Они были беглецами, все до единого. Именно поэтому они согласились на эту авантюру. Кто-то из них бежал от правосудия, кто-то - от семьи, кто-то - от одиночества. Были и такие, кто бежал от себя, но, несмотря на все усилия, этой гонки им было не выиграть.
Ржавый песок лишь слегка дрогнул, когда ракета коснулась поверхности планеты. Люк открылся, и из ракеты вышли люди. Яркий дневной свет заставил их зажмуриться, ударив сразу и без предупреждения. Точно слепые котята они вертели головами, пытаясь хоть как-то сориентироваться. Постепенно глаза их стали привыкать к слепящему солнцу, но открывали они их осторожно, смотря на мир через узкие щёлки век.
Земля под ногами была горячей и сухой. Воздух вокруг тоже был горячим и сухим, вдыхался неохотно, с трудом, обжигая лёгкие и скрипя на зубах, а выдыхался с каким-то ультразвуковым свистом.
Они не могли видеть высоких и выгоревших небес планеты, но уже догадались, что небеса эти чисты так, как если бы были созданы пару минут назад.
Не желая терять больше времени, люди хаотично подались вперёд, за своим лидером. О да, в этой экспедиции, как и во всех предыдущих, был лидер, которому надлежало руководить всеми строительными работами, следить за порядком в посёлке, а также решать бытовые проблемы и споры между поселенцами. Главным в этой экспедиции был Мак. Мак не был молод, не был стар и напоминал Фонтан Энтузиазма. Он старательно орошал этим энтузиазмом умы своих попутчиков, но, несмотря на все старания, климатические условия в их головах явно не подходили этому капризному умонастроению...
Мак вышел вперёд, и, подняв руку вверх, заставил толпу остановиться. Он повернулся и заговорил так громко, как только мог:
- Друзья мои! На нас возложена ответственная задача по колонизации этой планеты. Наши потомки будут восхвалять нас, Первых Поселенцев. Сегодня - великий день. Этот день знаменует собой начало новой эры господства Человека над миром, - он обвёл рукой пустое пространство вокруг. - И, как учит нас наша Великая Религия, Отец Наш Небесный создал мир за шесть дней, а седьмой объявил выходным... Так и нам, следуя его примеру, надлежит построить посёлок за шесть дней, а на седьмой день устроить праздник, первый праздник, который увидит эта планета. Итак, сегодняшний день я объявляю понедельником. За работу, друзья мои!
Для полноты картинки оставалось только дождаться "бурных, несмолкающих аплодисментов", или выстрелить из сигнального пистолета, махнуть клетчатым флагом и всё в таком духе.
Многие из "друзей" подумали, что неплохо бы объявить несколько воскресений подряд, а потом, с понедельника, приниматься за работу. Но, ничего не поделаешь - одним из условий попадания на эту планету было именно безоговорочное подчинение лидеру.
Мак быстро разбил людей на группы, отдал всем распоряжения. В чём, в чём, а в отсутствии организаторского таланта его нельзя было упрекнуть.
Первостепенной задачей были поиски воды. Но вокруг, насколько хватало глаз, не было видно ни одного ручейка, не то, что реки. Несколько человек, вооружившись специальными приборами, занялись поисками подземных вод. Скважину нужно было пробурить как можно скорее. Не нужно объяснять, что значит вода для любого человеческого существа.
Жара была просто невыносимой. На своей родной планете они никогда не испытывали таких мук, ведь там можно было спрятаться в гостеприимной тени деревьев, окунуться в прохладный поток... Воспоминания о доме посетили сейчас каждого, в том числе и Мака. Но он, увлечённый, отогнал эти горько-сладкие мысли.
У него были и другие заботы.
Незаметно, он собрал несколько надёжных людей, и, пока остальные были заняты работой, они погрузились во внедорожник и отправились на северо-восток.
Мак вёл машину сам, а справа от него сидела Ли-Лэн, единственная, кто осмеливался с ним спорить. Мака это раздражало, но, памятуя, что в споре рождается истина, он всё время с ней советовался. Так было и на этот раз.
