...Он шёл по деревням: странный, чужой, усмешка плутоватая на узком лисьем лице. На ночлег останавливался, и люди не отказывали ему, так уж заведено, только зорко смотрели хозяева, как бы чего в гостевой половине дома вдруг не пропало. А человек (со смешным, почти женским именем Меннайто) вдруг разговор заводил: а как, мол, с неудачами у вас? Сердились одни хозяева и смеялись другие, а человек своё гнул: мол, покупаю неудачи, собираю себе в заплечный мешок - с тем и иду.
Мешок за его плечами и вправду был тощ на вид, а поднять - невозможно тяжёлый. Дети малые, выпучив от изумленья глаза, спрашивали: как же так? Разве можно взять и в мешок сунуть чужую неудачу? "Мне - можно", усмехался человек. - "Я ведь это умею".
...И были дома, в которых гнали Меннайто с порога прочь, только не злым словом: боялись, что вот развяжет странник свой чудо-мешок и швырнёт обидчику на прощанье чужую чью-нибудь неудачу.
...И были дома, где хозяин, любопытный и алчный, соглашался на сделку, и тяжёлые монеты переходили из ладони в ладонь. А скупщик проводил рукой над головою хозяина, хватал что-то невидимое в укромном уголке дома, да быстро совал руку в едва приоткрытый мешок. На том и расходились, друг другом довольные, разве что женщины ворчали про плутовство да обман.
Дни проходили, и поначалу радовались хозяева, что рискнули на сделку с Меннайто. Удача сама лилась в руки им первое время, всё получалось, и не было Расплаты для них за то, что дела шли в гору. Но мало-помалу запас отпущенной каждому из них удачи закончился, а за новую расплатиться было нечем: ведь все тревоги, все хвори и все неладности унёс в заплечном мешке хитролицый Меннайто.
Так - болото приходит на некогда осушённое поле: влагой своей понемногу переполняет, и не отметишь тот день, когда земля под ногами не просто зачавкает, а недобро причмокнет. Так - стала жизнь людей, продавших свои неудачи, похожа на вязкую, жидкую глину, что не желает принимать форму, сколь ни меси её. Бессмысленна стала их жизнь, дела стали запутаны и заброшены, ничего до конца доделать не могли лишённые неудач. Деньги, нажитые в прежние, яркие дни, уходили теперь на вино, и дети собирали в лесу ягоды сормэ, от которых тяжелеет тело и смешными снами наливаются глаза. И ничего плохого не происходило с этими людьми - только ветшали дома, и в безвестности медленно тонули целые семьи.
А что ж Меннайто? Хотел удачу за чужую Расплату получить, да пожадничал: прохудился его тяжёлый мешок, и все неудачи на него разом накинулись. Хлебал он их, расхлёбывал - да и захлебнулся. Так и бывает со всяким, кто берёт себе больше, чем может сам унести...
А купленные те неудачи ничейные разбежались по свету, и теперь иной раз мы случайно на них наступаем, и тогда чужая неудача кусает нас прежде, чем мы успеем заслужить её. Но ведь Мир велик и мудр, а значит, за каждой неудачей однажды и радость нежданная прибежит. Главное, разглядеть её и узнать: ведь радость-то будет тоже ничейная и чужая!
Так и живи - прислушивайся к Миру, и неудаче не удивляйся, и радость встречай даже там, где увидеть не ождидал...