Холодная луна

Сборник стихов

Аннотация: последний плакал дождь
О сборнике: Всё, что звучит в живом исполнении
Жанр: постклассицизм
Время написания: 8 июня - 5 июля 2015

Оглавление:

1. Веление порыва 
2. Синее 
3. Начало 
4. Рим 
5. Парк 
6. Свет
7. Ода к воде 
8. Гроза прошла 
9. Окно 
10. Уснувшая







Веление порыва

Души величия веление порыва
Ступает остовом былых побед
По скалам грациозно, как пунктиром
Жизни, текла что мимо светом дней.

По землям рядом с серым брегом,
Куда выносят трупы старых кораблей
Два резких сиплых скифских ветра,
По дальней пустоши Сейдона-по морей.

Без отголосков южной части мира лиры
Здесь былобы, право, не так тоскливо, веселей,
И галька бы звучала менее болезненно охрипло,
А вечная туманность не свистела на ухо падко мне.

Сей край есть место света с тьмою столкновения,
Не хватит стран всех мира и библиотек
Что бы покрыть под сводом утешения,
Или забвения все раны каменных земель.

Отрывки криков чаек, что из всего белее
Разнообразия полу-тонов, чумных теней,
Летают сквозь будто бы отлитое цементом
Небо, привыкнув к жизни, как к убийце мечт.

Прибывшего сюда, желая бы "ривьеру",
Мокают в соль нещадно, не намеренно, поверь,
Ведь жёсткость спустя века им въелась в гены,
Как собственно, казалось бы, и за неделю мне.



Синее

Синее - синее небо, лета порыв
Предрассветный, усталый, летит
В закатную пору земле предначертанный,
Вливается мерно, был будто зачем-то разлит.

Польку играют, развеяв кусты
Первые птахи, чей сон не дошит
Был в чертогах, чья ткань - крепдешин
Волнуется негой сбежавшей до поля мечты.

Из дома, в фамильной гостиной которого
Предательски громко скрипели полы,
Она же босою стремилась на волю,
Прощаясь на утро со всем дорогим.

Открывши той клетки запоры,
Где долгие годы её канарейка томит
Сакральные думы, известные ей одной только,
Желавшей спросоня, гуляя босою, родню не будить.

Стеклянные ночи опавшей росы
Наполнились светочем вотчин простора,
Слегка что колышутся, белые лёгкие шторы,
Как символ порыва святого в гармонии быть.

Всё те же деревья аллеи - сосны и клёны,
Но воздух - член братии отождествления живого,
Серьёзный, столь нежный глубинно просторный
Заполнил собой мысли сквозь лёгкие, холодно.

Зябнуть от мысли, что чудо великое просто,
Это солнце, что вышло из-за горизонта,
Развеется с ветром, оставшись с землей,
Выпить все реки, став с ними единым и новым, лишь быть.



Начало

Ели в старом парке встали у дорог
И Галки скачут чёрно-белым ритмом мимо ног,
Где снегом тополиный пух скатался,
Где я скитался, прокладывая путь до облаков.

Дивиз сих стран - ветвей победа, вместо снов
И явь склоняется пред тайным шармом сказов,
А там участие твоё, лишь счастьем определено,
И ветер времени летит, объемля высь, и в души проникая.

Там выпадает он неведомой росой
На клумбы криков детства без указа,
Их к ночи в отражение алмазов снов
Причастным к свету ветром превращая.

Вода ясна, она рекой луны течёт ,
Как светлый образ в эту ночь являясь,
Невинный град устал, он нехотя прилёг,
И кроны сосен колыбель его качают.

Слова есть аксиома, что в тишь лесов,
Когда закат светал, наивностью ворвался,
Оставшись памяти надежы умиления слезой,
Когда мне хорошо, я тишину хочу сказать лишь...



Рим

Вороны первые слетелись
И солнце вышло что бы греть
Пост странствия по бдениям
В иных просторов громких дней.

Мне не забыть июня веяние
И ночь бессонную, безмерную,
Где свет рассвета есть в конце,
Свобода истинна во искренности дней.

Над Римом воспылало озарение,
Заполонив титанов каменных - строения
Рождением бархатом открытых изнеженности
Век, чей лёгкий дым повис в олив ветвях рассеянных.

А город счастлив, он велик без населения,
Живущего заботами, ему не интересными.
А город дышит камнем, зависший в вечности
С желанием не желать, стоять, и, вовсе, не иметь.

Понятия о бренности, его река - всецелостность,
И он любого из правителей пришедшего сильней.
Ему нет дела. Стихи его давно на времени написаны
Чернилами, что от пути в бездонность места не померкнут.

Несётся ведомая лишь Пантеону чья-то песнь,
И начинается собор, гудят величием ступени
Мрамора, гоньцы разносят из долины весть,
Ах, здравствуй, я открываю ставни, здесь теперь...



Парк

Тот парк, где прячется Плуатарх,
Укутавшись дождливости елей ветвями,
Он песню тянет, по закоулкам гонгом разносясь,
Меняя жар на хлад, тенями меж кустов беззвучно проникая.

Его завидел я, завесу приподняв,
Что шторы тонким жаром обнимают,
Взывают к совести, и просят подниматься,
Жить полной жизнью перемен, делем и странствий.

Там, за окном, где годы во дворах играют
В домино на наших слёз удачу, счастье.
Спуститься и смутиться, и это осознав,
На шаг после порога оставаться, засмеявшись.

Единственный и честный мне вариант,
Услышать звон ступеней лестниц в небеса,
Куда взойти права даёт свобода благодеяния,
Познания силы, что веют просвещения ветра.

