Рэйн Ирина Александровна : другие произведения.

Близость

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первые четыре главы для ознакомления. Остальное - эксклюзивно для леди вебнайс. Он странный. Грубый, эгоистичный, но очень талантливый. Она тихая. Ранимая, светлая и живая. Это история о музыке и любви, неразрывных и вечных.

  Вместо пролога
  Silver eyes
  Hoping for paradise
  I've seen it a million times
  Я видел это миллион раз.
  Cry
  The Neighbourhood - Silver
  
  "Это было плохой идеей", - подумал я, спускаясь по трапу самолета. В воздухе чувствовались сырость и запах аэропорта - дизельного топлива, смазочных материалов, жженой резины и пластика. Эта смесь взвесью стояла в воздухе и не торопилась распыляться, впитывалась в легкие и лезла под капюшон. Я попытался стряхнуть ее вместе с мельчайшими капельками дождя, что уже напитывали черную кожаную куртку, но мой жест даже со стороны выглядел смешно. Бессмысленно.
  Меня мутило. Перелет показался безбожно долгим и бесконечно унылым. Все время, пока находился в воздухе, отсыпался. Вырубило почти сразу, как сел в кресло, и это может показаться даже странным. Если не знаете меня. Я не похож на человека, который будет переживать из-за перелета через океан. Лучше выпью порцию "успокоительного" и засну. А мысли оставлю на потом. Это "потом" и наступило сейчас. Время беспощадно: никогда не останавливает свой ход, как бы нам этого не хотелось, никогда не идет быстрее. Выверено. Секундами и сутками оно складывается, накапливается в только ему известную коробку мгновений и воспоминаний. Время шагнуло вместе со мной на лестницу, прошло по терминалу. Сколько же лет прошло? Десять? Около того. Надо же... Примерно три с половиной тысячи дней я не был в Санкт- Петербурге, и теперь, когда снова здесь, эта цифра кажется астрономической. Забавно даже. Я только прилетел сюда, а уже думаю о таком понятии, как время, течение которого люди обычно не замечают. Только если куда-то опаздывают. Они смотрят на часы, гипнотизируя стрелку замереть или идти быстрее. Мне некуда было торопиться, но и задерживаться в аэропорту тоже не имело смысла.
  Второй раз мысль о том, что возвращаться - плохая примета, посетила меня около багажной ленты. Я смотрел на движущиеся чемоданы и сумки разных размеров и расцветок и впадал в состояние непонятной медитации. Багажа становилось все меньше, а я все стоял и думал. Глаза были открыты, но не видели. Мой небольшой чемодан проехал несколько раз, прежде чем я все-таки забрал его и не спеша направился к выходу, не глядя по сторонам. Никто меня не встречал.
  Такси брать не хотелось. Не потому, что не было денег, а потому что, будучи здесь в последний раз, я не ездил на такси. Я вообще как-то мало куда ездил в тот период. Привычный маршрут: школа - гараж - дом. И так почти каждый день. С небольшими вариациями на выступления в маленьких клубах и посиделки с друзьями. Где мои семнадцать лет? Хмыкнул. Говоришь, как старик, Серов. Ты же мужчина в самом расцвете сил. Мысленно рассмеялся. Детские мультики порой неистребимы из сознания.
  На автобусе доехал до метро. Спустился в подземку и купил в ближайшей кассе жетон. Один, потому что я вряд ли снова рискну здесь проехать еще раз. Сделанные татуировки и проколотый нос не казались окружающим людям чем-то оригинальным, но нежелательное внимание привлекали. Я знал, что отличаюсь от других людей. Всегда это знал.
  Поезд вез меня в центр, а я гадал, насколько все изменилось за прошедшее время. Оказалось, что не так уж сильно. Разве что веток метро стало больше, и они стали длиннее. Разве что город стал шире, обрастая все новыми жилыми районами, захватывая область по кусочку, завоевывая ее без войны. Все-таки не надо было мне возвращаться сюда. Не надо. Это то же самое, что листать книгу в другом направлении. И если, читая ее традиционным способом, у тебя еще есть шанс дождаться счастливого конца или бросить, когда захочешь, то в данном случае это невозможно. Листая свою книгу с конца, я ничего не мог изменить и, пожалуй, не хотел. И не вернулся бы я сюда, в Петербург, к началу книги жизни, собственной биографии, если бы не одно обстоятельство - музыка. Она вела меня всю мою жизнь. Она дарила мне радость и муку. И никто не мог с ней соревноваться в этом. Всегда в приоритете. Всегда на первой ступени моего личного пьедестала.
  Вышел на своей станции. Прошелся по знакомым до боли улицам и проспектам. Многое поменялось - рекламы стало больше, автомобилей и людей. И даже я поменялся. Не знаю, когда. В тот период, когда все произошло, или позже, уже в Калифорнии, где я все это время жил. Стал ли я лучше? Вряд ли. Скорее, взрослее. Только иногда во мне еще просыпается ребенок - обиженный, сумасшедший, взрывной. В такие моменты мне иногда даже жаль окружающих. Но те, кто знают или знали меня, понимают, что это моя сущность. Несмотря на внешние и некоторые внутренние перемены, я продолжаю оставаться собой - талантливым, дерзким и харизматичным музыкантом. Одним на миллион. С большим самомнением. С огромными амбициями. Но без команды. Именно за ней я и приехал. За своей группой, без которой не могу творить. Безрассудно и глупо решил вернуть свою прошлую жизнь, хоть это и невозможно. Но жить так, как я живу сейчас, тоже не могу.
  ***
  Ключи от квартиры, где мы когда-то проживали с отцом, как и планировалось, нашлись у соседки. Баба Люся заметно постарела, ее внимательный взгляд просканировал меня до косточек. Стало неуютно. По коже пробежали мурашки.
  - Надолго вернулся?
  - Как получится.
  Два слова прозвучали с акцентом. Надо бы от него избавиться. Или не надо? Поспешил забрать связку ключей и открыть старую-новую дверь. Жильцы, которым отец сдавал квартиру, поменяли ее на металлическую. Удивительно, что люди попались честные, и за время отсутствия хозяев ничего не утащили. И даже освободили по первому требованию. Приезд - плохая идея. Никому я не нужен в этом месте. Квартира казалась чужой. Лишь немногое осталось прежним - зарубки на дверном косяке - папа любил отмечать, как я расту, огромный цветочный горшок, который было жалко выкинуть, и цвет полотенцесушителя в ванной комнате. Все остальное - новое. Чужое.
  Вспомнил, что так и не позвонил отцу. Телефон на дне сумки разрывался аккордами бас-гитары. Отец то ли по привычке, то ли назло мне, заговорил на английском. Окончательно стал американцем, или хочет им казаться. Меня же тянуло обратно. Сюда. Все эти годы. Поговорив с отцом и заверив, что со мной все в порядке, открыл балкон и закурил. Влажный воздух смешивался с сигаретным дымом, першил в горле, напитывал кровь никотином. Мне нельзя много курить, чтобы не портить голос, но я не могу отказаться от этой дурной привычки. Наверно, никогда не брошу. Начал еще в школе, потому что поддался моде, а потом затянуло.
  Затянулся. Горечь сигарет всегда напоминает мне, что не может быть все сладко. Пальцы обжигает - не заметил, как выкурил белую палочку смерти до фильтра. Стресс, не иначе. А как же хорошо спалось в самолете...
  Открыл несколько шкафчиков в кухне. Нашел раскрытую пачку чая и полупустую сахарницу. Холодильник оказался полностью пустым. Не мудрено. В телефоне нашел адрес быстрой доставки еды и заказал пиццу. Поев, принял душ и улегся на диване. Надо бы купить нормальную кровать и постельное белье. Надо ли? Сон не шел. Снова вспомнился самолет. Теперь уже с обидой на то, что сбил внутренние часы. Акклиматизация.
  ***
  Длинные гудки в телефоне въедались в мозг. Возьми трубку, иначе я действительно решу, что вернуться сюда было плохой идеей. Иначе я завтра же утром поеду в аэропорт и улечу обратно. Туда, где светит солнце, а ноги утопают в теплом песке, а не мокнут в серых лужах.
  - Алло, - хриплый ото сна голос. Непохожий на тот, что я слышал по скайпу. Совсем рядом.
  - Спишь, что ли?
  - Сколько вре...? Три часа ночи, Грей, какого...? Я понимаю, что у тебя там день, но давай ты мне еще хотя бы через несколько часов позвонишь?
  - Это вряд ли.
  - Почему?
  - Потому что я - эгоист, и мне не спится. А еще у меня тоже ночь. Три часа.
  Тишина в трубке сдавила грудь. Сейчас раздадутся короткие уже гудки, и точно можно будет не разбирать чемодан.
  - Шутишь?
  - Какие планы на завтра?
  Матерную тираду, которую я услышал, можно было легко записать в анналы истории, как самую витиеватую, ту, что невозможно повторить. Но по некоторым ее элементам я понял, что собеседник все же рад моему звонку и моему возвращению. Некоторые фразы заставили меня тихо засмеяться.
  - Это вообще физически возможно?
  - А то ты не знаешь!
  И по новой. Он никогда не отличался спокойствием. Всегда шебутной и задиристый, но самый верный и понимающий. Когда поток мата закончилась, я услышал, наконец, то, ради чего приехал.
  - Даю тебе возможность выспаться, а потом ты от меня не отвертишься. С ума сойти! Вернулся! Возвращение блудного попугая, бл*! - Я же говорил, что некоторые мультики никогда не покинут наше сознание. - Встречаемся в три в кафе "Оракул". Адрес скину в смс.
  - Там предсказывают судьбу? - не удержался от подкола.
  - Нет. Там готовят вкусный кофе. Будем гадать на кофейной гуще?
  - Только, если тебе, я не верю в подобную х*рню, тебе ли не знать. - Он знал. Как никто другой знал. - До встречи.
  Я отключил телефон и прикрыл глаза. Возвращаться было плохой идеей, но я всегда любил рисковать. Правда, не всегда удачно.
  ***
  Кафе оказалось довольно уютным. И даже черный кофе показался мне вполне сносным. Долго мне ждать не пришлось.
  - Здорово! Сколько лет, сколько зим!
  Я пожал протянутую руку, а потом не выдержал и обнял Федьку. Он изменился. Возмужал. Увеличился в размерах. Не тот дрищ, каким был в юности.
  - Привет. Десять. Или около того.
  Друг (я могу еще называть его другом?) приземлился на стул напротив и заказал такой же кофе, что и у меня.
  - Мда... Немало... Рассказывай, как жизнь? Как Америка?
  - На месте. Греется в лучах солнца. А вы все мокнете, я смотрю, - кивнул на окно, по которому текли капли дождя. Начавшаяся в городе на Неве осень грозилась быть затяжной.
  - Болото. Что с него взять? Знаешь, как сейчас шутят? - Сделал серьезное лицо. - "А с вами вновь прогноз погоды. В Москве и Подмосковье дождь. В Уфе дожди. В Анапе дождик. В Санкт- Петербурге два дождя", - он закурил, глубоко затянулся, прежде чем задать главный для себя вопрос. Но для меня он был важнее. - Надолго?
  - Как получится. - Да, я не оригинален в ответе. Второй уже раз за прошедшие сутки отвечаю так. Ничего не могу сказать конкретного. Даже себе. - Скажи... Как тут вообще? Где, кто и с кем? Ты говорил, что с работой плохо...
  Он снова затянулся, кивая.
  - Тухляк. По крайней мере, у меня - полный. Да и у остальных... Но мы играли. Да. Чтобы руки помнили. Я даже пел, но... Не мое это... Если только на бэк. Как с тобой. А ты чего так неожиданно решил вернуться? Ведь ни слова мне не сказал, засранец.
  - Есть предложение. Мой продюсер... В общем, он не особо известен в Штатах, а в России тем более, но мужик толковый. Вроде бы. В общем, он предлагает работу - альбом, раскрутка, промоушен, выступления, небольшой тур... Я не знаю всех подробностей, но не затевался бы даже, если бы не верил в успех мероприятия. Ты ведь знаешь, что я не могу без музыки. Чем больше работал с отцом, тем сильнее это понимал...
  - Он как? Женился, ты говорил.
  - Два года назад. Дженнифер классная. Младше его, правда, но еще мечтает подарить ему сына, а мне - брата. Представляешь? - Я засмеялся, а он поддержал.
  - А если сестричку? Вспомнишь тогда Славку...
  Мой собеседник понял, что сказал что-то не то, опустил глаза, а потом поднял с виноватым выражением. Я вдавил окурок в стоящую на столе стеклянную пепельницу и внимательно посмотрел на Федьку.
  - Об этой истории еще говорят?
  - В разговорах не упоминают. Как не было.
  - А она? - почему-то не мог сказать ее имя.
  - Доучивается. Последний год, вроде. Я редко их вижу, хоть и живем по-прежнему в одном районе.
  Остатки холодного уже кофе царапнули горло. Я отставил кружку максимально аккуратно, прикладывая усилие, чтобы она не сильно стукнулась о блюдце, но в последний момент рука все же дрогнула.
  - Есть ли у меня шанс? Как думаешь?
  Федор всегда мне нравился тем, что не любил долго философствовать.
  - Пока не попробуешь - не узнаешь. Записывай номера...
  Я прикурил новую сигарету, а он до боли знакомым жестом вырвал ее из моих рук.
  - Бросай, Грей. Голос не порть. Возможно, он тебе еще пригодится.
  Я улыбнулся, вспоминая похожую ситуацию, и заказал еще кофе. Разговоров будет много. Комок, застрявший в горле, никак не хотел исчезать. Надежда на то, что он смоется горячим напитком, была минимальной.
  _______________________
  Серебряные глаза,
  Надеются на рай.
  Я видел это миллион раз.
  Плачь.
  
