Рябиков Андрей Александрович : другие произведения.

Кровь Вампира

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  КРОВЬ ВАМПИРА
  
  ДЕНЬ 1
  
   Было очень жарко...
   Старший следователь Лесогорского следственного отдела Шпагин с ненавистью оглядел свой кабинет.
  Старый вентилятор, как-бы нехотя вращая лопастями, только перегонял этот душный воздух из угла в угол.
  Открытое окно тоже не приносило прохлады, с улицы только задувало пыль и выхлопные газы автомобилей. В
  эти минуты Шпагин завидовал даже патрульным, которые сейчас трясутся в своих разбитых "бобиках", но все-
  таки работают на свежем воздухе.
   А работать ему не хотелось. Да и как здесь работать, когда начальство никак не удосужится поставить
  в кабинете самый завалящий кондиционер?
   -Вот не раскрою ни одного дела за месяц, испорчу показатели, пускай их там наверху дрючат, -с
  бессильной злостью подумал старый "следак".
   Он вспомнил про расследуемые дела, и ему захотелось рассмеяться. Если не расследовать эти три дела,
  то его точно заподозрят в старческом маразме. Воровство на колхозной ферме, молодой наркоман, неудачно
  дебютировавший в роли грабителя, пьяная драка с поножовщиной.
   -Да, измельчал наш брат-преступник. -с некоторым сожалением вздохнул Шпагин.
  -Неужели можно и на пенсию?
   Ему было уже пятьдесят пять, но для своих лет он был в неплохой форме. Вот только погрузнел от
  кабинетной работы. А раньше, будучи опером, приходилось нарезать не один километр в день, гоняясь за
  разной шпаной. Были на его счету и несколько раскрытых убийств и крупных краж. В одном деле, которое он
  расследовал еще лет пятнадцать назад, оказались замешаны несколько человек из партийного руководства
  города. После этого карьера Шпагина если и не сломалась, то однозначно "зачахла".
  
   В то время, когда Шпагин просиживал штаны в своем кабинете, километрах в 30-ти от города уже
  разворачивались события, в гуще которых окажется и пожилой городской следователь.
   Несколько военных грузовиков прыгали по ухабам лесной дороги. Солдаты выпрыгивали еще на ходу,
  быстро строились. Их командир уже шагал перед строем.
   -У нас боевая тревога. Сбежал особо опасный преступник. Вам разрешено открывать огонь на
  поражение. Всех, кого увидите - задерживать. В случае неповиновения - стрелять. Передвигаться поодиночке
  запрещается.
   Солдаты двинулись в лес. Из кабины грузовика выпрыгнул человек в штатском и подошел к офицеру.
   -Думаю, что все это поможет нам, как мертвому припарки. В этом лесу его не найти.
   -Вы думаете, он прорвется в город?
   -Уверен в этом. Там и нужно будет его искать.
   -Мы не сможем сделать этого, не привлекая ничьего внимания.
   Штатский вытащил новую пачку "Мальборо" и затянулся сигаретой.
   -Я думаю, сможем. Нужно сформировать команду из надежных людей.
  
   Существо пробиралось через лес, быстро удаляясь от погони. Лишь один раз ему пришлось вскочить в
  густые ветви деревьев, скрываясь от трех солдат, шагавших по лесу так, что было слышно за версту. Запах их
  жизней кружил ему голову, хотелось броситься на них, но это было слишком опасно. Слишком много других
  людей было рядом - вооруженных, настороженных. Риск бессмысленный. Оно знало, что не очень далеко
  находится большое поселение людей. Инстинкт вел его прямо туда. Вскоре погоня осталась далеко позади. Оно
  чувствовало множество жизней, которые должны послужить великому делу. Расстояние было совсем
  небольшим, но вскоре смертельная усталость стала одолевать беглеца. Причина была одна - проклятое солнце,
  лучи которого практически не пробивались сквозь покров древнего леса, но этот яд, яд солнечного света уже
  начинал свое губительное действие. Нужно было затаиться, дождаться блаженной темноты и прохлады.
   На пути ему попалась огромная сосна, метрах в десяти над землей в ее стволе виднелось дупло.
  Существо легко взобралось по стволу. В дупле уже был обитатель -старая облезлая белка. Схватив ее, оно с
  отвращением вонзило свои зубы в трепещущее тело. Это было необходимо - свежая кровь целительным
  потокам разлилась по его телу.
   Подкрепившись, оно свернулось и заснуло глубоким, но чутким сном. Оно никогда не видело снов.
  
   Город жил своей обычной жизнью. Люди, вооруженные электроникой и техникой, не обращали
  внимания на предзнаменования, которые уже вещали им об опасности. А в окрестных перелесках уже замолкли
  певчие птицы, лишь иногда было слышно уханье совы или ворчание козодоя. Собаки, многочисленные в этом
  городе, где было много частных домов, не устраивали вечерний лай, но их хозяева только радовались этому. На
  окрестных фермах доярки материли своих "буренок", дружно обвивших забастовку и переставших давать
  молоко.
   То, что бродило по окрестностям, еще не проявило себя, но животные чувствовали его злобную силу,
  замирая от ужаса перед тем, что должно случиться.
  
  Сотни ярких огней горели во тьме, как глаза его племени. Их свет был совсем не такой, как свет
  солнца. Он не резал глаз, его лучи не обжигали кожу. Людям теперь стало мало дня. Они старались полнее
  использовать время своей короткой жизни. Но этот искусственный свет не был смертельным для представителя
  ночного племени, и он шагнул в этот новый манящий мир...
  
  ДЕНЬ 2
  
   Единственная в Лесогорске церковь была построена совсем недавно - в самом начале 90-х годов.
  Конечно, раньше Лесогорск тоже не был полностью безбожным. Но старые церкви были взорваны в 1930-е
  годы, а в дальнейшем, когда воинствующий атеизм поутих, постройка церкви все равно была бы делом
  неслыханным.
   Но времена изменились, и религия оказалась "в моде" - другого слова не придумаешь, ибо подобные
  термины, как "возрождение духовности" звучат просто смешно на фоне роста наркомании, преступности и
  коррупции.
   Церковь эта представляла собой странный архитектурный опус, совершенно чуждый стилю русского
  православия. Богато отделанная и разукрашенная, она могла успешно служить как храмом, так и ночным
  клубом, стоило лишь сменить вывеску. В общем, это было достойное детище своих "отцов" - богатейших
  граждан города, бывших партийных боссов и "криминальных элементов", которые являлись и наиболее
  частными посетителями церкви. Видимо их набожность была прямо пропорциональна количеству
  совершенных грехов. Под стать пастве был и священник - отец Василий, исправно справлявший службы и с
  выражением читавший псалмы. Вот только слишком все это смахивало на хорошо отрепетированное шоу. Не
  было Веры в отце Василии, да только не было ее и ни в ком вокруг, поэтому авторитет священника оставался
  незыблем, а его финансы не боялись никаких кризисов.
   Но всему свое время. Пришел час и отцу Василию изменить свое мировоззрение.
   Утром, как обычно, он по-хозяйски деловито обошел церковный двор, затем направился к дверям
  церкви и замер в удивлении: они были приоткрыты. Распахнув их, он замер на несколько минут.
   -Какая сука... -вырвалось у него, но он остановил себя.
   Ночью в церкви побывал явно не с дружеским визитом. Замок двери был сломан, но это были только
  цветочки. Взгляд священника фиксировал все новые подробности, которые даже его заставляли содрогнуться.
   Помещение было наполнено каким-то дымом, едким и зловонным, совсем не похожим на дым из
  кадила. Взглянув на стены, поп понял, что здесь горела смола, которая жирными черными кляксами была
  разбрызгана по стенам. Лучи света, пробивавшиеся через оконца наверху, пересекались с клубами дыма, и
  священнику казалось, что он находится внутри огромного калейдоскопа.
   С трудом передвигая ногами, он прошел к алтарю, и снова вздрогнул: там лежала черная собака с
  перерезанным горлом. Она была основательно выпотрошена, и внутренности ее были разбросаны вокруг.
  Застывшая кровь липким пятном растеклась по полу.
   Запах развороченных кишок вместе с запахом дыма составлял ужасный букет. У отца Василия
  закружилась голова, послышалось какое-то жужжание. Он не сразу сообразил, что это первые мухи,
  привлеченные запахом трупа, уже явились на трапезу.
   Ужас все больше овладевал им. Он не мог представить себе человека, могущего сделать подобное. Это
  уж слишком.
   Массивный крест, висевший напротив дверей, был перевернут, иконы заляпаны смолой. Ему казалось,
  что он попал на какой-то ужасный шабаш, даже послышалось отвратительное хихиканье демонов.
   Ему хотелось броситься прочь отсюда, тут он вспомнил о своей величайшей ценности - древней
  византийской иконе, недавно приобретенной им в Москве. Она хранилась отдельно, в задней комнате.
   В два прыжка он достиг этой комнаты, и уже потеряв последние силы, рухнул на колени.
   -О Боже, -повторял он. -о Боже...
   Икона не избежала участи всей церкви. На лике святого зияли две дыры, как бы выколовшие ему глаза.
   -О Боже... -повторял отец Василий.
   Из "ран" на лике иконы медленно сочились маленькие капли крови...
  
   Студент Виталий Уткин проводил в Лесогорске летние каникулы, отдыхая от безалаберной жизни
  общаги с помощью плотного питания и здорового воздуха. Сегодня он проснулся как обычно поздно и первым
  делом задумался о том, куда пропасть на весь день, чтобы избавиться от назойливой заботы своей бабушки. Он
  пробыл в городе всего четыре дня, а она уже до смерти достала его. Он почти никого не знал в этом городе,
  кроме одного "кренделя" с которым учился в одном институте. Но с этим панком, к тому же помешанным на
  сатанизме, ему хотелось общаться еще меньше, чем с бабушкой.
   Ничего не придумав, и испортив этим себе настроение, он вышел во двор. Здесь его обычно встречал
  черный пес с белым пятном на морде, по кличке Жук. Виталий быстро нашел общий язык с этим сорванцом, и
  тот сильно привязался к нему, радостно встречая его хриплым лаем.
   А вот сегодня он куда-то запропастился. Уткин подошел к будке, и увидел, что цепь аккуратно
  отстегнута. Значит, Жук не сорвался с цепи, а был отпущен.
   Уткин прошел на кухню, где бабушка уже ожидала своего любимого внука с целым арсеналом
  различных блюд, как палач с набором пыточных инструментов. Студент со вздохом уселся за стол, готовясь к
  очередному акту насилия над своей пищеварительной системой.
   -Зачем ты Жука отвязала? -спросил он невзначай.
   -Я? -удивилась бабка. -Когда?
   Вот это номер! Сам отвязаться он не мог бы, тогда кто же ему помог?
  
   Уткин продолжал задаваться этим вопросом, попивая пиво в ближайшем ларьке, когда его окликнули.
  Он обернулся, уже зная кто это -его единственный знакомый в городе, панк по кличке Билли. Он был одет в
  потертые джинсы и выгоревшую черную майку с надписью GREENDAY. Давно не мытые волосы липкими
  патлами свисали ему на глаза.
   -Ну жара, -выдохнул он противным перегаром почти в лицо Уткину, устанавливая свой бокал рядом с
  его. -Что, похмеляешься или просто балуешься?
   Студент скривился, представив себе тягостную картину распития теплой водки и все последствия
  этого, а панк, не дожидаясь ответа, задал новый вопрос:
   -А ты про церковь слышал?
   -Что про церковь? -подал голос Уткин.
   -Осквернение!
   Уткин с трудом проглотил теплую жидкость:
   -Какое осквернение? А ну, расскажи...
   Билли был рад стараться:
   -Какие-то черти выпотрошили там цуцика и еще что-то. Короче, святости там теперь не больше чем в
  моем сортире.
   Собаку... Он вспомнил про своего Жука.
   -А что за пес?
   -А я е..., московская подзаборная какая-то. Не бультерьер же...
   -Но где ее могли взять? -этот вопрос начал серьезно занимать Уткина.
   Билли на секунду задумался, но сразу же выдал ответ:
   -На городской свалке. Больше негде.
   -Это далеко отсюда? -Уткин решил убить день, но выяснить судьбу своего пса до конца.
   А панк был удивлен подобным интересом со стороны Уткина.
   -Не очень... А зачем тебе?
   -Просто посмотрим, может найдем там что-нибудь или кого-нибудь...
   -Ты что, хочешь их ментам сдать? -насторожился панк.
   -Да нет, просто интересно.
  
   Когда они оказались на месте, солнце было в самом зените. Проклиная жару, Уткин взобрался на
  какой-то холмик, чтобы обозреть окрестности.
   С одной стороны виднелись окраины Лесогорска -несколько девятиэтажных домов, уродовали
  живописные кварталы частных домиков, утопавших в садах. Разбитая асфальтовая дорога вела от города к
  свалке, теряясь петлями в ее дебрях. Сама свалка представляла собой два достаточно глубоких котлована,
  засыпанных всяким хламом, а также целые ряды холмов, бывших когда-то кучами какого-то мусора, но затем
  покрывшихся слоем почвы. Из-за этого рельефа на свалке было много мест, могущих послужить укрытием.
   -Как ты думаешь, здесь есть еще кто-нибудь, кроме нас? -спросил Уткин.
   -Может и есть бомжи какие-нибудь... -предположил Билли, -А что?
   -Такое ощущение, что за нами наблюдают. Первый раз такое чувствую.
   -Кто тут за нами будет наблюдать? -оглянулся панк. Свалка выглядела безжизненно, окраины города
  были далеко, а с другой стороны частоколом возвышались первые ряды леса, тянувшегося от города на многие
  километры. Вблизи города лес был загажен частым присутствием людей, но чем дальше, тем меньше
  ощущалось их тягостное влияние. Может где-то там, в его дебрях можно было натолкнуться и на крупного
  зверя. Панк внимательно присмотрелся к опушке леса.
   -А может, зверь какой? -спросил он.
   -Черт его знает... -неуверенно протянул Уткин.
   Неуклюже прыгая с кучи на кучу, он стал шарить по свалке, сам не понимая, что он ищет.
   -А это что такое? -спросил он, указывая на несколько разбитых грузовиков и автобусов, сваленных в
  одном месте, и образовывавших достаточно неплохое убежище.
   Уткин направился к этой груде со смелостью истинного исследователя, даже не подумав о том, что
  одно неправильное движение может обрушить эту шаткую конструкцию, и она погребет его под собой.
   -Ну и вонь тут! -выдохнул он, резко остановившись, -Откуда она?
   Ответ он узнал через минуту, хотя это открытие совсем его не обрадовало.
   Корпуса машин образовывали нечто вроде коридора, в тупике которого кто-то осуществил
  чудовищный ритуал.
   Глазам их предстал длинный шест, прочно загнанный в землю. Снизу к нему была приколочена
  коротка палка, так что эта конструкция образовывала перевернутый крест. Он был увенчан отрезанной
  собачьей головой. Из раскрытой пасти свешивался длинный высохший язык, мертвые глаза уставились на
  пришельцев, на желтых клыках запеклась кровь. А позади этого креста на кузовах машин были развешены не
  менее двух десятков собачьих тел. Все они были жестоко изуродованы -оторванные лапы, вывороченные
  внутренности, отрезанные головы. С некоторых из них была заживо снята шкура, и они еще содрогались в
  последней агонии. Все вокруг было заляпано целыми потоками крови. Ее было так много, что она еще не
  успела запечься -земля вокруг была пропитана ей и напоминала смолу. Все это было покрыто живым ковром
  мух и жуков, который волнообразно шевелился, хрустел и жужжал.
   Панк не выдержал первым, и судорожно глотнув пропахший смертью воздух, опорожнил свой
  желудок. Уткин оказался не крепче и последовал его примеру.
   Стараясь не дышать, они росились бежать, и остановились лишь у дороги.
   -Ну, что скажешь... -спросил Уткин, с трудом переводя дыхание.
   -Серьезно сработано, -прокашлял его товарищ. -И чем им собаки помешали? И в церкви ведь тоже...
  Один почерк.
   Уткин бросил еще один взгляд на свалку.
   -Надо вернуться сюда завтра пораньше, когда не будет мух.
   Они двинулись к городу, не чувствуя упорного взгляда, вонзившегося им в спины.
  
