Реброва Алена Дмитриевна : другие произведения.

Книга 3. Пути неисповедимых

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После борьбы с фамильной нечистью в дожливом Северном графстве самое лучшее - это отправиться в пустынный Тангей на знаменитый фестиваль Бондьярского Эля. Так подумал Дейкстр, увозя свою ведьму и ее питомца-оборотня на родину. В месте, где люди и нелюди со всего Скаханна продают лучшую в мире выпивку, можно было встретить кого угодно, но Бэйр умудрилась встретить очередного искателя приключений. Своенравный иностранец предлагает ведьме и ее спутникам отправиться в путешествие через легендарную пустыню, которую в одиночку не перейти даже дракону. Охотникам на чудовищ ничего не оставалось, кроме как согласиться, и дело было даже не в количестве выпитого эля...

Кудеяр [Реброва Алена]
   Редакция 2023 года.
   Отец падших
   Искупление - именно так был назван небольшой город, уже несколько веков занимающий свое место на землях Тангея.
   Из поколения в поколение его жители передавали легенду, рассказывающую о падшем ангеле, который искупил свою вину именно в этом месте, на границе реки, моря, леса и холмов. Ангел вернулся к своему богу, а место, как говорят, стало святым.
   Первыми поселенцами стали паломники, но прошло не так много времени и небольшое село разрослось до деревушки, а после и до города с вымощенной площадью и ратушей. И неудивительно, места оказались доходные, жители не знали нужды, вдоволь было рыбы, зверя и зерна, хватало и работы. С окрестных земель сюда стекались бедняки и разоренные земледельцы, и каждому обделенному в Искуплении находилось место.
   Время шло, жизнь текла своим чередом, старые легенды уступили место новым. Уже никто не помнил ни про падшего ангела, ни про его бога: что с ними, где они, были ли вообще когда-нибудь.
   Едва солнце на небе показало полдень, над Искуплением разнесся гулкий звон церковных колоколов. Жители, услышав о том, что половина дня уже прошла, приободрились. Многие из них уже сделали большую часть своих дел и с нетерпением ждали момента, когда смогут вернуться домой к семье.
   Стоявший на углу одного из домов мальчишка, услышав звон, со всех ног кинулся к главной площади. Лишь одни боги знают, чего такого важного понадобилось там парню, что по пути он чуть не сбил с ног стоящего на обочине дороги человека.
   Пошатнувшись, среднего роста мужчина поддержал чуть не упавшего в грязь мальчика. Неуклюже подпрыгнув, парнишка вырвался из его рук и кинулся прочь.
   Проводив его взглядом, мужчина усмехнулся. В ладони он сжимал монеты - те, которые парнишка пробовал у него стащить, и немного сверху.
   - У вора воровать - нищим век коротать, - пробормотал мужчина.
   Проходимец собрался убрать отобранные у воришки монеты в кошель, но тут же выронил их в дорожную грязь: его чуть не сбила телега.
   - Чаго стоишь, окаянный, не вишь шо ли, шо я тут еду!? - завопил на него беззубый старик в дырявой шляпе, приподнявшись на козлах. - Ослеп совсем!?
   Капюшон слетел с головы едва не попавшего под телегу мужчины.
   - Стрась какая, - испуганно пробормотал мужик, поспешно хлыстнув кобылу по тощим мослам.
   Одноглазый змей поспешно натянул капюшон обратно, проглатывая эту ситуацию с тем же смирением, что и все остальное.
   Три месяца. Сегодня ровно три, как он лишился своей гордости, своего места в гильдии и, наконец, своего лица. Единственное, что удерживало его в мире живых, это надежда когда-нибудь искупить свою страшную ошибку перед Юккой.
   Несколько недель назад он получил от нее послание и приехал сюда, в этот богами забытый город, отрезанный от мира морем, лесом и рекой, чтобы в это самое время на этой самой улице ждать ее решения.
   Наконец, он заметил повозку, запряженную четырьмя породистыми лошадьми. Она быстро подкатила к месту, где стоял змей, и остановилась всего на несколько секунд, чтобы он мог забраться внутрь.
   Сев на предложенное место, Адольф скинул свой капюшон: говорить с Юккой с закрытом лицом было непростительно.
   - Что с тобой стало, - проговорила Бессмертная, расположившаяся в обитом бархатом сиденье напротив. - Позор!
   Адольф молчал, не смея отвести взгляда от золотых глаз Юкки. Он знал, что последует за ее словами. Зашипев, глава гильдии ударила Адольфа по обезображенному лицу. Змей с трудом сдержал вопль боли и безвольной куклой откинулся на сиденье. Нельзя было кричать от ударов главы гильдии. Юкка ударила его еще раз, а потом еще, пока его лицо не покрылось кровавыми полосами.
   Утолив свою ярость, Бессмертная опустилась на бархатное сиденье.
   Адольф прижимал к лицу белый платок, на котором тут же проступили пятна лиловой крови. Вопреки слухам, кровь ланков не была холодной.
   - Убей меня, - попросил Адольф, когда смог говорить. - Я не достоин жизни.
   - Ха! - воскликнула Юкка. - Ты не достоин смерти! Ходить бы тебе под этим небом одноглазым калекой до конца дней...
   Убрав платок от уцелевшего глаза, Адольф взглянул на свою госпожу. Он не мог поверить в то, что слышал. Неужели?...
   Юкка не проронила больше ни слова, она повернулась к окну и стала наблюдать за пролетающей мимо дорогой. Она любила смотреть в окно во время поездки.
   Не смея дышать, Адольф подождал, пока кровь остановится и только тогда убрал платок, осторожно, чтобы ни в коем случае не запачкать бархат сидений. Змей не спал уже несколько дней, закрыв единственный глаз, он окунулся в спасительную от боли дрему. Он не видел обеспокоенный взгляд, который бросила на него Юкка Бессмертная.
   Она знала обо всем, что с ним произошло. Знала, что подчиненные бросили его в горевшем здании, что он чудом спасся и несколько месяцев боролся за жизнь, попрошайничая на дорогах. Его прекрасная серебристая чешуя слезла, пустую глазницу и половину лица покрывал уродливый бугристый шрам. На обеих руках не больше шести пальцев.
   Тощий, облезлый, едва живой от ран и унижения, ее приемный сын представлял собой жалкое зрелище. Как глава падших, Юкка должна была убить его, но вместо этого предпочла скрыть от остальных то, что он выжил в пожаре, и помочь.
   Давно, несколько сотен лет назад, Юкка получила бессмертие. Ей тогда, кажется, было только восемнадцать, и с тех пор ни одна чешуйка на ее бронзовом теле не изменилась. Вечная молодость, огромная власть, любимое дело и даже настоящая любовь - все это у нее было, и каждый свой день Бессмертная встречала с той жаждой жизни, какая присуща разве что детям. Она упивалась каждым утром, как дорогим вином. Единственная неисполненная мечта - собственный ребенок.
   Адольф был самой страшной тайной Юкки: даже сам Снежный Змей не знал, что мысленно глава гильдии называла его сыном. До сегодняшнего дня он не знал, как сильно она его любит.
   Бессмертная смотрела в окно и думала.
   Дейкстр Донан, проклятый предатель... она бы с радостью намотала его кишки на колеса своей лучшей кареты и проехалась бы так по всему Тангею. Все, чем она дорожила в жизни, сама ее жизнь теперь была под угрозой из-за него. Это из-за него Адольф стал таким жалким, это из-за него сама Юкка вынуждена идти на унижение!
   Змея поежилась, представив, что ей придется вынести через несколько часов, когда карета остановится. У Юкки не было никаких оправданий: ее оплошность будет стоить слишком дорого. Бессмертная встанет на колени и будет молить о прощении.
   Адольф проснулся от легкого толчка: карета остановилась. Выглянув в окно, змей обнаружил, что глава гильдии привезла его к трактиру посреди большого тракта. Змей хотел поинтересоваться, что им понадобилось в этой дыре, но, взглянув на Юкку, решил придержать язык за зубами. С самого детства он безошибочно определял настроение своей госпожи по одному только блеску ее чешуи. Сейчас ее прекрасное лицо было матовым от волнения.
   Они зашли внутрь, слуга, видимо, узнавший Юкку, отвел их в закрытую комнату, в которой был приготовлен стол и три стула.
   - Сядь, - велела Юкка, указывая Адольфу на стул у стены.
   - Мы ждем кого-то? - удивленно спросил змей, послушно садясь на свое место. Он по-прежнему не понимал, что происходит. В душе он надеялся, что госпожа убьет его или, в самом лучшем случае, укажет на след Донана, чтобы змей мог закончить свое дело.
   - Да, - ответила Бессмертная, внимательно осматривая помещение.
   Вдруг она взяла свободный третий стул и, внимательно изучив его, вынесла вон из комнаты.
   - Принесите табуретку! - крикнула она слуге, чем в конец озадачила Адольфа.
   - Что происходит? - спросил он, не выдержав. - Как разница, стул или табуретка?
   - Когда он придет, сядь прямо и ничего не говори, пока я не позволю, - сказала Юкка, пропустив вопрос мимо ушей. - Я не хочу слышать даже твое дыхание, ты понял меня?
   Адольф кивнул. На самом деле он ничего не понимал.
   Главным достоинством Юкки было то, что она всегда говорила прямо. Ни разу в жизни ни одному убийце не пришлось ее переспрашивать, в этом отчасти и заключался успех ее гильдии. Впервые Адольф видел, чтобы Бессмертная не решалась называть цель их прихода сюда.
   Вскоре слуга принес табуретку вместо стула. Спросив, не нужно ли чего еще, он получил отрицательный ответ и удалился, закрыв за собой дверь.
   Прошло около четверти часа, слуга вернулся и сказал Юкке, что один из посетителей уверяет его, будто знаком с ней и для него уже заказана выпивка.
   Глаза Юкки, две ровные лужицы расплавленного золота, засияли. Встав с места, она едва ли не бегом вышла за слугой. Змей остался на месте, тренируясь дышать бесшумно: похоже, встреча предстояла непростая.
   Дверь в комнату вновь открылась, глава гильдии вошла внутрь, пытаясь отцепить от себя руки незнакомого Адольфу мужчины. При этом она заливалась веселым смехом, совсем как влюбленная школьница, к которой приставал старшеклассник.
   Мать падших, саму Бессмертную, бесцеремонно лапал высокий оборванец. Спутанные волосы ярко-красного цвета торчали во все стороны, руки и ступни замотаны в грязные бинты, плащ... это было три полосы ткани, кое-как сшитые между собой. Поверх этого плаща был еще один, кажется, из свалявшегося грязного меха, некогда белого. Наверняка последний служил бродяге единственной постелью в холодные ночи.
   И как смеет это отребье касаться Бессмертной? Адольф, не отдавая себе отчета в этом, нахмурился. Он бы лично перерезал ему горло!
   - Прекрати! Прекрати немедленно! - смущенно зашипела Юкка, поймав на себе пораженный взгляд Адольфа.
   - Юки, мы, кажется, ошиблись комнатой... - промурлыкал оборванец, взглянув на искалеченного змея. - Тут уже занято!
   На заросшем красной щетиной лице играла озорная улыбка, глаза незнакомца напоминали две бездны с веселыми огоньками внутри.
   - Нет, мы не ошиблись, - прошипела Юкка, пытаясь выпутаться из проворных рук мужчины. Никогда в жизни она не чувствовала себя настолько неловко, как теперь, под взглядом Адольфа. - Он со мной.
   - С тобой? - нахмурился мужчина. - Я думал, мы договорились. Дела гильдии, ее люди - меня это не касается.
   Огоньки в его глазах поблекли. Присмотревшись, Адольф с изумлением обнаружил, что это не игра света. Вместо зрачков у мужчины действительно были две яркие расплывчатые точки.
   - Я все объясню тебе. Пожалуйста, - Юкка подняла голову, чтобы посмотреть оборванцу в лицо. Взгляд Бессмертной выражал мольбу.
   - Хорошо... ты ведь уже заказала что-нибудь? Я голодный, как собака! - сказал оборванец, усаживаясь на табуретку. Когда он сел, что-то тяжелое стукнулось о пол.
   - Я не знала, что ты захочешь, - неуверенно проговорила Юкка. - Ты, вроде, пытаешься бросить пить и теперь сидишь на здоровом питании...
   - Отстань, ты же не мой брат! - фыркнул бродяга. - Пока его нет рядом, я могу есть и пить все, что захочу! Так что давай сюда алкоголя и жирного мяса! Эм... у тебя ведь есть деньги?
   - Разумеется, - кивнула Юкка.
   - Как хорошо, когда у тебя богатая подружка! - улыбнулся оборванец, обратившись к Адольфу. Змей не шелохнулся. - Юк, он глухой?
   - Адольф, ты можешь ответить.
   - Я не глухой, - послушно ответил змей, с трудом удерживая дыхание ровным. Да что здесь происходит?...
   Пришел слуга, оборванец стал перечислять, чего он хочет.
   - И этого несчастного тоже покорми! - сказал бродяга, обращаясь к Юкке.
   - Что ты хочешь, Адольф? - спросила она, повернувшись к змею.
   Змей не посмел заговорить. Конечно, он мечтал поесть, одни мысли о жаренном мясе сводили его с ума, но сейчас питаться за счет главы гильдии он был не достоин, так он считал.
   - Скромный какой, - хмыкнул мужчина, посмотрев на изуродованного змея. - Я по его глазу вижу, что он голоден, как уличный пес. Как ты могла довести своего гильдийца до такого состояния? Неужели вы там настолько обнищали?
   - Он не гильдиец. Больше нет, - коротко объяснила Юкка. Она заказала Адольфу похлебку и попросила слугу положить туда побольше мяса.
   Когда слуга выслушал пожелания и удалился, оборванец снова обратился к змею.
   - Ну что, как тебя зовут? - спросил он.
   - Адольф Снежный Змей.
   - Что с тобой случилось?
   - Огонь.
   - А ты немногословен, как я посмотрю, - заметил он. - Боишься? Юкка, он боится меня?
   - Думаю, он не знает, кто ты, - осторожно проговорила глава гильдии, взглянув на приемного сына. Да, он не понимает, иначе не был бы так спокоен.
   - Меня зовут Рэмол, - сказал нищий, протянув змею руку.
   Адольф протянул четырехпалую кисть, чтобы ответить на дружеский жест. Он уже коснулся пальцев незнакомца, когда тот вдруг сморщил нос и оглушительно чихнул.
   Стол затрясся, а меховой плащ оборванца вдруг раскрылся и задвигался. Все, что было на столе и стенах, полетело на пол: их сбили гигантские крылья. Шесть крыльев, в несколько метров каждое.
   Адольф вскочил с места и бросился к стене, подальше от этого существа. Единственный глаз был широко открыт. Происходящее было выше его понимания.
   - Ты знаешь его под прозвищем Воробей, - спокойно объяснила Юкка Адольфу, наклоняясь к полу, чтобы собрать упавшие предметы. - Отец падших.
   Оборванец с шестью крыльями чихнул снова, крылья ударились о потолок и чуть не сбили с ног саму Юкку. Впрочем, в последний момент одно из них притянуло Бессмертные ближе к бродяге.
   Точнее, к Рэмолу. Падшему серафиму, чьи белоснежные крылья покрылись пятнами от позора. Легендарному Воробью, основавшему гильдию вместе с Юккой. Предателю, пошедшему против своего бога и закончившему Войну Богов двадцать лет назад.
   Адольф вцепился когтями в доски на стене: он не верил своему единственному глазу.
   - Сядь на место и успокойся, - велела Юкка.
   Змей отцепил руки от стены: пара коготков вошли слишком глубоко в древесину. Он вернулся на свой стул и принялся считать дыхание. Через несколько минут медитации он почувствовал, как сердцебиение выровнялось. Мысли, однако, по-прежнему метались в хаосе. Истощенный змей был близок к обмороку.
   - А кто ты такой? - спросил Рэмол у Адольфа, пока глава гильдии поднимала и вешала на место слетевшие на пол картины. Она бы не стала этого делать, если бы у нее не было потребности успокоиться: предстоящий разговор заставлял ее руки дрожать.
   - Я никто, - тихо проговорил змей.
   - Он мой сын, - сказала Юкка, громко и твердо.
   Оба в немом изумлении повернулись к ней.
   - Что ты сказала? - спросил серафим, поднимаясь со своего места. Вновь раскрывшиеся крылья Рэмола сбили только что повешенные картины. - Кто он!?
   - Я усыновила его, - ответила Юкка, бросая все силы на то, чтобы выстоять под взглядом небесного. - Я вырастила его с младенчества, как родного.
   Рэмол вновь посмотрел на Адольфа.
   - И поэтому он в таком виде!? - угрожающе спросил он. - Потому что ты его любишь!?
   - Я пришла к тебе, чтобы ты помог ему, - проговорила Бессмертная, цепенея от страха под взглядом Рэмола.
   - И у тебя хватило совести привести его ко мне с такими словами!? Что ты наделала, Юкка!? Признавайся немедленно!
   - Он пострадал, пытаясь вернуть то, что принадлежит тебе. Он едва не умер.
   - Что ты хочешь этим сказать? - серафим опустил крылья, перья пригладились. Адольф слышал, что в момент ярости у хищных птиц перья словно прилипают к телу. - Что значит, "то, что принадлежит мне"?
   - Один из гильдийцев украл осколок и сбежал. Адольф пытался его вернуть, но не смог.
   Серафим молчал. Змей кожей ощущал, как воздух вокруг крылатого начинает звенеть от сил, недоступных ни одному смертному.
   Юкка медленно опустилась на колени и склонила голову.
   - Я верну его. Верну, как только найду вора, - тихо проговорила она.
   Серафим опустился на ближайший стул, но крылья не позволили ему сесть из-за спинки. Чуть не упав, он пересел на табуретку.
   - Как ты могла это допустить? - спросил он пустым голосом. - Отрезала от меня кусок и скормила своей гильдии... Я отдал тебе свою душу, а ты продала ее! Сколько тебе заплатили за то дело? Надеюсь, достаточно?
   - Я виновата, - Юкка склонила голову, едва не плача. Адольф не мог поверить в то, что видел.
   - Это был твой последний проступок, - проговорил серафим. - Ты оставишь эту жизнь и никогда, слышишь? Никогда к ней не вернешься.
   Сжав зубы до боли в челюсти, Бессмертная кивнула. Для нее это согласие было равносилен смерти.
   Когда она сделала это, Рэмол удовлетворенно кивнул, и перья на его крыльях распушились.
   На несколько минут в комнате повисло молчание. Вошел слуга и принес первые блюда. Не обратив никакого внимания на Бессмертную, стоящую на коленях, и на крылья одного из гостей, он пожелал всем приятного аппетита и вышел. "Лошадиная Косынка" славилась самыми учтивыми слугами. К тому же, Рэмол был здесь частым гостем: у него даже имелась своя кружка, оставшаяся еще с тех пор, как он пару сотен лет назад, разбитый о землю изгнанник с оторванными крыльями, мыл здесь полы за миску похлебки. Его молитвами "Лошадиная Косынка" стояла как новенькая вот уже триста лет.
   Заметив свою кружку на столе, серафим почти инстинктивно взял ее и сделал большой глоток.
   - Ну и дел ты натворила, Юкка, - проговорил он, утирая красную щетину рукавом. - Встань и сядь за стол.
   Юкка села на свое место, не смея поднять глаза на серафима.
   Адольф старался слиться со стеной: он не дышал уже больше минуты.
   - Зачем твоему гильдийцу понадобился осколок? Он знает, что это?
   - Никто, кроме меня, не знал, - ответила глава гильдии.
   - Это обнадеживает.
   Сказав это, серафим обратил внимание на еду. Его живот громко заурчал, и он пододвинул к себе тарелку.
   - Я зол на тебя, Юкка. Но я помогу этому бедолаге. Давайте есть, - сказал он, засовывая в рот огромный ломоть хлеба.
   Вскоре на столе появились три зажаренных цыпленка, зеленый салатик, жареная картошка и огромный кувшин с холодным элем.
   Воробей сложил себе в тарелку всего столько, сколько в ней поместилось, налил эля в кружку до самых краев и принялся за еду, хватая куски голыми руками.
   Юкка разложила на коленях белоснежную салфетку, опустила в свою тарелку ножку цыпленка и немного гарнира. Взяв вилку и нож, она тоже приступила к обеду.
   Адольф не мог заставить себя пошевелиться еще несколько минут. Только когда Рэмол заботливо пододвинул к нему миску с похлебкой и налил эля - только тогда Адольф осмелился поесть. В его желудке стоял ком, кусок не лез в горло, но он не мог отказаться от еды, предложенной самим Воробьем. Ему налило выпивку могущественнейшее существо в этом мире.
   Последний раз змей испытывал подобные чувства в шестнадцать лет, когда Юкка впервые вывела их с Донаном в свет и возле них сидел сам Император.
   Наевшись, Рэмол заказал еще эля для себя и вина для Юкки. Адольф попросил воды.
   - Давай ближе сюда! - добродушно попросил серафим, обратившись к змею. Рэмол вытер жирные руки о драные штаны, словно готовясь к чему-то. - Кое-что сейчас, остальное позже...
   Адольф сел ближе, и тогда Рэмол стал ощупывать пальцами его изуродованное лицо.
   - Какой ты хочешь глаз? Бирюзовый? А волосы? Кажется, когда-то они были белые. И чешуя. Какого цвета ты хочешь чешую?
   - Мне все равно, - только и смог проговорить Адольф. Он не посмел требовать.
   - Ну, раз все равно, то потом чур не жалуйся!...
   Огоньки на дне зрачков серафима разгорелись, пылающие белоснежным пламенем пальцы коснулись пустой глазницы.
   Адольф закричал.
   Полукровка
   Новое путешествие
   *Бэйр*
   Мы доехали до Генсенгта за пять дней.
   Леопольд, вырвавшись на свежий воздух, был спокоен только первые два дня. Наверное, это были последствия затяжного шока после произошедших событий. Он весело скакал по дорогам, болтал с нами у костра, познавал новый мир.
   Однако, когда этот шок прошел, все изменилось. У оборотня началась боязнь открытого пространства, он сходил с ума от бесконечного неба над головой, его приводила в ужас мысль о том, что вокруг нет стен, что повсюду светло и витают разные запахи. Будучи зверем, он постоянно скулил или выл от тоски, зарывался в норы, из которых его приходилось едва ли не выкапывать. Если он превращался в птицу, то не мог летать, только падал на землю, распластав крылья. Дороти пришлось ехать верхом вместе с Арландом, так как Леопольд больше не мог ее везти. Но это еще не самое плохое. Когда оборотень был человеком, он впадал в апатию. Ничего не говорил, ни на что не реагировал, а иногда, сидя у костра, обхватывал руками колени и начинал нервно покачиваться взад-вперед. Однажды он ушел в лес на долгое время. Когда я отправилась его искать, то нашла под деревом почти без сознания. Бедняга упал на землю и, не в силах остановиться, рыдал от страха и отчаяния до полного изнеможения.
   Тоска по дому и подземельям, из которых он не вылезал всю жизнь, рвала его на части. Я готова поклясться, для него уход из родных мест оказался чем-то вроде маленькой смерти.
   Каждый пытался по-своему поддержать Лео, но он никого к себе не подпускал. Никого, кроме меня. Я все время таскала его зверенышем за пазухой или в карманах, где он спал, свернувшись пушистым клубком, гладила, когда он вылезал наружу, кормила. Когда он был человеком и ему становилось совсем плохо, обнимала и пыталась объяснить, что все не так паршиво, как может показаться. Заплетала ему косу, заставляла открывать глаза, а не прятать их под челкой, ходить ровно, выпрямлять спину, одергивала, когда он начинал вести себя неадекватно. Он не слушался меня: никогда никого не слушался, кроме матери. Но мои замечания заставляли его вспоминать, зачем он ушел из дома, и тогда он хотя бы пытался взять себя в руки.
   Леопольд только начал успокаиваться, как мы приехали в город. В первый же день бедняга отстал и потерялся. Причем потерялся он на рыночной площади, где полно людей, которым только дай обидеть и обокрасть наивного паренька... К тому времени, когда я отыскала оборотня, он уже превратился в зверя, покусал десятерых людей и, забившись в сточную канаву, сидел там и выл так, что уши закладывало. К счастью, он все-таки не свихнулся от страха. Я притащила Леопольда, всего в синяках и ссадинах, в гостиницу, вымыла, привела в человеческий вид и уложила спать. Приехали мы утром, нашла я его в полдень, но оборотень не проснулся даже в пять часов вечера, все спал и спал.
   Ему можно только посочувствовать.
   Помимо Леопольда была еще одна небольшая проблема: Дороти. За несколько дней пути рыцарь окончательно вскружил ей голову. Уже во время третьего ночного привала она ночевали не с нами. В итоге, когда в Генсенгте Дейк сдал ее на попечение в посольство Ордена, девица так рыдала от горя, что даже рыцарю стало не по себе. Конечно, бедняжка влюбилась в него по уши и когда пришла пора навсегда расстаться с "любовью всей жизни", готова была убиться от тоски. И кто ее успокаивал? Дейкстр, этот подлец, решивший вспомнить свою подружку Марту? Арланд, который не остановил его по неизвестным мне причинам? Разумеется, нет! Я просидела с ней в келье ордена несколько часов, объясняя, что ее жизнь только начинается, а Дейк - та самая нить, которая связывает ее с прошлым. И эту нить нужно оборвать.
   Когда Дороти прекратила рыдать, я сдала ее местной сестре милосердия и вернулась на свой пост в комнату Леопольда. Оборотень все еще спал.
   - Бэйр? - в приоткрытую дверь заглянул Дейк. - Ты скоро вылезешь отсюда?
   - А что тебе нужно? - спросила я, оторвавшись от дневника Маггорта, любезно предоставившего мне легенды этого мира в качестве успокоительного чтива. А успокоиться мне было нужно!
   - Мне - ничего, а вот тебе надо поесть. Пойдем, Леопольд, в конце концов, не ребенок!
   - Может, я не с ним сижу, а от тебя прячусь, скотина подлая, - проворчала я, закрывая дневник и убирая его на дно сумки. - Ты ведь уже все заказал?
   - Уже принесли, - кивнул рыцарь, закрывая за нами дверь. - Как он там вообще?
   - Живой, но я боюсь, как бы у него не случился нервный срыв, - с опаской оглядываюсь на лежащего в кровати оборотня.
   - Надо что-то делать, а то он так себя доконает, - согласился Дейк. - Порадовать как-нибудь.
   Мы спустились вниз в обеденный зал и сели за стол, который уже занял Арланд. На ужин у нас было... очень дорогое, по местным меркам, блюдо. Морепродукты, какие-то водоросли и... я даже не знала, что это! Какая-то глубинная морская креветка размером с кролика.
   - Это еще откуда? - спросила я, с удивлением рассматривая нечто. Сплошные ласты и скрюченные ноги... где же здесь мясо?
   - Я завтра уезжаю, так что решил устроить нечто вроде прощального ужина, - объяснил инквизитор. - Сегодня я угощаю, можете ни в чем себе не отказывать.
   - Не переживай, не будем, - усмехнулся Дейк, с жадностью глядя на креветку.
   - Пахнет потрясающе, - согласилась я, вдохнув сладкий пряный запах. Рот мгновенно наполнился слюной.
   Разложив всю эту роскошь по тарелкам и заказав вина, мы, не слишком думая о приличиях и всяких специальных вилочках, принялись за еду.
   После морского монстра мы так объелись, что заказали только шоколадный торт и местный горячий напиток, напоминающий чай.
   - В какую сторону ты едешь? - спросил Дейк, сыто откинувшись на спинку стула. На Арланда теперь это сытое чудовище смотрело, как на любимого друга.
   - На юго-запад, ближе к Московии, - ответил инквизитор. - Думаю, буду там уже через неделю, а потом всего один световой день верхом до Ордена.
   - Когда закончишь? Ты же собираешься после экзамена найти нас, верно? - уточнил рыцарь.
   - Да... Думаю, отправлюсь за вами через месяц, не раньше.
   - А как ты нас найдешь? - спросила я. - Мы ведь не можем быть на одном месте и ждать.
   - Мне нужна прядь твоих волос, она приведет меня к тебе, где бы ты ни была, - объяснил инквизитор.
   - Что ж, будет тебе прядь, - недолго думая, я срезала локон еще чистым столовым ножом и протянула Арланду. Он положил его внутрь одного из амулетоа на своей шее: тот оказался чем-то вроде медальона памяти. - Ты точно сможешь найти меня?
   - Если только меня не убьет ритуал в Ордене, не зарежут по дороге или я не заболею чем-нибудь смертельным. Все может быть, - Арланд пожал плечами, улыбнувшись. - Но тогда я пришлю тебе весточку о том, что можешь меня не ждать.
   - Такой романтик, что тошно, - ухмыльнулся Дейк, он приложился к бутылке вина, запрокинув голову. Бутылка оказалась пуста, потому через пару секунд рыцарь уже хмурился. - Черт...
   - А вы куда направляетесь?
   - Я пока не решил, - сказал Дейк, с недовольным видом залпом выпивая чашку горячего напитка. Теперь он с недоверием поглядывал на шоколадный торт. - Может, на Равнины, повидаем родину Бэйр, может, до ближайшего порта, на корабль и прямиком в Нейвер или даже в Воюющие Королевства. Нам бесполезно искать какое-то определенное место, те, кто меня преследуют, найдут, где угодно, хоть в лесу леннайев... Хм. Неплохая идея. Агирад и его темнокожие леннайи по соседству - тоже интересный маршрут!
   - Понятно, - Арланд усмехнулся, заметив, как я кладу себе уже второй кусок торта. - Значит, вы сами пока не знаете, куда хотите?
   - Да, в принципе, все равно, куда. Для меня и для Бэйр везде работа найдется, а Леопольду везде будет по горло нового и интересного, - сказал рыцарь и все же положил себе в тарелку большой кусок торта - почти половина от оставшегося. Потом он передумал, отодвинул кусок и пододвинул к себе сам торт.
   После роскошного ужина мы пожелали друг другу доброй ночи и пошли по комнатам. Я заглянула к Леопольду, но оборотень все еще спал в коконе из одеяла, как в норке. Забрав свою сумку, я отправилась в нашу с Дейком спальню, где через полчаса вечернего туалета и через час ритуальной болтовни с рыцарем легла спать.
   На утро я встала поздно. Дейк был настолько добр, что разрешил мне целых два часа проваляться в кровати... впрочем, он сам оттуда не вылезал и наслаждался уютом. Скорее всего, нам еще долго не представится возможность переночевать под крышей. Так вот, перед смертью мы оба никак не могли надышаться: собирались вставать несколько раз, но потом передумывали и ложились обратно. Причем мы даже не разговаривали, просто лежали или с закрытыми глазами, или смотрели в потолок.
   Это царство блаженной лени разрушил, как ни странно, Леопольд. Он без стука зашел к нам уже одетый и причесанный. Удивительно, но сегодня он даже сам заплел свои роскошные волосы в косу. Хоть и вышло криво, но это был прогресс.
   - Что вы так долго? - грустно спросил оборотень, садясь на табуретку возле моей кровати. Он даже не заметил, что сел на мою одежду.
   - Это все Бэйр... она навела на меня сонное заклятие. Я сопротивляюсь, как могу, но моих сил недостаточно... - простонал рыцарь.
   - Он подло врет, не верь ему, Лео!
   - Я давно проснулся, меня Арланд разбудил, - продолжил Леопольд, не слишком обращая внимание на нашу с рыцарем перепалку. - Он уже уехал.
   - Как!?
   - Да ну!?
   - Как он мог уехать, не повидавшись с нами? - спросила я уже спокойнее.
   - Он зашел ко мне, разбудил и попрощался, и заодно вылечил ссадины. А потом просил передать тебе вот это, - сказал оборотень, протягивая мне небольшой сверток. - Вот. Эм... Я когда встал, был очень голодный. Пошел на кухню и попросил меня накормить и сказал, что вы заплатите. Так ведь можно делать?
   - Да, конечно, - кивнула я, удивленно принимая сверток.
   - Открой, посмотрим, что там, - предложил Дейк, садясь ко мне на кровать.
   Я принялась раскрывать бумажную упаковку.
   - Черт... - присвистнул рыцарь. - Эта штука безумно дорогая. С чего бы ему делать тебе такие подарки? Ты что, все-таки переспала с ним!?
   - Отвали, - отмахиваюсь от него. - Это не подарок, это что-то вроде... залога, может? - предполагаю, рассматривая белую костяную трубку. - Тут есть записка! - замечаю свернутый лист бумаги внутри. - "Не поминай лихом!"
   - "Жди, я вернусь, только обязательно жди и не забывай меня!..." - пафосно произнес Дейк, взмахнув трубкой. - Тьфу на него! Трубку подарил, а табак где!?
   - Купим, - возвращаю себе имущество инквизитора. - Это мое, пока он не вернется!
   - Пф, - насмешливо фыркнул Дейк. - Вы оба что, любовных романов начитались? Ты ему локон, он тебе трубку... ведьма и инквизитор, такая история, даже мертвые боги заплачут!
   - Хватит уже! Тебе что, завидно, потому что сам без подарка остался? - ехидно смотрю на него.
   - Нет, не завидно, потому что ты будешь давать мне курить.
   - А вот фиг тебе!
   - Посмотрим, - многообещающе ухмыльнулся рыцарь и встал с кровати. - Ладно, давайте собираться, у нас впереди безумно долгий путь!
   - А ты уже придумал, куда мы поедем? - спрашиваю.
   - Да, но об этом за завтраком. А пока я умываюсь, заправь кровати и приготовь мою тунику, женщина!
   Вздохнув, я встала с кровати и, убрав трубку в сумку, принялась выполнять поручение.
   Умывшись, одевшись и собрав сумки, мы спустились вниз и заказали себе завтрак. Когда милая блондинка в голубом платье принесла нам кашу, плюшки с вареньем и аналог кофе, мы начали завтрак.
   - Эх.. вот что значит хорошая гостиница! - улыбаюсь. - Лобстеры, торты, даже что-то вроде кофе есть! Почаще бы в таких останавливаться...
   - Если не помнишь, мы остановились тут только потому, что Арланду некуда девать деньги, - напомнил Дейкстр, рассматривая роскошный зал. - Чтоб я еще раз путешествовал со знатными!... Я на одни комнаты угрохал десять золотых, не говоря уже о еде!
   - Какой же ты жадный... у тебя после дракона, хаарь и единорога в банке не меньше тысячи золотых!
   Разумеется, сдавая Дороти в орден, Дейкстр не забыл продемонстрировать своим начальникам засохшее копыто единорога, которое таскал с собой все это время. Те, разумеется, давно слышали о том, что бешеный зверь перестал нападать на людей, и щедро наградили храброго рыцаря.
   - У богатых никогда нет лишних денег, Бэйр, - сказал рыцарь тоном бывалой учительницы. - Чтобы построить поместье, купить титул и жить безбедно всю оставшуюся жизнь, мне нужно десять миллионов... а лучше двадцать!
   - Ясно все с тобой...
   - А я тоже кашу и булочку хочу, - робко попросил Леопольд, поглядев щенячьими глазами на Дейка.
   Вздохнув, рыцарь позвал служанку и попросил ее принести еще порцию.
   Когда каша была перед оборотнем, он поерзал на месте от предвкушения вкусной еды и, взяв ложку, принялся есть. Правда, попробовав, он поморщился: до его собственной стряпни местным гостиницам было ох как далеко.
   - Так куда ты придумал ехать? - спросила я у рыцаря, отодвигая от себя пустую тарелку и принимаясь за кофе с плюшкой. - Мы увидим леннайев или, может, в джунгли к ланкам на другом материке? Загадочная Финья или сумасшедший Ишимер? Равнины или Воюющие Королевства? Не томи, говори уже! - в нетерпении смотрю на рыцаря.
   - Мы поедем... - Дейк радостно усмехнулся. - В Тангей, на ежегодный фестиваль Бондьярского Эля!
   - Что!? - хором переспросили мы с Леопольдом.
   - Фестиваль Бондьярского Эля! - повторил рыцарь, сияя. - Грандиозное ежегодное событие на моей родине! Туда свозится самая лучшая выпивка из Тангейя, Агирада, Ишимера, Нейвиэра и, конечно же, Лиазгана! Иногда даже с Охмараги привозят, но это редко. Напитки, красивые девочки, праздничные игры, куча пьяных драк! - рыцарь начал загибать пальцы, жмурясь от удовольствия так, как будто он уже был там. - К тому же, сейчас в Тангейе разгар лета, а тут оно только начинается, и все равно холодно! Хоть прогреемся после поместья!
   - Выпивка, праздник и драки - это хорошо, - соглашаюсь. - Но мы же одуреем туда ехать! На это может уйти целый месяц!
   - Так фестиваль и начнется примерно через месяц! Мы прибудем в самое лучшее время, если не будем задерживаться. Леопольд, есть возражения?
   - Куда вы - туда и я, - пожал плечами оборотень, не отрываясь от своей плюшки. - Только я больше не буду лошадью.
   - Не будешь, - кивнул Дейк. - Вообще, сегодня мы идем на рынок, куплю вам парочку вещей, так как сегодня я добрый.
   - Лео нужна не парочка, ему нужен целый гардероб, у него кроме этой рубахи и штанов ничего нет, - напомнила я.
   - И еще ему нужно кольцо оборотня, - добавил рыцарь.
   - Что это такое?
   - Это кольцо, которое избавляет от проблем с одеждой, - пояснил Леопольд. - Оно сохраняет костюм, который был перед оборотом, а потом, когда оборотень снова человек, возвращает одежду. Причем она не пачкается, не рвется и не мнется, где бы ты не побывал в облике зверя.
   - Да уж, полезная штука, - кивнула я. - И тебе она необходима, так как ты вечно попадаешь в неудобное положение...
   - Да, наверное, - неуверенно кивнул Леопольд. - Но я слышал, они очень дорогие.
   - Для тебя, дорогой мой Леопольд, мне не жалко! - сказал Дейк с видом великого благодетеля. - Ну, раз все поели, тогда пойдемте на рынок. В общем и целом, если рассчитать, в Тангейе мы будем через три с половиной недели. Мало спать, много и быстро ехать, - вот наша цель, потому нечего рассиживаться!
   Мы забрали вещи из комнат и ушли на рынок, где закупились всем необходимым для долгой дороги.
   Леопольд получил персональную сумку, флягу, кинжал, расческу, кожаных шнурков, чтобы перевязывал волосы, и повязку на лоб, чтобы челка не лезла в глаза. В одной из особенно дорогих магических лавок мы даже нашли то самое кольцо оборотня. Тридцать золотых, и Дейк отдал их, даже не поморщившись! Как по мне, для него это был настоящий подвиг.
   Но сам Леопольд обновке оказался не очень рад. То есть, он рассыпался в благодарностях, но от счастья не прыгал. Спустя пару лавок он замер возле лотка какого-то проходимца. Дешевые безделушки, которые даже детям не нравятся... Однако, оборотень не отрывал взгляда от белой флейты с резными узорами. Якобы ее сделали леннайи, но, что-то мне подсказывало, что на самом деле слевиты. Полторы собаки, и Лео стал счастливейшим обортнем на рынке: он даже улыбался!
   Только вот Дейк ходил мрачнее тучи. Видимо, он решил, что не стоит тратиться на таких неблагодарных, и стал покупать подарки себе. Он приобрел себе ни много, ни мало, новое седло и седельные сумки, ножны для меча и кучу новой одежды, видимо, по неизвестной мне Тангейской моде.
   Мне тоже немного перепало. Мешочек первосортного табака, новый белый шарф в мелкую черную клетку и кожаная шляпа с украшениями из клыков, совсем как у ковбоев!
   Порадовав себя покупками, мы пообедали в самой дешевой корчме бараниной, которая подозрительно напоминала утку, и запили все это сидром. После еды оставалось только забрать лошадей из городской конюшни, и вперед!
   Нас ждал настоящий отпуск в теплых краях и с морем выпивки!
   Добро пожаловать в Тангей!
   Я радостно гнала Черта во весь опор, так хотелось поскорее увидеть новые земли! Солнце и запах дороги пьянили, я готова была мчаться навстречу новым приключениям сутки напролет, усталость совсем не чувствовалась... так было пока жесткое седло не натерло мне зад так, что мне пришлось ехать чуть ли не стоя.
   Дейк, в отличие от меня, прекрасно понимал, что такое длинный переезд. Потому-то он и купил себе седло! Мне же приходилось мучиться на этой жесткой кожаной доске... Конечно же, Дейк сжалился надо мной и купил новое, едва ли не бархатом обшитое, но это произошло почти у самой границы с Тангеем. Для того, что еще осталось от моей задницы, определенно было поздно.
   Впрочем, увидев Тангей, я почти перестала думать о бренном теле. Изменения произошли очень неожиданно, мы несколько дней ехали по степи, а потом вдруг выбрались в громадный каньон! Он простилался перед нами на многие мили, пустой, дикий и загадочный.
   Радостно выкрикнув незнакомый мне клич, Дейк пустил свою кобылу во весь опор и они понеслись вниз, вздымая рыжую дорожную пыль.
   Оранжевые скалы, серпантины, простор здесь был такой, что дыхание перехватывало! В синем небе парили огромные незнакомые мне птицы, из сухой земли тут и там торчали пучки колючих кустов и кактусы. Иногда мы находили следы кроликов и других мелких животных, а по вечерам я слышала, как далеко-далеко завывают пустынные волки.
   Ни жара, ни песок меня больше не волновали. Часы дороги пролетали, как один миг, я не могла оторвать взгляда от поразительного места. Даже Леопольд приободрился.
   Днем мы наслаждались просторной дорогой, а по вечерам сидели у костра. Оборотень каждый раз приносил нам убитого кролика или еще какого-нибудь зверька, Дейк собирал кактусы и делал из них умопомрачительные блюда. Казалось, рыцарь может сделать из этих колючих штуковин абсолютно все, от сладких каш до кроличьего рагу! Леополду оставалось только мотать на ус, когда Дейк принимался колдовать над котелком.
   После еды оборотень всегда играл нам на своей флейте: она стала для него настоящей отдушиной. Уже через пару вечеров у него выходили очень даже складные мелодии! Живя в одиночестве, он так и не научился халтурить, потому за любое занятие брался со всей ответственностью.
   Дейк научил его паре тангейских песенок, а, когда у Лео стало получаться, начинал распевать под аккомпанемент неприличные стишки. Как-то раз, переполненный любовью к культурному наследию своей родины, Дейк даже потащил меня танцевать у костра!
   Что это был за вечер! Леопольд играл, мы с рыцарем кружились в пыли и искрах в совершенно диком, первобытном танце! Это было совсем не то, что на балу, куда проще, живее, жарче... Потом мы все повалились на землю, хохоча над тем, какие мы дураки: устроили танцы посреди пустыни! Никто, совсем никто за многие мили вокруг не мог слышать нашего смеха, и это опьянело.
   А какие были звезды! Когда наш костер угасал, они светили ярче фонарей. Крупные белые искры, казалось, парили над самыми скалами. Их было так много, что, кажется, ни одному звездочету в мире не пришло бы в голову попробовать их пересчитать!
   Тангей был прекрасен.
   Через две недели мы догнали повозку. Женатая пара и сестра жены переезжали сюда. Дейк охотно рассказал им о том, каково живется в Тангее, они с мужиком зацепились языками, и мы проехали вместе весь день. Вечером, на общем привале, мы устроили пир: с нас была дичь и кактусы, а с них кукурузная каша и что-то напоминающее текилу.
   Леопольд сыграл всем на флейте и стал настоящей звездой: его все хвалили. Бедняга едва не плакал от счастья! Разумеется, его странности путники приняли за больную голову, и отнеслись к оборотню, как к отсталому ребенку. Но, в общем-то, для него оно было и лучше: пока такое отношение как раз то, что ему нужно. Ласка, любовь и никакого сарказма.
   Утром мы распрощались с путниками, они ехали куда медленнее, а Дейк не хотел выбиваться из плана. Мы продолжили дорогу втроем.
   За несколько недель в дороге от поместья Сеймуров магия постепенно начала возвращаться ко мне. Поначалу меня хватало лишь на свечку в день, приходилось тщательно следить за каждой каплей, если я хотела наколдовать хоть что-то полезное. Шли дни, я тренировалась, и вскоре мне стало хватать одной только магической искры для светящегося шара или костра. Однако, магия все пребывала, и в конце концов ее стало слишком много. Она колола пальцы, растекалась по телу, словно жар, ударяла в голову хуже алкоголя! Я не знала, что с собой делать, так отвыкла от этого состояния.
   Я попросила Дейка задержаться на один день и полностью посвятила появившееся время тренировкам. Наверное, я часов десять подряд кидала самые "затратные" заклинания во все вокруг, но даже спустя столько времени не израсходовала все, хотя физически вымоталась так, что на следующий день меня было почти не поднять. К счастью, с помощью левой руки я смогла перевести излишки магии в жизненную энергию.
   Однако, тренировки не помогли мне успокоиться. Я чувствовала, как силы словно бьются через край: раньше такого никогда не было!
   Я попросила Леопольда взглянуть на мою ауру, и оборотень подтвердил мои догадки: асимметричная часть увеличилась, и очень сильно. Возможно, это как-то было связано с тем, сколько я впитала в себя в подвале поместья. Кто знает, может, я настолько переполнила свое кружево, что оно решило добавить мне пару десятков новых магических потоков? Или это связано с тем, что стало с моей левой рукой? Может, это она изменила ауру?
   Как бы то ни было, я чувствовала, что творится неладное. Я злилась, срывалась на Дейке и даже как-то накричала на Леопольда, никакие известные мне заклинания не помогали мне успокоиться и избавиться от внутреннего напряжения. Похоже, настало для меня время учить вещи посерьезнее, чем светляки и свечки.
   Я взялась за свое образование, прямо в седле читала дневник Маггорта. Он обучал меня всему, что знал сам, и от этих знаний мое представление о мире магии рухнуло. Светлячки, огоньки, костерки... этим было стыдно пользоваться даже ребенку! Уж лучше с кремнием, чтобы лишний раз не позориться! Все равно что хвастаться умением бегать, а не ходить.
   Настоящая магия - сложнейшие плетения, не искажающие реальность, но вплетающиеся в ее гобелен яркими плотными узорами. У меня ничего не получалось, голова кипела, но зато при каждом случае я тратила столько сил, что к концу дня мне, слава богам, становилось легче. Я хотя бы смогла нормально спать.
   Наконец, наш путь начал подходить к концу. Мы проехали несколько небольших городов, пока не оказались в Бондьяре, месте, где и должен был проходить фестиваль.
   Низкие дома, максимум на два этажа, выстраивались вдоль широкий немощеных дорог. Окна и стены главных улиц только начинали украшать фонариками, а на главной площади тут и там валялись части будущих шатров и лавочек. Повсюду на окраине стояли заколоченные вагончики и повозки, в которых ждали своего часа тысячи бочонков.
   Мы приехали как раз ко дню открытия, Дейк сказал, это самый лучший день за весь фестиваль. Остановившись в гостинице "Голодный Койот", мы, наконец, смогли вымыться и вытрясти пыль из сумок. После этого завалились спать до самого вечера, чтобы отправиться на фестиваль с новыми силами.
   Наконец, настал долгожданный час! Чистая рубаха, кожаная жилетка, перчатка Маггорта, шарф на шею и ковбойская шляпа. Да, я была готова порвать этот город!
   Дейк вырядился в местный наряд, пончо с крупными геометрическими узорами, широкополая шляпа - он был неотразим. Не хватало только самокрутки в зубах и револьвера на поясе.
   Леопольд наряжаться не стал, но, чую, он и без нарядов будет в самом центре внимания. Для темноглазых и смуглых жительниц Тангейя он был настоящей экзотикой, бедняга наверняка от них не отобьется... что ж, может, оно и к лучшему.
   Взявшись за руки, мы отправились на кричащие улицы, гулять под праздничными фонариками, слушать пьяных бардов и, конечно же, пить! Пить все, что попадется на глаза!
   Зрелищ здесь собралось на любой вкус! Циркачи, фокусники, гадалки, маги, укротители опасных тварей... у каждого можно было провести не меньше получаса, но инстинкты вели толпу, в которую смешались и богатые, и бедные, и местные, и приезжие, в самый центр праздника, - на рыночную площадь.
   Там гостей ожидала целая сотня различных тележек, лавок и повозок, в каждой из которых стояли десятки бочек со всевозможными напитками. Эти тележки выстроились ровно по периметру площади, рядом с каждой такой находилось по десять-двадцать больших столов с лавками, чтобы желающие могли посидеть там с кружечкой.
   Разумеется, не обошлось без закусок! Жареное, вареное, горячее, холодное, острое, сладкое, маринованное... еды было столько, что глаза разбегались! Среди этого великолепия кружились толпы зачарованных людей: понять, чего хочется в первую очередь, было просто невозможно!
   В центре гигантской площади был отгорожен ровный круг диаметром где-то двадцать пять метров. Внутри него, как я узнала, находилось главное развлечение - ринг. На нем собрались лучшие бойцы со всего света, не столько ради приза, сколько для того, чтобы послушать восторженные крики толпы.
   Бои проходили между парами с одинаковыми умениями: это мог быть один вид холодного оружия или особая техника боя. Единственное ограничение - в качестве оружия нельзя использовать магию. Дейк объяснил мне, оказалось, это связано с тем, что в Тангейе находится крупнейшая академия магов. Ее ученики считаются мировой элитой, и выпускать против них других колдунов - все равно, что поощрять избиение детей.
   Мы втроем обошли все сто тележек с напитками, и в итоге выбрали только одну, - Бондьярский Эль Тангейя. Дейк его очень рекомендовал и описывал, как лучшее пойло в мире. Налив себе по кружке, мы постояли у лавок с закусками и купили, кто чего: я себе взяла мешочек диковинных жареных орешков, которые приятно лопались на зубах, Леопольд кусочки сушеного мяса, а Дейк... большую сушеную ящерицу, которую ел, держа за хвост. При этом лицо у него было, как у оголодавшего людоеда: так ему нравилась эта несчастная ящерица. Зверское зрелище.
   Запасшись всем этим, мы отправились смотреть на кулачные бои, чтобы не пропустить самое интересное: сильнейшие участники подходят ближе к концу.
   - Бои закончатся ровно в десять, - объяснял по пути рыцарь, с трудом перекрикивая шум гудящей вокруг толпы. - Тот, кто выиграет минимум десять раундов и победит в самом последнем - когда часы пробьют десять - будет считаться главным героем фестиваля. Для него все, что есть на рынке и появится в следующие семь недель, будет бесплатным, он сможет за даром ночевать любой из понравившихся гостинец! Но победители - дело редкое. Никто не выдерживает десять боев и, измотавшись, просто не может одержать верх в последней битве, которая ничем особо не отличается от обычной. Вот так!
   - Интересно будет на это посмотреть! Я вся в предвкушении...
   - Ты даже не представляешь, насколько интересно, Бэйр! - весело заорал рыцарь, хотя я все равно его едва слышала. - Леннайи, танцующие с саблями, слевиты с топорами и копьями, ланки со своими изогнутыми кинжалами из секретного сплава, иногда, очень редко, попадаются даже сенари с их легендарными мечами!
   - Я хотел бы увидеть слевитов! - воскликнул Леопольд, пробиваясь за нами сквозь народ.
   Трудами моих маленьких электрических молний мы все же разогнали толпу и пробились к лучшим местам у самой сцены. Сейчас там стояли двое обнаженных по пояс человеческих мужчин с замотанными бинтами кулаками. Оба на вид были настоящими быками: толстые шеи, широкие плечи, объемные крепкие животы! На груди густые заросли черных волос, кудрявые черные бороды спускались чуть ли не до пупков, а лысые головы блестели на свету фонарей.
   - Слева - Имондей Бычий Хвост, - завопил ведущий этого представления, низкий крепенький мужичок с лысеющей головой и гулким басом. Он попытался поднять руку бычары слева вверх, но не смог даже с места сдвинуть. Бычара с невозмутимым видом послушно поднял руку сам... Вместе с ухватившемся за кулак ведущим. Толпа заревела. - Справа - Гвеней Степной Шакал! Рукопашный бой!!! НАЧАЛИ!!!
   Мужичок, спрыгнув на выложенную камнем площадь, поспешил убраться подальше с ринга. Он ловко перескочил через деревянные барьеры высотой примерно в метр и смешался с толпой.
   Участники боя встали друг напротив друга, каждый прижался спиной к стене. На секунду все замолчало и застыло, но потом раздался душераздирающий рев мужчин, и они со зверскими выражениями лиц кинулись друг на друга. Взлетели кулаки, напряглись мышцы и двое столкнулись с гулким шлепком.
   Со стороны казалось, что они завязывались в узел, переплетались конечностями, как будто у них просто не было костей! То и дело раздавались звуки ударов, но не было ни одного вскрика или стона. Вскоре лица обоих участников покраснели, а тела заблестели от пота, потекшего по коже. Невозможно было понять, кто из них проигрывает, а кто выигрывают, все время они держались наравне... но неожиданно один из участников упал на площадь, другой в ту же секунду вскинул руки вверх и заорал какой-то клич, показывая всем крепкие белые зубы.
   Толпа ликовала! Все кричали, кидали вверх шляпы... Один из рядом стоящих даже попытался кинуть мою шляпу, но получил молнией.
   Следующими участниками стали два светлых леннайя. Что это были за существа! Низкие, тонкие, стройные, они казались хрупким, как две тростинки, но как только ведущий выкрикнул заветное "НАЧАЛИ!!!" они превратились в две неуловимые для человеческого глаза светлые тени. Сабли из сверкающего металла мелькали тут и там, белые косы участников развивались вокруг, как ленты гимнасток, периодически, когда изогнутые мечи касались друг друга, по площади разносился идеальный серебряный звон.
   Вся толпа наблюдала за легендарным явлением, затаив дыхание, никто не шумел, не смел произнести ни слова, все сосредоточенно пытались уловить ход битвы.
   - Они прекрасны... - прошептал стоящий рядом Леопольд. Его глаза двигались очень часто и быстро, неестественно для человека. Я готова поспорить, что оборотень видел каждое движение леннайев.
   Неожиданно один из участников упал на колени, наклонив голову и протянул сопернику саблю на вытянутых руках. Это и был побежденный. Победитель, чье тело сверкало от бисеринок пота на белой коже, исполнил замедленный вариант пируэта с саблей, чтобы все могли видеть его изящество и красоту, при этом он издал клич, который не смогло бы повторить ни одно человеческое горло.
   Следующими участниками были слевиты. Их сражение было не так впечатляюще, но зато прошло очень весело! Они стояли на одном месте и колотили друг другу топорами по шлемам, словно фигурки на знаменитой детской игрушке. В ритм с ударами слевиты покрывали друг друга семиэтажным матом, за что получали ободряющие крики толпы, которая в знак своего полнейшего восторга затянула матерную слевитовскую песню. Люди притопывали и прихлопывали в такт, чтобы подбодрить дерущихся. Испытание закончилось так же неожиданно, как и предыдущие. После очередного удара топором о шлем один из слевитов упал на спину, забавно дернув ногой в железном сапоге.
   Толпа зашлась хохотом и улюлюканьем, а слевит-победитель... взял и обильно помочился на побежденного. Да уж. Надеюсь, кто-то закрыл леннайям глаза в этот момент.
   - Вот по этому все и опасаются воевать с ними! - захохотал мне на ухо рыцарь, кричавший песенку громче всех вокруг нас.
   Мы провели у сцены час, кто только не побывал на ней за это время! Потом же наступил получасовой перерыв. Мы вновь отправились бродить вдоль тележек и прилавков, пока не отыскали достойные нас яства: налили по полной кружке агирадского пива, купили большие жареные пироги, мне с мясом, Дейку с травками и филе очередной ящерицы, а Леопольду с картошкой и яйцом.
   Через полчаса мы вернулись обратно к сцене. Конечно, были еще танцы, цирк, фокусы, гадания, игры, но это все не шло ни в какое сравнение со зрелищами, происходившими на ринге! Наверное, это было самое невероятное и потрясающее, что мне когда-либо приходилось видеть в этом мире. Вся местная человекоподобная фауна собралась в одном месте, вся дикость, сила и все изящество слились в одно нескончаемое представление. Наверное, увидел один раз бои на фестивале Бондьярскоо Эля - увидел весь Скаханн!
   Наконец, толпа собралась вновь и на сцену вышел уже порядком потрепанный ведущий. Впрочем, опьянение только придавало ему задора и резвости: кричал он с большим воодушевлением, даже махал крепкими руками в порыве чувств.
   - Дамы и господа!!! - забасил он, да так, что голос эхом разносился по площади, как будто у него был рупор. - И вот, последние одиннадцать раундов, которые еще могут определить победителя!!! Самые искусные и умелые воины!!! Наши участники!!! Прошу приветствовать!!!
   Толпа зашлась криками и радостными воплями, под которые и выходили лучшие бойцы, желающие участвовать в последних битвах. Кто-то из них уже выиграл шесть раундов, кто-то даже семь. У каждого был шанс выиграть все десять и дотянуть до самого последнего.
   - Имондей Бычий Хвост!!! - завопил ведущий, взмахнув рукой в сторону знакомого силача с черной борой и лысой головой. Бычара проревел свой клич, чем вызвал восторг толпы.
   - Канд Ван`Ариан Магенар!!! - сделав сальто, на сцену выпрыгнул светлый леннай с саблей. Кажется, один из тех двоих, которых я видела.
   Помимо них вышли один ланк, шесть человек, среди которых была даже одна женщина аля-ниндзя, притопало два слевита. Но это были не все. Требовался последний, двенадцатый участник, который никак не шел. В толпе заволновались, так как на последние раунды записываются заранее и если хотя бы один участник не приходил, то, как правило, не находилось желающих сразиться с лучшими воинами, и соревнования отменялись.
   - Что такое? Неужели кто-то отказался? - тереблю за рукав Дейка.
   - Нет, вон, смотри, толпа пропускает кого-то к сцене, - рыцарь кивнул на коридор, образовавшийся слева от нас. По нему к сцене двигался последний участник.
   Сначала я не поняла, чего в нем было такого, что все вдруг решили уступить ему дорогу, но потом увидела. Этот человек или нелюдь был в широком плаще из шкуры черного льва. Капюшон, сделанный из головы зверя, закрывал лицо. Это выглядело более, чем впечатляюще.
   - Держу пари, он эту штучку не на рынке купил, - шепнул мне на ухо Дейк.
   - Кто знает, - я пожала плечами, провожая взглядом высоченного незнакомца.
   Участник оказался на сцене, он быстрым движением снял плащ и повесил его на барьер, затем встал в общий строй в тишине, без криков приветствия и комментариев ведущего.
   - Ваше имя, сударь, могу я узнать его? - робко спросил мужичок, подойдя к участнику. Он не доставал ему даже до пояса!
   - Неважно, - голос, низкий, как раскат грома, и спокойный, как молчание камня, разнесся по площади.
   - Как скажете... - проговорил ведущий, а потом повернулся к толпе. - Поприветствуем Безымянного Незнакомца!!!
   Толпа весело загудела, а когда успокоилась, мужичок стал громко перечислять правила боя и условия побед в раундах. Я их не слышала, все смотрела на последнего участника. Он был не похож ни на одну расу... да кто же он!?
   Очень высокий, его рост был, может, два метра двадцать или два метра тридцать. Широкоплечий, но в нем проглядывались леннайские пропорции, мышцы сильные, но и в половину не такие большие, как у того же Быка. Кожа была смуглая и идеально гладкая, без единого волоска. Может, он и эпиляцию себе делал, конечно... а может, и нет. Лицо было еще чуднее, чем тело. Широкий волевой подбородок, крючковатый приплюснутый нос, с тонкой, почти аристократический переносицей. Глаза то ли узкие, то ли по привычке прищуренные, то ли раскосые, то ли косые. Длинные, иссиня черные волосы были распущены и разлетались в разные стороны, как будто каждый волос был сильно наэлектризован. Чтобы они не закрыли лицо, их удерживал костяной обруч с темным камнем посередине и изящными шипами, сквозь которые пробивались буйные пряди. Но все это не шло ни в какое сравнение с самым главным... с огромными, сантиметров в двадцать пять, ушами! Ни странные синие шаровары с похожими на арабскую вязь узорами, ни непонятная переливающаяся с черного до темно-синего татуировка на плече, ни шрамы от гигантских когтей и зубов, ни что из этого так не удивляло, как эти чертовы уши!
   Тома передает привет, что тут сказать.
   - Сородич! - тут же сказал Леопольд, заулыбавшись. Просто ради веселья оборотень поменял ипостась своей матери. Почти такие же огромные уши, как у нелюдя на ринге, тут же растопырились и загородили мне весь обзор.
   - Дейк, что это такое? - спросила я у рыцаря, указывая на существо. - Кажется, если бы леннайи имели такие уши, и были смуглыми накаченными великанами, они выглядели бы так!
   - Ты посмотри на его волосы... - присвистнул рыцарь. - Черный, синий, фиолетовый... как будто по ним волны пробегают.... я понятия не имею, что это за ублюдок! Какие же расы надо было смешать, чтобы такое получилось!? - вдруг рыцарь заорал во все горло. - Ставлю десять коней, двенадцатый участник из Воюющих Королевств!!!
   Его идею охотно подхватили, толпа вокруг зашумела, люди тоже начали ставить ставки. Тут же нашелся профессиональный букмекер.
   - Я сейчас узнаю! - улыбнулся Леопольд.
   Он тут же увеличился в росте, стал шире в плечах и черты его лица изменились настолько, что его стало не узнать. Он был похож на полукровку на сцене.
   - Я... я ничего не понимаю! Может, тут больше двух рас?
   Пока толпа вокруг была занята ставками, на сцене уже начинался первый раунд.
   - Я желаю участвовать в первом поединке, - заявил полукровка, когда ведущий закончил зачитывать правила.
   - Ваше право. Эй! Кто решится вступить в бой с этим исполинским леннайем!? - завопил на всю сцену. - Я бы на вашем месте не торопился, похоже, в детстве он упал в котел с зельем силы!!!
   От того, что его назвали исполинским леннайем, исполинский леннай пришел в ярость. Он беззвучно ощерил огромные клыки, гневно сверкнул потемневшими... в буквальном смысле потемневшими глазами, прижал к голове длинные уши, как делают звери. Его волосы приобрели ясный фиолетовый оттенок, среди них как будто прорезалась седина, а потом всего на секунду выступили ясные идеально белые пряди, смешавшиеся с фиолетовыми. Вспышка молнии в грозовом небе. К счастью, ведущий не увидел этого, так как стоял спиной к странному существу. Иначе бедняга вряд ли смог бы вести бой дальше... Однако, толпа, увидев эти метаморфозы, взвыла от восторга. Я заметила, что ставки уже делали и в других частях площади.
   - Черт, я его уже боюсь... - пробормотал Леопольд и превратился обратно в себя.
   - А ну не ругаться! - отвесил ему подзатыльник Дейк. - Или хочешь кончить как Бэйр, в розыске!?
   - Я, Кабр Гусак, хочу доказать этому выскочке, что его рост не дает ему право быть выскочкой!!! - завопил слевит, взмахивая топором и выступая вперед. Он был почти в три раза ниже полукровки и выглядел по сравнению с ним, сильным и величественным, как осиновый пень рядом с молодым тополем.
   - Я принимаю твой вызов! - радостно оскалился незнакомец, вновь продемонстрировав всем огромные клыки.
   Остальные бойцы поспешно ушли с огороженного участка.
   Участники первого раунда встали друг напротив друга и приняли боевые позиции. Слевит взмахнул топором и заворчал, как бы подбадривая себя, а нелюдь... сел на корточки.
   - Уже сдаешься!? - презрительно сплюнул слевит.
   - Чтобы ты потом не жаловался... - ухмыльнулся полукровка.
   - Мы еще не перешли на ты, ушастая шлюха!!! - завопил слевит.
   Не стоило ему этого делать.
   "К бою!" рявкнул судья. Полукровка не двигался, но, стоило слевиту только шаг сделать в его сторону, он сорвался в невероятный звериный прыжок, пролетел мимо противника, сделав одно неуловимое движение рукой.
   Слевит просто упал. Без слов.
   - Победитель первого раунда!!! - завопил ведущий, возвращаясь на сцену.
   Ушастый не стал издавать дикие кличи или танцевать от счастья. Он стоял, сложив руки на груди, и недобро поглядывал на судью. Видимо, он еще не забыл тому "исполинского леннайя".
   - Эй, ты, стоять можешь? - спросил ведущий у слевита. Тот не ответил и не пошевелился. - Ээ-эй! Приятель, поднимайся!
   - Он мертв, пустоголовый раб, - произнес нелюдь. - Он не поднимется. Прикажи своим слугам унести тело.
   - Что!? Нельзя убивать на турнирах!!! - возмутился ведущий. - Я исключаю тебя!
   - Да? Ты, кажется, слишком пьян или совсем слеп! - произнес ушастый с ядовитый усмешкой на тонких губах. - Еще три минуты назад ты зачитывал правила, в которых говорилось, что смертельное оскорбление может быть смыто кровью оскорбившего прямо на ринге.
   - Но... это ведь их национальная привычка! - возмутился кто-то в толпе. - Нельзя убивать за такое!!!
   - Моя национальная привычка - убивать за оскорбления, - коротко сказал нелюдь. По парящим в воздухе волосам прокатилась волна синего цвета.
   - Что ж, я самолично прошу тебя не убивать всех, кто посмеет перечить твоей драгоценной персоне! - пробормотал ведущий во всеобщей тишине. - Ты на празднике, а не на войне!
   - Я чту законы и правила, - спокойно произнес нелюдь. - Да будет так.
   Тело слевита быстро унесли, а сцену отчистили от крови. Происшествие было не из приятных, однако... однако это ведь был ринг без четких правил, тут уже давно все было заляпано кровью! Праздник продолжался и постепенно набирал былой кураж.
   - Итак, кто из бойцов осмелится сразиться с нашим первым победителем!? - заорал ведущий, раскидывая в стороны руки.
   Толпа зашумела, когда на сцену вышел лысый бычара с бородой до пояса. Он был немного ниже ростом исполинского леннайя, но был заметно мускулистее и коренастее... возможно даже, что сильнее.
   - Я, Имондей Бычий Хвост, сражусь с тобой, иностранец!!! - крикнул мужик, стукнув себя кулаком в грудь. - Но ты должен вести бой так, как принято! Один вид борьбы! Мы ведь так чтим правила, да? - последнее он произнес с издевкой, поклонившись противнику, как особе королевской крови.
   Нелюдь глянул на мужика с легкой величественной улыбкой - ведь именно так обычно принимают поклоны. Он просто издевался над бойцов! Имондей, заметив это, едва сдержал яростный рык.
   - Ты сразишься со мной без оружия, техникой шои-ен`ди! - крикнул боец.
   Вместо ответа нелюдь принял сойку, значение которой ускользало от моего понимания. Похоже, он все-таки знал эту странную технику.
   Противники кинулись друг на друга, столкнулись телами и принялись кружиться по сцене, отвешивая друг другу быстрые тяжелые тумаки. Нелюдь дрался наравне с мастером этого странного шои-ен`ди.
   - Раз этот парень такой честный, значит думает, что может себе это позволить... скорее всего, он выйдет через один-два боя, - шепнул мне на ухо Дейк. - Я бы с таким, на месте участников, побыстрее разделался. Сейчас, увидев его технику и стиль, они вышлют к нему леннайя, вот увидишь! Совершенно другая методика движений, приемы и удары... вряд ли он устоит, если белобрысый потребует соблюдений законов леннайского боя.
   - Не знаю... кажется, это парень просто бог войны, - пожимаю плечами, глядя, как нелюдь, наигравшись с противником, резко перешел к решительным действиям и за две секунды уложил мужика.
   - Победитель второго раунда!!!- завопил ведущий, выскакивая на сцену. Мужичок, уже опасаясь, подошел к побежденному и наклонился над ним с опаской. - Живой?...
   - Живой! - рявкнул мужик, поднимаясь на ноги. Он радостно скалился во все зубы и, кажется, светился от счастья. - Ты - великий боец! Я рад, что мне выпала честь сразиться с тобой! - заявил он нелюдю и, раскрыв объятия пошел обнимать противника.
   Ушастый, как ни в чем небывало, точно так же оскалился и так же раскрыл объятия.
   Похлопав друг друга по плечам, воины разошлись, тогда нелюдь вновь принял свой угрюмый вид.
   - Третий раунд!!! - завопил ведущий. - Кто согласен вступить в бой!?
   На сцену выплыл леннай с длинной белой косой и серебристой саблей.
   - Я, Канд Ван`Ариан Магенар, мастер серебряной сабли и лучший воин солнечных леннайев, сражусь с тобой, полукровка! - сообщил он ушастому.
   - Я, согласен, если мне предоставят саблю, - спокойно ответил нелюдь. Он, видимо, и правда был полукровкой, потому не посчитал это оскорблением.
   Один из нескольких леннайв, прибывших на фестиваль, вручил длинноухому свою саблю.
   Опробовав ее, странный тип кивнул и... принялся заплетать себе косу.
   - До первой крови, - хищно оскалился леннай, вставая в стойку. По лицу полукровки скользнула веселая тень.
   - Победивший получает волосы противника, - добавил нелюдь, чья темная грива превратились в толстую длинную косу.
   Встав в стойки и замерев на секунду, противники ринулись друг на друга. Теперь длинноухий был настоящим леннайем... он танцевал так же легко и непринужденно как его противник, его черная коса развивалась шелковой лентой вокруг расплывающегося силуэта, а сабля при ударах звенела с тем же совершенным звуком.
   Итог боя, как мне показалось, был предопределен с самого начала. Получив порез, выделившейся алой ниточкой на белоснежной груди, солнечный леннай проиграл и упал на колени перед победителем.
   Нелюдь, сделав пируэт и издав ровно такой же клич, который издавали эти существа при победе, взмахнул саблей и укоротил шевелюру леннайя до предела. Белая коса упала на камни, а плечи леннайя, потерявшего как минимум свою честь, задрожали.
   - Я забираю это, - сухо произнес длинноухий, подобрав косицу и кинув ее на барьер, прямо на свой плащ.
   - Черт возьми, кто его обучал!? - невольно воскликнул Дейк.
   Дальше все смело делали ставки на полукровку без имени, только самые отчаянные ставили на других. Нелюдь побеждал каждого, какие бы условия ему не ставили, в какое бы рамки не загоняли. Он сражался по всем правилам, владел каждой техникой, знал все ритуалы и кличи, но при этом ни разу не показал своего. Разве что в самом первом бою со слевитом, но тогда всем еще было до фени, как же дерутся на родине полукровки. Теперь эта тайна волновала всех.
   Особенный восторг публики нелюдь вызвал, когда каким-то образом перехитрил ланка, который был его десятым противником. Хитрый змей, выйдя на сцену, воспользовался правилом о том, что участник может потребовать любого способа боя, предложил некий вариант, при которой один участник лежит и не имеет права двигаться, а второй нападает на него с кинжалом. Удивительно, но у ланков действительно существовал такой... Нелюдь, конечно же, согласился. Он лег на спину, вытянул ноги, сложил руки на груди, закрыл глаза.
   Ланк кружил над ним, а потом прыгнул, замахнувшись кинжалом... и пролетел мимо, нечаянно воткнув лезвие себе в грудь. Как неведомый пришелец это сделал, не знал никто, но восхищались все.
   Одиннадцатым противником стала девица-ниндзя. Исполинский леннай, по задумке, должен был уже с ног валиться, у него за плечами было десять непрерывных поединков. Он даже воды за это время не попросил! Его ровное дыхание сбилось, пот градом катился с кожи. Девица же уже одержала десять побед до перерыва, она успела хорошо отдохнуть. Этот бой был определенно не на равных... если не считать того, что полукровка был бесподобным бойцом.
   Пока судья зачитывал новые правила, любимец публики уселся в позу лотоса, закрыл глаза, и принялся медитировать. На площади неожиданно поднялся прохладный ветер, но вскоре прекратился, словно и не было. Когда правила были зачитаны, нелюдь встал.
   Они с ниндзя разошлись и начался бой, теперь каждый был обязан использовать только свою "родную" технику.
   - Редкие, незаметные, мощные удары, это звериное рычание... ты только погляди, он разорвал ей одежду когтями! - присвистнул Дейк, наблюдая за тем, как кувыркается и прыгает полукровка. - Его учили драться дикие львы!
   На ринге началась настоящая охота. Словно преследуя дичь, девушка-ниндзя носилась за лопоухим, пронзительно визжа: эти звуки здорово выбивали его из равновесия. Она теснила огромного полукровку к барьеру, не давала пространства, ее ножи мелькали в воздухе, как осиные жала.
   В толпе неужели победитель не предрешен? Неужели полукровка уступит?...
   Но как только в толпе стали выкрикивать новые ставки, бой кончился. Не сумев увернуться от когтистой лапы, девушка кубарем полетела на камни. В последний миг она сгруппировалась, потому только и не переломала ничего. Однако, удар был силен: она не вставала.
   Тогда полукровка выпрямился и запрокинул голову вверх, издав такой звонкий и переливчатый клич, что даже леннайи завистливо засопели. Их прекрасные глотки тоже не могли издавать таких громких и низких звуков.
   - Одиннадцать побед подряд!!! - завопил ведущий, выпрыгивая на сцену. - Такого еще не было, что скажете!?
   Толпа заревела, зааплодировала, барьеры заскрипели под ее натиском.
   - Безоговорочный победитель!!! - выкрикнул мужичок, подбегая к нелюдю и вручая ему какую-то дощечку. - Любая выпивка, вещь, комната и, - перешел на громкий шепот, многозначительно ухмыльнувшись, - по секрету скажу, любая девушка, все твое на этом фестивале в этом году!!! Можем ли узнать твое имя, великий победитель!?
   - Нет.
   Победа на ринге, похоже, не доставила ем особой радости. Забрав дощечку и свои вещи, он пошел через людей, окруживших сцену, на площадь. Конечно, толпа тут же ринулась к герою фестиваля, всем хотелось с ним поговорить, хотя бы потрогать, или, если уж совсем повезет, оторвать кусочек от чудного плаща... Но, когда нелюдь оказался в гуще толпы, раздались возмущенные возгласы. Видимо, таинственный мастер куда-то исчез.
   - Да, такого я не забуду никогда в жизни! - говорю Дейку.
   Зрелища, которые изматывали зрителей нервами и переживаниями, оставили после себя легкую трясучку и зверский голод. Мы, как и остальные, решили набрать всего побольше в лавках с горячей сытной едой и отдохнуть где-нибудь.
   - Я тоже до сих пор отойти не могу! - согласно кивнул Дейк. Дурманящий кураж еще не отпустил рыцаря, взгляд у него был мутный. - Победить леннайя его же саблей, убить слевита одним ударом по шлему, одолеть ланка гипнозом, скрутить кья`дживу, как какую-то дичь!... Его родители мерзкие извращенцы, но он - мой новый кумир!
   - Это точно, - я качнула головой, вспоминая фокусы с волосами. Наверное, такие штуки могли делать только божьи дети, существа между людьми и духами, вроде кентавров и сатиров. - Может, его вырастили нимфы?
   - Да кто его знает, - пожал плечами рыцарь. - Хотя к черту все эти бои! От переживаний я голоден, как койот-одиночка! Где тут самые большие игуаны!?
   Ближе, чем кажется
   Когда у каждого была при себе огромная миска еды и едва ли не кувшин с напитком, мы стали искать себе свободный стол. А с этим сейчас, ясное дело, как раз начались проблемы. Все вокруг было забито компаниями по десять человек, да еще и распутные девицы сидели прямо на столешницах и демонстрировали желающим свои прелести! Ищи потом чистую столешницу после них... В общем, места для нас совсем нигде не было.
   - И как у них только аппетит от таких зрелищ не портится! - морщусь, глядя на очередную "настольную красавицу".
   - Вполне с тобой согласен... - пробормотал Дейк, чуть ли не выворачивая шею, заглядываясь на большие груди проститутки. - Боги, да они просто гигантские...
   - Дейк, считай, только что я дала тебе подзатыльник! - сказала я, потрясая полным подносом в руках. - Если бы не еда!...
   - Брось, Бэйр, я же мужчина!
   - Да у них даже зубы гнилые! А что там ниже творится и подумать страшно!
   - Пф, это тебе на глаза такие попадаются, а я вижу очень даже хороших. Тем более, ты просто не знаешь, какие они тут, в Тангейе! - почти мечтательно вздохнул Дейк. - Их тут обучают чуть ли не лучше, чем жриц Шерис.
   - Но это же отвратительно, что они делают! - воскликнул Леопольд, в панике отпрыгивая от прошедшей мимо девки, которая игриво шлепнула его по заднице. Бедный оборотень чуть не выронил поднос.
   - Поверь, друг мой, ты так не скажешь, когда одна такая кудесница раскроет тебе все тайны бытия. Уж тебе-то даже платить им не придется! - ухмыльнулся рыцарь.
   - Платить? - моргнул Леопольд. - За что?
   - Дейк, не порть парня! - ухмыляюсь, пихая рыцаря плечом. - Ему еще рано вникать в такие вещи. Пусть хотя бы торговаться сначала научиться!
   - Ладно, - нехотя остановился рыцарь. - Ты дорос до девяти лет, вот будет хотя бы шестнадцать, тогда и поговорим.
   - Мне девятнадцать, - поправил оборотень.
   - Нет, так дело не пойдет! - вдруг воскликнул рыцарь. - Тут нет ни одного свободного стола! Давайте разбредемся, а через десять минут встретимся вот у этого прилавка со сладостями. Кто не придет, значит, нашел стол, и оставшиеся будут его искать.
   - Идет! - кивнули мы с Леопольдом и каждый из нас побрел в свою сторону.
   Я прошлась по двум скопищам столиков и лавок, но везде все было занято, ни намека даже на одно место, не то что на целых три!
   Помимо меня таких ищущих были десятки, мы напарывались друг на друга, толкались под носами, ругались до боли в глотке и шли дальше.
   - Как насчет одной незабываемой ночи за два золотых?
   Во всей этой неразберихе ко мне подошел мужик-проститутка и начал как бы невзначай поигрывать внушительными грудными мышцами.
   - Совсем обнаглел! - возмутилась я. - Видишь, я есть иду! - показываю ему тарелку с едой. - Не порть аппетит, вон с глаз моих!
   Парень и быстро переключился на другую даму.
   Я нырнула в, как мне показалась, наименее "заселенное" скопление столов, но и там почти ничего не нашла. Не слишком надеясь, я пробралась к самому концу, чтобы убедиться, что точно ничего больше нет... и, о чудо, именно там оказались искомые места! Был целый свободный стол, за которым в самом углу сидел некто в черном. Настораживало то, что неподалеку человек пять, вместо того, чтобы сесть рядом, ели стоя. Но я все же решила попытаться устроиться там.
   Улыбнувшись пошире, я уверенно пошла туда. Стоило мне приблизиться, как нелюдь, сидевший там, резко обернулся ко мне. Это был тот самый победитель.
   Под его злобным взглядом я оробела и не решилась заговорить первой, потому начал он.
   - Прежде чем ты раскроешь свой рот, я хочу кое-что тебе рассказать, - чеканя слава, произнес нелюдь. - Я приехал на материк две недели назад, с тех пор двадцать семь человек умерло. Они жили и погибли в разных местах, по-разному, кто-то быстро, кто-то в муках. Но их всех объединяло одно: каждый из них хотел спросить о моих родителях. А теперь убирайся отсюда.
   - Эм. Здесь ведь не занято? - спрашиваю, придя в себя.
   - Занято. Тут сидим я и Саша.
   - А, может, ты и Саша, - осмотревшись, никакой Саши я не увидела, но возражать не стала: Арланд тоже иногда выдавал что-то в этом роде, местным шизофреникам надо верить. - Может, вы пустите к себе еще нас троих?
   - Я вижу тебя одну и больше никого, - сказал нелюдь, презрительно посмотрев на меня. Тоже подумал о шизофрениках?...
   - Мои друзья скоро придут, - объяснила я, осмелев. Подумаешь, стремный нелюдь! Да разве он страшный после всех моих приключений!? Нет уж, я решила сесть за этот стол, и я сяду за него! - Так можно нам устроиться рядом? Мы мешать не будем, просто есть стоя не хотим.
   - Садись, - кивнул длинноухий, поморщившись.
   - Отлично! - улыбнулась я, усаживаясь напротив него и ставя перед собой тарелку.
   Я не стала дожидаться Дейка и Леопольда, тут же принялась за еду, так как была безумно голодна. Голод ушел только тогда, когда я очистила уже половину огромной тарелки и выпила треть деревянной кружки нейверского сидра. Как только пузо сыто раздулось, во мне возродился интерес к окружающему миру. Я вспомнила о том, с кем сижу, и мне стало любопытно за ним понаблюдать.
   Динноухий сгорбился и нависал над столом пасмурным облаком, угрюмо ковыряя вилкой мясо и гадкую на вид картошку.
   Мои приятели все никак не шли, и через некоторое время я решилась заговорить со странным нелюдем.
   - Ты, кажется, выбрал не самую вкусную еду, - заметила я. - У меня осталось много риса с овощами и специями, не хочешь? Он куда съедобнее этого, - киваю на гниловатую картошку.
   - Оставь меня, смертная, я пытаюсь сосредоточиться, - туманно произнес нелюдь, даже не посмотрев на меня.
   - Как хочешь, - я пожала плечами. Прошло минут пятнадцать, Дейк и Леопольд все не шли, так что я от скуки вновь предприняла попытку заговорить с ушастым. - Скажи, ты случайно не монах?
   - Монах? - от удивления на каменном лице этого леннайя-переростка даже проявились кое-какие эмоции. - С чего ты взяла, что я монах?
   - Складывается такое впечатление, что ты очень сильно привязан к какому-то учению или убеждению! - принимаюсь воодушевленно объяснять. - Ты странно говоришь, странно себя ведешь, многое умеешь! Ты случайно не воспитанник какого-нибудь тайного ордена или, может, ты посланник богов?
   - То, чему я служу, выше ваших мертвых религий, - надменно буркнул он, важно разгладив воротник своего плаща из шкуры черного льва.
   - А откуда ты?
   - Из Охмараги, - нехотя ответил нелюдь. Потом в его глазах мелькнуло что-то, похожее на идею, и он, устроившись поудобнее, посмотрел на меня, как на собеседника, а не как на назойливую муху. - А тебе какое дело?
   - Вообще-то никакого, просто интересно, - я пожала плечами. - Ладно, раз ты не монах, то кто?
   - Ты задаешь нелепые вопросы, как же мне с тобой говорить? - разочарованно вздохнул нелюдь, принимаясь поигрывать вилкой, вертя ее между пальцев. - Давай лучше поговорим о магии. Ты ведь ведьма? Очень сильная для человеческого мага... может, почти как я.
   - Уж в самомнении я с тобой точно не сравнюсь, - я дружелюбно улыбнулась, сочтя его слова за комплимент.
   - Я достаточно скромен, но не настолько, чтобы занижать свои достоинства, - проговорил ушастый. - Расскажи, что с твоей рукой. Я никогда такого не видел! Что это? - заинтересовавшись, он бесцеремонно схватил мою левую руку и потянул на себя, заставив меня почти лечь на стол.
   Быстро засучив мне рукав и расстегнув первые несколько ремешков на перчатке, он принялся рассматривать плотные белые узоры на голубоватой коже.
   - Потрясающе! - прогудел он, его серые глаза переливались синими бликами от люопытства. - Как ты это сделала?
   - Тебя не касается! - говорю, пытаясь вырвать у него свою руку. Конечно, с его мышцами и моей "удобнейшей" позой, это у меня не получилось. Кажется, он даже не заметил, что мне больно!
   - Ха-ха-ха! Твои ногти! Маленькие и ломкие, такие смешные! Кого ты собираешься ими убить? Птичку? Червячка? - нелюдь рассмеялся жутким низким смехом, похожим на рычание. Ногти я затачивала, чтобы в случае чего выцарапать врагу глаза: практика показывала, что это не лишнее, особенно если в дело идет антимагический порошок.
   - Не вижу ничего смешного! - возмутилась я. - Немедленно отпусти мою руку! Мне больно!
   - Смотри, какими они должны быть на самом деле, глупая человечка, - усмехнулся нелюдь, показав мне свою испещренную жилами лапу с длинными, жесткими, как у зверя, острыми когтями.
   - Чудесно, маникюр у тебя неплохой, но если ты не отпустишь!... - быстро пускаю в ход все известные мне быстродействующие заклинания... но они просто растворялись, стоило им коснуться нелюдя.
   - То что? - нахально усмехнулся он, больно вывернув мою руку и заставив меня выкрутиться на столе. Черт, еще немного, и он ее вовсе сломает... - Ты ничего мне не сделаешь, силенок не хватит. А вот я могу сделать с тобой, что захочу! Могу оторвать тебе руку и оставить себе, буду ее изучать, - сильнее надавил на конечность, заставив меня вскрикнуть. - Напасть на меня вздумала, только посмотрите!
   Его тон пугал сильнее, чем его поведение. Этот нелюдь рассуждал так, как будто собирался бабочку на иголку насадить, а не искалечить человека!
   Я перепугалась, что-то внутри вспыхнуло и... Все произошло очень быстро! Моя левая рука вспыхнула бирюзовым пламенем и мгновенно выскользнула из лап нелюдя. Я даже не почувствовала сопротивления!
   Когда я поднесла свою руку глазам, бирюзовое пламя ушло... на свои пальцах я увидела жидкость странного цвета, что-то между бордовым и темно-лиловым.
   - Ха-ха, подумать только!.. - прошипел нелюдь сквозь зубы, хватаясь за руку, которой держал меня. Перетерпев вспышку боли, он закатал рукав своей темно-синей шелковой рубахи и принялся изучать, видимо, раненую конечность. Но... там ничего не было. Кожа чистая, без крови и даже без царапин.
   Пока существо не опомнилось, я быстро встала из-за стола и пошла вон. Правда, стоило мне сделать пару шагов, как я потеряла способность двигаться. Совсем. Застыла на месте, как статуя, только голову могла поворачивать.
   - Стой! Теперь мне стало еще интереснее, - проговорил нелюдь, рассматривая свою с виду здоровую руку и болезненно морщась. - Ты разорвала мне мышцы! Твои убогие маленькие когти!... Как ты это сделала? Ни одному магу не под силу проникать в живую материю!
   - Я не стану отвечать на вопросы ненормального! - говорю, пытаясь снять с себя паралич. Конечно, все мои попытки были бесполезны.
   - Брось, ты почти ранила меня! - усмехнулся нелюдь. Он зажег на здоровой руке яркий белый огонек и принялся водить им по поврежденному месту больной конечности. - Последний раз это удалось моему отцу года три назад, с тех пор и он не мог... Не смотри на меня так, как будто я ненормальный мясник. Я не собирался отрывать тебе руку, очень мне это надо, таскать ее с собой потом! Я просто хотел посмотреть, как ты будешь сопротивляться, надеялся, что будет интересно. И я не ошибся!
   В ответ я промолчала, пытаясь кинуть все силы на то, чтобы разорвать паралич. Конечно, толку не было никакого, я просто не знала, как справиться с этим сложным заклинанием.
   - Я тебя отпущу, а ты сядешь рядом, и мы продолжим разговор, ладно? - предложил нелюдь. Я молчала. - Взамен я научу тебя снимать паралич! Идет?
   Я почувствовала, что могу двигаться. Посмотрев на нелюдя, внимательно наблюдающего за мной, я поняла, что иного выхода, кроме как сесть обратно, нет. Хотя, видят боги, надо бы бежать за тридевять земель от этого типа! Похоже, моя магнитная задница снова проснулась...
   - Начнем с главного. Кто ты такая? - спросил когтистый, с любопытством посмотрев на меня своими непостоянными глазами. Сейчас, вблизи, их взгляд казался острее, чем леннайская сабля.
   - Бэйр, ведьма с Равнин.
   - Черт бы тебя побрал! - неожиданно раздраженно воскликнул он.
   - Читаешь мои мысли, - бормочу, смотря на ушастого садиста.
   - Проклятье!... - продолжил он, раздраженно скребя когтями по столешнице. Теперь он двигался и говорил, совсем как человек. Очень раздраженный человек. - Дело в том, Бэйр, что я собирался избавить от тебя несколько стран, жители которых в ужасе от жестокой ведьмы! Я узнал о твоих выходках, когда был еще в порту, и с тех пор все время искал... А ты имела наглость найтись именно здесь! Да что за день сегодня такой!? - он меланхолично махнул рукой. Уши недовольно растопырились.
   - И ты расстроен? - спросила я, на всякий случай протягивая здоровую руку к кинжалу.
   - Да, расстроен, черт возьми! - вздохнул он.
   - Ты нашел, что искал, и теперь можешь меня убить, - хмыкнула я.
   - Ты что, правда не понимаешь? - удивился нелюдь. - Что будет, если я прикончу тебя здесь, сама подумай! Новость месяца: царевич Кудеяр избавляет мир от коварной ведьмы на фестивале Разврата и Выпивки в Тангее! Сразу возникает вопрос о том, что наследник престола делал в таком месте... Я не могу так опозорить свою страну!
   - Так ты - царевич Кудеяр!? - от изумления у меня глаза на лоб полезли.
   - Ты ослепла? - возмутился он, выпрямившись и расправив уши. Волосы, переливающиеся фиолетовыми бликами, парили за его спиной. - Кем еще я могу быть? Леннайем-мутантом!?
   - Хм. Ну, с учетом того, чего я наслушалась об Охмараге и о твоих родителях... - я перебрала в голове все, что слышала о царской чете. Сенари ветра и некогда скахтьярн, от одного имени которой на материке бабки начинают испуганно креститься. - В общем, это меняет дело... кажется, ты даже милый.
   - По сравнению с ними я просто маргаритка в садике, - серьезно кивнул Кудеяр. - Впрочем, это неважно. Ты знаешь, кто я, я знаю, кто ты, теперь мы можем перейти на ту стадию отношений, когда люди зовутся "знакомые"... Это очень увлекательно, ведь я никогда раньше не видел диких людей так близко! Только прирученных, - пустился в рассуждения, но потом сам остановился. - Так что с твоей рукой? Что ты с ней сделала?
   - Это не я сделала, это со мной сделали. Я сама ничего не знаю, - быстро ответила я.
   - Раз не знаешь, то давай изучим это! - воодушевился Кудеяр. - А ты не знаешь, есть ли подобное у кого-нибудь еще?
   - Не знаю. Послушай...
   - Хм. А кто это сделал? Может, это какое-то новое сильное оружие? Против чего же?... Нужно отправить образцы твоей кожи на Охмарагу!
   - Да послушай ты меня! - почти кричу, перебивая царевича. - Разберемся с моей рукой попозже, сейчас я хочу сказать, что давно искала тебя!
   - Искала меня? - удивился он. Его уши дернулись. - Зачем?
   - Ты знаешь, где сейчас Истэка Демонтин! Люка, солнечный леннай с милой чернокожей женой и двумя детишками, он советовал мне найти тебя, если хочу отыскать Демонтина!
   Черта с два, вот эта ниточка! Вот она, у меня в руках... я могу скоро попасть домой! Это настолько невероятно, что кажется неправдой... не галлюцинации ли у меня, в самом деле? Я же сижу и говорю со своей путевкой на Землю! Приветик, царевич Кудеяр, оформите мне, пожалуйста, визу!...
   - Люка?... Да, я щнаю его. Он учил меня сражаться на саблях, - кивнул нелюдь, задумчиво почесав длинный подбородок с двумя ямочками. - Родители относятся к нему с большим уважением и считают другом. Значит, он посоветовал тебе найти Истэку? Зачем же он тебе понадобился?
   - Если вкратце, то я интересуюсь перемещениями между мирами.
   - Демонтин тебе не поможет, - тут же сказал Кудеяр. - Истэка мне вроде родного дяди, к тому же, он мой учитель. Так что я точно знаю, что он так и не нашел способа перемещаться между мирами.
   - Но я должна это услышать от него, только тогда успокоюсь! В общем, мне нужно знать, где он, и я ждбуду очень тебе благодарна за помощь.
   - И с какой стати мне помогать тебе? - улыбнулся Кудеяр. - Назови хоть одну причину, развлеки меня...
   - Во-первых, от тебя не убудет, если ты просто скажешь мне, где он, - я загнула один палец. - Во-вторых, для меня это вопрос жизни и смерти... хотя тебя это вряд ли волнует. В-третьих, тебе, как я поняла, все равно пока нечем заняться, раз ты приехал на этот фестиваль. Можешь даже проводить меня и навестить своего дядюшку!
   - Ах, ты просто предполагаешь, как все примитивно, - недовольно фыркнул Кудеяр. - Вы, люди, такие глупые. Я надеялся, что ты додумаешься прочесть мои мысли, даже специально снял защиту... тогда бы ты узнала, что я не просто так нахожусь в этом месте и что я просто не смогу тебе отказать! - вдруг заявил он. - Ведь я еду к Истэке по поручению матери и как раз собирался найти себе какого-нибудь ополоумевшего мага, восхищающегося талантами моего дяди. Одному путешествовать ужасно скучно... - под столом что-то завозилось и Кудеяр, заглянув туда, продолжил, как будто оправдывался перед кем-то, - Ну, с Сашей и Мафусаилом мне тоже хорошо, но они же не жалкие двуногие, так? А кто, кроме двуногого мага, согласится идти со мной к Демонтину и рассказывать о мире людей? - он засюсюкал, теребя что-то под столом.
   - Значит, ты проводишь меня и моих друзей прямо до порога Демонтина?... - спрашиваю, замерев в предвкушении ответа.
   - Нет, это вы проводите меня, - объяснил нелюдь, не вылезая из-под стола. - Считай, тебе повезло: ты первая встала в очередь и поэтому я выбираю тебя. Так и быть. Побудешь моей ручной ведьмой.
   - Мда. Ваше великодушие безгранично, ваше высочество... - усмехаюсь. Черта с два, неужели это все правда?... Это не сон!?
   - Нет, не надо этого, - попросил он, садясь нормально. - Зови меня просто царевич Кудеяр... нет, можешь даже называть меня только по имени! Да, зови, по имени, - он кивнул с такой решительностью, как будто делал мне бесценный подарок.
   - Бэйр! - рядом раздался знакомый возмущенный крик. Это Дейк меня наконец нашел. - Засела в такую даль, что не найти, ведьма!!!
   - Не кричи, лучше посмотри, кто со мной!
   - Это же тот злодей, который убил слевита, обесчестил леннайя и кинул об камни девушку! - нахмурился Леопольд, выйдя из-за спины рыцаря.
   Когда оборотень подошел поближе, он вздрогнул и замер. Положив свою тарелку на стол, он наклонился и сел на землю.
   - Какая красавица! - промурлыкал оборотень, когда к нему вылезла пантера и принялась обнюхивать.
   - Это Саша, - представил свою спутницу Кудеяр. - И не трогай ее, оборванец, еще испачкаешь ей шкуру.
   - А ты кто такой? - нахмурился Дейк, глядя на царевича. - Не слишком ли большого ты о себе мнения?
   - Дейк, это царевич Охмараги, его зовут Кудеяр, - быстро объясняю, пока рыцарь не разозлил этого верзилу. - Он проводит нас до Демонтина. Сядь, я объясню, что к чему!... только сядь поскорее и не пялься!...
   После того, как мы окончательно уяснили, что и до каких пор нас связывает с царевичем, Дейк недолго думая предложил отметить свое скорое избавление от меня. Он предложил купить большой пирог с овощами и специями, а также что-нибудь алкогольное: они с Леопольдом, пока искали меня, благополучно съели свои порции и выпили все, что купили.
   Конечно, за едой мужчины решили отправить меня, причем пинками. Кудеяр также распорядился, чтобы я добыла свежей телятины его пантере. На мое замечание о том, что "я тебе не рабыня, вот купи себе парочку, им и указывай!", царевич ответил просто: "зачем мне тратиться на рабов, раз теперь у меня есть ты?". Это был мягкий намек на то, что, если я не стану исполнять его прихоти, он откажется вести меня к Демонтину. Что ж, телятина, так телятина...
   - Ну что ж, какой ослиной мочи налить этим двум узурпаторам? - бормочу себе под нос, стоя в середине площади и выбирая, к какой телеге с напитками мне пойти.
   - Думаю, не стоит наливать именно это... - раздался голос прямо над моим ухом.
   - Леопольд, зачем ты за мной пошел? - удивленно оборачиваюсь к оборотню.
   - Кудеяр сказал, что то, что ты ему нальешь, сначала должен буду выпить я, причем у него на глазах. И теперь я, как заинтересованное лицо, пришел следить за тобой, чтобы ты не добавила чего-нибудь ему в напиток, - путано объяснил Леопольд, помогая себе жестами. Видимо, он дословно цитировал сложную речь царевича.
   - Вот догадливый засранец! - от возмущения я невольно топнула ногой.
   - Он умный, - заметил Леопольд.
   - Он засранец, - качаю головой. - Ладно, друг, тогда пошли, отомстим ему иначе.
   - Это как?
   - Ты, солнце мое, любишь полезный травяной настой с медом и молоком?
   - Ага! - усердно закивал Леопольд.
   - Надеюсь, царевич тоже любит...
   Заговорщески переглядываясь, мы с оборотнем направились к телеге, возле которой вилась толпа детишек и их суровых горластых мамочек.
   Очередь за медовым молоком была не такой уж и большой, человек пятнадцать, так что ждать нам предстояло немного, от силы минут десять. Но оказавшись за угрюмой женщиной с ребенком на руках, я резко почувствовала, что стоять на одном месте не смогу после стольких кружек выпивки.
   - Слушай, Лео, ты тут один справишься, мне надо отойти кое-куда?
   - А что надо делать?
   - Когда подойдет твоя очередь, дай эти две кружки дяде в фартуке, а потом, когда он вернет их полными, отдай ему эти две монетки, - улыбаюсь, протягивая оборотню и то, и другое. - И все.
   - Хорошо... думаю, я справлюсь, - кивнул оборотень, неуверенно поглядев на монеты и на кружки. - Только ты постарайся побыстрее.
   - Попробую, - проговорила я, уже удаляясь в направлении ближайшего отхожего места.
   Когда такое нашлось, выяснилось, что не я одна слишком много выпила, потому что очередь к деревянной кабинке была еще больше, чем к напиткам. Плюнув на все, я пошла к нам в гостиницу, где уж точно не было очереди. Благо, "Голодный Койот" был недалеко от главной площади.
   В комнате я задержалась немного дольше, чем планировала, потому что решила немного расчесать разлохматившиеся волосы и надеть что-нибудь потеплее. Дейк красиво и много рассказывал о ледяных ночах Тангейя, когда путники в пустыне умирали от холода, если не находилось фляги с крепким алкоголем... Не то чтобы это было так уж правдоподобно, но все же к вечеру ощутимо похолодало.
   Когда я спускалась в общий зал по лестнице, случайно столкнулась с каким-то ланком.
   - Смотри куда идешь, чешуйчатый, - привычно ворчу, отпихивая его подальше.
   - Снежок, ты скоро? - донеслось из одной из комнат. Змей после этих слов взбежал вверх по лестнице и скрылся в коридоре.
   Я бы не обратила на него никакого внимания, но странное прозвище меня заинтересовало, так что я приостановилась. Правда, через пару секунд я уже обо всем забыла и мчалась на площадь к Леопольду.
   Когда я вернулась, оборотня у телеги с молоком уже не было. Видимо, он отстоял очередь, не стал меня ждать и пошел к Кудеяру и Дейку. Значит, мне осталось только купить пирог.
   Возле прилавка с пирогами я поругалась с пьяным мужиком, попытавшимся пощупать мою задницу, повздорила с бабой-кабанихой, собравшуюся влезть вперед меня, но в конце концов все же добралась до продавца и купила злополучный пирог.
   Когда я пришла, Кудеяр потягивал молоко с травами с видимым удовольствием и, заинтересованно растопырив огромные уши, слушал рыцаря, который с довольной ухмылкой рассказывал что-то королевичу.
   Саша сидела на лавке и тянула голову к рыцарской кружке с молоком, норовя отхлебнуть немного, пока хозяин не видит. Но что нашему бравому рыцарю, побеждавшему драконов, какая-то пантера? Он бесстрашно щелкал по ее широкому носу каждый раз, когда она подбиралась слишком близко. И пятисантиметровые клыки, которые она щерила, его не пугали.
   - А где Леопольд? - удивленно спрашиваю у Дейка.
   - А? - переспросил рыцарь, нехотя отвлекаясь от своего рассказа и отодвигая подальше от Саши свою кружку.
   - Он пришел, отдал нам напитки и ушел обратно. Сказал, что ты велела ему ждать рядом с той телегой. Видимо, он все еще там, - объяснил Дейк. - Наверное, ты его не заметила.
   - Неужели мы разминулись? - бормочу, разворачиваясь и идя обратно.
   Чего и стоило ожидать, оборотня на месте не оказалось.
   Я расспросила тех, кто еще стоял в очереди, но никто не видел высокого стройного юношу с красивыми глазами и длинной серой косой. Пришлось вернуться к спутникам.
   - Его нигде нет! - объявляю. - Он опять потерялся, его надо срочно найти!
   - Опять!? - возмутился Дейк, вставая из-за стола. - Что же ему на месте не сидится!? От тебя нахватался, ведьма! Пошли, пока ничего не стряслось!
   - К чему такой переполох? - удивился Кудеяр. - Ваш странный друг, что, сам дорогу не найдет?
   - Он недавно вышел в люди, пока всего боится и наивный, как ребенок, - объяснил Дейк.
   - Я бы скорее назвал его умственно отсталым, - равнодушно заметил царевич. - Что ж, ладно, идите ищите его, а я пока побуду здесь в одиночестве, так и быть, - меланхолично взмахнув когтистой кистью, нелюдь откинулся на спинку лавки. Складывается такое ощущение, будто этот ушастый искренне считал, что мы должны были спросить у него разрешения и еще извиниться за то, что уходим искать друга!
   - Тебе никогда никто не говорил, что твоя рожа иногда так и напрашивается на кулак? - спрашиваю как можно более вежливым тоном.
   - Мой отец постоянно говорит об этом, - заметил Кудеяр. - А что?
   - Думаю, я завидую твоему отцу, - хмыкаю.
   - Ему все завидуют, - кивнул царевич. - Идите же, чего вы ждете? Дайте мне побыть наедине с мыслями.
   Мы с Дейком, переглянувшись, отправились на поиски. В итоге мы облазали всю площадь, расспросили всех, кого только смогли, но оборотень как сквозь землю провалился: никто его не видел и не слышал о нем. Радовало лишь то, что пока не ходила молва о взбесившемся звере. Это значит, что Лео пока не заметили особо "доброжелательные" жители, и сейчас он, спрятавшись в тихом уголке, дожидается, пока мы его отыщем.
   - Ему нужен ошейник и поводок, - ругался рыцарь, расталкивая народ вокруг, чтобы нам было, где идти. - Что на него вообще нашло!?
   - Мало ли, что могло случиться, - вздыхаю. - Меня больше волнует, все ли с ним в порядке. Его ведь любой ребенок вокруг пальца обведет!
   - Зачем ты его вообще вытащила из поместья, дурная ведьма!? Всем только хуже стало! - продолжил ворчать Дейк.
   - Не говори ерунды. Леопольд добрый, честный, прекрасный юноша, который необходим вашему жуткому миру, полному жестокости и насилия! Такие самородки не должны прозябать все жизнь в подземельях.
   - Так какого черта этот самородок ведет себя, как непослушная собака? - буркнул рыцарь, после чего замолчал. С тем, что Леопольд редкий образец бескорыстности, доброты, честности и немалого ума, спорить было просто глупо, как и с тем, что он имеет полное право жить в мире, где его оценят, а не в подвалах вместе с крысами.
   Но, как мы не старались вернуть этот образец лучших человеческих качеств, спустя целых два с половиной часа поисков по городку мы его таки и не нашли.
   Уже давно перевалило за полночь, улицы наполнились нетрезвыми бандитами, встречаться с которыми было небезопасно. Гуляющие переместились в помещения и продолжили кутить уже там.
   Когда я отошла в темный переулок, чтобы проверить, нет ли там Леопольда, наткнулась на банду из пяти крепких мужиков... Они мгновенно прижали меня к стенке и полезли тискать. Первого же нахала я шарахнула молнией такой силы, что он тут же упал, черный, как уголь. После этого остальные разбойники немного протрезвели и остановились. За пару секунд их сомнений подоспел Дейк и, схватив меня за руку, быстро утащил подальше. Как он мне потом объяснил, в Тангейе есть законы и ни одно убийство, увечье или насилие просто так не оставляют. То есть, я не могу убивать в целях самообороны, загремлю за это в тюрьму. Поначалу я возмутилась, но потом вспомнила законы своего мира, в который, возможно, скоро вернусь, и умолкла.
   Это происшествие стало последней каплей. Мы решили, что в такое время лучше не шататься по улицам, а вернуться в гостиницу. В конце концов, Леопольд может превратиться в мышь и никем незамеченным дождаться полной темноты, а потом стать птицей и вернуться, отыскав сверху наше пристанище.
   Прежде, чем пойти в номер, нам нужно было узнать, где найти царевича завтра. Конечно, надеяться на то, что мы еще увидим ушастого, было глупо, но мы все равно вернулись к столу, за которым ужинали... и, о чудо! Кудеяр был там, причем все в той же меланхоличной позе, в какой мы его оставили. Пантера царевича сидела на столешнице и поедала пирог с его тарелки.
   - Ну как, нашли? - скучающе поинтересовался ушастый, как будто очнувшись от транса.
   - Нет, - вздохнула я. - Надеюсь, с Лео все в порядке.
   - Надежда глупое чувство, - поморщился Кудеяр. - Я как раз надеялся, что моя сестра придет на встречу вовремя...
   - Твоя сестра? - заинтересовался Дейк, садясь на лавку и отрывая себе кусок уже остывшего пирога.
   Беготня по городу меня измотала ничуть не меньше, я отломила кусок и себе. Но когда я принялась подогревать его, на меня тут же обратились три пары глаз. Впоследствии пришлось греть и для Дейка, и для Кудеяра, и для Саши.
   - Да, моя сестра, - кивнул Кудеяр. - Не по крови, правда. Нас обоих выкормила моя мать и мы росли вместе, пока Раф не исполнилось двенадцать и дяди не увезли ее на материк, чтобы она училась у патриарха. Сегодня мы с ней должны были встретиться. В этом городе, на этом фестивале, за этим самым столом, сразу после полуночи. Но она не соизволила прийти и через полчаса после того, как прозвонил ночной колокол!
   - Так вот, что ты здесь делаешь, - поняла я. - Я почему-то думала, что ты на фестивале ради удовольствия.
   - Моя мать велела нам встретиться именно здесь и немного развлечься, а так я не любитель подобных... мероприятий. Обычно в них нет ничего по-настоящему интересного. Впрочем, эта белая жидкость весьма неплоха, хотя и слишком сладкая, - кивнул на пустую кружку из-под молока с травами.
   - А кто это твоя сестра? Зачем вам встречаться здесь? - спросил Дейк.
   - Она подопечная Истеки и его блаженного братца. Они устроили себе убежище в лесах рядом с Искуплением... этого города нет на картах, я вообще сомневаюсь в том, что это настоящий город, а не эксперимент моего дяди. Так вот, Раф должна отвести меня к Истэке, ведь только она знает, как добраться до их заколдованного дома, - объяснил царевич.
   - И что теперь делать, если она не пришла? - обеспокоенно спросила я. Так-так, видимо, Кудеяр не такая уж и значимая для меня фигура, раз дорогу до Демонтина не может показать, и бояться мне нужно не его капризов, а того, что эта девица так и не найдется!
   - Будем ждать, - пожал плечами Кудеяр, а потом плавно разинул свою клыкастую пасть в чудовищном зевке. - И лучше это делать в теплом месте недалеко от спальни...
   Царевич встал из-за стола и собрался уходить.
   - Подожди! - очнувшись от своих мыслей, вскакиваю и бегу за ним. - А где ты остановился? Как нам тебя найти?
   - В яме под названием... ммм... "Тощий Волк"? - задумчиво предположил Кудеяр, остановившись и повернувшись ко мне. - Может, "Голодный"? Не помню.
   - "Голодный Койот"? - усмехнулся Дейк, поднимаясь с лавки.
   - Да, - кивнул царевич. - Я не очень хорошо запоминаю эти странные названия.
   - Мы остановились там же, так что пошли вместе, - решил рыцарь.
   - Я не против, - благосклонно кивнул Кудеяр и величественно двинулся дальше.
   - А эта твоя сестра... она похожа на тебя? - спросил Дейк уже по пути.
   - Нет. Раф человек, хотя в ней есть что-то от моей матери, - спокойно ответил царевич.
   - Подожди-ка, царская семейка Охмараги воспитывала человека? - уточнил рыцарь. - Звучит, как несмешной анекдот... Насколько я знаю, сенари очень трепетно относятся к чистоте крови, а тут человек в царской семье, да еще и свободный... настораживает. Как же так получилось, что вы с этой Раф росли вместе?
   - Моя мать любила детей, отец любил мою мать, отца любила вся Охмарага. Никто никому не перечил, - просто объяснил царевич.
   - Слушай, а ты уверен, что твоя сестра именно опоздала? Может, она просто не нашла тебя, и нам стоит поискать ее вместе? - предположила я.
   - Я же нашел место, где мы должны были встретиться. Почему она его не нашла? Такое может быть только в одном случае: она и не пыталась найти, - объяснил Кудеяр, раздраженно вздохнув. - К сожалению, для нее не существует таких понятий, как "надо". Так уж ее воспитывали.
   Спустя пару минут мы уже дошли до гостиницы, где нас ждал сюрприз: оказывается, был установлен комендантский час. Сторожила ни в какую не соглашался пускать нас внутрь, пока Кудеяр не вспомнил про свою дощечку победителя. Показав ее, он получил возможность войти.
   - Эй, а мы!? - возмущенно смотрю на нелюдя.
   - Эти двое - мои рабы для плотских утех, - объяснил он сторожиле. - Их тоже надо пустить.
   Сторожила посмотрел на Дейка и, сморщившись от отвращения, пропустил его внутрь.
   - Рабы для плотских утех!? - возопил оскорбленный рыцарь, когда мы отошли подальше от сторожилы. - Можно было просто сказать, что мы твои друзья!
   - Я сказал первое, что пришло мне в голову, - пожал плечами царевич.
   - Да ну!? - воскликнул Дейк.
   - У нас в стране друзья не так важны, как рабы. Рабов с хозяином пустят хоть в покои к жрице, а вот друзей хозяина - никогда, - невозмутимо объяснил Кудеяр.
   - А мы с Дейком так похожи на двух жалкий, голодный и истощенных рабов, что убиться можно...
   - Да, вы очень жалкие и плохо одетые рабы, мне, как хозяину, было бы стыдно за вас, - невозмутимо согласился царевич. - Впрочем, это неважно. Я все еще голоден, хочу попробовать еще что-нибудь из местной кухни до того, как лягу спать. Составите мне компанию.
   - Ммм... да, пожалуй, - согласилась я. - Мне все равно нужно ждать, пока не вернется Леопольд.
   - И я с вами, - кивнул рыцарь, похлопав по плотному животу. - Пирога мне было определенно мало... Только надо заглянуть в комнату, мало ли, вдруг наш многоликий друг уже вернулся и ждет там?
   - Я тоже зайду к себе, - кивнул Кудеяр. - Нужно уложить Сашу спать, а то завтра не добужусь ее.
   Пантера махнула хвостом и с шаловливым видом потрусила за хозяином.
   Кудеяр ушел в свою комнату местного уровня "люкс", а мы с Дейком пошли искать оборотня в наших комнатах. К сожалению, Леопольда не оказалось ни в его спальне, ни в нашей с Дейком.
   Лениво обложив несчастного оборотня красочными трехэтажными метафорами, рыцарь захлопнул дверь в нашу комнату и зачем-то пошел к шкафу, где лежали наши сумки.
   - Это все эта чертова шерстяная тряпка!... - пробормотал Дейк, в неистовстве стаскивая с себя шерстяное пончо и такую же шерстяную рубаху. Все это он купил на рынке, проникнувшись патриотизмом к своей стране, в которой уже очень давно не был. - У меня из-за нее все тело чешется! - рыцарь принялся усиленно расчесывать кожу, при этом блаженно улыбаясь. - Чтоб я еще раз надел этот ужас!...
   - На тебе самом шерсти не меньше, чем в этой шторе, - усмехаюсь, глядя на могучий торс товарища.
   - Моя "шерсть" мне не мешает, - заметил Дейк, напрягая мускулы и самодовольно посмотрев на себя в зеркале, приделанном к дверце шкафа. - Так и должен выглядеть настоящий мужчина!
   - Давай, одевайся уже, а не то я ослепну от твоей неземной мужественности, - хмыкаю.
   - Ой, не ехидничай, - весело отмахнулся Дейк, быстро одевая рубашку. - Сама-то глаз от меня не отводишь.
   - Тебе это примерещилось из-за выпивки, - морщусь.
   - Только не оправдывайся, а не то я того и гляди начну сомневаться в твоем чисто приятельском отношении ко мне! - хохотнул Дейк и, выходя в коридор, приобнял меня за плечи. - Идем.
   Мы спустились в пустой обеденный зал. Тут было куда спокойнее, чем в большинстве заведений: царил полумрак, а за столами сидели тихие картежники. Видимо, Дейк выбрал действительно приличное место. По крайней мере, по сравнению с остальными в городе.
   Служанки, изрядно вымотавшиеся, уже не бегали туда-сюда, да и мужик у стойки куда-то ушел. Попросить принести что-нибудь съедобное было не у кого.
   Царевич, подумав пару секунд, подошел к двери на кухню, требовательно постучал в нее и попросил принести ему что-нибудь, достойное его царского желудка. Разумеется, царевича громко, четко и ясно послали. Тогда, прижав уши к голове, чтобы не слышать оглушающих воплей с кухни, Кудеяр невозмутимо ковырнул скважину двери когтем, открыл ее, вошел и через некоторое время вышел вместе с подносом, на котором были чайник, чашки и корзиночка с печеньем.
   - Ты меня поражаешь, - восхищенно присвистнул Дейк, усаживаясь напротив царевича за последний свободный стол. - Такого возмутительного нахальства я еще не видел!
   - Нахальство - это не дать мне того, что я хочу, - заметил Кудеяр, разваливаясь на большом удобном кресле с подлокотниками. - Я был предельно вежлив, - сказал, оттопырив мизинец и по-английски изящно отпив из маленькой по сравнению с его лапой чашечки.
   - Половина второго ночи, - заметила я, посмотрев на настенные часы. - Потревожил бедных кухарок...
   - Вместо того, чтобы выполнять свою работу, сидели и пили чай с этими хрустящими штуками. В моей стране за подобное пренебрежение к своим обязанностям изгоняют в джунгли.
   - Эм... ты что, забрал это у них? - киваю на поднос.
   - Нет, не забрал, я взял только часть... Но не переживай, чашки чистые, - уверил меня он.
   - Хах, продолжай в том же духе, и обязательно завоюешь признание народа, - шутливо заметил Дейк, отправляя в рот горсть печенья. - А фообше, пешенье нишего так, вкушное...
   Рыцарь хотел сказать еще что-то, но его перебили: из коридора неожиданно раздались пронзительные крики старого сторожа.
   - Да сколько можно!? Пошла вон! Нам шлюндры всякие не нужны! Хорошие девки уже дома давно!
   - Что!? Как ты меня назвал!? - возмущенно крикнула девица. После ее слов никто больше не возмущался, зато послышался глухой стук, как будто кто-то упал на доски...
   Все немногие присутствующие в зале, услышав это, начали переглядываться, но потом из коридора вышла девушка и все успокоились. Маленькую стройную леди никто не обидел, и хорошо. А стук тела о доски, наверное, всем послышался...
   Сама леди, впрочем, своим видом привлекла не меньше внимания, чем ссорой со стариком. Гостья была окутана в дорогой черный плащ с изящными кружевами на плечах, остальной одежды, наверняка такой же красивой и дорогой, не было видно за плотными складками. Что же могла делать состоятельная девушка в гостинице в такое время?
   - Красавица, что случилось? От кого-то бежишь? - поинтересовался уже достаточно выпивший мужик, сидящий за одним из карточных столов. На эти вопроса девушка только раздражительно фыркнула, отстань, мол.
   Осмотревшись, гостья заметила, что у нашего стола есть еще два свободных места, и направилась к нам.
   - Вечер добрый, - сказала она, сняв капюшон. Огромные синие глаза, прямые черные волосы с косой челкой, вытянутое бледное лицо. Девица не была румяной красавицей, каких любили в этом мире, но в ее чертах ощущалась порода, свойственная "голубой крови". Совсем как в Томе, Веренике и даже в старушке Меви.
   От раздавшегося совсем рядом голоса уши Кудеяра мгновенно расправились, а он сам, оторвав взгляд от стены, в которую смотрел все это время, повернулся к пришелице, стоявшей у него за спиной.
   - О! - только и смогла сказать девица, увидев царевича.
   - Ты! - нехорошо прищурился Кудеяр и вскочил из-за стола. - Где тебя носило!?
   - Какая разница? Мы же все равно встретились!... - неуверенно улыбнулась девушка, делая шаг назад. - Ты ведь не будешь меня бить за это, да? - сказала громко и с выражением, покосившись на толпу.
   Компании с некоторых столов, услышав жалобный девичий возглас, настороженно поглядели в нашу сторону. Дейк, заметив это, поспешил успокоить Кудеяра.
   - Если бы не они, видят Святые Огни, я бы убил тебя, - пророкотал Кудеяр, сверкнув потемневшими глазами.
   - Да, но вместо этого ты обнимешь свою сестру, поцелуешь ее и уступишь место несчастной, которая все ноги сбила, спеша на встречу! - звонко рассмеялась девушка, выжидающе посмотрев на царевича. Кажется, это и есть та таинственная сестрица по имени Рафнейрис. Неожиданно она объявилась, однако... Впрочем, объявилась, и хорошо! Теперь-то я уж точно попаду к Демонтину, и беспокоиться не о чем.
   - Ну что, так и будешь стоять? Мы пять лет не виделись! - воскликнула она.
   Сделав шаг навстречу Кудеяру, Раф встала на цыпочки и попыталась дотянуться до шеи великана. Но царевич был настолько рассержен, что только хмурился и продолжал изображать каменную статую. Ругаться и беситься ему запретили, а кроме этого он, видимо, ничего сейчас не хотел делать.
   - Ну же, братик, не будь врединой... - усмехнулась девица, принимаясь ластиться к царевичу. Она обхватила изящными ладонями его лицо, наклонила к себе и горячо поцеловала в щеку. Не получив за это самовольство ни затрещины, ни ругани, Раф осмелела и, крепко обняв брата за шею, принялась покрывать поцелуями все, что попадалось: уши, скулы, глаза, лоб, нос, губы, подбородок... была бы на ней помада, Кудеяр был бы весь красный! При этом девушка гладила это косматое чудовище по голове и ушам, бормоча что-то ласковое.
   Вскоре царевич не выдержал и все-таки улыбнулся, потом сгреб сестрицу в объятия, покружил немного и тоже расцеловал ей все лицо. Раф дернула брата за уши, а он ее за косу, при этом оба радостно рассмеялись, как дети.
   - Эх, какая трогательная семейная встреча, - умиленного вздыхаю, отпивая из своей чашки.
   - Все же эти сенари неуравновешенные психопаты, - решил Дейк, отправляя в рот последнее печенье. - Удивительно, но я никогда не слышал об этом раньше!
   - Ха-ха, нет, это вы, люди, скрытные и зажатые сухари, - все еще смеясь заметила Раф, усаживаясь на кресло брата. - Кудь, принеси молочка сестричке, - попросила, мило улыбнувшись. - И яблочко!
   Что-то проворчав, царевич послушно поплелся на кухню.
   Посмотрев ему вслед, девушка принялась поспешно расстегивать пуговицы плаща, открывая не менее впечатляющие виды. Небольшая, но упругая грудь и тонкая талия, стянутые корсетом дорогого фиолетового платья, одним своим видом привели в восторг ту половину сидевших в зале, которые все еще наблюдали за припозднившейся гостьей.
   - Рафнейрис, я так понимаю? - со своей фирменной улыбкой уточнил Дейк, с трудом отрывая взгляд от совершенной девичьей фигуры.
   - Я, может, и замужем, - заметила она, сморщив маленький белый носик, но при этом продолжила блистательно улыбаться. - Так что убери эту лицемерную мину, смотреть противно.
   - Ты сестра Кудеяра, так? - решаю не церемониться. Видимо, у сенари это не принято.
   - Да, я самая, - кивнула, слегка повернувшись, чтобы снять плащ, продемонстрировав при этом тонкую длинную шею. - А вы кто? Что-то раньше не замечала за Кудеяром привычки так запускать своих рабов...
   - Он согласился отвести нас к Истэке Демонтину, так что мы не рабы, а попутчики, - объяснил ей рыцарь.
   - Это вы думаете, что попутчики, а он думает, что вы его новые слуги, - с улыбкой заметила девица, посмотрев на дверь кухни, как будто надеясь увидеть там сводного брата. - Альтруизм не в его правилах, уж я-то знаю.
   - Мы это уже поняли... Кстати, приятно познакомиться, Рафнейрис, меня зовут Дейкстр Донан, - поздоровался рыцарь и протянул девушке руку.
   - А мне, может, не приятно, - весело заметила девица, игнорируя жест Дейка. - Мне, может, противно.
   - Поучить бы тебя манерам, - хмыкнул рыцарь, убирая руку.
   - Возможно, - равнодушно пожала плечами, но через пару секунд ее игривый взгляд вновь остановился на рыцаре. - А ты хочешь побыть моим воспитателем?
   - Раф, прекрати, - велел неслышно подошедший царевич, поставив перед сестрой кружку с молоком и яблоко. - Они не поймут твоих глупых шуток. Это же люди.
   - Это еще почему? Эта вон, черномазая, улыбается сидит! - заметила девушка, хватая кружку и отпивая из нее.
   - Черномазую зовут Бэйр, - объясняю, беря из принесенной корзиночки печенье. - А те, кто ее называют иначе, после смерти горят в аду.
   - Бэйр... ну и именем тебя мамочка наградила, - хихикнула Раф.
   - Тебе тоже досталось, Рафнейрис, - хмыкаю. - Рифмы так и просятся...
   - Кудь, где ты ее откопал? - поинтересовалась девица у севшего рядом брата.
   - Сама пришла и еще двоих с собой притащила, - вздохнул ушастый, подсаживаясь поближе к сестре и обнимая ее одной рукой. - Они хотят повидать Истэку, спросить у него что-то о других мирах.
   - Ну пусть идут с нами, мне не жалко, - пожала плечами и, поставив кружку с молоком на стол, поудобнее устроилась в могучих объятиях брата. - Эм... Как вы все там поживаете? Как мама с папой? Как сестрички?
   - У нас все по-старому, - вздохнул Кудеяр. Нас с Дейком эти двое просто перестали замечать, как будто мы испарились. Впрочем, мы не особо возражали. Общаться, что с Раф, что с Кудеяром, было не очень-то приятно, а послушать, о чем они говорят, даже любопытно. - Недавно завершилось строительство нового храма... ну, того, который отец велел построить в честь рождения девочек. Мать корпит над новой академией, там все по-прежнему, как в эпоху Древних людей... Ничего нового. Меня, разве что, провожали чуть ли не всем царством, то ли праздник был, то ли траур... мать расплакалась, сестры тоже разрыдались... опозорились перед всем народом.
   - И сколько тебе теперь скитаться? - спросила Ранейрис.
   - Отец сказал, что пока не стану известным. Лет десять, может, больше.
   - Ну, ничего, у нас тут тоже здорово! Я, правда, иногда скучаю по Охмараге, но и на материк не так уж плохо, поверь, - приободряющее улыбнулась брату Раф. - Может, потом даже тосковать будешь.
   - А вы с дядями как, все хорошо? - осведомился он.
   - Эх, да так же, если подумать, - вздохнула. - Истэка загорелся новыми идеями, теперь целыми днями не вылезает из своей лаборатории. То и дело дом трясется, а из подвалов то идет жуткая вонь, то доносятся взрывы, - хмыкнула. - Рэми вот недавно притащил очередного котенка выхаживать...
   - Что, опять? - удивленно усмехнулся царевич. - Ему еще не надоело?
   - Да он их может десятками таскать, только волю дай! - фыркнула Раф. - Все силы на них тратит, да еще и меня заставляет за ними ухаживать... Он уже давно никого не приводил, целый год, а тут вдруг притащил какого-то юродивого! Ничего никому не объясняя, заперся с ним в кабинете и не выходил оттуда сутки. Судя по крикам, на этот раз попался совсем уж запущенный случай. Рэм после работы так и остался там лежать, даже встать не мог. Измотал себя до крайности, идиот... Но, знаешь, - Раф загадочно улыбнулась, прикусив нижнюю губу и посмотрев в сторону. - Этот котенок оказался не таким, как прочие. Он у нас жил некоторое время, помогал мне приводить в чувства Рэма и сам восстанавливался. Правда, дурачок начал за мной ухаживать, и когда Истэка застукал нас за поцелуем, то вышвырнул его вон из дома...
   - С каких пор ты заводишь романы с оборванцами? - нахмурился царевич.
   - Он не оборванец! - возмутилась Раф. - Он был владельцем театра, но завистники его таланта искалечили его и... в общем... Он мужчина с очень трагической судьбой, вот! Он обещал, что когда вернет себе свое законное место в театре, то даст мне главную роль в гениальном спектакле, который придумал, скитаясь по дворам!
   - Больше его слушай, - хмыкнул Кудеяр.
   - Зануда, - поморщилась Раф, опять дернув брата за длинное ухо. - Ну так вот, к чему я все это... в общем, Истэка сказал, что ноги его больше в доме нашем не будет, а я вспылила и сказала, что и моей тогда тоже не будет, пока он, книжный червь и еще мальчик в свои двести с хвостиком, не перестанет контролировать каждый мой шаг... Обычно, за меня в таких случаях Рэм вступается, но он был слаб, лежал в кровати и вообще не слышал, что мы ссорились. Ну, Истэка, конечно, разошелся и сказал, что я могу проваливать на все четыре стороны, раз не ценю их заботы и бла-бла-бла-бла-бла... В общем, я сбежала от него с драматургом!
   - И что? - нахмурился Кудеяр. Он чувствовал, что все это идет к чему-то, что ему очень не понравится. Я тоже.
   - Ну... - замялась девица, - Понимаешь, он такой красивый, такой милый, такой обходительный... Конечно, вряд ли он вернет себе свой театр и даст мне роль, начнет мою блистательную карьеру актрисы, но все же... Мне хочется побыть с ним подольше, прежде чем навсегда расстаться! Этот скандал с Истэкой и побег... это ведь только сегодня произошло, потому мы и вместе побыть не успели толком.
   - Не пойму, чего ты от меня хочешь?
   - Ммм... давай я тебе направление скажу, а ты сам до домика дядюшек дойдешь? Всего три недели пути! Когда вы до Искупления доберетесь, я к вам перемещусь и проведу через зачарованный лес.
   - Что за ерунду ты говоришь? - нахмурился царевич. - Как ты могла уйти из дома сегодня и оказаться здесь, если мне надо добираться до него две недели?
   - У меня талант к телепортации, так Истэка говорит. Я много тренировалась, и теперь могу перемещаться на огромные расстояния! Так что, поверь, все будет, как надо! Ты две недели будешь в пути, а я за это время погуляю здесь со своим драматургом! И все довольны, видишь? - улыбнулась.
   - Я не доволен, - нахмурился Кудеяр. - С какой стати я должен позволять тебе гулять с незнакомым мне типом, который, к тому же, не собирается брать тебя в жены, а если и соберется, то я первый его убью?
   - Ну братик, ну пожалуйста! - Раф широко раскрыла свои гипнотизирующие синие глаза и прильнула к груди брата. - У тебя девицы лет с пятнадцати водятся, а я что, до пятидесяти в девках ходить буду? Мне тоже хочется любви и романтики! А с этими узурпаторами какая романтика возможна, когда одному молитвы каждую ночь читай и служи в церкви, а другому за книгами по теории магии сиди целыми днями? Я только из монастыря выскочила, а там вообще жизни никакой не видела!
   - Нет, я не позволю тебе! - пророкотал Кудеяр, складывая руки на груди.
   - Ну Кудеяр! Вспомни свою невесту, как вы с ней гуляли по саду, как ты дарил ей цветы, как вы обнимались при луне и ты, робко уткнувшись носом ей в щеку, впервые целовал ее нежные губы, неуверенно встречаясь с языком... - вдохновенно проговорила, похлопав длинными ресницами. Мы с Дейком перглянулись: нам обоим становилось неловко. - Разве ты не хочешь, чтобы я была такой же счастливой?
   - Во-первых, я никогда не дарил ей цветов и скорее удавился бы, чем прогулялся с ней по саду или поцеловал. Во-вторых, я не стану потакать твоей очередной блажи! - сурово ответил царевич, отстранив от себя сестру.
   - Ну... ну хочешь, я его с тобой познакомлю? - заканючила Раф. - Ты убедишься, что он хороший, и перестанешь вредничать? Пожалуйста!... Ну чего тебе стоит, а? Просто поговоришь с ним!
   - Ты и мертвого достанешь... - вздохнул царевич, сдаваясь под умоляющим взглядом сестрицы. - Он далеко?
   - Куденька, милый мой, как я тебя люблю, ушастика! - залепетала Раф, обняв брата вновь расцеловав его лицо. - А он уже спит, ему от Истэки так досталось, что, наверное, Рэми заново работать придется... я вас завтра познакомлю, идет?
   - Идет, - кивнул Кудеяр. - Но это еще не значит, что я согласился оставить тебя здесь одну!
   - Да-да, конечно-конечно, я это понимаю!...
   - Знаете, это все конечно безумно интересно, но мы, пожалуй, пойдем спать, - вдруг сказал Дейк. - Бэйр, подними свою задницу! - спихнул меня с лавки. - До завтра, ваше величество! - кивнул Кудеяру и, ухватив меня за плечи, подтолкнул в сторону лестницы на второй этаж.
   - Почему это мы идем спать? - спрашиваю, как только мы оказались в спальне.
   - Нам действительно пора ложиться, - просто объяснил рыцарь. - Думаешь, я дам тебе валяться в кровати до трех часов дня? Разбежалась!
   - Ну да...
   - Честно, я ужасно устал, - широко зевнул Дейк. - У меня глаза слипаются... Я решил, что надо уйти, пока они не начали новый разговор о какой-нибудь ерунде, прервать который будет смертельным оскорблением для обоих.
   - Спать и я уже хочу, - соглашаюсь. - Но как же с Леопольдом?
   - Думаю, он не пропадет. В конце концов, мы ничего не можем сейчас сделать, да и он сам виноват.
   - Ты сволочь и меня этому учишь, - вздыхаю. - Нельзя бросать друга.
   - Ты сама порядочная сволочь, Бэйр. Так что давай расстилай кровати и не ворчи. Он не маленький, может стать Хранителем и растерзать любого.
   Подумав, я решила, что Дейк все же прав, и незачем мучить себя. Я быстро расстелила кровати, умылась, переоделась в ночную рубаху и залезла под одеяло. Вскоре ко мне присоединился рыцарь и мы, погасив в комнате свет, уснули.
   Спалось мне, правда, неважно. То и дело в голову лезли тревожные мысли о Леопольде, который так и не вернулся, о странном королевиче и его сестрице, о Демонтине, о том драматурге... Когда я уже начинала засыпать, эти образы смешивались и становились одной большой картиной, у меня в голове мелькала одна очень важная мысль и я, пытаясь ухватиться за нее, просыпалась. Кроме того, мне всю ночь мерещились какие-то странные звуки, как будто кто-то ходил по крыше гостиницы или кидал в нее мелкие камни... Это было жутко, я каждый раз вздрагивала при этих шорохах.
   Когда за окном рассвело, я все еще не спала, потому заметила, что в стекло стучится птица. Сначала я не поняла, в чем дело, но потом до меня дошло, что это Леопольд вернулся.
   Я встала с кровати, открыла окно и пустила оборотня в комнату. Он превратился в кота, запрыгнул на кровать, свернулся клубком и уснул на груди Дейка.
   Я решила, что мне пытаться заснуть уже бесполезно, потому умылась, оделась и села на стул возле окна, стала смотреть на рассвет и на просыпающийся город... и, черт возьми, заснула прямо в стуле.
   У границы пустыни
   На этот раз мое утро наступило как никогда поздно: я проспала аж до половины третьего. Мой благородный рыцарь не только дал мне выспаться, да еще и перенес на кровать, чтобы мое бренное тело не затекло на стуле. Проснулась я его стараниями так, как еще никогда в этом мире: не от хорошего пинка, встряски или кувшинчика с водой, а из-за запаха. Дейк подсунул мне под нос тарелку с еще теплыми ватрушками и чашечку с кофе... Что и говорить, от этого я совсем растаяла!
   Пока я завтракала, не сводя с рыцаря влюбленного взгляда, он сидел рядом и пересказывал события дня, которые я благополучно проспала.
   Когда наш ушастый друг очухался от своего царственного сна, выяснилось, что его сестра сбежала от нас со своим драматургом, оставив записку с картой на столе брата. В записке она извинялась за свою неземную любовь, толкающую ее на безрассудства, и клялась, что ровно через две недели будет в городе под названием Искупление. Именно там она нас встретит и отведет к Демонтину. Добраться до туда мы должны по оставленной карте... только вот загвоздка: единственная дорога, ведущая к точке, где якобы должен находиться Искупление, займет не три недели, а в лучшем случае меяц из-за длиннющего ущелья, которое надо обходить! Городок находился почти в какой-то неделе пути от поместья Сеймуров, и нам предстояло топать обратно по той же пустыне, по котоой мы сюда прибыли. Можно было бы и впрямь добраться за две недели, но только если, как Раф, умеешь прыгать в пространстве: короткий путь пролегал через непреодолимое ущелье.
   Кудеяр, конечно, пришел в ярость от этой выходки сводной сестрицы. Дейкстр, потея от страха, как при работе с атомной бомбой, предложил царевичу успокоиться и хорошенько все обдумать, прежде чем начать разрушать город в поисках взбалмошной девицы. Видимо, рыцарь применил все свое мастерство убеждения, потому что ушастый все же остудил свою горячую голову и принял решение отправиться-таки в путь, после чего они с рыцарем пошли закупаться провизией для нашего путешествия и искать карту получше. Кудеяр заодно зашел на почту, чтобы отправить домой трофейную косу леннайя - у него там, оказалось, был целый музей подобных штучек.
   Во время прогулки они не только приобрели карту, но и наслушались сплетен. Якобы в этот город прибыл путешественник и рассказывает, будто недавно через ущелье построили новый мост, который должен сократить путь торговцам и обезопасить их от разбойников, расселившихся целыми стаями на старой дороге. Только вот что странно: неизвестно, кто именно построил этот новый мост. Однако, сверив все маршруты, названия дорог, поселений и различных фигуристых скал на карте, Кудеяр и Дейк пришли к выводу, что этот мост построили очень вовремя, так как с ним наш путь как раз укладывался в назначенный Раф срок, даже если мы будем тратить на дорогу часов семь-восемь в день, а остальное время отдыхать. В общем, красота, да и только!
   Царевич, утвердив план пути, ушел вон из города, сказав, что подождет нас на окраине леса, так как ему нужно дождаться некого Мафусаила. Рыцарь с этим согласился, вернулся в гостиницу, где заказал мне завтрак и велел Леопольду идти запрягать лошадей, а потом пошел будить меня...
   - Как, мы уже едем!? - удивляюсь, вскакивая из-за стола и спеша за рыцарем, уже взвалившем на плечо мою сумку.
   - Да, нас же ждет сам Кудеяр! Его величество там мучается, томясь под палящем солнцем! Ты представляешь, какой опасности мы себя подвергаем, заставляя эту несравненную особу тратить лишнюю минуту на ожидание!? - разглагольствовал рыцарь, сбегая вниз по лестнице.
   В конюшне нас встретил Леопольд с уже оседланными лошадьми. Оборотень выглядел немного потрепанным, но вполне здоровым. Ни синяков, ни ссадин, ни даже понурой головы после вчерашнего побега... видимо, на этот раз обошлось.
   - Лео, а ты где был вчера? - спросила его, одновременно с тем давая по морде Черту, решившему попробовать на зуб мою шляпу. - Фу, скотина!
   - А? - растерянно посмотрел на меня оборотень, как будто очнувшись от дремы.
   - Где тебя вчера носило? - повторяю вопрос. - Мы несколько часов искали тебя по всему городу!
   - Это... - замялся он. - В общем, когда я шел обратно к телеге с молоком, меня остановила одна странная особа. Она предложила сыграть на моей флейте, якобы она это очень хорошо умеет, и я согласился... Потом я и опомниться не успел, как она привела меня в какое-то странное место, где на матрасах, огражденными шторами, были мужчины и женщины, и они все... Оказалось, что мы с той дамой совсем не поняли друг друга... я едва ноги унес, - путано объяснил оборотень, ужасно смущаясь. Он начал теребить руками волосы, а потом просто сдернул повязку и закрыл лицо серой челкой. - Это было ужасно!
   - Кажется, одна из местных дамочек решила насильно сделать его своим клиентом, - хохотнул Дейк, залезая на свою кобылу.
   - Это была очень странная женщина, - пробормотал Леопольд, краснея от стыда. Обернувшись крысой, он подбежал ко мне и забрался по одежде на плечо.
   - Ну все, теперь можно и в путь!
   Последний раз проверив все сумки, я вскочила в седло.
   Мы без проблем выехали за стены города и поехали по тропам среди фермерских домиков, разбросанных. На дорогу то и дело выбегали заигравшиеся дети или животные.
   - Кудеяр сказал, что будет ждать нас в безлюдных местах, - объяснил Дейк, поспешно дергая поводья и грозно посмотрев на детей, полезших под копыта его кобылы. - Мафусаил, который так нужен царевичу, не слишком любит людей... или люди не слишком любят его.
   - А кто он такой, этот Мафусаил? Вчера я слышала о нем, мне показалось, это друг Саши, то есть еще один леопард. Разве нет?
   - Не знаю, - пожал плечами рыцарь. - Я так и не понял, кто это такой. Кудеяр сказал, что этот мужик прекрасно разбирается в картах... но при этом у него линька в связи с переменой природных условий, и из-за этого он ужасно злой, потому царевич и не взял его в город. Может, он специально обученный ланк-раб? Ланки тоже линяют.
   - Может, оборотень? - предположила я.
   Леопольд, услышав, что речь идет о его сородичах, вылез из моего шарфа, превратился в попугая и, устроившись поудобнее на голове Черта, заговорил.
   - Оборотни не злые, когда ли... - мой конь не согласился с тем, то на его лбу кто-то будет сидеть, остановился и принялся сильно качать головой вверх-вниз. Попугаю пришлось сохранять равновесие, взмахивая крыльями в такт кивкам. Улететь бедняга не мог, так как слишком сильно вцепился когтями в ремешок... зрелище было то еще! - Не! Злые! Они! Ко! Гда! Ли! Ня! Ют! Он! Не! Об! Ор! Оть! Энь! - вопил попугай, отчаянно пытаясь удержаться на месте. - Ме! Ня! Сей! Час! Тош! Нить! Нач! Нет!
