Металлический голос диктора вокзала, предупредив провожающих о скором отправлении поезда сменился на не менее противный свист и гудок локомотива. Провожающие скопом покидали вагоны, а пассажиры занимали места для прощальных воздушных поцелуев и жестов руками у окон и ещё открытых дверей тамбура. Состав нервно дёрнулся и стал медленно набирать скорость. Провожающие, по заведённой вековой традиции, бежали параллельно составу, стараясь от него не отставать. Вся эта живая, пёстрая не только одеждой, но и эмоциями картинка заставляла удивляться прозорливости архитекторов возводивших вокзалы. Ведь если бы не их предвидение будущего и соответствующая этому корректировка архитектуры перрона, то провожающие могли бы наверное бежать за поездом до следующего вокзала. Поезд не зря назывался "скорым" его скорость увеличилась провожающие стали заметно отставать, а неожиданно закончившийся крутым обрывом перрон заставил таки остановиться бегущих по перрону и разойтись по своим купе пассажиров.
Колёса поезда мерно постукивали в местах стыков рельс вагоны в такт им покачивались. В проходе вагона было тихо от человеческих голосов и дорожной суеты. Только кондуктор возился возле бойлера стараясь заставить его нагревать воду да задержавшийся одинокий пассажир с интересом рассматривающий пролетающие пейзажи за окном.
- Шли бы Вы уважаемый на своё место, - кондуктор сурово смотрел на пассажира и вытирал испачканные руки промасленной тряпкой.
- А я ни куда не тороплюсь дорога длинная, долгая.
- Так вы что же, решили мне в этой длинной дороге все нервны попортить и мозги запарить? - Проводник грозно сжал замусоленную тряпку своей костлявой рукой.
- Нет, что Вы, я наслаждаюсь пейзажем и предвкушением будущего.
- Мне всё равно чем вы занимаетесь, только прошу Вас ещё раз, пройдите в ваше купе и приготовьте ваши билеты.
- Хорошо, - улыбнулся пассажир. - Я именно так и сделаю, тем более что мне совсем не хочется видеть всю дорогу вашу кислую мину.
Пассажир подошёл к своему купе открыл дверь и вошёл. Двое попутчиков дружно устраивались, раскладывая свои вещи.
- Здравствуйте.
- И Вам Здравствовать, - один из попутчиков улыбнулся и протянул руку. - Николай, - представился он.
- Очень приятно.
- А я Соловьёв, - представился второй пассажир.
- Очень приятно.
- А как нам к Вам обращаться? - Поинтересовался Николай.
- Есть, конечно же есть, но лучше обращайтесь ко мне - Попутчик, это ни Вас ни к чему не обязывает ни меня.
- Лады, - согласился Николай. - Попутчик так Попутчик. Устраивайтесь, ваше место ...
- Вот оно, - указал на свободную полку Попутчик.
Поезд - магический вид транспорта, и чем дальше конечный пункт назначения тем яснее это понимаешь. В поезде встречаются абсолютно разные люди. Незнакомые и загадочные души. Мужчины и женщины разных возрастов, судеб и убеждений. Каждый со своей чистотой и грязью, верой и безверием, истериками и радостями, мыслями и бессмыслием. И всё это перемешивается в колдовском дорожном коктейле, который завораживает каждого кто стал пассажиром поезда. Движение состава, ограниченность пространства и эластичность убегающих минут действуют гипнотически, постепенно ослабевая концентрацию, внимание и осторожность пассажиров. Кто-то закрывается в своём внутреннем мире, а кто-то изливает свои душевные переживания совсем незнакомым людям, которые по воле Всевышних Сил сделались их попутчиками, временными сожителями.
- Вот у меня была история, - включился в разговор сытый после ужина и расслабленный после выпитого спиртного Николай. - Я у тётки своей отдыхал летом в деревне. Каждое утро ходил на озерцо, что рядом с домом её в берёзовой роще. Вода там скажу вам, - Николай многозначительно поцеловал свои пальцы. - Чистая слеза да к тому же имеет, по разговорам людей, целебные свойства. Всю заразу, которая на коже человека появляется - исцеляет. А я туда после жарких ночей бегал остудиться. Летом у тётки жарко, кондиционера нет, до утра кое-как доворочаешься, а утром бегом туда, в прохладную водичку сил набираться. Тётка моя когда узнала, что я бегаю туда каждый день поутру стала причитать, мол "будь осторожен, будь осторожен", а что к чему не объясняет. Так вот, прибегаю я туда в очередное утро, солнце ещё только стало просыпаться. Кругом тихо так, над озером туман медленно рассеивается, я в чём мать родила с разбега в озеро и бросился. Плыву и фыркаю от удовольствия, вдруг, - Николай обвёл взглядом своих попутчиков, - слышу что не я один фыркаю. Оглянулся ничего не вижу, туман над озером как молоко белый и плотный стал ни чего не видать, аж жутко стало. Ну развернулся я к бережку где одежду оставил и тихо так, по партизански поплыл. Я плыву и фырканье это рядом со мной плывёт. У меня на голове волосы мокрые дыбом встали. А когда это неизвестное фыркающее существо до меня дотронулось, я чуть от страха не захлебнулся. Вода возле меня вспенилась а это создание как заверещит диким голосом, ну думаю, всё, леший сейчас и утащит в своё царство и поминай как звали. Гребу к берегу из сил выбиваюсь и тёткины слова вспоминаю "Будь осторожен, будь осторожен". На берег пулей вылетел, пока одежду нашёл, пока оделся, отдышался минут десять прошло. Прибегаю к тётке своей, а там соседка её сидит и взахлёб рассказывает, как её дочку водяной утром на озере чуть не утянул. А та ей и говорит: "Ещё бабушка моей бабушки говорила про наше озерцо, что если на заре водяной дотронется до дивчины, то та вскоре замуж выйдет, а если к парню руку протянет, то тому дальняя дорога и высокое положение в обществе предстоит". Тут я и понял что к чему и как закачусь в истеричном хохоте. Тётка моя с соседкой от неожиданности такой остолбенели.
- И что, сбылось? - Давясь от смеха спросил Соловьёв.
- Да! - Широко улыбаясь, утвердительно мотнул головой, раскрасневшийся Николай. - Эта девушка теперь моя жена, а я с тех пор как на ней женился, всё по командировкам мотаюсь и недосягаемые вершины высшего общества покоряю. Ха-ха-ха.
- Типа ревизор? - Ни как не мог остановить смех Соловьёв.
- Типа того.