   Он давно забыл свое имя. Оно и не нужно было ему, так люди избегали с ним общения, не считая его за
  человека. Да и на самом деле, он был лишь какой-то карикатурой на человека. Жил он на свалке, которая давала
  ему одежду, пищу и крышу над головой, в виде ржавого корпуса автобуса, продуваемого всеми ветрами.
  Единственное, чего здесь не было, так это водки. Как ему хорошо было после опустошения бутылки! Свалка
  казалось просто раем, люди -родными братьями, а жизнь -сплошным праздником. Вот только выпивать ему
  приходилось ох как нечасто!
   Но теперь, кажется, его страшная сказка должна была кончиться счастливо. Как-то вечером, когда он
  сидел в своем автобусе, поджаривая на костре жирную крысу, послышались острожные шаги, и появился его
  Благодетель.
   -Привет! -сказал он, и это было первое обращение к нему, за много месяцев. -Закусываем? -
  осведомился гость, вдохнув запах жареного мяса и шерсти. -А как насчет выпить?
   -Гы-гы... -оскалился бомж, и из его грязного рта пролилась тонкая струйка желтой слюны.
   -Видишь это? -незнакомец извлек их кармана бледно-зеленую бумажку.
   Наверное, другой человек с таким же благоговением взирал бы на черную жемчужину. Двадцать
  долларов! Он просто физически ощутил все то море водки, которое можно купить за эти деньги. Бомж резво
  привстал, словно верный пес, готовый исполнить любую волю хозяина.
   -Но сначала нужно поработать!
   Через десять минут прихрамывающая фигура бомжа поспешила в сторону города.
   Встретились они почти на рассвете.
   -Все сделал? -спросил гость.
   -Ы-ы, -промычал бомж, протягивая на ладони золотой крестик.
   Благодетель отшатнулся:
   -Убери эту гадость! Я верю тебе.
   Бомж глянул ему в лицо и замер. Глаза незнакомца, желтые, как у разозленного кота, наполнили его
  сердце леденящим ужасом. Он отступил, спотыкаясь, в глубину своего убежища.
   -Ну, чего ты испугался? -ухмыльнулся незнакомец, и его ухмылка стала вдруг расползаться на все
  лицо, до самых ушей, превращаясь в оскаленную пасть, в которой торчали десятки острых клыков.
   Одним бросок он настиг бомжа и впился ему в горло. Мощные челюсти замкнулись на гортани жертвы,
  не дав вырваться ее последнему крику...
  
   В тот же день, примерно тогда, когда отец Василий еще отворял двери в церковь, в город въехал
  старенький РАФ с занавешенными окнами. Его изредка видели на улицах города, но немногие знали, что
  принадлежит автобус военной части, укрытой в лесном массиве, к северу от города.
   Сейчас в машине находилось пять человек: шофер, офицер, недавно возглавлявший поиски в лесу,
  ученый, бывший с ним, еще один ученый, рангом поменьше, и еще один военный.
   -Как же нам его здесь искать? -спросил офицер.
   -Он устроит себе логово где-нибудь в безлюдном месте. Будет выходить только по ночам.
   -Ради пропитания? -спросил военный.
   -Не только. Скорее всего, он будет формировать стаю. И это самое неприятное.
   -Профессор, -обратился к ученому офицер. -нам нужно больше информации. Все, что вы
  уполномочены нам сообщить. Какие его повадки, чего он боится, чего бояться нам.
   -Хорошо, я согласен, что это необходимо. Хотя вы можете и не поверить услышанному...
  
   Отец Василий скорбно прохаживался по двору церкви, а молодой служка тихо стоял в стороне,
  стараясь не попадаться ему на глаза. В минуты гнева священник вел себя не совсем подобающе своему сану -
  мог и в ухо заехать. Внезапно он остановился, прислушиваясь.
   -Ты слышал? -спросил он у своего помощника. -Кажется гроза...
   Тот с удивлением посмотрел на него, но возражать не стал.
   Поп поднял глаза к небу. Недавно оно было совсем ясным, но теперь его заволокло мрачными черными
  тучами, которые неслись с невероятной быстротой, почти цепляясь за верхушку колокольни. Между ними
  вспыхивали синие разряды.
   На горизонте вспыхнула огромная молния, которая неестественно медленно потянулась через все небо.
  Она давала все новые и новые ветви, которые как сеть трещин покрыли все небо. Облака развалились и
  рухнули, как куски штукатурки, открывая черную пустоту.
   Сильные порывы ветра почти сбивали попа с ног, но он стоял как вкопанный, поглощенный
  невиданным зрелищем. На горизонте появился новый свет, катившийся, как волна. Он приближался. Вскоре
  стали видны четыре фигуры всадников. Они неслись галопом, и земля вздрагивала под ударами копыт их
  коней, а вместо пыли под ними клубились дым и огонь. Лиц не было видно, лишь глаза мерцали красным
  огнем. Всадники скакали прямо через лес к городу, и могучие сосны не доставали даже до коленей их коням.
  Деревья под ними вспыхивали и сгорали, как спички, позади оставалась выжженная пустыня, по которой
  разносило тучи пепла.
   Отец Василий рухнул на землю, ожидая смерти, но всадники промчались мимо. Лишь через несколько
  минут, когда топот копыт стих вдали, он осмелился поднять голову.
   На месте города виднелись груды битого кирпича, среди которых белели кости и черепа. Одна только
  церковь продолжала стоять, как ни в чем не бывало.
   Небо вновь стало чистым, хотя солнца не было видно.
   Священник почувствовал, что ему предстоит увидеть что-то еще более невероятное и оказался прав.
   Небо становилось все светлее, одна его часть уже сияла нестерпимым блеском, как солнце с ясный
  день. Сияние это имело какую-то странную форму. Наконец поп разглядел, что это гигантский трон,
  возвышающийся над пустыней, как горный массив.
   Как только очертания престола оформились, земля как будто ожила. Поп с ужасом видел руки и головы
  людей, выбирающихся на поверхность прямо у него из-под ног. Многие из них уже были полусгнившими, от
  других вообще остались только кости. Но сейчас эти остатки заново оживали, обрастая плотью и одеждой.
   Те, кто уже выбрался из могил, спешили в сторону трона, образуя огромную и разношерстную толпу, в
  которой немецкий солдат с автоматом на груди шагал рядом со скифом, одетым в волчьи шкуры, а крестьянка в
  расшитой украинской сорочке отталкивала графиню, усыпанную бриллиантами. Люди покрыли всю пустыню,
  поднимая тучи пыли, но вокруг священника образовался небольшой островок свободного места, который толпа
  почему-то огибала, как река огибает скалу. Отец Василий хотел устремиться за всеми, но тут кто-то тронул его
  за плечо:
   -Не спеши, твой час еще не пришел.
   Священник оглянулся. Перед ним стояло невиданное существо. Хотя у него были человеческие черты
  лица, это был не человек. Оно выглядело намного человечнее самого человека, так же, как человек выглядит
  человечнее обезьяны. Его светлая кожа казалась прозрачной, а большие голубые глаза смотрели успокаивающе.
  За плечами его клубилось, нечто похожее на облачка, и Василий понял, что это крылья.
   -Твой путь еще не закончен! -произнес ангел, почти не шевеля губами. -Ты должен победить зло,
  грозящее твоему городу. -продолжил он.
   -Какое зло? -хотел спросить священник, но слова застыли у него в горле.
   Ангел указал на колокольню церкви, и отец Василий, увидел, что там прячется что-то темное, с
  недобро горящими глазами.
   Все в его глазах стало расплываться. Исчез ангел, затем толпа живых мертвецов. Он еще успел
  оглянуться и увидел фигуру на троне, но разглядеть лица уже не смог.
   -Отец Василий! -тряс его служка.
   Он лежал навзничь на церковном дворике. Небо было чистым, город стоял цел и невредим. Василий
  бросился к колокольне, но и там никого не было.
  
   Ночной бар "Арлекино" был самым солидным заведением своего рода в Лесогорске, хотя у людей из
  городов покрупнее и внешний его вид и обстановка внутри могли бы вызвать разве что ностальгию по
  временам воинствующего общепита. Не такой уж большой доход был у хозяев, чтобы произвести обновление
  интерьера. Посетителей было не густо, народ в этом провинциальном городке любил гулять строго по субботам
  или по праздникам, а в остальные дни бар всегда был наполовину пуст.
   Сегодня же была не суббота и тем более не праздник. Молодой, но опытный бармен Эдик скучал за
  своей стойкой, изредка бросая взгляд на экран телевизора. Он надеялся, что еще не вечер, и клиенты еще будут.
  Но когда стрелки часов приблизились к десяти, его оптимизм стал угасать. Он поглядывал в зал. В углу сидели
  две местные потаскухи - Наташка и Катька. Но, кажется, ловить им сегодня было нечего. За вечер в баре
  побывали лишь пара алкашей, зашедших остограммиться после рабочего дня. Только около одиннадцати в
  дверях показалась новая фигура. Эдик внимательно взглянул на новоприбывшего и отметил, что эта личность
  ему не знакома. Он сразу же про себя окрестил его Заезжим. Это был высокий мужчина, кажется молодой. Его
  фигуру скрывал длинный дорогой плащ, а лицо - спутанные черные волосы. Поигрывая ключами от машины,
  он направился к барной стойке.
   -Добрый день. -непривычно поздоровался он, и Эдик непроизвольно взглянул на часы ( что же, у всех
  разные понятия про день). -Чем у вас можно согреться?
   Наполняя рюмку, бармен бросал на посетителя беглые, но цепкие взгляды. Впрочем, ему мало что
  удалось разглядеть. Длинные волосы спадали на лоб клиента, закрывая глаза. В тусклом свете хорошо было
  видно лишь нижнюю часть лица - костлявый подбородок, тонкие губы, очень бледная кожа.
   Осушив второй бокал, незнакомец развернулся, прислонился к стойке и оглядел зал:
   -Что-то сегодня у вас не густо народу. И девочки скучают.
   Он быстро наклонился к бармену:
   -Как они?
   Не желая отпугивать клиента, Эдик процедил:
   -Первый класс, вторая свежесть.
   -Понял... -выпрямился гость. -Пойду познакомлюсь.
   Через пятнадцать минут Заезжий уже заказывал шампанское и шоколад, что-то оживленно рассказывал
  девочкам, а те, как всегда хохотали.
   Тут на сцене появились новые действующие лица. Этих троих Эдик знал - местные ребята, быки, каких
  много. У одного была кличка Боксер, имена других бармен не помнил, так как без своего вожака они не
  появлялись. Как только у них появлялись какие-то деньги, они их тут же прогуливали в этом кабаке с таким
  форсом, будто это самый шикарный парижский ресторан. Сейчас Боксер своими тупыми поросячьими глазками
  уставился на столик, за которым кутил этот волосатый с девками. Эдик знал, что это означает - в баре, конечно,
  они драться не будут, иначе это будет их последнее появление здесь, но вот на выходе они его точно встретят.
  Этим они довольно часто промышляли - настоящие шакалы, которым только и хватает ума, чтобы обчистить
  втроем одного пьяного. Сейчас они направились вглубь бара, и заняли места совсем рядом с этим парнем.
  Разговаривали они нарочно громко, чтобы соседям все было слышно - дешевый прием.
   -Я пацаны, так пидоров не люблю. -без предисловий начал Боксер. -Убивал бы...
   Намек был более чем прозрачный, но их сосед только тряхнул своими локонами, словно ничего не
  услышав.
   -Что-то у нас неместные появляться стали. -рокотал Боксер. -Раньше они совесть имели, а теперь...
   Его дружки дружно хихикали, но никакого другого эффекта не было. Боксер решил перейти на
  личности.
   -Эй, друг, у тебя закурить не найдется? - обратился он к Заезжему, и бармен даже скривился, услышав
  такую банальную "завязку".
   -Не курю... - бросил тот, давая отличный повод.
   -Ты че, спортсмен?
   -Ага, КМС по шахматам.
   Девки чуть не попадали со стульев, а Боксер начал выходить из себя.
   -Может выйдем, спортом займемся?
   -Это шахматами, что ли?
   -А там разберемся...
   Заезжий кинул ключи Наташке:
   -Там джип на дворе, подождите меня в нем. - и направился к бармену.
   -Деньгами берешь? - спросил он, вынимая две долларовые двадцатки, и бармен отметил, что он
  совершенно трезв.
   -Они от тебя так просто не отвяжутся. -предупредил его Эдик.
   -Ничего, разберусь, - ответил Заезжий, и бармен решил, что у него в кармане "пушка". Он даже
  обрадовался этому, -пусть эти быки сегодня получат хороший урок. Оставив сдачу, Заезжий направился к
  выходу.
  
   Возле машины его уже те трое из бара.
   -Эй, брателло, - окликнул один из них. -мы с тобой еще не закончили.
   -А я с вами еще не начинал. - оскалился в злой ухмылке незнакомец.
   -Мальчик у нас не местный, - удивился подобной наглости Боксер. -его надо поучить.
   Он ударил молниеносно (как ему самому показалось), но кулак бессильно проткнул воздух. Боксер
  ожидал чего угодно, только не этого. Он остановился в растерянности, а этот педик уже стоял сбоку.
   -Попробуй еще раз. - предложил он, и Боксер, теряя самообладание, снова кинулся на него. Он снова
  ударил, но на этот пальцы противника сомкнулись на его запястье, и Боксер потерял равновесие. Он еще успел
  почувствовать нечеловеческую силу, с какой этот хиляк швырнул его дальше, все еще продолжая держать за
  запястье. Рука Боксера с хрустом выскочила из плечевого сустава, и он полетел в сторону, завывая от жуткой
  боли. Второй его друг выхватил нож, и бросился ему на помощь, но страшный удар ногой в пах сразу же
  остановил его. Он выронил нож, и повалился на колени, даже без крика - всепоглощающая боль полностью
  парализовала его. С ужасом он ощущал, как его искалеченная мошонка тяжелеет, превращаясь в налитый
  кровью, пульсирующий кусок отбитого мяса.
   Третьему быку уже пора было делать ноги, но он совершил ошибку, бросаясь на Заезжего. Он понял
  это только тогда, когда его коленный сустав отвратительно чавкнул, превращаясь в какое-то месиво от одного
  удара этого гада. Крик его боли разбудил, кажется, полгорода, но тут же оборвался: после сокрушительного
  апперкота челюсти звонко щелкнули, и откушенный язык покатился по асфальту. Заезжий обернулся к Боксеру,
  который еще пытался встать:
   -Ну что, ребята? Лучше было в шахматы сыграть?
   Боксер, стоя на четвереньках, пытался уклониться от удара, но носок ботинка врезался ему в лицо.
  Последнее, что он успел почувствовать - это вкус горячей крови и осколки зубов на языке.
  
