Учредительный съезд ассоциации составителей кроссвордов открылся в городском доме культуры, празднично украшенном - как по горизонтали, так и по вертикали - гирляндами из еловых веток и бумажных роз.
- В последние годы нами достигнута важная победа, - торжествующе говорил во вступительном слове председательствующий. - Все газеты, даже центральные, стали теперь публиковать рядом с кроссвордом фамилию его автора. Положен конец унизительной обезличке, воздано должное древней интеллектуальной игре, которая, как и шахматы, является одновременно спортом, наукой и искусством, причем имеет во много раз больше страстных поклонников, чем они. Задача дня: добиться, чтобы вместе с фамилией в прессе обязательно печатался и портрет составителя!
Публика рукоплескала. Зал был до отказа заполнен представителями научной, журналистской и пенсионерской общественности нашего города Лукоморьевска, а также солдатами саперного батальона из соседнего Горелуковска. Как теперь принято, присутствовали главы наиболее распространенных у нас религиозных конфессий: батюшка, имам, раввин и шаман.
В разношерстной гостевой массе затерялись сами делегаты съезда, которых было всего четыре. Впрочем, большего количества составителей кроссвордов Лукоморьевску и не требовалось. В городе издавалась всего одна газета, а печатала она кроссворды только раз в неделю, по субботам. Естественно, между авторами существовала острая конкуренция, доходившая порой до вражды.
Патриархом среди них считался Рыбинович, обладатель хотя и не официального, но весьма почетного звания "кроссмейстер". Начавший свою профессиональную деятельность еще в эпоху коллективизации и индустриализации, он отличался редкостной эрудицией и широчайшим лингвистическим кругозором. За что, понятно, не раз пострадал. На счету Рыбиновича было немало общественных порицаний "за отрыв от живого языка трудящихся масс", а однажды, за включение в кроссворд запретного топонима "Иерусалим", его даже арестовали. И хотя крамольный кроссворд не увидел света, а был перехвачен компетентными в географии органами еще на дальних подступах к печатному станку, Рыбиновичу пришлось провести три нелегких года в спецпалате местной психолечебницы.
Тем не менее, старик не падал духом и, как ни в чем не бывало, продолжал вставлять в кроссворды свои излюбленные слова "саламандра" и "сколопендра", "фрустрация" и "прострация", "Навуходоносор" и "Чапультепек", к которым, с началом долгожданных реформ, прибавились "лизинг", "маркетинг" и "консалтинг".
В противоположность Рыбиновичу, другой столп лукоморьевской кроссвордистики, Мудрищев, придерживался почвенно-патриотического направления мысли. Большой знаток старинного деревенского быта, он насыщал свои работы вопросами типа "кафтан из грубого сукна" ("зипун") или "обмотка для ноги под лапоть" ("онуча"). А в последнее время стал еще делать упор на слова "православие", "самодержавие", "духовность" и "соборность".
Молодую поросль представлял на съезде Вовчук, юноша очень способный, хотя и с несколько специфическим складом ума. В его кроссвордах, строившихся по принципу "фига в кармане", то и дело встречалось что-нибудь вроде "сигнального поплавка на реке" ("буй") или "старого русского имени ("Зуй"), а кроме того постоянно мелькали "херувимы", "Херасков" и "Херсон".
Недавно в одном фрондирующем столичном еженедельнике Вовчуку удалось тиснуть кроссворд, целиком составленный из нецензурной лексики. Окрыленный славой, он расклеил экземпляры газеты на лукоморьевских улицах, однако был отловлен и больно побит не проникшимися еще московским либеральным духом местными участковыми.
Самым же энергичным и пробивным был в четверке учредителей Мухоетдинов, снискавший известность неисчерпаемостью своего творческого потенциала и постоянной готовностью шагать в ногу со временем. Летели года, и "чудесница, она же королева полей" непринужденно сменялась в его кроссвордах "Днепродзержинском" и "Новороссийском", на место "светлого будущего всего человечества" органично вставали "перестройка" и "гласность", а "демократия" и "плюрализм" плавно перетекали в основанные на "нанотехнологии" "государственность" и "стабильность". Стоит ли удивляться, что именно Мухоетдинов - с негласного благословения городских властей - занял на съезде престижное председательское место?
Присутствовал на мероприятии и некто Тюнькин - народный умелец, специализировавшийся на ребусах, шарадах и фокусах с перекладыванием спичек. Поначалу его - как элемент для собрания инородный - охрана не пускала в зал. Но, приняв во внимание, что он некогда сочинил чайнворд, произведение кроссворду родственное, ему все-таки выписали мандат участника с совещательным голосом.
Слово Тюнькину, попытавшемуся было выскочить на трибуну, тем не менее не дали. "Совещательный голос отнюдь не является вещательным", остроумно заметил председательствующий. И уважительным жестом пригласил к микрофону старейшину гильдии Рыбиновича, который, не тратя времени на протокольные любезности, сразу же приступил к существу проблем.