- У меня тоже было что-то похожее, - немного успокоившись включился в предложенную Николаем игру Соловьёв. - Это было в детстве. Я не помню сколько мне было лет. Помню только, что это было до школы. Как обычно перед сном, мама нам с братом читала сказку. От долгого чтения или ещё от чего, но вскоре она захотела пить, ну и попросила меня принести ей стакан воды. Я, хоть и боялся темноты, всё же покорно пошёл на тёмную кухню. Набрал стакан воды и так бережно, - Соловьёв нежно держал воображаемый стакан в своих ладонях, - понёс его маме. Было темно и страшно - жуть. И вот, в маленьком коридорчике, который вёл в нашу детскую, - Соловьёв намеренно понизил голос, - я увидел двух мужичков. Интересно то, что когда я их увидел весь страх куда-то улетучился. И вот один из них мне и говорит: "Мальчик, а можно мне попить водички которую ты несёшь своей маме?". Я смотрю они улыбаются, ни какой угрозы от них не исходит и я тогда протянул ему стакан, он выпил воду, вернул мне стакан и поблагодарил. Я снова пошёл в кухню за водой, но на этот совершено спокойно, без страха перед темнотой. Ну значит возвращаюсь и всё повторяется заново, но с той лишь разницей, что попить просил теперь тот который был пониже ростом. Пока он пил воду, меня мама позвала: " Сынок, ты мне воды принесёшь?", я ей кричу: "Сейчас, мама!". Иду в третий раз за водой, возвращаюсь эти двое всё стоят, улыбаются и говорят мне: "Спасибо тебе мальчик, ты добрый и хороший помощник своей маме и защитником её будешь хорошим".
- И чем всё закончилось? - Спросил заинтригованный Николай.
- Я всё-таки принёс воду маме, - продолжил Соловьёв. - А на утро когда я ещё спал, услышал недовольное бурчание мамы, встал и пошёл посмотреть что случилось. Выхожу в наш коридорчик и вижу, что стоят облокоченные на стенку два небольших рулона ковровых дорожек, и мама у меня спрашивает: "Сынок, ты не знаешь почему новые ковры мокрые изнутри?", и смотрит так пристально на меня. Я честно признался, что ни чего не знаю, развернулся и пошёл досыпать. Лёг на кровать, а самому не спиться. Лежу и думаю, зачем это мужички вылили воду которую я давал им выпить в горловину ковровых рулонов.
- А дальше? - Не унимался Николай.
- Забыл я о том случае на долгие годы, пока ты сегодня не начал рассказывать свою историю. Ну я и вспомнил этот давний случай из моего детства.
- Ну и как ты видишь, сбылись слова мужичков или нет?
- Хм, - задумался Соловьёв. - Думаю, что да. Маме своей помогаю до сих пор, я её очень люблю. Училище военное закончил, - Соловьёв снова задумался. - Служу защитником Родины, значит защищаю свою маму.
- Да, - подытожил Николай. - Интересная у тебя история.
- У тебя тоже интрига о-го-го.
- А у Вас, - обратился Николай к попутчику, - что ни будь подобное случалось?
- Он спит.
- Странный он какой-то, ни ел, ни пил, залез к себе на полку и спит.
- У таких как наш попутчик, наверное ни чего и ни когда интересного не происходит. Ему наверное и вспомнить нечего, серая заурядная жизнь.
- То ли дело наш жизненный багаж, - гордо констатировал Николай. - Нам точно будет что рассказать нашим внукам.
- Согласен.
ГЛАВА О ГОЛОВЕ.
Так устроен мир! Звучит банально, но правдоподобно. Каждый из нас, живущих на земле имеет сугубо свой приобретённый опыт. Опыт как дом, строится по кирпичику. Кирпичики это и эмоции, и знания, и социальное поведение которое в свою очередь определяет социальный статус. Можно ещё много перечислять строительного материала для нашего опыта, но я не хочу забивать тебе голову дорогой мой читатель. Я оставляю эти тонкости для анализа и изложения в своих трудах, по большей части научных, другим авторам. А в нашей сказке, я ограничусь тем, что упрощу до минимума все эти тонкости психологии и обозначу опыт как багаж накопленный в общении человека с человечеством. Именно через общение нам с малых лет пытаются привить свои взгляды на жизнь наши родители, старшие братья и сёстры, учителя в школе, командиры в армии, начальство на работе, супруги в спальне, дети на детской площадке. И так до бесконечности, по кругу, по спирали.
Попутчик не спал. Он лежал на своей полке с закрытыми глазами и внимательно слушал дорожные исповеди подвыпивших пассажиров. У него тоже было что рассказать, но его сугубо личный опыт, его багаж накопленный в общении с человечеством удерживал от этой роскоши - бесконтрольной болтовни. Вскоре всё стихло. Алкоголь и ритмичное перестукивание колёс скорого поезда сделали своё дело. Сон, тяжёлым пуховым одеялом укутал двух новых знакомых Попутчика. Николай своим богатырским храпам заглушал все другие звуки, а Соловьёв в унисон Николаю и покачиванию вагона стукался лбом о тонкую перегородку купе. Попутчик по доброму улыбнулся и перевернулся на спину. С закрытыми глазами он всматривался в темноту. Недавний диалог Николая и Соловьёва всколыхнул воспоминания.
Я не буду называть ни страну ни города, где произошла эта сказочная история. Ещё я не скажу тебе в каком году это было. Знаю только, что такая же сказка происходила, происходит и будет происходить в любое время и в любом месте где живут люди. Может быть она продолжается и сейчас рядом с тобой, тебе нужно только внимательно присмотреться вокруг. Но тогда эта история произошла с одним молодым человеком. Звали его - Гур. Это был амбициозный, уверенный в себе юноша. Он точно знал, что ему нужно делать, чтобы перевернуть окружающий его мирок с ног на голову. И имел непоколебимую веру, что покорив свой "Олимп" он получит в качестве награды бонус - власть и деньги. Он много трудился, потому что пытался успеть получить свою награду первым среди равных претендентов, а таковых, Гур был убеждён, было достаточное количество.
Вот и сейчас он шёл по вечернему городу и тревожные мысли проявлялись на его лице. Ему действительно было от чего тревожиться, ведь выбранная цель подкидывала Гуру соответствующих себе персонажей, с которыми ему приходилось пересекаться по работе. А это были далеко не паиньки и точно не ботаники. Кроме дикого желания наживы сегодня и сейчас у этих соработников явно проявлялось намерение если уж и не достигнуть своего "Олимпа", то другим претендентам отбить ещё у подножья всякое желание становиться их конкурентами. Аргумент дикой силы у них было не отнять. Сегодня он смог провернуть одно не сложное довольно прибыльное дело и по всем человеческим законам он должен был сейчас радоваться своей удаче. Но мысль, что завтра ему придётся рассчитываться за услуги с теми, кого он привлёк себе в помощники как грубую физическую силу, лишь прибавляло к общему не спокойствию нервозность. Это он им пре6дложил дело, которое они провернули и которое их сегодня обогатило. Это его гениальная голова выдала ему гениальную идею, но для её осуществления ему нужна была грубая сила, безмозглая сила. Ведь всё было просто : большинство людишек, так же как и он, боялись грубой дикой силы. Она, бесконтрольная, наводила ужас на окружающих, своей грубостью и хамством, растаптывала само желание называться человеком. Но с другой стороны, ею восхищались, ею гордились, её каждый хотел бы иметь в своём подчинении. Того же хотел и Гур. Для осуществления его планов, ему необходима была власть над этой животной силой. Сегодня, он сам увидел как легко, без лишних затрат и головной боли, можно осуществлять всё ранее задуманное. Только необходимо было найти инструмент, с помощью которого он мог бы руководить этими дикими зверьми в человеческой шкуре. Гур не спеша шёл по городу погрузившись в свои нелёгкие мысли и совсем не замечал прохладного ветерка и противной мороси сыплющей ему в лицо. Он шёл шлёпая по лужам и задевая плечами прохожих, а в его голове в это время зарождались новые грандиозные планы.