   Яркая луна заливала лесную поляну мертвенно-бледным светом. Машина застыла под деревьями, как
  уснувший ящер, а три фигуры, выбравшиеся из ее чрева, в полном молчании двинулись на середину поляны.
   Две девушки, загипнотизированные взглядом своего спутника, бессильно повиновались его воле.
   -Я дарю вам вечную жизнь. - сказал он, -Служите же мне также вечно!
   Он взял одну из девушек за руку и впился зубами в ее предплечье. Она лишь вздрогнула, когда
  почувствовала, как жадная сила опустошает ее сосуды.
  
   Минут через пятнадцать после того, как Боксер и его дружки получили свое, у бара остановился
  обшарпанный микроавтобус. В свете его фар скрючились три отбивные, купающиеся в лужах собственной
  крови. Над ними в растерянности склонились выбежавшие из бара посетители.
   Вышедшие из машины люди направились к месту драки. Пары быстрых взглядов им хватило, чтобы
  оценить обстановку.
   -Это он. - коротко сказал старший офицер.
   Один из его ученых потолкался в толпе, задавая вопросы, затем вернулся.
   -Он был на машине. Увез с собой двух девчонок.
   -Ну вот, теперь их станет больше! - отозвался профессор.
   -Поехали! - бросил офицер.
   РАФ растворился в ночи...
  
   Уткин и Билли договорились встретиться еще до восхода солнца, как только начнет светать, но панк
  заранее знал, что поступит по-другому. Он-то понял, что ребята-сатанисты делают свои дела ночью, поэтому и
  решил встретиться с ними сам, без этого умника. Его-то они примут в свою компанию...
   Молодая луна уже довольно ярко освещала окрестности города, где не было ни единого фонаря. Окна в
  домах частного сектора почти все погасли - хозяева здесь жили по-крестьянски -вставая и ложась вместе с
  солнцем.
   Билли пробирался по темным переулкам, стараясь не попасться на глаза местным "быкам" -иначе ему
  не миновать судьбы тех выпотрошенных собак. Начатая бутылка водки приятно отягощала карман его
  потрепанной джинсовой куртки. Время от времени он прикладывался к ней для храбрости, срывая на закуску то
  абрикос, то вишню с веток, перевешивавшихся из садов на улицу.
   Наконец он оказался на месте. Куча собачьих трупов в слабом лунном свете уже на казалась такой
  омерзительной - просто какая-то грязь и мусор, обычное дело на свалке.
   Здесь было совсем тихо. Неужели он ошибся?
   Били хлопнул комара на лбу.
   -Кровососы проклятые! - выругался он.
   За его спиной послышался легкий шорох, как будто кто-то спрыгнул сверху.
   Это было глупо, ведь сверху было только чистое небо. Все-таки он решил оглянуться, но не успел...
  
  ДЕНЬ 3
  
   Луна еще не зашла, а солнца не было видно, но его свет уже пробивался из-за горизонта, окрашивая все
  в серый цвет предрассветных сумерек.
   Здесь, в лесу, было еще почти темно, слабые лучи почти не пробивались сквозь густую листву.
   Фары автобуса легко рассеивали отступающую ночную тьму. Лесная дорога, достаточно хорошо
  обкатанная, прыгала под бампера РАФика.
   -Ну, что? Может, хватит на сегодня? -устало спросил шофер, растирая красные глаза.
   -Потерпи, сынок, - попросил профессор, внимательно вглядываясь вперед. -сейчас лучшее время -днем
  он заляжет, так что его не найдешь. А сейчас он только ищет место для логова.
   -Что это может быть? - хмуро спросил офицер.
   -Любое место, где ему не будут мешать солнечные лучи. Радиация намного более вредна для них, чем
  для нас.
   -По-моему, таких мест больше в городе...
   -Да, но в городе и опасней. Его там могут найти, а во сне он почти беззащитен. Похоже все эти истории
  со вколачиванием кола в гробу похожи на правду.
   -Как бы нам в гробу не оказаться! - проворчал второй солдат. - Кто его знает, на что он способен.
   -Все силы пошли на оцепление района, - ответил ему офицер. - Но скоро сюда прибудут подкрепления.
   Внезапно в свете фар прямо перед машиной появилась человеческая фигура. РАФ резко затормозил, но
  было поздно. Пассажиры посыпались со своих мест, а тело скрылось под машиной.
   Испуганно ругаясь, шофер выскочил из кабины. Почти под колесами лежала молодая девушка, явно
  городская, судя по одежде. Лицо ее было уткнуто в землю.
   -Откуда же ты здесь взялась? -наклонился над ней шофер, пытаясь перевернуть ее на спину. Наконец
  дрожащие руки подчинились ему.
   -Что там? - спросил командир, осторожно выходя из машины.
   -Не знаю, пусть профессор посмотрит!
   Он снова взглянул на сбитую, держа ее за шею. Крови и ран не было видно, лицо было спокойно, как у
  спящего, только очень бледное. Одежда была неплохая, броская, но почему то грязная, а волосах запутались
  сухие листья.
   -Что за чертовщина, - удивился шофер, но тут же его удивление сменилось испугом: глаза ее внезапно
  раскрылись и уставились прямо на него. В них было не больше эмоции, чем в глазах лягушки, но этот взгляд
  заставил его замереть.
   Рука ее тоже ожила и быстро и уверено двинулась к его паху. Он еще почувствовал эротические
  ощущения, когда ее рука схватила его гениталии, которые, однако, быстро пропали. Ее хватка напоминала
  быстро сжимающиеся тиски. Теперь ниже его живота запылал настоящий костер боли, и он закричал, но из его
  горла вырывался уже не крик, а последний визг недорезанной свиньи.
   Командир тут же выскочил из машины, расстегивая кобуру. Его внимание было сосредоточено на том,
  что творилось на дороге, и он не заметил фигуру, стоящую в тени деревьев совсем рядом с обочиной.
   Эта ошибка дорого ему стоила: он еще заметил короткую вспышку сбоку, затем его голова
  неестественно вывернулась, получив порцию раскаленного свинца, а сам сделал еще два шага и повалился на
  дорогу.
   -Сука! - прорычал солдат, выскакивая вслед за командиром и прошивая автоматной очередью
  замерший лес. Он не мог поверить в то, что его боевой товарищ, с которым они вместе прошли так много,
  сейчас лежит в пулей в голове и нелепо взмахивает ногами в последней агонии.
   Ствол автомата развернулся в сторону девушки, еще сжимающей шофера. Тяжелые пули, выпущенные
  ровной очередью, разорвали ее почти пополам, и она рухнула, оскалившись, как бешенная собака, но так и не
  ослабив своей хватки.
   Краем глаза солдат заметил новое движение среди деревьев. Он еще успел повернуться, и нажать на
  курок, но мощный удар выбил оружие из его рук. Последние пули из магазина ушли в другую сторону, оборвав
  страдания шофера.
   В другом случае солдат мог бы справиться и без оружия - на тренировках спецназа он всегда был
  одним из лучших. Но сейчас ему попался совершенно другой противник - это был тот, кого они искали. Он
  понял это сразу, как только этот гад уклонился от двух его ударов. Легко уклонился, будто читая его мысля.
   В руке спецназовца тускло блеснул нож. Он старался не показывать его врагу, но тот был готов и к
  этому. Рука солдата сухо хрустнула в стальной хватке. Он зарычал, скорее от ненависти, чем от дикой боли, но
  нож, перехваченный его врагом, заткнул его горло.
   В это время профессор бросился на место шофера и нажал на газ. Его помощник выхватил пистолет.
  Машины резко рванулась с места, вдавливая тела на дороге в землю и набрала скорость. Монстр рванулся за
  ней и пробив стекло, впился в плечо профессора, пытаясь добраться до горла. Кровь фонтаном хлынула из
  раны. Помощник вскинул пистолет, но вампир, почувствовав угрозу, отцепился и покатился на обочину.
   -Оторвались, - вздохнул доктор, но оказался неправ.
   На дороге выросла еще одна фигура, направлявшая на машину ствол пистолета. Профессор не успел
  разглядеть, кто это. Раздались выстрелы, профессор повалился на руль, его товарищ коротко взвизгнул и затих.
  Машина подмяла под себя фигуру на дороге, громко хрустнули кости. Больше на пути никого не было...
  
   РАФ медленно тащился по дороге, неуверенно как заблудившаяся овца. Фары его горели, хотя
  утреннее солнце уже залило все вокруг ярким светом. Наконец машина остановилась. Прошло несколько
  минут, прежде чем истекающий кровью профессор выбрался из нее. Одной рукой он зажимал рану, другой
  пытался закрыться от солнца. Таким, как сегодня, Оно еще никогда не было. Лучи его вызывали зуд на коже,
  проникали сквозь полузакрытые веки, свет парализовывал тело и мозг, вызывал тошноту.
   -Вот так значит... - пробормотал профессор, обращаясь к самому себе-...они себя чувствуют на
  солнышке. Неприятно...
   Он не ожидал, что ядовитая слюна вампира подействует так быстро. Впрочем, время уже ничего не
  значило. Ему оставалось совсем недолго. Тень деревьев уже звала прилечь и укрыться листьями и землей, но он
  еще мог с этим бороться.
   Распахнув заднюю дверь, он с трудом вытащил увесистый чемоданчик. Для этого ему пришлось
  оторвать вторую руку от раны, и из нее снова хлынула кровь. Он с удивлением смотрел, какой она стала всего
  за два часа - уже не алая, а отвратительного светло-коричневого оттенка.
   -Занятно... - прохрипел он с интересом истинного ученого.
   Слава Богу, аварийная рация работала автоматически - стоило лишь нажать несколько клавиш.
  Установив рацию, он снова направился к машине, в то время как небольшая, но мощная антенна выдвинулась
  из чемодана, чтобы в течение часа посылать в эфир сообщение о гибели поисковой группы. Затем мощный
  взрыв превратит рацию в небольшую груду оплавленного металла и пластмассы, по которой невозможно
  определить, что же это было.
   Профессор извлек из багажника резиновый шланг, засунул его в бензобак, и стал поливать машину, ее
  салон, а затем и самого себя. Его напарник смотрел на это остекленевшими глазами. Его кровь была красной,
  но она уже запеклась большой лужей, в которой лежал убитый.
   Профессор бросил последний взгляд на солнце, но он не доставил ему никакого удовольствия, заставив
  его забиться поглубже в салон. Дрожащей рукой он достал зажигалку, чувствуя как его решимость быстро
  испаряется. Какие-то новые чувства, незнакомые, но волнующие и прекрасные овладевали им. Но прежде чем
  его разум погас навсегда, рука выполнила его последнюю волю - зажигалка звонко щелкнула, высекая искру и
  через минуту автобус превратился в крематорий для одного человека. Правда то, что билось в салоне, тщетно
  пытаясь найти выход из этого маленького ада, уже не было человеком.
  
   Шпагин устало записывал показания отца Василия. Поп был сегодня не первым. Самым заметным
  происшествием ночи была большая драка у ночного бара "Арлекино". Там было постоянное поле боя, но таких
  драк, как сегодняшняя, бывало не более двух-трех в году. Заинтересовало следователя то, что трое "быков",
  судя по рассказам свидетелей, были отметелены одним парнем, явно не местным. Отлично зная пострадавших,
  Шпагин понимал, что скорее всего они и затеяли драку, но все-таки этого парня нужно было найти. Похоже он
  достаточно опасен.
   А тут еще этот поп.
   -Хорошо, мы примем все меры к задержанию. -успокоил он посетителя. -Это ведь статья... Если что-
  то вспомните еще, вот мой телефон.
   Ему очень захотелось взять отпуск...
  
   Уткин не дождался Билли. Побродив по свалке в одиночестве, он вернулся домой.
   -Свинья... - выругался он. -Мог бы и предупредить, что передумал. Или струсил?
   Вечером, когда уже спала жара, а солнце почти закатилось за дырявые крыши старых пятиэтажек, он
  вышел на улицу, чтобы сходить за пивом. Путь его пролегал мимо старого кладбища, уже оказавшегося в черте
  города и потому закрытого. Большие старые деревья бросали густую тень на могилы, а в глубине кладбища уже
  было почти темно.
   Уткину показалось, что из тени деревьев ему кто-то машет рукой. Он пригляделся и понял, что не
  ошибся. Это был Билли.
   -Ну что тебе? -недовольно спросил студент, подходя к нему.
   Билли был как будто не в себе. Лицо какое-то бледное, куртка в пыли. Может попал в драку?
   -Я был там сегодня ночью! - проронил он, -Я видел их!
   -Кого - их?
   -Это секта, точно! Сатанисты!
   Понимая, что пива ему сегодня, скорей всего, не попить, Уткин уселся на вросший в землю могильный
  камень.
   -Ну и что они там делают?
   -Проводят свои ритуалы! А сегодня они будут здесь, на кладбище! Я нашел место, откуда мы сможем
  понаблюдать за ними!
   Не понимая, зачем это нужно, Уткин двинулся за панком. Они шли по тропинке, которая когда-то была
  хорошо протоптанной, но теперь зарастала, так как сейчас кладбище посещали только любовные парочки с
  извращенными наклонностями.
   Вокруг было уже почти темно. Внезапно панк повернулся у Уткину.
   -Я тебе не рассказал самого интересного. Они приняли меня к себе...
   Студент, холодея, заметил, что у Билли тускло светятся глаза.
   -Может рыбы много ел? - мелькнула глупая мысль.
   -...и мне это очень понравилось!
   -Быть сатанистом? Но ты же и раньше...
   -Не только сатанистом... -Билли отвернул ворот своей куртки, и Уткин увидел на его шее огромную
  рану, как будто ему перегрызла горло собака или волк. После такого нельзя выжить...
   Ноги его приросли к земле, как будто пустив корни, а в горле застрял дикий вопль. Глаза Билли все так
  же бледно светились. Этого просто не могло быть!
   -Это не страшно. Всего только раз - и я стал таким же как они. Они разрешили мне и тебя взять... Это
  будет моя первая кровь! Так что, пожалуйста, не сопротивляйся...
   На тропинке появилась какая-то темная фигура. Отчаянная надежда придала Уткину сил.
   -Помогите! - рванулся он с места.
   Фигура застыла на месте. Кажется, это был поп. Не Бог весть что, но в этой ситуации, наверное,
  лучшая защита.
   Билли скакал за ним следом. Поп инстинктивно выхватил тяжелый крест, явно с намерением
  использовать его как кастет или дубинку. При его виде панк как будто взбесился. Глаза его полыхнули
  недобрым огнем, рот раскрылся, извергая нечеловеческий рев, и он кинулся на священника, забыв про свою
  жертву.
   Однако тот оказался не робкого десятка. Сделав шаг навстречу панку, он с силой вогнал в его пасть
  свой крест. Билли завизжал, как ошпаренная кипятком собака и отскочил в сторону. Он нелепо махал руками,
  пытаясь избавиться от неожиданного подарка, но крест, вошел в его рот почти полностью, и теперь концы
  перекрестия, зацепившись за углы рта, не давали ему вывалиться.
   Если бы панк схватился за крест руками, он бы легко его вынул. Но, похоже, он боялся это сделать.
  Шатаясь и спотыкаясь как слепой, он сделал несколько шагов и оказался около столба местной линии
  электропередачи. Уткин мог бы поспорить на что угодно, что она оборвана, но тут от проводов в сторону панка
  протянулась голубая искрящаяся дуга. Билли моментально обратился в живой факел. Впрочем, он быстро
  превращался из живого в просто факел. Упав на колени, он еще несколько раз взвыл, разбрасывая вокруг себя
  какие-то тлеющие ошметки, и Уткин понял, что куски мяса. Наконец он рухнул рядом с какой-то могилой,
  превратясь в дымящуюся груду, в которой невозможно было узнать остатки человека.
   Оба человека с ужасом смотрели на эту груду.
   -Что это было? - спросил священник.
   -Не знаю, - с трудом выговорил студент, - Но лучше нам уйти отсюда.
  
