Как всегда - тринадцатый! Господи, неужели мне всегда так везет? Ну, ничего, нормально, осталось всего пару дней. Неделя ожидания и вот тебе, два дня для последнего прощания с этим бренным миром. Родился непонятно кем, а уйду последней сволочью. Надо же было ухитриться откопать где-то этого идиота, занять сумасшедшие деньги, не сказав для чего! Да, точно идиот! Ну, это его проблемы, а мне надо готовиться, два дня это пустяк...
Как обычно в это время дорога была полна, но мне это не мешало: я ехал из Города, домой. Смотреть на встречную полосу доставляло мне удовольствие, и я стал прибавлять газу, создавая контраст, проносясь мимо застывших в пробке машин. Надо быть умнее: чем раньше встаешь, тем лучше едешь. Таким неписаным законом мегаполисов никогда не следовало пренебрегать.
Тут зазвонил телефон, правое колесо попало в яму, сработала антиблокировочная система. Ударившись головой об руль и взглянув мельком на дорогу, я ответил:
--
Слушаю!
--
Извините, если я помешала, но для Вас есть срочное сообщение из Службы Помощи.
--
Да, я - весь внимание! - Это уже становится интересным. Мне же надо было ждать еще два дня!
--
У нас вышла из строя возвратная установка и мы...
--
И Вы предлагаете мне ее починить?
--
Пожалуйста, не перебивайте, слушайте дальше. Наши специалисты надеются исправить все не раньше, чем через месяц...
--
То есть, мне нужно ждать еще месяц? Да Вы что, с ума все посходили!
--
Не обязательно! Сегодня утром Вы были в очереди тринадцатым, верно?
--
Так точно.
--
А теперь Вы - третий.
--
Неужели мне положены какие-то льготы?
--
Не ехидничайте. Из двенадцати клиентов перед Вами, десять отказались от Перехода и согласились подождать месяц. Как Вы понимаете...
--
Не понимаю!
--
... при сломанной возвратной установке мы не сможем осуществлять временные Переходы, возможны лишь полные и необратимые. Мы предлагаем Вам настоящую... э-э-эм...
--
Смерть.
--
Спасибо. Вы совершенно правы...
--
Девушка, можно задать Вам один пустяковый вопрос?
--
Конечно! Задавайте.
--
Вы хоть краем глаза видели мой Контракт? Это входит в Ваши обязанности?
--
Нет.
--
Значит, передайте тому, кто этим занимается, что у меня в Контракте черным по белому написано, что я желаю получить обычную, настоящую, но конкретно адресную смерть, а не Летаргию. Ясно?
--
Да, конечно. Передам обязательно. Просто, по закону мы обязаны предупреждать клиентов о таких непредвиденных ситуациях вне зависимости от их желания. Также в мои обязанности входит получить от Вас согласие или несогласие...
--
Я согласен!
--
... в течение пяти часов.
--
Девушка, милая, я согласен! Вы понимаете?
--
Да, но закон...
--
Плевал я на закон и Вам советую.
--
Спасибо за совет. Мы Вас ждем сегодня в шесть в нашем Центре. Приятного прощания Вам и Вашему миру!
--
Это традиция?
--
Что?
--
Последняя фраза.
--
Да.
Она положила трубку. Видно сильно утомил я ее разговором. Да, трудно со мной общаться, и вообще всем со мною трудно. Поэтому никого со мною рядом нет, хотя были. И хорошие люди были, и плохие, но больше всего было никаких. Таких никаких, что просто умереть хотелось. Хотелось? Ну, главное, чтобы сегодня в шесть, ровно в шесть захотелось!
Запретив себе думать, я подкатил к дому. Абсолютно наплевав на все правила и законы парковки, я остановил свою раздолбайку в самом неудобном месте, загородив проезд соседу. Он мне давно не нравился, а уйти, не напакостив, я не мог. Совесть не позволяла! Хотя есть ли она у меня вообще? Вроде голосу никогда не давала.
Ладно! Я ведь твердо решил сегодня меньше думать! Наверное, именно поэтому, поднимаясь на свой восьмой, я подумал, что кто я такой, чтобы запрещать себе думать? Сколько помню, мысли всегда были моими спутницами жизни. А, интересно, останутся они после смерти? Наверное, то есть, конечно, останутся! Как я мог сомневаться?!? Ведь если не будет моих мыслей, то и меня тоже не будет, а ученые говорят, что я буду, и все будут. А они ведь уже перестали ошибаться, не то, что каких-то десять лет назад!
Неужели такое возможно? Мог бы кто-либо сказать, да что там сказать, хотя бы всерьез подумать, что жизнь после смерти реальна!?! А мы это абсолютно точно доказали. Доказали, изучили, применили, показали! Зачем? Надо было. С тех пор, как проклятая философия снюхалась с техническими науками, организация Переходов стала прибыльным делом. Так еще как назвали! Переход. Будто с одной стороны улицы на другую переходишь! Глупость какая. Ну, ладно, для Летаргии (с которой это все и началось, между прочим) может еще и ничего, но для Смерти как-то не так. Смешно звучит: "Безвозвратный Переход, или Окончательный Переход". Не могли оставить старую, добрую Смерть. Представьте себе рекламу: "Организуем Вашу Смерть, как Вы захотите", или еще лучше: "Покупайте свою смерть! Недорого!".