Он совсем не заметил, как пришёл домой, как открыл дверь и как стал раздеваться, он тоже не заметил, он был погружён в свою голову, где пытался найти ответы на интересующие его вопросы. И тут неожиданно...
- Добрый вечер Гур! Как твои дела? - Спросил его тихий, бархатный голос.
- Кто здесь? - Спросил растерянный Гур. Но ответа он не услышал.
Прислушиваясь к окружающим звукам, Гур стал оглядывать помещение, в котором он сейчас находился. И к своему изумлению, в полумраке он узнал свою квартиру. Он включил свет в прихожей, прошёл в зал, включил свет и там. Остановившись в зале возле выключателя, ещё раз прислушался, но никаких звуков настораживающих его не услышал. Тогда он прошёл в спальню включил свет и там - тишина. Он осторожно прошёл на кухню, включил свет и прислушался. Но и здесь он ничего не услышал кроме капающего крана.
- Ну да, - подумал Гур, - это усталость. Ведь даже как пришёл, домой не заметил. Тут не только голоса могут почудиться, но и симфонический оркестр, если заиграет не стоит удивляться. Сейчас умоюсь, поужинаю, немного посмотрю телевизор... Нет, нет, умоюсь и сразу спать. Нужно отдохнуть. Умоюсь и спать!
Он вошёл в ванную комнату, включил свет, подошёл к умывальнику, открыл кран, набрал в ладони воду, наклонил голову, чтобы умыться...
-Добрый вечер Гур! И почему ты не отвечаешь как твои дела? Неужели ты стал таким скучным, что даже не хочешь пообщаться со мною? - Спросил его тот же спокойный голос.
Гур остался в той же позе, в которой его застал этот голос. Вода мерно текла в его ладони. Его дыхание словно остановилось, поясницу заклинило, зато его лицо словно резиновое, стало растягиваться в гримасе недоумения. Его нижняя губа стала падать вниз, а глаза вылезать из орбит. Он долго ещё простоял бы в этой позе, если бы голос не продолжил...
- Да, не хорошо забывать старых друзей. Да это, в общем, и не мудрено, ведь ты нынче очень занятой человек. К тебе даже если и запишешься на приём, ты всё равно не примешь. Потому, что у тебя слишком много дел, неотложных занятий и пустой суеты.
После этих слов Гура словно током ударило. Он закашлялся, воздух врывался в его лёгкие, как в турбины самолёта. Немного отдышавшись, он медленно стал выпрямлять свою спину. Выпрямившись, он стал разглядывать ванную комнату в отражение большого зеркала. Как ни странно, но за своей спиной он никого не увидел. Оглянувшись по сторонам, он уставился в своё отражение.
- Неужели я так сильно устал?- подумал Гур. - Это галлюцинации от нервного переутомления, хорошо, что по плечу ни кто меня не похлопал, а то бы...
- Нет, Гур, ты не устал. Разве можно устать, если ты ни чего не сделал? Да и по плечу я тебя ещё похлопаю, когда время придёт. - Спокойно, на распев произнёс тот самый голос.- Ты только в обморок не падай и спокойно выдохни, а то от напряжения глаза неровен час выпрыгнут из орбит.
- Кто ты? - На выдохе спросил Гур, глядя в своё отражение в зеркале. - Где ты? - Шёпотом произнёс он, с изумлением наблюдая как его лицо, до этого растянутое, словно резиновое, приобретало свои нормальные контуры.
Ему ни кто не отвечал, подождав ещё некоторое время, Гур тихо произнёс: - Почему ты молчишь, почему не отвечаешь?
- Жду, когда ты успокоишься. - Как и прежде мелодично пропел голос.
- Так кто же ты и почему я тебя не вижу? - На этот раз спокойно произнёс Гур.
- Разные люди, называют меня по-разному. Ты тоже скоро найдёшь моё имя. И не видишь меня, потому что не можешь видеть, но прейдёт время и увидишь меня и узнаешь имя моё! - На этот раз более твёрдо произнёс голос.
- Ты говоришь, что мы старые друзья, но я не помню, что бы со мною происходили подобные вещи прежде. Ты не говоришь мне, как тебя зовут, не говоришь где ты. Тогда зачем ты пришёл и говоришь со мной? Может ты просто моя галлюцинация?
- Гур, иди на кухню, приготовь себе чай и там продолжим разговор.
Гур посмотрел ещё раз в зеркало на своё лицо, оно было белое и только часто моргающие глаза, говорили о том, что это лицо ещё живого человека. Он закрыл кран, вытер руки о полотенце и вышел из ванной комнаты. Идя по коридору он не о чём не думал. Этот короткий путь, был для него как передышка для солдата, совершающего затяжной марш-бросок. Во время, которого он мог бы привести себя в порядок. Для того, что бы сердце не остановилось от перенесённой нагрузки, восстановилось кровяное давление и мысли перестали носиться в голове, как шальные пули.
Зайдя на кухню, он сразу поставил чайник на плиту. За тем подошёл к шкафу и достал пакетик чая и сахар. Насыпав сахара и положив пакетик чая в стакан, он подошёл к холодильнику, что бы взять молока. Чайник начал закипать. Он достал молоко и поставил его на стол, рядом с кружкой. Присел. Вокруг было тихо. Гур даже боялся о чём -либо думать. Своими мыслями, он боялся спугнуть эту прекрасную тишину, которая сейчас его успокаивала, и в которой он пытался расслабиться. Наконец, чайник забурлил, тем самым намекая Гуру, что его пора снимать с плиты. Гур встал, взял чайник, налил кипяток в стакан и опять присел на стул. Откинувшись на спинку, он прикрыл глаза и глубоко вздохнул носом и медленно выдохнул ртом. Повторив несколько раз это упражнение, Гур выпрямился, открыл глаза и сделал не большой глоток ароматного индийского чая. Неожиданно для самого себя, он почувствовал, как тепло, волной заполняет все его внутренности. Это уютное, обволакивающее тепло поглотило его целиком. Кровь хлынула к его лицу. Чувства уюта, спокойствия и тепла приятно удивили Гура. Он давно не испытывал такого блаженства. Сейчас ему сильно хотелось пойти спать, но силы покинули его. Гур откинулся на спинку стула. На его лице появилась улыбка как у кота, который съел килограмм творога со сметаной.
- Почему ты не пьёшь чай, друг мой? - Прошептал голос. - Сделай ещё один глоток, тебе это только на пользу.
- Хорошо. - Мысленно ответил Гур и его рука потянулась к кружке. Он сделал ещё один глоток, на этот раз большой глоток, который обжог его глотку и по мере продвижения жидкости к желудку, Гур ощутил очередную волну тепла. Но на этот раз это было тепло иного свойства. Оно успокаивало и одновременно придавало чувство сосредоточенности, сонливости и чуткого внимания. Улыбка сытого кота на его лице только увеличилась. Со стороны, Гур сейчас более походил на большую куклу, которую ребёнок удобно посадил на стульчик, полусидя, полулёжа, чтобы она, эта кукла не упала.
- Ну вот, сейчас я вижу, что тебе хорошо.- Прошелестел в голове Гура тот самый голос. - Я не буду тебя сильно задерживать. - Продолжил голос. - Постараюсь ответить на твои вопросы и потом оставлю тебя на время. Хорошо?
