Прошло несколько суток, уже вернулся обоз с пустыми телегами под погрузку найденного и затрофеенного добра, пришло с ним и пополнение, шесть десятков мужиков, в доспехах и при арбалетах. Рудим и его побратимы, втроем возглавляли это войско. Илья тепло поприветствовал их, хотя знаком был только с самим Рудимом. Они порой часто тренировали бойцов вместе, дополняя приемы или уроки в каких-нибудь действиях, отрабатываемых в первую очередь. Всему сразу научить невозможно. Сейчас Илья понимал, что от этих стариков, еще крепких, но уже не способных выдержать тяжелый, долгий бой, Рудима, Малаги и Трофима, зависели жизни простых селян. Да, не те года, да и старые раны дают знать. Только кто еще правильно расставит бойцов перед схваткой, подбодрит и поддержит волнующихся, в общем-то, мирных людей. Он даже подумывал сварить одно снадобье, которое даст силу, вылечит застарелые болячки, и немного продлит век, этих очень нужных ветеранов. Михалко все не появлялся, Илья уже хотел посылать новую разведку, но все же решил подождать, а пока всех прибывших арбалетчиков, по десяткам, отправил на тренировки. Как известно, нельзя давать бойцу скучать и маяться бездельем.
Степан по конфигурации озера и вешкам у найденных в поле осколков определил вектор падения космической глыбы. Сильно вытянутый овал указывал на малый угол вхождения метеорита в атмосферу Земли, мог ведь крупный объект развалиться на несколько меньших, тогда есть смысл поискать дальше от озерца по вектору падения небесного тела. Илья прошел по воображаемому пути разлета осколков и дальше обнаружили еще один рой фрагментов. В общей сложности собрали около шести десятков пудов железо-никелевого пришельца из космоса, правда в вперемешку с землей, сколько будет, если отмыть, никто не представлял.
Наконец-то приехал Михалко, он просил поспешать, место с полоном они нашли. Хитро спрятались татары, пришлось прочесать много подходящих для этого балок и оврагов, причем осторожно, чтобы не спугнуть и в итоге обнаружили стоянку. Разведчики очень спешили, татары забеспокоились, это видно было по их поведению, уже давно должны были вернуться из набега основные силы.
Загруженные телеги и лишние лошадки отправлялись обратно, с ними ехали в охранении все легкораненые. Для освобождения полона оставалось восемь десятков бойцов. Тут были и ветераны и новички. Илья без терзаний собирался отправить их в бой. Степан же из чувства гуманизма возмущался. Спор был недолгим, но вселенец смог убедить Илью быть бережней к людям, новые вырастут не скоро и они только начали учиться воевать. Успехи пока спорные, засады, преимущество в числе, наличие самого странника на стороне селян. Да, кто еще будет защищать их самих. Князь далеко. Задумавшись, Илья решил следующим образом: во-первых разбил бойцов по опыту на несколько отрядов. Самые экипированные и матерые пойдут впереди. Во-вторых, назначил десятниками Рудима и его помощников, хорошо, что пришли вместе с подмогой. В третьих провел с каждым отрядом разговор, упирая на слаженные действия при атаке и дисциплину, разрешив разгильдяев, если таковые будут, отправлять назад в Озерки. Заявил это во всеуслышание. Многие, осознав, прониклись, поверили. А кто не понял, пусть пеняет на себя. Вот теперь можно было трогаться в путь, вперед как всегда ушла разведка, или дозор по местному.
Встречали их оставленные присматривать за людоловами двое разведчиков. Они нетерпеливо махали руками, требуя поспешать. Илья ускорился и услышал возгласы встречающих, что собираются уходить татары, заливают костры, запрягают лошадей, связывают вереницей полон. Илья, доверяя Михалко, опираясь на его видение ситуации, разделил отряд и двумя параллельными колоннами поскакали вперед. Разведка упреждая удар уже истыкала вражеские секреты стрелами, в ножи подкрасться не получилось. Степняки были настороже. Илья коротко лишь успел отдать приказы десятникам. Выскочившие с двух сторон озерцы осыпали край обоза стрелами, тут же передовые лучники слева и справа ударили дальше, смещаясь в голову колонны. Впрочем, стрелять с седла могли разве сами десятники, рядовые бойцы лишь создавали видимость атаки. Вперед вырвались ратники с мечами, рубя бестолково бегающих татей. Судя по плохоньким доспехам и оружию, в лагере оставались самые никчемные воины, это Илья понял с полувзгляда. Стрелы странника били по всем мало-мальски выделяющимся фигурам. Любая добротная броня или шлем несли смертный приговор своему владельцу. Как только появлялся степняк с умелыми движениями и луком в руках, так тут же падал со стрелой в глазу. Арбалетчики неторопливо, как было уговорено, добивали задних, останавливались перезарядиться, их сменяли следующие за ними стрелки, затем следующие. Получилась такая бесконечная вереница-гусеница. Навстречу изредка летели вражьи стрелы, с каждым мгновением все реже и реже. Илья, старался "контролировать ситуацию" по заумному выражению Степана. Своим опытом и звериным чутьем видел каждое движение врага, не оставляя шанса проворным и матерым кочевникам, редко, но попадавшимся. Именно они в своей нечеловеческой злобе пытались перебить полон, от того и погибли первые. Повезло, что лагерь степняков находился в распадке с пологими краями, поросшими лесом. Это дало возможность в начале атаки приблизиться на пол полета стрелы и более чем двукратное превосходство над врагом тоже сыграло свою роль. Особенно порадовали успехи арбалетчиков. Стреляли они конечно как в полигонных условиях. Надо будет осмотреть все арбалеты, выявить недостатки и поломки. Покумекать, как избежать их в дальнейшем.
