Импрессионизм
Сборник стихов N15
Время написания: Март - Апрель 2015 года

Часть 1 "Новый завет"

1. Прелюдия 
2. Степь небесная 
3. Три-Ангелия 
4. Ногая даль 
5. Новый завет 
6. Последний шаг 
7. Слеза на щеке 
8. Тишина в эфире 
9. Дева-Весна 
10. Взмах крыл 
11. После полудня 
12. Порождение века 
13. Последний гудок 
14. Цветы 
15. Небо 
16. Эпилог 
17. Постфактум 
18. Звёздная ночь 



Прелюдия 

Представь, что никого нет,
Что один ты и таким будешь
Вечно, и невозможно умереть,
Иль темнота, пустошь, беспробудна.

Представь, что смысла нет,
Что всё объяснили, мертвы души.
Река - теча без каких-либо вестей,
И нет ни чёрта, ни бога, ни любви глупой.

Представь, что жизни нет,
Что чувства и мысли пусты,
Выхода нет, не придёт Моисей,
Ты - животное, ты мог бы не быть...



Степь небесная

Как же больно знать, чего же ты хочешь,
И что люди - отражения теней.
А однажды и кто-нибудь вспомнит,
Что исчез я в рассвете июльских ветвей.

И однажды поймёт человек скромный,
Что он не судья и не повелитель идей,
И что тело сгниёт, но не сгинет душа у того лишь,
Кто не спутает белый и чёрный в палитре содеянных дел. 

Расскажи про людей, кто жизнь всю боролись,
Только цель их были в крови нерождённых детей,
Как же можно измерить, что важно, что плохо,
Если доллар заменил нам  понятия "благо" и "грех"...

Расскажи мне о грядущем и прошлом,
Здесь только прожжённая солнцем пустошь смертей, 
Но по-утру в бреду ты от хлада проснёшься,
А вокруг ни души, и не будет уже никого.

Я хотел бы быть глупым, что бы было всё просто,
Что бы желания кончались на слове "иметь",
Но видать не угодно судьбе, в океане вопросов
Пост-Афродитову простынь проплываю небесную степь.



Три-Ангелия

Мне не представляется возможным полюбить,
Ту женщину, что сердце отдала не мне,
Другу моему, пусть, лучшему из лучших.

И бестия дивная, на миллион одна,
Осмелилась в горячей горечи ( в слезах )
Молить принять её любовь, забыв о прошлом.

Охладев к тому, кому, пылаючи, клялась,
Быть верной, взор обратила на меня,
Без логики, но с подсознательным расчётом.

Сегодня ей сказал, что не могу, любви здесь не бывать,
Что более триангла глупых чувств не будет,
Хоть и желал вначале помешать, но понял я сейчас,

Кто сможет отпустить, тот истинно и любит.



Ногая даль

Я так хочу взглянуть весне в глаза,
В них может навсегда остаться,
Увидев там внутри рассвет -
Надежд живущий танец.

Апельсинов цвет в омут замешав,
В полёте над ветрами расстараться.
Я ленту подарю весне, копны заплетать,
Да унесусь до солнца к побережью его шалью.

Разлилась, побудка, вцветают камни,
По долинам рек, и по тайге, и по лесам Настасьи.
Мне сышен хор, из ветвей, сны с сущностей срывает
Знакомый мне снегирь, последний раз с воды слетает.

Я так хочу познать, что думается ей,
Живущей круглый год, пол года спящей.
Услышать, хруст тающих зимы снегов детей,
Дающих жизнь разбуженной ногой, святой дали.



Новый завет

Проник событий сквозь мой дождь, мой дождь, мой дождь,
И смотрит синим водопадом свысока, вся жизнь игра, одна игра.
Мне выйти в свет из стен, устлал их страх, пора, лампада на руках
И я ступаю за порог, и каждый новый шаг - острог в дремучих облаках.

Наивный подоконник любит дрожж; то холст, пропитанный водой,
Запах тополиный гнёт, явился сном, чиста кристаллом высь миров, 
Утих точёный шум города кольцом, постылый гром ветром разнесён,
По океанам линзы холод майских вечеров, мерцает таинством огонь.

