Пластилиновый член был укреплен между ног. Ее руки скатали его из ледяного комка очень быстро. У нее были мягкие ладони, которые разогрели его. Она попробовала его на зуб.
Это все испортило. Он был раздавлен в губную гармошку. Она оторвала его от черной куклы и обновила его форму. Опять присмотрелась к своей работе.
Кажется все так, как она видела утром.
- Да, пожалуй, все так, - сказала она для себя строго.
Она послюнила его языком и ввернула - все, как надо. "Парень, парень-малыш". Теперь все было на своих местах. Слюни высохли. Член стоял твердо и надежно. Кукла улыбалась. Юлечка взяла ножницы и срезала все волосы. Она поднесла куклу к зеркалу. Они посмотрели друг на друга. Это был первый парень в ее жизни.
Она поцеловала его в лоб, как это делала Виннифред.
Да, это был ее брат.
Она прижала его к своей груди.
Ее сердце трепетало от счастья.
Его удары били наперебой, как... крылья у бабочки.
- Ты слышишь? У меня здесь стучат часы? - спросила она его.
- Да, я слышу. Это сердце! - ответили ее губы за него. Она засмеялась и захлопала в ладоши, взяв его руки в свои ладони. Они кружились. Это был первый смех, которого никто не знал здесь уже более года.
- А теперь пойдем в гости к Голубому Быку, - подхватила она его под мышку. Они побежали на лестницу.
Здесь было солнечно. Ступени ласково излучали тепло.
Юлечка была счастлива.
У нее была сестра. Ее звали Мэгги.
У нее был брат. Его еще никак не звали.
Он только что родился. Поэтому ему еще не дали имени. Она обожала его. И не была больше одинока, пока не было отца в доме.
Юлия знала, за что она любила мужчин. Она любила их за их силу. Ведь только они могли поднять женщину в воздух. Ах, как она любила висеть в воздухе, когда отец это делал с ее бескостным телом. Теперь у нее был особый мужчина.
Это был ее мужчина. Она знала... он вырастет очень скоро. Она хотела, чтобы он и отец... подбрасывали ее к потолку.
В ней уже жила птица, знающая о своих крыльях.
Мужское тело перестало быть для нее тайной.
Она облизнула губы. Ее язык поймал вкус и запах пластилина. Нет, ей это не нравилось. Она закрыла глаза... вздохнула. Ее губы почувствовали соленую каплю... обман. Это был он. Это был ее брат. Она запомнила этот невероятный вкус... мочи вперемешку с запахом грудного молока...
Текст - рамка: читать вслух!
Они сидели и смотрели на стеклянного Голубого Быка.
Это был магический цирк.
Вот внутри задвигался свет от соседних деревьев.
Шуршали листья.
Тени внутри Быка все чаще и чаще, походили на насекомых...
Ее дружок устал смотреть. Она отнесла его к себе в кровать и уложила спать. Потом она еще долго сидела на стуле и смотрела на него. Не могла налюбоваться его глазами, черной кожей... лысой головой.
Она тихонько начала петь колыбельную песню, хотя не знала ни одной. Она просто складывала свои мысли в мелодию. В ней были слова о нем и только о нем. Это была настоящая колыбельная.
Текст - рамка: читать вслух!
Где она этому научилась? Ответ прост...
В ней проснулось материнство, когда родился "мальчик-малыш". Она любила его, как нежная мать.
Она любила его и... как брата.
Она не знала, что с ней.
Она просто хотела любви.
Она хотела того, о чем так давно тосковало ее детское сердце.
Текст - лесенка: читать вслух!
Ребенок
Раскачивался
на стуле
в такт своей
песне. Это была
грустная
история,
как... умерла
ее мама,
как... родился
"мальчик-малыш".
"Чужой
Малыш?"
Когда девочка уверилась, что он уснул, она вышла.
Дверь аккуратно затворилась. Мальчик остался один.
Текст - рамка: читать вслух!
Она соскучилась по своему старому другу.
Час шел за часом, а они сидели и сидели вместе с Голубым Быком.
Дождь прошел.
Ветер стих, он слушал и слушал ее.
Юлечка рассказывала своей маме о своей радости.
Она знала, что та ее поймет.
Ведь она не умерла, как пела Юлечка в своей колыбельной.
Ведь... она живет внутри голубых пузырьков и солнечных зайчиков.
Текст - лесенкой: читать вслух!
Голубой Бык
бережет
мою
маму
от смерти...
рассказывали
ее губы...
для него,
для себя...
для Быка.
Неожиданно заплакал Кейт.
Она встрепенулась и побежала от него прочь к себе.
- Не плачь, - обняла она его.
- Я всегда с тобой. Я не буду выходить замуж, как мой папа, - успокаивала она неприкасаемого малыша. Сердце сжалось от муки и непонятного: Чувство долга училось побеждать инстинкт материнства.