывает в любой конкурирующей среде, в том числе и на телевидении, "помощники" пришли сами. Коварный тип с узкими глазками, мастер заказных материалов, матерый журналист и неудачник в жизни сумел - таки сделаться другом и наставником юного дарования. И вот с этого - то все и началось. Как - то за обедом в студийной столовой за чашечкой кофе Вадик излил коллеге душу.
- Гришка, хоть убей, не идет у меня и все. Не идет. Вот сейчас сижу с тобой, а у самого внутри кошки скребут. Что делать, что делать......, - отчаянно произносит Вадик, размешивая сахар.
- Брось ты, не думай. У всех такая проблема в начале, у всех!!!!
- Правда, у всех? - ожил юноша.
- Да, конечно у всех. Только одни находят способы борьбы, другие тонут. Да, да, дорогой мой. То- нут. И это что.....ты еще, молодец, пока держишься. А другие! После первого же конфуза ломаются, в себя уходят. Прощай слава, признание, преданный зритель......,- Вадик слушал все это с открытым ртом. Он хотел было попросить совета. Но проницательный друг выдал его сам. Так сказать, поделился личным опытом.
- Вот что я тебе скажу, друг. Ты вот со своими университетами тут ничего не поделаешь. Это я тебе говорю, как человек бывалый. Ты молод! Но это не твой порок.....Вот все у тебя, умные фразы, аналитика, непрерывная работа ума. Все ты выдумываешь там, придумываешь...А искусство журналиста - то в чем? - вопросительно поглядел друг на Владика и когда понял, что ответа не будет, продолжил. - Искусство журналиста в прос - то - те. Как говорится, все вонючее плавает на поверхности.... В общем. Тебе не головой надо эти проблемы решать. Есть у меня верный способ, - тут друг как заговорщик нагнулся прямо к Вадику и шепотом произнес, - тот, кто это золотое средство знает, даже интервью с самим чертом устроит так, что редактор в ноги кланяться будет.
Вадик молчал, тупо глядя на своего собеседника..
- Средство это народное и хорошо всем известное. В общем, не буду темнить. Лично я перед каждым интервью по рюмочке. И в полет.
- Так, это ж...
- Можно, можно. Для дела можно. И вообще будь проще. Поехал на пресс - конференцию или презентацию сволочи какой....Дело сделать успеешь. Сперва, возьми настроение, удовлетворись закуской, напитками..... Наш брат только так и делает.
- А что лучше пить? - заинтересованно спросил юноша, который, к слову сказать, в силу своей правильности вообще никогда не принимал.
- Ну, это для кого как. Тебе, как трезвеннику шампусику можно.....
Беседа продолжалась еще полчаса. Но рассказывать о ней нет смысла, ибо была она совершенно бессмысленна.
К слову сказать, сам этот коварный тип с узенькими глазками был давно уже скрытым алкоголиком. Он и вправду перед каждым интервью выпивал по рюмочке горькой. Но что такое для человека привыкшего к градусу, рюмка водки...все равно, что собаке кусочек мяса!
Но совсем по - другому было с Вадиком. Он, в порыве благих намерений стал выполнять с точностью указание старшего коллеги. В специальном ящичке на ключ, лежало у него бутылка шампанского. Он тайно от всех доставал ее, заворачивая то в газету, то в пиджак, уносил в туалет, там открывал, пил сколько нужно для храбрости, закрывал и клал обратно. С каждым разом "для храбрости" ему нужно было все больше. Между тем, храбрости со временем стало так много, что скоро она переросла в самую обыкновенную наглость и неуправляемость.
Все чувствовали неладное, но молчали. Каждый по своим причинам. Одни были хорошими прагматиками и ждали, пока случится тот самый "последний раз", после которого юнца наконец - то погонят с телеканала поганой метлой. Другим было просто неохота вмешиваться в чужие проблемы, ибо у самих проблем не меньше.
Для Вадика же жизнь с каждым бокалом была все лучше и красочней. Между тем попытка уйти от крайности, в которой он был в начале своего карьерного пути привела к другой крайности. Более опасной и трагичной.
- Через пять минут выезжаете в правительство. Будь вовремя. Опоздаете - не пустят, - сказал строго редактор Вадику, поправляя очки. (Кстати, зрение было у него отличное, окуляры скорее для важности, нежели для эффекта).
Вадик по сценарию, выпил 3 рюмочки "столичной" (он перешел на водку) и отправился на веселе в путь.
Скандал начался еще до съемки. Вадик оскорбил охрану. Охрана, в свою очередь, не пропустила. Вадик начал угрожать, охрана куда - то позвонила, сказала, что один сумасшедший обещает теракт. Тут же куча людей, народ, шум. За нерадивого коллегу отдувался по телефону главный редактор. В итоге пропустили.
Тут самое интересное.
Идет заседание. Сидят политики. Политики, которые действительно от народа, простые, контактные люди. Ответ - на любой вопрос, без пафоса. Ползаседания Вадик проспал. Другую половину наблюдал за происходящим. Между тем, он почему- то забыл, что происходящее есть не что иное, как заседание правительства. Лица в его глазах то плавали, то исчезали, фигуры были какими - то расплывчатыми, предметы танцевали. Он попытался сконцентрировать взгляд на одной из фигур в костюме. И как только у него это получилось, громко воскликнул.
- Твою мать, - и это, уважаемый читатель, на заседании уважаемых лиц!!!!!! Скандал с тяжелыми последствиями!
Все разом обернулись на Вадика. Но Вадик никого кроме этой фигуры не видел. Дело в том, что физия чиновника показалась ему очень знакомой, до боли знакомой. Он откуда - то взял, что этот вот чиновничишка, убогой фигурой напоминающий школьника тайно стащил у него днем раннее кошелек в аптеке. Почему в аптеке - не ясно. Он просто так решил. ( для справедливости стоит отметить, что это вообще сделала женщина, при чем хорошо ему знакомая и вовсе не в аптеке, а у него же дома).
- Ну, я тебя, Шельма. Ты у меня сейчас хапнешь деньги, сволочь.
Вадик вскочил с места, так что даже охрана депутатов вовремя не смогла отреагировать. Подбежал прямо к чиновнику, не раздумывая взял его за оставшиеся волосы и потянул, как продажную женщину.
Все кругом перемешалось. Переполох, гул, заседание само- собой отменилось, позвали милицию. Кто - то по ошибке ляпнул, что Вадик угрожал государственным переворотом, хотел угробить того чиновника прямо в зале, устроить так называемый, демонстративный акт террора.
Тем и закончилась карьера талантливого журналиста Вадика Остроумова. С редакции его поперли. Некогда коллеги и вовсе отрицали, что когда - то работали с этим ненормальным. Между тем сам Вадик уже примерно знал, сколько ему сидеть и даже придумал на это время занятие. Решил писать книгу о горькой судьбе независимого журналиста. Хотя независимым журналистом он так и не успел стать, как впрочем и журналистом вообще.
В "трудовой" ему сделали одну единственную запись "профнепригоден".
В коллективе радовались. А между тем, коварный тип с узкими глазками так и продолжал пить. Похлеще Вадика, между прочим. Но об этом, никто так и не узнал. Должно быть это и есть "профессиональные навыки", которые приходят с годами.