Они ехали около часа, но никаких признаков того, что они искали, впереди не было. Местная пыль уже с удовольствием облепила внедорожник, и с аппетитом принялась за пришельцев, которые не могли в нём спрятаться.
Пыль на этой планете была живым существом. Вездесущая и мельче обычной в разы, при нападении она действовала как единый организм. Люди никогда этого не замечали, хотя и догадывались о такой возможности.
Избавиться от пыли было невозможно. Она крепко сцеплялась со всеми молекулами и атомами, которые попадались на её пути. Поэтому очень скоро все вновь прибывшие и всё вновь прибывшее приобрело цвет ржавой медной сковородки. Если где-нибудь в Галактике ржавые медные сковородки нашли бы последний приют и понимание, то это случилось бы здесь.
Впереди показалось серое нагромождение чего-то непонятного, и Ли-Лэн высказала предположение, что это - главная свалка планеты.
Они приближались, и Мак уже был готов согласиться с этим. Он пробормотал:
- Ничего не понимаю. Едем-то мы верным курсом... - он осёкся.
Они подъехали вплотную к странному объекту. Глаза их, как по команде, расширились до размеров суповых тарелок, а челюсти отвисли, будто у марионеток.
Мак кивнул, и вся их небольшая группа выбралась из машины. Они ещё не оправились от шока, когда Мак скомандовал:
- Рассредоточьтесь и внимательно всё осмотрите. Встретимся через час, вон там, где должна быть главная площадь, - он махнул рукой куда-то вглубь нагромождения камней, балок и мусора, всего, что когда-то было посёлком.
У Ли-Лэн на глаза навернулись слёзы, но она тут же решительно их смахнула, и они, словно два некрупных бриллианта, были тут же проглочены ненасытной пылью.
Люди осторожно ступали, стараясь не нарушить мёртвого покоя этого странного места. Никто не разговаривал, гнетущая тишина нарушалась лишь стуком сердец и неровными выдохами и вдохами.
Через час, как и было намечено, группа собралась на относительно открытой и ровной площадке в центре бывшего посёлка. Мак сидел, скрестив ноги, на какой-то огромной деревянной балке. Балка эта явно знавала лучшие времена, до того, как её изуродовал огонь.
Люди отчитывались перед Маком, один за другим, потом отходили и садились неподалёку. Когда этот импровизированный ритуал завершился, лицо Мака посерело и осунулось. Высокое солнце бросало на него болезненные жёлтые блики, а он всё продолжал рассматривать медную труху у своих ног. Никто не осмелился нарушить молчания. Наконец, Мак глубоко вздохнул, так, что ворвавшийся в легкие воздух чуть не воспламенился. Он поднял глаза на остальных.
- У кого-нибудь есть предположения, что здесь случилось? - он говорил засохшим голосом, а Ли-Лэн поразилась, как он изменился за последние два часа.
- Ну, это сделали не дикие звери, - осторожно заговорила Ли-Лэн, - и это явно не последствия разбушевавшейся стихии...
Мак слушал её очень внимательно, а жёсткие черты его лица напряглись, будто гепард перед прыжком. Он думал о том же, о чём и она.
- Остаётся только одно - это дело рук разумных существ, а поскольку никаких данных о разумной жизни на этой планете нет, я думаю, это сделали сами поселенцы.
- Но почему? - молвил Мак. Он и все остальные уставились на Ли-Лэн так, будто небесами ей было даровано высшее знание.
- А что вы все на меня так смотрите? - развела она руками. - Я не могу знать всего. Я, как и вы, здесь первый день. Может, всё объяснится само собой? Ведь тому, что здесь сожжено всё, что можно было сжечь, как и тому, что здесь разбито всё, что можно было разбить, что разрушено всё, что можно было разрушить, должна быть какая-то причина? Меня больше настораживает то, что мы не нашли здесь ни одного поселенца, ни живого, ни мёртвого...