  Часть 1. Черное
  Глава 1
  Money, money, money
  First things first
  I don't wanna be forgotten
  Even worse
  I don't wanna be alone
  But if it all stops today
  I'll probably say
  I didn't waste a minute
  When I'm finished
  Brand new faith
  And I'm ready for the camera's mention
  And all I pay
  And my money and my damn attention
  Didn't get me the deal
  Got me to feel
  How you would hear my sentence
  When I'm finished
  You could do it for the money, money, money
  But the money makes them all the same
  Everything's sunny
  But the sunshine fades away
  Everything's black
  And white
  No grey.
   The Neighbourhood - No Gray
  
  - Серов!
  Я почувствовал сильный толчок в бок от Костина и все-таки открыл глаза. Поднял голову и стер со щеки вязкую слюну, которая успела стечь за время урока.
  - Серов, сколько уже можно спать? Давай сюда дневник. Напишу твоим родителям "письмо счастья"
  Я нехотя поднялся и лениво добрел до стола нашей классной руководительницы, а попросту "классухи" Натальи Николаевны Ражук. Ее все ненавидели за то, что она постоянно пыталась строить из себя важную даму, но при этом продолжала работать в гимназии только потому, что спит с директором, который и не думал бросать жену.
  Я смотрел, как она выводит красными чернилами строчки и ставит "неудовлетворительно" за поведение. Новость. Тоже мне. Книжица, которая называлась "дневник" (почему нет такой же с названием "ночник"?) пестрела подобными записями. И мне было, честно говоря, плевать на это с высокой колокольни, потому что в гимназии я отсыпался после бессонных ночей, проведенных в клубах и дома. А не спал я, потому что писал. Не диктанты и не контрольные. Я писал музыку. Стихи и мелодии. И для этого мне было достаточно неоконченной музыкальной школы. Главное - талант. Он либо есть, либо нет. У меня есть, и я этим очень горжусь.
  - Серов, забирай свой дневник, и можешь идти на место.
  Ну, вот зачем она так, а? Терпеть не могу, когда меня называют по фамилии. Хорошо, что Сергеем не назвали, как отца. Сергей Серов. Бррр. Знаете, что это означает для меня? Серость. Пустую, вязкую, как песок, безжизненную.
  Вернулся к своей последней парте, которую делил с Федькой, и рухнул на стул. Еще бы немного поспать, но, как назло, прозвенел звонок.
  - Прогуляем литературу? - Юрка Зыков терпеть не мог этот предмет. Зато обожал стучать по барабанам. И делал это прекрасно, надо признать. Я даже иногда завидовал ему, пытался тоже что-то изобразить, но ничего толкового не получалось. Мой инструмент - это мой голос. Назовите мне вокалиста рок-банды, который сидит за ударными? Вот. Поэтому я и не переживал особо. Хотя иногда и стучал по инструменту друга. И бренчал на гитаре Федьки или Матвея, когда они разрешали. Клим свою басуху не давал никому и никогда. Впрочем, я и не настаивал особо.
  - Прогуляем, - ответил я и решительно направился на выход из класса.
  Погода не радовала. Мы курили на детской площадке, морщась от мелкого дождика и кутаясь в кожанки. Весна в Питере была только календарной.
  - Хватит дымить, - не выдержал Федька и вытащил у меня сигарету, - тебе надо голос беречь.
  Я разозлился.
  - Спасибо, что беспокоишься о моем здоровье, мамочка. Может быть, сопельки еще вытрешь?
  Он набычился, но оставшуюся сигарету не вернул, потушил каблуком ботинка на толстой подошве, втоптав в твердую темную землю.
  - Холод собачий, - Клим был, как всегда, краток. Впрочем, спорить с ним никто не стал.
  Какое-то время мы молчали. Каждый думал о своем. Федька, наверно, прикидывал, что ему будет за очередной пропуск. В отличие от моего отца, который не очень волновался за мое обучение, лишь бы не выгнали, его матушка каждый раз психовала, видя новую запись в дневнике. Клим шевелил пальцами, видимо, мысленно подбирал какие-то аккорды. Матвей и Юрка о чем-то тихо перешептывались. Я не мог расслышать, а потому разозлился.
  - Больше двух - говорят вслух.
  - Ты еще считалочку детскую вспомни, - ухмыльнулся Юрка и сплюнул.
  - Надо будет - вспомню. Что за тайны от коллектива?
  Пацаны молчали, чем выбешивали меня еще больше. Матюха не выдержал.
  - Да, сеструху его к нам переводят. Двоюродную. Напрягли приглядеть за ней, а Юрец думает, как отмазаться.
  У меня не было ни братьев, ни сестер. Даже представить себе не могу, если бы кто-то был. Впрочем, если они и появятся, то только сводные.
  - А откуда сеструха-то? Не было ведь.
  - Из лесу, вестимо... - Юрка хмыкнул. - Тетка моя развелась со своим сибиряком и вернулась сюда. Маман взяла ее под свое крыло, комнаты выделила в нашей квартире, устроила к себе в ресторан, а Славку - к нам в гимназию...
  - Погоди, ты же говорил, что сестра, - перебил Матвей.
  - Бл*дь, не тупи! Славка, то есть Владислава. Она не любит, когда ее называют Лада. Говорит, я - не продукция отечественного автопрома, - Юрец заржал, и остальные подхватили.
  Докурив, решили все-таки вернуться в гимназию. В этом году надо сдавать выпускные экзамены, а потом вступительные. Скорее всего. Поэтому пропускать слишком много не хотелось. Нет, вопрос с армией ни у кого из нас не стоял - родители откупят. Просто все мы понимали, что наглеть тоже не надо. И не важно, что никто из нас не собирался становиться юристом, менеджером или переводчиком, все мы связывали свою жизнь с музыкой. Она у нас текла по венам вместо крови. Но никто не хотел идти против родных, все собирались получить высшее образование. Я неплохо знал английский, отец с детства заставлял заниматься с репетиторами, понимая, что при любой профессии его знание не помешает. Вот я и решил, что изучение иностранных языков - это то, что не будет меня напрягать. Отец был только "за". Он считал, что мое увлечение музыкой временное, а потому просто необходимо получить высшее образование. Любое другое. Не связанное с моим увлечением. Федька и Матюха собирались на юрфак. Юрка - на факультет менеджмента. А Клим решил продолжать терзать свою бас-гитару и закончить все равно что, лишь бы хватило проходного балла. Мы тащились от его безалаберности. Хотя не так уж далеко ушли.
  Вернувшись в теплое помещение, я засел за новый текст. Песня не давалась. Никак не мог уловить ее. Мешали одноклассники и монотонный голос учительницы.
  - С*ка! - прошипел сквозь зубы, но, как оказалось, слишком громко. Так громко, что меня услышала учительница.
  - Серов! Ну-ка, встань, и покинь немедленно класс!
  Ну, вот опять. Ничего же не сделал. Жизнь - боль.
  ***
  Я сидел на подоконнике в холле и наблюдал преинтереснейшую картину. Светловолосая деваха стояла под одной из дверей и нерешительно дергала лямку своего разноцветного рюкзака. Здесь с такими никто не ходил. Тряпичный. С кучей значков. Что за прошлый век?
  - Да зайди ты уже, не съедят тебя, - не выдержал я и соскочил с подоконника, чтобы ближе подойти к девчонке на пару лет младше и подтолкнуть ее при необходимости.
