Под давлением социально-политического потенциала государства в России, накопившегося в результате его управленческой деятельности в течение XX - XXI вв. и с проникновением в 1990-е гг. в страну изначально чуждой ей глобализации общественное сопротивление в первую очередь политическому давлению "сверху" - не более чем тип "социального каприза", а не революционного движения. При указанной социально-политической ситуации и при возрождении общественной тяги к "живому" общению, по мере спада первоначального Интернет-бума, а также при известной социально-экономической унификации людей в российском обществе и прогресса в экономике вырабатывается своего рода "линия производства социальных типов", которые на первый взгляд схожи с социальными типажами на улице. Отсутствие сильной и ярко выраженной политической оппозиции власти в современной России говорит об упадке так называемой еще в XX в. общественности, и можно сказать, что, проникая из общественной среды в частную жизнь россиянина, политическое в РФ придает социальную силу самому "социальному типу" - так, например, что творческое самовыражение его носителя (в первую очередь в процессе труда) пока не "облагается" никаким налогом (который в данном случае может иметь и нематериальное выражение), прибавляя определенную ценность к складывающимся частным капиталам в стране, куда, как уже говорилось, может входить и образование.
На фоне распространения в обществе РФ социально сильного типа личности (о нем мечтали еще в советское время, воспитывая из детей "созидателей") проникновение в страну с приходом глобализации в 1990-е гг. уже научно разработанных технологий бизнеса дает своего рода "эффект притяжения" людей друг к другу, поскольку они в среде, исторически привыкшей к плановости и относительно равному и равномерному распределению, сплачиваются, как бы сопротивляясь этой изначально цивилизационно чуждой новизне (однако бизнес в РФ все же привился). Действительно, именно сплочение (и в первую очередь внутри русской нации) имеет результатом современный духовно-религиозный подъем в России, что также, как представляется, повышает способность общества в стране к восприятию той же правительственной, в целом научно обоснованной программы создания капиталистической экономики при известной доле государственного регулирования. Однако, при возросшем в обществе коллективизме определенной странностью является "разряженный" политический климат, который после прохождения странно серии фундаментальных циклов развития в XX - XXI вв., с усилением роли государственной власти, должен сгущаться, а в действительности, возможно, интенсивная политическая жизнь есть, но, при живости в обществе (еще со времен эпохи "застоя" в СССР) строго научных основ воспитания и образования, индивидуум в РФ придает ей частный характер.
В современном российском обществе, как представляется, наблюдается феномен накопления социальной энергии. Это связано с тем, что по мере развития "общества потребления" (а вместе с ним и принципа "плати, это столько и стоит") в известной степени экономятся силы, в частности в процессе поиска товаров по приемлемым ценам, и оказывается в итоге, что наиболее полноценный отдых от планомерного труда и вообще самого процесса выживания зависит от интеллектуального роста российского индивидуума, который фактически при строительстве новой жизни все более и более формирует свой индивидуальный (и политически "заряженный") подход - начиная с шопинга.
Достаточно успешное выживание россиян, особенно после "крымского кризиса" 2014 г., говорит о том, что в условиях их интеллектуального роста и тесной зависимости их отдыха от этого есть своего рода переход из общественной сферы политической жизни в частную, причем в этом процессе угадывается и рост самих капиталистических отношений, бизнеса, поскольку человек, занимающий частную политическую "нишу", как бы приобщается к власти денег в мире монетаризма и ощущает поэтому новый для себя статус некоей политической величины. Частная политическая жизнь человека в РФ, таким образом, в конечном итоге не результат воздействия денег и капиталов на какое-либо лицо, а скорее результат успешно сложившегося механизма накопления социальной энергии, что тесно связано с научно выверенной политикой государственной власти - прежде всего по отношению к обществу.
При указанных выше условиях интеллектуального и даже энергетического роста современного российского общества, как представляется, и государство, и само общество прикладывают труд к установлению партнерских отношений друг с другом, тех отношений, которые внешне выражаются в информационном сотрудничестве и обмене, что видно на примере российских СМИ. В этом процессе видна также и возросшая политическая толерантность государства к советскому прошлому, которое в целом сохраняется в исторической памяти российского народа - включая память о временах правления И.В.Сталина. Хорошо отлаженный (еще в "тучные" 2000-е гг.) информационный обмен российского государства и общества, однако, несмотря на широкую пропаганду тех же идей евразийства и вообще цивилизационной целостности и уникальности России, не мешает проиникновению влияния западной цивилизации в страну, и частная политическая жизнь россиян - лучшее тому подтверждение. Складывается впечатление, что в сегодняшней РФ российский коллективизм, берущий начало в традиции извечного труда общин российских крестьян в худших природно-климатических условиях, чем, скажем, на Западе, принимая во внимание определенную отстраненность русского народа от власти и принятие им ее "отеческой" опеки, в условиях вестернизации с 1990-х гг. претерпевает кризис, и этот кризис выражается в ослаблении мобилизационного характера экономики России. Частная политическая жизнь есть определенное ускользание человека в России от власти, которая все же сохраняет свое влияние на него, обеспечивая ему прежде всего безопасность по мере врастания его в буржуазные отношения и понимаясь им пока то как как социальный патрон, то как социальный партнер.