   Лес, уже полностью погрузившийся в вечерние сумерки, наполнялся таинственными звуками,
  совершенно чуждыми городскому шуму.
   Лесогорский бизнесмен Лищенко заглушил мотор своей "Ауди", ступил на мягкую землю, укрытую
  толстым слоем мха и прислушался. Звуки вечернего леса вовсе не интересовали его, он ожидал услышать
  работу мощного мотора джипа "Тойота".
   Волк опаздывал. Он всегда заставлял ждать себя, тем самым подчеркивая свою важность.
  Но, рано или поздно он будет здесь. Еще бы, какой дурак не приедет за такими деньгами? Лищенко
  нервно оглянулся на заднее сиденье машины, как будто опасаясь, что здесь кто-то сможет украсть из машины
  пачку из 20-ти стодолларовых банкнот.
  Волк жил за шестьдесят километров от Лесогорска, в областном центре П., и контролировал целый ряд
  городков, подобных Лесогорску. В другие города он посылал за данью своих людей, а в Лесогорск ездил сам.
  -Хорошая у вас тут природа. - признался он как-то Лищенко. -Леса кругом...
  -А тебя, волка, в лес так и тянет... - подумал Лищенко, но вслух только поддакнул.
  Видимо из-за своей любви к природе Волк и выбрал эту поляну для ежемесячной передачи денег. А
  может и не только. В этой глуши выстрелов никто не услышит, только белок распугаешь, да и труп спрятать
  нет проблем. А разные там "санитары леса" постараются, чтобы мясо не залежалось.
  Лищенко всегда чувствовал себя здесь жутковато. Впрочем, боялся он только Волка, а суеверия и
  детские страхи были ему чужды, также как всякие эстетические чувства.
  Вот и сейчас, вместо того, чтобы вдохнуть запах свежей хвои, он решил "отравиться" банальной
  сигаретой. Опаздывание Волка сегодня почему-то особенно разозлило его, и он сделал очень глубокую первую
  затяжку, пытаясь расслабиться.
  Выдохнув дым, он поднял, проследив за тем, как его клубы развеиваются в чистом лесном воздухе. Его
  взгляд скользнул по могучим стволам деревьев, раскидистым лапам ветвей и вдруг столкнулся с другим
  взглядом, спокойным и холодным взглядом нечеловеческих глаз.
  Недокуренная сигарета выпала из его руки.
  -Это смерть... - мелькнула мысль в его голове, и это была его последняя мысль. Животный ужас
  полностью овладел им. Волосы зашевелились, вставая дыбом, содержимое мочевого пузыря теплой зловонной
  волной полилось по ногам. Лищенко развернулся и со всех ног бросился бежать, даже не подумав о машине.
  Какие-то первобытные чувства и страхи заговорили в нем, подавляя последние проблески разума. Он просто
  бежал, как загоняемый заяц, чувствуя приближение смертельной опасности.
  Он еще пытался крикнуть, но из горла вырывался только сдавленный хрип. То, от чего пытался
  убежать, несколькими бесшумными прыжками настигло его и повалило на землю. Цепкие лапы схватили его за
  шею. Лищенко услышал отвратительный хруст своих позвонков, а затем весь мир перевернулся в его глазах...
  
  Волк обладал одной уникальной способностью - ни о чем не думать. Развил он ее еще в годы своего
  спортивного детства, придя к твердому убеждению о том, что мыслительная деятельность - это просто приток
  лишней крови к мозгу, а кровь эта ему требовалась для других целей. Чем забивать голову ненужными
  мыслями, он предпочитал держать свои мышцы в постоянной боевой готовности, а для управления телом
  хватит и простых рефлексов, безотказных как АК-47. Он вообще любил все безотказное - машин, оружие,
  женщин. И его тело тоже стало безотказным боевым орудием. Если у других людей мозг работал постоянно, а
  мышцы чаще были расслаблены, то у Волка было наоборот. И этим он внушал всем страх и уважение.
  Сейчас он тоже ни о чем не думал, сидя за рулем своей "Тойоты". Рядом растекся по сиденью один из
  его бойцов, которого он взял разве что для вида. Лицо Волка было спокойно, но все его спокойствие и
  медлительность были медлительностью акулы, всегда готовой к смертельному броску.
  Вот и знакомая полянка. Машина Лищенко была уже тут, рядом с ней маячила его фигура. Впрочем,
  фигура была несколько выше и стройнее.
  Это не он.
  Первый рефлекс сработал, и Волк включил дальний свет фар, направляя его точно на фигуру.
  Он получил значительное преимущество, на тот случай, если по нему откроют огонь.
  Открыв дверь, он стремительно выбросил свое тело из опасной тесноты кабины. Его "бык" продолжал
  безмятежно почивать в комфортабельном кресле.
  Хладнокровно и уверенно Волк направился к "Ауди". Теперь он уже видел лицо стоящего около нее
  человека.
  Он был худым и очень бледным, длинные волосы спадали на плечи.
  -Наркоман. - подумал Волк, выбирая тактику действия.
  -Ты кто такой? -строго спросил он.
  -Я, так... - голос незнакомца был тихий и вкрадчивый, -погулять вышел...
  Странно. Волк мог убить этого заморыша одним ударом, но он чувствовал непонятную, прямо-таки
  смертельную угрозу. Может это какая-то ловушка?
  -А где хозяин? - спросил он, указывая на "Ауди".
  -Его нет... больше. - последовал странный ответ.
  В ту же секунду Волк понял причину опасности. Одежда этого урода была слишком знакомой -
  малиновое пальто, зеленый пиджак, шелковый галстук - это же шмотки Бобра -Лищенко!
  Больше Волк не размышлял. Его бросок был стремителен, как выпад кобры, а ярость атаки, делавшая
  его похожим на взбесившегося питбуля, не раз приносила ему призы на областных и республиканских
  боксерских турнирах.
  Финал был всегда один: кровь, сопли и слезы, хруст хрящей и костей, чавканье уродуемого мяса.
  Но на этот раз все было совсем иначе. Заморыш уклонился от атаки Волка с таким видом, будто он
  играл с котенком, а затем легко отбросил его от себя.
  Неимоверная ярость обуяла бандита. Какое-то урчание и бульканье извергалось из его груди, в глазах
  все помутнело, и видел он лишь эту ненавистную фигуру. Мышцы его разом бросили тело в новую атаку, с
  такой силой, что его не остановила бы сейчас даже очередь из автомата. Он практически летел на своего
  противника, но тот схватил его двумя руками и швырнул в сторону "ауди". Тело Волка, как живая торпеда
  прошило стекла правой и левой дверей, и застряло головой наружу из салона. Лицо бандита превратилось в
  кровавый фарш, перемешанный с битым стеклом.
  Напарник Волка только сейчас сообразил что к чему, пытаясь снять с предохранителя свой "Макаров".
  -Ну, сука, ты - труп! - крикнул он незнакомцу.
  -Да... - улыбнулся тот. -Таким уж я родился...
  
   -Похоже, нас осталось двое. Но я не слишком огорчен. Такой слуга, как ты, стоит десятка других. А
  ведь твои дружки тоже, что надо.
   -Да, Хозяин.
   -Вот и отлично. Приведи их ко мне. Нас ждут великие дела.
  
  
  ДЕНЬ 4
  
   Правая рука Волка -Марсик выдвинулся, благодаря не силе и жестокости, а своим воистину
  незаурядным организаторским способностям. Именно его усилия и таланты позволили превратить простую
  банду, которой по сути и была бригада Волка, в крепкую организацию с армейской дисциплиной. "Моя Коза
  Ностра" любовно говорил Марсик, а если бы кто-то хоть раз назвал "консильери" -это человек стал бы его
  лучшим другом. Гангстерские фильмы были его учебным пособием по ведению дел и, несмотря на их
  наивность и романтизм, что-то полезное он в них почерпнул. Теперь он в считанные минуты мог найти каждого
  из бойцов, так как все они были снабжены сотовыми телефонами, и невыход на связь считался практически
  предательством - выходом из дела. Такая оперативность наводила ужас на конкурентов, и прежде чем кто-то из
  них сумел перенять опыт бригады, она стала практически неуязвимой.
   Сам Марсик всегда был готов исполнять поручения Волка. Вот и сейчас, услышав мелодичный сигнал
  телефона, он как верный пес, весь напрягся в ожидании команды.
   -Нужны лучшие ребята, человека четыре, - просипел в трубку его шеф. -Выбери сам. Буду ждать на
  точке 7.
   -Проблемы с переговорами? - спросил Марсик, зная о предстоящем контакте Волка с Папой.
   -Любую проблему можно решить... - донеслось с другого конца линии. Волк по обыкновению
  закончил разговор, просто отключившись.
   Марсик на несколько секунд задумался, а затем стал набирать первый номер.
  
   Прошла вся ночь и половина следующего дня, а Уткин и отец Василий все еще не могли прийти в себя
  от произошедшего прошлым вечером. И именно священник никак не мог поверить в нереальность
  происходящего, в нечистую силу, противостоящую им. Он все жалел, что срезал дорогу через кладбище и
  пытался найти логическое объяснение.
   -Может, он просто обкурился?
   -Интересно, чего? - спросил студент, -Папирос с ураном? Почему у него глаза светились? А как насчет
  молнии?
   -Она ведь ударила из проводов!
   -Да, но только после того, как в его глотке оказался крест! Кстати, не мешало бы и мне покреститься -
  это должно помочь.
   Священник начал сдаваться:
   -Покреститься - это дело нужное. Но это все так неожиданно! Неужели все эти испытания посланы
  мне? Сначала - церковь, потом видение, теперь - вот это... Что вообще с ним произошло?
   -Похоже на классический случай вампиризма. Хотя, верится с трудом.
   -Я уже во все поверю. Слава Богу, мы с ним покончили.
   -Не совсем, - ответил студент. -Если он стал вампиром, то только после укуса другого... такого же.
   Поп подскочил.
   -Неужели нам придется снова пройти через подобное?
   -Наверняка. Но теперь-то мы знаем, что нас ждет. Предупрежден - значит вооружен, кажется так
  древние говорили.
   -Чем же мы вооружены? - рассердился батюшка, -Вот этими... -он чуть было не сказал
  "погремушками", имея в виду церковные святыни, но вовремя сдержался.
   -Нужно подумать, что мы знаем о них, -пытался сосредоточиться Уткин, -чеснок, кресты, осиновый
  кол в сердце, выходят по ночам, кажется, могут летать... -Что у вас в церкви, ну... самое сильное что ли?
   -Икона византийская, VIII век. - не задумываясь ответил священник.
   -Возьмем ее с собой. А еще кресты, лучше побольше...
  
   В тот же день произошло еще одно малопримечательное, но важное событие. С одного из поездов,
  неторопливо проползавших лесогорский перрон, сошел высокий мужчина с легким плащом, перекинутым через
  локоть одной руки, и потертым чемоданом в другой. Окинув цепким взглядом привокзальную площадь, он
  направился к стоянке такси. Хотя выглядел он и немолодо, но походка его была упругой и уверенной, в ней
  чувствовалась сила. Поймав "мотор", он направился в центр.
   Через десять минут он вышел из машины, значительно отягощенный информацией о городе. Таксисты
  - одна из самых болтливых людских пород, стоит лишь завязать разговор.
   Купив газету с объявлениями, он пробежал глазами по строчкам и нашел то, что ему было нужно -
  недорогую квартиру на окраине города. Главным ее достоинством для него было то, что другие клиенты сочли
  бы явным недостатком - из окон открывалась широкая панорама городской свалки, за которой виднелся
  жидкий частокол ельника. Когда он увидел этот вид своими глазами, на его худом, желтоватом лице появилась
  довольная ухмылка. Не торгуясь, он расплатился за месяц вперед. Впрочем, он намеревался завершить свою
  работу раньше.
  
   Дачи, выкупленные Волком в окрестностях контролируемых им городов, называемые "точками",
  выполняли ту же роль, что и замки средневековых рыцарей - опорные пункты для грабительских вылазок,
  склады награбленного, укрытия на случай подхода сильного противника. Точка Љ7, на которую он вызвал
  Марсика, была наименее посещаемой. Находилась она довольно далеко от Лесогорска, дорога к ней была очень
  плохой. Вокруг - дремучий лес. Однако Марсик не привык обсуждать распоряжения шефа - это и помогло ему
  выдвинуться.
   В назначенное время новенькая девятка остановилась перед невзрачным деревянным охотничьим
  домиком, которым и была очка Љ7, до того как попала в лапы Волка. Он позаботился больше о внутреннем
  убранстве, так как в отличие от многих себе подобных, не любил выставлять на показ свое богатство. После
  ремонта рядом с домиком появился и небольшой гараж, бывший главной частью "точки". В нем стояла
  новенькая "Лада-08", в бардачке которой лежали новые документы, а в багажнике - двадцать тысяч долларов.
  Эти меры были приняты Волком, когда он еще только "поднимался", на случай поспешного отхода. Все то ему
  не пригодилось, тем не менее, машины всегда была готова сорваться с места, унося хозяина от неожиданной
  опасности.
   Марсик не спешил выходить из машины. Даже в самой безопасной ситуации он всегда был осторожен.
  Немало его знакомых жестоко поплатились за свою беспечность. Марсик же предпочел бы, чтобы его сочли
  трусом, чем умирать по-геройски.
   И сейчас он подождал, пока из машины вывалились трое быков, убедившись что их никто не
  изрешетил и не забросал гранатами из-за вековых сосен.
   -Жди здесь, - бросил он водителю и двинулся к дверям дома.
   Непривычные лесные запахи и звуки казались зловещими, в темнеющем вечернем воздухе повисла
  какая-то напряженность.
   Марсик тряхнул головой и взялся за ручку двери. За ней он попал как будто в другой мир.
   Волк сидел, утонув в глубоком кресле. Лицо его было скрыто в тени, но Марсику показалось, что он
  увидел его глаза - какие-то другие, как-будто отсвечивающие тусклым голубоватым светом. Наверное это
  отражался экран телевизора - единственного источника света в комнате.
   Один боец, который и должен был быть с Волком, сидел, уткнувшись в телевизор. А вот за спиной
  шефа маячила еще одна фигура.
   Марсик не любил таких сюрпризов и попятился к своим мощным спутникам. Он уже готовился к
  самому худшему, но Волк заговорил довольно дружелюбно:
   -Ну что встал как неродной? Заходите...
   Марсик помялся, но протестовать было глупо.
   -Я думал, ты один... - неуверенно буркнул он, но тут же стушевался под недовольным взглядом шефа,
  который он просто почувствовал на себе.
   -Тут все свои. Пацан со мной из Лесогорска, - просипел Волк, кивая в сторону незнакомца, -Саней
  звать. Я его поставлю над барыгами местными, давно им пора с нами поделиться.
   Марсик пожал руку новому знакомому. Она была худой и бледной.
   -Наркоман что ли? - мелькнула мысль, которую он тут же отверг: в серьезном деле Волк никогда бы не
  положился на "макоеда". Несмотря на сильное пожатие Марсика, незнакомец отреагировал спокойно - его
  большой рот приоткрылся в улыбке, обнажая редкие желтые зубы.
   -А как же Папа? - спросил Марсик в ответ на заявление Волка. - Он ведь там кормится?
   -А вот об этом и будет разговор. - проворчал Волк, срывая крышку с бутылки "Смирнова".
  
