Естественным образом, очень часто будучи закрыты в тесных квартирах и совершая, хотя бы для саморазгрузки, своего рода "поход по дому", полный переживаний и даже религиозности, современные российские люди даже и не замечают, что то, что им дают в качестве информации в рамках образования, улетучивается часто под воздействием мирового информационного потока, СМИ. "Купюры" же (то есть то, что вырезано) в научно-популярных материалах, находящихся в составе научного сегмента информационного потока - независимо от того, "режиссерская" ли это, либо "продюсерская" работа по социальной направленности - могут в сознании людей-зрителей уподоблять упомянутые материалы ничего не обязывающим с точки зрения просмотра "мыльным операм", а вслед за этим "присваивать" всей научной деятельности своего рода штамп "пародий" и "приколов". При этом, как представляется, частая обзорность выступлений в СМИ, превращающая их в своего рода лекции, а также их особый язык, во многом восходящий к просветительской традиции России, говорят о том, что подобно преподавателям вуза, авторы таких выступлений, целыми поколениями, стремятся оставить учеников - как хороших, так и плохих (не говоря уже о том, что стремятся завоевать подписчиков в интернете). Нельзя, правда, сказать, что при общей увлеченности граждан продукцией интернета (в первую очередь на политические и на социально-экономические темы), виртуальные "кафедры" воплощаются в себе подобные на постсоветской улице. Конечно, если говорить о проблеме доступности изложения, то научные темы в СМИ, адаптированные для рядового человека, сегодня уступают в популярности стенд-апу - какой бы он не был, хотя бы и религиозный (как это происходит в ряде случаев), притом, как кажется, "базовый" стенд-ап все-таки научен, поскольку восходит к самым насущным и атропологизированным часто нуждам человека. При засильи продукции интернета, думается, в постсоветском обществе растет потребность в лучшем образовании, и поэтому советское гуманитарное образование - в первую очередь - превращается в новый суперпроект начала ХХI века (вместе со всеми ремейками на тему советского).
Учитывая сказанное выше, можно сказать, что такая специальность (и ее отголоски в обществе), как история, становится своего рода аспирантурой, где труднее всего учиться, и особенно для тех, кто реально хочет сегодня повысить уровень своего научного и духовного развития - даже притом, что в России существует развернутая персонификация и кажущаяся практическая приложимость (в условиях коммерциализации общества) научных трендов и образовательных программ, не говоря уже об аналитике. При этом значение самодеятельных, непрофессиональных авторов в Сети увеличивается, поскольку "отметиться" в интернете теперь - это создать именно качественный контент, "на века", ведь хорошая работа для прочтения подсознательно напомнит читателю о том, что он порядочный человек, "раз читает избирательно и самое лучшее" (особенно платя за это свои кровные деньги). Так, массовый гуманизм рядового читателя в указанных условиях может привести к "преподавательскому гуманизму" как точке отсчета разрушения так называемого "блатного феодализма", имеющего место, по ряду оценок, в науке и культуре, легко "помещающихся" во всем доступной Сети.
Обмен мнениями по поводу той или иной публикации в российских СМИ так или иначе возникает, и поэтому идеологическо-политологическое регулирование информационного климата в стране, очевидно, зависит не только от степени выверенности информации в таких публикациях, но и от структуры интеллекта людей, воспринимающих их, от их "цепочек" и интеллектуального взаимодействия внутри "цепочек" (а образование с конца советских времен претерпело изменения и стало более формальным и прикладным - так что даже сама по себе, скажем, работа в госсекторе может превратиться в специальность). И, если принять то, что история страны/семьи представляется аспирантурой самой жизни, а работа в госсекторе - специальностью, то та многовекторность сознания и многовекторность во многих областях жизни страны/мира, о которой принято говорить, имеет свои пределы и содержит потенциал стабилизации, а росссийское ообщество явно сохраняет явно целостность и способность к дальнейшему развитию. К тому же, хотя бы шутки ради сказать, те эфиры-"лекции" в СМИ, о которых упоминалось выше, даже при их свойстве "одновременно сидеть на двух стульях" (обращаясь с разной социально аудитории), "скроены по косой", неформально - то есть как бы самым дорогим способом раскройки "информационной ткани", и такие работы как правило качественны для восприятия и их содержание не подменяется стилем как таковым. Сам "калибр" сегодняшнего пиара, как бы к нему не относились, насколько бы он ни был поставлен на рельсы науки психологии, насколько бы он ни был подчинен правительственной пропаганде, конечно, не равняется "калибру" тех научных работ, которые способны, став этической основой межчеловеческого общения в Сети, обеспечить конструктивные контакты внутри общества. Тем более, что по мере сверхбыстрого (по сравнению с этим процессом в истории той же Европы) роста капиталистических отношений в сегодняшней России сама историческая память общества страны начинает приобретать "накопительный" характер, ориентируясь на тех общественных лидеров, работа которых приносит общественно значимые дивиденды, а не тех персоналий, кто, как часто когда-то, оттягивал на себя внимание и потом являлся "мальчиком для народных колотушек". Также можно отметить, что в России, возможно, возник "областной" (по советской "шкале") аналог знаменитых в истории по качеству образования немецких университетов - несмотря на известный упадок "русско-интеллигентской" традиции образования в последние десятилетия, и такие "научные блондинки", как легкомысленная помесь истории и политологии в 1990-е годы, все еще остаются в идеологии государства, что позволяет поставить под сомнение то, что близкое будущее России (первая половина 2020-х гг.) будет именно консервативно-патриотическим. Информация как таковая, тем не менее, как представляется, продолжает "перекачиваться" в разного рода учебно-методические материалы, по которым можно измерять и моделировать прежде всего образование в стране - то есть основу для гуманизированного государственного менеджмента, и затем указанный процесс может вести к получению более или менее позитивного научного отзыва "на перспективу". При этом, имея в виду, что в различных российских СМИ как правило повторяются одни и те же политико-воспитательные тезисы, можно сказать об аристократизации самих СМИ, об их узкой конкурентности, создающей своего рода "оперативно-литературную обстановку", в которой сами средства массовой информации, без реально-демократической поддержки большинства населения страны, с выгодой для себя освоиться не успевали бы и претерпела бы изменения европоцентристкая концепция просветительского характера государственной власти.