   - Черт, угомонись! - втыкаю в бока коню шпоры. - Кому сказала угомонись!?
   Но Черт и не думал успокаиваться, он затряс головой так, что и меня начало качать! Вокруг нас уже собралось немало зевак, смешки которых постепенно переросли в громкий хохот.
   - Шо коняга творит! - вопили дети.
   - От щас девка-то в пыли искупается!!!
   От пронзительных криков и шума Черт окончательно взбеленился, он принялся рыть копытом землю. Почувствовав, что дело совсем худо, я заорала на зевак, чтобы бежали отсюда, но они не услышали.
   - Уходите, еще вас затопчет! - кричу на бестолковых людей, изо всех сил натягивая поводья. - Ну не молниями же в вас, идиотов, кидаться, отойдите!
   Пока еще была такая возможность я попыталась снять Леопольда с ремешка, но как только я протянула к нему руку, Черт заржал и встал на дыбы, взбрыкнув передними копытами. Вцепившись в поводья, я едва удержалась на спине лошади, а вот тяжелая сумка с вещами постепенно поехала куда-то вниз, один из ремешков расстегнулся.
   - Дейк!!! Что делать!? - кричу рыцарю, с трудом удерживаясь на окончательно взбесившемся коне.
   - Леопольд, превращайся, черт тебя дери!!! - рявкнул рыцарь, спрыгивая с лошади и подбегая к нам. Черт уже опустился и чуть не размозжил голову какому-то мальчику, к счастью, того успел подхватить Дейк. После этого люди уже начали понимать, что я не ради их веселья тут глотку деру, и быстро попрятались за заборы.
   - В Ко! Го!? - истерично заорал попугай, изображая ковбоя. - Я! Жить! Хо! Чу!
   - Дейк, лучше не подходи! - кричу рыцарю, который попытался приблизиться. Черт окончательно вышел из себя и попер на Дейка, пытаясь ударить его передними копытами.
   - Голову ему набок поверни! - велел рыцарь, ловко отпрыгивая.
   Я послушно натянула поводья так, чтобы голова Черта была повернута налево и прижата к плечу. В таком состоянии конь еще пытался некоторое время побрыкаться или убежать, но в итоге только кругами бегал. Спустя четырнадцать кругов и скачков вокруг своей оси, он, наконец, успокоился и встал.
   Я осторожно ослабила поводья и, пока было время, попыталась оторвать Леопольда от ремешка, в который он вцепился мертвой хваткой.
   - Лео, отпусти! - велю оборотню, который после такой встряски был, мягко говоря, не в себе. - Превратись в крысу.
   Попугай послушно стал крысой, которую я без всякого труда взяла в руки и засунула себе в шарф.
   Черт, видимо, успокоился. Он опустил голову к земле и покачивал ею из стороны в сторону, как обессиленный истерикой психопат. Я с трудом расслабила мышцы ног и кое-как слезла, чтобы поправить сумку.
   - Ну все, угомонился? - спросил Дейк у Черта, осторожно подходя поближе. Конь его вопрос проигнорировал, продолжил в исступлении качать головой.
   - Чуть сумку не скинул! - ругаю взбалмошную скотину.
   - Бэйр, это уже седьмой раз, - напомнил рыцарь. - Седьмой раз он тебя чуть не скидывает, и четвертый за последние две недели!
   - И что? Что я могу сделать с этой дурной лошадью!? - раздраженно спрашиваю, получше закрепляя жесткий ремень сумки.
   - Так не может больше продолжаться, - серьезно сказал Дейк. - А если в следующий раз ты не удержишься и свернешь себе шею? Что мне тогда делать прикажешь?
   - А что мы вообще можем сделать с ним? - киваю на Черта. - Такой уж у него характер.
   - Характер!? Бэйр, это бешеный конь! - воскликнул рыцарь. - Он ведет себя ненормально, и лично я вижу не слишком много выходов из положения. Мы или отпустим его в лес, где его сожрут звери, или продадим на мясо... При последнем еще и денег получим, на которые купим тебе нового красивого жеребца, без "характера"!
   - Ты... ты что, предлагаешь его убить? - пораженно смотрю в глаза Дейку. - Ты же сам мне его подарил!
   - Бэйр, я его украл! Я понятия не имею, кому принадлежало это животное и куда его вели! Раньше я не слишком об этом задумывался, но теперь понимаю, что не просто так рядом с его стойлом тогда не было ни седла, ни узды.
   - А что же Черт тогда делал в конюшне, раз на нем никто не ездил?
   - Не знаю, - вздохнул рыцарь. - Но ездить на нем опасно, пахать нельзя, в племя не возьмешь. Нужно от него избавиться.
   Как будто уловив, о чем говорит Дейк, Черт прекратил качать головой, встрепенулся и повернулся к нам мордой. Я подумала, что сейчас будет очередная лошадиная истерика, но нет. Конь только раздраженно заржал и толкнул меня в плечо мордой, мол, не неси ерунды, ведьма, меня нельзя на мясо.
   - Не возвращаться же обратно в город для того, чтобы продать его мяснику, - неуверенно говорю, смотря в поразительно умные черные глаза рыжего скакуна. Жалко его все же... - Черт выглядит вполне здоровым большую часть времени... Мы же не лошадиные психологи, не знаем, почему он себя так ведет! Вдруг у него, скажем, комплексы, или кобылы не хватает?
   - Ага, как же, комплексы, - фыркнул Дейк. - Сейчас мы, конечно, не будем возвращаться в город, потому что там фестиваль. Мясник так же пьян, как и все остальные... да и другую лошадь мы сейчас там не купим. Поехали дальше, но, если еще раз случится такой припадок, я просто зарежу это рыжее недоразумение!
   - Хорошо, - соглашаюсь. - Слышал? И я больше за тебя заступаться не буду! - грожу коню пальцем.
   Скотина щелкнула зубами рядом с моей рукой, и когда я резко отдернула конечность от кусачей пасти, Черт уткнулся мне в лицо мягким носом и... облизал.
   - Фу! Это было ну очертеть, как приятно! - морщусь тщательно отплевываясь и вытирая лицо. - Плохой конь!
   Постояв еще немного на дороге, чтобы убедиться, что Черт окончательно успокоился, я все же забралась обратно в седло. Не успела я тронуть поводья, как жеребец сам поскакал ровной рысью в нужную сторону. Когда мы проезжали мимо рыцаря, Черт ехидно заржал и показал ему свои желтые зубы, вытянув в его сторону шею.
   - Это демон, а не конь, - нахмурился рыцарь, похлопав по шее свою тупую, но послушную кобылу. - Да? - спросил у нее. Но та, в отличие от Черта, даже не поняла, что ее о чем-то спрашивают, только дернула ушами, отгоняя непонятные звуки, как назойливых мух. - Вот! Вот это реакция нормальной тупой лошади! Пошла, девчока!
   К счастью, Черт больше не выкидывал никаких фокусов, и до безлюдных мест мы доехали спокойно, если не считать, что Леопольд от стресса начал ужасно линять и украсил мой шарф своей серой колючей шерстью. Когда я попыталась выудить крысенка из складок ткани, он цапнул меня за палец и провалился под рубашку, где и уснул в итоге. Это был верный признак того, что оборотень очень сильно нервничает и лучше его оставить в покое. Подобные депрессии обычно длятся целый день...
   Примерно через полчаса езды домики начали редеть, а местность становилась заброшенной. Мы остановились тогда, когда из невысокой рощицы до нас донесся голос Кудеяра.
   - Стойте! - крикнул нам великан.
   - Что, грабить будешь? - усмехнулся рыцарь, останавливая своего коня.
   - У вас нечего взять, - поморщился не понявший шутки царевич. - Слезайте, Мафусаил еще не явился. Подождем его в тени.
   - А где твои вещи? - удивленно спросила я, глядя на Кудеяра. На нем была только вчерашняя одежда и изогнутый кинжал на поясе, больше ничего.
   - У Мафусаила. Я подумал, что не стоит брать поклажу в городскую гостиницу, обворуют еще, - объяснил ушастый, возвращаясь под тень реденьких деревьев. Мы, взяв коней под уздцы, последовали за ним.
   Привязав лошадей к веткам, мы с Дейком уселись на густую, но жесткую траву и приготовились ждать. Леопольд вылез у меня из шарфа и полез к рукам, мол, гладь меня.
   - Так Мафусаил - это твой слуга? - со скуки я опять начала доставать царевича вопросами, почесывая при этом за ухом у крысенка.
   - Можно и так сказать, - кивнул ушастый. - Хотя, скорее, как Саша, компаньон, - добавил, ласково погладив лежащую рядом пантеру по голове. Кошка довольно замурлыкала и положила голову на колени хозяину. Ни дать ни взять, кружок любителей домашних животных.
   - Откуда у тебя ручная пантера? - спросил Дейкстр.
   - Отец подарил, - усмехнулся царевич. - Это, кажется, становится семейной традицией. Как и меня, отца изводили занятиями, когда он был подростком. Однажды он не выдержал и убежал из дворца, чтобы не быть царевичем. Когда же он вернулся, надеясь на то, что его выходка образумит царя и тот сократит количество занятий, его ждал сюрприз. Чтобы утешить сына, царь подарил ему котенка ягуара, вот тебе, мол, друг на всю жизнь, напарник в играх и интерес, помимо учебы. Занятий, впрочем, у отца только прибавилось. Со мной было то же самое. После того, как я в очередной раз удрал, отец устроил мне взбучку, а мать в утешение принесла котенка ягуара. Думаю, своему сыну я тоже подарю кошку, ведь он тоже однажды сбежит.
   - Судя по тому, что ты вчера устроил на площади, таскали тебя не зря, - усмехнулся Дейк, срывая травинку и засовывая ее в рот. - Правда я не понимаю, почему царевич Охмараги должен уметь драться с леннайями и слевитами по их правилам.
   - Это все из-за моих родителей, - охотно разъяснил Кудеяр. Начал он спокойно, но потом его голос зазвучал, как у обиженного ребенка. Похоже, собственное детство было для царевича самой больной темой после внешности. - Они же оба из совершенно разных народов, а я должен был совместить в себе навыки и тех, и других, отсюда магия и техника сенари. Кроме того, у нас в замке частые гости их лучше друзья - настоящая воинская элита, собравшаяся на Войне Богов. А там ведь все народы участвовали! Приезжая к нам во дворец, они начинают вспоминать былые деньки, а единственный способ сделать это - "научить" чему-то глупого царевича... Как будто мне без них мало переломов и синяков! А я разве имел право отказать им?
   - Твой отец знал, что делал! - уверил его Дейк с видом бывалого вояки. - Поверь, тебе это все ох как пригодится на материке! Тангей - далеко не самая безопасная его часть, а пустыня, куда мы направляемся, не просто так зовется Долиной Смерти.
   - Как-как она зовется!? - заслышав название места, куда нас на этот раз понесло, я села поближе к рыцарю и уставилась на него, ожидая ответа. - Только не говори, что там опасно!
   - Там смертельно опасно, - кивнул Дейк. - Но с нашим новым другом мы переберемся через нее и пальца не поранив, - улыбнулся. - Иначе бы я ни за что не согласился туда сунуться!
   - А что там такое? - Кудеяр заинтересованно обернулся к рыцарю, отвлекшись от поглаживания Сашиной головы. - Есть чудовища, победив которых, можно прославиться?
   - Там почти нет растительности и воды, бывают песчаные бури, и, естественно, полно неизученных Орденом тварей, которые на протяжении столетий жили и развивались, не сталкиваясь с человеком. Обычно по пустыне ездят караванами в окружении не менее десятка наемников, но при этом все равно по пути один-два человека пропадают...
   - А теперь главное: зачем мы туда идем? - перебиваю рыцаря. - Дейк, ты совсем сдурел!? Нельзя было сразу сказать, что там такое!? Ни я, ни Кудеяр не знали об этом, мы впервые в Тангее! Ладно я, но ты хоть понимаешь, что, если ты угробишь царевича-наследника, тебя найдут, воскресят, а потом убьют снова, и так несколько раз, пока от твоего духа ничего не останется!...
   - Очень сомневаюсь, что в вашей пустыне найдутся твари, с которыми я не справлюсь, - остановил меня Кудеяр. На его лице появилась хищная улыбка, снова показались жуткие клыки, ничуть не уступающие Сашиным. - Я голыми руками чудовищ из сердца собственной страны, - мы с Дейком обратили внимание на его плащ. Такая огромная шкура могла принадлежать черному льву раза в четыре больше, чем те, которые живут в моем мире. - Если же я применю магию, от этой пустыни останется только пепел... потому ты можешь не беспокоиться. Дейкстр прав, со мной вам нечего бояться.
   - Но ты ведь тоже иногда спишь, - напоминаю. - Знаешь, с моей фатальной везучестью мне не безопасно даже в кусты одной ходить, не то что в место с названием Долина Смерти!
   - Ты можешь обходиться без происшествий, когда хочешь, так что не ной, ведьма! - отмахнулся от меня Дейк и воодушевленно продолжил: - С Арландом ты же как-то прожила несколько дней!
   - Потому что там работала его задница, а она еще хуже моей! - проворчала я.
   - Брось! Это же легендарное место, столько сказок я слышал о нем в детстве... Это что-то вроде мое давней мечты, пересечь эту пустыню!
   - Легендарное место? - царевич навострил уши. - Значит, мне туда самое место. Рыцарь, скажи, ты знаешь, как обрабатывать шкуры тварей, которые тут водятся? Я должен обзавестись трофеями!
   - То есть, стоит мне первый раз в жизни предложить что-то разумное, как все меня игнорируют!? - восклицаю, никак не понимая, в чем дело. - Дейк, ау!
   - Бэйр, все уже решено, мы не станем тратить месяцы на обход пустыни. И хватит об этом, - снова заткнул меня рыцарь.
   Кудеяр вдруг поднялся со своего места и начал вглядываться в небо, сильно щурясь.
   - Кажется, Мафусаил скоро будет...
   - Он прилетит? - удивленно спрашиваю.
   - Да, - кивнул царевич, неожиданно срываясь с места. Он быстро побежал в сторону дороги. Мы с Дейком, переглянувшись, кинулись за ним.
   Когда мы миновали заросли кустов, увидели достаточно необычное зрелище: Кудеяр стоял посреди тропы и усердно размахивал руками.
   Посмотрев на небо, я увидела, как над деревьями мелькает нечто черное, похожее на гигантскую змею. Капал?... Я не успела толком разглядеть, что это такое, как с одного из близких к обочине деревьев на землю то ли спланировало, то ли спрыгнуло это существо. Оно двигалась очень странно, но удивительно быстро. В считанные секунды оно оказалось рядом с нами.
   - Наконец-то! - воскликнул царевич, подходя к.... дракону. - Мафусаил, - представил нам своего питомца, указав на его плоскую морду. Зверь вперил в нас с Дейком подозрительный взгляд своих зеленых кошачьих глазенок.
   - Ящерица!? - округлил глаза рыцарь. - Мафусаил - ящерица? Я был уверен, что это человек!
   - Юыло бы странно, если бы я ездил на людях, - ответил царевич, продолжая гладить чешуйчатую спину небольшого дракона. - И это не ящерица и не дракон... Я сам не знаю, кто это. Мне его Рэми на девятнадцатый день рождения подарил. Это существо создано специально для меня, - самодовольно похвастал Кудеяр, - Мафусаил обладает разумом, умеет читать и считать, сейчас я учу его говорить. Скажи: "Слава Охмараге!"!
   - Сва-а О-га-ге! - прокурлыкал дракончик, запрокинув вверх голову.
   - Ха-ха! Видите? - улыбнулся Кудеяр, похлопав своего питомца по широкому лбу. - Он умница!
   - Да уж... ничего так созданьице, - присвистываю, обходя Мафусаила вокруг.
   На самом деле он был чем-то похож на гигантского черного аксолотля-переростка. Узкое тело матово-черного ящера, если не считать хвост, было примерно шесть метров в длину и два в ширину. Всего насчитывалось три пары ящериных лап, трехметровый хвост с большой перепончатой кисточкой и два крыла, которые в сложенном состоянии плотно прилегали к телу и становились почти незаметными. Голова дракончика была особенно забавна. Широкая, плоская, с длинными закругленными ушами и отростками на щеках, как у аксолотля. Большие, где-то с крупное яблоко зеленые глаза с узкими зрачками сильно напоминали кошачьи, от чего животное казалось милым и безобидным... пока не открывало широкий рот с двумя рядами острых акульих зубов.
   Почти все тело ящеры было в ремешках необычного седла, которое располагалось между первой и второй парой ног. Помимо седла на ремешки крепились несколько продолговатых мешков с вещами царевича и, как я поняла, домик-нора для Саши.
   - Ух-ты! - воскликнул попугай у меня на плече. - Какой зверь!
   Увидев странную птицу, Мафусаил насторожился, широко раскрыл свои зеленые глаза и расправил странные уши. Леопольд по своей неизменной привычке тут же превратился в такого же. Он был серебристый с темно-бордовыми узорами вдоль боков и прежними изумрудными глазищами.
   Радостно курлыкнув, оборотень побежал знакомиться с новым другом, едва не спотыкаясь на коротеньких косолапых лапках. Мафусаил при виде сородича так удивился, что даже открыл рот, но потом, когда Леопольд встал поближе, черный его рассмотрел, понюхал и признал за своего. Вскоре оба ящера радостно носились друг за другом кругами и весело курлыкали.
   - Это нормально? - на всякий случай спросил ошалевший от такого зрелища Кудеяр.
   - Вполне, - кивнул Дейк.
   - Сколько же у него ипостасей? Я видел человека, барса, крысу и теперь вот, существо, название которого даже не знаю!
   - Он не простой оборотень. Может принимать обличие все живого, что увидит, - объясняю. - Половину жизни он прожил зверем. Мы с Дейком сейчас вывезли его из дома и пытаемся приучить жить нормально, но вот, как видишь, кое-чего у него не забрать и не запретить. Частью души, кажется, он навсегда останется беззаботным животным, - грустно вздыхаю.
   - Даже так... Что ж, любопытно, - качнул головой царевич. - Мафусаил! Иди сюда!
   Ящер, услышав зов, остановил игру и потрусил к хозяину.
   - Поехали, нечего задерживаться, - сказал Кудеяр, забираясь в странное седло. - Саша! - позвал пантеру. Та тут же выбежала из кустов и забралась на спину дракончику, в свою небольшую нору.
   - Ар!... - пророкотал Леопольд, подбегая ко мне. Он странно зашевелил пастью, как будто у него к небу прицепилась какая-то пища и он никак не может ее снять. Совладав, наконец, со ртом, Леопольд продолжил. - Я так побегаю пока! - его голос был неузнаваем и очень забавен. Как в мультиках.
   - Хорошо, - киваю, возвращаясь в рощу за Чертом.
   Сев кто на кого, мы двинулись дальше по дороге, навстречу этой Долине Смерти.
   По пути со мной не разговаривали, Дейкстр по просьбе Кудеярарассказывал ему о легендарных монстрах пустыни, причем две трети того, что он говорил, заведомо было приукрашенной ложью. Еще Мафусаил с Леопольдом довольно перемурлыкивали на какие-то свои темы. Время от времени эти двое вновь принимались играть, тогда Кудеяру и Саше приходилось не сладко, так как их начинало качать и трясти во все стороны. Ушастый прикрикивал на своего ящера и тот успокаивался, но через какое-то время все повторялось, и так до тех пор, пока Леопольду не надоело бегать и он не вернулся на свое законное место - в мой шарф.
   Когда дело пошло к сумеркам, мы ехали вдоль бесконечного на вид обрыва. Останавливаться было негде, потому мы продолжали путь до тех пор, пока совсем не стемнело. Тогда мы, наконец, вышли на более ровную холмистую местность, на которой можно было найти не только более-менее достойное место ночлега, но и высохшие кусты как раз для костра.
   На ночь мы расположились под высоким холмом, укрывающим от сильного в этих местах ветра.
   Отправив Леопольда собирать ветки, а Сашу на охоту, мы с Дейком принялись расчищать местность от ветоши и среднего размера камней, разбивать палатки.
   Леопольд мастерски разделал четыре тушки каких-то мохнатых зверьков и натер их приправами, купленными Дейком еще утром. Кудеяр заворожено наблюдал за процессом готовки, а потом вдруг встал и принялся рыться в сумка на спине Мафусаила. Оттуда была выужена какая-то фляга. Царевич откупорил ее, закатил глаза от удовольствия, вдохнув запах, а потом протянул флягу Леопольду.
   - Смажь этим мясо, будет вкусно, - пояснил Кудеяр оборотню, не понимающему, чего от него хотят.
   - Хм, - задумчиво промычал Леопольд, нюхая жидкость. - Что это такое? Ни в одной книге не встречал подобного, а уж я-то знаю все возможные приправы!
   - Это из Охмараги, ты и не мог ничего о ней слышать, - кивнул царевич. - Мать подарила, сказала, что меня будет первое время рвать от вашей никчемной еды, и я должен добавлять в пищу это. Вам она понравится.
   - Пахнет хорошо, - согласился Леопольд и вылил немного желтоватой жидкости с разными листочками и маленькими красными ягодками внутри на руки. Обильно обмазав все тушки, оборотень положил их в котелок, куда перед этим добавил немного масла. Коснувшись раскаленных стенок, мясо тут же запузырилось и покрылось желтоватой корочкой. Видимо, это как раз от приправы Кудеяра.
   Довольно поглядев на готовящийся ужин, Леопольд превратился в крысенка и начал тщательно умываться. Когда от приправы и крови не осталось и следа, оборотень вновь стал человеком, только уже чистым.
   - А ты когда-нибудь моешься? - полюбопытствовал царевич, внимательно пронаблюдав весь процессом. - Или только вылизываешься?
   - В зависимости от ситуации, - объяснил Леопольд. Усевшись возле меня, он принялся переплетать растрепавшуюся за день косу. - Сейчас воды нигде нет, так что и выбора у меня тоже нет.
   - Ясно, - кивнул царевич. - Ты странное создание. По твоей ауре тебя абсолютно не отличить от обычного животного, она меняется вместе с телом и в ней не появляется ничего, что говорило бы о наличии других ипостасей... Это удивительно! Что ты с собой сделал, чтобы быть таким?
   - Родился, - хмыкнул оборотень. - Мой отец был проклят.
   - Интересно, - кивнул Кудеяр, а потом повернулся ко мне: - Ну а ты, ведьма? Что с твоей рукой? Ты так ничего и не рассказала мне!
   - И не буду, - удивленно смотрю на царевича. - Это не твое дело.
   - Эй, хватит пререкаться, ужин готов! - объявил рыцарь, протыкая одну из тушек тонкой острой палочкой.
   Эти слова подействовали, как заклинание, мы умолкли и с жадностью уставились на куски ароматного мяса. Разделив все это великолепие между нами и питомцами Кудеяра, мы принялись за еду, предварительно поставив на огонь чайник с травами.
   - Мясо действительно получилось потрясающее! - похвалил Дейк то ли стряпню Леопольда, то ли приправу царевича.
   - Я же говорил, - сказал Кудеяр, откусывая от одного из кусков.
   После еды, когда голодный желудок каждого наполнился, мы умиротворенно развалились около костра с кружками псевдочая. Даже вечно угрюмый царевич, кажется, был доволен. Он лег на землю и блаженно замурлыкал, так, что земля начала вибрировать. К нему присоединилась пантера, улегшаяся ему на грудь, и оба они стали сотрясать воздух своим громоподобным "муррр".
   Небо постепенно чернело, вскоре все, что находилось дальше от костра, ушло в темноту. Вокруг стало холоднее, промозглые ветра с уходом солнца стали сильнее, словно почувствовав свою силу. Среди этого свиста мы все вдруг ясно различили еще один, который вызвал холодные мурашки страха на коже и нервную дрожь.
   - Волки? - насторожился Леопольд, по-звериному поведя носом по воздуху.
   - Если бы, - помрачнел Дейк, поглядев в темноту. - Не просто так боятся пустынь Тангейя. Здесь водятся твари похуже волков.
   - Нам нечего бояться, - усмехнулся Кудеяр, едва сдерживая дрожь на плечах. - К моему огню они не подойдут, а если осмелятся, то у Мафусаила будет плотный ужин.
   - Чего дрожишь? - спрашиваю у царевича.
   - Мерзну. Я привык к теплу Охмараги, а з-здесь... здесь ужасно холодно, - объяснил он, прикладываясь к своей кружке с горячим отваром и кутаясь в меховой плащ. - Ненавижу холод.
   - Да уж, - кивнул Дейк, прижимаясь боком ко мне. - Холодно. Спать лучше всем вместе, так не замерзнем.
   - А мне обязательно спать человеком? - спросил Леопольд, тоже ежась.
   - Да! - хором ответили мы с рыцарем.
   - Ты совсем не бываешь в нормальном состоянии. Скоро на двух ногах ходить разучишься, - проворчал Дейк, подкидывая веток в костер.
   - Но я же замерзну! - запротестовал оборотень.
   - Укутаешься плащом, прижмешься к нам и не замерзнешь, - пресек все возражения рыцарь. - Ты хочешь стать человеком или озвереть в конец?
   - В шкуре теплее, - обиженно заметил Леопольд, обнимая колени.
   - Ладно, давайте спать, - вздохнул Дейк, прицеливаясь и закидывая свою кружку точно в котелок.
   - Мафусаил! - позвал своего дракона Кудеяр.
   Как только тот прилетел, царевич велел ему лечь прямо у подножия холма. Мафусаил лег, свернувшись широким кругом, и мы все устроились рядом с животом ящера, как за забором.
   Дейк по неизменной традиции лег рядом со мной и обнял, закрыв плечом от ветра. Леопольд устроился спиной к спине с рыцарем, а Кудеяр завалился спать, прижавшись спиной ко мне и обняв свою пантеру, которая легла с самого края. Все мы укрылись с головы до пят плащами и так приготовились провести ночь.
   Кроличья ферма
   Сложно сказать, сколько времени я проспала, прежде чем проснуться. Кудеяр, на чей широкий меховой плащ я улеглась во сне, ни с того ни с сего вскочил, резко дернув шкуру за собой. Перевернувшись в воздухе, я больно упала на голую землю.
   - Ай! - невольно вскрикнула я, хватаясь за голову. Чую, светит мне большая шишка на затылке...
   Поднял меня посреди ночи, засранец!
   - Что это за звуки? - пробормотал Кудеяр, поднимаясь.
   - Ветер, наверное, - говорю, сев на земле. Удивительно, но ни Дейк, ни Леопольд не проснулись от моего вскрика, оба спали, как убитые.
   - Нет, не ветер, - помотал головой царевич. Настороженно растопырив свои длинные уши по ветру, как локаторы. - Это... как будто дети плачут.
   - Откуда здесь могут быть дети? - недоуменно спрашиваю, прислушиваясь. В отличии Кудеяра, я не различала никаких подозрительных звуков... хотя, возможно, виной тому звон в ушах после удара головой. Из-за него я и себя не очень-то хорошо слышу. - Ложись спать, тебе примерещилось.
   - Тс! - шикнул на меня царевич, приподняв уши повыше. - ...Вот, опять! Звук идет оттуда, - указал куда-то вперед. - Там точно кричат дети!
   - А это не могут быть твари, заманивающие нас к себе своими изменчивыми голосами? Я слышала, что тут и такие водятся...
   - Возможно, - неуверенно сказал Кудеяр, призадумавшись. - А если это все же дети? Судя по голосам, им лет восемь-девять... почти как моим сестрам.
   - Предлагаешь пойти проверить? - спрашиваю, до последнего надеясь, что никуда идти не придется.
   - Да, - твердо сказал царевич, разбив все мои надежды. - Пойдем вдвоем, незачем будить этих, - кивнул на спящих. - Я справлюсь с любой тварью, если понадобиться, а ты детей успокоишь. Меня они испугаются не меньше, чем стаю волков...
   - Ладно, пойдем, - вздохнув, я поднялась с земли.
   Глянув на спящих и молча им позавидовав, я еще раз вздохнула и, кутаясь в плащ, последовала за длинноухим царевичем, в котором посреди ночи вдруг проснулось благородство.
   Лунного света вполне хватало для того, чтобы различать крупные предметы на несколько десятков метров вокруг... но только не камни на земле, о которые я то и дело спотыкалась и в итоге отставала от Кудеяра. Растопырив свои локаторы, царевич уверенно направился в сторону слышащихся ему звуков. Он как будто заранее знал, где ему попадется камень или ямка, быстро обходил все препятствия.
   - Они совсем рядом! - вдруг воскликнул царевич и перешел на бег. Я устремилась за ним, пытаясь если уж не догнать, то хотя бы не потерять Кудеяра из вида. Создавать в этом месте магические шарики определенно не стоило: мало ли, кого привлечет свет?
   Мы пробежали еще около трехсот метров, а потом вдруг выяснилось, что мы двигались прямо к холму, который резко обрывался. Тренированный нелюдь мгновенно сгруппировался и спустился вниз по крутому склону без всяких затруднений. Я же, пытаясь затормозить, споткнулась у самого края, упала на землю и красиво покатилась вниз по веткам, острым камням и кочкам... Когда я добралась до основания холма, все тело напоминало избитый и изрезанный мешок с костями. Лицо и голову я, слава всем богам, все же смогла вовремя закрыть руками, потому сотрясение мозга или уродливые шрамы мне не грозили. К сожалению, о черных синяках, вывихах и даже переломах того же сказать нельзя.
   Кудеяр, пронаблюдав мое падение, тяжело вздохнул.
   - Как ты вообще дожила до своих лет? - удивленно спросил он, помогая мне подняться. - Ходить можешь?
   - Относительно... Ой-ей-ей... рука!...
   - Ну ты и чучело! Пойдем. Разберемся с детьми, потом с тобой.
   Первые десять шагов я хромала, но потом привыкла к боли и смогла идти быстрее.
   - И где твои дети?
   - Помогите! - неожиданно я все же уловила едва различимые звуки. - Кто-нибудь!!!
   - Теперь и я это слышу! - воскликнула я, пытаясь ускорить шаг. Резкая боль в коленке мне этого не позволила.
   С каждой секундой крики становились все более отчетливыми, видимо, не только мы приближались к детям, но и они шли к нам. Судя по голосам, их было двое, мальчик и девочка.
   Кудеяр побежал в сторону голосов. Вскоре я услышала испуганные вопли детей: царевич их все же нашел.
   Когда я доковыляла до места их встречи, увидела вполне ожидаемую картину: двое ребят жались спинами к огромной скале и плакали от страха, а царевич пытался с ними поговорить.
   - Откуда вы здесь?... От кого бежите?... Грррр!!! Да хватит уже орать, у меня от вашего визга уши закладывает!!!
   - Кудеяр, лучше отойди, - советую царевичу.
   - Кто здесь? - испуганно воскликнула девочка.
   - Меня зовут Бэйр, а это Кудеяр. Мы пришли вам помочь, - объясняю спокойным голосом, подходя к ним поближе и зажигая магический шарик. - Не бойтесь, мы вас не тронем.
   - Это двухголовое чудовище с рогами! - мальчик указал на царевича.
   - Двухголовое?... Нет, это просто капюшон плаща в виде головы льва. И это не рога, а уши, в темноте вам просто плохо видно, - с трудом опускаюсь на колени прямо перед детишками. Видимо, перед нами брат и сестра, двойняшки. - А кто вы такие, как вас зовут?
   - Я Орджио, - сказал мальчик, утирая рукавом слезы.
   - Я Каррет, - всхлипнула девочка.
   - Там... на нас разбойники напали!...
   - Где? - удивленно спрашиваю. - Здесь, в пустыне?
   - Мы с родителями путешествовали в повозке, - шмыгнула носом девочка. - Мы с братом, мамой и бабушкой спали, а потом вдруг резко затормозили. Снаружи послышались голоса каких-то дядей... - она замолчала, не в силах продолжить. Бедняжку душили слезы.
   - Мама отвлекла их, а мы вылезли на улицу сквозь щель навеса и убежали, - закончил за нее мальчик.
   - Бандиты? В этой пустоши? - недоверчиво дернул ушами царевич. - Да и что им можно взять у нищих беженцев? Трудиться ради телеги и клячи?
   - Это правда, дяденька! - закричала девочка. - Там наши родители!
   - Ну, я бы не стал на вашем месте говорить о родителях. В лучшем случае у вас еще может быть жива мать, и то только до тех пор, пока каждый бандит не изнасилует ее.
   - Заткнись немедленно! - в ярости кричу на царевича.
   - Ч-что сделает?... - дрожащим голосом переспросил мальчик.
   - Ничего, - успокаиваю ребят. - Он иностранец, не всегда помнит слова, да и дурной к тому же.
   - У вас, людей, что, не принято говорить детям правду? - удивился Кудеяр.
   - Давно вы в бегах? - спрашиваю двойняшек, игнорируя вопрос царевича.
   - Не знаем. Уже темно было, как сейчас, когда на нас напали, - тихо сказала девочка. - Вы поможете нам?...
   - Сначала отведем их к остальным и вместе решим, что делать, - решил царевич. - Не вижу смысла в том, чтобы преследовать бандитов.
   - Но там папа, мама и бабушка! Бабушка ходить не может! - зарыдал мальчик, его сестра тоже заплакала.
   - Зачем искать трупы неизвестных нам людей и мстить за них? Это глупо, - твердо сказал царевич. - Я не хочу тратить свое время и силы на это.
   Я задумалась, пытаясь прикинуть, как правильнее поступить. С одной стороны, надо бы прикончить мерзавцев, которые напали на беззащитных, но с другой Кудеяр прав, и идти туда нет смысла, так как разбойникам просто незачем оставлять кого-то в живых, то есть никого мы уже не спасем. Тем более, детей нельзя оставить здесь, и уж точно нельзя брать с собой на расправу с преступниками.
   - А с ними что делать? - киваю на двойняшек. - Не бросать же...
   - Для начала стоит посмотреть, в порядке ли они, - царевич подошел ближе к детям и присел на корточки. Те испуганно отступили назад, вжавшись спинами в камень. - Я вас не обижу, просто посмотрю, - попытался ласково сказать Кудеяр, что с его звучным рокочущим басом получилось, мягко говоря, не очень. Хорошо хоть улыбаться не стал.
   Ушастый зажег небольшую свечку в воздухе. Ее свет упал на старые, по сто раз заштопанные вещи детей. У них даже не было обуви, пока бежали, крохи стерли себе все ноги в кровь. Увидев свои ступни при свете, дети испугались еще больше и тихо заплакали от ужаса.
   - Ой... - пискнула девочка.
   - Бедняжки, - жалостливо вздыхаю. - Кудеяр, ты говорил, что маг. Можешь залечить раны?
   - Я не маг. Я тень-полукровка, мои силы не могут лечить, - тихо прорычал царевич, видимо, выходя из себя от моей тупости. - А вот ты можешь!
   - Я не умею лечить такое! - пристыжено опускаю глаза. Что-то мне заранее подсказало, что ушастый не на шутку разозлиться...
   - Кто бы сомневался в том, что ты не умеешь! Ты вообще хоть что-нибудь умеешь!?
   - Нет! Ничего я не умею, доволен? С детьми что делать будем?
   - Что-что... идите сюда, - проворчал он, раскрывая объятия. - Я вас понесу.
   Двойняшки не слишком-то спешили приближаться к страшному нелюдю, даже наоборот, попытались отойти на шаг назад, только было уже некуда.
   - Не бойтесь его, он только выглядит страшным, а так... видите, какой у него плащ теплый? Согреетесь, - пытаюсь вразумить детей.
   Поглядев на то, как гуляют мышцы на лице Кудеяра, я поспешила его предостеречь.
   - Ради всех богов, только не смей улыбаться! Они же в обморок упадут от страха от твоих клыков!
   - И что? Проще нести будет, - проворчал он, но вернул прежнее угрюмое выражение лица.
   Постояв еще минуту, дети все же решились и маленькими шажками двинулись к нелюдю. Как только они подошли на достаточное расстояние, Кудеяр сгреб их в охапку, осторожно укрыл обоих плащом и встал.
   - Пойдем, - велел он мне.
   Я с трудом поднялась, стараясь не обращать на боль от многочисленных ушибов. Теперь, когда прошел шок, все тело ныло и двигаться стало труднее.
   - Надеюсь, мне не придется еще и тебя тащить?
   - Нет, я сама, - говорю, пытаясь не стонать от боли при каждом шаге. - Нет, нет в моей жизни удачи...
   Минут за пятнадцать мы добрались до лагеря. Там все всё еще спали, что самое удивительное.
   - Будить будем? - шепотом спрашиваю у царевича.
   - Зачем? Пусть спят. И мы поспим.
   - Это что, ваши друзья? - спросила девочка сонным голосом. Видимо, она успеха задремать на руках своего спасителя.
   - Да, - кивнул Кудеяр, осторожно опуская детей на землю. - Постойте здесь, я сейчас принесу бинты и мазь, обработаю вам раны, - направился к своим седельным сумкам на боках Мафусаила.
   - Тебе помочь? - спрашиваю.
   - Нет, сейчас и тебя ведь осматривать надо, мало ли, вдруг вывихи есть.
   Порывшись в своих сумках, царевич вынул несколько мотков бинтов, среднего размера флягу и маленькую коробочку с мазью.
   - Стой смирно. Будет больно, но ты терпи, - велел он мальчику, взяв за ногу.
   Сначала Кудеяр полил на окровавленную ступню водой, смывая грязь, потом бережно смазал раны мазью и обмотал бинтами. Парень за все это время даже не пискнул, хотя из его глаз выкатились две крупные слезы. Заживляющая мазь причиняет боли не меньше, чем сама рана, так что выносливостью мальчика можно заслуженно восхититься. Девочка пару раз пискнула, но тоже держалась молодцом.
   После таких сцен мужественности я просто не могла позволить себе даже поморщиться, когда великодушный царевич принялся ощупывать мои кости и суставы. Сама я не могла определить, чем мне легче двигать, а чем двигать я не могу вовсе: все тело уже немело от боли.
   - Так, кисть... - пробормотал царевич, берясь за конечность. - Готова?
   - Нет... Уй! - процедив воздух сквозь сжатые зубы, я все же смогла сдержать крик.
   - Колено... как ты вообще шла?
   - Медленно, - отвечаю, готовясь к вспышке боли.
   - Все, можешь открыть глаза.
   - Как? Ничего же не было!
   - Я просто парализовал на пару секунд твою ногу.
   - Спасибо... Знаешь, еще немного, и я начну думать, что ты не такой мерзавец, каким кажешься!
   - Я не мерзавец, с чего ты это взяла? - удивленно спросил Кудеяр, вставая. Он расстегнул свой львиный плащ и отдал его детям. - Держите, в нем вы не замерзнете... Только не смейте пытаться удрать и забрать мой плащ с собой. Попробуете - он превратиться во льва и загрызет вас!
   - Ой... - дети испуганно посмотрели на шкуру.
   - А теперь спать, - велел им Кудеяр, указав на место рядом с Дейком и Леопольдом. - Утром во всем разберемся.
   - А мама?...
   - Спать!
   Дети тут же умолкли и послушно улеглись неподалеку от спящих и завернулись в плащ. Убедившись, что все в порядке, мы с Кудеяром вернулись на свои старые места.
   Но как только я опустилась на жесткую землю, тут же заныли ушибы, и я поняла, что заснуть будет не так уж просто. Ворочаться в поисках удобной позы было не лучшим выходом из положения, потому я несколько минут просто лежала, пытаясь привыкнуть. Но нет, ничего из этого не вышло...
   Вдруг Кудеяр, лежащий спиной ко мне, мелко задрожал.
   - Опять мерзнешь, что ли?
   - Да, - коротко ответил он. - Мерзну.
   - В такой тонкой рубашке конечно мерзнешь, - хмыкаю, садясь на земле и расстегивая свой плащ. - Тебе не по росту, но все равно лучше, чем ничего, - укрываю плечи царевича.
   - Хм, - только и сказал он, машинально укутавшись в теплую материю. - А ты?
   - Не пропаду, - усмехаюсь, ложась на землю. - Дейк? - тихонько пихаю рыцаря. - Дейк, проснись.
   - Чего тебе?... - сонно пробормотал рыцарь, не открывая глаз.
   - Мне холодно.
   - Надоела, - проворчал он, притягивая вплотную к себе так, чтобы было удобнее закрыть меня и собой, и плащом.
   Поерзав немного, я устроилась в объятиях рыцаря достаточно удобно для того, чтобы не чувствовать больше половины ушибов. После этого мне не помешала забыться желанным сном даже борода Дейка, нещадно колющая лоб.
   Поутру все было так, как и ожидалось. Выслушав печальную историю моих ночных приключений, рыцарь помрачнел, чуть не выругался, потом посмотрел на детей, вздохнул и позвал их к костру завтракать. Благо, Леопольд суетился у котла с самого утра.
   - У вас кроме родителей и бабки кто-то еще есть? - хмуро поинтересовался рыцарь у двойняшек, сидящих рядом со мной. Видимо, я им показалась самым безобидным существом во всей компании.
   - У-у, - помотал головой Орджио.
   - А когда мы пойдем искать маму и папу? - спросила девочка.
   - Они мертвы, я еще вчера вам это сказал, - сухо напомнил Кудеяр. - Вам хочется посмотреть на их трупы? Я отведу вас, если хотите.
   - Кудеяр! - крикнул на него Дейк.
   - Мама с папой... умерли? - тихо спросила девочка.
   - Мы не знаем точно, но найти ваших родителей сейчас почти невозможно. Мы не знаем, где они, не знаем, куда могли уйти бандиты в этой большой пустыне, - объясняю, стараясь сделать свой грубоватый голос хоть немного более ласковым. - То, что Кудеяр услышал ваши крики, уже чудо. Боюсь, второго чуда не произойдет.
   - Значит, мы их больше не увидим? - спросил мальчик.
   - Боюсь, нет, - вздохнула я.
   - Мама всегда говорила, что однажды так случится, - грустно сказала Каррет, обнимая брата. - Вот, так случилось.
   - Мы довезем вас до города или фермы, пристроим куда-нибудь на первое время, - сказал рыцарь, поспешно отведя глаза от сирот. - Большего, вы уж извините, сделать не можем.
   Дети покивали головами и прижались друг к другу теснее. Из глаз обоих опять текли слезы.
   - Жизнь без родителей не так уж плохо... - начал было Леопольд, но, заметив наши взгляды, замолчал.
   Позавтракав, мы закопали кострище, собрались и двинулись дальше. Детей, которые так ничего и не поели из-за своего горя, устроили у Кудеяра, так как на его питомце без труда можно провезти даже десять человек, не то что троих. У двойняшек не осталось сил даже на то, чтобы испугаться дракона, потому они молча забрались на спину к Мафусаилу и за всю дорогу ни разу не обратили на себя внимания, просто молча ехали, стараясь не свалиться. После привала, правда, Кудеяр с чего-то решил, что дети устали удерживаться на ящере и взял обоих на руки, чтобы они могли вздремнуть.
   Я не могла не заметить, что царевич менялся на глазах, когда смотрел на двойняшек. В нелюде начинало проявляться что-то человеческое. Я думаю, это как-то связано с его семьей, не даром же он вчера что-то сказал о двух своих сестрах, которым тоже примерно девять лет. Скорее всего Кудеяр сильно скучает по дому и по семье, потому так странно относится к детям... все же от кого, а от него такой заботы никто не ожидал. Даже Дейк и Леопольд, вполне себе человеколюбивые представители этого мира, детей сторонились.
   Примерно в семь часов вечера рыцарь, в очередной раз выудив карту из сумки, объявил всем радостную новость: неподалеку от места, где мы находимся, есть кроличья ферма. Пусть то, что в этих пустошах вообще есть ферма, звучит дико, но зато у нас есть возможность поспать сегодня хотя бы на сене, а не на земле.
   Воспрянув духом, мы двинулись по направлению к ферме, до которой добрались к сумеркам.
   Как только мы подъехали к воротам, к нам обратился мужик, сидящий на вышке за забором из кольев.
   - Эй! - гаркнул он. - Пошли вон отсюда со своей ящерицей, бродяги!!!
   - Мы мирные путники и ищем ночлег, - миролюбиво улыбнулся Дейк, посмотрев вверх на сторожа. - У нас тут двое детей.
   - У нас тут таких с детьми и калеками на неделе по два десятка наберется! - крикнул в ответ сторож.
   - Пусти, добрый человек, нам бы только от зверей укрыться, да не на земле спать! - продолжил Дейк.
   - Хм. Кто вы такие?
   - Я - Дейкстр Донан, рыцарь ордена Черного Дракона, со мной моя жена и друг-полукровка, кроме того, двое детей, которых мы нашли в пустыне. Их родителей убили разбойники.
   - Я поговорю с командиром, ждите! - крикнул мужик и исчез.
   - Дейк, с каких пор мы женаты? - усмехаюсь.
   - Кого они скорее пустят, по-твоему, жену рыцаря или бродячую ведьму? К тому же, к замужней не будут приставать. На крупных фермах всегда полно мужчин и практически нет свободных женщин, так что лучше подстраховаться, - объяснил он.
   - Крупная ферма? - нахмурился Кудеяр. - Но я не чувствую запахов животных.
   - Наверное, вольеры находятся дальше, - пожал плечами рыцарь.
   - Надеюсь, - царевич прижал уши к вискам и задумчиво посмотрел на ворота. - Хотя я отлично чувствую запах мужского пота и металла... И вот что еще странно, я, конечно, ничего не знаю о людях, но никогда бы не подумал, что вы разводите кроликов такого размера, что для них требуется высокий забор из кольев.
   - Знаешь, Дейк, это правда странно, - соглашаюсь с царевичем.
   - Разберемся, - вздохнул рыцарь. - Думаю, с Мафусаилом и Кудеяром нам ничего не страшно.
   - Не надейся на меня так слепо, Донан, - предупредил Кудеяр. - У меня свои слабости.
   - Эй, вы все еще там!? - донесся из-за стены голос сторожилы.
   - Да, мы здесь, - ответил за всех рыцарь.
   - Мы пустим вас только с тем условием, что ящер останется снаружи.
   - Это условие будет выполнено, - сказал Кудеяр и слез с Мафусаила, потом помог соскочить детям. - Лети, поохоться, но не слишком далеко. Завтра утром чтобы был у этих ворот.
   Облизав лицо хозяина, дракончик курлыкнул нам на прощание и, взмахнув черными кожистыми крыльями, взлетел.
   - Больше животных нет?
   - У моей жены ручная крыса, - ответил Дейк.
   - Крысу можно. Отойдите, чтобы вас не задело.
   Мы послушно отошли подальше от ворот. С той стороны послышались крики мужчин, потом напряженное пыхтение и, наконец, тяжелые ворота распахнулись, оставляя за собой борозды вспаханной земли.
   - Входите, - к нам встречу вышел тот самый сторожила. Вместе с ним было примерно восемь мужиков, все как на подбор крепкие мускулистые воины с глазами, не выражающими ничего, кроме враждебности. Сторож же был почему-то тощий, в длинной грязной рубахе, подпоясанной тонкой веревкой, шерстяных штанах, босиком и, ко всему прочему, в нелепой шляпе.
   - Чувствовать себя как дома не советую, на особый почет не рассчитывайте, - сказал он, подойдя к нам. - Проспитесь в сарае вместе со скотиной, жрать будете то же, что и все.
   - Нас устраивает, - кивнул Дейк, слезая с лошади.
   - Тогда проходите, - махнул рукой сторожила. - Меня здесь зовут Сиплый, я, так это сказать, здешний сторож, дозорный и дипломат, - весело объяснил, когда мы оказались за стенами.
   Место, куда я попала, в корне отличалось от моих представлений о кроличьей ферме. Забор был не таким уж длинным, потому я думала, что площадь, ограждаемая им, тоже небольшая, - что ж, я ошиблась. Огромную территорию, другой конец которой я едва могла различить среди построек, ограждал не только забор, но и скалы, которые я умудрилась не заметить, находясь снаружи.
   Само место больше походило на лагерь. Здесь было около сорока небольших деревянных домиков, несколько больших сооружений, некоторые из которых были в два этажа. Десяток сараев, одна конюшня и одно странное здание, сделанное из камня, в нем не было окон и имелась только одна дверь, почему-то железная. По всему лагерю расхаживали торопящиеся куда-то обнаженные по пояс мужчины с оружием. Копья, колы, топоры, боевые косы, огромные тесаки, ножи, кинжалы, дротики, самодельные луки и орудия, названия которых я просто не знаю... Господи, да что они делают с несчастными кроликами!?
   - Кроличья ферма? - Дейк посмотрел на Сиплого, выгнув бровь. - И давно кроликов копьями убивают?
   - Конечно, это не ферма, - улыбнулся сторожила тремя золотыми зубами. - Хотя когда-то была, я еще помню те времена.
   - А что здесь сейчас? - спрашиваю, с любопытством вглядываясь в каменное здание.
   - Твоя баба слишком много болтает, - презрительно сплюнул старик прямо мне под ноги. У меня от возмущения уже рука поднялась, но Дейк остановил меня подзатыльником. - Не ведьма ли?
   - Да вот воспитываю, как могу, только она из диких, не понимает ничего, - грозно посмотрел на меня. - Штаны вон носит, на коне ездит, ноги раздвинув, ругается, пьет, трубку курит...
   - Эх, дикие-то они такие, - ухмыльнулся Сиплый, поведя нас, наконец, к сараю. - С Равнин небось?
   - А как же!
   - Хе-хе-хе, зачем же в жены взял-то? - полюбопытствовал старик.
   - Баба в пути завсегда пригодится, а эта неприхотливая, все стерпит, - просто объяснил рыцарь.
   - Ну да, ну да, - покивал сиплый. - А вот он и ваш сарай.
   Место ночлега оказалось вполне нормальным. Животных там не было, видимо, его использовали как раз для хранения сена.
   - Скотину привяжете снаружи, а сами здесь, - объяснил старик. - Вы вообще вовремя пришли, у нас ужин вот-вот. Ха, как унюхали!
   - Надеюсь, детям можно есть вашу пищу? - спросил Кудеяр, ведущий за руки двойняшек.
   - Ну, коли они глотнут кактусовой настойки перед тем, как есть, то ничего им не сделается, - пожал плечами старик, поглядев на детей.
   - Л-люди! - раздраженно выругался Кудеяр, закатив глаза.
   - А кто он такой? - заинтересованно спросил старик, указав пальцем с черным ногтем на нелюдя. - Чудной какой...
   - Лучше не знать, - предостерегаю старика, но опять получаю подзатыльник от Дейка.
   - Молчи, женщина, когда мужчины говорят!
   В ответ я только пихаю Дейка в бок локтем.
   - Хе-хе-хе, - опять противно захихикал старик. - С огоньком девка! Ладно, привязывайте лошадей и поведу вас в нашу столовую, а то вас там никто ждать не станет.
   Мы сделали так, как сказал этот мерзкий Сиплый, и пошли за ним в столовую, которая представляла собой длинный навес, под которым находились столы, поставленные впритык друг к другу, и лавки. На столах в мятых железных блюдах лежали куски запеченного мяса какого-то животного, кое-где встречались глубокие миски, полные слизистой зелени. За столами уже сидело около сотни мужиков, все они громко ругались, хохотали и били кулаками по столешницам.
   От вида этих подвыпивших обезьян мне стало как-то не по себе, и я невольно стала держаться поближе к рыцарю.
   - О чем я и говорил, - шепнул он мне.
   - Вон там командир, с ним сядьте. Он с тобой, рыцарь, поговорить хотел, - сказал Сиплый, подтолкнув нас к самому краю навеса, где сидел угрюмый мужик, лысый и с выгоревшей бородой.
   Мы пошли к нему и уселись напротив. Кудеяр с детьми сел с самого края, я устроилась между ним и Дейком.
   - Так вы, значит, гости, - пророкотал мужик, откусывая от куска мяса значительную часть, хрустнув при этом попавшейся костью. Он внимательно изучал нас.
   - Мы, - невозмутимо кивнул Дейк. - Вы, уважаемый, хотели видеть нас?
   - Да. Ешьте, не стесняйтесь, - указал на блюдо в середине стола. - Детям и женщине я велел принести воды.
   Я собралась сказать, чтобы мне тоже принесли кактусовой настойки, которую я еще не пробовала, но Дейк поднял руку, и я промолчала, взглядом пообещав ему все припомнить.
   - Меня зовут Жаг и я здесь, как вы уже поняли, главный, - объяснил мужчина, громко разгрызая еще одну кость, попавшуюся под мясом. Он специально, что ли?...
   - Дейкстр Донан, - представился рыцарь.
   - Кудеяр, - бросил царевич, занятый детьми. Он даже не посмотрел на главаря этой странной фермы.
   - Где мы? - спросил Дейк, беря с блюда кусок мяса. Я последовала его примеру, за нами потянулись дети и, в конце концов, Кудеяр, который позеленел уже от одного вида пищи.
   - Это оборонительный лагерь, - начал рассказ Жаг, сделав большой глоток из своей кружки с мутной белесой жидкостью. - Здесь и впрямь была ферма еще каких-то десять лет назад, но потом хозяева разорились из-за местных тварей. Территорию заселили добровольцы, которых я собрал из тюрем и каторг со всего Тангея. У нас есть свое хозяйство, примерно тысяча кроликов и огород, тем и живем. Раз в год нам привозят материалы для строительства и оружие.
   - А от кого вы защищаетесь в пустыне? - поинтересовался Дейк. - Границы достаточно далеко отсюда, а здесь настоящая пустошь, зверей нет, не то что людей!
   - От тварей мы защищаемся, а не от людей, - усмехнулся Жаг. - Ты ведь из ордена Черного дракона, верно мне передали?
   - Да, - кивнул рыцарь и показал медальон.
   - Тогда ты не мог не заметить, что в последние годы от нечисти, нежити, чудовищ и прочих бед стало слишком много, - она наклонился к рыцарю, заговорив тише. - Они стали агрессивнее, набрасываются на людей просто так, даже когда сыты! В пустыне и раньше было тяжело из-за них, теперь же... Их в разы больше, они крупнее и сильнее, кровожаднее, готовы пойти даже в огонь, лишь бы убить! Прямо за пустыней есть город, куда эти гады непременно отправятся, если мы их не сдержим. Каждую ночь, в последнее время даже днем мы выходим на охоту и сталкиваемся с отрядами монстров. Эти твари стали настолько умны, что используют орудия труда убитых! Недавно они построили мост, к которому вы, видимо, и идете.
   - Что!? - рыцарь едва не подавился кактусовой настойкой.
   - Мы идем по пустыне уже второй день и на нас никто не напал, - сказал невозмутимый царевич. - Наша ночь прошла спокойно, если не считать того, что мы нашли детей, едва убежавших от бандитов, которые напали на повозку их семьи.
   - Какие здесь бандиты, юноша!? - возмущенно сплюнул под стол Жаг. - Да ты руку высунешь за ограду ночью - отцапают, и моргнуть не успеешь! Эта пустыня кишит нечистью! Ни бандитов, ни повозки, ничего бы от них не осталось в первый же час пути!
   - А наше появления и живых детей как ты объяснишь? - нахмурился Кудеяр, которого издевательски обозвали юношей. И хотя ему было всего каких-то двадцать два, выглядел он определенно постарше.
   - На вас они не нападали, потому что с вами был тот ящер. Он крупнее любой нечисти, обитающей здесь, - решил ветеран, обсасывая очередную кость. - А вот дети... понятия не имею, почему они остались живы. Даже предположений нет о том, как они могли выжить, как их родители могли оказаться в этой местности и как бандиты могли сюда пробраться! Это просто невозможно!
   - Я бы заметил, если бы к нам кто-нибудь приблизился, - продолжил царевич. -Ни одна тварь не ускользнет от охотника-сенари, связанного с тенью и ветром.
   - О, как запел! - весело протянул Жаг, ухмыльнувшись. - Ты, видать, сынок наложницы одного из этих охмаражских ублюдков? Оно и видно, волосы у тебя чудные... Но еще б ты засек этих монстров, ушастый! Они не на земле и не на скалах, не среди деревьев! Они в пещерах и под землей, дурень! Ты шел, а на глубине трех метров под тобой вилась стая жарыгов, сходящих с ума от запаха твоей крови и биения твоего сердца! Ты понял бы, что они рядом, только тогда, когда они вылезли бы и кинулись на тебя.
   - С землей я не связан, - признался царевич.
   - То-то и оно, - кивнул главарь. - Мне вам врать незачем.
   - Так, ты на полном серьезе говоришь мне, рыцарю Ордена, что нечисть построила мост? - спросил Дейк, придя в себя.
   - Да! - воскликнул тот. - Они стащили топоры у наших убитых, нарубили деревьев за пустошью и построили мост через ущелье, чтобы люди ездили здесь, а не где-то еще, чтобы у тварей был вечный приток свежего мяса! Эти гады стали настолько умны, что додумались до этого! Они даже пропустили несколько десятков путников, чтобы весть о мосте разошлась! - уверенно заговорил Жаг.
   - Кто построил мост!? - не выдержав, крикнул Дейк. - Жарги своими зубами и лапами? Может, гигантские змеи? Пещерные черви? Голубые коровы взялись за топоры копытами!? Что ты несешь!?
   - Я не видел тварей, которые научились держать орудия. Они не нападают на наши отряды, зато очень умело прячутся! - терпеливо объяснил Жаг. - Но они точно есть, причем очень умные, засранцы. Насколько мы знаем, они не слишком ладят с остальными монстрами... да монстры вообще между собой не ладят, только внутри стай стали организованнее и потому опаснее... как будто у них приказ свыше, и они начали создавать армии, каждый вид свою! Это настоящее безумие, знаю, но я уже десять лет торчу здесь и вижу, что дело неладно! Грядет нашествие нечисти, черт возьми, а мне никто не верит, хотя я писал во все города! - в ярости Жаг ударил кулаком по столу, от чего тарелка с мясом и миска со странным салатом подпрыгнули. Успокоившись, главарь лагеря продолжил. - В общем, мост явно не люди строили, и я подозреваю, что построившие его существа - далеко не единственный новый вид нечисти. Да-да, стали появляться новые виды, не смотри на меня так, рыцарь! Настоящее расселение тварей не около городов и деревень, а именно в таких местах, как эта пустошь! Здесь они растят потомство, скрещиваются между собой, получаются все новые и новые...
   - До моста мы дойдем и разберемся, кто его построил, - прервал его рыцарь. - Но ты говоришь про нашествие, а это очень серьезное утверждение.
   - Об этом я и собирался с тобой поговорить, Донан, - кивнул Жаг. - В Ордене не могли не заметить всего того, что происходит. Вчера я видел, как с севера летела еще одна хаарь. Взрослые особи покидают Равнины десятками! Что это может означать, от чего они бегут и зачем? Какова бы не была причина, она ужасна, эти птицы никогда не улетают из родных краев просто так... Думаю, что именно с Равнин и пошло все это безумие. Правда, кроме пролетающих время от времени хаарь и того, что вижу почти каждую ночь, я ничего больше не могу предоставить в доказательство своих слов. Но ты сам должен был уже заметить, что твари как обезумили в последнее время! Одинокие монстры бросаются на людей без раздумий, а стайные начали размножаться даже вне сезона, теперь они нападают большими организованными отрядами!
   - В первом же посольстве я доложу Ордену о твоих проблемах, - сказал рыцарь, подумав.
   - Если дойдешь до этого посольства, - хмыкнул Жаг.
   На этой ноте и закончился разговор, я, наконец, вспомнила о еде. Леопольд, который нервно наматывал круги вокруг моей шеи, дожидаясь кусочка со стола, быстро спустился ко мне на колени и, приняв из моих рук угощение, начал есть, да так, что за маленькими крысиными ушками трещало. Я умиленно погладила крыса по голове.
   - Девушка, которая не боится крыс? - недоверчиво посмотрел на меня Жаг. - Дейкстр, где ты ее откопал?
   - На Равнинах и откопал, - ответил рыцарь, тоже только что вспомнивший о еде. Говорил этот красавец с набитым ртом, так, что куски пищи летели в разные стороны. Я не выдержала и отвесила ему точно такой же подзатыльник, как и он мне.
   Жаг хохотнул, глядя на нас.
   Дальше разговор пошел о бабах, причем к этому разговору с воодушевлением присоединились все, кто находился рядом. О чем еще говорить мужчинам, у которых нет женщин? Конечно же о женщинах!... Дейк, почувствовав всеобщее внимание к своей "женатой" персоне, принялся врать напропалую, расхваливая чудесных девушек равнин, которые ни жары, ни холода, ни бедности не боятся, выносливые, хозяйственные, верные, мужу ни в чем не прекословят, помимо того неутомимые мастерицы в искусстве любви... в общем, под конец его песни на меня со звериной жадностью смотрело более десятка сальных глаз, половина обладателей которых решили, что если и женятся, то непременно на уроженке Великих Равнин. Я же вела себя так, как и следовало в такой ситуации, ни на кого не обращала внимания, невозмутимо ужинала и играла при этом с крысенком.
   Леопольд, будучи крысой, обожал играть в догонялки, когда моя рука, двигаясь по столу с помощью пальцев, как паук, пыталась его схватить, а он прятался за разные предметы или перебегал на других людей.
   Сейчас оборотень убегал за салатницу, один раз даже нырнул в нее, и за блюдо с мясом. Когда вокруг них ему бегать надоело, Леопольд решил прыгнуть на Кудеяра, но в последний момент передумал и спрятался за руку Каррет, которая сидела, опираясь щекой на кулак. За рукой у девочки была ее тарелка с нетронутой едой, и Леопольд инстинктивно попытался что-нибудь стащить оттуда. Каррет, заметив крысу, с силой ударила ее. Несчастный оборотень обиженно запищал и побежал прятаться ко мне в шарф.
   - Ты зачем его ударила? - удивленно смотрю на девочку, которая уже приняла тот же беззаботный немного сонный вид. - Он же просто играл!
   - Он меня напугал, - вяло пробормотала она.
   - Дейкстр, Бэйр, я отведу детей спать. Уже стемнело, к тому же они устали после долгого пути, - сказал Кудеяр, посмотрев на двойняшек, и осторожно встал с лавки. Девочку он бережно взял на руки, а мальчик просто пошел рядом с ним.
   - Вы поглядите, какой заботливый! - ухмыльнулся главарь, посмотрев вслед царевичу. - Прямо мамка!
   - Только ему этого не говори, - усмехнулся Дейк. - Ты бы видел, как он владеет этим нелепым телом и оружием...
   - А каким оружием?
   - Всем.
   - Гхм. Ну да, - хмыкнул Жаг, почесав подбородок, упрятанный где-то за густой бородой. Главарь лагеря не отводил взгляда от удаляющихся детей. - И все же странно, как этим крохам удалось выжить в пустыне? Неужели у нечисти развилось чувство благородства, и они решили не трогать больше женщин, детей и стариков?
   - Сомневаюсь, - улыбнулся рыцарь. - Если у них у всех цель уничтожить побольше людей, то льготы они бы устанавливать не стали.
   - Тогда как же?
   Леопольд сбежал по моей руке обратно на стол и побежал к оставленным детьми тарелкам. Побегав вокруг них, крыс так ничего и не тронул, зато принялся неистово пищать.
   - Ты чего? - удивленно смотрю на него. - Все в порядке?
   Леопольд вздыбил серую шерсть и принялся подпрыгивать на месте, продолжая говорить на крысином.
   - Я не понимаю тебя!
   - Ты посмотри, они даже не притронулись к еде, - заметил Дейк. Крыс тут же перестал пищать и угомонился, внимательно уставился на рыцаря. - И утром тоже ничего не поели.
   - Стресс? - предполагаю. - Да и еда тут...
   - После долгого пути голодный ребенок может заставить себя съесть обыкновенное кроличье мясо, - покачал головой Дейк. - Тем более, судя по одежде детей, они не трюфелями на золотых блюдах раньше питались.
   - Гхм, - многозначительно кашлянул главарь. - Ребята... а вы проверяли, насколько это вообще дети?
   Его слова прозвучали так жутко, что у меня по спине пробежала дрожь.
   - То есть? Что значит, не дети?... - испуганно спрашиваю, уже догадываясь, что имеет ввиду этот охотник.
   - То значит, что ни один монстр не станет есть приготовленную пищу, тем более, пищу из нашего лагеря, ядовитую для тварей пустыни... Ладно, я не хочу на вас давить, но вы хотя бы видели эту телегу, или трупы родителей, или бандитов? - стал развивать свою идею Жаг.
   - Нет, это было ночью, и потому мы не стали преследовать преступников, - отвечаю. На этот раз мне уже никто не давал подзатыльников за невежественность.
   - Кудеяр с его подозрительностью наверняка проверил бы кружева детей, прежде чем так печься о них, - нахмурился Дейк. - Не мог он так глупо проколоться.
   - А если они как Леопольд, меняют обличия, и их аура полностью подстраивается под образ? - предположила я.
   - А как мы тогда проверим нашу догадку? - задал встречный вопрос рыцарь.
   - Раз уж разговор все равно зашел обо мне... - сказал Леопольд, усевшись на столе в образе человека. Мужики, которых уже достаточно обескуражил наш с Дейком "ученый" разговор, при виде Леопольда на столе и вовсе шарахнулись от нас, как от нечистых. - Знаете, если бы я был голодным чудовищем, способным превращаться в ребенка, я бы дождался, пока останусь с тем, кто не сможет причинить мне вред из моральных соображений, наедине и быстренько разодрал бы ему горло. Так вот, к чему это я... Кажется, Кудеяр и есть тот морально-соображательный кретин, с которым эти двое остались наедине в укромном сарайчике вдали от всех!
   - Так, я пойду и проверю, - решительно встаю из-за лавки.
   - Я с тобой! - сказал Леопольд, обернувшись крысой и прыгнув мне в руки.
   Я бегом направилась в сторону сарая, куда нас определили ночевать и где уже давно скрылся Кудеяр с детьми.
   Когда я с замирающим сердцем тихонько приблизилась к стене и прислушалась, то не уловила ни единого звуки изнутри, как будто там никого не было. Безумная мысль, будто дети могут оказаться упырями или чем похуже, теперь уже не казалась бреднями старого охотника.
   Начав подозревать самое худшее, я, прежде чем зайти, кинула параллельно стене с входом камешек... и правильно сделала! Стоило камешку шмякнуться о землю напротив двери, его разорвала на миллионы пылинок яркая малиновая молния, вылетевшая изнутри строения.
   - Кудеяр? - спрашиваю, догадавшись, кто хозяин заклинания.
   - Кто ты? - спросил царевич, и не думая выходить.
   - Это я, Бэйр... - удивленно отвечаю. - В чем дело?
   - Яркая вспышка... яркая вспышка, черти ее дери!
   - Что? О чем ты?
   - Зайди в сарай, но без резких движений. Иди ровным шагом прямо ко мне, встань на расстоянии вытянутой руки и замри, тогда поговорим, - велел голосом.
   Не понимая, в чем дело, я послушно исполнила поручение царевича. Он недвижно стоял посередине сарая, смотря куда-то за меня. Пряди его странных волос вились в воздухе.
   - Не дергайся, - приказал он и поднял свои руки ко мне. Осторожно нащупав мое лицо, он принялся водить по нему когтистыми пальцами.
   - Эй! - возмущенно кричу, когда он спустился с лица на шею, потом на плечо и, скользя пальцами по левому предплечью, коснулся груди. При этом выражение лица у него было донельзя странное, сосредоточенное, но какое-то пустое... в глазах ничто не отражалось.
   - Я должен знать, что это ты. Из всех отличительных признаком помню только плотные узоры на левой руке... - пробормотал он, беря меня за руку в кожаной перчатке. - Ладно, это ты.
   - Ты в своем уме!?
   - В своем, - ответил царевич, отпустив меня. - Я ослеп. Я слепну на несколько часов, иногда даже дней от ярких вспышек света.
   - Что?...
   - Гены, - вздохнул царевич. - Тени не выносят света. Их глаза не приспособлены к вспышкам.
   - Ладно, это долго и запутанно, я поняла... Что произошло?
   - Не знаю. Я привел детей в сарай, уложился спать, уже собрался уходить, но Каррет позвала меня, я обернулся, увидел яркую вспышку, ослеп... пока я несколько секунд боролся со своим зрением, ничего не слышал, когда же пришел в себя, детей нигде не было. Я не понимаю, что происходит... кажется, это были не простые дети.
   - Ты не пытался выйти?
   - Я что, похож на самоубийцу? - царевич скривился. - Если дети не те, за кого себя выдают, то идти на них в слепую... Тем более, здесь сотня зрячих людей, зачем мне утруждать себя?
   - Значит, Жаг был все-таки прав, дети оказались не настоящими... Ты не видел их ауры?
   - Слепнут не только глаза, - признался царевич. - Я останусь здесь, а ты иди, найди их и разберись, в чем дело.
   - А если они зайдут?
   - Никто не зайдет живым, кроме тебя. И рыцарю скажи, чтобы не подходил ко входу... Твой голос я запомнил.
   Я вышла из сарая и, немея от ожидания чего-то очень плохого, побежала к Дейку, сообщать, что наши опасения подтвердились. Но рыцаря среди мужиков не нашлось, он пошел за мной и, видимо, услышав наш разговор с царевичем, уже отправился искать паршивцев.
   Мужики, узнав, в чем дело, выскочили из-за столов и быстро разбрелись по лагерю в поисках. То, что в стан людей пробрались монстры, привело мужчин в настоящую ярость, они действовали, как разъяренные псы, вынюхивающие след зверя под каждой подозрительной корягой.
   Похватав оружие, охотники разбрелись по всей ферме, заглядывали в каждый сарай, за каждую кучу, громко переговаривались, зажигали все больше и больше факелов...
   Среди всей этой суматохи я тоже пыталась что-то сделать, где-то посмотреть, но меня отовсюду гнали, мол, не бабье дело. Мне только и оставалось что возмущаться и украдкой высматривать темное местечко, куда могли залезть дети или монстры.
   Осмотревшись в очередной раз, я выбрала своей целью здание, то самое одинокое каменное строение, которое так заинтересовало меня, когда я только пришла в лагерь. Когда я приблизилась, из-за стены раздался громкий призывный клич и, как черт из табакерки, прямо на меня выскочил Дейк.
   - Бэйр! - крикнул он.
   - Фух! Напугал, дурак! - воскликнула я, машинально отскочив от него.
   - Они там, за этим зданием... оба! - он махнул за строение.
   - Почему ты их не взял?
   - Ну... каждый размером с корову... со злую когтистую и клыкастую корову, - объяснил рыцарь, подойдя ко мне. - Схватить их было бы трудно.
   - Что у тебя с рукой!? - в ужасе смотрю на окровавленный рукав, который Дейк прижимал к груди.
   - Один меня поранил, так что я вне игры, - печально улыбнулся он.
   - Почем же они не убили тебя?... Почему мы вообще тут стоим и разговариваем!?
   - Они... даже не знаю, - засомневался рыцарь. - Я нашел именно детей, они, увидев у меня нож, все поняли и обернулись монстрами, один из которых и рассек мне руку... я закричал, и они снова превратились в детей, чтобы в случае, если кто-то прибежит на крик, они еще могли бы выкрутиться.
   - В чем дело? - к нам подошло несколько мужчин, увидев руку Дейка они все поняли. - Где?
   - За этим зданием... Если они еще не удрали, конечно, - сказал им рыцарь.
   - Эй, все сюда, они здесь!!! - крикнул один из охотников.
   Вскоре вокруг столпились все мужчины, находившиеся сейчас в лагере, у каждого из них было оружие. Охотники быстро окружили строение, но не торопились ничего предпринимать, видимо, ждали Жага. Когда главарь подошел, он первым делом обратился к нам с рыцарем.
   - Они за этим зданием, - объяснил Дейк. - Я не успел хорошо их разглядеть, но, кажется, это голубые коровы.
   - Голубые коровы? - удивился Жаг. - Они же не могут превращаться, только сливаться с местностью!
   - Видимо, теперь могут и это, - нахмурился Дейк.
   - Что ж, чудовища не должны были приходить сюда, не должны были обманывать людей и пользоваться их добротой, - вздохнул глава охотников, потом повернулся к своим и крикнул: - Взять их!
   Круг их охотников постепенно начал сжиматься, скорее двое из них выволокли из-за здания двух выбивающихся и плачущих детей.
   - Дейк, ты уверен, что они?... - спрашиваю на всякий случай. Вид двух крох, которых мужики грубо волокли по земле, вызвал во мне желание раскидать всех этих подонков и защитить плачущих двойняшек.
   - Уверен, Бэйр.
   - За что!? Пустите нас!!! - вопил мальчик, захлебываясь слезами и пытаясь отцепить сильные пальцы охотника от воротника своей рубашонки, но в итоге только получил сильный удар по голове от другого мужика.
   - Мои волосы! - пропищала девочка, которую из особой нежности тащили именно за них.
   - Тетенька, тетенька помогите! Что они делают!? - увидев меня, дети закричали еще громче, не переставая плакать и вырываться. Мальчик из последних сил дернулся в мою сторону, но его рывком вернули обратно.
   - Какой ужас!... Почему нужно так грубо!? - невольно вскрикиваю, прикладывая руки к губам. Наверное, если бы Дейк не держал бы меня, я бы не выдержала и вмешалась.
   - Бэйр, ты не видела их настоящий облик. Они хотели сожрать всех нас и непременно так бы и сделали, если бы не Мафусаил, находящийся рядом.
   Детей подтащили к главарю, он велел зажать им носы и, как только они открыли рты, сунул что-то внутрь. Дети тут же выплюнули ошметки чего-то шипящего на землю.
   - Нечисть, - вынес приговор Жаг и занес топор.
   - Не смотри, - велел Дейк, быстро прижав мою голову к своему плечу здоровой рукой. Раздался глухой удар, от которого я сама содрогнулась всем телом.
   - Нет! Не надо!... Я не хочу! Нет!!! - забилась в истерике девочка.
   Опять глухой удар, мгновенно прекративший крики. У меня на глазах сами собой выступила слезы, дыхание сбилось, как будто от бега...
   - А вот теперь смотри.
   Когда я открыла глаза и заставила себя посмотреть на место, где должны были быть дети, то увидела две огромные туши бледнокожих бегемотов, головы которых валялись неподалеку.
   - Видимо, эти двое совсем молодые, решили работать вместе, да не все просчитали, - усмехнулся Жаг, рассматривая тела чудовищ, потом он посмотрел на рыцаря. - Вполне может быть, что они увидели эту повозку, увидели бандитов, сами всех перебили, превратились в детей и обвели вас, господин рыцарь, вокруг пальца.
   - Не разумнее было бы изучить их возможности, прежде чем убить? - с сомнением проговорил Дейк, поглядев сначала на монстров, потом на Жага.
   - Мы не ученые, тут не все даже считать умеют. Изучить-то оно хорошо, да вот кто тут чего сможет хотя бы записать? Я знаю тварей пустыни, знаю, как их убивать, и пока нам этих знаний хватает. Есть монстр - монстр убит, - указал на две туши. - Завтра пожарим и съедим.
   После этих слов я почувствовала, что меня тошнит... кого же я ела сегодня, выходит?
   - Дейк, пойдем, обработаем тебе рану... - мягко тяну рыцаря в сторону сарая.
   - Идите-идите, тут женщине смотреть не на что, - ухмыльнулся Жаг.
   Мы с Дейком вернулись в сарай, где нас ждал царевич. Когда мы вошли после предварительного предупреждения, ослепший Кудеяр сидел на сене, скрестив ноги и опустив голову вниз.
   - И чем все кончилось? - спросил он.
   - Это были голубые коровы, сейчас они мертвы, - кратко рассказал Дейк, укладывая на сено так, чтобы опираться спиной о стенку. - Бэйр, поласковее, у меня рука ранена, а не оторвана, я ее все еще чувствую!
   От увиденного у меня постепенно начиналась апатия, окутывающая все вокруг кв сонный дурман. Я не нашла в себе сил даже ответить на извечные капризы рыцаря.
   Все началось и кончилось слишком внезапно и слишком страшно... только что были дети, теперь - две жуткие твари. Я никак не могла понять, как это вообще возможно. Мне по-прежнему казалось, что все это - какая-то ошибка, хотя факты говорили о другом.
   - Голубые коровы? - усмехнулся царевич. - Ну и название... а кто это такие?
   - Огромные лысые бледно-зеленые твари с уродливыми толстыми мордами, которые питаются сырым мясом, - начал рассказывать рыцарь. - Они могут часами, днями выжидать свою жертву, слившись с окружающей местностью. Эти две, видимо, каким-то образом получили способность не просто сливаться со средой, а превращаться в ее часть.
   - Опасные твари, - согласился Кудеяр. - Жаль, что я не знал об их существовании. Ведь получается, что это я виноват в том, что случилось, - произнес даже без намека на сожаление.
   - Никто не виноват, - возразил Дейк, поморщившись от щиплющей кожу мази, которую я как раз накладывала на рану. - Сомневаюсь, что о способностях этих монстров было известно кому-то, кроме этих с фермы.
   Рыцарь одобрительно посмотрел на перевязку, которую я сделала. Я вернулась к сумкам, чтобы убрать туда бинты.
   - А что с тобой стряслось? Почему ты так странно сидишь? - поинтересовался рыцарь.
   - Он ослеп из-за вспышки света, - объяснила я.
   - Какой еще вспышки?
   - Я слышал, у некоторых оборотней превращение сопровождается вспышками, - выдвинул свое предположение Кудеяр. - Наверное, один из них обернулся, но потом передумал, и оба они удрали от меня в облике детей.
   - А ты что, слепнешь от вспышек? - удивился Дейк.
   - Да, - тяжело вздохнул Кудеяр всей своей могучей грудью. От этого вздоха даже воздух в сарае взволновался.
   - Наверное, это неприятно...
   - Еще бы! - прорычал царевич. - Я треть жизни провел слепым! Резко подниму голову к небу днем - слепну, в полной темноте при мне зажгут свечку - слепну, даже от своих собственных заклинаний я слепну, если не успеваю закрыть глаза!... Единственный переходы из темноты в свет, который способно вытерпеть мое зрение, это восход солнца.
   - А что еще? - осторожно спросила. - Может, все же расскажешь? Мало ли, что еще по пути случится...
   - Нет. Вы узнали про зрение - этого достаточно, - сказал царевич, осторожно вытягивая ноги ложась на сено. - Все, я хочу спать.
   - Мы тоже спать, - ответил ему Дейк, потом сполз по стенке в стог сена и голосом умирающего простонал: - Бэйр, приласкай своего несчастного мужа, ему так досталось сегодня за храбрость и героизм...
   - Я смотрю, ты привыкаешь к мысли о том, что я твоя женушка, - усмехаюсь, ложась рядом с рыцарем. - Лучше не привыкай, а то ведь скоро приедем к Демонтину и наши пути разойдутся!
   - Посмотрим, - пробормотал Дейк, поудобнее устраивая на моем боку свою пораненную руку.
   Я пролежала без сна еще некоторое время, слушая, как снаружи шумят мужики. По отдельным возгласам я поняла, что вернулся отряд охотников с добычей. Вылазка была удачной, никто не погиб.
   Переходя от мысли к мысли, я еще раз задумалась над этими псевдодетишками.
   Дейк и Кудеяр отнеслись к этому так удивительно спокойно, что я невольно чувствую себя жалостливой наседкой на их фоне. Это же были дети, мальчик и девочка, потерявшие родителей... В моей голове так ясно отпечатались два этих образа, что я никак не могла соединить двойняшек с теми уродливыми тушами, которые увидела после казни. Странно было даже подумать, что два монстра смогли так точно сыграть детей... если это и были монстры, то они были очень умные и не без зачатков души. Почему, спрашивается, они не убили слепого Кудеяра? Потому что он больше всех с ними возился, заботился о них, возможно. Для чудовищ это необычно. Может, Жаг прав, и с нечистью действительно творится что-то неладное?... Хотя что этот образец начитанности вообще может понимать в монстрах? Живя в таком месте, в любом случае рано или поздно начнешь подозревать большую разумность в большинстве тварей. Даже в камнях, которые иногда падают со скал.
   Но ведь, с другой стороны, у меня у самой немало доказательств странному поведению нечисти. Домовой, бросающийся на путников, Хаарь, улетевшая с Равнин и додумавшаяся до того, чтобы использовать в своих целях девчонку, бешеный единорог, больные кентавры, взбесившийся от каких-то трав Хранитель, необычайно злое привидение по имени Дороти... все это ненормально. Пусть я недавно в этом мире и мало что знаю о нем, но путешествуя с Дейком я все же уяснила некоторые стандарты. Так вот, то, что нам попадается, - чистая патология. И мне хочется верить, что это просто случайный набор происшествий, связанный с моей несравненной задницей, которая притягивает к себе все самые отборные неприятности...
   - Бэйр? - шепотом позвал меня рыцарь, мгновенно прервав ход моих мыслей.
   - Я думаю... - отвечаю ему так же тихо.
   - Я тоже.
   - И о чем думаешь ты?
   - А ты о чем?
   - Нечисть в вашем мире сходит с ума...
   - Ммм... и что за мысли у тебя по этому поводу?
   - Нет мыслей.
   - Гениально, - тихо хмыкнул рыцарь. - А я думаю, что я не стану говорить Ордену о том, что творится в пустыне. Не стану говорить о спятившей нечисти.
   - Это еще почему? - удивленно поворачиваюсь к рыцарю.
   - А ты сама представь, что начнется, когда Орден наслушается местных россказней и объявит о том, что нечисть взбесилась. Начнутся массовые истребления! Даже тех, кто в порядке, люди будут убивать из страха, - начал он, серьезно смотря мне в глаза. - Русалки, кентавры, фавны, домовые, привидения, лешие... всех их объявят бешеными чудовищами и просто вырежут за какие-нибудь десять лет! Нельзя этого допустить. Война Богов началась из-за того, что когда-то давно еще жившего на земле бога укусил вредный ланк, а потом паренек вознесся и всех нелюдей объявил нечистыми...
   - Ты преувеличиваешь. От того, что ты скажешь о проблемах в пустыне, никому хуже не станет, только перебьют побольше опасных тварей и помогут здешним охотникам-самоучкам. Если ты не скажешь о пустыне Ордену, то рано или поздно все равно скажет кто-то другой...
   - Чем позже это случиться, тем лучше, - упрямо сказал Дейк. - Рыцари сейчас ходят особо радостные от того, что им работы прибавилось. Раньше один нетопырь в месяц - уже огромное счастье, а теперь что? Что не неделя, то дело. И через год ты или труп, или сказочно богат! Никто из моих соратников особо не печется о том, почему нечисти стало много и что с ней что-то не так... Это я, идиот, из-за тебя сердобольной вынужден вникать в каждую ситуацию, вести беседы с монстрами лицом к лицу, разбираться в их тонкой душевной организации! Только потому я и замечаю неладное. Так что если я, между прочим, уже достаточно уважаемый рыцарь, заявлю вдруг, что наблюдается повышение агрессивности у нечисти, и в доказательство приведу все свои дела, которых уже не мало, то к моим словам не только прислушаются, мне поверят и раздуют из пары фраз катастрофу!
   - Ты бредишь, Дейк. Один взбесившийся единорог, стайка кентавров, да больно умная хаарь не могут быть свидетельством какой-то катастрофической эпидемии...
   - А пустыня?
   - А что пустыня? Мужики только десять лет назад тут поселились. С чего ты взял, что местная нечисть не размножалась здесь на протяжении столетий? Тут же никто не жил, никто точно не знал, какие твари здесь водятся и какие у них возможности. Только сейчас эти охотники начали ее истреблять и заметили, что все не совсем так, как они думали. Это не катастрофа, это совпадение... ты должен помочь им.
   - Ты в это веришь сама-то? Что это все совпадения?
   - Дейк, вся моя жизнь после переселения души - это куча несчастных случаев и совпадений, причем самых нелепых! - коснувшись больной темы, я уже не смогла остановиться. - Я иду в лес посмотреть на единорога, а сталкиваюсь с отрядом спасения кентавров во главе с фавном, который калечит мне руку, напихивая туда какой-то дряни. Я просто падаю с лошади, а в итоге мы попали на дело Сеймуров, я... черт возьми, я вместо того, чтобы познакомиться с симпатичным парнем, случайно подцепляю демона!
   - Ой, бедная моя девочка... какая у тебя жизнь сложная, какая ты несчастная, - издевательски запричитал Дейк, погладив меня по голове. - А знаешь, почему все это? Потому что надо было снять с меня клятву и отпустить на все четыре стороны и не портить, как ее... эту, карму!
   - Отвали, дурак, - больно пихаю его ногой и разозлено отворачиваюсь.
   - Брось, я шучу, - усмехнулся рыцарь.
   - Вот увидишь, когда я вернусь домой и останешься один, начнешь встречать нормальных тупых монстров.
   - Откуда ты знаешь?
   - Просто знаю.
   - Нет, откуда ты знаешь, что вернешься? Тебе каждый, знающий Демонтина, говорит, что он не отправит тебя обратно.
   - Этого нет, не знаю... но я надеюсь, - вздыхаю. - Прежняя Бэйр ведь нашла путь, может, узнав об этом Истэка что-нибудь придумает? Я ведь не продержусь здесь слишком долго, погибну лет через десять от очередной случайности. Мне только и остается, что надеяться.
   - Хочешь, задолжай мне быстро по-крупному, и после этого ученого еще вместе поездим, и я какое-то время буду исправлять твои эти вселенские случайности? - вдруг предложил рыцарь, и от его слов у меня внутри все сжалось.
   Я давно знала, что мы друзья, а не должники, но он еще никогда не говорил, что хотел бы путешествовать вместе и после того, как мы расквитаемся. Это было важно, и я растерялась. Я просто не знала, что ему ответить.
   Если Истэка не поможет мне, то что будет делать Арланд, когда мы встретимся? Возможно, колдун хотя бы даст нам верные ориентиры, какую-нибудь подсказку? А если нет, нам с инквизитором будет опасносно оставаться друг с другом, и что тогда?
   - Я не знаю, что будет, если Истэка не сможет мне помочь, - призналась я. - От того, что он скажет, завишу не только я, так как я могу дать ответ сейчас, когда ничего не ясно? Я подумаю, Дейк, - я встретила его взгляд со всей доступной мне серьезностью. - Хорошо?
   В глазах рыцаря скользнула обида. Наверное, он и подумать не мог, что я не брошусь ему на шею со слезами радости, как только он предложит мне не расставаться.
   - Это из-за белобрысого? - хмуро спросил он.
   - Отчасти да, - вздохнула я, отворачиваясь. Со временем Дейк накопит на свой замок, женится и осядет на одном месте, а что я тогда буду делать, пойду бродить по свету одна, как надоевшая собачонка? Не лучше ли мне тогда раньше уйти в свободное плавание и научиться хотя бы зарабатывать на жизнь? - Отчасти нет.
   Страшные ночи пустыни
   - Не запятнаю кровью невинного
   Ни рук, ни меча, ни совести,
   Клянусь защищать от подлости
   И жестокости беззащитного,
   Помогать обделенным и нищим,
   Оберегать от беды и неправды,
   Хранить жизни убогих и слабых,
   Судя врагов, забывать о личном,
   Исполнять свой долг, не требовать лишнего.
   И да пусть священный огонь, покуда чиста душа,
   Омывает клинок, рукоять и душу меча!
   Дейк с гордостью прочел клятву рыцарей Ордена и взмахнул своим двуручным мечом так, чтобы отражение пламени от костра превратились в яркий отблеск на кончике клинка. Получилось феерично, ничего не скажешь...
   - Черт тебя дери! - выругался Кудеяр, закрывая глаза руками. - Без этого никак!?
   - Нет! - гордо улыбнулся рыцарь, втыкая меч в землю и опираясь на него. - Ты сам просил показать, как я приносил клятву. Кстати, нас этому движению специально учат за несколько месяцев до последнего испытания. Ведь рыцарь должен работать красиво - в этом вся суть подготовки Ордена. Красивые клятвы, красивые доспехи, красивые рыцари... Убить монстра любой наемник может, если вдруг узнает, как именно, а вот убить профессионально - это уже искусство, которому так просто не научишься, и за которое платят куда больше!
   - Меч ты держишь так, что в твоем искусстве я не сомневаюсь... - насмешливо фыркнул царевич, часто моргая. - Кажется, обошлось, - пробормотал он, осматриваясь вокруг.
   - На что ты намекаешь? - нахмурился Дейк. - По-твоему, я не умею держать свое оружие!?
   - Именно, что не умеешь! Даже Бэйр взяла бы его получше, я уверен, - кивнул в мою сторону царевич. Я от таких похвал перебрала с затяжкой и закашлялась, чуть не выронив трубку на землю.
   - Она его и поднять не сможет, - ухмыльнулся рыцарь, посмотрев в мою сторону. - А если и поднимет, то непременно уронит и отрежет себе что-нибудь.
   - Не сомневаюсь. И потому я говорю, что она все равно будет держать меч лучше тебя, - невозмутимо продолжил Кудеяр, но в краешки его рта все же закралась улыбка.
   - Эй, это уже оскорбление, - Дейк предупреждающе посмотрел на царевича. - Без ушей оставлю!
   - Ой, я так испугался! - сказал Кудеяр, скопировав каждую нотку испуганного фальцета недалекой блондинки. Леопольд, сидевший рядом, захихикал, а я снова чуть не подавилась дымом, на этот раз от смеха.
   Поудобнее развалившись на земле и кинув от скуки в костер какую-то веточку, царевич продолжил.
   - Хочешь, покажу тебе, как правильно нужно держать такие мечи? - предложил он рыцарю.
   - Его не стоит трогать кому-то, кроме меня, - серьезно сказал Дейк. - Он связан с моей душой и с еще какой-то "священной" энергией, так что я не знаю, чем все закончится, если ты возьмешь в руки этот меч.
   - Ну мы и посмотрим. Вряд ли он мне как-то навредит...
   - Ты думаешь, я о тебе волнуюсь? - усмехнулся Дейк, возвращая оружие в ножны и усаживаясь на свое место у огня. - Я о мече забочусь! Если он погаснет, мне не поздоровится, так что убери свои когтистые лапы.
   - Мои сестры про таких, как ты, говорят "жадина-слонятина и зад тупой мартышки", - невозмутимо произнес царевич, валясь на спину и закладывая руки за голову. Уставившись в звездное небо, он вновь тяжело вздохнул.
   - Чего ты? - спрашиваю, вынув из зубов мундштук и посмотрев на царевича.
   - Скучно, - пожаловался Кудеяр. - Вроде привал пораньше сделали, чтобы отдохнуть, а я чувствую, что куда интереснее было бы ехать дальше...
   - Ну, раз тебе скучно, то расскажи об этих своих сестрах. Ты постоянно вспоминаешь их, но никогда о них не рассказывал!
   - А что о них рассказать? Они двойняшки, им десять лет, одну зовут Драгомира, другую Ольха... Эммм... Могу показать портреты.
   - Давай! - вспыхнув любопытством, пододвигаюсь поближе к Кудеяру. Все же интересно посмотреть, какие у этого чудовища могут быть родственники, да простит меня моя совесть!
   Царевич сел на земле и полез под подкладку плаща. Вскоре он достал оттуда три металлические пластинки, они были овальной формы, на каждой была сделана картинка. Удивительно, но портреты были такими, как если бы их писали маслом на холсте... интересно, как такого же вида добиваются, расписывая металл? С помощью магии, разве что.
   - Ух-ты! Как такие делают? - спросил Леопольд, перегнувшись через плечо Кудеяра, чтобы лучше видеть пластинки.
   - Государственная тайна, - важно ответил царевич, потом показал нам обоим первую пластинку. - Вот это - мои сестры.
   - Сестры?... - с недоверием смотрю на картинку.
   На пластинке были изображены две девочки, обнимающие друг друга за плечи.
   Девочки улыбались.
   На этом их сходства заканчивались.
   У одной была сероватая кожа, тонкие изящные губы, маленький носик, раскосые изумрудные глазища. Милое овальное личико обрамляют прямые черные волосы, убранные в нетугую косу. На лбу красовался тонкий серебряный обруч, похожий на застывший стебель вьющегося растения. Бросались в глаза огромные уши, совсем как у Кудеяра. Одета черноволосая была в странное платье и накидку, очень напомнившие мне что-то арабское или татарское... или просто восточное... или черт знает какое. Другая же девочка... не то чтобы противоположность, но определенно другой расы. Небесно-голубая кожа, круглое лицо с широкими скулами, губы заметно больше, чем у первой, помимо того нос с едва проглядывающейся горбинкой. Брали за душу голубовато-серые глаза в опасном прищуре... такой взгляд у маленькой девочки выглядит как минимум жутко. Волосы у нее - пушистые белые перья, отстриженные по мочки ушей и разлетающиеся в разные стороны, никаких украшений на голове нет, а одета она в кусок белой ткани, прихваченный поясом.
   - Ты хочешь сказать, они - родственники? - недоверчиво смотрю на Кудеяра.
   - Чудеса генетики, - пожал плечами царевич. - Кстати, эти таблички нарисовала Ольха, - он указала на девочку с перистыми волосами. - У нее удивительный талант, так говорят все ее учителя, хотя и без их слов нам понятно, что Ольха очень одаренная, - рассказал он, с любовь проведя пальцем по табличке. - Правда, она, "как и каждый художник", немного не от мира сего, как говорит наша бабушка... впрочем, наша бабушка сама и подает ей пример. А вот Драгомира, - он указал на девочку с черными волосами. - Она настоящая царевна, любимица отца. Копия матери. В свои десять она уже потихоньку начинает вникать в дела государства и даже ведет несколько проектов в академии.
   - Дети-гении, - хмыкнула я. - Не помню, какой я была в свои десять, но вряд ли я могла строить академии и рисовала такие портреты...
   - Нам, царским отпрыскам, положено быть гениями. Я в свои десять лет мог сварить зелье, одна чайная ложка которого была способна убить взрослого виверна, - пожал плечами Кудеяр, потом показал нам вторую пластинку.
   На ней была изображена скелетообразная, откровенно некрасивая женщина, или даже старуха, с темной серо-голубой кожей и болотного цвета глазами. Длинные, как будто поблекшие светло-серые перья на голове были обхвачен на лбу кожаным ремешком, одежда - мешок с прорезями для головы и рук, подпоясанный на талии веревочкой.
   - Это - Ольга. Мне приятно думать, что она моя наставница... правда она сама это отрицает.
   - Гхм. Носить с собой портрет наставницы? - хмыкнул Дейк, который незаметно подсел к нам.
   - Я восхищаюсь ее даром... в свое время я готов был поклоняться ей, как божеству, - объяснил царевич, благоговейно вздохнув. - Она всевидица, знает все, абсолютно все в этом мире! Она мысленно задает вопрос и ей тут же приходить в голову ответ, это же изумительно! Этот великий дар забрал у нее стихию и здоровье, но зато она бесценна для Охмараги, без нее не принимается ни одно решение... хотя когда-то, еще до моего рождения, ее считали просто безумной дурой.
   - Ну, это не очень интересно, - фыркнул рыцарь. - Давай дальше.
   На третьей пластинке были изображены двое. Наконец-то я увидела настоящего сенари! Широкоплечий высоченный буйвол с белыми перьями вместо волос, широкими белыми бровями, сгорбленным носом, большими губами и злыми прищуренными глазами, взгляд которых даже с пластинки заставил мои колени задрожать. Рядом с ним - изящная бледнокожая женщина, с длинными ушами и изумрудными глазами, волосы у нее были седые, но до того гладкие и блестящие, что напоминали серебряный водопад. Ее красоту портил уродливый шрамом, рассекающим правую сторону лица от середины лба до самой шеи. У обоих обручи на лбах, оба в странных одеждах, похожих на те, в которых была черноволосая девочка с первой пластины.
   - Это твои родители? - спросила я.
   - Да, - вздохнул Кудеяр. - Хорошо вышли.
   - Чем-то похожа на Тому! - заметил Дейкстр, всматриваясь в лицо царицы. - Только злее... я по губам вижу, злющая, как собака!
   Царевич недовольно покосился на рыцаря, но тот как будто не заметил.
   - Кстати, я забыла сказать! Я ведь знаю твоего друга, Али ибн Дамьяра! - воскликнула я, вспомнив, откуда знаю о похождениях этой дамочки. - Он рассказал мне о том, как вы с матерью ставили на место Тангейское правительство несколько лет назад.
   - Ах, да! Забавный был раб, - Кудеяр кивнул, по его лицу скользнула улыбка. - Рад, что он еще жив.
   - Он ищет тебя.
   - Может, и впрямь встретимся, - он пожал могучими плечами.
   - А что на Охмараге с девушками? - вдруг спросил Дейк. - Никогда о них не слышал!
   - Едва ли тебе светит их увидеть, Дейкстр, - усмехнулся Кудеяр.
   - Рафнейрис что-то говорила про невесту, - ухмыльнулся Дейк. - И какая она? Есть ее табличка?
   - Она надеется, что я погибну в путешествиях или пробуду в них лет сто хотя бы... И у нас это полностью взаимно, - он усмехнулся. - Еще бы мне таскать с собой ее табличку.
   - А почему так? - полюбопытствовала я. Хотя личная жизнь царевича меня не слишком волнует, но раз говорить все равно больше не о чем, то почему бы не поболтать о любви и прочих радостях жизни?
   - Она не выбирала меня, так решили мой отец и я, - охотно начал объяснять Кудеяр. - Мы на Охмараге невест редко по симпатии выбираем, чистота крови очень важная вещь. Я могу жениться только на сенари ветра или тени, но так как тени появились совсем недавно, знатных родов среди них нет, и мы искали кого-нибудь из ветров с безупречной родословной. Эта была как раз такая и, в отличие от других претенденток, она маленькая и не будет занимать слишком много места, когда нам придется жить вместе. Собственно, потому я ее и выбрал.
   - Как лошадь, - усмехнулся рыцарь. - С родословной, места много в конюшне не занимает, ест мало...
   - Пф, лошадь мы с отцом подбирали бы с куда большим интересом, - улыбнулся царевич. - От нее хотя бы могла быть польза.
   - Пожалуй, твоей невесте можно посочувствовать, - заметила я. - По-моему, это ужасно, жить с... эм... мужчиной, который ставит тебя ниже лошади.
   - Ее дети станут наследниками, она и ее родственники теперь живут во дворце. По-моему, этого вполне достаточно, чтобы она была довольна, - пожал плечами Кудеяр.
   - Не знаю, я бы... хотя что я?... Полагаю, существует множество женщин, которые ставят благополучие семьи и любовь мужа выше, чем богатство и титул, - пожимаю плечами. - Зачем ты вообще выбрал себе невесту, если жениться не собираешься и, к тому же, уехал на десяток лет в чужие земли?
   - Что бы была. Ведь когда я вернусь, уже не будет времени на то, чтобы подыскивать кого-то. А так пусть ждет меня, к дворцу привыкает, в обществе осваивается... Что же до "семейного благополучия", то я считаю, что это неважно, а "любовь мужа" в моем случае просто невозможна. Кого и за что я должен полюбить? С какой стати? В этом мире нет ни одной девушки, достойной моего могущества!
   - Сказал здоровяк, боящийся солнечных зайчиков, - хмыкнула я.
   - Да и красавец ты редкий, - добавил рыцарь.
   - Хах, моя внешность создает немало проблем с женщинами, это точно, - усмехнулся Кудеяр. - Обычно при виде меня наложницы впадают в истерику, полночи я привожу их в чувства, говорю всякую ерунду, и только к утру они готовы принять меня...
   - Наложницы? - удивленно смотрю на царевича, скривившись. - Это же мерзко! Неужели в вашей "величайшей" стране считается нормальным принуждать женщин!?
   - Мы принуждаем рабынь, которых вы нам, кстати, для этого и продаете, но никогда не заставляем свободных, - напомнил Кудеяр. - Что до меня, то мне приятнее спать с бескорыстными чужестранками, чем с придворными дамами, которые в душе будут плеваться от отвращения, но все равно отдадутся в надежде на статус фаворитки. Кроме того, наложницам, в отличие от сенари, я могу по-настоящему понравиться после некоторого времени. Я, в конце концов, считаюсь уродом только у сенари, по меркам остальных рас я достаточно симпатичный, просто слишком высокий.
   - Эээх... - мечтательно вздохнул Дейк. - Хотел бы я жить во дворце и иметь свой гарем!... Вот жизнь бы была, а? Тебе, ушастый, можно только позавидовать!
   - У меня нет гарема, так что мне ты можешь не завидовать, - улыбнулся Кудеяр, дернув ушами. Видимо, ему было приятно, что кто-то из нас наконец-то проявил должный восторг по поводу его персоны.
   - Как так? Ты же только что говорил о прекрасных наложницах, которые толпами разгуливают в твоей спальне! - воскликнул рыцарь с таким лицом, как будто только что разбили его самую сокровенную мечту.
   - Гарем? На его содержание нужны траты, а я лучше эти деньги пущу на свою лабораторию... Нет, можно, конечно, и гарем, но я предпочитаю даровать свободу приевшейся девице и отправить ее обратно на материк. Больше одной мне никогда не нужно было.
   При этих словах вид у Кудеяра был такой, как будто он тут вещал о своей высокой морали и невероятном аскетизме.
   - Да ты само благородство... - вздохнула я.
   - Так не один я делаю, это становится нормой на Охмараге, - пожал плечами царевич. - Есть, конечно, те, кто оставляет понравившихся девиц возле себя навсегда, но таких случаев не очень много.
   - Да уж... тебя послушать, так вы там все белые зайчики! - заметил рыцарь.
   - Не белые и не зайчики, но и не звери, какими вы нас считаете. Сенари, в отличие от людей, никогда не теряют благородства и не опускаются до того, чтобы издеваться над рабами или подчиненными.
   - К слову о зверях... - произношу, наблюдая за Чертом, который с хитрым видом потихоньку приближается ко мне. - Ты чего, рыжая морда, из себя строишь?
   В ответ конь заржал, показав свои желтые зубы, и подошел вплотную ко мне.
   - Ну чего тебе? - недовольно спрашиваю, когда он принялся обнюхивать мое лицо. - Отстань...
   Черт перестал нюхать мои волосы и опустил морду к рукам. Его особенно заинтересовала трубка Арланда, которую я все же решила выкурить разочек, пока инквизитор не вернулся.
   Уткнувшись левой ноздрей в чашечку, конь блаженно вдохнул, закатив глаза от удовольствия. Потом он открыл глаза, в них блеснула твердая решимость. Черт быстро выхватил у меня трубку зубами и побежал.
   - Эй, а ну верни! - возмущаюсь, вскакивая с земли и бросаясь за лошадью. - Стой!
   Зажав трубку в зубах, он тихой рысцой отскакал подальше от меня настолько, насколько позволяла веревка, которой он был привязан к кольям, вбитым в землю.
   - Что это она вскочила? - удивленно спросил царевич у Дейка.
   - Ха-ха! Ее конь украл у нее трубку! - объяснил ему рыцарь, засмеявшись. - Давай, Бэйр, попробуй его поймать! Повесели нас!
   - Помог бы лучше! Вещь дорогая, он ее сейчас поцарапает и испачкает! - кричу в ответ, пытаясь хотя бы подойти к коню.
   Поскольку Черт был большим мальчиком, а, кроме того, наглым и упертым, приблизиться к нему, не то, что поймать без его желания, было невозможно: стоило мне сделать один шаг, он тут же отходил на свои два. В итоге мы сначала наматывали круги вокруг костра радиусом равному длине веревки, удерживающий лошадь, а потом я попыталась как-то схитрить, но в итоге мы с ним чуть не затоптали костер.
   Все это продолжалось минут пятнадцать под мои крики, недоуменное ржание кобылы рыцаря, которая отпрыгивала от взбесившегося товарища, как от прокаженного. Аккомпониментом нам служил громкий смех всех трех мужиков, которым, наконец, попалось достойное развлечение.
   Кончилось все тем, что Черт плюнул обслюнявленную трубку на землю, и, махнув хвост, как ни в чем не бывало пошел спать.
   - Гррр! Кусок конины! - от несдерживаемой злости рычу и пинаю ногой землю, поднимая в воздух пыль. - Сдам тебя мяснику при первой же возможности!
   Конь удивленно посмотрел на меня, а потом закрыл глаза.
   - Сил моих больше нет! - ругаюсь, поднимая трубку с земли. Она, естественно, была вся в грязи. Отмывать ее от слюней, песка и от мокрой каши из пепла с табаком желательно в теплой воде и с мылом, а такой роскоши я не найду еще три-четыре дня, а, значит, и покурить мне не удастся.
   - Подумать только! - воскликнул Дейк, утерев слезы смеха. - Ты могла бегать за ним несколько часов, но он, как воспитанный мужчина, сдался тебе, как только ты начала отставать! Этот конь убивает меня!
   - Да, зрелище действительно забавное! - согласился царевич, у которого от смеха уши сами собой растопырились и застыли в таком положении.
   - Весело им... вы посмотрите, что он сотворил с трубкой! - демонстрирую им трубку, облепленную песком и мокрым пеплом с табаком. - Что мне теперь с ней делать!?
   - Заверни в платок и убери в сумку, потом помоешь, - пожал плечами Кудеяр.
   - О, спасибо за подсказку, ваше величество! - раздраженно отвечаю, подходя к своей сумке и доставая оттуда платок.
   - А у тебя странный конь, - заметил царевич, подумав.
   - Да что ты говоришь? - притворно удивляюсь, возвращаясь к костру. - А я и не заметила!
   - Я не о поведении, мало ли, какие у кого мухи в голове... Он вообще странный.
   - А чего же в нем странного, помимо тяги к табаку и не по-лошадиному ехидного ржания? - усмехаюсь, прикладываясь к своей фляге. От этих прыжков через костер и игр в догоняйку у меня сильно пересохло в горле.
   - Хотя бы цвет. Шерсть полностью рыжая, без каких-либо пятен... не думаю, что такие чистые окрасы вообще бывают, если это не специально выведенная масть. Но твой совершенно не похож на хорошего коня с чьей родословной работали поколения коневодов. Твой едва ли не ублюдок, не больше. Так почему же?
   - Морковки много ел, - пожимаю плечами.
   - Ладно, допустим, - согласился царевич. - Но у него определенные зачатки интеллекта, чувство юмора и, к тому же, абсолютно человеческая наглость! Как ты это объяснишь?
   - Он взбесился, - предложил Дейк, посмотрев на спящего коня, который, в отличии от своей подруги, спал исключительно лежа. - Подхватил болезнь нечисти, о которой болтали на Крольчьей ферме!
   - Ну а кружево? Бэйр, ты хоть видела кружево того, на ком ездишь?
   - Нет.
   - А зря, потому что там есть одна очень любопытная деталь... Плетение обыкновенное, какое и должно быть у лошади, но оно несимметричное! Проглядывается явный отросток, который может свидетельствовать только об одном... У твоего коня есть предрасположенность к магии!
   - Что!? - мы с Дейком и Леопольдом крикнули это хором.
   - Поразительно! - воскликнул царевич, глядя куда-то в пустоту вокруг стоявшего у дерева Черта. Конь, словно понимал каждое слово, пристально смотрел на царевича умными, как у человека, глазами. - Это лошадь-маг! А учитывая ее поведение, можно попробовать провести параллель между магическим даром и разумом, можно предположить, что второе вытекает из первого, то есть магия способно породить разум! Напишу об этом диссертацию и мне дадут степень в тангейской акамии! Они еще пожалеют, что не взяли меня!...
   Я что-то вспомнила о том, как шестнадцатилетний Кудеяр на пару с матерью разгромили Тангейские порты и поработили тысчяи жителей. Наверное, потому-то его и не взяли в Тангейскую академию.
   - Э, придержи лошадей, царевич, это - мой конь! И если у него есть что-то, дающее степень в магической академии, то это что-то - тоже мое! - перебиваю размечтавшегося колдуна. - Диссертация... и откуда вы в своем мире слова такие знаете?
   - В нашем мире? - недоуменно посмотрел на меня Кудеяр.
   - Неважно.
   - Ну-ну, - произнес он, ясно дав мне понять своим выражением лица, что когда-нибудь докопается до истины. - Вообще, куда тебе степень, если ты не умеешь элементарных вещей?
   - Так научи! - улыбаюсь. - Помнится, ты как раз обещал мне, что научишь накладывать и снимать магическую защиту.
   - Да, начинаю припоминать это, - кивнул Кудеяр, подумав несколько секунд. - Что ж, можно начать сейчас, раз делать нам все равно нечего.
   - Я не против, - пожимаю плечами и усаживаюсь поудобнее. - Давай с самого начала.
   - То есть, с самого начала?
   - Представим, что я абсолютно ничего не умею! С чего обычно начинают маги?
   - Ну, ничего не уметь ты не можешь.
   - Поверь, может, - встрял в наш разговор рыцарь. - Она умеет только действовать на нервы окружающим... в этом она виртуоз!
   - Дейк! Не лезь, - угрожающе смотрю на рыцаря. - Ты не маг, так что сиди и молчи в тряпочку.
   - Ладно, может, ты и правда сейчас не на таком уровне, чтобы создавать добротную магическую защиту, - решил Кудеяр. - В таком случае покажи, что ты можешь, свой максимум, так сказать.
   - Эм... мой максимум?
   - Зажги свечку, яви свою мощь! - издевательски посоветовал Дейк.
   - Я тебя подожгу, если не замолчишь! - злобно смотрю на рыцаря.
   Хотя он в чем-то прав, определить, что из усвоенного мной может сойти за тот самый максимум, непросто. Огненные шары - явно не подходит, как и фокусы с нагреванием чего-либо вообще, в том числе и невидимая поджигаемая нить, которой я когда-то скрутила мусор в гостинице. Невидимые магический потоки, которые по плотности могут заменить твердые тела, требуют много энергии, но уж точно не умения, потому с их помощью я смогла починила фонтан в саду Сеймуров. Что еще я могу? Толкать силовым импульсом предметы, например Дейка, когда он во сне на меня наваливается и храпит в ухо, не так сложно. Из иллюзий мне удается создавать неподвижные образы и делать невидимыми маленькие предметы, больше ничего. Единственное, что может сойти за заклинание, которое не так стыдно будет показать Кудеяру, это то самое плетение, которое я безуспешно пытаюсь создать последние две недели.
   - У меня уровень новичка-самоучки, потому это, наверное, самое сложное, что я могу, - объясню, немного смутившись, но потом беру себя в руки и сосредотачиваюсь на плетении. Ну сейчас-то у меня просто не может не получиться!...
   Старательно перебирая неуклюжими пальцами воздух, я старательно выплетала сложную сеть, стараясь не порвать какой-нибудь магической нити ненароком.
   - Бэйр, видела бы ты свое лицо! - хихикнул Дейк, мгновенно сбив мне всю концентрацию.
   Нить лопнула, потом другая, и в итоге вся энергия ушла в окружающую среду, сверкнув напоследок искрящимся фиолетовым хвостом.
   - Дейк! - разозлено смотрю на рыцаря. - Из-за тебя все придется начинать заново! - швыряю в него молнию, заставив отскочить. Так-то!
   - Стой, ты все делаешь неправильно, - покачал головой Кудеяр, останавливая меня, взяв за правую руку, пальцы которой уже начали снова скрести по воздуху. - Во-первых, ты посмотри, как ты держишь руки! Локти нельзя растопыривать в стороны, старайся держать их как можно ближе к телу. Затем выпрямись, спина должна быть прямой, а поза симметричной. Только в правильной, ровной, симметричной позе все потоки энергии будут беспрепятственно курсировать по твоему телу, и только тогда ты сможешь использовать свою силу как нужно! - он сам выпрямился и показал, как надо. - И еще одно, действуй двумя руками, а не одной.
   - У меня левая рука не может использовать магию, - объясняю, снимая перчатку Маггорта и показывая царевичу руку. - В ней магии по плечо нет.
   - Это неудобно, - задумчиво произнес Кудеяр, посмотрев на конечность с бирюзовой кожей и плотными белыми узорами. - А ты уверена, что не можешь использовать ее для магии?
   - Она поглощает любую свободную энергию, особенно любит заклинания, а еще лучше древних призраков.
   В доказательство я зажгла в воздухе магическую свечку правой рукой и потушила ее левой, впитав энергию обратно.
   - Видишь? Направлять силу в эту руку бесполезно. Магическая энергия тут же возвращается в тело.
   - Любопытно... - сев по-турецки, царевич задумчиво потер подбородок. - Что ж, есть только небольшой круг заклинаний, для изучения которых необходимы две руки, но нет ни одного, для которого в конечном итоге вообще нужны руки. С опытом тебе не нужно будет делать пассы и вообще двигаться, одной мысли будет достаточно. Смотри!
   С этими словами Кудеяр выпрямился, положил руки на колени и посмотрел куда-то сквозь мой лоб. В воздухе между нами возникло то самое плетение, которое я пыталась показать сначала. Искрящиеся фиолетовые нити возникали как будто из ниоткуда, сами собой быстро переплетались и связывались в узлы. Под конец все узлы сжались в тугую веревку, которая взмыла с вверх с огромной скоростью и взорвалась где-то в небе.
   - Видишь? Одна только мысль! Тебе, конечно, еще рано так пробовать, но посмотреть, как можно, не помешает, - улыбнулся, как бывалая учительница начальных классов. - Так, с позой мы разобрались, сидишь правильно. Теперь пальцы. У тебя они неуклюжие, едва двигаются. У колдуна пальцы должны быть, как у музыканта, они должны жить своей жизнью, каждый должен уметь двигаться отдельно от других, иначе ничего не получится. Кроме того, тебе необходимо соблюдать размер нити и расстояния! Для каждого заклинания пальцы должны быть в разных позициях, например, когда-то указательный должен прижиматься к среднему, а когда-то удаляться, вот так, - показал на своей руке. - Кроме того, узлы и петли. Твои пальцы путаются и потому плетение не получается. Ты не заканчиваешь узлы, рвешь нити, а петли у тебя выходят слишком маленькие. В заклинании руки - это спицы и крючки, вяжущие из клубка, клубок - это все твои внутренние силы. Мало кто может с самого начала сразу правильно "связать" заклинание, каждому нужна нить...
   Сказав это, Кудеяр протянул руку к моей голове и... вырвал волос. Общение с этим парнем вообще может обходиться без боли, интересно знать?
   - Смотри, например, для твоего заклинания необходимо держать кисть в такой позиции, - он переплел мой волос между пальцами так, чтобы он образовал фигуру, по которой потом пойдет плетение, то есть то, что будет в разрезе заклинания. Этот разрез будет меняться по ходу плетения, тогда и фигура из волоса изменится, пальцы должны будут плавно переплести волос в новый узор. Похоже на игру в резиночку, когда из нее делают самолетики или звездочки, натягивая на пальцы!
   - Волос, как наглядная форма плетения!? Гениально!... Я бы не додумалась до такого!
   - А то! По началу никто без этого не может, держать узор в голове тяжело, - усмехнулся Кудеяр, заполняя теперь уже видимую нить энергией. Его пальцы задвигались, как детали механизма, ритмично и точно свивая нужные узоры. Вскоре заклинание было готово и отпущено в воздух так же, как и первое. - Теперь попробуй ты.
   - Эм... а я не стану лысой с таким способом подготовки?
   - Учись быстрее, - пожал плечами царевич. - Неплохой стимул, не так ли?
   - Да уж, это точно, - улыбаюсь, вырывая еще один волос.
   Намотав его на пальцы, как это делал Кудеяр, я принялась плести нужные узоры. На этот раз все получалось гораздо лучше, я увидела, где не добирала расстояния, а где наоборот, перебарщивала. В итоге у меня буквально за пять секунд получилось практически идеально заклинание, которое я с гордостью взорвала где-то под небом.
   - Получилось! - восторженно выдыхаю, не веря в произошедшее. - Невероятно! Дейк, ты видел!? Я две недели над этим билась, а тут так сразу получилось!
   - Браво, - произнес рыцарь, сделав кислую мину и вяло похлопав.
   - Да ну тебя! - махаю на него рукой и поворачиваюсь к Кудеяру.
   - Видишь, все просто. Теперь давай что-нибудь посложнее... - предложил царевич, тоже оживившись. Похоже магия была его страстью.
   - Ну все, понеслось... - проворчал рыцарь. - Я спать. А вы постарайтесь не взорвать пустыню!
   - А я посижу, посмотрю, - сказал Леопольд, сев поближе к нам. - Это интересно!
   - А то! Магия - самое захватывающее, что есть на свете и на изнанке, уж я-то знаю, - улыбнулся Кудеяр, на руках которого запрыгали разноцветные искры. - С ее помощью можно создавать невероятные вещи, они не под силу даже природе. Только представьте, извержения вулканов, торнадо, цунами, землетрясения, все это - огромная мощь! Но ничто из этого не способно породить даже крохотную искорку магии.
   - Жаль, что я не маг, - грустно произнес оборотень.
   - Кудеяр, ты говоришь прямо как учитель в школе, - замечаю, невольно улыбнувшись. - Никогда не пробовал себя в этом?
   - Я преподавал магию детям несколько лет в академии для теней на Охмараге, - кивнул царевич. - Правда, тогда это был скорее домик с парой классов среди джунглей... Так, вернемся к сферам.
   И понеслось! После того, как спустя пару часов я научилась создавать сферы из ветра, огня, пыли, электричества, колючек, веточек, пепла и всего того, что меня окружает, мы занялись совершенствованием моих навыков создания иллюзий. Леопольд не вынес, и все же пошел спать... он так и не увидел того чудесного кота, который дышал, мурлыкал и даже ходил из стороны в сторону, но при этом был всего-навсего моей иллюзией!
   Потом мы с Кудеяром совсем разошлись, и он решил научить меня более продуктивным заклинаниям, связанным с огнем, теплом и светом. Я научилась правильной технике и смогла создавать что-то вроде огненного лазера, способного разрезать металл и плавить песок, делать светляки различных размеров, цветов и яркости. Когда же я приступила к изучению предотвращений взрывов, которыми обычно сопровождается исчезновение более мощных огненных заклинаний, Дейк не выдержал, встал и разогнал нас с колдуном по разным сторонам лагеря, за аргумент взяв то, что уже четыре часа утра и ему, видите ли, хочется спать, а не слушать оглушительные хлопки и щелчки от моих неудачных опытов.
   Засыпала я довольная, как ребенок, которому подарили множество новых игрушек. От восторга меня чуть ли не трясло, и потому уснула я только тогда, когда уже начало светать. Зато уснула очень крепко, как будто в яму провалилась.
   - Бэйр, просыпайся немедленно! - прокричал мой будильник, легонько пнув меня в бок сапогом.
   - Аааах... - невольно вырвавшийся стон доставил пересохшему горлу столько приятных ощущений, что из глаз брызнули слезы. - Ч-черт!...
   - Вставай! - повторил Дейк, сев рядом, и принялся трясти меня за плечо.
   - Воды... - хриплю, садясь на земле. Голова почему-то раскалывалась, а перед глазами все плыло. Когда перед моим носом замаячила фляга, я схватила ее дрожащими руками и, с трудом открыв крышку, отпила немного.
   Вода показалась отвратительной на вкус, какой-то приторно-сладкой и немного кисловатой. Желудок сжался в судороге, я почувствовала, что меня сейчас вырвет...
   - Кошмар какой... Мы же вчера не напивались, в чем дело?...
   - Леопольд тоже проснулся больной, беднягу уже пять минут рвет, Кудеяра не добудиться, спит, как мертвый и... Бэйр, лошадей нет!
   - Не грузи меня, я сейчас, кажется, в обморок упаду... - бормочу, закрывая глаза и опуская голову на руки, чтобы немного отдохнуть и прийти в себя.
   Кажется, я действительно потеряла сознание на несколько минут, но потом очнулась в той же позе. На этот раз я чувствовала себя немного лучше.
   Где-то рядом уже трещал костерок, судя по запаху, Дейк готовил отвар, который должен был помочь нам с Леопольдом. С набором трав рыцарь не ошибся, один запах этого варева прочищал голову.
   Открыв глаза, я поняла, что отваром занимается не рыцарь, а Леопольд. Дейк же валяется без сознания рядышком... Кажется, я отключилась не на несколько минут, а на час, и это в лучшем случае. По крайней мере, если судить по солнцу, сейчас два-три дня, и жара стоит невыносимая.
   - Что случилось? - спрашиваю слабым голосом у оборотня, подползая поближе к нему. Потрогав волосы на голове, я убедилась в том, что они раскаленные. Как бы мне не схватить солнечный удар...
   - Не знаю, но это вряд ли хорошо, - вздохнул Леопольд, посмотрев на меня. Сам оборотень выглядел вполне здоровым. - У всех ужасное отравление, мне повезло, меня вырвало и на этом все закончилось, Дейк проснулся здоровым, но буквально через десять минут свалился, так вон и лежит. Кудеяр вообще не просыпается, я пытался его растолкать, кричал, даже полил ему на лицо воды, но он все равно спит, как убитый. Лошадей нет... Мафусаила тоже.
   - Что за чертовщина происходит!?
   - Не знаю, - покачал головой Леопольд. - Я ходил на разведку, в десяти метров от нашего лагеря начинаются следы, по которым видно, как волокли Мафусаила и несли лошадей... хотя я не помню, чтобы у Черта или Лешего копыта были тридцать сантиметров в диаметре и к тому же раздвоенные, как у козлов. То есть там есть только следы от этих огромных копыт и линия от хвоста Мафусаила. Все.
   - Хочешь сказать, кто-то не просто украл, а унес лошадей?
   - Я сам не понимаю, - вздохнул Леопольд. - Гигантские козлы унесли на спинах наших коней и дракона... Это так странно, что даже я не могу в это поверить. Хотя я всему верю, вы с Дейком сами так говорите.
   - Да уж, есть, чем удивляться, - соглашаюсь. - Что, думаешь, нам надо делать?
   - Подлечим Дейка, попытаемся привести в чувства Кудеяра и пойдем по следам, что еще мы можем? - пожал плечами Леопольд. - Без лошадей все равно далеко не уйдем.
   - Ох, как же это приятно, когда рядом полно мужиков и они продумывают все за меня, - улыбаюсь. От этой улыбки голова вновь закружилась, и я прислонилась к плечу оборотня, чтобы не упасть на землю.
   - Да уж, мужик из меня тот еще... - хмыкнул он, помешав варево в котелке. - Сейчас попьешь этого и тебе станет легче.
   Когда отвар был почти готов, оборотень подсыпал туда очередного порошка для того, чтобы он стал гуще.
   Зачерпнув походным половником зеленоватой жижи, Леопольд заставил меня выпить все до последней капли. Я послушно все проглотила, хотя вкус был мерзкий... Впрочем, буквально черезк минуту мне стало гораздо лучше.
   После того, как сам выпил зелья, оборотень зачерпнул новый половник, и мы пошли отпаивать Дейка.
   Рыцарь лежал весь зеленый и, похоже, бредил.
   - Пошла вон, нечисть проклятая! - отмахнулся от меня он, когда я села рядом.
   - Давай, оживай! - говорю с улыбкой, тихонько тряся Дейка за плечо. От моих попыток разбудить его рыцарь позеленел еще больше, его глаза закатились от подступившей дурноты.
   - Может, не стоит его трясти? - с сомнением спросил Леопольд. - Кажется, ему так только хуже...
   - Эта скотина меня ногами пинала, когда мне было так же плохо! Сейчас я его хорошенько пну, он тоже очнется!
   - Бэйр, - с укоризной посмотрел на меня оборотень.
   - Ладно, - морщусь. - Я шучу...
   С трудом приподняв ослабшего рыцаря и устроив его на своих коленях, я как можно более ласково похлопала его по щекам, чтобы он хотя бы не спал, когда мы будем отпаивать его лекарством.
   - Выпей то, что мы тебе дадим, - велю более-менее очнувшемуся Дейку и подношу к его губам половник, придерживая при этом голову.
   Почуяв не самый приятный запах, рыцарь застонал, но все же послушно пил, с видимым трудом проглатывая густую жидкость.
   Когда половник опустел, Дейк открыл помутневшие глаза и несвязно попросил "нечисть" положить его обратно на землю и не мешать спокойно умирать.
   - Пускай приходит в себя, пошли к Кудеяру, - вздыхаю, устроив рыцаря на земле, закрыв голову плащом от солнца.
   - Пошли... - ответил Леопольд, возвращаясь к котелку, где как раз осталось немного для царевича.
   Ушастый нелюдь валялся в беспамятстве на земле, подобно огромному черному льву. Грива его разлетающихся в разные стороны волос была иссиня-черной, как в спокойном состоянии, цвет смуглой кожи тоже никак не изменился. Никаких намеков на тяжелое отравление не было... только вот...
   - Он же не дышит! - в ужасе крикнула я, посмотрев на неподвижную грудь царевича. - Неужели умер!?
   - Он наполовину сенари ветра, они во сне дышат только кожей, - объяснил Леопольд. - Я где-то читал об этом...
   - Фууух, так он не мертв? Ты уверен?
   - Нет, просто спит. Пульс у него, по крайней мере, есть, - пожал плечами Леопольд.
   - Тогда надо как-то его поднять и тоже напоить твоим чудесным отваром, может, тогда он очухается?
   Неуверенно сев на землю возле тела великана, я осторожно попыталась перевернуть его, но это оказалось не так-то просто. Даже голова нелюдя была тяжелой настолько, что я с трудом могла оторвать ее от земли, не говоря уже о туловище. Для меня двигать Кудеяра было то же самое, как если бы я пыталась перевернуть огромный валун, потому, когда у меня на лбу от усердия уже выступили капли пота, Леопольд вручил мне половник и сам взялся за дело.
   - А ведь и не жирный вовсе, - замечаю, осмотрев полукровку. - Чего же он такой тяжеленный?
   - Скелет, может?... - выдавил сквозь зубы Леопольд, с огромным трудом переворачивая царевича лицом вверх. - Теперь его надо приподнять, - грустно сказал оборотень, утерев пот с лица.
   - Надо снять с него этот плащ, а то он сварится заживо, - говорю, расстегивая застежку шкуры на шее Кудеяра.
   После того, как я закончила, Леопольд попытался устроить нелюдя повыше, чтобы тот не захлебнулся варевом, когда мы будем его им поить. Когда спустя десять минут оборотню все же удалось уместить туловище царевича у себя на коленях, мы попытались привести его в сознание, чтобы он смог хотя бы глотать.
   - Ваше величество, извольте очнуться! - громко говорю в самое ухо Кудеяру, пытаясь потрясти эту громадину за плечо. - Ваше величество!
   - Это бесполезно, он не просыпается, я чего только не пробовал! - вздохнул Леопольд. - Может, просто вольем отвар ему в рот, и он рефлекторно проглотит?
   - Или захлебнется...
   - Ну, если он захлебнется, то, может, очнется, чтобы откашляться? - предположил оборотень.
   - Эх... А если мы утопим царевича Охмараги в этой жиже, ты представляешь, что будет?
   - Плохо будет... - вздохнул Леопольд. - Но что-то же сделать все равно надо! Мы не можем не напоить его целебным отваром, вдруг он больше всех отравился и сейчас умирает, и только лекарство может его спасти?...
   - Ооо, Лео, тебе надо было меньше читать приключенческих романов! - вздыхаю, чувствуя, как беспокойство передается и мне. - Ладно, давай попробуем его хоть так напоить...
   Дрожащими от волнения руками я поднесла половник с уже остывшим варевом к губам нелюдя и... и тут я поняла, что что-то не так.
   - Надо открыть ему рот... - понимаю, глядя на сомкнутые тонкие губы.
   - Открывай сама, я его держу, у меня руки заняты, - сказал Леопольд, судорожно вздохнув.
   - Черт... а вдруг он меня укусит? - отдергиваю руку от лица царевича. - Ты помнишь, какие у него клыки?...
   - Думаю, он не станет кусаться во сне...
   - А если у него это само получится?
   - Попробуй, в случае чего, быстро уберешь руку, - предложил оборотень, хотя сам, как и я, трясется от волнения. Все же Кудеяр, несмотря на его очаровательный характер, представляет собой ничто иное, как огромное ужасное чудовище, к которому и приблизиться-то страшно, не то что в пасть дезть!
   - Давай быстрее, а то у меня колени уже затекают! - поторопил меня Леопольд.
   - Ладно, сейчас!
   Собравшись с духом, я осторожно раздвинула губы царевича, потом замерла на несколько секунд, увидев пару толстых клыков. В остальном зубы были нормальные, человеческие, ровные, беленькие... и очень, очень острые.
   - Ну тебе же не целоваться с ним, что ты его разглядываешь!? - возмутился Леопольд, копируя интонацию Дейка. Ну да, нашел предмет для подражания... - Мне тяжело!
   - Да не кричи ты, - сердито говорю оборотню, с трудом раздвигая пальцами пасть Кудеяра.
   Я осторожно прислонила половник к губам царевича и влила немного жидкости ему в рот, надеясь, что он все проглотит... Но нет, жидкость просто полилась обратно, так как мое "немного" заполнило весь рот нелюдя.
   - Аааххааррх!
   Очнувшись, Кудеяр забулькал, потом закашлялся, свалился с колен Леопольда обратно на землю. Все, что я успела влить ему в рот, было извергнуто на землю... видимо, беднягу еще и вырвало. Сам царевич, только на секунду придя в себя, перевалился на бок, подальше от зеленого пятна на земле, и вновь потерял сознание.
   - Фу... - скривился Леопольд.
   - Сам такой же был, - осуждающе смотрю на оборотня, потом взволнованно на тело ушастого. - Ему совсем плохо, раз он даже проснуться не может.
   - Может, ему просто это лекарство не подходит? Он же сенари... их не всегда можно лечить так же, как людей.
   - Ну что тут у вас? - к нам подковылял оклемавшийся Дейк. Вовремя, надо заметить, он пришел в себя.
   - С Кудеяром беда, он даже не просыпается! - указывая на царевича.
   - Меня больше волнует, как так получилось, что у нас стащили лошадей! Почему никто из нас не проснулся? Да и как вообще их могли украсть!? Ну ладно моя кобыла, но как Черт и Мафусаил могли позволить себя увести? Саша, черт возьми, куда смотрела?
   - Она спала в своем мешке на спине Муфусаила, могла не успеть вылезти, - предположил оборотень.
   - В мешке!... А мы почему спали? - сказал, будто выругался Дейк. - Ладно, это неважно, потому что нас уже обокрали... Кстати, я чувствую себя вполне сносно, вы оба как?
   - Здоровые, - отвечаем хором с Леопольдом, переглянувшись между собой.
   - Так, тогда мы имеем трех здоровых и одного больного, кроме того у нас три пропавшие лошади, одна из которых дракон... Сидеть здесь при таком раскладе нельзя, надо пойти на поиски наших копытных и крылатых, без них мы не успеем выбраться из пустыни до того, как у нас закончится вода.
   - Но что делать с царевичем? Не можем же мы его тут бросить и уйти искать лошадей! - указываю на бесчувственное тело великана.
   - Я могу превратиться в ящера, как Мафусаил, тогда мне не составит никакого труда потащить его на себе, - предложил Леопольд.
   - А это мысль! - согласился Дейк. - Мы еще повесим на тебя наши сумки, которые воры почему-то не тронули.
   - Мммм... да, хорошо, - кивнул Леопольд, сомневаясь. - Только умойте его кто-нибудь.
   - Бэйр, умой его, - велел мне рыцарь.
   - Эй, я его уже трогала, теперь сами давайте!
   - Ты у нас женщина, а значит - сестра милосердия! Вперед, а я пока вещи соберу! - приказал Дейк тоном, не терпящим возражений.
   Вздохнув, я пошла к своей сумке, достала оттуда последний чистый платок, намочила его водой из фляги, потом вернулась к царевичу и вытерла с его рта пару зеленоватых капель, так смущавших оборотня.
   По несколько раз перепроверив, не забыли ли мы котел, нож, какую-нибудь чашку или еще что, Дейк, наконец, взвалил всю нашу поклажу, в том числе и седла с седельными сумками, на широкую спину Леопольда, и устроил между его крыльев Кудеяра. Только после этого мы двинулись в путь под палящим солнцем.
   Следы, по которым нам предстояло идти, надо отдать им должное, были четкие и не прерывались. Причем по ним ясно проглядывалось, что три пары огромных раздвоенных копыт шли друг за другом, и именно с последней парой была связана неглубокая борозда на земле, которую мог оставить только хвост Мафусаила.
   - Они забрали только животных, даже не подумали взять вещи... Бэйр, что ты об этом думаешь? - спросил у меня Дейк спустя, наверное, час пути.
   - Я думаю... думаю... нет, я ничего не думаю, мой мозг закипает в черепушке, а тело требует бадьи с холодной водой! - отвечаю заплетающимся сухим языком. - Нет, я этого не вынесу! Если мы не найдем Черта, я умру в этой пустыне...
   - Если мы не найдем лошадей, мы все умрем, - ободряюще улыбнулся рыцарь. - Так что ты будешь не одна.
   - О, это совсем другое дело! - покивала я, натянуто улыбнувшись в ответ.
   - И все же, тебе это не кажется странным?
   - Конечно кажется. Мне все в произошедшем кажется странным... Кому вообще мог понадобиться мой конь!?
   - Гигантским козлам! - радостно курлыкнул пробегающий мимо Леопольд. Ему, белой ящерице, конечно же, на жаре было хорошо. Он улыбался и счастливо топтал песок своими шестью лапками, время от времени поправляя крыльями бесчувственное тело царевича, чтобы тот не упал.
   - Непременно им, - вздыхаю.
   Даже незначительная болтовня отнимала много сил, и мы умолкли. Шагать в закрытых сапогах по горячей пыльной земле, под палящим солнцем, к тому же без возможности лишний раз приложиться к фляге, - верный способом узнать, какова жизнь в аду. На лошадях, конечно, не было прохладнее или приятнее, но сил определенно затрачивалось меньше. По крайней мере, не хотелось упасть в обморок и хоть на пару минут уйти от этого кошмара в забытье... Правда, такой роскоши мне не перепало за весь день пути. Я все шагала и шагала, умирая от жары и уносясь вместе с мечтами в чудесную Рашемию, где сейчас царит осень, холодный ветер и промозглая морось. Поместье Сеймуров представлялось раем, летающем в небе на черных, жирных капалах
   Время до заката пролетело, как очень долгий и мучительный сон. Когда Леопольд промурлыкал о том, что какие-то там следы вдруг оборвались и куда идти, непонятно, мы с Дейком как-то вяло покивали, переглянулись и, заметив на лицах друг друга светлое озарение, упали на землю там, где стояли.
   Как я поняла, мы оба уснули и проснулись только к ночи, когда хозяйственный Леопольд уже обустроил лагерь.
   Если не считать ненависти к этому миру и ко всему живому, я проснулась более-менее довольной жизнью. Вечерняя прохлада немного ободряла, а отдохнувшее тело почти не ныло, все остальное было не так уж и важно в этой пустыне, забытой всеми мертвыми богами.
   Часто поморгав, я окончательно проснулась и села на земле.
   - Бэйр, как хорошо, что хоть ты встала! - заметив мое пробуждение, Леопольд, сидевший неподалеку, встрепенулся и подполз поближе ко мне. - Тут творится что-то ненормальное! Как только стемнело, рядом с местом, где кончаются следы, появилась гора с пещерой!
   - Что? - переспрашиваю, тупо похлопав глазами. - Какая еще гора?
   - Я сам не понимаю! Но эта гора там стоит, и в ней пещера, и в эту пещеру уходят следы тех, кто украл наших лошадей.
   - Исчезающая гора?... Лео, а ты точно не перегрелся на солнце?
   - Нет! Иди сама посмотри, если хочешь, - сердито ответил оборотень, указав куда-то за камни, в круг которых он нас всех, видимо, перетащил, чтобы мы были подальше от той странной пещеры.
   - Горы из воздуха... что ж, ладно, в этом мире встречается и не такое, - вздыхаю, почесав затылок. - Надо разбудить Дейка и пойти на разведку.
   - Дейка не надо будить, Дейк уже встал, - простонал рыцарь, поднимаясь с земли.
   Вид у него был кошмарный, что и говорить. К голой груди прилип песок и мелкие веточки, которые были на земле, где спал рыцарь. Растрепанные волосы покрывал плотный слой пыли, а лицо все в серых пятнах грязи.
   Сама я, конечно, выглядела так же убого, но все же не смогла удержать свой язык.
   - Вид у тебя, как у двухнедельного упыря, которого плохо закопали, - замечаю.
   - На себя посмотри, - огрызнулся рыцарь, стряхивая песок со штанов. - Когда выйдем из пустыни, в нас людей не каждый узнает.
   - Ну, не обобщай, - нахально сказал Леопольд, пригладив седые волосы.
   Он-то благодаря тому, что бегал по пустыне животным, сохранил костюм чистым и, поскольку мог умываться без воды, не был похож на извалявшееся в пыли чучело. Сейчас оборотень по сравнению с нами выглядел безупречно.
   - Пока лежал, я слышал, о чем вы говорили, - сказал Дейк. - Значит, похитители наших лошадей в пещере в исчезающей горе?
   - Лично мне это напоминает какую-то старую народную сказку, - задумчиво произношу, вслушиваясь в голоса памяти. - Правда, я не помню, что за сказка и какая из двух моих половин ее знала.
   - Сказка - не сказка, а нужно пойти и разобраться, в чем дело, - твердо сказал рыцарь. - Сидеть здесь бесполезно.
   - А что с царевичем? - киваю на спящего беспробудным сном великана, которого Леопольд заботливо укрыл плащом из шкуры льва.
   - А что с ним? - удивленно спросил Дейк. - Неужели он до сих пор не может проснуться?
   - Не может, я пробовал его разбудить, - помотал головой Леопольд. - Мне начинает казаться, что похитители лошадей опоили его чем-то.
   - Его опоили, а нас нет? Что за несправедливость!? - возмущаюсь.
   - Вот именно, - согласно кивнул Дейк. - Нас бы тоже отравили, если бы было, чем. Но нет, воры использовали что-то другое.
   - Кроме того, логика подсказывает, что напоить чем-то Кудеяра насильно невозможно. Он просыпается от детских криков за километр и уж точно проснулся бы от шагов в метре от себя или от того, что ему что-то льется в рот, - добавляю. - Я даже представить не могу, что и как должны были с ним сделать, чтобы он так спал.
   - Может, его надо поцеловать, как спящую красавицу, тогда и проснется? - ухмыльнулся Дейк.
   - И в вашем мире есть эта сказка? - удивляюсь.
   - Это у вас, может, сказка, а у нас суровая реальность, - напустил на себя важный вид рыцарь и принялся объяснять. - Поцелуй первой любви или поцелуй особы королевской крови с неизменным постоянством снимает любые заклятия, проклятия и даже болезни, связанные с изменением облика или сном. К слову, во времена, когда ведьмы пользовались беззаконием и веселились, как могли, красивых девиц часто превращали в лягушек, а царевичи-королевичи ездили по миру и одаривали своим поцелуями всех встречных жаб, надеясь найти среди них вечно благодарную невесту. Эти же королевичи выводили из мертвого сна тяжело больных девушек, к слову. Хотя на самом деле совсем не важно, кто именно сменил облик или заснул от болезни, простой человек или царевич. Главное, чтобы один из целующихся был королевской крови, а другой нет.