- Давай, только кратко. Краткость сестра таланта, не так ли, мистер Икс? - Гур уже уверенно общался с голосом мысленно.
- Молодец Гур, ты мне уже и имя придумал. Оно мне нравится. Пока, нравится. - Ответил голос. - А раньше ты меня по-другому называл, ну да ладно, пока я и с этим именем поживу.
- Ладно, хватит, нравится - не нравится. Почему ты называешь меня старым другом, когда я тебя не знаю? - Спросил Гур, не раскрывая рта. - Кто ты, откуда ты, где ты?
- Не задавай мне больше тех вопросов, которых ты мне уже задал. Договорились?
- Договорились. - Ответил Гур. - Я буду тебя внимательно слушать, а то действительно, вопросов больше чем ответов.
- Ну, вот и прекрасно. - Пропел голос. - Тогда я начну по порядку. Почему я называю тебя старым другом? Но разве у вас не говорят, что настоящие друзья понимают друг друга без слов, а мы с тобой как раз и понимаем, друг друга не разговаривая, мы с тобой общаемся как старые, добрые друзья - мысленно, не так ли? А когда-то давно, в твоём детстве, ты сам очень часто искал меня, называя лучшим другом, чтобы поговорить, поделиться радостями, обидами, успехами, разочарованиями. Теперь ты сам видишь, время идёт и всё хорошее в вашей памяти вымывается. Время для людей, словно река для песчаного берега.
- Не надо философии. - Попытался остановить его Гур.
- Хорошо, не буду. Я просто хотел напомнить тебе о нашей дружбе. О том, как ты рассказывал мне о своих детских мечтах, о том, как ты просил у меня совета и о том, как я тебе рассказывал, что будет дальше. И как исполнялись твои мечты и как ты, потом забыл меня. - Всё так же мелодичным голосом продолжал голос.
- То есть, ты хочешь сказать, что ты весь такой хороший, такой добрый волшебник, который столько много сделал для меня полезного и доброго, а я такой плохой мальчишка, что забыл об этом? Да я просто не помню тебя, понимаешь? Не помню! - Возмутился Гур.
- Успокойся, прошу тебя. - Еле слышно произнёс голос. - Я знал это, с самого начала нашего знакомства, с начала нашей дружбы. Я знал, что повзрослев, ты меня забудешь. Но я не боялся этого, потому что я никогда не забываю своих старых друзей. И даже спустя много лет, когда у моих друзей нет уже и надежды на то, чтобы вспомнить обо мне, я сам прихожу к ним, чтобы помочь им и оградить их от трагических ошибок.
- Что-то я не вижу тебя, чтобы ты пришёл. Слышать слышу, но не вижу. - Возразил ему Гур.
- Ну, если слышишь, значит, я рядом с тобой, а не видишь потому, что пока не можешь видеть. Но будет так, как я тебе уже сказал, придёт время, и увидишь меня. - Ответил ему голос.
- Так, хорошо. Получается, что мы были знакомы, ты мне помогал, ты мне говорил, что будет, как лучше поступать в сложных ситуациях, что нужно делать, а что делать не нужно. Тогда почему я тебя не помню? - Спросил его Гур. - Почему я тебя забыл?
- Дорогой Гур, мы ведь договорились, что ты не будешь у меня спрашивать больше того, что ты уже спросил. Но чтобы не обидеть тебя, отвечу. Придёт твоё время, и ты многое узнаешь.
- Послушай, мистер Икс, перестань сверлить мне мои мозги! Сам заинтриговал меня своими речами, а теперь говоришь "не задавай вопросы". Нет уж, позволь, задам ещё немного, с вашего позволения конечно. - Съязвил Гур.
- Я слушаю тебя, друг мой.
- Тогда скажи мне...
- Не продолжай, я отвечу тебе. - Медленно произнёс голос. - Те вопросы, которые ты хочешь задать мне, не сложные. Ты очень любознателен Гур, и потому, пока я буду тебе рассказывать и отвечать на твои вопросы, ты друг мой, засыпай. Ведь ты устал, а завтра у тебя начнётся новый день, который принесёт тебе много нового. Да и лишнего тебе знать, пока не стоит.
После этих слов тело Гура обмякло, его лицо расслабилось, и с него исчезла эта глупая улыбка. Его сознание неотвратимо и медленно обволакивало туманом. Ему уже не хотелось разговаривать, даже мысленно, потому, что сейчас это было для него очень тяжело. Он всё глубже и глубже погружался в сон, при этом всё отчётливо слыша.
- Я начну с вопроса, который тебя беспокоит больше всего. - Продолжал монотонно голос. - Ты станешь богатым. Ты найдёшь богатство, но потеряешь счастье. Завтра ты встретишь человека идущего к тебе на встречу с портфелем в руках, он укажет тебе путь к богатству. И ты пойдёшь по нему. На этом пути ты будешь иметь успех, и даже будешь думать, что ты нашёл счастье. Но всё что ты будешь встречать на своём пути, будет разрушаться, потому, что ты будешь нести на своих плечах - разрушение! И люди окружающие тебя, будут страдать от тебя. Потому, что руки твои будут иметь силу беззакония. Богатство твоё будет набирать силу и власть, но вскоре ты встретишь - идущего с пустыми руками, это будет для тебя знаком скорого конца твоей силе. Ещё некоторое время, по инерции, ты будешь совершать зло, но встретишься - с посланным Мною. Ты будешь видеть его, а он тебя, но ничего друг другу вы не скажете. Это будет для тебя концом того пути по которому ты шёл, этот путь привёл тебя в тупик. Ты потеряешь богатство и своё счастье! Ты потеряешь всё, кроме жизни твоей. А что будет дальше, тебе знать не стоит. Проживи вначале этот отрезок твоего длинного пути.
Гур всё так же сидел за столом в позе позабытого пупсика. Казалось, что он крепко спит, но вновь появившаяся бледность на его лице, и иногда подрагивающие пальцы на руках говорили о том, что он всё слышит.
- Не расстраивайся Гур, ты всё равно останешься моим другом. Я буду часто навещать тебя. Мы будем общаться, а потом ты вспомнишь меня. И имя Моё, и откуда Я, и зачем Я. И даже сам будешь, как и прежде, искать меня. А завтра ты проснёшься, и ничего не вспомнишь. Наша встреча, для тебя будет как быстрый сон. Спи Гур. Крепко засыпай, друг мой. До скорой встречи. - Прошептал голос.
ГЛАВА О ЗДОРОВОМ АППЕТИТЕ.
Как замечательно жить! Как прекрасно жить в реальном мире. Всё понятно, всё объяснимо, всё просто, всему своё место и время. Рождение, детство, юность, отрочество, зрелость, старость, смерть. Ни каких приключений, ни каких отклонений, всё по расписанию и по графику. И ни слова, ни намёка на то, что всё вокруг - волшебство и сказка. Нет времени встретить рассвет, нет сил смотреть на закат. С возрастом тускнеют краски, бесследно исчезают детские мечты, теряется смысл счастья. К чему все эти предрассудки? Что бы старость встретила достойно, необходимо трудится не покладая рук. В единстве сила, в идентичности награда. Запрет на индивидуальность, позор инакомыслию. Нет сказки в этом мире, есть только серая реальность. Но солнцу наплевать на знания специалиста! Птицам неважно количество слушателей их утренней песни. Цветы нейтральны к остроте зрения, они прекрасны сами по себе. Любовь по определению бесценна! А сказка живёт по своим законам и её существование автономно от признания этого факта обществом. И вопреки железным шторам разума, опирающегося на рационализм, опыт и анализ ума, каждый индивидуум является участником сказочных перипетий, где он исполняет одновременно множество ролей. Мы универсальны, но к сожалению в это наше драгоценное качество не верим. Мы каждый день принимаем участие во множестве сказочных сцен. В одних как массовка, в других как исполнители ролей второго плана, в-третьих как главные герои. Не важно, что наш натруженный различными запретами ум, не в состоянии этого признать, важно что наша душа это знает точно!
