Что такое мастерская в жизни художника? Место силы? Место жизни? Работы? Единения? Очень сложно не удариться в лирику и мистику, говоря о художнике и его мастерской, думая о природе творчества. Это неудивительно - художник, творец, создает свою картину мира из эфемерных снов, впечатлений, мыслей. Говорить о художнике сложно. Художник - такой же человек, как и все. Такой же? Где он обитает? Что он видит? О чем он думает? За пределами мастерской художник не отделим от общечеловеческих нужд и желаний. Но что с ним происходит, когда он входит в мастерскую, остается наедине со своими мыслями и садится за холст?
Мастерская всегда была неким отдельным от остального мира местом. В эпоху классического искусства, мастерская - место работы и жизни для мастера (даже если художник не живет в своей мастерской, его жизнь там, где он может дать волю своим мирам), и место учебы для подмастерья. Эпоха мастерских-студий. Ученик обучался ремеслу, наблюдая за мастером, и познавал искусство, беседуя с художником. Подмастерье, выполняя черновые работы (грунтовка, подмалевок, покрытие рисунка черновым слоем краски, подготовка краски) постигал азы искусства, его ремесленную составляющую. Затем, ассистируя мастеру в работе над картиной, он видел, как задумка, черновик, техника превращает холст в произведение искусства.
И так до 20 века. 20 век с грохотом врывается во все области жизни, не минуя искусства. 20 век много ломает, много создает. Что происходит с мастерскими художника? Мастерская превращается в место написания манифестов, место рождения очередных новых художественных групп, место локальных революций. Чуть позже, уже во второй половине 20 века, мастерская все больше превращается в фабрику, от Уорхолла, до нынешних салонных художников. Но если у Уорхолла идея мастерской-фабрики имела красивую концепцию, была обусловлена сутью его художественной действительности, то салонные художники ограничиваются штамповкой больших открыток маслом.
Что теперь мастерская для художника? Как сегодня соотносятся понятия художника и мастерской, в нашей действительности?
Для этого я взяла на себя смелость обратиться не к одному художнику, но к двум по крайней мере. Я попытаюсь сравнить творческую жизнь и работу двух художников, живущих в разных городах, в разных условиях, и имеющих противоположные художественные принципы.
Для начала я иду по легкому пути, я обращаюсь к своей матери, художнице, керамистке, преподавателю - Кирилловой Алле Васильевне. Она живет в Бобруйске, ее мастерская - это зал в ее квартире. Там она живет, принимает гостей и учеников. И там же, оставаясь одна - работает. И я решаюсь с ней поговорить о природе ее творчества.
Я вхожу в знакомый с детства зал, я слышу давно любимый запах масла. На полках стоят книги, внизу - диски с музыкой. Посреди комнаты - мольберт напротив - кресло-качалка, рядом - стол с красками, палитрой. Из-под стола выглядывает разноцветными искрами корзина с тканями.
Я решаюсь поговорить с Аллой Кирилловой о мастерской и творчестве.
- что такое мастерская? - отвечает она после небольшой паузы. - представь себе мастерскую, любую мастерскую любого человека, творчески относящегося к своей профессии. Это место предельной концентрации, это наработанное, если хочешь - намоленное место, где все на своих местах, где все соответствует некогда установленному порядку. Это то конкретное место, где стул стоит на своем месте, мольберт находится на определенном расстоянии, где есть место отхода, где на расстоянии вытянутой руки лежат ракушки и кисти, сухие каштаны и краски. Это человеку со стороны может казаться, что здесь что-то в непорядке, но на самом деле, здесь все подчинено творческому процессу. Стоит что-то сдвинуть с места, и гармония места нарушается. Мастерская, это то место, куда допускаются избранные, которые не вмешаются в установленный порядок. Это место, где можно остаться один на один со своими фантазиями, мыслями, образами. Определенные условия для работы имеют принципиальное значение. Кто-то включает радио для фона, кто-то обкладывается важными вещами. Я - включаю определенную музыку. Это, прежде всего, Вивальди, Моцарт и барды. Иногда - обращаюсь к поэзии. Что значит заготовка материала, есть ли трепет перед чистым холстом? Трепет был в молодости. По неопытности. Теперь это чисто технический процесс, когда думаешь прежде всего, как натянут холст, как загрунтован, причем предпочтительнее сразу заготовить несколько холстов, чтобы потом не думать о необходимости подготовки материала. Потому что когда вдохновение, интуиция тебе диктует, что ты должен начинать работу, нет хуже отсрочки. Вообще, интуиция имеет принципиальное значение в творчестве. Интуиция диктует технологию, выбор материала. При этом материал сам по себе - это и соавтор, и диктатор. В поиске новых возможностей самовыражения, пробуешь работать с разными материалами, и в этот момент очень важно почувствовать суть материала, его душу. После устанавливается диалог с материалом, и он становится твоим коллегой, соавтором, он подсказывает образы и форму. К примеру, сейчас очень приятно делать гобелены в авторской технике, работать с тканями. Ткань - очень мягкий материал, податливый, его можно уговорить, в ней самой есть внутреннее тепло, которое усиливает образы, которые я создаю. И зритель видит это тепло, останавливается, возвращается вновь и вновь к работам. И тот другой, который приходит на выставку безошибочно угадывает, где искренность, где композиция раскрывает душу художника. И что в этом контексте можно сказать о принципах творчества? Принцип творчества - это интуиция, чутье, честность с самим собой, это не выдуманная, но прочувствованная композиция.