- Да, вопросов, как всегда, намного больше, чем ответов. Что ж, подумайте над этим, но остальным - ни слова. Мне совсем не нужна паника.
Когда они вернулись в свой посёлок, люди уже разбили палатки и готовились ко сну. Неподвижный воздух глотал обрывки их разговоров, так что нельзя было уловить ни слова. За день были проведены некоторые подготовительные работы. Мака беспокоило только одно - поиски воды так и не дали результатов. Запасов, которые они привезли со своей далёкой планеты, хватит ещё на пару дней, не больше. Но он постарался прогнать рой тревожных мыслей из своей головы, и вёл себя так, будто всё шло лучше некуда.
Понедельник плавно переходил во вторник.
Во вторник ничего не изменилось. Только солнце стало ещё чуть более безжалостным, красная пыль - чуть более агрессивной, а воздух - чуть более плотным. Но этому никто не придал значения.
Мак внутренне молился, чтобы небеса внезапно почернели, и пошёл ливень. Но абсолютно чистый и прозрачный свод будто насмехался над ним. Люди по-прежнему искали источник воды, но скупая планета не спешила делиться своими богатствами. Работали все бодро, но скорее по инерции, чем по собственной воле.
Мак сновал по стройке, будто челнок, появляясь то на одном краю посёлка, то на другом. Он отдавал распоряжения и был, как и раньше, свеж и весел. Но это была лишь видимость: сомнения и тревоги накрывали его с головой, будто волны неспокойного океана. А больше всего его пугала та выросшая из смутного предчувствия уверенность, что с этой планетой что-то не так. Он на секунду застыл на краю посёлка, обозревая бескрайнюю, не нарушаемую деревьями или ветром пустыню. Он никак не мог понять, почему они высадились именно здесь, где не было открытых водоёмов и растительности, почему на той маленькой зелёной планете, откуда они прилетели, никто не предупредил его, что выжить здесь будет намного сложнее, чем он думал.
Все эти мысли смешались в его голове и исчезли в бурлящем водовороте. Краска отлила от его лица, которое теперь напоминало бескровную маску. Мак мотнул головой, как если бы хотел стряхнуть мусор из волос, а потом продолжил свой путь. В этот день он больше не позволил тревожным мыслям заполнить сознание.
Вторник прошёл без происшествий. Воду, правда, так и не нашли, но Мак не заметил беспокойства среди поселенцев. Но, когда ночь обрушилась на их лагерь, он сам не мог унять тревоги. Мысли, которые он так старательно вытеснял из сознания целый день, прорвали все дамбы и смыли остатки его самообладания.
"Придётся установить режим экономии воды", - такой была последняя мысль неутомимого лидера, прежде чем он потерялся в тяжёлом беспамятном сне.
"Придётся установить режим экономии воды", - такой была первая мысль неутомимого лидера, когда он открыл глаза. Началась среда.
В среду началась паника.
Неимоверными усилиями Маку удалось немного успокоить поселенцев, внушив им, что это временная мера, и что никакой проблемы с водой нет.
Но проблема-то была, да ещё какая!
Мак бродил по посёлку, как тень, осторожно прислушиваясь, словно летучая мышь, к разговорам. И то, что ему удалось услышать, совсем не внушало оптимизма. Люди устали. Люди беспокоились из-за воды. Люди изнемогали от жары и тревожились, что уже третий день нет ни малейшего ветерка, не говоря уже хотя бы о крохотном кудрявом облаке на небе.
Мак поднял голову, жмурясь от яркого света. Он подумал, что ночью, пока они не видели солнца, оно взорвалось и теперь светит в сто раз ярче и жарче. Хотя, он понимал, такое было немыслимо, даже теоретически невозможно, его ощущения, а также ощущения многих его людей говорили об обратном.
Если вы, живя на маленькой уютной зелёно-голубой планете, заботливо укутанной нежными облаками, жалуетесь на невыносимую жару, то оставьте свои жалобы, навсегда о них забудьте.