Вот так и наш герой Гур, жил и ничего сказочного в своей жизни не замечал. Каждый день у него начинался одинаково. Всё тот же аппетит к богатству, всё та же ненависть, зависть и злость к окружающему миру.
Так бы и продолжалась дальше, если бы не вчерашние события, которые, по сути, изменили всю его жизнь. Со вчерашнего вечера в его жизнь вошла сказка. Впрочем, она от него никуда и не уходила. Она, сказка, была с ним с самого рождения, просто Гур её не замечал. Она была всегда, просто он о ней ничего не знал, хотя и был в ней главным героем........... Сказка напомнила ему о себе сама!
У Гура нестерпимо болела голова. Он медленно приоткрыл глаза. Стены и потолок медленно качнувшись, вдруг кинулись в пляс. От этого хоровода у Гура гулко застучала в висках кровь. Он ощущал эти импульсы физически. У него и раньше случались головные боли, после того как накануне он перебирал с выпивкой. Однако вчера вечером он ничего алкогольного не пил. Он хорошо помнил, что вчера придя домой, он умылся и выпил чашку чая.
- Доброе утро моя головная боль, - Пробурчал Гур, - давно тебя не было, с чего бы это?
"Или переспал или не доспал" - Подумал он, " ладно, надо вставать, умыться позавтракать и день начинать. На сегодня, по-моему было куча дел."
С первой попытки оторвать голову от подушки у него не получилась. Его голова была словно привязана кожаными жгутами к самой кровати. Он на мгновение расслабился, сосредоточился, собрался с силами и рывком поднялся, отрывая свою голову от кровати, словно лейкопластырь от ещё не зажившей раны. От таких усилий, кровь в висках забила барабанной дробью так громко и отчётливо, что Гур схватил обеими руками свою голову и попытался сжать её как можно крепче. Так он просидел минут пять, давящая боль стала проходить. Он встал на ноги и, покачиваясь, шаркающей походкой пошёл в ванную.
Он стоял под горячим душем, не шевелясь, всё его тело била мелкая дрожь. Он не хотел шевелиться, он не хотел ни о чём думать, он просто отмокал в горячей воде, как старая засоленная рыба. Через мгновение напряжение в его теле, и головная боль, стали отпускать его. Гур ещё постоял некоторое время под душем, доводя своё состояние в норму. Почувствовав, что ему стало гораздо лучше, решил заканчивать с водными процедурами. Закончив утренний моцион, он пошёл на кухню.
"Чай пить не буду" - обрадовался своей находчивости Гур, "попью кофе, а то вчера попил чай, так сегодня еле встал. Точно, точно, это всё от чая, выпил бы вчера сто грамм водки, сегодня бы так голова не болела". Он приготовил себе кофе, достал из пакета кусочек сухарика, и таким не хитрым, студенческим завтраком, окончательно поднял себе настроение. Собираясь выходить из дома, Гур на мгновение остановился у двери, проверяя, не забыл ли он чего важного. Он заглянул в свою сумку, все документы и другие деловые бумаги были на месте. Проверил карманы, и там всё было на своих местах, ключи, портмоне, сигареты и зажигалка.
- Всё на своих местах, а у меня такое чувство, словно я что-то забыл- подумал Гур.
Гур вышел из квартиры, запер её на все свои многочисленные замки и замочки и спустился вниз. ( Такое количество закрывающихся механизмов объяснялось не страхом что, у него обворуют его квартиру, а простая дань моде, глобализации и модернизации всего человечества) Гур вышел из подъезда и опять на мгновение остановился, то не объяснимое ощущение которое он испытывал сейчас, его тревожило. Сейчас, стоя на крыльце своего дома, он пытался найти ему определение. Гур еще некоторое время стоял в размышлениях, но ничего более конкретного, чем ощущения неопределённого изменения, ощущения чего-то нового в своей жизни он не нашёл. И это чувство неопределённости и новизны его немного пугало.
- Ты чего нервничаешь Гур - пробормотал он со злостью на самого себя - иди и завоёвывай весь этот чахлый и немощный мир лохов и идиотов.
Гур выпрямил спину, приподнял подбородок и, глядя на мир свысока, сказал: - Вышел из дому герой,
Разгонять пчелиный рой,
Не позволит ни кому,
Навредить его уму.
Он твердой походкой спустился со ступенек и пошёл по направлению к своей судьбе.
Сегодня у него первая встреча была намечена в одной из забегаловок, во множестве находящихся в центре города, под кричащим названием "У Гасана". Это было довольно тёмное место. Данное заведение находилось во внутреннем дворе старого, построенного в восточном стиле дома, в который попасть можно было через арку в стиле неоклассицизма, а выйти, как душе понравится. Впрочем, состояние души здесь определялось количеством выпитого горячительного. Чем больше выпил, тем больше выходов находишь. Почему это заведение было одно из многих? Да потому, что почти весь центр города состоял из таких вот душевных двориков. Где на каждой улице можно было встретить по два, три, а то и более питейных заведений типа "У Миши", "У Рикши", "У Гейши" или более прозаично "На троих", "Три поросёнка" и т.д. По всей видимости, хозяева этих "чайных", "кофейных" и "рюмочных" были большими оригиналами, что впрочем, не мешало им иметь каждому свой контингент, при этом, почти совсем не имея между собой никакой конкуренции, за исключением внутреннего убранства своих доходных мест.
Гур медленно, с достоинством поднимался по ступенькам, ведущим в бар. Открыв входную дверь, он окунулся в облако едкой, устоявшейся вони, состоящей из алкогольных паров и дыма дешёвых сигарет. Внутри бара было очень слабое освещение, Гур прикрыл глаза, чтобы они привыкли к полумраку. И медленно стал вдыхать воздух носом, чтобы быстрее привыкнуть к специфическому запаху презентабельного заведения "У Гасана". Ему понадобилось всего две минуты, чтобы глаза и лёгкие привыкли к окружающей его экологии. Гур медлил с тем, чтобы пройти вглубь зала. Казалось, что он размышляет, стоит ли ему совершать столь героический поступок по отношению к своему здоровью.
- Куда смотрит "Гринпис"?- подумал Гур - Одно такое заведение, наверняка, совершает вредных выбросов в атмосферу побольше, чем вся металлургическая промышленность среднего европейского государства. Какой Киотский протокол, один только Гасан на нет свёл все усилия ООН.