Уже по традиции, допросив раненых степняков, оттащили тушки в овражек, занявшись более приятным сбором добычи. С большой радостью отметил Илья обнаружение телег с солью, видимо попался купец с этим товаром, ехавший из Воронежца в Рязань. Полтора десятка возов! Это Озеркам надолго хватит, солить придется много, и рыбу и мясо, и сало с огурцами. Жаль, помидоров нет, посетовал Степан, а Илья уже слышавший про американские культуры, намек понял, но отвечать не стал. Всех полонян осмотрели, пользовали снадобьем Ильи, отмечая следы от плеток на спинах, подкормили. Распределили всех слабых по лошадям, не мешкая засобирались домой, в Озерки. У ног коня Ильи крутился мужичок, в разодранной одежде, заявляя, что, дескать, он купец и вся соль его. Илья степенно отвечал: - "Соль взяли у татар, твою не трогали. Может ты им продал ее, деньги получил, а теперь обратно вернуть хочешь!" Купец аж задохнулся, постоял и упал на землю, стуча кулаками по вытоптанной траве. Рядом стояли, видимо, его работники или возчики, угрюмо поглядывая на своих освободителей. Илья подъехал, осмотрел каждого, подозвал, махнув рукой Михалко. Разведчики развели этих шестерых мужиков в разные стороны и быстро допросили каждого. Илья выяснил, что да, купец не врет. Но где это видано, чтоб взятое на меч, отдавать обратно. Сжалившись, подошел к купцу, угрюмо сидевшему на земле. Присев рядом завел разговор из далека. Кто такой, где живет, какая семья. Купец нехотя отвечал, и выяснилась интересная вещь: - Мордыхай, из Рязани, купец, предлагал купить весь обоз, да денег давал мало, и грозил, что все потеряешь. Так потом и вышло.
У Ильи на купца открывались большие надежды, но и обоз с солью отдавать не спешил. Вместе со Степаном, они прокручивали разные варианты далеко идущих планов. Илье нравился острый ум Степана, дававший иногда нестандартные решения, подсказки, или информацию, которую можно было использовать в своих целях. Задумка была заставить Великий Новгород поучаствовать в борьбе с татарами, да и Псков нельзя было оставлять в стороне от борьбы с этим нашествием. Татары свернули с дороги на Новгород по каким-то своим причинам, Степан читал где-то, о том, что Батый вернулся из-за восстания в низовьях Волги. Да еще видимо были в это время внутренние разборки в Орде, приближалась распутица, это тоже сыграло роль в решении повернуть назад, в степи, так и не дойдя до северных городов Руси.
Уже в Озерках состоялся неторопливый разговор с купцом. Звали воронежецкого торговца величественно - Варламий. Степан предложил его завербовать и потом использовать в экономических диверсиях, да и просто как своего торгового представителя. Этот план с Ильей обговаривали всю дорогу. Сперва намекнули, что знают, когда начнется нашествие, городок Воронежец не устоит, не станет этого городка. Из жителей, кто не погибнет, пойдут в рабство на южные рынки. Купец слушая, нетерпеливо ерзал, такое ощущение, что готов рвануть за семьей и добром, хоть сейчас. Илья, поведав неприглядное будущее, все же дал надежду.
- Дам тебе всадников, поедешь за чадами своими и женкой и своим добром, какое заберешь, лишнее продашь. Если есть родственники или хорошие знакомые позови с собой. Найми за серебро мастеровых, разных, потом скажу каких.
- А как же моя соль?
- Так татары забрали ее у тебя! А то, что я на меч взял - то свято! И не спорь. Жизнь свою ты как ценишь? А родных и близких?
- Так татары обещали за выкуп отпустить!
- Эти отпустили бы, а может нет. Да и потом весь город их был бы! Семья в полон попала б! Сам все отдал бы, пытать они умеют! Да ты не переживай! У меня есть чем торговать, образуем кумпанство, будешь прибылью делиться, но и оборот будет другой. Мне много чего нужно будет. С собой дам серебра, немного, и товара разного, купишь железа, сколько сможешь, возов мы тебе пригоним хоть сотню, да свои еще верну. Твоих возов то сколько было? Ну, так как?