   - Хочешь сказать, в вашем мире королевский поцелуй способен вывести из комы? - округляю глаза.
   - Если кома, это то, что я думаю, то да, причем такая практика очень распространена, к дворцам раз в месяц выстраивается очередь из больных, - важно кивнул рыцарь. - Так что наша проблема разрешима...
   - Ну, иди и поцелуй своего ненаглядного, раз так хочется, - усмехаюсь. - Может, он и правда очухается.
   - Вообще-то, такого рода заклятия признают поцелуи исключительно противоположного пола.
   - На меня даже не смотри! - говорю Дейку, который, судя по его довольной лыбе, уже нашел единственное верное решение этой проблемы. - Тем более, на Кудеяре постоянная магическая защита, его не могли проклясть или заколдовать, и он точно не в коме. Скорее всего, он просто получил то же самое, что и мы, только в большем количестве.
   - Хм... магическая защита? - переспросил Дейк. Лицо рыцаря озарила своим ярким светом новая гениальная идея. - Бэйр, он же вчера показывал тебе какие-то фокусы! Наложи на него и на наши вещи защиту и невидимость, чтобы монстры не потрепали, тогда мы сможем оставить его и сумки здесь, а сами пойдем в пещеру на разведку.
   - Легко сказать: наложи! - фыркаю.
   - Так ты можешь или нет?
   - Наверное, могу, - пожимаю плечами, потом перебираюсь поближе к телу царевича.
   Вспомнив те технические приемы, которым он меня вчера научил, я смогла создать более-менее прочную сеть, которая могла бы защитить от несильных физических воздействий, и вплела в эту сеть немного иллюзии, сделавшей тело Кудеяра одним огромным камнем.
   - Вроде бы все, - неуверенно говорю, поднимаясь с земли. - Вы их видите?
   - Нет, - дружно помотали головами.
   - Ну и хорошо, значит, все получилось!
   - А ты что, видишь? - поинтересовался Дейк, выуживая из своей сумки мятую рубашку и надевая ее.
   - Нет. Я просто знаю.
  
   Убедившись, что наши вещи и царевич в относительной безопасности, мы собрались с духом и двинулись через лабиринт каменных глыб к той самой волшебной горе, появляющейся после заката.
   Гора эта на вид казалась совершенно обычной, ничем не примечательной громадиной с кривым отверстием пещеры.
   Немедля, мы втроем прошли внутрь, где я зажгла настоящее чудо. На этот раз нас сопровождал не яркий светляк и не маленький светящийся шарик, а сам собой по стенкам тоннеля расползался приглушенный желтый свет, который, тем не менее, обнаруживал для нас даже самые маленькие камешки на земле.
   - Неплохо, - одобрительно поджал губы Дейк. - Чую, не за годами тот день, когда тебя можно будет назвать ведьмой в хорошем смысле этого слова.
   - Иди ты, - фыркаю, уходя дальше в пещеру.
   Мы продвигались вглубь тоннеля уже минут десять, когда путь достаточно резко пошел вниз. Насторожившись, мы прижались спинами поближе к стене и пошли тише, внимательно прислушиваясь к звукам за каждым поворотом. Все, естественно, было тихо, ни одного шороха, кроме наших шагов. Единственное, что менялось по мере продвижения вглубь, так это запах. Чем дальше мы шли, тем сильнее становился этот едкий козлиный душок...
   Когда вдруг тишину прорезал громкий рокочущий хохот, мы едва не попадали с испугу от неожиданности.
   - Пришли, - тихо прошептал Леопольд, переведя дух и убирая руку от сердца.
   - Хах, я уже сгораю от любопытства! Кто же эти козлы, которые украли наших лошадей? - пробормотал рыцарь, поправив меч за спиной.
   - Скоро узнаем, - говорю, приготовив на правой руке часть плетения того самого заклинания, которому научил меня вчера Кудеяр. Сейчас приготовлю, а потом за пару секунд закончу и мало чего останется от монстров, если это все же окажутся они.
   Мы шли в напряжении, готовясь в любой момент встретить конокрадов лицом к лицу. На всякий случай я потушила свой волшебный свет: к счастью, в темноте мы были недолго. Через несколько шагов после того, как мы услышали хохот, на пути замаячил поворот, из-за которого был виден мерцающий свет, похоже, что от костра.
   - С огнем управляются. Значит, разумные, - заключил рыцарь.
   К концу поворота мы подошли, затаив дыхание. Вот-вот мы должны были увидеть таинственных похитителей и, возможно, вступить в драку, число противников в которой пока неизвестно.
   Наши ожидания, слава всем богам, не оправдались.
   За поворот оказалась большая пещера с очень высоким потолком, причем в каменных стенах наверху было несколько огромных дыр-окон. От тоннеля, откуда мы пришли, зал был огражден заборчиком из больших каменных глыб, которые тут как специально для нас поставили. За этими камнями можно было спрятаться и наблюдать за происходящим в пещере.
   - Умом эти твари определенно не отличаются, кто бы они ни были, - проворчал Дейк.
   Мы осторожно, почти ползком подобрались к забору из камней и выглянули в большие щели, чтобы увидеть пещеру.
   - Вашу мать... - тоненьким голосом выдохнул Леопольд, поднабравшийся от меня ругательств.
   - Ну да... что еще это могло быть? - пробормотал себе под нос рыцарь.
   Одна я потеряла дар речи от увиденного и вместо того, чтобы болтать, во все глаза смотрела на пещеру и ее хозяев.
   Зал был обустроен не как лучшая комната в гостинице, но вполне себе уютно. По периметру находились ровненькие отшлифованные валуны, покрытые плохо обработанными шкурами животных. Видимо, это были кровати.
   В центре пещеры трещал огромный костер, а на вертеле над ним жарилось что-то очень большое.
   У костра находились двое, с наших мест их было достаточно хорошо видно.
   Большие и высокие существа с аномально толстыми ногами... точнее, копытами. Вместо ног у наших "козлов" были здоровенные копыта с длинной черной шерстью, верхняя же часть нелюдей больше напоминала человеческую, хотя сходство было сомнительным. Широкие плечи, увесистый живот, две руки, одна квадратная шея - все это было почти классикой, как называют в этом мире типичное телосложение людей и нелюдей. Но болотный цвет кожи, маленькие крепкие головы и один-единственный красный глаз на лбу все сходства с уже известными мне тварями перекрывали.
   - Я правильно понимаю, что это циклопы с козлиными ногами? - спрашиваю у Дейка.
   - Циклопы? - удивился Леопольд. - Никогда о таких раньше не слышал.
   - Я слышал, так что все нормально, - перебил его Дейк. Заметив мой удивленный взгляд, рыцарь пояснил. - Это не новый вид, повода для волнений нет.
   - А где же наши лошади? - спросил оборотень.
   - Я их не вижу, - отвечаю, осмотрев всю пещеру еще раз.
   - Посидим, узнаем, - прервал нас Дейк. - Давайте послушаем, развлечемся... речь полуразумных всегда забавная.
   - ...Зверь плохой! Как его есть!? Воняет!!! - сокрушался один из циклопов, расхаживая вокруг костра. У него была черная грива, похожая на эрокез.
   - Лучше, чем склизкий червяк, - заметил второй, с рыжеватым эрокезом, поморщившись. - Лучше, чем злой птица.
   - Злой птица есть яйца! Яйца вкусно! А зверь, - указал на вертел, - нет яиц и воняет!
   - Зверь большой, много мяса, - пожал плечами тот, который рыжий. - Лучше, чем мало мяса...
   Вдруг из пола пещеры поднялся люк, которого мы поначалу не заметили. Оттуда показалась голова третьего циклопа, лысого. Из люка донеслось разъяренное ржание и шипение. Лысый, услышав это, заторопился так, что даже споткнулся, вылезая.
   - Черт!
   - Ты ругаешься или узнала свою лошадь? - на всякий случай уточнил Дейк.
   - И то, и другое, - улыбаюсь. - Отлично, значит, лошади в порядке! А шипение... думаю, это Мафусаил!
   - Что ж, тогда дело за малым, пойти и забрать нашу живность, - кровожадно улыбнулся рыцарь, бесшумно вытягивая меч из ножен.
   - Где еще зверь!? - закричал на лысого брюнет, прервав наш разговор. Мы тут же умолкли и продолжили слушать.
   - Там черный злой! С зубами! - крикнул тот в ответ, ткнув пальцем себе в рот. Я заметила, что у циклопов трехпалые руки. - Прыгает!
   - Кто черный прыгает? - недоуменно пробасил рыжий.
   - Кот! - ответил лысый. - Большой!
   - Кто!? - заорал в ярости циклоп с черным ирокезом и затопал на месте. Грохот от тяжелых копыт, бьющих по камню, кажется, сотрясал даже стены. - Кот!? Нет там кота!
   - Появился! - пожал плечами лысый, пятясь подальше от брюнета.
   - Откуда!?
   - Щенок у большой черный?... - предположил рыжий, самый задумчивый. Он так и не встал со своего места, только равнодушно крутил вертел, когда надо было.
   - Щенок? - переспросил брюнет, повернувшись к рыжему. - Щенок - хорошо, быть больше мяса... А где зверь? Ты принес зверь? - вновь посмотрел на лысого. Тот было подошел к костру, но теперь опять начал пятиться.
   - Кусают! - ответил он интонацией обиженного ребенка, продемонстрировав руку, на которой даже с такого расстояния я увидела красные разводы крови. - Больно! Убьют!
   - Я убью! - заорал главарь шайки, кинулся на соплеменника и вмазал ему такую затрещину, что я даже вздрогнула за несчастного.
   - Ай!
   - Не надо их брать. Сидеть будут, есть не будут, слабыми станут, - меланхолично произнес рыжий, со знанием дела потыкав палочкой тушу на вертеле. - Тогда надо их брать
   - Нет, не надо ждать - отрезал брюнет. - Черный и кот пожрать рыжий зверь!
   - Ммм... - с сомнением промычал лысый. - Рыжий сам пожрать черный и кот.
   - Пусть драться и сидеть там, мы потом их жрать, - махнул рукой в сторону люка циклоп с черным ирокезом и уселся у костра. Видимо, ему надоело орать.
   - Они украли у нас лошадей, чтобы съесть? - посмотрел на меня Леопольд, вопросительно изогнув бровь. - Почему они тогда нас не взяли? Неужели у них есть принципы насчет людоедства?
   - Может, мы показались им не такими мясистыми? - предполагаю.
   - Моя кобыла... - произнес побледневший рыцарь, страшными глазами глядя на вертел. - Лошадка моя, подруга верная!...
   - С чего ты взял, что это она? - удивленно смотрю на рыцаря. - наверняка просто зверь.
   - Рыжий зверь - твой Черт, - принялся объяснять рыцарь, отделяя в воздухе участки ладонями. - Большой черный - Мафусаил, а кот - Саша! Они не упоминали о моей кобыле! Почему!? Потому что ее они уже жарят!...
   - Тише ты, нас же услышат! - успокаиваю Дейка, положив руку ему на плечо. Но рыцарь грубо стряхнул мою руку и с бешеной решимостью во взгляде потянулся за мечом.
   - Дурак, они тебя раздавят, стой ты! - удерживаю его.
   Наше счастье, что сами циклопы не умолкали и треск большого костра заглушал наш надрывный шепот, иначе нас бы давно услышали и пошли бы разбираться.
   - Они убили ее!... Она мне была как дочь!... Моя первая лошадь!... Выпотрошу тварей!!! - рычал Дейк, без труда вырываясь из моих слабеньких рук.
   - Леопольд, сделай что-нибудь! - кричу оборотню, который стоял столбом и с интересом наблюдал за происходящем.
   - Хорошо, - пожал плечами оборотень и, превратившись в Хранителя, побежал за рыцарем.
   Судорожно вздохнув, я закончила приготовленное в руке боевое заклинание и двинулась за этими двумя идиотами.
   Циклопы, увидев нашу компанию, настолько растерялись, что не сразу кинулись в драку. Эти секунды замешательства стоили одному из великанов жизни: на этот раз Дейк не церемонился, не читал речей, он просто с размаху рассек незащищенное пузо ближайшему монстру.
   Густая кровь окропила редкими брызгами рыцаря и двух оставшихся циклопов. Это стало для них сигналом к действиям, они сорвались со своих мест и бросились на нас, свирепо рыча.
   Черный, самый большой, кинулся на Дейка, но его сбило с ног мое заклинание... Правда, я целилась в живот, но промазала и попала прямо в копыто циклопа, лишив того возможности ходить.
   Дейк без раздумий набросился на лежащего и проткнул циклопа длинным мечом прежде, чем он дотянулся до самого рыцаря. Удар вышел не смертельным для огромного монстра, но зато причинил сильную боль, от которой циклоп в конец озверел. Кое-как поднявшись, он бросился на рыцаря, размахивая огромными руками. Дейк зарычал и кинулся навстречу великану, вновь готова меч... Я не успела ничего предпринять, даже рукой взмахнуть. Голова с черным ирокезом подкатилась к моим ногам.
   Я поискала взглядом Леопольда. Он прижимал лапой несопротивляющегося рыжего циклопа к полу, не давая тому пошевелиться. Дейк, заметив еще одного живого великана, направился в их сторону. Но когда он подошел, оборотень предупреждающе зарычал, не разрешая рыцарю приблизиться к оставшемуся нелюдю.
   - Дейк, остановись! - кричу, подбегая к разъяренному Дейку. - Уймись, нам надо оставить одного!
   - Зачем!? - прорычал рыцарь, с ненавистью глядя в сторону циклопа.
   - Этот великан может многое нам рассказать, его стоит оставить в живых хотя бы на время! - кричу, надеясь достучаться до разума Дейкстера. - Нужно узнать, что они сделали с нами, тогда, может, станет ясно, как нам привести в чувства Кудеяра!
   Дейк ничего не ответил, в его глазах по-прежнему светился праведный гнев, но, к счастью, от моих слов он заколебался.
   - Ну же, очнись! - говорю уже жестче, тряся его за плечо. - Не веди себя, как дикарь!
   - Ладно, - сказал Дейк, оттолкнув меня. - Может, ты и права, - нехотя опустил окровавленный меч.
   - Нужно перенести сюда вещи и Кудеяра, - говорю Дейку, подумав. - Вы с Леопольдом идите, а я подержу пленника, хорошо? Заодно ты на свежем воздухе голову прочистишь.
   - Уверена, что удержишь? - недоверчиво посмотрел на меня рыцарь.
   - Уверена, - киваю, мысленно оплетая циклопа невидимой нитью. - Идите.
   Как только нить загорелась, превратившись в огненную клетку, Леопольд с Дейком отправились наверх. Скрученный циклоп даже не попытался пошевелиться, когда они ушли, он смирно лежал, обреченно глядя в потолок. Постояв над ним несколько минут, я решила, что ничего плохого не случится, если я открою люк и посмотрю, что с оставшимися в живых зверями.
   Двигаясь боком и не спуская таким образом с пленника глаз, я подобралась к решетке в полу, сделанной из толстых, переплетенных между собой веток. Поднапрягшись, я подняла ее и заглянула в "кладовку". От отверстия люка вниз шли выдолбленные в камне грубые ступеньки, эта некрутая лестница, судя по всему, вела в пещеру, где и держали наших животных.
   - Саша, Мафусаил, Черт, вы там? - кричу в темноту, надеясь, что умные звери мне ответят. Но на мой зов никто не отозвался.
   Возможно, я бы спустилась вниз и проверила, в чем дело, но от проблемы с заточенными животными меня отвлек запах горелого, резко ударивший в нос.
   Подумав, что это циклоп попытался вырваться из моих пут и поджарил себе что-то, я кинулась к нему, уже начиная проклинать свою беспечность.
   Но, к счастью, рыжий был паинькой и не дурил, лежал себе спокойно, пялился в потолок.
   - Что же горит? - задумчиво пробормотала я себе под нос, осмотрев пещеру.
   - Зверь, - подсказал циклоп. - Испортил еду тупой человек...
   - Черт!
   Вспомнив про то, что останки несчастного коня так и не были сняты с огня, который никто из нас не додумался потушить, я кинулась к костру.
   Без труда усмирив огонь, я создала в руках сферу из пламени такой температуры, что даже мне до красна жгло руки. Эту сферу я запустила прямо в тушу. Вспышка жара и яркого света заставила меня прикрыть глаза рукой и отшатнуться, но уже через секунду все было кончено. Открыв глаза, я не обнаружила ни вертела, ни туши. Осталась только небольшая кучка пепла на углях.
   - Да будет тебе загробный мир зеленым лугом и рощей с березками, - говорю, склонив голову перед только что кремированной лошадью.
   Вскоре вернулись Леопольд с Дейком, рыцарь тащил все сумки, а серый дракончик вез на спине царевича, который, конечно же, спал.
   - Ну что? - спросил Дейк, посмотрев на меня.
   - Все хорошо, этот не дергается, - киваю на циклопа. - Нужно проверить темницу, звери что-то не откликаются.
   - Пойдем, - вздохнул рыцарь, скинув вещи на одну из каменных кроватей и подойдя к люку.
   Мы спустились вниз по лестнице, которая привела нас к большому камню, который, скорее всего, загораживал вход в пещеру, где держали животных.
   Дейк внимательно изучил валун, попытался сдвинуть его, но ничего не получилось даже с моей помощью. Естественно, пришлось звать Леопольда. Уж он с его нечеловеческой силой вполне мог сдвинуть этот камешек с места.
   Оборотень, пробормотав что-то о том, что он великий и незаменимый, напрягся и убрал валун, открыв вход в пещеру... откуда на него тут же бросилась Саша, повалив на каменный пол.
   Счастью пантеры по поводу внезапного освобождения не было предела. Она с любовью облизала каждый сантиметр лица оборотня, и только после этого слезла, позволив бедолаге дышать.
   - Не стоило благодарностей, милая... - выдавил Леопольд, со стоном поднимаясь с пола.
   Но только оборотень поднялся, из прохода выскочил Мафусаил, толкнув его обратно на землю. Дракон ринулся наверх, разразившись беспокойным квокотом, какой издает кошка, зовущая потерявшихся котят. Видимо, ящер бросился на поиски своего подопечного царевича.
   Последним из пещеры вышел Черт с гордым и независимым видом. Махнув мне хвостом в знак приветствия, он с неожиданной уверенностью начал подниматься по ступенькам. Можно подумать, всю жизнь по ним и ходил.
   - Что ж, зато все звери целы, - пропыхтел Леопольд, поднимаясь на этот раз уже с моей помощью. - Только вот... - не закончив, он с сочувствием посмотрел на рыцаря.
   - Она была тупой лошадью, за то и поплатилась, - сказал рыцарь, черты лица которого стали чуть резче. - Невелика потеря.
   Впрочем, мне не составило особого труда понять, что, прикрываясь этой суровой миной, в душе Дейк готов плакать, как маленькая девочка, у которой собака загрызла котенка.
   - Поэтому ты бросился на тех двух циклопов? - спросил Леопольд, наивно похлопав глазами.
   - Лео, лучше молчи, - предостерегающе смотрю на оборотня. - Дейк в трауре.
   - Заткнитесь лучше оба, - огрызнулся рыцарь и поспешил вернуться в пещеру.
   Мы с Леопольдом, переглянувшись, последовали за ним.
   - Странный он, - шепнул мне оборотень по пути.
   - Просто сильно расстроен. Сегодня к нему лучше не лезть, - объяснила я.
   Вернувшись в пещеру, мы занялись бытовухой охотников за нечистью. Леопольд, превратившись в дракончика, начал вытаскивать трупы циклопов из пещеры, а Дейк, усевшись в самом темном уголке, принялся приводить в порядок свой меч. На мне же был ужин и Кудеяр, который, все еще спал беспробудным сном.
   Вокруг царевича, лежащего на одной из каменных кроватей, собрались все животные. Мафусаил обвил своим длинным телом большой камень, на котором находился Кудеяр, нервно мяукал, то и дело приподнимаясь на передних лапах, чтобы посмотреть, не проснулся ли хозяин. Саша улеглась рядом с гигантским телом и пристально за ним наблюдала.
   Сам Кудеяр выглядел как Белоснежка в хрустальном гробу. Он лежал, вытянув ноги и сложив руки на груди. Возможно, это Леопольд решил пошутить и положил его в такую позу, но выглядело все равно впечатляюще.
   Темно-синяя рубаха с золотой вязью узоров была из такой тонкой ткани, что она ложилась на тело царевича, очерчивая каждый его изгиб, каждый мускул. Из массы иссиня-черной гривы волос расплывались по воздуху отдельные пряди, создавая иллюзию парения. Лицо царевича было расслаблено, но черные брови все равно хмурились, будто Кудеяр был недоволен.
   - Да уж, даже спать с такой мордой - это уже искусство, - бормочу себе поднос, чтобы очнуться от оцепенения. Вид этого нелепого существа меня заворожил, как не стыдно в этом признаться.
   Когда я приблизилась к спящему, Мафусаил настороженно курлыкнул и расправил свои чудные уши, а Саша глухо зарычала. Впрочем, звери все же дали мне осмотреть своего хозяина, у которого, как выяснилось, были ледяные руки и синеватые губы... но пульс присутствовал, слава мертвым богам или чему там поклоняются сенари. Просто его величество изволило зверски замерзнуть.
   Отыскав в свалке из наших сумок свернутый львиный плащ, я расправила его, а затем заботливо укутала Кудеяра.
   Решив, что больше ему ничего не нужно, я пошла заниматься ужином.
   Быстренько устроив над углями наш походный котелок, я налила в него немного воды, насыпала крупы, покидала кусочки сухого мяса и подлила немного охмаражской приправы для вкуса, чтобы потом не выслушивать от любимых спутников "какое зелье ты на этот раз недоварила!?".
   К тому времени, когда Леопольд выволок трупы циклопов из пещеры, а Дейк оставил свой меч в покое, ужин был почти готов. Я сидела возле котелка и лениво помешивала кашу, начиная потихоньку засыпать.
   - Нам еще нужно допрашивать оставшегося одноглазого и как-то разбудить Кудеяра, - вывел меня из дремы угрюмый голос рыцаря, севшего рядом. - У тебя есть какие-нибудь предложения?
   - М? - переспрашиваю, часто моргая и выходя из состояния профессионального аутиста. - Ах, циклоп...
   - Он хочет кушать! - заметил Леопольд, сев мне на плечо. Сейчас он был попугаем. - Хочет кушать!
   - Предлагаешь его накормить? - Дейк одарил оборотня таким взглядом, что тот сжался от страха, став в два раза меньше.
   - Нет, - пискнул попугай, прыгая с моего плеча назад и превращаясь в человека. Прижавшись к моей спине и испуганно выглянув из-за плеча, Леопольд продолжил. - Но голодный циклоп - злой цикоп!
   - Я лично убью эту тварь с огромным удовольствием, стоит ей только дать повод.
   - Дейк, откуда у тебя эта кровожадность, куда делось твое рыцарское благородство? - с укоризной смотрю на него. - Тебе не кажется, что уже пора успокоиться?
   - Мне кажется, что тебе нужно поменьше болтать, - кинул на меня злобный взгляд рыцарь.
   - Эй! На меня-то ты за что кидаешься? - возмущенно смотрю на него.
   - Я спокоен, просто ты меня раздражаешь, - угрюмо, но уже вполне спокойно объяснил Дейк.
   - Я его раздражаю... превосходно! - от избытка чувств я взмахнула ложкой и случай катапультировала немного каши в циклопа. Горячая жижа обожгла великана и тот застонал. - Прости! - виновато кричу циклопу. - Я случайно!
   - Думаю, тебе не извиняться перед ним нужно, а пойти и спросить, какого черта они на нас напали, - заметил рыцарь, покосившись в сторону пленника. - Я не выдержу и прирежу его, если он останется здесь хотя бы на час. Тебе стоит поторопиться.
   - Эх, я уже надеялась, что ужина с меня будет достаточно, так нет, я должна еще и этим заниматься! - раздраженно бубню под нос, поднимаясь с места на ноющих, обрадовавшимся было отдыху ногам.
   - Что ты там бормочешь? - поинтересовался Дейк таким тоном, что мне стало страшно стоять к нему спиной.
   - Говорю, что кому-то нужно выпить валерьянки, - отвечаю, повернувшись к рыцарю.
   Сев неподалеку от циклопа, я приготовила в правой руке сферу из электричества, которой научил меня Кудеяр. Дейк встал над монстром, приготовив веревку.
   - Я сейчас сниму путы, ты сядешь, позволишь себя связать, потом ответишь на наши вопросы. Ясно? - спрашиваю у циклопа.
   Тот задумался на целых две минуты, но в итоге кивнул. Впрочем, циклоп был не дурак, он сидел спокойно, но связать себя обычной веревкой позволил только тогда, когда Дейк снял все оружие, которое было на нем.
   - Итак, откуда вы в пустыне? - угрюмо спросил рыцарь, закончив с последним узлом пут и отойдя на несколько шагов от пленника.
   Циклоп вопросительно посмотрел на него, потом на меня. Видимо, он не понимал, о чем его спрашивают.
   - Где вы жили раньше, почему пришли в пустыню? - пытаюсь сформулировать вопрос попроще.
   - Большая драка в семье, - начал великан, подумав некоторое время. Он говорил медленно, размышляя над каждым словом по несколько секунд. Видимо, старался, чтобы его речь была похожа на нашу. - Старшие родичи стали как враги. Они били нас и кусали. Мы были братья. Братья были Зуг, Оа и Уы. Зуг, - кивнул на себя. - Мы ушли от родичей и жили тут. Мы тут меньше одной луны. Тут жили волосатые звери с зубами и руками, мы их убили. Их шкуры тут, - красноречиво посмотрел на шкуру, где я устроилась. - Кончилось мясо, мы шли на охоту. Много ночей мы не могли поймать зверя, звери прятались, были только колючие толстые шишки из земли. Оа нюхал их цветы и уснул. Мы выдолбили в больших палках дырки, сыпали туда крошки мертвых цветов и дули, когда звери были далеко и мы их видели. Звери от крошек засыпали, и мы их брали. Уже три ночи зверей не было, мы стали слабыми. Когда мы нашли вас и подули в трубки, вы спали, а мы взяли зверя. У вас есть еда в мешках, а у нас нет. Было... честно.
   - Хм, - промычал Дейк, выслушав рассказ. Потом принялся переводить. - Они удрали от своего племени, потому что их сородичи взбесились и стали убивать своих. Эту пещеру они отбили у каких-то полуразумных тварей, чьи шкуры постелили на кроватях. Циклопы находятся здесь примерно месяц. Они нашли какое-то растения, чьи цветы обладают усыпляющим свойством. Высушивая эти цветы, они растирают их в порошок, который насыпают в трубки из веток и распыляют неподалеку от спящих зверей. То же самое они сделали с нами. То есть встали с ветряной стороны, распылили порошок, который мы вдохнули во сне и в итоге уснули...
   - Что ж, теперь все встало на свои места, - говорю, посмотрев на циклопа с некоторым уважением. - Только вот одно меня коробит... Скажи, Зуг, почему ваши сородичи "били вас и кусали"?
   - Кровожадные стали, - объяснил циклоп. - Мы жили, как вы, как люди, но кровожадными стали, как звери, люди стали нас убивать, а мы стали убивать их, но потом наши стали убивать своих, не отличать их от людей. Мы убежали, чтобы нас не убили люди, свои или кровожадность.
   - Кровожадность? - вопросительно смотрю на рыцаря.
   - Жажда крови, - объяснил он, еще сильнее помрачнев.
   - Ты хочешь сказать, все ваши родичи были одержимы жаждой крови и кидались не только на людей, но и на своих? - спрашиваю у циклопа.
   - Да, - ответил он, когда разобрал мои слова.
   - У вас было большое племя?
   - В лесу меньше деревьев, чем нас в семье.
   - Дейк... - встревожено смотрю на рыцаря.
   - Он может врать, - осек меня он.
   - Зачем ему врать? - спрашиваю, слезая с камня. - Если они пришли сюда примерно месяц назад, то где-то еще могут идти страшные войны между мирными жителями и озверевшими циклопами!
   - А почему ты смотришь на меня так, как будто я могу это исправить? - недовольно поинтересовался Дейк.
   - Наверное потому, что ты можешь это исправить! Ты должен пойти в Орден и рассказать не только о Кроличьей ферме, но и об этих циклопах! - восклицаю.
   - Не буду я ничего рассказывать, - вновь завел старую песню рыцарь. - Это не наше дело.
   - Может, это и не мое дело, но зато это твоя прямая обязанность! Ты приносил клятву, в которой обещал защищать мирных людей! Так вот, ты явишься в Орден и сообщишь о том, что здесь нужна помощь, хотя бы двадцати рыцарей Ордена!
   - Я не стану этого делать, и я уже объяснял, почему! - крикнул он в ответ. - Мое решение не обсуждается! А теперь развязывай этого ублюдка, и, если через минуту он еще будет здесь, я выпотрошу его, как праздничную свинью!
   Прорычав это, разъяренный рыцарь вернулся к костру и оттуда стал внимательно наблюдать за мной и за циклопом.
   Мне, естественно, ничего не оставалось делать, кроме как прогнать великана из его же пещеры.
   Развязав ему копыта, я указала на выход.
   - Ты все слышал. У тебя мало времени.
   Циклоп быстро поднялся и побежал на улицу, не оглядываясь. Когда гулкий стук копыт о камни затих, я вернулась к костру.
   Леопольд, который предпочитал не встревать в наши с Дейком нередкие перепалки, уже разложил кашу по походным мискам и молча ел свою порцию. Рыцарь к своей даже не притронулся, угрюмо глядел в огонь и думал о чем-то своем.
   Я, несмотря на ссору и испорченное настроение, аппетит не потеряла и все же заставила себя съесть отвратительную на вид кашу.
   После ужина мы вытерли всю посуду специальными тряпками, порцию Дейка вывалили обратно в котелок, а потом стали готовиться ко сну.
   Рыцарь постелил свой плащ недалеко, но ложиться, видимо, не собирался. Вместо этого он пошел прогуляться по пещере на ночь. Я не стала его останавливать, прогулка ему была необходима, к тому же он не взял с собой меч, то есть искать и добивать последнего циклопа Дейк не собирался.
   Оборотень расстелил свой плащ неподалеку от Мафусаила и Саши, чтобы ночью тайком от меня перебраться к ним.
   - Лео, почему ты спишь там? - спрашиваю у него тоном мамаши, застукавшей ребенка за шалостью. Иначе с этим чудом нельзя разговаривать в некоторых случаях, или звереет, или смертельно обижается.
   - А что, нельзя? - Леопольд изобразил на лице удивление.
   - Ложись рядом с людьми, а не с животными. Мы же это уже проходили!
   - Ладно, - проворчал оборотень, нехотя перетаскивая свой плащ поближе к костерку. - Но я не хочу спать рядом с Дейком. Он сегодня такой нервный, еще и на меня кинется...
   - У него убили коня, он расстроен. Дейка считает, что у него и так всегда полно причин для недовольства, а сейчас ему гораздо хуже обычного, - оправдываю рыцаря, сама толком не понимая, зачем. - Сейчас он прогуляется и успокоится, вот увидишь.
   - Хотелось бы, - вздохнул Леопольд, ложась на свой плащ и сворачиваясь клубком. В такой позе, похожей на собачью, оборотень стал смотреть на огонь.
   Я тоже решила, что пора бы уже ложиться. Расстелив свой плащ, я завернулась в него, как в кокон. Я приняла месяцами отрабатываемую позу и сделала огонь на углях чуть тише, чтобы не светил слишком ярко.
   - Спокойной ночи, Лео.
   - Спокойной ночи... - прошептал оборотень, сладко зевнув.
   Поначалу я решила, что не стану засыпать до тех пор, пока не вернется Дейк, но я так его и не дождалась: отключилась в первые же минуты. Когда же рыцарь соизволил вернуться, он поступил, как и подобает настоящему мужику... растолкал меня и велел погреть ему ужин, который он так и не съел.
   Мне хотелось материться, но я пожалела чуткие ушки спящего оборотня и без лишних слов стала подогревать то, что осталось в котелке.
   - Бэйр, а почему ты ничего не сделала с Кудеяром? - шепотом поинтересовался рыцарь. За время прогулки он успокоился, потому теперь казался вполне довольным жизнью.
   - А что я могла с ним сделать?
   - Если он не очнется, как мы доберемся до Демонтина? - задал мне как бы наводящий вопрос рыцарь. Сказав это, он вырвал у меня из рук свою миску и набросился на жуткую кашу так, как будто это был гусиный паштет с императорского стола.
   - И что ты предлагаешь с ним делать? Лекарств у нас немного, а чем можно лечить это несчастное дитя двух извращенцев мы понятия не имеем.
   - Может, все же попробуешь способ, о котором я тебе говорил? - вновь предложил Дейк, на этот раз без всяких намеков и ехидства, а на полном серьезе.
   - Нет уж, мне Арланда по горло хватило, - провожу пальцем по шее для наглядности. - А с таким субъектом я связываться уж и подавно не стану! Еще неизвестно, что из этого выйдет.
   - Как знаешь, но таким образом ты избавила бы его от мучений, а нас от проблем.
   - Мучений!? - возмущаюсь, переходя голосом на фальцет. - Да я бы полжизни отдала за возможность дрыхнуть днями напролет и не просыпаться!
   - Какая ж ты... - поморщился рыцарь, откладывая быстро опустевшую миску в сторону и утирая губы рукавом рубахи. - Ладно, я поел, теперь можно и спать ложиться.
   - Ну и чудесно.
   Фыркнув, я полезла обратно на свой плащ и стала устраиваться там так же удобно, как до того момента, когда меня подло разбудили. На этот раз сон был как падение в бесконечную бездну тепла и сладкой дремы, откуда не хотелось выбираться никогда и ни за что.
   Впрочем, как гласит вторая статья закона подлости, хорошего понемногу. Наверное, я проспала часа четыре к тому времени, когда меня разбудили страшные свистящие хрипы.
   Проснувшись, я не сразу поняла, в чем дело, но постепенно до меня дошло, что это было дыхание одного из спутников. Только вот кого именно?...
   Дейк, лежащий рядом, дышал ровно и тихо, Леопольд, зарывшийся в своей плащ, как в гнездо, тоже был в порядке.
   - Кудеяр, черт его побери! - вскрикиваю, быстро вставая с места и бросаясь к царевичу.
   Ушастому и правда было совсем плохо. Он часто и тяжело дышал, причем ртом и носом, что для сенари во время сна не характерно, как я поняла. К тому же, смуглая кожа сейчас была синеватой и что-то мне подсказывало, что это совсем не из-за очередной смены настроения.
   Звери царевича обеспокоенно обнюхивали его, пытались разбудить, легонько подталкивая мордами.
   - Кыш отсюда! - велю им, усаживаясь на камень, заменявший кровать.
   Первым делом я сдернула с царевича жаркий плащ, а потом начала паниковать, так как у меня не было даже предположений о том, откуда и чем могут быть вызваны эти жуткие хрипы. Единственное, что мне было понятно - Кудеяр задыхался.
   - Дейк!!! - громко кричу, бросаясь будить рыцаря. - Дейк, очнись!!!
   - Ммм? - недовольно промычал он. - Чего тебе?
   - Кудеяру плохо!
   - Что?... - с огромным трудом продрав глаза, Дейк сел на плаще и тупо уставился на меня. - Что с ним, очухался, что ли?...
   - Нет! Он задыхается! Надо что-то делать!
   Проснувшись, наконец, рыцарь осознал, что громкие хрипы - это не звон у него в ушах после внезапного пробуждения. Испугавшись, как и я, Дейк вскочил и подбежал к больному, по пути взяв из общей кучи сумок нашу импровизированную аптечку.
   Я тем временем подняла на ноги Леопольда, так как он один из всех нас читал книги по местной медицине, причем немало. Уж если кто из нас мог понять, в чем дело, то только оборотень.
   Подняв на ноги и Леопольда, я вернулась к Кудеяру.
   - Дейк, что с ним такое!? - обеспокоенно смотрю на рыцаря.
   - Понятия не имею, - ответил он, нахмурившись. - Я не понимаю, что не так и, главное, почему.
   - Какая-нибудь аллергическая реакция на те цветы? - предполагаю. - У среди лекарств нас нет ничего против аллергии?
   - Издеваешься? - с укором посмотрел на меня рыцарь.
   - Может, ему не хватает воздуха? - подошел проснувшийся Леопольд.
   - Думайте быстрее, он сейчас загнется у нас на руках, что тогда делать будем!? - вскрикнула я. Ох, и плохо же было дело!...
   - Попытайся направить воздух ему в глотку, ты же умеешь направлять стихии! - велел Дейк, уступая мне место рядом с царевичем. - Я понятия не имею, что с ним такое, но, думаю, это должно помочь!
   - Я же не умею с воздухом работать, только с огнем!...
   - Бэйр, твое "не умею" приведет к мировой войне! - воскликнул Дейк. - Его родители разорили Тангей из-за жалкого посла, только представь, что они с нами сделают, если это чудовище погибнет на чужбине!
   - Но я ведь могу сделать еще хуже! - кричу в ответ, лихорадочно напрягая мозги.
   Так... так-так-так... если воздух находится повсюду вокруг меня, то его надо просто почувствовать и как-то захватить над ним власть, управлять им... но как?
   После первой же попытки я поняла, что все то бесполезно. Петля магии, так легко покоряющая огонь, легко соскальзывала с воздуха, не было никакой возможности даже почувствовать стихию, не то, что управлять ей.
   - Дейк, я не могу! - в отчаянии смотрю на рыцаря после нескольких попыток. - Это не мое!
   Кудеяр тем временем начал дышать чаще и судорожнее, с трудом глотая воздух. Ужасный свист стал громче.
   - Леопольд!? - смотрю на оборотня.
   - Я не понимаю! - пожал плечами Лео, внимательно осмотрев царевича и прижавшись ухом к его груди на время. - Наверное, это как-то связано с тем, что в нем кровь сенари... о них в книгах почти не пишут, я ничего не знаю!
   - Дейк!? - вновь смотрю на рыцаря.
   - Попробуй то, что я сказал тебе еще днем!
   - Он задыхается, черт возьми, а ты предлагаешь мне действовать по методу из сказок!?
   - Да! У нас больше ничего нет, мы не лекари-сенари, у нас нет для него никаких лекарств!
   - Давайте дадим ему все, что найдем в его сумках!
   - Бэйр!
   Подумав немного, я мысленно прокляла рыцаря и, преодолев секундное отвращение, прижалась к уже фиолетовым губам Кудеяра. В следующую секунду я ощутила мощный толчок горячей энергии, меня словно прижало к царевичу неведомой силой, возникло такое чувство, будто между нами возникла воронка, быстро вытягивающая из меня силы.
   Все это продолжалось секунды три, которые были для меня сродни нескольким часам. Кошмарный обряд кончился, когда в мои плечи неожиданно впились сильные руки царевича и оттолкнули так, что я чуть не упала на пол. К счастью, меня подхватил Дейк.
   - Очнулся! - воскликнул оборотень, тут же отпрыгивая от Кудеяра, который резко сел на кровати и страшно закашлялся, от чего его длинные волосы встали дыбом и стали похожи на огромную клубящуюся тучу.
   - Кудеяр, ты как? - спрашиваю у царевича, пытаясь постучать его по спине. Но он не отвечал, только жутко кашлял. Свист из груди никуда не ушел, царевич хоть и очнулся, но по-прежнему задыхался. - Что тебе нужно сделать, скажи!? - пытаюсь достучаться до сознания полусенари.
   - В сумке... - прохрипел он и закашлялся с новой силой, так, что свалился с достаточно высокого камня.
   Ударившись о пол плечом, царевич непроизвольно вскрикнул от боли. После этого он потерял возможность даже кашлять, просто лежал на полу, и из его груди вырывался жуткий хриплый свист.
   Я бросилась к Мафусаилу, на котором было полно различных сумок, и взяла ту из них, от которой шел сильный запах сушеных трав. Скорее всего, это была аптечка, в которой могло находиться нечто, что царевич использует при таких приступах... Видимо, это у него не первый раз, если он специально подготовился... неужели он астматик? Сенари-ветра астматик!?
   Сев возле Кудеяра на каменном полу, я протянула к его рукам уже раскрытую сумку.
   - Что из этого тебе нужно!?
   Дрожащей рукой царевич судорожно принялся искать что-то внутри черного мешочка, его глаза при этом беспорядочно бегали по потолку, как у незрячего.
   Наконец, он вытащил из сумки небольшой кулек и попытался что-то мне сказать.
   - Вввв... уу.... иии... - после двух более-менее понятных звуков Кудеяр вновь захрипел.
   Раскрыв кулек, я взяла оттуда щепотку сушеных трав и сунула под нос царевичу. Он замотал головой, показывая, что я делаю не то.
   - А что надо!?
   - Наверное, это заварить! - посоветовал Леопольд, уже держащий в руках железную кружку с водой.
   Кивнув, я бросила несколько щепоток трав в воду и взяла кружку в руки. Пламя на моей правой ладони за несколько секунд раскалилось до огромной температуры, а уже через минуту вода вскипела. К счастью, царевич продержался эту минуту, хотя уже начал закатывать глаза и терять сознание.
   Леопольд приподнял голову Кудеяра, и я осторожно прижала горячий ободок кружки к губам царевича. Почувствовав это, он из последних сил сделал глубокий вдох, чтобы дым от варева вошел в носоглотку.
   После этого Кудеяру видимо полегчало, он смог обхватить губами ободок чашки и, не обращая внимания на то, что там был кипяток, принялся жадно пить, прерываясь после каждого глотка, чтобы сделать очередной вдох.
   Видно было, что еще кипящая жидкость причиняет Кудеяру сильную боль, обжигая полость рта и желудок, по щекам катились непроизвольные слезы, лицо покрылось красными пятнами и испариной, но царевич не позволил себе даже стона, не то что крика.
   Когда напиток в кружке кончился, Кудеяр оттолкнул от себя Леопольда, который его держал, упал на пол лицом вниз и неуклюже закрылся руками.
   Спина царевича теперь часто вздымалась, дыхание нелюдя стало ритмичным и без свиста. Видимо, хороший знак...
   - Кудеяр? - тихо зову царевича после минуты молчания. Никто из нас пока не понимал, кончилось все или же нужно делать еще что-то. - Кудеяр, ты в порядке?
   Судя по звукам, донесшихся от царевича, он попытался что-то произнести, но не смог. Все его тело как будто скрутила судорога, он скрючился на полу, прижав колени к груди.
   Рядом с ним сел Леопольд. В руках оборотень держал небольшую продолговатую бутылочку, в которой мы хранили целебную мазь, способную быстро заживлять неглубокие раны, синяки и ожоги.
   - Выпей, легче станет, - велел царевичу оборотень, переворачивая его лицом вверх.
   Кудеяр, открыв глаза, увидел, чем именно его пытаются напоить и бешено затряс головой, пытаясь отстраниться от Леопольда, но тот одной рукой схватил нелюдя за ухо, чтобы не дергался, а другой зажал нос.
   - Дейк вылей ему в рот одну треть! - крикнул он рыцарю.
   Дейк растерялся только на секунду, но потом схватил упавшую на пол бутылку, вытащил пробку и, как только Кудеяру стало не хватать воздуха и он раскрыл зубастую пасть, сунул туда горлышко.
   Жидкость хлынула в глотку нелюдя, от чего у несчастного глаза на лоб полезли. Вкус у этой дряни, должно быть, бы такой же мерзкий, как и ощущения, которыми всегда сопровождается заживление... Но как царевич не пытался это выплюнуть, Леопольд все же заставил его проглотить всю порцию, затем еще и еще.
   Кудеяра трясло, как эпилептика, когда он выпил ровно треть из бутылки.
   Леопольд, облегченно выдохнув, закупорил ее и положил в нашу аптечку. Мы стали наблюдать за царевичем. Вскоре Кудеяра перестало трясти, он судорожно сглотнул, после чего на его лице проявилось удивленное выражение. Видимо, он обнаружил, что боль ушла.
   Нелюдь нашел в себе силы сесть рядом с рыцарем, опершись спиной о камень и прижав колени к груди. Весь вид царевича вызывал жалость, он был похож на огромного измученного ребенка, который едва держится, чтобы не начать истерику. Его длинные уши опустились и дрожали, волосы упали на плечи.
   - Ты в порядке? - спрашиваю у него в который раз, попытавшись аккуратно приблизиться. Впрочем, царевич, как только я протянула к нему руку, окинул меня таким ненавидящим взглядом, что вся жалось к нему испарилась.
   Утерев рукавом шелковой рубахи слезы с лица, он глубоко вздохнул, потом прикрыл глаза, сел в позу лотоса, и застыл.
   - Кудеяр?... - зову его спустя минуту.
   - Он в трансе, вряд ли ты его сейчас дозовешься, - вздохнул Дейк, потянув замершего царевича за ухо. Никакой реакции. - Видишь?
   - Это значит, что все хорошо? - уточняю, в душе не слишком веря, что все обошлось. - Нам не надо больше ничего делать?
   - Не надо, - кивнул мне Леопольд. - Думаю, он просто восстанавливает силы.
   - Кошмар какой-то... - теперь и я позволила себе вздохнуть. Облегчение прокатилось по телу тяжелой волной, захотелось поскорее куда-нибудь сесть и выпить чего покрепче. - Что это вообще было?
   - Думаю, он объяснит нам, когда придет в себя, - пожал плечами рыцарь. - А это произойдет нескоро. Разумнее всего нам сейчас лечь обратно и немного поспать.
   - Спать!? После такого я не усну! Меня всю трясет так же, как и его несколько минут назад, - указываю на царевича.
   - Куда ты денешься? - угрюмо спросил Дейк, вставая и идя к своему плащу. - До рассвета не больше двух часов. Этого времени хватит, чтобы ушла усталость.
   Леопольд последовал примеру рыцаря и вернулся в свое странное гнездо. Мне ничего не оставалось делать, кроме как улечься на свое прежнее место и попытаться хотя бы успокоиться... Это было не так-то просто. Хотя Кудеяр был в относительном порядке, мне все время казалось, что вот-вот ему опять станет плохо. Для того, чтобы не нервничать, я легла так, чтобы могла видеть медитирующего царевича.
   От наблюдения за неподвижной фигурой у меня начали слипаться глаза. Вдруг что-то случиться, а я буду спать, и никто так и не услышит? Ведь за все время он даже не шевельнулся, нормально ли это?... Стоило этой мысли в сотый раз проскочить в моей голове, как у меня внутри как будто случилось замыкание. Я моргнула... а когда открыла глаза, оказалась в пустыне, залитой ярким солнечным светом.
   Подумав, что у меня галлюцинации на нервной почве, я поморгала еще, а потом вновь открыла глаза и осмотрелась.
   Пустыня никуда не исчезла.
   Вскоре я сообразила, что к чему. Дейк, Леопольд, Черт, Мафусаил и Саша - все они были на месте. Кажется, пещера, в которой мы уснули, действительно исчезает днем. Вот, день наступил, а она исчезла. Видимо, я все же уснула, только сама не заметила, как.
   Подивившись тому, как быстро я до всего догадалась, я села на земле и хорошенько потянулась, пнув ногой спящего рыцаря. Тот недовольно всхрапнул и попросил отвалить на ближайшие полчаса.
   Хмыкнув, я встала с плаща и укрыла им Дейка, чтобы он не получил перегрев от начавшего припекать солнца.
   Почувствовав безумную жажду, я направилась к нашим сумкам, заметив по пути, царевича. Он уже ожил и сейчас сидел около ядовито-зеленого костерка, пытаясь силой своего страшного взгляда заставить варить котелок, который неизвестно почему потемнел и обзавелся вмятиной...
   Кудеяр, к моему удивлению, был в одних только синих шароварах. Рубаху, сапоги, оружие и прочее, чем он был увешен, - все было снято. Волосы царевич заплел в аккуратную длинную косу, а ее уже скрутил в замысловатый пучок.
   - Ты все же очухался! - дружелюбно улыбаюсь, садясь возле спутника и делая один большой глоток из своей фляги. - Как себя чувствуешь?
   - Я простудился и безумно голоден, - угрюмо объяснил мне он, посмотрев на котелок, в котором находилось примерно восемь разбитых яиц, уже начинающих поджариваться. - Как я могу себя чувствовать, по-твоему?... Апчхи! - чудовищный чих чуть не потушил зеленый костер и заставил огромные уши царевича расправиться и хлопнуть в воздухе. Бедняга достал платок из сложного пояса шаровар и изящно высморкался. Насколько с его размерами это вообще можно было сделать изящно.
   - Простудился? Ты сегодня ночью лежал при смерти, вообще-то!
   - У меня это называется простудой. Впрочем, обычно у меня при ней нет галлюцинаций... Это странно, но, когда был приступ, я был уверен, что нахожусь в пещере.
   - Ах, да! Ты же ничего не знаешь... Сейчас расскажу.
   И я поведала Кудеяру обо всем, что произошло за последние сутки. Узнав о циклопах, о кобыле Днйка и о том, что все это время происходило с ним самим, царевич надолго задумался. Он вышел из своих рассуждений только тогда, когда огромный омлет был уже готов. Поскольку Дейк и Леопольд благополучно спали, мы с Кудеяром отрезали себе по большому куску и стали завтракать. Будить спутников не хотелось.
   - Значит, я отравился той пыльцой. Ааа... - царевич вдруг задергал носом и снова чихнул так, что уши хлопнули по воздуху. - ...Если пыльца распылена по воздуху, то это вполне возможно. Ведь во мне часть от сенари, ветер проходит через мое тело свободно, как через решето, оставляя всякую дрянь внутри... Мне еще повезло, что это было всего лишь снотворное, а не яд. Иначе я бы точно умер.
   - То есть... я не понимаю, что значит, ветер проходит тебя насквозь?
   - Сенари ведь не маги, это их врожденные физические способности - управлять стихиями, - Кудеяр указал на свою смуглую голую грудь. Я подумала о том, что надо бы смутиться, но потом вспомнила про омлет и фигура нелюдя выскочила у меня из головы. - Моя кожа слишком тонкая и не защищает от того, что носит в себе ветер. У сенари ветра она очень плотная, к тому же, меняет цвет... Апчхи!... А у меня все иначе, потому если какое-то вещество распылить в воздухе, оно попадет мне не только в дыхательные пути, но и внутрь... Это достаточно тяжело объяснить, но это так.
   - Хочешь сказать, любой яд моментально распространяется по всему твоему организму?
   - Да, если он находится в воздухе... - Кудеяр опять чихнул и шмыгнул носом.
   - Что ж... тебе можно только посочувствовать. Получается, ты можешь серьезно заболеть, просто постояв с чем-то, что источает отвратительный запах?
   - Именно.
   - Тогда это все объясняет! Вчера я ужасно испугалась, потому что никак не могла понять, что с тобой происходит... Скажи-ка, а как это предотвратить?
   - Обычно я пью тот отвар и дышу его паром. Это помогает. Если у меня опять будет приступ, можешь просто дать мне его. И ничего больше делать не нужно, - сказал Кудеяр, утерев ладонью кончик носа и почему-то улыбнувшись.
   - Что ты так улыбаешься? - спрашиваю, с подозрением посмотрев на царевича.
   - Хм... - он улыбнулся шире и приподнял уши. - Если у меня снова случится приступ, не нужно меня целовать. Это лишнее.
   - Ах, это... Это Дейк меня заставил, - морщусь. Еще и это припомнил, сволочь... - Но после поцелуя ты очнулся и объяснил мне, что нужно делать. Так что, может, это было не так уж и бесполезно.
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Это же легенда о королевском поцелуе. Снятие многих заклятий, огромная сила и все такое... Неужели ты об этом не слышал?
   - Первый раз, - удивленно посмотрел на меня Кудеяр.
   - Дейк мне сказал, что это поможет тебе проснуться, а другого выхода у нас нет. Я просто попробовала... - оправдываюсь.
   - Хм. Так вот, в чем было дело, - фыркнул царевич, едва сдержав очередной чих. - Я ведь очень удивился, когда проснулся. Первые несколько секунд я понимал только то, что вокруг темно и ты зачем-то меня целуешь... Не очень люблю разочаровывать женщин, но это уже переходило всякие границы, приставать ко мне, пока я сплю! Помню, я пытался тебя отстранить и сильно толкнул, ты чуть не упала на пол... Думаю, с учетом обстоятельств, стоит извиниться за это.
   - Да ладно, ерунда. - улыбаюсь. - Главное, все живы. Кроме бедняжки-кобылы. Жалко ее, хорошая была лошадь...
   - Никогда, - раздался прямо надо мной злобный голос рыцаря. От страшной интонации я невольно вжала голову в плечи. - Никогда не упоминай ее при мне больше!
   - Ах... ты проснулся? - смотрю вверх. Дейк стоял прямо надо мной.
   - Да, - зевнул рыцарь. - Я проснулся. Смотрю, и наша спящая девица-красавица очухалась!
   - На твоем месте я бы не стал так говорить, - многозначительно посмотрел на него царевич, угрожающе прищурившись и прижав уши к голове. - Я не вспыльчив, но... Аааа... - Кудеяр неожиданно задергал носом, сморщился... но все же не чихнул, только сбил все впечатление. - Черт!... Ааапчхиии!!!... - от громоподобного чиха и сильного потока воздуха пламя костерка прижалось к земле, а мы с Дейком вздрогнули. Царевич утер нос платком, посмотрел на нас красными глазами и продолжил голосом несчастного простуженного, у которого насмерть забит нос. - ...Но оскорблений не потерплю!
   Конечно, мы с Дейком покатились со смеху, чем еще больше оскорбили ушастого. Он расстроено опустил задрожавшие от обиды слушалки и отвернулся.
   - Не обижайтесь на наш смех, ваше величество! - усмехнулся рыцарь, садясь рядом со мной.
   - Я не обижаюсь, - раздраженно буркнул Кудеяр, вновь прижавшись носом к платку. - Я жалок! Думаю, на вашем месте я смеялся бы так же громко.
   - Ты не жалкий, ты просто очень смешной... - улыбаюсь, едва сдерживаясь, чтобы не зайтись новым залпом. - Особенно твои ушки... они так дергаются, я не могу!... Ха-ха-ха!...
   - Бэйр, хватит ржать! - одернул меня Дейк, который сам из последних сил держался. - Лучше положи мне этого омлета... В свою тарелку, чтобы не мыть потом лишнее!
   - Эх, ладно... хе-хе-хе...
   Вскоре, правда, проснулся Леопольд, и все спокойствие ушло в небытие.
   Увидев относительно здорового Кудеяра, оборотень на радостях полез его обнимать. Тот, увидев оголтелые глаза Леопольда, шарахнулся от него так, как будто оборотень собирался его покусать! Зрелище было еще веселее прежнего, и пока Кудеяр в ужасе отползал от Леопольда, пытаясь ему объяснить, почему на Охмараге объятия между мужчинами не приняты, мы с Дейком до слез ржали над этими двумя... похоже, после этой ночки у нас просто случилась истерика.
   Дикари
   После завтрака настроение у всех было соответствующее. Быстро собравшись, мы пустились в путь, попеременно ехидничая друг над другом и отпуская шуточки.... так было до того, пока жара нас всех не заткнула, высушив глотки. Мы окунулись в мирок невыносимой духоты, палящего солнца и пейзажей, которые не менялись километрами.
   Все встало на свои места, как будто ничего страшного не произошло с нами вчера. Вообще, путешествие по жаре, среди этих красных песков, холмов и колючей травы делало что-то невероятное с моей памятью. Я как будто проваливалась в яму во времени: минуты растягивались в часы, а часы - в недели. И к вечеру мне уже казалось, что все произошедшее с нами, с царевичем, с кобылой Дейка... все это было несколько месяцев назад, никак не меньше.
   Так проходили и все следующие дни.
   Завтрак, путь, привал, ужин и милая дружеская болтовня перед сном, когда воздух и земля остывали настолько, что часик мы вновь могли чувствовать себя живыми, а потом мерзли до рассвета.
   В такие вечера Леопольд развлекал нас игрой на своей флейте. Кудеяр, который хорошо разбирался еще и в музыке, научил оборотня нескольким мелодиям, так что теперь наш флейтист чувствовал себя как минимум бродячим менестрелем, у которого огромный талант, только, увы, пока непризнанный публикой.
   Я, к слову, тоже не сталась без внимания царевича. Обучая меня основам магии, он вошел во вкус и решил натаскать меня хотя бы до среднего уровня: с моей силищей это было вполне достижимо. Кудеяр старался выжать из тех немногих часов занятий все, что только можно было... Мне даже сложно сказать, рада я этому или нет. Конечно, мне всегда нравилось совершенствовать свои навыки, но раньше это походило на игру, а теперь стало тяжелой работой, приходилось выкладываться по полной, чего я раньше никогда не делала... точнее, думала, что делала, но теперь поняла, что это не так, и изматывать меня можно гораздо дольше и с большими изощрениями.
   Впрочем, старания Кудеяра не прошли даром. Я многому научилась, в своих глазах так вообще перешла на новый уровень! Только вот ушастый учитель уверил меня, что только теперь я с гордостью могу называть себя магом средней руки, а до настоящего искусства мне еще по-прежнему очень далеко... Звучало это немного обидно, но, с другой стороны, заставляло тянуться к знаниям.
   Сам Кудеяр, поездив пару дней без верхней одежды, то есть под прямыми лучами нещадно палящего солнца, вскоре пропекся насквозь и избавился от своей простуды. Кроме того, это чудо загорело и теперь было похоже на диковиного араба. Иссиня черные волосы, коричневый загар и яркие светло-голубые глаза... Да уж, это надо было видеть! Даже внешность Леопольда теперь казалась вполне себе заурядной по сравнению с видом царевича. Впрочем, с Кудеяром никто не мог сравниться в необычности, это было очевидно. За время пути я только больше убедилось в этом. Чем больше я узнавала царевича Охмараги, тем больше понимала, что он - самое противоречивое создание из всех, которых я встречала и, возможно, встречу. Все его странные принципы порой шли один против другого, но каким-то образом все же существовали вместе. Понять царевича было невозможно ни мне, ни Дейку. Разве что Леопольд благодаря гибкости своего мышления мог перестроиться не только на разум животного, но и на разум этого ветра-тени.
   Однозначного мнения об этой живой легенде у меня так и не сложилось. Он казался мне инопланетянином, судить которого я не могу просто потому, что не понимаю, как он устроен.
   Примерно через неделю после того, как мы встретили циклопов, Дейк, просматривая одним утром карту, объявил радостную новость: через денек мы пересечем мост и окажемся в городе, а там уже будет меньше недели быстрой до Искупления! Конечно, после недели в отвратительных условиях пустоши это звучало так же, как "через пару дней вам простят все грехи, и вы попадете в райские кущи, где будете вечно довольны и счастливы".
   К тому времени я уже грезила о бадье с ледяной водой и как минимум полусотне баночек с мылом, шампунем, кремов и бальзамов... Это было ужасно, ходить столько дней, не имея возможности ни в речке искупаться, ни хотя бы просто ополоснуть лицо! Кроме того, я не могла нормально поесть, не могла постирать грязную одежду и, что уж там, даже выспаться нормально не могла! Сущий ад.
   В общем, город стал для меня олицетворением чего-то прекрасного и вечного, к чему стремится каждая человеческая душа. Да и не для меня одной, на самом деле. Кудеяр, которого уже трясло от однообразной еды, даже предложил не спать ночью, чтобы к полудню следующего дня быть уже за городскими стенами. Дейк эту идею поддержал, а меня и Леопольда уже никто не спрашивал - все и так было понятно.
   И, собственно, вот, уже закат, а мы продолжаем путь, хотя к этому времени обычно уже на привале.
   Леопольд превратился в орла и парил в небе, осматривал местность, чтобы потом доложить нам, сколько еще идти до моста.
   Дейк, приноровившийся сидеть на Мафусаиле в позе Мыслителя, о чем-то сильно задумался, а Кудеяр от скуки пустился в мечтания.
   - Забавный он, - дернул ушами царевич, проводив Леопольда в небе задумчивым взглядом. - Хочу себе такого раба.
   - Кудеяр, за такие слова мне хочется дать тебе в нос! - замечаю, поравнявшись с ним на Черте. - Не смей даже думать о том, чтобы нацепить на Леопольда ошейник! Судя по тому, как сильно бьется в тебе эта рабовладельческая жилка, ты вполне способен и не на такое.
   - Да я и не про него конкретного говорю, я имею ввиду его расу, - невозмутимо объяснил царевич. - Да и что тут такого? Такой многоликий оборотень будет идеальным компаньоном. Он будет человеком, когда мне нужна будет помощь, пушистым котом, когда мне будет грустно... он сможет быть даже коровой, если мне вдруг захочется молока! - продолжил мечтать он. - Правда, тогда мне нужна будет девушка... Да, девушка будет еще лучше. Я даже смогу взять ее в жены, потому что она будет похожа на меня и сможет родить мне детей, похожих на меня!...
   От такой перспективы его уши обрадованно растопырились.
   - Нужно найти его мать и узнать, каким образом она прокляла того графа, тогда...
   - Хочешь спать со своей коровой, да? - ехидно усмехаюсь. - У вас сенари есть понятие об извращенцах?
   - Есть, но оно немного более размыто, чем ваше, - на полном серьезе ответил царевич. Мысленно он уже наверняка прокладывал маршрут через Агирад, чтобы навестить Тому и задать пару вопросиков о проклятиях, потому что на время замолчал.
   - А что насчет нелюдей? - вдруг спросил Кудеяр, прийдя к какой-то мысли. - Я слышал, люди очень брезгливы в этом отношении.
   - Не знаю, спроси об этом у Дейка, - предлагаю. - У меня не так много опыта, да и вообще...
   - В самом деле? - искренне удивился царевич. - А рыцарь сказал мне, что ты в этих делах весьма искушена и даже сумела пленить демона, чтобы забрать его силу.
   - Что!? - это прозвучало так, что даже Черт встал как вкопанный и покосился на меня. - Так и сказал!? - поворачиваюсь к рыцарю, но того очень заинтересовал придорожный камень в другой стороне дороги.
   - Да.
   - Больше его слушай! - буркнула я. От возмущения даже ругательства в голову не шли.
  
  
   Впрочем мысли о том, что мы скоро выберемся из этого кошмарного места в цивилизованный мир, довольно быстро заставили меня забыть об обиде и я снова заговорила со спутниками.
   - Как думаете, а кто все же построил тот мост? - спросила я, вспомнив вдруг о том, что мы обещали мужикам с Кроличьей Фермы разобраться с этим.
   - Циклопы, наверное. Связали вместе несколько бревен, чтобы перебраться через ущелье, - лениво предположил Кудеяр.
   - Пару бревен? - насмешливо фыркнул Дейк. - Пару троек десятков бревен, если уж на то пошло. Это ущелье - не ямка посреди дороги. Длина не меньше полусотни метров, ваше величество.
   - У нас в стране земля не покрывается трещинами и не раскалывается, так что я, к своему счастью, не знаю, как выглядят ущелья, - язвительно заметил Кудеяр. - В любом случае, мост построил кто-то, кому нужно было перейти с одной стороны на другую. Это могли быть циклопы.
   - Циклопы могли бы, но, чтобы построить мост, нужно больше рук, втроем они вряд ли справились бы, - заметил рыцарь.
   - А кто сказал, что их было трое? - как бы невзначай спросил царевич.
   - Циклоп, которого нам удалось спасти от Дейка, - отвечаю ему.
   - И вы что, ему поверили? - с укором посмотрел на меня Кудеяр. - Судя по твоему молчанию, вы не слишком-то задумывались о том, сколько их на самом деле.
   - Они слишком тупые для того, чтобы так умело врать, - покачал головой рыцарь. - Тот и двух слов правильно связать не мог, и это когда знал, что хочет сказать. Но во время допроса он старался говорить правильно и прерывался не больше, чем на пару секунд... придумать свой рассказ и правильно говорить одновременно он просто не мог.
   - Дейк прав, - киваю. - Вряд ли тот бедняга мог врать.
   - Что ж, тогда пусть хозяин моста сам покажется нам, - решил царевич.
   Буквально через несколько минут после этого разговора к нам вернулся Леопольд. Еще в полете он превратился в попугая, чтобы сесть мне на руку и не поцарапать ее здоровыми хищными когтями.
   - Мост за тем холмом! - радостно крикнул попугай, встопорщив хохолок и взмахнув крыльями. - Совсем ничего осталось!
   - Тогда почему тебя так долго не было, раз мост, до которого тебе надо было лететь, находился так близко? - с подозрением спросил Кудеяр.
   - Полли любит летать! - радостно крикнул ему попугай и вновь взвился в воздух, устремившись в сторону холма.
   - Черта с два, если эта серая курица прибудет на мост быстрее нас! - неожиданно Кудеяр весело гикнул и велел Мафусаилу набирать скорость.
   Черта даже подгонять не нужно было, он сам помчался во весь опор рядом с драконом. Конь пытался соревноваться с Мафусаилом, хотя разница в количестве ног заранее определяла итог этих состязаний.
   Ящер, конечно же, скрылся за холмом первым, что ни на шутку разозлило моего коня. Он ринулся за драконом с неистовым ржанием, как будто хотел укусить того за кончик хвоста.
   Но когда мы, мчась во весь опор, обогнули холм, выяснилось, что за ним был очень узкий проход и всего каких-то два метра до той самой расщелины! То есть, если мы срочно не затормозим, то свалимся!
   Я потянула поводья на себя, наклонившись всем телом назад и сильно рискуя упасть. Конь сам попытался сбавить ход и остановиться, но было уже поздно... Мы оба где-то внутри уже понимали, что падение неизбежно, а времени, чтобы что-то сообразить, очень мало.
   Но вдруг, за какие-то тридцать сантиметров от пропасти, Черт резко повернул и, сделав какой-то невероятный прыжок в сторону, приземлился ровно там, где начинался каменный мост. Присев на задние копыта, конь проехался немного по земле, потом взошел на мост и там через несколько метров смог, наконец, остановиться.
   Не веря в то, что все обошлось, я какое-то время неподвижно сидела в седле, не в силах даже разжать пальцы на поводьях.
   Черт пришел в себя быстрее, чем я, и встал в нормальную лошадиную позу, а не в позу креветки с расставленными в стороны копытами.
   Без моего веления развернувшись к началу ущелья, где находился Мафусаил, конь ехидно заржал и показал ящеру свои зубы, как бы говоря, что он все равно пришел на мост первым, а тот неудачник. Мафусаил обиженно курлыкнул и посмотрел на своего царевича, прося о поддержки.
   Но хозяин оставил ящерку без внимания, он пристально всматривался куда-то вперед, как загипнотизированный. Я обернулась, чтобы посмотреть туда же, куда и царевич, но ничего странного не увидела.
   Мост, на котором я стояла, в длину был около семидесяти метров. Он был достаточно грубо выдолблен в как будто упавшей в расщелину скале... хотя не как будто, а точно. Одна из скал на другой стороне по неизвестным причинам упала в расщелину и застряла, а кто-то с помощью инструментов выдолбил в ней этот проход.
   - Кудеяр, ты в порядке? - кричу царевичу, который не отрывал взгляда от пустого моста.
   - Да, - спустя какое-то время ответил царевич и пустил своего дракона вслед за Чертом. - Мне просто показалось... впрочем, это неважно. Должно быть, я просто устал.
   - Ничего, скоро отоспимся и отдохнем, - улыбаюсь, разворачивая коня.
   Фыркнув, Черт гордо поскакал вперед, как специально приподняв подстриженный хвост, чтобы Мафусаил видел его зад. Дракон сзади что-то недовольно урчал, как будто жалуясь на ужасный характер коня.
   - Чертик, они особы из королевского дворца, как ты себя ведешь? - шепчу ему, потрепав за рыжее ухо. Жеребец в ответ на этот жест недовольно затряс головой и возмущенно заржал, мол, что хочу, то и делаю.
   Мы уже достигли середины моста, когда я поняла, что что-то действительно не так. И то, что так взволновало Кудеяра, теперь стало мерещиться и мне.
   На расстоянии одной трети от обрыва сбоку от перил воздух подрагивал, как бывает от высокой температуры. Это явление то исчезало, то появлялось вновь, пока я не подъехала на десять метров и не поняла, в чем дело...
   Это были не колебания воздуха, а два больших очень хорошо замаскированных под местный пейзаж шатра, установленных на специально сделанные выступы. По мере приближения рисунок на них искажался и это было похоже на дымку, которая мне померещилась.
   Окончательно я в этом убедилась, когда да шатров было метра три, и тогда что-то предпринимать было уже поздно.
   Я не успела ничего сделать, когда прямо передо мной выскочили странные существа невысокого роста, с землистого цвета кожей, странными прическами, мордами с кошачьими носами и маленькими раскосыми глазами. Кто это такие, я понятия не имела, но копья в их четырехпалых руках и набедренные повязки говорили о том, что существа разумные и что из шатра выглянули не просто воздухом подышать.
   - Стой! - крикнул один из них, подбегая ко мне. Два других бежали чуть позади него, держа наготове длинные тонкие палки.
   - Пограничники, что ли? - удивленно спрашиваю, притормаживая Черта.
   - Кто такая? - злобно спросил у меня главный, втянув своим кошачьим носом воздух вокруг меня
   - Странствующая монахиня из церкви святого Патрика, пришла проповедовать, есть грамотка о неприкосновенности, - усмехаюсь. Вблизи существа оказались не страшным, а скорее забавными, хотя выражения их лиц не предвещали ничего хорошего.
   - Шутим, значит? - нехорошо нахмурился главарь странных созданий, наклонив голову с маленькими ушками набок.
   - Что вы, разве я не похожа на монахиню?...
   - Аааа-аать! - крикнул главарь и махнул рукой.
   Два солдата тут же подняли палки и... дунули в них, что есть сил.
   Примерно через секунду я поняла, что это значит, но было уже поздно.
   Я очнулась связанной, в темной плетеной из сильно пахнущей соломы хижине. Сколько времени я провела без сознания, было неясно.
   Без особых трудностей я прожгла веревки на руках и ногах, затем стала звать спутников.
   - Эй, кто-нибудь тут есть? - шепотом спрашиваю, в надежде, что нас свалили в одну кучу.
   - Я, - тихо отозвался Леопольд откуда-то слева. - Меня они не заметили, я успел улететь, потом пробрался к тебе.
   - А где остальные?
   - Тут никого больше нет. Кудеяр опять впал в спячку и его куда-то унесли, а Дейка, как единственного адекватного мужчину, увели на допрос. Черта загнали к остальной скотине и, кажется, собираются съесть, а Мафусаил вырвался и улетел на скалы.
   - Чудесненько... я даже уже не удивляюсь, что мы опять вляпались в передрягу, - хмыкаю. - Ладно. Сколько я тут валяюсь, не скажешь?
   - Не больше получаса, - неуверенно ответил оборотень.
   - Ага... Мало. В прошлый раз трава действовала дольше.
   - Эти твари просто лучше ее обрабатывают, - предположил Леопольд. - Кстати, их тут очень много, целый город! Они оттащили вас с моста к себе в лагерь, который находится в кольце скал. Здесь их убежище. Вход только через хорошо охраняемую пещеру, закрытую камнем снаружи. Думаю, удрать отсюда будет трудно, те камни даже мне не сдвинуть.
   - Так сколько этих чудиков?
   - Тысяча, а, может, и больше.
   - Ты узнал, чего они хотят?
   - Нет, я только пробрался к тебе и не уходил никуда.
   - Угу, ясно... Скажи, а меня охраняют?
   - Да, один стоит прямо у двери.
   - Так...
   В голове у меня довольно быстро сложился простенький, вполне осуществимый план.
   - Что ж, тогда начнем с классики. Давай, становись крысой, будешь сидеть у меня в шарфе, в случае чего, вылезешь и поможешь.
   - Хорошо.
   Оборотень обернулся крыской, быстро взобрался ко мне на плечо, а там уже залез в свой любимый шарф.
   Я встала, стряхнула с себя пыль и прошла к ближайшей стене темного сарая. Спустя какое-то время поисков на ощупь я обнаружила дверь и изо всех сил стукнула в нее кулаком. Она, естественно, не поддалась.
   - Чего долбишь!? - крикнул мне кто-то снаружи.
   - Это ошибка! - крикнула я жалобным голосом с нотками истерического плача. - Я монахиня! Отпустите меня, я ничего не сделала!
   - В борделе мы таких монахинь видали!
   - За что вы заперли несчастную девушку!?
   - Заткнись и сиди смирно! Глава с тобой разберется позже.
   - Где мой братик!? Где мой муж!? Я хочу их видеть! - ору, якобы окончательно впадая в истерику. Не забываю усердно колотить в дверь кулаками. - Мне страшно! Что с ними!? Что вы с ними сделали, чудовища!?
   - Прекрати орать, а не то я войду! - гаркнул монстр снаружи.
   - Как ты имеешь право так разговаривать с девушкой!? Вы связали меня и бросили в грязный сарай, боги покарают вас за это, нечестивые твари!...
   Я продолжала выкрикивать всякую чушь донельзя противным и режущим слух голосом до тех пор, пока охранник не рассвирепел, не открыл дверь и не вошел.
   - Ну все, девка! - прорычал он. - Посмотрим, как ты будешь верещать без зубов!
   В тот момент, когда он оказался внутри сарая, я почувствовала какое-то странное неукротимое веселье, растекшееся от сердца по всему телу. Захотелось гаденько ухмыльнуться и захихикать...
   Одним жестом я заставила дверь закрыться на щеколду. Охранник удивленно обернулся, но так ничего и не успел понять. Через несколько секунд он уже лежал без сознания.
   Оттащив его к противоположной стенке и хорошенько связав веревкой, я на всякий случай обездвижила его заклинанием. Выудив с пояса стражника связку ключей и ножик, я сняла с него "мерку" и нацепила на себя иллюзию, чтобы окружающие видели меня именно этим охранником. На него же я наложила иллюзию, чтобы он выглядел, как мирно спящая я. Только после того, как я все это сделала, я вышла наружу и заперла дверь на ржавый замок.
   Сложно описать, насколько крутой я себя почувствовала в тот момент! Серьезно, я была бесподобна!
   - Как я его, а!? Знай наших! - говорю крысенку в шарфе, погладив его за ушком. Леопольд пискнул в знак согласия. - Кудеяр, наверное, гордился бы мной!
   В месте, где я оказалась, жизнь просто кипела. Странные существа носились туда-сюда, кто-то тащил бревна, кто-то ведра или горшки. Повсюду крики, среди них даже слышались вопли грудных детей и чем-то недовольных женщин.
   - Да у них тут, походу, цивилизация в разгаре, - тихо сообщаю Леопольду, идя в толпе гоблинов, как я их решила назвать.
   Жили эти создания в шатрах, расставленных у краев сомкнутых в кольцо скал. Норы внутри этих скал тоже использовались, как жилища.
   В центре этого балагана стояла огромная площадь, на которой располагалось все остальное: загон с незнакомым мне скотом, колодцы и навес, под которым были сложены груды оружия и инструментов.
   Я бродила в толпе гоблинов и осматривалась вокруг до тех пор, пока не нашла взглядом шатер вождя. Он был самым большим и ярким, как и полагалось. Без особых проблем добравшись до него, я столкнулась с двумя стражниками, они были в юбках из сушеных листьев и с деревянными масками, скрывающими лицо. В руках они держали по серпу и копью.
   - Нельзя. Вождь ведет допрос пленника, - сказал один из них, преградив мне путь копьем.
   - У меня срочное донесение! Касается пленницы! - пытаюсь говорить низким голосом, чтобы он хоть немного соответствовал иллюзии, которую я на себя наложила.
   - Пленницы? - стражники переглянулись. - Ладно, входи.
   Я мысленно подивилась тому, как тут все просто, и вошла в шатер.
   - ...Убить два мой брат и хотеть убить меня!!! - громко закричал кто-то знакомым голосом, как только я вошла.
   Осмотревшись, я увидела следующую картину: связанный рыцарь валяется на полу перед вождем этих гоблинов, рядом с которым сидел на корточках уже знакомый мне циклоп и указывал на Дейка.
   - Убить и съесть людь! - настаивал он.
   - А его можно есть? Он не ядовитый? - с сомнением спросил вождь. - Они вторглись на нашу территорию, убили двух твоих братьев... Это достойно казни, но съедения? Даже не знаю...
   - Эм... - я неуверенно переступила с ноги на ногу. - Великий вождь, у меня плохие новости...
   - Что случилось? - существо обернулось ко мне так резко, что я даже вздрогнула.
   Предводитель гоблинов был в набедренной повязке и ожерелье из сотен зубов и когтей. На его голове красовалось подобие индейского головного убора из перьев с красными кончиками, вид которого сбил меня с толку на несколько секунд, и я замялась с ответом.
   - Эм... пленница сбежала, - сообщаю им радостную новость, отойдя от впечатления. Индейцы-гоблины... этот мир прекрасен!
   - Что!? Ты упустил девицу!? - возмутился вождь, подходя ко мне и замахиваясь своим длинным тяжелым посохом, которого я не заметила поначалу с длинными перьями.
   Я машинально уклонилась от удара и едва не ударила обидчика в ответную в челюсть. К счастью, меня вовремя остановила мысль о том, что я говорю с обожаемым вождем своего племени и вообще не должна ему дерзить, не то что давать в челюсть... точнее, так считает вождь и охрана снаружи, которая прекрасно все слышит. Не стоит мне их расстраивать.
   - Она обманула меня! Я был бессилен против ее ума и коварства! - оправдываюсь, уклоняясь от очередного удара посохом. - Кажется, это это была в самом деле монашка, мертвые боги помогли ей!
   - Гррр!!! Придурок! Это была ведьма, а не монашчка! Если она вырвалась, то нам всем грозит опасность!!! - кричал на меня вождь, а я едва сдерживалась от того, чтобы не улыбнуться и не захихикать, убегая от его посоха. - Хотя... подожди-ка, - вождь неожиданно остановился и задумался. - Скажи, ты успел дать ей семицветный мох?
   - Что? - непонимающе спрашиваю, тоже останавливаясь и выпрямляясь.
   - Семицветный мох! Ты дал ей его?
   - Эммм... Да, дал.
   - Тогда все в порядке, - облегченно выдохнул вождь и неприятно улыбнулся. - Она не сможет долго быть в сознании, скоро свалиться где-нибудь, будет познавать Божественную Благодать и пускать слюни.
   - Вы... Вы ведь не о наркотиках говорите!? - задергался связанный Дейк. - Вы что, опоили ее чем-то!?
   - А как иначе? Мы жить хотим, с ведьмой нам иначе не справится, а так пусть сны веселые поглядит, - ухмыльнулся вождь, повернувшись к рыцарю. - Да ты не волнуйся, ей будет хорошо.
   - Идиоты! - неожиданно истерично закричал Дейк. Только я одна поняла, что это очередное шоу, остальные же искренне прислушались к его словам. - Да вы знаете, что она тут устроит, пока будет под кайфом!? Свалится она, слюни будет пускать, как же! Да она в день по несколько трубок выкуривает, для нее Сушеный Выкурень все равно что табачок! Сейчас разойдется от вашего мха, у нее начнутся галлюцинации и она пойдет убивать, не разбирая, кто есть кто! Придурки!... Мы все умрем!... Прощайте, детки мои!... прощай, Марта!... я никогда тебя не забуду!...
   Откинувшись на пол, рыцарь очень реалистично завыл от отчаяния.
   Мне стало как-то не по себе. Я ведь не знаю, успели мне дать эту дрянь или нет... конечно, можно надеяться на то, что нет... но вдруг еще не подействовало и мне все только предстоит?
   Вождь тем временем обдумывал услышанное и пытался понять, врет рыцарь или нет. В итоге решил, что врет не врет, а лучше подстраховаться.
   Быстро выйдя из шатра, гоблин заорал на весь лагерь о том, что ведьма сбежала и что ее срочно нужно найти и обезвредить.
   Пока он орал снаружи, я благополучно запечатала вход в шатер так, что хоть топором руби - все равно никто не сможет войти. Потом я повернулась к недоумевающему циклопу и одним щелчком пальцев парализовала его.
   Дейк усмехнулся и стал ждать, пока я его развяжу.
   - Каждый день по несколько трубок, да? - усмехаюсь, осторожно прожигая толстые веревки.
   - Еще скажи, что не так... Ну и видок у тебя! - фыркнул рыцарь, поднимаясь на ноги. - Ты уже разобралась, кто это такие и что им нужно?
   - Нет, сама недавно очнулась, - объясняю. - Как я поняла, тут у них целая деревня. Колодец, скот, дети - набор Верегеи.
   - Кудеяр и Леопольд?...
   - Леопольд у меня, а вот Кудеяр... не знаю, где он.
   - Чую, царевича они точно накачали этой дрянью, - нахмурился Дейк. - Нужно поскорее его увезти отсюда и прочистить, а не то подохнет от передозировки. Этот семицветный мох - очень опасная вещь. Хватит одного вдоха, потом несколько дней принявший будет по уши в "божественной благодати", а когда очухается... не каждый третий выживает. Учитывая особенности нашего друга, нам надо поторопиться.
   - А откуда у них вообще эта штука, они же в пустыне живут!
   - Семицветный мох растет только в этой пустыне, Бэйр, - скривился рыцарь. - Это все знают.
   - Оу...
   - Ладно, давай выбираться отсюда, - вздохнул он, соображая. - Воевать с этими гоблинами нам сейчас бесполезно, их любовь к порошкам может плохо для нас кончиться. Главное - удрать отсюда.
   С этими словами рыцарь направился к противоположной от входа стене шатра и кое-как пролез под ней, чтобы оказаться снаружи сзади шатра, где никто бы нас не увидел. Я вылезла следом за ним.
   - Давай я сделаю тебя вождем, а? Тогда нам никто не помешает найти Кудеяра, - предлагаю.
   - Хорошая идея, - одобрительно кивнул рыцарь. - Наконец-то от тебя польза есть!
   Примерно за десять минут я создала доброкачественную иллюзию вокруг рыцаря и подправила ее на себе, сделав себя еще одним охранником в деревянной маске. После этого мы отправились искать царевича.
   После объявления вождя о сбежавшей ведьме в лагере поднялся настоящий переполох, все носились кругами с воинственными криками, заглядывая под каждый камень.
   - Они скоро додумаются заглянуть в сарай, где меня держали, и обнаружат там меня же, то есть иллюзию, которую я навела на охранника. Поймут, что что-то не то происходит и пойдут разбираться. Нам нужно свалить отсюда до тех пор, пока они не просекли, что я их обманула, - говорю Дейку, стараясь уверенно держаться в толпе гоблинов, делая вид, что тоже ищу беглянку.
   По пути рядом с загоном для скота я увидела Черта. Он мирно расхаживал взад-вперед вместе с другой скотиной, ждал, пока я приду его спасать.
   - Смотри! - указываю рыцарю на коня. - Что будем с ним делать?
   - А вот... подожги-ка брусья ограды, все звери разбегутся, а Черт знает, куда ему скакать и кого ждать, - предложил рыцарь.
   Я послушно подожгла деревянную ограду в нескольких местах. Моих действий, разумеется, никто не заметил.
   Очень быстро в лагере поднялась еще большая паника, кто-то выстроился в очередь у колодца, чтобы потушить пожар, который я развела, а кто-то бегал и ловил скотину, но все они орали и суетились, кричали о разбушевавшейся ведьме...
   Мы с рыцарем уже не таясь принялись заглядывать в каждый шатер, надеясь отыскать Кудеяра. Шатров всего было около сотни и осмотреть все быстро мы не могли, пришлось разделиться.
   В общей толпе гоблинов я уже ни на что не обращала внимания, пробираясь к очередному шатру, главное было - найти царевича, обо всем остальном я совершенно забыла. Потому я не заметила, как случайно наткнулась на вождя.
   - Эй, ты! - завопил он. - Стой!
   Я, почуяв неладное, нырнула в толпу и постаралась с ней смешаться. Вождь как будто каждого в лицо знал, он уверенно преследовал меня, как я ни старалась скрыться... Самое ужасное, что он почти догнал меня, когда я начала чувствовать, что иллюзия постепенно разрушается! Конечно, она была не вечной, но я не думала, что начнет слетать так скоро! Хотя, возможно, она слетела и раньше, потому предводитель гоблинов так уверенно шел за мной...
   В нарастающей панике я нырнула в ближайший шатер и быстро запечатала его изнутри.
   Очевидно, что вождь начнет ломиться и не сможет войти, тогда он поймет, что внутри ведьма, зачаровавшая вход. Тогда он позовет воинов, и они окружат шатер, отрезав мне путь к отступлению...
   - Вот черт! - раздраженно рычу, лихорадочно соображая, что же мне теперь делать.
   Я осмотрела место, куда попала, и с огромным удивлением обнаружила, что в шатре помимо меня еще какая-то гоблинша и... и спящий Кудеяр. Судя по тому, что у женщины в руках была миска с зеленоватой жидкостью и странная трубочка, Дейк не ошибся насчет того, что эти ненормальные сделают с царевичем.
   - Так-так... - усмехаюсь, смотря на испуганную женщину. Видимо, иллюзия окончательно слетела, и она видела, кто я на самом деле.
   - Не трогай меня, я лекарь! Я все делала по приказу!... - залепетала гоблинша, вжимаясь спиной в стенку шатра, чтобы быть подальше от меня. Из ее рук выпала миска и трубка, жидкость разлилась по шкуре на земле.
   - Можешь привести его в чувства? - киваю на царевича.
   - Нет... - дрожащими губами произнесла она. - Но с ним все будет хорошо, он просто спит и видит сладкие сны... Не трогай меня!... только не трогай!
   - Не трону, я же монашка, как-никак, - улыбаюсь, вытаскивая из шарфа Леопольда и опуская его на пол. - Лео, иди, предупреди Дейка, чтобы забрал наши вещи и ждал у выхода вместе с Чертом, потом возвращайся сюда за мной и Кудеяром, я как-нибудь задержу воинов. И не забудь сказать ему, что иллюзия минут через пять спадет, так что ему нужно торопиться!
   Кивнув, крысенок побежал к пологу шатра, пролез под ним и скрылся.
   Как только он ушел, я принялась колдовать над своим импровизированным убежищем. Хорошенько укрепив стены и еще круче запечатав вход, я прочертила внутри круг из пламени. Стен огонь не касался, но, если вдруг кто-то проломит мою защиту, у меня будет время, пока этот некто будет пробираться через пламя.
   Завершив эти приготовления, я кинулась к бедолаге Кудеяру.
   Он спал беспробудным сном, как и в прошлый раз ни на что не реагировал. Сейчас у меня не было никаких лекарств, не говоря уже о спасительном чае, прочищающим организм царевича. Кроме того, неизвестно, как на него подействует наркотик и как он будет себя вести, если я его все-таки разбужу...
   Прислушавшись к тому, что происходит снаружи, я с ужасом поняла, что мои опасения оправдываются: там собираются и шумят воины, хотя пока они не пытаются войти.
   Так, дело - дрянь. Одна я со всеми не справлюсь, шатер не будет неприступным вечно и скоро воины ринуться внутрь! Я буду отбиваться, но меня все равно задавят числом, схватят и, скорее всего, сразу убьют, чтобы лишних проблем со мной не было... Нет, все же помощь Кудеяра мне необходимо, иначе мы оба погибнем, так и не дождавшись Леопольда... Пусть царевич будет и под кайфом, но зато сможет двигаться и, возможно, поможет мне, если в шатер ворвутся.
   Не мешкая, я хорошенько вытерла рукавом губы царевича, чтобы самой не отравиться той дрянью, которой его напоили, и поцеловала его. Знакомые ощущения продлились несколько секунд, потом Кудеяр очнулся и... больно укусил меня за губу!
   Отпрянув от него, я прижала ладонь ко рту. Естественно, пальцы тут же окрасились кровью. Видимо, прокусил, паршивец!
   - Совсем сдурел!? - возмущенно смотрю на Кудеяра.
   Царевич мне не ответил, он пялился в потолок с таким видом, как будто там скрывались ответы на все вопросы вселенной.
   - Вставай! - тормошу его. - На нас сейчас нападут!
   - А?... - равнодушно переспросил Кудеяр, слизывая сиреневым языком мою кровь со своих губ... выглядело это жутко.
   - Очнись!
   - Ха-ха-ха... зачем?... - протянул царевич, глупо захихикав. Он посмотрел на потолок с таким восторгом, что и я невольно туда посмотрела. - Я лечууу... - протянул царевич, подняв руки над собой и сделав гребок по воздуху. - ... Лечууу... я птица!...
   - Видели бы тебя твои родители! - фыркаю, поднимаясь.
   Шатер уже трясло под натиском гоблинов, было ясно, что долго он не выдержит.
   Перепуганная гоблинша, которая была моим заложником, забилась в угол и негромко выла от страха. Я на нее прикрикнула, так как она мешала мне сосредоточиться на работе: я латала магическую защиту в тех местах, где она ослабевала под напором воинов.
   Прорех становилось все больше, и я уже не успевала их убирать, то, что гоблины ворвуться сюда, лишь вопрос времени...
   - Где же Леопольд!?... - бормочу себе под нос, с трудом запечатывая целых две бреши одновременно, а потом тут же переходя на следующие три.
   Примерно через две минуты стенки шатра разрезал первый топор, сразу за ним появились еще два разреза...
   Я усилила пламя и кинулась к невменяемому царевичу, который все еще "летал".
   - Тебя сейчас собьют из рогатки, если ты не остановишься! - начинаю его трясти, пытаясь хотя бы заставить сесть. Кудеяр даже не обратил на меня внимания, продолжил перебирать руками воздух.
   В шатер уже проникли первые воины, но столкнулись со стеной огня. Умники понеслись за ведрами воды, не зная, что магический огонь водой не потушить, сколько ни старайся. Это дало мне какое-то время на оборону.
   Кудеяр вдруг разошелся и начал беспричинно хохотать. От его смеха воздух вокруг заколебался, создавая неприятные вибрация, уши от такого закладывало, а голова начинала кружиться, это безумно раздражало. Схватив царевича за руки, я прижала их к полу, не давая играть с воздухом. Кудеяру это, конечно, не понравилось, и он возмущенно замычал, отталкивая меня в сторону, а потом продолжил свои махинации, действуя мне на нервы все больше.
   Я тем временем стала отстреливаться от подпирающих к костру гоблинов. Они уже окончательно разрушили шатер, но сквозь огонь пробраться не могли, он был для них слишком высоким и плотным, а сгорать заживо им не очень-то хотелось.
   Конечно, они были моими врагами на данный момент, но устраивать резню было слишком, потому я запускала в них легкие огненные стрелки, которые оставляли ожоги, но не более. Это продолжалось всего несколько минут, потом я бросила все силы на то, чтобы поддержать ослабевающий огонь, сквозь который до меня уже летели камни.
   Увлекшись защитой, я не заметила, как Кудеяр перестал "летать", сел на пол и стал наблюдать за происходящим. Когда я это все же увидела, то поняла, что с царевичем что-то не так... В его глазах со зрачками, превратившимися в два расслабленных темных диска, светилось самое настоящее безумие! Он как завороженный смотрел на языки пламени, вслушивался в крики снаружи и что-то бормотал себе под нос... Вслушавшись в это жуткое бормотание на языке сенари, я поняла, что ему окончательно снесло крышу, и находиться рядом просто опасно.
   Кудеяр плавно встал и развел руки в стороны, при этом на его лице расползлась такая страшная отрешенная улыбка, что у меня по спине поползли мурашки.
   Почувствовав где-то внутри, что сейчас царевич начнет действовать, я схватила гоблиншу-заложницу за руку и подтащила ее к себе, мы вместе спрятались за спиной Кудеяр, чтобы он нас не увидел.
   Маг тем временем начал орать проклятия на неизвестном мне языке, с его рук посыпались искры, первые молнии связались в тугие узлы...
   Что было дальше, лучше не вспоминать.
   Кудеяр совершенно не соображал, что творит. Он разрушил мою огненную стену и на нас ринулись десятки гоблинов с оружием в руках... Но ни один так и не добежал. Все падали замертво, взрывались, словно шарики с красным сиропом, плавились, взрывались в воздухе пылью, растекались по земле...
   Я впервые в своей жизни увидела, что такое настоящая боевая магия и что может сделать обученный маг с огромными резервами, если, к тому же, войдет в раж.
   Кудеяр даже в таком состоянии работал безупречно, его голос смешивался с отточенными до последнего жеста движениями. Поначалу это походило на танец, лишь потом стало похоже на оттачивание боевой техники, и много позже я поняла, что царевич делал на самом деле: он сплетал вокруг огромную сеть из чистой магии, всего через несколько минут она была уже повсюду, я чувствовала ее мощную вибрацию, как будто попала в сосуд, полный энергии. Сеть, по нитям которой тек поток убийственной силы, шла от груди нелюдя и пронизывала каждого гоблина на расстоянии десяти метров. Когда царевич посылал по многочисленным нитям заклинания, они убивали целые ряды воинов, не останавливаясь на ком-то одном.
   Невозможно было поверить, что вся эта мощь шла от царевича. Казалось, силы разрывали его изнутри, стремясь с треском вырваться наружу, прорывались сквозь кожу, долбились в грудь, мешая дышать. Кудеяр ревел, как будто от боли, и выплесикал из себя магию, словно извергнувшийся вулкан. Одновременно он сплетал заклинания руками, выкрикивал, создавал силой мысли, сеть же работала как будто сама... Несколько залпов абсолютно разных плетений за пару секунд - норма. Кудеяр уничтожал заклинания, не закончив их, из-за чего вокруг нас с грохотом вспыхивали и гасли полкольца магии. Сразу после этого колдун начинал сплетать более мощные заклинания. Он дробил их на части и собирал в новые, совершенно чудовищные конструкции, которые вытворяли с гоблинами такое, что после первого раза я решила, что не буду смотреть ни на кого, кроме царевича... такую мясорубку лучше не видеть. Гоблинше я тоже закрыла глаза.
   Кудеяр был похож на сломанную магическую машину, из которой беспорядочно вылетают убийственной мощи снаряды, поражая за раз десятки противников. Царевич играл с гоблинами, как с куклами, заставлял их остановиться, поджигал, потом их начинало разъедать изнутри или безумно трясти... До меня долетали ошметки тел или брызги крови гоблинов, если от них вообще хоть что-то оставалось после встречи с плетениями.
   Но то, что я видела, было только началом. Когда противника перестали нападать и пустились в бегство, Кудеяр пошел за ними. Тех, что не мог достать он, разрывали на части его тени, бесплотные духи бросались на гоблинов и те даже не понимали, что их убивает.
   Полукровка окончательно свихнулся, перестал разбирать, где живое, а где неживое. Нелюдь кидался на камни, взрывал бревна, мял инструменты, брошенные на землю убегающими, его стараниями вскоре весь город был в черно-зеленом огне. Войдя в раж, царевич пытался убить даже землю, яростно рыча на нее.
   Я и гоблинша, как только Кудеяр ушел, спрятались за остатками шатра, которые были позади колдуна и которых он просто не видел, так как шел только вперед и никогда - назад.
   С головой укрывшись остатками полога, мы прижались к каменистой стене, к основанию скал, окружающих деревню гоблинов. Мы сели на корточки, стараясь выглядеть как можно более неприметно, обнявшись, как испуганные дети.
   Я с ужасом вслушивалась в то, что происходило снаружи. Взрывы, крики, отвратительные звуки, когда очередное заклинание вгрызалось в плоть... было похоже на чавканье. Кроме всего этого я слышала, как выл обезумевший маг, и это был самый страшный звук из всех. Мне снова казалось, что я попала в ад.
   Захотелось потерять сознание, чтобы не слышать воплей боли, взрывов и этого жуткого рева. Я непроизвольно уткнулась лицом в плечо гоблинше, пытаясь хоть как-то спрятаться. Она сама уже давно прижалась к моей груди и плакала, обхватив сильными длинными руками мою шею.
   - Мы не знали... - я едва расслышала ее тихий голос. - Мы же не знали...
   Поддавшись странному чувству, я провела рукой по жестким волосам женщины и крепко обняла ее. У меня самой от происходящего текли слезы, которые я утерла о шею странного существа.
   Не знаю, сколько мы так сидели, пока с нас не сорвали полог. Мы обе даже не стали кричать, понимая, что смерть будет очень быстрой и мы не успеем ничего предпринять...
   Но это был не Кудеяр. Нас нашел Леопольд. Сейчас он был серым драконом.
   - Быстрее! - крикнул оборотень, подставляя спину. - Дейк и Черт уже выбрались, они снаружи! Тут опасно, я едва пробрался!
   С трудом шевеля конечностями, я усадила гоблиншу на спину Леопольда и забралась на него сама. Кое-как схватившись за отростки на его спине, я приготовилась к полету.
   В воздухе было страшно, я предпочла не открывать глаза, только крепче вцепилась в спину оборотня и наклонялась в разные стороны при поворотах. От напряжения я даже не сразу поняла, что мы приземлились, подумала, это очередной прыжок в воздухе.
   - Бэйр! - голос Дейка вывел меня из оцепенения. Я открыла глаза и только тогда поняла, что я на земле.
   Рыцарь стащил меня со спины дракона и помог спуститься гоблинше, потом опять вернулся ко мне.
   - Как ты, не ранена? - обеспокоенно спросил он, провожая меня к костру.
   - Н-н... н-н.... нет, к-кажется, - заикаясь, ответила я. Ноги подкашивались, я едва шла. Меня всю трясло от пережитого, я никак не могла понять, что происходит, мысли путались.
   - Все кончилось, давай, успокаивайся, - попросил Дейк, усаживая меня на землю и обнимая.
   - Там... т-там...
   Я еще слышала взрывы, визг гоблинов и вой колдуна, но сейчас они были тише. Я не понимала, почему... это у меня в голове еще звенит или я все еще сижу там и мне мерещится Дейк?
   - Их уже не спасти. Кудеяра невозможно остановить, единственный выход - запереть его в тех скалах и подождать, пока он не потеряет сознание от бессилия, - объяснил рыцарь. - Черт возьми, он действительно чудовище... я пару раз видел, как работают боевые маги, но такого я даже представить себе не мог! Кажется, его родители совершили большую ошибку, не убив его в младенчестве... или научив его такому.
   Я не нашла в себе сил ответить, настолько мне было паршиво. Разум упрямо отскакивал от мыслей о происходящем, я не могла ни на чем сосредоточиться.
   - Просто чудо, что ты жива! Он ведь был рядом, и ты могла стать первой жертвой... - продолжал говорить рыцарь, не выпуская меня из рук.
   - Поседею я в вашем мире, - говорю, дрожащими руками обнимая плечо Дейка. Меня ни разу не посетила мысль о том, что он мог попасть под гнев взбесившегося Кудеяра, но зато теперь, когда я это представила, сразу испугалась и обрадовалась одновременно. Все обошлось...
   - Поседеешь... Если голову сохранишь, Бэйр, тогда, может, и поседеешь, - нервно усмехнулся он, прижимаясь щекой к моему затылку. - И что ж тебя вечно в самое пекло закидывает, а?
   - Везучая я...
   Так мы просидели до тех пор, пока не поняли, что начинаем засыпать, несмотря на грохот, доносившийся от скал, которые были не так уж и далеко. Кудеяр никак не мог угомониться, хотя криков гоблинов уже не раздавалось. Все они были мертвы.
   Когда бодрствовать больше было невозможно, мы расстелили на земле плащи и заснули, как только легли на них. Гоблинша спала рядом с нами.
   На утро мы проснулись в пугающей тишине, даже ветра не было слышно. Почему-то это казалось противоестественным.
   Странно, но пробудились мы все одновременно, и, как будто не понимая, в чем дело, машинально стали готовить завтрак, как в самое обычное утро.
   Правда, к тому моменту, когда Леопольд разложил по тарелкам кашу, каждый для себя уже вспомнил, что было прошлой ночью, но никто не решался заговорить первым, все молчали. Эту тишину прервал Дейк.
   - Как тебя зовут? - обратился он к гоблинше, которая ела вместе с нами.
   Только сейчас я решилась рассмотреть ее повнимательнее.
   У нее было странное лицо сердцевидной формы, над кошачьим носом несколько толстых складок, почти как у мопса. Рыжеватые жесткие волосы росли назад, как жесткая шерсть. Одета гоблинша была в платье из сухой травы, большая висящая грудь была открыта, остренькие уши протыкали косточки-украшения.
   - Жиихат, - растерянно ответила она, оторвавшись от своей миски. - Меня зовут Жиихат, я лекарь.
   - Скажи мне, Жиихат, зачем вы остановили нас, усыпили и привезли к себе? - спросил рыцарь как можно более ласково, чтобы не испугать несчастную.
   - Мы... - на глаза женщины навернулись слезы, ее лицо исказилось горем. - Мы не знали!...
   - Расскажи, зачем вы нас связали и отнесли к себе в лагерь, мне это важно, - мягко попросил рыцарь, снова.
   - Хорошо... - едва сдержав слезы кивнул гоблинша. - Несколько дней назад к нам пришел тот большой циклоп и рассказал, что охотник за нечистью идет по нашей территории и убивает все, что видит вокруг. Он сказал, что у вас много вкусного мяса с собой и что вас легко усыпить, - принялась рассказывать Жиихат, пытаясь унять дрожащий голос. - Это он нам сказал, чтобы мы вас остановили и связали.
   - Я знал, что его нужно было убить сразу! - Дейк с укором посмотрел на меня. - Если бы ты позволила мне это сделать, целое племя гоблинов продолжило бы тихо жить в своей долине!
   - Не ори на меня! Я понятия не имела, что все так кончится, - зло смотрю на рыцаря. - Никто не знал, что этот ублюдок натравит на нас гоблинов, они накачают Кудеяра какой-то отравой, от чего тот взбесится и начнет убивать!
   - Никто не знал, - кивнула гоблинша, утирая потекшие из глаз слезы. Не выдержав, он закрыло лицо ладонями и зарыдала. Это было похоже на плачь котенка, никак не на человеческий. - Никто...
   - Потому что думать нужно, прежде чем поить неизвестно чем метиса! - закричал на нее рыцарь, вдруг сорвавшись. - За вашей расой никто слабоумия не замечал, так что же!?
   - Мы думали, это леннай!...
   - Где вы видели таких здоровых леннайев!?
   - Мы их вообще никаких не видели...
   - Дейк, успокойся, - кладу руку на плечо рыцаря. - Она не виновата. Ей отдали приказ, она его исполняла. Вообще, никто не виноват, никто не мог предугадать, чем все так кончится!
   - Никто не виноват... - прорычал рыцарь, с таким лицом как будто лихорадочно соображал, кто же из всех нас причина этим несчастьям. Так и не найдя подходящей кандидатуры, Дейк пнул свою кружку.
   - Нужно вытащить его оттуда, - впервые заговорил Леопольд, посмотрев на скалы. - Наверняка ему сейчас очень плохо.
   - Да уж... после того, как вырезал целый город гоблинов, устал, наверное! - раздраженно прорычал Дейк.
   - Хватит, - осекаю его, нахмурившись.
   - Я полечу... - продолжил Леопольд. - Найду его и принесу сюда. Думаю, вам следует пока приготовить аптечку и его это лекарство.
   Не сходя с места, оборотень превратился в дракона и быстро взлетел в воздух.
   Отложив тарелку в сторону, я пошла подготавливать место для царевича и заранее смешивать некоторые мази. Дейк поставил котел с небольшим количеством воды на огонь и насыпал туда той травы, которая помогла нам неделю назад.
   Леопольда не было достаточно долго. Отвар уже кипел, когда над скалами появился силуэт дракона. Он приближался очень медленно, видимо, старался не уронить тяжелую ношу.
   Приземлившись, оборотень осторожно подошел к заранее расстеленному плащу, немного наклонившись, и дал телу царевича скатиться туда.
   - Боги... - невольно выдохнула я, увидев, во что превратился Кудеяр.
   - Ты уверен, что это он? - спросил у Леопольда Дейк.
   - Уши, вроде, его, - пожал плечами оборотень, вернувшись в свой обычный облик.
   - Боюсь, тебе придется вернуться туда и принести воды из колодца... очень много воды, - говорю, садясь около царевича. - Кошмар... на нем живого места нет!
   - Хорошо, принесу, - вздохнул Леопольд, вновь превращаясь в дракона. Взяв наш запасной котелок, он опять полетел за скалы.
   Царевич был похож на большой кусок обугленного дерева. Он был полностью черным от сажи, весь в ранах, нарывах, глубоких порезах, из которых еще сочилась кровь. Непонятно, как Лео вообще обнаружил его среди обломков.
   Его волосы не развевались в стороны, как обычно, половина их длины была сожжена, а то, что осталось, намертво прилипло к голой спине, что не отодрать. Уши Кудеяра были порваны в нескольких местах, лицо разбито, от носа и изо рта шли струйи запекшейся крови. Руки царевича были в сплошных ожогах, с пузырящейся кожей, как будто заклинания под конец просто прожигали ладони.
   Сначала нужно было отмыть Кудеяра от грязи. Этим занялся Дейк, а Леопольд без устали таскал ведра воды из едва уцелевшего колодца. Я тем временем варила в котелке целебные зелья, не отрываясь от дневника Маггорта, где появлялись пошаговые инструкции. Гоблинша, что самое удивительное, бегала по местности вокруг и собирала какие-то травки пучок за пучком. Говорила, что целебные, должны будут помочь царевичу отойти от той дряни. Хотя, наверное, Жиихад не столько хотела помочь, сколько занять себя делом, чтобы не думать о погибшей семье и друзьях, так жестоко поплатившихся за жадность вождя.
   Когда Кудеяр был относительно чист, мы смогли рассмотреть раны и заняться ими. Особенно сильно досталось рукам, за грязью было незаметно, но с них сошло как будто несколько слоев, они были все красные и в некоторых местах лопнувшая кожа отделалась от мышц, как кожура с вареного картофеля. Я обильно обмазала их зельем и замотала бинтами, как в боксерские перчатки.
   С остальными ранами разбирались по-разному. Какие-то достаточно было смазать мазью, какие-то надо было зашивать, а над какими-то сначала поколдовать, чтобы их можно было хотя бы зашить. В итоге Кудеяр был замотан настолько, насколько у нас хватило бинтов. А если бы мы перевязывать каждую рану, то из царевича получилась бы мумия, ожоги и порезы покрывали каждый участок его тела.
   С нашим скудным набором лекарств, лечить Кудеяра было бесполезно. Потому после того, как оказали первую помощь, мы поместили его на спину Мафусаила и медленно двинулись к городу, взяв с собой в попутчики гоблиншу.
   Приезд в долгожданную цивилизацию был вовсе не таким радостным, как я ожидала. Люди тут оказались, мягко говоря, неприветливые. Или дело было в том, что мы пришли как раз из скал, откуда накануне ночью в небо хлестали молнии, будто там повторялась Война Богов?...
   Нас даже не хотели пускать за стены города, но Дейк вывалил солидную сумму, и стражники уступили. Так как мост построили недавно, и город был, мягко говоря, не привыкший к путникам, гостиниц тут не было, потому пришлось остановиться в единственном полупустом доме, где нам, опять же, только за круглую сумму, разрешили занять три комнаты на несколько дней.
   Первым делом мы уложили Кудеяра в постель и вызвали лекаря, который, только увидев пациента, сказал, что понятия не имеет, как таких лечить, и ушел. В итоге нам пришлось справляться самим.
   По очереди дежуря у постели царевича, мы смогли, наконец, вымыться и привести себя в порядок. После того, как помылись и оделись в чистое, занялись уже Кудеяром, который так и не пришел в себя.
   Дейк полчаса отмачивал его в бадье с горячей водой, потом, кое-как дотащив вместе с Леопольдом до кровати, позвал меня, и я стала заниматься оставшимися ранами и обнаружившимися, слава богам, легкими переломами в паре пальцев.
   Таким образом, мое познание лекарской магии началось с практики. Я, трясясь от страха, под чутким руководством тетради Маггорта сращивала бедолаге порванные уши, лечила ожоги и раны. Конечно, мне можно было не мучиться, оставить все так и сказать, что само заживет. Но в таком случае Кудеяр проснулся бы жутким уродом и ему пришлось бы всю оставшуюся жизнь ходить, закрывая лицо и тело. А после моей хоть первой, но на удивление качественной работы не оставалось никаких больших шрамов, а лицо было почти чистым.
   Я провозилась с царевичем несколько дней, работая по несколько часов, чтобы дать телу восстанавливаться самостоятельно, и к концу всех процедур впервые после отъезда из поместья Сеймуров мое кружево иссякло. Дейк, видя мое состояние, сам присматривал за царевичем после сеансов, давая мне хоть немного восстановиться.
   Когда Кудеяр пришел в себя, стало только хуже. От слабости он не мог даже подняться, только открывал глаза и смотрел на нас помутневшим взглядом, не понимая, почему ему так плохо. У него стояла высокая температура, бешено билось сердце, бедняга бредил, вспоминая все самые кошмарные моменты своей жизни... О его печальной биографии мы узнали бы достаточно много, если бы только понимали язык живых стихий.
   Шли дни, мы вчетвером, включая Жиихад, по очереди сидели у кровати Кудеяра и скрещивали пальцы. Казалось, что в любую секунду он может затихнуть и для него все кончится... Но этого, слава всем богам, не произошло.
   Одним утром царевич смог говорить, правда, несвязно. Он по-прежнему был слаб, немного поел, постоянно просил воды.
   Только на пятые сутки у Кудеяра начался, что называется, отходняк. Он с трудом мог вставать, говорил что-то иногда, но в основном метался между умывальной и кроватью, так как его ужасно рвало. К вечеру опять поднялась температура и царевич начал бредить.
   К утру Кудеяр почти пришел в себя, сам ходил и даже спустился вниз, чтобы позавтракать, хотя съел совсем немного. Насчет питания надо было что-то придумывать, потому что за какие-то пять дней Кудеяр из красивого юноши превратился в скелетоподобное нечто, а нам его со дня на день надо было сдавать сестре и дядьям. В итоге я нашла в дневнике Маггорта рецепт какого-то бульона, который получался негустым, но достаточно сытным и питательным, и стала отпаивать им царевича, не забывая и про настойку из его трав, прочищающих странный организм. Я бросала в котел все, что попадалось.
   Наконец, Кудеяр созрел для конструктивного разговора и спросил, что же с ним случилось. Как оказалось, он ничего не помнил с того момента, как нас остановили на мосту, и мы решили не рассказывать ему всей правды, то есть о том, что он перерезал целый город гоблинов. Конечно, муки совести еще никогда не были лишними, но сейчас царевичу нельзя было переживать, ему и так много досталось. Тем более, его насильно опоили той дрянью, он был не в себе и не мог себя контролировать, следовательно, его вины нет и муки совести необязательны. Будет еще всю жизнь считать себя виноватым... уж зная принципиальность этого царевича, можно наверняка сказать, что будет. О таких ошибках лучше не знать.
   Настал день, когда Кудеяр потребовал, чтобы мы продолжили путь, так как он якобы почувствовал себя здоровым. Но зеленоватый цвет кожи и болезненный блеск в глазах говорили об обратном, как и то, что царевич, если долго не лежал, просто падал в обморок, где стоял. А лежать этот идиот, конечно же, не желал, ибо он Кудеяр, величайший темный маг, сын сильнейших мира сего...
   Как-то я зашла в его комнату, чтобы проверить, все ли в порядке, и увидела такую картину: Кудеяр лежал на письменном столе, опять случайно отключившись, в руке у него было перо, а рядом уже написанные письма. Укрыв царевича одеялом, я не удержалась и прочла их.
   Каракули сенари я не разбирала, но Маггорт немного знал язык и смог перевести, когда я переписала из на его страницах.
   В одном письме Кудеяр предупреждал сестру о том, что задерживается, потому что "немного приболел" и не хочет заразить ее. В другом, как оказалось, Кудеяр писал на родину, своей матери. Это было интереснее...
   Он рассказывал, что с ним тут приключилось, как мы шли вместе и как он встречался с пустынными монстрами. Царевич подробно описывал, какие тут все ужасные дикари, лишенные и толики благородства, и что его отец был прав во всем, когда рассказывал о невежственных людях и нелюдях. В письме Кудеяр кратко описывал то, как циклопы подло усыпили его, а через неделю усыпили гоблины и, как последние крысы, отравили ужасными ядами, избили до полусмерти и кинули в костер, от чего у него по всему телу ожоги, а забинтованные руки едва двигаются, из-за чего и почерк выходит такой кривой. Так же письме царевич сокрушался о том, что не может вернуться домой, хотя уже безумно скучает по родителям и сестрам. Писал, что не понимает этого ужасного мира и не представляет, как он сможет прожить здесь еще десять лет, если при всей своей подготовке в первый же месяц он несколько раз побывал на грани смерти из-за подлости и аморальности здешних жителей. Но, что было приятно, кроме всех этих восклицаний и возмущений царевич посвятил часть письма нашей скромной компании. В этой части он описывал каждого из нас и писал о своих впечатлениях... ну это я, конечно, не смогла не прочесть.
   Проклятый оборотень, разбойник с рыцарским мечом и ведьма, которая, дословно, "все равно что обезьяна, обретшая магический дар". Я было расстроилась, но в конце он писал, что его поразило, с какой самотдачей мы пытаемся сохранить его жизнь, и что он никогда бы не поверил, будто дикари с материка окажутся такими надежными товарищами.
   Прочитав это письмо, я осторожно положила его обратно на стол, разбудила Кудеяра и отправила в кровать, чтобы набирался сил, а не маялся дурью.
   Через пару дней царевич окреп настолько, что мог сидеть в седле и держать поводья, перекинув их через локти.
   За время пребывания в городе Дейк нашел себе нового коня, гнедого, с красивой черной гривой и волнистым хвостом. Коня он назвал Задира, что тому очень подходило. Видимо, на этот раз рыцарь решил выбрать кого-то, похожего на Черта, чтобы мог дать копытом, если что.
   Гоблиншу мы определили в помощники к местному лекарю, который тут, как выяснилось, был здесь, и понятия не имел о здешних травах и лекарствах. Так с Жиихат все в итоге было относительно хорошо. Конечно, ворчливый старик не заменит ей потерянную семью, но это лучше, чем скитаться одной по пустыням.
   Из города мы уехали с чистыми сердцами и спокойными душами, не оставляя за собой никаких долгов. Именно когда мы выехали за ворота, у меня появилось то долгожданное ощущение, будто пустыня в моей жизни, наконец, закончилось.
   В зачарованном лесу
   Скахтьярны, сенари, боги и их предназначение
   Преодолев, наконец, степную границу Тангея, мы вернулись в Рашемию. Обитель полей, лесов и речек, от которых так и веяло прохладой, встретила нас как бабушка любимых внуков. Леопольд ловил рыбу в реке и птиц, доставал из гнезд яйца, мы собирали ягоды и грибы, так что каждый день на ужин нас ждал очередной шедевр охотничьей кухни.
   Казалось бы, езжай и радуйся, город под странным названием Искупление, где обитают братья-серафимы, неотвратимо приближался, но с каждым днем я становилась мрачнее и раздражительнее. Причин хаватало.
   Неопределенность насчет того, чем закончится моя встреча с великим колдуном, вытягивала из меня все жилы. Был близок день, когда нас с Дейком больше не будет связывать клятва, и наши пути разойдутся. Возможно, после этого я отправлюсь домой, но... хотела ли я этого?
   После почти двух месяцев в пустынях и диких городках Тангея я порядком отвыкла от того, что у каждого стражника мой портрет с суммой вознаграждения. Дейк и Кудеяр справлялись с любыми опасностями, Леопольд сделал наш походный быт сравнимым с отелем "все включено", и Скаханн уже не казался таким скверным местом. Впрочем, мне хватало ума понимать, что, останься я одна, жизнь заиграет совсем другими красками - а одна я рано или поздно останусь.
   Как ни больно мне было признавать это, путешествовать с Дейком дальше было не безопасно для нас обоих. Когда-нибудь нам перестанет везти и стража узнает меня, и пройдет не очень много времени, прежде чем портрет рыцаря пополнит их коллекцию. А там... стоит после этого Дейку хоть раз заявиться в Орден за очередной платой, его немедленно схватят. Мы не могли так рисковать. Обсуждать этот вопрос было тяжело для нас обоих, но в конце концов мы приняли решение, что расстанемся, даже если Истэка не отправит меня домой своим магическим пинком. Может, когда-нибудь мы еще встретимся и вспомним былое, может даже устроим себе приключение по старой памяти... но у каждого из нас своя дорога.
   Леопольд, выбирая из нас двоих, в конце концов выбрал мамку, то есть меня. Дейка это задело, но не на столько, чтобы возражать: нянчиться с оборотнем, который только начал привыкать к миру, он не смог бы при всем желании. Я была рада такому решению оборотня, потому что, если говорить честно, просто не представляла, как смогу остаться совсем одна. С Лео мы были как брат с сестрой, нам всегда было о чем поговорить и чем заняться, мы отлично прикрывали друг друга. Конечно, со временем он наверняка поймет, чего хочет от жизни, и тогда мне придется оставить его на его собственном пути, но до тех пор, как я себя утешала, может пройти еще ни один год.
   Это если Истэка оставит меня в Скаханне, а если нет... Леопольд вдруг объявил, что тогда останется с Кудеяром. Помня про разглагольствования полукровки об идеальном спутнике, коровах и вот этом всем, мы пробовали уговорить оборотня передумать и остаться с Дейком, но тот ни в какую.
   - Да он же вообще не ориентируется на материке! - говорил Леопольд. - Готовить не умеет, ничего не знает, да без меня он помрет через пару недель. К тому же, вдруг он меня потом отвезет на Охмарагу? Очень хочу побывать там и увидеть настоящих сенари!... Рабский ошейник? Да он не тяжелый, переживу как-нибудь. Нет-нет, я решил! Дейк, с тобой я на Охмарагу точно не попаду!
   Что ж, похоже, вместе с этим решением Леопольда у меня появился лишний повод остаться на Скаханне: отдавать нашего доверчивого друга в рабство царевичу мне, мягко говоря, не хотелось.
   Еще Арланд... он должен был присоединиться к нам сразу после своего последнего ритуала, который закончился примерно полтора месяца назад. Я подолгу смотрела на карты и прикидывала, сколько бы он меня искал, и выходило, что закончи он даже двумя неделями позже, уже давно бы нагнал нас - мы ведь крутились у самой границы, считай просто петлю до Бондьяра сделали. Но проходили дни, Арланд не появлялся и вестей от него не было, и это могло означать только одно: что-то в его плане пошло не так.
   Мысли о том, что с ним могло случиться, промучили меня ни одну ночь. Когда мы въехали в Искупление, я все еще надеялась, что он вот-вот покажется из-за какого-нибудь поворота, зайдет в нашу гостиницу... я постоянно озиралась по сторонам, вздрагивала, стоило в поле моего зрения появиться любому длинноволосому блондину. Один раз я даже чуть не побежала обниматься с настоящим инквизитором - со спину он был похож на Арланда. Вот бы мужик обрадовался, Бэйр с Равнин сама полезла ему под наручники! Дейк еле меня остановил, и тот случай стал для меня последней каплей: я заперлась в нашей гостиничной комнате и впервые на моей памяти разрыдалась.
   Конечно, я надеялась, что все будет хорошо, что Арланд снова обведет святош вокруг пальца и скроется, как скрывался уже много лет. Но здравый смысл подсказывал, что после наших приключений, - после того, как ему не раз пришлось использовать демона внутри на полную катушку, - возможно, скрываться стало не так просто. Я постоянно вспоминала слова Томы о том, как сильно он рисковал, помогая Дейку, а я, как ненормальная, стояла и кричала, что в его существовании просто нет смысла, если он не может мне помочь. Похоже, в тот раз я потребовала от Арланда обменять свою жизнь на жизнь Дейка, вот, что я сделала.
   Леопольд с Дейком пытались утешать меня, но что они могли ответить на мои "Это я его убила!"? Оба понимали, что мои опасения более чем оправданы.
   В моей недолгой - если опираться на память - жизни вот-вот должен был начаться новый этап, и он начинался с чувства вины за смерть друга, страха за Леопольда, которого придется оставить с его странным решением, и печали по поводу того, что придется расстаться с Дейком.
   Ничто меня не радовало, жизнь казалась мрачной и неопределенной, и я искренне думала, что все хорошее, что у меня могло быть, вот-вот навсегда закончится.
   Видимо, Дейк с Леопольдом как-то подговорили Кудеяра, потому что первым же утром в Искуплении царевич вошел ко мне в комнату и объявил, что хочет взять меня с собой на базар.
   Рынок в Искуплении представлял собой отдельное чудо света, благодаря расположению и удивительно развитой для местной глуши инфраструктуре сюда приходили суда почти со всего света, даже сенари держали здесь целую лавку своих товаров - видимо, Истэка специально договорился с царем, чтобы не остаться без привычных после жизни на Охмараге вещей.
   Словом, прогулка по торговым рядам в компании Кудеяра с его перстнем царевича и деньгами, которые Дейк вручил мне с удивительной щедростью, была почти единственным, что могло привести меня в чувство. Так, должно быть, считали мои спутники, потому что я-то знала, что никакие покупки не могли перебить чувство вины за смерть Арланда и страх перед распластавшейся неизвестностью.
   - Бери и ни в чем себе не отказывай! - улыбнулся рыцарь, после чего покопался под своей курткой, достал оттуда увесистый кошель и протянул его мне. В исполнении мистера Скупость этот жест выглядел, как проверка на верность с подвохом.
   - Кто ты?... - с подозрением спрашиваю, покосившись на Дейка.
   - Мы последние деньки вместе бродим, имею я право оставить о себе приятное впечатление? - усмехнулся он. - Бери, пока я не передумал. Купишь себе платье, или что ты там любишь? Я сегодня щедрый.
   - Дейк, а можно и мне познать твою щедрость? - мило улыбнулся Леопольд, застенчиво проведя полукруг мыском сапога по камню дороги.
   - Тебе ничего не дам, ты потратишь все на ерунду, - нахмурился рыцарь, потом посмотрел на Кудеяра. - Ни на шаг от себя не отпускай это черномазое чучело, понял?
   - Понял, - кивнул царевич.
   - Головой за нее отвечаешь! - Дейк внимательно посмотрел на него, затем развернулся и пошел вглубь переулка.
   Стоило рыцарю отвернуться, я поманила Леопольда пальцем и, как только тот подошел, сунула ему в карман куртки десять золотых, которые достала из врученного мне кошелька.
   - Порадуй себя, чудо, - улыбаюсь.
   - Можно я куплю приправ?... - загорелся оборотень, счастливо поглядев на желтые монетки, которые тут же достал из кармана.
   - Все, что захочешь, - разрешаю.
   - Здорово! - обрадовался Леопольд и, заметив, что рыцарь ушел уже далеко, побежал за ним. - Ладно, я пошел! Увидимся! - махнул мне рукой на прощание.
   Мы с Кудеяром пошли в другую сторону.
   - У дяди великолепная лаборатория, и я хочу опробовать несколько идей, пока буду там. В том числе с твоей рукой. Так что нам нужно закупиться материалами и инструментами. А еще стоит купить тебе новую одежду. Если бы тебе нужна была помощь Рэмола, то твой наряд подошел бы как нельзя лучше - он любит помогать оборванцам. Но Истэка другое дело, он не выносит бедности и безвкусицы.
   - Как скажешь, - вздохнула я, послушно плетясь за царевичем сквозь пестрые ряды. Пару месяцев назад один вид шатра со сладостями в меду и орехами привел бы меня в восторг, но сейчас я просто провожала их унылым взглядом один за другим. Есть совершенно не хотелось.
   Мой кислый вид не понравился царевичу, который, видимо, из шкуры вон лез, чтобы меня развеселить, и дальше мы шли молча, потому что его величество обиделось.
   Вскоре я поняла, что лавки, которые мы уже прошли, были только началом, так, жалкими лачужками на отшибе по-настоящему огромного рынка. Когда мы дошли до места, перед нами предстала гигантская арка, украшенная бронзовыми узорами, это был вход в главное здание рынка, которое, как я скоро увидела, напоминал скорее маленький город.
   Лавки здесь походили скорее на квартиры, входы украшали флаги, огни всех цветов, экзотические растения, причудливые игрушки... чем пестрее и ярче, тем лучше, чем нелепее сочетания - тем богаче выбор в лавке. Продавцы важно расхаживали, разодетые в пух и прах, как будто нацепили на себя вообще весь товар, привезенный с разных концов Скаханна. Искусство, с которым были устроены главные витрины, наводило на мысли скорее о музейной выставке, чем о рынке. Звенящие амулеты и обереги, в которые были расписаны стены, были необходимой атрибутикой каждой лавки.
   Вскоре мы, забыв почти обо всем на свете, уже кружились в водовороте немыслимый цен и совершенно необходимых вещей, жизнь без которых была бы безрадостной чередой неудобств и страданий.
   Кудеяр даже не думал торговаться, чудовище, видимо, изголодавшееся в пустыне по царской роскоши, скупало вообще все. Он накупил медовых пирожных и орехов в сахаре, что-то напоминающее рахат-лукум, всучил мне пакетик горячих каштанов, решил, что нам непременно нужно попробовать сок и выжатых фруктов, причем из всех сразу.
   Когда на сладкое нам обоим смотреть было тошно, мы вошли в район рынка, где торговали разными бытовыми мелочами. Здесь Кудеяру стало не интересно, зато я жадно разглядывала походные котелки с дырочками для бульона и разноразмерными складывающимися крышками и универсальные половники, которые были и как нож, и как лопатка, и как друшлаг одновременно... наверное, общим счетом я наткнулась на тридцать предметов, которые пообещала себе купить, если останусь в этом мире.
   Дальше было самое интересное - животные! Ездовые, простой скот и нечто, совершенно не поддающееся определению... Из загонов на прохожих презрительно поглядывали шестиногие верблюды размером со слонов и рвались с цепей шестилапые псы величиной с корову. В расставленных тут и там клетках, похожих на кошачьи переноски, сидели грифончики всех мастей и жалобно пищали, совсем как котята... Это было нечто!
   - Дейк не обрадуется, если ты купишь на его деньги грифона! - проорал царевич, наклонившись к моему уху. Вокруг было так шумно, что даже его крик я едва расслышала.
   - Да я не собиралась... Я так просто, посмотреть остановилась, - отвечаю, с трудом отрывая взгляд от клеток с полуптицами-полукошками.
   - Что? - непонимающе посмотрел на меня Кудеяр.
   - Ничего! - ору в ответ. Конечно, оглохший от окружающего нас гвалта ушастый нелюдь опять ничего не понял.
   Я взяла его за руку и потащила прочь от клеток, показывая, что не собираюсь ничего покупать.
   Царевич не захотел идти, куда я его повела, и свернул совсем в другую сторону. Он уверенно петлял по улицам-лабиринтам, полных гама и ярких лавок, пока мы не вышли в квартал, стены которого покрывали сине-красно-золотые узоры. Сперва я не поняла, что здесь такого особенного и почему именно эти лавки решили так себя украсить, но ответ пришел очень скоро - как только я различила в толпе продавцов.
   Это были сенари. Они были так же непохожи на Кудеяра, как и на прочие расы. Как и на друг друга, если на то пошло.
   Первым я увидела купца-воду. Это был довольно изящный парень в неприлично облегающем кафтане из легкой непромокаемой ткани, по плотности и прозрачности чем-то напоминающей перепонки в рыбьих плавниках. У него были длинные темно-синие волосы, сочащиеся влагой, будто он только что из душа, а светло-голубая кожа сияла каплями, как утренней росой.
   Увидев Кудеяра, который принял очень важный вид, сенари поклонился, но не стал привлекать к себе наше внимание возгласами. Уставившись на нелюдя-воду, я даже не посмотрела, что он там продает, а потом мне на глаза попалась забавная сцена: сенари земли, который спорил с молодой ушастой нелюдью, чем-то похожей на Кудеяра, только поменьше раза в три. Видимо, хозяин лавки и продавщица.
   Они говорили на незнакомом мне языке, уши молодой девушки смешно дрожали от обиды, но она не собиралась уступать серокожему гиганту со мхом прямо на плечах и голове и гулким басом, кричала на него своим тоненьким голоском, а когда спор дошел до точки, где она, видимо, не могла победить, просто шагнула в тень от столба и исчезла.
   Я даже глазам своим не поверила, поморгала немного, но девушка так и не появилась.
   Заметив Кудеяра, земля сдержал рвущуюся наружу брань и принял строгий вид, кивнул царевичу в знак уважения. Видимо, в этой лавке нам было что-то нужно, потому что царевич решил зайти внутрь, и я скользнула за ним.
   Здесь продавали... камни. Они были расставлены на стеллажах, гигантские матовые цветные валуны с всевозможными спиралевидными узорами и трещинами. Это могло быть выставкой диковинных ракушек, но только камешки эти были в несколько раз больше средней ракушки. Все вокруг говорило об их большой значимости и уникальности, но я вообще не могла понять, что это такое.
   Кудеяр с видом знатока побродил вдоль полок и выбрал неприметный белый камень с самой нижней. От денег продавец отказался, так что царевич просто забрал то, что захотел, обменявшись с хозяином парой слов.
   Когда мы выходили, на пороге возникла крошка-нелюдь. Вблизи я поняла, что ей не больше шестнадцати. Девчонка еще не рассталась с двумя детскими косичками, ее изумрудные глаза в огранке черных ресниц восторженно сияли: она уставилась на Кудеяра с неприкрытым восхищением, как на своего кумира. Увидев, что он тоже на нее смотрит, она затараторила что-то и замахала руками с тонкими коготками, из них посыпались искры и я увидела отличную сферу из незнакомой мне энергии.
   Черт, а у нее лучше чем у меня получается!... да как так-то?
   Царевич сбросил напускную важность и улыбнулся, взял девочку за руки и что-то ей объяснил. Она закивала, попробовала снова и на этот раз смогла сдавливать сферу и растягивать, как ей вздумается, не нарушая целостности.
   Все сенари, какие были в округе, с интересом наблюдали за происходящим, а мне повезло больше всех - я заняла место в первом ряду. Правда, языка стихий я не знала и почти ничего не понимала.
   Кудеяр говорил дальше, что-то перечисляя, я уловила знакомые имена и поняла, что он советует ей книги по магии. Девочка закивала и мимоходом бросила победоносный взгляд на сенари земли, который все это время молча стоял в стороне.
   После того, как Кудеяр закончил список, нелюдь, видимо, пожаловалась ему на своего обидчика, но царевич ответил ей что-то очень строгое, так что девчонка смутилась. После этого мы пошли дальше.
   - Что это только что было? - спросила я, догоняя своего спутника. Не в силах сдержаться, я обернулась на тоненькую девушку и ее странного начальника. - Кто она такая?
   - Молодая тень, - охотно поделился царевич. - Она училась в моем классе три года назад и старается не бросать занятия магией, но отец хочет, чтобы она занималась семейным делом и бросила эти "забавы с материка", - Кудеяр фыркнул. - Некоторые сенари, к сожалению, до сих пор не могут принять того факта, что способности теней ничуть не менее важны чем старые стихии.
   - Она - его дочь? - из всего сказанного я поняла, что не поняла только это. Все остальное осталось где-то за гранью.
   - Ты знаешь, как появились сенари? - спросил он. Видимо, ответ на свой вопрос он знал, потому сразу продолжил послушать его лекцию в одной из охмаражских кофеен, мол, их уникальный кофе способствует интеллектуальным беседам как ничто другое.
   - Ну-ну, - я скептически усмехнулась, но охотно согласилась испробовать на себе очередную подделку. В конце концов кто знает, а вдруг в этом мире и впрямь есть хоть одни ребята, которые научились-таки готовить божественный напиток?
   Кофейня сильно отличалась от привычного мне формата, здесь не нашлось ни одного стула - сидеть предлагалось прямо на толстых узорчатых коврах. Пышные атласные подушки с шелковыми кистями, бронзовые лампады с легкими благовониями под потолком, певчие птицы в золотых клетках, и очаровательные низкие столики с росписью на столешницах... местечко очаровывало с первого взгляда, и я проследовала за предложенное место, отгороженное от прочих столиков прозрачным палантином из такой легкой ткани, что она казалась послушно замершей в воздухе дымкой с золотой росписью.
   Где-то в глубине кофейни сенари ветра играла на причудливом струнном инструменте, и его музыка мягко расплывалась по всему помещению, не утихая, но и не навязываясь.
   Почти сразу появился сенари-огонь с подносом, на котором красовался медный сервиз из двух чашек и двух раскаленных на песке кофейников.
   Я застыла, разглядывая удивительное существо. Кожа бархатисто-черного цвета, по которой бегали приглушенные оранжевые отблески, как на угле, выглядывающем из-под пепла. Мощная шея, грубое лицо, похожее на вырезанный из огромного куска угля бюст. Над глазами яркие пластины как будто из раскаленного металла - брови, на голове вместо волос оранжевый костер, глаза как будто две капли лавы с фиолетовыми зрачками. От сенари шел жар, как от печки. Казалось, подойди он ближе, так и вовсе подожжет на мне одежду!
   Я сидела в немом шоке и беспардонно пялилась, а огонь тем временем поднял одной рукой металлическую ванночку с песком и опустил в него два кофейника. По его плечу пробежал сильный желтый блик, на несколько мгновений вся рука словно обратилась в раскаленный уголь и вслед за ней накалился и поднос. Другой рукой сенари проворно орудовал кофейниками, двигая их, чтобы лучше распределить температуру. Нас троих окутал умопомрачительный аромат, от которого глаза сами собой закрылись, а душу наполнили мысли о возвышенном.
   Когда сенари огня услужливо протянул мне крошечную фарфоровую чашечку в изящной оправе, я приняла ее, как бесценный дар богов.
   - Это оно... - прошептала я, сделав первый глоток. По телу пробежала знакомая теплая волна, обостряющая чувства и мысль, и на миг я как будто вернулась домой.
   Огонь уже ушел, оставив нас наслаждаться напитком.
   - Нужно будет купить у них зерен, - вздохнул Кудеяр, сделав свой глоток. Его волосы воспарили вокруг туловища, а уши подались назад от наслаждения. - И научить Леопольда их готовить.
   Какое-то время мы молча потягивали кофе, слушая музыку ветра, сливающуюся с пением птиц в клетках, и гуляя взглядами по завораживающим узорам на коврах и мебели. Это место погружало в транс, и ты сам не замечал, как увязал в его атмосферу настолько, что прочий мир просто переставал иметь значение.
   Кудеяр начал свой рассказ.
   - Примерно три тысячи лет назад на этот мир обрушился небесный огонь, - я слушала его, рассматривая вышивку на шторе, изображающую, должно быть стихию ветра. Голубые и белые узоры, непохожие ни на один из знакомых мне орнаментов, извивались, то принимая резкие очертания, то расплываясь в дымку, и слушать, следя за их ритмом, было удивительно легко. - Он упал на небольшой материк за океаном, образовав озеро. Озеро Стихий, пристанище Святых Огней, принесших с собой на Скаханн сенари. После небесного огня у людей и нелюдей на материках стали рождаться странные дети, которые не были похожи ни на одну известную расу. Одни из них слышали ветра и могли управлять ими, другие могли жить в воде, не покидая ее годами. Третьи понимали землю, могли создавать ископаемые и выращивать растения прямо на своей коже. Четвертые хранили внутри себя пламя и не боялись даже лавы. Вскоре первые сенари поняли, что они единый народ, Святые Огни позвали своих детей, и те явились на зов. Они обуздали дикие джунгли Охмараги, полные кошмарных чудовищ, с которыми не могла справиться ни одна раса, и сделали непокорную землю послушной и щедрой. Многие тысячелетия сенари жили обособленно от материков, Святые Огни были сильны, рождались сильные стихии, но со временем сенари стало слишком много. Святые Огни, в отличие от Реки Жизни, куда попадают в этом мире души смертных, не могут принять в себя чужаков. Сколько душ они принесли с собой с неба, столько сенари могут родиться, ни одним больше. Около сотни лет назад Святые Огни начали иссякать, сенари подошли к рубежу своей численности, стали рождаться слабые стихии, а земля Охмараги пришла в упадок. Проснулись вулканы, которые чуть не уничтожили нашу страну. Дальше так продолжаться не могло, сенари необходим был приток новых сил, и тогда Святые Огни позвали скахтьярна. Скахтьярны - искусственная раса чудовищной силы, они способны вытягивать души из своих врагов и, собрав целую армию теней, перенести ее из одного источника жизни в другой. Когда-то один скахтьярн так создал богов в Поднебесье, но это уже другая история. Когда призванный скахтьярн окунулся в воды Озера Стихий, Святые Огни обратили его в сенари, а его теней впитали, обретя прежнее могущество. С тех пор среди сенари стали рождаться совершенно новые, появилась пятая стихия - на вашем скупом языке они зовутся сенари тени, но было бы точнее говорить "повелители духа". Сенари тени - наследники скахтьярнов, но обретшие свой Источник и переставшие быть "нечистью". Мы способны порабощать души смертных, обращая их в призраков. Этих призраков мы можем призывать с изнанки мира, - Кудеяр указал на пол недалеко от нас, и я увидела, как от нашего стола в зал протянулась длинная мужская тень, словно прямо возле нас стоял невидимый мужчина. Мой кофейник воспарил в воздухе, невидимая сила налила мне еще кофе, и тень на ковре в точности повторила ее движения. Когда кофе был налит, призрак исчез, будто и не было. - Чтобы тени были материальны, их питает энергия из моего кружева, и чтобы это не осушило меня, я - как скахятьрны и другие сенари тени - имею резерв. Если я не призываю своих теней в мир, я могу использовать его так же, как колдуны неровности в кружеве для сотворения магии. Все смертные, убитые моей магией, станут послушными мне тенями. После моей смерти или при жизни, если отправлю теней в Озеро Стихий, все эти души поступят в распоряжение Святых Огней и переродятся сенари.
   Мне потребовалось время, чтобы переварить его рассказ. Кудеяр терпеливо ждал, пока я обдумывала услышанное и заговорил только когда я устремила на него взгляд в ожидании продолжения.
   - Сенари тени могут полностью истребить смертных и передать этот мир во власть Святых Огней, но пока этого не требуется и нам запрещено применять свои силы в мирное время, - сказал Кудеяр. - Мало кто из людей вообще знает о наших способностях, даже сами сенари еще не до конца понимают суть и важность теней, - Кудеря нахмурился и заговорил энергичнее, похоже, эта тема у него здорово наболела. - Та девочка, которую мы видели, Катя. Она родилась тенью в семье земли, и с рождения отстаивает свой цвет кожи, свои способности к магии, свою непохожесть на другие стихии. Многие недалекие сенари считают теней низким сортом из-за их похожести на рабов-магов, но они жестоко ошибаются! Как только количество теней сравняется с другими стихиями, мы покажем, на что способны.
   - Тебе тоже приходилось тяжело? - спросила я, представив его положение в царской семье. - Насколько я знаю, ты единственный за всю историю полукровка сенари.
   Кудеяр кивнул.