Гур не спеша двинулся к центру зала. В это утреннее время, как правило, посетителей не было. И сейчас, он никого не видел из клиентов, кроме тех двух тёмных личностей, с которыми у него была назначена встреча. Они сидели за дальним, тускло освещаемым столиком. Играла спокойная, тихая музыка. На кухне слышались голоса и стук моющейся посуды. За стеной, разделяющей злачное заведение, от смежного жилья, раздавались детские крики. Гур подошёл к столу, присел на стул, откинулся на спинку и закинул нога на ногу. Он так сделал по нескольким причинам, во-первых, так ему было легче дышать, а во-вторых, находясь рядом с этими типами, он, таким образом, держал определённую дистанцию от них. Не только потому, что он их боялся, но и потому, что он их презирал и ненавидел. Гур четко представлял себе их место, в этой весёлой и интересной игре под названием "жизнь". И это место было отнюдь не рядом с ним. Он относился к ним как к животным, которых можно и пасти на пастбище, чтобы они набирали вес, а можно и в случае необходимости отправить на стол к мяснику, в мясную лавку на базаре. Себя же, как ты уже догадался, мой дорогой читатель, Гур причислял к особой касте. Касте избранных, касте решающих чужие судьбы, касте - которой разрешено всё.
-Привет Кощей, привет Чирь.- Поприветствовал сидящих за столом Гур.
Дорогой мой друг, прежде чем мы продолжим далее следить за происходящими событиями, позволь мне познакомить тебя с присутствующими. Итак, как ты уже заметил, у этих людей не было имён, не потому, что их не было вообще, просто они сами охотней отзывались на прозвища, которые сами же себе и придумали. На столе перед ними стояло три тарелки, розочка с салфетками, графин с водой и два стакана наполненные разноцветной жидкостью, похожей на экзотический коктейль, правда, без ломтиков лимона, соломинки и зонтика. Две большие тарелки стояли напротив Кощея. В самой большой тарелке находилось блюдо, под названием "молодость тракториста", это блюдо готовилось всегда только для Кощея, рецепт и название были его авторским правом. Ничего особенного в этом блюде не было, простой отваренный костный мозг, отделённый от своей костной оболочки, политый томатной пастой, оливковым маслом, майонезом и хорошо сдобренный Чили-перцем. Соль по вкусу. Но самое главное в этом блюде было то, что Кощей ел его руками, при этом не всегда даже облизывая свои пальцы. Дело в том, что пальцы он облизывал после первого кусочка, тем самым показывая самому себе и сотрапезникам, что он приступил к приёму пищи и отвлекать его не стоит, и после последнего, соответственно говоря о том, что он закончил. Конечно же, он и во время еды облизывал свои пальцы, но это было в редких случаях, если его блюдо особенно получалось удачным, по мнению самого Кощея. Поэтому, как сегодня заметил Гур, сегодняшнее блюдо не совсем нравилось Кощею. Его руки были почти по локоть в любимом соусе.
Прошу прощения у тебя мой верный друг, что пришлось так задержаться на описании первой из трёх тарелок находящихся сейчас на столе шикарного заведения "У Гасана". Обещаю тебе, что на описание последних двух тарелок, у меня уйдёт гораздо меньше времени. Тем более что всё описанное выше, имеет большое значение, для нашего дальнейшего повествования.
Итак, что же находилось во второй тарелке? Ответ здесь прост, в ней был салат! Это был любимый салат Кощея - оливье. И оливье он так же, как и первое своё блюдо ел руками, искренне считая, что вилка или ложка к этим двум блюдам неуместна.
Ну а в третьей тарелке лежал хлеб. Простой белый хлеб, нарезанный тонкими ломтиками. Кроме того что Кощей его ел, так он ему ещё служил в приёме пищи основательным подспорьем. Кощей макал хлеб в соус, помогал набирать побольше салата в свои жирные пальцы, а так же эти самые жирные пальцы вытирать хлебом как салфеткой. Одним словом гурман.
Раз уж мы немного отвлеклись от происходящих событий, описанием блюд находящихся на столе, думаю, что вам также будет интересно познакомиться и с едоком.
Кощей был молодым человеком, точный возраст не имеет ни какого значения, могу сказать только, что было ему до сорока. Он был обладателем высокой, сухой и не пропорциональной фигуры. Его руки были вытянуты как у Гориллы до колен, ладони были широкими с худыми длинными пальцами, напоминающими две сапёрные лопатки. Из за выдававшегося вперёд острого подбородка и высокого лба его лицо казалось неестественно вытянутым. Но ни его подбородок, ни его лоб так не портили общей картины его внешности как его нос, уши и глаза. Нос был похож на большую и слегка раздавленную картошку, причём кончик был задёрнут к верху. Можно сказать, что с ушами ему тоже не повезло, они были большими мясистыми и откровенно оттопыренными. Но самой впечатляющей частью его лица были его глаза. Сами глазницы были большими, и потому казалось, что его глаза вот-вот выпрыгнут из орбит. И когда Кощей смеялся или нервничал, разговаривал или думал, или совершал ещё какие либо действия, казалось, что он всегда с опаской ожидает, когда же они у него лопнут или выпадут из глазниц. А так же, если учесть, что Кощей всегда или почти всегда пытался смотреть своему собеседнику в глаза, то не тяжело себе представить, какие эмоции это вызывало у простых людей. Из-за глаз всё его лицо было напряженно, а белки всегда красными.
В одежде Кощей не был привередлив и любил одеваться в кроссовки и джинсы, простую футболку и любимый свитер, который он снимал только в невыносимую жару.
Его сотрапезник и друг, Чирь, был полной противоположностью Кощея. Он был среднего роста, спортивного телосложения. Внешне холённая, ухоженная и самовлюблённая личность. Чирь верил, что на окружающих он производит незабываемое впечатление. Что его внешний вид, манеры и интеллект, навсегда останутся в памяти у его собеседника. А одевался он действительно так, что забыть эту картину было мучительно тяжело. Сам же Чирь считал себя истинным знатоком, гурманом и ценителем хорошей одежды и аксессуаров к ней. Вот и сегодня он не изменил себе. Он был одет в дорогой серый костюм в мелкую белую полоску, в чёрные лакированные туфли и яркую с загадочными цветами и большим воротником сорочку. Пуговицы на пиджачке были позолоченные, а вполне может быть и золотые. На правой руке было три больших, с полудрагоценными камнями перстня а на левом мизинце не большое колечко с бриллиантом в пару карат. На запястьях правой и левой руки было по браслету внушительных размеров. В довершении общей картины, на его шее висело две жирные цепочки с непонятным медальоном, общий вес которых, вполне мог бы перевалить килограмм за пять. И если поставить рядом Чиря и среднего попа из средней церкви, то Чирь, на его фоне выглядел бы значительней.
За столом Чирь сидел в пол-оборота, на его коленях лежала салфетка, наверное, он боялся, чтобы Кощей не заляпал его дорогие брюки любимым соусом. В одной руке он держал зажжённую сигарету в другой стакан с загадочной жидкостью, которую он пил не большими глотками.
- О! - Обрадовался Чирь.- Здравствуйте гражданин Гур, вы точны как немецкий канцлер!
-Привет начальник.- Отозвался Кощей, с набитым салатом ртом.- Думал, успею до твоего прихода позавтракать.
-Доброе утро. - Ответил Гур и добавил. - Если оно доброе.
- Вчерашний вечер был добрее. - Улыбнулся Чирь.
- Чирь точно говорит начальник! - Подхватил его Кощей. - Вчера был лучший вечер в моей жизни.