  Она же зависла. Я понимал, что выгляжу не очень. Недосып сказывался на моем лице. Черные круги под глазами выглядели еще более выразительно, если я пользовался черной подводкой. Но ведь не сейчас же. В гимназии мы все были, как из инкубатора - в форме и тщательно причесанные. Никакой косметики. Правда, я носил свои любимые черный ботинки, с которых свисала массивная цепочка. И кольца на руках не снимал. С черепом, в виде креста и "Спаси и сохрани", подаренного на какой-то праздник отцом. Неужели он думал, что сможет таким способом защитить меня? Даже смешно. Но кольцо я все же не снимал. Редко когда папа дарил мне какие-то вещи. На дни рождения и новый год мне просто пополняли и без того не отрицательный баланс. Я же тратил деньги на свое усмотрение. Обычно они уходили на покупку курсовых работ и контрольных, сигареты и выпивку. Еще приходилось делиться с некоторыми "спортсменами", чтобы они нас не трогали за неформальный вид, а также местному клубу, если нам необходимо было провести там репетицию.
  - Что?
  А девица-то явно не в своем уме, - подумалось мне. Пришлось повторить.
  - Иди, говорю. Не съедят тебя за опоздание. Светлана Григорьевна - тетка понятливая.
  Светловолосая похлопала своими большими глазками, коротко кивнула и все-таки постучала и открыла дверь. Мне показалось, или она испугалась меня больше, чем недовольства учительницы?
  Вернулся на свое пригретое место и снова взял блокнот. Бросил взгляд на уже изученный вдоль и поперек школьный двор. Деревья уже покрылись первыми зелеными листочками, но зима пока не хотела полностью сдавать свои позиции, ругаясь холодным ветром и частыми дождями.
  Из головы почему-то не выходил образ только что увиденной девчушки. Олененок Бэмби, не иначе. Невинная овечка. Такое чувство, что первый день в гимназии. Впрочем, может быть, так и есть. По крайней мере, я раньше не видел эту пташку. Что за зоопарк в голову лезет? Так. Надо собраться и написать уже эту песнь.
  Сгрыз резинку на кончике карандаша и заметил это только, когда понял, что металлическая оплетка не жуется. Снял ее зубами и выплюнул. Дерево кусалось легче, но грифельный привкус был не очень приятным.
  Сколько я так просидел? Не помню. Даже звонок не услышал, погруженный в свои мысли. Помню только, как Юрец схватил меня за рукав и потащил в столовку. Терпеть не могу ту еду, но до магазина было далеко бежать, да и лениво.
  - Ты чего на уроке ругнулся-то? - спросил Зыков, запивая какой-то странный на вид пирожок переслащенным чаем.
  - А... да песня никак не идет. Меня так разозлила Ражуля своим "Серов", ну, ты в курсе, как я отношусь к своей фамилии... Так вот. Я хотел написать, что мир не серый.
  - Какой же тогда? - присоединился к разговору Матюха, вытаскивая из сумки домашние бутерброды с ветчиной. Я, видимо, посмотрел на него такими голодными глазами, что он тут же протянул мне половину. Настоящий друг. - Разноцветный?
  Я откусил половину бутерброда сразу и не смог ответить, пока не прожевал и не запил чаем. Что за мерзкое пойло?
  - Неа. Черный. - В голове снова откуда-то возник образ светловолосой пташки. Ее вряд ли можно назвать черной. - И белый. На контрасте. Понимаете? Не серый.
  Пацаны замолчали, а потом Клим снова сказал кратко и емко.
  - Так и запиши. Как это по-английски?
  Я тут же, не задумываясь, достал блокнот и написал:
  Everything's black
  And white
  No grey.
  Из этого могло что-то выйти. У меня появилась отличная зацепка. По крайней мере, для припева было достаточно и этих нескольких слов.
  Прозвучал звонок. Как же я ненавижу их!
  - Пора на урок, парни. Вечером, как и договаривались, встречаемся у Клима в гараже. Погнали!
  Мы собрали шмотки и отправились на новый урок.
  ***
  Я думал над этой песней весь оставшийся день. Не серое. Только черное и белое. Зло и добро. Ин и янь. Левое и правое. Любовь и ненависть. Я люблю свою музыку, я дышу ею, но терпеть не могу учиться. Мне нравится проводить время с друзьями, но я не выношу, когда они начинают учить меня жизни. А периодически это происходит.
  Я люблю творчество, но не люблю, что за все уже сейчас приходится платить. Я трачу не только свои нервы и время, но и деньги, которые смог бы протусить, прогулять с кем-то из своих многочисленных подружек. Я не говорил вам, но титул короля гимназии давно и гласно принадлежит мне? Фронтмен популярного коллектива, мать его. Солист. И не важно, что мы играем рок. Незабываемый голос. Плохой мальчик, по которому облизывается большая половина гимназисток, начиная с третьего класса. Это все обо мне. Это не мое самомнение и эгоизм. Хотя и они тоже. Ведь человека делают обстоятельства. А мои сейчас таковы, что мне не терпится зажить самостоятельно, не зависеть ни от кого. Мне нужны деньги. Деньги, деньги, деньги...
  - Что грузишься, Грей?
  Ненавидел, когда ко мне так подходили и пугали. Позволял друзьям называть себя Греем. Это лучше, чем Серый.
  - Песню пишу. Не видишь?
  Матвей не обиделся на мое бурчание. Приземлился рядом на диванчик, стоящий в гараже, в котором мы обычно репетировали, и открыл банку с газировкой.
  - И как?
  - Х*ево.
  Мы замолчали, но тишина прервалась довольно быстро, подтянулись остальные парни.
  - Ну, что? Репетируем? - Юрка стал отсчитывать ритм на барабанных палочках, и мы впали в музыку. Знаете, у стритрейсеров есть понятие "в руле", когда водитель сливается с автомобилем, становится с ним единым организмом, а у нас есть понятие "в музыке", когда каждый инструмент или микрофон сливается со своим хозяином, а потом каждая пара вливается в общую структуру. Ее неправильно называть группой. Это одно целое.
  Я дождался, когда закончится проигрыш, и влился в общий строй. Я отключился. Всегда это происходило. Мир вокруг поблек. Осталась только музыка - волшебство, которое никогда не исчезнет. Каждая песня - маленькое чудо. Сегодня, в основном, мы пели чужие творения, но я был уверен, что настанет тот день, когда это наши песни будут перепевать.
  Мы разошлись поздно вечером. Я не был удивлен тем, что дома меня никто не встретил. Отец в очередной командировке. А мать... Она умерла при моем рождении. Меня воспитывали многочисленные приходящие няньки. Отец постоянно работал, чтобы прокормить нас. Дела пошли в гору, когда он смог устроиться в российско-американскую компанию. Правда, тогда он и уезжать стал. Часто. Надолго. Время от времени он говорил, что было бы неплохо вообще переехать в Америку, что там - лучшая жизнь. А я отговаривал его, как мог. Моя жизнь была здесь - с моими друзьями и музыкой.
  Разогрев себе нехитрый ужин, сделал уроки, а потом еще полночи бился над текстом новой песни.
  ________
  Деньги, деньги, деньги
  Во-первых,
  Я не желаю, чтобы меня забыли,
  Или еще хуже:
  Я не желаю быть одиноким.
  Но, если моя жизнь закончится сегодня,
  Я, скорее всего, скажу,
  Что не тратил понапрасну времени
  До самого конца.
  Новая вера.
  Я готов выйти под вспышки фотокамер.
  И это все чем я плачу:
  Своими деньгами и своим чертовым вниманием.
  Не торопи меня,
  Дай мне насладиться чувством, что я испытаю, увидев,
  Как ты воспримешь мои слова,
  Когда я закончу говорить.
  Ты можешь сделать это ради денег, денег, денег,
  Но деньги превратят тебя в такого же, как все.
  Вокруг становится солнечно,
  Но на самом деле свет угасает.
  Все черное
  И белое.
  Не серое.
  