   Через несколько часов Волк, Марсик и Саша сидели перед уже приконченной бутылкой водки и горой
  окурков. Остальные "пацаны" спали вповалку перед экраном телевизора - мягкой мебели хватило на всех.
   Марсик поймал себя на том, что ему начинает нравиться этот парень. Говорил он немного, но всегда в
  точку. План, изложенный им, был бы понятен самому последнему быку, и к тому же, казался идеальным.
   -Ну ладно, - потянулся Волк. -Заночуем здесь...
  
   Марсик проснулся от требовательных позывов мочевого пузыря. Уже приближался рассвет, но в
  комнате было еще совсем темно. Несколько секунд Марсик размышлял, что удержало его того, чтобы сразу
  встать. Ответ пришел сам: какая-то возня в углу комнаты. Он прислушался, потом осторожно повернул голову,
  но разглядеть что-либо ему не удалось. Марсик осторожно просунул руку под подушку и с облегчением
  нащупал холодную рукоятку своего пистолета. С ним он почувствовал себя как всегда уверенно.
   Резко приподнявшись, он достал до выключателя, и зажег свет.
   Взгляду его предстала какая-то совершенно безумная картина: один из быков, по кличке Заяц,
  полученной за сильно выступающие передние зубы, лежал на диване, разбросав руки и откинув голову, а к его
  шее в страстном засосе присосался этот самый Саня. Глаза Зайца были открыты, но зрачки закатились почти
  под самые брови, на губах пузырилась слюна, кожа его была белой, как бумага. Но самым жутким была поза,
  которую занял над ним Саня. Он стоял на голове, опираясь руками о спинку дивана, ноги его были поджаты к
  животу. Сейчас, при ярком свете, бросалась в глаза непропорциональность его тела - ноги были тонкими и
  маленьким, тело - длинным, а руки - большими, с огромными кистями.
  Мозг Марсика постарался найти самое простое решение в этой ситуации:
  -Ах ты педрила, - рявкнул он, но тут же пожалел, о том, что подал голос. Саня оторвался от Зайца,
  резко кувыркнулся через голову и встал лицом к лицу с Марсиком.
  Вид его лица был еще хуже. Голова его раздулась и стала похожа на огромную тыкву, как размером,
  так и формой. Огромный рот широко открылся, обнажая ряд желтых зубов, среди которых выделялись длинные
  клыки. От углов рта под кожей проходила густая сеть сосудов, вздувавшихся и пульсировавших. Эта сеть
  соединялась в две больших жилы, уходивших куда-то за уши. Губы его были в крови, и длинный черный язык
  сейчас слизывал ее к углам рта. Волосы, откинувшиеся назад, позволили Марсику заглянуть в его глаза.
  Именно эти глаза лишали Сашу остатков человеческого облика. Они были огромными, как бильярдные шары, и
  совершенно черные, как у мышей или крыс. Марсик видел в них свое изогнутое отражение, и самообладание
  окончательно покинуло его. Мочевой пузырь его полностью опорожнился, но он даже не заметил этого,
  вперившись взглядом в Сашу и в Зайца, который еще лежал на диване с огромной раной в горле, из которой
  почему-то не текла кровь, и было отлично видно рваное белое мясо, точащее из его шеи, как вата из порванной
  плюшевой игрушки. Ноги Зайца совершали какие-то странные движения, задевая стену и издавая тот самый
  звук, разбудивший Марсика.
  Марсику показалось, что он наблюдает все это уже с час, но на самом деле прошло всего несколько
  секунд. Он сделал шаг назад, заметив сбоку еще одного бойца, лежащего на своем месте, неестественно
  вывернув голову. Ни Волка, ни остальных не было видно. Впрочем, их судьба мало интересовала сейчас
  Марсика.
  Эта тварь, которую язык не поворачивался назвать человеческим именем, издала резкое, похожее на
  змеиное шипение, и в один скачок приблизилась к Марсику. Тот уже попрощался с жизнью, но чудовище
  отпрянуло, увидев что-то у него на груди.
  Это была массивная золотая цепь с тяжелым крестом. В голове Марсика как будто что-то щелкнуло, и
  он вспомнил фильмы ужасов про оборотней, вампиров, святой воде и так далее.
  -Так ты этого боишься! - взвизгнул он, срывая крест с шеи, и размахивая им перед мордой монстра. -
  Ты этого бо...
  Закончить он не успел. Рука твари одним движением перехватила его за запястье, а вторым вырвала
  руку из локтевого сустава, выбросив ее в угол.
  Марсик вскинул правую руку с пистолетом, но и эта его рука повторила судьбу левой, улетев в другой
  угол. Теперь ему оставалось только заорать от боли и ужаса, что он и сделал, бросаясь к дверям. Эта тварь
  почему-то не преследовала его, вслед понесся лишь отвратительный хохот - такой он уже слышал когда-то на
  берегу моря, так хохотали крупные чайки.
  Марсик вылетел на двор через закрытые двери. Там он увидел своего шофера, разделанного, как
  кабана. Над ним, измазанные кровью и чем-то еще, сидели Волк и его боец, лунатичными движениями
  отправлявшие себе в рот трепещущие куски мяса. Лицо Волка было страшно изуродовано - в глубоких,
  полуоткрытых порезах. Когда он прятался в тень, они были незаметны.
  Животное желание жить овладело Марсиком. Размахивая кровоточащими культяпками, он несся в
  неизвестном направлении, задыхаясь и отплевываясь. Силы быстро покидали его, но он не понимал, что
  близится агония. Мутнеющим взглядом он нашел какую-то большую и мягкую на вид кучу и рухнул на нее,
  чтобы хоть чуть-чуть отдохнуть. Ему даже показалось, что боль в руках утихает - главное не смотреть на раны.
  Блаженно закрыв глаза, он повторял:
  -Выживу, выживу... -и казалось, новые силы наполняют его. Он ощущал какой-то зуд,
  распространявшийся по телу и начавший затмевать боль.
  Марсик открыл глаза и понял, что совершил самую большую глупость в своей жизни: мягкая куча, на
  которую он так удобно завалился, оказалась огромным лесным муравейником, и его встревоженные обитатели
  теперь тысячами облепили пришельца. Особенно много их было на ранах, целыми ручьями они вливались в
  кровоточащие сосуды, как толпы пассажиров во входы метро. Когда Марсик понял, что ничего не сможет с
  этим сделать, он заорал так, что его горло наполнилось кровью из разорванной гортани.
  Теперь ему хотелось просто умереть как можно больше. Но и это не получалось. Маленькие красные
  изуверы делали свою работу уверенно, но медленно. Еще какое-то Марсик ползал между деревьев со ртом,
  ушами и глазами, наполненными копошащимися тварями. Наконец, уцелевшим глазом, он увидел какие-то две
  фигуры, приближающиеся к нему.
  Он узнал Волкова и Зайца, таких же, как прежде. Он понял, что они пришли спасти его...
   -Заяц, Волк, -попытался крикнуть он, издав на деле лишь негромкое мычание.
  Они приближались. Он радостно засмеялся, выхаркивая сгустки изъеденной плоти из горла. С этим
  смехом он расстался с разумом, а потом и с жизнью.
  
   Шпагин всегда входил в кабинет Папы без того особого благоговения, которое охватывало многих
  других посетителей, но с некоторой опаской - отношения с мэром у него были не очень. Он не скрывал своего
  отношения к градоначальнику, но тот, надо отдать ему должное, уважал за это старого волкодава, пусть почти
  беззубого, но все еще не утратившего окончательно чутье и хватку.
   Сегодня Шпагин с трудом признал Папу. Широкое лицо его было желтым, под глазами синяки. Пил
  что ли всю ночь?
   -Слушай Петрович. Тут такое дело... вчера позвонили мне из области, сначала взгрели ни за что ни про
  что...
   -Бедный ты, несчастный. - подумал следователь.
   -В общем, завтра ночью к нам приходит состав с каким-то секретным грузом для этой чертовой
  военной базы. Меня даже не посвятили, что это за груз, но намекнули - если, что - головы полетят! Так что я
  тебя прошу - займись этим тоже, по своей линии. Чтоб никаких там бомжей или макоедов! Я на тебя надеюсь...
  Ты же знаешь - наш начальник райотдела -полный лох, я бы его тобой давно заменил, но зачем тебе эта
  морока... так никому кроме тебя не справиться!
   -Но это же вокзал!
   -Даю тебе любые полномочия, набирай себе кого хочешь. На разгрузку уйдет не больше часа. Так что
  ничего страшного. А за мной не заржавеет, сочтемся.
   -Дождешься от тебя... - подумал Шпагин, направляясь к выходу.
   Спускаясь по широкой исполкомовской лестнице, он размышлял: неужели Папа знает, что он держит
  его под колпаком? И следит за его контактами с Волком? Непохоже. Не мог ведь он все это придумать, чтобы
  отвлечь его от своей стрелки с бандитом! А ведь она у них намечалась в ближайшие дни.
   Он проводил глазами "Мерседес" Папы, выехавший со двора.
   -Ну ладно, ты мне еще попадешься...
  
   Неожиданней всего было увидеть отца Василия в числе посетителей народной целительницы бабы
  Марьи. "Конкурирующая фирма" - такое точное определение подобрал к ней сам батюшка. Только самые
  крайние и необычные обстоятельства смогли вынудить его явиться на поклон к ведунье.
   Белая "девятка" попа, пропылив по разбитой проселочной дороге, остановилась на окраине одного из
  сел в окрестностях Лесогорска, у небольшой, осевшей в землю хаты. Несмотря на то, что дело шло к вечеру,
  здесь обычно бывало людно - у околицы одна к одной стояли машины, по улице прогуливались ждущие своей
  очереди клиенты.
   Однако сейчас здесь повисло напряженное затишье - неделю назад баба Марья неожиданно прекратила
  прием и проводила время в каких-то обрядах и молитвах.
   Отец Василий, не знавший об этом, посчитал просто, что прихожане стали более сознательны, и
  перестали посещать "колдунью". С довольным видом он постучал в двери.
   На стук открыла симпатичная девчонка, в длинной одежде, похожей на монашескую. Уткин, стоявший
  за спиной священника нагло вперился в нее взглядом, но она, равнодушно оглядев его, сделала приглашающий
  жест:
   -Входите, мать Марья ждет вас...
   -Так уж и ждет, - проворчал поп, по-бабски поддернув рясу, и переступив порог.
   Как оказалось, он был неправ. Баба Марья действительно ждала их, сидя за длинным деревянным
  столом.
   -Явились, ироды вавилонские, - без предисловий начала она, увидев гостей. -соизволили...
   -Ну ладно мать, - проворчал поп, удерживаясь от рвущихся наружу крепких выражений. - У нас тут
  кое-какие вопросы есть к тебе...
   -Вопросы у него! - продолжала бухтеть старуха. -Слушай лучше меня, олух ты царя небесного!
  Городку нашему наказание послано за грехи наши, и твои в особенности! Адово отродье... я о нем только от
  бабки и слыхала, думала сказки, а теперь сама чую, и приметы все сходятся.
   -Мы уже видели одного такого! - вмешался Уткин. -Но как их одолеть? Крестами? Святой водой?
   -Кресты... - недовольно пробубнела бабка. -Верой нужно их побеждать. Если веришь и не боишься -то
  будешь жив, а они мертвы. А не веришь -так наоборот! Понятно?
   -Ладно. А как их найти? -спросил священник.
   -А искать их и не надо. Сами объявятся. Что-то должно статься этой ночью. Что-то близится к нам, что-
  то злое...
   -Откуда близится? -переспросил студент.
   -Издалека... Идите и встречайте.
   -Что встречать? - не поняли они.
   -Поезд! Бог с вами...
  