Атлантида статуй, в грохоте предстала Вавилон-града садов.
Руки тянутся и открывают створки, откуда море рек -один поток
Ворвутся прямо в душу, и отражения лучей в воде, связующей миров,
Причудливые разрисуют омовения чистым временем потолков узор.



Последний шаг

Осень сегодня, или весна? Я не внемлю сему состоянию.
Остатки свинца проиграв, хмельной дёрнусь и потеряю сознание.
Упаду в серую слякь, поклонясь, грохочущей крыши металлам,
По серым снегам заскользя в чёрно-белые серые страны.

Повторяя чьей то песни слова, ради стремления устремляясь.
Подерусь, грязь набирая в карманы, ради грохота дивной дамы,
Что на памятник взгромоздясь, брутализмом нуар замещает.
В её чёрных глазах погибают миры, больше того, что мы обитаем.

И где же тут курс, на который держать паруса мне престанно,
У меня есть штурвал, но нет корабля, на берегу океана.
Осень сегодня, но её почему то весною прозвали.
Закрой руками глаза, ты под этим сам подписался.

Закрой окна и двери, пригласи дурь, лабзай неустанно,
Слух; пустые слова обесчестят дивные дивы; и раны
Откроются, только кровь окрасит цветом мостовой камни,
Аппогей благоденствия ждёт кончина в могиле братской.



Слеза на щеке

Мы сидели на краю, а внизу была бездна.
Мы сидели на краю, а вверху зачинался рассвет.
И в розовом свете первых соловьих дней
Прокатилась слеза по твоей согретой щеке.

Время мимо проходило горизонтом порозовевшим.
Ветер рожал зелёную листву в краю лиричных бесед,
На пустых улицах гулял он, по лужам, зеркал лучше всех.
И слеза прокатилась и застыла на лике грёз над правдой побед.

Ты видела самый тихий, самый отважный момент,
Твоим дыханием был наполнен ореол надежд,
Истинна предстала, махом крыльев развеяв
Скептицизм всего этого мира; рай на земле.

Жизнь только началась, передаёт нам привет,
Взирая сквозь пространство и нелинейное время,
На побеги из страхов лабиринта, строит внутренний бес.
Мантрой одной гудит влажный мрамор - метаморфозы венец.

Сияния и слияния эфиров мыслей, каждый из всех
Луч, росинка в траве, система, ты это они, мы - целое.
Нас ждут океаны звёзд, зазеркалий млечная вечность.
Краски фикции планеты сей в твоей бесконечно робкой слезе.



Тишина в эфире

Дайте немного тишины, и всё встанет на свои места,
Оторвите от серых пучин, тяжкие ваши глаза,
Услышьте дыхание ветренных глыб, слова
Наделите первоначальным смыслом с утра.

Выйди в эфир, и стук сердца
Будет единственным звучанием
Кроме шипенья, отрежь провода
От макушки, и у неба не будет дна.

Дайте немного тишины, и время перестанет утекать,
За поворотов чёрные дыры внутри сознания,
Позволь беспристрастно наивно мечтать,
Пусть мода просит деяния в размере греха.

Выйди в эфир, забудь серость
Единственно верно цветение раннее
Запах измерения окутал терпкий туман,
Есть только небо, лес, и великая рядом река.

Дайте немного тишины, и вы начнёте желать
Зной и холод будут вечно, вечно будет тишина,
Голова тяжела, выбрось лишний с шара балласт.
Руки судьбы мягче, когда, вдруг, их начнёшь целовать.



Дева-Весна

Как хочется нам в детстве открывать,
По скалам лазать, бороздить моря.
Весь мир счастлив, быль - сказка - дня,
И верить хочется, цвести, не увядать.

Сравнения отбросим, бросим страх.
Свобода - просвещения свет и страсть,
Запреты исчезают, но не пожелаю в омут я,
Распев рассвета торжествует в чёрных льдах.