Есть маленькая медная планета, с жадным прозрачным небом, погребённая под мельчайшей пылью, жара на которой действительно невыносима.
Маку донесли, что на работу не вышли пятеро. Судя по всему, обезвоживание организма. Солнечный удар.
Мак вздохнул, потом приказал перекинуть несколько человек на другие объекты, чтобы заменить больных, а сам отправился в свою палатку. Он чувствовал себя раскалённым и уставшим. Горячая медная кожа, которая казалась ему непроницаемым панцирем, была, тем не менее, его собственной, хотя сейчас ему больше всего хотелось от неё избавиться. За три дня он напрочь забыл значение слова "прохлада", а о том, чтобы принять холодный душ, не могло быть и речи.
Внезапно в его мозг вторглись мысли о посёлке предшественников. Будто во сне, он вновь увидел разорённые дома, разбитые окна...
Мак потёр виски, но головная боль только усилилась. Болело всё тело, но он понимал, что не может позволить себе расслабиться.
Неимоверными усилиями он уговорил свой организм напрячься и выйти из палатки в вертикальном положении.
Как раз в этот момент мимо проходила Ли-Лэн:
- Мак? Боже, я тебя даже сразу не узнала... Плохо выглядишь. Может, отдохнёшь? Мы вполне справимся и без тебя, ты ведь уже раздал все распоряжения на сегодня...
- Я бы с радостью, но не могу. Большинство людей здесь - не так сильны духом, как кажется. Я нужен им сильным, неунывающим. Им не нужен лидер-слабак, лидер-неудачник. Пока я ещё в состоянии двигаться, я не сдамся.
Ли-Лэн смотрела ему вслед, когда он, неровной походкой, удалялся к окраине посёлка. Потом она взглянула на восток, на секунду нахмурилась, но потом тряхнула головой и ушла доделывать свою работу. И, тем не менее, какая-то непонятная тревога поселилась в её душе.
Среда прошла лихорадочно и тяжело.
В четверг температура достигла пятидесяти градусов по Цельсию, и на работу не вышла почти половина всех прилетевших.
Мак сидел на окраине посёлка, понурив голову. Рядом с ним сидела его паника, не давая ему собраться с мыслями. Подошла Ли-Лэн:
- Ты меня звал?
- Да. Нужно посоветоваться. Только никому ни слова, - он подозрительно огляделся, но рядом не было ни души.
- Разумеется. Я ведь тебя никогда не подводила...
- Так вот. У нас у всех огромные проблемы. Во-первых, мы так и не нашли воду, а та, что осталась, кончится завтра, максимум послезавтра, как бы мы её не экономили. Во-вторых, я потерял связь с нашей планетой. Сигнал не проходит. Совсем. Может, аппаратура неисправна, но мы остались тут одни, в итоге. В-третьих, я ума ни приложу, что случилось с тем чёртовым посёлком наших предшественников, - он умолк.
Ли-Лэн молчала пару минут, будто собираясь с мыслями, а потом промолвила:
- В-четвёртых, с востока на нас движется какое-то тёмное пятно, и мне кажется, что ничего хорошего в этом нет. В лучшем случае, это пыльная буря. Я даже надеюсь на это.
Мак поднял голову и посмотрел ей в глаза:
- Только не это! - из его груди вырвался каменный вздох отчаяния.
- Я не шучу, - кивнула Ли-Лэн. - Можешь сам посмотреть. Я увидела это пятно ещё вчера, но подумала, что это мираж, обман зрения. Но сегодня оно увеличилось, потемнело и явно движется к нам.
Мак вскочил:
- Покажи мне, где оно. Только тихо.
Она молча повела его к краю посёлка. На счастье, здесь сейчас никто не работал. Мак приложил руку козырьком ко лбу, стараясь разглядеть хоть какие-то детали этого пятна.
- Всё будто в тумане, - пробормотал он, прищуриваясь.
- Я тоже ничего не в силах разглядеть. Остаётся только ждать.
Мак кивнул.