Тот парк, врата из кованной ограды
Открывает, аллеями, ведущими в незнание
Начала и конца, до куда не дошли нормальные,
Оставшись меньшим, бесконечность норме, предпочтя.

Теней игра и отражений стойкий танец
Рисовать свой образ в воображении предпочитает,
Одним и только звуком вглубь созерцания маня,
На слух ведя туда, откуда нет,и к счастью, возврата.



Благословенный свет

Благословенный свет 
ложится на меня с опаской
Озолотив цвета меж гулких облаков
Ненастьем утомлённой жаром страсти,
Движением зноя между древ, домов.

Напольные часы глухи к речам пространным,
Их мерный стук всегда приветлив, хоть не нов,
На середине мира предпочитает оставаться,
Когда упустит в пушистый танец сон

Мой лета. Где ясная примета - в закатах
Рассвет по вечерам ты замечаешь, он прост,
Как акварельная внезапная абстракция
Промеж колосьев рек, трепещут что, рядов.

Холодная вода, шутя давно сбежала
Мимо, из завесы слегка прикрытых створ
Ворот, стоят пред полем после хуторов,
Ревнивая, свободная в просторе грация.

К чему же стоит быть причастным?
Вокруг всё то, о чём мне год назад мечталось,
Но стало не по силам вдруг осуществить полёт
Над землями зелёными, и с ветром стать чуть странным.

Благословенный свет у гамака прилёг,
На берегу, где дикая трава макушками качает,
И он молчит, им было познано великое легко,
Чей лон меня маня годами юности терзает.

И более нет никого, кто меня узнает,
Конец, я уезжаю вдаль, за горизонт,
Мечтам заветным, в забытие лишь предаваясь,
Оставшийся заложником часов, сей факт, увы, приятен.



Вода

Бывают дни, кога вам
Опостылет вся словестность,
Не испугает неизвестность,
А в голове не будет мысль.

Когда молчания громче крик,
Когда волнами размывает веру,
Вплетаясь корнем в тропосферу,
И меркнет пламя без причин.

Иди к воде, да поклонись ей
И на поломанном души стебле
Твоей забрезжат новые просторы
Столь скоро, как начнётся новый день.

Растает тьма и в однотонных облаках
Не будет грусти той отметен
Свершивый кратким сроком
Над невиновным во деянии суда.

Вода - она, поймёт и встретит,
"Ах, почему не раньше?" - лишь сказав,
Бывают дни, сберечь их хочется всегда,
Не потеряй же вечность - она твоя вода.



Гроза прошла

Гроза прошла, после неё слова все тщетны,
Одномоментны и недостойно воздух содрогать,
И в шелесте его безмолвном растворять моменты,
Меняя видимый, основ идей не изменив, уклад

Стреляя синим светом в небеса,
Откуда льётся бирюза, смывая лавры,
Через стекло, оставив два вечности мазка
На ясных снах в устах хозяйки той опочивальни.

Где нет как такового потолка,
Где за окном знакомое плескалось море,
Сейчас же там, открыв младые заспанны глаза,
Есть солнце дня, луна упряталась горда от молнии

За атмосферу, отдав приникнуть к небу свой указ
Мечтательным садам миротворения простора,
Почувствовав, как сходится порывами вода,
Меж нивами, усеяли что рожь и звёзды.

Гроза прошла, после неё дрожит живое действо,
Утихли ангелы на крыше и молчат, туман по полю
Проползёт, да холод по осознания тишины предместьям
Рассеянностью света святы вести до ужина печалью унесёт.



Окно

1.

Я ранен в сердце, вот удача,
Теперь всё будет ни по чём,
И ясных дней огонь растрачу,
Не вспоминая о былом.

Забудусь в младости горячки,
Не соглашаясь с сладостным грехом,
И буду в ночь стремиться падать,
Хоть страшно это, спать без снов.

2. 

Ах, как мы смотрим в это небо,
И в синеве его желаем утонуть,
Что если и была бы в нём прореха?
Известен стал тогда наш путь!

Горя огнём страстной поэмы,
Мы взмыли в вечность, тишину,
Оставив век в пору рассветную,
Грозы мы окунулись в духоту.

3.

И вышли вновь не на поверхность,
Но во другую восприятия страну.
Где не потерпят наглой лести,
Не голую но душ весенних наготу.

Смотри, покой он есть, его простое дело -
Быть только беспристрастным ветром,
И для дождей, и для пожаров детства,
Ему внимают все, и открывает двери его стук.

4.

Мы расстаёмся навсегда,
И расставание будет долго,
И мера расстояния велика,
И в воздухе застынет голос.

Запомни голос, те слова,
Что стали до луны дорогой.
Берёзы треплется листва,
Ей так понятны твои слёзы.

Окно закрыто без замка,
Ещё вчера мы в самоволку
Ходили сквозь его борта,
А солнце светит лишь сегодня.

Прощай, прости за жизнь меня,
Услышь распев июля створок,
Плотина стрёкота давно полна,
Поток смывает нашу гордость.

Стоишь перед о мной одна,
Душа наверх, а тело - просто ноша.
Запомни мир деревьев, о дитя,
Ибо не будет дней теплей и лучше вздоха...



Уснувшая

В похолодевших ладонях луной
Плещется исчерпывающая сталь,
И камни хрустят под ногами хвоей,
Мы бежим по уснувшей деревни домам.

Ближе к морю на гальку дотошного
Рокота волн выше метра, всё это вода
Чьё отражение на небе - стремление к берегам
Растрепало все мысли, очистив от зла и добра.

За плечами сады и родные мои хутора,
Бессловно уходит, упавший надеждой волна,
Одежда уже не теснит, мой дом - моя голова,
Есть прекрасное место, чтоб уснуть и проспать.