Тьма вернётся в прежние пределы,
Строит разум чистое сияние сирень - слова,
Когда росу по-утру заколышет первый ветер,
Лёгкой дымкой заступница одарит рябью на прудах.

Лаской талой весна пришла подснежной,
Зиме тепла лучами поклонившись хладной,
Туманом марта в ночной рубахе красно сердце
Ручьями жизни новой на земь реки-косы расплела.

Хлопья кристаллов, мечта уснувшая, вечерело
Когда осенним концертом, ожила на новом дыхании.
Рыбак поставивший в водоохранной зоне длинные сети,
Стал таковым, желая увидеть дивные дивы, на заре вечность.

Дева-весна, алые губы, хрусталя звонкие речи,
Синяя птица, садится на белые плечи, рядом летает.
Предвестница доброй и слегка безрассудной лета вести,
Разводит тучи движением рук жаворонков и соловьёв ворожащим.

Нет прошлого, обнимает константы и течи планеты,
Подруга дней дающих сил воспоминаний улыбки в память,
Мы расстанемся, возможно, однажды и будут вплетены перья
Жар-птицы вечным настьем в череду грома гроз июльских раскаты.



Взмах крыл 

Голубка - взмах лёгких крыл, 
Ты ли взлетала к окнам моим,
Воркованием пела о дивах мирских,
На карнизах чердачности книг.

Пред тобой ли сладостный стыд
Испытал при новящивой мысли,
Что не вернёшься, когда улетишь
К колыбели желания любить.

Тебя ли первой родившись услышал, 
Открыв по-утру очи, твои ли
Искал миротворения исходны лучи,
По поверью вложил Бог в большой взрыв.



После полудня

'1'Дрёма

После полудня в воскресение, закончив трапезу - обедню,
Спать лягу на диван, прикрою двери, и буду сладко засыпать.
Отрешаясь от проблем извечных, взгляну, на потолок, да стены,
И мыслью забудусь светлой, мне будет в лапах елей душу согревать.

А за порогам сей дремотной канители, во дворе, качаются качели,
Детский крик дворцов, их бесконечно долгих игрищ годам вспять.
Момент ухода осознать среди барокко златопёрых марта трелей
Не доведётся, примет сон мечты на перепутье вех; тускло замирать.

'2' Спектакль

Всё хорошо, фарфор с росписью на месте, усевшись в портере,
Буду наблюдать в темноте перрона, как пребывает старая страна,
И запах терпкий, мимоза прошлых дел, и всё знакомо, добро и светло,
А в голове иная мысль в моде, я будто не живу, но только голос помню.

Оркестр грянул, смех и стоны разнеслись по золочёности углам,
Развергся гром, мотив ломает череду прогресса, краплён был кровью,
Да возвращает ритм жизни, жить что не желаю, на вечные круги своя,
А бесконечность мысли неумолимо строит мне тюрьму внутри меня.

'3' Пробуждение

Проснулся, и будто заново родился, память стёрлась вся, чиста,
Так благодать внезапно не снисходит, что жизнь становится мила.
Всю жизнь идёшь куда то, иль в важных тяжких думах стонать рад,
Что без гордыни и чревоугодий не проживаешь по-настоящему ни дня.



Порождение века

Бездушное создание века,
Что сможешь в чреве породить,
Любовь не побывала в твоём сердце,
Нет мыслей в голове, и нет внутри души.

Прекрасное создание века,
Своим обличаем затмила всех богинь,
Сколь популярна ты, столь бесполезна,
Как будут люди лишенны воздуха земли.

Закономерное создание века,
Тебе так больно под катком судьбы,
Ты пахнешь пластмассовою духотой и серой,
Мне жаль тебя, бытие твоё - то порождение тьмы.



Последний гудок

Город загорается огнями; огни всюду  горят.
Прохожий взял камень; камни с неба летят.
Грохот гусениц на площадях; прощай; города 
Слова несутся в бездну; гаснет свет в глазах.
Затишье перед бурей; пластмасс легли снега.