   - До теней именно ветра считались самыми бесполезными и жалкими, а я сосредоточил в себе обоих. Мое рождение нужно было Святым Огням, чтобы объявить о своем желании союза со скахтьярнами. Это был великий дар и великое чудо, - проговорил он. Его пальцы с силой сжали крошечную фарфоровую чашечку, а потом ослабли, нелюдь, увлеченный своими мыслями, смотрел в пространство перед собой. - В детстве мне было непросто принять свою природу, но я покорен судьбе. Пусть я чужак даже для своих сородичей, я сильнее любого из них и кому как не мне укрепить положение теней среди прочих стихий. Взойдя на трон, я приведу Охмарагу к единству и величию.
   - Это тебе мама в детстве говорила? - спросила я, робко улыбнувшись. Шутить казалось не уместным, но я не смогла отвязаться от мысли, что в тоне Кудеяра сквозило неприятие происходящего. Даже мне было ясно, что его мечты куда ближе к Тангейской академии магии, чем к жизни во дворце, где он, похоже, до самой смерти будет доказывать самодовольным стихиям, что он достоин управлять ими.
   Кудеяр посмотрел на меня и понял, о чем я думаю. Он вздохнул, волна сквозняка качнула прядь моих волос, колыхнулась легкая ткань балдахина, скрывающая нас от посторонних глаз.
   - Я не волен жить для себя, ведьма с Великих Равнин, - произнес он. - Мои желания не имеют никакого значения. Эти годы свободы на материке - единственное, что родители могут дать мне перед тем, как я вернусь во дворец и займу свое место на троне.
   - И как тебе свобода? Ты на материке уже несколько месяцев, наверняка уже есть какие-то мысли!
   Я надеялась, что мой вопрос заставит его задуматься о хорошем и направил разговор в позитивное русло, но Кудеяр неожиданно помрачнел.
   - Я слишком опасен для смертных, - произнес он. - А материк слишком опасен для меня. Я уже написал родителям, что хочу вернуться, но они велели мне оставаться здесь еще три года, думают, это пойдет мне на пользу, - он подернул огромными плечами. - С рождения у меня не было права на ошибку, вся Охмарага следила за каждым моим шагом и подвергала сомнению каждый мой поступок. Родители отправили меня сюда, чтобы, как они говорят, я мог наконец вдохнуть полной грудью и изучить самого себя, а не образ, который мне приходилось поддерживать все эти годы для придворных! Как будто это не они лишили меня всех радостей детства, словно растили не ребенка, а всемогущего голема, который будет в силах исправить то, что они сделали со страной! - он прижал уши к вискам и ожесточенно отвернулся, будто родители стояли у него за спиной. - Просто смешно!
   - Так значит тебя отправили вовсе не за подвигами, они просто хотели, чтобы ты тут развлекся?
   - Кто их знает? - нелюдь раздраженно пожал плечами. - Едва ли кто в целом мире поймет, что творится в головах этих двоих. Отец, возможно, был бы не против, если бы я попал в пару легенд, как он сам когда-то. Мать будет просто счастлива, если я привезу на Охмарагу тысячу-другую теней и пополню силы Святых Огней!
   - Но ты же не собираешься специально никого убивать? - испуганно спросила я.
   - На самом деле после войны между Охмарагой и Тангеем случился большой скандал, сенари обязали заключить договор, по которому ни один сенари тени не имеет права трогать смертных. Только если те сами попросят, - сказал Кудеяр, встретив мой удивленный взгляд. - Да, некоторые смертные хотят стать сенари и могут официально попросить царицу забрать их. Но в остальном нам запрещено применять магию на материке против живых. Да и, честно говоря, владение тенями - далеко не самый приятный опыт.
   - Но у тебя он есть? - спросила я, припомнив призрака, так изящно подлившего мне кофе.
   - Я убил нескольких на войне в Тангее, когда мне было шестнадцать, - ответил Кудеяр. - И недавно, - посмотрел на меня долгим, прохладным взглядом. - Я знаю, вы мне кое-что не сказали, наверное, хотели уберечь. Но такое не могло пройти для меня бесследно. После ущелья по изнанке за мной следуют тысячи душ, я их слышу... - он замер на миг, потом опустил уши и прикрыл на секунду глаза. - Каждого из них. Я знаю, что виноват в их смерти, что не имел права забирать их. Но они переродятся в хорошем месте, оно будет намного лучше чем то, в котором они жили, - царевич вздохнул и открыл глаза. - Вот почему я не могу последовать за своими желаниями. Ко времени, когда их души родятся новыми сенари, я должен обеспечить им достойное будущее и богатую, сильную страну: это единственное, чем я могу искупить свою вину перед ними.
   То, что он говорил, было одновременно и страшно, и величественно. Круговорот жизни, за который в ответе он один... такой роли никому не пожелаешь. Я простая ведьма и все, за что я отвечаю, ограничивается моим телом. Может, когда-нибудь у меня будут дети, и, если к восемнадцати они не помрут, мой долг будет считаться исполненным! Он же в ответе за образование целого народа. Жить, веря, что ты обязан обеспечить счастливое будущее тысячам еще нерожденным душам... я попробовала представить, каково это, но не смогла.
   - Ты переживала, что из-за тебя мог погибнуть какой-то инквизитор, - сказал Кудеяр, поймав мой задумчивый взгляд. - Если он действительно погиб, подумай о том, что он вернулся к своим предкам в Реку Жизни и вскоре явится на землю, чтобы прожить новую жизнь, которая вполне возможно будет лучше прежней. И это произойдет независимо от тебя и твоих желаний, он сам принимал решения и поступал так, как поступал, и ты влияла на его существование не больше, чем пролетающая мимо бабочка.
   Сердце при упоминании Арланда защемило, меня вновь будто накрыло серой вуалью, но на этот раз я восприняла мысли о нем спокойнее. Рассказ Кудеяра заставил меня подумать о произошедшем в ином ключе, и если мое чувство вины не исчезло, то по крайней мере теперь мне не казалось, что я больше не достойна счастья.
   - Если сравнивать с тем, что ты нечаянно поработил целую цивилизацию... - вздохнула я. - У меня все не так уж плохо.
   - Не болтай об этом, - предупредил Кудеяр. - Если патриарх узнает, мне придется худо. И Раф тоже.
   - Раф? - я недоуменно взглянула на нелюдя. - А она тут причем?
   - А ты не знаешь? - удивился он. Я покачала головой, и Кудеяр задумался, рассказывать мне или нет. В конце концов это явно было не мое дело, кто я такая, просто какая-то бродячая ведьма... но, с другой стороны, до сих пор у него, похоже, не было возможности выговориться кому-то постороннему, кому вообще нет дела до его великого предназначения. В конце концов он принял решение рассказать мне и ее историю. - Когда моя мать была в Поднебесье на Войне Богов и поняла, что ее зовут Святые Огни, она заключила сделку с Мартином Безбожником, тем самым, который начал Войну Богов и дал людям взамен божественной благодати искусственное белое пламя. Мартин понимал, как опасны могут быть существа, которые появятся на свет после того, как Святые Огни доберутся до скахтьярна и его теней - в последний раз, когда скахтьярн окунался в источник жизни это закончилось появлением в Поднебесье пантеона, который в итоге начал вырезать смертных, направляя в них молнии прямо с неба. Однако мать уговорила монаха помочь ей, пообещав, что перед тем, как передаст своих теней Озеру Стихий, отправит одну из них в Реку Жизни и создаст последнего живого бога, чтобы тот в будущем смог защитить смертных от сенари тени. Так она и сделала в тот же день, когда я родился. После того, как убила последнего бога, она пустила свою тень в небесный колодец, и та преобразилась. Рэмол и Истэка были там, они разрушили могущественный артефакт и сотворили из него тело, способное вместить молодую богиню. Так появилась Рафнейрис. Моя мать и Мартин решили, что она должна прожить жизнь среди смертных, узнать людей и нелюдей, науки и веру, и обрести истинную мудрость, чтобы не повторить ошибок старых богов. Детство она провела на Охмараге, потом ходила в послушницах в церкви под надзором Мартина, а теперь ей решили дать немного свободы и... - он усмехнулся. - Они хотели воспитать совершенную богиню, но немного просчитались с ее характером. Раф совершенно неуправляема.
   Услышанное никак не могло уложиться в моей голове. Все это было немного слишком... тени, души, Источники, сенари, скахтьярны, белое пламя, боги... у меня от всего этого мог закипал. Кудеяр, похоже, вырос среди разговоров о таких вещах и для него они были так же просты, как беседы о погоде.
   - Она знает, кто такая? - спросила я, все еще переваривая. - Ну, то есть, у вас в мире все говорят о мертвых богах, но выходит, что они не мертвы? Это же просто... шок-контент!...
   - Про Раф почти никто не знает, - Кудеяр пожал плечами. - А те, кто знает, не особенно верят. Когда-нибудь она оставит человеческое тело и займет свое место на Поднебесье, будет слушать молитвы и помогать смертным, может, подарит святошам белое пламя... вот тогда в нее поверят. Но пока она здесь, ее мало что отличает от обычной девушки. Мама говорит, в младенчестве Раф помнила, кто она такая, даже пыталась несколько раз обратить меня в своего ангела, - усмехнулся. - Но потом она увлеклась детством и забыла. Когда она в шестнадцать отправилась на материк и Мартин рассказал ей о ее сути, это была страшная истерика. Раф, этой избалованной царевне, вдруг объявили, что она живет не для себя, и на ее плечах все смертные этого мира, потому что она видите ли единственная живая богиня!... Я благодарил Святых Огней, что в этот момент находился за тремя морями от нее! Мы-то с ней всегда думали, что из нас двоих это мне не повезло родиться с непосильной ответственностью на плечах. Но по сравнению с ее участью моя судьба просто легкая прогулка по весеннему саду! Я хотя бы смогу умереть лет через восемьдесят, а она проживет тысячелетия в изнурительной заботе о целом мире.
   Нам принесли уже третью пару кофейников. Я пронаблюдала весь ритуал с подогревом песка уже без всякого удивления. Простой сенари огня, что вообще в нем необычного?... Тут вон повелитель душ сидит со сводной сестричкой-богиней.
   - Так, а почему Раф не поздоровится, если кто-то узнает о твоих похождениях? - спросила я.
   - Вообще-то моя мать с Мартином создали ее как раз для того, чтобы она защищала смертных от ребят вроде меня, - объяснил Кудеяр, поднося к губам крошечную чашечку. - Если до патриарха дойдет, что я пошел по стопам матери и, нарушая все договоренности, вырезаю смертных тысячами, меня скорее всего потребуют казнить белым пламенем. Родители этого не допустят, начнется война между сенари и остальными расами, а Раф убьют раньше времени, чтобы она отправилась в Поднебесье и помогла разнести Охмарагу до того, как сенари тени станут настоящей угрозой.
   - Я буду молчать, - пообещала я, чувствуя, как волосы от всех этих перспектив встают дыбом. - Хотя даже если проболтаюсь, кто мне вообще поверит?... Если я перескажу наш с тобой разговор Дейку, он просто у виска покрутит.
   - Вся эта история вообще напоминает плохой анекдот, - хмыкнул Кудеяр. - Собрались как-то монах без бога, скахтьярн и два демона в обличие серафимов воспитать себе богиню...
   У меня вырвался нервный смешок.
   Я припомнила Рафнейрис такой, какой мы ее встретили в "Голодном Кайоте". Обыкновенная девушка, красивая и взбалмошная, связалась с каким-то драматургом, который явно ее обманывает... и она, оказывается, богиня.
   Мы вышли из кофейни и отправились дальше по торговым кварталам сенари. Странный разговор еще витал над нами, и я впервые чувствовала, что, глядя на Кудеяра, понимаю, кто передо мной. Мне повезло увидеть не просто уникальную полукровку, рядом со мной шагал переломный момент истории этого мира. Через двадцать-тридцать лет он возьмется за дело и будет ворочать судьбами миллионов, но пока это просто молодой царевич, которого родители отпустили погулять на материк. Он еще ничего не сделал, вся его история впереди... и я искренне надеюсь, что меня она не коснется. От всего этого веяло призрачной надписью с желтой молнией "не влезай, убьет!".
   Чтобы отвлечься от тяжелый мыслей, я стала разглядывать прилавки. Ни в одну лавку мы больше не заходили, хотя мне было бы интересно прикупить себе что-нибудь из легендарной Охмараги.
   Вдруг Кудеяр завернул в один из подъездов, которые иногда мелькали между торговыми точками. Видимо, квартиры купцов располагались здесь же, чтобы им не приходилось далеко ходить до работы.
   Внутри за богато украшенной деревянной стойкой нас встретила сенари-ветер в одеждах по моде Охмараги. Переливающиеся легкие ткани окутывали ее тело, словно сложная иллюзия, и ниспадали почти до самого пола. Ее волосы, напоминающие перья Кудеяра, но куда толще, были убраны в толстую легкую косу.
   Кудеяра она мгновенно узнала и, поклонившись, проводила его в одну из комнат.
   По пути нам встретились два крепких человеческих мужика с коричневой от загара кожей. Они тащили на спинах большой тяжелый сундук, обитый золотом, и весело о чем-то разговаривали, их речь переливалась странным певучим акцентом, как у Кудеяра. У каждого из них на шее висел толстый плетеный шнурок, вся одежда - прочные кожаных сандалии и красные шаровары из легкой, наверняка недешевой ткани.
   Завидев нас с Кудеяром, они улыбнулись.
   - Ваше величество! - один из них кивнул, приостановившись, другой молча мигнул, изо всех сил стараясь не уронить ношу.
   Царевич покосился на них, но сделал вид, что ничего не слышал... Видимо, так у них положено.
   Матросы как ни в чем не бывало продолжили путь и свою болтовню о таверне, в которую хозяин их должен отпустить на этот раз.
   - Ты с ними тоже знаком? - тихо спрашиваю Кудеяра.
   - Нет, - поморщился царевич. - Это же рабы.
   - Рабы? - я ошеломленно посмотрела на двух удаляющихся мужиков.
   На их голых спинах не было даже намеков на следы от ударов кнута, а могучие фигуры и пышная мускулатура говорили о хорошем питании.
   - Что-то они не похожи на рабов.
   - Потому что это рабы с Охмараги. Они живут получше тебя, Бэйр.
   - Эй!...
   Я попробовала было разыграть обиженную интонацию, но взгляд от этих двух красавцев было не оторвать глаз, и я смотрела им вслед, пока оба они не скрылись.
   Ветер проводила нас до одной из комнат и там передала нас другому сенри.
   - Ваше величество! - пламень поднялся и подошел к Кудеяру. Этот пламень оказался ненамного ниже царевича. Он был одет в красную с золотой вышивкой длинную рубаху, такие же красные шаровары и накидку из странной ткани огненно-рыжего цвета. На его поясе был замотан толстый шелковый шарф. - Какая счастливая неожиданность, встретить вас здесь.
   - Весемир, - тот едва наклонил голову.
   - Приобрели себе рабыню? - поинтересовался сенари, взглянув на меня. Видимо так он уточнял, должна ли я везде таскаться за Кудеяром или могу прекратить наглеть и подождать снаружи. - У меня будет много хорошеньких девушек через пару дней. Если желаете...
   - Моя ученица, - перебил его царевич. - Пусть побудет с нами.
   - Как пожелаете, - кивнул сенари.
   В комнате не было ничего особенного... точнее, может, и было, но после шестиногих верблюдов и кофейни, в которое мне приоткрыли тайны мироздания, мне это все показалось неинтересным.
   Несколько стеллажей с образцами товаров, резной комод с мозаиками из дерева и драгоценных камней самого невероятного размера и формы, охотничьи трофеи, размерами превосходящие любые части известных мне животных, рабочий стол с бумагами и письменными принадлежностями... По сути, мы оказались в рабочем кабинете торговца.
   Нас пригласили присесть за диван для гостей, а сам капитан тем временем достал из ящика шкафа пузатую бутылку из коричневого стекла и две массивные каменные кружки.
   - Вы, наверное, соскучились по "Золоту Заката"? - спросил сенари, посмотрев на Кудеяра. - Не желаете ли вспомнить его вкус? У меня тот самый сорт, который я регулярно поставляю во дворец.
   - Вдали от Охмараги я нуждаюсь даже в малой ее части, - кивнул царевич.
   - И мне налейте! - на всякий случай говорю. Побывать в посольстве этой легендарной Охмараги и не пробовать тамошнюю выпивку? Я не я, если не использую этот шанс!
   - И ей? - удивленно посмотрел на царевича Весемир.
   - И ей, - спокойно ответил он.
   Достав кружку и для меня, капитан разлил странную жидкость, переливающейся всеми оттенками красного и желтого, и сел напротив нас.
   - Расскажи, как дела дома, - потребовал Кудеяр, пригубив "Золота Заката". Всего лишь на секунду его волосы стали ядовито-фиолетового цвета, что было признаком крайнего удовольствия.
   Я тоже немного отпила из своей кружки...
   - Мертвые боги, да это же потрясающе!... - не сдержавшись, я чуть ли не вскрикнула от восторга. Ничего подобного я в жизни не пробовала! Это что-то похожее на то, если бы мед и вишню смешали и подержали некоторое время, пока смесь не забродит, а после добавили бы какого-нибудь персика или абрикоса, и убрали всю лишнюю сладость... Да что там, этот вкус не описать!
   - Гхм, - капитан удивленно посмотрел на меня, но предпочел сделать вид, что ничего не было. - Особых перемен нет, ваше величество. Царь Вольга вернулся с большой осенней охоты, он и его огни принесли богатые трофеи. Ваша мать без сна и усталости взращивает академию теней, как собственное дитя. Охмарага с замершим сердцем ждет о вас вестей.
   - Приятно слышать, что все в порядке, - кивнул Кудеяр и отпил из кружки еще немного. - Я всей душой тянусь обратно. Очевидно, что здесь, среди людей, мне не место.
   - Понимаю вас, - усмехнулся капитан. - С ними всегда тяжело, но потом, через несколько лет, начинаешь привыкать к ним и даже понимать... Нелюди различаются внешностью, а люди душами. Век ищи, а двух одинаковых среди них не найдешь!
   Торговец замолчал и сделал несколько больших глотков из своей кружки. После утер с пухлых черных губ остатки лавоподобной жидкости и продолжил.
   - Чем я могу услужить вам, царевич Кудеяр?
   - Мне необходимы некоторые вещи. Я надеялся найти их здесь.
   - У меня самый разный товар, - многозначительно улыбнулся Весемир. Пламень на его голове стал почти полностью фиолетовым, кожа серо-сиреневой, а глаза оранжевыми. Цвет изменился медленно, плавно, совсем не как у Кудеяра, чья окраска менялась за доли мгновений и на секунды. - Что именно вам нужно?
   - Приправы, в частности из корня когонагий, пыль из цветов шерьхи и дробленые кости птицы ятигай. Кроме того, мне нужен набор лекарств и очищающая смесь.
   - Все будет предоставлено вам в течение часа, царевич.
   - Слишком долго, - нахмурился Кудеяр.
   - Я ни в коем случае не прошу ждать, - объяснил он, склонив голову. - Не тратьте свое время здесь, мои люди найдут место, где вы остановились, и оставят все необходимое.
   - Отлично, - кивнул Кудеяр. - Я остановился в гостинице в северном районе города, вещи вели принести именно туда.
   - Как пожелаете, - склонил голову Весемир.
   - Это все, что я хотел обсудить. Еще встретимся, - собравшись уходить, царевич встал из-за стола, положив перед купцом с десяток золотых.
   - Царевич... - торговец встал и растерянно посмотрел на деньги, не решаясь их взять.
   К своему удивлению, я увидела ясную картину происходящего: с одной сторон купец-пламень не мог принять их, так как, видимо, почитал за долг снабдить королевича необходимыми лекарствами на чужбине, но с другой Весемир не мог унизить царевича, заставив собирать монеты со стола и ссыпать обратно в кошелек.
   - Да? - Кудеяр посмотрел на купца. Насмешка в голубых глазах этого засранца говорила о том, что он не просто так устроил этот конфуз с деньгами. Непонятно зачем, ему захотелось поиздеваться над несчастным и посмотреть, как тот выкрутится.
   - ...Вы ведь не станете возражать, если я подарю ученице этот шарф? - закончил фразу купец и жестом фокусника вытянул из широкого рукава накидки длинный широкий шарф из такой легкой ткани, что он почти летел по воздуху.
   Шарф переливался желто-оранжевыми цветами при движении, а красно-синее узоры как будто танцевали, будто язык настоящего пламени. От этой красоты у меня дух захватило, а сенари тем временем подошел ко мне так близко, что я почувствовала не только жар от его кожи, но и запах... на удивление приятный пряный аромат, напоминающий печеные фрукты.
   Весемир аккуратно приподнял мои волосы и обмотал мою шею невесомым шарфом.
   - Благодарю... - с трудом проговорила я, замерев перед этим странным существом.
   - Не смею задерживать, царевич, - купец отступил от меня и почтительно склонил голову перед Кудеяром.
   Выбравшись из посольства, или что это там было, мы решили пройтись к морю. Духота рынка порядком нас измотала, так что мы пустились к пристани.
  
   Она находилась не так далеко от рынка и добрались мы до нее очень быстро. К самой площадке нам пришлось спускаться по длинной каменной лестнице, так как причала находились ниже города метров на десять.
   Пристань представляла собой большую вытянутую площадь, по одну сторону которой стояла высокая стена с большими дверями складов, а по другую - деревянные мосты, ведущие к огромным кораблям. И, конечно же, море.
   Только сейчас я вспомнила, что еще никогда не видела большую воду в этом мире. Я остановилась на одном и мостов, стала вглядываться в рябую поверхность бурого цвета, уходящую до самого горизонта, и в моей голове случилось что-то непонятное. Как будто две мои памяти вдруг сошлись на этой бескрайней луже, и каждая из них пыталась донести до меня что-то свое. Они мешали друг другу, прежняя Бэйр моря никогда не видела и панически боялась воды, а моя старая половина прикидывала, что на всех курортах, где она была, вода была почище и полазурней. В итоге в голове получилась полная каша, потому я усилием воли заткнула оба голоса и стала бездумно рассматривать открывшийся пейзаж.
   Вдруг поднялся порыв ветра и чуть было не забрал с собой мой великолепный шарф. Вовремя спохватившись, я вцепилась в ткань и намотала ее обратно, завязав узлом. За этими нехитрыми манипуляциями я обратила внимание на свой затертый серый костюмчики бывалого бродяги и уловила то самое несоответствие в одежде, которое недавно высмеивала в окружающих.
   - Кажется, этот роскошный шарф выглядит лучше, чем я вся... - пожаловалась я Кудеяру. - Могут подумать, что я его украла.
   - И что? Сними его, - пожал плечами он.
   - Но я не хочу его снимать! - возмутилась я. - Я хочу пойти и купить себе что-нибудь красивое, чтобы не выглядеть оборванкой на фоне этого чуда!
   - Эх, - страдальчески вздохнул царевич. - До сих пор вспоминаю, как мать с Драгомирой выбирали себя одежду, заставляя нас с отцом оценивать их наряды... Я почему-то думал, что здесь с подобным проявлением женского характера не столкнусь.
   - Но я не буду часами ходить по лавкам и уж тем более не заставлю тебя оценивать что-то! Просто постоишь рядом, чтобы я тебя потом не искала. Мы же пошли ради тебя в квартал сенари, теперь сходим по моим нуждам. Все честно. Тем более, Дейк дал мне денег на платье... как знал, засранец!
   - Ладно, уговорила, - неожиданно быстро согласился Кудеяр... Так быстро, что меня это даже насторожило. Как выяснилось, не зря.
   - Нет, только не платье. Оно бесполезно! Лучше мантию, на нее хотя бы можно будет наложить добротное защитное заклинание...
   - Нет, не зеленую! Тебе не пойдет зеленый. Может, красную?
   - Нет, без плаща лучше... А намотай шарф на голову, чтобы не было видно волос... Нет, не то. Чего же не хватает? Может, пояса за два ряда отсюда?...
   - Пояс!? Зачем сюда пояс!? Да кто тебя вообще учил одеваться! Смотри, как надо...
   - Что значит "уже надоел"? Внешний вид - это то, что ты из себя представляешь. Нельзя же натягивать на себя первые попавшиеся тряпки, тем более, совершенно не подходящие тебе... Нет, это не то.
   - Эти ужасные сапоги не только сами по себе некрасивы, да еще и портят эту чудесную мантию...
   - Нет, только не с этим капюшоном, он не соответствует форме твоего лица... Нет, это тоже не подойдет!
   Это было нечто... самый незабываемый поход за одеждой, которой у меня был.
   Обычно мы с Дейком забегали в лавку, хватали первое, что на глазок подходило по размеру, и все. Никому из нас и в голову не приходило что-то мерить или подбирать по цвету или стилю: жалко было время тратить!
   Собственно, сложно было описать мои чувства, когда несколько часов царевич таскал меня по всем лавкам с одеждой, включая магазины для магов, которых в Искуплении оказалось пруд пруди. В итоге этот модный маньяк, до сих пор удачно скрывавшийся за маской адекватного нелюдя, заставил меня обновить гардероб, и его венцом стала похожую на платье бордовая мантия с чудными широкими рукавами. Мне этот аналог платья, конечно, очень шел, но непривычная юбка, заканчивающаяся примерно посередине голени, здорово мешала.
   Закончив с тряпками, ушастый потащил меня к сапожнику, где после одного сурового взгляда и перстня царевича Охмараги, оказавшегося под носом мастера, нам принесли высокие изящные сапожки из мягкой темно-рыжей кожи, на которой были пропечатаны узоры, похожие на охмаражские. Помимо сапог - кожаный пояс с прикрепленными кошелями. Все даром.
   После того, как меня одели в соответствии с шарфом, Кудеяр решил, что, если мы задержимся к указанному Дейком сроку еще на полчаса, - тем более, что мы задержались уже на час, - ничего страшного не произойдет. По словам этого шопоголика, мы еще не дошли до самого главного - до магической лавки, где нам необходимо было закупиться травами и еще кое-чем, очень-очень важным для наших занятий у Истэки.
   Я поплелась за Кудеяром, так как выбора у меня просто не было, тихонько подвывая от усталости.
   - Да что с тобой такое? - удивлялся он моему измученному виду. - Мы же купили то, что ты хотела!
   - Да уж... купили, - вздыхаю, поднимая подол, шагая по лестнице в лавку. - Мы потратили почти все, что мне дал Дейк. Он нас убьет.
   - Он отдал деньги тебе, ты вправе потратить все, - фыркнул царевич, заходя в лавку, откуда, как только открылась дверь, потянуло ароматом сушеных трав. - Что мы и сделаем, - закончил фразу, осмотрев магазинчик жадным взглядом.
   - Мне не жить, - констатирую факт, чувствуя, как при виде пучков корней мандрагоры, голубой сирени и ожерелий из луковиц крысиной морды ко мне возвращаются силы на то, чтобы еще пару часов постоять у прилавков, испытывая сладкие муки выбора.
   Я зашла в лавку, осмотрелась, а дальше произошло какое-то помутнение. Память просто взорвалась названиями трав и самыми разнообразными рецептами, мне захотелось купить вообще все, так как тут не была растения, из которого нельзя было бы приготовить зелье... А к этому делу у меня в последнее время наблюдается не просто страсть, а целая мания!
   - Бэйр, знаешь, что пришло мне в голову? - спросил Кудеяр, появившийся где-то рядом. - Да отцепись ты от своих трав, ты и так набрала их уже целый мешок!
   - Но как же? Там есть серый шероховень пятнистый, из которой я могу сделать жидкость, необходимую для заряда амулетов!...
   - Иди сюда! - проворчал царевич, хватая меня за руку и оттаскивая от прилавка с травами. - Я понял, что тебе нужно!
   - Что же?
   - Посох!
   - Посох? - удивленно смотрю на него.
   - Да. Когда мои ладони обожгло я не мог пользоваться своими руками для создания заклинаний, у меня такое впервые. Я могу и без них, но это ужасно, когда не можешь использовать руки, - объяснил он, показав забинтованы кисти. - Потому я подумал, что тебе с одной рукой будет очень тяжело учиться. Я, например, могу создавать несколько заклинаний одновременно: по одному двумя руками и по три мыслями. Ты же так не сможешь из-за... магической инвалидности. То есть ты заведомо слабее любого мага. Потому тебе нужен посох. Его очень сложно создать, но зато, когда он будет готов, твои возможности значительно увеличатся!
   - Но я не хочу таскать за собой повсюду огромную палку, - с сомнением смотрю на заготовки для посохов - длинные переплетенные причудливым образом ветки.
   - Поверь, это незначительное неудобство, - принялся объяснять Кудеяр. - Посох, связанный с тобой, будет постоянно забирать у тебя силу, то есть тебе не придется каждую неделю устраивать своей ауре необходимую с таким резервом разгрузку. Кроме того, посох способен хранить заклинания... видишь, эти отверстия в джозе?
   - В чем? - непонимающе выгибаю бровь. - В каком еще "джозе"?
   - Верхушка посоха, похожая на неплотно сплетенные застывшие лианы. Она называется джоз, - объяснил Кудеяр тоном учителя-экскурсовода. - В него маги закладывают камни, кости, амулеты - все, что может хранить в себе заклинания. Посох - это твоя сокровищница, в любой момент ты можешь выпустить заранее созданное заклинание, просто пожелав. Не нужно будет их плести. Правда, чтобы поместить заклинание в посох, нужно нужным образом усовершенствовать его, а то еще не удержит и плетение вылетит само, без приказа. Посох тебе необходим, это точно!
   - Подожди, его надо совершенствовать? Но я ничего об этом не знаю!
   - Это еще один раздел магии - умение работать с амулетами и посохами. В любой академии этому учат с первых курсов, - пояснил царевич. - В общем, книжки почитаешь, разберешься....
   - Ну ладно... посох, так посох. Но ты научишь меня с ним обращаться?
   - Думаю, пока ты будешь у моего дяди, мы сможем сделать то, что тебе нужно, и научим тебя им пользоваться, - кивнул царевич.
   - Хорошо, как скажешь... тебе виднее, - пожимаю плечами.
   - Правильно, - кивнул Кудеяр, рыская взглядом по палкам. - Мне виднее, потому слушай меня... Хм. Думаю, эта заготовка отлично подойдет тебе по росту! Тем более, она из огненного дерева и с крупным джозом, с годами можно будет сделать могущественное оружие.
   - А какие камни лучше брать?
   - Возьми все по три штуки, ты пока не знаешь, какие тебе понадобятся, - велел царевич, поднося заготовку для посоха продавщице, которая уже полчаса молча млела от счастья, наблюдая за двумя магами, скупающими всю ее лавку.
   - Сотня золотых, двадцать серебряников, тридцать медяков, - с широкой улыбкой она назвала мне цену.
   - Ой... черт, кажется, я не рассчитала свой бюджет... - сконфуженно говорю, понимая, что у меня нет и половины этой суммы.
   - Не проблема, - фыркнул царевич и достал из своей сумки кошель, набитый монетами. - Прошу, - протянул его продавщице.
   - Вы как-никак имеете доступ к королевской казне! - улыбнулась старушка, с наслаждением пересчитывая монеты.
   - К царской, - поправил ее Кудеяр.
   Забрав мешки с магическим сеном и палку, которая в ближайшем будущем должна будет стать моим верным посохом, мы, совершенно довольные покупками, направились в гостиницу.
   Увлекшись обсуждением предстоящей работы над посохом, мы не заметили, как к нам из очередного переулка вышел разъяренный рыцарь.
   - Вы где шлялись!? Я вас ищу по всему городу! - заорал он, прервав нашу задушевную беседу. Мы с царевичем даже вздрогнули.
   - Что такое? - непонимающе смотрю на рыцаря, придя в себя. - Что ты так кричишь?
   - Бэйр! - возмутился он, посмотрев на меня. - Ты во что вырядилась!? Что это за красные тряпки!?
   - Не тряпки, а мантия, - поправил Кудеяр. - И они не красные, а цвета вина из Драконовых Лилий.
   - Да хоть тролльих соплей, черта с два! - продолжил ругаться Дейк. - А что это за огромный мешок? Во сколько тебе обошлось его содержимое?... Боги, откуда ты это взяла!?
   При виде моего шарфа глаза рыцаря стали круглыми от ужаса, он протянул руку и потрогал вещь, чтобы убедиться в здравости своего рассудка.
   - Только не говори, что ты купила это на мои деньги... - жалобно попросил он.
   - Нет, мне подарили, - улыбаюсь, поправляя шарф, который, впрочем, был абсолютно не ощущаем для пальцев, как будто я перебирала воздух.
   - Что!? Да за эту тряпочку можно карету купить! Кто дарит такие вещи!?
   - Мне сенари огня подарил, - пожимаю плечами. - И вообще, что ты кричишь? Ты сказал, чтобы я ни в чем себе не отказывала! Я и не отказывала.
   - Гррр! Я имел ввиду, что ты должна была принести обратно как минимум половину от всего того, что я тебе дал!
   - Я заплатил за большую часть, - успокоил его Кудеяр, который все это время стоял в стороне и с любопытством наблюдал за нашей перепалкой.
   - Да, часть все же осталась, - протягиваю Дейку кошелек.
   - Ладно, - проворчал он, проверив содержимое мешочка. - Не три пятых, не половина, но хоть треть. А ты, Бэйр, все равно транжира! Я эти деньги своей кровью зарабатывал, а ты их спустила на какую-то дурацкую мантию.
   - Знаешь что, половина из всего твоего состояния по всем законам моя. Я вкладывала в борьбу с монстрами не меньше тебя! - замечаю, начиная злиться на такую возмутительную жадность.
   - Ладно-ладно, не верещи, - поморщился рыцарь, еще раз осматривая мою мантию. - Хоть стоящую вещь купила, и то хорошо.
   - Пойдемте в гостиницу, нечего тут стоять, - поторопил нас Кудеяр. - Я проголодался.
   - И я тоже, - добавила я.
   - Мы с Леопольдом еще не обедали, вас ждали. Сейчас все вместе соберемся, поедим, а потом пойдем на встречу с твоей сестрой, - объяснил наш план рыцарь.
   - Если она сама вспомнит о встрече, - хмыкнул царевич. - У нее в привычке иногда и вовсе не приходить. Но вы знаете.
   Добравшись до гостиницы, мы закинули покупки по комнатам, выудили Леопольда из мира купленной им книги и отправились вниз, обедать.
   - Бэйр, ты выглядишь просто замечательно! - восхитился оборотень, увидев мой новый наряд. - И ты улыбаешься!
   - Леопольд, - одернул его Дейк, бросив на меня быстрый взгляд. Видимо, испугался, что это наведет меня на прежние грустные мысли.
   - Я в порядке, - успокоила я обоих. - Кудеяр помог мне взглянуть на все под другим углом. К тому же, Арланд обещал дать мне знать, если его поймают. Наверное, он знал, о чем говорил.
   Мы спустились вниз и стали искать глазами нашего ушастого гиганта... и обнаружили почти сразу, он сидел за одним из столов в компании сестренки.
   На ней было роскошное темно-лиловое платье, перехваченное на талии изящным пояском. Оно не было вычурным, но сидело превосходно, так что даже я засмотрелась на хорошенькую девушку.
   - Не ждали? - девица улыбнулась нам, когда мы подошли к ним. Она задорно разглядывала меня и двоих моих спутников, наслаждаясь произведенным впечатлением. - А это кто?
   Ее взгляд остановился на Леопольде. Оборотень смотрел на нее во все глаза, даже рот приоткрыл, и выглядел он с таким лицом довольно глупо.
   - Братик, и давно ты таскаешь за собой умственно отсталых? - промурлыкала девица.
   - Я не умственно отсталый, - обиженно ответил Леопольд, приходя в себя. - Меня зовут Леопольд.
   Раф покосилась на брата, мол, ты посмотри, оно еще и разговаривает. Ответить на приветствие Лео ей видимо не позволило какое-то тонкое охмаражское воспитание.
   - Кудя, ты посмотри, как ты ужасно похудела! - вместо этого она и думать забыла про оборотня и снова обратилась к брату. - Скажи мне честно, ты сильно болел? Это было опасно?... Ты опять простудился!?
   Мы расселись по местам, Дейк схватил меню, а Леопольд сверлил Раф обиженным взглядом.
   - Пустяки, - поморщился царевич. - Но я останусь на некоторое время с тобой и дядями, восстановлюсь.
   - Правда!? - обрадовалась девушка.
   - Я давно не виделся с тобой, да и с Истэкой мне есть, что обсудить, - кивнул Кудеяр.
   - Ах, эти ваши магические опыты... - недовольно поморщилась Раф. - Ты опять засядешь в его лаборатории, а про меня забудешь!
   - Обещаю, я поведу с тобой столько времени, что ты сама меня прогонишь! - усмехнулся ушастый. Ему явно была приятна реакция сестры.
   Глядя на перепалку этих двоих, я с большим трудом могла уложить в голове их происхождение и великие миссии. Да ничего особенного в них не было, просто молодые дурни... и тем не менее, она будущая богиня, а он повелитель Охмараги.
   - Ну а с вами что? - спросила Раф, повернувшись к нам. Она сделала брезгливую мину, чтобы мы не сомневались в том, насколько ей приятно будет принимать бродяг в своем доме.
   - Если Истэка не поможет Бэйр, она останется, пока я не уеду, - ответил царевич.
   - Я пробуду столько же, - перебил его рыцарь. - Хочу убедиться, что полученные от тебя знания помогут ей выжить.
   - Как это мило с твоей стороны, заботиться о моем будущем, - усмехаюсь, легонько пихнув его плечо.
   - Не надо этих улыбочек, Бэйр, - нахмурился Дейк, посмотрев на меня. - Ты прекрасно знаешь, что я не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится.
   - Я тоже решил, что останусь, - добавил Леопольд. - Думаю, мне будет интересно посмотреть на живых серафимов...
   - Ты решил, что останешься!? Ты что, думаешь, у нас там ночлежка? - возмущенно сморщилась Раф, обратив на оборотня весь свой яд. - Кудеяр, что за убогий сброд ты за собой таскаешь?
   - Это Леопольд, - пояснил царевич, покосившись на Лео, которого такое неприкрытое оскорбление, мягко говоря, задело. Хотя его костюм после пустыни выглядел не лучшим образом, сам оборотень не привык, чтобы над ним так открыто надсмехались, да никому раньше в голову не приходило обижать это милое создание...
   - Убогий сброд!? - воскликнул он, не сдержавшись.
   - А разве не так? - ядовитая усмешка скользнула по губам Раф, но тут же исчезла, уступив место гримасе недоумения.
   Образ Леопольда дрогнул на секунду, как если бы он перевоплощался... но оборотень не изменился ни единой чертой. Я ощутила огромную силу, плотным слоем окутавшую Лео, непонятно, откуда она могла взяться, но она появилась и была насквозь пропитана эмоциями оборотня.
   Еще большей неожиданностью, чем поведение вечно мирного Леопольда, стало то, что платье Раф на глазах стало ветшать и вскоре превратилось в нищенские лохмотья, а шарф растаял и стал лишь слоем голубой грязи на белой шее.
   - Как ты это сделал? - пораженно спросил Кудеяр, с трудом выйдя из ступора. - Это невероятно!
   - Тебя интересует, как он это сделал? - возмутилась Раф, не зная, то ли ей кричать от злости, то ли плакать от унижения. - Может, стоит вступиться за меня, а не спрашивать, как он это сделал!?
   - Ты сама виновата, - отмахнулся царевич.
   - Это... так странно, - пробормотал оборотень, осмотревшись вокруг, будто впервые видя эту комнату. - Я как будто...
   - А ну вернись в свою ипостась, - велела я ему, догадавшись, что произошло. Похоже, этот умник только что обратился в бога. - Вернись немедленно и никогда так больше не делай!
   - Хорошо...
   Образ Лео вновь дрогнул. Сила, окружающая его, исчезла без следа.
   - Что ты натворил!? - недоуменно воскликнула Раф, осматривая свое платье, которое как будто вытащили с помойки.
   - Я даже предположить не могу, как так получилось, - ответил ей Леопольд, с любопытством рассматривая свою работу. - Но одно я знаю наверняка: впредь тебе лучше быть со мной повежливее... вдруг эта неуправляемая сила опять вернется? - он загадочно посмотрел на Раф из-под упавшей на глаза серой челки.
   - Леопольд, значит? - переспросила она спустя несколько секунд немого изумления. Ее ярость постепенно угасала, и она взглянула на Леопольда с интересом. - Я Рафнейрис.
   - Лекои Опоаль Л`Диэн, приятно познакомиться, - улыбнулся Лео, осторожно взяв Раф за руку и учтиво поцеловав тонкие пальцы.
   - Пожалуй, мне тоже приятно, - она улыбнулась в ответ, не отнимая руки и во все разглядывая "оборванца". Можно было подумать, она только что заметила, насколько красив наш милый Лео.
   Мы с Кудеяром переглянулись и прочли в глазах друг друга одну мысль: лучше держать этих двоих подальше друг от друга. Настолько дальше, насколько это возможно.
   Вопросы и ответы
   Мы выехали из Искупления. Когда мы приблизились к лесу, Мафусаил, которого не приняли бы ни в одну конюшню, вылетел из-за деревьев навстречу хозяину, Кудеяр усадил на дракона свою сестру и сел сам, и мы пустились в дорогу до жилья двух легендарных серафимов.
   Так просто до них было не добраться, лес вокруг Искупления был зачарован, и Раф предупредила, чтобы мы не отставали: заблудиться, мол, легче легкого.
   Какое-то время наш путь шел по дороге вдоль леса, но потом нам пришлось свернуть в чащу и спешиться. Волочить за собой лошадей по густо заросшему лесу это отдельный вид удовольствия, но, когда я прожгла пару кустов, Раф завизжала, чтобы я не смела портить их прекрасный лес.
   Хорошо только, что Черт вел себя на удивление послушно, обычно он терпеть не мог протискиваться сквозь колючие ветки, но сегодня шагал едва ли не впереди меня.
   Мы шли и шли, мне уже начало казаться, что наша бесподобная проводница себя переоценила и заблудилась, потому что по ощущениям мы протопали километров двенадцать, не меньше. Я уже начинала замерзать - магию тут тоже нельзя было использовать, видите ли это собьет концентрацию Раф!
   - Полли голодный! Покорми Полли! - крикнул Леопольд в облике попугая, приземлившись мне на плечо. До сих пор он то прыгал белкой по деревьям над нами, то обращался лесными птицами, а теперь вот напрыгался и решил восполнить силы, подействовав мне на нервы.
   - Поймай себе кого-нибудь! - буркнула я, хотя сама уже была не прочь перекусить. - У меня ничего нет. Я вообще не понимаю, зачем было так далеко тащиться на ночь глядя! Что, не могли утра подождать!?
   - И платить за лишнюю ночь в гостинице!? - тут же возмутился Дейк. - Я вам что, золотой магнат?
   - Уж на одной-то ночи не разорился бы в последний раз! - огрызнулась я.
   - Молчать! - оборвала нас Раф. - Вы мне мешаете.
   Уже наступала ночь, моросил мерзковатый осенний дождь, когда мы, валясь с ног, вывалились из-за деревьев на просторную лужайку. В темноте было плохо видно, но я различила перед нами довольной большой дом размером с гостиницу комнат эдак на десять.
   - Идемте за мной, покажу, где можно оставить лошадей, - велела Раф и повела нас на задний двор, где обнаружилась уютная конюшня с четырьмя стойлами. Ни одной лошади здесь не нашлось, но сено стояло сухое и свежее, а вода была чистой. Все выглядело так, будто это место только что построили и приготовили для первых постояльцев.
   - Пожалуй, здесь и останусь! - выдохнула я, повалившись на стог сена, пока Дейк занимался лошадьми - была его очередь. - Тут так хорошо...
   - Не валяйся на сене, еще принесешь его в дом! - брезгливо бросила мне Раф, стоя у двери. Она ждала, пока мы закончим, и нетерпеливо подгоняла то Кудеяра, то Дейка. У этой дамочки имелся поразительный талант действовать всем на нервы.
  
   Наконец, животные были устроены, и мы вернулись под дождь, чтобы дойти до крыльца.
   Поднявшись по широким ступеням, мы остановились под резным козырьком у большой двери, Раф потянулась было к ручке, но в этот миг дверца распахнулась сама собой и перед нами предстала высокая фигур в теплом оранжевом свете.
   - С возвращением, юная леди, - чопорно ответил серафим, складывая руки на груди.
   Прищурившись от яркого света, я смогла лучше разглядеть его.
   Шесть крыльев, аккуратно сложенные за спиной, напоминали импозантный красный плащ, который плохо вязался с остальной одеждой: бархатные штаны, домашние туфли с вышивкой, черный халат без спины, но с золотой окантовкой на рукавах, и белоснежная рубашка. Аккуратное светло-рыжее каре, ровные черные усы, интеллигентный разлет темных бровей над светло-серыми глазами и аккуратные черты лица... Эдакий усадебный аристократ. На вид ему можно было бы дать лет тридцать, но с очень большой натяжкой: усы прибавляли год-другой.
   Вот так и выглядел легендарный Истэка Демонтин, но за день покупок, да еще после долгого пути я так устала, что не испытала по поводу этой встречи почти никаких чувств. Мне только хотелось, чтобы он поскорее отошел от двери и пустил нас внутрь.
   - И давно ли мы с Рэмолом открыли ночлежку? - проговорил усатый серафим голосом, напоминающем недовольное мяуканье избалованного кота. Он осмотрел нашу порядком потрепанную и вымокшую компанию так, будто мы пришли просить милостыню. И подавать он ее не собиралась.
   - Дядя, это я, Кудеяр! - царевич выступил вперед и встал рядом с Раф, радостно улыбаясь.
   Увидев его, Истэка отступил на шаг, его изящные брови взлетели вверх.
   - Небо! Что за зелье ты в себя влил!? - выдохнул серафим, пораженно осматривая племенника, который был выше и шире довольно немаленького серафима.
   - Это не зелье, Истэка, это хуже, - рассмеялся Кудеяр, польщенно скаля огромные зубы. - Отцовские гены!
   - Вольга, должно быть, счастлив, - хмыкнул серафим. - Ну а это кто?
   Он обвел нас с Дейком и Леопольдом раскрытой ладонью, и в этот момент у меня появилось твердое ощущение, что мои слова про конюшню вполне могут сбыться. Похоже, пускать нас внутрь Истэка в самом деле не собирался.
   - Усталые путники, - хмуро буркнул Дейк, намекая на общепринятые законы гостеприимства. Однако Демонтину, похоже, они были не писаны.
   - Дядя, они со мной, - сообщил Кудеяр. - Бэйр, девушке, - он указал на меня, - нужна твоя помощь. А эти двое ее сопровождающие и друзья, Дейк и Леопольд.
   - Отлично. И что мне с ними делать? - серафим сложил руки на груди и посмотрел на своих племянников, как на провинившихся детей. Как будто мы были летом в деревне и Раф с Кудеяром неспросившись притащили кодлу друзей поиграть в новую приставку...
   - Дядя, хватит! - раздраженно выпалила Раф. - Мы прошли несколько часов и очень устали, пусти нас! Мы объясним тебе все за ужином.
   - А у нас есть ужин!? - возмутился Истэка. - И кто его должен был приготовить еще полтора месяца назад!?
   - Я все сделаю! - пообещала девушка. - Мне жаль, ясно? Мне очень жаль, что я влюбилась, а вы не поняли этого и сделали меня несчастной в собственном доме!
   Бровь Истэки недовольно взлетела вверх. От двери он не уходил.
   Раф громко вздохнула, и, закатив напоследок глаза, приняла смиренный вид.
   - Дядя, мне очень жаль, что я ослушалась тебя и Рэми и сбежала, заставив вас волноваться. Я обязательно искуплю свою вину и буду хорошей девочкой до конца дней своих!
   - Очень на это надеюсь, - проворчал серафим и, наконец, отошел от прохода. - Проходите, на ночь я вас оставлю, а об остальном поговорим утром.
   Видимо, мы выдернули его из спальни, потому что Демонтин поднялся по лестнице на второй этаж и больше мы его до следующего дня не видели и не слышали.
   - Ботинки сними, свинья ушастая! Заляпаешь дом лесной грязью, будешь оттирать своими царственными ручками! - шипела Раф на Кудеяра.
   - Можно убрать все магией, не истери...
   - Ты думаешь эти деспоты разрешают мне убираться магией!?
   Мы с Дейком переглянулись и, тяжело вздохнув, принялись стягивать с себя туго зашнурованные сапоги.
   Развесив мокрые плащи на крючках и расставив обувь на специальных подставках, мы, наконец, прошли в глубь дома. Дышалось тут отлично! Терем был построен из толстых тяжелых бревен, все помещения были очень просторными.
   Жилье легендарных серафимов сильно напоминало богатую дачу из моего мира. Странные коврики, сувениры со всех концов Скаханна, развешанные под потолком, множеством стеллажей с книгами, была даже комната с диванами, камином и ковром из шкуры льва, подозрительно напоминающем плащ Кудеяра. Похоже, охмаражская мантикора.
   Раф отвела нас на второй этаж, где каждому выделила комнату. Недостатка в спальнях не было, по дороге я их насчитал штук восемь и это при том, что наверняка еще есть крыло с хозяйскими комнатами. И зачем это им столько комнат и конюшня с таким-то гостеприимством?
   Впрочем, жаловаться мне было не на что. Мне досталась очаровательная спальня со светлой деревянной кроватью, накрытой клетчатым пледом из мягкой шерсти, цветочными картиночками на стенах и фигурными тумбочками. Тут даже имелся изящный письменный стол с изогнутыми ножками и - подумать только - свой балкон, скрытый за легкими розовыми шторками! Особенно приятным бонусом стала собственная умывальная, почти такая же хорошая, как у Сеймуров, только без ванной.
   Интересно, как это они умудрились организовать себе водопровод в такой глуши? Впрочем, с чего бы могущественнейшим демонам не наколдовать себя все удобства по высшему разряду? Кажется, я слышала, что Истэка вообще умеет сотворять предметы из воздуха.
   Выложив на кровать обновки, выбранные для меня Кудеяром, я запихала сумку в шкаф и пошла приводить себя в порядок. Очень хотелось завалиться на кровать и поспать, но я точно помню, что говорили про ужин, и черта с два я его пропущу!
   Когда я спустилась, Дейк и Леопольд были уже внизу. Рыцарь бродил по дому с видом бывалого риелтора, заглядывая в каждую комнату, а Леопольд суетился на кухне вместе с Раф, помогая ей готовить. Собственно, идя на звук их ругани, я и нашла эту самую кухню.
   - Ты все делаешь неправильно! - возмущался оборотень, отпихивая девушку от плиты. - Запорешь жаркое!
   - Я всю жизнь так готовлю и всем очень нравится!
   - Нравится!? Они просто щадили твои чувства и свои уши! - бесцеремонно воскликнул оборотень, быстро снимая ковш с огня и яростно помешивая варево деревянной ложкой. - Иди лучше порежь кабачки, это у тебя должно получиться!
   - Сам режь свои кабачки!...
   - Быстрее, а то все время упустишь и они останутся сухими!... Почему с тобой так сложно!?
   Лезть им под руку явно не стоило, потому я, мельком оценив размер и укомплектованность роскошной кухни, ретировалась куда подальше. Без меня разберутся.
   Побродив немного по коридорам и наткнувшись на несколько запертых дверей и подозрительную лестницу в подвал, я решила подождать ужина в гостиной. Развела огонь в камине магией, уселась на шкуру и протянула руки к теплу... красота. То, что нужно, после лесного дождя.
   Вскоре ко мне присоединился Кудеяр. Он тоже побывал на кухне, я слышала, как он попробовал разогнать спевшихся кулинаров, но был послан куда подальше: у них там стояла своя атмосфера.
   Царевич грузно повалился на один из длинных массивных диванов и стал греться от моего огня. Вскоре к нам пожаловал и Дейк, он уселся возле меня, и мы вместе стали смотреть огонь.
   Чувствовать тепло его плеча рядом было так привычно, что я без задней мысли повалилась набок, устраиваясь поудобнее, а он обнял меня одной рукой.
   - Представляешь, на тебе уже нет клятвы? - сказала я, вдруг улыбнувшись. - С тех пор, как я переступила порог, ты свободен.
   - Я боялся, этот крылатый черт нас не пустит, - усмехнулся рыцарь. - Тогда не видать мне свободы, как своих ушей!
   - Не верится, что это мой последний вечер здесь, - вздохнула я.
   Странно, но именно теперь, когда я достигла своей цели и даже видела Демонтина собственными глазами, все волнение насчет моего возвращения отступило. Стоило мне коснуться мыслями этой темы, появлялось знакомое ощущение, будто у меня проблемы с памятью и я пытаюсь вспомнить пустоту. Начинало казаться, что на самом деле я понятия не имею, зачем пришла сюда и чего хочу... что я должна спросить Истэку про что-то другое, но про что именно, понять я никак не могла. В итоге мне было проще просто не думать о предстоящем разговоре и ждать ужин, наслаждаясь уютом и теплом.
   - Может, и не последний? - спросил рыцарь. - Куда ты там пойдешь, одна, никого не помня, никого не зная... Что ты вообще выдумала?
   - Не знаю, Дейк, - вздохнула я, закрывая глаза.
   Возможно, усталость взяла верх, и я заснула на секунду-другую, потому что меня разбудил крик Раф, объявившей, что ужин готов.
   Мы собрались на кухне, за небольшим столиком, в расставленных глиняных мисках дымилось ароматное жаркое, а на разноцветное деревянной подставке восседал пузатый чайник с чаем.
   - Я же говорил, что так мясо выйдет мягче! - говорил Леопольд, грозя Раф ложкой. Его голос звучал непривычно громко, спину оборотень держал спину прямо и расправил свои тощие плечи - явно пытался произвести впечатление. Даже косу переплел, паршивец. - Ну, что ты теперь скажешь?
   - Готовишь ты ничего, ну и что из этого? - недовольно сморщила носик царевна.
   - Не лезь к ней!... - проворчал Кудеяр, попытавшись кинуть на Леопольда грозный взгляд, но тут же попробовал еду и его глаза сами собой закрылись от удовольствия. Больше он не говорил - его рот был занят превосходным жаркое.
   Однако его попытка только подлила масла в огонь, Раф тут же состроила оборотню глазки, от чего тот мгновенно поплыл.
   - Кудя такой строгий, - поделилась девица, кокетливо склонившись к Леопольду и глядя при этом на брата. - Но, знаешь, это он сейчас строит из себя страшного. Когда мы с Истэкой его последний раз видели, наш царевич выглядел как красавица-леннайка. Он с детства был до того тоненький, что его всю жизнь путали с девчонкой!
   Дейк прыснул, чуть не подавившись едой, и мы с ним захихикали, поглядев на эту ушастую громадину с львиной пастью. Красавица-леннайка, значит?
   - Идите к черту, - проворчал он, наливая себе царскую порцию добавки.
   - Ты уже выше папы? - поинтересовалась Раф, сплетая пальцы рук и опуская на них подбородок. - Уже переборол его?
   - Еще не переборол, - хмыкнул Кудеяр. - Он хитрый, как виверна, - облизал ложку и добавил не без гордости: - Но я выше.
   - Спорим, что, если я стану тобой, я тебя одолею в бою без магии? - вдруг выпалил Леопольд.
   - Ты? - Кудеяр ласково улыбнулся. - Да я просто убью тебя.
   - Лео, это плохая идея, - я попробовала уговорить оборотня, не на шутку испугавшись. Вот дурень, нашел, перед кем выпендриваться!
   А Раф только того и надо было, она сладенько улыбнулась и пошире раскрыла свои синие глаза, глядя на Леопольда.
   - О, это было бы так интересно! - заявила она, хлопая ресницами. - Я бы на это посмотрела! Только чур без крови, не хочу потом перекапывать лужайку, - сморщила аккуратный носик.
   - Я согласен, - кивнул Леопольд. - Кудеяр, вызываю тебя на бой!
   - Лео, нет! - почти крикнула я. Да что на него нашло вообще!?
   - Ты не выстоишь против меня и десяти секунд, это неравная схватка, - сказал царевич, протирая губы салфеткой. - Я не хочу тебя калечить. Я отказываюсь.
   - Но я хочу!...
   - Нет, - отрезал Кудеяр, поймав мой взгляд, полный благодарности. - Драться на равных я с тобой не стану, но могу научить. Если неймется, покажу тебе завтра пару приемов.
   - Идет, - согласился оборотень, хотя его самолюбие явно было задето.
   И зачем оно ему нужно? Он у нас вроде музыкант с тонкой душой, кулинар и превосходная швея, когда это его стали интересовать драки? Это из-за этой синеглазой выскочки? Надо будет с ним при случае поговорить, не к добру это все.
   После ужина мы с Дейком во имя вселенской справедливости остались мыть посуду. Раф уверяла, что выполнение бытовых обязанностей с помощью магии в этом доме строжайше запрещено, но, как только она ушла, я без зазрения совести вычистила все парой заклинаний, и, как ни странно, никто не прибежал меня карать.
   - Спокойной ночи, Дейк, - попрощалась я с рыцарем. Непривычно было уходить от него в другую комнату, и мы задержались в коридоре.
   - Спокойной ночи, крошка.
   Он махнул мне рукой и пошел к себе.
   Засыпая, я смотрела, как ветер колышет розовые шторки у балкона и слушала морось дождя. Мыслей, которые, казалось, должны были меня переполнять, совсем не было, и я уснула с такой легкой и пустой головой, какой у меня давно не было.
   С утра, не успела я спуститься по лестнице и дойти до кухни, как из гостиной мне навстречу выплыл Демонтин и, проходя мимо, указал мне обратно на лестницу.
   - Ну-ка наверх, Бэйр! Поговорим в кабинете.
   Он двинулся дальше, ничуть не заботясь проверить, пошла я за ним или нет. А я конечно же пошла, куда мне было деваться? С утра я еще не видела никого из друзей и было довольно неловко остаться наедине с хозяином дома, с которым до сих пор даже не говорила ни разу, но от части я была даже рада, что все произошло так быстро и я просто не успела опомнится перед сложным разговором после сна.
   Я подеялась по лестнице, чувствуя, как у меня все-таки начинается мандраж, и пошла мимо спален за серафимом, рассматривая его шестикрылую спину, куда более длинную, чем в привычных мне человеческих пропорциях.
   Дойдя до конца коридора со спальнями, он свернул направо и, пройдя еще немного, встал у двери.
   - Проходи, - пригласил меня Истэка, смешно дернув усами, и бесшумно отворив дверцу, которая по размерам могла бы служить воротами в небольшой город.
   Я оказалась в просторной комнате со множеством стеллажей вдоль стен. Сотни книг, от которых веяло столетиями, так и манили к себе, но перед ними тут и там были расставлены, словно стражи, чудовищные скелеты. Некоторые размером с лягушек, они стояли на полках, некоторые с кроликов, были даже собаки и один, самый большой, висел под толком, что-то вроде птеродактиля с шестью крыльями. Помимо скелетов имели законсервированные экспонаты, живущие в банках всех размеров с разноцветными жидкостями.
   Все эти твари были мутантами либо химерами, их скелеты срастались в самых невообразимых местах, конечностей явно было больше, чем задумывала природа.
   На стенах, не занятых стеллажами, висели толстые анатомические атласы, на некоторых были пометки от руки. На некоторых я увидела модель головы ланка в разрезе с пометками у зубов и глаз.
   Я словно оказалась в кабинетев безумного генетика.
   Свет в комнату попадал через большой балкон без перил - наверное, с него было удобно взлетать. Помимо того, что балкон явно служил для полетов, на нем были развешены десятки разноразмерных клеток и кормушек. Похоже, жуткие твари, над которыми работал хозяин комнаты, здесь обитали не только в виде выскобленных скелетов, но и живьем.
   - Над чем вы работаете? - спросила я, деревенея от жути.
   - Я? Уж точно не над этим, - проворчал Демонтин, усаживаясь за письменный стол. Разбросанные листки и книги вокруг сами собой воспарили на места, магический смерч прошелся по комнате, истребляя пыль, грязные чашки засияли белизной и та, что стояла ближе к Истэке, сама собой наполнилась охмаражским кофе. - Это кабинет моего брата, Рэмола. Он до смерти любит играться с живой материей.
   Демонтин усмехнулся своей двусмысленной шутке и, вполне довольный моим перекосившемся лицом, отхлебнул кофе.
   - Ну, Бэйр с Равнин, с чем ты пришла ко мне?
   Он уставился на меня своими белесыми глазами и лукаво улыбнулся. Под его взглядом я испытала странное чувство, словно мой лоб стиснул тесный обруч и вдруг он разбился, освободив мысли.
   - А сам как думаешь, старый демон!? - крикнула я незнакомым глубоким голосом, полным злого веселья.
   Я закрыла рот руками и уставилась на Демонтина круглыми от ужаса глазами.
   Он расхохотался, запрокинув голову.
   - Доигралась с магией крови, дурында! - воскликнул он, насмеявшись, и любезно сотворил кофе из воздуха и для меня. - Неудачное переселение душ, обожаю!...
   - Как вы поняли? - спросила я, пробуя напиток, но от волнения почти не чувствуя его вкуса.
   Вместо ответа маг поймал мой взгляд своими жуткими белыми глазами, в моей голове снова что-то переключилось и я, поморщившись от горького пойла, отставила кружку подальше.
   - Хватит! - взмолилась я, когда невидимый обруч снова стиснул мой лоб и я стала самой собой. - Это ужасно!...
   - Еще заплач мне тут, - хмыкнул Демонтин, явно раздраженный моей реакцией на свои фокусы. - Бэйр, ведьма с Великих Равнин, до чего ты себя довела? Смотреть больно! Выкладывай все по порядку.
   Вздохнув и попытавшись проглотить ком в горле, от которого голос становился высоким и непослушным, я рассказала ему свою историю. Начала я путано, с большим трудом вспоминая, кем приблизительно была до пещеры с драконом и как попала в мир. Когда дело дошло до жизни на Скаханне, меня понесло... голос отвердел, я оживилась, рассказала о кентаврах и фавне, о том, как расправилась с призраками и древним Хранителем. Я знала, что пришла сюда совсем с другим вопросом, но меня тянуло говорить о том, что произошло с моей рукой, это казалось очень важным, но потом я вспоминала, что это не имеет никакого отношения к моему возвращению домой, и пробовала вернуться на нужную тему. Однако тут же я вспоминала о странном сне со старой ведьмой, которая звала меня домой, о способностях моей руки, которая помимо прочего один раз исчезла в пространстве... В итоге мой рассказ петлял между двумя крайностями и выходило черте что. Заметив по лицу Истэки, что он перестает понимать ход моих мыслей, я вздохнула и остановилась.
   - Хватит, - велел он, вздохнув и устало посмотрев в сторону. - Если бы тебе хватило ума явиться ко мне раньше, сейчас бы нам не пришлось вести этот дурацкий разговор. Но нет! - он возмущенно качнул в пальцах чашку, закинул ногу на ногу и оперся на крылья, как на спинку стула. - Разве потомственной ведьме нужен наставник? Лучше все самой! Слишком гордая! И что теперь? - взглянул на меня, будто я была его провинившейся ученицей. - Довольна!?
   - Не особенно, - ответила я, встретив его взгляд неожиданно смело. Рядом с этим колдуном со мной происходило что-то не то, и сопротивляться странным порывам было почти невозможно. - Поможешь?
   - Сперва определись с желаниями, - сказал колдун. - Хочешь вернуться в свой мир? Хочешь вспомнить свою жизнь? Хочешь, чтобы я сделал твою руку прежней? Чтобы научил ей пользоваться?
   - Давай начнем с возвращения, - вздохнула я, чувствуя, как внутри что-то сильно сопротивляется этим словам. Мне пришлось зажмуриться, чтобы уйти в себя и подавить странный протест, но от разрывающих меня сомнений лишь сжался желудок и внутри все затряслось.
   - Твое старое тело живо? - спросил Истэка.
   - Кажется, нет.
   - Можем переселить тебя в кого-нибудь случайного в твоем старом мире, тогда ты снова потеряешь память и начнешь жизнь заново, - предложил Истэка. - Тебя это устроит?
   - Нет, - быстро ответила я. Забыть Дейка, забыть все, что со мной случилось? Да ни за что!
   - Тогда я не смогу тебе помочь, - сказал демон. - Я провел достаточно опытов с переселением и, думаю, смог бы научить тебя путешествовать в чужие сны и повторить то, что сделала твоя предшественница. Но тело, - а с ним и память, - я в иной мир переместить не смогу. Впрочем, я знаю, кто сможет.
   - И кто же?
   - Старший дракон, разумеется, - ответил Истэка таким тоном, будто это знает каждый ребенок. - Именно они принесли в этот мир все разумные расы, и забирали они их как раз из других миров. Найди одного и попроси помочь, может, он и согласится. Я, правда, ни одного старшего за триста лет не встретил, хотя искал довольно упорно.
   Облегчение, которое я испытала от того, что мне не придется уходить из Скаханна прямо сейчас, было сравнимо лишь с тем моментом, когда мне сказали, что я не останусь однорукой. Сейчас я почему-то была твердо уверена, что мне просто нельзя покидать этот мир, хотя, как ни старалась, я не могла понять, почему.
   - Вы можете вернуть мне память? - спросила я, вспомнив, что Истэка любезно предложил мне помощь и с этой проблемой.
   - Твой мозг все еще помнит большую часть твоей жизни, - сказал он. - Так что, да, я могу усилить некоторые связи и сделать тебя прежней за несколько сеансов, но ты должна понимать, что это... хм... сильно повлияет на твои суждения и характер. Сейчас ты посмирнее своей предшественницы, хотя по сравнению с ней совершенно бесполезна. Пусть ты не полноправная хозяйка этого тела, но Бэйр допустила ошибку, и сама пустила тебя сюда, так что ты, на мой взгляд, имеешь здесь те же права, что и она. Выбор за тобой: вернуть ее или остаться тем, кто ты есть сейчас.
   Я задумалась над его словами.
   Истэка верно подметил, по сравнению с прежней ведьмой я бесполезна, но, с другой стороны, она была просто опасна, - даже если только половина слухов о ней правда, она была чуть ли не жестоким маньяком. Какая-то ее часть все еще живет рядом со мной, ее память медленно переплетается с моей, образуя что-то новое... и пусть так и будет дальше. Мы будем жить вместе, две половины, как новый человек.
   - Мне хватает того, что есть сейчас, - ответила я, прислушавшись к себе. - Возвращать ее полностью нельзя, хотя бы ради общественного спокойствия.
   - Какие мы сердобольные... - фыркнул Истэка, намекая на то, что я просто боюсь того, кем могу стать, если соглашусь на его помощь. Так оно и было, на самом деле, и этого страха я ничуть не стыдилась. Заботилась бы Бэйр о Леопольде? Была бы она верным товарищем Дейку? Смогла бы она стать поддержкой Арланду? Нет, я не могла доверить ей своих друзей, а они самое ценное, что у меня сейчас есть.
   Не успела я спросить о своей руке, как на балкон позади нас с грохотом опустился огромный клубок из рук, ног и пятнистых перьев. Пошатнувшись и чуть не упав, этот монстр повалился на стеклянную дверь, подняв стеклянный звон.
   Я вскочила со стула и отпрыгнула подальше: испугалась, что это одна из химер явилась на кормежку. Демонтин же встал и, раздраженно закатив глаза, пошел открывать забрызганную стеклянную дверцу.
   Внутрь комнаты вместе с порывами ветра ввалился пятнистый шар из перьев. Он затрясся, разбрызгивая повсюду капли воды, - на улице шел дождь, - а, когда закончил, его пятнистая шкура распалась на шесть частей, и я увидела, что это была не химера, а всего лишь еще один серафим, просто укрывшийся от дождя своими крыльями.
   - А вот и мой брат, собственной персоной, - представил его Истэка, брезгливо очищая магией свою одежду и крылья от брызг.
   Отряхнувшись от воды, второй серафим выпрямился и посмотрел на меня с тем же недоумением, что и я на него.
   Мда... Если они с Демонтином и были братьями, то уж точно не близнецами!
   Волосы у второго были не рыжие, а скорее пурпурные, к тому же немного вьющиеся, длинные, почти до пояса, и спутанные, будто их не причесывали по меньшей мере неделю. Его коричневая от загара кожа была очень далека от аристократической белизны ученого. Глаза не серые или голубые, а черные, причем вместо зрачков на дне радужки как будто светились огоньки. Цвет перьев не был сплошной, как у Демонтина, они словно выцвели и порябели от солнца и времени. Черты лица из-за загара казались гораздо грубее, чем у ученого, хотя, присмотревшись можно было заметить, что лица на самом деле точные копии друг друга. Ко всему прочему второй серафим не носил усов, но зато у него имелась коротенькая жесткая красная бородка.
   Еще одно отличие между братьями, якобы близнецами, было в их одежде. Истэка, ухоженный, в шелковой мантии без единой складочки, с уложенными на крыльях перьями, идеальной стрижкой. А его брат... он был одет хуже, чем иные нищие на рынках! Босой, в дырявых штанах, которым явно уже ни один год, изодранной рубашке, едва прикрывающая покрытую жесткими красными волосами грудь. Самой интересной костюма оборванца был дырявый плащ, разошедшийся сзади на три лоскута, сцепленных ремнями. Руки серафима были замотаны грязными бинтами, на которых еще виднелись пятна засохшей крови.
   - Кто это? - нахмурился оборванец, кивнув на меня.
   - Бэйр, ведьма с Великих Равнин, - объяснил Демонтин. - Точнее то, что от нее осталось. Она подселила в себя какого-то неуча из другого мира, а сама умерла в его теле неизвестно где.
   - И зачем она в моем кабинете?
   - Моя лаборатория не для чужих глаз, - ответил Истэка, отводя взгляд.
   Рэмол все смотрел на меня.
   Я тоже на него пялилась, но меня можно было понять: не каждый день видишь серафимов-бомжей. А вот он-то во мне что такого мог увидеть? Судя по скелетикам в его кабинете, он в своей жизни всякого насмотрелся, и девятнадцатилетняя ведьма едва ли могла его чем-то удивить.
   Истэка коротко пересказал брату то же, что говорила ему я полчаса назад. Пока слушал, второй серафим изучал мое кружево таким жадным взглядом, что мне стало не по себе и я едва подавила в себе желание спрятать руку, - я не сомневалась, что его интересовала именно она, - за спину. Впрочем, это бы не помогло, да и прятаться было уже поздновато.
   - Что с ее памятью? - спросил он, не сводя быстро бегающих глаз с моей ауры. Огоньки на их дне стали чуть ярче, а от этого я испугалась еще больше. Как бы мне не пополнить его жуткую коллекцию уродов... - Ты сможешь ее восстановить?
   - Она отказалась, - ответил Истэка. - Со временем все равно вспомнит, но для психики будет лучше, если процесс пройдет с естественной скоростью. Если тебя интересует, опасна ли она для общества, то нет, не опасна.
   Эта новость как будто успокоила Рэмола и он, оторвавшись от созерцания моего кружева, повернулся к брату.
   - В таком случае у нас есть проблемы поважнее.
   Истэка вновь закатил глаза, словно не сомневался в подобном повороте событий и только ждал, когда брат признается, что принес на крыльях очередную скверную новость. Я почему-то не сомневалась, что подобные диалоги между ними не редкость.
   - Это какие же?
   - Люциус! - ответил оборванец, сверкнув глазами.
   Услышав это имя, Демонтин переменился в лице, на какое-то время в комнате повисла тишина.
   - Люциус? - переспросил ученый, очнувшись от ступора и впервые за все время, что я его видела, его лицо сбросило меланхолично-скучающую мину и посерьезнело. - Что ты имеешь ввиду?
   - Он здесь! Я летел домой и увидел его на нашей лужайке, - его брат поднял руку и указал на балкон оттопыренным большим пальцем.
   - Но это невозможно, он просто не мог добраться сюда! - возразил Демонтин.
   - Он увидел меня в небе и теперь мечется перед крыльцом, пришлось войти через балкон.
   Быстрым шагом подойдя к балконной двери, серафим распахнул ее, и они с Истэкой вышли наружу. Видимо, там действительно был некий Люциус, потому что оба они быстро вернулись и, ничего мне не объяснив, пустились прочь из комнаты, едва не сшибая друг друга крыльями.
   Я вышла на балкон и осмотрела лужайку, но никого не увидела. Пара розовых кустиков, колодец, на крыше которого спал Мафусаил. Рядом пасся конь Дейка, а Черт раздраженно бегал вокруг всех них... никого кроме животных на поляне не было.
   И тем не менее начиналось что-то интересное и я не хотела пропустить ни секунды. Услышав, как серафимы с грохотом спускаются на первый этаж, я поспешила следом.
   - Бэйр, в чем дело? - спросил у меня Дейк, выскочив из гостиной, когда мимо нее пронеслись близнецы, а за ними и я.
   - Я сама ничего не понимаю. На лужайке прячется кто-то опасный, кажется... и наши лошади!
   - Что, опять!?... - возмутился рыцарь очередной настигнувшей нас неприятности.
   Вслед за ним показались Раф с Леопольдом.
   - Рэми, стой! - крикнула Раф, приподняв подол платья и устремившись за дядей. - Что случилось?
   - Это ты привела его сюда? - зло спросил Истэка, указывая куда-то на лужайку через окно в коридоре. Серафимы как раз устроились у него и пристально наблюдали за кем-то снаружи, как затаившиеся разведчики.
   - Кого привела?
   - Она понятия не имеет, Истэка! - одернул его Рэмол. - Мы сами себя перехитрили, братец, и теперь судьба насмехается над нами.
   - Кончай свою философию, лучше скажи, что нам с ним делать!? - раздраженно бросил колдун. - Это не шутки!
   - Да ничего, - хмыкнул серафим, глянув в окно вслед за братом. - Он ничего не может. Чьи лошади? - спросил Рэмол, обернувшись к нам. - Заприте их в стойлах и не выпускайте, пока не уедете. Для их же безопасности.
   - Мы точно можем выйти? - с сомнением спросил Дейк, кивнув на поляну. - Кого вы там увидели?
   - Для вас там безопасно, - успокоил его Рэмол. - Идите.
   Переглянувшись, мы с рыцарем пошли к вешалкам, чтобы надеть плащи и натянуть сапоги.
   Снаружи лило, как из ведра, и выбираться из уютного терема, пахнущего теплом и деревом, хотелось меньше всего. Я замешкалась, но мысль о том, что некто Люциуса может обидеть моего Чертика, подтолкнула меня на улицу.
   Животные, отвлекшись от своих дел, удивленно посмотрели на нас с рыцарем, зачем-то выбежавших из дома в такую ужасную погоду. Сами звери находились под навесом над колодцем и спокойно себе жевали травку, ничуть не страдая от проливного дождя.
   Черт, возбужденно круживший вокруг колодца, взглянул на нас с Дейком, на открытую за нами дверь и, почему-то, разозлился. Издав злобное ржание, как умел только он, конь взрыл передним копытом землю и качнул головой... Мне не нужно было много времени для того, чтобы вычислить очередной припадок.
   - Стой! - кричу рыцарю, который уже почти добрался до своего коня. Я провозилась со шнурками и теперь стояла довольно далеко, не могла оттянуть его назад. - Уходи оттуда!
   - Зачем? - усмехнулся рыцарь, даже не посмотрев на меня.
   - Черт!...
   Не успела я договорить, как Черт начал наступать. Ему хватило всего двух яростных прыжков для того, чтобы добраться до Дейка. Поднявшись на дыбы, он в бешенстве заржал и попытался ударить его тяжелыми копытами. Тут рыцарь и понял, с чего я ему кричала. Он повалился на землю и перекатился на бок, так что копыта вдавили грязь в дести сантиметрах от его головы.
   Черт, словно взбесившись, вновь попер на рыцаря, не обращая внимания на мои крики. Дейк едва успел подняться и отскочить в сторону. Он отходил назад, держа руки высоко поднятыми в знак беззащитности, но коню было все равно: он пер на рыцаря, с силой ударяя воздух передними ногами.
   Второй раз Дейку снова повезло, я поспешила к ним, надеясь успокоить Черта, но в эту странную схватку вмешался Рэмол. Он буквально пролетел над лужайкой, чуть расправив крылья, и оказался между конем и рыцарем прежде, чем Черт успел нанести третий удар, от которого Дейку было уже не увернуться.
   Как только на руках серафима запрыгали искры всех цветов радуги, я ощутила поток магии убийственной мощи и мне стало ясно, что спасать нужно вовсе не Дейка, а беззащитную лошадь. Беззащитную, но очень тупую лошадь.
   Черт, видимо, испугавшись незнакомого существа, отпрыгнул от крылатого и собрался было убежать подальше, но, когда увидел искры магии, пришел в ярость и попер на серафима.
   Прыгнув на Рэмола, конь чуть не сломал ему крыло: пернатый едва увернулся от копыт. В следующие секунды оборванец занес руку с готовым заклинанием, собираясь впечатать ее прямо в грудь Черта, который за такое короткое время просто не мог успеть встать на все четыре копыта и уйти в сторону.
   Действуя по мгновенному порыву, я подорвала между ними сферу воздуха, которая оттолкнула коня с серафимом друг от друга... только вот я не рассчитала, что Черт развернется и удар копыт придется прямо на меня!
   Осознав это, я обхватила голову руками и сжалась, сквозь закрытый веки я увидела вспышку яркого света, которая шла от серафима, стоявшего на коленях позади меня...
   - Аааа! - болезненный крик прозвучал как раз тогда, когда на мою голову должны были упасть копыта.
   Я все еще ожидала удара, когда мне на плечи опустились руки, а вслед за ними навалилось остальное тело. Не устояв под чужим весом, я упала прямо на мокрую землю.
   Открыв глаза, я увидела в двух сантиметрах от себя лицо незнакомого мужчины, который смотрел на меня ровно с тем же недоумением, что и я на него.
   Вскрикнув, я оттолкнула его от себя и села, собирая в руке защитное заклинание. Мужчина оказался ко всему прочему абсолютно голый.
   - Я-ааа-ааа... - тягуче произнес он, едва удерживаясь на четвереньках. Его челюсти двигались, как у паралитика, он пытался что-то сказать, но звуки не складывались в слова, глаза при этом безумно вращались. - Я-ааа-ааа...
   - Здравствуй, Люциус, - с некоторой издевкой в голосе произнес Рэмол, вставая над ним и складывая руки на груди.
   - Ты! - при виде серафима лицо непойми откуда взявшегося мужика приняло совершенно зверское выражение, он мгновенно вскочил с земли и в ярости бросился на серафима. Крылатый и моргнуть не успел, как его горло оказалось в руках безумца. - Ты!!!
   - Ну-ну... - улыбнулся серафим, без труда отцепляя от своей шеи скрюченные руки.
   - Убью!!! - выл мужик, неистово бившись в железной хватке оборванца. В конце концов серафиму надоело удерживать брыкающегося незнакомца и он с силой швырнул его на землю, подальше от нас.
   - Кто это!? - ошарашено спросил Дейк, уже успев подняться на ноги. Он по привычке встал между мной и чокнутым, готовый защитить меня от любой угрозы.
   - Черт! - безумно захохотал мужик. Вцепившись в траву скрюченными пальцами, он начал вырывать ее клочьями. - Черт! Ии-иии-иии! - попытался заржать и взбрыкнуть руками, как копытами. Не удержав равновесия, мужчина упал в грязь, где вновь безумно заревел.
   - Так, один сумасшедший, - кратко объяснил Рэмол, наблюдая за этой истерикой с удивительным спокойствием, будто для него не было ничего естественнее, чем катающиеся по его лужайке психи.
   Дальше безумие происходящего наконец-то пошло на спад.
   Истэка, с интересом наблюдавший за коротким представлением с крыльца, вышел под дождь и помог угомонить мужика, который все пытался скакать по траве на четвереньках. Колдун применил сковывающее заклятье, а затем выбросил руку вперед и из его ладони на мужчину посыпалась добрая горсть антимагического порошка. Когда неизвестный был обездвижен и обезврежен, они вместе с Рэмолом и Дейком завернули чокнутого в плащ и отнесли в дом, где уложили на один из диванов в гостиной.
   Раф, не на шутку перепугавшись, подняла страшную суету и была отправлена дядями обратно к кастрюлям. Леопольд, который впервые увидел более сумасшедшего типа, чем он сам, поспешил скрыться следом за девушкой. Когда же вниз в одних только спальных штанах спустился Кудеяр, его уверили, что все хорошо и вопли ему послышались, и отправили спать дальше.
   Истэка оставил безумца под нашим присмотром и, ненадолго удалившись, вскоре вернулся из подвала, неся в руках склянку с сомнительного вида жидкостью. Пока он отпаивал этим парализованного магией сумасшедшего, я собралась с духом и решила, что самое время задать пару вопросов.
   - Что ты сделал с моим конем? - спросила я, взглянув на Рэмола.
   - Твоим конем? - спросил меня серафим, будто не верил, что Черт в правду может быть моим.
   - Ну да. Он, - я кивнула на Дейка, - подарил его мне.
   Серафим перевел вопросительный взгляд на рыцаря.
   - Я его украл в какой-то гостинице, - честно признался тот. - Понятия не имею, как он туда попал.
   - И что, будешь отрицать, что это воля судьбы? - довольно спросил Рэмол, повернувшись к брату.
   - Ступай ко всем чертям, Рэм! - огрызнулся Истэка. - Надо было убить его еще десять лет назад, и дело с концом. Но ты же у нас не такой, да? - раздраженно посмотрел на брата, на миг отвлекшись от своего пациента. - Что нам теперь с ним делать?
   - Дадим ему шанс. И, раз судьба распорядилась так, что этот конь принадлежит Бэйр, пусть она решит его участь, - усмехнулся серафим и повернулся ко мне. - Ну, что скажешь?
   Под взглядами обоих братьев я растеряла последние остатки уверенности и наверняка выглядела довольно жалко.
   - Я ничего не понимаю, - призналась я, виновато посмотрев на одного, потом на другого. - Может, объясните, что тут сейчас происходит?
   - Ладно, - согласился Рэмол и довольно бодренько выложил мне предысторию моего коня. - Люциус был преступником, колдуном, который недостойно использовал свой талант. Двенадцать лет назад он окончательно свихнулся, отравил священный ручей в Татяхе и уничтожил всех белых единорогов в лесу солнечных леннайев. Это серьезное преступление, и мы с Истэкой по просьбе одного из наших старых знакомых поймали колдуна и обезвредили его, но не убили, - Истэка на этой фразе бросил на Рэмола взгляд а-ля "я же говорил", но тот сделал вид, что не заметил. - Я решил, что справедливым наказанием для Люциуса будет стать одним из тех беззащитных существ, которых он обидел, и превратил его в лошадь, а затем отвел на ближайшую ярмарку и продал первому встречному. И вот, спустя двенадцать лет ты привела Люциуса прямо ко мне на порог. Ну не судьба ли это? - он улыбнулся, искоса взглянув на Демонтина. Тот закатил глаза.
   Выслушав рассказ, мы с рыцарем сочувственно посмотрели друг на друга.
   - Эх, ну почему у меня даже лошадь - не лошадь, а безумный колдун? - вздохнула я.
   - Зато это объясняет все странности твоего коня, - заметил Дейк. - Одной загадкой в мире меньше.
   - Ну так что скажешь? - спросил Рэмол с таким видом, будто легко примет любой мой ответ.
   Вот в какой роли я себя точно никогда не представляла, так это в роли судьи. Бэйр, ведьме с Великих Равнин, дали право решать, какой должна быть участь другого колдуна-злодея... Это все равно как если бы одну бешеную собаку попросили судить другую бешеную собаку.
   Я посмотрела на парализованного рыжего мужчину. Он мог двигать только глазами и моргать, и теперь он смотрел на меня, не отрываясь, и... и это был взгляд Черта. Уставший конь, умоляющий об отдыхе. Конь, искусанный мухами, которому я конечно же куплю дорогущую мазь за все свои карманные деньги. Конь, увидевший, что едят яблоки, а с ним не делятся.
   Я не знала, кто такой Люциус, но точно знала, что, если бы Черт был человеком, он был бы, наверное, самой большой занозой в заднице. Наверняка от него будут одни проблемы.
   Но разве я могу подвести его?
   - Мне нужно время, чтобы решить, - сказала я, обдумав все за и против. - Можно он побудет человеком какое-то время, чтобы я поняла, с кем имею дело?
   Рэмол кивнул, моя просьба его не удивила. Мне даже показалось, что он так все и планировал с самого начала.
   - Но без магии, - серафим повернулся к колдуну. - Согласен?
   Тот прикрыл веки и это было равносильно кивку.
   - Тогда мы с Истэкой приведем тебя в человеческий вид.
   Братья отнесли его наверх и заперлись в кабинете. Стоило двери закрыться, как все звуки изнутри комнаты утихли - наверняка не обошлось без магии.
   Больше смотреть было не на что, и мы с Дейком вернулись вниз. Я заскочила в свою комнату за трубкой, так что мы устроились на улице на крыльце и какое-то время просто нервно курили, смотря на дождь, лужайку и коня Дейка с Мафусаилом. Вскоре к нам вышел Леопольд и сел рядом.
   Он протянул руку за трубкой, но я ему не дала, а Дейк хлопнул по ладони.
   - Эта дрянь только для взрослых, - проворчал рыцарь, отбирая у меня костяное сокровище и сживая губами мундштук.
   - Что тебе сказал Истэка? - вдруг спросил оборотень, устремив на меня обеспокоенный взгляд двухцветных глаз.
   Происшествие с Чертом так выбило меня из колеи, что я почти забыла о разговоре с Демонтином, который мы, между прочим, так и не закончили.
   - Он сказал, что... - я вздохнула, нагнетая интригу, и, разведя руки в стороны, обняла друзей за плечи и притянула к себе. - Что я остаюсь с вами, ребята!
   В большом тереме
   С тех пор, как серафимы и Люциус скрылись в кабинете Рэмола, оттуда не доносилось ни звука, хотя просидели они там несколько часов. Когда же они спустились, Люциус мог самостоятельно ходить и говорил вполне сносно, а вот Рэмол же, напротив, как будто сильно выпил. Его здорово пошатывало, взгляд стал мутный, и отвечал он невпопад, так что Раф с Истэкой отправили его отсыпаться.
   - Все в порядке? - спросила я у девушки, когда она вернулась со второго этажа.
   - Он опять измотал себя, - вздохнула та. - Лечение дается ему все тяжелее, он вытягивает из себя все до капли, а потом мы с Истэкой его выхаживаем.
   - Ничего ему не будет, - фыркнул Люциус, критически осматривая коллекцию книг на стеллажах в гостиной. - Выпивка и наркота, видимо, его уже не берут, и он просто ловит кайф по-своему...
   - Да как ты смеешь!? - возмутилась Раф.
   Люциус обернулся и посмотрел на нее таким пренебрежительным взглядом, что она буквально покраснела от злости.
   - А что такого? - хмыкнул он, криво улыбнувшись.
   - Веди себя уважительно, - холодно велел ему Истэка. Серафим тоже был довольно измотан и сейчас сидел на одном из диванов, устало распластав крылья.
   - В гробу я вас всех видел, - ответил Люциус и вернулся к созерцанию книг. - Вы что их, по цвету обложек покупали? Что это за ересь?...
   Послышались тяжелые шаги по лестнице, кто-то спускался, собирая плечами все стены. Люциус, видимо, решив, что это Рэмол, испуганно вжал голову в плечи, но это оказался всего лишь Кудеяр.
   Заметив новое лицо в гостиной, царевич потребовал объяснений, и мы коротко обрисовали ему суть дела.
   - "О, посмотрите, это конь с асимметричным кружевом, напишу про него диссертацию!" - передразнивал Люциус, едва не брызжа слюной из своего маленького, но очень ядовитого рта. - Ты основы пройди, неуч! Возомнил себя архимагом, а на деле!... - он брезгливо сморщился. - Даже твоя безумная мамаша знала, что животные с асимметрией не выживают, вот и окунула в Озеро твое бездушное тельце, да видно зря старалась!
   Глаза Истэки округлились, я увидела, как диван под его пальцами смялся, словно пластилин, но говорить серафим ничего не стал.
   Я была не очень хорошо знакома с обстоятельствами рождения Кудеяра и почти ничего не знала об Озере Стихий, но оскорбление проняло даже меня. Все в комнате замерли, ожидая бури, и она себя ждать не заставила.
   Царевич оказался возле Люциуса за долю мгновения - в комнате было темно, Кудеяр перенесся к нему по тени, и лицо колдуна, словно сдутый футбольный мяч, смял громадный кулак. Воздух прорезал хруст костей и зубов, который останется с каждым из нас до конца жизни.
   Люциус упал на колени, из открытой нижней челюсти полилась кровь, он выплюнул на пол несколько осколков зубов и, глядя на них, загоготал, как безумный.
   Кудеяр брезгливо встряхнул рукой, и юркая магическая молнию очистила его кулак от крови. После этого царевич вышел из комнаты.
   Что делать, никто из нас не знал, Люциус сидел, прикрывая беззубый рот окровавленным рукавом. Жалости к нему я не испытывала, а помогать... я просто не знала, что нужно делать в таких случаях. В итоге я просто трусливо сбежала из комнаты, предоставив разбираться со всем этим кому-то другому.
   - Я думал он его убьет, - признался Дейк, когда мы свалили из гостиной на кухню, где Леопольд как раз колдовал над обедом. - Я бы убил.
   - За правду на Охмараге не убивают, - произнес Кудеяр, явившись из тени так неожиданно, что мы с Дейком подались в стороны от испуга. В руках царевич держал огромный бутерброд, размером как раз под стать себе. Видимо, перенесся к нам по тени прямиком из кладовки. - Я не понял, кто он такой. Меня оправдывает только то, что работы Рэмола как правило совершенны и даже он сам не всегда может отличить их... но, тьма меня поглоти, конь с асимметрией? Как я мог на это купиться!?
   Он сунул в пасть бутерброд и стал жевать, самоуничижительно глядя в пространство перед собой.
   - Мне вообще-то все равно, - сказал Дейк. - Бэйр, теперь тебе нужно искать старшего дракона, так? Мы с Леопольдом отправимся с тобой, - он посмотрел на меня взглядом, не терпящим возражений. - Думаю, нам пора собираться в дорогу.
   - Но мы только приехали! - возмутился Леопольд, оторвавшись ради такого дела от кастрюль. - Мы же собирались остаться тут на неделю!
   - Вам еще рано уезжать, - кивнул Кудеяр, снова ополовинивая бутерброд своей гигантской пастью. - Рэмол должен осмотреть руку Бэйр. К тому же куда вам спешить? Пока вы тут, нам с Бэйр нужно сделать посох и продолжить обучение.
   - И еще Кудеяр обещал научить меня драться, - вставил Леопольд довольно неестественным твердым и громким голосом, так что не сложно было догадаться: остаться-то ему хочется, но причина тут вовсе не в Кудеяре. - Я не уеду отсюда, пока не научусь!
   Мы втроем уставились на Дейка, словно он один мешал нашему общему счастью.
   В кухню заглянула Раф и, прислонившись к косяку, обвела нас хитрым взглядом. Задержавшись на Леопольде, который не отходил от чудесно пахнущих кастрюль, она посмотрела на Дейка как-то уж слишком благосклонно.
   - Оставайтесь, - попросила она, кокетливо склонив голову. Хороша была, засранка. - У нас тут так скучно, хоть на стенку лезь! А с гостями повеселее. Дяди будут не против, мы с Кудей их уговорим.
   Дейк для виду покобенился, мы его поуговаривали, и в конце концов рыцарь великодушно объявил, что мы берем отпуск и живем в тереме, пока радушные хозяева нас не выпрут. Никого из серафимов рядом не было, возразить нам было некому, потому Раф решила, что раз такое дело, нужно устроить праздник по поводу приезда Кудеяра, с баней, выпивкой и роскошным ужином, который она даже знала, кто ей поможет приготовить.
   Противиться воле богини было как-то неудобно, и мы охотно согласились участвовать, тут же получив шматок обязанностей по дому. Мне досталось самое неприятное: следить за Люциусом, так как это мой конь и, соответственно, мой головняк.
   - А нельзя ли его обратно в коня? - тихонько спросила я у Истэки, когда он вышел с кухни после обеда. Известие о том, что их дом превратился в небольшое общежитие, серафима не обрадовало, но он был не против, потому что пока мы тут, Раф, увлеченная новыми игрушками, никуда не сбежит.
   - Раньше надо было думать, - хмуро бросил он. - Рэмол слишком слаб и еще не скоро сможет упрятать его обратно в лошадиную ипостась.
   - О чем разговор?
   Помяни, как говорится... Люциус, уже в чистенькой рубахе и со стремительно расплывающимся на лице синяком, появился возле нас, словно из тени. Его приоткрытая челюсть и отсутствие нескольких зубов сильно коверкали речь, но колдуна это ничуть не смущало.
   - Ну-ну, Бэйр, я же твоя любимая лошадь! - он гаденько улыбнулся, и это выглядело просто отвратительно. - Что тебе не нравится?
   - Как минимум то, что тебя нельзя запереть в конюшне подальше от нормальных людей, - проговорила я, складывая руки на груди.
   - Нормальных людей? - он, комично округлив глаза, указал на Истэку и в сторону кухни. - Из людей тут только ты с Донаном, а нормальных здесь ни одного...
   - Следи, чтобы он регулярно пил это, по столовой ложке на стакан воды, - сказал Истэка, протягивая мне стремительно материализующийся на его руке мешочек с антимагическим порошком. - Если начнет буянить... Кудеяр покажет тебе заклинание паралича. Ты в ответе за это недоразумение, если он что-то натворит, виновата будешь ты. Ясно?
   Я кивнула - что еще мне оставалось?
   Кудеяр, воспользовавшись уважительным предлогом, бросил свою работу по дому и увел меня с Люциусом в подвал, отведенный под лабораторию Истэки.
   Помещение по уровню изоляции от внешнего мира напоминало настоящий бункер, толстенные стены не пропускали наружу ни звука, серьезная по меркам этого мира система очищающей вентиляции походила на небольшой город для карликов.
   В саму лабораторию меня так и не пустили - это еще нужно было заслужить. Но мы остались в одной из комнат, напоминающей больничную палату с кушеткой, и принялись за обучение.
   Кудеяр увлеченно рассказывал мне основы сковывающих заклятий, я без особенного зазрения совести пробовала их на Люциусе - после того, что он устроил с утра, его было ни капли не жалко. Маг конечно же протестовал, но царевич показал мне плетения безмолвия и на этом сопротивление Люциуса закончилось.
   - ...Да вы оба неучи, угробите меня и даже не поймете! - выпалил он первым делом, когда я стала практиковать снятие паралича. Пока на свободе оказалась только его голова. - Не слушай этого лопоухого, он только и смыслит, что в пытках! Ты должна делать так...
   И принялся объяснять мне, как наложить паралич помягче и без последствий для обездвиживаемого. Конечно же он попробовал меня обмануть, научив заведомо легко снимающейся сетке, но Кудеяр раскусил его уловку, и в конце концов мы пришли к золотой середине, когда Люциус не мог двигать руками, но без проблем контролировал мочевой пузырь.
   Ко времени, когда мы проголодались и выползли наверх, в тереме уже царила приятная атмосфера, какая всегда бывает дома перед предстоящим праздником.
   Дейк топил баню, находящуюся в другой части подвала, Леопольд и Раф трещали о всякой ерунде на кухне, Истэка с Рэмолом, чтобы избежать суеты, отправились в город за припасами. Нам троим тут же нашлась работа, и время до вечера незаметно прошло в несложных приготовлениях, прерывающимися долгими перекусами и перекурами.
   Пока я прибирала конюшню, что-то резала, что-то чистила, болтая то с одним, то с другим таким же горе-помощником, во мне крепло чувство, что теперь, наконец-то, все страшное позади и я в самом деле могу расслабиться и отдохнуть.
   - Пусть Бэйр и Раф идут первыми, а мы с Леопольдом и с Кудеяром, - решил рыцарь, когда пришло время идти в баню, растопленную ассорти из ароматных поленьев разных парод. - Пернатые пойдут последними, они еще даже не вернулись.
   Не дав мне ни слова возразить, мне всучили полотенца, простыню и отправили в великолепные горячие купели вместе с малознакомой богиней.
   Мы спустились вниз, где мне открылось огромное помещение с относительно низким потолком и бревенчатыми стенами, посередине которого находился круглый бассейн, в диаметре достигавший метров пятнадцати. Дно бассейна и пол были выложены большими отшлифованными черными камнями, нагретыми теплым источником, который, видимо, находился прямо под домом. Вода из этого же источника наполняла углубление для бассейна и выходила оттуда по трубам под полом. Широкие лавки - тренд этого мира, стояли по периметру стен, и на этих лавках были сложены все необходимые атрибуты горячего спа: мочалки, веники, щетки, странные расчески, - видимо, для перьев, - мыло...
   В помещении стоял густой ароматный пар, я заметила дверь в сауну, и очень быстро мне стало совершенно все равно, что компанию мне в этом месте составляет не очень приятная капризная девица. Да хоть Люциус, только бы побыть тут подальше!... это же просто рай!
   - Раздевайся, - отвлекла меня от рассматривания комнаты Рафнейрис. - Нам дали полчаса, потом мужики нагрянут всей толпой. Сама понимаешь, ходить и проверять, оделись ли мы уже, никто не будет, особенно твой приятель...
   Сказав это, девица дернула пару шнурков на своем платье, и оно соскользнуло на пол. Туда же последовало изящное нижнее белье. И где она тут такое взяла, интересно знать?... Торопливо расплетя косу, Раф кинула ленту куда-то в сторону и, разбежавшись, красиво прыгнула в бассейн, который оказался куда глубже, чем мне показалось с самого начала.
   Прежде, чем прыгать в воду, я с любовью разложила у края бассейна все свои баночки и бутылочки, которые начала варить, как только мы выбрались из пустыни. Это было моя мечта на протяжении всего пути, остановиться в каком-нибудь месте типа поместья Сеймуров на особо долгое дело, и ухаживать там за собой, пока не буду похожа на Тангейскую принцессу!
   Тома даже не представляла, кого пробудила во мне в день, когда напомнила, сколько всего можно сварить, когда ты ведьма с неиссякаемой жаждой творчества.
   Полюбовавшись блеском своих крошек, я разделась и спрыгнула в воду, которая оказалась очень приятной температуры: согревала, но кожа от нее не краснела. Немного поплавав, наслаждаясь теплом после дождливой улицы, я окунулась в воду с головой, покувыркалась ради забавы, а потом выплыла на поверхность и забралась на широкий деревянный бортик вокруг бассейна и стала раскупоривать свои сокровища одно за другим. Вдыхая чарующие ароматы, я и с упоением втирала жидкости в волосы и кожу, и это не осталось незамеченным. Вскоре ко мне подплыла Раф, до этого резвившаяся в воде на другом конце бассейна.
   - А что это ты делаешь? - полюбопытствовала она, принюхавшись.
   - Моюсь, - отвечаю ей с максимально таинственным видом. После продолжаю невозмутимо натирать кожу ароматной мазью.
   - Что это такое? - кивнула на раскрытую плоскую баночку. - Ты все это сама сделала?
   - Да, - отвечаю с гордостью многодетной матери. - Все сама! Хочешь?
   Разумеется, она хотела. Усевшись рядом, Раф под моим чутким руководством встала на путь к более прекрасной версии себя. Ничуть не смущаясь, она легко набирала полные ладони из крошечных флаконов и сгребала по половине баночки с мазями, но мне было не жалко: юная богиня рассыпалась в восторгах и это была достойная плата.
   - ...Как же тебе повезло! - вздохнула она в который раз, расчесывая волосы пальцами с бальзамом. - Я столько раз пыталась приготовить это, у меня вообще не выходит! Магия это конечно не про меня...
   - А как же Истэка с Рэмолом, они не согласились помочь?
   - Пф! - она закатила глаза. - Ты думаешь они станут тратить свои великие способности на такую ерунду? Оба слишком могущественны, чтобы опускаться до моих "девчачьих" интересов, - она скривилась. - Они вообще не желают понимать, что у меня могут быть свои желания и планы. Им всем просто все равно!
   - Тебе, наверное, непросто оправдывать их ожидания, - благодушно заметила я, снова спускаясь в бассейн. Не то чтобы мне было дело до Раф, но тут было так здорово и умиротворенно, что я даже была готова побыть хорошей собеседницей.
   - Кудеяр тебе сказал? - спросила она, склонив голову.
   Я кивнула.
   - Дейк и Леопольд не знают.
   - Я так и поняла, - вздохнула Раф. Она обняла колени, положив на них подбородок. - Когда узнают, со мной перестают разговаривать так запросто...
   - Я в этом мире недавно, и, знаешь, ты еще не самое необычное, что я видела, - усмехнулась я. - Вот кого я здесь еще не встречала, так это "обычных". Наверное, Дейк самый нормальный из всех, кто мне попадался.
   - Расскажешь про своего рыцаря? - вдруг попросила Раф, и мы, встретившись взглядами, почувствовали, как нас окутывает пленительная теплая сила, которая почти всегда ведет к крепкой дружбе. Сплетни.
   Мы смыли с себя все, что имело смысл наносить до бани, и отправились в парилку, где разлеглись на полках и принялись самозабвенно перемывать кости рыцарю. Я охотно делилась нашей с Дейком историей, и девица была разочарована, узнав, что никакой такой особой искры между нами нет.
   - Да у нас разница лет четырнадцать! - возмутилась я.
   - Да ну, - она пожала плечами. - У нас с драматургом была почти такая же и ничего...
   - Рассказывай! - потребовала я. Мы выбрались из бани и уже снова сидели в воде.
   - Да что еще рассказывать? Он был как герой из женского романа... - Раф мечтательно подняла глаза к потолку, припоминая. - Дядя привел его в дом усталого, промокшего, исхудавшего... Бедняга едва ходил и был полностью укутан в плащ, ни лица, ни рук не было видно. Рэмол ничего нам не объяснил, заперся с ним в своем кабинете и просидел там много часов, а потом слег на неделю от потери сил, а мы с Истэкой и этим котенком вместе его выхаживали... Он был такой красивый... - еще один мечтательный вздох. - У него были белые как снег волосы, бирюзовые, как теплые моря Охмараги, глаза и зеленовато-серебристая кожа...
   - Зеленовато-серебристая кожа!? - я чуть не подавилась. - Он что, был нелюдем?...
   - Ну да. Ланком, - пожала плечами девушка. - А что ты так смотришь? У них очень красивые и ловкие мужчины.
   - Да нет... просто я еще не привыкла к тому, что межрасовые отношения мужчин и женщин - это нормально, - хмыкаю, содрогаясь внутри от отвращения.
   - Мы же не собирались иметь детей! Просто развлеклись немного, - с ужасом посмотрела на меня Раф. - Неужели ты подумала, будто я могу связать свою жизнь с ланком? Вовсе нет! Я никогда так не поступлю, особенно глядя на Кудеяра, как ему тяжело быть полукровкой... Нет, никогда!
   - Ладно. И как вы решили сбежать?
   - На самом деле Снежок долго не решался даже заговорить со мной, только долго и пристально смотрел, пока я не видела, а потом как-то пошел в лес, набрал лютиков, и подарил мне... - Раф улыбнулась воспоминаниям. - Все это было так красиво, как во сне! Мы виделись все чаще, говорили обо всем, а потом однажды Истэка застукал нас за поцелуем и прогнал его, а я решила, что с меня хватит их указов, и сбежала следом.
   - Но, когда вы сбежали, все оказалось не так? - спросила я, слушая эту довольно предсказуемую историю.
   - Ну, честно говоря, да. Не буду вдаваться в подробности, но оказалось, что он никакой не драматург, - вздохнула девушка. - Он просто обманывал меня, чтобы... а кто его знает, зачем? Может, он просто тешил свое самолюбие, вскружив мне голову. Правильно Истэка говорил, что ланкам нельзя верить! Хотя в глаза я в этом дяде ни за что не признаюсь!
   - Знавала я одного ланка, мерзкий тип, - я поморщилась. - Он тоже был с бирюзовыми глазами и белыми волосами... хотя после нашей первой встречи глаз у него остался только один, а волосы сильно поредели. Если еще жив, он точно до сих пор ищет меня, чтобы убить.
   - За что!?
   - Да так, старые делишки Дейка... а я просто оказалась не в то время, не в том месте, - я раскинула руки пошире, чтобы держаться за бортики, и глубже погрузилась в горячую воду. - К черту этих ланков, видимо, все они одинаковые!
   - Сплетничаете? - ехидный голос Дейка откуда-то сзади почти застал меня врасплох. Не дернулась я только потому, что теплая вода расслабила меня настолько, что я просто физически не была способна на резкие движения. - Эх, Бэйр-Бэйр, строишь из себя не пойми кого, а на деле самая обычная баба. Оставь тебя с такой же трещалкой: ты всем знакомым кости перемоешь и обязательно прозвучит фраза "все они одинаковые"! - продолжил издеваться он. - Признайся, меня обсуждали?
   - За свою честь не бойся, твои старые кости нам без надобности, - противно улыбнулась Раф.
   - Вы тут до зимы будете торчать? Мы ждем, вообще-то!
   - Иди уже, - я махнула на него рукой, прогоняя. - Скоро вылезем.
   Делать было нечего, мы выбрались из воды и едва успели переодеться в чистое, как к нам нагрянули все четверо в полном составе. Кудеяр в слишком коротком на его огромный рост шелковом халатике это конечно то еще зрелище... Плеск и крики, которыми наполнилась баня, стоило там оказаться четверым мужикам, не оставляли никакого желания находиться поблизости.
   Мы с Раф, распаренные и счастливые, отправились на кухню, где потихоньку накрывали на стол, балуя себя чаем с лавандой.
   - Расскажи про Леопольда, - попросила она. - Какой-то он странный... хотя очень милый!
   Я вывалила перед ней всю подноготную оборотня, и про подземелья, и про проклятие, и про его недавний выход в мир и сложную адаптацию. Если бы Лео слышал это, он бы наверняка перестал со мной разговаривать из-за того, в каком свете я его выставила перед новой знакомой, но я была уверена, что поступаю правильно. Раф наверняка уже выбрала себе новую игрушку после Снежка, а Лео просто не готов к такому, все это непременно кончится тем, что его сердце будет разбито, и мне придется с ним носиться, как во время послеподземельной депрессии.
   Уж не знаю, насколько Раф мне поверила, но наш разговор прервал Рэмол. Они с Истэкой вернулись из города и требовалось немедленно устроить невероятное количество припасов в кладовке, чем поручили заниматься именно нам.
   Я заметила, что Рэм выглядел намного лучше. Он уже привел себя в порядок, причесался и оделся в чистое. Впрочем, чтобы дотянуть до безукоризненной внешности брата, ему все равно нужно было подстричься и здорово обновить гардероб.
   Через полтора часа все были вымыты, стол накрыт, бочки с пивом и вином занимали свои места в большой уютной столовой с панорамным окном на лес, который освещали множество волшебных огоньков... нас ждал по истине чудесный вечер.
   Люциус, который, по его словам, мечтал о мясе двенадцать лет, из принципа выел из всех блюд только мясо, оставив нам одни овощи, а потом вдруг заговорил со мной о том, что из всех его наездников я была самой милой и спасибо мне за это... потом я обнаружила, что из моей тарелки мясо тоже исчезло. В ответ на мое возмущение Люциус только нахамил, сказав, что я очень тяжелая для своего возраста и задница у меня непропорционально большая, - уж кому, как не ему, знать, - значит и мясо мне есть необязательно.
   Как он умудрялся все это проживать со своей перекошенной челюстью, я не знаю, видимо, некоторые желания действительно не знают преград.
   Пока мы препирались, Раф болтала с Леопольдом.
   - ...Так ты граф? - Раф выбрала себе место напротив оборотня, аккурат между Истэкой и Кудеяром, и восхищенно улыбалась, глядя на Леопольда, который сидел красный, как вареный рак.
   Оборотень не знал, куда деть глаза от отчаянно флиртующей девицы, и от смущения вертелся на стуле так, что сидел к ней едва ли спиной.
   - Нет, я рожден вне брака, так что никакой я не граф, - пробормотал он. - Вот мой отец он граф, да.
   - Бедняжка, наверное, тебе несладко жилось с мыслью, что ты внебрачный ребенок! - жалостливо вздохнула Раф.
   - Вовсе нет! - воскликнул он, а потом невнятно залепетал: - Несладко мне жилось лишь по той причине, что первое время я не мог воровать с кухни тяжелые мешки сахара и тащить их по подземельям к своей кухне, чтобы готовить сладости... но я воровал пирожные, так что мне было вполне сладко.
   - Так тебе приходилось красть от голода? - участливым изумилась она.
   Это представление прервал недовольный голос Кудеяра.
   - Этот дикарь сожрал все мясо, - он указал на Люциуса. Тот сыто отвалился на спинку стула и, похоже, готовился отбыть в мир иной от счастливого обжорства. - Истэка, у вас еще осталась скатерть-самобранка?
   Дело тут было не только в Люциусе, Кудеяр и Рэмол съели столько, что мы с Дейком и Раф даже попробовать ничего толком не успели: стол стоял почти пустой.
   - Тут есть скатерть-самобранка? - оживился Дейк. Я тоже встрепенулась: в голове еще свежи были воспоминания о прекрасном артефакте Люки.
   Демонтин, скрепя душой, отправился в кладовку и принес оттуда свернутую плотным рулоном белоснежную скатерть. Попросив нас всех представить то, что мы хотим на ужин, он накрыл ее на стол, который Дейк к тому момент услужливо очистил от всего лишнего, и случилась магия... Как только белая ткань коснулась столешницы и мы расставили на ней посуду, из ниоткуда появилась куча еды! Перед Дейком встал большой глиняный горшок рагу, наверняка из какой-нибудь пустынной ящерицы, перед Леопольдом - пирог из зайца и грибов, перед Люциусом - огромная кружка лекарства от несварения. Рэм пожелал таз вареных креветок и раков и пинту пива. Раф, естественно, заказала у скатерти торт, а Истэка - что-то походящее на греческий салатик. Ну а я...
   - Бэйр, что это такое? - все удивленно посмотрели на меня, у которой от счастья готовы были навернуться слезы.
   - Это, друзья мои, фастфуд... Как же я по нему скучала! - умиленно смотрю на огромный ароматный бургер и гору золотистого картофеля фри. Что самое удивительное, скатерть подарила мне даже стаканчик колы и вазочку кетчупа!
   - Дай-ка попробовать! - загорелся Рэмол и стащил у меня немного картошки. Его примеру последовали все остальные, мне уже казалось, что ничего от моей прелести не останется, но, когда толпа рук отпрянула от моей тарелки, я обнаружила, что картошки не стало меньше. Скатерть услужливо приготовила еще.
   - Ну что за чудо чудное? - вздохнула я, ласково проведя по скатерти одной рукой, а другой запихивая в рот горсть хрустящей картошки.
   - Это не чудо, а сосредоточение всех моих сожалений! Никому нет дела до моих исследований, все знают только, что Истэка Демонтин подарил миру это страшное оружие для чревоугодников! - проворчал ученый, изящным движением утерев белой салфеткой кетчуп с усов. - Не счесть, сколько мне уже написали писем с просьбами найти все самобранки и уничтожить, якобы они когда-нибудь разрушат экономику этого мира...
   - А зачем вы вообще готовите, если у вас есть эта чудо-скатерть? - спросил Дейкстр, уплетая свое жаркое.
   - Потому что еда, приготовленная руками, впитывает труд и эмоции повара. Такая еда полезна не только для тела, но и для душу, в отличии от еды из скатерти, которая для души не питательна, - монотонна проговорила девушка, копируя интонацию Демонтина.
   - Это довольно неточная формулировка, но вам так будет понятнее, - кивнул Истэка с видом последнего педанта и продолжил есть свой салатик.
   Закончив с гамбургером, я представила себе черной икры на хлебе с маслом... и появилось, что самое невероятное! После черной икры я выпросила у скатерти пиццу с тунцом, потом виски с колой... последнее так приглянулось всем остальным, что они попросили еще и для них. Ужин постепенно перерастал в пьянку.
   Старый доброй алкоголь сделал всех, кроме Демонтина, добродушными и веселыми. Даже Люциус перестал кидать на всех вокруг злобные взгляды и хмуриться.
   Дейк и Рэм неожиданно нашли общий язык: весь вечер они проболтали о современных гильдиях. Сравнивали работы тайной канцелярии Агирада, падших и еще многих других, мне незнакомых. Осведомленность блаженного ангела-лекаря о делах наемных убийц, которая вполне себе превосходила обширные знания в этой сфере рыцаря Ордена, никого не смутила.
   Раф с Кудеяром уплыли в воспоминания о былых деньках на Охмараге, а Леопольд слушал их, развесив уши.
   Я тихо беседовала с Демонтином о том, как он создавал скатерть и о других его изобретениях. Он объяснял мне основы метамагии, и, несмотря на то, что алкоголь ударил мне в голову, я все отлично понимала... или мне просто добавилось уверенности и мне казалось, что я все понимаю.
   В конце концов в его объяснения вмешался Люциус, заявив, что одна из последних формул Истэки, мягко говоря, не совершенна, и он мог бы сделать ее гораздо универсальнее. У великого ученого от такого заявления аж усы встопорщились! Он язвительным тоном попросил "копытное" объяснить ему получше его же теорию... и Люциус вполне связно начал ему что-то втирать и, судя по лицу Истэки, втирал что-то вполне стоящее. Правда, после первой же минуты я так запуталась в терминах и названиях, что вообще перестала понимать суть их разговора. В итоге внимание Истэки полностью ушло к чародею, а я просто сидела и слушала каждый из разговоров по очереди, лениво поедая чипсы, разглядывая темнеющий за окном лес и плавающие по воздуху огоньки.
   Все было замечательно.
   Магия этого мирного вечера не кончилась и на следующий день. Когда я проснулась и спустилась вниз, Раф уже носилась по кухне, готовя завтрак, Леопольд ей помогал. Дейк сидел на крыльце и с видом бывалого поэта любовался утренней полянкой. Истэка болтал с Кудеяром и Люциусом в гостиной о чем-то страшно умном, все трое время от времени посмеивались над какими-то известным архимагами, чьи заслуги по мнению этих диванных гениев явно были переоценены.
   Все было настолько уютно и по-домашнему, что я невольно ощутила себя где-нибудь на даче у друзей... уж не знаю, были ли у меня когда-нибудь друзья с дачей, но, если были, то по утрам там все было точно так же! Кто где, все отдыхают, общаются... благодать!
   После завтрака Рэмол отвел меня, Люциуса и Кудеяра в свой кабинет в ту часть подвала, которая была оборудована под небольшую лечебницу.
   Первым делом серафим осмотрел кисти царевича, их по-прежнему покрывали ожоги. Благоразумно не задавая вопросов о том, где племянник так ужасно покалечился, Рэм принялся колдовать над его руками. Зажав их в своих больших ладонях, серафим застыл в напряженной позе, чуть расправив крылья. Когда спустя несколько минут он выпустила кисти Кудеяра из своих рук, кожа на них была абсолютно здоровая, не осталось ни единого шрама.
   Поблагодарив дядю, царевич сказал мне, что будет ждать в мастерской Демонтина, и ушел восвояси.
   Затем настала очередь Люциуса.
   - Тебе все равно ничего не будет, можно я вырву твое сердце и утолю свою ненависть? - прокартавил он, прежде чем разинуть рот и показать раскрошенные зубы.
   - Обойдешься, - весело ответил Рэмол, разглядывая работу племенника. - Не смертельно, даже кости не сломаны, так что подождешь недельку-другую. Подкоплю силы и отрастим тебе новые. Бэйр?
   Он собирался осмотреть мою левую руку.
   Спрашивал он меня о том же, что и Истэка, а я отвечала уже привычными фразами. После того, как стандартный опрос был закончен, серафим стал самостоятельно изучать бирюзовую конечность. Нажимал на чувствительные места, надавливал на белые полосы, просматривал ее отражение в кружеве на ином уровне зрения. Осмотрев мою руку, серафим сказал то же самое, что мне уже говорил Арланд. Почти слово в слово. Что это похоже на то, что делают инквизиторы, что я могу поглощать ей особую энергию и переводить в жизненную силу. Однако, кое-что новое я все-таки услышала.
   - Но все не так просто, - проговорил он, продолжая смотреть на кружево. - Я впервые такое вижу, хотя повидал не мало. Эта материя не до конца принадлежит пространству.
   - То есть, не до конца? - спросила я упавшим голосом. - У меня что, нет руки!?
   - Конечно есть, - улыбнулся серафим. - Но, смотри-ка!
   Он коснулся голубоватой кожи, его смуглые пальцы засветились точно таким же голубым светом, а потом... они просто прошли сквозь ладонь! Моя кожа бледнела, пока я не увидела сквозь прозрачные ткани и кости доски на полы.
   - Видишь? - сказал серафим, убирая пальцы. Рука тут же стала прежней.
   Я сидела, не в силах выдавить ни слова.
   - Ты скоро научишься этим управлять, изменения почти завершились, - сказал он. - Пока этого не произойдет, сложно сказать наверняка, чего добивался создатель.
   - А пальцы? - спросила я спустя время. - Мне сказали, что они со временем оживут, но этого не происходит. Я их даже не чувствую.
   Рэмол улыбнулся, как улыбаются врачи любимым пациентам.
   - Что ж, с этим я смогу помочь.
   Он сжал мою руку в ладонях, как недавно делал это с Кудеяром, его глаза засветились, а пальцы раскалились добела... я приготовилась к боли, но, как ни странно, ничего не почувствовала. Даже прикосновения серафима.
   Когда Рэм отпустил меня, я подняла руку и попробовала пошевелить пальцами... и, о чудо, они дернулись! По первой же мысли! Я медленно перебирала ими, потом все быстрее и быстрее, и казалось, они стали послушнее прежнего! Подумать только! Прижав ожившую кисть к груди, я с благодарностью посмотрела на своего спасителя, и тут только заметила, что ему явно нехорошо.
   Рэмола повело назад и он не упал только потому, что успел расправить крылья и упереться нижними в пол с неприятным стуком. Глаза серафим закрыл и выглядел так, будто сейчас нырнет в обморок.
   - Тебе плохо? - спросила я, тут же поднимаясь с кушетки. - Дать что-нибудь?...
   Рэмол подался вперед и наощупь найдя кушетку, где я только что сидела, завалился туда вниз животом. Его крылья обессиленно расстелились на полу, одно скользнуло мне по лицу, обдав сладковатым птичьим душком.
   - Рэм? - позвала я, испуганно глядя на серафима.
   - Будь лапочкой, сбегай в подвал, принеси мне прохладного эля, - попросил он слабым голосом. - Он тут, за соседней дверью...
   Я, аккуратно переступая через расстеленные по полу крылья, направилась к двери.
   - Только Истэке не попадись!... - умирающим голосом предостерег меня Рэмол.
   Усмехнувшись, я вышла. Не попасться его братцу было не так-то просто, его мастерская находилась как раз напротив лечебницы, а ход в погреб между ними. Однако, операцию по добыче эля я завершила с блеском! Принесла литровку с пеной. Увидев ее, Рэм аж застонал от блаженства и выпил все до дна.
   Напившись, он утер пену с бороды рукавом и растянулся на кушетке для больных, счастливо закрыв глаза. Я стояла рядом, все ждала, пока он что-нибудь скажет, но серафим, как оказалось, просто уснул. Похоже, бедняга на меня и Кудеяра потратил все свои силы... помню, Раф говорила, что после ее Снежка он валялся несколько дней.
   Я хотела было пойти позвать Истэку, но, словно прознав сквозь сон про мои намерения, Рэмол тихо прошептал:
   - Я просто посплю, Бэйр... не беспокойся. Выйду к обеду. Иди, поиграй с Кудеяром...
   Я так и поступила.
   Вспомнилось, сколько сил потребовалось для того, чтобы заштопать ауру Дейка - одна единственная искра, но ради нее наши с Арландом кружева остались выжаты. Чтобы менять кружево, плести не просто заклинания, и живую плоть, таких искр нужно было очень, очень много. Страшно представить, каким могуществом обладает этот серафим, раз способен плавить живут материю по своему вкусу, словно скульптор пластилин. И ладно ручку вылечить, может, там всего пары клеток не хватало где-то! Я не могла даже представить, как можно создать целую лошадь и упрятать не последнего в своем деле колдуна в искусственную ипостась, сделав его, по сути, оборотнем! Это было где-то за гранью.
   Мысленно поблагодарив серафима за возвращенную мне конечность, я отправилась в святая святых подвала: лабораторию Демонтина!
   Это было большое темное помещение, напоминавшее клубок тоннелей и небольших залов. Множество комнат, отведенных подо что-то свое, незнакомый мне инвентарь, котлы, шкафы, доверху забитые всевозможными ингредиентами... Посреди этого царства алхимии я обнаружила Кудеяра с Истэкой, они уже капались в бумагах с набросками, наперебой обсуждая что-то.
   Меня усадили на одинокую табуретку, завалявшуюся посреди всего этого хаоса, и стали объяснять, через какие этапы нужно пройти, чтобы сделать хороший посох. Делать все мне обязательно нужно самой, они же будут только подсказывать.
   Первые три дня я буду "заряжать" заготовку, отваривая ее в самых разных зельях и растворах. Это должно было сделать из обычной палки магическую вещь, чье кружево сможет впитывать энергию, почти как живое существо. После этого нужно будет "приручать" посох, заставить слушаться меня и только меня.... с этим были связаны какие-то упражнения, похожие на медитацию, и конечно же новый раздел магии, который все непременно проходят еще на первых курсах. Когда все это будет проделано, мне останется только научиться обращаться с посохом. По словам Кудеяра, это оружие, а не просто волшебная палка, и им нужно уметь владеть физически, ровно как мечом или луком, так что по утрам мы с Леопольдом, который не оставил своей затеи с драками, будем бегать вокруг терема и подтягиваться на деревьях.
   Уложив в голове все, что они от меня хотят, я прикинула сроки и поняла, что в тереме проведу не меньше месяца! Быстрее все это просто не получится.
   Это был первый и последний раз, когда я осознанно думала о времени, потому что то, что началось дальше, не оставило в моей голове ни одного свободного места.
   Домашняя академия
   Сначала Кудеяр занимался со мной сам, лишь изредка советуясь с Истэкой, и оставляя меня одну на время своих занятий с Леопольдом. Пока я по объясненным мне правилам и рецептам смешивала ингредиенты и варила их вместе с посохом в гигантском котле, стоя на специальной лестнице, царевич учил меня теории магии, а потом требовал, чтобы одновременно с помешиванием зелья я показывала, чему научилась, и сплетала свободной от половника рукой заклинания, усложненные по разным отраслям теории. После того, как зелье было готово, мне нужно было "пятьсот ударов сердца" стоять над котлом и вливать в кипящую жидкость, в которой варилась заготовка для посоха, львиную долю магии.
   Пока посох не был готов, я проводила в мастерской все дни напролет, выбираясь только чтобы поесть и поспать. Руки болели от работы с шестом, которым нужно было по многу часов размешивать кипящие варева, спина ныла от стоячей работы у котла, голова готова была взорваться от объема полученных знаний. Чуть не падая лицом в тарелку от усталости, я быстро съедала ужин и, ни с кем не говоря, отправлялась спать, даже во сне я повторяла теорию магии и отсчитывала секунды до кипения... но я была совершенно счастлива.
   Четкое воспоминание о тех днях: я мучаюсь с ноющими руками и болью в спине, стою на специальной стремянке и размешиваю какую-то дрянь, не забывая вливать туда побольше магии. В это время Кудеяр читает мне лекцию об аурах и параллельно отжимается вместе с Леопольдом, чтобы не заскучать.
   После того, как посох "сварился" во второй раз, его поставили сохнуть, а меня царевич потащил к сожителям, закреплять знания о кружевах. Мне нужно было рассказать об этих существах, глядя на них с другого уровня зрения... Требовались пустяки, я уже делала это в поместье Сеймуров. Забавно, но знаний об аурах у меня прибавилось, а справляться с таким простым упражнением стало сложнее: Дейка я перепутала с Раф, а Леопольда и вовсе приняла за волшебный предмет без пола и возраста.
   Кудеяр вытягивал из меня все силы, искренне считая, что это идет мне на пользу. За каких-то несколько дней я ужасно похудела, хотя опыт, который я приобрела за это время, был огромен и стоил куда больше пары килограммов и дергающихся век.
   Было ясно и раньше, что я ничего не знаю о магии и на самом деле не умею ей пользоваться... но одно дело просто знать о бездне, и совсем другое - самой заглянуть в нее. Если говорить образно, то Кудеяр был уже дайвером со стажем, а Истэка - монструозной акулой, живущей где-то на глубине кашалотов и гигантских кальмаров. Я по сравнению с ними просто малышка в надувном круге, барахтающаяся за буйками.
   Впрочем, когда я думала, что Кудеяр жестит, я еще не знала, что со мной будет, когда моей скромной персоной заинтересуется Демонтин. Царевич смеха ради предложил дяде попробовать учить меня, и это было, как если бы я попала в армию сразу после детского сада. Увидев мою ауру и понаблюдав за тем, как быстро моя пустая голова все схватывает, Истэка решил устроить мне ускоренный курс магии, как он ее видит.
   Основы, которые я уже видела в книжках у Сеймуров и о которых рассказал мне Кудеяр, зазвучали совсем иначе в интерпретации Истэки, который даже самые простые вещи объяснял через призму метамагии, от чего они становились сложнее раз эдак в десять.
   К настоящей метамагии, как я узнала, есть способности у единиц. Только магии с очень и очень большой асимметрией способны выжать из себя достаточно сил, чтобы превратить, скажем, чашку в чайник. Не меняя количество материала и его состав - и это уже уровень многих архимагов! Демонтин же творил предметы буквально из воздуха, используя ничтожную толику своих гигантских резервов. Он, в отличие от Рэмола, предпочитал не тратить все до дна, а копил силы годами ради особенно масштабных проектов вроде скатерти-самобранки или сундука скупца. Последний был легендарным артефактом, который мог удваивать любую вещь, с ним была связана история с более чем сотнями погибших и, конечно же, он сыграл играл большую роль в Войне Богов.
   Чтобы меня хватало на подобные фокусы даже в ученических целях, мне пришлось в корне менять свой подход к трате магии. В каньонах Тангея мне казалось, что я расходую сущие капли, но Истэка заставлял меня обходиться еще меньшим. Для этого серафим не оставлял меня ни на минуту, я должна была правильно ходить, правильно дышать, правильно спать, правильно пить - даже в туалет я не могла сходить без особых наставлений.
   Впрочем, его советы дали свой результат, прошла всего-то неделя и я научилась работать с глиной. Под моими руками она словно оживала, сворачивалась в кольца, ползала гусеницей, переливалась из формы в форму. Это был настоящий прогресс! Хотя Дейк, взглянув на мои потуги, взял влажный комок в пальцы, повторил за пару минут все мои фигуры, просто сминая его, и положил передо мной.
   - Учись не усложнять, салага! - хмыкнул он и, довольный собой, ушел в закат.
   В чем-то он был прав, но посмотрим, что этот важный перец скажет, когда я так же начну сминать металл и камни!
   По словам моих учителей я была очень талантливой ведьмой. Никто из них почему-то не сомневался в том, что с полученными знаниями я самостоятельно смогу достигнуть высочайшего уровня. Это мне очень льстило, но, тем не менее, я не могла представить, каким образом смогу это сделать без них. До многих вещей я никогда бы даже не додумалась! Даже тетрадь Маггорта удивлялась, когда я записывала в нее советы Демонтина. Бедняга Сенгайз ужасно сокрушался, что уже мертв и не может ничего из этого попробовать.
   Посох был готов через шестнадцать дней, я нацепила на джоз множество амулетов из зачарованных камней, которые тоже сделала сама. После этих изнурительных шестнадцати дней постоянной работы над посохом и совершенствования магии я смогла вздохнуть с облегчением: физическое умение обращаться с большой палкой поначалу показалось мне куда более легким, чем магическое. Голова-то почти не работает, а раз так, то какой это труд? Так я подумала в первые дни. Как же жестоко я ошиблась!
   Кудеяр, несомненный мастер боевых искусств, взялся за меня основательно. Он почти в буквальном смысле выжимал меня, как половую тряпку! Мы работали до тех пор, пока я не молила о пощаде. Иногда Дейк приходил на мои тренировки с посохом и, когда царевичу было лень ставить мне лишний синяк, рыцарь становился моим противником. Тогда пару раз в час я могла огреть его посохом. Один раз я попробовала с Леопольдом, который здорово поднаторел под чутким руководством Кудеяра, но это было слишком: против тощего и верткого оборотня с печальными глазами у меня просто не было шансов.
   Оба моих учителя подходили к процессу, как к изощренным пыткам. Они доводили меня до порога усталости, когда я уже готова была упасть, а потом отпускали, давая несколько часов восстановиться. Это было редкое время, когда я могла пообщаться с друзьями и отдохнуть, и как только у меня появлялись силы, за меня брались вновь.
   За месяцы, проведенные в тереме, мы стали как большая странная семья.
   Люциус почти не отлипал от Демонтина и не вылезал из мастерской, учил меня метамагии наравне с Истэкой. Оказалось, мой конь был не просто магом, он был своего рода самородком: мы частенько слышали крики, доносящиеся из мастерской, это Люциус с Демонтином опять не сошлись на очередной теории. Стоило их оставить, они готовы были повыдергивать друг другу рыжие волосы за какую-нибудь теорему! Этот мир определенно был слишком мал для них двоих.
   Не раз Истэка всерьез размышлял, не снять ли с нашего заключенного магический замок и не посмотреть ли, чего он умеет. Однако, недобрый блеск хитрых карих глазах быстро отрезвлял и это желание сходило на нет. От Люциуса хватало забот, даже когда он был просто лошадью. Человеком он был настоящим проклятием. А что он начнет творить, обретя магию... об этом я даже думать боялась.
   Конечно, он не кидался ни на кого с ножами и вскоре даже перестал налетать с оскорблениями на каждого из нас, но зато началось кое-что похуже. Ему как будто доставляло удовольствие доводить людей до белого каления! Он устраивал мелкие пакости, которые вреда не несли, но бесили до зубовного скрежета.
   Мне он из раза в раз портил одежду, обливая ее то сметаной, то медом, то всем вместе, разумеется, нечаянно. Ночью, когда я спала без задних ног после тренировок, он пробирался ко мне в комнату и заплетал волосы, причем так, что их было не расплести... Если бы не Кудеяр, который кроме прочего оказался мастером по распутыванию неудачных косиц, я бы ходила лысой. То, что это сделал именно Люциус, сомнений не было, но с поличным мы его так и не взяли.
   Серафимам Люциус украдкой выдергивал перья, при любой удобной возможности забирался в их комнаты и подкладывал дрова или прочие жесткие предметы под специально оборудованные для крылатых спин матрасы.
   Он убирал творческий бардак в кабинете Рэмола, якобы это Истэка снова приходил туда со своими порядками. Оторванные у Рэма перья он подкладывал в винный погреб, и Демонтин, обнаружив их, бросался на брата с обвинениями в душевной немощи против низменных пороков. Братья несколько раз сильно повздорили, прежде чем выяснили, кто тут на самом деле виноват.
   Кудеяр... с полукровкой Люциус быстро нащупал безопасную для своих зубов границу, и не переходил ее. Царевич обзавелся безобидными прозвищами вроде "Ушастая Медуза" и "Царевна Переросток", и на этом все.
   Люциус не доводил своими шутками лишь Дейка и Леопольда. Рыцарь был самым жестким из нас и не только мог, но и хотел прибить чародея с горяча, потому маг предусмотрительно не давал ему поводов. Леопольд же от Люциуса не страдал лишь потому, что сам над ним периодически издевался... Оборотень не то чтобы невзлюбил чародея, скорее просто мстил ему за нас, хотя мстил изощренно. Сахар в соленое или соль в сладкое Люциус получал от него на регулярной основе, помимо того Леопольд не чурался таких суровых методов, как будучи крысой прогрызть все штаны и белье в особенных местах; будучи птицей, нагадить в полете в еду, какую колдун опрометчиво взял с собой на воздух; будучи котом, намочить матрас насквозь... и многое другое.
   Люциус из раза в раз пачкал все, что Раф убирала, и портил то, что она часами готовила, так что ей приходилось начинать домашние заново по нескольку раз на дню. Он добавлял в еду пюре из гнилых яблок, или очистков от картошки, или сажу, или вообще дохлых мышей... Это продолжалось до тех пор, пока он один раз не перепутал кастрюли с супом Леопольда и Раф. Все в доме видели, что оборотень трясется над каждым своим творением, как мать над ребенком: он готов был устроить скандал, стоило Раф, готовящей вместе с ним, не так посолить или помешать что-нибудь из его трудов! Когда же очередной кулинарный шедевр Леопольда был оскорблен галлюциногенными грибами, чудом попавшими туда из мастерской Истэки, чародею пришлось очень туго. Оборотень пришел в такую ярость, что не только скрутил Люциуса и скормил ему суп вместе с недоваренными грибами, но и заставил почти в буквальном смысле вылизывать кастрюли, приготовленные для мытья... Леопольд показал себя таким зверем, что с тех пор Люциус над Раф не издевался, боясь опять перепутать свою жертву, а с Леопольдом старался даже в комнате один на один не оставаться.
   Про себя я уже решила, что колдун уедет из терема лошадью, но мы с Рэмолом решили хранить мое решение в секрете до тех пор, пока серафим не наберется достаточно сил для того, чтобы вновь запереть Люциуса в его второй ипостаси.
   Однажды, когда уже наступила зима и кое-где вокруг терема полежал первый снег, Рэм улетел на несколько дней, а Истэка ходил хмурый и обиженно топорщил красные перья на крыльях.
   - В чем это дело? - спросила я Раф, когда серафим неожиданно сорвался на нас из-за какой-то ерунды с беспорядком на кухне. На него это было не похоже, да и по странным взглядам и несказанным словам было видно, что в тереме происходит что-то, о чем мы, гости, не знаем.
   - О, это у него самая больная история, - протянула девушка, вытянув шею за проход и убедившись, что дядя точно ее не слышит.
   Мы уединились на кухне и, выудив из кладовки корзину конфет с баранками и запасшись чаем, приступили к очередном сеансу сплетен. У нас такие проходили минимум два раза в неделю, и еще один вечер мы варили всякие кремушки и бальзамы, испытывая разнообразные рецепты на себе-любимых. Наверное, можно было даже сказать, что мы с Раф подружились.
   - Дело в том, что Рэмол влюблен, - объявила мне девушка, и от такой новости у меня глаза на лоб полезли.
   - Да ты что!?... - выдохнула я, едва не подавившись пережевываемой сушкой.
   Я как-то свыклась с мыслью, что серафимы существа бесполые, низменными земными желаниями не обладают и вообще живут лишь помыслами о великом. Откровенно говоря, я не могла даже представить, как Рэм или Истэка будут за кем-то ухаживать... да и за кем, спрашивается?
   - И она ему катастрофически не подходит, - продолжила Раф трагическим тоном, захватив все мое внимание. - Она использует Рэмола, как влюбленного дурочка, чтобы он помогал ей грести золотые горы! Она не раз подвергала его жизнь опасности и вынуждала идти против всех его принципов, но он все равно не бросает ее и продолжает надеяться, что когда-нибудь она бросит свою роскошную жизнь и переедет сюда, чтобы выхаживать с ним больных и делать мир лучше, - Раф скривилась. - Вот он вроде бы мудрый, живет на этой земле почти три сотни лет, но очевидных вещей не видит. Мы с Истэкой просто в ужасе от всей этой ситуации! Каждый раз, когда он улетает к ней, мы очень переживаем за него, и вот теперь он снова отправился к этой наедине. Понимаешь, он может вернуться через пару дней, а может задержаться на месяц, выполняя очередную ее просьбу. Мы никогда не знаем, от каких ран нам придется лечить его по возвращении!
   - Это ужасно! - кивнула я, сгребая горсть сушек в кулак и запихивая две в рот. - И что думаете делать?
   - А что мы можем? - вздохнула девушка, отпивая из своей чашки. - Он любит эту змею до одури! Клянется, что она его тоже, просто мы с Истэкой слишком циничные, чтобы понять их истинную любовь.
   - Как по мне, это не любовь, а болезненная зависимость, - со знанием дела произнесла я, заедая сушку конфетой и запивая все лавандовым чаем. Кайф. Вот бы Кудеяр еще полчасика обо мне не вспомнил...
   - Да! - закивала Раф. - Именно! Если он в самом деле притащит эту стерву сюда жить, я... я просто ей глаза выцарапаю! Я ее ненавижу за то, что она делает с Рэми.
   - А с другими вы его не знакомили? - поинтересовалась я. - Клин клином, как говорится.
   - В этом мире есть некоторые проблемы с его ровесницами, - хмыкнула девушка. - Эта такая же древняя, как он сам. Ей на вид лет двадцать пять, не больше, а на деле около двухсот пятидесяти!
   - Интересно, что за заклятия она использует...
   - Да Рэмол сам ее такой сделал, - вздохнула Раф. - Она его первая любовь, и, разумеется, другой ему не надо.
   - Бэйр, ты чем тут занимаешься!? - громкий голос полукровки настиг меня со спины, и я замерла с недонесенной до рта конфетой, как вор, пойманный с поличным.
   - Да так... - промямлила я.
   Мой ушастый надзиратель вошел на кухню, осмотрел наше маленькое убежище и кивнул мне в сторону заднего двора. Уходя, я слышала, как Раф пыталась отстоять корзиночку конфет, но у нее не вышло: Кудер забрал их все и уплетал, как попкорн, пока смотрел, правильно ли я бью посохом сверху по диагонали и достаточно ли у меня согнуты локти, когда я возвращаю движение в исходную позицию.
   Остаток дня ушел в туман, который окутывал в моей памяти все время жизни в тереме.
   Мне удавалось побыть одной с пустотой в голове только во время сна или пока я мылась, и то если Демонтин не вздумает повторить со мной теорию, раздавшись голосом внутри моей головы. Это был его излюбленный фокус, лучше любой повторялки на телефоне! Казалось, всемогущий серафим успел заскучать по тем сотням лет, которые обходился без учеников в академии, и теперь бросал всю накопившуюся преподавательскую энергию на воспитание меня-единственной.
   Колоссальные нагрузки должны были полностью истощить меня, но, как ни странно, прошло не так много времени, прежде чем я начала просыпаться по утрам полной сил. Впервые в жизни я чувствовала себя по-настоящему живой, каждый день нес в себе что-то новое, и я вскакивала с нетерпением, чтобы поскорее получить навык или знание, пройти квест, решить головоломку и получить одобрительные кивки моих кумиров. Когда магия струилась из каждой поры, становясь продолжением меня, невидимой оболочкой, связывающей с миром, я чувствовала, что могу абсолютно все! Каждая клетка тела слушалась, дыхание не сбивалось, сколько бы я не двигалась, сложные магические формулы сами свивались в голове и на пальцах. Темная пропасть памяти, где некогда были девятнадцать лет жизни, заполнилась магией и всем, что с ней связано.
   Я крепла не только физически: мое сознание словно становилось целее. Я, наконец, начала понимать, ради чего хожу по земле, в чем мой смысл, что будет поднимать меня по утрам всю оставшуюся жизнь. Проснувшись однажды, я почувствовало это внутри себя и, казалось, даже на ногах стояла тверже. Все вдруг стало таким понятным!