  Солнце уже клонилось к закату, когда Папин "Мерседес" на большой скорости покинул город и
  направился к месту встречи с Волком.
   Мэр был не очень доволен притязаниями Волка, хотевшего получать часть прибыли с лесогорских
  рынков. Но, рано или поздно, делиться все равно пришлось бы. Другие могли оказаться и пожадней Волкова, а
  он, имея достаточно знакомств в области, мог оказаться ценным союзником.
   Градоначальник устало расплылся по заднему креслу машины, которое податливо принимало формы
  его грузного тела.
   Спереди ехали двое. Шофер, один из трех, имевшихся у Папы, самый лучший из них и наиболее
  посвященный в дела своего шефа. Он использовал его в самых ответственных делах. Рядом сидел
  неофициальный охранник по кличке Душман, полученной за любовь к рассказам о своих подвигах на
  афганской войне.
   Настроение у Папы понемногу улучшалось. Он почему-то был уверен, что Волк согласится с его
  предложениями (от которых нельзя отказаться). А неожиданная головная боль с этим военным поездом
  оказалась ему даже на руку -ему удалось сплавить этого цепкого легавого, которого он давно подозревал в
  излишней ретивости. Впрочем этот мент мало занимал мэра - он больше думал о предстоящем дележе добычи.
   Тем временем машина свернула с трассы на проселок, уводящий вглубь леса.
   -Чертов Волк, -проворчал шофер, с содроганием прислушиваясь к царапанью коряг о днище.
   -Смотри не завези нас, Сусанин, - беспокойно заворочался в кресле Душман, рассматривая темные
  заросли по обе стороны дороги, - нас же здесь можно изрешетить, как хочешь...
   -Что, фильмов про партизан насмотрелся? - нервно хохотнул водитель, выруливая на открытую
  площадку.
   Джип Волка уже стоял там. Его хозяин вышел из машины, ожидая гостей в сгущающейся тени
  деревьев.
   Папа нарисовал на своей физиономии радостную улыбку и с трудом оторвал свою задницу от мягкого
  сиденья "Мерса". Рядом с ним тут же вырос Душман, но босс отстранил его - сейчас не стоило
  демонстрировать недоверие.
   -Я сам, - сказал он, понимая, что ничем особенно не рискует -пусть они и не друзья с Волком, но и не
  смертельные враги.
   Волк встретил мэра крепким рукопожатием.
   -Перейдем сразу к делу.
   -Согласен, - ответил его собеседник, -Тем более, это дело важно для нас обоих. Есть какие-то мысли
  насчет рынков?
   -Да, сейчас расскажу.
   Тем временем, Душману не сиделось в машине. Достав сильный бинокль, он принялся обозревать края
  поляны. Быстро опускающийся вечер уже сделал тени леса почти непроглядными, но все-таки кое-что еще
  можно было разглядеть. Первым взглядом, он окинул машину бандита и заметил на переднем сиденье
  неподвижный силуэт.
   -Неужели их всего двое? -удивился охранник.
   Переведя бинокль на разговаривающих Папу и Волка он увидел, что его шеф что-то объяснял, а его
  собеседник согласно кивал.
   Какое-то движение привлекло внимание наблюдателя. Через несколько секунд он уже не сомневался в
  увиденном - две фигуры, осторожно пробирались между деревьями за спиной Папы.
   Душман среагировал молниеносно:
   -Леха, фары! - крикнул он, и два луча прорезали лесные сумерки. Сам же охранник с криком: "Засада!"
  бросился к шефу.
   -Что такое... - обернулся Папа, но тут цепкие тиски сжали его плечо.
   -Не будем отвлекаться! -прорычал Волк.
   Один из тех, кто прятался в засаде, выскочил навстречу Душману, но остановился, ослепленный светом
  фар. Охранник воспользовался этим сполна, всадив в него четыре пули. Нападавший рухнул как от сильного
  удара.
   В то же время водитель "Мерседеса" нырнул в бардачок за своим пистолетом. Когда он вновь поднял
  голову, то увидел, что рядом с машиной кто-то стоит. Шофер вскинул оружие, но тут из руки незнакомца
  вырвалась огненная стрела, которая пробила боковое стекло, вонзилась в голову водителя и взорвалась там
  ослепительной звездой. Ее вспышка была последним, что он увидел в жизни.
   Душман услышав выстрел сзади, остановился в секундной растерянности, и Волк, укрывшись за
  Папой, всадил пулю в охранника. Отчаянно матерясь, тот рухнул, зажимая рану в боку. Над его головой
  просвистели еще несколько пуль, выпущенных тем вторым, из засады. Охранник замер в траве. Он помнил еще
  и о третьем оставшемся дружке Волка. Перекатившись, он двумя выстрелами высадил фары "Мерседеса". Ему
  ответили беспорядочной стрельбой. О спасении Папы не могло быть и речи, к тому же он слышал негодующие
  вопли своего шефа, говорящие о том, что он еще жив. Наверное, они и не собираются его убивать. Сейчас
  главное уйти, а потом уже выяснить, что и нужно.
   Душман прикинул расстояние до спасительной кромки леса. Метров тридцать. Если заставить их
  заткнуться, то есть шанс. Но пули его противников регулярно вонзались в сырую траву. Они били вслепую, по
  квадратам, как будто играя в морской бой. Только "ранен" и "убит" здесь будет по-настоящему.
   Охранник прополз несколько метров и укрылся за телом подстреленного им противника.
  Неестественная поза говорила, что он убит наповал. Получив укрытие хотя бы с одной стороны, он выждал
  пока стволы его врагов на несколько секунд утихли, и резко вскочил. Он выпустил пять пуль в сторону
  "Мерседеса" в слабой надежде, что машина загорится, и это отвлечет стрелков, но немец стоически принял
  этот залп. Мышцы охранника уже были готовы бросить его тело в отчаянный рывок, когда произошло самое
  невероятное: труп под его ногами вдруг ожил, вскочил и вонзился зубами ему в пах. Душман завизжал от боли,
  чувствуя как горячий поток разливается у него по ногам. Он хотел что-то крикнуть, но язык не повиновался
  ему. Но рука его успела направить ствол на череп твари и спустить курок. В следующие секунды несколько
  пуль, выпущенных с трех сторон, пробили тело и голову охранника, и он рухнул на дважды убитого им врага.
  
   Примерно в то же время, когда "Мерседес" Папы еще только направлялся на роковую стрелку, еще
  одна драматическая сцена разыгралась у заброшенных очистных сооружений Лесогорска. Это место, наверняка
  было наименее посещаемым не только в городе, но и в ближайших окрестностях. Сильный и плотный "аромат"
  отваживал отсюда и человека, и зверя.
   Тем сильнее удивился бы любой местный житель, увидев вблизи этих развалин, именуемых в народе
  СГХ (старое говнохранилище), явно не местного человека. Никто не смог бы объяснить, что ему здесь
  понадобилось. Кроме него самого, конечно. А уж он точно знал, что оказался здесь не случайно. Своей
  экипировкой он походил на охотника -высокие сапоги, плотная защитного цвета одежда, два небольших, но
  плотно упакованных вещмешка. Он и был своего рода Охотником, только дичь его была очень специфической.
   Остановившись перед проржавевшей дверью, он внимательно осмотрел вход. То, что он увидел,
  удовлетворило его - след был взят. Довольно кивнув седой головой, он опустился на одно колено. Из
  вещмешка появилось укороченное двухствольное ружье с утяжеленным прикладом, фонарь, огромный нож.
  Укрепив фонарь на стволе ружья, он двинулся дальше. Сильный луч рассеивал густую тень, скопившуюся в
  этом здании. Выглядело оно совершенно безлюдно, но чутье Охотника подсказывало ему, что поиски не будут
  напрасны.
   Об этом он знал, еще когда наблюдал в бинокль широкую панораму городской свалки. Потом он нашел
  трупы собак, уничтоженных этими тварями, узнал о погроме в церкви, а затем нашел и сгоревший РАФ в лесу.
  Никто кроме него не мог бы увязать все события в одну цепь, но не зря он был Охотником. Талант и опыт
  сделали его лучшим. Многие подобные ему закончили свою жизнь не самым лучшим образом, некоторых из
  них ему самому приходилось отправлять на тот свет, когда они становились жертвами тех, на кого охотились.
  Кроме него существовали и специальные правительственные службы, но его туда было не заманить. Он
  предпочитал вести эту войну в одиночку.
   Вскоре он очутился в большом, круглом зале, большую часть которого занимал также глубокий
  бассейн-отстойник, наполненный зловонной жижей. В зал сквозь разбитые окна пробивалось достаточно света,
  и он отключил свой фонарь. Выглянув в одно из окон, он увидел, что солнце уже склонилось к вершинам
  деревьев. Нужно было торопиться, потому что темнота была на стороне его врагов.
   Новый звук привлек его внимание. Он резко развернулся и увидел в десяти шагах от себя сгорбленную
  фигуру. Она держалась в тени, поэтому много ему было не увидеть. И все же он не сомневался, что это тот, кто
  ему нужен. Луч его фонаря ударил в лицо незнакомцу. Он высветил мертвенно-бледное лицо с густой сетью
  вздувшихся вен, огромные глаза с окровавленными белками и черными дырами расширенных зрачков. Это уже
  был не человек. После того, что с ним здесь случилось -он не человек.
   Тварь рассерженно зашипела, пряча глаза от света, но Охотник решительно двинулся к ней. Почему-то
  она не бросилась на него, а покорно ждала. В последнюю секунду он заметил справа от себя нишу в стене, из
  которой кто-то бросился на него.
   Натренированное тело само ловко нырнуло в сторону, а руки перехватили ружье и тяжелый приклад
  нанес сокрушительный удар по основанию черепа - даже для них он был смертельным.
   Нападавший замертво вытянулся у ног Охотника, а первая тварь видя, что уловка не сработала,
  бросилась на него в отчаянном броске. Залп картечью из двух стволов превратил ее грудь и шею в кровавые
  ошметки, из которых торчали переломанные кости. Несколькими ударами приклада Охотник превратил череп
  твари в бесформенное месиво. Затем он остановился, прислушиваясь. Даже после стрельбы, от него не
  ускользнули тихие звуки внизу. На ходу перезаряжая ружье, он двинулся в обход зала и вскоре нашел
  лестницу, уводящую вниз.
   В этой комнате ему было не обойтись без фонаря. Это было подвальное помещений без окон, с каким-
  то ржавыми механизмами, которые раньше регулировали работу станции. Луч фонаря начал выхватывать из
  зловонной тьмы странные вещи: лужи и разводы липкой слизи на полу и стенах, куски чего-то похожего на
  огромную паутину. Он знал что это было: Хозяин Стаи готовил гнездо, чтобы вырастить Нечто, то чего этим
  тварям уже долго не удавалось. Последние лет пятьсот это точно.
   Потом он увидел и другие, еще менее приятные подробности: несколько детских трупиков,
  упакованных в ту же слизь и паутину. Они должны были послужить первой пищей для существа, которое будет
  расти в гнезде, прежде чем оно само сможет выйти на охоту.
   На весь осмотр у него ушло не более минуты. И все же, на эту минуту он забыл о том звуке, который
  привел его сюда. Он пожалел о своей неосторожности, когда что-то бросилось ему сзади на шею. Для другого
  этот прыжок означал бы смертельный приговор, но для Охотника это был не самый худший вариант. С силой
  перекувыркнувшись, он припечатал врага к полу подвала. Откатившийся в сторону фонарь все-таки выхватил
  кое-что из темноты: рядом с ним лежала старушка, лет восьмидесяти от роду (как он сказал бы из вежливости).
  Как она могла оказаться жертвой этих тварей и как попала сюда - он и представить не мог, зная только, что
  даже она сейчас для опасней разъяренного бультерьера.
   Опомнившись от удара, она с нечеловеческой силой отшвырнула Охотника от себя. Но эффект
  неожиданности был ей потерян: в руку Охотника уже удобно лег тяжелый нож. Это было практически
  смертельным приговором для любого его врага.
   Злобно щелкнув зубами, старуха отскочила в угол, стараясь укрыться во тьме. Охотник бросился через
  комнату, трижды взмахнув ножом наугад. На третий раз он услышал треск рассекаемой плоти. Схватив левой
  рукой фонарь, он обшарил лучом света подвал, но старухи не обнаружил - лишь широкая полоса бурой крови
  на полу, уводившая к узкой норе в стене. Гнаться за ней не было нужды - все равно ей было не спастись. Он
  стал торопливо расстегивать второй мешок, доставая убойную смесь из тротила, мощного напалма и
  радиоактивной пыли. Он знал, что уничтожение гнезда вряд ли поможет, пока жив Хозяин, но это позволит
  выиграть время.
   Спешно покинув здание, он пронаблюдал, как мощный взрыв как будто выбил опору из-под здания и
  оно превратилось к клубящую пылью груду кирпичей, навсегда похоронившей под собой страшную тайну.
  
   -А ведь права была ведьма! - удивленно проговорил отце Василий, оглядывая оцепленную милицией
  платформу лесогорского вокзала. - И как же нам теперь туда подобраться, да и сколько ждать этого поезда?
   -Ну, подобраться можно, - ответил студент. -Я тут еще в детстве на товарняки заскакивал. Пошли...
  
  
  
  НОЧЬ
  
  Шпагин взглянул на светящийся циферблат. 22-35. Поезд уже где-то на подходе к городу. Он
  направился к зданию линейного отдела, где ему предстояло встретить представителей охранения поезда. А ведь
  он даже не знал, к какой службе они относятся - скорее всего какая-то военная структура, недаром ведь за
  грузом должен прибыть именно военный конвой. Но, в общем, все это мало волновало следователя. Он
  слишком устал и хотел побыстрее избавиться от этой неожиданной работы, так невовремя свалившейся на его
  голову.
  Войдя внутрь небольшого одноэтажного здания, служившего опорным пунктом ЛОМа, он увидел, что
  народу здесь скопилось достаточно - не менее двух десятков милиционеров, делавших занятой вид, а на самом
  деле решивших просто отсидеться в тепле и покое. Кроме них он увидел еще троих, сидевших в углу для
  задержанных, отгороженном от остального помещения решеткой. Одного из них он знал: это был местный
  священник. Шпагин вздохнул: наверное, пошел батюшка по вокзальным проституткам, а теперь будет анафему
  на его голову насылать.
  -Маслов! -позвал следователь, и к нему подскочил капитан, выполнявший сейчас роль его зама. -Что
  за люди?
  -Задержаны в зоне оцепления!
  -Иди ты... -отмахнулся следователь.
  Он подошел к решетке и открыл дверь.
  -Добрый вечер, отец Василий. Как это вы тут оказались?
  Поп ответил на удивление доброжелательно:
  -Ничего страшного. Я с моим другом, - он указал на молодого парня рядом, -встречали поезд, ждали
  нашего брата по Вере, вот все вместе тут и оказались...
  Шпагин быстрым, но внимательным взглядом изучил третьего человека в камере. Надо было отметить,
  что он явно не походил на смиренного христианина. На вид ему было лет сорок, седые волосы пострижены
  коротким ежиком, фигура крепко сбитая, одежда - темная, похоже как у диверсантов или террористов. Странно
  все это. Тем не менее, документы у всех были в порядке.
  -Вы все свободны. - проговорил майор, -извините за беспокойство.
  -Я слышал, вокзал оцеплен, -ответил священник, -Можно нам пока остаться здесь?
  -Как хотите... - ответил следователь, и вдруг его взгляд остановился на полу камеры. На нем был
  начерчен мелом большой круг и все трое - поп и его собратья находились внутри круга. Несмотря на всю
  глупость ситуации, следователю стало почему-то не по себе. Он-то знал, что отец Василий меньше всего
  склонен к подобным суевериям.
  -Это что еще такое.. -начал он, но все трое сокамерников разом уставились на дверь за его спиной. Не
  успел он оглянуться, как седой схватил его за руку и потянул к себе. Теперь и следователь оказался внутри
  круга, и только отсюда смог взглянуть на дверь.
  У входа стоял сам Папа. Что-то показалось странным в его облике и Шпагин догадался - темные очки!
  Он не носил их даже днем, а сейчас - ночь! Эта деталь придавала мэру облик карикатурного буржуина.
  Шпагин дернулся, но уже все трое схватили его. В спину уперлось холодное лезвие - эти болваны
  ЛОМовцы плохо обыскали их!
  -Стой смирно! - услышал он голос седого, -мы ничего плохого не затеваем.
  Взгляд Папы, ощущавшийся даже через эти очки, прошелся по камере, как по пустому месту, и
  остановился на кучке милиционеров, замерших при виде неожиданного гостя. Заместитель Шпагина,
  обрадовавшись неожиданной возможности мелко выслужиться, подбежал к мэру с докладом об обстановке.
  -Вот видите! - негромко проговорил седой. -В пределах круга мы невидимы для них.
  -Для кого это? - спросил Шпагин, с трудом осознавая, что сказанное седым -правда.
  -Сейчас увидишь!
  В это время Папа глухо ответил капитану:
  -Хорошо! Продолжайте службу.
  Офицер радостно развернулся, как пес, обласканный хозяином, но тут в обоих руках Папы появилось
  по пистолету. Дальнейшие события развивались стремительно и невероятно - первая пуля разнесла череп
  капитана, а его тело пьяной походкой сделало несколько шагов и угодило в толпу опешивших ЛОМовцев. Они
  бы еще долго стояли в шоке, но когда следующая пуля угодила одному из них в живот, а затем все новые и
  новые стали поражать их, они бросились врассыпную, переворачивая столы и шкафы и открыв из-за них
  ответный огонь.
  Шпагин увидел, как два кровавых пятна расплылись на груди Папы, но он лишь пошатнулся,
  продолжая стрелять. А из дверей за его спиной появилось еще трое новых лиц, которые показались Шпагину
  знакомыми: бритые черепа, плоские морды "кирпичом" - и у всех черные очки, а руках укороченные АК -
  бойцы Волка! Эта троица явилась на помощь Папе - шквальный огонь обрушился на другой конец комнаты,
  кромсая и ненадежные укрытия, и тех, кто за ними прятался.
  Следователь выхватил пистолет, надеясь помочь своим, но седой перехватил его руку:
  -Им уже не помочь...
  