  Глава 2
  I want to be honest
  I want to be bad
  I want to destroy you
  I want to move fast
  I want the attention
  I want all the cash
  I want all the ass
  Is it too much to ask?
  I want to be faithful
  I want to be raw
  I want to be ignorant
  I want to know all
  I want die someday
  I want to live long
  I want what I ask for
  I get what I want
  
  I'm thinking we should ride
  To a place that we don't know
  To a place where no one's seen us before
  I'm thinking you and I
  Better just go with the flow
  Last thing that we should do is go slow
  
  The Neighbourhood - Lurk
  
  Вы когда-нибудь задумывались над вопросом, почему девушки влюбляются в плохих парней? Ведь, по идее, они должны искать кого-то, кто напоминал бы им отцов. Неужели те тоже когда-то были плохишами? И если да, то как разомкнуть этот круг?
  Я лишился девственности в четырнадцать. Пубертатный период. Когда сперма капает чуть ли не из ушей, и хочется тра*ать все, что шевелится. Или нет. Сразу вспоминается комедия про американский пирог. Кто-то шпилил грейпфрут, а кто-то - выпечку. Я, слава богам, обходился только рукой, ну а потом... Моей первой девушкой была какая-то старшеклассница. Это была разовая акция доброй воли, и я не обязан спустя время помнить ее имя. Никогда не был дураком, и сразу понял, к чему она ведет, когда мы остались наедине после какой-то вечеринки. Я не стал говорить, что девственник, потому что посчитал, что ей необязательно это знать. Она, несомненно, догадалась, помогала мне всячески, и в итоге осталась довольна. Уверен в этом. Она не захотела со мной продолжить только потому, что уезжала в другой город учиться. Зачем куда-то ехать? Зачем люди вообще куда-то переезжают?
  ***
  Записка прилетела откуда-то справа. Я кинул короткий взгляд в ту сторону и, не увидев ни от кого реакции, развернул кусочек бумажки. "Эрик, сегодня в семь жду у себя. М.В." Вот я не понимаю, она, что, фильмов про шпионов насмотрелась? В нашем классе только у Машки Васильевой такие инициалы. К чему эта шифровка? Написал короткое "Буду" и кинул обратно. Мне удалось сделать это так, чтобы учитель по информатике ничего не заметил.
  Сидящий рядом Федька посмотрел на мою довольную рожу и нахмурился.
  - Что? Опять не придешь на "репу"? - шепотом.
  - Маха зовет к себе. Пойми, брат!
  Он только фыркнул. Все знали, что Аленка, по которой тот сох уже несколько недель, встречается с тупоголовым спортсменом Артемом, и Федьке ничего пока не светит. Вот нафига ему такая шалава? Я не понимал. То ли дело Машка. Квартира свободна с приятной периодичностью. Тр*хаться - одно удовольствие. Еще и покормит, если попрошу... Короче, какой дурак откажется от халявы? Я не был дураком. Да и домашнюю еду видел редко. Отец обычно заказывал быструю доставку. А сам я мог сделать разве что яичницу да пельмени.
  На перемене Федор, конечно, растрепал остальным, что репетиция отменяется из-за моих "потр*хушек", но парни отреагировали спокойно. Даже Юрка, у которого не было постоянной девушки, сказал, что ему все равно. Он не смог бы прийти, потому что маман заставила его показать город кузине.
  - Эта та, которая не машина? - решил пошутить я.
  - Ага. Слава.
  - Все ее хотят. Но добиваются единицы. - Тут я вспомнил о песне, которую все же написал, и вытащил свой блокнот из сумки. - Кстати, песня есть. Слушайте!
  Я стал тихонько напевать им, но даже допеть до конца не успел, перемена закончилась, и пришлось снова сесть за парты. Судя по реакции парней, песня им понравилась. Надо будет только расписать ноты и заставить их выучить свои партии, чтобы уже в гараже только собрать все воедино.
  ***
  Есть такие люди, которые притягивают к себе несчастья. Эта девочка явно была такой. Магнит для приключений.
  - Твою ж мааааать... - Я рассматривал свой испорченный пиджак и пытался стряхнуть с него налипшую морковь, порезанную кружочками, и макаронины. - Что это, бл*ть, за варево?
  Я был так зол, что даже вначале не узнал деваху, которая умудрилась истратить на меня свой обед.
  - Куриный суп... - не сказала. Пропищала. Как мышка. Серая такая. Даже не лабораторная. Бесполезная. - Простите...
  Я видел, как на ее глазах, полных страха, наворачиваются слезы. Я видел. Но я не мог пожалеть ее и сказать, что ничего страшного не произошло. Было горячо и неприятно. Мокрая одежда липла к телу. Придется ехать домой переодеваться перед рандеву с Машкой.
  - Смотри, куда идешь, курица! Это из тебя суп надо было варить! - Окинул тоненькую фигурку взглядом. - Хотя нет. Тощая слишком.
  Слишком жестоко, можете сказать вы. Перебор. Но я был так зол, что не обратил внимания на слезы обиды в ее глазах и поспешил исправить чужую оплошность. Махнув на прощанье парням, которые только стали заходить в столовую, отправился домой.
  В такие моменты я слишком остро жалел, что остался без матери. Хотя никогда не нуждался в чужой заботе, готовил, убирался в своей комнате и стирал сам. Успел сделать несколько заданий по математике и развесить постиранную одежду на лоджии. Завтра в гимназию придется надеть все равно. Даже если не высохнет. Хотя не должно. Открытая форточка впускала в квартиру потоки прохладного воздуха. Лишь бы снова не пошел дождь.
  Машка встретила меня при полном параде. Прозрачная кофточка не скрывала кружевной лифчик, а короткая юбка - круглые коленки. Дурацкие мягкие тапочки с собачьими мордами завершали образ. Терпеть не могу девчачьи штучки.
  - Ждала?
  - Заждалась, - ее самая соблазнительная улыбка не произвела на меня большого впечатления, но я улыбнулся в ответ. Мы оба знали, для чего она позвала меня, и зачем, собственно, я пришел. Мы не стали терять времени, которого было в обрез. Ее родители уехали на какое-то светское мероприятие и обещались приехать к десяти. Она потянула меня в свою комнату, я закрыл дверь и завалил ее на кровать, покрывая лицо поцелуями. Тональный крем, которым пользовалась моя партнерша, был липким и противным на вкус. Спасибо, что не стала красить губы, уже знала, что я терпеть не могу сладкий вкус клубники или непонятной химической отдушки.
  - Подожди... Подожди, неугомонный...
  Она попыталась меня оттолкнуть, но я навалился всем своим весом, и ее попытка не удалась.
  - Что? - Я глубоко дышал и с недоумением смотрел на одноклассницу. - Передумала?
  - Нет... Спросить только хотела... После этого мы можем сказать всем, что встречаемся? Мне не терпится похвастаться перед девчонками.
  С одной стороны, было обидно, что меня воспринимают только как приз, некий кубок, а с другой - у меня так звенели яйца, что мне уже было плевать, что и кому она расскажет после того, как я ее тра*ну. Правда, все равно. Лишь бы не заставляла держать ее за ручку и целовать в щеку при встрече. Терпеть не могу тональный крем.
  - Ладно, только не мешай мне свободно жить. Буду приходить, как и раньше. Когда мне удобно.
  Она взвизгнула и, похоже, не дослушала моих слов до конца, но мне было уже не так уж важно, потому что я наконец-то смог прикоснуться к обнаженной коже на ее животе и стянуть блузку.
  ***
  Вернулся домой довольный, как кот, который до отвала наелся сметаны. Скинул вещи, которые пропахли духами Машки, и завалился в кровать. Взял блокнот, который никогда не убирал далеко. Вдохновение могло прийти когда угодно и где угодно.