   В тот же самый день, когда я спустилась вниз и встретила своих учителей, они сказали, что мое обучение закончено.
   - Есть еще тысячи тысяч мелочей, о которых я могу рассказать тебе, - произнес Демонтин, улыбаясь моему недоумению. - Но их ты должна добыть сама. Цель недосягаемая, но важен путь, по которому ты пройдешь в своих поисках. Мы с Кудеяром только указали тебе на его начало.
   Кудеяр стоял рядом и кивнул, они оба смотрели на меня, гордо улыбаясь, а я чуть не плакала. Я поняла, что близок момент прощания: больше они мне дать не могут.
   Узнав о том, что мое обучение закончено, рыцарь принялся составлять план нашего дальнейшего путешествия.
   После всего, что в меня вложили, я и мыслить не могла о том, чтобы просто вернуться в свой мир. Что мне там, скажите, делать? Я еще столько всего не попробовала и не узнала, а там я не найду ни одного учителя!
   Расставаться с Дейком было до слез грустно, и мы сошлись на том, что к черту все риски, мы команда, ей и останемся. Может, уедем на другой материк, где о Бэйр еще не слышали, или хотя бы на юг Арсуны, в теплую Финью или загадочный Ишимер. Сейчас, когда с каждым днем становилось все холоднее, ничто так не радовало, как мысль о тепле и море.
   Леопольд голосовал за Финью, которая находится ближе, мне было все равно, и решение было принято.
   Пусть мы с Дейком не собирались расставаться, но сидеть у него на шее и выклянчивать медяки на любые хотелки я больше не собиралась. Рэми, часто бывающий в самых разных городах, рассказал мне о торговле зельями и снадобьями, на заработок от которой можно очень даже неплохо жить. Так что вопреки опасениям Дейка, нищета и голодная смерть без его опеки мне не грозили, и ограничивать меня теперь будет только моя собственная жадность.
   - Финья это так здорово! - вздыхала Раф, которая не могла слышать о нашем отъезде без грусти. Кудеяр не собирался вылезать из терема раньше весны, но с ним-то бальзамы не поваришь и мужиков не обсудишь, да и с делами по дому он не помощник. - Найди там какого-нибудь загорелого покорителя волн и погуляй с ним за меня!
   - Непременно, - прыснула я, хотя при этих словах где-то в глубине меня шевельнулись болезненные мысли об Арланде.
   Прошло столько времени, а от него ни весточки! На свой страх и риск я даже писала его сестрам в поместье - отправила зачарованную птицу с письмом. Но они ничего не знали о брате, из ордена Белых Сов вестей не приходило и сам Арланд не давал о себе знать. Сеймуры тоже беспокоились о нем.
   Раньше я переживала, что он не пережил ритуал, но теперь все чаще думала, что он, возможно, просто сбежал от всех нас. Ведь если бы он погиб в Ордене, его родственникам должны были сообщить! Возможно, когда мы расстались, мужество оставило его и он решил просто исчезнуть, забыв обо мне и наших планах, о своей семье, о желании обрести свою роль в этом мире и помогать людям. Страх стал для него важнее всего этого, а такого я простить не могла.
   Однако, даже когда я думала, что уже все для себя решила и ни на что больше не надеюсь, проведение поставило меня на место.
   Однажды, это было в мои последние дни с серафимами, я сидела на своем персональном балконе с трубкой, рассуждая обо всем, что меня ждет. Новая жизнь, новое путешествие, новые исследования... Мне так хотелось этих перемен, что я с нетерпением ждала дня нашего отъезда.
   В который раз прикидывая, какие зелья сварю для первой партии на продажу, я разглядывала верхушки сосен, окружающих зачарованную полянку. Чтобы их увидеть, приходилось поднимать голову к затянутому облаками небу и щурить глаза от света солнца, слепящего даже сквозь белую пелену. Неожиданно серебристое полотно прорезала темная тень: из леса вылетела большая птица.
   Эта птица, так быстро взлетевшая в небо и нарушившая его чистую гармонию, заставила меня вздрогнуть: я словно увидела знак судьбы. Когда я поняла, что птица летит прямо ко мне, грудь сжало от волнения.
   Не прошло и минуты, как незваная гостья уселась на деревянное перило моего балкона. Это оказалась сипуха, сова со светлыми перьями, белым лицом в виде сердца и прекрасными черными глазами. Устроившись поудобнее, она повернула голову ко мне и спокойно встретила мой взгляд. Это не могла быть простая птица.
   Я поднялась с плетеного кресла, на котором сидела, и подошла к бортику балкона, чтобы посмотреть, испугается ли она, если я приближусь. Птица не испугалась, ее невероятные черные глаза блестели поразительным умом.
   Сама не знаю, чего я ждала от нее, возможно, что она заговорит со мной или, может, что к ее лапке будет прикреплено письмо... Но сова, насмотревшись на меня, вдруг развернулась, спрыгнула с балкона и полетела обратно в лес, где очень быстро скрылась за деревьями.
   Грудь налилась неприятной тяжестью, и я вернулась обратно в кресло. На подлокотнике лежала белая костяная трубка и при взгляде на нее мое сердце забилось так часто, что было больно дышать. А что, если?...
   Застыв, я просидела, смотря на леса невидящими глазами, до тех пор, пока вдруг не послышались шаги, хрустящие снегом. Вздрогнув, я вскочила и как безумная бросилась к перилам балкона: из леса выходила фигура.
   Вот, показались белые перья, но уже через секунду я поняла, что это только Рэмол - а белыми перья были только сверху, из-за топорщащегося пуха. Серафим вышел из чащи, увидел меня и помахал рукой, улыбаясь. Он расправил свои огромные крылья и, с огромной силой взмахнув ими, сначала одной парой, потом другой и третьей, прыгнул ко мне на балкон.
   - Ты чего это!? - пораженно спросила я у него, помогая забраться через перила. - Боишься, Истэка тебя домой не пустит? Или у тебя такая зарядка?
   Рэмол только вчера вернулся от своей подружки, на целую неделю позже, чем обещал, и принес крайне радостные новости: она переезжает в терем. Братья и до этого ссорились, но по сравнению с этим скандалом все прочие их перепалки оказались просто детсадовскими разборками. Демонтин был в ярости, Раф обещала, что сбежит с нами в Финью, но ни дня не проживет под одной крышей с убийцей, Рэмол сначала уговаривал их, но потом объявил Раф, что она вообще не имеет здесь права голоса, а Истэке сказал, что он неблагодарная свинья и, если бы ни Юкка, они оба до сих пор гнили бы у священников на цепи.
   Они так разошлись, запершись в комнате Рэма, что забыли наложить заклятие тишины, и мы против воли слышали каждое слово, а сказано их было не мало.
   После тяжелого разговора Рэмол снова улетел, но вернулся уже на утро, почему-то через мой балкон.
   - В это время Кудеяр обычно гоняет тебя по поляне и бьет палкой, - заметил он, оставив мой вопрос без ответа.
   - У меня выходной, - отшутилась я. - Скажи, это была твоя сова? Сипуха, которая только что прилетала?
   - Что? - серафим посмотрел на меня с искренним недоумением. - Какая еще сова?
   - Ко мне только что прилетала сова, - объясняю. - Она прилетела и уселась на перила, совсем не испугавшись меня! Она вела себя не как обычная птица.
   - Нет, - усмехнулся он. - А что, разве никого другого нельзя подозревать в подкармливании странных сов? Почему сразу я-то?
   - Просто она улетела за то дерево, из-за которого ты показался... к тому же, она летела так низко, как будто собиралась сесть кому-то на руку. Видимо, она ручная... а у тебя весь балкон в кормушках... - я принялась путано объяснять, но только сильнее разволновалась и удрученно умолкла.
   Как же мне было паршиво в тот момент, кто бы знал.
   Я же всерьез подумала, что это Арланд! Увидела белое перо, подумала, это край накидки и уже забыла про то, что он меня бросил и пропал почти на полгода!
   Очень быстро мне стало не до Рэмола и его ссоры с братом, захотелось побыть одной, усесться в кресло и как следует пострадать.
   - Ты что-то хотел, Рэм? - спросила я, кутаясь в плед и подогревая теплую шерсть магией.
   После того, как осмотрел мою руку, серафим почти не обращал на меня внимания, если он с кем и болтал, так это с Дейком. Странно, но эти двое неплохо подружились, было в них что-то одинаковое, хотя я и не понимала, что именно.
   - Я насчет твоего рыцаря.
   Впервые посмотрев на его лицо, я не увидела дурашливой улыбки. Было в его глазах что-то недоброе и очень, очень серьезное. Я напряглась.
   - Что такое?
   - Дейка ищет Юкка со своей гильдией падших, - сказал Рэмол, опустив все лишнее. - Знаешь Юкку?
   Снова услышав это имя, я вздрогнула.
   Теперь, когда это имя прозвучало рядом со словом "гильдия", я вспомнила еще кое-что.
   Юкка была главной в гильдии, они называли себя падшими, и именно откуда сбежал Дейк. Для него и Адольфа она была почти второй матерью, пока рыцарь не предал их. Насколько я помнила, она была очень, очень опасным существом с неправдоподобно долгой жизнью.
   Вслед за этим воспоминанием, потянулись другие, мысли завертелись в моей голове, переплетаясь чудовищным образом. Я прикрыла рот пальцами, широко раскрыв глаза.
   Я постоянно слышала о Юкке здесь от Раф, но в то же время слышала о ней от Дейка раньше, хотя это было давно и естественно я напрочь забыла имя какой-то там главы, с которой точно никогда не увижусь. А еще все эти истории про Воробья и гильдию, и удивительная осведомленность Рэмола о работе падших...
   - Воробей, отец падших, - это ты? - догадалась я, взглянув на пятнистые крылья серафима. В самом деле, какое еще прозвище ему могли дать бандиты?
   - Да, - кивнул Рэмол.
   - И ты помогаешь гильдии?
   - В крайних случаях, - сказал он. - И я хочу спросить тебя о том, что связывает Дейкстера с падшими и рассчитываю на честный ответ.
   - Я отвечу тебе на любой вопрос, - тихо сказала я, невольно сжимая пальцы в кулак.
   Теперь образ Рэмола двоился, я видела не только добряка, с которым жила бок о бок уже два месяца, но и демона. Того, о ком Арланд рассказывал мне страшные легенды, переплетающиеся с рассказами Дейка о Воробье. Демон-убийца во главе падших: я могла представить себе, что это такое! Его жертвы не имели ни единого шансы, со своими силами Рэмол мог прикончить кого угодно... то, что он делал, - это не были остроумные выходки, какими их описывали легенды Дейка, это были издевательства над существами в сотни раз более слабыми. Теперь мне было ясно, какие грехи пытается искупить серафим, тратя все силы до последней капли на помощь каждому встречному.
   По моему взгляду серафим догадался, что за мысли и вопросы носятся у меня в голове, и молчаливо кивнул. Я все поняла верно.
   - Несколько лет назад Юкка попросила у меня артефакт, хранящий частицу нашей с Истэкой души, - продолжил он. - Она уверяла, что это был вопрос жизни и смерти, и я согласился отдать ей его на время. Однако, обратно я его так и не получил: один из падших украл его, прежде чем сбежать. За предателем охотился ланк по имени Адольф, приемный сын Юкки, которого вы с Донаном искалечили, убегая от погони. Я лечил его в этом самом доме после того, что вы с ним сделали.
   Мне понадобилось некоторое время, чтобы уяснить для себя его слова. Адольф Снежный Змей... голубоглазый ланк-драматург Рафнейрис по кличке Снежок, который оказался не тем, кем представился... какая же я дура! Рэм помогал ему и Юкке все это время, я могла догадаться, но просто не обратила внимания на проклятые имена!...
   - И что ты намерен делать? - спросила я, понимая, что мы с рыцарем в очень большой опасности. Мы были уверены, что укроемся в этой глуши от Юкки, а попали в раскрытые объятия того, кто за ней стоит!
   По моему лицу, а, может, по моим мыслям, которые оба серафима без труда читали, когда хотели, Рэмол понял, что мы с рыцарем понятия не имели о том, что на самом деле жили в одном доме с тем, кто помогал нашим врагам. Тон серафима смягчился.
   - До вчерашнего дня я не думал, что Дейкстр может быть тем самым беглецом, но кое-что навело меня на эту мысль, - объяснил Рэмол. - Ответь, что ты знаешь обо всем этом?
   Я послушно кивнула.
   - Однажды женщина, кажется, скахтьярн-полукровка, сказала Дейку, что он носит с собой частицу демона, - я вспомнила слова Томы. Поразительно, она еще тогда это знала! - Но мы оба не поняли, о чем она говорит. Я не думаю, что он вообще знает, что носит при себе что-то настолько ценное...
   Рэмол внимательно посмотрел на меня. Я поняла, что он имел ввиду.
   Я вспомнила о том, как виртуозно иной раз Дейк может врать. Он никогда не говорил мне, почему решил сбежать из гильдии, хотя я часто слышала, что он скучает по роскошной жизни, по "элите", частью которой так долго был. Конечно, в наших путешествиях он здорово одичал и теперь куда больше походил на бродягу-наемника, чем на придворного интригана, но что-то из прошлого все еще ходило где-то рядом. Я вдруг поняла, что очень многого не знаю о своем друге.
   - Но почему ты пришел ко мне, а не к нему? - спросила я, недоуменно посмотрев на серафима.
   - Рыцаря нигде нет, и я решил, что ты знаешь, куда он сбежал. Хотел тебя проверить.
   Я вспомнила его улыбочку, когда он отшучивался насчет совы, и поняла, что он уже тогда знал, что, возможно, через несколько минут разнесет мою черепушку прямо на этом балконе. Если бы открылось, что мы с Дейком знали о его связи с Юккой, что умышленно украли что-то важное и пытались ему навредить... со стороны серафима в нашем появлении в его доме можно было углядеть какой угодно злой умысел, но мы с рыцарем не добрались даже до самых мелких ожиданий Рэмола и оказались просто парой неудачливых идиотов.
   - Как это, нет? - спросила я, вновь прокрутив в голове последние слова Рэмола.
   Я еще не привыкла с мыслью, что меня, кажется, пощадили, как меня накрыла новая волна тревоги.
   Мы спустились вниз и стали искать рыцаря. Раф сказала, что прошлым вечером болтала с ним на кухне, но у него заболел живот и он ушел. Леопольд сказал, что видел, как рыцарь бежал в направлении умывальной, и с тех пор, должно быть, так и валяется в своей комнате.
   Однако в спальне Дейка не оказалось. Я проверила шкафы и полки, вещей там не было. Зайдя к себе, я обнаружила, что моя сумка для магических ингредиентов выпотрошена: все было вывалено на пол, большая часть растоптана!
   - Дерьмо, - прошептала я, понимая, что все очень плохо и становится еще хуже.
   Услышав, как я ношусь по дому, а Рэмол с непроницаемым видом ходит за мной, остальные жители терема собрались на первом этаже и окружили нас, как только мы спустились.
   - Что произошло? - спросила Раф. - Дейк куда-то пропал?
   - Сбежал от твоей стряпни, - хмыкнул Люциус, бросив ехидную улыбочку.
   - Это вряд ли, - ответил Рэмол, сверкнув странными глазами.
   - Что ты хочешь сказать? - нахмурился Истэка.
   - Донан украл осколок Сердца Кирика у падших, - объяснил серафим, взглянув на брата. - Этот идиот все это время не знал, кто я такой, а вчера услышал имя Юкки в нашем разговоре, все понял и сбежал. И этим себя выдал.
   - Да ну?
   Демонтин улыбнулся, не веря в такую чушь, но серьезное лицо брата стерло эту улыбку.
   Правда была в том, что Дейк действительно оказался таким дураком, чтобы два месяца жить в доме демона, у которого украл что-то настолько ценное, как осколок души.
   Что это такое и как чья-то душа могла быть поделена на три части, две из которых могущественные серафимы, а третья в виде физического предмета, я понимала плохо, но название говорило мне самое главное - эта вещь бесконечно ценна для серафимов.
   - Может, - вздохнул Рэмол.
   - Снова падшие! - произнес Демонтин, мрачнея на глазах. - Они пробрались в наш дом даже раньше, чем ты сам их сюда привел, неслыханно! Я найду его!... Нет, нет, Рэм, оставайся здесь! Тебе такие вещи доверять нельзя, ты его пожалеешь.
   - Что ты собрался делать? - испуганно спросила я, бросаясь к ученому.
   - Отойди от меня, Бэйр, - холодно велел он, поднимая белую ладонь. - Ты моя ученица и, насколько я могу судить, ничего не знала об этой дурной истории. Оставайся в стороне и не мешай.
   Он с неожиданной силой в аристократических руках взял меня за плечи и аккуратно отставил в сторону. Сбросив шелковую мантию, Истэка вышел наружу и одним мощным ударом крыльев оказался в воздухе.
   Я и сделать ничего толком не успела, только стояла на поляне и недоуменно хлопала глазами, провожая удаляющегося серафима.
   Дейк, мать твою, что ты наделал?...
   - Ты знала об этом? - спросил Кудеяр, подходя ко мне сзади.
   Я покачала головой.
   - Рэм сказал мне только сейчас, мы вместе искали рыцаря, - вздохнула я, чувствуя, как грудь и плечи стрясает дрожь. - Что он с ним может сделать? - я повернулась к Кудеяру. - Ответь честно, прошу тебя! Есть шанс, что Дейк выживет?
   - Истэка не убийца и собой владеет, - ответил царевич, задумчиво глядя на небо. - Все зависит от того, как Дейкстр поведет себя. Отдаст то, что украл, и будет жить. Возможно, не целиком, но будет.
   Я невольно завыла, опускаясь на землю и хватаясь за голову.
   Как это вообще могло произойти? Так вляпаться! Даже моя первая встреча с Адольфом не была настолько идиотской, как поступок рыцаря! Прятаться от ланка-убийцы - это одно, но где он спрячется от Истэки, который воротит пространством, как пластилином? На что Дейк вообще рассчитывал, сбежав прямо у него из-под носа!?
   Леопольд опустился рядом со мной, я почувствовала его худую руку на своих плечах.
   - Я думаю, все обойдется, - сказал он, прижимая меня к себе. - Истэка в самом деле не злой.
   Но меня его слова не утешали.
   Мы вернулись в дом, чтобы не торчать зря на улице. Раф уже накрыла к обеду, но кусок не лез в горло.
   - Не могу понять, что на него нашло, - поделилась я с друзьями, глядя в пространство перед собой. - Уж если бы Дейк знал, что избавится от гильдии, просто вернув украденное, наверняка бы не стал удирать. Зачем вообще ему нужен этот осколок? Он даже ни разу им не воспользовался!
   Но ответить мне им было нечего. Эта ситуация разрушила всю дружелюбную атмосферу, которая царила в тереме эти месяцы;
   После обеда мы уселись в огромной гостиной: в любой момент мог вернуться Истэка, расходиться было нельзя.
   Чтобы как-то развлечь себя и успокоиться, я играла цветными огоньками на пальцах обеих рук, швыряли искорки магии и немагии друг в друга. Когда бирюзовые огоньки касались красных, те исчезали с приятным для меня ощущением.
   Лео сидел рядом, положив голову мне на плечо и наблюдая за огоньками. Кудеяр с Рафнейрис тихо разговаривали, Люциус читал. Рэм сидел, сложив руки на груди и уперев в стену сосредоточенный взгляд.
   Шли часы, Истэки все не было. На утро следующего дня он так и не появился, и через день тоже. Рэм сказал, что улетает к нему на помощь: наверняка что-то случилось.
   Я поняла, что мы с Леопольдом и Люциусом больше не можем оставаться здесь, и стала собирать вещи.
   Когда мы с Леопольдом вышли на поляну, я увидела, как Рэм удерживает магическим щитом Черта: Люциус в неистовстве бил копытами, надеясь добраться до серафима. Это продолжалось недолго, на помощь дяде пришел Кудеяр, одним прыжком он свалил Черта на землю и скрутил его, как козленка, не давая пошевелиться. Только когда конь успокоился, царевич отпустил его и позволил подняться.
   - Оставляю его на твою совесть, - сказал мне Рэмол. - Если тебе понадобится Люциус, вынь из его уха золотое кольцо. Наденешь - он снова станет лошадью. Обернуться добровольно без кольца он сможет и сам, но вряд ли захочет.
   Я кивнула, подходя к несчастному коню: он истерически мотал головой из стороны в сторону, стараясь добраться до ствола ближайшего дерева и размозжить об него морду.
   - Что ж, будете как-нибудь проезжать мимо Искупления, заглядывайте, - попросила Раф, провожая нас. Глаза у нее стояли на мокром месте. - Я буду скучать!
   Она подошла ко мне и обняла.
   - Возвращайся! Вот в следующий раз уж точно обсудим всех мужиков на свете!... - всхлипнула она.
   - Обязательно! - я стиснула ее талию, и отступила назад, чувствуя, что сейчас тоже разревусь.
   Если Раф с кем из нас и сблизилась по-настоящему, так это с Леопольдом. Они ведь почти все время проводили вместе, занимаясь домашними делами, - уж что-что, а хозяйство Лео вел отлично.
   - Мой дорогой Полли! - вздохнула она, прижимаясь к оборотню. - Ты совсем обо мне забудешь, охмурит тебя какая-нибудь большеглазая леннайка!
   - Я никогда о тебе не забуду! - утешал ее оборотень, гладя по голове. - Разве можно тебя забыть ради какой-то леннайки?
   - Правда? - спросила девушка, широко раскрыв слезящиеся глаза.
   - Мне всегда нравились сенари, вот если я встречу красивую сенари, то... - он засмеялся, увидев ее взгляд, и прижал девушку к себе еще крепче. - Я шучу!
   У него самого в глазах стояли слезы.
   Что и говорить, я тоже готова была расплакаться и полезла к ним обниматься. Вскоре нашу компанию обхватили огромные ручища Кудеяра: глаза полукровки стали фиолетовыми, а по упавшим волосам пробегали голубые блики, однако лицо оставалось каменной маской.
   - Кудеяр, ты даже не знаешь, что сделал для меня, - вздохнула я, прощаясь с ушастым гигантом. - Без тебя и Истэки этот мир навсегда остался бы для меня чужим и непонятным, а теперь я верю в себя и свои силы, верю, что справлюсь здесь! Вы мои главные учителя, и, если я смогу создать в своей жизни что-то стоящее, знайте, это ваша заслуга.
   - Уверен, я еще услышу о тебе, Бэйр с Равнин, - прогудел царевич, улыбнувшись.
   Рэмол стоял в стороне, наблюдая за нами.
   - Если я найду Дейка раньше, я заставлю его отдать то, что принадлежит тебе, - пообещала я, встретив его мерцающий взгляд.
   - Ему очень повезет, если ты найдешь его раньше, - сказал серафим, при этом на его лице не было ни малейшей веры в то, что я опережу их с Истэкой. - Я бы не советовал тебе искать его. Отправляйся на юг, подальше от стран, где тебя знают, найди надежное место и совершенствуй свое мастерство. Оно намного важнее, чем моя история с рыцарем, и понадобится этому миру намного раньше, чем ты думаешь.
   Его странные слова вогнали меня в ступор, я ничего не поняла, но машинально кивнула, пообещав себе обдумать это позже.
   Леопольд устроил наши сумки на спине Черта, потом обратился птичкой и, приняв обличие крысы еще в воздухе, прыгнул ко мне в шарф. Взглянув в последний раз на бревенчатый терем и на его обитателей, мы пошли прочь из леса.
   По следу
   ***
   Адольф не видел Юкку с тех пор, как она передала его в руки серафима. Когда они прощались на улице, где никто не мог их слышать, она взяла его за руки и, глядя прямо в глаза, сказала:
   - После того, как вылечишься, уходи. В гильдии тебе больше не место, начни все заново. Я снимаю с тебя все клятвы, ты больше ничего никому не должен. Будь свободным и проживи свою жизнь достойно.
   Адольф молча стоял перед ней: он слышал ее слова, но не понимал их смысла. Возможно дело было в том, что он был на грани обморока после того, как ему нарастили часть кожи.
   Потом они с Юккой навсегда простились, и Воробей отвел его в терем, затерянный посреди зачарованного леса. Там ланка ждали мучительные недели регенерации.
   Кожа, волосы, пальцы и, наконец, глаз. Когда Рэмол закончил, Адольф чувствовал себя словно заново родившемся... он и был заново родившимся! Серафим даже вернул ему острое зрение, которое ланк потратил на чтение по ночам, и улучшил слух, с которым у Адольфа с детства были проблемы.
   Правда, самому Рэмолу это обошлось дорого: он несколько дней не мог прийти в себя. Адольф не знал, чем заняться, что он вообще должен делать теперь, и потому решил помочь девушке, жившей в тереме, выхаживать крылатого.
   Девушка, ее звали Рафнейрис, оказалась просто чудо! Красивое породистое лицо, статная, сразу видно, из знатных... Адольф чувствовал, что понравился ей, и решил, что заслужил небольшое развлечение после того кошмара, который пережил.
   Они вместе сбежали из терема на фестиваль Бондьярского Эля, Раф обладала удивительной способностью перемещаться в пространстве, так что они оказались там не больше, чем через час. Там Адольф надеялся получить то, чего так долго добивался, но... девушку ужасно смутили его кинжалы, спрятанные за голенищами сапог, и она сбежала.
   Что ж, змей и не думал унывать: фестиваль находился в самом разгаре, кругом вились пьяные богатеи, совсем не следящие за кошельками. Не прошло и суток, как Адольф устроился в лучшей гостинице в компании очаровательной рыжей леннайки.
   Позволив себе отдохнуть несколько дней, змей взялся за дела. После того, как Рэм исцелил его, Адольф испытывал необыкновенный приток сил и жаждал действий!
   Юкка, кажется, просила его не возвращаться в гильдию - что ж, не очень-то и хотелось. Но Снежный Змей видел, что происходило между ней и серафимом, видел, как Бессмертная стояла перед крылатым на коленях, трясясь от страха. И змей знал, что должен был сделать.
   Он собирался найти Донана и вернуть Рэмолу осколок, тогда Юкка будет прощена, а сам Адольф таким образом отблагодарит крытого за труды. План был хорош, и змей уже знал, с чего начать. В конце концов, выслеживать Дейкстера было его задачей вот уже три с половиной года!
   На время поисков Адольф решил укрыться в Навьяне, негласной столице падших, где зарабатывал на жизнь, заменяя очень вовремя пропавшего без вести библиотекаря. Место было очень удобное - прилагались жилье и питание, ведь в библиотеке было полно ценнейших книг, охранять их от воров нужно было днем и ночью.
   Работая библиотекарем, Адольф смог выследить и убить нескольких предателей, бросивших его в огне: они как раз отдыхали в главном штабе гильдии. Разумеется, они его даже не узнали, ведь Рэмол, когда восстанавливал лицо, понятия не имел, как ланк выглядел до пожара. Выросшие с ним в гильдии и предавшие его ланки проходили мимо Адольфа каждый день, даже не подозревая о том, как близки к своей смерти.
   Помимо прочих достоинств работа в библиотеке позволила ему набраться знаний из хранившихся там ценных фолиантов. Змей прочел несколько трудов по магии и труды инквизиторов, пытаясь вникнуть в то, как должен работать осколок. Понял он немногое.
   Адольфу удалось поднять свои старые связи, за первые же две недели он разослал более тридцати писем к людям, которые следили за городами. Своего имени змей, разумеется, не раскрывал, но на каждого следящего у него имелись свои сведения... в помощи Адольфу никто никогда не отказывал.
   Получив первые семнадцать откликов, змей с удовольствием узнал, что предатель не пересекал границы за то время, которое он не мог следить за ним.
   Рассмотрев еще шесть писем, ищейка пришел к выводу, что Дейкстр вообще нигде не объявлялся спустя две недели после того, как сам Адольф расстался с Раф. До этого же его видели на Фестивале Бондьярского Эля, после упоминания шли из городка близ селения гоблинов, слухи о жестокой мясорубке в котором разошлись по всему северо-востоку страны. Последняя, кто говорила о рыцаре и ведьме, была некая служанка из трактира в Искуплении: всем желающим послушать женщина подробно описывала странную компанию, симпатичный мужчина из которой страшно ее оскорбил.
   В Искуплении след обрывался, а это могло значить лишь одно: рыцарь все два месяца находился в городе или где-то рядом. Поскольку Адольф успел хорошенько ознакомиться с этой местностью, ему не составило бы никакого труда найти свежие следы своей жертвы, но действовать с горяча и ехать в Искупление сразу он не стал.
   Причиной этому было то, что помимо рыцаря и ведьмы все следящие хором галдели о нескольких лицах, которые пополнили компанию Дейкстера.
   Одного они описывали как высокого и мускулистого леннайя в странной одежде. Кроме него Дейкстера сопровождало невероятное количестве животных, которых, по словам наблюдателей, возила с собой ведьма: собака, кот, крыса, попугай и еще невесть кто. Кроме того, иногда упоминали высокого худощавого юношу, явно отстающего в развитии.
   Подумав хорошенько и сравнив факты о цвете шерсти животных (все они были серые с неестественными ярко-зелеными глазами) и о внешности юноши (седой с изумрудно-серыми глазами), Адольф пришел к выводу, что это может быть оборотень. Он на своей практике сталкивался и не с такими диковинками, так что существование многоликого оборотня не показалось таким уж невероятным.
   Впрочем, этот многоликий не оказался важной персоной и не оправдал количество времени, которое Адольф потратил на составление его портрета. Важным оказался другой, высокий леннай.
   Раф не раз болтала Адольфу о своей жизни на Охмараге. Хотел ланк и не хотел, но ему приходилось все это выслушивать... как выяснилось, не зря. В своих рассказах девушка постоянно упоминала сводного брата, несчастного полукровку. По ее словам, он должен был приехать к ней и к дядям в этом году.
   К удовольствию ищейки, описания Кудеяра, который должен был посетить Раф, и того леннайя были очень схожи, а "странные" одежды только подтверждали то, что царевич и есть новый спутник Донана.
   В итоге по сложившейся картине выходило, что предатель путешествовал с Кудеяром, а Кудеяр в скором времени должен был приехать к Раф. Следовательно, можно сложить два плюс два и понять, что рыцарь находится не просто в Искуплении, а в тереме в зачарованном лесу, где сам Адольф гостил не так уж давно!
   Получив последние семь писем от следящих, ланк убедился в верности своих рассуждений и стал готовиться к посещению города, который уже надоел ему до зубовного скрежета.
   Змей догадывался, что серафим вскоре узнает о том, кто гостит в его тереме, и был встревожен мыслью о том, что Рэмол сам расправится с вором. Что ж, раз так, значит, Адольф лишится своих лавров и не больше. На жизнь змея это не должно было повлиять, но проверить, что же все-таки случилось с предателем в тереме, было не лишним.
   В Искуплении Адольф попытался найти человека, способного провести его по зачарованному лесу к терему, но все лесники, которых он отыскал в тавернах и трактирах, даже будучи пьяными в доску отказывались соваться в этот "рассадник демонов".
   Ланк совсем было отчаялся найти кого-нибудь подходящего, как неожиданно обнаружил такого же, как и он сам искателя, который допрашивал лесников.
   Это был инквизитор.
   Соваться к нему напрямую Адольф посчитал самоубийством, так как о белых совах ходили самые разные слухи, которые ему не хотелось проверять на себе. Правда ли, что они видят прогнившие грехом души так же ясно, как прыщи на лице, или же это все выдумки - никто не знал. Но одно было ясно: если тебя назовет опасным мужчина с белыми перьями на плечах, то твои дни сочтены.
   Конечно, Адольф со своим талантом мог сыграть и монаха, даже рясу бы раздобыл, припрятав какого-нибудь святого отца в канаве, но испытывать судьбу с всевидящей белой совой ланк не решился. Не показываясь ему на глаза, он стал следить за инквизитором. Ведь те из лесников, кто отказал самому Адольфу, вряд ли откажут белой сове...
   Впрочем, к разочарованию ланка, поиски белоперого закончились так же неудачно, как и поиски самого Адольфа. Лесники в этих местах свято верили, что в той конкретной чаще живут демоны и, вместо того, чтобы помогать, бросались инквизитору в ноги, умоляя избавить от надоевшей нечисти.
   Змей решил было прекратить слежку за своим напарником по несчастью, но в последний момент обнаружил, что не все потеряно. Когда ланк забрался на чердак в гостинице, где остановилась инквизитор, и стал наблюдать за ним через щелку в полу, он обнаружил кое-что интересное.
   Инквизитор, как оказалось, мог идти по следу: Адольф увидел, как он сидел в своей комнате и колдовал над картой и черной прядью волос. Поначалу ничего не получалось, но умный мальчик что-то сотворил с прядью и картой и все заработало.
   Особенно порадовал змея даже не столько результат работы белой совы, сколько прядь черных волос в ее руках. Не сложно было догадаться, за какой такой темноволосой нечестивицей идет инквизитор...
   Адольф просто не верил в то, как все хорошо складывается: ему самому сейчас не до личной мести, но по следу искалечившей его ведьмы уже идет инквизитор! Мало того, этот инквизитор еще и приведет самого Адольфа к рыцарю или хотя бы к его прямому следу! Ланку только и остается, что осторожно пробраться по лесу за белой совой, прямо к самому терему.
   Давно змею так не везло.
   Выждав, когда белоперый решится идти в лес, Адольф ловко и бесшумно последовал за ним по верхушкам деревьев. И дня не прошло, как белая сова вывела ланка к уже знакомому терему.
   К невероятной удаче Адольфа, как только инквизитор вышел на поляну и направился к двери дома, с заднего двора показалась Раф. Судя по большой корзине и простому платью, девчонка собиралась отправить по лесу в поисках зимних ягод. Для ланка это был отличный шанс поговорить с ней наедине и не показываться при этом серафимам.
   Оставив инквизитора разбираться с ведьмой, Адольф последовал за девушкой до тех пор, пока она не ушла достаточно далеко. Наблюдая из-за деревьев за красавицей, собирающей грибы, ланк слушал ее красивое пение и чувствовал, как сладко при этом у него замирает в груди.
   Раф была молоденькой тепличной дурочкой, но она в самом деле нравилась Адольфу. Он вообще любил дорогие и красивые вещи.
   Выждав нужный момент, ланк эффектно спрыгнул с дерева прямо перед девушкой и обворожительно улыбнулся.
   - Здравствуй, - сказал он, следя за реакцией девушки.
   Она вздрогнула и отступила на шаг, испугавшись, но потом узнала его и кротко улыбнулась.
   - Ты?
   - Я соскучился по тебе, - кивнул Адольф, подходя к девице и забирая потяжелевшую корзину в свои руки. - К тому же мне нужно переговорить с твоим дядей, вот и решил навестить вас.
   - О чем тебе с ним говорить? - Раф с подозрением прищурилась. О, как Адольфу нравился этот прищур...
   - Об одном рыцаре из ордена Черного Дракона, - спокойно ответил змей, любуясь девушкой.
   Девушка судорожно вздохнула, вся кокетливость испарилась, она отвела глаза в сторону. Адольфу даже не пришлось играть обеспокоенность: серафим, которого он почти не знал, был важен для Юкки, а, значит, важен и для него самого. Не к добру, если в тереме что-то случилось.
   - Да, у нас гостил один такой, - начала Раф. Они медленно пошли по лесу. - Но он оказался не тем, за кого себя выдавал.
   - Я знаю, - кивнул Адольф. Девушка удивилась такой осведомленности, но промолчала. - Я собираюсь вернуть то, что он украл, Рэмолу, и искупить перед ним вину падших.
   - Мы поняли, кто он, слишком поздно, - вздохнула девушка. - Дейкстр сбежал, дяди искали его дней десять, а потом нашли на пристани возле кораблей на другой материк. Я не знаю, что произошло, но он ранил Рэма и...
   Она всплеснула руками, из ее глаз полились слезы. Адольф опустил корзину на землю и притянул к себе Раф. Девушка обняла ланка и, уткнувшись лицом в его кожаную куртку, попыталась успокоиться.
   - Он лежит как в горячке! Никто не знает, что с ним стало и что делать!...
   - Юкка у вас?
   - Да, Рэм попросил Истэку привести ее перед тем, как забылся. Истэка не хотел этого делать, но потом все же решился... Когда она появилась и начала ухаживать за Рэмом, он очнулся от сна и даже стал иногда говорить и есть... Он всегда был такой добрый, такой хороший, и видеть его сейчас больным, слабым, страдающим... Ну за что ему так? Он так мучается! Никому не говорит, что ему больно, улыбается, но мы-то все видим, как ему плохо... Это ужасно! А этот Донан... Он просто сбежал! Нырнул прямо в море, Истэка не успел поймать его, пришлось помогать раненому Рэму.
   Ланк не счел нужным отвечать. От него требовалась немая поддержка и утешающие объятия, ничего больше, потому он просто стоял и поглаживал стройную спину подруги, думая о том, что ему сейчас лучше делать.
   Вариантов было немного, или идти за Дейкстером, или остаться здесь, помочь ухаживать за серафимом.
   Рассудив, что Юкке он сейчас не нужен, Адольф решил, что лучше будет продолжить охоту на предателя. Тем более, теперь в случае успеха этого дела Адольф мог стать настоящим героем... может, даже войдет в семью бессмертных.
   Змей поспешил отбросить эти мысли. Слишком рано еще мечтать о такой чести!
   - Я найду его, Раф, и, поверь, он ответит за все, - пообещал ланк, сжав в своих руках ладони девушки.
   - Если бы могла, я бы сама отправилась по следам Донана и выжгла бы его лживую душу! - вспыхнула девушка. Адольф до сих пор не знал, кто она, потому ее злые слова только позабавила его. - Но я нужна здесь... и я еще не простила тебя.
   Опомнившись, она вырвала руку и отошла от змея на несколько шагов.
   - Ты ранишь мое сердце, - вздохнул Адольф, грустно посмотрев на Рафнейрис.
   - У тебя нет сердца, - возразила она, получив некоторое удовольствие от звука этих высоких слов, будто сошедших со страниц романа. - Теперь уходи.
   - Еще встретимся, - пообещал змей, подавая девушке корзинку с ягодами.
   - Как знать, - Раф приняла корзину и, не говоря больше не слова, развернулась и пошла к терему.
   Она слышала, как зашуршали ветки, по которым взбирался ланк, и слышала, как он следует за ней, перебираясь с одного дерева на другое.
   Девушка подумала о том, как Адольф мог добраться до терема сквозь зачарованный лес, когда это можно сделать только будучи желанным гостем... Она еще думала об этом, когда увидела на поляне возле дома еще одного пришельца. Это был мужчина в белом одеянии, который поил свою лошадь из ведра их колодца.
   Сбитая с толку, Рафнейрис притаилась за деревьями и стала наблюдать. Мужчина казался безобидным, он просто поил своего коня... Как будто он только за этим и пришел к их дому, куда ни один смертный не может прийти так запросто.
   Когда лошадь напилась, он вылил оставшуюся воду на снег и поставил ведро на бортик колодца. Рафнейрис решила, что вряд ли у гостя дурные намерения. Издалека он выглядел мирным, к тому же злодеи в книгах, которые она читала, никогда не одевались в белое.
   Девушка вышла из-под сени лесов и смело направилась к дому. Лишь по мере приближения, когда Раф смогла лучше различить одежду мужчины, она поняла, кто это был, и ее охватил страх: она лишь мельком видела инквизиторов в монастыре, где ее воспитывали, но очень много слышала о них от других послушниц. И после тех рассказов она была вполне довольна тем, что ей не приходилось с ними сталкиваться.
   Но отступать обратно в лес было поздно: мужчина уже заметил ее и шел навстречу. Он двигался медленно и мягко, как никогда не двигаются те, кто хочет напасть, и это давало девушки надежду на то, что все может обойтись мирно.
   - Здравствуй, - учтиво поздоровался он, подойдя к девушке. - Скажи, ты хозяйка этого дома?
   - Нет. Что вам нужно здесь? - строго спросила она, внимательно осматривая незнакомца. Он оказался гораздо моложе, чем она предполагала. Хотя инквизитор и был красив, проглядывалось в его лице, особенно в глазах, что-то настораживающее. Как будто второе дно.
   - Сейчас мне нужно поговорить с хозяином дома. Я жду уже час, но никто мне не открывает.
   "Еще бы тебе открыли!" - подумала девушка.
   - У нас нет времени на вас. Можете уходить, - ответила она и поспешно двинулась к крыльцу.
   - Подожди, - окликнул ее инквизитор и медленно, гораздо медленнее, чем шла она, двинулся за ней. Как будто говоря своей медлительностью, что как Раф не беги, он все равно ее догонит и знает это. - Это важно.
   - Вы знаете, куда пришли? - сурова спросила она, обернувшись. Девушка надеялась, что ее раздраженный вид отпугнет настырного гостя. - Хозяева этого дома очень не любят инквизиторов! Уходите по-хорошему.
   - Вы не можете отказать мне, - произнес инквизитор таким тоном, что весь страх Раф улетучился, уступая место более привычным чувствам. От возмущения снова остановилась.
   - Что-что?... - почти прошипела она, грозно посмотрев на пришельца.
   - Я экзорцист и демонолог. От вашего дома идет дух демонов, и он многое говорит мне. Один из вас болен. Я могу помочь, - отрывисто проговорил он и показал один из многочисленных круглых медальонов на своей груди.
   Раф ничего не понимала в значках, начертанных на медальоне, но слова инквизитора заставили ее задуматься.
   - Ждите здесь, - велела она и поспешила в дом.
   Через некоторое время девушка вышла и пригласила инквизитора в терем. Она провела его в гостиную и попросил подождать. Мужчина отказался сесть и стоял на одном месте до тех пор, пока не явился Истэка и не приказал ему сесть на один из диванов.
   Демонтин совершенно измотал себя в тщетных попытках собрать распадающееся кружево брата, и то, что он согласился говорить с инквизитором, свидетельствовало о его страшном отчаянии. Оба это понимали.
   - Меня зовут Истэка Демонтин, - представился хозяин, осматривая своего гостя.
   - Арланд Сеймур, - кратко кивнул инквизитор. Он замолчал, ожидая, когда ему зададут вопрос.
   - Зачем ты пришел сюда? - вздохнул серафим.
   - У меня несколько вопросов, но для начала я готов помочь с больным.
   - Ты ничем не поможешь, потому говори быстрее, что тебе нужно. Не хочу тратить на тебя слишком много времени.
   - Я знаю, кем являетесь вы с братом, я много читал о вас, - произнес молодой инквизитор. - А пришел я потому, что я такой же, как вы.
   - Не дури, - поморщился Демонтин. Ему было противно слышать этот бред. Демоны - огромная редкость, и, как правило, от них разит энергетикой чужого мира. Инквизитор же был самым обычным человеком. - Ты начитался библиотечных книг, мальчик с больной фантазией! Демон не может быть инквизитором.
   - А демон может быть серафимом? - задал встречный вопрос юноша. Истэка поразился такой наглости, но все же ответил.
   - Даже если ты и демон, это проявляется только в лишениях: мы можем сейчас отрезать тебе руку и посмотреть, отрастет ли она. Ты этого хочешь? Чтобы я занялся тобой? Иди к братьям Церкви, там из тебя сделают демона! Или изуродованный труп.
   - Я пришел поговорить о месте, откуда мы пришли. Разговор долгий, начинать сейчас бесполезно: судя по тому, что я чувствую, ваш брат серьезно болен, а уход за ним не дает плодов, - увидев взгляд Истэки в этот миг, инквизитор понял, что не ошибся. - Я уверен, что смогу помочь.
   Инквизитор говорил спокойно и уверенно, будто каждый день натыкался на больных серафимов с сомнительным происхождением. Истэка не удержался от скептической улыбки.
   - Пока в этом мире не существует лекарей, которых обучают лечить серафимов, - ответил Демонтин, внимательно всмотревшись в глаза юноши, желая удостовериться в том, что верно истолковал его натуру.
   Но глаза не поддавались, они были слишком черными, души за ними было не разглядеть - юнец хорошо защищал свои мысли. Очень странный птенец. Мартину бы он понравился.
   - Я особенный лекарь, - заявил он со спокойной уверенностью. - Позволь мне взглянуть на брата, хуже ему от этого не станет.
   Демонтин несколько минут размышлял о том, стоит ли продолжать эту нелепую игру. Ясно было, что инквизитор слишком молод, что вообще он может уметь?
   Но все же он был инквизитором, и Истэка не мог не заметить количество медальонов на его груди. При таком возрасте это говорило об огромных способностях и несомненном таланте. К тому же, никому неизвестно, чему Мартин сейчас учит своих совят... возможно, даже сам Истэка может не знать и не уметь того, что патриарх вкладывает в головы своих воспитанников.
   В конце концов Демонтин уступил и повел гостя на второй этаж. Инквизитор пошел следом, словно и не ожидал ничего другого.
   В комнате, куда привели Арланда, на кровати лежал больной. Рядом сидела ланк с золотой чешуей и, держа серафима за руку, тихо о чем-то говорила с ним.
   Увидев Арланда, женщина удивленно посмотрела на Демонтина.
   - Выйди, - велел ей ученый. Она вопрошающе посмотрела на больного, который сейчас был в сознании, и, когда он кивнул, послушно покинула комнату.
   - Это кто такой?... - прохрипел серафим, лежащий на кровати. Рэмол был укутан в одеяла почти по самый нос.
   - Меня зовут Арланд.
   - Истэка, ты не мог найти кого-нибудь менее страшного для шоковой терапии?... Почему именно инквизитор? Ты же знаешь, я их с детства боюсь!...
   - Хватит паясничать, он говорит, что может помочь, - нахмурился Демонтин. - Ну или хоть отпоет тебя в крайнем случае... - не выдержав, рыжий маг ехидно усмехнулся брату.
   Больному эта шутка придала сил, он попробовал сесть на кровати.
   - Можно убрать одеяло? - спросил юноша, опустившись на стул.
   - Пожалуйста, - ответил тот и дрожащими от слабости крыльями скинул с себя целый ворох одеял.
   Инквизитору открылось жуткое зрелище: вся рука и часть груди серафима покрывала густая сеть страшных черных ран. Кожу изрезали глубокие трещины, от чего она напоминала сухую землю.
   Истэка с удивлением отметил, что лекарь даже не поморщился при таком зрелище, можно было подумать, он и раньше видел демонов, чьи души разрушают тела, а не восстанавливают. Демонтин нахмурился. Уж не Черных Куполов ли этот выкормыш?
   Юнец закрыл глаза и принялся водить руками в белых перчатках над ранами. Когда инквизитор открыл глаза, стало понятно, что он смотрит на мир с другого уровня зрения.
   - Как появилась рана? - спросил он.
   - Знаешь про Сердце Кирика? - спросил Рэмол, стиснув зубы. Белое пламя, едва касающееся его тела, причиняло боль.
   - Расскажите мне.
   - У нас с Рэмолом запутанная история, - вздохнул Истэка. - Когда мы с ним нашли друг друга, обменявшись телами, Рэм едва не погиб. Он утратил свое могущество и бессмертие после переселения, а потом его едва не задушила истинным белым пламенем серафима Клевора. Он бы не ходил по этому миру, если бы в Поднебесье мы не обнаружили древнейший артефакт, созданный первым богом, как его тут называют. Сердце Кирика тысячелетиями впитывало в себя силы из Реки Жизни, некогда оно вращало Колесо и помогало богам создавать ангелов, но потом оказалось у нас. Пытаясь спасти Рэмола, Юкка приковала нас обоих друг к другу и к этому камню, и тогда Рэм смог поглотить силу артефакта и меня и восстановиться. К счастью, у моего брата хватило совести вновь разделить нас, когда опомнился, - он косо взглянул на Рэмола.
   - Мы с Истэкой и сердцем Кирика были одни целом, и как мы забрали себе часть его силы, так и оно забрало часть нас, - подхватил Рэмол. - Похоже, этот камень взял у нас часть души и стала третьим демоном, только его тело это кусок металла, пульсирующий энергией.
   - История не из простых, - согласился инквизитор. На время рассказа в его глазах зажглась алчная искра: он впитывал каждое слово, но потом быстро взял себя в руки и на его лицо вернулось прежнее уравновешенное выражение. - Специфика материала и то, как изготовили оружие, мне неизвестны, но, думаю, я смогу помочь.
   - Здорово! - вздохнул больной, усмехнувшись. - И что посоветуете, доктор? Чай с вареньем или, может, горчичники?
   - Терпение и немного чернил, - улыбнулся инквизитор и принялся копаться в своей сумке, которую оставил на полу. - Рана исчезнет через несколько дней...
   Достав из сумки серебряную кисточку с белыми волосками, он заговорил с больным.
   - Я покрою твою руку знаками, которые используют для изгнания демонов. Это ослабит сопротивление инородной для тебя силы и позволит твоей душе сделать свою работу, - сказал он, продолжая доставать из сумки все необходимое
   Склянки и тряпочки, одна за другой, появились на полу, и вскоре возле постели Рэмола выросла небольшая походная лаборатория.
   - Ты собираешься изгонять демона из демона? - вмешался Истэка. Все это ему не нравилось, фокусы из Черных Куполов нервировали и заставляли вспоминать о том, о чем он вспоминать не желал. - Это небезопасно и только навредит!
   - Это не навредит, лишь причинит боль. Но Рэмол будет крепко спать и ничего не почувствует, - возразил юноша.
   Он взглянул на Истэку, которого его слова ничуть не убедили, и нахмурился. Его злило даже не столько их недоверие, сколько то, что эти двое, - те, о встрече с которыми он мечтал столько лет, - ведут себя, как обыкновенные трусливые колдуны перед белыми совами. Неужели они не видят, кто перед ними? Неужели так же слепы, как и бестолковые монахи из ордена?
   - Сомневаюсь, что это действенный способ лечения. Скорее всего, от твоих знаков Рэмол останется без руки! - начал высказывать свои сомнения Истэка. - Невозможно нарушить равновесие без последствий.
   - Сейчас равновесия нет, - уже с некоторым раздражением объяснил инквизитор. Он ожидал большей понятливости от ученого, о гениальности которого так много слышал и читал. - В ином случае рана не появилась бы!
   - Ты можешь быть уверен в том, что делаешь? - подозревающее прищурился Демонтин. - Ты можешь хоть чем-нибудь доказать, что это безопасно? Представь мне теорию или процитируй свой учебник, что угодно! Я не подпущу тебя к брату, пока не пойму, что происходит!
   Инквизитор вдруг начал расстегивать сложный ворот своего одеяния, чем поразил обоих братьев. Серафимы смотрели на раздевающегося юношу, даже не решаясь его остановить от изумления.
   Когда белая мантия была расстегнута, под ней обнаружилась рубашка из плотной ткани, тесно прилегающая к телу и полностью закрывающая его. Под рубашкой оказался еще одна, совсем тонкая, но с высоким, сложно застегнутым воротом. Когда была снята и она, серафимам открылся торс, покрытый вязью серебристых иероглифом и рун.
   Самому Арланду чернила уже не помогали, не так давно перестали спасать и татуировки, поэтому он загонял под кожу металлические краски, но и их его сущность разъедала с отменным аппетитом, края символов были уже рыхлые и там заживали розовые шрамы.
   Эти знаки были плохо знакомы Рэмолу, но Демонтин узнал их мгновенно. Хватило одного взгляда для того, чтобы ученого прошиб холодный пот, а крылья сотрясла внутренняя дрожь.
   В его памяти воскресли страшные годы пыток в тайной Церкви. Этими самыми знаками черные монахи покрывали его тело, чтобы проверить, насколько силен просыпающийся внутри демон: чем громче орал от боли Истэка, тем сильнее должна была быть его сущность.
   Демонтин, содрогнувшись от воспоминаний, которые и по сей день снились ему в кошмарах, посмотрел на юношу уже иначе. Был бы Истэка поэтом, он назвал бы эти черные глаза безднами боли... но он не был поэтом, потому просто пожелал юноше скорой смерти.
   - Этого достаточно? - Арланд вопросительно посмотрел на Демонтина.
   - Вполне, - кивнул ученый, едва совладав с пересохшим горлом.
   - Я исцелю вашего брата так же, как когда-то лечил себя после ритуалов инквизиции. Они делали со мной примерно то же самое, - он кивнул на руку серафима.
   Истэка не ответил, но по его взгляду инквизитор догадался, что больше его не будут отвлекать. Он сел на кровать возле больного серафима и, когда тот кивнул, сдунул желтоватый порошок со своей ладони ему в лицо.
   После того, как Рэмол вдохнул крошечные частицы, его губы растянулись в блаженной улыбке. Он что-то пробормотал про небо, которого так давно не видел, и в следующую же секунду крепко уснул.
   Протерев руку серафима марлей, промоченной в специальном растворе, инквизитор обмакнул кисть в чернила и приступил к работе.
   Арланд наносил знаки на руку и плечо в тех местах, где сеть ран была реже. Он аккуратно выписывал каждую черту, но все они сплетались в хаотичную вязь из непонятных никому, кроме самого экзорциста, символов.
   Под серебряной кистью кожа Рэмола начинала краснеть, места линий распухали и бугрились на глазах, будто нечто изнутри рвалось наружу. Но, несмотря на это, когда первое кольцо вязи на руке было замкнуто, самые маленькие из черных ран стали сами собой закрываться.
   Истэка не верил своим глазам.
   - Несколько дней, и рука будет здорова. После этого смойте чернила, чтобы равновесие восстановилось, - сказал инквизитор, закрывая чернильницу с хлюпающим звукам.
   Истэка посмотрел на эту чернильницу, чувствуя себя как никогда странно. Когда-то и он изобрел нечто удивительное, связанное с одной чернильницей...
   - Ты можешь остаться здесь до тех пор, пока Рэмол полностью не выздоровеет? - спросил Демонтин.
   - Нет, я не могу остаться, я уеду сегодня же. Мне нельзя задерживаться, - покачал головой Арланд, вставая с кровати. Он стал поспешно одеваться.
   - Не поедешь же ты в ночь. Побудь хотя бы до завтра. Ты хотел узнать что-то, так вот - узнаешь. Оставайся, и я расскажу тебе, что ты хочешь, - Истэка старался говорить спокойно, но голос не слушался и выдавал его волнение. Он просто не мог отпустить инквизитора теперь, когда сомнений в его истинной сущности не оставалось. Третий рожденный демон, который, к тому же, выжил в недрах церкви... в глазах Демонтина, так и не сумевшего одолеть своих врагов, это был подвиг.
   Арланд взглянул на Истэку. Он уже понял главное, и задерживаться ради вопросов не было смысла: ничего нового ему здесь не скажут. Но он все-таки остался, потому что собрат попросил его.
   Арланд забрал свои вещи с улицы и отправился на второй этаж, где выбрал себе одну из комнат. Она отличалась от прочих наличием балкона, из которого открывался вид на заснеженный леса.
   Оставив сумку возле кровати, инквизитор решил переодеться. Костюм, который он был вынужден носить, был ужасно жарким и неудобным. Старая одежда нравилась юноше куда больше и, к тому же, она не так сильно пугала окружающих.
   Переодевшись, инквизитор спустился вниз, где буквально по запаху нашел кухню.
   За столом уже сидел Истэка, напротив него, теснясь в уголочке, устроилась ланк.
   Арланд почти не видел змей до сих пор, но про себя отметил, что эта была очень красива. Золотая чешуя, медные волосы, отливающие на свету металлическим блеском, чистые золотые глаза... она была совсем девочкой, но она была прекрасна.
   Раф, девушка, встретившая его, по-хозяйски суетилась у стола и вскоре ужин был подан.
   За столом молчали, никто ничего не говорил, только девица все поглядывала то на инквизитора, то на Демонтина, то, очень редко, в свою тарелку. Арланд видел, что Рафнейрис все больше и больше волновало что-то, из-за чего она все вертелась и не могла заставить себя сидеть ровно.
   Наконец, когда терпеть девушка уже не могла, она заговорила с незваным гостем.
   - Ты сказал, твоя фамилия Сеймур. Ты случайно не граф?
   - Да, я из графской семьи, - ответил Арланд, заставив себя посмотреть в ее сторону. Он как раз собирался проглотить стоявший комом в горле кусок мяса, и еще не прожевал картошку. И почему она выбрала именно этот момент?... Вышло очень неловко.
   - А ты не знаком случайно с одной ведьмой? - спросила Раф, посмотрев на то, как инквизитор держал вилку и на кучку разбросанной вокруг тарелки еды.
   - Тебе всех перечислить? - проглотив еду, экзорцист натянуто улыбнулся.
   - Ну, с темненькой...
   - Разве что только на практических занятиях в тюрьме Ордена, - решил пошутить то, но, судя по перекосившемуся лицу девушки, она не поняла шутки. Арланд давно заметил, что у окружающих его людей нет чувства юмора: кроме Бэйр никто никогда не понимал его шуток. - Темные маги по улицам не разгуливают, встретить их не так-то просто, - пояснил он. - А в темницах Ордена можно ознакомиться с их следом и с их возможностями.
   - Ах, да! - облегченно вздохнула она. - Я имею ввиду темноволосую ведьму. У нее еще такая необычная внешность...
   - Бэйр? - догадался Арланд. - Да, я знаком с ней.
   - Я тоже...
   - Она говорила обо мне? - неожиданно заинтересованно спросил инквизитор.
   - Кажется, да, - кивнула Раф, припоминая рассказы об одном графе-свинтусе, который, кажется, страшно вскружил ведьме голову. Она сама даже не понимала, как сильно.
   При взгляде на Арланда, Рафнейрис не могла не почувствовать некоторого разочарования. Они с Истэкой переглянулись и молча обменялись одинаковым мнением.
   - Да, что-то такое мы слышали, - подтвердил серафим, упершись щекой о кулак.
   - Значит, она была здесь, - задумчиво произнес юноша. - А как давно?
   - А зачем тебе это знать? - насторожилась Раф.
   - Я ищу ее.
   - И с чего ты взял, что мы скажем тебе, куда она уехала?
   Значит, все-таки уехала... Демонтин не перенес ее в другой мир. Арланд не заметил, что облегченно вздохнул.
   - Мы с ней договорились встретиться, - продолжил он, оживившись. - Это должно было произойти несколько месяцев назад, но меня задержали дела в Ордене и я только сейчас начал ее догонять.
   - Но она не говорила о том, что вы собираетесь встретиться, - обеспокоенно заметила Раф.
   - Не говорила, - подтвердил Истэка.
   - Конечно, - понимающе вздохнул Арланд и принял прежний отстраненный вид.
   Он встал из-за стола, сухо поблагодарил за еду и отправился наверх, в свою комнату.
   Оказавшись наедине с собой, инквизитор вышел на балкон посмотреть на лес и подышать свежим воздухом. Но это не принесло ему спокойствия, потому он вернулся внутрь и сел на кровать, надеясь хоть в отдыхе избавиться от неприятных чувств.
   Арланда готовили к тому, что, став инквизитором, он уже никогда не будет принят людьми так, как раньше: его будут избегать и опасаться. Говорили, что и люди изменятся в его глазах- все они станут трусливыми, жалкими крысами, которые, выгораживая себя, будут подставлять по удар инквизиторской "справедливости" ближнего. Арланд был готов к этому, но никак не к тому, что его вид будет пугать даже могущественных демонов.
   Даже, как он надеялся, безгранично мудрый Истэка Демонтин повел себя, как испуганная старуха. Когда понял, где оказался, Арланд надеялся, что трехсотлетний маг откроет ему глаза на собственную сущность... Но этого не было и не будет. Увидев лицо Истэки в момент, когда показал ему символы, Арланд понял, что давно знает намного больше о себе и себеподобных. Демонтина занимала только магия, а тем, что с ним делали в Церкви, он, похоже, никогда и не интересовался.
   Надежды рушились, а цель становилась все менее ясной.
   Что теперь? Найти Бэйр и попытаться сделать вид, как будто ничего не было, искать вместе с ней возможность перешагнуть грань между мирами? Опять бег вслепую от невидимого и неусыпного врага... Не первый раз Арланду пришло в голову, что его жизнь и его вечное бегство бессмысленны.
   Сначала он пытался спрятаться от родных, скрыть свои способности. Потом скрывался от инквизиторов. И даже теперь, искалечив себя для того, чтобы затеряться среди врагов, он не может спать по ночам от мысли о монахах Церкви. Он живет в постоянном страхе и болезненных попытках спрятаться. И, кажется, Бэйр была права, он действительно стал параноиком: любой косой взгляд в его сторону заставляет Арланда леденеть от ужаса.
   Ему самому неясно, как он дожил до своего возраста, не свихнувшись... Впрочем, как вообще это можно узнать в его случае?
   Он вытерпел последние ритуалы, сделавшие его настоящим инквизитором, невосприимчивым к магии. Он и сам не знал, как его тело это вынесло, но теперь он оказался на самой грани: стоило хоть немного нарушить равновесие между сущностям, склонить чашу весов к чему-то одному, и он погибнет. Возможно, сущности столкнутся и уничтожат его, а если нет, то демон победит и тогда уже ни символы, ни зачарованная одежда не помогут скрыться от Церкви.
   Правда была в том, что Арланд уже не мог терпеть. Он наконец завершил то, к чему шел многие годы, но потратил на это слишком много сил и на дальнейшую борьбу их у него просто не осталось.
   От смерти инквизитора отворачивали две важные вещи. Первое - скорее всего его смерть будет долгой и мучительной, потому что ни демона, ни инквизитора так просто не убьешь. Быстрая регенерация и невосприимчивость к любому типу магии сделали свое черное дело. Вторая причина - надежда. И сейчас Арланда не оставляла надежда, что когда-нибудь все будет хорошо, а сейчас ему нужно лишь перетерпеть все это, пересечь черную полосу в жизни, длящуюся вот уже одиннадцать лет - если считать от момента, когда он узнал, что за существование его ждет. Но хорошее оно ведь всегда в будущем, так подбадривал себя инквизитор. До счастья надо суметь добраться, дожить, ведь никак иначе его получить нельзя...
   Забывшись в размышлениях, Арланд не заметил, как в комнате стемнело, и теперь решил, что можно лечь спать. Забравшись под одеяло и положив голову на подушку, инквизитор вдруг с удовольствием почувствовал знакомый запах. Подушка и одеяло были пропитались особой смесью ароматов... так Бэйр пахла на балу.
   Неужели она спала именно здесь, в этой комнате?
   Прижавшись носом к подушке, Арланд глубоко вдохнул, и в его голове закружились приятные воспоминания.
   Он редко вспоминал о ведьме, но теперь этот запах всколыхнул в нем прежнюю увлеченность.
   Конечно, она не была красавицей, от нее не перехватывало дыхания, как пишут в книгах. Но ее простота, доходящая до дикости, ее непосредственность и свобода, которую она себе позволяла всегда и во всем, завораживали Арланда.
   Бэйр представлялась ему дитем темного леса, живущим по своим коротким правилам и не знающим ничего, кроме них. Инквизитор ничуть не удивился, узнав о том, что она иномирянка: где-то в душе он с первого дня верил в это. Верил в то, что она - существо не отсюда, неугомонный дух, посетивший этот мир с ему самому неизвестной целью.
   Закрыв глаза, он вспоминал ведьму во всех подробностях, думал об их совместные приключения и представлял, как и когда они снова встретятся, и сам не заметил, как уснул за этими мыслями.
   На рассвете в его комнату зашел Демонтин и разбудил. Еще сонного Арланда серафим проводил в кабинет брата, угостил бесконечной чашкой кофе и начал делать то, что и обещал: рассказывать, все что знает, и отвечать на все вопросы. Арланд, в свою очередь, рассказал все, что ему удалось узнать за время обучения в Ордене и собственных поисков.
   - Ты должен показаться Мартину! - сказал Истэка, воодушевленно улыбаясь. Теперь, когда с него сошла вся спесь, Арланда не покидало ощущение, что перед ним сидит его ровесник, такой же юнец двадцати пяти лет, который до сих пор приходит в восторг от жизни и чудес, которые в ней случаются.
   Вместе с этой переменой в трехсотлетнем колдуне Арланд обнаружил в самом себе глубокую зависть к щеголеватому парню перед собой. Он сидит тут перед ним, смеется, делает, что ему вздумается, вообще ничего не знает о том, кем является, но зато запросто расхаживает по миру! И где справедливость?
   - Демон, обвязавший свое кружево белым пламенем, - он с ума сойдет! - закончил фразу Истэка, отхлебнув еще кофе.
   - Если я покажусь монахам, и они изучат мои методы, то у тех, кто появится после меня, не будет ни единого шанса скрыться, - отрезал Арланд. - К тому же можешь ли ты мне гарантировать, что патриарх не запрет меня в подвалах Церкви, где некогда сидел ты сам?
   Вопрос был в самую точку.
   Демонтин прошел с Мартином Войну Богов, они c братом получили неприкосновенность благодаря тому, что оказались нынешнему патриарху очень полезны. Он буквально обязан им своей должностью. Если совсем буквально, то Юкке. Но добросердечность и сострадание не были отличительными чертами Мартина, его политика насчет нечисти на Скаханне не терпела исключений. По правде, Демонтин не мог быть наверняка уверен, что встреча Мартина с Арландом хорошо закончится для последнего. Возможно, юноша убедит патриарха, что безопасен и даже полезен для этого мира. А возможно, что и нет.
   - В любом случае ты всегда можешь рассчитывать на нашу с Рэмолом поддержку, - пообещал Истэка, и вручил Арланду плетеный амулет с прядью своих волос и пером брата. - Так ты сможешь связаться с нами, если тебе когда-нибудь потребуется помощь.
   Инквизитор принял подарок и, в свою очередь, оставил похожий Демонтину.
   К девяти утра Раф приготовила завтрак, они вместе поели, а потом Арланд навестил Рэмола, чтобы убедиться, что с тем все хорошо. Серафим выглядел куда лучше и уже ссорился с братом, чтобы тот позволил ему вылезти из кровати. Однако, Истэка был непреклонен.
   Когда инквизитор уже собирался уходить, как Рэмол неожиданно остановил его. Он пожелал рассказать ему кое-что важное, касающееся Бэйр.
   Призрачный псарь
   Бродячая ведьма
   *Бэйр*
   - Мамаааа! - завопила глубоким басом девица.
   - Леопольд, прыгай! Быстрее! - крикнула я оборотню, испуганно вжимаясь спиной в стену сарая.
   - Ах, ты проклятая тварь! - заорала на меня приближающаяся мать. Или скорее Мать.
   Крыс помедлил и это чуть не стоило мне головы: бешеная бабища накинулась на меня с острой палкой, похожей на лом. Я едва увернулась от удара и откинуть мамашу разбуянившейся девицы подальше магическим силовым толчком. В ту же секунду Леопольд собрался с духом и все же спрыгнул с высокой полки прямо мне в руки.
   Быстро запихнув крысенка в шарф, я бросилась вон из сарая. Черт, догадавшись по крикам, что дело нечисто, сам выбежал во двор и уже ждал нас. Едва добежав до коня, я запрыгнула ему в седло, и мы стремглав полетели подальше от гостеприимного дома.
   - Ведьма! Блудница окаянная!... - вопила мне вслед баба, выбежав на улицу и размахивая вилами.
   Соседи по деревне стали выглядывать из окон, пытаясь разобрать, в чем дело. Впрочем, долго они не думали: вскоре за мной гналась уже не одна баба, а пять или шесть, считать не было времени.
   - Чертик, поднажми, а не то мы все вместе пойдем на колбасу! - хлопаю коня по шее и пригибаюсь в седле, чтобы не слететь с него во время быстрой скачки.
   Коня два раза просить не надо было, он быстро набрал скорость.
   - Стой, темное отродье! Суда на тебя нет! - вопили мне вслед сельчане. Они, несмотря на все старания Черта, начинали нас догонять - у них тоже лошадки имелись.
   - Эге-гей, лови ее! Окружай!
   Тут прямо перед нами выскочил целый десяток мужиков. Конь резко затормозил, так как, не смотря на свою нездоровую голову, не мог себе позволить растоптать людей, не впав в истерику.
   Подоспели мужики сзади, и мы оказались в кольце из разъяренных жителей деревни.
   - Эм... Всем тем, кто отпустит вилы, зелье бесплатно! - улыбнуться я, лихорадочно соображая, что же делать теперь, когда все пути отрезаны, а меня хотят или сдать ближайшей инквизиции, или сразу в костер... Опять в костер. Да что же это за день-то, а!?
   Кольцо сельчан сужалось.
   Черт нервно ржал и переступал копытами, боясь, что кто-нибудь особо прыткий пырнет его вилами или тяпкой.
   - Отравить хочешь, змея подколодная!? - завопила баба, во двор которой я даже не заглядывала, чтобы предложить свои товары: я в ней каргу с первого взгляда распознала.
   - Да что вы как дикие!? - возмущаюсь. - Эти зелья девицы во всех городах принимают! Сама императрица пользуется моим рецептом! Морщин нет, кожа гладкая, мягкая, как у ребенка! Ну не чудо ли?... Эй, только не надо меня метлой!...
   Дипломат из меня, видимо, был никудышный, как и торговец. Сельчане только еще больше загалдели и, видимо, решив, что я отравила саму императрицу, пошли на меня всей толпой.
   Мне ничего не оставалось делать, кроме как устроить небольшой взрыв с обилием темно-фиолетового дыма. Пока испуганные люди с воплем разбегались в стороны, я быстренько повернула Черта в нужную сторону, и мы помчались вон из деревни, пока не улеглась суматоха.
   Конь скакал с такой скоростью, что мне приходилось придерживать шляпу на голове, чтобы не улетела. Минуты через три мы были уже на дороге, а еще через десять деревня скрылась за холмами позади.
   - Все, можешь не бежать так! Вряд ли они нас догонят! - кричу Черту, тяжело дыша.
   Конь перешел на рысь, а потом на шаг. Он встряхнул головой и радостно заржал, покосившись на меня.
   - Надо же, оторвались! - крикнул попугай у меня на плече, захохотав, парадируя человеческий голос.
   - И как тебя угораздило, Лео!? Я почти продала этой вдове волшебный чай для румянца везде где только можно! - возмущенно поворачиваясь к оборотню.
   - Это не Полли! Нет! Не Полли! Она сама! - завопил попугай, замахав крыльями и встопорщив хохолок. - Она сама! Сама!
   - Ладно, продать я ничего не успела, но деньги у нас еще есть. Думаю, их хватит на то, чтобы заплатить пошлину в следующем городе.
   - Город! В городе есть кровать, теплая кровать! Полли любит кровать! Полли любит город!
   - Обойдешься! - усмехаюсь, погладив попугая по пернатой голове. - На гостиницу нам не хватит, придется заночевать в лесу, а с утра отправимся за стены. Там попробую продать что-нибудь из порошков: они всегда хорошо идут.
   Попугай расстроено промычал что-то и, превратившись в крысу, спрятался у меня в шарфе.
   - Не расстраивайся. За те медяки, которые у нас останутся, нам дадут максимум уголок за печкой. На улице же куда просторнее, свежее и чище, - подбадриваю оборотня, а потом достаю из ближайшей седельной сумки карту. - Черт, притормози! Карта трясется и я ничего не вижу!... Ее надо перевернуть... Вот теперь дело!... Так-так, и куда нам ехать, если не на лево?...
   Что и говорить, наша жизнь круто изменилась.
   В первое свободное утро я наварила столько зелий, на сколько у меня хватило склянок. В тот же день по пути к ближайшему городу мне попалось несколько деревенек, где я смогла продать примерно половину всего сваренного. На самом деле того заработка нам хватило бы на неделю жизни в городе, но я с дуру потратила почти все деньги на новые ингредиенты, надеясь сразу после варки выручить за зелья в два раза больше, чем получила в деревнях. Но в итоге снадобья никто не купил, так как в городе было полным-полно своих известных магов-зельеторговцев... Мало того, оказалось, что я еще торговала незаконно, ведь на это нужна лицензия, которую получают в академии магов! Пришлось натягивать шарф по самые брови, чтобы даже цвета кожи не было видно. Если бы меня накрыли стражники, надеясь получить похвалу от начальства за поимку незаконно торгующей доморощенной ведуньи, они бы приятно удивились, узнав во мне другую ведьму, за которую они получили бы как минимум повышение... Доставлять ребятам из стражи такую радость мне не хотелось, потому я пряталась как могла, но все равно на свой страх и риск нарушала закон, торгуя в темных переулках. Ведь продать мне все равно что-то надо было, иначе мы с Лео и Чертом остались бы голодными. Но темные переулки не оправдали моих надежд, и в итоге я попыталась всучить свои зелья одной сварливой мадам, ночевавшей в той же гостинице, в которой и мы с Лео. Мне это удалось с блеском, очень помогло общение с Вереникой - я блеснула знакомствами в высоких кругах Рашемии и в целом отлично держалась.
   На эти деньги я взяла нам билеты до Тангея, и не где-нибудь, а на корабле. Зима это конечно здорово, но не когда ты на грани нищеты, нам жизненно необходимо было попасть в места потеплее.
   Проведя в плавании всего ничего, я спустилась на землю с друзьями и кое-какими оставшимися на продажу зельями, мы выехали из порта и теперь вот уже неделю идем, куда глаза глядят, и карта погонит, пытаясь по пути продать остаток зелий и порошков. Никто, правда, не берет: жители деревень ближе к востоку Тангея с большим подозрением относятся к ведьмам. А рыжие лошади у них вообще считаются предвестниками несчастья.
   Впрочем, недостаток покупателей несильно нас тяготил. В день пути мне удавалось сбагрить две-три склянки, за каждую из которых можно было купить обед на постоялых дворах. Обед, это конечно не комната, но все равно лучше, чем ничего... хотя так было даже интереснее. Все это время мы ночевали на улице, под звездным небом, а мылись в реках, которые в Тангейе были не такими уж и холодными, если привыкнуть. В такой жизни была своя романтика.
   Мы засыпали и просыпались, когда хотели, ели, что хотели, и дурачились, сколько хотели... последним мы занимались, наверное, круглосуточно. Ведь в чем-то Дейк был прав, когда говорил о том, что для меня будет не лучшим вариантом компания двух психов-оборотней, у одного из которых диагноз поставлен опытным лекарем... Впрочем, в компанию эту я удивительно хорошо вписалась и жили мы душа в душу. С Лео мы купили карты и каждый вечер сидели у костерка и играли, пока глаза не начинали слипаться. Люциус иногда играл с нами... надо было видеть, как он аккуратно пододвигал копытом карты или пытался сделать беспристрастную морду во время игры, похожей на покер! Кроме карт нашим любимым развлечением было сочинение песенок по дороге, игры в слова и прочую белиберду, а также продажа зелий, в который каждый из нас, включая Черта, выкладывался по полной. Я играла роль загадочной и таинственной ведьмы-прорицательницы, которая видит все и вся насквозь, силы которой неизмеримы и которая говорит с самими мертвыми богами... чтобы этот образ подкрепить, Люциус и Лео изображали из себя дрессированных животных или вообще каких-нибудь божьих вестников. Лео превращался в попугая и загробным голосом начинал вещать какую-нибудь впечатляющую чушь, драматично размахивая крыльями. Конечно, так мы выступали не перед всеми, но все равно играть эти роли нам приходилось частенько.
   К сожалению, несмотря на бесспорный актерский талант нашей маленькой труппы, потенциальные покупатели относились ко мне с недоверием и опаской, а к моим зельям, как к дешевке, за которую я заламываю невозможно высокую цену. Большинство считало меня шарлатанкой, хотя я знаю и умею больше, чем их местные древние старухи-знахарки... по крайней мере, послушав рассуждения одной такой о том, как надо готовить болеутоляющее из змей и лягушек, я только подивилась тому, как местные жители еще не вымерли. Но что им мое просвещение, когда у них есть авторитетная бабка со своими лягушками? Я в их представлении бродяжка, которая училась не пойми где, и верить которой себе дороже.
   Но даже при таком отношении людей к моей темной персоне до сегодняшнего дня все было достаточно мирно.
   Когда же мы приехали в эту деревню, я сразу поняла, что опять держала карту вверх ногами: это была такая глухомань, в которую я бы добровольно в жизни не сунулась. Неудивительно, что мы шли до нее целых два дня, не встречая ни путников, ни постоялых дворов! Но, что есть, то есть. Пришлось торговать там.
   Поначалу жители отнеслись ко мне с любопытством, некоторые даже приобрели по мешочку усовершенствованного стирального порошка, снабдив меня яблочными пирогами на дорогу - ведь денег у сельчан почти не было. Но в последнем доме, где жила вдова с пятью детишками и одной дылдой, нас постигла роковая неудача.
   Старшенькая девица у этой вдовы была крупная, с толстой крепкой костью, с мощными длинными косами. Было ей лет двадцать, наверное.
   Ну так Леопольд, дурень проклятый, перед тем, как сунуться в избу к этой вдове и ее детям, заявил, что ему надоело быть крысой и он хочет побыть человеком. Он зашел в дом к вдове в облике прекрасного юноши и начал здороваться с хозяйкой и со всеми ее дочерями так, как я его учила еще в поместье Сеймуров. Причем в последнее время Лео часто вертелся перед зеркалом, пытаясь найти ту свою улыбку, которая смотрится на его лице лучше прочих - пытался подражать Дейку и выбить нам скидку в гостинице. Так вот, теперь это чучело улыбалось так, что все девицы таяли. Блистая этой своей улыбочкой, оборотень расцеловал полную мозолистую руку девчины, старшей дочки вдовы, и тем самым обрек себя на верную гибель.
   Пока я распиналась перед вдовой, рассказывая о своих товарах и параллельно хваля ее детишек, надеясь на щедрость любящей мамочки, ее старшая дочь, суровая тангейская баба, заманила наивного оборотня в сарай и там по полной обласкала своего принца из дальних земель, о котором так мечтала еще с детства. Бедняга подумал, что его убивают, начал вырываться, звать на помощь, а в итоге просто превратился в крысу и, по странному стечению обстоятельств, потерялся у девицы в подоле. Визг стоял такой!...
   Конечно, вдова, услышав крик, бросилась выручать дитятко, и та, рыдая, наговорила про Леопольда такого, что даже мать ей, наверное, не поверила. Но обругать ведьму, притащившую в дом развратника и соблазнителя, это было для любой честной крестьянки правое дело, конечно же. Тут же поднялись вилы, начались угрозы, вопли...
   Думаю, я этот денек еще долго буду помнить.
   Вечером, когда дорога подошла к холмам, за которыми скрывался ближайший город, мы свернули в сосновый лес и устроили там небольшую стоянку.
   Леопольд, обернувшись рысью, поймал парочку белок и быстро разделал их. В итоге на ужин у нас был шашлык из бельчатины и яблочные пироги из деревни. Ничего так рациончик... хотя, жаловаться на самом деле не на что. Разве что Черту, которому приходилось питаться сухой травой и овсом, который всегда быстро заканчивался.
   - Слушай, а, может, будем зарабатывать не зельями, а выступлениями? - предложил Леопольд после ужина, когда мы по традиции играли перед сном в карты. - Я буду собакой, а ты дрессировщицей. Я смогу выполнять любые команды, считать и даже выть мелодии!
   - Нет. Весь день горбатиться на площади за пару медяков? - морщусь, откладывая побитые карты в сторону. - За одно зелье мы выручим в два раза больше, чем за день выступлений.
   - Да, но твои зелья сложно продавать, - Леопольд содрогнулся. Видимо, вспомнил ласки той горячей деревенской бабы. Бедный ребенок...
   - Это ничего. Может, южнее, где не висят повсюду мои портреты с суммой вознаграждения, мне удастся выхлопотать себе лицензию, и я смогу торговать законно, на рынке или даже прямо в гостинице.
   - А мы торгуем незаконно? - удивился оборотень, опять побив все мои карты.
   - Еще бы! Думаешь, почем мы переезжаем из города в город? Так бы обосновались на одном месте и устроили бы свое собственное дело! Но нельзя, - вздыхаю. - Тогда рано или поздно стража меня найдет, и остаток дней я проведу в лучшем случае в исправительной колонии для темных магов при Ордене Белых Сов, а в худшем - поживу еще пару дней до виселицы или костра.
   - Когда с нами был Дейк, то, что тебя ищут, было не так заметно, - вздохнул оборотень.
   - Я могла не выходить из комнаты гостиницы и при любом подозрительном вопросе отвечать, что нечего лезть к жене достопочтимого рыцаря, - я пожала плечами.
   О Дейке мы говорили так много, что постепенно уже забылось, при каких обстоятельствах мы расстались. Не вспоминать о рыцаре было невозможно, и я приучила себя к мысли, что все у него хорошо. Отдал он Демонтину этот несчастный осколок и отправился гулять дальше, свободный о всех преследователей.
   Перед тем, как сбежать, он вытащил из моих вещей все, что могло помочь мне найти его след, даже расческу мою утащил. Отыскать его я не могла, но когда-нибудь мы обязательно увидимся. Я очень, очень надеялась на это.
   - Но ничего, махнем через море в Финью, а там вольная жизнь!... - проговорила я, выходя из своих мыслей.
   - И свое дело... - эхом повторил оборотень, серьезно задумавшись. - Это ты бы устроила свое дело, - неожиданно грустно вздохнул он, лениво пробегая глазами по своим картам. - Я-то вишу у тебя на шее, не работаю.
   - Ты мой повар, - улыбаюсь. - Это я тебя нещадно эксплуатирую. Если бы не ты, я бы голодала.
   - Не говори ерунды, - отмахнулся Лео, поморщившись. - Я готовлю просто потому, что, если бы не готовил, считал бы себя неблагодарным лентяем. А так я в самом деле живу за твой счет. Раньше жил за счет Дейка, а теперь за твой.
   - Это ты говоришь ерунду, Лео, - хмурюсь. - Мы вместе, а, значит, ни за чей счет мы не живем.
   - Нет, - твердо сказал оборотень. - Я должен найти себе занятие, чтобы тоже зарабатывать. Работая вместе, мы сможем ночевать в гостиницах, а не в лесу, и питаться получше.
   - Лео, у тебя есть деньги! Дейк оставил мне половину всего, что мы с ним заработали, путешествуя вместе. У тебя целое состояние после случая с Хранителем. Но эти деньги - на крайний случай. Я не хочу соваться в слевитовский банк без необходимости, - отвечаю, наполовину уйдя мыслями в свои карты... что-то мне не везет нынче вечером. - А в ночевках на улице я не вижу ничего плохого: мы же в Тангейе, тут не холодно. Вот приедем в Агирад, там уже надо будет утепляться и думать о ночлеге...
   - Бэйр, я тоже люблю ночевать на улице, но мне куда больше нравится кровать... Впрочем, на самом деле плевать мне на кровать и на еду! Я просто хочу попробовать работать. Не буду же я всю жизнь избегать этого!
   - Как хочешь, - пожимаю плечами, чувствуя, что эту партию в карты я проиграю. - Но чем ты будешь заниматься?
   - Например играть на флейте в трактирах, - предложил Леопольд. Он положил свою последнюю карту поверх моих и закрепил за собой победу. - Я хорошо научился играть, знаю много разных мелодий! Думаю, я смогу понравиться публике.
   - Хах, смотри, как бы трактирные мужики тебя спьяну за девицу не приняли! - не выдержав, я засмеялась. Мое веселье подхватил Черт, лежащий рядом с нами у костра. Конь возбужденно забил хвостом по земле и ехидно заржал, показав Леопольду крупные зубы.
   Оборотень поморщился и щелчком пальцев зашвырнул вредной лошади в нос маленький камешек.
   - Я не девица, так с чего бы им думать, будто я - это она? - непонимающе спросил Лео.
   - Ты очень изящный и красивый, у тебя длинная коса. Им этого достаточно, - объясняю. - К тому же, пьяницы в трактирах приятными мелодиями флейты восхищаться не станут.
   - Тогда я буду выступать на ярмарках.
   - Тамошние барды тебя на месте сгрызут, а если не сгрызут, то обязательно побьют потом, ночью или вечером, затащив в подворотню. Ты же отнимешь у них публику, а они за каждого случайного зеваку потеют!
   - Значит, я не буду играть на флейте! - раздраженно развел руками Леопольд. - Буду заниматься чем-нибудь другим... Как по-твоему, чем я мог бы заработать?
   - Ты талантливый портной и повар. Сидели бы мы на месте, ты непременно проявил бы себя в ремесле.
   - А сейчас?
   - Я не знаю, Лео, - вздыхаю, разводя руками. - Мне кажется, пока тебе лучше просто помогать мне.
   - Никогда не думал о том, что способен только играть дрессированных зверушек... - тихо пробормотал оборотень, хмурясь и глядя в сторону. Дальше он заговорил еще тише. - Покидая поместье, я был уверен, что мне дадут возможности проявить себя и стать членом общества, а не преступником.
   Не знаю, хотел ли он, чтобы я это слышала, но я услышала и это было больно.
   Я смотрела на Лео, не веря в то, что передо мной то самое, милое и вечно благодарное создание, за которым я носилась, как мать за младенцем, пока оно к небу не привыкло... а теперь я, видите ли, виновата в том, что не даю ему раскрыться.
   - Я тебя не держу возле себя. Если хочешь, можешь остаться в ближайшем городе и начать свою жизнь, - ответила я, стараясь сделать голос как можно более равнодушным.
   Леопольд вздрогнул и резко повернулся ко мне. Выражение его лица тут же переменилось, черты разгладились, глаза широко распахнулись, а губы задрожали.
   - Я не... я не имел ввиду, что виню в этом тебя! - воскликнул он и его глаза заблестели. - Я хотел сказать, что иначе представлял себе свою жизнь среди людей... но раз все так сложилось, то это лучше любых представлений, потому что я с тобой!
   Лео кинулся ко мне и сгреб в объятия, прижав к своей груди.
   - Я не хотел тебя обидеть! - говорил он, прижавшись к моей щеке.
   Естественно, я тут же растаяла.
   - Ничего... я просто не так поняла тебя, - пищу от удовольствия, тоже обнимая друга.
   - Не обижаешься? - спросил он, внимательно посмотрев мне в глаза.
   - Нет, как можно на тебя обижаться? - улыбаюсь. - Знаешь, у нас был не самый простой день, ты наверняка устал. Ложись-ка ты спать. А я скоро присоединюсь.
   - Спокойной ночи, - кивнул оборотень.
   Он превратился в рысь и прыгнул на свой плащ, где свернулся клубком и вновь стал человеком. Поглядев немного на это чудо, я повернулась обратно к костру и стала набивать свою трубку табаком.
   В этот вечер я, как и в прочие, еще долго сидела у костра, вглядываясь в огонь и рассуждая о разном. На этот раз мысли завертелись вокруг Лео.
   Удивительно, как он изменился за три месяца путешествия. Когда я его только встретила, он говорил очень плохо, глотая буквы, даже не говорил, а шипел и по большей части нервно хихикал. Теперь у него твердая свободная речь, он смеется только тогда, когда ему весело, и смех у него красивый, заливистый, какой и должным быть у нормального человека.
   Изменилась его походка, его манеры, и все чаще стали заметны изменения в характере. Раньше Лео был чем-то вроде серой аморфной массы, его никто не воспитывал, никто, кроме книг, не объяснял ему, что хорошо, что плохо, он ни в чем не был уверен и всецело полагался на мнение и суждения окружающих. Сейчас же он все чаще стал проявлять твердость, научился настаивать, возражать, спорить, у него на все появилось свое мнение... И та вспышка негодования, которая только что произошла, говорит о том, что, хочет того или нет, но Лео начинает отдаляться и от меня. Раньше, хотя и не замечала этого, я была ему не другом, а скорее чем-то вроде няньки. Всемогущей и всезнающей няньки, слово которой - закон, а все действия бесспорно правильны. Теперь это уходит от нас и даже во мне он сомневается, ставит меня под свои меняющиеся взгляды и оценивает по-новому.
   Я подумала о том, что Леопольд, когда, наконец, найдет себя, и вовсе может решить, что я ему не товарищ и он не должен якшаться с ведьмой, которая вынуждена поджимать хвост при виде стражников... Хотя вряд ли он так подумает. Он ведь знает, кто я, и что я не из-за своих преступлений вынуждена вести такую жизнь. И что не стражников я боюсь, а того, на что они меня могут вынудить.
   Тяжело вздохнув, я вытряхнула пепел из трубки и посмотрела на огонь. Все мысли вырвались из головы, когда я заглянула внутрь пламени, а в душе зашевелилось знакомое чувство, как будто улетаешь куда-то.
   Обернувшись, я заметила, что Черт, сидящий позади меня, поднял голову к небу и смотрел на звезды, которые едва виднелись из-за дыма от нашего костерка.
   - Ты уже?... - спрашиваю у коня, протянув к нему руку.
   Он не отреагировал на мои слова и жест, как загипнотизированный продолжил смотреть в небо. Я запрокинула, и мы стали смотреть вместе.
   На самом деле мы часто так сидели, замерев и думая о чем-то. То о небе и звездах, то о деревьях, то об огне... почему-то в последнее время такие простые вещи стали завораживать меня. Я могла до бесконечности вглядываться в непрерывные узоры коры деревьев или смотреть на реку, чуя в ней потоки не воды, а жизни, как она есть - я чувствовала биение живой энергии каждой бактерии, каждой водоросли.
   Природа завораживала меня, я начала видеть в ней что-то новое, чувствовать ее иначе. Мне все казалось, что есть еще много чего магического, сверхъестественного, о чем Кудеяр ни словом не обмолвился, но все это вокруг меня, все это движется, бурлит у меня под носом. И Черт, - превращенный в лошадь безумный чародей Люциус, - он тоже все это чует. Наверное, если бы он мог и хотел говорить, он рассказал бы мне что-то или рассуждал бы вместе со мной о ритмах в узорах на коре или почему земля под ногами шепчет, а вода в реке видится таким же космосом неизвестного, как небо со звездами... Он тоже задавался этими вопросами, даже по лошадиной морде это было видно.
   На нас обоих находило это состояние, когда мир погружался в темноту.
   Я как в бреду сидела у костра и пыталась поймать, задержать в сознании хоть одно из пробегающих в голове ощущений, но в итоге оставалась ни с чем, ничего не могла запомнить. Не для человеческого разума это все было.
   Возможно, причины наших диких размышлений могут быть куда проще, чем великое прозрение, и нам стоило бы опасаться таких наваждений. Может, все это связно с тем, что я вместе со своим конем схожу с ума на какой-то неведомой мне почве. Может, дело в дурманящей пыльце трав, растущих в лесах, где мы спим, или в табаке, который я не так смешиваю... Но каждый вечер я все равно сижу у костра и вдыхаю мир.
   Утром я проснулась от чудесного запаха, который шел от котелка. Леопольд уже встал и готовил нечто потрясающее.
   - Доброе утро! - улыбнулся оборотень, когда я села на плаще, протирая заспанные глаза. - Ты опять поздно легла?
   - Наверное, - пожимаю плечами. - Что сегодня в меню, шеф?
   - Каша с травами и ягодами, которые я нашел в лесу, - рассказал он, пока я быстро умывалась водой из походной фляги.
   - Пахнет замечательно.
   - А то! - усмехнулся оборотень, попробовав варево. - Вроде, готово... жаль, что у нас нет сахара или хотя бы меда.
   - Ничего, и так слопаем.
   Мы с Леопольдом, поскольку мыть миски никому не хотелось и нас было только двое, ели ложками прямо из котла. Черт обычно завистливо смотрел на нас и обиженно фыркал.
   Не выдержав, конь уселся около костра и умоляюще посмотрел на меня.
   - Тебе нельзя горячее: это вредно для зубов!
   В ответ на это Черт боднул меня лбом в плечо, растопырив рыжие уши. На левом ухе блеснуло маленькое золотистое колечко.
   - Люциус, ты же знаешь, что я не могу снять его. Как я могу доверять тебе и позволять быть человеком, если ты сам себе доверять не можешь? Ты себя не контролируешь, а ты знаешь, что случится, если ты опять натворишь дел! Рэм выследит тебя и тогда тебе даже зеленой травки не пощипать: будешь лежать во сырой земле, если от тебя вообще что-то останется! Каша этого не стоит, поверь... даже каша нашего Лео!
   Конь обиженно вздохнул, встал и, когда уходил, шлепнул меня по голове хвостом в отместку.
   После завтрака мы быстренько собрались и двинулись к городу. Когда мы подошли к стенам, Леопольд обернулся попугаем и полетел первым, сказав, что он на разведку и встретит меня уже в городе, на главной площади.
   А нас с Чертом у самых ворот остановили два стражника.
   Это были рослые мужики, каждому из которых было лет по сорок, они походили на двух сторожевых псов, заскучавших от недостатка прохожих, на которых можно было бы полаять. И запах от них шел такой затхлый, застоявшийся... фу.
   - А ну стой! - гаркнул один из них, останавливая меня. Он был высокий и смуглый, у него были редкие темные усы и маленькие блеклые серые глаза под широкими черными бровями.
   Я послушно слезла с лошади, сжав в руке монеты, заранее приготовленные для пошлины.
   - Кто такая? - спросил стражник.
   - Самая послушная девочка в этих землях! Мне нужно войти в город, и этого должно быть достаточно, - показываю им две серебряные монетки, но пока не отдаю.
   - У нас прекрасный, чистый город, - неприятно усмехнулся другой охранник, цитируя свое начальство. Этот был толстый, с грязными встопорщившимися усами и глазами пьяницы. - И чтобы наш любимый город оставался таким всегда, мы должны тщательно следить за тем, кто в этот город попадает!
   - Так я могу войти? - повторяю вопрос.
   - Смотря кто ты такая, - усмехнулся первый стражник. - Мы выдаем пропуска тем, кто проездом, и берем по пять золотых с тех, кто приехал сюда обосноваться.
   - Я проездом.
   - Тогда смотри: бродягам один день в городе стоит одну медную монету; ремесленникам, то есть мастерам, торговцам и бардам, один день будет стоить серебряник; рыцарям и белым совам вход бесплатный. Странствующим ведьмам и колдунам нужно заплатить десять золотых, чтобы войти в город на один день.
   - Что!? - воскликнула я в возмущении. Ну и расценочки! В жизни не поверю, что их власти одобряли!
   - Сколько дней собираемся пробыть в городе, ведьмочка? - расплылся в дрянной улыбочке толстый стражник.
   - Два дня. Но платить такую огромную сумму я не стану!
   - Станешь, как миленькая станешь, - вмешался второй стражник. - Иначе не впустим!
   - Кто установил эти правила? - хмурюсь, хотя эти двое все равно не видят моего лица за шарфом и шляпой.
   - Мэр и установил, - нахмурился смуглый. - Колдуны нынче что собаки бешеные, все страх потеряли, творят, что в голову взбредет! Ну так в городе своих чокнутых полно, а чужих пускать без оплаты не велено. Давай деньги, девица, или разговор пойдет по-другому!...
   Я нахмурилась: угрожать мне вздумали? Да я их раскидаю одним щелчком пальцев!
   Однако, только я подняла здоровую руку, как один из стражников достал что-то из мешка на своем поясе. В воздухе растянулся горький запах, который я узнала мгновенно: антимагический порошок.
   Пока была в терема, я неплохо научилась управляться с обеими руками, и, даже если отрезать меня от магии, могла кое-что сделать. Но испытывать судьбу я не хотела: проблем и без стычек со стражниками хватало.
   - Знаете что? Не нужна мне ваша помойка! Мы уходим!
   Взяв Черта под узду, я развернулась и пошла было прочь, но один из стражников остановил меня, схватив за плечо.
   - Погоди! Ты заняла наше время, за это тоже полагается платить!...
   Я развернулась и приготовилась отшвырнуть его подальше "могучим толчком". Тогда без проблем бы я не осталась, но все лучше, чем быть ограбленной этими двумя пузачами! Однако, стоило мне оказаться лицом к стражнику, мне в глаза попал порошок. Стоило первой крупице коснуться кожи, как магию отрезало.
   - Допрыгалась! - мерзко ухмыльнулся один из стражников, оба они уже подобрались ко мне и успели схватить за руки.
   Черт бросился мне на выручку, но не успел: меня втолкнули внутрь сторожевой будки.
   Я брыкалась, пытаясь высвободиться, но мужики держали крепко. Поняв, что другого выхода нет, я обратилась к левой руке, ее мгновенно охватило синее пламя. Оно напугала стражников, но не настолько, чтобы они прекратили поиски денег. К своему ужасу, я начала понимать, что оставшаяся сила, если и причиняла хоть какой-то вред людям без магии, то его было слишком мало...
   Неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы дверь коморки вдруг не распахнулась и внутрь не ворвался незнакомец в зеленой мантии.
   Одним взмахом руки он отшвырнул стражников к стенке, и обратился ко мне.
   - Бегом отсюда!
   Я сгребла с пола упавшие деньги и поспешила выбраться на улицу. Там я бросилась к Черту, которого еще пришлось и успокаивать: он в неистовстве рыл землю и пытался пробраться в коморку.
   Пока я угомонила коня, незнакомец в зеленой мантии вышел из коморки и закрыл за собой дверь.
   - Что ж, на сегодня с них работы хватит, - проговорил он.
   За его плечами висела походная сумка, в правой руке он сжимал мощный волшебный посох, и на солнце блестело золотое кольцо архимага.
   - Ты в порядке? Они ничего тебе не сделали? - обеспокоенно спросил он. У него были невероятные каштановые кудри и проникновенные зеленые глаза, несмотря на то, что для меня он был почти старик, - лет на десять старше Дейка, - я невольно засмотрелась.
   - Не успели, - я покачала головой, прислушиваясь к свои ощущениям. - Но на меня попал порошок.
   - Совсем немного, - заметил архимаг, смотря сквозь меня. - Через час, не больше, развеется. Я так понимаю, тебе нужно было в город? Можешь пойти со мной.
   Я кивнула и, взяв Черта под узду, пошла вслед за магом. Он показал стоявшему у ворот сторожиле кольцо, тот крикнул на стену, и я услышала, как зашумел механизм ворот.
   - Впервые здесь? - спросил архимаг, когда ворота за нами закрылись.
   - Да, я путешествую, - ответила я, приходя в себя после произошедшего. Да уж, ситуация не из приятных!
   - Из деревни?
   - Вы даже не представляете, из какой! - я усмехнулась.
   - Как же, не представляю, - фыркнул маг. Он куда-то шел, а я просто шагала рядом. - Великие Равнины! Глуше не сыскать.
   - Как вы догадались?
   - Весь Тангей говорит о Бэйр, которая разъезжает на рыжем, как пламя, коне! Да и кому еще придет в голову так кутаться в шарф в жару?
   Я грустно вздохнула.
   - Я ведь так и не представился! Совсем забыл, что есть люди, которым не выдают мое имя вместе с учебником. Я Тимьян Перевейник, - вновь улыбнулся маг. - Итак, как же тебя, девочка моя, угораздило сунуться в эти варварские земли без своей всемогущей мамки?
   - Я ехала к морю и заблудилась, неправильно посмотрев на карту, - призналась я.
   - Вот как... Уезжала бы ты отсюда поскорее. Здесь люди диких провинциальных порядков, девушкам опасно появляться одним на улицах, тем более ведьмам. Вас здесь вешают, жгут и режут каждый день на главной площади, - назидательно поведал он.
   - А что ты сам здесь делаешь в таком случае?
   - Как ни парадоксально, но здесь продают лучшие драконьи камни во всем Скаханне! Здешние места очень богаты на растительные и минеральные ингредиенты для зелий, сама земля здесь пропитана совершенно особенной энергетикой. Все маги слетаются сюда... большинство из них, к сожалению, в этой земле и остаются. Кто-то тут придумал забаву резать колдунов, и с тех пор местные жители нас и за людей-то не считают. Антимагического порошка здесь целые барханы, вот горожане и творят, что захотят... Проще говоря, хуже места ты не могла найти, чтобы заблудиться.
   - Я вообще очень везучая, - вздохнула я. - Но, кажется, умею уже достаточно, чтобы постоять за себя.
   - Самонадеянность - враг любой ведьмы, - продекламировал Тимьян. Мы продолжали шагать по мощеной улице. - Любому молодому магу всегда поначалу кажется, что он всемогущий человек, высшая раса, пока однажды его не измарают в грязи по самые уши и не заставят хлебнуть собственной крови! И чем больше ты знаешь и умеешь, тем тяжелее каждый раз осознавать свою беспомощность перед обыкновенной грубой силой. Антимагический порошок, всего одна щепотка, и все твое могущество, взращиваемое годами тяжелой учебы, улетучится! Тем хорошо быть мечником, что умение не уйдет никогда, только если руки отрежут. А магом быть непросто, если ничего больше не умеешь, кроме как колдовать. Я вот еще и оборотнем родился, мне повезло.
   - Оборотнем? - заинтересованно смотрю на Тимьяна.
   - Я росомаха, - охотно поделился он. - Скажи, зачем ты приехала в город, если не знала о местных чудо-лавках?
   - Переночевать и заработать, - пожимаю плечами. - Как обычно.
   - Заработать?
   - Я продаю зелья и порошки, полезные в хозяйстве.
   - Так значит ты все же училась в академии! А в какой именно?
   - Не училась я ни в какой академии, - вздыхаю. - Но у меня был хороший учитель. Лучший, наверное.
   - Так ты еще и незаконно распространяешь магические товары! - колдун присвистнул. - Ну ты даешь! Сунуться в город, полный ненавистников магов, рыцарей Ордена и белых сов, будучи ведьмой-преступницей! Да этот город - просто курорт для больших парней с острыми мечами!
   - Я не знала об этом...
   - Конечно, таких вещей на придорожных указателях не пишут и на карте не обозначают знаками "Осторожно ведьмам!", - вздохнул он. - Глупая девочка, теперь я не могу просто взять и бросить тебя одну! Боюсь, мы не расстанемся просто так, ты побудешь со мной пару дней, пока я не закончу свои дела, а потом мы вместе уедем отсюда.
   - Но у меня здесь есть знакомый, - возразила я. Несмотря на всю доброту этого мага, мне не хотелось оставаться с ним. Так я ничего не продам и тогда вообще неизвестно, как я буду жить всю следующую неделю! Денег-то совсем не осталось.
   - Знакомые?
   - Да. Мы договорились встретиться с ним на главной площади сегодня...
   - А что за знакомый?
   - Он тоже оборотень, кстати. Его зовут Леопольд и он превращается в медведя.
   - В медведя!? - Тимьян округлил глаза. - Большая редкость! Я знавал в своей время оборотня-леннайя, который превращался в белого тигра... что это была за личность!... Скажи, а могу я познакомиться с твоим приятелем?
   - Даже не знаю... На самом деле он мне не совсем приятель, - отвечаю, красиво замявшись. - Он мой жених и он до ужаса ревнивый... не выносит вида мужчин рядом со мной, тут же звереет. Буквально.
   - Вот как, - нахмурился маг. - Что же он тебя бросил этим стражникам?
   - Он был за стенами города. Мы расстались пару месяцев назад: у него умирала мать, жившая здесь. Он уехал к ней и я, как только освободилась, поехала за ним... Мы планируем вскоре заработать на красивую свадьбы, - мечтательно вздыхаю. - Если бы не вы, я даже не знаю, как смотрела бы Лео в глаза, он ждет меня уже полчаса, страшно волнуется, наверное!...
   - Хорошо... - кивнул маг, подумав о чем-то своем. - Раз так, позволь, я провожу тебя к твоему защитнику.
   - Буду благодарна!
   Мы добрались до площади, по пути болтливый архимаг рассказал мне про великую Тангейскую академию магии, где преподает уже лет двадцать, со времен Войны Богов, в которой, разумеется, участвовал и был тесно знаком со всей братией.
   - Ты не поверишь, но я знаю Люку, Маури, Кудеяра и еще парочку, - улыбнулась я. - Скоро у меня будет целая коллекция из рукопожатий с героями Войны Богов!
   - Маури? - зеленые глаза мага широко раскрылись. - Как она? Я давно о ней не слышал.
   - У них с Люкой дети, - охотно поделилась я. - Они выглядят счастливыми.
   Про Кудеяра Тимьяну было слушать не очень интересно, только потом я вспомнила, что полукровка с матерью здорово потрепали Тангей несколько лет назад и поэтому царевича не взяли в академию. Не взяли даже при знакомом архимаге, который вполне мог замолвить словечко - похоже, тут серьезная политическая обида.
   Пока шли, Тимьян охотно болтал о своей любимой академии и по словам это было лучшее место на свете. Молодые колдуны, переворачивающие вверх дном всевозможные теории, лишь бы открыть что-то свое, ведьмочки с их жаждой экспериментов, столетние преподаватели с душами пятнадцатилетних мальчишек... Про себя я решила, что обязательно попробую поступить в такую, хотя бы ради пресловутой лицензии.
   Наконец, мы дошли до площади, там уже полчаса как метался Леопольд, изнемогая от тревоги. Завидев меня и Черта, оборотень бросился ко мне и сгреб в объятия.
   - Вот ты где! - воскликнул он так, что Тимьян, до сих пор сомневающийся в моих словах, окончательно поверил в байку про жениха. - Я так волновался! Что тебя задержало?
   - Проблемы с пошлиной, - объяснил маг, стоящий неподалеку.
   Леопольд окинул его недоброжелательным взглядом.
   - Ты кто такой? - нахмурился оборотень.
   - Я всего лишь помог Бэйр пробраться в город, а потом решил, что надо бы довести дело до конца и сдать прямо тебе в руки, - миролюбиво объяснил маг. - Теперь, вижу, все в порядке, и я могу идти. Береги свою невесту, парень, люди ведь разные бывают!
   Тимьян махнул нам на прощание своим посохом и скрылся в толпе.
   - Невесту? - Леопольд с улыбкой посмотрел на меня. - С каких пор мы помолвлены, Бэйр?
   - Мне просто нужно было убедить его, что у меня есть защитник. Этот маг хотел оставить меня при себе, чтобы со мной ничего не случилось! Пришлось соврать, будто у меня тут есть жених и что он медведь.
   - Я - медведь!?
   - Первое, что пришло в голову.
   - Пф, обычно меня все в первую очередь сравнивают с крысой, а тут медведь... росту! - улыбнулся Лео. - А что там произошло с пошлиной?
   - Ничего особенного, просто два придурка...
   - Совсем ничего? - Леопольд странно на меня посмотрел. - И стал бы архимаг вмешиваться, если бы ничего такого не произошло!
   - Они хотели забрать все деньги, у них был антимагический порошок. Боюсь, если бы Тимьян не подоспел, меня бы ждали большие неприятности, - призналась я, не выдержав требовательного взгляда оборотня.
   - Они лишили тебя магии, чтобы забрать деньги!? - вспыхнул он. - Если бы я там был, от них бы мокрого места не осталось!...
   - Тише, тише, все ведь обошлось! - я поспешила успокоить разозлившегося Леопольда. - Забудь об этом.
   - Ладно, пойдем, - нехотя согласился оборотень. - Летая сверху, я обнаружил место, где можно попытаться найти покупателей для твоих зелий.
   С этими словами оборотень взял Черта под уздцы, чтобы я не тащила за собой вредного коня, и пошел вон с главной площади. Я последовала за ним.
   Мы шли долго, почти час, и за это время почти не говорили, а если говорили, то только о предстоящей работе. Леопольд сегодня решил взять все на себя, ему куда больше, чем мне, нравилось разговаривать с покупателями. Я не стала возражать, так как не чувствовала в себе никакого желания много и радостно болтать о своих товарах перед хмурыми рожами случайных прохожих. Хотя при этом я понимала, что с Леопольда станется спороть какую-нибудь чушь в самый ответственный момент и спугнуть тем самым наши деньги, но на этот риск я была готова. По крайней мере сегодня.
   Мы пришли в самый грязный квартал города, где собирались разношерстные шайки и их клиенты. Запах здесь стоял отвратительный, под ногами можно было увидеть не только гниющую еду, но и труп какой-нибудь крысы, а то и вообще собаки или лошади, с канализацией тоже особенно не заморачивались.
   Дома здесь стояли невысокие, каменные, с грязными стенами и не менее грязными жильцами. По одним звукам вокруг можно было понять, какая музыка должна быть в аду. Из одного окна шла ругань и битье посуды, из другого слышалась драка с переламыванием костей и выбиванием зубов. Из одного тупика, мимо которого мы проходили, доносились стоны рожающей женщины и оттуда же визг работающей проститутки...
   В каждом городе, где я побывала за время жизни без рыцаря, я находила один такой квартальчик с улицами шириной в один метр, грязными домами и помойкой на дорогах. Наверное, в этом мире был такой порядок: в каждом городе должна быть своя свалка для отбросов общества. Здесь находили приют бедняки, которых не пускали в верхний город, разбойники и плуты, темные маги и лекари, готовые за пару золотых провести самые жуткие операции. Так же здесь можно было встретить людей, расхаживающих в темных плащах с капюшонами, надвинутыми по самый нос. Такие личности шли, как будто остерегаясь чего-то, часто оборачивались, или, наоборот, шагали уверенно, как хозяева этих мест. Это были люди, имеющие средства для запрещенных услуг, которые можно было получить только в подобных местах.
   Неизвестно, почему стража не наведывается в подобные кварталы. Возможно, у них на этот счет есть какой-нибудь особый приказ от начальства, получившего особую плату.
   Дойдя до улицы, где обычно устраивались маги, мы с Леопольдом свернули на право и пошли по дороге, ведущей к верхнему городу. Нам нужно было место между, так сказать, двумя мирами.
   Когда такое место было найдено, мы обосновались в одном из тупиков в переулке.
   Раскрыв специально оборудованную сумку на седле Черта, я протерла склянки, чтобы блестели, и стала ждать. Леопольд встал ближе к улице, по которой, как рыбы по течениям реки, косяками текли люди.
   Тупик, в котором мы обосновались. Был под достаточным углом, чтобы нас заметили те, кому это было надо. И минуты не прошло, как из толпы вынырнул толстенький вороватого вида паренек и устремился к нам, поблескивая глазками сквозь круглые очки.
   - Ведьма, надо же! - с восторженным придыханием сказал он, посмотрев сначала на склянки, потом на мой посох, и только после на меня. - А что продаем?
   - Смотря что вам нужно, - таинственно сказал Леопольд, приближаясь к покупателю в своей любимой манере, когда одно движение плавно перетекает в другое.
   - Хм... А есть ли что-то, чего не найдешь в верхнем городе?... Ну, вы понимаете, - паренек посмотрел на меня поверх очков.
   - Говори, что нужно. Если этого не будет, я приготовлю. За отдельную плату, естественно, - отвечаю, получше закрывая лицо шарфом.
   - Ух-ты! - он чуть не подпрыгнул от переизбытка чувств. Видимо, сам факт того, что он говорит с настоящей "темной" ведьмой, приводил странного мальчика в восторг. - Так ты все умеешь?
   - Умею больше, чем ты знаешь. Так что нужно?
   - Ну мне... эээ... Можно бы... кое-что такое особое... для...
   Он замялся и начал стремительно краснеть. И пары секунд не прошло, как наш покупатель стал малиновый. Он смотрел в землю, мял пальцами краешек своей бархатной курточки и вообще не знал куда себя деть от смущения.
   - Ну вы понимаете, для чего... - он с надеждой глянул на меня.
   - Нет, не понимаю, - качаю головой.
   - Но как же!... Мне нужна маленькая бутылочка такая... с желтой прозрачной жидкостью... пахнет она еще так противно!...
   Мы с Леопольдом переглянулись и едва сдержались от того, чтобы не заржать в полный голос. Черт все же не сдержался и в самом деле начал заливисто ржать, колотя копытом о землю.
   - Что это с ним?... - удивленно спросил паренек, указывая на коня.
   - Он болен и у него припадок. Не волнуйся, это скоро пройдет, - с каменным лицом ответил Леопольд. - А какое действие должно быть у той прозрачной желтой жидкости?
   - Ну...
   Парень опять покраснел и замолчал.
   - Для волшебных снов? - догадываюсь наконец.
   - Ну да...
   - Детям младше двадцати такие вещи не продаю.
   - Но мне уже есть двадцать!
   - И кто может это подтвердить? Есть документ из оконченного училища или гимназии?
   - Я же у вас документы не спрашиваю! - возмутился паренек.
   - Для продажи зелий нет ограничений в возрасте, а для покупки есть, и это не я придумала.
   - Ну, ладно, ладно! Тогда давай сюда две склянки с жиросжигающим, - пробубнил он, нахохлившись.
   Ни говоря ни слова, я вынула из сумки две последний склянки с этим зельем и вручила пареньку. Семь серебряников оказались у меня в кармане.
   - Ух-ты, надо же! Мы сегодня спим в кроватях, - радостно потер руки Леопольд, когда довольный покупатель ушел. - Странно, в этом городе так много товаров для магов, но магических зелий и порошков почти нет, за них можно требовать побольше и все равно ведь купят!
   - Потому что маги только и успевают, что приобрести что-нибудь из ингредиентов, а потом колдунов, еще толком ничего не сваривших, отлавливают и казнят, - хмыкнула я. - Тимьян мне многое рассказал про этот город и, думаю, ему не было нужды врать, - украдкой выглядываю в проход, из которого виднелась улица верхнего города. Пока никого подозрительного там не было, но мало ли... - Здесь полно инквизиторов и рыцарей, а большинство жителей с молоком матерей впитали ненависть к магам.
   - Значит, надолго мы в этом выгодном местечке не останемся, - расстроился оборотень.
   - Увы.
   Мы простояли еще минут пятнадцать, и к нам подошел второй покупатель. Этот выходил из нижнего города и был в темном плаще.
   - Приветствую, - здороваюсь с ним... с ней.
   Женщина на меня не обратила никакого внимания, она стала изучать прикрепленную к седлу бумажку с названиями, свойствами и ценами имеющихся зелий.
   - А ты, ведьмочка, способна на заказ варить или только перепродавать чужое, по дешевке купленное? - надменно спросила она.
   - А что желаете? - вежливо спросил Леопольд, улыбнувшись. С женщинами всегда работал он.
   - Не с тобой говорят, муха назойливая, - презрительно бросила ему женщина. - Ну так что?
   - За отдельную сумму варю все, что угодно.
   - Четыре золотых за две порции средства для... гхм... усовершенствования кожи лица.
   - Могу я взглянуть на лицо, которое надо совершенствовать? - отвечаю, закатывая глаза. Хорошо, что эта старая карга не видит меня. - В зависимости от срока действия зелья и количества черт, требующих "усовершенствования", я выберу наиболее подходящий рецепт и, следовательно, цену.
   - Я не стану открывать лицо! - возразила дама. - Я имею на это право. Сделай, то что я попросила, милочка, или я найду другую ведьму!
   - Хотя бы назовите свой возраст. Я должна понимать, с чем работаю.
   - С чем!? С кем, хамка бессовестная, с кем ты работаешь! Я не вещь, я куда выше тебя стою, вошь нищая! - воскликнула оскорбленная грымза. - Так ты сделаешь или нет!?
   - Леопольд? - смотрю на оборотня.
   Тот кивнул и превратился в кошку.
   - Можете взять его на руки? Ему достаточно будет одного взгляда под капюшон, и никаких проблем с уточнениями больше не возникнет, - объясняю, стараясь сохранить вежливый тон.
   - Ладно, - нехотя согласилась дама и взяла на руки ласкового котика, который тут же начал мурлыкать и тереться лбом о руки в перчатках.
   Это средство мы придумали специально для подобных дамочек. Почему-то все они, как на подбор, любят кошек.
   Поглядев на лицо под капюшоном, Леопльд спрыгнул на землю, стал человеком и быстро записал карандашом в специальную тетрадку для заказов все необходимое.
   Посмотрев на написанное, я прикинула пару моментов и сообразила, что требуется.
   - Готовить две порции этого крема я буду часа два, все ингредиенты имеются. Подойдите сюда через это время, и я отдам вам ваш заказ. Цена: двенадцати золотых за две порции. Но вам их хватит на три месяца, если будете пользоваться так, как напишу в памятке, к тому же после длительного использования кожа сама по себе выравнивается, - объясняю, составляя в уме необходимые схемы.
   - Задаток требуется?
   - Нет, ничего не нужно. Все после того, как получите зелье. Но учтите: не придете через два часа, я могу отдать из кому-то другому.
   - Договорились.
   Женщина ушла.
   - И как таких земля носит? - поморщился от отвращения Леопольд. - Куда ей в ее семьдесят зелья использовать!? Ты бы видела, что там под капюшоном! Это настоящее чудовище!
   - Может, она просто боится классического омоложения через магию. Стареть-то никому не хочется, а идти под руки мета-мага очень опасно, - пожимаю плечами.
   - Хах, повезло нам с тобой! - улыбнулся Лео. - Мы никогда не состаримся.
   - Ну да, - улыбаюсь. - Ладно, я пойду готовить зелье для нашей леди, а ты работай дальше.
   Вся моя своеобразная кухня помещалась в двух небольших сумках: уменьшенные магией тюки самой разной травы, склянки пустые и склянки с разными жидкостями, половники, пара котелков...
   Отыскав нужные ингредиенты, выудив котелок и половник, я устроилась между Чертом и стеной тупика, чтобы меня никто не видел. Продавать зелья в переулке - еще куда не шло, но варить их на глазах у стражи - это верное самоубийство. Потому я их варила тайком, прикрываясь здоровой лошадиной тушей. Умно ли я поступаю? Нет. А что делать?
   Леопольд превратился в полукровку на подобии Кудеяра и стоял перед сумкой с зельями, расставив ноги на ширину плеч и сложив мускулистые руки на груди. Таким образом Лео загораживал меня и наш товар от стражи, которая за последние десять минут уже два раза проскользнула по улице. Когда кто-то слишком внимательно нас разглядывал, оборотень сгибался, хватаясь за гриву Черта, и делал вид, что его рвет. Могучая спина по-прежнему загораживала сумку, меня не было видно за конем, прохожие видели путника, который шел по нижнему городу и под конец не вытерпел запаха и свернул в переулок, чтобы не извергать съеденное на дорогу. Ничего особенного в этом не было и люди тут же отворачивались.
   Впрочем, кое-кто все же замечал условный значок, который был нарисован черной краской на седле Черта и понимал, что неспроста юноша стоит в этом переулке.
   Пока я занималась варкой не самого простого зелья, к нам подошло человек пятеро, трое из них купили готовый товар, обогатив нас на два золотых и тридцать серебряников, один просто раздраконил своим хамством Леопольда, а пятый оставил заказ на несложное зелье от облысения.
   Через два часа, минута в минуту, прибежала женщина за своим омолаживающим. Она понюхала еще теплый товар, запустила в крем палец, а потом, кажется, облизала. Ох, если бы она знала, из чего делается это чудо косметологии, она бы этого не делала! Не скрывая довольства, заплатила мне не десять, а все двенадцать золотых.
   Не веря в удачу, я, вся взмыленная и усталая, но счастливая, принялась за второе зелье. Оно было готово через полчаса и за это время к нам подошло еще два покупателя. Один решил что-то заказать, но я сказала, что сегодня уже ничего сварить не получится, и он ушел. Второй купил одни духи, привлекающие женщин, оставил нам сорок серебряников, и ушел, довольный покупкой. Потом вернулся заказчик зелья от облысения, всучил мне золотой и убрался.
   Было уже семь часов вечера и мы с Леопольдом, оголодавшие и уставшие за день, довольно рассуждали о том, где будем ночевать, что есть и кто из нас первый пойдет в теплую ванну, которой мы не видели уже полторы недели.
   Пока мы рассуждали, к нам подошла одна покупательница. Она несла большую корзину с овощами и, видимо, наткнулась на нас случайно. Когда она нас заметила, почти побежала следом.
   Это была грузная румяная женщина с черной косой вокруг головы и живенькими серыми глазками.
   Она мне почему-то с первого взгляда очень понравилась и про себя я решила, что непременно сделаю ей скидку просто за то, что она первый приятный человек, подошедший ко мне за этот день.
   - Приветствую, госпожа колдунья, - улыбнулась она мне, слегка склонив голову.
   - Здравствуйте! - улыбаюсь в ответ, хотя моей улыбки она все равно не увидела. - Что вам угодно?
   - Мне бы средство согревающее... у меня сынок пары месяцев простудился. Сами мы теплый эль пьем, а ему-то кроме молока ничего нельзя, а слишком горячее тоже не хорошо будет...
   - Ребенок заболел? - мы с Леопольдом удивленно переглянулись.
   - Почему же вы к нам обратились, а не к лекарю?
   - Я здешним лекарям дитя свое не доверю, - нахмурилась женщина. - Оно у меня... со способностями. Дикие колдуны они, несмотря на сплетни, добрее, чем те, что к казне городской присосались: эти конкурентов еще с младенчества изводят.
   - Тогда пойдемте к вам, я лучше сама на ребенка посмотрю. Позволите?
   - Конечно... вы так добры!
   Мы с Леопольдом быстро собрались и пошли за женщиной. По пути она рассказывала нам о себе.
   Удача улыбалась нам, незнакомка оказалась владелицей небольшой гостиницы. Как старшая дочка и наследница, Женива получила гостиницу год назад от старухи-матери и сразу после смерти той вышла замуж за первого посватавшегося, бондаря, который давно уже глаз положил на Жениву и на ее наследство. Муж оказался хорошим человеком, добрым и работящим мужиком, Женива полюбила его и жили они душа в душу, как и полагается. Но семь месяцев назад, когда женщина была уже беременная, в гостиницу к ним пришел колдун в темной мантии и ему показалось, что ему подали испорченную еду. Тогда он из прихоти осыпал проклятиями хозяйку гостиницы, где его "пытались отравить", и ушел. Женива не придала этому значения, но теперь очень испугалась, потому что ее мальчик неожиданно заболел.
   Мы дошли до хорошенькой небольшой гостиницы с цветочками у каждого из круглых окон. По дороге мы уже договорились, что снимем у нее комнату по обычной цене и возьмем ужин, потому сразу оставили Черта в стойле. Пока Леопольд занимался Чертом и нашей поклажей, Женива повела меня к ребенку.
   В этой гостинице, как и во многих, на первом этаже располагалась кухня, обеденный зал и несколько небольших комнат для гостей, а на втором этаже находились комнаты хозяев.
   Детская находилась в правом крыле здания, это была небольшая комнатка с детской кроваткой, шкафчиком и столиком для пеленания. От одного угла под потолком до середины противоположной стены проходила веревка, на которой сушились пеленки и одежка ребенка.
   Войдя внутрь, я с ужасом для себя поняла, что до это этого момента никогда не видела маленьких детей. То есть вообще никогда... ни одна из памятей не откликалась на мысли о верещащих беззубых карапузах. Конечно, я знала, как они примерно выглядят и что из себя представляют, Кудеяр мне многое рассказывал о них, пока я проходила курс основ общей лекарской магии, но вот так, на практике, я еще никогда не сталкивалась с младенцами...
   - Эмм... могу я руки где-нибудь вымыть? - неуверенно спрашиваю у Женивы, которая подбежала к кровати.
   - Да, там тазик с теплой водой. Зачерпните ковшиком и полейте на руки над ведром.
   Я сделала, как она сказала, закатала рукава не самой стерильной в мире рубахи и, сняв шляпу, пошла смотреть на ребенка.
   Облик этого странного существа поразил меня так, как не поражали дракон, Хаарь и исписанное татуировками тело Арланда вместе взятые!
   Розовый комочек, когда его вынули из кровати и положили на столик, хотел заплакать и весь сморщился, высунул язык и надул пузырек из слюней, но потом увидел меня и так сильно удивился, что даже рот открыл, глазенки выпучил и плакать передумал. Я удивилась не меньше ребенка, и мы с минуту смотрели друг на друга, пытаясь понять, что за чудовище находится напротив и так странно пялится.
   - А вы еще молоды, - улыбнулась женщина, посмотрев мне в глаза, которые наполовину закрывала густая черная челка. - Своих-то нет, пади?
   - Д-да... - отвечаю, решив не говорить, что я вообще впервые вижу младенца.
   У меня вдруг появились дикие мысли о том, что у меня может быть такой же... что однажды я буду с мужчиной, а потом через пару месяцев у меня начнет расти живот... а потом я буду рожать... и у меня будет такой же розовый комок, пускающий слюни... и я не избавлюсь от него никогда в жизни, он будет расти у меня на глазах, называть мамой, а потом сам станет еще одним человеком, таким, как я сейчас, и уйдет в свою жизнь...
   Эти мысли так поразили меня! Раньше я никогда не думала о том, что мне придется рожать, что из моего красивого смуглого живота когда-нибудь выберется новый человек, а, может, и не один...
   И чем больше я вдумывалась в это, тем больше понимала, что я не готова быть матерью и даже не хочу этого, что это не мое и что я вообще не приспособлена к подобному делу.
   Придя в себя, я осторожно, как к атомному реактору, подошла к ребенку и, так и не поняв, с какой стороны за него взяться, решила для начала просто просмотреть кружево.
   Благодаря урокам Кудеяра я с первого взгляда определила, что мальчик действительно средней силы маг, который возможно будет уметь успех в лекарском деле или в садоводстве. Кроме отклонения в ауре, свидетельствующем о магических способностях, я не увидела ничего подозрительного.
   - Никакого проклятия нет, это обыкновенная простуда. Может, в комнате есть сквозняк? Я сварю легкий прогревающий отвар и смешаю вам порошок, который вы будете сжигать в комнате по грамму в день, чтобы малец дым вдыхал. Скоро он выздоровеет и иммунитет у него укрепится.
   - И это вы поняли, только посмотрев на него? - поразилась Женива.
   - На его кружево, - киваю, продолжая вглядываться в молодое плетение. - Маги многое могут по нему понять. Кстати, он у вас и правда колдун. Будущий лекарь или флорист... садовник, то есть. У него предрасположенность к живым потокам.
   - Вот как! - всплеснула руками женщина и, улыбаясь, взяла детеныша на руки. Малец пискнул и прижался к мамкиной груди. - Ну и хорошо! Будет у нас с цветочками дружить!... Кто с цветочками будет дружить?... Ха-ха!
   - Ну... я пойду, - неуверенно спрашиваю, хватая шляпу. - Ничего, если я в комнате отвар варить буду или мне лучше на задний двор пойти?
   - Да можете вообще на кухне, если там вам удобно будет! - кивнула женщина. - А об оплате можете не беспокоиться, мы с мужем не поскупимся.
   - Какая плата!? Бросьте! Для детей все бесплатно, - отмахнулась я и вышла.
   Найдя на первом этаже нашу с Лео комнату, я похватала из сумки необходимые ингредиенты, котел, половник, ступу и пестик, и отправилась на хозяйскую кухню, где меньше часа готовила все необходимое. Всучив отвар и смесь из трав Жениве, я вернулась в комнату, где Леопольд изнывал от тоски.
   - Ну как? - спросил он, убрав ото рта флейту.
   - Все в порядке, детенышу ничего не угрожает. Ты уже заказал ванну?
   - Да. Сказали, что бадью наполнят через полчаса.
   - Красота! В теплой водичке покупаюсь... - обрадовано вздыхаю, потягиваясь и вместе с тем стаскивая с лица до смерти надоевший пыльный шарф. - Тогда пошли ужинать, я голодная, как Дейкстр!
   Мы вышли в обеденный зал, где нам быстро принесли корзинку теплых булочек с вазочкой масла и нарезкой колбасы, грибную похлебку и мясо с жаренными овощами напоследок. Мы с Лео приняли эти угощения так, как будто это было первое, что нам дали за годы голодовки!
   Сегодня мы могли позволить себе попировать: выручили мы столько, что хватило бы на неделю жизни в гостинице и на парочку ингредиентов, из которых я точно могла бы сварить и продать несколько дорогих зелий!... Эх, если бы этот город не был таким опасным, мы могли бы здорово заработать здесь, но, увы, завтра вечером нам нужно будет уходить, а не то еще нарвусь на неприятности со стражей.
   После сытного ужина мы с Лео отправились в комнату. Решено было, что он будет мыться первый, так как он вообще себя уже вылизал и ему просто хочется погреться в теплой воде, а я своими шампунями вспеню всю воду, окрашу ее в ярко-синий и мыться после меня будет невозможно. Я не возражала.
   Пока Леопольд отмокал в бадье в умывальной, я приводила себя и свои вещи в сумке в порядок. На меня напала мания порядка и мне захотелось, чтобы одежда была разложена аккуратно, чтобы ночная рубаха не была мятой, и чтобы в сумке с зельями все было разобрано по кармашкам и отделениям.
   Когда я закончила, из умывальной выскочил счастливый оборотень с мокрыми волосищами, с которых стекали реки воды. Обругав Лео за то, что опять не вытер голову, я сама шмыгнула в умывальную и заперлась там с родными баночками-скляночками, предвкушая долгожданное купание.
   На радостях я просидела в умывальной до полуночи, время от времени самостоятельно подогревая воду. Когда я вышла, Лео в комнате не было, он куда-то ушел.
   Пожав плечами, я завалилась на свою кровать и стала читать дневник Маггорта, пока глаза не начали слипаться. В конце концов я уснула, так и не дождавшись возвращения оборотня.
   Одержимая с Равнин
   Утро началось для меня в одиннадцать утра. С трудом продрав заспанные глаза, я осмотрелась вокруг и с радостью отметила, что я не в лесу, а в самой настоящей кровати. Это здорово подняло настроение для начала.
   Лео вернулся и еще спал, и я не стала его будить: пусть отоспится в кровати, пока есть возможность. Умывшись и приведя себя в порядок, я вышла в обеденный зал, где попросила себе завтрак. Через пятнадцать минут мне принесли яичницу, кусок вишневого пирога и стакан кефира, за едой я рассуждала о том, чем сегодня займусь.
   Зелий осталось немного, скоро нужно будет варить новую партию. Сегодня все распродам, куплю ингредиентов и, когда уеду из города, сварю в лесу все необходимое. Надо бы на этот раз карту Черту доверить, кажется, он в них лучше меня разбирается...
   - Госпожа ведьма! - из мыслей меня выдернула Женива, вставшая у моего стола.
   - Оу... доброе утро! - я улыбнулась ей, учтиво коснувшись пальцами полей шляпы.
   - Знаете, ваш отвар очень помог! У него из носика больше не течет и в горлышке не хрипит, - умиленно рассказала она.
   - Ну и ладненько, - улыбаюсь.
   - А вы ведь не заняты сейчас?
   - Да нет пока... - немного удивленно отвечаю.
   - Вы в городе надолго? - хозяйка села на стул напротив меня, расправив руками аккуратный желтый фартук с цветочками.
   - Сегодня уже уеду. Думаю, оставлю вещи до обеда, а потом вернусь, поем и освобожу вашу комнату.
   - А куда вы с другом путь держите? - спросила она опять.
   - Не знаю пока. Мы птицы вольные, куда ветер подует - туда и полетим. А почему вы спрашиваете?
   - Да вот я все думаю, чем мне вас отблагодарить! Ведь денег вы не принимаете, сами вчера сказали, а отпускать вас без благодарности было бы, простите, свинством настоящим!
   - Знаете, еще один кусочек этого вашего вишневого пирога был бы лучшей благодарностью, - усмехаюсь.
   - Тогда я вам персонально в дорогу напеку, хотите?
   - Ну... если вы настаиваете...
   - Настаиваю! Ну и чудесно! - заулыбалась Женива, аж зарумянившись от удовольствия. Но потом улыбка пропала с ее лица, а в глазах появилось беспокойство. - Только вот... госпожа ведьма, может, не стоит ехать вам так скоро? Небось не слышали новость-то...
   - Какую новость? - любопытство проснулось мгновенно, как ищейка, почувствовавшая запах кролика.
   - В округе зверь бешеный объявился, - зашептала женщина, округляя глаза. - Говорят, сегодня утром стражников с южной стены загрыз, да как страшно! Разорвал их всех и частями на дороге перед воротами раскидал! У того, кто этот кошмар первым увидел, заикание началось, а у его жены, говорят, поросенок родился... но это уж неправда, это уж наболтали... А сказать-то я то хочу, что вам, госпожа ведьма, лучше повременить с отъездом. У нас в городе магов не любят, ну да я вас у себя спрячу, а то в лесу опасней сейчас, чем в городе-то!
   - Стражников с южной стены? - я ушам своим не поверила.
   - Ну да. Им вообще, говорят, не везло вчера: на пост вступили, так сначала какой-то сумасшедший маг на них накинулся, а ночью вот, зверь нагрянул... Ах, как это все страшно! - воскликнула, прижав руки к губам. - И отдавай после этого детей на службу! Живешь так, выполняешь долг, а потом даже не враг, а зверь безмозглый тебя задерет... Бедные, бедные мужики, у них ведь и семьи одни могли остаться!
   - Ну... насколько бедные эти мужики и насколько они не заслуживали такой смерти, мы не знаем, - говорю, с трудом сдерживая радость в голосе. - Я лично слышала, что вчера эти двое издевались над одинокой девушкой, и если бы не тот самый маг, о котором вы говорите, они бы навредили бедняжке...
   - Откуда вы это слышали?
   - А та девушка была ведьмой, я ее вчера еще утром встретила, и мы с ней разговорились, как соратницы.
   - Ведьмой?... Ох, уж простите, ну так эти-то известные вруньи! - Женива аж всплеснула руками и нахмурила свои широкие темные брови. - У меня они не раз останавливались в гостинице, так такое мне городили... Вы первая такая воспитанная и благоразумная колдунья!
   - Ведьмы разные бывают, разных порядков и воспитания, - пожимаю плечами. - Знаете, я учту то, что вы сказали, и подумаю... может, и правда стоит задержаться здесь ненадолго. Но сейчас мне пора, надо на жизнь зарабатывать.
   - Ага... слушайте, а, может, не пойдете вы опаять в подворотни эти? - вдруг предложила она. - Опасно в подобных местах такой юной особе сутками крутиться... А мы тут с мужем еще подумали... Извините, что я так навязываюсь, но не легче ли вам было прямо здесь, у нас в гостинице торговать? И вам покупатель, и нам клиент. Я табличку напишу и на доску объявлений повешу: ее постоянно разглядывают, не поселился ли маг какой. Ну так к вам прямо в комнату ходить будут за зельями!
   - Ой... это было бы замечательно, если честно!
   - Ну тогда так и сделаем! - улыбнулась Женива и встала из-за стола.
   На самом деле, чтобы торговать прямо в гостинице, нужно было заплатить половину выручки хозяину, предоставить лицензию и кучу разных справок... сложно описать, что я испытала, когда меня еще и спрашивать стали, не слишком ли это предложение навязчиво со стороны хозяев!
   Закончив с завтраком, я отправилась в комнату, чтобы сообщить Лео радостную новость, но оборотень еще спал.
   Я тихонько прибралась в комнате, взяла из сумки листочек с ценами, названиями и описаниями зелий, захватила трубку с табаком, и вышла из комнаты, прикрыв дверь.
   Листок с описаниями зелий я оставила у женщины за стойкой, которая занималась распределением комнат в гостинице. Она уже была осведомлена о том, что тут будет торговать ведьма и с готовностью выслушала мои инструкции.
   Я сказала ей, что вернусь до двух часов дня и что пусть все покупатели, которые придут в мое отсутствие, записываются у нее и оставляют свои заказы, а возвращаются за своими зельями после двух дня. А когда проснется мой компаньон, пусть приходят к нему, он ими займется.
   На улице было хорошо, хотя солнца не показывалось из-за затянувших небо серых туч, обещающих скорый дождик. Воздух был свежий и прохладный, что редкость для городов здешнего теплого климата.
   Следуя за приподнятым настроением, я решила отправиться к главной площади и послушать, о чем нынче судачат бабки. Мне хотелось услышать еще что-нибудь про зверя, разорвавшего жадных стражников.
   Я степенно бродила по улицам с трубкой в зубах, не привлекая особого внимания, и слушала, что происходит вокруг. Мальчишки гоняли собаку, баба ругала мужа, ругались торговцы и ремесленники с покупателями, кричали животные... Выцепить из этого гама него что-нибудь членораздельное было не простой задачей.
   Через полчаса гуляний я решила заглянуть в ближайший трактир и поговорить с его хозяином. Они тут были чем-то вроде информбюро.
   Первый трактир, который встретился мне на пути, представлял собой только что выбеленное одноэтажное здание. Оно напомнило мне домик в баварском стиле. Висевшая над входом вывеска в виде белого флага пафосно гласила "Дворец Правосудия". Усмехнувшись такому названию, я вошла в открытую дверь, из которой доносилось степенное гудение мужских голосов.
   Стоило мне появится, как в зале воцарилась тишина и на меня обернулись не меньше пятидесяти голов здоровенных мужиков. Все они были либо в белых мантиях с перьями на плечах, либо в знакомых мне синих рыцарских туниках. Сообразив, куда меня угораздило зайти, я стрелой вылетела из этого трактира, и бросилась подальше, к главной площади.
   То ли мне сегодня потрясающе везло, то ли у рыцарей и инквизиторов не было настроения ловить ведьму, но за мной никто не погнался! Правда, обнаружила я это тогда, когда уже выбежала на главную площадь, где по обыкновению своему уже выстроились в ряды грузные торговцы со своими телегами и расселись по уголкам небритые барды, все как один страдающие тяжелейшим похмельем.
   Побродив немного по площади, я присмотрела несколько лавок с магическими инструментами и ингредиентами. У меня с собой, как и всегда, была небольшая сумка на всякий пожарный и пять золотых, которые я взяла с собой, если захочется что-нибудь купить.
   В итоге, как и ожидалось, я не выдержала и накупила себе пучков трав и прочих ингредиентов на два золотых, новых склянок на пять серебряников и, что было совсем уж кощунством, новую жилетку и рубашку.
   На обратном пути в гостиницу я все же зашла в один из трактиров и, заплатив человеку у стойки за квас на три серебряника больше, выслушала интересующие меня новости. Как оказалось, двух подонков действительно загрыз зверь.
   В час дня я уже была в гостинице, где узнала, что Леопольд так и не проснулся, а у меня набралось целых пять покупателей, один из которых очень настойчиво интересовался моим именем и тем, как долго я пробуду в гостинице. Поскольку о неразглашении этой информации я не просила, женщина у стойки все рассказала обо мне: кто я (ведьма по имени Бэйр, конечно, о пресловутых равнинах я ей говорить не стала) и как долго здесь пробуду.
   Не обратив особого внимания на это известие, я помчалась в свою комнату, готовить к продаже заказанные зелья.
   Оборотень проснулся от звона котелка и половника, сел на кровати и зевнул.
   - Ты что, не спал ночью? - спросила я у него, открывая окно, чтобы густой цветной пар от зелий не задымлял комнату.
   - Очень плохо, - слабо кивнул Лео и опять упал на кровать. Закрыв лицо руками и сжавшись на кровати, оборотень неожиданно жалобно заскулил. - Кошмары всю ночь снились.
   - Ты чего, дружище?
   Я оставила котелок кипеть на волшебном огне и кинулась к Леопольду.
   - Все в порядке? Ты здоров? - не на шутку обеспокоившись, я потрогала лоб оборотня. Высокой температуры не было... что же с ним тогда? - У тебя болит что-нибудь?
   - Ничего не болит...
   Но вид у него был такой, словно он сейчас расплачется! Что же ему там снилось всю ночь?
   Я подозвала к себе волшебный котелок, который благодаря левитации не нуждался в подставке, и стала доваривать зелье, мешая одно рукой, а другой гладя оборотня по седой голове.
   Вскоре Лео успокоился и опять уснул.
   Доварив зелья и разлив их по красивым фигурным бутылочкам, купленным сегодня на рынке, я вышла в зал, чтобы узнать, не пришел ли кто из покупателей за заказом.