- Да нет, ночь ничего не испортила, она нас поиздержала. - Сказал Чирь.
- Точно, точно, мы серьёзно потратились этой ночью. - Подхватил его жующий Кощей. - Ты знаешь, сколько стоит...
- Не стоит Кощей, не продолжай, мне это не интересно.- Презрительно глядя, сверху в низ, остановил его Гур. - Я убеждён, что знаю, сколько стоит жизнь в удовольствие и сколько стоит удовольствие в жизни. Особенно в твоей.
- Сколько? - Изумлённо уставился на него Кощей.
- Тарелка свиных тушёных мозгов и бутылка кока-колы.
- Ха-ха-ха. - Закатился Чирь.
- Ты чего ржёшь? - С покрасневшим от злости лицом, прошипел на него Кощей. Ещё не много, и, казалось, что глаза Кощея выпрыгнув из глазниц, заживут своей личной жизнью.
- Правда, Чирь, ты зря смеёшься. - Поддержал Кощея Гур. - Ты ведь тоже не дорого стоишь.
- И сколько же я стою? - Ещё улыбаясь, спросил он.
- Столько, сколько стоит всё то, что ты сейчас носишь на себе, - так же презрительно глядя на Чиря ответил Гур, - между прочим, эта цена многократно завышена.
У Чиря вытянулось лицо в изумлении:- Почему? - Спросил он.
- Да потому, что поношенное. - Отрезал Гур.
- Ха-ха-ха. - На этот раз закатился в смехе Кощей.
- Заткнись придурок, - Заскрежетал зубами Чирь.
- Ладно, хватит, размялись, а теперь давайте о деле. - Неожиданно сменив тему, тон и мимику, улыбаясь, протянул Гур.
Гур был доволен тем, что сейчас он увидел и услышал. Два закадычных друга Кощей и Чирь, при первой же возможности, готовы загрызть друг друга. Всё получалось даже лучше, чем он думал ещё вчера. Сейчас, в этот момент, ему показалось, что он нашёл ключ к тайне, как можно управлять этими людьми себе на благо. Теперь он знал, как подчинить своей воле тех, кого многие боялись.
"Молодец Гур, теперь ты знаешь, что нужно делать. А если знаешь, тогда делай смело" похвалил и воодушевил на решительные действия самого себя Гур.
Затянувшуюся было паузу, прервали слова Кощея: - Да-да, давайте определимся, что будем делать дальше, а то смех-смехом, а бабки нужны всегда.
- Кстати, Гур, может, будешь чего?- спросил его Кощей.
- Чего буду?- не понял его Гур.
- Ну там кофе, чай, сок или пиво? Ты же знаешь, мой дядя вмиг всё организует.
- С утра мне предлагаешь пиво без водки?
- Не, ну если хочешь водку, нет проблем.
- Нет, Кощей, я с утра обычно хочу шампанское с коньяком, виски с джином и ночной клуб с девочками.
- Ладно, не издевайся, я ведь от всего сердца тебе предлагаю.
- Спасибо тогда если тебе будет не тяжело, стакан апельсинового сока.
- Нет проблем, для тебя всё, что хочешь.
- Дядя! - закричал Кощей.
Со стороны кухни, где продолжалась возня с посудой, послышались приближающиеся, шаркающие шаги.
- О-о-о, какие у нас гости!- прошепелявил знакомый голос за спиной Гура.
Гур повернул голову в сторону говорившего. Это был дядя Гоша, хозяин этого заведения и одновременно родной дядя Кощея.
- Доброе утро дядя Гоша, как ваше здоровье, как здоровье вашей супруги?
Только когда дядя Кощея приблизился к столу, Гур смог разглядеть его в полумраке зала. Вид дяди Гоши соответствовал его заведению. На вид ему было лет шестьдесят - семьдесят, среднего роста такой же сухопарый как и его племянник. Внешне дядя Гоша старался выглядеть в соответствии с названием и внутренним убранством своего заведения "а-ля восток". Длинные волосы были собраны в пучок на затылке простой канцелярской резинкой, тонкие и длинные усы с закрученными концами к верху и бородка клинышком, тоже с завёрнутым к верху концом, в полумраке смутно напоминало о далёком сходстве с татаромонголами. Но жирную точку в его облике ставила массивная, серебренная серьга в левом ухе. Одежда дяди Гоши также соответствовала всему выше перечисленному. Рубаха с претензией на восточный манер, широкие штаны-шаровары, хотя это могли быть и растянутые спортивные трикотажные штаны и остроносые, точно восточные тапочки, делали общую картину довольно привлекательной. А его улыбка и манеры очаровывали и снимали все препятствия в общении между клиентами заведения и его хозяином.
- Ой, Гур, мальчик мой даже и не спрашивай. Ты же сам видишь, как выглядит дядя Гоша. Сил нет моих, но что делать? Все кушать хотят, и вы, и клиенты, и дядя Гоша со своей женой. Мы хоть и старые, а кушать всё ещё хотим.
-Да ладно тебе дядя, какие же вы старые, на вас ещё пахать можно, - пошутил Кощей.
- Вот видишь Гур, как молодёжь сегодня совсем перестала уважать стариков. Им и дела совсем нет до того, что нам по утрам и просыпаться уже не хочется, а мы всё равно встаём с петухами, ни свет ни заря. Наши кости по утрам просятся к земле, на покой, а мы всё равно живём и работаем, ради наших деток, что бы они не голодали. - Всё, также улыбаясь и шамкая беззубым ртом, проговорил дядя Гоша.
-Дядя, хватит заливать, рано просыпается тот, кто рано спать ложиться, - решил пошутить Кощей.
Дядя Гоша медленно подошёл к племяннику и улыбаясь со смаком врезал ему оплеуху.
- За что? - хихикнув и вжав голову в плечи, спросил Кощей.
- За глупую шутку, - ответил дядя Гоша и ещё раз приложился к затылку своего родственничка.
Чирь закатился заразительным хохотам. Гур улыбался, глядя на персонажей спектакля, происходившего за этим столом.
- Ну, всё, хватит! - Закричал, подыгрывая своему дяди, Кощей.
Он прикрыл голову своими могучими ладонями: - молчу уже, молчу.
- Вот так, Гур, мальчик мой, работаешь не покладая рук и не спя ночами, чтобы и такому оболтусу как наш Коша было не стыдно приводить своих друзей к своему дяди. Да и всё что делает дядя Гоша, потом достанется ему, он единственный наш наследник, - горько вздохнул он.
- Почему так тяжело вздыхаете, - спросил его Гур.
- Потому и вздыхаю, что не вижу ничего хорошего от всего этого. У Коши сейчас нет никакого желания помогать нам, старикам, а когда мы отойдём в мир иной, и вовсе всё забросит, и это в лучшем случае.
- А в худшем? - Поинтересовался у него Чирь.
- А ты не спрашивай, - ответил ему дядя Гоша. - Всё равно, по молодости своей не поймёшь.
- Ладно, ребятки, не буду вам мешать. Ты чего меня звал, Коша?
- Принеси Гуру сок.
- Какого соку хочет наш дорогой гость?
- Апельсинового, если можно, - попросил Гур.
- Для тебя, Гур, мальчик мой, можно. - Улыбнулся дядя Гоша. - И конечно же свежевыжатый со льдом?