  I want the attention
  I want all the cash
  I want all the ass
  Is it too much to ask?
  Я не знаю, почему мне было просто писать песни на английском. Удобно. На этом языке я мог сказать то, что не мог бы на русском. Посидел на постели, поднялся, походил и снова сел. Строчки не складывались в голове. Мысли разбегались, как тараканы в какой-нибудь общаге на окраине Питера. Чем больше я сидел так, тем больше злился. Мне нужно было уже спать, но я не мог себя заставить закрыть глаза и перестать думать. Я перебирал события уже вчерашнего дня и вспомнил о случае в столовой. Олененок, конечно, накосячила... И сильно. Облила меня и лишилась обеда. Худая такая, ее только кормить и кормить... Девчонка явно не заслужила того, чтобы я так грубо с ней обошелся, но с другой стороны, это будет для нее уроком. Не будет подходить ко мне близко. Хорошие девочки не должны общаться с плохими мальчиками.
  Я ошибался. Однажды мы станем самыми близкими друг другу людьми, и тема близости в наших отношениях будет подниматься еще не раз.
  ***
  - Серов!
  Черт, как же я ненавижу этот голос!
  - Хватит спать, Серов! Неси сюда дневник, дорогуша. Чем ты занимаешься по ночам, что так часто спишь на моих занятиях? - Ражук даже не поняла, что спросила что-то смешное. Девчонки, которые уже с вечера были уведомлены о том, что я встречаюсь с Машкой, захихикали. Парни понимающе захмыкали. Я тоже ухмыльнулся и протянул учительнице дневник. Одной записью больше, одной меньше. - Скоро выпускные экзамены, и я постараюсь, чтобы ты их провалил.
  - Зачем это вам? Хотите еще год видеть мою рожу?
  Она зло фыркнула, но ничего не ответила. Вернувшись на место, потер лицо и попытался сосредоточиться на задании, но сидящий рядом Федька продолжал с кем-то переписываться по телефону, чем почему-то жутко меня раздражал.
  - С кем ты переписываешься?
  - С Юркиной сестрой. Прикинь, девчонка на два года нас младше, но уже знает, кто такой Кант, и что играет "Металлика"
   Я фыркнул. Подумаешь, достоинства. Да с таким братом, как Юрка, можно и не такое знать.
  - И?
  - Что? - непонимающе спросил Федька.
  - Замутишь с ней?
  Друг округлил глаза и покрутил пальцем у виска.
  - Совсем, что ли? Она же еще девчонка!
  Ражук косо посмотрела в нашу сторону, но промолчала. Я не стал никак комментировать Федькин выпад. Для меня сестер, подруг, любовниц друзей не существовало. Я просто не воспринимал их как девушек. Потому что знал, что подобные отношения могут испортить дружбу, а ею я дорожил больше всего в жизни.
  - То есть, у нее поперек? Слушай, не заговаривай мне зубы! Ты просто не хочешь, чтобы она приходила к нам на репетиции.
  - Не хочу. Потому что она будет мешать.
  - Врешь. Не хочешь, потому что ее внимание сразу переметнется ко мне.
  Федька фыркнул.
  - Ты неисправим, Эрик. Думаешь, что раз солист, то у остальных нет шанса? Да парни быстрее тебя остепенятся, вот увидишь!
  - А я и не гонюсь за этим. Зачем мне семья, если у меня есть музыка? - я даже не допускал мысли, что у меня ее не будет.
  - А отец?
  - А что отец? Придет время, и он заведет новую семью. Не стар еще.
  Наш диалог остановил окрик учительницы. Пришлось прервать дискуссию, но на перемене мы продолжили.
  - То есть, ты хочешь сказать, что никогда не женишься и не заведешь детей? - Федьке бы в разведку. Умеет задавать вопросы.
  - Да уймись ты, Федька. Какая семья в семнадцать лет? Дай погулять!
  Друг оставил новые вопросы при себе. Наверно, он понимал, что моя привычка жить в одиночестве, ради себя и только так, как я сам хочу, еще сыграет со мной злую шутку. Человек - существо социальное, ему необходимо общение. Мужчине нужна женщина, и наоборот. Мне же в тот момент ничего не нужно было. У меня было все: музыка.
  ***
  Несколько дней пролетели незаметно. Я наконец-то смог написать слова песни, но мотив от меня уходил, скрывался в чужих нотах и звуках. На очередной репетиции, сидя на потертом диванчике, я размышлял о том, что скоро мы перестанем собираться здесь, для этого у нас будет теплое светлое помещение, хорошая аппаратура, неограниченность во времени. Я мечтал о том, что "Окрестности" станут раскрученной группой, встречаемой везде овациями, любимой слушателями, с огромным количеством фанатов. Я мечтал, что мы записываем альбом, ездим с туром, что отец гордится моими успехами. Я представлял толпы поклонниц в номерах гостиниц, много выпивки и секса, много драйва и новых песен. Мне необходимо это. В этом смысл моей жизни.
  - Как твоя сестра? - Клим редко заговаривал первым, и я невольно прислушался к его диалогу с Юркой.
  - Нормально. Освоилась. Мама души в ней не чает. Я даже ревную немного.
  - А в гимназии?
  - Она отличница. Учеба здесь не вызвала затруднений. Закончит этот год и пойдет в десятый. Хочет стать врачом, представляешь? Я ей говорю, что этим много денег не заработаешь, а она мне, что не в этом смысл ее жизни, представляешь? Мелкая такая, а уже рассуждает, как взрослая... Подруг у нее теперь полный дом, особенно Юлька часто приходит. Мне она, правда, не очень нравится, потому что постоянно витает в облаках и пристает с просьбами поиграть, но главное, что Славке с ней весело. По крайней мере, из ее комнаты постоянный шум - то кино смотрят, то музыку слушают, то уроки вместе делают.
  - А музыку какую? Ты, надеюсь, прививаешь ей хороший вкус? - вмешался Федор. - Я тут с ней про "Металлику" общался. Понимает толк...
  - Ах, вот почему она потом ко мне с расспросами приставала! Но ты прав, исключительно рок слушает. В основном, альтернативный. Я даже иногда пугаюсь такой привязанности к этому жанру. Ведь девочки должны любить попсу, ну там, любовь-морковь, а она... Постоянно ловлю ее на просматривании той записи с новогоднего концерта, помнишь? Сидит на полу и, полуприкрыв глаза, впадает в транс. Говорит, что от голоса Эрика у нее мурашки по коже мигрируют. Представляешь?
  Я не мог пропустить свое имя.
  - Что же она скажет, когда пообщается со мной лично.- Подвигал бровями, - Может быть, ты нас уже познакомишь?
  Юрка зло уставился на меня.
  - Даже не думай, Эрик. Чтобы потом твоя Машка ей голову откусила? Нет уж. Да и не по зубам она тебе. Сама не поведется... И я не позволю тебе ее испортить.
  Я знал, что у меня слишком плохая репутация. Особенно для молоденьких девочек. Поэтому не обиделся.
  - Не бойся, я не причиню вред твоей сестре. Для меня гораздо важнее, чтобы мы продолжали дружить и играть вместе.
  Я писал новую песню и почему-то представлял незнакомую девочку Славу. Ее образ накладывался на воспоминания о девчонке с куриным супом. Я не мог знать тогда, что это один и тот же человек. Я не мог знать, но должен был догадаться.
  _______________
  Я хочу быть честным,
  Я хочу быть плохим,
  Я хочу уничтожить тебя,
  Я хочу двигаться быстро.
  Я хочу внимания,
  Я хочу все эти деньги,
  Я хочу все эти задницы,
  Я слишком много прошу?
  Я хочу быть верным,
  Я хочу быть чистым,
  Я хочу быть в неведении,
  И я хочу знать все.
  Я хочу умереть когда-нибудь,
  Я хочу жить долго,
  Я хочу то, что я прошу,
  И получать то, что хочу.
  