   Пришли, как оказалось, двое: старушка за магическим отваром, укрепляющим зубы, и солидный мужчина за зельем от проблем с потенцией. После сразу пришел третий покупатель, который оставлял заказ на шампунь, навсегда меняющий цвет волос, а за ним четвертый, девушка, желающая получить от меня зелье, увеличивающее вероятность беременности. Пятым покупателем была восьмидесятилетняя бабка, желающая провести сеанс вызова духов... полчаса я объясняла старой маразматичке, что не все маги могут вызвать из загробного мира ее сестру, спрятавшую где-то фамильные драгоценности стоимостью в три миллиона золотых. Но старуха слышать ничего не хотела, требовала, чтобы я показала ей свои документы из академии, так как если не могу вызвать дух, то я непременно шарлатанка. Бесполезно было отстаивать свою честь и доказывать, что я простая ведьма, а не некромант!
   Бабка верещала и топала ногами, обзывая меня последними словами. В итоге от поднятого ей шума проснулся Леопольд и без лишних слов вынес ее из гостиницы, оставив верещать где-то на соседней улице.
   Вернувшись, оборотень объявил, что голодный и что хочет есть. Мы стали обедать.
   - Что с тобой с утра было, Лео? - спросила я у него, когда нам уже принесли овощной суп.
   - Да так... спал плохо. Книга была страшная.
   - Ты напугал меня! Раньше с тобой такого не было.
   - Нервы, - пожал плечами оборотень. - А как идет твоя торговля? Смотрю, тебе разрешили продавать зелья прямо здесь.
   - Уже четверо забрали свои заказы, - довольно сообщила я. - Мы обогатились на три золотых, так как из пяти вырученных два я отдала гостинице.
   - А когда мы поедем уже? Не хочу тут больше оставаться. Мне здесь не нравится, - нахмурил серые брови.
   - Думаю, сейчас. Если, конечно, новых покупателей не нагрянет... - улыбаюсь, закончив с супом и блаженно развалившись на стуле. - Хорошо наесться до отвала!
   - Ага... нам, кстати, надо припасов купить. А то у нас ни крупы, ни сухарей, ни сахара даже не осталось...
   И мы с Лео стали обсуждать, как бы распределить наш пополнившийся бюджет с пользой и удовольствием. Книга у нашего умнички уже кончилась и ему нужно было новое чтиво, кроме того, у Леопольда появилась навязчивая идея научиться стрелять из лука, но покупку оружия мы отложили до лучших времен: хорошие луки стоят столько, сколько мы не заработали за эти два самых удачных за последние недели дня.
   Разговорившись, мы заказали еще по две кружки холодного кваса и просидели полчаса, ничего толком не делая. За это время ни одного нового покупателя не появилось, и я думала, что уже не появится, как в обеденный зал неожиданно вбежала знакомая старуха со знакомым пареньком... этому субъекту я вчера отказалась продать зелье для "волшебных снов", с помощью которого можно заказывать любые сновидения. Проблема в том, что на это зелье подсаживаются люди-неудачники со слабой психикой, создают себе жизнь во снах и перестают жить в реальности. Не для детей такие вещи.
   Старуха с донельзя довольной рожей подошла к стойке и спросила, здесь ли еще ведьма. Женщина-консьерж кивнула и указала на мой столик.
   Старуха гаденько ухмыльнулась и поковыляла ко мне, стуча о доски пола своей палкой. Мальчика она зачем-то послала на улицу.
   - Ну так, ягодка моя, не передумала ли бумажки мне свои показать, а? - спросила она, смирив меня взглядом помутневших от возраста глаз и обдав в лицо своим ароматным старческим дыханием.
   - Гхм... А какое вы право имеете их у меня просить? Идите своей дорогой, бабушка, не мешайте мне обедать, - ответила я как можно спокойнее.
   - Ах так, значит!? - она повысила голос, чтобы все в обеденном зале ее, старую дуру, слышали. - Значит, ты подтверждаешь, что никаких справок у тебя из академии нет и ты вообще нигде не училась, крыса!?
   - Уйдите! - прикрикнул на нее Леопольд, ощетинившись.
   - Ах, уйти!? А я не уйду просто так! Темная бестия, потравила столько народу своими зельями, а я смотреть должна!? Я этого так не оставлю! Она должна болтаться на виселице, в костре гореть, лживая продажная тварь!!!
   - Бабушка! - крикнул паренек, вернувшийся в зал. - Бабушка, я привел!
   - О! Господин инквизитор! - старушка бросилась к фигуре в белом, появившейся на пороге вслед за пареньком.
   У меня внутри при виде этой фигуры все похолодело.
   Посмотрев на мужчину с перьями на плечах белой мантии и с огромным мечом за спиной, с железной флягой на поясе и с серебряным кинжалом, я поняла, что влипла, причем, кажется, на этот раз все-таки смертельно...
   - Лео, живо в комнату! Собирай вещи! - шепнула я застывшему в ужасе оборотню и двинула ему под столом по ноге, чтобы очнулся.
   - Но ты... - он непонимающе посмотрел на меня.
   - Живо, я сказала! Ему только я нужна! Собирай вещи и уводи Черта! Я как-нибудь справлюсь...
   - Врешь! Ты с ним не справишься!... - зашипел оборотень
   - Уходи немедленно!!! - прошипела я ему.
   Лео, поняв, что против инквизитора мы с ним одинаково бессильны, кивнул и, превратившись в крысу, скрылся.
   Наш разговор занял не больше нескольких секунд, и никто его не слышал. Инквизитор все это время осматривал зал, а старуха громко рассказывала ему, какие беспорядки я здесь устраиваю, как я хозяйку гостиницы запугала и как людей травлю и обманываю.
   - ...Вот эта змея! Вот она! - кричала бабка, указывая на меня и хватая инквизитора за руку и тяня в мою сторону.
   Инквизитор брезгливо высвободил свою руку в чистой белой перчатке из лапок старухи и, не снимая капюшона, направился в мою сторону.
   Я решила сделать вид, будто я не при чем, и сидела, спокойно похлебывая квас.
   - Она ведьма, она! Заберите ее и накажите, как следует! Стольких погубила, темная! Даже ребенку хозяйки отраву дала, крыса! - вопила бабка.
   - Я разберусь, - осек ее холодный металлический голос. От этого глубокого раскатистого голоса, снежной лавиной прокатившемся по залу, все присутствующие замерли и уставились в мою сторону. Я сама едва сдержала дрожь, побежавшую по плечам, и нервно сделала еще один глоток кваса. - Кто ты такая? - спросил меня инквизитор, дождавшись, пока я проглочу.
   - Жертва старой карги, которой зубы скалить не на кого, - отвечаю спокойно и честно.
   - У меня плохое чувство юмора, - предупредил инквизитор все тем же тоном и голосом и, неожиданно схватив меня за локоть, грубо поднял из-за стола. - Стой прямо, смотри на меня, когда я с тобой говорю, и отвечай на мои вопросы.
   Я встала прямо и посмотрела на слугу закона. Под шляпой он пока не видел, моего лица а, значит, не мог сразу понять, сколько ему дадут братья по Ордену за мою голову...
   - Я честно продаю здесь зелья, можешь спросить у хозяйки гостиницы и у людей, которым я продала снадобья, - отвечаю, всеми силами сохраняя в голосе уверенность. Черт, и как я вообще так влипла?... что же делать?... - Их имена записаны у консьержа. Никто не отравился и не пострадал.
   - Не прячь лицо, - велел инквизитор. - Или тебе стыдно смотреть мне в глаза?
   - Только после тебя, - отвечаю в том же тоне. - Ни в одном законе не написано, что ведьмам запрещено носить шляпы!
   - Договорилась, - подвел итог инквизитор.
   Он взмахнул рукой и сделал странное движение кистью, после которого от меня намертво отшибло магию. После он, не мешкая, схватил меня за руку и, заломив ее мне за спину, прижал к себе в таком положении. Поскольку возражать и сопротивляться я уже не могла, он сдернул с меня шляпу и откинул ее в сторону.
   - Итак, а теперь назови свое имя и академию, в которой училась, - попросил инквизитор тем же спокойным тоном. Он не злился и не раздражался. Просто делал свою работу.
   Называть мое имя не потребовалось. Как только сидящие в зале увидели мое лицо, оно зазвучало на каждом углу, произносимое испуганными шепотками.
   - Сама Бэйр!
   - Бат-тюшки... что делается-то!...
   - Во те-на! При мне заразу Бэйр схватили!...
   - Будет, что внукам рассказать...
   - Бэйр, ведьма с Великих Равнин, - ответила я твердым голосом и обернулась на инквизитора, готовясь к последствиям.
   Но я не получила железным обухом меча в лоб, как ожидала. Он спокойно стоял, не отпуская моей руки.
   Обернувшись, я посмотрела на лицо того, кто закончит мою развеселую жизнь, и обомлела.
   Это был Арланд.
   Сложно описать, что я ощутила в тот момент, когда увидела его. Чувства смешались, а перед глазами все поплыло от радости и удивления... Видеть это лицо теперь, когда я уже почти смирилась с смертью экзорциста, было настоящим чудом!
   Он смотрел на меня с неменьшим изумлением, но отпускать не спешил. Я испуганно ждала, что будет дальше.
   Голоса в зале зашептались. Все ждали хлеба и зрелищ, ведь у них на глазах поймали знаменитую ведьму.
   - Вяжи ее уже, чего ты ждешь!
   - Замолчите, - холодно велел Арланд старухе и смирил ее таким взглядом, что она за сердце схватилась. Зал мгновенно умолк после этих слов. - Бэйр, ведьма с Великих Равнин, ты арестована.
   - Ты ведь не... - я пораженно посмотрела на Арланда.
   - Сейчас я отведу тебя в здание Ордена, - невозмутимо сказал он. - Вещи можешь не собирать, они тебе не понадобятся. И, пожалуйста, не сопротивляйся, иначе я буду вынужден применить силу.
   - Так-то, так-то! - завопила старуха, мерзко захихикав. - Получила, змея!?
   - А вы встанете на учет в Орден, - заметил Арланд, повернувшись к старухе. - Вы лжете, учиняете беспорядки и обвиняете незнакомую девушку в том, чего не было. Правосудие белых сов касается не только колдунов.
   Старуха аж затряслась при этих словах.
   - Да я что же... я ж помочь хотела! Ведьму нашла, работу вашу выполнила!...
   Арланд кинул на нее предупреждающий взгляд, и она тут же замолкла.
   - Бэйр, вытяни вперед руки, - велел мне инквизитор, снимая с пояса серебряные наручники.
   Я настолько ошалела от произошедшего, что послушно вытянула руки, пораженно смотря на Арланда и пытаясь понять, что вообще происходит. Мне не могло даже в голову прийти, что он может навредить мне, но что он, черти его дери, делает?
   - Арланд, что ты задумал? - тихо спросила я, когда мы вышли из гостиницы и двинулись куда-то по улицам, заполненным толпой. Люди, завидев нас, расступались в живые коридоры и начинали пялиться.
   - Я отведу тебя в Орден, зарегистрирую твою поимку и потом отдам на суд совета, - ответил он, и, как я ни старалась найти в его интонациях какой-то особенный намек, ничего не выходило. Его там просто не было.
   - Что ты делаешь, тебе совсем крышу снесло!? Они убьют меня! - я потянула руки, надеясь остановить Арланда, но он резко дернул цепь и я, как собачонка на поводке, побежала за ним.
   - Бэйр, не мешай мне! - процедил он сквозь зубы, оглядываясь на толпу. Новость о том, что схватили саму Бэйр, вылетела из гостиницы вместе со старухой, вокруг нас уже собирались люди. - Иди молча и не усложняй ситуацию.
   Арланд вел меня сквозь толпу собравшихся зевак, не говоря больше ни слова. Я тоже молчала и шла, смотря на пернатую спину инквизитора. Было бы унизительным смотреть в землю под таким количеством взглядом, только и ждущих, как я расплачусь или начну молить о пощаде.
   Вскоре за нами уже увязалась целая процессия, многие забегали вперед, чтобы посмотреть на мое лицо и сравнить с портретом на объявлении "розыск". Такие бумаги, развешенные по всему городу, стали чем-то вроде театральных брошюр с описанием спектакля. Вскоре их перестало хватать на каждого, и они пошли по рукам. Раз за разом голоса из толпы повторяли суммы, назначенные за поимку, а особо умные советовали Арланду убить меня и получить за голову в два раза больше, но инквизитор тут же отгонял таких предупреждающим взглядом, а тех, кто осмеливался бросить в меня чем-нибудь, иной раз укладывал кулаком, специально останавливаясь и находя смельчаков в толпе.
   Мы шли долго и за это время, под гнетом насмешек людей, я впала в апатию. Я не позволяла себе бояться: ведь это означало бы, что Арланд в самом деле охотился за мной все это время! Я не могла в это поверить.
   Однако, на моих руках были наручники, а инквизитор вел меня к зданию своего Ордену. Я не знала, что думать, только надеялась на то, что у него есть какой-то план и он не может мне о нем сказать, пока вокруг столько людей. Я вообще мастер глупых надежд на лучшее... Но думать о том, что Арланд просто оставил прядь моих волос до дня, когда сможет официально начать карьеру с поимки самой разыскиваемой ведьмы, означало расписаться в собственном приговоре. Этого я не могла.
   Здание ордена Белых сов представляло собой большое трехэтажное строение слепящей белизны. С первого взгляда становилось ясно, что это не столько посольство Ордена в очередном городе, сколько тюрьма: большие длинные окна были закрыты решетками, а тяжелые железные двери с трудом могли открыть даже двое сильных слуг.
   Когда мы вошли внутрь и эти двери захлопнулись за нашими спинами, в моих ушах загудела тишина: сюда не проникал шум с улицы. Исчезли не только какие-либо звуки, но и краски. Здесь все было белое, кроме черных лестниц и тяжелых черных дверей.
   Такая резкая перемена плохо на мне сказалась, я почувствовала странное давление и чуть не упала от неожиданно нахлынувшей слабости. Арланд помог мне подняться и дальше вел, поддерживая за локоть.
   Мы поднялись по железной лестнице на второй этаж и там, пройдя по запутанным белым коридорам мимо десятков кабинетов и десятков людей, одетых в белые и черные мантии, добрались до большой комнаты, где за письменным столом сидел старик в белой мантии и с белой бородой.
   - Запомни: не вздумай врать и говори только чистую правду, о чем бы тебя ни спросили. От этого зависят наши жизни, - шепнул мне Арланд, прежде чем войти в раскрытые двери. Я не разобрала смысла его слов, только услышала их звуки. То ли от волнения, то ли от резкой смены обстановки... от чего-то мне было здесь так плохо, что я ничего не соображала.
   Увидев меня, старик за столом вздрогнул. Его лицо вытянулось, а рот сам собой открылся, обнажив железные зубы.
   - Я привел Бэйр, ведьму с Великих Равнин, - спокойно сказал Арланд, положив перед стариком листок с моим портретом и суммой награды.
   - Д-да, я вижу... - кивнул старик, не сводя с меня пораженных глаз.
   - Нам долго ждать? - учтиво поинтересовался инквизитор.
   Старик опомнился, с шумом выдвинул ящик стола и достал оттуда листок с какими-то таблицами. Обмакнув перо в чернила, старик поднял глаза на нас.
   - Назовите имя, инквизитор, - попросил он.
   - Арланд Сеймур.
   - Как давно окончили обучение?
   - Меньше месяца назад.
   Старик посмотрел на него с весьма скептическим выражением лица.
   - Взгляните, - Арланд вынул из железного тубуса на поясе свернутый плотный лист бумаги, на котором большими буквами были написаны его имя и фамилия, а все остальное мелкими, едва различимыми.
   Лист оказался в руках старика и тот внимательно всмотрелся в написанное сквозь круглые очки.
   - Поразительные способности, - одобрительно заметил он. - Давно не было таких одаренных молодых людей. Надеюсь, вы долго прослужите Ордену, - он посмотрел на Арланда.
   Тот никак не отреагировал на похвалу, словно и не слышал слов старика. Черные глаза отстраненно блуждали по белым стенам.
   Старательно вырисовывая буквы, архивариус записал что-то в досье инквизитора, а потом в свою бумажку с таблицей.
   - Я полагаю, этот случай особый, - сказал Арланд, принимая свою бумагу обратно. - Суд нельзя затягивать, и я в праве потребовать, чтобы совет собрался немедленно. И еще: я хочу участвовать в совете на стороне защиты,
   - Да, конечно, имеете право, - кивнул старик. - Подождите в коридоре возле комнаты совета. Думаю, подготовка займет не больше получаса.
   Старик побежал куда-то, а Арланд вновь повел меня по этажам и коридорам. Он не говорил ни слова, а я ничего не спрашивала.
   Единственное, о чем я теперь думала, так это о том, что меня ждет.
   В голову вдруг закралась глупая мысль: интересно, а последний ужин или последнее желание тут есть?... Я бы попросила пиццу, наверное.
   Одумавшись, я тряхнула головой. Нашла время думать о еде!
   Мы остановились возле закрытой черной двери и стали ждать. Я вновь взглянула на Арланда, надеясь, что он подаст мне какой-нибудь знак, но он словно не замечал меня. Его лицо ничего не выражало.
   Взгляд сам собой скользнул на его новую одежду. Белоснежная мантия с перьями на рукавах, украшенная серебряными амулетами, была крепко застегнута, из-под нее выглядывал жесткий ворот рубашки, врезающий в горло. Руки в плотных белых перчатках.
   Несмотря на то, что на городских улицах было пыльно, на одежде инквизитора не было ни пятнышка, а перья, которые должны были бы вылететь от одного трения о ремни ножен, держались, как новые. Заклятие, поддерживающее чистоту и крепость, наверняка было не единственным, наложенным на этот костюм.
   Ни лице Арланда не было никаких следов жестоких страданий или шрамов. Единственное, теперь его белые волосы были убраны в высокий хвост, а не спадали на плечи. От этого он выглядел строже, а черные глаза и брови еще больше выделялись.
   Похоже, экзамены не причинили ему вреда, выглядел он неплохо. Даже лучше, чем в последнюю нашу встречу. Гораздо лучше, чем я сама.
   Подумав о том, как смотрюсь со стороны, я невесело усмехнулась. Положение спасала только новая жилетка!
   Наверное, рассуждать об одежде перед судом инквизиции было не самым подходящим занятием, но что мне оставалось? Я могла прикинуть, насколько мне грустно будет умереть в девятнадцать, могла бы поплакать о Дейке и Лео, попытаться понять, какие нереализованные планы на жизнь заставляют меня сожалеть больше всего... но все это было бессмысленно.
   Я стояла посреди белых стен у черной двери, и голова оставалась совершенно пуста.
   Наконец, из коридоров к нам вышли мужчины в разноцветных длинных мантиях. Тех, кто был в черных мантиях было четверо, еще двое в белых, и только один в красной. Красный отпер дверь и все мы зашли внутрь.
   Люди в мантиях расселись за большой круглый стол, оставив два места - для Арланда и для меня. Когда все было готово, две тяжелые двери в комнату захлопнулись и суд начался.
   - Все мы знаем о деле Бэйр, ведьмы с Великих Равнин, - громко и четко проговорил самый старый из всех присутствующих, одетый в красную мантию. - Я зачитаю преступления, в которых ее обвиняют.
   И понеслась...
   Откровенно говоря, я не очень хорошо представляла, чем моя предшественница так насолила властям, но список ее похождений занял не меньше получаса. Она путешествовала по Тангею, Рашемии и Равнинам, оставляя за собой нищету, кровь и разруху. Кражи, поджоги, несколько убийств, разоренные хозяйства... наверное, я вполне могла понять взгляды, которые бросали на меня собравшиеся судьи. Я и сама сидела с неодобрительной миной: о чем эта девица думала вообще?
   Разум услужливо подсказал: о том, что в крайнем случае может сбежать в другой мир через голову одного идиота-писателя.
   - Сторона, голосующая за избавление мира от преступницы, прошу начать, - продекламировал мужчина в красном, закончив зачитывать мои преступления.
   - Стоит заметить, что она молода. Она ступила на темный путь, будучи шестнадцатилетней девочкой. Того, в ком тьма с детства, трудно исправить, - тут же начал один из мужчин в черном, сидящих по левую сторону стола.
   Те, что в черном, по логике должны голосовать за мою казнь. Те, что в белом, значит, отстаивают мое отправление в исправительную колонию для плохих магов, мою жизнь, то есть. А красный - главный судья, за которым последнее слово.
   Что ж, забавно у них тут все устроено. Свидетелей нет, фактов нет, только слухи, по которым решается, жить или не жить человеку! Отлично...
   - Она жила за счет запуганных горожан и крестьян. Существо, не привыкшее к честному труду, всегда будет ленивым и не способным к обучению. А исправление - тяжелый труд. По нашей шкале вероятность ее успешного возвращения в общества один к восьми, - продиктовал со своего заранее приготовленного листка второй в черном.
   Видимо, они подготовились к суду, потому так четко отвечают. Интересно, как они так быстро подготовились? Заранее, что ли?
   Я невольно представила, как судьи-инквизиторы, собирая известия о моих преступлениях в газетных вырезках, лежат по ночам в кровати и думают, а вдруг ведьму Бэйр завтра приведут именно в их суд, а они не будут готов! И записывают, записывают все на свои бумажки... и вот, их счастливый день настал.
   - Она колдовала, не учившись в академии, и, как можно догадаться по ее смелым преступлениям, самонадеянность - ее главная черта. Она всегда думала, что справится, и совершала совершенно абсурдные вещи. Все мы знаем: самонадеянный маг - пропащий маг.
   - Она сильная ведьма, - впервые заговорил мужчина в белой мантии. - На войне она будет незаменима, нужно ее сохранить и обучить. Она еще послужит отечеству.
   Второй в белой кивнул. Он показался мне наиболее вменяемым из всех здесь присутствующих, потому что был не так стар и глаза у него были живые. И, что важнее всего, стопка листочков перед ним была намного больше, чем даже у красного. Если в этом месте и есть мой преданный фанат, то это точно этот тип.
   Теперь, когда остальные сказали, слово взял он.
   - Я давно следил за делом Бэйр, за ее преступлениями и перемещением, - проговорил он, поправляя очки. - Как и многие, кого интересовала эта преступница, я заметил, что во всех ее действиях присутствует система, - проговорил он. - Она убивала торговцев, находящихся у нас на учете, и на каждого из них в Ордене было неплохое досье. Все они были пропащими людьми, которых вряд ли что-то, кроме чуда, могло склонить на путь света. При этом Бэйр забирала из домов убитых не деньги и драгоценности, а только дорогие магические ингредиенты, которые не могла купить в силу своего положения и происхождения. Известно, что она не перепродавала краденное, значит, она собиралась его использовать. Я составил список этих краж и показывал их архимагу, но он так и не смог понять, что она собиралась создать из украденного, ясно было одно - это должно было быть что-то крайне могущественное, неординарное. Думаю, есть основание полагать, будто Бэйр создавала нечто для благих целей, учитывая то, как она выбирала жертв. Если мы узнаем, для чего именно она все это делала, многое может измениться.
   Все выжидающе уставились на мага в красном.
   - Говори, ведьма, - попросил меня старик. - У тебя была определенная цель?
   - Да, - ответила я, точно зная, что у моей предшественницы была цель создать порошок, который я носила на поясе до встречи с Фавнгрифом. Но в чем состояло истинное предназначение этого порошка и что за цель у той силы, которая теперь находится у меня в левой руке, я понятия не имела. Не для того же Бэйр все это делала, чтобы лишить себя саму магии!... Может, она вообще не собиралась пронзать свою руку рогом и обсыпать всякой дрянью.
   - И в чем эта цель? - спросил старик в красном.
   - Говори правду, - напомнил мне Арланд.
   Я поняла, что от этого ответа зависит моя жизнь, так как если цель благая, то эти чокнутые юристы могут отпустить меня и пожелать удачи в светлых начинаниях. Потому я лихорадочно напрягала память, пытаясь выудить хоть что-нибудь о том порошке... Но все было тщетно, как и всегда, когда я пыталась намеренно вспомнить что-нибудь о своей жизни или жизни Бэйр.
   - Я не помню, - ответила я в итоге, потратив на размышления время, показавшееся мне часами.
   Ничего не испытав при этих словах, которые лишали меня последнего шанса на жизнь, я только подивилась своему спокойствию. Наверное, у меня глубокий шок... совсем ничего не чувствую.
   - То есть, не помнишь? - старик в красном не ожидал такого ответа и опешил.
   - Как можно не помнить, из-за чего ты убила десятки людей!? - возмутился один из тех, кто был в черных мантиях.
   - Она сумасшедшая! - воскликнул другой.
   - Но она не лжет, - прервал крики Арланд, напрягая свой звенящий голос. - В этой комнате невозможно лгать. Эта девушка в самом деле не помнит, почему она совершила свои преступления. И, возможно, никогда не вспомнит.
   - Что вы имеете ввиду... Арланд Сеймур? - спросил человек в красном, мельком взглянув на бумагу перед собой. - Объяснитесь.
   - Я готов объяснить все, - кивнул он и встал. - Я являюсь одним из самых успешных учеников Ордена и имею несколько специальностей, среди которых экзорцизм. Чтобы разъяснить это дело до конца, я начну с самого начала. Этим летом я еще не окончил обучения, я уехал домой на каникулах, где, по случайному стечению обстоятельств, и познакомился с Бэйр. Я не арестовал ее, так как не был инквизитором и не имел на это полномочий. Но, хоть я и был тогда только учеником, я знал достаточно, чтобы понять - с ведьмой не все в порядке. Обстоятельства нашей встречи не могли ждать приезда специалистов-инквизиторов, и я, пользуясь своими навыками, вынужден был провести в своем собственном родовом поместье ритуал изгнания нечисти.
   Невозмутимость, с которой Арланд говорил эту невозможную запутанную ложь, поразила меня настолько, что я как будто проснулась от дурмана этого здания.
   - Хотите сказать, вы изгнали нечистый дух из этой девушки? - уточнил мужчина в красном.
   - Я действительно пользовался своими навыками, чтобы помочь ей. Сейчас в ней нет и следов того духа, что побуждали ее на эти поступки, - кивнул Арланд. - Можете убедиться в этом, просмотрев ее ауру.
   Все присутствующие уставились на меня невидящими взглядами, от чего мне стало не по себе. В зале поднялся пораженный шепот, а когда он улегся, Арланд продолжил.
   - Только несколько месяцев назад эта девушка очнулась в этом теле в своем сознании. До этого момента телом владел кто-то другой, потому сейчас Бэйр помнит все урывками и не знает, с какой целью убивала и грабила все эти годы.
   - То есть... - все присутствующие стали удивленно переглядываться.
   - То есть она не виновата ни в одном из обвинений, возложенных на нее, как не виноват человек, насильно лишенный собственной воли.
   - И что вы предлагаете, Арланд Сеймур? - нахмурился мужчина в красном. - Я смотрю, вы хорошо занялись этой особой! Надеюсь, вы понимаете, что отпустить мы ее не можем? Нужно понаблюдать за ней, одержимость могла повлиять на ее... нравственность.
   - Если она не виновата ни в одном из преступлений и не несет угрозы для общества, то мы не смеем ограничивать ее свободу, - сказал Арланд. - Я думал над тем, что мы можем для нее сделать, и вспомнил одно из допустимых решений, описанное в кодексе. Да, мы не можем ее отпустить, но ее может взять под свою опеку один из инквизиторов. И я, как заинтересованный в судьбе этой девушки, хочу взять эту ответственность на себя.
   Зал наполнился невысказанными мыслями, они гудели в воздухе, как призрачный рой.
   Бэйр, ведьму с Великих Равнин, предлагают просто отпустить! Неслыханно!
   Однако почему-то никто не кидался на Арланда с возражениями, никому даже в голову не приходило оспорить его слова. Все это выглядело очень странно.
   - Есть ли возражения? - мужчина в красном осмотрел присутствующих.
   Никто ему не ответил, хотя на лицах всех, даже того в белом с кипой бумаг, стояло разочарование. Великая преступница - просто несчастная одержимая. Скукотища.
   - Бэйр? - красный посмотрел на меня. - Ты согласна встать под опеку инквизитора, оставаться под его надзором и соблюдать порядок поведения условной невиновности до тех пор, пока не пройдет испытательный срок?
   - Я согласна, - ответила я.
   - Тогда у меня нет причин отказать вам в вашей просьбе, Арланд Сеймур, - заявил мужчина в красном. - Через два дня исход этого дела будет официально оглашен во всех филиалах Ордена, мы подготовим документ, подтверждающий опеку. С этого момента Бэйр признается свободной и исключается из розыска. Суд окончен, все могут быть свободны.
   Вместо удара молотка по столу прозвучал грохот распахнувшихся дверей. Суд закончился так же быстро, как и начался.
   Все вышли, и мы с Арландом и мужчиной в красном вернулись к архивариусу, который опять что-то написал в досье Арланда с разрешения главного судьи. Инквизитор снял с меня наручники, вернул мне способность колдовать и вывел из здания Ордена.
   Я не понимала, что происходит, хотя до меня и начинало постепенно доходить. Мы шли по улицам рядом, инквизитор больше не вел меня, только поддерживал за руку.
   Вскоре мы оказались в серой неприметной гостинице, а там поднялись на второй этаж и зашли в комнату, где на полу валялась знакомая мне сумка.
   Я села на кровать, Арланд протянул мне один из своих амулетов на груди - тот, который на самом деле был флягой. Открутив крышку, я приложилась к горлышку и сделала несколько больших глотков.
   Ароматная жидкость приятным теплом растеклась по телу, мысли словно начали оттаивать. Почувствовав, как глубокий шок медленно уступает место сонной слабости, я открыла глаза.
   Арланд сидел на стуле передо мной и наблюдал.
   - Тебе опаивать меня этой штукой еще недели две, - медленно проговорила я, только теперь обратив внимание на то, как сильно у меня дрожат пальцы на обеих руках.
   - Все позади, - сказал он, улыбнувшись. - Если бы я предупредил тебя, то тогда на суде ты бы выкинула что-нибудь или была бы подозрительно спокойная. Я не мог рисковать.
   - А если бы я соврала? Если бы растерялась?... Если бы я, черт бы тебя побрал, успела выяснить, что это был за порошок, и оказалось бы, что им убивают невинных младенцев!?...
   Арланд протянул мне флягу во второй раз.
   После трех больших глотков у меня закружилась голова и я легла на кровать, положив ладонь на лоб. Теперь меня всю трясло.
   - Я был у Рэмола и знал наверняка, что о целях Бэйр ты так ничего и не выяснила, - сказал он - Я все продумал.
   - Продумал он... - только и смогла выдохнуть я.
   Боги, как же сердце колотится! Словно все то, что должно было происходить со мной полчаса назад, опоздало на поезд, а теперь вдруг подъехало! Тахикардия, дрожь в коленях, тошнота, смертельная слабость... мне казалось, я откинусь прямо здесь на этой проклятой кровати.
   - Полежи, скоро это пройдет, - проговорил Арланд, поднимаясь со стула и усаживаясь рядом со мной. - Теперь все плохое позади, ты в безопасности.
   Я открыла глаза и увидела, как он протянул руки к моей голове и груди. Я попробовала было сесть и отстраниться, но инквизитор кивком велел мне вернуться обратно. Вскоре я ощутила странную вибрацию в воздухе. Она исходила от рук в белых перчатках и сметала напряжение, словно ветер песок.
   Сама не заметив, как это произошло, я крепко уснула.
   Жажда крови
   Я очнулась в комнате одна. Единственное окно было плотно зашторено, и я не могла понять, какое сейчас время суток. Озарив помещение мягким магическим светом, я осмотрелась, пытаясь вспомнить, где нахожусь.
   Комната небольшая, но обставлена такой мебелью, что брали за нее никак не меньше дракона в день. На полу знакомая черная сумка.
   Воспоминания ураганом пронеслись по голове: я вспомнила появление Арланда, вспомнила суд и то, чем все кончилось.
   Помимо того, что он напоил меня чем-то, я обнаружила, что спала не на покрывале в одежде, а под одеялом. Кто-то заботливо стащил с меня жилетку, сапоги и даже штаны, оставив меня в одной рубашке.
   - Ну мерзавец! - возмущенно пробормотала я, садясь на кровати.
   Не успела я договорить, как дверь в комнату открылась и вошел ее хозяин.
   - Это я мерзавец? - поинтересовался Арланд, заходя внутрь. - Я, между прочим, забрал твои вещи и коня из стражи! А еще я заказал тебе завтрак.
   - Молодец, - проговорила я, не найдя других слов. Чувствовала я себя донельзя странно. - А Леопольда ты нашел?
   - А он разве с тобой? - инквизитор искренне удивился.
   - Да, мы путешествуем вдвоем с тех пор, как расстались с Дейком после Демонтина... Да, я забыла тебе сказать, что я уже нашла этого ученого! Он нас не отправит в другой мир, но...
   - Я вчера говорил тебе, что тоже был у серафимов, но ты, похоже, была не в состоянии слушать, - проговорил Арланд. - Леопольда я не встречал. Твои вещи и лошадь были у стражи, их забрали, как бесхозные.
   - Где же тогда Лео? - я нервно закусила губу. Вот и проблема с утра пораньше отыскалась! - Надо срочно его найти! Город большой, в нем легко заблудиться, к тому же Леопольд еще не совсем адаптировался...
   - Наверняка он сейчас бегает где-нибудь зверенышем и ищет тебя, - успокоил меня Арланд. - Он взрослый мальчик и ориентация у него отличная, не говоря уже про природное чутье и ум. Он сам нас найдет.
   - Ты думаешь? - я неуверенно взглянула на инквизитора.
   - Я уверен, - кивнул он. - Мы вчера ведь так и не поговорили толком, ты сразу уснула. Нам многое нужно обсудить, так что спускайся, как умоешься. Я буду ждать тебя внизу.
   После этих слов Арланд оставил меня одну.
   Некоторое время я сидела на кровати и смотрела перед собой, пытаясь уложить в голове произошедшее.
   Еще вчера я была разыскиваемой бродячей ведьмой, собиралась уехать из города... а теперь вдруг Арланд нашелся. Он словно снег на голову свалился, а потом устроил такое! И ведет себя, будто так оно и надо было, явиться спустя полгода молчания и отвести меня к белым совам за ручку! Засранец...
   Ругаясь про себя, я отправилась в умывальную. Там, взглянув в зеркало, я вдруг подумала о своей челке.
   В первую же неделю, как оказалась в этом мире, я обрезала волосы так, чтобы они падали на глаза: так не сразу можно было узнать известную по портретам ведьму. С тех пор я уже привыкла смотреть на мир сквозь завесу черных волос, но теперь в этом ведь не было необходимости!
   Собравшись с духом, я срезала ножиком пару сантиметров. Вышло криво, но я осталась довольно результатом и принялась умываться.
   Разумеется, не графское это дело, ручки в тазиках полоскать: умывальная в комнате Арланда была оборудована краном и даже ванной! Все мои вещи, включая волшебные скляночки, инквизитор оставил в комнате, так что я могла не просто рот прополоскать... Утро становилось все лучше!
   Выбравшись из умывальной чистой и благоухающей от макушки до пальцев ног, я решила на этом не останавливаться и нарядилась в свою новую мантию. С тех пор, как мы с Кудеяром ее купили, я ее не носила: не стоило в моем положении лишний раз светить, что я ведьма. Не то чтобы кто-то сомневался, но обыкновенная одежда хотя бы говорила окружающим, что я честно пытаюсь слиться с толпой, а мантия... это как заявить о себе всем и сразу. Это уже наглость. А если ты в розыске - самоубийство.
   Теперь, раз уж я под опекой великого инквизитора с кучей бумажек, можно одеваться, как захочется.
   Высушив волосы магией, так чтобы завились красивыми волнами, я спустилась в зал, где меня уже заждался мой новоиспеченный опекун.
   Арланд сидел за одним из небольших столиков, а перед ним уже стояла тарелка пятнистых блинов и несколько глубоких мисок со всяким разным и вкусным: сметаной, медом и вареньем. Помимо того разнообразные сыры, рыба и свежий хлеб, даже кофейник на специально плите с песком. И как, интересно, он все это раздобыл? Наверняка специально доплатил, чтобы еду ему принесли из другого места!
   Дейк был прав, Арланд настоящий транжира!... впрочем, мне-то что?
   Заметив, что я спустилась, инквизитор собрался было отвернуться, но вместо этого замер, не отводя от меня изумленного взгляда. Довольная произведенным эффектом, я уселась напротив него, разгладив подол своей прекрасной мантии.
   - Теперь, когда меня опекает ваше святейшество, я ведь могу носить мантию? - спросила я, улыбаясь.
   - Можешь, - кивнул Арланд, мягко улыбнувшись в ответ. Кажется, он уже забыл о том, что собирался отчитать меня за полчаса ожидания. - Завтра будет готова бумага об опекунстве, и тогда можешь хоть табличку себе на шею повесить с надписью "Я ведьма Бэйр с Великих Равнин, и ничего вы мне не сделаете!".
   Сидящие за соседними столиками обернулись на нас со страшным глазами, я не выдержала и улыбнулась им, убирая волосы за уши и открывая лицо.
   - Поверить не могу, что все обошлось, - сказала я. - Что ты тут! Я уже не знала, ждать ли тебя, боялась, ты погиб во время ритуала.
   - Были сложности, - признался Арланд. - Но все обошлось.
   - Правда? - я настороженно посмотрела на него. Инквизитор кивнул, мол, все ерунда, так, возня с бумажками, но я ему не поверила.
   - Я был у Истэки, он рассказал мне про драконов, - попробовал сменить тему.
   Теперь, когда я соизволила спуститься, оголодавший инквизитор принялся за еду. Орудуя вилкой и ножом, он расправлялся с несчастным блином, раздирая его на части. Руками инквизитор есть не мог: запачкал бы перчатки.
   Не долга думая, я тоже свалила себе в тарелку добрый десяток кружевных блинчиков и полила их вареньем из красивой мисочки. Ароматный кофе в чашке приятно щекотал ноздри... Черт, к такому ведь и привыкнуть можно!
   - У вас с Леопольдом были какие-то планы? - спросил Арланд, как всегда, не дожевав. Хех, какие-то вещи из него никакими ритуалами не выбить...
   - Мы собирались в Финью, потому что там меня никто не знает. Но вообще Леопольд хотел в Агирад, навестить родителей.
   - В Финье я с ума сойдут от жары, а вот Агирад хорошее место, - кивнул инквизитор. - Туда и отправимся! Для меня там точно найдется работа.
   Поймав мой недоуменный взгляд, он усмехнулся.
   - Я ведь получил еще несколько специальностей! - заметил он, показывая на россыпь своих медальонов.
   - Эй, я ведь не разбираюсь в этом!
   - Тогда смотри!
   Арланд таинственно улыбнулся и протянул мне свою руку, из которой шло мягкое желтоватое сияние.
   Сквозь шум обеденного зала, дрязги кастрюль на кухне, мяуканье текущей кошки, бродящей где-то рядом, я ясно услышала странный высокий звук. Подобный можно услышать в тишине каменных помещений с голыми стенами и высокими потолками... в храмах. Этот странный звук будоражил душу, заставлял ее замереть. Я, забывшись, потянулась к сиянию, но оно ускользнуло от моих пальцев.
   Арланд закрыл ладонь, все прекратилось. Я вышла из оцепенения.
   - Это потрясающе! - я взволнованно посмотрела на инквизитора. - Как давно ты этому научился?
   - Пришлось перед ритуалом - поэтому я и задержался. Но зато даже Демонтин не понял, кто я! Он перепугался, как провинившийся школьник, подумал, что я из Черных Куполов, а это между прочим элита, - заметил он не без гордости. - С этой силой я могу хоть в послушники в Церковь поступать - они еще и рады будут, что такого святошу отхватили! Чистейшее белое пламя, почти как у настоящего рукоположенного. Знающие мне говорили, что такой свет давал Анну, покровитель природу, и его рукоположенные были лучшими целителями. Разумеется, лучшими после Ильгетара.
   - Да уж... знаешь, а я ведь тоже многому научилась!
   Я принялась рассказывать Арланду про нашу встречу с царевичем Охмараги, с Раф, про пустыню и про терем, про то, как меня всем скопом пытались учить магии и чего я добилась за эти месяцы, рассказала про посох и даже про странную сову.
   - Конечно же я знаю о ней. Это моя сова, - кивнул Арланд. - У нас в Ордене у каждого есть своя сова. Они не ручные, мы их не кормим и не держим в клетках, но зато эти пернатые нам помогают. Могут письмо отнести, если очень нужно, могут выследить кого-нибудь, указать путь... но это дикие и очень своенравные птицы. Я использовал ее, чтобы найти тебя.
   Потом я рассказала ему про Дейка с осколком. Оказывается, Арланд знал и про это. От него я услышала, что братья все-таки нашли рыцаря, но он отбился от них, серьезно ранил Рэмола этим самым сколком и сбежал. Оказывается, инквизитор подоспел как раз вовремя и помог Рэму справится с раной, а за одно и поговорил с Истэкой.
   - Ох, Дейк... - не выдержав, я закрыло лицо руками, растирая лоб и глаза. - Что он натворил! Идти против какой-то гильдии - одно, но против серафимов!...
   - То, что он украл, обладает огромной силой, - кивнул Арланд. - И эта вещь - скорее всего единственное, чем можно убить близнецов. Они все трое сделаны из могущественного артефакта из Поднебесья, Сердца Кирика, а то, что украл Дейк, - осколок этого артефакта, который сохранил в себе часть демонической сути и, похоже, развился как еще один демон, только в оружии. Это страшная вещь.
   - Хоть самой его ищи, - вздохнула я. - Как только Рэм поправится, он наверняка снова отправится искать Дейка, и тогда уже не станет церемониться!
   - Он не станет искать его - слишком опасно, - сказал Арланд. - Возможно, Дейкстр не знал об осколке, пока не сбежал, но теперь он точно знает, на что способен артефакт. Если серафим нападет, рыцарь может его убить, потому ни Рэм, ни Истэка не покажутся Дейку на глаза. Они не сказали мне, что будут делать, но, похоже, сами они его трогать не станут.
   - Это обнадеживает, - вздохнула я. - Вот почему так, а? То я сходила с ума от страха за тебя, теперь за Дейка!
   - Он наверняка знает, что делает. Иначе не стал бы убегать, - попробовал подбодрить меня Арланд. - Наверняка у него есть свои причины.
   Я задумалась об этом, какое-то время мы сидели молча.
   - Бэйр, - инквизитор позвал меня, отвлекая от мыслей. - Знаешь, пока искал тебя, я закончил три дела, а буквально вчера решил взяться еще за одно. Ты ведь слышала о звере, который растерзал стражников у южной стены?
   - Да... Ты что, хочешь отомстить за них и убить животное?
   - В этом городе весь гарнизон нужно вздернуть, так что отомстить я не хочу. Но меня волнует не то, кого убили, а кто и как это сделал, - объяснил он. - Ведь зверь или стая животных не стали бы убивать и разбрасывать части тела вокруг ворот, они бы утащили всю эту вкуснятину к себе и съели. Я думаю, тут было не безмозглое животное, а оборотень: оборотни даже бешеные человечину не едят. Да только мертвая человеческая кровь, смешавшись со слюной оборотня, становится опаснейшим ядом и губит рассудок. Оборотень, который убил стражников, или уже по уши в жажде крови, или будет в ней через пару дней. Мне нужно найти его и обезвредить.
   - Ты хочешь его убить?
   - Нет, - Арланд помотал головой с таким видом, как будто спрашивал "ты что, других слов не знаешь?". - Можно попытаться вывести яд из организма. Если это была первая кровь оборотня, то метод абсолютно точно сработает, а если нет, то вероятность летального исхода прямо пропорциональна количеству расчлененных людей. Так вот, я сдам оборотня в Орден, где его попытаются вылечить... И я хочу, чтобы ты помогла мне искать этого самого оборотня.
   - Похоже я незаменима в роли помощницы борца с нечистью, - я весело улыбнулась. - Жалование что ли у тебя стребовать?
   - Об этом не беспокойся, разумеется, ты получишь свою долю, - уверил меня Арланд, так что мне даже стало немного стыдно. - Так пойдем? Я хочу зайти к инквизитору, с которым вчера познакомился. Мы с ним вместе решили взяться за оборотня, и, может, он уже узнал что-то.
   - Эм... к инквизитору? - я недоверчиво посмотрела на Арланда.
   - Ну да, - кивнул он. - Не бойся, пока ты со мной, никто не посмеет тебя тронуть. Временная бумага о твоей свободе при мне, - он похлопал по тубусу. - Так что с этим проблем не будет.
   - Ладно. Тогда я возьму свой посох на всякий случай?
   До сих пор мне приходилось его прятать, как и мантию, и вешать на седло только во время продажи зелий для пущего эффекта. Но теперь наконец-то можно было и похвастаться! Кудеяр с Истэкой сделали мне настоящего монстра, всем магам на зависть.
   Забрав из комнаты свое роскошное оружие и специальную кобуру на спину, я спустилась вниз и вышла на улицу, где меня уже ждал Арланд. Мы отправились в "Дворец Правосудия", именно там и остановился его белоперый приятель.
   По пути мы продолжили болтать о приключениях, которые каждый из нас пережил за время разлуки. Арланд рассказывал мне о своих расследованиях и охоте, а я продолжила оплетать подробностями загадочную личность Кудеяра, ни словом при этом не упоминая Черта, который оказался даже не лошадью. Наверное, пока не стоит рассказывать о нем Арланду: мало ли что?...
   Увлекшись болтовней, мы изредка подмечали, какие дикие взгляды на нас бросают прохожие и как бабки ворчат о том, что мир катится не пойми куда, раз ведьма идет под ручку с инквизитором и ничуть, зараза такая, не боится. В трактире-гостинице для инквизиторов и рыцарей на нас отреагировали ровно наоборот: тут бранили не меня, а Арланда.
   Не обратив никакого внимания на восклицания сидящих в обеденном зале, инквизитор подошел к консьержу и вежливо спросил, в какой комнате можно найти некоего Закаю. Старушка назвала номер комнаты, и мы направились туда.
   Внутри было премиленько... Повсюду валялись старые носки, грязная одежда и пустые бутылки. На кресле под посеревшей от времени белой накидкой с перьями было свалено поколотое и кое-где смятое оружие и потускневшие цепи.
   Среди вороха серых одеял на прогнувшейся кровати, возвышаясь среди всего этого холостяцкого хаоса, дрых... именно что дрых, а не спал, здоровенный мужик в одних только подштанниках. Его толстая грудь и огромный живот, покрытые темными густыми волосами, мерно вздымались под ритм храпа, исходящего из огромного разинутого рта, вокруг которого выросли целые джунгли курчавых усов и бороды.
   - Закая! - Арланд подошел к мужику и прокричал ему прямо в ухо. Он крикнул так громко, что его голос на миг зазвенел демоническим металлом, и мужик вскочил, как ужаленный, тяжело дыша и тараща глаза из-под густых бровей.
   - Что?... Каково дьявола!?... - хрюкал он, оглядываясь по сторонам.
   - Привет, Закая, - улыбнулся Арланд, как ни в чем небывало. - Ты бы оделся, а то тут девушка!
   - Какая к черту... девушка? - он ошалело обвел глазами комнату и наткнулся взглядом на меня, алеющую в своей мантии посреди всего этого серого бардака. - Да это ж ведьма!... Это же Бэйр!
   От шока у мужика глаза из орбит полезли, и я испугалась, как бы они оттуда в сам деле не выпали... но это недолго меня волновало. Закая встал и, пошатываясь после сна, направился в мою сторону. Почуяв неладное, я быстро скользнула за спину Арланда.
   - Ты что тут делаешь, лиса облезлая!? - закричал мужик, пытаясь отстранить экзорциста и добраться до меня.
   - Я ее опекун, Закая, угомонись! - он смерил мужика предупреждающим взглядом. - Она со мной.
   - Что!? - Закая скривился. - Ты, дрыщ белобрысый, пищишь, будто ты опекун самой Бэйр!? С каких таких пор!?
   - Со вчерашнего дня. Я нашел ее и доказал в суде ее невиновность. Мне велели опекать эту девушку, следить за ней и охранять.
   - Да что ты тут мелешь!? Ни одному слову твоему не верю! Эта мразь тебя околдовала!
   - Он в самом деле мой опекун, - высоким голоском пролепетала я и сделала самый скромный и испуганный вид, на который только была способна. - И вообще я была одержима нечистью! Это не я все делала.
   Совершенно перестав понимать, что происходит, Закая тупо мигнул своими красными от пьянства глазами. Мигнув еще раз, он, кряхтя, уселся на свою кровать и, облокотившись на колени, схватился руками за голову.
   - Мир с ума сошел... - сказал он.
   - Всему этому есть разумное объяснение, - заметил Арланд, подходя к Закае и садясь рядом с ним. - Просто я давно знаком с Бэйр, а вчера мы с ней случайно встретились, и я решил избавить ее от розыска. Она достойная и талантливая колдунья, которая заслуживает защиты.
   - Это ж сколько ты, гад, за нее денег получил?... - Закая как будто и не слышал экзорциста, он посмотрел на него со злобой и жадностью. - Ты, шавка вшивая, сдал эту пичугу Ордену и получил огромное поместье у лазурного берега и безбедную жизнь! С какого черта ты со мной не поделился!?
   - Я работаю не ради денег...
   - Ну, конечно, конечно, золотой цыпленочек! - загрохотал Закая. - Ты же у нас из графского курятника! Тебе эта награда даром не нужна была, так дал бы мне половину, позвал бы вовремя!
   - Я не имел права делить Бэйр с кем-то еще, как будто она мешок с деньгами, и ты это сам понимаешь.
   - А кто она, если не мешок с деньгами!? Да там награда два ее веса в золоте! - продолжал сокрушаться Закая, указывая на меня. Потом чихнул, как слишком распалившийся старый пес, и немного присмирел. - Да даже если это твоя личная баба, то ты не имеешь прав болтать, будто я не мог получить от нее свою долю! Еще как мог! Ты - крыса, Цыпленок! Пусть и на вид чище меня, но все же алчная мерзкая крыса! Я на ненужную тебе половину мог бросить все это, откупиться от Ордена и зажить человеком!
   - Работай больше, пей меньше, и будет тебе счастье, мужик, - проговорила я, невольно зажимая нос. Смрад в комнате можно было выносить только первое время, а теперь я начала задыхаться и поспешила открыть окно. - А лучше женись. Женщина из тебя человека сделает...
   - Ты что-то там вякнула!?...
   - Закая, если тебе станет легче: после суда я получил столько, сколько получил бы за обыкновенное оправдание преступницы, десять золотых, и то с надбавкой за труды, - Арланд переключил вспыльчивого громилу на себя. - Но я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать Бэйр. Я хотел поговорить про оборотня, которым мы с тобой занимаемся. Стало известно что-нибудь?
   - Так я тебе все и выложил после такого! - рявкнул мужик. - Ты теперь вне моего доверия, не брат ты мне по оружию больше, понял, Цыпленок!?
   - Я оплачу твой завтрак.
   - Тогда поговорим внизу! - тем же тоном рявкнул Закая, резко поднимаясь и яростно срывая свою одежду со стула.
   Он оделся очень быстро, как в армии. Потрепанная, с неуклюжими заплатами и ужасными швами, но все еще величественная накидка с перьями смотрелась на нем, как свадебное платье от кутюр на цирковой обезьяне.
   Внизу Закае подали холодный кусок говядины с квашеной капустой. Даже не посмотрев, что он ест, мужик жадно схватил мясо руками и принялся со зверским видом рвать его зубами.
   Я сидела напротив него и с каждой секундой охреневала все больше и больше. Арланд рядом с Закаей вдруг стал казаться мне идеалом утонченности, опрятности и скромности.
   - Так выяснилось что-нибудь про оборотня? - повторим свой вопрос экзорцист.
   - Кажись, без нас его поймали, - сквозь набитый капустой рот ответил Закая. - Какого-то оборотня сейчас держат в тюрьме Ордена, он единственный обвиняемого.
   - А этот оборотень случайно не высокий юноша с длинными седыми волосами? - спросила я, ощутив, как внутри назревает недоброе предчувствие.
   Закая окинул меня таким презрительным взглядом, как будто я была мешком навоза, который вонял ему под нос и портил аппетит.
   - Закая, как выглядел оборотень? - повторил мой вопрос Арланд.
   - Да так, как эта черномазая сказала. Я его видел вчера. Сидел такой, весь смирный, выглядывал что-то...
   - Закая! - Арланд нахмурился и вперил в мужика взгляд, буквально пылающий праведным гневом. Тот, посмотрев в глаза знакомому, даже подавился своей капустой.
   - Угомонись, - фыркнул Закая, жадно глотая не дожеванную капусту, вставшую в итоге комом в горле. Закашлявшись, инквизитор осыпал этой капустой все вокруг. - В твои годы нельзя женщин даже видеть, не то что близко к ним подходить! От этих мерзких баб вся молодежь дуреет.
   - Арланд, там Леопольд! Нам нужно в Орден, - я потянула за локоть разозлившегося экзорциста. - Пойдем, потом еще вступишься за мою честь!
   - Эй, если что найдешь, без меня в Орден не суйся, Цыпленок! Тут моя доля законная! - крикнул Закая, когда мы уже выходили.
   - Мерзкий тип, - сказала я, когда мы отошли подальше от трактира. - И как ты с ним вообще мог познакомиться!?
   - У него есть причины быть таким, поверь. А познакомились мы потому, что вместе приехали в город и вместе увидели стражников, раскиданных перед воротами, - поспешно рассказал он, снова беря меня под руку.
   - Надеюсь, нам не придется с ним работать... Брр! Я теперь на капусту даже смотреть не смогу!
   Мы направились в здание ордена Белых Сов, где, видимо, и находился пропавший Леопольд. Конечно, мне очень хотелось, чтобы произошло чудо и сидящим там оборотнем оказался другой высокий юноша с длинными седыми волосами, хотя этому моему желанию явно не суждено было сбыться. Каким-то образом именно Леопольда поймали, обвинили и посадили под стражу, хотя он, я уверена, никого не убивал... И как на него, на этого наивного ребенка, вообще можно было подумать, что он убийца!? Слепые, что ли, эти инквизиторы, или им просто все равно, кого в темнице держать?
   В Орден мы вошли без проблем, но внутри нам долго пришлось добиваться того, чтобы Арланда простили в темницу поговорить с пленником вместе со мной. То, что я была ведьмой, очень смущало стражу, хотя внутри Ордена я физически не могла колдовать и вообще ничего не могла, кроме как ходить и сотрясать воздух. Когда, наконец, разрешение было дано, мы с Арландом спустились вниз, в тюрьму.
   Темница была похожа на подземный лабиринт. Коридоры и камеры располагались по строгой симметрии, железные двери, с решетками-окнами и без них, стояли вдоль каждой стены на расстоянии четырех метров друг от друга. Пол, стены и потолок, некогда белые, от времени и сырости покрылись пятнами и потускнели, смоляные факелы отбрасывали на эти стены приглушенный оранжевый свет и тени, которые смешивали все пространство в одну пятнистую текстуру. Создавалось такое впечатление, что ты прошел три шага и вернулся ровно на прежнее место: те же двери, те же пятна на стенах, тот же пол, и расстояния до стены напротив, как будто не убавилось. Бесконечно идешь по одному и тому же коридору и не понимаешь, сколько уже прошел... возможно, тут замешана какая-то особая магия или фокусы с белым пламенем.
   По этим жутким коридорам расхаживали охранники, похожие на монахов. Все они были безволосыми широкоплечими мужчинами в темных рясах. Они следили за порядком, успокаивали пленников и удовлетворяли их нужды, и выглядело это вовсе не так зверски, как я ожидала. Например, по пути к камере Леопольда мне попался охранник, который с тем же каменным лицом, что и у всех, нес какой-то девочке-ведьме стакан теплого молока и пряник. Сами камеры здесь были очень просторные и, насколько я могла разглядеть сквозь решетки, по крайней мере чистые и с матрасами на лежаках.
   Охранник, приведший нас к оборотню, постучал по железной решетке одной из дверей специальной палкой.
   - К тебе пришел инквизитор, подойди и поговори с ним, - велел охранник заключенному.
   - Хватит так громко стучать! Ты хочешь, чтобы у меня из ушей кровь пошла!? - из камеры послышался знакомый голос.
   - Леопольд! - не выдержав, я бросилась к решетке.
   Услышав меня, оборотень подлетел к двери и вжался в прутья, пытаясь быть ко мне поближе.
   - Бэйр! - радостно воскликнул он, протискивая свою тонкую кисть сквозь решетку и беря меня за руку. - Я знал, что обязательно найду тебя здесь!
   - Как тебя угораздило здесь оказаться, чудо мое?
   - Представляешь, та старуха и на меня натравила инквизитора! Сказала ему, что видела меня ночью в чужой крови у южных ворот. Меня забрали, а я не стал сопротивляться. Думал, найду тебя здесь, в камерах, и мы вместе сбежим... но тебя не было, и я уже не знал, что и думать! Сбежать-то я могу... только вот, кажется, здесь не хотят, чтобы я убегал.
   - Ты не сможешь сбежать отсюда, даже не пытайся, - предупредил Арланд. - Только ухудшишь свое положение.
   - А ты здесь откуда!? - удивился Леопольд, заметив за моей спиной брата.
   - По счастливой случайности именно я оказался тем инквизитором, которого натравили на Бэйр.
   - И ты привел ее в Орден!?
   - Да, чтобы снять с нее все обвинения. Теперь она свободная ведьма, ее больше не ищет стража.
   - Лео, не волнуйся, со мной все хорошо благодаря Арланду... Но ты! Как мы можем его освободить? - я вопросительно посмотрела на инквизитора.
   - Только доказав, что он не виновен, - ответил экзорцист. - Леопольд, ты ведь не причастен к смерти стражников?
   - А почему ты спрашиваешь? - оборотень с подозрением прищурился.
   - Потому что я расследую это дело, - спокойно ответил Арланд. - Я ищу оборотня, который растерзал людей.
   - А с чего ты взял, что это был оборотень? С чего ты взял, что это был я? - Лео непонятно почему начал шипеть, как в тоннелях в поместье Сеймур, и злиться, чем не на шутку обеспокоил меня. Обычно он так себя ведет, когда сильно боится.
   - Потому что охранников растерзали звери, но лесные животные утащили бы останки людей, а вот оборотни не едят человечьего мяса и потому оставляют трупы. А ты оборотень и находишься под подозрением, потому я и спрашиваю тебя, причастен ты или нет, - спокойно ответил Арланд, внимательно следя за каждым движением Леопольда. Эта внимательность мне очень не понравилось. Как будто он в самом деле что-то подозревает и ищет доказательства.
   - Откуда тебе знать о зверях хоть что-то, если ты никогда с ними не был? Откуда тебе знать об оборотнях, если ты никогда не был одним из них? - вновь задал вопрос Лео. - С чего ты взял, что звери не могут осознанно убить, а оборотень не может проглотить человеческое мясо?
   - А ты оборотень, и со зверьми водился, и, видимо, знаешь, кто мог убить стражников, - продолжил давить Арланд, глядя прямо в глаза Лео. Леопольд ненавидел, когда на него так пристально смотрели, потому занервничал еще больше. - Знаешь, не так ли?
   - Я много знаю, чего ты не знаешь, и о стражниках, и о той ночи, и об убийцах... - прошипел Леопольд. Он сгорбился и прижал руки к груди, отступая назад в свою камеру. Он опять напоминал психопата, которого я встретила в поместье.
   - Лео, немедленно прекрати так вести себя! - я решила вмешаться и вновь приникла к решетке. - Говори нормально, это очень серьезно!
   - Не буду... - ответил он мне, сворачиваясь на своей кровати калачиком и закрывая руками лицо.
   - Бэйр, выйди на улицу и подожди меня там, - велел мне экзорцист, мягко отстранив от решетки. - Я сам с ним поговорю.
   - Уже поговорил, теперь хватит! Ты посмотри, как ты его напугал! - я кивнула на камеру.
   - При тебе он точно ни в чем не признается. Уйди, пожалуйста, - вновь попросил Арланд, легонько подталкивая меня подальше от камеры.
   - Да в чем ему признаваться!? По-твоему, он мог убить кого-то? Он!?
   - Я не знаю, - вздохнул инквизитор. - В то, что он убийца, мне не хочется верить так же, как и тебе. Но стал бы он так вести себя, если бы не был хотя бы причастен?
   - Он просто испугался, завредничал! С ним бывает...
   - Бэйр, пожалуйста, подожди меня на улице. Я инквизитор и мне нужно выполнить свою работу, узнать, в чем тут дело... Я не сделаю ему ничего плохого, он ведь мой брат. Мы просто поговорим.
   - Хорошо, - подумав, я согласилась. Возможно, что Лео правда не говорит что-то только потому, что я здесь. Он всегда с трудом признается в проступках, в особенности мне. - Только, пожалуйста, не задерживайся.
   - Постараюсь, - кивнул Арланд. - А теперь иди. Тебе покажут дорогу наверх.
   Холодея внутри от страшных догадок, я пошла прочь от камеры. Один из охранников вывел меня наверх, в само здание Ордена, а там другой мужчина в рясе помог мне найти выход на улицу.
   Оказавшись снаружи, я принялась ждать, ходя взад-вперед перед тяжелыми дверями и доводя до нервного головокружения охранников у здания Ордена, вынужденных следить за моими метаниями.
   Выглядело это, наверное, забавно: ведьма, нетерпеливо меряющая шагами двор белых сов.
   Ждала я очень долго, возможно, несколько часов. Поначалу в голове крутилась только тревога, но я гнала все дурные мысля и надеялась, что Арланд вот-вот выйдет и все мне объяснит. Но он не шел, я не выдержала и начала сама додумывать, что и как было с Лео на самом деле.
   В голове прокручивались все события последних дней, я вспоминала каждую деталь, надеясь уловить хоть что-то, что может натолкнуть на разгадку... Но ничего, кроме его реакции на мою стычку со стражниками я не вспомнила. Ведь той ночью Лео куда-то уходил, а под утро вел себя очень странно и объяснил свое состояние как-то не убедительно. Так неужели он и вправду пошел мстить за меня обидчикам?... Нет, это глупость! Он бы никогда не стал убивать ради такой ерунды, самое больше - напугал бы их или устроил пару пакостей. Понятия не имею, чем вызвано его поведение, но он просто не мог убить живого человека, тем более так жестоко.
   Я раз за разом прокручивала в голове небогатую цепь своих размышлений, хватаясь то за одно, то за другое, и раз за разом приходила к одному и тому же выводу: я не верю. Но кроме собственных догадок ничто не могло убедить меня в том, что я мыслю здраво. Сомнения все же скреблись в голове и раздражали все больше. Ведь даже я не могу отрицать, что Леопольд не здоров, что у него бывают заскоки, припадки, истерики, что в моменты волнений он плохо владеет собой и что в порыве ярости он вполне может потеряться, запутаться и сделать то, что в здравом уме никогда бы не сделал...
   Додумывать здесь невозможно, мне необходим хоть какой-нибудь факт, на который можно будет опереться.
   Меня уже всю трясло от переживаний, когда Арланд, наконец, вышел из Ордена. Я тут же бросилась к нему.
   - Почему так долго? В чем там дело!?
   - Леопольд идиот, - вздохнул экзорцист, беря меня за руку и ведя прочь от Ордена. - Пойдем, у нас мало времени.
   - Да говори ты, что происходит! Мало времени на что?
   - Мало времени, чтобы найти убийцу.
   - Так Лео все же не убивал? - у меня в глазах все помутилось от волнения.
   - Пока не ясно, - приступил к объяснению Арланд, вздохнув. - Он превратился в мышь и спрятался в камере, не отвечал больше на мои вопросы и даже не показывался! Я все это время говорил с начальством, пытался понять, что у них на него есть. К счастью или нет, но у них сведений не больше, чем у нас: Леопольд видел и знает убийцу. В стенах Истины он не отвечал на вопросы, возможно потому, что он сам и есть убийца. Это все, но поскольку он ничего дельного не сказал, а других подозреваемых не появлялось, его собирались вести на обряд прочищения уже сегодня, но я выбил три дня отсрочки, чтобы найти настоящего одержимого. Если мы не найдем его, то Леопольду профильтруют всю кровь и сделают еще много приятного, чего он с его слабой психикой вряд ли выдержит. Нам нужно поторопиться и попробовать выяснить, кто на самом деле устроил резню. Если это был Лео, то... - Арланд замолчал на полуслове.
   - То что? Говори!
   - То его могут лишить возможности оборачиваться. Его поведение настораживает инквизиторов, он не адекватен, и, по их мнению, его опасно отпускать.
   - Что!? - я остановилась и в ужасе посмотрела на Арланда. - Но зачем им это делать с ним!? Он же просто ребенок! Подрастет, освоится и будет "адекватным"! По нему же это видно...
   - Бэйр, они не так уж и не правы, если подумать... Подожди возражать! - инквизитор предупреждающе поднял руку и очень серьезно взглянул на меня. - Ты встретила Лео первой, ты знаешь его с тех пор, как он впервые решился заговорить с человеком, и знаешь, чем вызвано то или иное его поведение. Но представь, что ты ничего этого не знаешь! Перед тобой взрослый юноша, обладающий сверхъестественной физической силой и способный превращаться в огромное животное, способное растерзать двух взрослых мужиков. Этот юноша трясется, горбится, хихикает, как полоумный, и ведет себя так, как будто вообще не понимает, что вокруг происходит! Ты бы не испугалась такого? Пусть даже нет, у тебя доброе и сострадательное сердце. Но ведь даже сейчас ты не можешь утверждать, что полностью знаешь Леопольда, что ему не взбредет однажды в голову прирезать ночью кого-нибудь... Не смотри так на меня! Вспомни, как он жил. Он был воспитан подпольными крысами и лесными волками, и то, чему он научился за время одиночества, никогда из него не уйдет. Ты понятия не имеешь, что у него в голове на самом деле.
   Как не ужасно мне было это признавать, но Арланд был прав. Порой даже меня Лео пугал своими странными взглядами и фразочками. Вполне возможно, что я и половины о нем не знаю... но даже если так, нельзя допустить, чтобы в Ордене его лишили ипостасей! Уж что я точно знаю о Лео, так это то, что он не переживет подобного.
   - Хорошо. Ты прав, он выглядит опасным, и у сов есть основания подозревать его, - я посмотрела на Арланда, поражаясь тому, что даже сейчас он сохранял спокойствие. - Мы должны сделать все, чтобы оправдать его. У тебя есть предложения или идеи?
   - На самом деле есть, но я не уверен, что это не будет пустой тратой времени, - инквизитор нахмурился и отвел глаза в сторону, размышляя. - У меня был подозреваемый, но против него почти ничего нет. Единственное, что я могу предложить сейчас: наведаться к тому оборотню и попытаться узнать что-нибудь.
   - Тогда пойдем. Это лучше, чем ничего не делать. Ты знаешь, где находится твой подозреваемый?
   - Примерно. Найти его будет несложно, гостиница, в которой он остановился, находится в получасе отсюда.
   Инквизитор взял меня за руку и повел меня по опрятным улицам. Проходящий мимо народ вс расступался перед нами, торговцы, нахваливающие товар, замолкали, а ворошки и даже стража обходили нас переулками: все боялись белой накидки с перьями. Я чувствовала себя так, будто иду рядом с белым медведем.
   Поначалу мы не говорили, но потом я не выдержала и спросила об Ордене. Мне захотелось узнать, что из себя представляет обряды, которым хотят подвергнуть Леопольда. Ведь он не оборотень, как таковой, он дитя проклятья и просто не имеет формы. Его превращение не похоже на превращение оборотня, так может и ритуалы подействуют иначе или вовсе не подействуют?
   Но мои догадки так и остались ни подтвержденными, ни опровергнутыми. Арланд рассказал о ритуалах, но на мою теорию сказал лишь, что такого рода детей проклятья редко можно встретить и что никто не знает, как и что на них действует.
   - По крайней мере можно надеяться, что с Леопольдом все будет в порядке и, в случае чего, он вырвется из оков и сбежит, превратившись в мышь, - сказала я, как бы подведя итог нашего разговора.
   - Может оно и так, но рисковать не стоит... Мы уже пришли.
   Осмотревшись, я заметила, что мы стоим возле неплохой гостиницы. Домик был выкрашен свежей краской, под дверью горшки с цветами... номера тут были недешевые.
   - Бэйр, думаю, тебе лучше пойти одной, - вдруг сказал Арланд. - Я инквизитор и если я туда заявлюсь, то поднимется переполох. Спроси у консьержа некого Перевейника, зайди в его комнату, поговори с ним и вынуди его выйти. Я буду ждать тебя вон в том переулке. Там темно и прохладно, а я скоро сварюсь в этих перьях...
   - Но!...
   Я и сказать ничего не успела, как Арланд ободряюще махнул мне ручкой в ослепительно-белой перчатке и быстрым шагом направился в переулок. Догонять его было бессмысленно, потому я, скрипя душой, пошла в гостиницу.
   На ведьму в мантии и с посохом никто здесь не отреагировал. Большинство сидящих в обеденном зале были такими же, как и я, магами... видимо, это была гостиница как раз для колдунов, охотников за ценными ингредиентами.
   Консьерж окинул меня оценивающим взглядом. Это была уморительная худенькая женщина возрастом за тридцать, с красными волосами, сложенными в замысловатую прическу, острыми чертами небольшого сурового личика, тонкими красными губами, маленьким острым носом, с которого то и дело съезжали бабочкоподобные очки в бордовой оправе. Одета эта леди была в узкое бордовое платье и так напоминала мне секретаршу из какой-нибудь комедии, что я невольно улыбнулась.
   - Что вам нужно? - спросила она, потрясающе гундося в нос и даже не посмотрев на меня.
   - Я хотела бы узнать, в какой комнате поселился господин Перевейник, - я попыталась состроить на лице вежливую улыбку и мило похлопать глазками.
   Посмотрев на меня, секретарша тут же узнала знаменитое лицо и побледнела.
   - Так в какой комнате живет господин Перевейник? - я повторила вопрос, видя, что очаровательная мисс зависла.
   - В двадцать первой... - пробормотала она, лихорадочно пробежавшись зелеными глазками по страницам своего журнала.
   - Он у себя?
   - Не знаю, - сказала она и почему-то вжала голову в плечи.
   - И на том спасибо.
   Я заметила лестницу на второй этаж и отправилась туда, надеясь застать в двадцать первой комнате этого господина Перевейника. Чертову комнату я искала минут пятнадцать: она находилась в самом дальнем коридоре, в самом дальнем и темном углу.
   Подойдя к дверце, я постучала, прежде чем дернуть за ручку.
   - Господин Перевейник?
   В самой комнате было пусто, но из умывальной доносились звуки, как будто там кто-то мылся.
   Решив подождать хозяина, я прошла в комнату и от нечего делать стала осматриваться.
   Небольшая кровать была идеально заправлена, шкафы закрыты и нигде ничего не валяется... разве что зеленая мантия на стуле висит. Подозрительно знакомый цвет. Где-то я уже видела похожую мантию, но вот где?
   - Кто здесь!?
   Дверь за моей спиной открылась и в комнату вошел хозяин. Когда я обернулась, тут же поняла, откуда знаю мантию.
   - Здравствуйте, - нервно улыбнулась я.
   Мужчина затянул шнурок шелковой рубашки, пригладил еще мокрые кудрявые волосы, и возмущенно посмотрел на меня.
   - Бэйр!? - у него буквально глаза на лоб полезли. - С Равнин?...
   - Да, это я! Мы вчера познакомились у ворот.
   - Рад, что с тобой все хорошо, но почему ты здесь? - удивленно спросил он, подходя к стулу и спешно накидывая мантию. Похоже, без нее он чувствовал себя голым.
   Длинные каштановые волосы архимага от воды завились в красивые кольца. В свои под-пятьдесят он был очень даже ничего! Немного напоминал цыгана.
   - Эмм... проблема в том, что тебя могут сдать совам или рыцарям, - я пролепетала первое, что мне пришло в голову. Мысли метались, как чокнутые мухи, и среди них не было ни одной дельной! - Я пришла предупредить.
   - Что!?
   - Тебя подозревают в убийстве инквизиторы.
   - В каком еще убийстве!?... - Тимьян вытаращил красивые зеленые глаза, скинув в возрасте еще лет десять. Студентки, наверное, его обожают.
   - Убиты стражники с южной стены, те самые, которых ты позавчера осадил, выручая меня. По мнению сов, это сделал оборотень.
   - Что за бред!? Я уважаемый профессор в академии, у меня семья, какой из меня убийца?
   - Пока среди подозреваемых два оборотня, ты и Леопольд... который мой жених. Вчера вечером его забрали инквизиторы и сейчас держат в темнице. Я уверена, что Лео не убивал стражников, но на слово мне никто не поверит. Ему собираются прочистить кровь или вовсе лишить ипостаси, и непременно сделают это, если за три дня не найдется настоящий убийца. Я пришла сюда по данному мне адресу и понятия не имела, что найду тут именно тебя... но раз уж этот второй подозреваемый ты, которому я обязана за спасение, то я, естественно, не сдам тебя, к тому же, ты никого не убивал! Но чтобы с тебя сняли подозрения, ты должен пойти со мной к инквизитору, которому я помогаю вести это дело...
   - Что?... Пойти с тобой к инквизитору!? По-твоему, я идиот? - воскликнул он, взмахнув руками. От моей наглости у него даже ругательств не нашлось. - Думаешь натравить на меня в Орден, чтобы выпустили твоего женишка?
   - Я никому тебя не сдам! Я, наоборот, хочу тебе помочь...
   - Я никуда не пойду, Бэйр, ведьма с Великих Равнин! Я даже не знаю, правда ли то, что ты говоришь.
   Тимьян отказывался идти со мной, как бы я его ни уговаривала. Наверное, в итоге он бы просто выгнал меня из комнаты или в самом деле позвал бы стражу, но, когда к этому уже подошло, в комнату ворвался Арланд, который, как потом выяснилось, испугался за меня: я торчала в гостинице одна слишком долго.
   Увидев инквизитора, Тимьян окончательно уверился в том, что я намерена сдать его белым совам ради того, чтобы спасти Леопольда. С видом великого мученика он взглянул на Арланда и выдал фразу, которая совсем сбила с толка бравого экзорциста, собравшегося, судя по зверской роже, спасать меня из рук обезумевшего от жажды крови оборотня.
   - А вот и мой личный демон справедливости! - патетически воскликнул Тимьян, тряхнув еще влажными кудрями и протягивая руки для наручников. - Что ж, тащи меня в адскую бездну Ордена, на растерзание чертям в белых перьях!
   Брови Арланда взлетели вверх, а рука с приготовленной горстью светлых сил сама собой опустилась.
   - Все в порядке, мы просто беседуем, - спешу успокоить инквизитора. - Тимьян уверяет меня, что он никого не убивал, и, кажется, он не врет.
   - Тогда почему так долго?
   - Он испугался идти со мной к инквизитору, притаившемуся в переулке. По-моему, в этом есть доля логики...
   - Раз не убивал, то почему боялся встретиться со мной? - Арланд упер в Тимьяна тяжелый взгляд непроницаемых черных глаз. Специально он этот взгляд тренировал, интересно?
   - С тех пор, как я прибыл в город и - цитирую - "избил двух стражников", я занимался исключительно своими личными делами: закупал ингредиенты для опытов со студентами! - заявил архимаг. Он даже подошел к шкафу, открыл его и представил нам с Арландом полки, забитые пучками трав, мешками магических камней и зачарованными деревянными палочками. - За один день все это не купишь, ведь каждый предмет нужно выбирать очень тщательно!
   - Подтверждаю, - заявляю, задерживая взгляд от впечатляющей коллекции. Сколько же деньжищ на это все надо...
   - Да и какие у меня могут быть мотивы, по-вашему, господин инквизитор? - колдун, внимательно осмотрев Арланда, нашел его, пожалуй, слишком молодым, и теперь в голосе обвиняемого ясно звучало возмущение и в то же время насмешка: как этот щенок смеет его, достопочтимого мага, в чем-то обвинять?
   - Зачем вы напали на стражников?
   - Зачем!? А юная особа в мантии разве еще не рассказала, зачем я это сделал? - он ткнул в меня пальцем.
   - Бэйр? - Арланд перевел вопрошающий взгляд на меня. - Ты замешана в этой истории?
   - Мы действительно уже встречались, - нехотя начинаю объяснять. - Тимьян спас меня от тех двоих, когда они пытались содрать с меня побольше за проход в город и лишили магии при помощи порошка. Если бы не он... В общем, я обязана ему.
   - Так меня забирают на суд или нет? - колдун сложил руки на груди и возмущенно посмотрел на нас с Арландом.
   - Нет, - ответил тот, внимательно посмотрев на него. - Мы уходим, извините за беспокойство.
   Кинув на Тимьяна взгляд, полный сожаления, я взяла Арланда за локоть и вышла, не забыв закрыть дверь.
   - Это было очень, очень глупо! - сказала я инквизитору, когда мы отошли подальше от комнаты.
   - Этот оборотень записан, как беспричинно напавший на стражу, я ожидал увидеть кого угодно, но не тощего профессоришку из академии!
   - Хэй! - позади нас вдруг раздался крик. Обернувшись, мы увидели Тимьяна, стоящего в коридоре. - "Тощий профессоришка" сейчас потребует возмещение морального ущерба, а не то и вовсе отстранить от дел одного больно умного птенца!
   - Простите! - виновато крикнула я, крепче ухватив за руку Арланда и ускорив шаг.
   - Да к черту твои извинения! - крикнул нам вслед Тимьян и... махнул нам, приглашая обратно в комнату. - Идите сюда, думаю, нам еще рано заканчивать этот разговор.
   Непонимающе переглянувшись, мы с Арландом пошли обратно.
   - Как я понял, дело касается моего собрата? - уточнил Тимьян, закрывая за нами дверь и пуская по комнате сильное заклинание тишины: чтобы наружу не просочилось ни звука.
   - Да, именно так, - кивнул Арланд, с улыбкой наблюдая за Тимьяном, который раз за разом возобновлял заклинание и никак не мог его укрепить: оно тут же распадалось. - Боюсь, пока я здесь, это бесполезно, - напомнил он, когда бедолага уже в пятый раз начал плетение: архимаг не мог поверить в то, что у него не получалось.
   - А чем тебе это мешает? - нахмурился Тимьян. - Убери пламя и я закончу плетение!
   - Говори так.
   - Ладно, - архимаг бросил на него недовольный взгляд. - Если дело в моем собрате, думаю, я могу попытаться помочь... не вам двоим, а ему, естественно. Я отлично знаю, как человеческая кровь влияет на оборотней, и не желаю своему сородичу таких мучений. Даже если ему придется пройти через пытки Ордена... его нужно спасать, - проговорил Тимьян, потирая подбородок, обросший за несколько дней темной щетиной. - Я знаю, где вы можете получить возможные сведения об убийце. Думаю, в местной общине тоже уже спохватились, ведь у оборотней есть свои законы. Убийцы у нас не в почете, особенно если после их работы остаются улики, из-за которых в глаз людей тень падает на все наше братство. Так что тут не только стража и Ордена замешаны, это дело оборотней и даже в большей степени, чем ваше.
   - То есть, ты хочешь сказать, что отведешь нас прямо в ваше логово? - спросила я, замерев от любопытства. Кроме Леопольда да Тимьяна я еще не видела настоящих оборотней!
   - Ага, в логово, - насмешливо, но все же не без доли злобы усмехнулся Тимьян. - Каких книжек ты начиталась? Мы отправимся в главное здание общины и там я представлю тебя, - он посмотрел на Арланда, - главе, и мы вместе обсудим случившееся.
   Нельзя было терять время, и, нахлобучив на мокрые волосы свою странную баклажановую шапку, напоминающую берет, колдун повел нас в местный клуб перевертышей. Выйдя из гостиницы, он двинулся по городу, уверенно виляя переулками, а потом вдруг "срезал" путь через большой рынок. По пути еще не завтракавший Тимьян прикупил себе мясную котлету в пите и хлебнул водички из фонтана.
   - Станут ли они со мной говорить? - поинтересовался Арланд по пути. - Если оборотни относятся к инквизиторам так же, как прочие...
   - Хах, знаешь ли, ваша братия не дает повода усомниться в своем бездушии, - усмехнулся Тимьян. - Какого отношения вы хотите после того, что устраиваете?
   - Но не все же мы бездушные, - возразил экзорцист, у которого этой самой всей положенной души как раз и не было с рождения. - Я проучился в Ордене несколько лет и знаю, что на самом деле больных на голову у нас единицы, тогда как честных и полных желания помочь гораздо больше. У нас ведь даже отбор проходит на моральные качества.
   Не удержавшись, я после этих слов хихикнула. Арланд, интересно, к каким себя относит, к больным на голову или "честным и полным желания помочь"? Что-то мне подсказывает, что все больные на голову юные инквизиторы в Ордене относят себя именно ко вторым и свято верят в свою честность, справедливость и здоровый рассудок.
   Видимо, Тимьян подумал о том же самом, что и я, потому не ответил и только посмотрел куда-то влево, чтобы Арланд не разглядел выражение его лица.
   - Какие бы ни были они на ученической скамье, - произнес Тимьян, - жизнь после послушничества делает их другими. Уж я-то знаю. Может, в твоем Ордене было полно юных добреньких целительниц, но выйдя они вдруг поняли, что мало кому нужны их доброта и умение приласкать раненого. Отсутствие работы, бедность, скитание, а в итоге элементарное человеческое отчаяние и - да здравствуют все тяжкие!
   - У инквизитора нет выбора, белое пламя и ответственность за него с ним на всю жизнь, - напомнил Арланд. - Ни о каких тяжких и речи быть не может, Орден следит за своими отпрысками. Людская молва - вот что сделало из нас чудовищ.
   - А как давно ты в мир вышел из своего монастыря, говоришь? - как бы невзначай спросил Тимьян.
   - Около двух месяцев назад, и не из монастыря, а из Ордена. А что?
   - Ясно, - произнес Тимьян. - А лет тебе сколько?
   - Двадцать пять с половиной, - не удержавшись, хихикнула я, пихнув локтем насупившегося инквизитора.
   - А тебе, чудовище? - колдун обратился ко мне.
   - Кажется, девятнадцать, - пожимаю плечами. - Может, уже двадцать.
   - Ха! Подумать только! И кто вас гулять без мамок только отпустил!? Оборотней они ищут! Ха-ха-ха! Я не могу!...
   Тимьян рассмеялся и так странно на нас посмотрел, что сложно было понять, забавляет его это или, наоборот, тревожит.
   - А тебе на Войне Богов сколько было? - спросила я, прикинув в уме пару цифр.
   - Восемнадцать, - вздохнул он, улыбнувшись воспоминаниям, печальным и веселым. - Крошке Маури и того меньше... мы были совсем дети.
   - Ну вот! Я, например, провела уже немало расследований, - я не смогла упустить возможности похвастаться и рассказала о наших с Дейком делах.
   - И когда ты при такой невероятной занятости успевала жечь деревни, проклинать поля и безбожно обкрадывать честных купцов? - ехидно поинтересовался Тимьян.
   - Это не она, это вселившаяся в нее тварь с изнанки, - встрял Арланд.
   - Вот оно как... хорошее оправдание, надо будет запомнить.
   - Я сам его изгонял, - продолжил настаивать инквизитор.
   - Что-то я не припомню, чтобы в ней демон сидел при нашей первой встрече, - недоверчиво заметил Тимьян. - По крайней мере, вела она себя очень мирно. А ведь я встретил ее раньше инквизиции.
   - Мы с Арландом встретились в середине лета, - встряла я.
   - С Арландом? - вопросительно выгнул бровь колдун.
   - Прошу прощения, я забыл представиться: Арланд Сеймур.
   - Звучит, - одобрительно поджал губы. - Ты откуда будешь?
   - Из Рашемии, с самого севера, - гордо сказал Арланд. Ведь его семье принадлежал весь северо-запад Рашемии, они были хозяевами огромных, но глухих территорий. - А ты?
   - Я с Килимба. Меня зовут Тимьян Перевейник, - с веселой усмешкой ответил колдун.
   Вскоре мы подошли к небольшому двухэтажному дому, который, видимо, и был тем самым логовом. Дом этот стоял в конце жилой улицы, у самой стены города. Внешне ничем непримечательный, цветочки у аккуратной лиловой дверки, медный колокольчик, фонарик и круглые окошки - все в стиле этого милого, но кровожадного города.
   Я собралась было подняться по ступеням за спутиками, но Тимьян неожиданно преградил мне дорогу своим посохом.
   - И почему мне туда нельзя? - удивилась я. - Да Арланду там вообще никто ничего не скажет!
   - Потому что нельзя, - отрезал Тимьян. - Арланд - инквизитор, ведущий дело, а ты никто и звать тебя никак, прибилась к компании, и непонятно, какие у тебя цели. Я-то знаю, что ты такое, а другие не поймут. Лучше подожди нас в трактире: он через два квартала отсюда. Называется "Дикая Псарня". Там продают отличную ягодную шипучку, а хорошим девочкам дают леденцы в виде собачек!
   Проговорив это, колдун позвонил в колокольчик и помахал на меня рукой, мол, убирайся уже. Арланд кивнул и взглядом попросил меня не возражать.
   Делать было нечего, я развернулась и пошла на поиски трактира с шипучкой под названием "Дикая псарня". Найти его, впрочем, было несложно: по всей улице доносились радостный крики гуляк. Черт знает, что привело их в полдень в трактир, но, видимо, это нечто очень важное и стоящее того, чтобы его отметили, как полагается.
   С опаской войдя внутрь, я обнаружила огромную компанию за сдвинутыми вдоль левой стены столами. Блюда с жареными птицами, кое-какие салаты, овощи, картошка во всех своих видах и формах, бочки алкоголя... в общем, тут стоял пир. Мужики за столом были одеты кто как: тут были путешественники, купцы, ремесленники, парочка моих соратников магов, кое-какие чиновники. Женщины, которых тут было немало, тоже нашлись самые разные, в дорогих и бедных платьях, в мантиях, простоволосые и с замысловатыми прическами, увешенные драгоценностями и с живыми цветочками за ушками. И вся это до ужаса пестрая толпа смеялась, веселилась и никто, кажется, кроме меня не замечал очевидной разницы между ними.
   Немного приглядевшись, я заметила где-то в этой неоднородной массе двоих, мужчину и женщину. Они, не обращая внимания на прочих, упоенно целовались, чуть ли не пожирая друг другу губы.
   Только спустя пару секунд до меня дошло, что эти двое не просто так одеты как-то по-особенному. Женщина - в простое, но изящное светло-кремовое платье, а мужчина в нечто напоминающее бархатный сюртук.
   Видимо, это была свадьба.
   Разгадав причину непонятного скопления народа, я вздохнула с облегчением и направилась дальше в зал, искать себе местечко, свободное от гуляний.
   Но, поскольку совсем пустых столов не оказалось, мне пришлось устроиться рядом с небольшой компанией, очень тихой и не такой пугающей.
   - Могу я здесь сесть? - спросила я как можно более вежливым тоном.
   - А ты кто? - спросил полуседой лохматый мужчина лет шестидесяти. Он был достаточно опрятно одет и трезв, что не могло не радовать.
   - Эм... ведьма, - ответила я, решив, что мое имя их мало интересует.
   - Садись, ведьма, - фыркнул он и, толкнув локтем своего приятеля, сидящего рядом, засмеялся.
   Кроме двоих мужчин за столом сидела девушка лет двадцати или двадцати трех. Она была одета в стильный походный костюм, темно-зеленую льняную рубашку, которая едва выглядывала из-под черной обтягивающей талию и грудь кожаной крутки, такая же кожаная юбка с огромным вырезом, из которого выглядывали стройные ноги в штанах. Белокурые волосы девицы были стянуты в аккуратный хвост на затылке и открывали красивое, но до тошноты стервозное лицо. Нервно и в то же время насмешливо сжатые яркие губы, черные узкие глаза и прямой нос с острым кончиком - меня аж передернуло. Им глаз можно было проткнуть. Как и попрятанным в костюме оружием, которое мой наученный Дейком взгляд быстро отыскал.
   Скорее всего передо мной путешественница, об этом говорили многочисленные кошельки на поясе и небольшие сумки, перекинутые через плечи по разные стороны.
   Рядом с девушкой сидел еще один мужчина, видимо, не из этой компании, а такой же как я, прибившийся из-за нехватки мест.
   Когда ко мне подскочила служанка, я попросила у нее той самой ягодной шипучки, о которой говорил Тимьян. Компания, услышавшая мой заказ, прыснула, а особенно та неприятная девушка. Сама она пила то ли эль, то ли что покрепче... Что ж, встреться мы с ней при других обстоятельствах, еще не ясно, кто кого перепил бы!
   Мне стало неуютно, хотя они быстро отсмеялись и, не обращая на меня больше внимания, продолжили свой разговор.
   Я принялась подслушивать, так как наверняка за этим меня в таверну и послали. Долго сплетни себя ждать не заставили: ухо быстро нашло в гаме нужный разговор.
   - ...Я вам говорю, что это все от того и пошло, что стражники совсем обнаглели! Двенадцать лет ничего не было, и вот! Получайте! - говорил старик. Он был очень взволнован и сильно кричал, пытаясь перебить шумевшую свадьбу. - Вчера двое убитых, сегодня трое, завтра будет шестеро, послезавтра девять, а в итоге дойдет до того, что город на половину опустеет! Я вам говорю: это все проклятие! Надо валить отсюда!
   - Трое? - удивленно покосился на него приятель. - Какие трое? Хочешь сказать, вчерашний зверь убил троих еще и сегодня!?
   - Ты что, сегодня глаза себе в уши заткнул!? - полупрезрительно ухмыльнулась девица, облизнув губы. - В полдень нашли троих убитых! Один стражник с западной стены, один нищий бродяга и один разбойник... Видимо между этими тремя были разборки, когда подоспело животное. Второй стражник успел удрать, но был ранен: ему чуть не разорвали горло. Для жизни, как выяснилось, не опасно, но говорить он больше никогда не сможет, а писать не умеет. Никто ничего не знает, но, похоже, это был тот же зверь, что и вчера.
   - Это что получается, серийник? - усмехнулся приятель полуседого мужчины. Это был тонкий и острый на лицо мужичок с вытянутым костлявым носом, гигантским кадыком и неприятными глазами на выкате.
   - Это не живой убийца, говорю же! Это проклятие! Никто не войдет и не выйдет из города, пока Псарь не уничтожит всех тех, кому послал метку, - пророкотал полуседой мужик.
   Естественно, я подобралась и ловила каждое слово. Увлекшись, я даже не заметила, как мне принесли шипучку, а когда заметила, стала отхлебывать понемногу из кружки, делая вид, что думаю, а на деле слушая. Тимьян оказался прав, отличная штука!...
   - Пф, больше обращай внимание на россказни своей недалекой женушки, - хмыкнула стервозная девица, с презрительной усмешкой глядя на полуседого мужика. - Она у тебя как глотнет лишнего, так такую чушь порет, что уши вянут!...
   - А ты мою жену не трогай, тебе до нее далеко будет, - огрызнулся мужчина. - Верьте или нет, но я сегодня же сматываюсь отсюда! Днем, говорят, Псарь не охотится.
   - Да что за псарь-то? Небось местная легендарность? - поинтересовался душным тоном тощий вытянутый мужчина.
   - Легендарность, скажешь тоже, деревенщина! - опять встряла девица. - Россказни все это, а стражников режет какой-нибудь спятивший инквизитор, этих ребят тут немало с тех пор, как нынешней мэр на насесте!... Бе, кишки бы выпустить этой нечисти в человечьей коже...
   - Не россказни, а правда! - запротестовал старик. - Призрачный псарь со своими гончими охраняет этот город, и как только местные жители переступают черту стены, он начинает мстить, убивая всех подряд, пока не насытится кровью!
   - Хватит уже этого, а не то тебя выгонят отсюда, как полоумного пьяницу, - пообещала девица.
   - Ерничай, ерничай, Анук, ерничай, сколько влезет, да только до тебя Псарю дело есть наверняка. Оглянуться не успеешь, как его гончие разорвут твои злые губы! - нахмурился старик.
   - Пф, я скорее умру от пьянства, чем от призрачных гончих! - усмехнулась девица и залпом допила нечто в своей кружке. - Призраков не бывает, так что, если этот Псарь и шастает где-то, значит, мы еще посмотрим, кто кого разорвет! Эй, там!... Мне еще эля!
   - Призраков не бывает!? - возмутился старик. - Эй, ведьма!
   Видимо, это он ко мне.
   - Чего? - обернулась я с видом, будто вообще их разговор не слышала.
   - Скажи, ведьма, научи эту несчастную юродивую, есть призраки или нет? - обратился ко мне старик с неестественной вежливостью.
   - Есть, я их видела, трогала и даже говорила с ними, - невозмутимо ответила я и отвернулась, потому что мне не было никакого дела до их болтовни, у меня тут шипучка и высокие мысли, ага.
   - Видишь, даже ведьма тебе говорит, бестолковая девчонка!
   - Да много она знает! - фыркнула Анук, недобро зыркнув в мою строну.
   Вскоре за мной зашли Арланд и Тимьян. Вид у них был обеспокоенный.
   - Ну, что вы узнали? - спросила я, когда мы вышли из трактира и ушли подальше.
   - Ничего полезного, - вздохнул инквизитор.
   - Старшине ничего не известно о том, кто убивает стражников. У него на учете все оборотни в городе, пару недель назад он лично привел одного из них в орден Белых Сов, чтобы его очистили. Он считает, что преступник не оборотень, - рассказал Тимьян. - А ты что-нибудь выяснила?
   Архимаг спросил из чистой вежливости, потому удивился, когда мне нашлось, что ответить.
   - Сегодня ночью было еще убийство, на этот раз трое, - принялась пересказывать я. - Стражник с западной стены, а с ним нищий и бродяга. Люди говорят, между ними была драка, а второму стражнику удалось бежать. Но ему разодрали горло, а писать он не умеет: он не может рассказать о том, что видел. Местные считают, что убивает некий Призрачный Псарь, легендарный блюститель справедливости или вроде того. Кажется, он посылает своим жертвам метки, прежде чем прикончить. Якобы город погряз в грехе, и никто не выйдет за стены, пока псарь не закончит с грешниками... все это довольно нескладно, но так говорили в зале.
   Поймав на себе изумленные взгляды спутников, я невольно приосанилась.
   - Призрачный Псарь, - задумчиво произнес Арланд, потирая подбородок. - Нужно разузнать об этом подробнее. Пошли-ка в другой трактир!
   - Боюсь, я вынужден покинуть вас, - признался Тимьян. - Я верю старшине, оборотни здесь непричастны, вы только потратите время, пытаясь найти убийцу среди них. У меня еще есть дела в городе, а сегодня вечером я собирался уезжать.
   - Будь осторожнее! - попросила я, помахав архимагу напоследок. Он тоже махнул мне рукой, прежде чем скрыться в толпе.
   - И куда пойдем? - спросила я, посмотрев на Арланда. - Разве в этом городе есть место, где трактирщики так запросто разбалтывают сплетни инквизиторам?
   - Думаю, даже в этом городе такого места нет, - вздохнул экзорцист. Мы медленно шли по улице сами не зная, куда. - И отпускать тебя далеко я бы тоже не хотел: хотя вчера на главной площади огласили, что ты оправдана, не все еще могут знать об этом.
   - Может, попробуем поговорить с тем стражником? - спросила я.
   - Сейчас вокруг него наверняка не меньше двух десятков рыцарей и инквизиторов, - Арланд поморщился. - Дело крупное, за ним гоняются все, кому не лень. Мы весь день простоим, чтобы попасть к нему.
   Так и не решив, что делать, мы переходили от трактира к трактиру, гуляли по рынку, пытаясь выцепить хоть что-нибудь. Когда Арланд отходил от меня подальше, мне удавалось разговорить торговок, но узнала я от них немного.
   Призрачный Псарь был местной легендой, и от разных людей я слышала совершенно разное описание. Злой дух, который раз в год учиняет кровавые расправы; блюститель справедливости, убивающий мерзавцев, но нежелающий открывать истинное имя; была даже версия про то, что это просто сумасшедший лесник со стаей волков... Ничего конкретного.
   Мы заглянули в Орден и там Арланд узнал, что с Леопольда не сняли обвинения в убийстве: то, что было этой ночью, он не совершал, но это не значит, что он не причастен к предыдущему.
   К вечеру, не найдя ничего дельного, мы с инквизитором понуро вернулись в гостиницу и заказали себе эля.
   - Если завтра ничего не найдем, дела плохи, - сказала я, разглядывая содержимое своей кружки.
   - Может, кому-то другому повезло больше, - предположил инквизитор. - Не мы одни ищем оборотня. Даже если кто-то другой найдет его, Леопольда ведь все равно оправдают. Если думать в таком ключе, то почти вся стража, рыцари и инквизиторы этого города заняты тем, чтобы вытащить его из темницы.
   - А это обнадеживает, - вздохнула я.
   Инквизитор прикончил кружку едва ли не за три глотка и попросил еще.
   - Ты бы помягче, - посоветовала я, наблюдая за тем, с каким блаженством Арланд прикладывается к пойлу. - Или ты не помнишь, что было в прошлый раз, когда ты напился дешевого эля?
   - Когда готовился к ритуалам, многое вспомнил, - кивнул инквизитор. - Но Истэка сказал, что мне достаточно напиться один раз в жизни, и больше я с этой порции пьянеть не буду. Так что хватит считать, сколько я выпил!
   Бросив на меня недовольный взгляд, Арланд вновь приложился к кружке.
   Арланд еще днем снял мне комнату, так что я смогла уйти спать, оставив несчастного пьяницу одного. У меня, в отличие от кое-кого, совершенно не было желания кутить, когда Лео в таком положении.
   Я читала где-то до полуночи, но Арланд так и не появился - я бы услышала, как в соседнем номере хлопнула дверь. Забеспокоившись, я спустилась вниз, чтобы проверить, все ли в порядке, и обнаружила что инквизитора в зале не было.
   Мучаясь переживаниями, я не могла уснуть, пока Арланд часа в два ночи не завалился к себе, попав ключом в дверь раза с пятого. Я услышала, как тяжелая мантия, увешанная металлом и цепями, упала на пол и как скрипнула кровать.
   Похоже, кое-кто успешно увеличил свою порцию.
   Тропой справедливости
   Утром было настоящее представление: я обнаружила на кровати Арланда зеленоватого упыря.
   Запах в комнате стоял такой, что пришлось открыть окно, несмотря на все протесты инквизитора - он считал, что монахи Церкви обязательно решат заглянуть в крошечное окошко на втором этаже, чтобы посмотреть, не лежит ли там демон, прячущийся за татуировками!
   - Давай глотай свои зелья и поднимайся, ничего слышать не хочу! - говорила я, пытаясь стянуть с Арланда одеяло. - Нам нужно помочь Леопольду, а ты тут валяешься!
   - Ох, зачем так кричать?... - стонал инквизитора, вяло отмахиваясь от меня антимагической вспышкой. - Лучше принеси мне воды... Или чего-нибудь другого... Что Дейк пил в таких случаях?
   Ругаясь про себя, я спустилась вниз и попросила кувшин кислого кваса. Служанка, которая, видимо, вчера таскала Арланду эль, бросила на меня сочувствующий взгляд.
   - Даю тебе пятнадцать минут! - строго сказала я, расчесывая волосы.
   Сидевший на кровати жалкий пьяница едва ли не залпом осушал принесенный кувшин. В который я раз я подивилась тому, сколько влезает в безразмерный желудок этого не обжорливого на вид парня.
   Пока Арланд валялся, я, вздохнув, решила почистить его мантию. Обычно именно этим я и занимался в случаях с Дейком: приводила в порядок его одежду, пока тот приходил в себя после гулянок. Или так, или ходи потом весь день рядом с похмельным и потрепанным слугой закона, на которого все оборачиваются.
   - Ты чудо, - пробормотал инквизитор, когда я вынесла из умывальной его одежду. Вывести пятна с нее магией я не могла, потому работа была далека от идеала: еще бы, если хозяин ест, как последний свин, а одежду не проймешь ни одним заклинанием!
   Кое-как одевшись, Арланд спустился со мной вниз, где за завтраком выпил еще кваса.
   - Что это вообще ты устроил вчера? - возмутилась я, уловив в глазах спутника первые признаки осознанности. - Ты хоть знаешь, что с тобой творится после дешевого эля, Вельзевул недоделанный!?
   - Больше не творится, - проворчал Арланд, лежащий на столе на сложенных руках. - Я проверил... и вообще я собирал сведения!
   - Ну, конечно! Какой самоотверженный, все для дела! - фыркнула я. - А если бы с тобой что-то случилось? Как ты мог уйти куда-то, не сказав мне ни слова?
   - Эй, Бэйр, я твой опекун, а не наоборот, хватит пилить меня!...
   - Еще как мое! - перебила я. - От тебя зависит моя жизнь, вообще-то! Так что, будь добр, в следующий раз сообщай, когда соберешься уйти куда-то.
   Вместо ответа инквизитор только тяжко вздохнул, прикладываясь к кружке. Перед этим он поводил над кружкой светящей рукой, в надежде, что поможет.
   После завтрака, когда Арланд хоть немного пришел в себя, мы вновь отправились в город. Но не успели мы пройти и двух кварталов, как нас нагнал старый знакомый - Закая.
   Этот бык решительностью несся куда-то и чуть не сбил нас, когда мы случайно прошли мимо переулка, по которому он бежал. Заметив нас, Закая резко затормозил и замер.
   - О, Цыпленок! - воскликнул он, выйдя из оцепенения, и двинулся на Арланда. - А я тебя ищу! Куда ты запропастился, куриный ты сын!?
   - Я был в своей гостинице, - ответил Арланд, попытавшись принять вид здорового человека, а не страдающего похмельем упыря.
   - Вижу я, как ты отсыпался! Опять пил, а меня не позвал, жмотская ты харя! - Закая недовольно нахмурился и сложил свои огромные толстые руки на груди. - А я, как дурак, нашел след убийцы и подумал, что раз уж мы решили по-братски все поделить, то надо бы позвать тебя... А ты что!? Ты без меня напиваешься!
   - Мы вчера тоже пытались найти след, да только вот... - попытался оправдаться Арланд.
   - Пошли, пока кто-нибудь другой нашу работу не закончил, - проворчал Закая, подтолкнув его вперед. - Эта чувырла что, с нами пойдет? - с сомнением глянул на меня.
   - С вами, - кивнула я. - И меня можно называть по имени, а еще можно не говорить обо мне так, как будто меня здесь нет!
   - Арланд, если эта чувырла будет так пищать все время, я за себя не отвечаю.
   - Бэйр, не пищи... - тихо попросил меня инквизитор, растирая пальцами в перчатках виски.
   - Ну так это... - Закая почесал заросший жесткими короткими кудрями затылок, пытаясь вспомнить, о чем хотел сказать до того, как отвлекся на меня. - Ну... там у восточных ворот нашли еще парочку растерзанных трупов, еще свеженьких. Расправились с ними явно после рассвета, один сопливый хмырь на стене даже утверждал, что успел продрать зенки и видел убийц... правда спустя час, пока он еще не добрался с рапортом до начальства, его нашли с выпущенными кишками на лестнице восточной башни. Работал явно не звериная, потому даже не знаю... теперь ясно наверняка, что наш клиент оборотень: животное бы в башню не пробралось, а человек после себя такие трупы не оставляет. Сейчас началась настоящая охота на оборотней, со вчерашнего еще двоих засадили в темницу... в Ордене думают, это какая-то эпидемия.
   - Теперь убийца работал на востоке? - переспросила я, задумавшись. - Видимо, следующей будет северная стена...
   - Арланд, она опять пищит! - пожаловался Закая. - Эта баба совсем тупая, она не понимает, что ее голос меня раздражает! Может, ее за волосы оттаскать?
   - Но она дело говорит, - возразил инквизитор. - Тут есть последовательность, возможно, завтра убийцы возьмутся за оставшуюся северную стену, и нам нужно находиться там этой ночью, если мы хотим поймать оборотня. Сейчас мы осмотрим восточную башню, а потом отправимся на северную, если ничего не найдем.
   - Как-то все просто... твари никогда просто не работают, - крякнул Закая. - Напасть на северную стену сегодня - верное самоубийство для оборотня. Мы не одни такие, которые хотят куш за него получить: вся стража и пара рыцарей Ордена ищут убийцу! Так вот, все этой ночью будут следить за оборотнем с северной стены, и если он туда сунется, то живым не выберется, а он, хотя и бешеный, не такой тупой, чтобы идти нам в лапы. Уж сколько я этих гнид переловил, точно могу сказать: сейчас он или затаится, или нападет за стенами, прямо в городе! Чтобы нас совсем идиотами выставить и показать, насколько он лучше.
   Такие рассуждения от туповатого на первый взгляд Закаи были для меня в новинку и я, сама не заметив, почти с детским восторгом развесила уши, слушая матерого ветерана, вид которого сейчас и принял этот медведь-переросток.
   - В городе рыцарей и инквизиторов больше, чем будет завтра на северной стене. За стены соваться для оборотня верное самоубийство, - возразил Арланд, который, несмотря на больную голову, что-то еще соображал.
   - Это все неважно, - махнул рукой Закая, словно собирая рассыпанные слова в воздухе. - Пока я осматривал место преступление на востоке, нашел след, который стражники пропустили. Я его припрятал, но мало ли кто заметить? Нужно идти туда.
   - Нам бы следопыта... - заметил Арланд. В его глазах я заметила некую светлую мысль: он как будто пытался что-то вспомнить, но не получилось. - Со следопытом мы бы уже сегодня изловили в лесу преступника и освободили бы Леопольда.
   - Еще деньги отдавать леснику? - фыркнул Закая. - Ага, ща-з!
   - Я могла бы выследить оборотня с помощью магии, но у меня ровным счетом ничего нет, - я принялась рассуждать вслух. - Ты прав, нам необходим кто-то, знающий эти леса. А что до денег... разве вам с вашими мантиями кто-то может отказать в добровольной помощи?
   - Если в лесах опасно, ни один лесник туда добровольно не сунется, будь на то хоть королевский приказ, - покачал головой Арланд. - Я через это уже проходил, когда искал тебя в Искуплении.
   - Тогда ты, Цыпленок, будешь из своего графского кошелька нанимать нам лесную пьяницу!
   - Как скажешь, Закая, - согласился экзорцист. Меня даже невольно передернуло: вот так вот взять и расстаться с кучей денег из собственного кошеля! Неслыханно! - Но сначала осмотрим сторожевую башню, где был убит наш свидетель.
   В башню нас пустили без разговоров: железным аргументом для пропуска послужили пернатые накидки моих спутников. Впрочем, мы не так много нашли во время осмотра, скорее даже зря время потратили. Никаких улик, указывающих на убийцу, мы не обнаружили, разве что то, что он маньяк или, если оборотень, то несомненно одержим жаждой крови: никто в здравом уме не сделал бы такое с живым человеком.
   После осмотра башни мы отправились на поиски лесника. Закая сказал, что такого мы сможем найти в одном из самых дешевых трактиров на окраине города, мол, лесники люди бедные и тратить больше, чем можно, никогда не станут. Подобное заведение мы искали недолго: Арланд напряг мозг и вспомнил, где вчера пил.
   Местечко было из тех, которые представляются при словах "средневековая корчма": антисанитария, сено на полу, сухие жареные куски непонятно чьего мяса, крысы, жуткие рожи и вонь... Да уж, запах в трактире стоял такой, что даже наш утренний душок в комнате не шел ни в какое сравнение!
   Увидев мое лицо, Закая только ухмыльнулся и с рыком вдохнул поглубже.
   - До этого запаха надо дорасти! - заметил он Арланду. - Ну что, какой из здешних пьяниц вам двоим больше нравится?
   Его слова заставили всех присутствующих разом отвернуться от нас и продолжить разговоры. Каждый старался слиться с местностью и не привлекать нашего внимая.
   Мы с экзорцистом оглядели трактир, останавливая взгляд на каждом из попадавшихся на глаза посетителей. Тут действительно оказалось до черта наемников!
   Лесников здесь было целых трое, и все они были как на подбор немытые и вонючие, заросшие и вшивые мужики, без зубов и с такими лицами, что, наверное, лучше было отправиться за помощью к лесным разбойникам, чем обратиться к таким лесникам. Как мы позже узнали, они были вынуждены на время перебраться в город из лесов, потому что были уверены, что опасная тварь приходит именно оттуда.
   Пока мы с инквизитором растерянно оглядывались, Закая уселся за один из не полностью забитых посетителями столов и потребовал лучшей выпивки на двоих. Мы подсели к нему, продолжая осматриваться.
   - Мдааа.... - протянула я, осознав, что среди здешних "красавиц" мы вряд ли найдем приличного наемника.
   - Почему-то я тоже думал, что выбрать будет не так сложно, - согласился Арланд. - Ни один из них доверия не внушает.
   Но, так как выбора у нас не было, мы двинулись к тому, что сидел ближе. Арланд поднялся из-за стола, даже не притронувшись к заказанному специально для него пойлу, но не забыл оставить монетку для слуги.
   - Чего-чего? - лесник пьяно плющил лицо в улыбке. - Зверя найти хотите!?... Ха-ха-ха!... Может, вам еще жар-птицу и охмаражских наложниц?... Хе-хе!... Да вы уже за сегодня тут пятые!... Не сунусь я туда, что хотите со мной делайте.
   То, что мы не единственные умники в городе, решившие искать тварь в лесу, мы и сами уже поняли: пока мы разбирали сложный акцент нашего товарища, в трактире побывал еще рыцарь. Бросив на нас хмурый взгляд, он, как и мы, опросил всех лесников, но с тем же результатом.
   - Да шо бы я здесь тух в этой смрадной куче, называемой городом! - кричал один из них. - Призрачный псарь ищет следующую жертву, лес закрыт для смертных! Не суйся, пережди. Он уйдет, насытившись грешной кровью, и тогда можно будет вернуться.
   - Да что за псарь-то? - спросила я, всплеснув руками. - Все тут твердят о нем, но его поступки и существование просто абсурдны!
   - Хотите узнать о псаре? - вдруг спросил мужчина за стойкой. Мы обернулись к нему, Арланд кивнул. - Я тебя помню, белоперый, - улыбнулся тот, протирая кружку. - Ты вчера сделал мне хорошую выручку, так что я поведаю вам эту историю, которую здесь чужакам обычно не рассказывают.
   Переглянувшись, мы вернулись за стойку, Закая заказал еще эля.
   - Много лет назад из лесов в этот город вышел охотник, - начал свой рассказ хозяин трактира. - Он был чужак, никто не знал, почему он бежал с родины и чего искал в наших землях, но в городе ему понравилось и он остался, женился на красавице-колдунье. Это был превосходный охотник, даже в худые времена он приносил хорошую дичь, и его семья жила в достатке. Однако на его жену положил глаз стражник, и однажды, когда охотник был в лесу, тот явился в его дом и обесчестил женщину. Когда охотник узнал и попытался добиться справедливости, стража заступилась за своего, и бедная женщина была обвинена в темных делишках, - во времена святейшего Клевора магам в этом городе лучше было не рождаться, справедливость им не светила. Ее казнили, а охотник поклялся отомстить. С тех пор каждую ночь он выходил к воротам со стаей черных собак и травил их на стражу. Потом они стали нападать на отряды в лесах и полях близ города, огромная стая черных псов появлялась словно из ниоткуда и за минуты разрывала жертв на части. В конце концов в город пришел рукоположенный и покончил с охотником - поговаривают, черные собаки были нечистью и боялись белого пламени, потому охотник сдался сам. Он вышел к инквизитору навстречу безоружный и без собак, и позволил казнить себя. С тех пор о псах ничего не слышали. До этих дней.
   За время рассказа в зал вошла женщина. Услышав историю, она остановилась поодаль от нас и с интересом слушала, разглядывая пернатые спины моих спутников.
   - Но никто не видел псов, - сказал Арланд.
   - Каждое нападение сопровождалось лаем, - покачал головой мужчина, таинственно скользнув по деревянной столешнице тряпкой. - Поспрашивайте у тех, кто живет рядом с воротами, они подтвердят. Псарь вернулся с того света, чтобы закончить начатое и перебить к чертям всех крыс, что собрались в страже при нынешнем мэре.
   От его слов у меня мурашки побежали по спине.
   Арланд заплатил ему, и мы уже собрались уходить, как вдруг за моей спиной раздался знакомый голос.
   - О, ведьма, которая дружит с призраками?
   Обернувшись, я увидела женщину, которая слушала рассказ, и вблизи узнала в ней вчерашнюю знакомую. Обтягивающая кожаная куртка, кожаная юбка с разрезом, зеленая рубашка в цвет профессии - это была Анук из трактира "Дикая Псарня".
   - Чего вы тут забыли? - спросила она, вызывающе посмотрев на инквизиторов рядом со мной.
   - Что у них за бредни, у этих баб, начались!? Одна ведьма в портках, другая лесник, черти что творится! - возмутился Закая, подходя к нам.
   - Мы ищем следопыта, который сможет взять след и провести нас по лесу, если понадобится, - объяснил Арланд.
   На нем Анук остановил взгляд подольше и, приосанившись, облизнула губы. Лицо Арланда оставалось невозмутимом, но уши налились красным. Я нахмурилась.
   - И что, никто не соглашается помогать двум птенчикам искать страшную нечисть? - протянула она с наигранной жалостью посмотрев на него, потом на Закаю. - Какая жалость!
   - Возьмешься? - спросил Закая, кривясь от того, что приходится говорить с женщиной.
   - Сколько платите? - спросила она.
   - Сколько скажешь, - пообещал Арланд, очень стараясь не опускать взгляд на ее декольте. Закая вот не старался, в своих мыслях он уже явно был там.
   - О! - протянула Анук, подбоченившись и улыбнувшись ему с недобрым прищуром. - Очень надо, да? Хотите поймать зверя и думаете, что знаете, как?
   - Арланд, на пару слов.
   Я оттащила красного как раз инквизитора подальше.
   - Она нам не подходит!
   - Это еще почему?
   - Она не в порядке! Нормальные люди так себя не ведут. Эта дамочка не только на вид стервозина, мы проблем с ней не оберемся.
   Но Арланд, видимо, принял мои опасения за ревность, потому только шутливо усмехнулся.
   - Брось, Бэйр! Что-то не помню, чтобы ты запрещала Дейку общаться с другими женщинами! А тут у нас важное дело, между прочим...
   С легкостью высвободившись из моих рук, он вернулся к следопыту. Я поплелась за ним, тренируя в голове интонацию для коронного "я же говорила".
   - А что, ведьма с нами? - недовольно посмотрела на меня Анук. - В лесу она ни к чему, можете гнать ее в шею. Только мешаться будет.
   - Мешаться нам будет твой язык, - хмыкнула я. - Выйдем, поговорим на улице: там потише.
   - Ты, Цыпленок, больной что ли, или прикидываешься!? - возмутился Закая, когда мы вышли из трактира. - Нам следопыт нужен, а не продажная баба!
   - Придержи свой язык! - зашипела Анук.
   - Поговори еще! - рявкнул на нее Закая и замахнулся с такой решительностью и зверским выражением лица, что она отступила: против этого инквизитора у нее не было ни единого шанса.
   - Она в самом деле следопыт, - осторожно подтвердила я.
   - Следопыт, идиотка, это мужик, вонючий, заросший и в плесневых обносках! А это - надушенная злобная баба, которая без мужика на стену лезет! Вы не видите, как она одета!? Она здесь по другому делу!
   - Одежду мою не трогай!... - вновь заговорила Анук, но Закая тут же отвесил ей подзатыльник.
   Следопыт по-звериному зарычала, но, что самое удивительное, ничего не сказала и осталась стоять рядом. Похоже, Закая говорил на ее языке.
   - Закая, она по крайней мере трезва и готова работать, - произнес Арланд.
   - Чокнулся ты, Цыпленок, - сплюнул старший инквизитор. - Монашек, черти тебя раздери... В мое время в Ордене с такой наивностью больше двух месяцев не жили!
   - У нас нет времени искать кого-то другого.
   - Пф! - Закая выдохнул сквозь зубы. Однако, этот аргумент крыть ему было нечем. - В лесу мы ночь проведем, вещи нужны. Я собран, а вы?
   - Мы нет, нам нужно вернуться в гостиницу, - ответила я.
   - В таком случае в полдень, у восточных ворот. Эта ваша, - Закая кивнул на следопытку, - пойдет со мной.
   Мы с Арландом согласились с такими условиями и отправились к себе в гостиницу. Как только мы отошли подальше, я сообщила экзорцисту о том, что видела вчера расчудесную следопытку в трактире
   - У нее беда с башкой, Закая прав, она словно бешеная, - говорила я. - С нее станется выкинуть какую-нибудь пакость.
   - Она единственная согласилась работать, - заметил Арланд.
   В гостинице мы принялись собираться к походу. Я сняла мантию и переоделась в походные вещи, все необходимые предметы уменьшила и покидала в свою маленькую сумку. Посох занял свое место в кобуре за спиной.
   Арланд завистливо посмотрел на меня: его вещи все, как одна, были защищены от магии, и ему предстояло взвалить на плечи еще десяток килограммов. Походный набор юного алхимика, аптечка, меч... да уж, и все это переть через лес. Ему не позавидуешь.
   Однако, Арланд не только не ныл, он забрал и мою небольшую сумку. Я, опешив от такого благородства, не возражала.
   Перед тем, как уйти на целые сутки, я решила зайти в конюшню и поговорить с Чертом. К своему стыду, я совсем забыла о нем из-за ситуации с Лео, потому предусмотрительно запаслась яблоками для извинений.
   Рыжий конь встретил меня злобным ржанием и хмурой мордой. Нервно подергивая хвостом, он ждал объяснений. Инквизитор безумно удивился моему рвению пообщаться с лошадью, а пока я на его глазах стала серьезно объяснять Черту, что да как и почему меня не будет так долго, Арланд смотрел на меня, как на сумасшедшую. Мои оправдания, будто "Черт же умный и все-все понимает, совсем как человек" не сработали: инквизитор только еще больше уверился в том, что за время нашей разлуки у меня основательно поехала крыша. Переубеждать заботливого опекуна я не стала.
   Ровно за час до полудня мы с Арландом уже подходили к восточным воротам. Закая и Анук стояли к нам спинами и самозабвенно ругались друг с другом. Просто из интереса мы с инквизитором пошли чуть медленнее, прячась за прохожих, чтобы послушать, в чем дело, но, как оказалось, никакой драки не было. Закая и Анук просто знакомились.
   - Они нашли друг друга, - тихо хмыкнула я.
   - О, вот и Цыпленок! - недовольно крикнул Закая, заметив нас и отвернувшись от своей новой подружки. - Не прошло и лето!
   - Это Бэйр возилась со своей мантией - пожал плечами Арланд.
   - Раз уж вы здесь, то пойдем, - приказным тоном сказала Анук. - По дороге в лес расскажете, что знаете.
   - Топай, Лисенок! - усмехнулся Закая, разворачиваясь к воротам и подталкивая Анук за собой.
   - Руки свои убери! - взвизгнула та, когда инквизитор погладил своей огромной ладонью ее зад. Закая послушался, но снова засмеялся, чем окончательно взбесил Анук.
   - Ха! Еще недотрогу изобрази!
   За ворота мы выбрались без проблем, хотя стражники были недовольны: у них имелся приказ никого не выпускать, но они решили, что оправдываться потом перед начальством безопаснее, чем перечить инквизиторам.
   Сразу за перекрытыми воротами находилось место преступление, оцепленное стражей.
   Пятеро стражников охраняли растерзанные останки, начавшие разлагаться на солнце, один мужичок, видимо, местный лекарь, прыгал по оцепленному участку и подбирал то один кусок мяса, то другой, и оттаскивал их к одной из двух кучек органов. Видимо, ему велели собрать по частям трупы, чтобы можно было отдать оставшееся от стражников родственникам на похороны.
   При виде подобных кучек, из одной из которых торчала окровавленная кость ноги со ступней сапога, меня начало мутить, но Арланд дал мне своего пойла для одержимых и это немного помогло.
   На месте преступления я старалась смотреть куда угодно, но не на отвратительные кучи. Анук была, спокойная как рептилия, осматривалась, а Закая наблюдал за ней. Лицо инквизитора при этом было пугающе задумчивым.
   - Что думаешь? - спросил Арланд у своего старшего товарища.
   - А что тут сказать? - усмехнулся инквизитор. - Тварей самое меньшее двое. Видели куски мяса? Его рвали на части, тянули в разные стороны. Слухи об эпидемии не пустые. Что-то происходит в этом городе.
   - Призрачный псарь с гончими, - тут же вспомнила я.
   - Что? По-твоему, призрак мог сделать это!? - Закая кивнул на кучки, возле которых суетился доктор, а Анук, бродившая в нескольких метрах от нас, услышав мои слова, злобно улыбнулась.
   - Нечисть - запросто, - сказал Арланд. - Где след, который ты нашел?
   - Уж не здесь, - хмыкнул инквизитор и поманил нас дальше, за ограждения, где уже потоптались все кому не лень.
   Он увел нас подальше в поле, а там свернул к лесу. Не прошли мы и десяти минут, как Закая остановился, разбросал кучку травы и показал нам чудо: опечатавшийся на голой мокрой почве след огромной пятипалой лапы. Если пальцев было бы не пять, можно было бы решить, что это собачий след.
   - Ну? Вот как надо работать! - он с усмешкой посмотрел на Арланда. - Я тут с рассвета все излазил, пока ты дрых!
   Анук впилась взглядом в отпечаток.
   - Поведешь? - спросил Закая, глянув на нее.
   - Не сомневайся, - бросила она.
   Ищейка принялась за работу. Порыскав по земле глазами и уйдя чуть дальше, она поманила всех нас за собой.
   Когда мы подошли, следопытка указала рукой на странную продолговатую вмятину в сырой после ночного дождя земле. Сложно было судить, принадлежит этот след человеку или животному, но было ясно, что это не случайный отпечаток, а именно след, только косой и смазанный.
   Указав на него, Анук вопросительно посмотрела на Закаю.
   - Веди, - кивнул инквизитор, даже не посмотрев на отпечаток.
   Больше Анук к нам не оборачивалась. Поначалу она выискивала и молча демонстрировала нам следы - отпечатки ног на земле, сломанные ветки чахлых кустиков, помятую сухую траву. Но это только поначалу, когда же мы стали приближаться к лесу, следопытка перестала что-либо нам показывать, но шла она очень быстро и уверенно.
   Возможно, дело в том, что я никогда не видела профессиональных следопытов... хотя, я не совру, если скажу, что вообще никаких следопытов не видела... но даже при таком малом опыте мне показалось подозрительным то, как быстро Анук распознавала дорогу, и это при том, что по-настоящему очевидных следов я нигде не замечала.
   Промучившись сомнениями те полтора часа, которые мы шли по полю, я все же решилась тихонько высказать свои предположения Арланду.
   - Анук оборотень, им открыто больше нашего, - предположил он.
   - Она оборотень!?
   - А ты разве не смотрела на ее кружево? Волчица.
   - Еще и волчица!? - я обернулась на него. - Не кажется подозрительным?
   - Что вы там шепчетесь? - недовольно крикнул нам Закая, ушедший с Анук далеко вперед.
   - Обсуждаем охоту, - невозмутимо ответил ему Арланд.
   Анук впереди неожиданно замерла, выгнувшись в плечах.
   - Какое ты имеешь понятие об охоте? - проговорила она, с презрением обернувшись на Арланда. - Ты хоть раз охотился, Цыпленочек?
   - С борзыми на оленей.
   - Это тебе не олени...
   - А у тебя, должно быть, огромный опыт охоты на нечисть? - спросила я.
   - Нет, - нехотя призналась Анук. - Но с таким медведем, - она кивнула на Закаю, - мы не станем охотиться. Попрем голой силой.
   - Ты только отыщи его, а дальше разберемся, - кивнул инквизитор.
   - Приведу прямо к логову. Такие следы могла оставить стая, а стае всегда нужно логово на зиму, - проговорила Анук, смотря на инквизитора с блеском удовольствия в глазах. Но тут произошло нечто, от чего выражение лица ищейки переменилось.
   Мы стояли посреди поля, в трех километрах от стены города и в нескольких километрах от леса. Гулкие раскаты грома стали неприятной неожиданностью.
   - Проклятие!... - выругалась Анук, посмотрев на стремительно чернеющее от туч небо.
   - Как насчет того, чтобы поторопиться? - предложила я. - Дождь размоет все следы, пока мы тут стоим!
   - Не отставайте, - кинула нам следопытка и, словно вгрызшись взглядом в землю, побежала.
   Бежала она очень быстро, не сбиваясь в дыхании... сказывалась звериная выносливость. Вслед за Анук кинулся Закая, который, несмотря на свои могучие габариты, двигался довольно проворно. Арланд бежал легко и непринужденно, несмотря на две тяжелые сумки за плечами, он напоминал изящную белую ласку, прыгающую над травой... И я, эдакая корова позади грациозного оленьего стада, едва волочащая ноги и задыхающаяся.
   Стоит ли говорить, что с тех пор, как Кудеяр от меня отстал, я ни разу не пробегалась по утрам? Я едва не потеряла всю компанию из вида, после первого же километра непрерывного напряженного бега у меня стало жечь в легких, а ноги онемели и едва слушались. Как я ни старалась, я не могла бежать быстрее, а в итоге просто пыталась не упасть.
   Я почти не заметила, как начался дождь и не увидела пень под ногами, скрытый травой... полетела прямо на землю и вскрикнула от испуга, но падение оказалось даже приятным: длинная сухая трава приняла меня, как матрас на пружинах. Некоторое время я полежала там, пытаясь не задохнуться: в горле опасно хрипело.
   Я пришла в себя только минут через пять, когда подул ветер, и я ощутила всю прелесть прилипшей к телу мокрой одежды. С трудом поднявшись на ноги, я осмотрелась, хотя тяжелые упругие струи заливали глаза, мешая видеть.
   Определив примерное местоположение лесной чащи, я поплелась туда на едва гнущихся ногах. В голове сквозь пульсирующую в ушах кровь закрались мысли о том, что сейчас должно непременно что-то произойти. Я одна в дождливом поле, защитник в лице Арланда меня покинул, значит, как и всегда, что-нибудь должно произойти, что-нибудь, что непременно наведет меня на след нашей стаи... или стаю на мой след.
   Я шла до леса, прокручивая в голове возможные пути развития событий.
   Вот шуршит трава, раздается глухое рычание, я неуклюже оборачиваюсь и готовлю в руках первое заклинание, напряженно всматриваюсь в заросли травы и ничего не вижу. Затем рычание раздается сзади, и я, не оборачиваясь, посылаю туда средней мощности огненную бомбу... из кустов спереди вылетает чудовище, и я едва успеваю прицелиться в него, с боков появляются остальные...
   Я не удивилась, когда у самого леса действительно услышала шуршание в высокой траве. Туповато улыбнувшись приоткрытым ртом, я приготовила заклинание и повернулась на звук... но тут же была разочарована.
   - Арланд? - произнесла я с отдышкой.
   - Нет, я призрачная гончая, пришла покусать тебя за пятки, - усмехнулся экзорцист. Сумок у него за плечами не было. - Пойдем, все следы уже смыло, а запахи притупились, Анук не видит, куда идти. Мы попытаемся найти укрытие и продолжим поиски, как дождь стихнет.
   - Спасибо, что вернулся за мной, - сказала я, перекричав гром и молнию. С поля подул сильные ветер, как бы подталкивая нас с Арландом под спасительный полог леса.
   - Ты вся вымокла, как бы не простудилась, - заметил инквизитор, когда мы вместе вошли в лес. - Почему плащ не надела?
   - Потому что была такая жарища... кто ж знал, что мы под дождь попадем? - пожимаю плечами, улыбнувшись неожиданной заботе.
   Анук и Закая, красные от бега и чуть менее мокрые, чем я, ждали нас с Арландом у огромного выкорчеванного пня, под вылезшими корнями которого лежали наши сумки. Инквизитор и следопытка довольно улыбались, у Анук блестели глаза, она без смущения любовалась взмокшими и оттого еще больше закрутившимися жесткими кудрями собеседника.
   - О, вот и явились, - хмыкнул Закая, увидев нас с Арландом. - Ну ты ведьма и вымокла... в траве что ли валялась, дура? Все волосы в сене!
   Анук, что самое удивительное, промолчала. Никаких едких комментариев насчет того, что я не умею бегать, от нее не последовало.
   - Дождь затянется, нам нужно сухое место, - предложил Арланд, выжимая от воды волосы, собранные в хвост.
   - Идемте, - кивнула следопытка. - С этой стороны лес ведет в горы. Если поторопимся, через двадцать минут будем у места, где есть подходящая пещера. Там и переждем.
   И мы пустились в тяжкий путь по лесу. Чтобы совсем не наглеть, я отняла у Арланда свою сумку и понесла ее сама, чтобы инквизитор не упал в какой-нибудь куст, не удержав равновесия: земля была очень скользкой от дождя. Деревья хоть и задерживали ливень, но не настолько, чтобы сверху на нас лилось хоть в половину меньше. И десяти минут не прошло, как все мои спутники вымокли так же, как и я.
   Через обещанные полчаса мы оказались у подножия горы, вершину которой было не разглядеть за деревьями, но ощутимый подъем по которой здорово снизил нашу скорость.
   Порой на пути мне встречались такие крутые склоны, что приходилось цепляться то за деревья, то за камни, то вообще за траву... один раз я не удержалась и поехала вниз по мокрой земле на заднице, как на ледянке в детстве, только вот почему-то без прежней радости. По крайней мере, когда я обнаружила нечто вроде земляного трамплина перед собой, я не испытала и доли того восторга, который испытала бы зимой на горке. Вместо этого я заорала еще громче и вцепилась ногтями в землю, пытаясь затормозить... к счастью, мне в последний момент удалось ухватиться за чахленькую сосенку на краю трамплина, который, как оказалось, заканчивался обрывом. Я повисла над ним, ухватившись руками за ствол деревца, и продолжила звать на помощь, как застрявший на высоте котенок.
   Первым до меня добежал Закая. Увидев меня, он расхохотался где-то снизу.
   - Может, поможешь мне!? - возмущенно прошипела я, из последних сил цепляясь за деревце и пытаясь подтянуться.
   - Сейчас, - усмехнулся он и спустился вниз по более ровному склону.
   - Ба, да ты нашла пещеру! - велел инквизитор. - Давай, прыгай, я тебя поймаю!
   - Точно поймаешь?...
   - Да прыгай ты!
   Вздохнув и зажмурившись, я медленно разжала пальцы и полетела вниз, на каменную площадку, где стоял Закая.
   От земли до моих пяток было на глаз три с половиной метра, когда я висела, потому упасть было бы ох как больно... Но, к счастью, Закая не соврал и действительно поймал меня, а затем бережно опустил на землю.
   Обернувшись, я заметила, что висела прямо над пещерой.
   - Фух... голова кружится, - воздохнула я, прислоняясь плечом к камню.
   Вскоре подоспели Арланд и Анук. Они спустились, и мы без лишних разговоров вошли в пещеру, где я зажгла яркий огненный факел на посохе. Судя по запаху, внутри не так давно жило какое-то животное, но сейчас его здесь не было.
   Сама пещера оказалась не такой большой, как можно было бы подумать, но зато достаточно высокой и сухой.
   - Ветки в лесу все мокрые, - поморщилась Анук. - Вряд ли удастся разжечь огонь.
   - Я могу разжечь огонь без веток, - усмехнулась я и, коснувшись древком посоха земли посреди пещеры, мигом развела большой костер без дыма.
   - Хм, а все же есть от тебя польза, чувырла, - одобрительно поджал губы Закая.
   - А еще у меня есть немного вяленого мяса и гречка, - улыбаюсь, вспоминая, что обед прошел давным-давно. - И котелок.
   Поставив котелок на улицу, чтобы наполнился дождевой водой, мы стали располагаться у костра. И без того грязные вымокшие плащи Арланда и Закаи были расстелены возле огня и быстро высохли, на них можно было сидеть.
   Все сняли с себя мокрую верхнюю одежду и расстелили вокруг огня на плащах. Закая так и вовсе остался в одних штанах, даже сапоги скинул. Анук тягучим соблазнительными движениями стянула с себя мокрую кожаную куртку, юбку-обманку и штаны, оставшись в одной изумрудной рубашке. Мне помимо жилетки и шляпы снимать было нечего, а вот Арланд долго мялся, прежде чем скинуть хотя бы накидку.
   - Да разденься ты нормально! - проворчал Закая, недоуменно глядя на товарища. - Перчатки сними и рубашку, сапоги! Чего творишь!?
   - Я... - начал было Аранд, но так и не придумал, что ответить.
   - У него очень заразная сыпь, передается по воздуху, так что лучше пусть одетый сидит, - нашлась я.
   - Спасибо, - недовольно посмотрел на меня Арланд, от которого все сразу отсели подальше.
   - Не за что, - улыбнулась я, ставя котелок с водой на огонь. После я вытащила из своей сумки расческу, уселась возле экзорциста и стала вычесывать из мокрых волос солому и колтуны.
   Некоторое время мы сидели молча, отдыхая после бега и поисков убежища. Снаружи пещеры по-прежнему лило, как из ведра. Судя по тому, какого цвета небо, дождь будет идти весь день. Я улыбнулась, подумав, что в такую погоду даже призрачный псарь своих собак не погонит...
   Когда мои волосы высохли и стали пушистыми и лохматыми, Анук вдруг заметила мое сходство с одной очень известной ведьмой.
   С этого и начался разговор.
   - Цыпленок пару дней назад оправдал ее и взял под свою опеку, - объяснил Закая, довольно почесывая согретую огнем волосатую грудь.
   - Великая Бэйр, как же, - хмыкнула Анук, разглядывая мое лицо. - Столько шума, и вокруг чего?
   - Судьи Ордена тоже так подумали, вот и отпустили, - я пожала плечами.
   - И что, тебе заплатили все те обещанные миллионы? - спросила следопытка у Арланда.
   - Нет, - спокойно ответил он. - Мне лично досталось десять золотых, а все остальное я отдал семье. Благодаря Бэйр мой род сможет, наконец, отремонтировать дороги на самом севере, - довольно улыбнулся он.
   - Ах ты пес лживый! - воскликнул Закая. - Ты все-таки взял награду!
   - Я даже не видел этих денег! - возразил Арланд.
   - Твой род? - непонимающе выгнула бровь Анук, прервав спор.
   - Он граф, - пояснил Закая. - Я даже где-то слышал его фамилию... Сеймуры, кажется.
   - Наши владения - весь северо-запад Рашемии, - гордо объяснил экзорцист.
   - Земля там скупая, гордиться нечем, - поморщилась следопытка.
   - Если подходить с умом, то даже на севере поля могут приносить хороший доход, - заметил Арланд.
   - И что же тебе в голову стукнуло, что ты из графов в инквизиторы переметнулся? - поинтересовалась ищейка. Видимо, тепло и готовящаяся еда расположили ее к болтовне.
   - Убеждения, - без раздумий ответил экзорцист.
   - Пф, дурак... - презрительно фыркнула Анук. - Сидел бы в своем родовом гнездышке, набивал бы пузо рябчиками, так нет же, торчишь тут в пещере!... Дать бы тебе по шее за эти "убеждения"!
   - А тебя саму что пригнало в компанию полубезумных пьяниц? - перевел стрелки Арланд. - Сомневаюсь, что у тебя не было возможности выбрать что-то получше. Наверняка у самой есть "убеждения".
   - Ты, черт тебя дери, прав, - усмехнулась Анук, приваливаясь спиной к плечу сидевшего рядом Закаи, как откинулась бы на спинку кресла. - Молодая была и тупая.
   - Так тебе не нравится твоя работа? - удивилась я.
   - Да что тут может нравиться? Таскай за собой сбрендивших магов по цветущим полянкам, помогай страже искать беглых, либо вытаскивай полоумную бабку-грибницу из оврага... когда я выхожу на заработок, встречаю исключительно идиотов. Конечно, есть и хорошие стороны, но в целом работенка гадкая...
   - Почему тогда не идешь жить в город? - поинтересовался Закая, поворачивая голову так, чтобы видеть лицо Анук. - Ты баба, найди мужика и рожай детей, с какого тебя вообще в лес потянуло?
   - Поздно уже, - покачала головой Анук. - Я слишком давно в лесу.
   - А как ты вообще ушла от людей? - спросил инквизитор.
   - Зов крови и все такое, - усмехнулась она. - Мой отец был лесником... лучшим в своем роде. На этот материк он попал во время Войны Богов, вместе с отрядом оборотней, он был их вожаком. Сыном бога Варжика.
   Анук вздохнула, мысли об отце, похоже, были ее единственным светлым воспоминанием.
   - Моя мамка там же была, молодая, дура-лисица. Ненавижу лисиц, - оно с ненавистью посмотрела в рыжее пламя костра. - Влюбилась, хотела вожака любой ценой... нашла его после Войны, а он дело сделал и ушел дальше по лесам бродить... не знал, наверное. Если бы он узнал, все бы по-другому у меня было. Но что с ним стало и где он теперь шляется, никому неизвестно. Мы с мамкой жили вместе с ее чокнутым братцем. Поначалу все неплохо было, но потом этот полудурок решил из меня свою подстилку сделать. Мамка может и знала, но ничего не делала, вот я от его ублюдских лап в леса не сбежала. Там во мне отцовская кровь взыграла, я себя зверем почувствовала, стаю себе нашла, в лесу и осталась... Только четыре года назад я к людям вышла, до этого и не видела их кроме охотников. С людьми я уже не приживусь, точно знаю.
   К этому времени вода закипела, и я насыпала крупы, уменьшив жар пламени, чтобы каша не пригорела.
   - На двух ногах ходишь, значит, с людьми завсегда приживешься, - проговорил Закая.
   - А тебе что за дело? - сверкнув глазами, Анук всмотрелась в инквизитора. - Сам-то ты как в инквизиторы попал? - вдруг спросила она.
