Опять одна... Благая ночь вступает
Волокою зари на небосвод.
Гляжу в окно, тоскливо выдыхаю
Табачный дым - и снова на него.
На вредный и дурной коммуникатор.
А он молчит - ну тоже мне, Му-Му!
Заделался ты, может, ренегатом?
Вот дался мне тот демон, чтоб ему!
На кой бельчонку чёрствая дубина?!
Ничем его, заразу, не проймёшь.
Ты мечешься - а всякие мужчины
Не ценят чудо-девушку ни в грош!
Сбегу, ей-ей, всё брошу и уеду
От муки прочь, подальше от него!
Хотя куда? На дальнюю планету?
Забуду ль там Ловласа своего?
А что это он твой, рагацца, право?
Никак патентовала пацана?
К несчастью, не нашла такой Управы,
Где на людей патент даёт страна.
Припомнишь тут махровые годины
С их крепостными - вот где благодать!
Схватила б мигом эту образину,
И сразу - да, развратна я - в кровать!
Вот тут уж он пощады пусть не просит -
Валькирия я, други, или где?!
Никак в мечты похабные уносит..
А надо бы подумать о воде!
Нет, я не про арктические шапки,
Что за душу берут научный мир.
Труба под ванной, половые тряпки,
Гардина на полу - не жизнь, а пир,
Где буйство великанов и грифонов,
Где орк беснуется - вот именно, где орк?!
Куда девался, остолоп зелёный?
Ну, точно настрочу верлибр - на впрок!
Верлибр такой - извилины сломаешь!
Нет, демону сломаю я сама.
Да, кровожадна - чтоб вы понимали!
Ну где он? Ведь на улице весна.
Визгливо там и тут запели птички,
Набухло всё, что может набухать.
О, как же вы застенчивы - яички
Из такту не привыкла пропускать.
Да, и они, родимые, набухли.
Хоть у меня их - проверяла - вовсе нет...
Да Вы, месье, гляжу, совсем опухли!
Эх, треснуть б по лбу парою штиблет,
Из рыцарского обмундированья.
Стальными то бишь. Душу б отвести.
С огромным наслажденьем наблюдая
За ростом шишки вёрст до двадцати.
Хотя с таким размером называют
Не шишкой, а...не буду говорить,
Тут дети - а система воспитанья
Рекомендует с матом не шутить.
Всё, в ярости - ну вот, довёл, вражина!
Где моя скалка, молот и турник?!
Эх, жалко биты нет - я б приложила
Со страстью всей кипящей! Озорник,
Конечно, не поймёт тончайшего намёка,
Что девушка скучает одиноко,
Вздыхает что тоскливо по нему,
По горе-остолопу одному!