  Я думаю, мы должны уехать
  К месту, которого не знаем.
  Туда, где никто не видел нас прежде.
  Я думаю, что тебе и мне
  Лучше просто плыть по течению.
  Последнее, что мы должны сделать - не торопиться.
  
  Глава 3
  
  When I wake up I"m afraid,
  Somebody else might take my place
  When I wake up I"m afraid,
  Somebody else might take my place
  
  Make that money, fake that bunny,
  Ache my tummy
  On the fence, all the time
  Paint young honey, face so sunny,
  Ain"t that funny
  All my friends always lie to me
  I know they"re thinking
  
  You"re too mean, I don"t like you, fuck you anyway
  You make me wanna scream at the top of my lungs
  It hurts but I won"t fight you
  You suck anyway
  You make me wanna die, right when I
  The Neighbourhood - Afraid
  Меня достало учиться. Достало почти каждый день просыпаться под звук будильника и тащиться в гимназию. Еще эти выпускные экзамены... Я бы хотел, чтобы это поскорее закончилось. Но я не мог ничего поделать. Только ждать.
  Машка вконец обнаглела. Я то и дело выслушивал о нас с ней новые сплетни, о том, какая она ох*ительная в постели, и как мне с ней повезло. Шмара.
  - Что делать будешь? - Клим выдохнул струю дыма и тут же затянулся снова. Мы с парнями стояли недалеко от гимназии и пытались вместе с этим дымом и прохладным воздухом почувствовать еще глоток свободы, но она ускользала, рассеивалась, как песок сквозь пальцы. Окружающая среда давила и притесняла. Оставалось только бежать.
  - Не знаю. Была бы парнем, дал бы в морду. Да и тра*аться с ней по-прежнему неплохо. - Я гнал от себя плохое настроение, но все больше тонул в нем. Как муха в супе. Опять я вспомнил про этот суп!
  - Делай вид, что ничего не происходит. Доучишься и бросишь свою кралю, - Матвей редко давал ценные советы, и не всегда они были удачными.
  - Ага. Чтобы все в округе продолжали считать меня на побегушках у этой стервы? Нет, я не хочу, чтобы меня считали подкаблучником. - Сплюнул и выкинул окурок. Мне надоели все эти разговоры. Надо было действовать.
  Я приехал к Машке домой в оговоренное время, и после того, как хорошенько натянул напоследок, сказал, что между нами все кончено. Она, конечно, стала реветь, кидаться мне в ноги, говорить, как сильно меня любит, и проделывать другие женские штучки, способные удержать другого человека рядом. Но на меня они не действовали.
  - Только не говори мне, что беременна. Я тщательно следил за контрацепцией. Перестань вообще обо мне болтать. Иначе не знаю, что с тобой сделаю.
  Маша громко всхлипнула, а потом спросила:
  - Можно я всем скажу, что это я тебя бросила?
  В тот момент я окончательно убедился в правильности своего решения. Мне было ее жалко.
  - Если тебе от этого полегчает, то можешь сказать, что мы разошлись по обоюдному согласию.
  Я закрыл дверь с абсолютным пониманием того, что снова задышал свободно. Эфемерное по своей сути понятие. Человек никогда не бывает абсолютно свободен.
  ***
  Репетиции и концерты на небольших местных площадках сменяли друг друга с периодичной регулярностью. Нам нужны были собственные песни. Я устал уже исполнять чужое. Но Муза моя, похоже, объявила забастовку. Я складывал слова в предложения, но не находил в них смысла. Я терзал гитару, стучал по барабанам и орал в микрофон, но не находил выхода своим эмоциям. Они будто застряли внутри и не хотели выливаться в текст и музыку. Это убивало.
  Я пытался отвлечься, продолжая завоевывать звание первого бабника гимназии, от желающих получить вакантную должность девушки Эрика Серова не было отбоя. Правда, некоторые, особо трусливые, все же при этом поглядывали на Васильеву. Наверно считали, что я вернусь к ней когда-нибудь, ведь уже скоро выпускной, а звезде не пристало приходить на праздник одному. Что же касается меня, я не придавал этому такого уж значения. Даже если меня не выберут королем вечеринки, что, скорее всего, все же произойдет, мне будет радостно покидать стены гимназии. Я устал чувствовать себя ребенком. Я хотел скорее шагнуть в этот большой и прекрасный мир, не оглядываясь, совершая только те поступки, которые хотел сам, ошибаясь и неся наказание.
  ***
  Они обступили меня после уроков, затолкали в темную подворотню и заставили согнуться четким ударом в "солнышко". Я вздохнуть не мог, забыл на мгновение, как это делается. В груди поднималась паника, которая мешала адекватно мыслить и реагировать на ситуацию. Что им нужно? Мой телефон? Кошелек? Автограф? Последний вариант нашептала проснувшаяся не вовремя самоирония. Но его тоже отметать не стал.
  - Твари... Что вам надо? - не слова, а карканье. Где же мой гипнотизирующий голос? Где он? Опять эта дурацкая самоирония. Да заткнись ты уже! Не до тебя!
  - Ты зачем Машку обидел, с*ка? Она же тебя любила, а ты... - Очередной удар. Теперь в живот. Знают, как бить, чтобы следов не осталось. Гребаные спортсмены. Чтоб у них член не вставал... Что? Машка? При чем здесь она? Ах, она, шваааль...
  - Так вы из-за нее, что ли? Ох*ели совсем? С какого вы лезете в мою личную жи...
  Мне не дали договорить, опрокинули на землю и стали пинать. Удары сыпались с разных сторон, а я катался по земле, стараясь защититься хоть немного. Но куда мне против них? Никогда не отличался спортивным телосложением, предпочитая уроки физической культуры музыке. Здесь она мне не поможет. Ничего не поможет.
  - Или ты вернешься к Васильевой, или мы сделаем так, что ты даже ручку держать в руках не сможешь!
  Я даже не пытался подняться. Понимал, что надо дождаться, пока они уйдут, а потом позвонить кому-нибудь, чтобы мне помогли добраться до дома. Отец в отъезде. Ругаться не будет.
  - Вам-то какой от этого прок? Я мало вам заплатил?
  Это просто законы бизнеса. Скупой платит дважды. Только ни черта я не был скупым. В последнее время половина моих денег уходила на то, чтобы эти упыри нас не трогали. Оказывается, им мало. У, жадюги! Чтоб у вас эти деньги прахом по воздуху разлетелись!
  - Машка заплатила нам больше,- был мне ответ. Никаких моральных принципов. Уроды.
  Спустя еще несколько ударов "спортсмены" ушли.
  Я вытащил телефон, посмотрел на разбитый экран и попытался набрать номер. Пальцы не слушались. Внутренности болели. Гребаные деньги. Везде они решают. Даже здесь.
  - Помоги...
  Я отключился быстро, успел только ответить на вопросы "где я" и "что со мной".
  Очнулся дома у Клима. Именно его номер был последним из набранных. Стечение обстоятельств. Удачное для меня, так как у него был очень нужный в данной ситуации знакомый - студент медицинского института Макс. Его звали, когда не могли дойти до травмпункта, когда нужно было кого-то откачать или привести в чувство, когда не нужно было светиться и при этом необходимо было получить медицинскую помощь. Хотя бы такую. Диван в гостиной показался верхом удобства после холодной мокрой земли. Максим помахал передо мной рукой.
  - Сколько пальцев?
  Я сфокусировал взгляд на его верхней конечности:
  - Два. Но если оставишь один, то покажу такой же.
  Клим заметно выдохнул.
  - Шутит, значит, жить будет. Наших предупредил. Кто так тебя и, главное, за что?
  Я пытался встать с дивана, но голова еще кружилась.
  - У тебя легкое сотрясение. Лежи, - скомандовал Макс.
  - Суч*а Маха. Подослала ко мне "спортсменов", как будто е*ать ее больше некому...
  Клим присвистнул.
  - Видимо, она решила обязательно стать королевой выпускного бала. Даже таким способом. Что делать будешь?
  Максим ответил за меня.
  - А что он может? Ответить тем же не получится. У нее есть крыша. Придется смириться, окончить школу и выкинуть эту историю из головы.
  Я откинулся на подушку и прикрыл глаза. Почему от баб всегда такие проблемы? Машка, привыкшая с детства получать все, что пожелает, могла получить любого парня из гимназии, но ей это было не интересно. Ей нужен был я. Точнее, только оболочка, видимость отношений. Меня тошнить начинало, когда я представлял, что снова буду ее игрушкой. И это не было последствием сотряса. Наверно, это было мне в наказание за все мои проступки, которых за всю мою недолгую жизнь скопилось немало.
  ***
  Я предполагал, что она позвонит, но никак не думал, что наведается в гости. Пришлось открыть и впустить к себе в квартиру. После того, как Клим посадил меня на такси, я помнил только ощущение холодных простыней на собственной кровати и головокружение.
  - Плохо выглядишь.
  Машка была настолько довольна собой, что мне так и хотелось плюнуть ей в лицо.
  - В отличие от тебя. Само солнышко. Так и сияешь.
  Машка пропихнула меня в коридор и направилась в мою комнату.
  - Отца нет?
  - А если бы был, это тебя бы остановило?
  - Ну, не злись, пупсик. - Она состроила гримасу и показалась мне еще неприятнее. - Я не хотела, чтобы ты сильно пострадал, но и отпустить тебя просто так не могла. Ты же понимаешь, что на выпускном вечере должна блистать я, а не кто-то другой. У меня будет лучшее платье, лучшая прическа и самый популярный мальчик.
  Я лег на кровать, поэтому ей пришлось усесться на компьютерный стул.
  - Неужели ты думаешь, что после этого я буду с тобой спать?
  Я только сейчас понял, какой у нее противный смех. Он резал мой тонкий музыкальный слух тупым ножом. На маленькие кусочки. Крошил в новогодний салат "оливье".
  - Это необязательно, дорогой. Главное, придерживайся легенды и не вступай ни с кем в половые связи. Ты же понимаешь, что я не прощу измены, и в этом случае мне придется снова обращаться к нашим общим знакомым.
  Я закрыл глаза, показывая, что не намерен больше общаться с этой швалью.
  - Дура ты все-таки, Машка. За это время могла найти себе нормального парня... Знаешь, где выход.
  Она подошла ко мне и целомудренно поцеловала в лоб, оставляя липкий след от блеска для губ. Хлопок закрывающейся двери заставил меня вздрогнуть и ненавидящим взглядом посмотреть на потолок. Он был белым, и это меня разозлило еще больше. Все черное.
  ***
  Я не успел войти в гимназию, как тут же наткнулся на ту светловолосую деваху, что пролила на меня суп. Она шарахнулась от меня и поспешила скрыться с глаз. Я подумал о том, что своим выплеском злости напугал ее. Этот страх не был обоснованным, никогда не смогу поднять руку на девочку, тем более, младше меня.
  - Ты чего такой? - хлопнул меня по плечу подошедший Федька. Я замер посреди холла в задумчивости и мешал остальным ученикам.
  - Да так... Задумался...
  Я сидел на уроке и размышлял на тему страха. Несколько слов хватило для того, чтобы другой человек боялся меня. А чего надо бояться мне? Как выяснилось, я боюсь оказаться один, никому не нужным. Я боюсь потерять друзей. Я не хочу лишиться музыки, возможности ее писать и исполнять. Когда меня избивали, я думал лишь о том, чтобы они не сломали мне пальцы, чтобы я мог держать микрофон, и ноги, чтобы я мог выходить на сцену. То, что Машка оказалась такой су*кой, разозлило, но это стало для меня уроком - не все, кого ты считаешь друзьями, являются таковыми.
  ***
   - Хорош, Эрик! Я уже пальцев своих не чувствую! - Матвей отложил гитару и потер одну о другую руки.
  Я понимал, что сегодня загонял парней, но ничего не мог поделать. Мне необходимо было написать эту песню. Новую песню о страхе. Он съедал меня изнутри, холодил кожу, тревожил. Он был частью меня, но при этом казался инородным телом, ведь я мужчина и не должен бояться. Но я боюсь. И от этого мне плохо.
  - Эй, ты в норме? Отошел от той истории с Васильевой? - Юрка продолжал вертеть в руках барабанные палочки. Мне кажется, он может никогда с ними не расставаться. Если бы ему позволили, то он бы и ел ими, и зубы чистил.
  - Не вспоминай эту дрянь, - рявкнул я и углубился в исправление текста.
  - Может, в гости к нам сходим? Славка пирожков обещалась напечь.
  Я отрицательно покачал головой. Не хотелось есть. Ничего не хотелось. Иногда мне нужно, чтобы меня просто оставили в покое. Парни это знали и не приставали с расспросами и излишней опекой. Закинул блокнот в рюкзак и направился к выходу.
  - До завтра. В обычное время.
  Я не уходил. Сбегал. Но не от себя, от мыслей, что кто-то меня боится.
  ________
  Когда я просыпаюсь утром, я до дрожи боюсь,
  Что кто-то может занять моё место.
  Когда я просыпаюсь утром, я до дрожи боюсь,
  Что кто-то может занять моё место:
  
  Зарабатывай деньги, прикидывайся милым,
  Лечи больной животик -
  Я вечно в подвешенном состоянии.
  Сделай макияж, крошка.
  Личико так и сияет - разве не забавно?
  Мои друзья постоянно врут мне,
  Но я-то знаю, о чём они думают:
  
  "Жалкий червяк, ненавижу тебя, пошёл к чёрту.
  Вижу тебя и хочу кричать во всю глотку.
  Может, мне и больно, но бороться с тобой я не буду.
  Ты ведь полный отстой.
  Лучше сдохнуть, когда я..."
  
  Глава 4
  I told you I would tell you everything you want to know,
  You want me to tell you now,
  You pressure me to shout it,
  Need to hear about it,
  Think that I would count you out.
  I let you find it on your own,
  Then I found myself alone.
  
  
  Uh oh, where can I go?
  Everybody's watching me.
  Uh oh, where can I go?
  Everybody's watching me.
  Ooh, ooh, what can I do
  If you're not here to tell you?
  Uh oh, where can I go?
  Everybody's watching me.
  