Зернятся лица будней; статуи людей стоят.
Мы больше не будем; не будем рядом никогда.
Мы больше не услышим; наивные сказы дождя.
Любовь проходит; падают в руки мрамор-небеса.
Не клади, прошу, трубку - последний гудок корабля.



Цветы

Цветы лежат в воде холодной,
В течение часа их никто не тронет,
Вот бы меня, им подобно тоже
Повалили в ванну и забыли просто.

Тихий час, а за окном вороны
Борются за хлеб, посланный вроде,
Кем то, кто вверху, кого не знают и не помнят,
Счастливицы, его не поминающие в бедах плохим словом.

Смотрю на паутину проводов безбожных
Сквозь неповинных вин мутное стекло,
И вижу кровь, и лица отражения имён
Гремящих шального спора пустотой.

Часы идут, немецкая их беспрекословность
Кричит и плачет во весь титаний голос на весь дом.
Гнетёт мой дух бесспорно, что не заглянет яркий образ
В халупу на отшибе града буйств эхом шаморы июль-гонг.

Цветы лежат, колокола-кольца, а рядом розы,
Да облака по небу мимо солнца память шестых чувств
Скребут тенями козырьков, да форточек орды, проспят уют,
В желаниях желать хоть что-то, не осознав, зачем же они тут.

Цветы лежат, ждать бесполезно, дожди пройдут
И смоют соль, сколько не сей вместо добра культур.
Цветы лежат, их более никто не тронет, нас вовсе не найдут,
Когда ковчег построив, все сумасшедшие добровольно изойдут.



Небо

А мы бежим по разным сторонам,
По камням и мостам одного заката.
И нет секунд, что возвратились бы обратно,
И нет художников, что создадут мир себя прекрасней.

А нам осталось на земле лишь два часа,
Никто уже не придёт на помощь в антракте
Беготни по дум закоулкам в поисках счастья,
Нам остались мраморные улицы, белые небеса.

Молоко разливалось, рассеянные лучи в глаза
Припоминают мелодии наслоения культурные века
Растворились на последнем прикосновении старого бытия,
Ничто по-прежнему не будет, и нас здесь более не будет, никогда.

А я с букетом астр теряюсь между арками моста,
Проспекты, как шнурки, сигналами связались в два узла,
Аэрофлот - корвет надежд, уходит ближе к звёздам, не звезда,
Но мечты светят и разногласия состриг махер-парик хранитель-Ангел.

Не больно, остроумием разрешает пятый март
Разногласия искусителя промеж благодетеля,
Самооценка испарилась, теперь роса на траве,
Добежим куда-то, и будем счастливы; судьба...



Эпилог

Любил я раньше тени,
По ним людей я узнавал.
Закатов смога бдением
Спешил, любил страдал.

Покорив улыбки неба,
Сегодня жизнь игра,
Прекрасней что рассвета,
Трепещет летом на ветрах.



Постфактум

Пусть люди спросят,
Откуда наберётся океан внутри,
А я отвечу - это слёзы,
Что пролиты с благословения луны.

Любить постфактум сложно,
Но понял давеча в гостях у тьмы,
Мне там сказало одиночество,
Что тот, кто любит - не один.

Пусть безответно, односложно,
Однако, душы живы - мысль чистоты,
И не умрёт она пока живёт любовь.
Постфактум - слёзы на груди мечты.



Звёздная ночь

Зовёте за собою вверх меня,
Маня рукой луною обелённой,
И улыбаетесь; галька по ногам;
Зияет темнота здесь сказо-родно.

Ваш голос, словно этот океан,
Впитал закат и таинство востока,
И вы танцуете легко, как птица в небесах,
Вы - грация благодеяния и истины свобода.

Глаза полны авантюризма стран,
Где на восток читают ветра строки,
Где есть традиция, фортуна разве шанс,
Откуда возвращаются иными, со звездою.

Мы спускаемся, граница отдана мирам
Шумит приливом, чисты мечтами волны.
И манит за невесомость душ иная сторона
Войти и раствориться на прозрачном холи...