Купец долго кряхтел, чесал затылок, опыт подсказывал ему торговаться, да только боязнь за близких не давала разгуляться профессиональным навыкам. Илья угадал его решение раньше, чем Варламий успел, что-то сказать.
- Вот и хорошо, пойдем, посмотрим, что мы делаем, и подберем тебе охрану, с тобой будут жить, в поездки ездить, за тебя отвечать.
- А кумпанство это чо?
- Купеческая община такая. Ты вот один торгуешь и помочь тебе некому, особо, если тебя ограбили. Теперь вместе будем думать и решать, что сделать с тем, кто тебя обидит.
Илья тут же отдал распоряжение Михалко подобрать десяток в личную охрану купца. Просил подбирать одиноких, надеясь оставить с купцом на долго.
В большом амбаре складывались результаты труда всех озерцев, по терминологии Степана - полный колхоз. Купец подержал в руках мечи и луки, осмотрел горы седел, удивился огромному количеству наконечников для стрел и копий. Топоры, косы, мельнички, мясорубки, первые самовары. Отдельно лежали берестяные туески со стеклянными бусами, такие он видел на попадающихся крестьянках. Цветные бусины, смотрелись красиво, притягивали взгляд. Вот это было действительно богатство. Тут же стал просить Илью отсыпать ему товара в долг, а уж он его продаст местным купцам, да и с востока там часто бывают гости. Степан уговаривал Илью соглашаться, чем больше золота и серебра заберем из города, тем меньше татарам достанется. Да и хлеб в Воронежце не следовало оставлять.
С купцом была договоренность, чтобы Мордехая, коли тот попадется - не трогал, ни в чем не обвинял, если захочет, кого из друзей по цеху предупредить, пускай, но взяв слово о неразглашении. Разговор на эту тему состоялся долгий, Варламий, кипя праведным гневом, обещал вбить этого нехорошего человека в землю по самые ноздри. Пришлось туманно объяснить, что на этого татарского соглядатая есть свои планы. Поступить надо по-хитрому, так, чтобы не заподозрил чего! И должен он будет перед смертью весь свой капитал завещать на борьбу с татарским игом. Как? Не его дело, но люди уже работают в этом направлении и им не мешать! Скрепя сердцем купец Варламий согласился, но выторговал право участвовать в этом самом деле. Отдельно была просьба купцу - поспособствовать переезду к ним всех мастеровых, каких можно будет уговорить, припугнуть или купить.
- Специальности любые, всем найдем работу. Пусть приезжают с семьями, особо не тянут, потом уехать из города будет сложно, если вообще возможно. Ратников и служилых людей тоже звать, ну и своих купцов, кто захочет, примем. Дел много будет, каждому хватит.
Илья вел купца мимо рядов тяжелых крепостных арбалетов, изготовленных уже не один десяток. Изделия выглядели грозно! Купец притих, с удивлением разглядывая силу способную пробить по уверениям Ильи двух всадников, в полном доспехе, на расстоянии пяти сотен шагов. Разглядывал тяжелые, больше похожие на сулицы или копья стрелы к этим чудовищам.
На следующий день купец Варламий Мефодьевич, гордо восседая на лошадке, ехал домой, поглядывая через плечо на свою личную охрану и вереницу телег с товаром. Отдали ему первые партии досок распиленных на своей пилораме, с приводом от водяного колеса. Сам Илья не поехал, но с обозом послал пять десятков "бойцов", вооруженных арбалетами, во главе которых ехали Прокопий и Михалко. Последний уговорил Илью вместо простых возниц посадить бойцов, способных работать с арбалетом. Хорошие доспехи были скрыты холщовыми рубахами, часть охраны ехала на малонагруженных телегах. Высокие борта, имевшие узкие прорези-бойницы, могли защитить от стрел. В общей сложности оружных людей вместе с возницами получилось больше сотни, но и телег набралось дюжина десятков. Илья просил Прокопия и Михалко поторопить купца со сборами и отъездом. Уезжали самые боевые, из тех, кто не был поранен в предыдущих стычках, а так же молодежь. В поселении оставалось не так уж и много здоровых бойцов. В обоз отгрузили всякого-разного товара, сельхозинвентаря, мясорубок десяток, на пробу, котлы из чугуна, удобные, с ручками, украшения из цветного стекла, дорого, даже два десятка первых получившихся зеркалец, с ладонь величиной, но изумительной для этого времени чистотой отражения. Из оружия и доспехов Илья не дал ничего. Вот еще, татар снабжать - ни за что! Правда, отдал полсотни щитов с железным умбоном. Их научились выделывать много, да и татары были непривычны к русскому размеру и форме. Они предпочитали свои изделия.
Большинство освобожденных из полона осталось в селении Озерки, лишь немногие отправились на поиски своих родных, надеясь, что те укрылись в лесу при набеге и сейчас не ведают о судьбе бывших полонян.