Представив себе это, я улыбнулся и открыл дверь. Интересно, когда я последний раз улыбался, заходя к себе в квартиру? Давно, скорее всего.
От двери сразу открывался вид на мой рабочий кабинет - строители как-то не предусмотрели прихожую. На столе бесформенной грудой лежали бумаги, закрывая собой допотопного вида, а также содержания, компьютер. Рядом стояла незаконченная бутылка водки, еще одна, но пустая, лежала на полу. Там же, возле стенки, на столе и возле кресла стояли три почти полные пепельницы, украшая собой мой и без того унылый кабинет. Взгляд мой скользнул по стенам, и сколько я себя не уговаривал не делать этого, остановился на Ее фотографии. На меня с грустной улыбкой смотрели до боли знакомые глаза. Они как будто извинялись передо мною. Это было свыше моих сил.
Дверь в спальню была закрыта. Повинуясь непреодолимому желанию, я уже в который раз за последнюю неделю открыл дверь. Заходить я, как всегда, не стал, а только обвел взглядом комнату. Все было так, как должно было быть. Так было вчера и неделю назад. Последний раз я сюда заходил вместе с Ней, в день Ее гибели. Больше не посмел, не смог. Каждый раз, возвращаясь домой, я тихо приоткрывал дверь спальни, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Ее, и, не включая свет, стоял и смотрел в пустоту, не веря в то, что Ее больше нет. Неубранная постель напоминала мне Ее, спешащую утром на работу, но не успевшую никуда...
Помню, она даже не успела попрощаться, только сказала, что хочет вечером со мной о чем-то поговорить. Поговорим сегодня вечером, надеюсь...
Я ее любил, я Ее только и любил! Стоп! Только не в прошедшем времени! Я Ее люблю! Она сама говорила: "Я с тобой сейчас, зачем тебе мое прошлое?". Да, правда, она всегда была права. И как я, дурак, мог сомневаться?
Закрыл дверь. Хватит, нельзя сегодня раскисать. Увижу я Ее, увижу сегодня.
Время еще было, я закурил и налил себе вина, что принесла вчера соседка. Хорошее вино и хорошая соседка. Надо что ли зайти попрощаться? Нет, лучше не стоит, она ничего не знает, пусть думает, что уехал, навсегда уехал.
Перед Смертью врачи обычно запрещали пить. Вспомнив это, я улыбнулся. Что-то не припоминаю, чтобы пьяные умирали хуже трезвых.
Из открытого окна вдруг донеслись крики. Они усиливались, и я уже без труда разбирал мат соседа. У меня улучшалось настроение. Я не без удовольствия слушал. И не зря. Столько нового про свою машину я больше нигде не смог бы услышать. Что касалось моей собственной персоны, то все, что обо мне думал сосед, я уже давно знал и без него. Крики прекратились, и я стал с нетерпением ждать звонка в дверь.
А вот и он! Отлично, всегда знал, что злой сосед быстрее простого соседа.
Резко открыв дверь, я не стал дожидаться обычного в таких случаях приветствия и с размаху проехался кулаком по его ошарашенному лицу. Он этого не ожидал и плавно сполз вниз. Зря, всегда его предупреждал, что от меня всего можно ожидать.
Я закрыл дверь, выбросил по пути ключ в шахту лифта и направился к машине.
Да-м, приятное вышло прощание с моим миром...
Я ждал в приемной уже битый час. Мои нервы были на пределе. Ну сколько можно? Где это видано, чтобы человека заставляли столько ждать своей смерти? Только у нас так!
Последний кабинет. Тут задают кучу бестолковых вопросов, а ты, будь добр, отвечай. Вопросы, почти все, я знал наперед, но не в моих правилах было готовить ответы заранее. Всю жизнь делал все спонтанно, в один момент, и тут уж пусть сами разбирают, что я им наговорю. Все, передо мной последняя дверь в жизни, а потом - дверь в лето, как у Хайнлайна.
Все, вперед!
--
Ваше имя?
--
Сергей.
--
Полное имя.
--
Мне еще раз повторить? Хотите, запишите Солнышко, Зайчик, или как там хотите... Других имен не признаю.
--
Ладно, имена Ваших родителей.
--
Не знаю таких! Я детдомовский.
--
По паспорту Вас как зовут?
--
Не морочьте мне голову. У Вас все записано.
--
Хорошо. Значит, про дату и место рождения спрашивать бесполезно?
--
Вы догадливый!
--
Не хамите.
--
Извиняюсь. Просто десять классов образования и Университет захудалый, сами понимаете...
--
Почему, точнее, по каким причинам Вы хотите совершить Переход?
--
Точнее умереть, - поправил я, не в силах бороться с желанием называть вещи своими именами.
--
Как Вам угодно.
--
Моя любимая погибла неделю назад, и я хочу к ней присоединиться.
--
Вы Ее любите?
--
Вы угадали, люблю, поэтому мне здесь делать нечего.