  Казалось, что для ЛОМовцев уже все кончено, большинство их уже плавало в лужах крови, корчась в
  агонии или окончательно замерев, но тут стволы автоматов, разом смолкли, выплюнув все содержимое
  магазинов. Внезапно наступившую тишину несколько секунд нарушал лишь звон перекатывающихся гильз и
  стук отваливающихся кусков штукатурки от стен. Затем четверо уцелевших милиционеров, как по команде,
  выскочили из своих укрытий, разряжая свое оружие в бандитов, которые поспешно перезаряжали магазины.
  Один боец вышел вперед, закрывая собой остальных. Пули одна за другой вонзались в его тело, но упорно
  стоял, лишь размахивая руками для равновесия, как будто во время сильной качки на корабле. Только когда
  очередной свинцовый кулак разнес его лоб, он наконец повалился на пол. В это время еще один террорист
  вскинул свой автомат, но расплющенная пуля, срикошетившая от стены, превратила его правую кисть в
  кровавое месиво. Шпагин не увидел даже тени страдания на его лице - неловко перехватив оружие, он открыл
  огонь с левой руки. К нему присоединились остальные.
  Ни одному из ЛОМоцев не удалось спастись - все они повалились у стенки. Теперь все стихло
  окончательно. В пороховом дыму глухо стонали умирающие.
  Шпагин, замерев, смотрел на Папу. У него свалились очки, и когда он повернул голову, следователь
  увидел самые отвратительные глаза, какие можно представить. Лопнувшие сосуды окрасили белки в кроваво-
  красный цвет, а посреди, как глубокие раны чернели дыры расширенных зрачков.
  Мэр сделал несколько шагов по комнате, опустился на колени рядом с раненым милиционером, и
  неожиданно впился зубами ему в горло. ЛОМовец захрипел, захлебываясь кровью и пытаясь отбиться
  слабеющей рукой, но Папа крепко держал его, жадно поглощая теплый поток.
  Шпагин качнулся, теряя сознание. Он заметил, что двое бандитов занялись тем же самым. И тут за его
  спиной раздался голос седого:
  -Сейчас они не готовы к нападению. Будем нападать.
  Он взял следователя за плечо:
  -Их можно убить выстрелом. Только в голову!
  Следователь оглянулся и увидел, что трое его "сокамерников" уже приготовились к атаке - у седого в
  руках был нож, похожий на мачете, у молодого -заостренная палка, у попа -большой крест.
  -В голову, так в голову. -ответил Шпагин, первым выходя из круга.
  Ближе всего к нему - шагах в семи-восьми был сам Папа. Следователь вскинул свой пистолет, но
  почувствовал, что не может спустить курок - пусть это и негодяй, и вообще какое-то чудовище, но все же он до
  конца не воспринимал происходящее. К тому же ему впервые приходилось убивать.
  Папа поднял голову и вперил в него свой кровавый взгляд. Этого было достаточно. Крик седого:
  "Стреляй же!" - уже запоздал. Мэр с дымящейся дырой во лбу медленно осел рядом со своей жертвой. Шпагин
  так и остался стоять, не веря в то, что он сделал.
  Он не видел другого кровососа, который одним прыжком пересек комнату и оказался у него за спиной,
  но и седой был тут как тут и рука, протянувшаяся к шее следователя, отлетела в сторону, отсеченная одним
  ударом его ножа. Раненый завизжал, как придавленная кошка, и развернулся к седому, но тот вторым ударом
  раскроил его череп. Тело, разбрызгивая фонтаны крови, рухнуло под ноги Шпагина.
  Последний бандит бросился к выходу, но там его уже ждал священник с крестом. Увидев его, кровосос
  отшатнулся назад со злобным шипением, но тут в его спину вонзилась деревянная пика. Тело его казалось
  каким-то мягким, а кожа -бумажной, потому что кол без усилий пронзил его насквозь. Раненый взревел, и
  вырвав кол из рук молодого, снова рванулся к выходу. Но, видимо, рана оказалась смертельной. Он повалился в
  пол в жутких конвульсиях, на губах его пузырилась пена. Седой решительно шагнул к нему и добил выстрелом
  в голову.
  Наступила тишина. Седой проверял тела, а остальные просто стояли, пытаясь осмыслить
  произошедшее. Наконец Шпагин прервал молчание:
  -Ну, хорошо. А теперь объясните мне, что здесь творится!
  Священник и молодой уставились на своего товарища.
  -А что, по-вашему, здесь происходит? -спросил тот.
  -Откуда мне знать? Мэр города мочит с бандой блатных линейный отдел, его не берут пули, а потом
  всей компанией сосут кровь! Бред какой-то!
  -Может быть и так. Но всему этому есть объяснение.
  -Если так, то я хотел бы его услышать.
  Седой взглянул на часы:
  -Поезд придет через 20 минут, так что у нас есть время. Я начну сам, и отвечу на некоторые вопросы,
  которые должны были возникнуть.
  Начнем с того, кто я. Представляться не буду - не в моих правилах, можете называть меня, как
  написано в паспорте, или как хотите. Моя специальность -криптоохота, то есть охота на существ, не
  признанных официальной наукой.
  Вопрос второй - кто они? -он указал на трупы. -Здесь мне придется прочитать небольшую лекцию.
  Вампиризм рассматривается наукой только как психическое отклонение. Но это лишь верхушка
  айсберга, отголоски сходства нас с тайной расой ночных существ. Эти особые паразиты - вампиры, форма
  жизни настолько удивительная, что некоторые специалисты сомневаются в ее земном происхождении. Другие
  же считают, что они произошли от общего с человеком предка, но в это с трудом верится.
  Вампиры приспособились жить среди людей, и стали похожи на нас - но не более того. У них
  огромные глаза, которые они могут прятать за темными очками, острые кошачьи уши - поэтому они носят
  длинные волосы, особое устройство челюсти для лучшего укуса. Но самое удивительное другое - это их кровь.
  Этой жидкости в их теле очень мало, поэтому они и потребляют кровь людей, которую перерабатывают в
  специальных органах и превращают в свою кровь. Кровь вампира позволяет ему очень долго голодать, она дает
  ему долголетие, а если он впрыснет ее в жилы человека, то тот превратится в вурдалака - мертвеца-зомби,
  послушного воле вампира. Вот с такими зомби мы сегодня и столкнулись. Видимо скоро познакомимся и с их
  хозяином. Его еще называют Хозяином Стаи.
  -Значит Па... то есть мэр был уже мертв... -выдавил следователь.
  -Не очень давно, но мертв.
  -Но откуда взялся этот вампир и что ему нужно?
  -Вот это интересный вопрос. Меня особо не посвящали, но я понял, что на базе, которая находится в
  вашем районе, проводили какие-то опыты на вампирах. Как он оттуда сбежал -неважно. Но ведет он себя
  странно. Обычно, почувствовав угрозу, они могут затаиться в безлюдном месте, впасть в спячку на несколько
  лет. Он же ведет себя активно. Кроме этого он готовит гнездо.
  -Какое еще гнездо?
  -Это связано с их размножением. В гнезде они выращивают Упыря. Его еще никто не видел, известно
  только, что только упырь может плодить настоящих вампиров, как матка -пчел. Но весь цикл размножения не
  ясен.
  -Что же за поезд должен прийти?
  -Сам точно не знаю. Наверняка что-то, связанное с этим проектом. Я работаю независимо, поэтому они
  меня не посвящают в подробности. Но не зря эти вурдалаки напали на ЛОМ. Они хотели устроить здесь засаду.
  Милиционер повернулся к попу.
  -Отец Василий! Но как вы сюда ввязались?
  -Неисповедимы пути Господни, -ответил батюшка, и следователь отметил, что он сильно изменился. -
  Ведь осквернение церкви тоже их дело. Вот я и взялся за поиски.
  -Минутку! Я еще поверю в криптозоологию, но они что-же, боятся крестов?
  -Именно боятся. - сказал охотник. -Для них это символ опасности. Видно средневековая инквизиция
  постаралась привить им этот страх. Вот вам и польза от мракобесов. На самом же деле крест для них не более
  опасен, чем для нас удар Библией по голове.
  -А вот тут я не согласен! - вставил поп, а затем продолжил свой рассказ. -Случай свел нас с этим
  юношей, когда его друг, уже зараженный, напал на него. С Божьей помощью мы одолели его, а потом стали
  искать и других. С охотником же мы познакомились час назад. Потом уже следовали его советам.
  -Да, когда нас замели, я предложил всем нам сдаться, потому, что так легче было встретиться с охраной
  конвоя... -седой замолк на полуслове, прислушиваясь. -А вот и они!
  Все четверо вышли из здания ЛОМа и увидели большой трейлер, приземистый и тяжелый, а рядом -
  настоящий американский "Hammer", который Шпагин видел только по телевизору.
  -Я не верю в это! -воскликнул молодой. -Что это за служба?
  -Да, дело обстоит серьезней, чем я думал. - сказал самому себе охотник.
  Шпагин еще только размышлял, что все это значит, когда из джипа выпрыгнул крепко сбитый
  мужчина, подстриженный под ноль, с несколькими глубокими шрамами на лице. Одет он был с темную
  спецодежду, на которой тут и там поблескивали какие-то маленькие приборы. Он недовольно взглянул на
  охотника.
  -Ты уже здесь! Как всегда первый!
  -Ясное дело, я ведь работаю на премию, а не на зарплату. А что здесь делает отряд "Берсерк" в полном
  составе?
   -То же, что и ты - обеспечиваем охрану.
   -То, что я вижу здесь, мне совсем не нравится! Город кишит вурдалаками, и они настроены очень
  агрессивно! К тому же я видел гнездо! Может, объяснишь мне все это?
   -Тебе это знать не обязательно, - свысока ответил собеседник охотника. -Принесешь голову -
  получишь премию. Все как всегда. А что там? - спросил он, указывая на здание ЛОМа.
   -Одни трупы...
   К бритоголовому подошли еще двое, похожие на него, но помоложе.
   -Разберитесь, что там можно сделать, -указал он им, и они ретиво бросились выполнять приказ.
   -Кто это такие? - вполголоса спросил Шпагин.
   -Потом... - бросил охотник, не поворачивая головы.
   Вскоре двое исполнителей снова появились на пороге здания.
   -Слишком много следов. - коротко сказал один. -Нужно все выжигать.
   -Нарисуйте случайный взрыв. - распорядился их командир.
   Еще три человека высыпали из трейлера, неся какие-то баллоны и ящики.
   -Они что, хотят все взорвать? - спросил следователь.
   -Взорвать и сжечь. - ответил охотник. -Ты же слышал.
   -Я не позволю этого.
   -Послушай, с ними лучше не связываться! И потом, они ведь правы -или ты хочешь, чтобы о вампирах
  рассказывали в новостях?
   Следователь ошалело смотрел, как языки пламени, все более яркие, вырываются из здания ЛОМа.
  Затем стали греметь выстрелы.
   -Лучше всем отойти. - посоветовал бритоголовый. -Там ящики с патронами и гранатами.
   На выстрелы стали подходить милиционеры из оцепления. Если перестрелка в ЛОМе была
  скоротечной и заглушалась его толстыми стенами, то теперь взрывы гремели на весь город. Но "берсеркеры"
  не подпускали никого, имитируя борьбу с пожаром.
   -Пойдем к перрону. - сказал охотник. - Здесь нам уже нечего делать.
   Вчетвером они двинулись к путям.
   -Так кто это такие? - спросил молодой.
   -Отряд "Берсерк". Боевое подразделение службы паранормальной защиты. Это максимально секретная
  организация, и если они появились здесь, то это серьезно. Это даже не просто сбежавший вампир - для них
  существуют такие как я. Может быть, что-нибудь узнаем на перроне.
   Зарево от горящего ЛОМа поднималось над городом. На пожар начали собираться любопытные
  горожане, и теперь уже милиции пришлось сдерживать любопытных. Тем временем трейлер "берсеркеров"
  медленно пополз в сторону перрона.
   Я думаю, они хотят получить какой-то груз, связанный с этим проектом. - проронил охотник,
  наблюдая за перемещениями броневика. -А затем отправятся на базу.
   -Может, последуем за ними? -предложил студент.
   -Но на чем?
   -У меня есть машина. - вставил священник.
   -Тогда вы вдвоем отправляйтесь за ней. И как можно быстрее! -охотник прислушался. -Поезд уже
  подходит.
   Уткин и отец Василий бегом рванули в сторону церкви, а следователь и охотник двинулись в
  противоположном направлении.
   -Что они могут там погрузить? -спросил Шпагин.
   -Я бы многое дал, чтобы узнать это, и вообще, что они затевают!
   Не прошло и нескольких минут, как к платформе подкатил новенький, как будто только с завода,
  тепловоз, тянувший за собой всего один вагон, похожий на рефрижератор.
   Шпагин и его спутник наблюдали за этим с расстояния метров в пятьдесят -из под колес вагона,
  стоявшего на соседнем пути.
   "Берсеркеры" плотно оцепили вагон и растворили его дверь. Внутри были еще несколько охранников.
  Они передали встречающим нечто, по размерам и форме напоминающее крупный холодильник. Взвалив его на
  плечи, бойцы быстро двинулись к своему грузовику, уже распахнувшему двери фургона.
   Шпагин не заметил, как охотник выскочил из-под вагона и бросился к грузовику. Появление его было
  совершенно неожиданно для "берсеркеров". Отбросив двух из них, Седой прорвался к "холодильнику" и
  прислонил голову к его стенке, как будто прислушиваясь. Тут же приклады автоматов повергли его наземь.
   -Ну ты и нахал! -разозлился командир отряда.
   -А вы все - сволочи... -прорычал охотник, харкая кровью. -Ты хоть понимаешь, что делаешь?
   -Выполняю свою работу.
   -Ну конечно, ты и бомбу атомную сбросишь, куда прикажут. Где твоя совесть?
   -Оставим эту дискуссию! Ты меня очень разочаровал. - командир "берсеркеров" потянулся к кобуре.
   Гром выстрела остановил его.
   -Предупредительный я уже дал! - рявкнул Шпагин, целясь в бритоголового.
   -Моя смерть ничего не изменит.
   Следователь направил ствол на контейнер.
   -А что если так?
   Все так же невозмутимо "берсеркер" поднял руки:
   -Я предлагаю пат. Мы берем свой груз и расстаемся с вами по-хорошему.
   Шпагин кивнул, но пистолета не убрал. "Берсеркеры" быстро погрузились в свои машины и скрылись.
  Охотник с трудом поднялся на ноги.
   -У меня неприятные известия.
   -Опять! - крякнул следователь. -Что еще?
   -Подтвердились мои худшие предположения! Но для этого вам нужно еще кое-что узнать об Упыре.
   Шатаясь, как двое пьяных, они двинулись вслед за трейлером. Рядом с ним остановилась белая "Лада"
  и отец Василий спросил:
   -Куда направляетесь?
   -На эту чертову базу! - прокашлял седой, падая на заднее сиденье.
   -У нас опять плохие новости! - радостно сообщил Шпагин товарищам.
   -Я сейчас все расскажу, -умерил их их интерес охотник. -Выпивать кровь и делать из людей зомби -это
  еще не самая гнусная их способность. У них нет самок - так считают самые известные ученые, и поэтому они
  используют опять же людей. Как уж это им удается - неизвестно, но если женщина забеременеет от вампира -
  то ждите беды. Сначала она ничего не подозревает, ее плод ничем не дает о себе знать и очень медленно растет.
  Так продолжается почти год. За это время она еще может избавиться от плода и спастись. Но если ее почует
  другой вампир - то он превратит ее в вурдалака. После этого зародыш быстро растет и рождается новая тварь -
  ее и назвали упырем. Он опасней всех остальных. Слава Богу, это пока только теория, последний упырь был
  убит в Валахии еще в ХVI веке.
   -Дракула? - коротко спросил студент.
   -Сейчас уже не отличить легенды от реальности.
   -Чем же упырь отличается от вампира?
   -Тем, что именно он и рождает новых вампиров. Я с ними, конечно, не встречался. Но один ученый,
  которому я верю, считал, что после рождения вампиры еще некоторое время выращивают упыря в специальном
  гнезде. Кстати я видел кое-что похожее на гнездо и уничтожил его. Но и до этого я не был уверен.
   -А теперь?
   -Когда я подошел к контейнеру, то услышал женский крик о помощи! Они нашли беременную от
  вампира, и теперь хотят, чтобы другой кровосос оплодотворил ее!
   -Значит, они едут на базу?
   -Да! И не боятся этого вампира, потому что теперь он сам заявится к ним. Впрочем, скоро у них будет
  сколько угодно этих вампиров.
   "Девятка" почти на максимальной скорости вылетела из города. Зарево от огней осталось позади, а
  впереди была почти кромешная тьма, прорезаемая кое-где редкими огоньками пригородных поселков. Вскоре и
  они остались сзади - к северу от Лесогорска местность становилась почти безлюдной.
   -Значит, мы их преследуем? -спросил поп, не отрывая глаз от дороги.
   -Не могу объяснить, но у меня чувство, что что-то должно произойти! - ответил седой. -Этот вампир
  так просто не отдаст им упыря!
   -Разве он сможет что-то сделать против этой армии в одиночку? -спросил Уткин.
   -Боюсь, что он будет не один. - внезапно сказал Шпагин.
   -Что это значит?
   -Папа... то есть мэр, тогда был не просто с каким-то левыми чертями в ЛОМе. Это были бойцы из
  бригады одного крутого. Волк его кличка. А у мэра с ними должна была состояться встреча. Если он вернулся с
  нее в таком виде, да еще с поддержкой этих громил, то значит и Волк, и вся его бригада...
   -Проклятье! - выругался седой. - Тогда дело совсем плохо. Жми на газ, отец!
   Мотор "Лады" надсадно взвыл, протестуя против такого обращения.
   -Надо быть готовыми ко всему. - бросил охотник своим спутникам. -А у нас и оружия-то кот
  наплакал...
   -Мне моего "Макарова" хватит! - ответил следователь.
   Уткин нервно сжал руками кол, уже измазанный бурой кровью чудовища. Седой извлек откуда из-под
  одежды блестящий револьвер.
   -У них-то наверное АКМы. -проворчал следователь.
   -Слышали? - вдруг спросил священник.
   Они прислушались. Даже сквозь рев мотора были слышны длинные автоматные очереди.
   -Это совсем рядом! - проронил Шпагин.
   Василий выключил двигатель. Теперь машина катилась почти бесшумно. За ближайшим поворотом им
  открылась неожиданная картина:
   Окутанный дымом трейлер стоял, упершись в покосившееся от удара дерево; на другой стороне дороги
  лежал перевернутый джип. Само пространство дороги походило на поле боя, усеянное трупами.
   Но здесь оставались не только трупы: новая автоматная очередь прошила капот "девятки".
   -Все из машины! -крикнул седой, первым выкатываясь на асфальт.
   Он уже заметил стрелка, который, не ожидая его прыжка, продолжал палить по машине. Точный
  выстрел в голову поверг его на землю.
   Пробитая пулями "Лада" с ходу врезалась в дерево на обочине. Седому оставалось только надеяться,
  что его товарищи уцелели.
   Опытный взгляд нашел еще одного вурдалака, присосавшегося к телу умирающего "берсеркера".
  Всадив пулю ему в голову, он огляделся.
   Картина произошедшего была для него, в общем, ясна. Выстрелом из гранатомета был выведен из
  строя джип. Второй выстрел поразил кабину трейлера, который потерял управление и съехал с дороги. Когда
  "берсеркеры" начали выскакивать наружу, их забросали осколочными гранатами. Судя по телам, усеявшим
  пятачок земли вокруг трейлера, здесь полегли почти все. Но даже те несколько, которые уцелели, дали хороший
  бой: на дороге лежало более десятка мертвых вурдалаков. Но остальные довели дело до конца: контейнер был
  открыт и пуст.
   Седой бросился к джипу, чтобы посмотреть, есть ли там кто живой. Тем временем на другой стороне
  дороги вновь раздались выстрелы.
   Уткин с вывихнутой ногой, катавшийся от боли по асфальту, привлек внимание еще двух вурдалаков.
  Считая его легкой добычей, они двинулись к нему, опустив оружие. Он уже услышал, как они
  переговариваются своими голосами, похожими на прокрученную наоборот магнитофонную ленту. Вот один из
  них рванулся вперед, надеясь заполучить более лакомый кусок, но нарвался на кол, брошенный студентом.
  Второй вскинул автомат, но пуля, выпущенная следователем, опередила его. Выпустив очередь в воздух,
  вурдалак рухнул на дорогу. Все было кончено.
   Это понял и седой, который снова направился обыскивать джип. Двое "берсеркеров" погибли в
  машине - у одного была сломана шея, у другого изломана рулем грудная клетка. Еще один лежал рядом с
  джипом, прошитый автоматной очередью, еще поодаль лежал их командир, в луже крови из оторванных ног,
  отбросив автомат с пустым магазином.
   -В первый раз рад видеть тебя! - прохрипел он.
   -Их еще много?
   -Все остались здесь... с ней ушли только двое. Но самые главные... теперь ты можешь действовать так,
  как тебе этого хочется...
   -Я так и сделаю!
   -Подожди! - умирающий схватил его за руку. -Он сейчас очень опасен! Там в трейлере - наше лучшее
  оружие, бери что хочешь... и помни -его единственная слабость -это презрение к людям.
   -Спасибо. Мы вызовем помощь, и они заберут тебя. Я оставлю кого-нибудь, чтобы ты не скучал.
   -Болван! -"берсерк" закашлялся кровью. -Разве ты не видел этого? -он указал на глубокую рану у себя
  на шее. -Только поэтому я еще жив! Но лучше мне уже не станет...
   -Черт, ты заражен!
   -Ты знаешь, что делать.
   -Зная. - ответил седой, вскидывая револьвер.
   -Давай! - подбодрил его командир. - Надеюсь, тебе это доставит удовольствие!
   -Ошибаешься! - проговорил охотник, спуская курок.
   Он сразу же бросился к трейлеру, чтобы узнать, целы ли его товарищи. Студент сидел на земле,
  держась за вывихнутую ногу.
   -Придется тебе остаться здесь! - сказал ему седой. - Компания трупов не самая лучшая, но и не самая
  опасная.
   -Что случилось? -спросил Шпагин.
   -То, что и следовало ожидать - засада. Правда, почти все они остались здесь. Ушли только двое. Но
  они забрали с собой эту женщину.
   -И что теперь?
   -Они будут стараться уйти как можно дальше, пока не рассвело. Найдут какую-нибудь берлогу.
   -Быстро растет этот упырь?
   -Откуда мне знать? Я ведь даже не знаю, в каком направлении они двинулись...
   -Я знаю, как найти их. - проговорил Уткин. - Помогите мне добраться до контейнера.
   Он осмотрел "холодильник".
   -Я так и думал. Вот эта панель - индикатор. В ее тело должен быть вживлен радиомаяк, по которому
  вы и найдете ее. Они все предусмотрели.
   -Не все.. -буркнул седой, отстегивая панель. - Надеюсь, батареек хватит.
   Затем он нырнул вглубь фургона и спустя минуту появился вновь, увешанный снаряжением.
   -Держи студент! - он бросил Уткину громоздкое ружье. -Это специально для вампиров, я уже видел
  его. Стреляет радиоактивными пулями - для них это хуже чумы.
   -Автомат с разрывными пулями. - протянул он еще один ствол следователю. -Остановит любого
  вурдалака.
   -Вам, отец Василий, не оружие, а индикатор движения. Вдруг они опять устроят засаду.
   Кроме оружия все трое взяли по фонарю и, махнув на прощание Уткину, углубились в лес. Казалось он
  затих в ужасе от того, какие существа скрывались в его чаще. Холодные ветви цеплялись за одежду идущих,
  будто желая остановить их от такого безумного шага.
   Шпагин взглянул на небо:
   -А ведь сегодня полнолуние! Солнечный свет, точнее солнечная радиация для них смертельна, а вот
  луна - их любимое светило.
   Неожиданно они оказались на небольшой поляне, так ярко залитой лунным светом, что они разом
  выключили фонари.
   -Стойте!- прислушался вдруг священник. -Вы слышите?
   -Помогите... -отчетливо прозвучало в зловещей лесной тишине и на поляну выбежала женщина. Она
  была одета во что-то похожее на больничный халат. Ниже пояса и до колен он был залит кровью.
   -Помогите! Они гонятся за мной!
  Священник сделал шаг ей навстречу, но тут за его спиной грохнул выстрел. Пуля попала ей в грудь, но
  она продолжала стоять, только теперь она уже не кричала, а злобно оскалилась, выбирая жертву для прыжка.
  -Ей уже не помочь. -сказал седой, прицеливаясь второй раз.
  Что-то темное и огромное свалилось на него с ближайшего дерева, и вампир выпрямился прямо перед
  охотником. Одним рывком он схватил его руку с пистолетом, и оторванная от локтя, она оказалась в его хватке.
  Седой рухнул на колени, пережимая кровоточащую рану.
  -Не знаю кто вы, но со мной не нужно было связываться! - прошипел вампир.
  Он схватил седого за горло и взглянул на него своими огромными черными глазами. Во взгляде
  охотника не было страха, только ненависть и презрение.
  Отшвырнув раненого, вампир жадно присосался к ручью крови, хлеставшему из куска плоти в его
  руке.
  Но тут снова загремели выстрелы. Получая пулю за пулей, вампир покатился в мокрую траву.
  Шпагин потянулся за новой обоймой.
  -Быстрее! -проревел седой. -в голову!
  Но внимание следователя отвлекла новая фигура, появившаяся из тени деревьев.
  -Ну что мусор, - хмыкнул Волк -Мы с тобой еще с прошлой жизни не рассчитались.
  Он вскинул пистолет. Шпагин, отбросив бесполезный теперь автомат, бросился на него, не обращая
  внимания на пули, пронзавшие его тело. Сила его самоубийственного броска была такова, что они вместе с
  Волком пролетели еще пару метров до ближайшего дерева, и только там оба затихли.
  Священник бросился на помощь седому, но краем глаза увидел вампира, поднимавшегося из травы. Он
  выхватил из-под рясы древнюю икону, которую до этого столь бережно прятал.
  -Сгинь! -и вампир, злобно прищурив глаза, отпрянул.
  -Я тебя уничтожу, адское исчадие. -говорил поп, двигаясь за ним.
  Вампир сунул руку за пояс и выхватил пистолет.
  -А что ты на это скажешь, иезуит недоделанный.
  Отец Василий продолжал надвигаться, готовясь принять верную смерть, но за его спиной раздался
  голос студента.
  -А-ну, отойди дядя Вася!
  Он оглянулся и увидел Уткина с ружьем в руках. Рядом с ним лежало что-то похожее на велосипед,
  очевидно тоже из запасов "берсеркеров".
  Пуля, выпущенная им, пронзила грудь вампира. Тот с ухмылкой уставился на новую рану на своем
  теле.
  -Еще один придурок! Это уж слишком. - он снова поднял пистолет, но тут же взревел и схватился за
  рану. Лицо его перекосило от боли и ужаса. Обеими руками он впился в свою грудь, как будто желая вырвать
  из нее эту пулю. Разрывая свою плоть, он повалился на траву и забился в агонии, оглашая лес ужасными
  стонами и воплями.
  Через несколько минут все было кончено. Остекленевшие огромные глаза уставились на безразличную
  луну, а огромные клыки щелкнули последний раз.
  -Молодец! - выдохнул седой, устало прикрыв глаза.
  -Я думал - не сработает... -срывающимся голосом проговорил студент.
  Из травы поднялся Шпагин. Левая рука его повисла, пробитая в трех местах, еще две раны были в
  плече и боку. Но Волку пришлось еще хуже - отброшенный ударом следователя, он налетел на толстый сук, и
  теперь его труп, как приколотый к дереву, удивленно таращился на поляну.
  -А упырь? - вдруг спросил священник. -Он где?
  -Найдешь его теперь... -проворчал следователь.
  -Нужно найти, - с трудом выговорил охотник. -Только я вам уже не помогу.
  Все трое склонились над ним. Его голос быстро слабел.
  -Обещайте, что сделаете это.
  -Да! -сказал Шпагин. -Я его не упущу. Уйду на пенсию и буду гонять по всему свету.
  -Я тоже. -добавил поп. -Церковь моя мне теперь не нужна. Ее ведь не эти твари осквернили, а ее сам.
  Но теперь я стал другим...
  -Я ... тоже найду его. Клянусь... -присоединился студент.
  -Удачи вам... -прохрипел охотник, из последних сил сжимая руку следователя.
  