   - Как и все, - проворчал Закая, чувствуя на себе наши любопытные взгляды. Всем было интересно послушать его историю, и он, хотел того или нет, вынужден был ее рассказать. - Но не по убеждениям. По убеждениям единицы идут, Цыплята вроде этого, - он кивнул на Арланда. - Сорок лет назад, когда я был совсем мальчишкой, безумный ишимерец научил монахов вживлять в людей белое пламя. Раньше-то оно только у рукоположенных было, самых достойных, избранных, коих единицы, но инквизиторы-то монахам нужны были, чтобы те защищали их интересы. Так вот монахи выкрутились: они рабов скупали. Рабов сажали за парты, учили и резали на опыты - и все законно. Сорок лет назад инквизиторы не были устойчивы к магии, к ядам, они не могли исцелять, не могли глушить нечисть, это были воины, паладины, только безбожные. На таких, как я, мышах, вывели все те ритуалы, которые сейчас у деток-послушников проходят что простуда... Ну так я мелкий был, жил в Финье, в семье рыбака. Деревня стояла на берегу моря, маленькая такая деревенька, на картах не отмеченная. Пираты как-то удирали от погони и причалили к нашим берегам. Каково было их удивление, когда они вместо голых скал деревню обнаружили! Они забрали нашу одежду и дома, спрятали корабли, прикинулись перед стражей крестьянами, так их пограничники и не тронули, дальше поплыли. А пираты, как только стражники ушли, разграбили деревню, слабых стариков и некрасивых баб перерезали, а мужиков, девиц и детей в кандалы и в рабство. Нас они продали в Тангее, где меня с остальными детьми купил монах из белых сов. Поначалу в Ордене здорово было... лучшие дни моей жизни! Нас всей деревенской гурьбой учили по настоящим книгам, мы спали каждый в своей комнате, были сыты и одеты, получали дорогие подарки по праздникам, играли в огромном саду Ордена по выходным, о родителях и прежнем доме и думать забыли, как о страшном сне, монахи и монахини были нашей семьей, нашими учителями, нашими идолами!... - он махнул рукой вверх, подчеркивая недосягаемость этих идолов. - Все это продолжалось, пока нам всем по восемнадцать не исполнилось. Тогда из нас стали готовить инквизиторов "нового поколения". Мы были преданы монахам, как спасенные от живодеров дворняги. Если нам говорили, что надо проглотить кислоту, мы глотали и умирали со счастливыми улыбками, когда нам разъедало вены, потому что были уверены, что так надо... Когда мне было двадцать один, я остался единственным выжившим из всей деревни. Когда исполнилось двадцать четыре, я остался единственным инквизитором, способным к работе. Когда меня выпустили, я стал делать то, чему меня научили... Я и до сих пор, как дрессированный пес, делаю то, к чему меня готовили, хотя понял уже, что все это бессмысленно... нечисти меньше не становится, одних спятивших магов упрячешь, рождаются новые, а я все хожу и ищу кого-то, строю из себя непойми что...
   После долгого рассказа Закаи в пещере повисла тишина, шумел только непрекращающийся дождь снаружи.
   Каша сварилась, зерна разбухли, вяленое мясо размягчилось и дало бульон. Размешав и посолив, я попробовала и объявила обед готовым. Все взялись за ложки, которые носили с собой в любом пути, и стали есть. Разговор продолжился.
   - Я слышал, инквизиторы после одиннадцати лет работы обычно в монахи идут при Ордене, - заметил Арланд, не прожевав, от чего получил от меня подзатыльник. Буду воспитывать, надоел позориться!
   - Ты представляешь меня в рясе!? - захохотал Закая так, что его плотный живот заколыхался.
   - А кем бы ты был, если не инквизитором? - спросила Анук, теснее прижимаясь спиной к плечу Закаи и как бы невзначай коснувшись рукой его колена.
   - Не знаю, - пожал плечами инквизитор. - Если бы не пираты, был бы рыбаком. Но сейчас меня от морского духа блевать тянет. А если бы меня из Ордена отпустили, я бы пошел в наемники. Куда мне еще идти-то? Только вот освободит меня от обета одна смерть: белых сов слишком мало, так запросто их не отпускают. Только за огромные деньги. Немыслимые деньги.
   - А снять мантию и пойти в наемники самоволкой? - предложила Анук. - Кто тебя искать-то станет?
   - Не могу. Я, как и ты, слишком долго живу в своей среде.
   - Была бы выпивка, я предложила бы выпить за старуху Смерть! Придет, родимая, и всех нас в одно перемешает, а потом по капле в новую жизнь... -Анук засмеялась, обхватывая за плечо Закаю, чтобы не упасть. - Эээх... твой костер, ведьма, мертвый, как камень. Я хочу живого огня! Хочу дыма! - крикнула она. - Пойду, соберу веток, ты их высушишь, и разведем нормальный, трескучий и с запахом.
   С этими словами Анук вскочила, схватила зачем-то свой лук и бросилась вон из пещеры, прямо под дождь.
   - Дура, - фыркнул Закая, невозмутимо засовывая в рот ложку каши.
   - По-моему, вы с ней похожи, - осторожно заметил Арланд.
   - Может, в чем-то и похожи, - пожал плечами Закая. - Но она свихнулась в лесу от одиночества.
   - Но вы отлично ладите, - заметила я, а потом невольно ухмыльнулась.
   - Тебя, ведьма, никто не спрашивает! - нахмурился Закая и запустил в меня из ложки кашей. Мне удалось отгородиться магическим щитом. - По сравнению со мной твой Цыпленок после двадцати лет работы будет законченным психом... да уже через пару лет двинется, а еще через пять его белые совы порешат, как маньяка! Инквизиторам нельзя думать о своей миссии и верить в нее, они должны быть тупыми машинами. Иначе долго не живут. На своем веку я этот спектакль уже сотни раз видел с юнцами: работают год-другой, устают, душевные силы уходят, они пытаются заполнить себя идеями, чтобы снова обрести смысл жизни, в эти идеи их пожирают, и все. Долго из таких идеологов живут только те, у которых несколько специализаций. Можно из одного перескочить в другое, и жизнь потечет в новом русле, снова смысл почувствуется. Был судьей, стал лекарем, был клириком, пошел с мракобесием разбираться, и все, новая среда, новая работа, чувствуешь себя иначе... потом по новой.
   - У Арланда несколько специализаций, - сказала я, прикинув в голове, через сколько лет он может помешаться... если уже не помешался, конечно. С тех пор, как он вернулся, было в его глазах что-то, что сильно меня настораживало.
   - Ну вот жди звоночков и вправь ему мозги, как дурить начнет. Это твоя прямая обязанность!
   Слова Закаи сбили меня с толку, и я ничего не ответила, только глаза округлила от удивления.
   Тут в пещеру вбежала Анук, она была раскрасневшаяся, с румянцем и тяжело дышала. Ее глаза лихорадочно блестели.
   - Закая, пошли, поможешь мне принести ветки, которые я собрала! - велела она срывающимся от восторга голосом, глаза у нее сверкали от непонятной радости.
   Мне вспомнились собаки, которые бесятся под дождем.
   - Сама тащи! - возмутился инквизитор.
   - Их слишком много, я без тебя не справлюсь! Пойдем!
   Закая проворчал что-то и поднялся с плаща. Его глаза тоже странно заблестели, а выражение лица переменилось.
   - Да, живой костер и вправду будет лучше, - произнес он и как загипнотизированный быстрым шагом пошел за Анук.
   - Тебе не кажется это подозрительным? - спросила я у Арланда, когда Закая и Анук ушли подальше.
   - Что именно? Бэйр, у меня паранойя, мне все кажется подозрительным, - устало проворчал Арланд. - Видишь вон то сырое пятно на стене? Как будто там кто-то помочился... кто-то размером с волка... а лук Анук? Что за странные символы на нем? Они мне не знакомы, а я разбираюсь в таких вещах. И зачем она взяла лук с собой? Ветки с его помощью собирать? И почему у нее есть лук, но нет стрел? Мне все кажется подозрительным, Бэйр, потому выражайся конкретнее.
   - Тебе не показались странными выражения их лиц?
   - Выражения лиц? - Арланд задумался. - Кажется, они что-то скрывают. Возможно, они оба и есть взбесившиеся оборотни, а сейчас слиняли от нас, чтобы убивать.
   - Да, вести расследования с параноиком весело, - хмыкнула я.
   Слова Арланда звучали бессмысленно, но ведь я сама думала о том же самом! Закая был похож на оборотня, но я не знала, берут ли их в инквизицию. А, может, его природа и помогла ему пережить ритуалы, от которых умерли соратники?
   - Как думаешь, долго еще будет продолжаться это безобразие? - спросил Арланд, посмотрев на улицу, где бушевала гроза и было темно, как ночью.
   - Черт его знает... остается только надеяться, что мы найдем стаю или что она найдет нас. Посрубаем им хвосты и принесем твоему Ордену, чтобы отпустили Леопольда и прекратили охотиться на оборотней.
   Арланд ничего не ответил, мы стали слушать дождь и ждать возвращения спутников. Они все не шли и инквизитор, взяв меч, решил отправиться на разведку. Я предложила пойти за ним, но он велел мне ждать в пещере.
   К счастью, вернулся Арланд быстро, я даже не успела заволноваться.
   - Все в порядке, - сказал он, усаживаясь у моего костра и протягивая к нему руки в мокрых перчатках.
   - Что значит в порядке? - удивленно спросила я. - Где они? Почему так долго?
   - Они заняты друг другом, - проговорил инквизитор с каменным лицом старого монаха.
   - Да ну!?... - округлив глаза, я обернулась в сторону выхода из пещеры, будто могла увидеть там то, о чем говорил Арланд. - Что они, подождать не могли, пока мы вернемся в город? Мы же в лесу, ищем стаю озверевших оборотней, да и гроза, холодный ливень!...
   Инквизитор только пожал плечами, мол, откуда я знаю, что на них нашло.
   - Вот это я понимаю, свободная любовь, - хмыкнула я. - Будешь кашу доедать?
   Подумав, Арланд кивнул и выскреб остатки из котла в свою тарелку.
   Мы стали говорить о деле, делиться теориями и гипотезами о том, что могло тут происходить, пытались продумать, что будем делать, когда вернется наша сладкая парочка и мы сможем продолжить путь.
   За разговорами день перетек в вечер. Дождь ни на минуту не прекращался, хотя время от времени становился тише. Анук с Закаей так и не вернулись... видимо, никак не могли остудить страсть.
   Мы обсуждали наши действия на случай, если стая вдруг не обнаружится, - ведь тогда надо будет выручать Леопольда иначе. Но тут снаружи раздался странный звук. Я насторожилась и внимательно прислушалась. Звук повторился.
   Это было очень похоже на вой...
   - Арланд? - я обеспокоенно обернулась к инквизитору.
   - Сомневаюсь, что это наши так развлекаются, - сказал он и поднялся. Набросив накидку на плечи и схватив оба меча, - свой и Закаи, - он подошел к выходу. - Кажется, стая все-таки найдется...
   Я потушила костер, и мы вышли из пещеры. Я стукнула свои посохом о своды и вход заслонило силовое поле: будь то лесной разбойник или мимо проходящий медведь, никому кроме нас наши вещи не тронуть.
   Мы шли тихо, внимательно прислушиваясь и изо всех сил вглядываясь в сумеречный лес. Сложно было разглядеть хоть что-нибудь, ноги скользили по грязи, а из-за дождя нельзя было определить, откуда доносится странный вой, совсем не похожий на тот, что я слышала в пустыне.
   После того, как мы отошли от пещеры достаточно далеко, вой стал громче, он как будто приближался... к нему присоединился лай.
   Я почувствовала себя животным, на которого идет травля. Неистовый лай с подвыванием становился все громче, стая приближалась, она шла прямо на нас!
   - Они идут с той стороны, где Закая и Анук! - воскликнул Арланд и бросился в сторону, где он видел наших спутников. - Только бы не опоздать...
   Чуть не скользя по земле, превратившейся в месиво грязи, мы бежали на помощь, надеясь успеть, но стая приближалась так же быстро, как и мы, если не быстрее. Не было сомнений, что псы мчались к незваным лесным гостям.
   Когда мы с Арландом оказались на поляне, Закая был уже одет и готов к бою, он загораживал спиной Анук.
   Как только мы встали рядом с инквизитором и приготовились к драке, псы выскочили из-за кустов.
   Их было шестеро, все они были крупные и напоминали доберманов, но сплошь черные и куда более мускулистые. Большие пятипалые лапы заканчивались толстыми острыми когтями.
   Псы бегали вокруг нас и как будто ждали чьей-то команды, они рычали и лаяли, как на загнанных овец, щелкали пастями прямо у наших ног, но тут же отбегали в сторону.
   - Что за чертовщина!? - возмутился Закая, покрепче ухватывая меч, который принес ему Арланд. - Это не призраки! Обыкновенные блохастые шавки!
   Я просто ради интереса стукнула одну особо обнаглевшую собаку посохом по голове, и она, взвизгнув, отскочила.
   - Скоро должен явиться псарь, тогда все будет ясно, - сказал Арланд, замахнувшись мечом на одну псину, подобравшуюся слишком близко. Пес зарычал, припал к земле, но вовремя отскочил, так что лезвие разрубило воздух.
   - Да... - кивнула Анук, как-то погрустнев. Она сняла лук с плеча и проверила тетиву. - Скоро и он покажется.
   Отойдя подальше от Закаи, она натянула тетиву, целясь в дерево, но потом резко сменила прицел и направила невидимую стрелу на инквизитора. Тут же в луке возникла сверкающая стрела, и в следующий миг она была бы пущена...
   Я не хотела узнать, что будет, когда стрела попадет в Закаю и, еще пока Анук натягивала лук, взмахнула посохом. Кудеяр был прав: бывают моменты, когда плести заклинания просто некогда. Сам того не ведая, царевич спас одного очень злобного инквизитора.
   Прежде, чем сверкнувшая между пальцев оборотня стрела успела вылететь, моя магия вгрызлась в ее тело, полностью обездвижив. Она повалилась на землю, лук выпал из ее рук, псы исчезли.
   Конец истории, браво ведьме Бэйр с Великих Равнин!
   Не теряя времени, Арланд прыгнул к нашей героине и, пнув лук куда подальше, надел ей на руки наручники, а на шею повязал странный кожаный ошейник. Он его всегда с собой носит, интересно знать, или только сегодня взял?
   - Кажется, мне тоже нужна ведьма, - вздохнул Закая. Он растерянно озирался по сторонам, хотя старался выглядеть собранным. Произошедшее явно выбило его из колеи. - Ты убила ее? - он кивнул на тело в нескольких метрах от нас.
   - Нет, она без сознания. Уверена, в Ордене для нее найдется справедливое наказание.
   - Не сомневайся, - кивнул Арланд.
   Я отдала Закае лук, держа его на вытянутом посохе, и как только инквизитор взял его, псы появились из-за кустов и деревьев, они сбежались к нам и сели вокруг, уставив на него молящие взгляды.
   - Нахрен пошли отсюда, - прорычал Закая и сломал лук об колено, отпустив стаю в вечное небытие.
   Я одобрительно поджала губы.
   Наша сумасшедшая как раз очнулась и обнаружила свое положение. У нее началась истерика, она кидалась то на меня, то на Арланда, на землю, на деревья, беспрестанно вопила и пыталась вырваться. Это продолжалось до тех пор, пока Арланд не скрутил ее получше и не влил в рот какой-то жидкости из пузырька, который носил в потайном кармане накидки. Тяжелая артиллерия. Анук после этого мгновенно успокоилась, но разум к ней не вернулся. Она стала похожа на зомби: делала все, что ей говорили, ничего не соображая.
   Как ни жутко это было, но методы инквизиции начинали мне нравиться.
   - Переночуем в пещере, - сказал Закая. - Утром, как дождь кончится, вернемся и сдадим ее и лук Ордену.
   Тащиться под дождем несколько километров по незнакомому лесу было плохой идеей, и мы с Арландом согласились, что лучше остаться.
   В пещере Закая приковал Анук к себе цепью и уложил на свой плащ, мы втроем еще какое-то время сидели, глядя на мой магический костер и думая о произошедшем.
   - Откуда у нее этот лук? - спросила я. - Зачем она убивала стражников?
   - Да какая к черту разница? - поморщился Закая. - Может, стащила его у какого-нибудь доверчивого мага, заведя в лес.
   - Этот лук... - протянула я. - Наверное, все тот охотник, о котором говорили в таверне. Может, эту штуку сделала его жена, за что ее и казнили, а он мстил с его помощью, а потом спрятал его в лесу, прежде чем сдаться властям. А потом Анук просто нашла его, скитаясь волчицей?
   - Это может быть правдой, - согласился Арланд. - В Ордене с этим разберутся.
   Я посмотрела в лес за пещерой, в темноте его уже не было видно, только слышно, как дождь молотит о ветки деревьев.
   - И эти псы стали ее стаей, которую она не могла бросить и уйти в город... - проговорила я, представляя, каково это, жить в подобном месте, по многу дней не видя никого, кроме черных собак. - Но почему она напала на стражников?
   - А ты бы на них не напала? - хмыкнул Закая. - Они запросто могли с ней сцепиться, не пускать в город... могли что угодно с ней сделать.
   Ответов у нас не было, а приводить ради них Анук в чувства мы не стали. Псарь пойман, убийств больше не будет, а Лео завтра выпустят. Мы молодцы.
   На утро мы, поплутав немного по незнакомому лесу, все же вышли к городу. До здания Ордена мы добрались только к двум дня, и там с Анук проделали то же самое, что со мной, только суд был назначен на следующий день.
   Леопольда выпускать отказались, его по-прежнему считали то ли соучастником, то ли свидетелем, нам даже не разрешили навестить его. Одно было хорошо: мы наверняка знали, что он не виновен. Арланд свято верил в справедливость суда белых сов, и мне хотелось думать, что не зря. По крайней мере, обоим инквизиторам разрешили присутствовать, и, если что-то пойдет не так, они наверняка смогут помочь нашему Лео.
   В день суда как раз была готова бумага о моей свободе, а все ордена и поста стражи оповещены о моей невиновности. Этот день я решила считать своим днем рождения, настоящий-то я все равно не помню, а сегодня... сегодня я получила право свободно ходить по этому миру.
   В тревожном ожидании, пока закончится суд, я бродила по рынкам, разглядывая заманчивые прилавки с драконьими камнями и собранными в лесу травами. Кое-что я все-таки купила, уж больно выгодно можно будет продать такие зелья в Агираде, где ингредиентов такого качества наверняка не найти.
   В назначенный час я снова мерила шагами двор здания Ордена, пока не зазвенел колокол, оглашая окончание суда. Арланд, Закая и Леопольд вышли на улицу, и вид у всех троих был потрепанный, будто Анук казнили прямо у них на глазах, причем с особой жестокостью.
   На мои вопросы они не отвечали, и, глядя на их подавленные лица, я отстала. Леопольд был на свободе и это самое главное, а до Анук мне, если подумать, нет никакого дела.
   Мы отправились в харчевню, отметить окончание дела, но Закая с нами не пошел, сослался на какие-то дела.
   Лео после того, как побывал на суде, решительно заявил, что хочет пить алкоголь, и Арланд заказал ему стакан бренди.
   - Как ты себя чувствуешь? - осторожно спросила я у оборотня. Он сидел на стул между мной и Арландом, ссутулившись и втиснув голову в плечи, словно виноватый.
   Мои слова заставили его прикрыть веки и сжать кулаки.
   - Я совсем этого не хотел, - выдохнул он в конце концов, закрывая лицо руками и принимаясь с силой растирать глаза.
   Арланд положил ему на плечо руку в толстой перчатке и ободряюще сжал пальцы.
   - Это ничего, - произнес инквизитор. - Ты справишься с этим.
   - Мне ведь сообщили бы, если?... - он в отчаянии посмотрел на брата. - Они не могли соврать?
   - Им это было незачем, - пообещал Арланд, встречая взгляд Леопольда.
   Больше я ничего не спрашивала, мы закончили ужин в молчании, а потом Леопольд отправился спать в свою комнату, даже не пожелав мне спокойных снов. То, что произошло на суде, раздавило его.
   Мы с Арландом остались в зале, я пила чай, он закурил трубку - как раз вернула ему залог.
   - Хочешь знать? - спросил он, откинувшись на спинку кресла. Докурив, он предложил мне трубку, и я охотно забила ее по новой.
   - Рассказывай, - кивнула я, мысленно готовясь услышать не самую приятную историю. Что ж, готовилась я не зря, уже в начале я отодвинула чай и попросила бренди и для себя.
   Сейчас дело уже шло к весне, и природа Тангея пробуждалась, распускались первые цветы, птицы запевали первые песни, животные искали себе пары. В вечер, когда не приходил ночевать, Леопольд, ведомый привычными для него инстинктами, решил ответить на зов природы и отправился в лес за городом в обличие волка. Еще днем, когда мы подходили к воротам, он учуял в полях одинокую волчицу и решил присоединиться к ней ночью.
   Он отыскал ее, и они были вместе, но потом она вдруг обернулась обнаженной девушкой и предложила ему продолжить знакомство. Леопольд впервые видел оборотня и не смог отказаться, они были вместе всю ночь, разговорились. Он рассказал ей про то, как попал в город, рассказал про стражников, которые напали на меня, и Анук поведала ему, что эти мерзавцы творят с одинокими девушками. Она предложила ему отомстить за меня, и они отправились к сторожке, где Анук прямо на глазах у Леопольда выпустила в обоих стражей порядка по стреле, и явившиеся из ночи черные псы разорвали их у оборотня на глазах. Сама Анук после этого скрылась в лесу, а он вернулся в гостиницу полумертвый от ужаса.
   Дальше было просто. По городу поползли слухи о призрачном псаре, Анук впервые услышала эту легенду и решила, что эта роль ей нравится и пошла по стопам прежнего владельца лука, который нашла в лесу этой зимой в той самой пещере, куда в конце концов завела нас. Она убивала стражников, потому что ей нравилось то, как перед ее деяниями дрожит от ужаса целый город.
   Анук видела меня в "Дикой псарне" и запомнила по яркой мантии, я ей не понравилась, - ей вообще никто не нравился, - и увидев меня на следующий день, да еще в компании двух инквизиторов, которые искали убийцу стражи, она решила проучить нас троих. Рассудок давно прекратил дружбу с ее головой, поэтому она всерьез рассчитывала, что сможет в одиночку убить двух сов и обученную ведьму. К счастью, она ошиблась, и попала под суд Ордена как убийца, использующая в качестве оружия проклятую вещь.
   Суд приговорил Анук к казни. Она не была одержима жаждой крови, она была просто безумна, как дикое животное, лишенное подобающего человеческого воспитания, и ее поступкам не было достойного оправдания. Но возникли некоторые непредвиденные обстоятельства, из-за которых казнь отложили: Анук оказалась беременена и ее смертный приговор был отсрочен на девять месяцев, пока не родится ребенок.
   Чей он, Леопольда или Закаи, говорить рано, однако если это будет дитя инквизитора, оно по законам принадлежит Ордену. Дети инквизиторов почти всегда проходят все испытания, они бесценны для белых сов.
   - Даже если выяснится, что это потомок Сеймуров, нам его не отдадут, - тихо подытожил Арланд, задумчиво глядя в сторону. - Они скроют это, и все равно возьмут его в орден. Леопольду я сказал, что они уверены, будто отец не он. Он хорошо чувствует ложь, но, думаю, мне эти слова удались убедительно.
   Я откинулась на спинку своего стула, сжимая в руках стакан бренди с последним глотком на дне. Трубка потухла и валялась на столе, полная пепла.
   Посмотрев на Арланда, я отчетливо увидела то, о чем говорил Закая, о чем вскользь упоминал Тимьян. Даже самые справедливые законы не выдерживают испытания жизнью, и, если идеология слишком сильна, она разбивается о жизнь вместе с этими законами. А вместе с ней разбивается и сам инквизитор.
   Я протянула руку и сжала пальцы Арланда, встретила его блуждающий в пространстве взгляд и удержала на себе. Едва ли я могла понять, каково ему было принять это сложное решение и взять на себя те муки неизвестности, которые предназначались Лео. Но я могла быть рядом и поддержать его.
   Дикая душа
   Орудие судьбы
   *Лекои Опоаль Л`диэн*
   Суд миновал и на утро, проснувшись в чистой кровати и просторной светлой комнате, я почувствовал, что смогу оставить эту историю в прошлом. Когда-нибудь обязательно смогу.
   За завтраком Бэйр улыбалась, как обычно, но я не чувствовал ее по-настоящему рядом. Они с Арландом вообще вели себя странно, оба как будто были окутаны одним и тем же мрачным и усталым настроением. Я понял, что за те дни, пока меня не было, они что-то пережили и теперь, смотря друг на друга, думают о чем-то таком тайном, своем, во что меня посвящать не собирались.
   Я чувствовал себя лишним, впервые за долгое время, и это чувство было мне неприятно. В первую очередь тем, что оно вернулось, хотя я был уверен, что больше никогда не буду чувствовать себя лишним себя среди людей, тем более рядом с Бэйр.
   Но ведьма заметила мое настроение и начала говорить со мной. Ее очень беспокоило мое самочувствие и то, как я держался в темнице.
   Обычно мне нравится, когда она так заботливо расспрашивает у меня о моем здоровье и настроении, но не сейчас: когда она не видит, Арланд смотрит на меня, как на надоедливого ребенка. Его злой взгляд мне не нравится.
   Бэйр продолжала меня жалеть, хотя я доказывал ей, что мне было совсем не так плохо в темнице. Вдруг Арланд перебил ее и начал спрашивать про меня. Как я живу, что умею, как моя речь и все прочее, что обычно спрашивают про больного.
   - Значит, он все время проводит в обличии крысы? - спросил он у Бэйр.
   - А как иначе он будет поспевать за мной? Черт и меня не всегда возит, а второго попутчика просто скинет, - отвечает она.
   - Тогда мы купим ему лошадь. Какой смысл было вытаскивать его в люди, если он все дни в пути проводит в обличии крысы?
   - Лошадь!? - Бэйр пораженно смотрит на Арланда. В его глазах мелькает искра самодовольства.
   - Но я не люблю лошадей, и они меня не любят, мне нельзя на лошадь... лучше я сам буду лошадью! - возразил я.
   - Леопольд, ты граф, - с укором посмотрел на меня Арланд. - Я вел переписку с Лореном, когда был в Ордене. Он писал, что при первой же возможности женился на твоей матери и что через свои связи закрепил твое имя в списке членов семейства. Ты теперь не бастард-оборотень, а полноценный член одного из древнейших родов Рашемии и ты не будешь проводить большую половину жизни крысой! Сегодня же мы купим тебе лошадь.
   - Но я сказал, что не хочу ездить на лошади, - повторяю, хмурясь.
   - Верно. Ты хочешь до конца жизни бегать по плечам Бэйр, - Арланд тоже нахмурился и враждебно посмотрел мне в глаза.
   - Тебе самому бы хотелось по ним бегать, вот ты и злишься, - пожимаю плечами и отвожу взгляд.
   Я чувствовал, что начинаю ненавидеть его. Мне не нравилось то, как Арланд себя вел со мной, но это плохо, когда кого-то ненавидишь. Очень неприятно. Такое чувство, что пачкаешься дегтем, а потом ходишь и пытаешься смыть, стряхнуть, но ничего не получается, так и остаешься с черным пятном, пока не полиняешь однажды.
   Лучше уж не смотреть в черные глаза Арланда, чище буду.
   - Лео, Арланд в чем-то прав... - неожиданно проговорила Бэйр, извиняющиеся смотря на меня. - Ты не можешь все время быть крысой. Собственная лошадь поможет тебе проводить больше времени в человеческом облике.
   - Но я не хочу лошадь, - жалобно смотрю на нее. Почему она встала на его сторону? Неужели такая глупость, как дорогущая лошадь, в самом может принести мне пользу!? Или Бэйр просто нравится соглашаться с ним?
   - Мы просто сходим на скотный рынок и посмотрим там. Если тебе совсем никто не понравится, поедешь с Арландом, - предложила Бэйр.
   - Я что, наказан? Или лошадь, или Арланд!?
   - Это называется ультиматум, Лео, - улыбнулась Бэйр. - Ты взрослый мальчик, хватит тебе лазать по мне. Тем более, сейчас объявился твой кровный братец - теперь будешь лазать по нему, если не хочешь лошадь.
   - Почему бы не включить в этот ультиматум для разнообразия что-нибудь приятное? - проговорил я, отворачиваясь. Злиться на Бэйр я просто не мог, особенно когда она так смотрит своими теплыми, как начинка горячего вишневого пирога, глазами. - Например, клубничное мороженое или пряник!
   - Ладно, выберешь лошадь, куплю тебе мороженое, - усмехнулся Арланд. - Идет?
   - Идет. Так будет справедливо.
   Мы расплатились за обед и отправились на скотный рынок, к месту, где несколько коневодов продавали лошадей.
   - Выбирай, - сказала Бэйр, указывая на животных, размещенных в четырех разных загонах. Каждый из загонов принадлежал какому-нибудь из торговцев, которые со скучающим видом стояли неподалеку.
   - Он-то выберет, - фыркнул Арланд и подошел к первому загону. - Вряд ли Леопольд понимает что-нибудь в лошадях.
   - А ты, значит, понимаешь? - усмехнулась Бэйр и пошла за ним.
   - Понимаю, - кивнул Арланд и принялся осматривать стоящее перед ним животное.
   Это была очень вредная гнедая кобыла - у нее в глазах так и плясал дурной характер. Когда я подошел поближе, чтобы посмотреть на нее, она испугалась и нервно заржала, начала дергаться, пытаясь убежать подальше, но привязь не дала ей этого сделать, и тогда кобыла стала старательно грызть удила.
   К нам подошел хозяин лошадей. Недовольный толстый мужик с большущими усами.
   - Лошадь ищите? - спросил он.
   - Нам для неопытного наездника. Для него, - Арланд указал на меня.
   - Нелюдь? - мужик нахмурился еще страшнее и смерил меня испытывающим взглядом. - Я верно понял, вы хотите лошадь для нелюдя?
   - Именно, - подтвердила Бэйр.
   - Для нелюдя не подойдет ни одна нормальная лошадь. Чистокровные всегда верно чуют недобрую расу. У меня вы для него лошади не найдете, - проворчал мужик и пошел от нас к другому покупателю, который выглядел побогаче, и вообще его брезгливый вид обещал много хлопот, приятных любому хорошему торговцу.
   - Может, мне лучше ящерицу, похожую на Мафусаила? - предложил я, отвлекшись от наблюдения за торговцев.
   - Кудеяр говорил, что Мафусаил единственный в своем роде. Рэмол создал его специально для царевича, потому что ни одна лошадь не могла возить на себе полукровку таких размеров, - напомнила мне Бэйр, погладив по морде одну подбежавшую к ней серую кобылу. Непонятно откуда у ведьмы в руках взялся мешок яблок, и она угостила лошадину половинкой, пока торговец не видел.
   - Вот потому я и не люблю лошадей: они привередливые, - заметил я, глядя на то, как довольная кобыла съела яблоко. Мне теперь тоже захотелось яблока. - Какая им разница, кого возить, человека или нелюдя? Никакой! Но они все равно вредничают.
   - Наверняка найдется лошадь, которой ты понравишься, - подбодрила меня Бэйр. - Просто постарайся на время забыть о том, что ты сам тоже лошадь в некотором роде. Ты человек, наездник, хозяин положения и ни одна кобылятина здесь не должна подумать, что ты по сравнению с ней глупый жеребенок! - с этими словами Бэйр сделала суровое лицо, расправила плечи и ударила себя в грудь, показывая, как я должен ощущать себя. - Вперед!
   - Я человек... знаешь, может ты и права, - замечаю, посмотрев на свои черные ногти. Вероятнее всего именно из-за них и из-за нелюдского запаха я не нравлюсь лошадям. Наверное, нужно просто превратиться в человека, тогда они меня не узнают и решат, что я такой же, как Арланд или Бэйр, и не станут вредничать.
   Тело охватила приятная невесомость, зрение и слух на секунду исчезли, и вот, я стал ниже ростом и немного более неуклюжим. Лошади прекратили ржать и уставились на меня с любопытством. Никто из них больше не чуял смешанной крови.
   Помявшись на месте, я тоже стал их осматривать, подошел поближе к загону.
   - Бэйр, дай-ка мне яблоко, - попросил я.
   - Держи, - она с готовностью протянула мне вторую половинку от того яблока, которое дала до меня лошади.
   - Спасибо, - я вгрызся в яблоко и продолжил их рассматривать. - Они все равно смотрят на меня как-то злобно... - отметил я.
   - Лео, я тебе дала яблоко, чтобы ты подкормил одну из них, а не ел его у них на глазах! - вздохнула Бэйр.
   - А я попросил как раз для того, чтобы его съесть, - пожимаю плечами и отправляюсь к другому загону.
   Хах! В одной книге мужчина из Ишимера точно так же выбирал себе жену. Стояли перед ним десятки красавиц, а он ходил по рядам и с важностью каждую осматривал, а потом выбрал одну, самую последнюю, и жили они долго и счастливо.
   Лошадь это, конечно, не жена, но почему бы мне не посмотреть сразу на последнюю, а не ходить вот так вот по всем загонам и терпеть усмешки этих длинных лошадиных морд?
   Решив так, я отправился в конец всего ряда.
   - Лео, ты куда? - удивленно спросила Бэйр, отправляясь за мной.
   - Хочу посмотреть сразу на последнюю лошадь. Вдруг она мне понравится?... или он?
   Последним в строю стоял высокий, с меня ростом тощий жеребец. Серый, в белых крапинках, с белой редкой гривой и с блуждающим взглядом больших, широко рассаженных глаз. На меня он даже не посмотрел, ему было абсолютно все равно на нас, бесцельно копошащихся вокруг людей.
   - Хочу этого, - решаю, осторожно подходя к коню. Ради интереса я даже вернулся в свой естественный нелюдской облик, но конь никак не отреагировал: он заметил меня только тогда, когда я положил руку ему на морду, а в другой руке протянул покусанную половинку яблока.
   Конь лениво слизнул у меня с руки угощение. Я почувствовал на пальцах его влажный шершавый язык... Это было здорово!
   По плечам пробежала приятная дрожь.
   - Что, коня выбираете? - к нам подскочил низкий и прыткий торговец. Он был чуть выше моего живота и на вид напоминал слевита из книжки, которую я читал.
   - Выбираем, - важно киваю.
   - Этого? - он кивнул на серого великана, который обвел его шляпу скучающим взглядом, а потом уцепился за нее зубами и стал лениво жевать.
   Глядя на это, я расхохотался, и окончательно убедился в правильности своего выбора.
   - Этого!
   - Не стоит, - поморщился торговец, раздраженно отнимая у коня шляпу. Тот даже не заметил, что у него все отобрали, и еще какое-то время жевал воздух. - Он какой-то апатичный, никакого в нем огня нет, никакого запала! Такой только для томных дворянских барышень, а не для путешественников: вы его бежать не заставите, - сказал он, осмотрев мой костюм.
   - Но мне он нравится, - возразил я, зарываясь пальцами в длинную челку коня.
   - Так-так... - к нам подошел Арланд.
   Оттолкнув меня от жеребца, он принялся его осматривать. Посмотрел в уши, подергал их, надавил на места под глазами, ощупал плечи и торс, заглянул под хвост, посмотрел ноги и копыта...
   - С севера Агирада, помесь упряжной и верховой, идеален для охоты, послушен и вынослив, быстр и силен... Возраст - пять-шесть лет, - протараторил он, закончив осмотр.
   - В точности так, - довольно кивнул торговец.
   - Ого! - воскликнула Бэйр. - Да ты в самом деле знаток!
   - Еще бы! - усмехнулся Арланд, потрепав коня за ухом. - Леопольд выбрал хорошую лошадь... только сонную немного.
   - Он все время спит, - как будто пожаловался нам торговец.
   - Мы ему покурить дадим, так он в пути очухается, - уверяю торговца. Тот посмотрел на меня как-то странно.
   - Но лошади не курят! - воскликнул он, когда понял, что я не шучу.
   - А конь Бэйр курит, иногда по две трубки в день, - отвечаю ему. - Он из-за этого очень нервный, но всегда бодрый.
   - Я не продам вам свою лошадь! - крикнул торговец и оттолкнул меня от коня. - Изверги!
   - Он шутит, не переживайте. Конечно же мы не даем лошадям курить, - поспешил успокоить его Арланд, бросив на меня недовольный взгляд, а потом еще один - очень возмущенный - на Бэйр.
   - Но я правду сказал!...
   - Лео, помолчи, - прошептала мне ведьма, мягко пихнув в бок. - Ты хочешь этого коня или нет?
   - Хочу.
   - Ну вот тогда молчи про то, что мы с лошадьми курим, а потом в карты с ними играем - нас неправильно поймут.
   - Угу, - киваю, догадавшись, про что мог подумать торговец.
   Арланд тем временем уже уговорил его продать нам коня.
   - Я принесу деньги через полчаса, идет?
   - Я буду ждать вас, господин инквизитор.
   - Бэйр, пока я с этим разбираюсь, подыщите Леопольду нормальное седло и все необходимое.
   Пока ведьма выбирала вещи для коня, я думал, как его назову.
   Наверное, лучше было сначала подарить мне котенка или щенка, а потом уже лошадь, ведь я совсем не умею ухаживать за животными и даже имена им выбирать, как оказалось, не умею!
   - Может, я назову его Голубь? - спрашиваю у Бэйр, когда мы отошли от одной лавки и вновь стали пробираться сквозь рыночную толпу, пытаясь найти другую.
   - Нет, это как-то глупо. Голубь, это голубь, а конь, это конь, - она пожала плечами.
   - Предлагаешь назвать его Конь?
   - Нет, глупый, - засмеялась Бэйр. - Вот мой Черт, это черт воплоти, сущий демон, а не лошадь. Кобыла Арланда... кстати, я до сих пор не знаю, как ее зовут! Надо бы узнать... В общем, назови своего коня так, как ты его чувствуешь.
   - Эмм... Мотылек?
   - Это длинно. Не будешь же ты кричать "Мотылек, Мотылек, иди сюда!". А сокращение какое? Мотыль!?
   - Тогда, может назвать его Грегор? Гриша?
   - Грегор? - Бэйр скривилась. - Это же человеческое имя!
   - А, по-моему, ему подходит. И коротко, и звучно.
   - Ну... вроде как. Ладно, назови его Грегор. Это твой конь, в конце концов.
   - Ага... даже не верится, что у меня будет собственная лошадь!
   - Смотрю, эта мысль тебя уже радует, - заметила Бэйр, ужалив магией уличного воришку. Он отскочил, вскрикнув, она обернулась на него, сделав злое ведьминское лицо, и мальчишку как ветром сдуло.
   - Это лучше, чем ездить на Арланде, - отвечаю.
   - И когда это вы успели не поладить? - удивилась ведьма, улыбнувшись. - В поместье вы, кажется, не успели толком пообщаться!
   - Почему? Я следил за ним с тех самых пор, как он вернулся из дома для душевнобольных. Я хорошо его знаю, потому могу его не любить просто потому, что он плохой человек.
   - Он вовсе не плохой, - нахмурилась Бэйр. Ей очень не понравилось то, что я сказал. - У него тяжелая жизнь, он одинок, вынужден постоянно скрываться. Только представь, мы с тобой - единственные, кому он может открыться, с кем он может поговорить по душам! А до этого у него совсем никого не было, можешь такое представить? Ты рос один, но ты всегда мог поговорить с той же Сарабандой, мог посоветоваться в чем-то или попросить помощи, а он этого не мог! Что бы он ни натворил сдуру, нельзя сразу отталкивать его. Постарайся его принять, тогда увидишь, каким он может быть хорошим.
   - Не понимаю, почему он тебе так нравится, - сказал я.
   - А ты мне почему нравился, когда от тебя все в стороны шарахались?
   - Я красивый и милый, а еще я могу быть котом, - улыбаюсь. - Все любят котов. А Арланд хоть и не уродлив, но зато совсем не милый. Он злой и страшный.
   - Он, конечно, не может быть котом, но он... он... - Бэйр замялась и как будто сама была этим удивлена. - Он очень интересный, - в итоге нашлась она. - Он, как и ты, любит помечтать, он романтик в глубине души, он добрый, хотя почти не имеет возможности показать это... Я уверена, если бы судьба сложилась иначе, вы с ним были бы очень похожи!
   - Кажется, мы говорим о разных людях.
   - Ты несправедлив! - решила она. - Вот увидишь однажды, как сильно он тебя любит, и потом будешь стыдиться своих слов.
   - Он меня никогда не полюбит. Он никого не любит, даже себя.
   - Поверь, ты для него очень важен, - уверила меня Бэйр, и после этих слов на ее лицо снова легла тень мрачного утреннего настроения.
   Проторчав на рынке еще час, мы все же откопали подходящее седло и узду. Кроме этого, мы еще купили пару седельных сумок, чтобы я мог сложить туда свои немногочисленные пожитки.
   Во время покупок мне как обычно захотелось приобрести что-нибудь для готовки. Я был уверен, что Бэйр купила не все необходимое, потому отпросился в ряды с едой. Вряд ли она вспомнила про муку и изюм, из которых можно сделать чудесные блины на завтрак...
   По пути к прилавку с сушеными фруктами я наткнулся на продавца тропических змей. Не знаю, что он забыл на рынке с едой, но мне стало интересно посмотреть на новых животных.
   Когда я смотрел на змей в стеклянный аквариумах, рядом встал один очень странный тип и зачем-то заговорил со мной.
   Такого раньше никогда не случалось, то есть никто не обращал на меня внимания во время покупок, потому я немного растерялся. К тому же, мужчина, обратившийся ко мне, был сам по себе очень странным на вид.
   Во-первых, он был чешуйчатый. Во-вторых, одна половина лица у него была серебристой, другая - зеленоватой, один глаз был бирюзовый, а другой - сиренево-серый, одна половина волос на голове была белая, а другая - серая.
   Это определенно был не торговец: он стоял, выбирая себе какую-то змею. Я понял это потому, что он внимательно осматривал террариум и искал какую-то определенную змеюку.
   - А что у вас с лицом? - спросил я.
   Мужчина почему-то на меня разозлился, от этого чешуя на его лице как будто встопорщилась. Я невольно поежился от такого зрелища.
   - Вы больны? Мой брат лекарь, он наверняка сможет помочь, - сказал я несчастному.
   - Я не болен, - прошипел мужчина сквозь узкие как иглы загнутые змеиные клыки, притеснившиеся между нормальных, только чуть более тонких человеческих зубов. - Просто мне уже попался лекарь с особым чувством юмора!
   - Сочувствую...
   - Не нужны мне твои сочувствия! - мужчина разозлился еще больше. - Недоразвитый придурок!
   После этих слов он подозвал торговца, указал на одну из змей и, когда ту запихали в плотный мешок, схватил его, расплатился, развернулся и быстро скрылся в толпе. На спине у него был короткий лук и колчан стрел.
   Видимо, у него в самом деле тяжелая болезнь, потому он себя так странно повел. Не лучше ли догнать его и привести к Арланду?... Хотя вряд ли этот чешуйчатый пойдет со мной... какой же он все-таки противный!
   Я вернулся к Бэйр с покупками, а по пути и думать забыл про странного мужчину.
   После того, как Арланд вручил мне мороженое, он оседал Грегора и надел ему новую узду. Затем мы пошли в гостиницу за остальными лошадьми и за вещами. Всю дорогу я сам вел своего коня, испытывая при этом какое-то новое, приятное чувство власти над зверем. Гриша шел мягко и вообще был послушный, только иногда останавливался и рассеянно заглядывался на какой-нибудь розовый куст во дворе богатого дома, тогда мне приходилось тянуть Грегора за собой.
   - А как твою лошадь зовут? - спросил я у брата, когда он вывел ее из стойла. Она была невысокой, полностью белой кобылой с блестящей как будто атласной шкурой и большими полуприкрытыми глазами. Прямая короткая грива, подстриженный хвост, длинные точеные ноги... это была очень красивая лошадь, впечатляющая. Но такая же страшная и высокомерная, как ее хозяин... хотя Арланд и не высокомерный, но он все время смотрит на всех вокруг так, как будто он совсем другой и ничего общего с окружающими не имеет.
   - Ее зовут Белладонна, - ответил он, пройдясь рукой по жесткому ершику белой гривы. - Донна, если коротко.
   - Хо-хо-хо! Мертвые боги, сколько пафоса... - насмешливо фыркнула Бэйр, пихнув Арланда плечом. - Почему не назвал кобылу Машкой или Фроськой? Белладонна! Пф, ты весь в этом!
   - Моя лошадь, как захотел, так и назвал, - нахмурился Арланд. В его интонации я услышал свою собственную, одну из любимых... может, в нас в самом деле есть нечто общее, братское.
   - Ладно, поедемте отсюда. Меня уже тошнит от этого города! - сказала Бэйр и первой устремилась к выходу из загона.
   - Так, карту мне! - заявил Арланд, когда мы выбрались за ворота.
   Мой конь тут же бросился щипать травку, а я стащил у Бэйр из мешка яблоко, сел рядом с Грегором и стал смотреть, как он ест, одновременно с этим слушая ее разговор и Арланда.
   - Но я ведь отлично в ней разбираюсь, - воскликнула она, зажав карту в руках. - Мы с Лео ни разу не заблудились!
   - Ага, и потом забрели сюда, к самой границе Тангея и Равнин вместо того, чтобы направиться на юг в порт, где ходят корабли из Финьи, - усмехнулся Арланд. - Нет уж, мне не хочется встречаться с очередной лесной ведьмой, так что карта будет у меня.
   - Ну ладно, господин крутой мужик, - усмехнулась Бэйр, вручая ему карту. - Держи и мудро властвуй над нами...
   - А куда мы поедем? - спросил я.
   - В Агирад, - ответил он. - Там едва слышали о ведьме Бэйр. Кое-кто сможет начать там новую жизнь, не ловя на себе опасливые взгляды! - он улыбнулся, глядя на ведьму.
   - Тебе бы в тур-агенстве работать, - хмыкнула Бэйр и ткнула пальцем в карту. - Но... тут огромное море между Тангейем и Агирадом. Как мы переберемся через эту синюю лужу?
   - На корабле, естественно, - удивленно ответил Арланд. - Сейчас мы как раз направимся в крупный порт Когар, оттуда можно уехать куда угодно.
   - Эмм... Может, прежде чем мы направимся куда-либо, вы меня на Грегоре ездить научите? - вмешался в разговор я, встав с земли. - Я на лошади ни разу в жизни не сидел!... Человеком.
   - Научим, не переживай, - усмехнулся Арланд, затолкав карту в плотный тубус на поясе. В этом тубусе Арланд держит все свои важные бумаги: досье, свидетельства и прочую ерунду. Я видел все те бумажки, когда мы с ним были у архивариуса в Ордене. Когда-нибудь стащу все это и прочитаю.
   Как оказалось, управлять конем не так уж и сложно, сложно - удержаться на нем, когда он все время подскакивает. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз! И при том, что тебя постоянно трясет, ты должен еще и вовремя узду дергать, туда-сюда, туда-сюда, и ногами бока сжимать, чтобы конь не стоял. Впрочем, на все мои неумелые потуги Грегор не обращал никакого внимания: он просто шел за остальными лошадьми, плохо понимая, зачем я так на нем ерзаю.
   Поначалу езда на лошади была мне интересна, но потом бедра стали зудеть, мышцы ныть, а желудок сжался. Мне захотелось полежать, лучше вовсе поспать, или размяться и полетать, но ни то, ни другое было невозможно, потому мне пришлось мучиться до тех пор, пока тряска стала совсем уж невыносима.
   - Бэйр, я больше не могу! - взмолился я, чуть не падая на шею коня. - Можно привал?
   - Можно... мне тоже надоело трястись в седле, да и к тому же я проголодалась. Уже часов девять вечера, вполне можно остановиться на ночь! - согласилась ведьма, обернувшись к Арланду. - Что скажешь?
   - Мы и двадцати миль не проехали! - возмутился братец, который держался в седле, как кентавр.
   - И куда спешить? - возразила Бэйр. - Тебе что, надо к какому-то определенному дню быть в Агираде?
   - Нет, я могу хоть год туда добираться, но почему бы не ехать быстрее, если можно?
   - Нельзя ехать быстрее, я устал, - заявил я, уже высматривая вокруг подходящую полянку.
   Мы ехали по узкой дороге, идущей по реденькому южному лесу. Насекомых в это время года было еще немного, а деревья давали приятную тень.
   - Ладно, - согласился Арланд, останавливая свою кобылу и доставая карту. - Если мне не изменяет память, тут где-то есть лесная речушка.
   - Там комарье, зачем нам туда? - непонимающе смотрю на брата.
   - Это ты вылизываешься, а нам с Бэйр для полноценной жизни нужна вода. Много воды. Так что мы сворачиваем в лес и останавливаемся там, - скомандовал Арланд и слез с лошади.
   Слезть с лошади после такой долгой езды было не просто: ноги совсем не слушались, и в итоге я не слезал, просто падал на бок.
   Чтобы не грохнуться на землю, я превратился в птицу и слетел вниз, а потом стал опять собой. Но ноги стояться отказывались: они разъезжались в разные стороны, как будто между ними все еще были бока лошади.
   - Кошмар... - пропищал я, садясь на землю. - Я не могу стоять!
   - Не переживай, скоро привыкнешь, - успокоила меня Бэйр, подавая руку и помогая подняться. - Нам с Арландом тоже тяжело после передышки в несколько дней. Давай, будь мужчиной!
   - Каким образом то, что я мужского пола, поможет мне перетерпеть боль? Почему чуть что, так сразу "ты же мужчина!"? Глупость какая-то, и кто это только придумал!? - ворчу, с трудом поднимаясь и хватаясь за седло Грегора, чтобы не упасть вновь.
   - Поверь, Лео, женщинам гораздо тяжелее. Мы хрупче, слабее и совсем не такие выносливые, как мужчины, - рассказала ведьма, беря Люциуса за поводья и пробираясь в лес.
   - Вообще-то ваш организм гораздо сильнее нашего и боль вы терпите лучше, - заметил Арланд. - Так что разговоры о слабых женщинах не всегда верны, многие из вас гораздо выносливее и сильнее мужчин.
   - Сказала гора мышц, которая на голову выше меня, - фыркнула Бэйр.
   - Я - гора мышц? - поразился Арланд, уходя за ней. Я едва поспевал за ними, пытаясь втащить Грегора в чащу. - Неужели ты так считаешь?
   - Смотря с кем сравнивать, - пожала плечами Бэйр. - Если с царевичем Охмараги, то ты просто глиста вопящая, а если со мной, то вполне себе гора мышц.
   - А как выглядит царевич Охмараги? Ты постоянно его упоминаешь, о чем бы мы ни говорили! Что у вас там с ним было, с этим прекрасным царевичем, а? - он говорил весело, но я слышал в его голосе недовольство. Неужели ему не нравится, что она училась магии у царевича? Какой же он вредный! Магия - то, без чего Бэйр жить не может, а он еще не доволен...
   - А ты разве не встретил его в тереме?
   - Ему пришлось уехать раньше, в Финье объявилась бешеная хаарь.
   - Вот как... ну, как он выглядит... - голос Бэйр наполнился веселой издевкой и она с восхищенным придыханием начала рассказывать: - Он очень высокий, я ему едва до груди достаю. У него потрясающее мускулистое загорелое тело без единого волоска, вытянутое лицо с широким подбородком с ямочкой, но с острыми чертами, чуть сгорбленный тонкий нос, голубые, как безоблачное небо, глаза, высокий умный лоб, черные с фиолетовым или синим - в зависимости от настроения - отливом волосы, мягкие, как пух, густые и очень пышные, к тому же длинные: ниже ягодиц. Он настоящий мастер боя и магистр магии, музыкант, певец, наверняка художник, танцор... его умения и таланты можно перечислять бесконечно!
   - Наверное, это страшная несправедливость, что ты путешествуешь с нами, а не с этим совершенством? - недовольно скривился Арланд.
   - Вообще-то ему до меня дела как лосю до козы, - усмехнулась Бэйр. - Он не особенно заинтересован в том, чтобы иметь отношения с кем-либо на материке. Вдруг их Святым Огням взбредет еще одну расу под себя подмять? Охмарага этого не переживет. Да и здесь, на континенте, свободные в его понимании отношения - то есть отношения хозяина и молчаливая наложница - как-то не очень приняты.
   - Какой позор! - искренне возмутился Арланд. - Рабство это ужасно... А сенари кичатся им, как главной гордостью.
   - Знаешь, я с Кудеяром была как-то у одного охмаражского торговца и видела тамошних рабов... Если честно, я по сравнению с ними выгляжу последней оборванкой! Поскольку сенари что-то вроде неотъемлемой части природы и могут влиять на нее, как захотят, у на их крошечном материке просто до неприличия плодоносные и богатые земли, они тоннами выкачивают из земли драгоценные камни, которые у них внутри страны вместо валюты, и еды там хватает сполна. Бедности просто неоткуда взяться, каждый при деле, а особенности рождаемости, - сенари всегда одинаковое количество, - не позволяют появиться перенаселению, излишних рабов отпускают на волю, и это обычно становится для них главным горем в жизни... Кудеяр так говорил.
   - Я смотрю, он здорово прополоскал тебе мозги!
   - Да, прополоскал, - согласилась Бэйр. - Он это умеет.
   Они продолжали перемывать кости несчастному царевичу до тех пор, пока мы, наконец, не вышли к речке, над которой роились легионы мошек и комаров и квакали зеленые лягушки, спрятавшиеся в тине и наивно считающее, что их действительно невидно.
   Выйдя к речке, Арланд удовлетворенно кивнул, и мы вернулись обратно в лес, чтобы найти местечко для привала.
   Мои ноги уже немного привыкли ходить, хотя это по-прежнему отнимало куда больше сил, чем обычно. Бэйр, посмотрев на мое измученное лицо, предложили мне превратиться в какого-нибудь зверька, у которого ноги не такие чувствительные части тела, но я отказался: никогда не знаешь, как поведет себя боль в других ипостасях. Она может исчезнуть, может усилиться, а может вообще переместиться, все зависит от особенностей расположения органов и мышц. Оборачиваться, имея раны, очень опасно, - они могут потом увеличиться почти на все тело. С болью то же самое.
   Когда, наконец, местечко для лагеря было найдено, я чуть не упал на землю от облегчения... хотя все же упал, как только подумал о том, что наконец-то можно упасть. Только вот мой отдых продолжался не так долго, как хотелось бы. Когда походные одеяла уже были расстелены на плащах, а Арланд принес сухих веток и букетик ромашек для Бэйр, чтобы та изготовила защиту от комаров, встал вопрос об ужине.
   Допустить к котлу Бэйр означало засыпать с изжогой, а о том, что мог сделать с едой Арланд, просто страшно было подумать... потому мне пришлось подняться с земли, доползти до костерка и начать готовить. Об охоте не могло быть и речи, потому на сегодня у нас в рационе опять была ненавистная мне каша с вяленым мясом и приправами, которые хоть немножко разбавляли отвратительный пресный вкус походной еды... Мда, если нас что и объединяло с Кудеяром, так это ненависть к плохой и невкусной еде! Уж кто-то, а сенари понимают, что мы - это то, что мы едим.
   За готовкой я не заметил, как быстро в лесу стемнело, а, заметив это, даже обрадовался. В темноте всегда легче засыпать, чем при свете, и сны хорошие мне снятся только когда вокруг темно, а когда светло - сплошные кошмары.
   После ужина Бэйр по традиции достала карты и предложила мне играть. Я отказался и отправился спать на свой плащ... Но сон не шел, и потому я просто лежал с полузакрытыми глазами, слушал и наблюдал.
   Арланд, как и я, от игры отказался, в итоге они вместе с Бэйр устроились напротив костра и заговорили о чем-то, не совсем мне понятном.
   - Знаешь, я все думаю о Закае... - начала Бэйр, обняв колени и смотря в огонь. - Закая говорил, что инквизиторы рано или поздно сходят с ума, говорил о тебе, что ты слишком "веришь в идею"...
   - Боишься, что однажды я стану чокнутым охотником на грешников? - невесело усмехнулся Арланд. Он сидел возле Бэйр, согнув ноги в коленях: одну на земле, а другую так, чтобы было удобно опереться на нее локтем. Он тоже смотрел в огонь.
   - Кажется, это не так уж невозможно.
   - Не бойся за меня, - с насмешкой сказал Арланд. - Ты же знаешь, что исследования Ордена - неотъемлемая часть моей жизни. А работа судьи, работа рыцаря, когда населению угрожают твари - это все не главное.
   - Ваш мир делает с людьми страшные вещи... хотя, в моем мире, если подумать, то же самое, - заметила ведьма.
   - Лучше беспокойся о себе, - он повернулся к Бэйр и посмотрел на нее пугающе многозначительно.
   - Что ты имеешь ввиду? - насторожившись, она вопросительно наклонила голову.
   - А ты разве не знаешь? - серьезно спросил Арланд.
   - Я... да, знаю, - неуверенно ответила она. - Истэка сказал мне, что постепенно я стану прежней Бэйр, вспомню ее жизнь. Наверное, мне уже все равно: сложно сожалеть о том, чего не помнишь, - откинув черную челку, она внимательно посмотрела в лицо Арланду. Ее красивые черные глаза поймали свет пламени и засияли. - Боишься, что я начну жечь деревни? - она вдруг улыбнулась.
   - Кто знает, что в тебе проснется, когда ты нырнешь с головой в свое могущество? - усмехнулся Арланд, не сводя с Бэйр странно блестящих глаз. - Но, думаю, сдержать тебя я сумею, какие бы демоны тобой не завладели... - он улыбнулся, продолжая пристально смотреть на ведьму. В отблесках пламени его лицо напоминало демоническую гримасу, злорадно усмехающуюся чему-то... своей властью, наверное.
   - Кажется, один из них вот-вот завладеет мной, и я так чертовски согрешу... - тихо протянула она, как будто подгибаясь под взглядом инквизитора. Ее голос задрожал и мне показалось, что ей страшно, что она тоже испугалась такой страшной морды Арланда.
   Сначала я подумал, что мне показалось, что пламя что-то загородило от меня, но потом я понял, что нет. Арланд в самом деле наклонился и нюхал пышные волосы ведьмы, даже касался носом ее виска, а она делала вид, что совсем ничего не замечает, хотя и закрыла глаза, чтобы не видеть его страшного лица.
   Это вызвало во мне очень неприятные чувства. Мне Бэйр никогда не позволяла так вести себя, она была против того, чтобы я даже сидел к ней так близко, как сейчас сидел инквизитор! Она говорила, что это невежливо и неприлично, что ей неприятно, когда нарушают ее личное пространство... Хотя, судя по ее напряженной позе и выражению лица, ей и сейчас все это не нравилось, только она ничего не говорит, потому Арланд и не думает прекращать.
   - Арланд... - Бэйр очнулась от оцепенения и, наконец, заговорила.
   - М? - он как будто не расслышал, остался в том же положении.
   - Если так пойдет дальше... - она судорожно вздохнула, вставая с земли. - Я пойду на реку, - она на миг обернулась к нему, а потом вдруг кинула взгляд в мою сторону. Я тут же закрыл глаза, хотя их и не было видно под челкой, и сделал вид, что сплю. - Не вздумай ходить за мной, - велела Бэйр и, взяв из сумки мешок со своими волшебными шампунями и мылом, отправилась к речке. Видимо, ей хотелось побыстрее уйти от него, может даже ей хотелось скорее смыть с себя его стойкий запах.
   Арланд не посмотрел на нее, только скосил в глаза в сторону, где она скрылась.
   У меня зашумело в ушах, я насторожился.
   "Если он сейчас ослушается и пойдет, я отправлюсь за ним", пообещал я себе и стал внимательно следить за каждым его движением.
   В глубине души мне хотелось, чтобы он все-таки пошел, и я мог бы остановить его... В ожидании прошло, наверное, несколько минут. Арланд неподвижно смотрел в костер, а я сосредоточенно наблюдал за ним до боли в глазах.
   Медленно, очень медленно черты лица инквизитора ожесточились, а брови сдвинулись.
   - Что она со мной творит?... - пробормотал он и повернулся в сторону, где скрылась Бэйр, и всмотрелся в глубь леса.
   Это была точка невозврата: посмотрев туда, он уже не мог отвернуться. Как гончего пса его потянуло в лес, и он не мог сопротивляться обуревавшим его инстинктам - мне хорошо знакомо это состояние, когда что-то животное внутри перекрывает разум.
   Он поднялся и медленно, все еще сопротивляясь этому животному, пошел за Бэйр. Но вскоре, через пару секунд, его оставили сомнения, и он ускорил шаг, уже зная, что не остановится.
   Я превратился в ласку и последовал за ним, ловко пробираясь по палой листве и не издавая ни малейшего звука.
   По резко подувшему прохладному ветру я понял, что мы вышли к реке, и прыгнул в ближайший куст, откуда стал наблюдать. Неподалеку, метрах в двадцати от нас, раздавался плеск воды: там была Бэйр.
   Арланд остановился на берегу, не решаясь не то что идти дальше, даже смотреть в сторону, откуда раздавались всплески. Я почти физически ощущал, как его рвет на две части.
   Ему хотелось пойти туда, к ней, опять почувствовать то, что он чувствовал, когда она была рядом. Но еще ему хотелось оставаться человеком и стоять на месте, а лучше всего уйти и навсегда задушить в себе все эти чувства.
   Мне были слишком хорошо знакомы эти моменты, когда злая и добрая сторона сталкиваются вместе, когда инстинкты берут верх над разумом и творишь ужасные вещи. Грызешь молодые деревья, чтобы сточить зубы, убиваешь себе подобных, чтобы сожрать их и наглотаться крови, мучаешь мышей, доводя их до безумного страха перед кошмарной смертью, поедаешь птенцов, хотя знаешь, что они после этого никогда не полетят... Я годами учился сдерживать это в себе, заглушать малейшие позывы к убийствам, которые неминуемо приходят за инстинктами.
   Но если у меня внутри бесится животное, то одни боги знают, что живет в душе Арланда... сердцем чую, это куда страшнее и опаснее.
   Я следил за братом и за обеими его частями. Долго, очень долго они были на равных, и он не решался даже посмотреть в сторону Бэйр, но в итоге он все же не выдержал и посмотрел. Произошло то же, что и у костра: он не смог отвести взгляда, его опять потянуло туда.
   - Ведь могу же я пожить хотя бы один этот час!... - тихо взмолился он и стал расстегивать свою накидку.
   Когда она оказалась на земле и сомневаться в намерениях Арланда уже было нельзя, я выскочил из-за кустов и, приняв свой истинный облик, прижал гада к широкому дереву неподалеку, так, чтобы Бэйр не могла нас видеть.
   Арланд удивился, но не более. В силе он со мной тягаться не мог, - особенно сейчас, когда совсем отрезал от себя куски демонической души. Он знал это, потому даже не попытался сопротивляться. Арланд только сильно напряг мышцы, когда я сдавил руками его плечи и посмотрел в глаза.
   - Она же сказала не ходить! - прошипел я.
   - Думаешь, она говорила серьезно? - спросил он с таким видом, как будто его не волновал мой ответ.
   - Я думаю да!
   - Леопольд ты просто не все понимаешь. Мы с Бэйр давно нравимся друг другу, это не то, что ты думаешь!
   - Да неужели!? Это я ей нравлюсь, а тебя она терпит!
   - Не говори ерунды! - сказал он раздраженно. - У Бэйр своя жизнь, ты для нее как больной котенок, которого она выхаживает. И не больше.
   - Что ты хочешь этим сказать? - я прищурился. В глубине души я знал, что именно.
   - Я хочу сказать, что ты не должен лезть! Отпусти меня и уходи отсюда, мы без тебя разберемся!...
   Я даже вздрогнул.
   Я знал, с самого первого момента знал, что он хочет от меня избавиться, но говорить это так прямо!... Да что он за монстр, раз прогоняет меня посреди ночи неизвестно куда?
   - Что ты задумал? - настороженно спросил Арланд, заметив в моих глазах мысли, которые я не успел спрятать. - Не собираешься же ты меня бить!?
   - Нет, я придумал кое-что получше, - уверил я братца. - Кое-что, чего ты на самом деле стоишь!
   Мы стояли на высоком берегу: от нас до воды было метра три. Заросшая тиной речка воняла болотом и была достаточно глубока для того, чтобы надолго удержать инквизитора в своих холодных водах.
   Что ж, если мертвые боги будут милосердны, Арланд запутается в водорослях и захлебнется болотной жижей!
   С этими мыслями я схватил его за ворот рубахи и одним мощным броском швырнул его прямо в реку, головой вниз. Сразу послышался приятный слуху всплеск.
   Я не стал ждать, пока Арланд выплывет или не выплывет, и взял его волшебную накидку, на подкладке которой были нарисованы спасительные руны. Накидка была не тяжелой, мне не составило труда схватить ее зубами и, превратившись в рысь, затащить на вершину одного из тысячи деревьев вокруг.
   Спустившись, я быстро побежал в лагерь. Там в сумке Арланда я нашел черную вонючую жидкость в небольших флакончиках: именно ей он пользуется для татуировок на теле и именно ей он пахнет. Ведь важны не сами знаки на коже, а вещество! Это вещество со временем растворяется в крови и поэтому его приходится обновлять каждый месяц, снова и снова прокалывая кожу, которая с каждым разом становится тверже и плотнее, после чего прокалывать ее становится еще труднее и больнее...
   Я собрал все склянки, которые нашел в сумке, отошел подальше от лагеря и разбил их, вылив вещество на землю. Мерзкий запах раздражал меня. Я превратился в лису, быстро прорыл в мягкой почве яму, в которую закидал землю с запахом и осколки. Получившуюся могилку я засыпал сухими сосновыми иголками и вернулся в лагерь.
   Еще никого не было, потому я превратился в самого себя, улегся на плаще в прежней позе, так, как будто и не уходил никуда.
   Вскоре вернулась Бэйр. Она была вся мокрая, но чистая, я учуял приятный запах ее шампуня.
   Она вела под руку Арланда, который тоже был мокрый и пах шампунями, но еще он почему-то истекал кровью... Может, в реке были щуки?
   - ...Как ты мог потерять накидку!? - возмущалась Бэйр, доставая из сумок полотенце. - Ты придурок! Зачем вообще за мной пошел!?
   - Зачем? Потому что ты, проклятая ведьма, вскружила мне голову! - ругался он, стягивая с себя изорванную рубашку.
   - Так надо было идти за мной, а не сигать в воду в одежде... - уже не так раздраженно сказала Бэйр, помогая Арланду вытираться. - Уму непостижимо!... Надо же было грохнуться с обрыва и порезаться о свое собственное оружие, да еще и так сильно!
   - Уж не тебе обвинять меня в неосторожности, ходячее несчастье, - ворчал инквизитор, пока Бэйр доставала бинты, чтобы остановить кровь, хлещущую из четырех длинных раны на обоих предплечьях... Ммм... нет, это были не щуки, это я, когда слишком стиснул его у дерева. Жаль. Или нет.
   - Как бы заражение в этом болоте не подхватил... - обеспокоенно сказала Бэйр, сбрызнув раны спиртом. Арланд поморщился и стиснул челюсти.
   - Если не найдем накидку, мне уже будет все равно, с руками или без, - процедил он сквозь сжатые зубы.
   - Замолчи! - велела ведьма и нарочно больно надавила на раны. - Никому ты не нужен, а если вдруг понадобишься, то пускай эти монахи пройдут через мой труп для начала!
   - Меньше всего я хочу смотреть на твой труп, так что давай лучше поищем накидку, - предложил он.
   - Ночью мы ее не найдем, а днем пройдемся вдоль реки: может ее прибьет течением к берегу, - предложила Бэйр, осторожно смазывая раны мазью. - Слушай, это ведь не оружие... раны такие, как будто тебя зверь деранул! Да и ты не такой чокнутый, чтобы резать себя ножом четыре раза.
   - Может, порезался об оружие, когда падал, может на ветки сухие наткнулся, черт его знает. Это неважно. Важно то, что накидки нет, а я не помню, в ней я падал в реку или нет...
   Бэйр тяжело вздохнула и не стала продолжать разговор. Она полностью увлеклась своим занятием, осторожно наносила мазь на раны. Потом ведьма стала накладывать повязку. Арланд терпеливо ждал, время от времени наигранно морщась: ему нравилось, когда ведьма вздрагивала вместе с ним и мягко гладила его по плечу в знак извинения.
   - Ладно, герой-любовник, завтра нам еще ехать, - сказала она, когда работа была закончена.
   - Ты спать? - спросил Арланд.
   - Да. Вымоталась за сегодня... не так, как вчера, но все же норма усталости достигнута.
   - Тогда спокойной ночи.
   - И тебе спокойной. Не ворочайся особо, я не уверена, что хорошо завязала бинты!
   Они оба очень быстро и крепко уснули, я же свернул свой плащ крохотным гнездом и превратился в птицу. Мне надо будет кое-что сделать, пока никто не видит, и лучшее для этого время будет как раз перед рассветом, когда все птицы инстинктивно просыпаются.
   Я пробудился быстро и легко, как всегда просыпаются животные. Рассвет еще не наступил, и вокруг царила темень, но в облике рыси мне не трудно было различать вокруг необходимые предметы.
   Я осторожно подобрался к Арланду, чтобы убедиться в том, что все идет как надо. И в самом деле: запах нечисти уже пробивался через его защиту, пока еще слабый, но через пару дней его любая сова заметит.
   Осмотрев и обнюхав братца, я пустился в лес, к тому дереву, на котором спрятал до поры до времени накидку. Схватив ее зубами, я отправился к месту, где скинул Арланда в воду.
   С моей стороны просто глупо оставить все так, как есть. Если Арланд расскажет Бэйр, что я на него напал, да еще в свете последних событий, когда меня подозревали в убийстве, она подумает, что я опасен и начнет меня бояться. Ведь наверняка она уже начала опасаться с тех пор, как увидела меня за решеткой! Иначе почему она так охладела ко мне и так тянется к этому демону, который мечтает от меня избавиться и готов прогнать в лес?
   Впрочем, теперь я знаю, что с ним делать. И самое замечательное, что на меня никто не подумает, потому что Арланд считает меня идиотом, а Бэйр не склонна думать о ком-то плохо, тем более обо мне!
   Сперва я принялся рыть берег, с которого якобы поскользнулся и упал в воду Арланд - именно это он рассказал Бэйр и именно в это он сам должен верить.
   Разрыв почву, как будто действительно был небольшой обвал, я накидал туда острых камней, чтобы было ясно, откуда взялись раны. После этого я стал работать над накидкой.
   Я превратился в обычного домашнего кота и с огромным удовольствием выдрал все перья, которые потом скинул в реку, затем я стал огромным псом и не только пожевал, но и изорвал накидку на части, чтобы сшить точно нельзя было... это с еще большим удовольствием.
   После я связал все части, чтобы удобнее было тащить, и в облике рыси отнес накидку дальше по течению метров на двести. Там я извозил ее в иле, начинил водорослями и бросил так, как будто ее в самом деле прибило к берегу течением. Чтобы ее не унесло, я прикрепил ее к сухой траве.
   Закончив с заметанием следов, я хорошенько умылся в речке, смыл всю грязь ила и отправился шарить по гнездам в поисках яиц для завтрака. Было бы здорово встретить Бэйр чем-нибудь вкусным... скажем, черничным пудингом с изюмом! В этих лесах прорва черники.
   Первым проснулся именно инквизитор: почуял завтрак.
   - Ух-ты... - зевнул он, почесываясь. - Какой запах!
   - Я откопал в лесу немного ягод. Ты ведь любишь чернику, да?
   - Я в самом деле люблю ее, - кивнул Арланд и подсел поближе ко мне. - Гадские насекомые... я весь искусан!
   - Скоро будет готово, а ты пока иди вымойся: у тебя тина в волосах!
   - Вообще, ты сам меня вчера в реку скинул, паршивец, из-за этого от меня теперь и воняет тиной!... - с укоризной глянул на меня Арланд, но потом вдруг дружески улыбнулся. - Хотя, знаешь, спасибо: если бы не ты, я натворил бы глупостей.
   - Да уж не за что, - я пожал плечами.
   Вскоре проснулась Бэйр и они вместе с Арландом отправились к реке умываться. Вернулись они примерно через полчаса, задумчивые и обеспокоенные чем-то. Видимо, нашли растрепанную накидку.
   После завтрака Арланд принялся копаться в своей сумке, ища склянки с черной жидкостью: ему нужно было нанести на обратную сторону своей рясы защитные руны, которые были на утерянной накидке.
   - Да куда же они делись!? - в итоге громко спросил он. - Бэйр, когда чистила моб одежду в гостинице, ты не могла их вынуть и забыть?
   - Нет, конечно, я ничего не трогала, кроме накидки, - взволнованно ответила она. - Неужели их нет?
   - Как видишь, - вздохнул он, оставляя перерытую сумку. - Леопольд, ты ведь не копался в моей сумке?
   - Копался ли я в твоей сумке? - переспрашиваю. - А ты в моей не копался?
   - Нет, зачем мне это?
   - Вот и я отвечу то же самое.
   - Леопольд, ты уверен? - Арланд угрожающе на меня посмотрел.
   - Нет, черт возьми, у меня проблемы с памятью: ведь это я сижу на сильнейших обезволивающих и иногда путаю реальность с вымыслом! - я раздраженно взмахнул руками.
   - Лео, хватит хамить, - одернула меня Бэйр. - С тобой так никто не разговаривает, вот и ты будь повежливее.
   - Хорошо, - сказал я, скромно опуская глаза. - Прости, Арланд.
   - Ничего, - бросил мне бледнеющий инквизитор. Он уже по уши варился в своих страхах, его трясло. - Но если н-никто их не брал, то куда они могли деться?
   - А ты точно помнишь, что не истратил всю жидкость раньше? - уточнил я, медленно подводя Арланда к правильным выводам.
   - Склянки были полными, - кивнул он, но не с той уверенностью, с которой обычно говорят очевидные вещи. - Я всегда внимательно слежу за этим, а сейчас... ничего не понимаю!
   Паника уже охватила его с ног до головы.
   - Не беспокойся, все будет хорошо, - Бэйр, заметив состояние инквизитора, поспешила его успокоить... даже обняла.
   Что-то все мои действия приводят к тому, что на меня Бэйр обращает еще меньше внимания, а Арланду наоборот вся ее забота, объятия и даже личное полотенце! В следующий раз буду вредить ему так, чтобы он ей не жаловался, и она его не жалела, а то толку никакого.
   - Ничего не будет хорошо! - воскликнул Арланд, сверкая черными глазами. - От меня за полкилометра сейчас несет демоном, любой второсортный инквизитор может учуять это и выйти на мой след!
   - Арланд... - Бэйр возвела глаза к небу, как бы прося даровать ее другу здоровую голову. - Мы, черт возьми, в лесу! На десять километров вокруг нас сплошной лес и ничего больше! Белки не упекут тебя в темницу для демонов, за них я лично могу поручиться!
   - А как я в город сунусь!?
   - Я съезжу в город, куплю все необходимое для твоего зелья и привезу тебе, ты сваришь свой волшебный одеколон, обмажешься им с ног до головы и счастливый поедешь в Орден, заказывать новую накидку: вот и все! Ничего страшного не произошло.
   - Как у тебя все легко! - возмутился он.
   - А зачем усложнять? Не надо бояться всего подряд, никто за тобой не следит, никто о тебе не знает, так и нечего трястись у каждого куста!
   - Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Бэйр! - нахмурился Арланд и сбросил с себя ее руки. - Если бы опасности не было, я бы не превращал свою жизнь в сплошное бегство.
   - Ладно, а что ты предлагаешь, если я все слишком упрощаю? - она взмахнула руками и сложила их на груди. - Ну, я слушаю!
   - Я... я... Я не знаю! - он принялся нервно расхаживать кругами, готовый выть от отчаяния. Очень увлекательное зрелище, стенающий инквизитор: я и три лошади с интересом наблюдали за кружениями Арланда и за тем, как он интересно трясется и заламывает руки.
   - Да успокойся ты! Возьми себя в руки! - Бэйр подошла к Арланду и вмазала ему пощечину. Он тут же остановился с удивленным и немного обиженным выражением лица. - Прекращай кормить комаров, натягивай свою рясу и садись на лошадь. Будем делать так, как я сказала! А если твои монахи вдруг выскочат из-за деревьев, то мы скажем им, что знакомы с самими Истэкой Демонтином и Рэмолом, что серафимы придут и снова разгромят их чертово аббатство, если эти монашики тебя хоть пальцем тронут! У тебя, в конце концов, есть я, а у меня есть такие связи, которые твоим фанатикам и не снились! Натравлю на них Кудеяра: ему как раз нужно вселенское зло для первых подвигов!
   Арланд похлопал глазами, пытаясь осмыслить эту тираду, а потом в его глазах появилась робкая надежда.
   - Может, ты и права, - промямлил он свои мысли вслух. - Истэка и Рэмол знакомы с патриархом. Когда говорил с ними, они сказали, есть шанс, что меня примут в мир, как и их.
   - Ну вот, так что нечего тут в обмороки падать из-за пары пропавших склянок!
   Вспомнив о склянках, Арланд застонал, но на этот раз быстро взял себя в руки.
   - Л-ладно... я постараюсь успокоиться.
   Когда Арланд трясущимися руками натянул на себя рясу, мы стали собирать вещи. Собравшись же, оседлали лошадей и двинулись к тропе.
   Гриша так забавно фыркал, когда я дул ему в уши! Правда, веселье мое продолжалось недолго: Бэйр попросила меня не мучить животное, и мне пришлось прекратить...
   Вновь началась скучная нудная дорога по лесу, войны с комарами и тряска в седле. Поначалу боль в ногах была более-менее терпимой, но потом она усилилась... все то, что было вчера, повторялось опять же до тех пор, пока я не понял, что больше не могу. Только сегодня я решил, что не буду ныть и постараюсь как-то это выдержать... Бэйр же выдерживает, хотя она слабее меня.
   - У меня такое чувство, будто кто-то смотрит мне в спину, - взволнованно сказал Арланд, остановив свою лошадь посреди дороги. Мы ехали уже часов пять-шесть по лесу и недавно вышли к широкой хорошо разъезженной дороге посреди высокого густого леса.
   - Опять твоя паранойя? - усмехнулась Бэйр, останавливая коня неподалеку. - Конечно же, белки устроили засаду на инквизитора, ведьму и оборотня!
   - Ты права, я, наверное, опять брежу... может, здесь есть призрак? - Арланд поник головой. - Поедем дальше, я постараюсь держать себя в руках.
   - Может, глотнешь своего зелья для одержимых?
   - Оно уже кончилось.
   Мы продолжили путь, и я, чтобы отвлечься от невыносимой ноющей боли в ногах, стал осматриваться вокруг. Конечно, я не вижу призраков так ясно, как Арланд, и не брежу, но зато у меня отличное чутье, на которое я в своей подземной жизни привык полагаться больше, чем на глаза. Если постараюсь, я сумею засечь призрака и распознать его энергетику, если такой действительно бродит в округе и тревожит Арланда.
   Через несколько минут своего наблюдения я действительно кое-что уловил... и это был не призрак!
   Я собрался было закричать, предупредить, но в этот момент случилось нечто совсем уж неожиданное.
   Перед кобылой Арланда с дерева упала змея... причем не лесная, а какая-то тропическая, я сразу это заметил по ее пятнистой цветной коже.
   Белладонна пришла в ужас от одного вида гадюки, когда же яркая полоса поднялась и зашипела на нее, лошадь встала на дыбы и, неуклюже развернувшись, попыталась поскакать прочь. Но Арланду удалось как-то ее остановить: он очень сильно натянул вожжи в сторону, чтобы голова лошади была прижата к ее плечу, что мешало Донне бежать прямо.
   Черт, увидев рептилию, вместо того, чтобы отступить, прыгнул вперед и принялся топтать ее. За миг до этого откуда-то из леса, со стороны Бэйр, вдруг раздался пронзительный свист. Я мгновенно повернул голову туда, откуда шел звук, но заметил только молниеносную темную полосы в ряби воздуха... эта полоса за несколько мгновений перелетела от деревьев прямо туда, где только что находилась ведьма, и устремилась прямо к Арланду.
   - А!... - коротко вскрикнул инквизитор. Стрела воткнулась в него, как зубочистка, близко к сердцу, но недостаточно для того, чтобы мгновенно убить
   - Арланд! - Бэйр спрыгнула с Черта и бросилась к нему.
   Белладонна окончательно перепугалась и пустилась куда-то по дороге, Арланд успел попытался спрыгнуть с нее и неуклюже упал на землю, не лицом вниз, иначе бы стрела вошла еще глубже.
   Пока Бэйр пыталась поднять инквизитора, не трогая стрелу, я превратился в орла и полетел к тому дереву, на котором заметил стрелка.
   Увидев меня, неизвестный попытался скрыть в листве и удрать по веткам: лазал он как настоящая белка, а, возможно, даже лучше.
   Верный способ кого-то догнать - превратиться в него. Вот, существо передо мной, мне не обязательно видеть лицо, чтобы принять его облик, и я принял.
   Маленький рост, потрясающая гибкость, ловкость, неожиданное спокойствие и безразличие ко всему, истинное хладнокровие, воцарение разума... интересно, что это за нелюдь?
   Но размышлять было некогда, я бросился за укутанным в болотно-зеленые тряпки стрелком, повторяя его движения. Хотя это было не так просто, как я ожидал, существо, видимо, специально училось лазать по деревьям и знало такие приемы, о которых я не знал. В конце концов незнакомец скрылся.
   Я мог бы пойти по его следам, но это отняло бы у меня много времени. Надо было возвращаться к Бэйр.
   Сразу, как я выскочил на дорогу, я понял, что все очень плохо. Арланд стал серый, совсем как труп, его глаза закатывались, он едва стоял, держась за седло моего коня, спокойствие которого было по-прежнему невозмутимо.
   - Все в порядке... просто потеря крови или испуг... голова кружится... - бормотал инквизитор, сползая с седла на землю. Я успел его подхватить, чтобы он не расшатал стрелу при падении.
   - Что болит!? Как мне вынуть эту чертову стрелу!? Ты целитель, говори, пока в сознании! - причитала Бэйр, бледная от ужаса.
   - Что-то на потерю крови не похоже... - бормотал инквизитор заплетающимся языком, уже теряя сознание. - Раны сильно жгут... по крови как будто огонь... наверняка это был яд...
   После этих слов Арланд замер с открытыми глазами. Хриплое дыхание вырывалось из некрасиво раскрытого рта, кожа за считанные минуты будто высохла и стала абсолютно бескровной.
   Мне стало ясно, что протянет он не долго.
   - Арланд! - закричала Бэйр, протягивая к нему руки, но тут же отдергивая их, боясь сделать еще хуже. - Что же делать?... Я понятия не имею, как нейтрализовать яды!
   Она посмотрела на меня и ее глаза стали еще больше.
   - Лео, ты в чешуе! - воскликнула Бэйр.
   Я посмотрел на свои руки... они были покрыты тонкой кольчугой серебристых чешуек.
   - Я превратился в того, кто стрелял, пока преследовал его, - ответил я, принимая свое истинное обличие. - Видимо, ланк.
   - Хорошо... что с ядом? Ты знаешь что-нибудь о них?
   - Меня часто кусали змеи, когда я зверем бродил по лесам, я знаю пару противоядий, но точно не от ядов ланков... единственное, что я могу - попробовать найти травы, которые помогали от других ядовитых укусов. А ты пока попробуй высосать яд, может, еще не все разнеслось вместе с кровью.
   - Конечно... а что со стрелой? Ее вытащить?... как мне высосать яд, когда там стрела, черт возьми!?
   - Тогда сними с него все, я скоро вернусь!
   С тупым отчаяние в глазах Бэйр наклонилась над Арландом и стала снимать с него рясу, чтобы можно было работать с ранами без препятствий.
   Я же превратился в лисицу и шмыгнул в лес, только на этот раз с другой стороны дороги.
   Хотя Арланд мне никогда не нравился, особенно в последнее время, я не могу вот так вот бросить его умирать. Кем я буду после этого? Одно дело - самому убить или довести до самоубийства, и совсем другое - дать умереть, не оказав помощь. Первое вполне законно и честно, у Арланда тогда есть возможность защититься, а тут он ничего не может, только лежит и медленно распухает от опасного яда. Нет, мне нужно найти если не противоядие, то что-нибудь, что поможет встать Арланду на ноги, а уж потом я с ним разберусь как подобает!
   С этими мыслями я метался по лесу, пытаясь найти шелковистый кукольник, но ничего такого мне не попадалось. Мы были в другой стране, в других землях, и, может, он тут вообще не рос!
   В поисках я уходил все дальше и дальше. Я знал, что кукольник любит тень и влагу, что оно растет, как правило, рядом с большими и здоровыми деревьями и у него неприятный горьковатый запах.
   Наконец, я увидел через десять метров от себя место, на котором он вполне мог вырасти, и кинулся туда. Когда я начал приближаться, то в самом деле заметил знакомые бледные стебельки. Не веря в свою удачу, я подскакал к дереву и готов был уже вцепиться зубами в растение, чтобы вырвать целый букет, как заметил нечто, чего никак не ожидал.
   Растение было полностью срезано! Остались только бесполезные обрубки стеблей.
   Первые секунды я готов был завыть от досады, но потом мне пришла в голову одна здравая мысль: эти стебли не просто исчезли, их срезали! Причем срезали ножом, и совсем недавно... может, меньше часа назад. Это может означать только одно: здесь кто-то живет, скорее всего лесник, и я могу его выследить, уж кто-кто, а он должен помочь!
   Загоревшись новой идеей, я стал внимательно изучать запахи вокруг. Почти сразу из общего букета выделился один слабенький запах, который определенно не мог просто так появиться в лесу - запах жаркого из зайца... Мой любимый запах!
   Уловив аромат жаркого, я побежал за ним, как будто этот запах был ниткой, которую неведомый лесник нацепил мне на нос и вел за собой.
   Вскоре я в самом деле выбежал к небольшому лесному домишке.
   Строение было достаточно большим, чтобы в нем можно было жить целому семейству, но строилось оно явно не мастерами. Большие тяжелые бревна, нагроможденные друг на друга, кривая каменная труба над крышей, заросшей густым мхом и травой, одно-единственное крошечное окошко, низкая и грубая дверь с огромной ржавой ручкой - невзрачная картина.
   Я подбежал к двери, превратился в себя настоящего и громко постучал, после чего сразу вошел.
   - Тут кто-нибудь есть? - громко спросил я, осматриваясь.
   Внутри все было настолько жутко, что я поначалу подумал о том, что лучше мне самому найти это растение и спасти Арланда.
   Сразу после двери начинались крошечные сени, от которых в разные стороны отходили две комнаты, та, что справа, вела на кухню, там виднелась печка, другая комната была меньше и, видимо, служила спальней.
   Черные от времени доски стен были увешаны талисманами из костей и перьев, черепушками животных, шкурами, вениками из растений и жуткими рисунками на растянутой в рамках коже - это вместо картин, как я понял.
   Пол был устлан сеном, сильно пахло мышами и другими малоприятными зверями, особенно выделялся запах хорька. С кухни донеслось встревоженное воронье карканье, под потолком на балке я заметил огромного филина, взирающего на меня, как на бестолковую мышь. Стоило мне сделать шаг внутрь дома, мне под ноги с истошным визгом бросился чокнутый одноглазый черный кот.
   Я уже решил, что делать мне здесь нечего, как с кухни вышел хозяин дома... точнее, хозяйка.
   - Бэйр!? - воскликнул я, как только увидел лицо лесной ведьмы.
   - Нет, - произнесла женщина хриплым голосом, который напомнил мне скрежет пилы по старому дереву. - Меня зовут Риита.
   Присмотревшись, я заметил, что женщина в самом деле отличается от Бэйр, но все же сильно на нее похожа. Та же структура волос - жесткие, разлетающиеся в стороны, немного вьющиеся, черные, но только с сединой, те же широкие скулы, тот же подбородок, только нос немного иной и глаза другой формы. А еще морщины... их немного и они не глубокие, но они намертво врезались в кожу.
   - Кто ты? - спросила женщина, подходя ко мне. Я невольно отступил назад, но тут же чокнутый кот с визгом вновь бросился мне под ноги, на этот раз сзади. Я чуть не упал из-за него!
   Проскользнув между моих ног, он, цепляясь за рваную пышную юбку ведьмы, забрался к ней на руки и только тогда замолчал.
   - Я... там человек ранен! Нужна помощь!
   - Кто ты, спрашиваю, - нахмурилась ведьма. От этого взгляда у меня поджилки затряслись.
   - М-меня зовут Леопольд... я не один. Со мной три лошади, ведьма и юноша, которого ранили стрелой с ядом змеи... ему нужна помощь!
   - Что за ведьма? - насторожилась Риита.
   - Она с Равнин, как и вы... у вас обоих очень характерная внешность для мест, которые за этим лесом...
   - Как ее зовут, я спрашиваю! - нахмурилась ведьма.
   - Разве это имеет значение!? Человек умирает! - возмутился я, но все же ответил, поняв, что колдунья непреклонна. - Бэйр ее зовут, Бэйр, ведьма с Великих Равнин, знаменитая преступница, если ты тут в своей глуши вообще о такой слышала!
   - Бэйр... - выражение лица женщины резко изменилось. Это было глубокое изумление, близкое к шоку. Мне показалось, что Риита сейчас упадет, потому что она пошатнулась, и я поспешил ее подхватить... но за это она только дала мне подзатыльник, отступив назад.
   - Так вы поможете? - спросил я, выпрямившись.
   - Веди их всех сюда, ко мне, - велела она, раздумывая над чем-то. - Я пока подготовлюсь, - кивнула ведьма, придя в себя.
   - У вас есть противоядие?
   - Конечно, нет, я даже не знаю, яд какой змеи попал ему в кровь!
   - Думаю, это яд ланка...
   - Тем более у меня ничего нет! Но я смогу помочь, а если даже нет, то не велика разница... Тебе велено привести их сюда, а не задавать мне глупые вопросы, - проворчала ведьма, отправляясь на свою кухню.
   Кивнув, я обернулся оленем и понесся что было мочи обратно к дороге.
   Бэйр перетащила Арланда в лес и баюкала его на своих руках. Видимо, он еще раз пришел в сознание, потому что сейчас она не переставая говорила с ним, гладила по голове и лицу, пытаясь разбудить. Стрелу Бэйр уже вынула, но кровь из раны не сочилась.
   - Нашел?... - она резко обернулась ко мне и посмотрела с такой надеждой, что у меня внутри все сжалось от жалости.
   - Я нашел того, кто сможет ему помочь. Веди лошадей, а я понесу Арланда, - посмотрев на братца, я добавил: - Идти надо быстро, у него не так много времени.
   Превратившись в полукровку на подобие Кудеяра, я с легкостью поднял бесчувственное тело на руки и понес к домику ведьмы, переступая длинными ногами через мелкие деревья и кусты.
   До жилища лесной ведьмы мы добрались даже слишком быстро. Мне показалось, что один я до него шел гораздо дольше... хотя на этот раз я не сам шел, меня вели: Бэйр каким-то образом знала, куда мы идем, и даже угадывала наиболее короткие пути сквозь густые заросли леса. При этом она ничего не говорила, смотрела только вперед и никуда больше.
   Но все эти странности были где-то на задворках мыслей, держал на руках Арланда, я чувствовал, как замедляется его сердце и хрипит дыхание, и это было хуже всего на свете. Я вспомнил странного мальчика с книгами, за которым следил в детстве, и, мысленно сравнив его лицо с перекошенным лицом инквизитора, понял, что не хочу ему смерти. Может, напугать до икоты, чтобы не был такой выскочкой, но точно не хочу ему того, что с ним сейчас творится!...
   Я с трудом сдерживал подступающую панику, заставлял себя идти ровно и быстро и не думать о худшем. Последнее становилось все труднее.
   Когда мы вышли к дому, дверь сама собой со скрипом отворилась, приглашая войти.
   Не раздумывая, Бэйр ступила внутрь и повела меня в комнату слева. Там, ничуть не растерявшись, она стащила тяжелую шкуру с грубо сколоченной кровати и жестом велела мне устроить там Арланда.
   - Да аккуратнее! Это не мешок с картошкой! - зашипела она на меня, когда я недостаточно бережно опустил братца на кровать. Зато от удара он застонал и снова пришел в себя.
   - Где я?... - прошептал он, обводя комнату мутным взглядом.
   - Как ты? - спросила Бэйр, усаживаясь на кровать рядом с ним.
   - Не знаю... - ответил он, закрывая глаза и, видимо, пытаясь сжать пальцами руку ведьмы. - Ужасная слабость...
   - Вот и вернулась, - недовольно прохрипела Риита, входя в комнату. В руках она несла плетеную корзину с чистыми лоскутами ткани и небольшой котелок с остывающим варевом.
   Услышав ее голос, Бэйр вздрогнула и медленно, как будто боясь того, что увидит, обернулась. Когда она встретилась взглядом с лесной ведьмой, ее затрясло, чувства, светящиеся в глазах, смешались, оставив в итоге пустоту.
   Я понял, что за этот миг, который ведьмы смотрели друг на друга, между ними промелькнула целая беседа, и уже не надо было ничего объяснять вслух.
   - Кто это?... - Арланд, начавший приходить в себя, скользнул мутным взглядом по фигуре старшей ведьмы.
   - Твой ночной кошмар, исчадие ада, - ухмыльнулась Риита, сложив руки на груди и нависнув над инквизитором.
   - Ты можешь помочь ему? - спросила Бэйр, с мольбой и надеждой посмотрев на ведьму.
   - Ему уже не помочь, - хмыкнула Риита, вперив в Арланда взгляд своих черных и обволакивающих, как бездонная пропасть, глаз. - Подохнет через несколько минут.
   - Нет... Он же очнулся! Значит, яд еще не подействовал, еще можно все исправить!... - залепетала Бэйр, всматриваясь в Арланда сквозь слезы, выступившие на глазах.
   - О, нет, еще как подействовал, потому это демонье и очухалось, - покачала головой ведьма.
   - Я умираю?... - на лице Арланда проступила странная улыбка.
   - Смотрю, ты не шибко расстроен, - фыркнула ведьма.
   - Это самое прекрасное чувство... - он глубоко вздохнул, окончательно приходя в себя. Его мутный взгляд прояснился, но тут же стал невнимательным и отчужденным, как у какого-нибудь блаженного. - Боль уходит... ее совсем нет... я уже забыл, каково это...
   - Не вздумай!... - вскрикнула Бэйр, сжимая руки Арланда. - Я сейчас что-нибудь придумаю!...
   - Нет, не надо, - попросил ее инквизитор. - Я все равно не смогу теперь нормально жить... теперь, когда почувствовал, каково это, никогда не смогу... - он говорил, запинаясь и подолгу пытаясь собраться с силами. Наконец, ему удалось остановить взгляд на Бэйр. - Кажется, я вернусь домой раньше, чем ты.
   Арланда хватило еще на одну улыбку, затем мышцы на его лице дрогнули и замерли, как будто он хотел сказать еще что-то, но не смог.
   Бэйр порывисто наклонилась к нему, боясь пропустить момент, когда судорога пройдет, и он сможет говорить, но он так и не заговорил.
   Я стоял, не в силах пошевелиться, и смотрел, как быстро стекленеют черные глаза брата, как ослабевают руки, сжимающие пальцы Бэйр.
   - Давненько мне не приходилось прятать трупы, воняющие демоньем, - хмыкнула Риита, стоящая на прежнем месте. - Серый, иди-ка, найди в лесу местечко поглуше.
   Я не сразу понял, что обращаются ко мне, и простоял до тех пор, пока ведьма не ткнула меня в бок.
   - С тобой разговариваю!
   - Что?... - я обернулся к ней, с трудом отрывая взгляд от мертвеца, который еще час назад был охвачен необъяснимым приступом паранойи и над которым можно было посмеяться... а теперь уже нельзя. Никогда.
   - Утащи его подальше в лес. Я не хочу спать в обнимку с мертвым демоном: они и живые-то так себе любовники, - повторила ведьма, а потом обратилась к Бэйр. - А ты ступай на кухню. Заодно расскажешь, как постранствовала. Судя по всему, так себе.
   Бэйр никак не отреагировала на слова ведьмы, казалось, она вообще ничего не слышала. Ее взгляд был прикован к замершему лицу Арланда. Она еще не поняла, что он умер.
   - Встань и отойди от него, - велела Риита грозным голосом. Бэйр не шевелилась, тогда ведьма схватила ее за руку и попыталась поднять с кровати. - Встань тебе сказано!
   Бэйр кинула злобный взгляд в сторону ведьмы, и ее рука, за которую держалась Риита, вспыхнула бирюзовым туманом. Ведьма тут же выпустила руку и с нечеловеческим воем отпрянула.
   - Не трогай меня! - прорычала Бэйр, с ненавистью глядя на Рииту.
   - На мать кидаешься, дрянь!? - сверкнула глазами ведьма, прижимая к груди руку, которая выглядела вполне здоровой.
   Я ушам своим не поверил! В недоумении переводя взгляд с одной ведьмы на другую, я стал ждать объяснений. Но их не последовало.
   Бэйр вздрогнула и черты ее лица разгладились, выражение звериной ненависти сменилось детским горем. Ничего не сказав, она отвернулась от Рииты и наткнулась взглядом на мертвое тело Арланда, чье лицо все еще было перекошено.
   Секунду ведьма смотрела на него, а потом ее глаза наполнились слезами. Она в надежде схватила остывающую руку инквизитора, и только когда не почувствовала биения жилки на запястье, поняла, что произошло.
   - Нет... - выдохнула она, в ужасе рассматривая мертвое лицо.
   Она коснулась пальцами щеки инквизитора, дотронулась до открытых век, прижалась губами к его носу, надеясь уловить дыхание, погладила светлые волосы... и беззвучно заплакала, склонив голову. Вскоре ее спину сотрясла сильная дрожь, я видел, как пальцы сжались на голых плечах Арланда, и как они ослабли, как Бэйр сама в бессилии сползла с кровати на пол и зарыдала, уткнувшись лицом в одеяло.
   От этого зрелища меня словно ударила в затылок молния.
   - Бэйр!... - воскликнул я и подошел было к ней, но ведьма, стоявшая неподалеку, одернула меня.
   - Иди вырой ему могилу, дурень, - прошипела она и толкнула меня в сторону двери. - Тут ты уже достаточно постарался.
   Я бессознательно выскочил на улицу, и только когда свежий воздух ударил в ноздри, и в голове немного прояснилось, я осознал весь ужас слов ведьмы. Внутри меня все занемело, замерло от страха, воздух выпорхнул из сдавленной груди, я судорожно схватился за стену, чтобы не осесть на землю.
   Из открытой двери до меня донеслись рыдания Бэйр, и я почувствовал, как у меня у самого задрожала все тело, а из глаз потекли обжигающие кожу слезы.
   Это я был во всем виноват.
   Домик в лесу
   Остаток дня был похож на ночной кошмар... хотя я бы все отдал, чтобы так оно и было. Я даже в тайне щипал себя за самые чувствительные места, чтобы проснуться и не видеть всего этого. Не видеть, как Бэйр, моя дорогая Бэйр сходит с ума от горя и от кувырков памяти одновременно, не видеть влажные комья лесной почвы, вырывающиеся у меня из-под лап, не видеть тела брата, белого и твердого, как воск.
   Когда я закончил рыть могилу, Риита велела мне кинуть туда Арланда и закопать. Когда об этом услышала Бэйр, с ней случился настоящий припадок сумасшествия: она цеплялась за труп, обнимала его и никого к нему не подпускала, даже чуть не ранила меня заклинанием. В итоге Риита пошла на хитрость, и, когда Бэйр немного успокоилась, она позвала ее к себе на кухню и стала с ней говорить очень ласковым голосом. Тогда Бэйр совсем переменилась, кажется, она начала вспоминать свою мать. Она опять заплакала, на этот раз не от горя, а от отчаяния: наверное, ее память совершенно смешалась, и она перестала что-либо понимать. Когда Риита обняла ее и прижала к груди, как дочку, Бэйр обняла ее в ответ и с тех пор уже никогда не называла ее "ты" или "Риита", а только мама.
   Пока они отвлеклись, я вернулся в комнату, осторожно взял тело Арланда и унес его в лес, к могиле.
   Сложно описать, что я чувствовал, когда забрасывал комьями земли труп брата.
   Даже не сказать уже этого глупого "извини, мне жаль, что я так ненавидел тебя и что мы так и не поладили, что ты никогда не был мне старшим братом, хотя я мечтал о тебе, когда таскался за тобой по подземельям и библиотекам"... Да, когда я бегал за странным мальчиком, который пытался исследовать подземелья, я никогда не думал, что в свое время буквально вырою ему могилу.
   Как легко я бросался своими "убить" еще несколько часов назад... мог ли я его убить? Теперь я понимал, что все это стало непоправимой ошибкой.
   Нельзя сказать, что после смерти Арланда я полюбил его больше или вдруг возникла какая-то симпатия. Скорее я просто понял, что ненавижу его не до такой степени, что хочу видеть мертвым... покусанным, с синяком под глазом и запуганным до смерти, возможно, но точно не мертвым.
   Если бы труп, чье лицо я забрасывал землей в последнюю очередь, вдруг мигнул бы мне, а потом обозвал бы слепым идиотом, который не смог отличить живого от мертвого, я бы с радостью выкопал его обратно, обнял, расцеловал бы и попытался бы все исправить... в надежде на это я даже специально всматривался в мертвое лицо. Но так ничего и не заметил.
   Когда могила была полностью закопана, я отправился глубже в лес, надеясь найти немного цветов. Так ничего и не обнаружив, я вернулся обратно и только тогда, когда взглянул на полосу взрытой земли длинной в человеческий рост, окончательно понял, что случилось и почему.
   Не то что бы я раньше этого не понимал, скорее просто не чувствовал, смотрел на это так, как будто все было не со мной и я сам был не я. Теперь же шок прошел, и мне стало невыносимо горько, до боли в груди. Оттуда что-то оторвали, стало пусто. И этой пустоты было не заполнить, ушедшего было не вернуть, даже если поймать вора.
   Я плакал, сидя возле могилы, пока душа и тела не обессилили, а потом вернулся в домик ведьмы, где мне подали ужин. Хотя я и набегался за день, еда в меня не лезла.
   Бэйр тоже ничего не ела. Она заметила, что тело Арланда исчезло, и впала в какую-то апатию: она ни с кем не разговаривала и ни на кого не смотрела, вскоре молча ушла в другую комнату, где мы потом обнаружили ее спящей с заплаканным лицом и в обнимку с изодранной, испачканной в некоторых местах кровью рясой.
   Риита велела мне перенести Бэйр с кровати на широкую лавку возле печи на кухне, а самому лечь рядом. Сама же ведьма ночью куда-то ушла, запретив занимать свою кровать.
   Перенеся Бэйр на лавку, я улегся рядом, обняв подругу и почти полностью закрыв ее собой. В эту жуткую ночь мне не хотелось оставаться одному и ее оставлять в одиночестве тоже не хотелось.
   Наутро Риита уже вернулась и приготовила нам завтрак. Бэйр немного поела, но по-прежнему не разговаривала и выглядела нездоровой. После завтрака она велела мне заняться лошадьми, сделать для них навес и ограду, раз уж мы тут задержимся.
   Строить я умел, но в поместье Сеймуров были отличные заточенные инструменты, а здесь... хоть в бобра превращайся, чтобы палки грызть.
   Такая работа не была утомительна, но она занимала голову и мышцы. Когда надо было навесу удерживать тяжеленные бревна и как-то закреплять из друг на друге без гвоздей, мне было не до того, чтобы думать о чем-то, вслушиваться в свои чувства и разбираться в горе.
   Как я понял, когда вернулся с работ, Бэйр тоже не сидела без дела. Она вместе с матерью сначала собирала какие-то травы и подготавливала их к сушке, потом заготавливала на зиму коренья и кое-какие ягоды, убирала дом, готовила еду, еще Риита не давала ей опомниться тем, что уматывала какими-то важными ведьмовскими разговорами.
   За ужином Бэйр ни разу на меня не посмотрела, если она и говорила, то только с матерью, и то немного. Она держалась, но, когда легла спать, снова расплакалась. Я ушел от нее спать зверем на улицу: я знал, что скорее сам разревусь, чем смогу успокоить ее.
   На второй день я продолжил строить загон, в обед прогулялся и нашел кобылу Арланда, перепуганную, голодную и немного покусанную, но зато живую. Если Черт и Гриша могли сообразить, что от дома в лесу лучше не отходить, то Донна совершенно ничего не соображала и ей загон как-раз был очень кстати.
   Когда я закончил со стройкой, Риита нашла мне другую тяжелую работу по дому. Поначалу я возмущался, но спорить с ведьмой было бесполезно, ее "За что я тебя кормлю!?" стало железным аргументом в этом, а потом и в других поручениях, по которым она гоняла меня с утра до ночи все время, что мы провели втроем.
   Когда припасы подошли к концу, она послала меня в ближайшую деревню - в семи часах полета, и велела основательно закупиться продуктами. Деньги мне были выданы из кошеля Арланда, а вместе с ними небольшая сумка, которая, как оказалось, бела бездонной, то есть сколько ни клади, в весе и размере она не прибавит. Став орлом, я без особого труда смог унести все немногочисленные покупки для нас и для лошадей.
   Полет в деревню и обратно занял весь день, вернулся я поздней ночью, когда Бэйр уже спала. Риита, ждавшая меня, быстро разобрала сумку в своем погребе, а потом с неожиданной заботой усадила меня за стол, подала ужин, стала поить травяным отваром и задавать вопросы, хотя раньше даже не пыталась быть со мной дружелюбной.
   Она расспрашивала меня о моей судьбе, жизни, умениях... со мной еще никто так не разговаривал, как она. Казалось, ей была интересна каждая мелочь, ко всем моим словам и переживаниям Риита относилась очень серьезно, и я рассказал ей все, что она хотела знать. Она рассказала и о себе.
   Ее неторопливая речь была наполнена насмешками над всем вокруг, она часто прерывалась искренним, но тихим смехом - Риита боялась разбудить спящую дочь. Я получил возможность гораздо лучше узнать ведьму и, как это ни странно, за какие-то часы проникся к ней большой симпатией. Ее рассказы о приключениях, которые она пережила за огромную жизнь, заворожили меня так же, как дневники известных путешественников, копии которых хранились в библиотеке Сеймуров. Так же я узнал от Рииты многое о детстве Бэйр, о ее отце и взрослении... я узнал много странного о подруге.
   Оказывается, Бэйр терпеть не могла штанов, даже зимой носила только юбки с шерстяными чулками. Ее волосы всегда были уложены в самые разные прически из кос, они никогда не лохматились. В детстве Бэйр обожала теплое козье молоко с медовыми пряниками, она не любила читать и вообще ей претило все научное, и еще она лазала по деревьям, как белка. Она всегда была очень молчалива, за день едва ли произносила с десяток слов, но зато она постоянно что-то пела... то, что Бэйр пела, и то, что на самом деле у нее красивый голос, как говорила Риита, стало для меня большим открытием. За все время нашего знакомства Бэйр ни разу не пела, даже мелодии никакие не напевала, казалось, она от музыки дальше, чем я от фехтования, а тут выяснилось, что она просто жила своим голосом!
   Слушая рассказы Рииты, я иначе стал смотреть на спящую у печки ведьму. Я понимал, что сейчас в этом небольшом теплом теле уже не та душа, но все же почему-то мне казалось, что это не так важно, что сердце у нее то же, и оно все так же тяготеет к прежним радостям.
   Когда я спросил Рииту, почему она решила мне все это рассказать, она пожала плечами и ответила, что любой матери приятно поговорить о своем ребенке с кем-то, кто сможет этого ребенка оценить по достоинствам. Я на это ответил, что и без того ценю Бэйр выше собственной жизни... жизни, которой без нее у меня бы не было. На это ведьма только хмыкнула и рассказала мне о том, что Бэйр сказала бы о моих словах три года назад и что она вообще думала о мужчинах. Я на это искренне удивился и стал перечислять Риите, сколько мужчин было у Бэйр... с каждым новым лесная ведьма все больше округляла глаза, а когда я стал рассказывать о Кудеяре, Рэмоле и Истэке, она и вовсе поперхнулась отваром.
   Разговор наш кончился тем, что Риита ласково потрепала меня по плечу и отправила спать на печку.
   На следующий день Бэйр проснулась раньше всех, в копне ее черных волос мелькали косички. Она по-прежнему не говорила, но выглядела уже не такой убитой. Накрыв на стол завтрак, она уселась возле единственного окна и стала листать свою любимую потрепанную тетрадку. Так она просидела, наверное, несколько часов.
   Риита долго не вставала, и когда мы пошли ее проведать, оказалось, что она не может подняться с кровати.
   Что стало с Бэйр! Ее опять затрясло, на глазах выступили слезы, она бросилась к постели матери, обняв больную, прижалась головой к ее груди и неразборчиво что-то забормотала. Ведьма на это только ласково, но криво улыбнулась, погладила дочь по голове и сказала, что ничего страшного не происходит, что все нормально.
   На закате дня Риита умерла.
   Я вырыл ей могилу в месте, которое она сама указала. На этот раз я был спокоен, происходящее не казалось мне чем-то неестественным, как будто так оно все и должно было быть... надеюсь, копать могилы близким людям не войдет у меня в привычку.
   Бэйр восприняла внезапную смерть матери так же тяжело, как и смерть Арланда. Она долго плакала, не принимала никаких утешений, а когда через несколько дней успокоилась, стала только еще более замкнутой.
   После смерти Рииты мы жили в доме так, как будто она все еще была с нами: бегали по не отданным поручениям, готовились к весне. Мы работали сообща, но при этом за день иной раз и пятью фразами не обменивались. Иногда даже складывалось такое впечатление, что Бэйр стало все равно на меня, все равно, что я делаю, здоров ли, есть я или меня и вовсе нет. Когда я пытался с ней заговорить, она поначалу отвечала односложными предложениями, но потом переставала слушать, что я говорю, и как нарочно начинала заниматься чем-то своим.
   Неизменный затягивающий быт разбавлялся прогулками до могил. Бэйр и я ходили туда каждый, ведьма укладывала новые цветы, которые по долгу искала в этом сухом лесу.
   Проводя время за этими беспрестанно сменяющими друг друга ритуалами, Бэйр совершенно перестала напоминать себя. Она скрылась за старой памятью, как за скорлупой, иногда я даже сомневался в том, помнит ли она меня и то, как мы познакомились, помнит ли, что происходило до того, как мы попали в эту избушку посреди леса. Когда я пытался заговорить с ней про Дейка или Кудеяра, она уходила от разговора: уходила на улицу, в лес, где я не решался преследовать ее.
   Из всего, что нас с ней соединяло, ведьма интересовалась только своим домом и зельями, развлекалась, мастеря талисманы-обереги из перьев и костей животных, иногда пряла, иногда выходила в лес, чтобы подкормить зверей.
   Раньше я не замечал за Бэйр особой любви к животным, но теперь мне стало даже обидно: она постоянно возилась с какими-нибудь воронами или одноглазым котом. Особенно обидно было то, что она стала подкармливать сов, а одной сипухе даже сделала у нас на чердаке удобный насест! Совы неприятные, вонючие, скучные, равнодушные, охотились на меня, когда я был крысой... а их она все равно любила больше.
   Конечно, Бэйр не пренебрегала мной, кормила, стирала мою одежду, иногда помогала мне расчесываться, но все равно не было прежнего участия, хотя я старался во всем ей угодить, обрадовать, обратить на себя внимание. Я пытался поднять ей настроение, напек как-то медовых пряников и притащил из деревни кувшин козьего молока, даже сшил ей новую рубашку: слетал в город, купил ткани и ниток, вышил на вещице красивые узоры и оберегающие знаки, которые нашел в одной из ее тетрадей... Бэйр порадовалась, обняла меня, но больше ничего. Носила эту рубашку так же, как и остальные, даже полы в ней мыла. Пряники мне пришлось есть самому, иначе они бы засохли или бы ведьма скормила их оленям, которые повадились заглядывать к нам по утрам.
   Сложно было не обижаться на такое безразличие, но я держался. Кроме меня у Бэйр больше никого не было и, хотела она того или нет, я, несмотря ни на что, должен был остаться и заботиться о ней. Что я и делал по мере возможностей.
   Так прошла весна. За это время сильно потеплело, поднимаясь птицей высоко в небо, я чувствовал, как солнце опаляет крылья.
   Подолгу оставаться на улице стало тяжело, я больше времени начал проводить в тенистом доме. Хотя я прочел все свои книги, а купить новых не было возможности, мне было, чем заняться. Я играл на флейте, развлекая себя и ведьму, иногда готовил что-нибудь очень вкусное, пользуясь немногими доступными мне ингредиентами. Иногда мы с Бэйр вместе играли в карты или в другие игры, которые она придумала (память к ней вернулась не до конца, потому она нашла новое применение гадальным камням своей матери).
   Дни потекли беззаботнее, тише, я постепенно начал привыкать к поведению ведьмы и к новому дому. Я надеялся, что все успокоилось, и до лета мы проживем относительно беззаботно, но за несколько дней до его начала ведьма стала странно вести себя. Она не выходила на улицу, ничего не делала, только сидела на лавке и, не отрываясь, плела какие-то талисманы. Кажется, если бы не было меня, она даже не ела бы!
   На мои вопросы она отвечала туманно, ничего толком не говоря. Я понял только то, что она начала чувствовать на улице что-то страшное. Ее так пугали эти ощущения, что она даже не пошла к могилам в наш обычный день. Испугавшись за нее, я тоже решил не идти в этот раз и остался с ней.
   Я измерил Бэйр температуру: выяснилось, что она была выше обычного. Против ее воли я перетащил ведьму от сквозящего окна, у которого она сидела последние дни, на кровать, там укутал в плед и пошел делать укрепляющий отвар. Чтобы она не капризничала и не вылезала из пледа, я дал ей ее недоплетенные талисманы.
   Вечером, когда стемнело, на улице разыгралась страшная гроза с оглушающим громом, ливнем и молниями.
   Когда над поместьем Сеймуров бушевали грозы такой силы, Сарабанда говорила "никак мертвые боги снова воюют". Эта гроза была как раз такая.
   Бэйр, оставив талисманы, ушла с кровати и легла на печку вместе с пледом, пытаясь уснуть. Я же устроился у окна, мне хотелось понаблюдать за буйством стихии. Тяжелые черные тучи почти полностью закрывали небо, но на время, всего на несколько минут, одно рваное облако обнажило неописуемый красоты идеально ровный диск луны.
   - Ты еще долго будешь там сидеть? - проворчала Бэйр примерно в третьем часу ночи.
   - А что такое? Я мешаю тебе спать? - обеспокоенно спросил я, повернувшись к ней.
   - Нет. Но эта гроза в полнолуние не простое буйство природы. Отошел бы ты от окна.
   - А что же это такое, если не гроза? - с любопытством спросил я.
   - Малиновый торт, конечно, - буркнула ведьма и устало отвернулась от меня. У нее была ужасная слабость.
   - Ты опять шутишь, - довольно отметил я, отходя от окна и вставая на лавку, чтобы видеть место, где спала Бэйр.
   - А что мне остается, если ты все равно ничего не поймешь? - проворчала она снова. Ведьма легла на спину и уставилась в потолок блестящими глазами с отсутствующим взглядом. Она совсем разболелась.
   - Чего же я не пойму? - спрашиваю, поправляя плед на ней. - Хочешь еще отвара?
   - Мне не поможет отвар, - ответила Бэйр сухим и тихим безразличным голосом. - Мне просто нужно подождать, пока это кончится...
   - Что кончится?
   - Эта жуткая ночь, - она скользнула по мне изможденным невидящим взглядом. - Полнолуние, гроза... я слышу, как снаружи воют мертвые. Знаешь, Арланд... он... он был очень сильным... Он жил с этими голосами... И сейчас... сейчас я их тоже слышу... и его самого слышу... - она судорожно вздохнула и зажмурила глаза. Я увидел, как из-под сжатых век просочилась блестящая слеза. - Он так мучается...
   - Бэйр...
   Не зная, что сказать, я забрался на печку и обнял подругу, прижал ее к своей груди и погладил по голове.
   - Прислушайся, может, и ты их услышишь... Может, сегодня их все слышат?...
   Я внимательно прислушался к звукам, доносящимся с улицы.
   Ливень, сбивающий сухие листья с деревьев и плотными струями размывающий почву, ветер, воющий где-то в нашей трубе... вот, раздался треск молнии, а за ним почти сразу буйные раскаты грома.
   Я изо всех сил напрягал слух, даже закрыл глаза, чтобы полностью отдаться звукам вокруг. Когда начался гром, я старался не пропустить ни одной его ноты... и тогда я в самом деле услышал! Жуткий многоголосный вой, звенящий металлом.
   В страхе распахнув глаза, я первым делом уставился в окно, в котором заметил размытые черты перекошенного белого лица с ужасными горящими глазами...
   Я заверещал, как кошка, которой хвост придавили, и ринулся под одеяло к Бэйр.
   - Ты чего!? - удивленно спросила она, приподняв одеяло.
   - Там!... В окне!... - тихо завыл я, указывая на окно дрожащим пальцем. - Там мертвые!
   - Они не могут там быть, они на изнанке, глупый. Я их слышала только потому, что была в полутрансе, - объяснила она, почему-то сразу успокоившись. - Давай, выметайся из моей постели...
   - Нет уж, теперь я отсюда не уйду, пока не станет светло! - помотал головой я. В ушах все еще стояли адские хоровые пения, от которого кровь стыла.
   - Лео, не дури...
   Тут снаружи вновь раздался неистовый вой и в дверь как будто заколотили огромным железным молотом.
   На этот раз Бэйр подскочила и вскрикнула вместе со мной.
   - Вот, что я и говорил! - воскликнул я, вцепляясь в плечи подруги. - Они пришли за нами!
   - Что за чертовщина!?... - пробормотала ведьма, не понимающе покосившись в сторону коридора.
   Вновь раздался вой, вновь застучали в нашу дверь.
   - Мы ведь не пойдем открывать?... - уточнил я, чувствуя непреодолимое желание превратиться в мышь и спрятаться где-нибудь за печкой. Останавливало меня только то, что я не мог бросить Бэйр, которая в мышей превращаться не умеет. Ну и вредный одноглазый кот, который меня тут же сожрет.
   - Нет... - помотала головой ведьма, с которой мигом слетела вся таинственность. Сейчас она была напугана не меньше меня. - Не пойдем!...
   Мы укрылись одним одеялом и сидели так, вздрагивая после каждого завывания. Мы с ужасом переживали это нашествие мертвецов, которые, к счастью, не могли пробраться внутрь, но зато беспрестанно стучали в окна и стены, пока гроза не закончилась под утро. Только тогда мы с Бэйр с облегчением опустились на лавку и, измотанные страхом, уснули.
   Но мы ошиблись, когда подумали, что все кошмары полнолуния кончились с рассветом. Проснулся я от дикого визга, в котором сразу же узнал голос Бэйр. Не успев продрать глаза толком, я бросился в сени, откуда доносился крик, но остановился, не добежав до входной двери.
   В проеме лежало грязное исцарапанное тело.
   - Он лежал тут, когда я открыла!... - истерично воскликнула Бэйр, отпрыгивая от мертвеца ко мне. - Я не понимаю... Мать не говорила мне, что в такие ночи мертвые не только зовут к себе, но и сами в гости приходят!
   - А ты уверена, что это мертвец? - спросил я, разглядывая грязную спину пришельца, лежащего лицом в размокшей от дождя земле. - Может, это просто заблудившийся путник?
   - Не знаю... но, по-моему, заблудившиеся путники не должны быть голыми, да? - Бэйр неуверенно посмотрела на меня.
   Видимо, потрясения этой ночи здорово ее расшевелили: она смотрелась совсем прежней! Даже выражение лица перестало быть апатичным, глаза широко раскрылись и загорелись живым огоньком от избытка чувств.
   - Давай потыкаем в него палкой? Если задергается, значит живой, если нет, то мы его сожжем, - предложил я.
   - Я принесу кочергу!
   - Может веник? Он длиннее! - удивился я.
   - В случае чего, дадим ему ей по голове! - крикнула Бэйр уже из кухни.
   Вскоре она вернулась и, стоя в метре от тела, опасливо потянулась к нему кочергой... но в последний момент передумала и дала кочергу мне.
   Я подошел поближе к пришельцу и осторожно покарябал железкой вдоль его позвоночника.
   - Аууу... - тихо позвал я. - Ты живой?...
   На мои движения тело никак не отреагировало, тогда я тихонько постучал кочергой по ребрам... вот тогда существо взвыло жутким голосом и подскочило, но тут же опять упало в грязь со стоном боли!
   Мы с Бэйр тоже заорали и отпрыгнули в глубь дома, чтобы быть подальше от странного типа.
   Тело повалилось на бок и застонало, скручиваясь в клубок.
   - Ему больно... - тихо сказа Бэйр. По ее взгляду я понял, что раз кому-то больно, то пусть он хоть трижды оживший труп, ведьма его без помощи не оставит.
   Собравшись с духом, она медленно подошла к телу и наклонилась над ним, дотронулась рукой до грязного плеча.
   - Пссс... ты кто такой? Что с тобой случилось? - ласково спросила она.
   Но существо только простонало что-то и перевернулось на спину... чувство, которое я испытал, увидев это лицо, я не забуду до самой смерти!
   - Арланд!.... - взвыла Бэйр, кидаясь к непонятно откуда взявшемуся ожившему мертвецу. - Лео, быстро помоги мне втащить его в дом! Он весь ледяной, как... труп!...
   - Может, он и есть труп?... - спросил я, ужаснувшись своим словам. - То есть... не подействовала ли на него эта ночка?...
   - У него сердце бьется! - радостно воскликнула Бэйр, прижимаясь ухом к груди Арланда, который от этого только тихо завыл.
   Без лишних слов я втащил братца в дом и отнес на кровать. К нему тут же подбежала Бэйр и стала укутывать в одеяло, ее лицо сияло решительностью и радостью.
   - Это чудо, - шептала она. - Как это возможно?... Хотя какая разница?... Лео, немедленно приготовь ему ванну, притащи воды и полотенец!
   Я побежал исполнять поручение. Притащил в комнату кадку, где можно было мыться, если сидеть, согнув колени, и следующие полчаса беспрестанно бегал с ведрами от нее к колодцу, пока воды не набралось достаточно. Тогда Бэйр нагрела ее до густого пара, и мы вместе окунули туда почти бесчувственное тело. Она сама принялась мыть пришельца, разговаривая с ним. Я только успевал вычерпывать грязную и приносить чистую воду.
   Постепенно Арланд стал приходить в себя. Бессмысленные мычания сменились слабыми стонами, а потом он и вовсе замолчал, видимо, начал себя контролировать. Просто сидел с закрытыми глазами и очень напряженным лицом, позволяя нам делать, все что нужно.
   Пока я носил воду, в моей голове вертелись самые разные мысли. Со смертью брата я уже почти смерился, хотя и думал о нем все это время, каждый день думал, что было бы, если бы он вошел в дом живой и здоровый, как будто ничего не произошло... Но сейчас, когда он не просто вошел, а приполз обратно, да еще и в таком виде, я испытал больше тревогу, чем радость.
   Как может труп, почти три месяца назад оказавшийся в сырой земле без спасительного гроба, приползти назад с бьющимся сердцем? Допустим, вопрос о воскрешении отпадает, объяснений может быть множество, но как он нашел дорогу к дому!? Он же не мог видеть, куда я нес его хоронить, он уже был мертв! Да и тот ли это вообще Арланд? Что-то в нем такое есть... от чего его и не узнаешь. И причина не только в исчезновении татуировок: его кожа была грязной от земли, но без единой черной полосы. Было что-то еще.
   Вымыв пришельца, Бэйр одела его в одну из старых ночных рубашек своей матери и повела на кухню, где стала готовить сытный завтрак. Я же принялся вычерпывать бадью, заглядывая между заходами на кухню.
   Закончив выливать воду, я вернулся в дом, где застал до жути странную картину: Бэйр едва успевала носиться от погреба к печке, а потом к Арланду, который с видом оголодавшего упыря пожирал все, что попадалось ему на глаза.
   - Да эта саранча сожрет все наши припасы! - возмутился я, глядя на существо, поедающее маринованные помидоры с таким остервенением, как будто это были куски зажаренного в приправах мяса.
   - Пусть ест, ему полезно, - не терпящим возражений тоном ответила ведьма. - Я приготовила тебе яичницу со вчерашним заячьим мясом и укропом, как ты любишь. Садись, сейчас дам.
   Усевшись напротив Арланда, я стал пристально за ним наблюдать. Он заметил мой настороженный взгляд, но не обратил никакого внимания. Казалось, его занимала только еда.
   - И с чего ты взяла, что ему полезно столько есть? Он же был мертвый, у него пищеварительная система наверняка расстроена... я ему потом клизму делать не стану!
   - Дурак, - недовольно бросила мне Бэйр.
   - Я... не был... мертв... - прогудел с набитым ртом Арланд.
   Мы с ведьмой замерли и уставились на него.
   - Оно разговаривает! - поражаюсь.
   - Что ты сказал? - Бэйр тут же подлетела к нему, толкнув мне тарелку с яичницей.
   - Я не был мертв, - ответил Арланд, скользнув по ней хмурым взглядом.
   - То есть... мы похоронили тебя заживо!?
   - Не знаю. Выходит, так, - пожал он дрожащими плечами. Постепенно он начинал говорить все лучше. - Я почти ничего не помню... но это было ужасно. Демонтин не зря советовал мне не засыпать под водой... под землей то же самое.
   Он закрыл глаза и склонил голову, переводя дух. Но речь, видимо, возвращала в нем человеческое, и он заставил себя говорить.
   - Сначала ты задыхаешься за несколько минут, теряешь сознание, демонические силы через некоторое время восстанавливают легкие и делают их сильнее, после чего тело нуждается в меньшем количестве воздуха... Ты просыпаешься вновь и задыхаешься уже за полчаса, потом, когда опять все восстановилось, задыхаешься дольше и снова теряешь сознание... и так до бесконечности, при этом ты мучаешься зверским голодом и постоянно чувствуешь, как давят на тело пласты земли... возможно, у меня сломано несколько ребер и вывихнута левая нога: сейчас не скажу, боли не чувствую... когда я засыпал, на меня наползали черви и прочие, кое где они прогрызли кожу... Если бы дождь не размыл землю, я бы ни за что не смог выбраться из этого ада.
   - Боги... какой кошмар! - Бэйр закрыла глаза от ужаса. - Но ты ведь был мертв! - воскликнул она. - Тело даже начало остывать!... Мы и подумать не могли!...
   - И не подумали, закопали меня заживо, как подохшую собаку! Я даже не буду спрашивать, кто из вас двоих так спешил, что и трех положенных дней не подождал! - нахмурился Арланд и вперил в меня злобный взгляд своих черных глаз.
   - У этого дома была хозяйка, лесная ведьма, мать Бэйр. Ты умер на ее кровати, и она не пожелала, чтобы ты и дальше там оставался. Она настояла на том, чтобы я тебя побыстрее закопал, - затараторил я, всматриваясь в него. Черные глаза впали, их окружали почти черные веки, острые скули натягивали бледную в рябых ранках кожу, белые волосы потускнели и заметно поредели.
   Нет, невозможно было узнать в этом существе прежнего Арланда.
   - Ты меня в землю зарыл заживо, а говоришь о какой-то кровати! - зарычал он, сжимая истерзанными о землю пальцами столешницу. Я попытался дотронуться до его плеча, сам не зная, зачем, но он, заметив этот жест, лишь ощерился.
   - Арланд! То, что произошло, это чудовищно, но виноватых тут нет! - воскликнула Бэйр, силой поворачивая его лицо к себе. Он осатанел за доли секунды и готов был броситься на меня, но ее голос остановил его. - Никто, даже ты, не знал, что демоны во времена этих "перестроек" внутри впадают в клиническую смерть!... Ты даже представить себе не можешь, как мы переживали... я чуть с ума не сошла, когда ты... умер у меня на руках!...
   - А мне каково было!?... - ответил Арланд, пытаясь оттолкнуть от себя Бэйр костлявой рукой с изуродованными пальцами. Но как только он коснулся ее, ушла прежняя резкость движений. Как будто сдавшись, он закрыл глаза и, схватив ведьму, прижал ее к себе, зарывшись лицом в ее волосы, сжав ее худое тело руками. То, что сейчас удерживало его тело живым, голодно потянулось к ее теплу.
   - Тебе надо в кровать, - сказала Бэйр, отстраняясь от Арланда, который вцепился в нее, как клещ. - Сон пойдет тебе только на пользу.
   - Конечно, - кивнул тот и нехотя поднялся.
   Бэйр отвела его в спальню и пробыла с ним какое-то время. Я не слышал их голосов и так и не понял, что там происходило.
   Пока они были там, я закончил завтрак и стал убираться.
   - Все, он уснул, - сказала ведьма, вернувшись ко мне и усевшись за стол, напротив своей тарелки. - Он так слаб... не понимаю, как он держится... это же не тело, это настоящий скелет, обтянутый кожей! А сколько нарывов, сколько гноящихся ранок? Что у него с пальцами!? Пока он пытался вырваться, он выдрал себе почти все ногти!... - она перечисляла это, чуть не плача. - Что с ним стало, боги... это мы во всем виноваты! Как мы могли?... Надо было подумать, надо было понять, догадаться... На какие жуткие муки мы его обрекли своей глупостью!
   - Ты думаешь, это правда, что он сказал? - с сомнением спросил я, продолжая отмывать тарелки.
   - От него несет демоном в разы сильнее, чем раньше, - ответила Бэйр с дрожью в голосе. - Но это он, он жив, он должен поправиться...
   - А если не он? Если это воскресшая нечисть? Что тогда?
   - Что ты хочешь сказать!? - воскликнула ведьма, возмущенно посмотрев на меня.
   - Я не знаю, что с ним и почему он вылез, и ты не знаешь, - уверенно ответил я, избегая ее взгляда. Конечно, ей хочется верить, что все обошлось, а мне когда-то хотелось, чтобы Арланда с нами не было, и от того этот разговор был каким-то неправильным. Но я чувствовал, что должен поделиться своими опасениями. - Меня пугает это возвращение, но еще больше меня пугает то, что ты его не боишься... Ты действительно думаешь, что он безобиден?
   - Я не знаю, что думать, Лео, - призналась ведьма, садясь на лавку у печки и обнимая колени. Она уткнулась лицо в подол и сдавленно, едва слышно произнесла: - Но если мы снова его потеряем... если он снова погибнет... я этого не допущу!
   - Бэйр, одумайся, что ты говоришь! - воскликнул я, отставляя посуду. - Это может быть демон, который вытянул мертвое тело из могилы неизвестно ради каких целей!
   - Мне все равно, - ответила она, покачав головой
   - Я буду счастлив, если это в самом деле окажется мой брат, но, если он причинит тебе вред или хотя бы попытается это сделать, я отправлю его обратно в землю и на этот раз так, чтобы при всем желании он не смог вылезти обратно!
   Ведьма ничего мне не ответила, даже не посмотрела в мою сторону. Она сидела на лавке, обняв колени, и пристально смотрела куда-то вперед, нахмурив черные брови.
   После этого она совсем перестала со мной разговаривать. Жизнь потекла, переливаясь изо дня в день, как вода из кувшина в кувшин: не меняясь толком.
   Если в первый день своего неожиданного возвращения Арланд мог самостоятельно ходить и даже говорить, то заснув, он стал напоминать растение. Он только изредка просыпался, и понять это можно было лишь по учащающемуся дыханию: глаз он не открывал и не говорил. В такие пробуждения, происходящие три-четыре раза в день, тогда мы кормили его бульонами или поили молоком, за которым мне приходилось летать в ближайшую деревню. Никаких признаков одержимости это растение не подавало, даже не двигалось.
   Ведьма первые дни не отходила от кровати, все следила, чтобы Арланд не перестал дышать. Но он не переставал, что немного успокоило Бэйр. Когда спустя две недели непрерывного сна Арланд впервые очнулся, ведьма окончательно поверила в то, что он здоров и будет жить. Тогда она почему-то перестала за ним ухаживать и вообще обращать на него внимание.
   После первого пробуждения Арланд еще долго не говорил и с трудом мог даже руку поднять, не то что сесть на кровати и самостоятельно есть. Кормить его и ухаживать за ним дальше мне пришлось самому, так как Бэйр это делать почем-то отказывалась, как и объяснять мне свое поведение - она по-прежнему не говорила со мной.
   Конечно, я любил Бэйр, но и моему терпению был предел! Зла не хватало на эту упертую ведьму, которая в последнее время как головой ударилась, потому я тоже перестал с ней говорить. Дом разделился на две половины, в одной жили мы с Арландом, в другой Бэйр, и пересекались мы только когда я готовил еду себе и брату, пользуясь печкой - именно печкой, живым огнем, без единой капли магии!
   Арланд, когда очнулся, по-прежнему вонял демоньем, но не делал ничего такого, чего обычно ждешь от нечисти. Даже наоборот, очухавшись, братец стал вести себя куда более нормально, чем вел до того, как в него всадили стрелу. Он перестал напоминать больного маньяка, стал чаще улыбаться и смеяться, ко мне он стал относиться гораздо лучше... У нас все же состоялось объяснение, после которого я окончательно убедился в том, что проведение действительно вернуло мне брата. Сцена была не из простых. Я признался во всем и опять расплакался, полез обниматься с братцем, и он, хотя и еле-еле шевелился, тоже обнял меня. Арланд сказал, что я идиот, и он не прогонял меня, а просил уйти подальше от реки, обратно к костру.
   Коротая время, мы с ним играли в карты или пытались что-то друг другу рассказывать. Когда я уходил рубить дрова, делать что-то по хозяйству или охотиться, он спал.
   Как-то раз я вернулся с охоты рысью и принес нескольких белок. Я еще не успел обернуться в себя, как услышал в доме голос Арланд, шедший из кухни. Он говорил с Бэйр, и разговор, как мне показалось, был из тех, которые лучше подслушать, чем прервать.
   Обернувшись котом, я притаился у входа.
   Одетый в свои вещи, которые мы с Бэйр так и не решились выкинуть, Арланд стоял посреди комнаты совсем прежний, только очень худой. Он пытался заговорить с ведьмой, но она не обращала на него никакого внимания, сидела у окна и читала свою старую тетрадку.
   Арланд злился, он почти срывался на крик, но чем громче был его голос, тем глубже она уходила в свое молчание. Не выдержав, братец подошел к ней и вырвал из ее рук тетрадь, швырнул на пол, а саму ведьму поднял за плечи и затряс, что было сил. Придя в себя от такого, ведьма залепила ему с размаху пощечину, молча высвободилась из его рук, взяла тетрадь с пола и вернулась к окну.
   Арланд стоял посреди комнаты как громом пораженный, на его бледной щеке проявился розовый след от ладони Бэйр. Он стоял так долго, наверное, несколько минут.
   Тут я обернулся собой и кинулся к брату, чтобы он не посмел навредить Бэйр со злости, но он уже отошел сам и поспешил убраться в нашу с ним комнату.
   Я хотел было подойти к Бэйр, успокоить ее, но, когда посмотрел в ее сторону, наткнулся на такой ненавидящий взгляд, что мгновенно исчезло всякое желание приближаться к этой ведьме. Тогда я ушел в комнату к Арланду, оставив ее одну со своей злостью.
   Брат сидел на кровати и угрюмо пялился в пол.
   - Нам нужно уезжать отсюда, Лео, - сказал он мне, когда я подошел. - Я должен нанести татуировки и попытаться вернуть белое пламя: я знаю, оно еще есть внутри меня, хоть и немного. Я поеду в Агирад, куда меня направили в Ордене, а ты отправишься со мной.
   - А Бэйр?... - удивленно спросил я, опешив от таких слов.
   - Здесь у нее есть все, что ей нужно, - ответил он безликим голосом. - Мы ей больше без надобности.
   - Еще как с надобностью!...
   - Когда она говорила с тобой в последний раз? - спросил Арланд, посмотрев на меня. - Она едва ли помнит нас с тобой, неужели ты до сих пор этого не понял? Мы должны оставить ее.
   - Как же она может не помнить, ты что такое говоришь!? - меня так напугали его слова, что я закричал. - Она просто... просто!...
   - Я напишу тебе список всего, что мне нужно для восстановления. Ты полетишь в город и купишь все необходимое... если на что-то денег не хватит, украдешь, - перебил меня Арланд.
   - Зачем что-то покупать? У Бэйр полно всяких трав и ингредиентов, она может сделать тебе что угодно...
   - Такого у нее нет. Тебе придется постараться, чтобы найти все, что нужно.
   На следующий день полетел в город, взяв с собой бездонный мешок и деньги, которые мне дал Арланд. Почти все я истратил на половину указанных ингредиентов, остальное, как и велел брат, украл. Для того, чтобы добыть некоторые, мне пришлось дождаться ночи и пробираться в запертые лавки, но в конце концов список был закончен.
   Когда я вернулся рано утром спустя три дня, с удивлением отметил, что в доме кое-что поменялось.
   Печь никто не топил за время моего отсутствия, но обе комнаты были прогреты магией. Посуду никто не мыл, никто ничего не готовил - питались они тем, что мы с ведьмой заготовили впрок. Бэйр с чего-то вдруг спала на нашей кровати, на столе валялись игральные карты. Вот лентяи, все это время бездельничали!
   Решив не будить ведьму, я тихо принялся готовить что-нибудь съедобное для этих двух растяп.
   К полудню Бэйр так и не проснулась, но зато пожаловал братец, который на мои расспросы о том, как он уговорил госпожу молчунью на карты, не отвечал, только взял мешок с ингредиентами и заперся в нашей комнате, выгнав оттуда ведьму.
   Бэйр казалась растерянной. Испуганно хлопая глазами, она села у окна на кухне, закуталась в серую шаль своей матери и сидела так, думая о чем-то, пока из комнаты, где заперся Арланд, не донеслись первые стоны. Тогда она вскочила, метнулась к закрытой двери, но так и не смогла ее отворить: видимо, братец подпер ее изнутри.
   Стоны постепенно перешли в тихий многоголосный вой со звенящими металлическими нотками. Когда ведьма услышала это, она совсем переменилась, вся побледнела, стала метаться по кухне, заламывая руки, и все смотря на запертую дверь. Я увел ее в лес и не пускал домой до самой ночи.
   Так продолжалось много дней, Арланд повторял все то, что делал с собой в Ордене. Обрезал свое кружево и наращивал вокруг него белое пламя, ритуал за ритуалом. А в конце нанес татуировки с серебром. Я приносил ему еду и носил новую воду для того, чтобы он мог смыть с себя краску и кровь. При этом он строго-настрого запретил мне пускать в комнату ведьму, хотя она рвалась проведать его.
   Когда однажды утром Арланд вышел к нам, он был одет в свою прежнюю рясу, а на лице появилось старое отстраненное выражение. Он снова заперся под семью печатями, и только в редком блеске глаз я мог узнать своего брата.
   Ведьма, увидев инквизитора, долго и пристально смотрела на него, но так ничего и не сказала, но вечером того же дня, когда она по своему обычаю сидела у окна и читала тетрадку, Арланд сам подошел к ней и заговорил.
   - Ты поедешь со мной? - спросил он, не спуская с нее спокойного, но твердого взгляда.
   - Я не могу оставить дом, - неожиданно ответила она.
   Я как раз сидел за столом и пил отвар из сушеных еловых иголок, когда впервые за все время услышал голос ведьмы. Я чуть не подавился!
   - Ты уверена? - спросил у нее инквизитор. - Уверена, что хочешь остаться одна?
   - Я не могу оставить этот дом гнить посреди леса, - повторила она, подняв на него грустный взгляд. - Это мой единственный дом.
   - Мы с Леопольдом уедем завтра утром, - сказал Арланд и отошел от нее к столу, сел и, как ни в чем небывало, налил себе отвара.
   Бэйр еще долго смотрела на него глазами, полными грусти, но ничего не говорила. Потом отвернулась и уперла взгляд в свою тетрадку. Она сидела неподвижно, все смотря в нее, и вскоре на ее щеках заблестели дорожки слез.