В четверг они выбились из графика окончательно и бесповоротно. Но это тревожило Мака меньше всего.
В пятницу утром ему показалось, что ночью кто-то залил в его артерии и вены расплавленный свинец. Его лихорадило, и он чувствовал такой жар, что кожа грозила лопнуть в любую минуту.
Он выбрался из палатки на солнечную жаровню. Холодная звезда встретила его новой порцией инфракрасного излучения, стараясь прожарить до костей. Язык прилип к нёбу, так что он некоторое время оставался безмолвным.
Работали теперь лишь около десяти процентов поселенцев. Остальные лежали в своих палатках в тревожном забытьи. Нужна была вода, нужен был ветер. Но их не было, как не было и надежды, что они когда-нибудь вообще здесь появятся.
Те кто работал, делали это как в замедленной съёмке. Многие падали прямо на рабочих местах.
Мак привалился к своей палатке и стал ждать смерти.
В субботу не работал уже никто. Мак лежал в палатке не в силах ни уснуть, ни бодрствовать. "Я обещал людям рай, а вместо этого они получили пекло адово", - думал Мак. - "Впрочем, я и сам верил, что буду жить в раю на другой планете. И страдаю теперь наравне с остальными. Наверное, уже поздно что-то придумывать".
Желейный воздух изредка содрогался от приглушённых людских стонов. Лихорадка добралась до всех, не унеся ни единой жизни, но уже показывая им дорогу в другой мир. О да, скоро все они увидят свет, но не тот, что подстерегал их, выйди они из палаток.
Воскресным утром Мак проснулся от звука воды. Сначала он не поверил своим ушам, думая, что это лишь жест отчаяния со стороны воображения. Но желанный плеск и рокот лишь усиливались, поэтому он выполз из палатки.
О, чудо! Вокруг стоял туман, такой, что света было не видно. В посёлке царил влажный сумрак, а люди постепенно стали приходить в себя. Оказалось, что воду слышали все. Они двинулись на восток, ничего друг другу не говоря. К восточной границе посёлка подступил лес, из которого и доносился шум воды. Из этого же леса истекал серебристый туман.
"Так вот что это было за тёмное пятно!" - догадался Мак, но вслух ничего не сказал. Теперь это было не важно.
Деревья напоминали кедры и стояли плотной стеной. До ушей пришельцев донеслись и других звуки - чей-то звонкий смех, шум прилива, птичье пение, шорох тяжёлых листьев. Через пару минут ноздри им стали щекотать запахи хвои, спелых яблок и выпечки. Они стояли, будто зачарованные, закрыв глаза.
Наваждение не проходило, но, когда люди открыли глаза, взоры их были столь же пусты, сколь и небо этой планеты. Как и прежде безмолвные, они медленно разошлись по своим палаткам и, вооружившись тем, что смогли найти, принялись методично рушить всё построенное.
Потоки ветра, пришедшие из леса, лишь подстёгивали поселенцев. Прошло меньше часа, а они и камня на камне не оставили. Ветер щекотал и обнимал их, будто любимых детей, а они улыбались, все до единого.
Когда всё было сожжено, разбито и разрушено, люди бросили свои орудия в чавкающую медную пыль и, повинуясь неслышному зову ветра, двинулись в лес.
Деревья охотно принимали их под свою сень, окутывая дурманящими ароматами. Один за другим, люди скрылись в странной чаще, ни разу не оглянувшись назад.
Медный песок не издал ни звука, когда ракета приземлилась. Люк открылся, и из стального чрева выбрались люди. Они опасливо озирались по сторонам, щурясь от яркого света.
Пока они не успели разбрестись по планете, их лидер решил сказать речь. Да, в этой экспедиции, как и во всех предыдущих, был лидер.
Он вышел вперёд и поднял руку, привлекая внимание:
- Друзья мои! - выкрикнул он, дожидаясь, пока все друзья повернут к нему свои глаза и уши. - Сегодня - великий день, и этот день будут помнить наши потомки. Я назову этот день понедельником...