  УТРО
  
  Похоронив Охотника, они остались на поляне в полной растерянности, не представляя, где им искать
  новорожденное чудовище. Шпагина вообще хватило только на то, чтобы упасть в тени и погрузиться в
  полубессознательное состояние. Его товарищи перевязали его раны, но все равно дело было плохо.
  -Скоро рассвет. Он будет где-то прятаться до вечера. Но если мы не отвезем майора в город, то он не
  протянет. - сказал отец Василий.
  -Нужно вернуться на дорогу. Наша машина, кажется, еще на ходу.
  Шпагин вдруг открыл глаза.
  -Вы слышали?
  В кустах вновь послышался треск, и на поляну с ревом вышел громадный медведь. Следователь
  здоровой рукой вскинул автомат, а Уткин - свое ружье. Зверь быстро приближался, встав на задние лапы и
  разинув пасть. Он явно желал человеческой крови. Пули решетили его тело, но не могли остановить
  разъяренного гиганта. Автомат Шпагина смолк, израсходовав все патроны. Уткин отбросил ружье, и пытался
  спастись бегством, но раненная нога не дала ему далеко уйти. Чудовищная лапа уже замахнулась над головой
  следователя, но он уклонился, и на когтях остался лишь кусок его скальпа.
  Отец Василий подхватил револьвер седого.
  -В голову! - вдруг диким голосом вскрикнул Шпагин. -Стреляй в голову!
  Эта команда, повторенная столько раз в течение ночи, наверное, уже выработала условный рефлекс у
  всех их. Медведь повернул голову к священнику, и тот выпустил четыре пули в огромную раззявленную пасть.
  С предсмертным хрипом зверь рухнул в траву.
  -Почему... в голову? - перевел дыхание батюшка.
  Следователь подполз к еще вздрагивающему трупу. На его загривке сидело, крепко вцепившись в
  шкуру, маленькое существо. Размером оно было с кошку. Бледная голая кожа свисала морщинами,
  недоразвитые перепончатые крылья были сложены за плечами. Голова его была разнесена одной из пуль, но и
  без нее вид существа внушал животный ужас и отвращение.
  -Маленький, а смышленый. - проговорил следователь. - Чтобы из него выросло?
  -Это... Он? - не поверил своим глазам священник.
  -Эх ты, а еще Охотником хочешь стать. Учись, пока я жив!
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"