В поисках объективной истины, я иду в мастерскую к художнику, живущему в другом городе, в других условиях, имеющему другой взгляд на образный строй живописи. Я проникаю в мастерскую Алеся Родина.
Алесь рассказывает о своих мастерских.
- в начале, это было бомбоубежище. Это было место без окон, с дверью, которая если уж закрывалась, то закрывалась от всех и надолго. Это был полный отрыв от внешнего мира. Бомбоубежище, может и было ниже уровня земли, там не было возможности полноценного отхода, но зато была возможность полной изоляции от всех и вся. Художники ведь индивидуалисты, им нужна полная изоляция для того, чтобы сконцентрироваться, чтобы остаться наедине со своими фантазмами. Потом был подвал. Там были окна, но в определенный момент в Минске был ливень, и половина работ погибла в затопленной мастерской. Теперь у меня мастерская здесь - в доме на Немиге. Но основная часть работ, самые ценные идеи, большая часть эскизов была создана в предыдущих мастерских. А что такое мастерская? Это прежде всего - изоляция. Сосредоточение. Время и место, где остаешься наедине с собой и своими фантазмами. Время и место, когда отдаешься композиции. И ведь у каждого места есть своя энергетика. Сколько было разных мастерских, и если место отталкивало энергетически, работа не шла так легко. Только в Минске, и в Берлине ощущается сила места. Только в этих местах легко и непринужденно работается. И видится больше. Ведь искусство, взгляд через искусство, это как взгляд сквозь увеличительное стекло. Вот, к примеру, в моей мастерской бардак. Вот здесь лежит труба на железной полке. Там висит череп зверя, тут стоит пачка чая. И так иногда раздражает вся эта свалка. Но с другой стороны, ведь эта свалка живая. Она ведь является источником вдохновения. Посмотришь на эту трубу, и не помнишь, как, когда ты ее туда положил. Но видишь цветовое, композиционное сочетание, которое тебя толкает на письмо. И ценность вот этой мастерской с одной стороны - в ее изменчивости: столько вещей, и все они как-то перемещаются, а с другой стороны - в ее постоянстве. Ты всегда знаешь, какие вещи в ней есть, и как они передвигаются по мастерской. А ведь творчество, это познание. Познание божественной связи тебя и того неуловимого высшего, того неизвестного сакрального, что никогда не присвоить, но можно осознать. И творчество, это и есть попытка познания этих нитей, связывающих тебя, и то, что над, за пределами постижимого. Это и познание истории искусства, когда снова и снова узнаешь о великих мастерах, и понимаешь в какой-то момент, что в попытке познания вы рядом. Что в попытке осязания этих божественных нитей вы близко. И от мистики-лирики в творчестве не уйти. Ведь творчество, кроме познания за-предельных глубин божественных нитей, связывающих тебя с твоими привидениями, это еще и акт самовыражения. Это то Слово, которое ты произносишь вслух, и мир, твой мир, начинает жить. И здесь даже говоря о технике не избежать метафизики. Ведь кисточка перестает быть кисточкой, становясь продолжением руки, указующим перстом, который входит, врезается в пустоту холста для того, чтобы выпотрошить изнанку других миров. И здесь важна прежде всего форма, да, важно то, как ты показываешь нутро этих миров. И не имеет никакого значения, загрунтован холст, или нет. Если находит вдохновение, нужно его не упустить, нужно его реализовать в форме, пока оно не пожухло. И масло, как никакой другой материал может передать всю глубину мысли. Конечно, есть пробы работы в графике, скульптуре. Но только масло раскрывает всю полноту образа.
Я ухожу от Алеся Родина. Я думаю о том, что мне говорила Алла Кириллова. Я думаю о намоленных церквях и кельях. Думаю о том, насколько разные художники, с разными судьбами и взглядами на жизнь и искусство, при этом, жаждущие одного - возможности сказать свое Слово. Возможности быть услышанными. И, прежде всего, возможности побыть наедине со своими мыслями, чувствами, посмотреть сквозь лупу художественного взгляда на окружающую действительность. И выразить все это.
Художник - такой же человек, как и все остальные? Давайте попробуем не мешать ему. Пусть скажет Слово своим творчеством.