- Одиозная коммунистическая диктатура нанесла нашей профессии непоправимый урон, - загрохотал он. - В течение целой эпохи периодическая печать была заполнена халтурными конъюнктурными опусами, а талантливым кроссвордистам приходилось - с риском для жизни - популяризировать свои композиции посредством самиздата... Но что мы видим теперь? Индивидуумы, с ног до головы запятнавшие себя рептильным коллаборационизмом с тоталитарным режимом, вновь в фаворе у правящей элиты. Некоторые из них, стремясь монополизировать кросс-культуру, организуют приватные коммерческие фирмы, ставят бизнес на компьютерный базис. Подлинные же профессионалы, бескорыстные энтузиасты-энциклопедисты, никем не спонсируются и вынуждены по-прежнему перебиваться казуальными заработками. Квоускве тандем - иначе говоря, доколе?
Затем слово взял Мудрищев, коснувшийся еще более древней истории вопроса. "Многие считают, - сказал он, - что зачинателями нашего дела были пришлые монахи Кирилл и Мефодий и что первая изобретенная ими головоломка называлась "Славянская азбука". Однако, как показали обнаруженные недавно наскальные изображения, кроссворды существовали на Руси еще задолго до внедрения какой-либо грамоты, и увлекались ими не только родоплеменные вожди, но и рядовые смерды".
Все более распаляясь, оратор перешел от славного прошлого к ныненешним суровым будням. Он выразил негодование по поводу засилья в кроссвордах терминов иностранного происхождения, чуждых русского народному уху, а то и просто оскорбляющих наш слух. Вслед за сколопендрами, возмущался Мудрищев, в кроссворды стали просачиваться разные простипомы, гуанако и трихомонады. По всему видно, кое-кто умышленно стремится загадить наш язык, лишить его исконных национальных корней.
- И вообще, - грозно потряс перстом Мудрищев, - давно пора заменить уродливое космополитическое словечко "кроссворд" нашим родным, долгим и звучным, как песня ямщика, словом "крестословица". Наличие в нем составной части "крест" будет лишний раз подчеркивать богоугодность поприща, которому мы себя посвятили. И тогда уже никому не придет в голову кощунственная затея - рисовать кроссворды в виде иезуитской звезды Давида. Как это сделал недавно один из недостойных членов нашего в целом здорового цеха, попытавшись злокозненно объевреить подлинно русскую кремлевскую пятиконечную звезду.
При последних словах оратора присутствовавший на съезде главный лукоморьевский раввин сделал попытку демонстративно покинуть помещение. Но был, с примененим силы, водворен на место сидевшим в соседнем кресле дюжим шаманом. Стуча бубном и демонстрируя приемы нинзя, он стал настойчиво призывать раввина к согласию и миру. Тем временем, пробравшийся под шумок на трибуну панкогребешковый Вовчук начал зачитывать длинный список слов, несправедливо вымаранных из его кроссвордов цензурой. "Олбанский изыг - наше будустчее!" - петушился уродец. Однако бдительный Мухоетдинов через минуту отключил ему микрофон, напомнив, что, помимо мужчин и солдат, в зале находятся женщины и дети. Так что неплохо было бы подвести черту на болтливом рту.
- В глубоко содержательных выступлениях коллег Рыбиновича и Мудрищева, - сказал он в своем заключительном слове, - подняты важнейшие вопросы, на которые следовало бы обратить внимание руководству средств массовой информации. Ни для кого ведь не секрет, что лукоморьевцы покупают городскую газету исключительно потому, что в ней публикуются наши кроссворды. Там ведь кроме них ничего интересного. Так почему бы, идя навстречу запросам населения, не печатать кроссворды не только по субботам, но и во все остальные дни, и не только на последней полосе, но и на первой? Думается, что создание ассоциации поможет нам решить наболевшие проблемы сообща, навалившись на них, как говорится, всем миром.
Следующим пунктом повестки дня значились выборы президента новосозданной организации. Но ни первый, ни второй, ни даже пятый и десятый туры победителей не выявили. Каждый из четырех претендентов неизменно получал по одному голосу. То есть кандидаты упорно голосовали за самих себя и, соответственно, против всех остальных.
Чтобы преодолеть тупиковую ситуацию, потребовалось деликатное посредничество служителей культа. Священник и мулла препроводили упиравшихся конкурентов в совещательную комнату и заперли ее двери на массивный амбарный замок. Лишь утром из внезапно открывшейся форточки повалил дым от сотен выкуренных за ночь сигарет. Принятое компромиссное решение было мудрым и вроде бы устраивающим всех: президентом станет... Тюнькин. Фигура нейтральная, к кроссвордам близкого отношения не имеющая, а, следовательно, и способная с полной беспристрастностью вести организационную и техническую работу.
Действительно, со своей работой народный умелец освоился очень быстро. Со дня его избрания городская газета вместо кроссвордов начала печатать - во все дни недели и на всех полосах - ребусы, шарады и магические квадраты. Мухоетдинов, Рыбинович, Мудрищев и Вовчук собирались устроить скандал, но Тюнькин показал им ими же принятый устав ассоциации, согласно которому перевыборы президента должны состояться не ранее, чем через пять лет.
Теперь они, затаив злобу, с нетерпением считают остающиеся до реванша годы, месяцы и дни.