- Можно и так, если вам это не доставит много хлопот, - ответил Гур.
- Что ты, что ты, я получу только удовольствие оттого, что тебе понравиться наш сок, - ответил дядя Гоша и шаркающей походкой пошёл на кухню.
Гур развернувшись в сторону уходившего и провожая его взглядом, вдруг ощутил нахлынувшее на него чувство уважения и жалости к этому человеку. Это ощущение вспыхнуло в нём искрой, неожиданно, насовсем короткое мгновение и так же неожиданно погасло, не успев зажечь в его сердце ничего доброго. Он отогнал от себя эти сентиментальные чувства, предпочитая лучше разглядеть обустройство зала этого заведения.
Ни о какой отдельной линии в дизайне помещения дяди Гоши не приходилось говорить. Это был набор сумбура и безвкусицы. Все внутренние отделочные работы и сам стиль зала, говорили Гуру о том, что оформлением занимался человек, далёкий от этого искусства. Человек, приложивший свои руки к богатой палитре применённых здесь материалов, имел один явный минус - он не имел даже представления о художественном вкусе, о сочетании предметов и цветовых оттенков. Зато этот человек имел один огромный плюс - по всему было видно, что он очень хотел хоть как-то придать помещению уют и тёплую, дружескую обстановку. Но то, что человек приложил, всё своё умение, желание и страсть своего сердца, с лихвой компенсировало все выше перечисленные недостатки. Гур отметил про себя, что не смотря все перекосы в оформлении помещения, посетители которые сюда приходили, чувствовали себя достаточно уютно в этом хаосе, ибо он не к чему не обязывал, а скорее на оборот - расслаблял.
Дорогой мой читатель, я специально не буду описывать, как выглядело заведение "У Гасана" внутри, что бы не отнимать у тебя удовольствие самому представить его внутреннюю красоту. Я верю, что персидские ковры, чучела птиц и животных, низкие лампы над столиками, кальяны, гобелены (если таковые присутствовали) и разноцветные краски, ты сам, с мастерством маститого дизайнера, сможешь разместить так, как нравиться только тебе одному.
И так! В то время, пока Гур рассматривал помещение, восторгаясь тем, как друг друга дополняли абсолютно не совместимые вещи, Кощей и Чирь о чём-то не громко переговаривались, время от времени тихо посмеиваясь над своими шутками.
- Кощей, а куда делись зубы твоего дяди, - спросил его Гур. - По-моему, в прошлый раз, они были у него во рту.
Кощей и Чирь расхохотались.
- Он ими брагу закусил, - давясь от смеха, выдавил из себя Чирь.
- Кощей все запасы своего дяди съел, и он их выкинул за ненадобностью, - всё так же продолжал давиться от смеха Чирь.
- Не скаль свои зубы, а то и ты их положишь на полку как мой дядя, - улыбаясь, ответил Кощей.
- Для глупого смех, как для туберкулёзного кашель, - произнёс неожиданно появившийся со стаканом сока, дядя Гоша. - Симптом, указывающий на диагноз.
На этот раз расхохотались все.
- Вот так и живём Гур, мальчик мой, что бы ни сделал родной дядя, племяннику смешно.
- Ну да ладно тебе, дядя, я ведь не со злости, - попытался оправдаться Кощей.
- Твоя любовь меня в гроб загонит, - отмахнулся от него дядя. - Ладно, ребятки, вы тут отдыхайте, а я пойду, дядю Гошу ещё много дел ждёт.
Он развернулся и побрёл шаркающей походкой и ссутулившись на кухню.
- Чудеса. Ты видел Гур? Зубы то его сейчас на месте были! - Улыбнулся Чирь.
- Оставь зубы моего дяди в покое. - Стал заводиться Кощей. - Дай даем свой завтрак, а то когда я нервничаю, я не могу спокойно есть.
- Смотри не подавись - продолжил своё Чирь.
Кощей молча уставился на него. В этот момент Гуру показалось, что напротив него сидят не два человека, а два оголённых провода. И если их сейчас соединить между собой, то произойдёт короткое замыкание, с последующим возгоранием легковоспламеняющихся материалов. А этот материал был их, Кощея и Чиря дружба.
Гур праздновал победу! Он в очередной раз убедился в правильности своих прежних наблюдений. Теперь-то точно он имел ключ к управлению этими типами. И сейчас он мог им воспользоваться так, как хотел того сам. Гур понял, что обладая этим ключом, он мог зажечь пожар, а мог и потушить то, что уже стало возгораться.
-Давайте лучше закончим с нашими делами и пойдём дальше работать, - разрядил обстановку Гур.
- Кто пойдёт работать, а кто и отдыхать, - на этот раз улыбнулся Кощей. - Правда, друг мой, Чирь мой мальчик? - Передразнил своего дядю Кощей.
- Да! - Поддержал его Чирь.
- В таком случае, господа хорошие, расходимся каждый будет заниматься своим делом, - предложил Гур. - Кто работать, а кто спать.
Гур поставил стакан с соком на стол и собирался уже вставать, когда Чирь его остановил.
- Подожди Гур, давай решим, когда, что и где нам делать дальше.
- А что решать с вами, - ответил, всё-таки, вставая Гур. - Вам нужно повеселиться, пожрать да поспать. У нас разные клубы увлечений.
- Нет, нет начальник, подожди, - вставил своё слово Кощей. - Мы ещё и деньги любим.
- А зачем тебе деньги, Кощей? - Ответил Гур. - Ты сам себе-то ответить можешь?
Кощей хотел, что-то сказать, но Гур остановил его: - Хотя...- промедлил он, - не стоит утруждать свои мозги такими сложными задачами. С твоими пристрастиями, не трудно догадаться для чего тебе деньги.
- Но удовлетворять-то нам их как-то надо, - поддержал своего друга Чирь.
- Надо, - подтвердил Гур. - А для того чтобы их удовлетворять, надо и работать.
- Ну мы же поработали вчера, а сегодня отдыхаем, - улыбнулся Кощей. - Чего и тебе желаем.
- Давай Гур, присоединяйся сегодня к нам, - протянул руку Чирь. - Обещаю, мы весело проведём время.
-А я и не сомневаюсь, что вы весело его проведёте, но у нас разные вкусы.
- Да причём тут вкусы? - Продолжил Чирь.
- Вкус неотделимая часть аппетита, - на этот раз улыбнулся Гур. - Вкус определяет аппетит, а потому и аппетиты у нас разные.
- Хорошо, - надулся Кощей. - Пусть будет так, ты скажи только, будет у нас работа или нет?
- Будет. По вашему вкусу и работа будет.
- Когда? - Спросил Чирь.
- Скоро, - Гур развернулся и пошёл к выходу.
- Так а что нам делать, пока тебя ждать будем? - Спросил у Гура Кощей.
- Ешьте, пейте, веселитесь! - Услышали они ответ.
Гур вышел, закрыв за собой дверь. А Кощей и Чирь ещё некоторое время молча сидели, глядя в сторону выхода.
Помедлив, Чирь обернулся к своему другу: - А что это было Кощей, а?
- Это? Это Гур приходил чай попить.
- Так я не понял, что нам делать?
- Что делать, что делать? - продолжая смотреть на двери, передразнил своего друга Кощей. - То, что тебе начальник сказал, есть, пить и веселиться.