--
Сколько лет вы знакомы?
--
Почти двадцать.
--
А Вам сколько?
--
У Вас записано, но если Вам лень прочитать, то скажу - мне двадцать восемь через месяц, по-моему.
--
Хорошо, а она Вас любила?
--
Временами.
--
Не понимаю.
--
Будем надеяться, что любила.
--
Вы уверены, что она будет рада Вас видеть после смерти?
--
Уверен.
--
Должен Вам сообщить, что были на нашей памяти прецеденты, когда умершие не были рады встречи с родственниками, которые с помощью Летаргии...
--
Знаю. Я уверен.
--
Тогда моим долгом будет рассказать Вам все, что касается Переходов.
--
Слушаю внимательно.
--
Итак, что касается истории открытия и исследований принципов, я думаю, Вы в курсе, не так давно это было. Что же касается Вашего Перехода, я расскажу подробно. Прежде всего, Вам это сообщили, Переход будет окончательным, то есть обыкновенная смерть. Возвратить Вас будет нам не по силам.
--
Я догадался. Отлично.
--
Эксперты сняли все необходимые данные на месте смерти Вашей возлюбленной, и мы провели безошибочную адресацию. Вы будете переброшены именно туда, куда хотите.
--
Великолепно!
--
Но это еще не все. Как Вы знаете, Служба Помощи по не зависящим от нее причинам не может соединить более двух людей. Поэтому, если кто-то уже совершил Переход к Вашей любимой, то Вы к ней попасть не сможете.
--
Такой вариант исключается. Я в этом уверен.
--
А мы - нет. Если это все же случится, мы будем вынуждены воспользоваться запасными вариантами. Вы их забыли указать.
--
Не забыл, просто не указал.
--
Значит, в запасном варианте - обычная смерть.
--
Значит, да.
--
Вы знаете, что Вы рискуете?
--
Кто не рискует, тот умирает дома в постели!
--
Ладно. Вы провели разговор с Демографической Службой?
--
Да, с ней все в порядке. Признали негодным. Душевная травма 2-ой степени, говорят.
--
Хорошо. В Бога верите?
--
Да, по субботам. А по воскресениям в Сатану.
--
Такого шутника у нас давно не было. Ладно, вернемся к делу. С Вами во время всего Перехода будет поддерживаться связь. Мы будем сообщать Вам все, что посчитаем нужным. Связь прервется после смерти. Теперь организационные вопросы. Что пожелаете делать с Вашим телом после смерти: кремировать, захоронить, бальзамировать...
--
Первое, пожалуй, подойдет.
--
А пепел?
--
Оставьте себе на память!
--
Договорились... А знаете (это не к делу), люди все-таки умеют по-настоящему любить! По-настоящему, понимаете?
Я кивнул.
--
Но знаете, что самое страшное? То, что люди понимают это поздно, когда теряют. Жизнь ведь дается один раз, а смерть... да кто его знает, что это такое. Может, это совсем не то, что жизнь.
--
Я узнаю.
Он смотрел на меня как на человека. Не часто на меня так смотрели. Везде я был то соседом, то рабочим, то пешеходом, то водителем, а тут я был человеком! Она всегда так смотрела на меня, на меня - человека. Может быть, за это я ее и полюбил, полюбил на всю жизнь ... и смерть.
--
Пора, - он оборвал мои мысли.
--
Пора.
--
Слушай, извини, что на "ты", будь счастлив!
--
Спасибо, буду!
Больше я ничего сказать не смог, меня ждала дверь - дверь в лето, к Ней дверь.
Все. Началось. Меня не существовало. То есть физически меня не существовало. Темнота. Абсолютная темнота. Только мысли, мои мысли. Не чувствовалось никакого движения, нечем было его чувствовать. При Летаргии движение было, хотя не всегда. На меня одна за другой накатывались волны ужаса и восторга - странное ощущение, непередаваемое.
И вдруг голос из неоткуда. Как же я перепугался, чуть не умер! То есть я как бы второй раз чуть не умер, ведь первый раз то я уже использовал. Про несколько смертей подряд я что-то не слыхивал.
"Для Вас неприятные новости. В зоне адресации зафиксировано два объекта, вместо одного. Мы вынуждены перейти к запасному варианту".
Как? Стойте! Подождите! Не может такого быть! Это ошибка, она должна быть одна! Она должна ждать меня!
"Всякая ошибка исключена".
Кто он? Зачем?... Как...?
"Личность определить мы не в силах"
Она счастлива? Вы должны это знать! Отвечайте! Вы обязаны ответить! Это важно! Она счастлива?
"Судя по всему, счастлива. Мы вынуждены перейти к запасному варианту..."
К черту! Нет никаких вариантов. Я был уверен! Я, я... так вот о чем она со мной хотела поговорить! Дурак ты! Зачем она так...? Мы же любили... Мы же так любили! Не может этого быть, не возможно такому быть! Зачем... зачем... зачем?
"Прощайте".
Что со мной? Где я? Я уже умер?
Все, хватит, хватит истерик! Запрещаю себе думать! Запрещаю себе больше умирать!