  The Neighbourhood - Everybody's Watching Me
  Если у вас начинается шизофрения - не переживайте. Возможно, именно в этот момент за вами и следят.
  Мне завидовали. Я даже привык к тому, что меня окружают люди, которые за проявляемым дружелюбием прячут свою злость и прикрытую улыбкой снисходительную иронию. Мы никогда не смогли бы стать близкими с такими людьми, я чувствовал фальшь. Но и перестать общаться с подобными знакомыми я не мог. Это бы означало открытое противоборство, а мне было абсолютно не до этого. Да и не зря, наверно, существует поговорка о том, что надо держать друзей близко, а врагов еще ближе.
  - Ты классно выглядишь, впрочем, как и всегда!
  Выслушивать подобное от девушки - это одно, но от парня... Я даже отвечать не стал, только коротко кивнул и развел руками, как бы говоря: ну да, вот такой вот я. Как еще одеться на танцевальный вечер в гимназии? По-модному рваные джинсы, черная футболка с любимой рок-группой, кожанка и ботинки с заклепками. Русые волосы растрепаны в непринуждённой хаотичности. Ненавижу свой природный цвет волос - он кажется мне обычным, серым. А я терпеть не могу все серое. Долгое время уговариваю отца разрешить мне покрасить волосы в черный цвет, но он считает это проявлением детскости. Я же продолжаю стоять на своем, знаю, что когда-нибудь сделаю это. И татуировками покрою шею. И другие части тела, конечно, но шею - обязательно. В качестве защитного барьера. Никому не дам вцепиться себе в глотку.
  Музыка оставляет желать лучшего. Очередная дурацкая попсовая мелодия сменяется еще более дурацкой. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы двигаться, удерживая в руках Машку, приторно пахнущую какими-то сладкими духами и соленым потом. Убойное сочетание, действовавшее на меня, как катализатор. Раньше. Теперь это только физиология. Ни о какой симпатии к однокласснице не может быть и речи. Не после того, что она сделала.
  - Милый, расслабься! Еще пару танцев, и все. Сможешь свалить отсюда со своими дружками в ваш вонючий разваливающийся гараж. - Ей приходится кричать мне в ухо, чтобы я услышал ее голос сквозь шум и громкую музыку.
  - Ненавижу тебя, - буркнул сквозь зубы и еще крепче сцепил челюсти. До боли и скрипа.
  Она засмеялась и еще теснее прижалась ко мне. А потом и вовсе полезла за поцелуем. Мне пришлось давиться ее блеском для губ и изображать, что мне это нравится. Тело - предатель, отреагировало соответствующе. Я так давно не тр*хался, что готов был разложить Машку прямо здесь и сейчас. И плевать, что ненавижу ее, что она - последняя тварь. Мне нужно было сбросить напряжение, и поэтому я не дождался окончания мелодии и потянул ее в женский туалет. Знал, что парни меня прикроют перед дежурившим учителем. Какое мне вообще дело до него и того, что он подумает? Какое дело до того, что это завтра станет новостью номер один?
  Терпеть не мог делать это в кабинке, но выбора не было. Хотелось по-быстрому и без продолжительных разговоров после. Никаких предварительных ласк. Машке это не было нужно - уже текла, как кошка в период течки.
  В кабинку кто-то ломился, но мне было плевать. Я находился на грани экстаза, убыстрялся, чтобы достичь оргазма и свалить от этой потаскушки, которая готова была отдаться в сортире. Машка громко стонала, а я пытался закрыть ей рот, но только больше размазывал косметику у нее на лице и только больше злился. Оргазм убегал.
  Почему никто из парней не остался стоять и караулить у дверей, понял гораздо позже. Всех вызывали в зал, чтобы директор смог сказать несколько слов о том, какое испытание нас ждет впереди, и как учителя будут скучать по нас. Я не верил в эти лживые слова. Я тр*хал свою любовницу, которую ненавидел, в бешеном ритме и от злости кусал губы. Человек, который стучал в дверь, не уходил. Бл*ть! Как будто это была единственная кабинка! Как будто это была вообще единственная уборная в здании!
  Я распахнул дверь, не дожидаясь, пока Машка приведет себя в порядок, и натолкнулся на уже знакомый взгляд.
  - Что тебе здесь надо, мелкая?
  Она смотрела на нас широко раскрытыми глазами, покрасневшая то ли от танцев, то ли от стыда. Точно олененок.
  - Простите, мне просто очень надо было ...
  Ее лепет был никому не интересен. Машка, подтянув платье, подошла к зеркалу и посетовала на испортившийся макияж, а я наконец-то застегнул ремень и выбросил использованную резинку в ведро.
  - Ну, так, иди! Чего стоишь? Свободно!
  Она прошмыгнула в кабинку и закрыла дверь на щеколду. Как будто это ее бы спасло при случае. Наивная. Я засмеялся и вышел, даже не попрощавшись с Васильевой. Делать мне здесь было больше нечего.
  ***
  - Куда вы запропастились? Меня какая-то девчонка из туалета выгоняла, хорошо, что все успел!
  Парни надо мной поржали и протянули в утешение бутылку холодного пива. На улице было не жарко, но пить хотелось неимоверно. Осушив половину, я прикурил. Наконец-то, хоть какое-то подобие расслабления.
  - Машка-то кончила?
  - Наверно, раз не заверещала, что все. Я был занят собственными ощущениями, - сплюнул, показывая свое отношение к этому.
  - И долго ты еще будешь позволять ей помыкать собой? - вопрос, заданный Климом, был болезненным и очень неприятным.
  - Иди на х*й. - Парни снова заржали, а я допил пиво и откинул бутылку в сторону. Мне хотелось напиться. Вытравить алкоголем болезнь, что распространялась по телу, съедала ненавистью. - Погнали.
  - Куда? - удивился Юрка. - Дискач в самом разгаре. Да и Славка внутри, меня просили за ней присмотреть.
  - Так и будешь ходить в няньках, - фыркнул я, - поехали в гараж. Напьемся хоть по-человечески.
  Юра сказал, что придет позже, только проводит сестру домой. Мы не стали возражать. Бесполезно.
  В тот вечер крышу сносило не только у меня. Федька, насмотревшийся на то, как его краля сосется с другим, напился до тошноты. Матвей грузился из-за учебы. А я сидел над текстом. Иногда в таком непонятном состоянии буквы приходят сами собой.
  -Ах! - канистра с остатками машинного масла упала с полки, пятно растеклось по полу, распространяя резкий едкий запах.
  - Ах! Ох! Ну, ты, как моя соседка бабка Люся! Вечно кудахчет. Теперь пол придется мыть... И зачем так было напиваться? Ведь сразу было понятно, что она тебе не даст.
  Друг только недовольно засопел и стал возить половой тряпкой, не стирая, но размазывая пятно.
  - Уйди, пьянь, - оттолкнул его и стал сам убирать грязь. Этот гараж ценился нами не меньше, чем собственные дома, может быть даже больше. И пусть здесь иногда некуда было ступить из-за бычков и пустых банок, но, все же, мы старались сохранить здесь видимость чистоты.
  Юра пришел через полчаса. Мы сели играть, пугая местных алкашей своими импровизациями.
  - Все следят за мной! За каждым моим жестом, словом, взглядом! Все ждут, когда я ошибусь. Когда окажусь на дне, понимаешь? А я не хочу туда. Мне надо на вершину. К славе, - я был настолько пьян, что нес всякую ахинею. Взмокший и абсолютно пьяный. Неадекватный. Злой. Напряженный.
  - Э, не, брат. Не трогай мою сестру, ты обещал! - вмешался Юрка.
  - Да кому она сдалась? Я тебе про другое вообще говорю! Мне надоело все! Учеба, Машка, даже этот гараж надоел. Я свободы хочу. На сцену. Ловить драйв. Петь. Заряжать толпу и заряжаться самому. Понимаешь? - меня неимоверно несло. Я и сам это понимал, но уже не мог остановиться. Пьяные бредни.
  - А Слава? - с каким-то непонятным испугом для меня спросил Юра.
  - И слава должна быть обязательно. Придет. И деньги будут.
  - Не, Слава уже спит, наверно, - не унимался Зыков. Ну что с ним разговаривать? Я ему про одно, а он мне про другое.
  Мы разговаривали с ним на разных языках, но так тоже бывает, если у людей разная степень опьянения. Или слишком одинаковая.
  Я помню, что потом звонил Машке, говорил ей кучу гадостей, посылал ее на три буквы, на что она только смеялась, а потом и вовсе выключила телефон. И это разозлило меня еще больше. Я отрубился, не приходя в себя. Просто выключился.
  ***
  Веселая вышла ночь. Половины событий не помню. Проснулся уже следующим днем в своей кровати. Нашел около телефона бумажку с непонятным текстом. Решил, что у меня начинается шизофрения, о которой я думал прошлым утром. От этих мыслей меня отвлек звук поворачиваемого ключа в замке.
  - Все развлекаешься, сынок?
  Отец смотрел на меня красными усталыми глазами, сжимая дверную ручку, будто она помогала ему собраться с мыслями и не наделать глупостей, о которых будет потом сожалеть. Отец никогда не доставал ремень, и не ставил меня в угол. Теперь я понимаю, что зря.
  - Вчера с друзьями посидели, - виновато улыбнулся я и попытался встать. Голова еще кружилась. - Привет.
  - Вижу, как вы посидели. Продуктивно, судя по всему. Какой повод? - Отец никогда не ругал меня за гулянки, просил только не приводить никого домой, поэтому его настроение очень озадачило меня.
  - Песню написали. Пап, случилось что?
  Он наконец-то вошел в мою комнату и опустился на кресло.
  - Уже конец учебного года, Эрик. Тебе надо перестать летать в облаках. Пора подумать об учебе.
  Я сморщился.
  - Да сдам я все экзамены! Ты меня не знаешь, что ли? Если сказал, что сдам, значит сдам. И вступительные тоже. На факультет иностранных языков, как и планировали. Только не заставляй меня отказываться от мечты. Для меня на первом месте всегда была и будет музыка... - вчерашняя злость накатила с новой силой.
  - Знаю. Поэтому иногда и думаю, что, возможно, совершаю ошибку, отправляя тебя на "иняз", но ты ж понимаешь, что эти знания тебе пригодятся...
  Я кивнул и снова был вынужден схватиться за голову. Черт, я больше никогда не буду так пить...
  - Понимаю. Я не против, пап. Правда. Мама была бы рада, если бы я пошел по ее стезе переводчика.
  Мы замолчали. Моя мама умерла при родах. Я отнял ее жизнь, хоть отец и не считал так. Но я видел, как он скучает по ней, перебирает иногда старые фотографии, читает письма. Он так и не нашел ей достойную замену. Но я верил, что найдет. Мне же мать никто не смог заменить, никакие няньки, с которыми я пробыл до двенадцати лет, и вряд ли кто-то уже заменит.
  - Не знаю, говорил ли я тебе, но мне поступило хорошее предложение по работе, - отец задумчиво сплел руки, - в Калифорнии.
  Я не знал, что ответить. Он мог уехать. Я привык к тому, что живу один. Но он не будет приезжать, как раньше - каждый месяц. Хотя бы ненадолго. Он не оставит несовершеннолетнего подростка в переходный период одного.
  - Ты отказал? - я пытался скрыть надежду в голосе. Правда.
  - Сказал, что подумаю. Есть еще время.
  Я потер виски. Мне хотелось пить, в душ, и чтобы отец не уезжал. Не представляю своей жизни без него. Не представляю себя не здесь. Поднимаюсь с кровати, чтобы выполнить первые два пункта. С третьим все гораздо сложнее.
  - Полет прошел нормально?
  Мне было проще сменить тему для разговора. Спокойнее. Я поступал, как трус. Я не был готов к навалившимся на меня проблемам. Я не был готов ни к чему, что происходило дальше.
  ***
  Я не мог подвести отца. Я делал все, чтобы он гордился мной: ходил на все уроки, зубрил материал и готовился к экзаменам, как ненормальный.
  Окружающие удивлялись, глядя на меня. Одна фраза о возможном переезде сотворила чудо. Я не забросил музыку, но все меньше времени тратил на написание песен и репетиции. Я плыл по течению, не реагируя на ситуацию с Машкой, полностью уйдя в учебу, перестав посещать развлекательные мероприятия.
  Я так погряз в учебе, что практически не замечал ничего вокруг. Я боялся рассказывать друзьям о возможном переезде. Знал, что мне не простят, если я их брошу. Я даже думать об этом боялся. Понимал, что с моим уходом "Окрестности" перестанут существовать. Я всегда был эгоистом и считал себя солнцем, вокруг которого вертится все остальное. Я был максималистом - или все, или ничего. Я и сейчас такой. Не воспринимаю средние результаты. Не признаю сделанное в половину силы.
  В окно светило солнце. В воздухе так пахло весной, что, похоже, дурели не только коты, но и вообще все. Будущие выпускники одиннадцатых классов в том числе. Только не от любовных мучений, а от необходимости зубрить материал, на который "забивали" год.
  - Грей, я не знаю, что у тебя случилось, но если ты не прекратишь ходить чернее тучи, то я тебя стукну! - Федька всегда пытался меня поддержать. - Ты из-за Машки, что ли? Или экзаменов?
  Я не знал, что ответить. Чувствовал просто, что задыхаюсь. Замкнутый круг, в который я попал, казался тюрьмой, терминалом без выходов. И единственным способом освобождения была мысль о смерти, но я даже не допускал ее. Музыка меня спасала. Только слушая ее, я понимал, что это длительный стресс, а не депрессия. И будет светлая полоса, белая. И будет что-то еще, кроме ощущения тяжести, сдавившей грудную клетку. Будет. Обязательно.
  - Все в порядке, Федь. Правда. Просто немного устал. Скорее бы уже все закончилось.
  Он хлопает меня по плечу и утыкается в учебник. А я чувствую по телу озноб, когда думаю, что эти дни - последние в гимназии. Что скоро ничего этого не будет - сидения за партой, болтовни на переменах, даже пролитого супа в столовой. Ничего не будет. Начнется новая жизнь. И только от меня зависит, какая. Есть два варианта - Россия, Санкт- Петербург, факультет иностранных языков и моя группа, или США, Калифорния, Лос-Анджелес, обучение какому-нибудь корпоративному управлению и отсутствие друзей. Я выбирал первое. Хотел первого больше всего на свете.
  - Придешь сегодня в гараж? Славка обещала испечь пирожков. Знаешь, она, по-моему, самая ярая наша фанатка. Все песни знает наизусть. А еще очень мило краснеет, когда с ней здороваешься. Даже кончики ушей, представляешь? Кстати, слышал, что у нас одновременно выпускной будет. С девятыми. Славка тоже там будет. Только она потом все равно в десятый пойдет, поэтому не готовится особо. Говорит, из всего выпускного больше всего ждет нашего выступления! - Федька тихо засмеялся и получил строгий взгляд от учителя. - Да и вообще она клевая. Жаль, что ты не пообщался с ней в тот раз, когда мы собирались. Ну, что? Придешь сегодня?
  - Нет, я не могу, - вздохнул, уронив голову на тетрадь, исписанную формулами, которые пытался выучить. - Мне надо учить. Мыслей о выпускном вообще нет. Только о выступлении, но мы достаточно репетировали. Уверен, что все будет нормально.
  - А как же потом? Мы к Кругловой на дачу собираемся. Из девятого "Б", знаешь ее? - я кивнул. - Так вот. У нее родители отстроили трехэтажный коттедж за Красным селом. Все есть - сауна, бассейн, бильярдная, куча спален... Вот она всех и собирает у себя. Не только из девятых, но и из одиннадцатых. Никто отказываться от такой возможности не стал.
  - Сколько денег надо? - вопрос с деньгами по-прежнему стоял остро. Если я не поступлю на бесплатное, то придется платить. А отец денег не даст. Скажет, наверняка, что будет оплачивать только мою учебу за границей. Сможет меня этим шантажировать. Я почти уверен, что так и будет. Не потому, что он такой плохой отец. Просто он каждый день напоминает мне о предложении. Я вижу, как ему хочется поехать, и от этого тихо дурею. Коплю деньги, чтобы остаться.
  - В том-то и суть, нисколько. Все она оплачивает. Поедешь?
  Мне казалось, что выпускной еще через целую вечность, а выяснилось, что не так уж долго ждать.
  - Ладно. А сегодня меня не уговаривай. Я еще не все выучил.
  Уже, было, обрадованный Федька снова нахмурился.
  - Нельзя знать все. А ты себя загоняешь. Не понимаю только, зачем. Отец, насколько я знаю, тебя не сильно напрягает...
  Я не мог сказать. Это был удачный момент, но я просто не мог.
  - Ты прав, но... Я сам хочу. Для себя, понимаешь? У меня когда-нибудь будет сын, в будущем он спросит у меня, что я вынес из учебы, какими были мои оценки, а я покажу ему троечный аттестат.
  - А еще кучу написанных песен, - возразил Федор.
  - Вот именно, что кучу. Я хочу, чтобы мои песни были популярными, а не оставались на клочках бумаги...
  Наш разговор прервал звонок на перемену. Пришлось вставать и собирать школьные принадлежности, а потом идти в другой кабинет.
  По дороге нас догнали Юрка, Клим и Матвей.
  - Все собираемся сегодня? - спросил последний.
  - Нет, я не приду, - сказал я и виновато опустил глаза.
  - Ну, ты и ботан, - ухмыльнулся Юра. - Не узнать в последнее время. Если передумаешь, приходи. Славка мечтает с тобой познакомиться.
  Я качнул головой, показывая, что "ладно". Но на самом деле никуда не собирался. Не за чем. Ничего нового я не увижу и не услышу. И даже навязчивое присутствие Юркиной сестры во многих разговорах почему-то раздражало. Какое мне дело до какой-то мелкой? Пусть она даже сестра английской королевы. Некогда мне выслушивать чьи-то восклицания и вздохи.
  ***
  Я был выжат, как лимон. Рубашка, в которую меня заставил переодеться отец, прилипла к телу. Снять пиджак было невозможно, это злило, и я потел еще больше.
  - Ну?
  - Четыре. - Парни кинулись меня обнимать, будто я не экзамен сдал, а получил Оскара. - Да, отвалите вы уже. И так жарко. Я пока там сидел, думал, сдохну.
  Юрка протянул мне бутылку с водой:
  - Вот, держи. Пока ты там сидел, Слава, тоже после какого-то экзамена, принесла нам воды и шоколадки. Сказала, чтобы думалось хорошо, представляешь? "Мишка на севере" с воздушным рисом. Мы все съели. Ты уже сдал, а нам надо.
  - Следующий, - раздалось из-за двери.
  - Ни пуха!
  - К черту!
  Юрка впихнул мне свои конспекты и пошел в класс. Ему должно быть проще нас всех - основная часть билетов выбрана, нетрудно догадаться, какие вопросы остались.
  Сидя на подоконнике и ожидая Зыкова, я не переставал думать о том, что выполнил то, что задумал. Мои оценки за экзамены были довольно хорошими. Отец мог мной гордиться. Не верилось, что все испытания позади.
  - Как посидели тогда? - спросил у Матвея, чтобы ребятам не казалось, что мне все равно, что я отдаляюсь от коллектива, или мне наплевать на них.
  - Отлично. До сих пор не понимаю, почему вы до сих пор не знакомы со Славкой. Она - отличная девчонка. И Юлька ничего. Шумная только слегка. Все уши уже прожужжала про выпускной.
  Он продолжал говорить, а я понял, как устал. Я все силы вложил в то, чтобы хорошо окончить гимназию, и заслуживаю отдыха. Впереди было поступление в ВУЗ, но мне совсем не хотелось об этом думать. Я знал, что поступлю. Даже на бесплатное.
  - Во сколько собираемся, и где?
  Записав время и координаты, я отправился домой. Необходимо было выспаться и хоть на время позабыть о своих проблемах. Со сдачей экзаменов их стало меньше, но они не исчезли совсем.
  На углу меня подкараулила Васильева с одним из "качков".
  - Греюшка, надеюсь, ты не забыл, что на выпускном мы должны быть вместе?
  Терпеть не мог, когда она коверкала мое прозвище.
  - Не забыл. Это все?
  - Нет, конечно. Тебе, как полагается джентльмену, необходимо забрать меня из дома и со всеми почестями доставить к празднику. Не забудешь?
  Я прямо представил, как белки моих глаз сейчас заполняются кровью. Знаете, как в дурацких мультиках. Внутри все клокотало.
  - Хорошо. Что-то еще?
  - Да, - засмеялась она, - перестань хмуриться, это тебе совсем не идет. - Коснувшись моего носа кончиком пальца, Машка развернулась на каблуках и ушла. Спортсмен зыркнул на меня и отправился следом. Я показал им средний палец и наконец-то смог пойти домой.
  ________________________________________
  Я говорил, что расскажу тебе всё, что хочешь знать,
  Ты хочешь этого сейчас,
  Ты вынуждаешь меня кричать,
  Тебе нужно услышать это,
  Думаешь, что я не считаюсь с тобой.
  Я позволил выяснить тебе это самой,
  А потом понял, что остался один.
  
  Ах-ох, куда же мне идти?
  Все следят за мной.
  Ах-ох, куда же мне идти?
  Все следят за мной.
  О-о, о-о, что же мне делать,
  Если тебя нет рядом, и я не могу сказать тебе?
  Ах-ох, куда же мне идти?
  Все следят за мной.
   Продолжение http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=21638
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"