   Вдруг в дверь с улицы громко постучали.
   От неожиданности мы трое как один подскочили на месте и уставились на проход к коридору.
   - Лео, ты ведь не привел хвоста? - спросил Арланд, едва унимая дрожь в голосе.
   - По воздуху-то? - переспросил я.
   - Арланд, лезь на чердак! - велела Бэйр, встав с подоконника. Она быстро подала ему спрятанную за печкой лестницу и помогла забраться на низкий чердак дома, где хранился всякий хлам. - Леопольд, обернись крысой и спрячься, - сказала она мне, когда крышка за Арландом закрылась.
   Когда я стал крысой и прыгнул ведьме на плечо, она, растрепав себе волосы и небрежно кинув на плечи шаль, пошла открывать незваным гостям. Я чувствовал, как с каждым шагом к двери ее худые плечи все сильнее дрожали.
   - Кто здесь? - спросила она страшно грубым, почти мужским голосом. Таким говорила ее мать.
   - Джарем, - прогудел голос.
   - Чем обязана? - спросила, не спеша открывать.
   - Я здешний лесник, помнишь меня? Открой дверь.
   Его голос не был похож на голос монаха из аббатства, которого так боится Арланд. Точнее, я никогда не слышал голоса тех монахов, но вряд ли они настолько хриплые и прокуренные.
   Помедлив еще секунду, Бэйр открыла, пряча за шалью свою бирюзовую руку.
   На пороге стоял невысокий грузный мужчина с внушительной длины черной бородой в косичках и широкими нахмуренными бровями, из-под которых в нас целился страшный взгляд двух матово-черных глаз. Почти коричневое от загара лицо прорезали крупные резкие черты, особенно выделялся широкий кривой нос и большие губы, едва выглядывающие из-под косичек-усов. Одет пришелец был во все кожаное, на голове носил очень странную высокую шапку из чьей-то шкуры, за спиной он нес лук и небольшую суму. Весь его пояс был увешан ножами и маленькими мешочками.
   С минуту мужчина смотрел на нас, а мы смотрели на него, не произнося ни единого слова. Потом он остановил взгляд на Бэйр и брови его резко поднялись вверх.
   - Риита?... - спросил он, вглядываясь в лицо ведьмы.
   - Она умерла почти четыре месяца назад, - помотала она головой. - Я ее дочь. Меня зовут Бэйр. Чем могу помочь?
   - Дочь?... - переспросил мужчина и его брови поднялись еще выше. - Но у нее не было мужа...
   - Разве для этого нужен муж? - Бэйр криво улыбнулась. - Так вы ее знали?
   - Я... ее старый друг, - сказал мужчина, почесав бороду. - Я войду?
   - Да... - ведьма отступила, пропуская его внутрь. - Ужин почти готов.
   - Я ничего не ел со вчерашнего дня, - прогудел гость.
   Мужчина кинул в сенях свою верхнюю одежду и сумки, прошел на кухню, где Бэйр быстро подала ему еду.
   Незнакомец внимательно осмотрел поданный ему ужин, потыкал куски беличьего мяса старой кривой вилкой и, неопределенно хмыкнув, принялся есть.
   Пока он ел, я забрался на чердак и сказал Арланду, что все в порядке и он может спускаться.
   Гостя не слишком удивил парень в монашеской рясе, спускающийся с чердака ведьмовского дома. Джарем вообще почти не смотрел на него, только на меня пару раз удивленно взглянул.
   Мы с Арландом сели на свои прежние места, положили себе в миски еды и стали украдкой рассматривать незнакомца.
   Джарем, заметив наш общий интерес к его фигуре, недовольно нахмурился.
   - Что это за чучело? - прогудел он, ткнув в мою сторону пальцем.
   - Оборотень, его зовут Леопольд, - ответила Бэйр.
   - И что здесь делает этот оборотень? - продолжил Джарем таким тоном, как будто он здесь был хозяин, а мы гости, и он допрашивал нас, прежде чем решить, оставить ли нас на ночь или прогнать.
   - Он мой друг. Я недавно вернулась сюда после трех лет путешествий, - она перевела взгляд на Арланда. - Второго зовут Арланд.
   - Хм, - мужчина недовольно посмотрел на инквизитора. - Этот тоже чудной.
   - Не такой чудной, как не известный никому из нас человек, ввалившийся в чужой дом в ночь, - заметил я. - Скажите, что вы делали в лесу в такое время?
   - Охотился, - ответил Джарем, ничуть не смутившись. - Я вернулся в эти места недавно, после того, как отработал один долг наемником. Раньше я был знаком с Риитой, решил навестить ее. А она, как оказалось, померла уж...
   - Она не говорила ни о каком Джареме, который может прийти, - сказал я. - Сомневаюсь, что у Рииты было много знакомых, которые хотели бы ее навестить! Наверняка она рассказала бы про вас.
   - Я не был ее другом, но я знал ее, - ответил мужчина. - Ей просто незачем было рассказывать обо мне.
   - А... как давно вы виделись с моей матерью? - вдруг спросила Бэйр, все это время пристально всматривающаяся в лицо мужчины. Несложно было догадаться, что за предположения носились в голове ведьмы. Если бы она родилась другого пола, вполне возможно, что годам к шестидесяти выглядела бы ровно как этот мужик. Они были до страшного похожи, даже сильнее, чем с Риитой.
   - Последний раз мы виделись два года назад. Познакомились... если это можно назвать знакомством, то где-то двадцать лет назад.
   - Мне двадцать, - сказала Бэйр, многозначительно посмотрев на гостя.
   - В начале весны было! - добавил я. - Я узнавал.
   - То есть?... - мужчина настороженно уставился на ведьму.
   - Что у вас с Риитой было двадцать лет назад? - продолжила допрос она, склонив голову к гостю.
   - Быть не может... - он, вздрогнув всем телом, и подался к Бэйр, чтобы поднять ей челку и разглядеть лицо. - Что ты дочь Рииты - нет сомнений, ты совсем как она, если бы...
   - Вы даже не представляете, насколько вовремя пришли, - на худом и бледном лице Арланда расползлась бледная улыбка. - Последите за этим домом?
   Мы пробыли с Джаремом еще несколько дней. Он рассказывал нам о своих путешествиях, пил, ел, охотился и в целом вел себя так, будто это мы здесь гости. То, что у него есть дочь, не особенно его удивило... будто это обычное дело, что в местах, где он бывал когда-то, вдруг находились его дети. Хотя, может, так оно и было?
   Так или иначе, он давно хотел осесть на месте, и дом Рииты был лучшим для этого местом - между Тангеем и его родиной, Великими Равнинами, не так далеко от людей, но и недостаточно близко, чтобы ему мешали.
   Теперь, когда вопрос с домом был решен, Бэйр должна была отправиться с нами, но они с Арландом будто намеренно откладывали день отъезда. То погода им не та, то у кого-то живот скрутило, то луна не в той фазе... Каждый день я просыпался, думая, что вот сегодня мы точно уйдем, мои сумки уже как неделю были собраны, но после завтрака эти двое просто уходили куда-то, а когда возвращались, выбираться в люди было уже поздно.
   Кончилось тем, что Джарем нас попросту выгнал. Всучил сумки, выставил на порог, обнял за плечи дочь и вручил на память один из тех странных амулетов, которыми сам был увешан с ног до головы. Этот был сделан из волчьих костей и зубов, а еще из красного и голубого бисера, который делают жители равнин.
   - Пусть твоя дорога будет долгой, а пути неисповедимы для злых духов, - проговорил он, подталкивая ее на дорогу, где ждали мы с братом и лошадьми.
   Ведьма неуверенно посмотрела на дом и лес, на отца. В последнюю минуту ее одолели сомнения, и она застыла на месте, но тогда Арланд подошел к ней, взял за руку и, сплетя пальцы, повел прочь от места, которое ее словно околдовало.
   Чем дальше мы уходили, тем быстрее она шла, а когда мы вышли на дорогу, первой вскочила на Черта и, сжав его бока пятками, пустила галопом, прочь из родного леса, словно боялась, что, если остановится, сомнения станут сильнее ее и она уже никогда отсюда не уедет.
   "Глубинный демон"
   В море
   *Бэйр*
   - И кто пойдет разговаривать с матросами? - спросил Леопольд, нервно вздрагивая при виде обезьяноподобных обитателей судна "Глубинный Демон". - Уж точно не я!
   - Я поговорю с капитаном насчет перевозки, - сказал Арланд, поправляя жесткий воротник своей новой мантии. - Ждите меня здесь.
   С этими словами он направился прямо к судну, настолько жуткому на вид, что все прочие соискатели даже не думали подниматься на борт.
   Мы торчали в городе уже почти три дня, пытаясь отыскать кого-то, кто сможет отвезти нас в Агирад. На пристанях этого порта можно было найти с десяток самых разных кораблей, но все они оказались заняты для скромной компании из инквизитора, ведьмы и оборотня. "Глубинный Демон" был последним, куда мы не просились и куда нас могли бы взять просто потому, что вся команда и капитан в том числе были намного страшнее каких-то бродячих инквизиторов, Бэйр с Равнин и непонятного происхождения юношей с по-звериному цепким взглядом вечно бегающих глаз.
   - Хах, может, они найдут общий язык! - усмехнулся Леопольд, намекая на название корабля и скрытую сущность Арланда.
   - Его погонят прочь раскаленной кочергой, как только увидят.
   В душе я даже надеялась на это: тогда нам не придется плыть.
   - Что ты имеешь ввиду? - заметил Леопольд, вперив в меня обеспокоенный взгляд.
   - От этой гнилой доски несет демоньем так, что даже запах тухлой рыбы перебивает, - передергиваю плечами, осматривая судно. - Им на борту только инквизитора не хватает.
   - Раз не хватает, значит, они точно нас возьмут, - решил Леопольд.
   Я оперлась на свой посох и прислонилась к нему лбом, отстраняясь от происходящего. При одной мысли о том, что мы окажемся на воде, вдали от суши, и все, что будет отделять нас от голодной бездны, это хлипкая посудина, становилось дурно.
   - Эй, ты же раньше не боялась плавать, наоборот, все говорила, что у нас будет круиз и все дела! - возмутился Леопольд. - Ты долго еще будешь ведьмой Бэйр? Я уже соскучился по Бэйр-путешественнице!
   - Вряд ли моя память соизволит вернуть мне прежний характер: раньше она никогда ничего не возвращала, - вздохнула я, заставляя себя посмотреть на паруса. Они же выглядят надежными, да?...
   - Тогда попробуй хотя бы изредка улыбаться. От тебя уже люди в стороны шарахаются!
   - И пусть шарахаются, нечего ко мне лезть со всякими крадеными платками и плесневыми пирогами из дохлой рыбы за полмедяка.
   - Ты просто сама жизнерадостность сегодня, - вздохнул Лео и, наконец, отстал. - Долго Арланд там еще будет возиться!? Слетаю, проведаю его.
   В один миг с места, где только что стоял Лео, сорвалась серая чайка и уверенно полетела к кораблю.
   Черт, стоящий позади меня, нервно заржал и переступил с копыта на копыто.
   - Чего тебе от меня надо? - поворачиваюсь к коню. - У лошадей нет морской болезни, а ты сейчас лошадь, так что не ной! И без тебя тошно.
   Черт замотал головой и нарочно больно ударил меня по плечу мордой, за что получил посохом по макушке.
   - Подерись мне еще, сейчас в жабу превращу, и посмотрим, как тебе это понравится!...
   Резкая вспышка гнева мгновенно затмила рассудок и я, возможно, в самом деле превратила бы надоедливое копытное в тихое земноводное, если бы какой-то недотепа не наступил мне на подол юбки сзади, и я бы не оступилась, упав на склизкую от морского ветра мостовую.
   - Да черти ж тебя раздери, безглазая корова!... - зарычала я, садясь на земле.
   Но поднявшись, я увидела, что неуклюжей коровой оказался не какой-нибудь простолюдин, на которого без зазрения совести можно было бы навести облысение, а почтенный сгорбленный старичок с причесанными белыми от старости волосами и испуганными голубыми глазами. Изящный модный темный костюм, большой красный шарф, позерская походная сумка за спиной и какие-то свитки в руках говорили о том, что передо мной нечто из семейства сдуревших от скуки дворян, подавшихся в ученые.
   - Ох, простите, ради всех мертвых богов! - воскликнул старик, подавая мне свою дрожащую белую руку в перстнях, чтобы помочь подняться. - Не сердитесь, я так засмотрелся на корабль, что совсем забыл о дороге!... Вы только посмотрите, какой у него корпус и мачты... что это за материал знаете? Знаете, откуда этот корабль и кто его сделал? Готов отдать все свое состояние, этому судно более семидесяти лет и сделано оно в Финье, в период, когда финийцы еще господствовали на море Нинаке и властвовали над всеми восточными лесами континента: светлые леннайи поставляли им особую древесину, которая была крепкой, как металл, и плавучей, как масло! Сейчас секрет изготовления такой древесины утерян, леннайи не собираются открывать его людям... возможно потому, что сами его забыли! Эти черные доски и кожаные паруса хранят великие тайны!
   Старик говорил с воодушевлением, голубые глаза горели от восторга, как у юноши-студента. Под конец речи он, казалось, был готов взлететь на палубу на одной тяге вдохновения.
   - Идите своей дорогой, - тихо сказала я, отворачиваясь от ученого и возвращаясь к Черту.
   В душе при виде обиженного взгляда коня зашевелилась совесть. Поняв, что зря сорвалась на несчастном чародее, я подошла к нему и обняла за шею, уткнувшись лицом в густую рыжую гриву.
   На несколько секунд весь этот жуткий город перестал существовать, мир сузился до конского запаха и звука лошадиного дыхания.
   - Эммм.... - сзади меня послышалось неуверенное мычание. Обернувшись, я увидела все того же старика.
   - Чего? - недовольно спрашиваю. - Зельями сейчас не торгую, а вот порчи навожу бесплатно, но только на особо настырных людишек...
   - Нет, я не по этому поводу, - смущенно ответил старик. - Скажите, госпожа ведьма, вы собираетесь садиться на этот корабль?
   - Пока не знаю. А что?
   - Мне бы охранника... вы, случайно, не наемница? Я слышал, что сейчас вошло в моду нанимать боевых магов в телохранители, и потому многие из вашего...гхм... круга стали заниматься подобным ремеслом.
   - Зачем вам телохранитель?
   - Понимаете ли, я имею огромную страсть к изучению кораблей, хе-хе! - поведал мне старик с мягкой заговорщической усмешкой. - Этот корабль - настоящая жемчужина! Я буду самым счастливым человеком на свете, если смогу переплыть на нем море и за это время хорошенько изучить его изнутри. Можете не верить, госпожа ведьма, но перед вами последний известный экземпляр подобного рода! Я просто не могу упустить такую блестящую возможность и не побывать на нем! Одна лишь проблема: о команде этого судна ходят самые мерзкие слухи. Мне, с моими деньгами и здоровьем уже давно немолодого человека, просто опасно соваться туда в одиночку. А вы... внушаете мне доверие.
   - Я внушаю доверие? - выгибаю бровь. Черт издал звук, похожий на хмыканье.
   - Ну... если быть откровенным, то вы девушка достаточно сильная и... внушительная. На вас не решатся напасть... сразу, по крайней мере, - неуверенно промямлил старик, не зная, как мне сказать о том, что еще не видел таких страшных женщин.
   - Хм. А какая оплата?
   - К сожалению, денег у меня с собой нет, но я готов предложить вам нечто уникальное, - он сунул руку в подкладку своего сюртука и, покопавшись в карманах, вытащил небольшой сверток, раскрыл его и протянул мне.
   На льняной тряпочке лежали бирюзовые семена с белыми спиральными узорами. Раньше я никогда их не видела, но память тут же подсказала мне, что это бесценные орехи с легендарного Мертвого дерева, которые даже украсть не у кого, потому что никто толком не знает, где такие собрать! Кажется, они растут только в Поднебесье на единственном зеленом острове.
   Я впилась взглядом в бирюзовые орешки размером с обычный фундук. Если такие попадут ко мне, я смогу создать нечто настолько могущественное, что сам Демонтин слюну пустит!...
   - Так вы согласны? - старичок дал мне еще немного полюбоваться на семена, а потом убрал их обратно.
   - Я путешествую с двумя мужчинами, сейчас они договариваются насчет мест на корабле, вернуться и тогда я смогу дать точный ответ.
   - В чем дело? - Арланд подкрался незаметно и встал за моей спиной, сложив руки на груди.
   - Инквизитор?... - старик недоуменно посмотрел сначала на него, потом на меня.
   - Я - ее опекун, - сказал он ученому, и я недовольно покосилась на "опекуна".
   - А это еще кто? - из-за спины Арланда возник Леопольд и с любопытством уставился на старика. - Ваш костюм... он потрясающий! Разрешите осмотреть?...
   Не дожидаясь ответа, он принялся вертеться вокруг ученого, изучая крой.
   - Ах... это все старческое! - ученый хлопнул себя ладонью по лбу. - Я совсем забыл представиться! Мое имя Агрибальд Насвин.
   - Арланд Сеймур, - кивнул Арланд.
   - Леопольд... Сеймур... Лекои Опоаль Л`Диэн Сеймур, - сбивчиво пробормотал оборотень, на пару секунд отвлекшись от изучения одежды Агрибальда.
   - Бэйр, ведьма с Великих Равнин, - я тоже решила представиться.
   Как ни странно, наша чудная компания не отпугнула старичка, а ровно наоборот: он пришел в настоящий восторг.
   - Это замечательно, что вы путешествуете втроем, в такой компании во время плавания мне точно нечего бояться! - объявил он.
   Обычно те, кто ищут помощи ведьмы, меньше всего хотят, чтобы в их дела совался инквизитор. А этот еще и радуется, что обложится со всех сторон. Во что он, черт возьми, нас впутывает?... Знакомое чувство тревоги принялось скрестись, как напуганное животное в деревянном ящике, но мне ничего не стоило угомонить его, достаточно было вспомнить про чудесные плоды. Они должны быть моими!
   Я покосилась на Арланда.
   - Места наши, я договорился с капитаном, - сказал он, посмотрев на меня, а потом вернулся к старику. - Я не работаю по найму, но если договоритесь с Бэйр и Леопольдом, то я не против.
   - Предлагаю обсудить детали на палубе, у нас не так много времени до отплытия! - предложил Агрибальд, берясь за лямку своей небольшой сумки. Все его вещи наемники уже наверняка отнести в каюту класса люкс.
   Посадка заняла не так много времени, как я ожидала. К счастью, судно было приспособлено для перевозки лошадей, все необходимое уже было закуплено, нам осталось только завести скотинку на ярус и передать специально обученному человеку. За нас Арланд уже заплатил, так что на этом дела были закончены.
   После того, как лошади были устроены, мы трое расположились в отведенной нам просторной каюте. Все это время я представляла, что просто нахожусь в большом многоэтажном здании, и страх удавалось хоть немного подавить. Впрочем, живот все равно крутило с нервов.
   - Скажи, как тебе удалось выбить места? - спросила я у Арланда, отпивая пару-тройку глотков из его волшебной фляги. Корабль уже тронулся, я чувствовала, как нас качает на волнах, и старалась не думать о том, что плыву на верную смерть.
   - Никаких проблем не возникло, капитан сказал, что присутствие инквизитора поможет сохранить порядок на палубе до конца плавания, - он пожал пернатыми плечами. - Нам даже скидку сделали.
   - А сам ты что думаешь? - я осмотрела темные доски вокруг нас. Еще один глоток, и качка почти начала казаться убаюкивающей.
   - Бэйр говорит, от корабля несет нечистью, - сказал Леопольд, свесившись со своей верхней полки наполовину. Он любил так делать.
   - Возможно, дело тут вовсе не в корабле, - усмехнулся инквизитор, бросив на меня насмешливый взгляд.
   Ни я, ни Арланд в последнее время хорошим поведением не отличались, и любому, кому хватит любопытства проверить, сразу обнаружит следы нашего преступления против чистоты этого мира. Мне так вообще ближайшие пару месяцев противопоказано приближаться к ордену Белых Сов, иначе загремлю за то самое, над чем так потешался Дейкстр.
   В домике в лесу присвоить себе лишнюю часть демонических сил показалось отличной идеей, тем более это был единственный известный нам способ ослабить Арланда достаточно для того, чтобы новое белое пламя не сцепилось с его нутром. Вполне может быть, что пока обретенное могущество во мне "не переварится", я постоянно буду чувствовать этот странный душок повсюду.
   - Иди ты, - проворчала я и вновь приложилась к фляге. Надеюсь, Арланд сделал хорошие запасы этой штуки, мне она ох как пригодится...
   Оставив обоих спутников бездельничать, я отправилась в лучшую по меркам этой старинной развалины комнату своего нанимателя, чтобы обсудить условия найма.
   Когда я вошла, ученый с умным видом простукивал стены своей каюты.
   - Гхм, - обращаю на себя внимание вежливым кашлем. - Итак?
   - Оу, так скоро!... - он заметил меня и поспешно принял вид уважаемого дворянина, а не сбрендившего мечтателя. - Вы, дорогая Бэйр, просто разрушаете миф о неторопливости и несобранности женщин! Я еще сам вещи не разобрал, а вы уже готовы!
   - Я слушаю, - говорю, пропуская его болтовню мимо ушей.
   - Ну да! - он поправил сюртук, как бы придавая себе этим жестом деловое настроение. - Награда вас ждет немалая, не думайте, что я не знаю цену этим семенам. Потому и требования будут не из простых. Вы должны будете не отходить от меня ни на шаг, помогать в исследованиях и прикрывать их от ненужных глаз. Вам не нужно ночевать со мной, но на ночь вы должны будете накладывать на мою каюту самую сильную защиту, которую знаете: у меня есть один талисман, так что плохую работу я определю. И не пытайтесь меня обманывать, а не то наживете себе неприятностей... И будьте готовы выполнить самые невероятные и опасные просьбы.
   - Я выполню все, что не будет угрожать жизни моих спутников.
   - Хм... Хорошо, а кто-нибудь из них умеет управлять шлюпкой?
   - Оба.
   - Тогда в крайнем случае проблем не возникнет, - кивнул старик, и это были те самые слова, после которых мне стоило бы отказаться. Я прочувствовала, как внутренний голос прошептал свое твердое "нет", но... мне нужны были эти семена. И к тому же корабль уже отплыл, так что оставлять этого чудака наедине с его планами, в которые в крайнем случае входит спешное отплытие на шлюпке, небезопасно. Поэтому я промолчала, а он продолжил. - А сейчас я хочу, чтобы ты наложила невидимость на кое-какие вещи.
   Вещи, которые нужно было сделать невидимыми, были самые разные: от каких-то кувшинчиков и скляночек до черепков животных и магических камней. При взгляде на поклажу ученого создавалось ощущение, что старик попал на распродажу к очень убедительному темному магу и скупил половину его лавки, наверняка по очень "выгодной" цене.
   На все мои удивленные взгляды Агрибальд отмалчивался.
   После этой несложной работенки, которая представляла из себя скорее проверку, чем реальное задание, мы отправились на палубу. Там я получила второе задание: надо было найти магов среди команды и других пассажиров. Таковых не оказалось. Впрочем, одна странность все же присутствовала: изучая команду, я обнаружила, что каждый из моряков был с каким-нибудь увечьем. То пальца нет, то глаза, то уха, у одного даже вместо носа стоял чудной украшенный драгоценными камнями имплант.
   После мы отправились обратно в каюту моего ученого, где провели часа четыре за подготовкой некоторых особо мудреных талисманов и магических приспособлений к работе. Воздух под конец нашей работы почти полностью состоял из тошнотворного запаха паленого рыбьего цвета, который сгорел при зарядке одного из амулетов, потому, выбравшись оттуда, я тут же отправилась наверх, чтобы морской ветер прочистил легкие.
   Уже наступила ночь, пассажиры разбежались по каютам. На палубе царили тишина и спокойствие, если не считать двух дежурных, прохаживающихся вдоль корабля.
   Я стояла у борта и пыталась любоваться однообразными морскими просторами, когда сзади послышался приближающийся тихий скрип новых сапог... и шорох тяжелых перьев.
   Арланд облокотился на борт возле меня и, прижавшись ко мне плечом, уставился вдаль.
   - Видела Леопольда? - спросил он, помолчав немного.
   - Нет, а что с ним? - устало спросила я.
   - Он в восторге от морских животных, - рассказал инквизитор, улыбнувшись. - Сегодня увидел дельфинов и поплыл вместе с ними за кораблем. Я следил за ним, пока не надоело, а потом просто потерял из виду. Уже часа три его не видел.
   - Стоит начать беспокоиться, если к утру не объявится.
   - Как твоя работа с нанимателем?
   - Как? - фыркаю. - Безумный старикашка скупил себе прорву дорогих амулетов, а сам даже не знает, для чего они нужны. Пришлось разбираться.
   - Рад, что у тебя полно новых игрушек, - Арланд произнес это с беззлобной усмешкой.
   - Да уж... - я уставилась в море. Уже почти не страшно.
   Мы постояли еще немного.
   - Табак ты не покупала, случайно? - спросил он вдруг. - Мой... промок.
   - Возьми в сумке с вышивкой из лиловых ниток. Плотный красный мешочек.
   Кивнув, Арланд молча развернулся и пошел к лестнице, ведущей вниз, к каютам. Постояв у борта еще минуты три, я отправилась за ним.
   Когда я пришла, инквизитор уже разделся до нижнего защитного костюма и сидел на стуле лицом к иллюминатору, зажав в зубах дымящую трубку. Теперь он выкуривал их по две или три перед сном, добавляя в табак особых трав: иначе просто не мог спать. Засыпая, всегда боялся проснуться под землей.
   Когда я уже спала, дверь в каюту скрипнула, и внутрь тихонько вошел промокший Леопольд. Едва скинув с себя мокрую одежду, он забрался на свою верхнюю койку и тут же сонно засопел. Я улыбнулась.
   Посреди ночи меня разбило странное чувство, будто кто-то в нашей комнате тихо разговаривает.
   - Утра не дождаться!?... - проворчала я, переворачиваясь и закрывая голову подушкой.
   После этого голос утих, и я услышала, как отворилась дверь. Приоткрыв глаза, я увидела край одежды Арланда за косяком, и почти сразу же раздался простуженный храп Леопольда. Голова была еще слишком сонная, чтобы отметить странность происходящего, и я уснула.
   С утра инквизитор лежал на кровати одетый и, закинув руки за голову, задумчиво изучал потолок. Леопольд сидел за столом и пил разогретый отвар от простуды. Наплавался с дельфинами, значит...
   После завтрака я предоставила братьям развлекать друг друга, а сама отправилась к своему нанимателю, отрабатывать вожделенные волшебные бобы.
   Агрибальд, когда я вошла, с помощью заряженных вчера талисманов изучал пыль, кусочки тканей и щепки с помощью собранных нами вчера конструкций. Он не был магом, но с помощью всех этих штуковин мог видеть кружева, читать память предметов и чувствовать почти все то же самое, на что способен колдун средней руки. Как он объяснил, сейчас он исследовал частицы, собранные с разных уровней корабля.
   Я не удержалась и присоединилась к работе, хотя планировала больше не навязывать свою помощь, пока этот старый сморчок сам не попросит о чем-нибудь: ведь загрузит до конца дня!
   - Поразительно!... Этот корабль еще древнее, чем я думал! Вероятно, он старше моего прадеда! - воскликнул ученый, рассматривая с странный телескоп одну из находок. - Смотри, тут есть частицы зеленоватой пыли - гервиума, - он указал на густой зеленый осадок, видный сквозь увеличительное стекло. - Его добывают в глубоких гротах, скрытых от потоков свежего воздуха, то есть, в которые можно попасть только проплыв по тоннелям под водой... можно предположить, что этот корабль недавно подняли со дна и отреставрировали, а до этого он еще мертвые боги знают сколько лет бороздил эти моря! Что еще?... Вот! Смотри, кусок парусины... точнее, паруса: сделан-то он совсем не из ткани.
   Старик дал мне в руки крошечный, два на два сантиметра кусок темно-коричневой материи, с одной стороны шершавой, с другой гладкой. От этого клочка шел не самый приятный запах, но зато в нем ощущалась мощная пульсация энергии... страшно представить, сколько надо было влить магии в корабль, чтобы от одного маленького клочка паруса шло столько силы!
   - Догадываешься, что это такое?... - спросил ученый, предвкушая мой восторг.
   - Нет, - отвечаю, всмотревшись в материю. - Понятия не имею.
   - Это - шкура старшего дракона! - с победоносным блеском в глазах воскликнул Агрибальд. - Паруса этого невероятного корабля сделаны из кожи драконов! Мы плывем на судне, достойном богов! Мечтала ты о том, чтобы когда-нибудь коснуться такого величия!?
   От изумления я чуть не выронила из рук бесценный кусочек кожи. Невозможно было поверить, что я касаюсь плоти давно умершего дракона, от одной этой мысли у меня по спине пробежали мурашки... Что за могущественное существо создало этот корабль? И как так вышло, что теперь на нем возят лошадей и тщедушных людишек вроде нас?...
   - Но как ты достал все эти части корабля?
   - Мне помог твой многоликий приятель, - сообщил мне старичок, заговорщески улыбаясь. - Я обещал научить его нотной грамоте, если он незаметно будет добывать для меня все необходимое. Кстати, посмотри, что еще он мне принес. А ведь я его даже не просил об этом! Какой смышленый мальчик!
   Агрибальд, украдкой осмотревшись по сторонам, будто в закрытой комнате за нами мог кто-то наблюдать, осторожно вынул из кармана в подкладке сюртука небольшой старинный ключ и показал его мне, почти не разжимая ладоней.
   Насколько я могла разглядеть, ключ был костяной, с очень тонкой шейкой и очень узкой коронкой.
   - И где он это взял? - спросила я. Если вчера мне показалось, что от корабля исходит неуловимый аромат нечисти, то этот замечательный ключик словно попал сюда прямиком с изнанки.
   - Не знаю! - довольно сообщил Агрибальд, пряча свое сокровище поглубже в карман сюртука. - Но мы обязательно найдем, что им можно открыть.
   А я обязательно проведу с Леопольдом один серьезный разговор.
   Полдня мы провозились с магическими механизмами, снимали отпечатки кружев разных предметов, делали записи, а потом наступило время обеда, и я встретилась с братьями в общей столовой.
   - Как себя чувствуешь? - спросила я у шмыгающего носом оборотня.
   - Уже лучше, - вздохнул он. - Но Арланд все равно не разрешает мне летать!
   - И правильно делает! Где ты, паршивец, стащил ключ!? - тихо, но грозно спросила я, сделав суровый взгляд. - Ты что, хочешь, чтобы нас вышвырнули с корабля!? Хочешь неприятностей с командой?
   - Ключ застрял между досками пола на палубе, - обиженно объяснил оборотень. - Я его просто нашел!
   - В чем дело? - вмешался Арланд. Видимо, уловил в нашем разговоре ключевые слова и прислушался.
   Я рассказала ему о неприятной находке, в которую Агрибальд вцепился, словно рыжий леннай в мешочек с золотом. Честно говоря, я ожидала, что инквизитор потребует показать ему ключ или хотя бы погрозит нам пальцем, но он быстро утратил интерес к разговору и занялся обедом.
   - И тебя совсем не волнует, что на корабле может быть что-то опасное? - удивилась я.
   - Мне меньше всего сейчас хочется вставать и что-то делать, тем более наводить суету, - объяснил инквизитор, не дожевав хлеб. - На этой старой посудине полно дряни и капитан мне не нравится, но, что бы тут ни сидело, нас оно не трогает, а я предпочту не трогать его! И тебе советую. Целее доберемся.
   - Но мне нужно помогать этому старикашке, а он просто мечтает всю душу из этого корабля вытряхнуть и измерить, - вздохнула я. - Ты бы видел, что он мне пообещал! Это очень мощная штука.
   - Надеюсь, ничего запрещенного?... Хотя не говори, мне все равно, - ответил Арланд. - Иди и развлекайся, раз тебе так хочется, но не вляпайся в историю. Я хочу отдохнуть перед тем, как поступлю на службу в Агирад.
   Инквизитор бросил на меня внимательный взгляд, но силы и напора, какие были у Дейка, ему явно не хватало. В целом, Арланду было все равно, и от этого я, как ни странно, в полной мере ощутила свою ответственность за все, к чему могут привести наши с Агрибальдом поиски.
   После обеда к инквизитору подошел странный тип в треуголке. До этого я не видела хозяина судна, но с первого взгляда поняла, что это был именно он. Высокий худой мужчина с густыми светлыми волосами, выбивающимися из-под треугольной шляпы, его узкое лицо с приплюснутым носом напоминало голову бабуина, но большие умные глаза, отдающие морской синевой, сводили на нет всякое сходство с животным.
   Он поздоровался с нами, представился. Его звали Саами Грут. А затем увел инквизитора в сторону и о чем-то с ним обеспокоенно говорил, Арланд слушал его довольно равнодушно, даже не пытаясь сделать вид, что его трогает то, что так взволновало капитана. В конце концов инквизитор просто кивнул и вышел из столовой, а Саами Грут еще какое-то время смотрел ему в след, не то возмущенно, не то разочарованно.
   - Что у них там за дела? - я пихнула плечом Леопольда, занятого ковырянием похлебки. - Ты знаешь?
   - Неа, - вздохнул оборотень. - Эта еда просто ужасна! Сколько нам плыть?... я должен попасть на кухню, а не то мы умрем тут с голоду!
   После обеда Агрибальда потянуло на исследования, и он заставил меня бродить с ним по кораблю. Я все никак не могла выкинуть из головы тот ключ и странное поведение Арланда, потому действовала довольно рассеянно и пропускала большую часть болтовни старика мимо ушей, просто ходила за ним и делала, что он просил.
   Мы изучали корабль, отсек за отсеком, ярус за ярусом, заходили в кладовые помещения, записывали показания приборов. В целом ничего подозрительного мы не обнаружили, просто старый корабль из довольно дорогих и редких материалов, повидавший на своем веку столько страшного, что наверняка вслед за нами со старичком бродило не меньше десятка призраков. Может, я даже смогла бы их увидеть, если бы не пойло Арланда, которое я носила на поясе и пила каждый раз, когда мысли о том, что мы на воде, подводили меня к истерике.
   - Вы что здесь забыли? - грубый голос с плохо освещенной стороны коридора заставил нас с Агрибальдом остановиться и хорошенько поразмыслить над ответом.
   Старичок спрятался за мою спину и предоставил мне самой вести диалог.
   - Прост гуляем, - ответила я показавшемся на свет громиле с искусственным глазом. - Какие-то проблемы?
   - Сюда пассажирам нельзя, - прогудел он, вставая перед дверью, которую я как раз пыталась открыть магией, а она, зараза такая, словно в стену вросла.
   - А что там? - спросил Агрибальд, высунувшись из-за моей спины.
   - Комнаты команды корабля, - ответил тот.
   - Бэйр, нам туда нужно! - шепнул мне ученый. - Разберись с этим!
   - Видите ли, мой клиент известная персона в академических кругах, и он пишет книгу о вашем великолепном судне, - заговорила я. - Нам крайне важно осмотреть каждое помещение и проанализировать его параметры, вещи нам без надобности. Можете пустить нас внутрь?
   - Нет.
   - Ну нет так нет, - я улыбнулась и собралась было развернуться и уйти, но наткнулась на возмущенный взгляд Агрибальда. Пришлось поворачиваться обратно. - Возможно, небольшая плата за неудобства поможет нам прийти к соглашению?
   - Нет.
   Покосившись из-за плеча на Агрибальда, я увидела, как мои волшебные бобы растворяются в небытие.
   - Что ж, тогда думаю, что мы должны говорить с тем, кто здесь на самом деле принимает решения.
   - Ты могла просто ударить его каким-нибудь заклинанием, и он бы проспал несколько часов, пока мы все спокойно осмотрели бы! - возмущался старичок, пока мы поднимались на палубу, где сейчас должен был быть Саами Грут. - Я в тебе разочарован, Бэйр! Мне казалось, для тебя это пустяки.
   - Я просто не хочу проблем на этой скорлупке, с которой нам просто некуда деться посреди огромного глубокого моря... - объяснила я, прикладываясь к фляге Арланда. Почти кончилось, надо бы упросить его приготовить еще пару литров. - Сейчас поговорим с капитаном, он вроде бы приятный тип, попробуем получить его разрешение.
   - Да он разрешит идти только туда, где нет ничего интересного! - не унимался Агрибальд. - Это древнейший корабль, хранящий в своих досках множество загадок, и черта с два этот надутый индюк в треуголке позволит нам в них копаться! Ты как вчера родилась, девочка моя!
   Но я была непреклонна. От всей команды и от того одноглазого типа в частности меня в пот бросало, меньше всего хотелось с ними связываться, тем более, что Арланд не горит желанием спалить тут все, что плохо лежит, в своем новеньком пламени. Нужно быть предельно осторожными.
   Агрибальд ворчал всю дорогу, но как только мы нашли капитана, вновь вернулся в свое восторженное настроение школьника, которого пустили в диснейлэнд.
   - Я изучаю древние корабли. Ваш "Глубинный Демон" - поистине жемчужина морей! Я знаю, что он - работа финийских мастеров, которые в свое время сделали более десятка подобных кораблей.
   - Да, вы правы, - кивнул капитан, довольно улыбнувшись. - Раньше их было больше, но до наших дней дотянул только "Демон".
   - Скажите, Саами, а как...
   - Саами Грут, если можно, - вежливо поправил капитан. - Это двойное имя.
   - Ох, простите меня! Скажите, Саами Грут, как вам достался этот корабль? Наверняка по наследству! Денег, чтобы его купить, не достанет даже у самого царя Охмараги!
   - Нет, наследство и покупка тут не при чем, - ответил капитан с довольной улыбкой. - Раньше я был капитаном небольшого торгового судна. Однажды на нас напали пираты, плавающие на "Глубинном Демоне". Так сложились обстоятельства, что в бою мое судно затонуло, но моей команде удалось одержать победу и захватить корабль пиратов. С тех пор я капитан "Глубинного Демона".
   - Ага... А команда так и не поменялась?
   - Нет. Я очень тщательно отбираю людей, у меня много требований, и найти подходящих кандидатов очень сложно. Мне проще увеличить долю одного проверенного человека, чем обучить нового.
   - И сколько лет вы уже плаваете с неизменной командой, если не секрет?
   - Двенадцать лет, - невозмутимо ответил мужчина.
   Агрибальд записал эту цифру в свой блокнот.
   Пока они болтали, я стояла поодаль и изучала капитана. Ничего необычного в нем не было, страшненький, но по сравнению со своими матросами очень даже ничего. Пару раз и он кинул на меня заинтересованный взгляд, но Агрибальд быстро возвращал все внимание Саами Грута к себе.
   Любопытства ради я заглянула в кружево финийца, и увидела перед собой ничем не примечательного мужчину лет сорока восьми, без магических способностей... и без ноги. Была в нем пара подозрительных мест, но это могли быть следы болезни или магических операций, чтобы сказать точнее, нужно было уделить осмотру больше времени, а сделать это незаметно сейчас не представлялось возможным.
   - Понимаете, многие помещения корабля нуждаются в ремонте, - объяснил Саами Грут, когда Агрибальд наконец перешел к делу и попросил разрешение осмотреться. - Старые замки в дверях заедают, доски лопаются под ногами, к тому же только мертвым богам известно, как использовали "Глубинного Демона" прежние хозяева и какие ловушки они могли оставить после себя... Я и мои люди знаем здесь каждую трещинку и легко обходим опасные места, но вы можете подвергнуть себя опасности, если пуститесь в исследования.
   - Но со мной профессиональная ведьма! - заметил Агрибальд, указывая в мою сторону. - Она справится с любой проблемой, так что моя безопасность в надежных руках.
   Саами Грут посмотрел на меня, и, прочитав в моих глазах весь неописуемый восторг по поводу всего этого предприятия, понимающе улыбнулся.
   - Я наверняка знаю, что в некоторых помещениях магия попросту не работает, хотя никто из приглашаемых мною мастеров не взялся сказать, что ей препятствует, - сообщил он Агрибальду.
   - Тогда как же нам быть? - спросил старичок, который просто не мог поверить в то, что его не пустят расковырять на корабле каждый гвоздик.
   Саами Грут задумался. Это было странно, что он не отказывает с ходу... хах, похоже, клиенториентированность для него не просто слово.
   - Ученый и его помощница ведьма, находящаяся под опекой инквизитора... думаю, вам вполне можно доверять. К тому же с моей стороны просто преступление вам препятствовать, мир должен узнать о нашем "Демоне", ведь он действительно чудо, и я буду только рад, если вам удастся найти что-нибудь любопытное, - он подмигнул нам, блистая улыбкой не самых белых, но вполне целых и крепких зубов. - Вот как мы поступим: предоставлю вам чертежи корабля и приставлю к вам ключника, чтобы вы могли осмотреть каждую комнату.
   - То есть у нас будет проводник из команды? - удивился Агрибальд. - Это же замечательно!
   - Я попрошу его, чтобы он открывал перед вами любую дверь, - пообещал капитан.
   Я ушам своим не поверила! Это было как если бы в поместье Сеймуров Хранитель в первый же день вышел ко мне из-за кустиков в саду и любезно предложил провести экскурсию по подвалам!
   Мне еще казалось, что будет какой-то подвох, но Саами Грут действительно предоставил нам старые карты "Глубинного Демона" и выделил ключника, которому велел ни в чем нас не ограничивать. Тот самый одноглазый, который не пустил нас в каюты команды.
   Ключника звали Хук, он был в три раза шире меня и на голову ниже, один его глаз был сделан из стекла и в общем контексте выглядел довольно жутко. Страшный, как помесь носорога и мартышки, Хук обладал сильными непропорционально длинными руками, кривыми мощными ногами и необъятным пузом, под которым с трудом держались синие широкие штаны, стянутые на поясе красным шарфом.
   Этот образец морской фауны был не особенно счастлив по поводу того, что ему придется с нами таскаться, но капитану не возражал.
   От такой щедрости Агрибальд впал в экстаз и, похоже, совсем потерял голову. Я даже сделать ничего не успела, он просто сунул руку в свою сюртук и вытащил оттуда костяной ключ.
   - Другой мой помощник вчера нашел этот старинный ключ, - сообщил он, протягивая находку капитану. - Вы случайно не знаете, от чего он?
   Вместо того, чтобы побледнеть или хотя бы измениться в лице для приличия, Саами Грут только дружески улыбнулся.
   - Как не знать? - спросил он. - Конечно знаю! Это мой ключ.
   Он вдруг уселся на ступени, ведущие к штурвалу, и закатал одну штанину. Мы с Агрибальдом увидели, что в высокий сапог уходит искусно сделанная костяная нога с изящной резьбой. А вот и следы магической операции, которую я разобрала в кружеве.
   - Потрясающая работа, я даже не заметила... вы совсем не хромаете, - произнесла я, разглядывая ногу. - Она магическая? Можно потрогать? - смотрю на капитана.
   - Женщинам она почему-то всегда очень нравится, - Саами Грут ухмыльнулся и распрямил свою ногу. - Потрогай.
   Я села рядом и аккуратно дотронулась до ноги, почувствовала пальцами гладкую отполированную кость. Левая рука молчала, а правой я уловила несильные магические импульсы. Возможно, протез работал на накопителях, потому движения и были так естественны. Похоже, на этом атрибуте все странности капитана заканчиваются.
   - Ключ как раз от ее механизмов, - он закатал штанину выше колена и показал крошечное отверстие в резной детали. - Без него я не смогу заменить накопители, это большая удача, что вы его отыскали. Должно быть, он выпал из кармана, пока я был на палубе.
   Он посмотрел на Агрибальда, но старик как будто не понял, чего от него ждут.
   - Верните ему ключ, - объяснила я, вперив в ученого возмущенный взгляд. Тот, спохватившись, передал свою драгоценную находку хозяину.
   - А кто вам сделал эту ногу? - спросила я, чтобы окончательно развеять свои сомнения.
   - Один колдун, - пожал плечами Саами Грут. - У меня было не так много времени, нужно было скорее отправляться в новое плавание, и я согласился пойти к первому, кто согласился мне помочь, хотя на вид он был, эм... не чист на руку. Скажем так, ваш белоперый друг отнесся бы к этому типы с большим вниманием.
   - Ясно, - я поймала себя на облегченной улыбке.
   Просто творец этой ноги баловался некромантией, вот откуда этот подозрительный душок от ключа! Наверняка из жуткого в этом корабле, как и в его команде, одна лишь внешность, тем более, раз нас так запросто пускают все осмотреть.
   Агрибальд, отошедший с ключником в сторону, как раз закончил пожирать глазами предоставленные ему планы ярусов и уже обсуждал с нашим проводником, куда мы направимся в первую очередь. Я собралась идти к ним, но Саами тронул меня за плечо.
   - Не сочтите за дерзость, но не могли бы сегодня вечером заглянуть ко мне в каюту? - вдруг предложил мне капитан. От такого я опешила и не сразу нашла, что ответить, поэтому он продолжил говорить. - В жизни моряка куда меньше разнообразия, чем может показаться, а мне было бы очень интересно выслушать ваши истории. Не сомневаюсь, что вы много путешествовали и повидали много удивительного!
   - Эм... ну, да, конечно, - проговорила я. В голове завертелись различные мысли о характере этого предложения, но, как ни старалась, я не смогла обнаружить в просьбе Саами Грута ничего такого, из-за чего бы мне следовало отказаться. - Почему бы и нет?
   - Отлично, - улыбнулся он. - Угощу вас вином, какого вы, должно быть, еще не пробовали!
   - Последний раз, когда мне это обещали, я пила Золото Заката с купцом сенари, - усмехнулась я.
   - Что ж, его мне точно не перебить, но я попробую вас не разочаровать, - подмигнул мне капитан.
   Интересно, почему он не нравился Арланду? Вроде ничего так мужик.
   - ...А капитан оказался очень приятной личностью, я даже не ожидал! Мне казалось, что он будет грубым и неотесанным, а на деле оказался такой самородок! - увлеченно делился со мной Агрибальд, пока мы спускались на ярус-кладовку. - Знаешь, мне кажется, что ты ему приглянулась, потому он такой доброжелательный... улыбайся ему почаще!
   - Еще чего, - фыркаю. Хотя его резная нога действительно впечатляет.
   Остаток дня прошел довольно скучно. Я бродила за Агрибальдом по кладовкам и поддерживала в рабочем состоянии все его оборудование, чтобы он мог делать записи. Ничего особенного мы так не обнаружили, спасибо за это мертвым богам.
   Пару раз я виделась с Леопольдом и Арландом, один раз они прогуливались по палубе, второй раз шли куда-то по коридору с подозрительно большим мешком, оба при этом что-то жевали и посмеивались.
   - Чего у вас там? - с усмешкой спросила я, отойдя от Агрибальда по такому поводу.
   - Тсс, не пали контору! - прошипел Леопольд, повторяя мою фразочку и заговорщески прикладывая палец к губам. - Приходи в каюту побыстрее и сама все увидишь!
   - Меня эта седая пиявка не скоро отпустит, - вздохнула я, оборачиваясь на своего нанимателя., который уже многозначительно смотрел на меня и постучал пальцем по вновь заглохшему прибору для определения возраста вещи. - К тому же, Саами Грут позвал меня вечером к себе.
   - Это еще зачем? - насторожился Арланд.
   - Не знаю, хочет поговорить о моих путешествиях, - я пожала плечами. - Вроде ему скучно.
   - Я бы не рассчитывал на то, что это единственная цель приглашения, - заметил инквизитор.
   Я не сдержала улыбки. Ревнует?...
   - Я уже согласилась пойти, вот и узнаю, чего он хочет, - сказала я нарочито равнодушно, любуясь недовольной миной инквизитора.
   - Поосторожнее с ним, - велел Арланд. - Если он попросит тебя о чем-нибудь, дай мне знать.
   - О чем, например? - я с подозрением прищурилась, вспоминая сцену в столовой.
   Тут меня позвал Агрибальд, и Арланд воспользовался этим, чтобы не отвечать. Они с Леопольдом ушли к нам в каюту вместе со своим грузом, от которого шел ненавязчивый запах сырокопченой колбасы. С завистью посмотрев на удаляющихся товарищей, я вздохнула и вернулась к нудной работе.
   О чем молчит Саами Грут
   Что ж, мои труды были вознаграждены: когда я, уставшая, как собака-поводырь, вырвалась из неутомимых лап Насвина и добрела-таки до каюты Саами Грута, меня ждал настоящий пир. По крайней мере, по меркам того, что давали на ужин в общей столовой.
   Жареное мясо в специях, тушеные овощи, виноград, печенье и обещанное вино, может, не самое изысканное, но вкусное и крепкое, быстро расположили меня к беседе, и я охотно вывалила перед беднягой все свое пестрое прошлое, какое только помню. Ну, почти все.
   Не знаю, поверил ли мне Саами Грут, когда я говорила о Кудеяре и серафимах, судить по его вежливому лицу было сложно, но в целом моим рассказом он был доволен. Мне даже померещились мечтательные блики в его умудренных опытом глазах, когда я описывала тангейские каньоны и рашемийские леса.
   - Удивительный мир, - грустно улыбнулся Саами, отпивая из своего кубка. - Я всегда мечтал путешествовать, но судьба привязала меня к Нинаке. Из него нет ни одного выхода в океан, по которому мог бы пройти мой "Глубинный демон", а все местные берега я давно посетил.
   - Ну, когда-нибудь скопишь достаточно и отправишься в путь, - предположила я. - У меня есть друг, рыцарь Ордена. Он вот убивает монстров и копит на титул с замком. У каждого должна быть мечта, это правильно!
   Я подняла свой кубок, чтобы отметить такие удачные слова, Саами поддержал меня, и в комнате раздался приятный уху звон.
   В его каюте находился большой аквариум с рыбами, похожими на уменьшенных до размеров карасей акул. Эти акулы были золотистыми, розовато-перламутровыми и черными и питались они сушеными водорослями, стоявшими в баночках возле аквариумов. Заметив, с какими любопытством я на них поглядываю, Саами, наконец, разрешил мне их покормить.
   - Ну а о чем мечтала ты, пока не оказалась на поводке у инквизиции? - спросил он, наблюдая вместе со мной за тем, как рыбы толкаются, пытаясь слопать черные комочки водорослей.
   - Не оказаться на поводке у инквизиции, - улыбнулась я. Одна жемчужная пихнула черную, от чего та выплюнула ужин, и жемчужная его благополучно съела.
   - Ты не выглядишь ожесточенной пленницей, - заметил он. - Твой опекун дает тебе достаточно свободы?
   - Опекун? - фыркнула я. - Да это еще кто кого опекает! Арланд он... весьма особенный, - хмыкнув, вновь отпиваю из бокала.
   - Я заметил в нем что-то такое, - кивнул капитан, откидываясь на спинку своего кресла. Его взгляд плавал в пространстве, плохо фокусируясь на отдельных деталях. Что и говорить, мы оба уже были хороши. - Такая отрешенность от мира! Сперва принял за профессиональное, но потом понял, что он же наверное только выпустился и еще толком ничего в жизни не видел...
   - Он много плохого пережил, - объяснила я. - Эта проклятая мантия дорого ему обошлась, и теперь у него много вопросов к самому себе.
   Саами Грут внимательно на меня посмотрел. Он уперся локтем о столешницу и положил щеку на подставленный кулак.
   - А ты хорошо его знаешь, да?
   Я кивнула, отпивая из кубка. Еще бы я его хорошо не знала, у самой голова двоиться ничуть не меньше... мы в этом плане нашли друг друга.
   Саами попросил рассказать, как мы познакомились, и я описала ему эту историю, стараясь аккуратно избегать моментов, указывающих на суть моего так называемого опекуна. Должно быть, где-то вышло не очень складно, потому что я ясно заметила замешательство капитана.
   - Значит, он такой необычный инквизитор, который защищает тех, кого они обычно убивают? - медленно уточнил он.
   - Да нет... - сказала я, но не так уж уверенно. Задумавшись, я не смогла припомнить ни одного раза, чтобы Арланд действительно навредил хоть одной нечисти, он даже Дороти только ослабил, хотя у той были насчет меня вполне конкретные намерения.
   Это не удивительно, если подумать. Он сам та несчастная нечисть, на которую ни за что ни про что объявили охоту, и уподобляться бездумным палачам он никогда не станет. Однако, нет сомнений, порой он проявляет куда больше мягкости ко всякого рода тварюшкам, чем они заслуживают.
   - Он знает свое дело, - сказала я, потому что Саами как будто все еще ждал от меня чего-то. На мои слова он только растянул рот в недолгой улыбке и, опрокинувшись на спинку стула, залпом осушил свой кубок.
   - А я вот услышал другое, - вздохнул он, поставив кубок на стол и посмотрев на него странным ожесточением.
   - Почему тебя так волнует компетентность моего друга? - спросила я. Потихоньку становилось ясно, зачем меня сюда приглашали: уж не про путешествия послушать. Саами хотел вызнать насчет Арланда.
   Но на мой прямой вопрос моряк только неопределенно повел плечами.
   - Не каждый день встречаешь инквизитора и ведьму, работающих вместе, мне просто любопытно, - сказал он, но его слова меня не убедили. - Что до работенки... Люди наберутся слухов о моем судне, а потом выдумывают всякие глупости. Многим пассажирам льстит близость легенд и мистики, и им приятно иной раз что-нибудь придумать. Собственно, ради этого многие и выбирают "Глубинного Демона". Если вдруг к тебе или к Арланду обратятся, не слишком их разубеждайте, - он подмигнул мне. - Но, разумеется, лучше все равно проверьте. Кто знает, что замышляют эти старые доски? - он притопнул костяной ногой по полу.
   Я попросила его рассказать парочку слухов о корабле, и получила классические байки, достойные Летучего Голландца. Появление из туманов, призраки, таинственные исчезновения пассажиров, пугающие звуки по ночам, вещи, которые словно живут своей жизнью...
   - И что, ни одного рыцаря Ордена за двенадцать лет и ни одного инквизитора у вас на борту не было?
   - Да были, конечно, - кивнул Саами, отпивая еще вина. - Они ничего не находили, при них люди опасались болтать и плавание всегда проходило спокойно. Потому-то я и люблю, когда ко мне просятся люди подобной профессии - это своего рода гарантия, что обойдется без историй.
   Мы еще поболтали про людей, охваченных предрассудками, поделились парой забавных историй, а потом Саами вдруг зевнул.
   - Ладно, Бэйр, - сонно похлопал глазами моряк. - Я был рад познакомиться с тобой! Сегодня мне уже, похоже, хватит.
   - Да, поздновато, - согласилась я, тоже невольно зевая. Осмотревшись, я обнаружила, что четвертая бутылка уже опустела, а пятой в поле зрения не наблюдается. - Пойду к своим ребятам.
   - Если у тебя возникнут вопросы или если просто захочется поболтать, заглядывай, - радушно предложил капитан, проводив меня до двери. - Я почти всегда здесь... Эм, а ты точно найдешь дорогу до каюты? Может, тебя проводить?
   - Да справлюсь как-нибудь!... - я улыбнулась, упершись рукой в косяк. Мне кажется, или качка на корабле стала какой-то слишком сильной?
   Саами Грут уже вышел и собрался вести меня по качающимся коридорам за ручку, но из темноты вдруг выступила белоснежная фигура Арланда. С суровой миной он сообщил, что сам меня проводит, так что капитан пожелал нам доброй ночи и вернулся к себе.
   - А ты чего тут вообще делал? - спросила я, послушно позволяя вести себя.
   - Ждал тебя, - произнес инквизитор с каменным лицом, от чего мне стало ужасно смешно. - Хотел убедиться, что не натворишь глупостей.
   - Это еще каких? - с подозрением щурюсь на инквизитора, хотя в этой темнотище мы друг друга все равно едва видели. Арланд мне не ответил, от чего мне стало очень обидно. - Вы с ним что-то скрываете! - заявила я, стараясь совладать с заплетающимся языком. - Он все о тебе расспрашивал, ты тоже что-то тут мутишь... Почему прямо не сказать, а? Я что, не заслуживаю знать правду!?
   - Ну и напилась же ты...
   - А даже если так, то что с того?... Говори, что здесь происходит!
   - Просто сторожил свою ведьму, - произнес он, неожиданно тепло и мягко.
   - Ты просто заговариваешь мне зубы, - проворчала я, но пылу от его тона у меня поубавилось.
   Тут нас действительно хорошо тряхнуло, так что даже мистер трезвость чуть не упал, вдавив меня в стену, и дальше мы шли, упираясь в две руки. Причем я упиралась в доски левой рукой и в ней очень быстро появился малоприятный зуд, похожий на аллергию.
   - В чем дело? - спросил Арланд, когда я остановилась.
   Сняв перчатку, я прижала ладонь к черным доскам. Даже две бутылки крепкого вина не могли притупить этих ощущений: в дереве что-то сидело.
   - Там что-то есть, - сказала я, прислушиваясь к себе. Стоило потянуться бирюзовым пламенем к источнику, залегшему в стене, он расступался, но не так быстро, чтобы я не замечала его присутствия.
   - Ты просто не в себе, - решил инквизитор и мягко отнял мою руку от досок.
   Я недовольно посмотрела на Арланда.
   - Прячешь от меня своего нового друга? - спросила я. - Я не идиотка, Арланд! И я знаю, что чувствую. Еще в первый день знала.
   - Он мне не друг, - вздохнул инквизитор, поняв, что прятаться бесполезно. - А вам не стоит встречаться.
   Ага, так я и знала! Тут точно замешана какая-то потусторонняя тварь, и по каким-то причинам Арланд ее выгораживает.
   - Она тоже так думает? Что нам с ней лучше не встречаться?
   - Просто не лезь к ней, хорошо? - попросил он, встретив мой взгляд и сжав мои ладони в своих. - Я разберусь с этим сам.
   - Ты уверен? - спросила я, ища в его глазах хоть каплю сомнения.
   - Вполне, - под этим верным, как у лабрадора, теплым взглядом, я окончательно растаяла. - Развлекайся с ученым, а об этом не переживайте.
   Он обнял меня за плечи, и мы пошли дальше, осторожно шагая по качающемуся полу.
   На утро инквизитор любезно приготовил мне свежую флягу так называемой святой водицы, и больше мне в стенах ничего не чувствовалось. Может, оно и к лучшему. На мое утреннее "оно точно не сожрет нас с Агрибальдом?" инквизитор с блистательной честностью на лице уверил меня, что более безопасного для меня и сумасшедшего ученого судна просто нет на свете. Так или иначе, я разрешила себе успокоиться и не думать об этом.
   Даже печальные, как у обманутой в лучших чувствах девицы, взгляды Саами Грута, которые он кидал на инквизитора в столовой, меня почти не смущали.
   Сдавалось мне, наш капитан пустил Арланда на палубу с той целью, чтобы он извел с корабля какую-то гадость, а тот по какой-то причине решил ее не трогать. Это вполне объясняло их странное поведение и вчерашнюю попытку Саами разведать побольше об инквизиторе.
   После завтрака Агрибальд дорвался до отсека, где располагались комнаты команды, и мы приступили к исследованиям, несмотря на недовольство ключника и всех тех, кого Насвин выгнал из их коек и гамаков во имя науки.
   Когда обшаривать отменно пахнущую комнату глазами нам надоело, я подключила магию, которая тут же привела меня к кровати, где находился единственный более-менее отдающий силой предмет... Это оказалась волшебная картинка, на которой изгибалась во всех возможных позах обнаженная женщина.
   - Мда, - сказал Агрибальд после того, как мы вместе с ключником пять минут пялились на женщину и пытались определить порядок принимаемых поз... но его не было. Казалось, картинка в самом деле живая! - Вот это я понимаю, высокая магия!
   - Сделаю такую же за пять золотых, - ухмыляюсь, глядя на ученого.
   - Нет-нет, не стоит! - замахал руками и замотал седой головой Агрибальд. - Я совсем не это имел ввиду!...
   - За шесть и никому ничего не скажу.
   - Раз ты настаиваешь...
   С командой договориться было просто, за нами как-никак стояло слово Саами Грута. Но вот с пассажирами... несмотря на то, что среди переезжающих на другую часть континента были люди самых разных классов и рода занятий, у каждой новой комнаты мы встречали одну и ту же проблему: никто не хотел, чтобы ведьма, старикашка и пугающего вида мужик рылись в их вещах. Конечно, в итоге дипломатической беседы с упоминанием Арланда, - пассажирам я бесстыдно врала о том, что мы занимаемся замеченным ночью призраком, - нас все же пускали внутрь и разрешали осмотреть каждый угол.
   Агрибальд вежливо постучал в очередную каюту и, вкратце объяснив обстоятельства, попросил открыть.
   - Здесь ничего нет, шагайте дальше! - из-за двери раздался раздраженный голос Арланда.
   - Но нам самим нужно осмотреть, с нами специалист, - уже автоматически возразил Агибальд.
   - Я не одет и не один, так что зайдите позже!
   - Как же, не одет он!... Открывай давай! - крикнула я, прежде чем отпереть дверь своим ключом и войти. - Да... У меня просто слов нет! - воскликнула я, когда увидела, что происходило внутри.
   Арланд в самом деле оказался не один. Они с Леопольдом сидели за ломившимся от яств столом, распивали вино, ели непонятно откуда добытый копченый окорок и резались в карты.
   - Я тут ишачу, а вы в карты без меня играете и объедаетесь окороками, когда я один только сухарик с утра сгрызла! - произнесла я, шумно выдохнув от возмущения. - Могли бы и меня позвать!
   - Но ты же на работе... - попытался возразить Леопольд, но под моим взглядом тут же замолчал и быстренько соорудил мне большой бутерброд, добавив к хрустящему свежему хлебу и окороку маринованных огурцов, оливок и сыра.
   - И им тоже! - киваю на ученого и ключника, у которых при виде такого пиршества глаза голодно заблестели. Что и говорить, еда на корабельной кухне и впрямь была не очень.
   - Где вы все это взяли? - настороженно прогудел ключник, тыкая крючковатым толстым пальцем в кусок мяса.
   - Нашли, - расплылся в улыбочке оборотень.
   - Но... - Хук попытался возразить, но его перебил Арланд.
   - Какие-то проблемы? - инквизитор разгладил перья на белой накидке и многозначительно изогнул бровь.
   - Нет проблем, - ключник криво ухмыльнулся. - Поделитесь, и я могила.
   Наевшись бутербродов и хлебнув вина, мы обыскали комнату, ничего подозрительного, - наши с Арландом вещи не в счет, - не нашли и двинулись дальше.
   Я имела довольно слабое представление о том, что с таким остервенением искал Агрибальд, казалось, его очень увлекает сам процесс: попасть в древнее помещение, пусть даже оборудованное под модную каюту, расставить оборудование, все измерить и записать в таблицы - верх блаженства, не так ли?
   Мне и впрямь казалось, что мы ничего такого не находили, но это оказалось не так. Когда мы покинули обжитые ярусы и стали спускаться ниже, куда сама команда забредала исключительно по необходимости, Агрибальд улучил момент, когда наш провожатый был занят отпиранием особенно капризной двери, и отвел меня в сторонку.
   - Бэйр, здесь творится что-то недоброе, - шепотом сообщил он мне. - Ты заметила зеркала в каютах?
   - Вроде бы, - таким же шепотом ответила я. - А что с ними?
   - Как же! В каждой каюте висит зеркало прямо над постелью, в ногах спящего! - выдохнул старик. - И в этом зеркале отражается то, что над изголовьем, - ученый многозначительно посмотрел на меня. - Потоки живой энергии!... Зеркало является опаснейшим проводником, а такая конструкция в комнатах может привести к частичному опустошению кружева спящего человека.
   Я прислушалась к той части своей памяти, которая время от времени делилась со мной любопытными рецептиками зелий, но она на это заявление молчала. На всякий случай я понимающе кивнула, чтобы не выставить себя невежей.
   - Вот в вашей комнате вы их все сняли, - сказал он. - Потому что это неправильно, что спящий теряется в отражениях.
   В самом деле, перед первой же нашей ночевкой здесь Арланд поснимал все зеркала. Мы еще с Леопольдом хихикали, что он боится монахов церкви Черных Куполов, которые непременно заглянут в окно посреди моря подсмотреть за тем, как он переодевается.
   - А куда эта энергия уходит из потерянных людей? - спросил Агрибальд, смотря на меня поверх очков. - Можно предположить, что в сам корабль, ведь его паруса - мощнейшие накопители! С помощью подобной конструкции можно в безветренную погоду бороздить озера, одновременно с тем палить из пушек с помощью той же собранной из людей энергии!... Только вот непонятно, куда она уходит с этого корабля и зачем она ему вообще в мирное-то время.
   Зачем кораблю энергия я еще могла представить, но вот то, что она вытягивается из людей через самые обыкновенные зеркала? Это какая-то ерунда... И тем не менее, у нас Арланд их снял, а у него, если вспомнить склеп Сеймуров, опыт обращения с зеркалами имеется.
   Нет, хочет не хочет, а допрос я ему вечером все-таки устрою. Кажется, все здесь не так уж и безопасно.
   - Чего шепчетесь? - недовольно крикнул нам Хук. - Идите, открыл!
   Мы, как пойманные за сплетнями девчонки, примолкли и потрусили следом за нашим ключником.
   До сих пор помещения корабля освещали магические светильники, которые зажигались, стоило нам оказаться поблизости. Здесь с освещением никто не заморачивался и потому нам потребовался старый добрый фонарь, работающий на вонючей жиже.
   Скептически оглядев этот доисторический ржавый агрегат, я взмахнула посохом и в воздух перед нами взмыли несколько ярких шаров, осветивших сразу весь коридор.
   Впрочем, не успела я натянуть самодовольную улыбку, как мои шары замерцали и с оглушительными хлопками взорвались один за другим, так что сцепленная моей волей магическая энергия разлетелась вокруг, попав мне на лицо, словно брызги кипятка.
   После этого воздух на ярусе словно стал каким-то вязким, мне показалось, я слышу низкочастотный гул, который путает мысли, но, когда прислушивалась, я улавливала только шум волн за бортом и далекие голоса с верхних ярусов.
   - Держи свои фокусы при себе, ведьма! - рыкнул Хук, зло глянув на меня целым глазом. - Это место защищено от магов.
   - Значит, здесь мы точно найдем следы, - уверенно заявил Агрибальд и, включив свой модный современный фонарик, работающий боги знают на чем, пошел по коридорам первый.
   Мы с ключником двинулись следом, и чем дальше мы проходили в запустелые помещения, отдаляясь от лестницы наверх, тем более жутко мне становилось.
   Мы оказались в старинной оружейной, из которой давным-давно вынесли все опасное, а вместо пушек и стендов с оружием приволокли ящики, забитые самым разным полезным и бесполезным хламом вроде деталей на замену, веревок, цепей, сетей, снастей и прочего, чье предназначения я понимала весьма смутно.
   Оружейная занимала все пространство яруса, начиная от лестницы, но потом сужалась, подводя нас к одинокой двери, отделяющей одну половину помещения от другой. И чем ближе мы были к той дверце, тем сильнее у меня зудела левая рука.
   - Хук? - я тихо позвала нашего проводника. Агрибальд нас не слышал, он самозабвенно расставлял треногие медные приборы с линзами. - У вас же на корабле есть какая-то дрянь, да?
   Одноглазый ключник окинул меня странным взглядом, но не ответил.
   - И она сидит за этой дверью? - я указала на темнеющую впереди железную дверь с любопытными узорами вроде мозаики. Подобные узоры были не редкостью, многие двери "Глубинного Демона" были так украшены, но в этом запустелом темном помещении изящный морской орнамент смотрелся совсем иначе.
   На мое предположение ключник вдруг усмехнулся, будто я трехлетка, споровшая глупость про то, что небо состоит из голубой жвачки.
   - Чего ты от меня хочешь, ведьма? - спросил он почти дружелюбно. Похоже, мои слова его не удивили, и что-то тут да было, но он его не боялся.
   - Скажи ей, чтобы ушла, она меня нервирует, - попросила я, потому что это единственное, что пришло мне в голову.
   Хук расхохотался так, что я чуть на месте не подскочила, а Агрибальд с испугу опрокинул свои драгоценные приборы, которые с опасным звоном разлетелись по полу. Казалось, вместе с этим громовым хохотом сотрясается весь корабль, весь воздух внутри, мне захотелось зажать уши или выбежать вон, но я словно приросла к месту, где стояла, борясь с охватившим меня ужасом.
   - Ох! - вздохнул он в конце концов, так что тяжелый круглый живот приподнялся. Грязным пальцем моряк утер выступившие слезы сначала на настоящем глазу, потом на искусственном. - Лет сто так не смеялся!... Уморила!
   - Не за что, - выдавила я, приходя в себя. - Так что это за дверь?
   - Иди и посмотри, - усмехнулся тот. - Ну? Вперед!
   Он подтолкнул меня к пугающей дверце. Разумеется, идти туда мне не хотелось, но Агрибальд вперил в меня взгляд, который я за эти дни встречала очень часто, и мне пришлось перебороть свой страх.
   От двери просто несло нечистью, и это были не просто призраки или мелкая пакость вроде домового... это было очень похоже на дух, пропитавший терем серафимов-демонов, но только если к нему примешать атмосферу склепа Сеймуров, - сильнейшую некромантию. Это было очень опасное место.
   Волшебные бобы того, конечно, не стоили, но меня не покидало обманчивое чувство, что все вокруг все знают и просто смеются надо мной, а я одна не понимаю очевидного и боюсь какой-то мелочи. Я заставила бирюзовое пламя на левой руке вспыхнуть, так что его сила полностью окутала мой силуэт приятным прозрачным холодком, и только тогда пошла к дверце.
   Этот мой фокус стер улыбку с лица Хука, но он ничего не сказал, только очень внимательно смотрел, как я иду к запертой двери. Агрибальд следил за мной, словно маньяк за героем "Пилы". Кажется, если за дверью будет монстр, который меня разорвет, он только рад окажется, - еще бы, новый объект для измерений!
   В окружении пламени дышаться мне стало сильно легче, и, осмелев, я взялась левой рукой за ручку двери. Даже усилий прикладывать не пришлось, дверца сама распахнулась, стоило мне ее коснуться, и бирюзовый свет осветил ничем непримечательную комнату, так же заваленную сундуками и бочками.
   Я осмотрелась, но ничто не бросилось мне на глаза. Здесь не было жутких зеркал или артефактов, мерцающих странной силой, ни картин, ни магических символов на стенах... Я обводила поднятой левой рукой стены и заглядывала в каждый угол, открывала ящики и разбирала их скучное содержимое. Ничего.
   И тем не менее, в этом месте дрянь ощущалась сильнее всего, она словно пропитала доски, сидела в них, как застарелая плесень, и не высовывалась, чтобы не напороться на мою руку.
   Агрибальд под защитой моего пламени тоже осмотрел комнату, потом мы вместе собрали инструменты и измерили это место. Если до сих пор приборы не показывали ничего необычного, то теперь они искрились от зашкаливающих значений, причем тем сильнее, чем дальше я со своей рукой от них стояла.
   - Ты все время крутилась возле них! - сетовал Агрибальд, прыгая вокруг расставленных и соединенных цепочками конструкций. - Ты могла повлиять на результаты!... Всю работу нужно начинать заново! Только взгляни, что происходит, когда ты отходишь!
   Я вздохнула и сказала, чтобы они тогда разбирались тут сами. После путешествия за границы страха я чувствовала себя опустошенной, и находится тут дальше мне не хотелось. Агрибальд отправил меня отдыхать.
   Когда уходила, я заметила на себе долгий взгляд Хука. Не добрый и не злой, он просто смотрел на меня, обуреваемый какими-то своими тяжелыми мыслями, которыми не пожелал делиться.
   Я добралась до лестницы и только тогда позволила пламени с левой руки угаснуть. Стоило мне оказаться без его защиты, давящее чувство навалилось на меня с тройной силой. Корабль качнуло, я отчетливо почувствовала, как его понесла упругая волна, и вместе с этим ощущением ко мне вернулся прежний страх воды.
   Не помню, как добиралась до нашей каюты: держалась за стены, считала доски, считала шаги, представляла, что я просто в домике на дереве, а вовсе не на скорлупке посреди заполненной водой и дикими тварями бездны... когда я ввалилась в каюту, меня накрыло так сильно, будто мы уже попали в шторм, корабль разнесло, и я, захлебываясь соленой водой, чувствую, как из глубин на меня надвигается нечто огромное.
   Я повалилась на кровать Арланда и долго лежала там, спрятавшись лицом в подушке и трясясь от страха, пока его ладони, мерцающие звенящим светом, отогревали меня от припадка.
   - Это просто паника, - успокоил меня инквизитор, когда я настолько очухалась, что смогла сесть, прижав к груди колени. Меня уже ждала заветная фляга с лучшим средством от тревог, которую я с утра умудрилась забыть в каюте. - Тебе скоро станет легче.
   Леопольд, обеспокоенно крутившийся рядом, сел возле меня и сжал мою руку.
   Остаток дня я отдыхала, играла с парнями в карты, помогала им доедать ворованные из кладовой припасы, да подогревала чайник с ароматным финийским чаем. Про зеркала я так и не спросила, потому что любое воспоминание о потусторонней дряни с нижних палуб грозило накрыть меня ледяным и черным, как морская волна, отчаянием. Спала я на кровати инквизитора, даже не раздеваясь, - на этом проклятом корабле я чувствовала себя в безопасности только рядом с его святейшеством и иначе бы просто не уснула.
   Когда Арланд обнял меня и прижался щекой к моей макушке, а я обвила рукой его локоть, Леопольд ревниво на нас покосился, но ничего не сказал. Наверное, догадался уже.
   Таинственный остров
   Дни потекли спокойнее. Агрибальд носился со своими металлическими приборами по палубам, расковыривал доски из старинных леннайских дубов, просматривал на свету каждый подозрительный клочок и заносил все в свой блокнот. На ярусах я ему больше не помогала, чтобы не сбивать приборы: мое пламя пугало темные силы в досках, и они не показывались. Хук вполне себе наловчился управляться со сложными приспособлениями, и они справлялись вдвоем, приходя ко мне только для их зарядки и калибровки. Мне же доставалась работенка в каюте Агрибальда, я должна была скопировать планы корабля в несколько вариантов и нанести на них все зафиксированные измерения, чтобы было нагляднее. Работенка не хитрая, хотя и занудная, но мне она нравилось больше, чем мотаться туда-сюда по жуткому кораблю под пристальными взглядами страшилищ из команды.
   Пару раз Саами Грут поинтересовался, как идут исследования, но выводы пока было делать рано, и я сказала, что мы еще не нашли ничего интересного. Капитан явно был разочарован, он отстал, и больше мы с ним не говорили.
   Арланд... вел себя странно. По большей части времени они с Леопольдом гуляли по палубе или ленились в каюте, но несколько раз я замечала, как инквизитор стоит, замерев перед каким-нибудь зеркалом, и это выглядело жутко. Пару раз до меня доносились обрывки его разговоров с невидимыми обитателями судна - обычно он уходил поболтать с ними в коридоры или на палубу, когда все спали, но мне все равно удавалось его застукать.
   Как и Саами Грут, на прямые вопросы Арланд не отвечал, а я не настаивала. Когда оставались вдвоем, нам было чем заняться и о чем поговорить помимо старых гнилых досок.
   В остальном все было чудесно, благодаря Леопольду мы бесстыдно тырили провиант из запасов корабля, устраивая пирушки. Оборотень развлекался с морскими животными, иногда помогал Агрибальду, читал то, что успел купить в порту.
   Мы плыли уже где-то неделю, когда погода начала стремительно портиться. Как я узнала, в эту летнюю пору Нинаке часто накрывают сильные штормы, и "Глубинный Демон" готов был пережить даже самый сильный из них, но мне от этого было не легче. Несколько дней нас сильно качало, - ума не приложу, как я избежала морской болезни, - а на четвертый небо потемнело и Саами запретил всем пассажирам выходить из кают, попросив закрепить вещи в шкафах.
   Пик шторма пришелся на полночь, я боялась даже смотреть в сторону нашего окна - судя по звукам, в него ежеминутно ударяли тонны воды. Нас шатало так, что я едва удерживалась на кровати, приходилось цепляться за специальные ремни. Не раз я была уверена, что нас вот-вот опрокинет, вода хлынет на ярус с каютами и мы все погибнем в страшных муках. Если бы не пойло инквизитора, я бы, наверное, в ту ночь окончательно свихнулась.
   - Никогда, - простонала я после очередного виража, который, судя по ощущениям, развернул корабль на сто восемьдесят градусов. - Никогда я больше не буду путешествовать морем!... Если выживу, даже ноги в нем мочить не буду!...
   - Все обойдется, - сдавленным голосом уверил меня Арланд, крепче цепляясь за свои поручни, чтобы очередной бросок не ударил его о стены. - Вот увидишь!
   Его собственное спокойствие можно было объяснить только тем, что он наглотался своей волшебной водицы на годы вперед. Леопольд от страха давно превратился в паука и сидел в углу под потолком, цепляясь лапками за спасительные стены.
   Я находилась в полусне, правда снилось мне все то же - шторм, тряска, плеск воды и впившиеся в кожу ремни, - когда в каюту к нам постучал один из матросов и объявил, что пик бури миновал и через час-другой можно будет выходить.
   Дождавшись, пока качка утихнет настолько, чтобы меня не выбросило с кровати, я спряталась под одеялом и забылась беспробудным, как морское дно, сном.
   С утра меня, как и всех пассажиров, ждали удивительные новости. Оказалось, пока мы отсыпались после страшной ночи, Саами Грут вывел судно к острову и бросил якорь у берега, якобы они с командой подозревали повреждения и должны были устранить их прежде, чем продолжить плавание.
   Поднявшись на палубу, я прикрыла глаза от изумительного лазурного неба, так и лучащегося теплом и доброжелательностью.
   - А вчера-то что с тобой не так было!? - проворчала я, щурясь на желтое солнце. Вот падла...
   Корабль стоял возле аккуратной, но древней, как прабабка капитана, пристани, и перед нами действительно раскинулся небольшой скалистый остров с редким сосновым лесом. По берегу уже гуляли пассажиры, словно выпущенные на пастбище козочки.
   - Капитан сказал, весь ремонт займет несколько дней, и мы можем свободно прогуляться, - сообщила мне одна из пассажирок, всматриваясь в берега через миниатюрный бинокль. - Все это очень кстати! Настоящее приключение!
   Я проводила ее недоумевающим взглядом, а потом отправилась проведать наших лошадей.
   К счастью, их вчера вовремя подвесили на специальные полотна и, если коняги и получили пару ушибов, сказать об этом все равно не могли. Серьезных повреждений я не обнаружила, а судя по их чистой шкуре и свежему овсу, Леопольд за ними уже поухаживал.
   - Мы пристали к острову, - рассказала я Черту, который хмурился в ожидании новостей. - На несколько дней. Трава тут не самая зеленая, но могу вывести тебя погулять. Хочешь?
   Разумеется, он хотел, и остальные тоже хотели. Можно только представить, каково им было торчать в тесных стойлах без света и возможности размяться все это время.
   Я нацепила узду на Черта и вывела его на остров первым. Люди с берега и с палубы провожали нас удивленными взглядами: едва ли им доводилось видеть лошадь, так уверенно спускающуюся по трапу. Черт охотно принимал уважительные взгляды двуногих и даже приосанился, словно породистый гвардейский скакун.
   Оставив его гулять на каменистом берегу, я отправилась за другими двумя, и вот их вытащить на свет божий было уже не так просто. В конце концов я справилась, и все три наших коняги довольно бродили по берегу, а я, словно средневековый пастух, наблюдала за ними, сидя под сосной на камне.
   Как же хорошо снова оказаться на суше! Солнышко греет землю, а земля греет меня. Наконец-то кругом свежие природные запахи, а не вонь затхлых, наполненных людьми помещений!
   Я наслаждалась погодой и отсутствием качки, где-то недалеко среди деревьев и камней мелькали другие пассажиры, каждый из них наверняка мнил себя искателем приключений и потому, заскучав на судне, теперь заглядывал за любой попавшийся на пути камень.
   От одного такого гуляки, - видимо, настроение у него было до того хорошее, а чувство новизны так опьянило, что он решился поболтать с настоящей ведьмой, - я узнала, что это за остров, которого, оказывается, нет ни на одной карте.
   Саами Грут с командой давно нашли этот небольшой клочок земли, где даже животных толком не было, зато имелась пресная вода. Они оборудовали его как перевалочный пункт, хранили здесь все необходимое для быстрого ремонта и припасов на пару месяцев - на всякий случай. Вроде бы в глубине острова даже стояла хижина, где команда отдыхала между плаваниями.
   С самого утра капитан и его команда занимались кораблем, часть из них отправилась в хранилище в глубине острова. Арланда с Леопольдом я так и не видела сегодня: похоже, они встали намного раньше и отправились побродить по новой земле. Лео наверняка уже знакомится с местными птицами.
   Впрочем, долго мне наслаждаться покоем не дали. Не прошло и получаса, как из кустов на меня вышел Агрибальд, а за ним показался Хук, несший за плечами необъятный рюкзак со всеми инструментами ученого. Даже не знаю, какая такая сила удержала меня от страдальческого стона и закатывания глаз к небесам - очень уж хотелось.
   - А вот и ты, Бэйр! - бодро проговорил старичок, лукаво грозя мне пальцем. - Не уж-то прячешься от меня?
   - Как можно! - вздохнула я. - Просто выгуливаю наших лошадей.
   - Что вообще за глупость брать их с собой? В Агираде полно хороших заводов! - заметил он, скептически разглядывая наш верный транспорт. - Уж это твое рыжее недоразумение точно нечего было тащить за море, еще испортит там породу.
   Я усмехнулась и поднялась с камня.
   - Чертик лучший конь на свете и равных ему нет, - сказала я, потягиваясь и проверяя, крепко ли держится за спиной посох. С недавних пор ходить в незнакомые места без него мне было как-то не уютно.
   - Надеюсь, тебе есть, на кого их оставить, потому что мои приборы засекли потрясающе сильную активность в западной части острова, - сообщил Агрибальд. - Мы немедленно отправляемся туда, и ты мне нужна.
   - Посторожите их, пока я найду Леопольда? - спросила я.
   Хук кивнул и уселся на мой камень, так что Насвин не успел ничего возразить. Воспользовавшись моментом, я улизнула подальше за деревья.
   Остров был совсем крошечный, наверное, километра три-четыре в диаметре, не больше. Где бы ни был оборотень, я должна была отыскать его за полчаса.
   Я бродила по острову, взбиралась на камни, стараясь не соскользнуть, и уже порядком жалела о своих штанах, которые после леса заменила красивая, но ни разу не практичная юбка. Когда за нее зацепился куст и чуть не стащил меня вниз на острые обломки, я окончательно приняла решение переодеться во что-то более подходящее, прежде чем идти с Агрибальдом.
   Рыская по острову, я выкрикивала имя оборотня, и минут через десять он просто спрыгнул передо мной с очередного дерева. Как выяснилось, он встал еще раньше инквизитора и, узнав, что на севере острова бывают тюлени, отправился их искать, хотя ни одного так и не увидел.
   - А где Арланд? - спросила я, пока мы шли обратно к месту, где я оставила лошадей. На очередном спуске моя нога поехала вниз на мелких камнях и, если бы оборотень меня не подхватил, меня ждал бы спектр приятных ощущений и десяток новых шрамов.
   - Тебе все Арланд! - проворчал оборотень.
   - И не говори, - фыркнула я, улыбаясь его тону. Бедолага однажды нас застукал за вполне невинными поцелуями и теперь при любом удобном случае разыгрывал из себя оскорбленного блюстителя морали. - Нет, правда, куда он подевался? Его никто не видел с самого утра.
   - Я тоже его не видел с тех пор, как вышел из комнаты, - пожал плечами Леопольд. - Я и капитана нашего не видел. Может, они вместе ушли?
   Поручив лошадей Леопольду, я вернулась в нашу каюту, чтобы переодеться в походное и заодно захватила сумку с небольшой аптечкой и парой полезных зелий. Кто знает, что Агрибальд разыщет на этом острове? Стоит быть готовой ко всему.
   Через пятнадцать минут я уже шла за своим нанимателем, слушая лекцию о том, что дамочкам лишь бы наряжаться. Хук степенно шагал за нами, казалось, ничуть не переживая насчет того, что такое мог засечь старик в той части острова.
   - Ты не знаешь, куда ушел Саами Грут? - спросила я у нашего ключника.
   - У него дела в другой части острова, - невозмутимо ответил тот.
   - Что за дела? - спросила я, стараясь, чтобы вопрос не звучал подозрительно.
   Хук обернулся ко мне здоровым глазом и, посмотрев на меня с секунду, спокойно произнес:
   - Скоро узнаешь.
   Приборы Насвина привели нас в пустынную часть острова, располагавшуюся за большой скалой недалеко от берега. Мы с Хуком стали расставлять оборудование на наиболее ровном участке, а Насвин бродил вокруг, пытаясь найти источник сильных сигналов.
   Я, как ни странно, в этом месте ничего не чувствовала. Может, сказалось количество "святой воды", которое я употребила во время шторма, а, может, тут и правда не было ничего необычного. Так или иначе, приборы молчали.
   - Ничего не понимаю! - сокрушался Агрибальд. - Куда оно делось!?
   - Может, здесь что-то было, но ушло? - предположила я. Судя по записям ученого, полчаса назад тут немного немало сам Демонтин баловался с пространством.
   - Мы были очень близко и опоздали из-за твоих лошадей! - воскликнул он. - Смотри! Что это?...
   Старичок шмыгнул за кусты, и мы с Хуком, переглянувшись, пошли за ним. Буквально в десяти метрах от нашего места обнаружился валун с ровной дырой в центре, а буквально через метр камень поменьше, который то ли расплавили, то ли выдолбили в нем узнаваемый силуэт головы с рогами, как у карикатурного черта.
   - Что думаешь? - спросил меня Агрибальд, взволнованно приглаживая седые волосы.
   - Думаю, это не наш клиент, - криво улыбнулась я. Видали мы уже такие камешки... русалки возле поместья Сеймуров, ага.
   Теперь ясно, куда подевался Арланд. Похоже, татуировки сошли, и он решил поразвлечься на необитаемом острове, пока никто не видит. После леса ему непросто было вновь запереть свои силы за семью печатями, и ничуть не удивительно, что он сбросил их при первой же возможности.
   - Извини? - Агрибальд непонимающе обернулся ко мне.
   - Это не то, что нам нужно, - повторила я. - Думаю, на этом острове вообще нет ничего особенного. Ваши приборы должно быть дали сбой, я давно их не настраивала, вот и результат.
   - Но!...
   - Это не то, - уверенно ответила я, и тут мне в голову пришла такая изумительная ложь, что я мысленно сама себе похлопала. - Древние леннайи оставляли такие в знак своего присутствия. Наверняка светлые из Татяхе несколько тысяч лет назад были на этом острове и оставили метку. Видите эти длинные уши? - указываю на рога чертика. - Это скахтьярны, заклятые враги леннайев. Наверняка один прятался на этом острове и его убили, оставив в память о подвиге этот камень!
   Агрибальд от моей легенды пришел в восторг, он принялся остервенело зарисовывать камень в блокноте. Ух, надеюсь, это не пойдет в какую-нибудь научную статью, опозорю несчастного деда...
   Тщательно изучив поделки Арланда, которые я с легкой руки выдала за наследие древних леннайев, Агрибальд, полный энтузиазма, решил исследовать остров глубже. Он надеялся найти еще что-нибудь, и не ошибся: причудливые камни и выкорчеванные сосны прямо-таки вели нас за собой дальше от берега.
   - Что за сила могла это сделать? - изумлялся он. Обыкновенно невозмутимый Хук тоже с интересом оглядывал наши находки: он-то знал, что до сих пор на острове такого не было. Одни мертвые боги знают, почему моряк позволил моей маленькой лжи существовать.
   - Так буря же была, - нашлась я, разглядывая дерево, явившее небу всю свою небогатую корневую систему, разгрызавшую каменистую почву не меньше ста лет.
   Видимо, в какой-то момент Арланду надоело мучить камни и деревья, потому что через полчаса мы уже не могли найти ни одного камня с выплавленной посередине дыркой. На очередной полянке, почуяв, что дальше этого места дело скорее всего не двинется, я уселась на плоскую каменную плиту, раскупорила флягу с водой и выудила из сумки пару лент сушеного мяса. Кажется, я заслужила небольшой перерыв!
   Хук сел рядом со мной, я поделилась с ним мясом и мы, пережевывая жесткие ароматные волокна, стали наблюдать за прыгающим с камня на камень в поисках неизведанного Агрибальдом.
   - Скажи, ведьма, - тихо проговорил моряк, не сводя глаз со смешного старичка. - Ты вообще не понимаешь, что здесь происходит?
   - Честно говоря нет, - ответила я. Было ли мне неловко признавать это? Немного. - Я пыталась вытянуть из Арланда, что не так с вашим кораблем, но он сказал, что сам разберется.
   - Он точно инквизитор?
   - Ну... по большей части да, - я кивнула.
   - А вот мне сдается, что ничерта он не инквизитор, - вздохнул Хук и приложился к моей фляге. Обнаружив, что там просто вода, он брезгливо поморщился. - Эта твоя левая рука, она может изгонять нечисть?
   - До сих пор я ей только призраков развеивала, - ответила я, с подозрением глядя на моряка. - Знаешь, я не хочу на тебя давить, но, если тебя что-то беспокоит, может ты мне просто все объяснишь?
   Хук кинул на меня один из тех долгий многозначительных взглядов, которыми мы уже не раз обменивались на корабле.
   - Не могу я тебе ничего сказать, - в конце концов выдал он. - Я, Саами Грут, остальные - мы ничего не можем. Все это все равно скоро кончится.
   Он приложился к фляге с водой, наверное, чисто автоматически, но в этот раз не морщился.
   Мы дожевали мясо, Агрибальд как раз уже пропал из зоны нашей видимости, и мы поплелись за ним. Как оказалось, не зря, потому что очень скоро мы услышали его обеспокоенный шепот:
   - Бэйр! Бэйр, иди сюда!... Тут происходит что-то очень странное! Да тише вы оба, нас могут заметить!...
   Мы с Хуком, пригнувшись, протиснулись сквозь сухой куст, за которым стоял Агрибальд, и выглянули из-за камня туда, куда он показывал.
   На глухой полянке обнаружился Арланд собственной персоной. Ни одной защитной вещи на нем не было, сапоги валялись где-то под деревом, сам он был в одних нижних штанах и сидел, скрестив ноги. Подставив бледную грудь с поблекшими серыми татуировками палящему солнцу, он вовсю наслаждался безоблачным днем и задушевной беседой. При том, что кроме него на поляне никого не было.
   - С кем он говорит? - спросил Агрибальд. - И юноша знает, что за символы он на себя нанес? Это же просто святотатство, носить такое инквизитору!...
   Взглянув на один из своих наручных приборов, ученый нахмурился, а когда снова посмотрел на Арланда, в его глазах мелькнуло недоброе понимание.
   - Бэйр, кто твой друг? - спросил он охладевшим голосом. - Это его чувствовали мои приборы все это время, даже на корабле! Ты только взгляни на эти цифры!...
   - Вы знаете, в Ордене очень сложные ритуалы, они после них и на людей-то не похожи... - начала я, но под взглядом Агрибальда поняла, что в этот раз мне соврать не удастся.
   - Я тридцать лет изучаю артефакты, созданные нечистью или с ее помощью! - проговорил он. - Я знаю, что вижу, Бэйр, тебе не обмануть меня! Ты хоть понимаешь, кого защищаешь!? Этот одержимый наверняка убил инквизитора, пленившего его, и теперь притворяется слугой Ордена, переодеваясь в украденную мантию! Это неслыханное преступление! Его нужно передать белым совам, это наша первейшая обязанность!...
   Он все говорил, а внутри меня медленно что-то закрывалось. Кто бы мог подумать, что все так обернется?... Я сняла свой посох со спины и прежде, чем Агрибальд понял, что происходит, выпустила из одного из камней в джозе заклинание паралича и следом заклятие забвения.
   - Мне жаль, - произнесла я, подхватывая бесчувственное тело ученого. Он оказался довольно легким, и я без труда опустила его под ближайшее дерево в мирной позе спящего.
   Хук стоял позади меня, ничего не предпринимая. Похоже, бездействие и невмешательство были его первейшими девизами.
   Глядя на бесчувственного старика, я снова ощутила внутри себя борьбу двух личностей. Бэйр-ведьма не жалела, что все так вышло, Агрибальд ей давно надоел, а если он стал прямой угрозой Арланду, то пощады просто не заслуживает. Она хотела порыться в подкладке его сюртука, чтобы достать семена Мертвого Дерева - он все равно не знает, как их использовать. Та часть, которую я по привычке считала собой, но от которой все дальше отступала, горела со стыда, что пришлось напасть на беззащитного ученого, чтобы прикрыть беспечность друга.
   Вторая моя половина оказалась недостаточно сильна, чтобы я расколдовала Агрибальда и попробовала все ему объяснить, но по крайней мере я сдержала свою жадность и не стала обворовывать его. Даже это можно считать маленькой победой.
   - Эй, - позвал меня Хук, когда я с трудом отвела взгляд от потайного кармана в сюртуке. - Белобрысый уходит.
   Глянув на поляну, я увидела, что герой этого дня поднялся и бодренько пошлепал куда-то за своим воображаемым другом, даже не вспомнив про оставленные вещи.
   - Идем за ним, но тихо, - предложила я. Хук кивнул. Судя по его настрою, он уже сомневался, что так уж хорошо понимает происходящее, и хотел увидеть развязку не меньше меня.
   Я бы могла оставить моряка тут, но мне показалось, что одна я не справлюсь. До Леопольда идти далеко, а времени у нас немного, к тому же Хуку я почему-то доверяла, хотя во всей этой истории он явно был из другого лагеря.
   Дождавшись, пока Арланд отойдет достаточно далеко, я потратила немного времени, чтобы наложить на нас с Хуком невидимость получше той, что была заготовлена в посохе. Я попробовала скрыть и следы наших кружев, и пусть гуру вроде Кудеяра или Демонтина нас бы все равно застукали, для Арланда этого может оказаться достаточно, чтобы он не заметил слежки.
   Когда все было готово, мы двинулись следом, посох за спину я убирать не спешила.
   Инквизитор шел в северо-западную часть острова, он легко перепрыгивал по камням и скользил вниз, я и не помнила, когда он последний раз так легко двигался - еще бы, без трех слоев одежды.
   В конце концов он вышел к настоящему природному чуду: среди камней и сухих растений раскинулось небольшое кристально чистое озеро. Сквозь воду, наверняка теплую в это время года, можно было видеть каждый камешек. Если бы не обстоятельства, я первая бы побежала купаться.
   С других сторон озеро окаймляли скалы, за северными плескались морские волны, а вот с восточных в воду опускался прозрачный трехметровый водопад.
   Место было таким красивым, что сердце щемило - едва ли я видела в этом мире что-то настолько близкое к сказочным иллюстрациям. Но наслаждаться видом времени не было. Арланд, словно и не заметив всей этой красоты, пошел прямо в воду и, когда стало слишком глубоко, нырнул. Он целенаправленно плыл к северным скалам.
   - Я знаю, куда он собрался, - вдруг проговорил Хук. - Есть путь короче, идем.
   Мы двинулись в обход озера и вышли к морю через расщелину между скал, которую я бы ни за что в жизни не заметила без помощи моряка. Он кое-как протиснул свой необъятный живот меж острых выступов и даже подал мне руку, что я не поскользнулась на россыпи мелких обломков, когда буду спускаться следом.
   Обогнув скалы с другой стороны, мы стали карабкаться по ним вверх, там, как я поняла, находился большой грот.
   - Тут два грота, - объяснял по дороге Хук. - Один, поменьше, находится за водопадом, через него вода из озера попадает в море. Когда-то там было гнездо морского дракона. Второй, более крупный, одно из важнейших мест на острове, соединен с первым подводным тоннелем. Туда, во второй грот, твой белобрысый и собрался.
   Взобравшись на высоту не меньше пяти метров над морем, мы двинулись вдоль скал по узенькому проходу. Сапоги скользили, приходилось смотреть вниз и тщательно выбирать, куда поставить ногу, посох пришлось вернуть на спину и балансировать... то еще приключение. Добираться до таинственного места вплавь через озерцо уже казалось не самым плохим вариантом.
   Однако, Хук знал, что предлагал. Мы зашли внутрь грота через балкон под самыми сводами, и получили отличный обзор всего пространства.
   Грот легко мог вместить внутрь себя небольшой корабль, бассейн оказался настолько глубокий, что даже не смотря на обилие дневного света дна было не разглядеть. При этом у стены, разделяющий этот грот и пространство в скалах за водопадом, глубина была поменьше, и я видела в воде нечто очень странное, напоминающее гигантское бревно, застрявшее в сводах под водой.
   Вокруг бассейна находилась широкая каменная платформа, я заметила, что ближе к дальней от нас стене сооружено что-то вроде стола, на котором в вазах и блюдах были разложены незнакомые мне круглые предметы. Такие же предметы виднелись на дне возле бревна, и, может это был обман света, кто знает, но мне показалось, что из них исходит мягкое голубое сияние.
   В гроте никого не было, но вскоре вода возле бревна задрожала и оттуда, глубоко вдохнув, вынырнул Арланд. Он тяжело дышал, похоже, этот грот от того, что был за водопадом, разделял подводный тоннель.
   Переведя дух, инквизитор поплыл к ближайшей каменной платформе и, подтянувшись, уселся на нее. Он тоже сразу заметил стол с круглыми предметами, но идти туда не стал, просто сидел, восстанавливая дыхание.
   Один он был не долго, вскоре на платформу легла тень. Обернувшись на вход в грот, я увидела фигуру в изношенном балахоне, и замерла. С нашего места можно было хорошо разглядеть его.
   До сих пор я его не видела, на корабле его не было. Это был мужчина с короткими черными вьющимися волосами, которые были настолько грязные, что облепили череп, как шапка. Кожа смуглая, испещренная страшными шрамами от язв. Ему с одинаковой вероятностью могло быть и тридцать пять и шестьдесят, он двигался медленно, как больной, но шел прямо к Арланду. Кажется, для них обоих эта встреча не была сюрпризом.
   Инквизитор поднялся и приблизился к незнакомцу. Они долго смотрели друг на друга, наверняка изучали кружева, прежде чем заговорить. Эхо от куполообразного свода вторила их словам, потому мы с Хуком слышали каждый звук.
   - Я представлял тебя иначе, - сказал инквизитор, разглядывая незнакомца.
   Значит, и правда знакомы? Не это ли тот невидимый приятель?
   - Разочарован? - криво усмехнулся тот. Я никак не могла понять, что с его глазами, как будто оба они были подернуты бельмами, сверху не разберешь.
   - Сколько тебе лет?
   - Не знаю. Может, около ста шестидесяти, - ответил тот.
   - И как давно ты здесь?
   - Я не только здесь, - напомнил ему незнакомец, неопределенно взмахнув рукой. - Все это неважно. Ты. Чего ты ищешь здесь?
   - Я хотел увидеть собрата, - ответил Арланд, чуть склонив голову. - Ты много лет скрывался от монахов...
   - Я не боюсь книжных червей с материка! - крикнул пришелец, и я услышала в его голосе тот же металлический треск, какой в моменты волнений мог вылететь из горла Арланда. Но это был не сильный звон, это... это как если ножом провести по ржавой железке, которая вот-вот рассыпится в труху. - И тебе стыдно их бояться! Как ты посмел загнать себя в эту клетку!? Ты не достоин своего могущества!
   - Я искал способы выжить.
   - А должен был искать силу, как я! - ответил второй демон. Теперь, взглянув на его тусклое, но все равно неестественно большое кружево, сосущее энергию из гобелена, я была в этом уверена. Конечно, по сравнению с ослепительной силой Рэмола он просто ветхая тряпочная кукла, в его плетениях словно не доставало энергии. Странно было и то, что тело демона находилось в таком плачевном состоянии: у них же сумасшедшая регенерация. - Я могу научить тебя, показать, как нужно! Этого ты хочешь?
   Внутри меня все сжалось. Интуиция подсказывала, что этот полуразложившийся труп возможно и есть та причина, по которой Саами взял Арланда на борт. Возможно, капитан надеялся избавиться от него, но немного не угадал с инквизитором.
   - Пожалуй, я найду лучшее применение своим возможностям, - не задумавшись ответил Арланд, так что я даже не успела испугаться насчет его намерений.
   Мужчина склонил голову и вперил в инквизитора белесые глаза.
   - Ты выбрал неверную сторону, - проговорил демон. - Думаешь, что справишься со мной?
   Руки Арланда вспыхнули белым пламенем, но оно было слабым: без костюма и татуировок он не мог использовать его в полную силу, не навредив себе. Он начал плести в воздухе белесые фигуры, но демон действовал быстрее, он собрал в руках с облезлой кожей знакомое мне заклятие, и оно врезалось в тело инквизитора прежде, чем тот успел защититься.
   Арланда отшвырнуло в сторону, я услышала глухой удар. Посох уже был у меня в руках, и я направила заготовленный взрыв под ноги второго демона. Может, это и не убило бы его, но выбраться он отсюда точно уже не сможет.
   Его ступни разнесло, и он повалился на камни возле инквизитора. Впрочем, боль ненадолго сдержала его: он снова готовился напасть и собирал в руках новый залп. К счастью, Арланд сменил тактику и вместо того, чтобы призывать исхудавшее белое пламя, обрушил на тело демона силу другой своей стороны.
   Это не была изящная магия Кудеяра, где каждое плетение и узел сбалансированы до совершенства, но количество энергии, собранной в неумелое заклинание, было смертоносно само по себе. Оно ударило в рыхлое тело демона, так что его части разлетелись по всей пещере, правые нога и рука полетели в воду, как торпеды.
   Я словно наблюдала за тем, как кто-то ударил молотом по хлипкому манекену из магазина одежды: не верилось, что животе тело могло так легко распасться. Все было ненастоящим.
   Когда враг был повержен, Арланд застонал, сгибаясь пополам на камнях. Он был ранен, но сверху я не могла видеть, как серьезно.
   - Очень плохо, - только и сказал Хук, когда все кончилось. - Я иду на корабль, нужно увести людей.
   Он попятился с балкона обратно на узкую тропу вдоль скал, я же стала думать, как мне добраться до друга: с ним творилось что-то неладное. С балкона вниз был только один путь и, недолго думая, я закрепила посох на спине и прыгнула в воду.
   - Стой!...
   Вопль Хука прогремел где-то сверху, а в следующий миг меня уже обожгло ледяной водой. От удара о воду было почти не больно, и, как только я почувствовала, что падение закончилось, принялась грести изо всех сил.
   Вынырнув, я кое-как доплыла до каменного выступа и подтянулась. Сапоги заливала вода, она вытекала из каждого шва на моей одежде, мокрые волосы облепили лицо, а справляться со всем этим времени не было.
   - Ты как? - выпалила я, только оказавшись у Арланда. - Жить будешь?
   - Думаю, да... - простонал инквизитор, пытаясь разогнуться.
   Я всмотрелась в его кружево, но никаких изменений не было. По крайней мере, важные органы не задеты.
   Выдохнув, я отжала волосы и скинула сапоги, потом подсела еще ближе к корчащемуся на камнях горе-вояке.
   - Сам, значит, справишься, да!? - рявкнула я, раскрывая сумку с аптечкой и выливая из нее набравшуюся воду. Раз он не помирает, значит получит по первое число! - Ты о чем вообще думал!? Подверг всех нас опасности! Агрибальд тебя видел и все понял, мне пришлось его вырубить!...
   Я крыла его проклятиями, вытягивая из сумки свою скудную аптечку. Правда, против сильнейшего ушиба и спазма все в ней оказалось бесполезно.
   Минут через десять Арланд сам разогнулся и даже смог подняться.
   - Нам нужно уйти подальше от воды, - сказал он, стоя, опираясь плечом о стену и прижимая локоть к животу. - Ты сможешь тащить его? - кивнул на останки демона.
   - Я похожа на труповозку!? - возмутилась я, стараясь не встречать взглядом куски полуразложившейся плоти. - Я к этому не притронусь!... Давай лучше тебе помогу.
   Натянув мокрые сапоги обратно, я подошла к Арланду и подхватила его так, чтобы он перекинул одну руку мне за шею.
   Ковыляя, как два пьяных инвалида, мы вернулись туда, где он оставил свои вещи. Мы оба были мокрые и сильно замерзли, потому я развела магический костер.
   Инквизитор сидел воле него, трясясь от холода и морщась от боли, на его плечах лежала теплая белая накидка.
   - Итак? - я выжидающе посмотрела на него.
   - Я облажался, - нехотя признался он, бросив на меня косой взгляд своих чернющих глаз, в которых плясали рыжие блики. - Думал, что справлюсь, но не знал, с кем на самом деле имею дело.
   - Мы все еще в опасности? - спросила я. Арланд кивнул, не сводя глаз с огня.
   - Мне нужны инструменты, срочно. Найди Леопольда, вели ему принести мне мои вещи с корабля... но ему ни в коем случае нельзя касаться досок. Пусть тащит все птицей в несколько заходов, это очень важно.
   - Потом ты объяснишь нам, что тут происходит?
   - Да, - ответил Арланд. - Поторопись!
   Морской дракон
   Когда я вышла к причалу, все пассажиры и команда уже устраивались на земле, кое-где горели костры, готовилась пища. Похоже, люди были вне опасности, но, судя по их спокойным разговорам, никому из них моряки внезапный переезд не объяснили.
   Как только я вышла из-за леса, Леопольд сам поспешил ко мне и я, коротко пересказав ему про демона в гроте, передала просьбу Арланда.
   Сделав это, я вернулась к инквизитору и уселась на прежнее место у магического огня, где повторила свой вопрос. Собравшись с духом, словно собирался виниться в большом проступке, Арланд, наконец, заговорил.
   - Его зовут Римус, - начал он свой рассказа. - Он родился таким же, как я, но еще до того, как монахи начали масштабную охоту на демонов. Римус жил в военное время и множество раз был ранен в сражениях, его суть проявилась в достаточной мере, чтобы он понял, кто такой. Тогда он захотел покинуть этот мир - так же, как в свое время Демонтин. Римус искал возможность перешагнуть за грань туда, откуда пришла его душа, к тому времени благодаря своему могуществу Римус уже завладел чудесным кораблем финийцев и бороздил Нинаке, грабя прибрежные города. "Глубинного демона", хотя тогда он назывался иначе, финийцы создали специально для того, чтобы порабощать особенно могущественную нечисть и, упрятав ее в черных досках, пользоваться ее силой, как источником энергии. Это было страшное изобретение, но Римус его обожал и гордился своей добычей. Его собственная сила росла с каждым сражением, и он все чаще думал о том, чтобы перенести ее часть в свой корабль. Пока изучал ритуалы разделения души, Римус обнаружил в Нинаке следы морского дракона и пустился за ним погоню. Отыскав этот остров, он нашел истощенного змея, охранявшего свою кладку, и сразился с ним, надеясь подчинить. Однако, в том бою он убил дракона. Тело змея стремительно остывало и многие годы поисков грозили обернуться ничем, тогда Римус решился впервые разделить свою душу на части: большую ее часть он поселил в мертвое тело ящера; две трети оставшегося перенес в свой корабль и малую толику оставил в своем прежнем теле. Так он ожил снова в трех разных, но связанных друг с другом сутях. Однако, перейти в родной мир у Римуса не вышло: дракон не был старшим и не мог пересекать границы. Однако он был владыкой моря, повелителем штормов, и стал вернейшим союзником в плавании по Нинаке. С такой помощью Римус на своем чудовищном корабле мог бы поработить все берега Нинаке, но спустя годы силы стали оставлять его, он допустил ошибки при расколе души, и все три части стремительно иссякали в небытие. Тогда он собрал несколько десятков рабов, привез на этот остров и, свершив страшный ритуал, выпил их души. Этого хватило, чтобы он продержался еще двенадцать лет. Увидев, что их капитан сделал с людьми, команда взбунтовалась, однако они никуда не могли уйти с острова: корабль не позволил бы им сбежать, а даже если бы им удалось, змей настиг бы их по пути к материку. Одного за другим Римус отловил своих соратников и искалечил каждого из них, поместив на место изъятой части протез с осколком своей души. Теперь каждый из команды был в его власти. Больше сам Римус не мог переносить плавание, он стал слишком слаб, но благодаря связи с командой продолжал управлять кораблем. Мы с тобой попали на одиннадцатое двенадцатилетие, когда всех пассажиров привезли сюда ради очередного ритуала.
   Я сидела, переваривая услышанное. Конечно, у меня были предположения, но они и рядом не стояли с действительностью. Догадаться у меня не было ни единого шанса, это точно. Я думала, это один или несколько призраков, а оказалось...
   Вечерело, воздух на острове стоял тихий, только было слышно, как кричат далекие птицы. Вскоре прилетел Леопольд и бросил перед Арландом его сумку со всем необходимым для татуировок. Пока инквизитор готовился, я пересказала оборотню услышанное.
   - Мы разорвали человеческое тело Римуса, - сказал инквизитор. Он снова снял рубашку и, сидя перед огнем и крошечным зеркалом, наносил знаки на шею странным инструментом, похожим на кинжал со встроенным шприцом. - Но он не мертв. Чтобы изгнать демона из этого тела, мне нужно пламя... - он поморщился. Когда очередной знак был закончен, кожа под чернилами быстро покраснела и набухла.
   - Как ты мог проглядеть целого демона в корабле? - изумился Леопольд. - Вы двое кажется борцы с нечистью, а взошли на палубу, даже не поморщившись! Я напишу Кудеяру, что он плохо тебя учил и ты меня чуть не угробила! - возмущенно посмотрел на меня.
   - Я-то как раз поморщилась, - вздохнула я. Тыкать пальцами в Арланда теперь смысла не было, хотя очень хотелось.
   - Корабль не мог нам ничего сделать, - ответил тот, уже начав прокалывать следующий символ. - А мне стало любопытно...
   - Это не оправдание! - воскликнул Леопольд.
   - Я всю жизнь прятался, - ничуть не смутившись, продолжил Арланд. - И хорошо знаю, что такое быть мечом ордена Белых Сов. Но я понятия не имею, кто я есть на самом деле, - он замер, прежде чем проколоть кожу снова. - Это был мой шанс узнать... узнать каков мог бы быть мой путь.
   - И ты решил прокатить нас на одержимом корабле? - спросил оборотень. - Бэйр, чего ты молчишь? Тебя это все устраивает!?
   Я тяжело вздохнула.
   Конечно, меня это все не устраивало. Но я могла понять Арланда: не так давно мне и самой захотелось узнать, какой я могла бы быть. И, если бы не он и не Лео, я бы так и осталась в том лесу, в той ипостаси. Пусть сейчас мне приходится бороться с ней, но я бы не отказалась от этой своей половины ни за что на свете. Так и Арланд всю жизнь борется с тем мальчиком, который в четырнадцать дышал тайнами призраков и некромантией. Просто в этот раз мальчик, услышав загадочный голос, победил.
   - В следующий раз, когда захочешь прикоснуться к запретному, зови с собой меня, - я криво улыбнулась, глядя на инквизитора, и от моих слов он даже вздрогнул. - Вдвоем мы опасность не провороним.
   - Спасибо, Бэйр, - ответил он. Наши взгляды встретились, и мне стало ясно, что я все поняла правильно. - Обещаю больше не действовать в одиночку.
   Из лагеря Леопольд пришел не только с вещами Арланда, но и с корзиной провианта. Сетуя на то, что судьба поручила его безопасность двум черным нелюдям, по которым плачет инквизиция, он принялся колдовать в котелках на костре. Я тоже заняла руки делом: сушила свою одежду.
   - И как давно ты узнал всю историю? - спросила я. - Мы с Хуком слышали ваш разговор в гроте, и он не был содержательным.
   - Мне рассказали местные призраки, - ответил Арланд, забрав немного чернил из склянки и приступив к новому символу. Все его шея покраснела и воспалилась. - Многие из привезенных ради ритуала смогли сбежать, и, хотя их убили на этом острове, осколки их душ остались тут, а не попали в клети демона. Среди них был и член команды, который отказался повиноваться Римусу с самого начала, он знал больше всех.
   - Меня вот не очень-то волнует, как это все произошло, - недовольно заметил Леопольд, помешивая в котелке одной рукой. - Меня больше волнует то, как вы оба нас отсюда вытащите!
   - Я разберусь с останками Римуса и попробую очистить корабль, - ответил инквизитор. - Возможно, не сразу, но со временем должно получиться.
   - А что насчет команды? Ты сказал, они под властью демона и звучит это довольно... недоброжелательно.
   - Сейчас эта связь крайне слаба, - ответил он. - Думаю, Римус может понимать, где они, но не больше. В критический момент их искусственные части перестанут работать, и, думаю, это самое страшное, что он им может сделать.
   - А что с морским драконом? - спросила я. - Он может кое-что сделать всем нам... Я так понимаю, команда не просто так боится оставаться на воде?
   -- Он скоро будет здесь - ему нужны жертвы для того, чтобы не погибнуть, и просто так он нас отсюда не выпустит.
   - И как мы с ним справимся?
   - А я-то думал бояться нечего, ведь с нами признанный драконоборец, - улыбнулся инквизитор, покосившись на меня.
   - А я была уверена, что мне не стоит опасаться нечисти, ведь я путешествую с экзорцистом! - я вернула ему улыбочку.
   - Оба хороши, - буркнул Леопольд. - При Дейке такого не случилось бы! Он никогда не подвергал нас опасности!
   - Мда...
   Мне впервые стало жаль, что в этом мире нет мобильников. Представилось, как я позвоню знакомому истребителю чудовищ и такая: "Привет, Кудеяр, тут есть отличный трофей для тебя! Сможешь за пару часиков пересечь море, мы как раз на острове, которого нет на картах? Скину тебе точку!"
   От собственных мыслей меня пробрал истерический смех, но я быстро успокоилась.
   Да уж, будь тут царевич, я бы, наверное, даже всерьез все это не восприняла. Даже жаль, что он не с нами, такой подвиг бы себе загробастал...
   - Римус очень слаб, - сказал Арланд, посмотрев на меня, только унявшую смех. - Мы вдвоем с ним справимся.
   - Вдвоем? - оборотень прищурился. - Хочешь, чтобы я стоял в стороне?
   - Ты не маг и белого пламени у тебя нет, из нас троих ты наиболее уязвим, - ответил инквизитор. С его щек спал весь румянец, глаза потемнели и покраснели, как при болезни.
   Когда ужин, - что-то из свежей рыбы, - был готов, Леопольд подал нам миски и мы устроились у огня, как в лучшие походные дни. Впрочем, даже превосходный вкус не смог надолго отвлечь от дела: оно просто парило вокруг нас, навязываясь в мысли.
   - А что будем делать с Агрибальдом? - спросила я, вспомнив об ученом, который скорее всего до сих пор так и лежит под тем деревом. - Он понял, кто ты.
   - Можешь разбудить его, но на все его заявления говори, что такого не было и вы меня не видели. После такого долгого сна мы сможем запутать его.
   Я облегченно кивнула. Не то чтобы я всерьез боялась, что Арланд потребует избавится от старика... но все-таки мне стало намного легче.
   После обеда Арланд отправил нас с Леопольдом к остальным горе-мореплавателям, а сам остался заканчивать начатое. Уходя, я бросила на инквизитора сочувственный взгляд, а он криво улыбнулся мне в ответ, мол, доигрался и теперь расплачиваюсь.
   Прежде, чем уйти с полянки, мы с Леопольдом перенесли Агрибальда под дерево подальше, чтобы он не услышал многоголосных стонов, и там "растолкали" его, якобы спящего, и разыграли перед ним спектакль в наших лучших традициях.
   - Наконец-то мы вас нашли, - сказала я, улыбаясь обеспокоенно и приветливо. - Вы пропали на весь день, мы с ног сбились!
   - В чем дело?... - спросил он, непонимающе хлопая глазами. - Что произошло?
   - С утра мы нашли аномальное место, потом вы ушли от нас с Хуком и исчезли! - рассказала я. - Тут такое произошло, весь остров на ушах... Мы уже опасались худшего, но потом оказалось, что вы спите тут.
   Не дав старику опомниться, мы с Леопольдом выдали ему новость про убитого демона, проклятый корабль и приближающегося одержимого дракона. Если у Агрибальда в голове еще вертелись вопросы про инквизитора, то он отложил их на потом, и мы втроем вернулись к людям, расположившимся на берегу, словно после крушения.
   Там выяснилось, что Саами Грут, чтобы его и команду не разорвали на части, несколько изменил историю, мол, они с демоном не связаны, но на корабле проклятие морского дракона и прочая чепуха. Мне все это пришлось подтвердить с очень умным лицом: проклятые пираты тут тоже в каком-то смысле были жертвами, а то, что Саами, рискуя своей шкурой, пустил на борт инквизитора, в определенной мере можно было считать подвигом. Хотя, чую, после этой истории им придется ответить за тех сотен, что они привели демону.
   Я пролистала тетрадь Маггорта, но колдун ничего не знал о морских драконах и, увы, здесь его мудрость была для меня бесполезна. Взгляд сам собой падал на кружившего вокруг меня Черта, молчаливо требующего объяснений.
   Естественно, когда я рассказала коню, что произошло, он был в бешенстве. Еще бы, втравили его в такую авантюру, да еще и в облике беззащитной лошади! Если бы не Леопольд, я непременно получила бы копытом.
   Едва успокоившись, Черт стал трясти головой, намекая на то, что я должна снять с него кольцо, чтобы он мог помочь нам. Искушение сделать это у меня было и еще какое: сильнейший маг столетия, - так Люциус сам себя называл, - был бы весьма кстати в предстоящей драке. Но чего нам будет стоит упрятать его обратно? А что, если он в приступе сумасшествия нападет и на нас?
   - Я сделаю это, если ситуация станет критической, хорошо? - пообещала я. - Арланд уверен, что мы справимся.
   Конь скептически фыркнул и, тряхнув головой, пошел прочь. Он был мной не доволен и продемонстрировал это, приподняв хвост.
   Наступила ночь, Арланд все не шел. Мы с Леопольдом сидели неподалеку от наших лошадей и тихо разговаривали о всякой ерунде, пока я готовила свой посох к предстоящему сражению.
   Я аккуратно сплетала нужные заклятия и запирала их в камнях, потом закрепляла камни в джозе, и по новой. Эти плетения были из тех уроков Кудеяра, которые я никогда не собиралась использовать. И ведь правда думала, что не придется... вот наивная.
   Впрочем, на время, когда мой взгляд падал на отдаленные костры, вокруг которых собирались испуганные люди, все это предприятие переставало казаться глупой случайностью по вине Арланда. Если бы мы не оказались на "Глубинном Демоне", у них не было бы шансов спастись.
   А так эти чудаковатые горе-путешественники едят и веселятся у костров, уверенные, что их защитит от всех напастей непоколебимый слуга ордена Белых Сов и его ручная ведьма, которая со всей нечистью на свете на "ты".
   Некоторые даже подходили к нам с Леопольдом поинтересоваться о планах инквизитора и пожелать нам удачи в предстоящем сражении. Я натянуто улыбалась, едва удерживаясь от того, чтобы не пожелать удачи и им тоже. Нашли, блин, героев-спасителей.
   Так прошло несколько часов, я даже позволила себе подремать на сумках, и проснулась с рассветом на удивление выспавшейся. За ночь в голове все улеглось, и меня обуревала твердая решительность покончить с любой напастью, которая посмеет на нас обрушится. Потому я была немного удивлена, когда не нашла в лагере ни Леопольда, ни Саами Грута, ни Арланда. Пассажиры сказали мне, что ночью из леса вышел инквизитор и забрал их себе в помощники, и теперь они все находятся в гроте в северной части острова. То есть противостояние главному злу началось без меня.
   Заботливые пассажиры собрали для своих героев завтрак и, нагрузив меня, отправили прогуляться с тремя тяжеленными корзинами на три километра по пересеченной местности. Пришлось брать с собой Черта, кое-как устроив провиант на его седле.
   Когда мы добрались до грота, мне открылась чудесная картина. Мягкое утреннее солнце заливало сосны, скалы и галечный пляж прозрачным розовым светом, чистейшие морские волны накатывали на берег с тихим шелестом, над водой вдалеке парили сонные чайки.
   Мы с конем пошли медленнее, любуясь безмятежным пляжем, хотя очень скоро нас вернули в реальность недовольные крики пиратов, усиленные эхом.
   Внутри грота шли приготовления: пираты под руководством Арланда наносили на стены пещеры символы особой краской, сам инквизитор колдовал над сложенными в гору останками Римуса, вокруг которых сияли знаки, напоминающие пентаграмму из подвалов поместья. Судя по тому, что свет то и дело мерцал, дела с изгнанием шли не важно, да и сам Арланд выглядел не многим лучше останков, над которыми работал. Вчерашний бой и прошедшая ночь дались ему не просто, он до сих пор не мог даже стоять прямо.
   Леопольд, обернувшись полукровкой на подобие Кудеяра, перекатывал тяжелые валуны с платформы и скидывал их в воду, чтобы было больше пространства для маневров - похоже, они собирались заманить змея в пещеру, которую превращали в своеобразную клетку для нечисти.
   - Вы чувствуете, где он находится? - спросила я у команды, когда мы расположились на завтрак прямо на платформе. К счастью, не на той стороне, где лежала пованивающая кучка из останков, но ее близость все равно отбила у меня весь аппетит.
   - Он здесь со вчерашнего дня, - ответила Саами Грут, отпивая горячего настоя из кружки. - Но приблизится пока не решается. Когда придет время, мы сами позовем его.
   - Это как же? - с любопытством смотрю на капитана.
   - Тебе не понравится, - вздохнул Леопольд, отпивая похлебку из своей миски. Чтобы не смести добрую половину от принесенного, он вновь обернулся изящным юношей с желудком размером в наперсток.
   - Так... я слушаю, - оглядываю собравшихся.
   - Он явится, только если мы сделаем вид, что готовы провести ритуал, - сказал Саами Грут. - Иначе... иначе он просто будет ждать до последнего, а потом попробует выползти на сушу и нападет на тех, кто наиболее беззащитен.
   - Так он может передвигаться по суше?
   - С некоторым риском, но, да, может, - кивнул капитан.
   - А какого он вообще размера?
   Вместо ответа Саами кивнул на дно бассейна. Сперва я не поняла, о чем он, но взгляд быстро наткнулся на вчерашнее бревно, застрявшее между нашим гротом и внутренним.
   Вчера я так и не разглядела, что там такое, и оно, наверное, к лучшему - иначе я ни за что не прыгнула бы в воду. От подводного прохода между гротами тянулось нечто, похожее на огромную змею, примерно два метра диаметром. Ее кожистая шкура была сплошь черной, в нескольких местах по бокам выступали шипастые плавники, а вдоль спины вился гребень-перепонка с длинными и острыми костяными наростами. Монстр был огромен, сквозь воду в этом месте можно было разглядеть только небольшой участок... как выглядят его голова и хвост мне даже представлять не хотелось.
   Меня пробрал пот, я не могла отвести взгляда от огромного змея.
   - Это шкура, оставленная после линьки, - мягко объяснил Саами, видимо, решив, что я сейчас со страху упаду в обморок. Не то чтобы это было так далеко от правды.
   После перекуса Арланд вернулся к кучке в пентаграмме, и я пошла за ним, чтобы изучить место так называемого ритуала.
   На столах, вазах и дорогих блюдах было разложено множество небольших белесых камней. Больше всего они были похожи на полую прозрачную полую гальку размером с ладонь, и, когда я взяла один из них в правую руку, почувствовала, как сила из нее уходит, наполняя сосуд. Противиться этому было так трудно, что мне пришлось положить странный камень, пока он не выпил слишком много.
   - Думаю, это мертвые яйца морского дракона, который жил здесь, - сказал Арланд. Заметив мой интерес, он тоже подошел к столу. - Римус использовал их для ритуалов.
   - Не удивительно, что драконы могут преодолевать грань между мирами, - сказала я, оглядывая количество этих яиц. Под водой, особенно во втором гроте, их наверняка тысячи, хотя часть давно разбилась. - Они просто ходячие аккумуляторы!
   - Не трогала бы ты их, - посоветовал инквизитор. - Это кормушка для змея, если он почувствует, что она наполнена, явится сюда за добавкой.
   Я послушно отдернула руки.
   - Как ты собираешься заманить его сюда? - спросила я, осторожно взглянув на инквизитора. Он стоял, полусогнувшись, с красными как у вурдалака глазами и серыми кругами под ними. Не помню, чтобы он когда-нибудь выглядел настолько плохо, даже в поместье Сеймуров он буквально на следующий день после того, как запер себя, отправился на бал, где прекрасно провел время.
   Все это меня пугало: я боялась, что сейчас он просто не справится. Если они в самом деле планируют привести сюда людей и разыграть что-то, то их жизням будет грозить опасность.
   - Я тоже думал об этом, - произнес Арланд, словно прочтя мои мысли. - Людей сюда вести нельзя. Но на острове полно призраков, я поймаю их и подсуну змею вместо живых душ, - при этих словах он криво улыбнулся высохшими губами. Его воспаленный взгляд на миг оживился. - Вам всем чертовски повезло, что я такой умница с кучей дипломов.
   - А ты не много на себя взваливаешь, умница с кучей дипломов? - обеспокоенно спросила я. - Может, отдохнешь день-другой? У нас наверняка есть время.
   - Чем дольше команда тянет, тем больше подозрений мы вызовем, - покачал головой инквизитор. - Все должно произойти сегодня, как будто они разобрались со мной и провели ритуал, как и собирались. Змей не знает о том, что творится на острове, но он все же разумен и не сунется, если заподозрит неладное.
   - Эй, если ты в ответственный момент свалишься, нам всем каюк! - напоминаю, сделав характерный жест у своей шеи для наглядности. - Как тебе помочь? Я наверняка что-то смогу! - показываю свою левую руку.
   - Призраков ты не видишь, вытравить из этой кучи мяса демона тебе не под силу. С подготовкой пещеры Леопольд справляется даже без наших одержимых друзей, - Арланд кивнул в сторону, где бравый полукровка как раз свалил в воду очередной булыжник, обдав гогочущих пиратов брызгами. - Но задание для тебя есть.
   - Я слушаю?
   - Приготовь мне обезболивающее, самое сильное, какое сможешь сделать без магии. Моя сумка в твоем распоряжении.
   Вежливо выгнав меня таким образом из грота, чтобы не мешалась, Арланд вернулся к своим делам.
   Свиснув за собой Черта, я отправилась обратно в глубь острова и, отыскав на старом месте вещи Арланда, принялась творить по инструкциям из дневника Маггорта. Зачем вообще мне какая-то дурацкая память, когда есть это чудо магической мысли?...
   Пока я колдовала над котелками под насмешливое фырканье Черта, меня разыскал Агрибальд и, запинаясь, потребовал объяснить, с какой такой стати я вчера посмела применить на нем свою магию.
   - Вот, видишь! - он взмахнул передо мной черной, словно закопченной бумажкой. - Я всегда ношу в подкладке сюртука индикатор, на случай, если вдруг против меня попробуют применить магию, а потом заставят с ее же помощью об этом забыть! Как ты это объяснишь!?
   Я слушала его, стараясь не переварить стебли травы-водоноса, которые с таким трудом нашла на этом сухом острове, и внутри меня стоял только один вопрос: этот старик что, думает, что он бессмертный?
   Ты увидел то, что не должен был, тебе любезно предоставили возможность забыть об этом и даже не покалечили в назидание, даже не ограбили, пока ты лежал без сознания, чего еще тебе нужно?...
   Наверное, эти мысли, пришедшие из не самой человеколюбивой моей половины, отразились на моем лице, потому что, когда я посмотрела на Агрибальда, - он закончил и ждал от меня этих самых объяснений, - он слегка побледнел.
   - Знаешь, она старая. Испачкалась, наверное. В целом я доволен твоей работой, - проговорил он слабым голосом, и зачем-то сунул руку во внутренний карман сюртука. - Возьми свою плату, ты ее заслужила! Теперь все дела между нами кончены, я больше не побеспокою ни тебя, ни твоего друга. Хорошо?
   Он посмотрел на меня с надеждой, протягивая сверток с бесценными семенами, и я взяла его.
   - Хорошо, - сказала я, убирая сверток в потайной карман в сумке, который сделала заранее специально для них.
   Агрибальд ретировался в лагерь и старался больше не попадаться мне на глаза. Одной проблемой меньше.
   За несколько часов я сотворила неплохое обезболивающее, а вместе с ним еще и тонизирующее средство, чтобы наш бравый инквизитор смог дотянуть хотя бы до начала боя.
   Собрав флаконы, я вернулась в грот, где остальные уже заканчивали приготовления. Останков я не заметила: видимо, с ними было уже покончено. В большой корзине, одной из тех, в которых я принесла завтрак, лежала горка сияющих белым светом яиц, рядом, прислонившись спиной к камням, дремал Арланд.
   Леопольд и пираты во главе с Саами Грутом устроились на платформе кто где, все ждали начала. Я села к ним, и мы стали ждать вместе.
   Наконец, инквизитор проснулся. Я передала ему свою работу, и он залпом выпил оба флакона, минут через двадцать средства подействовали, и тогда было решено начинать.
   Раньше все неприятности всегда случались неожиданно, теперь же именно от нас зависело, как скоро все случится и что именно произойдет. С одной стороны я должна быть благодарна Судьбе за то, что она наконец-то решила предоставить мне выбор, но с другой стороны мне казалось, что шансов проиграть таком раскладе намного больше. Ведь теперь я впервые должна буду не обороняться, а нападать. А я совсем не умею делать этого...
   Пираты переложили заряженные яйца в вазы и блюда, одно из них опустили в воду, чтобы приманить змея. Теперь пути назад не было.
   Я приняла боевую стойку с посохом, но шли минуты, ничего не происходило и тело начало затекать. Может, стоит размяться, пока еще ничего не началось?... А если пока я буду крутить руками и приседать появится дракон?
   От волнения все в животе свернулось в тугой узел, и я встала, опершись на посох.
   Леопольд, все это время находившийся за моим правым плечом, нервно дрогнул и завертел головой.
   - Я что-то слышу! - шепнул он мне, указывая на темную гладь воды. - Под нами!
   Я прислушалась к своим ощущением, но ничего особенного не уловила. Только рябь на воде у того места, где под камни уходил хвост сброшенной змеиной шкуры.
   - Арланд! - я дернула за руку инквизитора и указала ему на воду. Шкура постепенно начинала шевелиться, сминаться, как будто что-то в тоннеле под коридором выталкивало ее наружу.
   Покрепче ухватившись за посох, я приготовилась к драке. Саами Грут и остальные начали медленно пробираться ко входу: пока еще змей должен чувствовать их присутствие, но вскоре им всем лучше будет оказаться подальше, чтобы власть демона не толкнула их против нас.
   Шкура продолжала сминаться, пока какая-то сила не отбросила ее к боку бассейна, как тряпку. На некоторое время в гроте воцарилась гробовая тишина, никто не произнес ни звука, все ждали... Снова пошла рябь по воде.
   Мне кажется, я первая увидела, как из-под камней показался черный нос змея с двумя огромными чуткими ноздрями, над которыми располагались сотни мелких вибрисс и четыре толстых, похожих на угрей длинных уса.
   За носом выплыла длинная морда... она была гораздо больше головы того дракона, который встретил меня в этом мире. По ее скулам шли плотные черные перепонки с длинными шипами, между челюстями стоял забор похожих на иглы зубов, некоторые из которых были сколоты.
   Голова зависла в воздухе на уровне наших глаз, а за ней, словно механизм, из воды без единого всплеска стала вырастать змеиная шея, сгибаясь дугой под самым потолком.
   Матовая шкура казалась гладкой, но, когда чудовище принюхивалось к чему-то, чешуйки топорщились и тут же оседали, как будто рябь пробегала по жуткой морде. Оно неспеша выползало наружу из норы, давая всем наглядеться на себя, испугаться как следует. Не было сомнений в том, что эта тварь была разумна, она напоминала горделивого рабовладельца, явившегося к своим рабам во всем параде, чтобы нагнать ужаса, чтобы они вспоминали своего хозяина каждую ночь еще годы вперед.
   Учуяв что-то, монстр остановился и чуть качнул головой. Я увидела, что огромные отверстия для глаз зияют пустотой... я не смогла понять, отсутствуют ли глаза у чудовища или они слишком малы и спрятаны за мерзкими белесыми складками.
   Мне было страшно от того, что я видела перед собой. Настолько страшно, что я начала задыхаться - боялась вздохнуть и обратить на себя внимание чудовища. Мое зрение сузилось до оттенков чешуи и плавников чудовища, конечности не слушались, они как будто отсутствовали... меня самой уже не было, остался только парализующий ужас. В мыслях я уже была поглощена этой тварью, уже ютилась в ее сокровищнице вместе с остальными обреченными душами.
   Оцепенение прервалось настолько неожиданно, что от всплеска эмоций на миг у меня потемнело в глазах.
   Арланд, стоявший чуть впереди меня, затянул странную, гортанную песнь зычным голосом священника. Слов не было, и я не могла понять значения этого звука, но вслед за ним под руками инквизитора распускались сложные геометрические фигуры, сияющие белым пламенем. Они взмывали вверх и медленно становились вокруг головы демона, словно пары в бальном зале, занимающие места перед танцем.
   Монстр разинул пасть и зашипел, показав длинный черный блестящий язык, напоминавший истерзанное тело дохлого осьминога. Гигантские перепонки на скулах морды распахнулись, как капюшон кобры, обрызгав всех нас затхлой морской водой.
   Его змеиной тело собиралось под водой, пока скользящие кольца не заполнили весь бассейн, и тогда змей вынырнул, насколько позволяли своды.
   Пираты замерли перед зверем, как мышата, настигнутые змеей. Я тоже стояла, ожидая чего-то... Первым из нас опомнился Леопольд. Он с разбегу прыгнул в воду и в прыжке его тело за доли мгновения удлинилось до невероятных размеров. Светло-серый змеиный хвост ударился о стены, туловище упало прямо на черное чудовище, а змеиная голова, куда более тонкая и изящная, стрелой устремилась к горлу демона... Леопольд напал первый, и это заставило нас выйти из оцепенения. Огромная пасть черного змея распахнулась и пещеру заполнил оглушительный треск, напоминающий шум тысячи каменных трещоток.
   Саами Грут и его люди покинули грот, я взмахнула посохом и направила в разинутую черную пасть одно из разъедающих заклятий. Если у твари до сих пор были глаза, то больше их у нее не было.
   Леопольд рвал змея на части, отдирая ему плавники и вгрызаясь в шкуру, но когда тот пытался укусить в ответ, Лео превращался в птицу или в зверя еще мельче, и тогда монстр промахивался. Пока оборотень таким образом отвлекал внимание демона, Арланд гулким голосом читал одну из молитв, - иначе я эти звуки не могла назвать, - и продолжал творить фигуры одной рукой, другой удерживая уже созданные в бешеном хороводе вокруг дерущихся змей.
   В один миг, когда Леопольд был птицей в воздухе, демон смог высвободить хвост и попробовал сбить с ног Арланда, но я уже была рядом и одним движением посоха рассекла плоть до того, как она набрала нужную скорость. Хвост упал с высоты во вспененную и черную от крови воду бассейна, едва не окатив нас волной, которая могла утянуть нас с инквизитором прямо в кольца. Но и ее я оттолкнула, использовав силовое поле.
   Почуяв, что так просто ему с нами не справится, змей попробовал уплыть, но ему не дал этого сделать Леопольд, снова став змеем и закупорив собой единственный выход. Оборотень удерживал змея в гроте, Арланд медленно, но верно убивал его, а я защищала Арланда. Нам удалось растерзать оболочку дракона, никакая регенерация не могла спасти его от того, что творил с ним Леопольд и мои заклинания.
   Вода бассейна окрасилась темно-фиолетовой кровью, воняющей как бадья с полежавшей на солнце рыбой. Грот наполнился тошнотворным запахом и выглядело все так, как будто мы оказались в полой утробе мерзкой твари - повсюду валялись ошметки плавников и куски шкуры.
   Чудовище из последних сил попыталось вырваться, ударяясь о камни, и, несмотря на поток моих заклинаний и попытки увернуться от ударов, все же добралось до меня и скинуло на пол своим хвостом. Колючие шипы ранили мне правую руку, но рана была не серьезной, страшнее было то, что я оказалась придавленной шипастым хвостом к полу, толстые иглы могли проткнуть мне живот или выколоть глаза.
   Я приготовила в руках отбрасывающее заклинание, чтобы не уйти с поля боя раньше времени, но это не понадобилось... чудовище ослабло и само сползло с меня.
   Встав на каменном полу, я внимательно себя осмотрела и, не обнаружив ничего, кроме испорченной одежды, взглянула на черного змея, чтобы понять причину отступления.
   Леопольд по-прежнему держал чудовище, он мотал головой как собака и рычал, глубже вонзая зубы в чешуйчатую шею. По гроту разнесся хруст сломанных позвонков, и голова ящера поникла. Ее пустые глазницы были устремлены на Арланда, стоящего на выступе. Темные впадины были по-прежнему полны силы и уверенности, не было и следа страха, которое испытывает умирающее животное.
   Арланд, на которого были устремлены пустые глазницы чудовища, встал на одно колено. Он зачем-то снял перчаку и протянул руку к морде монстра. Подумав, что так надо, Леопольд опустил голову обездвиженной туши поближе к инквизитору. Как только обнаженные пальцы коснулись носа змея, перепонки на скулах дракона зашевелились, его пасть раскрылась как будто сама собой, и оттуда повалил черный смрадный туман, ринувшийся прямо в лицо инквизитора.
   Я не поняла, что произошло, но все равно выпустила заклинание, потому что это было вернее всего... Моя магия развеялась, не достигнув цели: Арланд почему-то погасил ее, специально выставив для этого руку.
   Поняв, что происходит, я кинулась к инквизитору, надеясь успеть до того, как демон окончательно его захватит, но тот перетек в тело Арланда так быстро, что даже Леопольд не успел ничего сделать. Когда он отшвырнул подальше мертвую змеиную тушу, было уже поздно.
   Я подоспела к Арланду, он по-прежнему стоял на одном колене на каменном выступе и смотрел в пустоту. Демон был внутри и, видимо, осваивался.
   Моя рука, в которой был посох, как будто онемела. Он справится, он должен с ней справится, я не могу тронуть его!... Даже зная, что внутри эта тварь, не могу.
   Мы с Леопольдом замерли в мучительно ожидании, и тут инквизитор закашлялся. Он кашлял до рвоты, опрокинувшись на камни, он исторг из себя все, что было съедено, а потом запрокинул голову, опасно выгнув шею. Мечась по камням, словно они были раскаленными, он бросался то в одну, то в другую сторону, пока судорога не обездвижила все его тело, заставив выгнуться дугой. Руки судорожными движениями шарили по камням, но очень быстро обмякли, а вслед за ними и все остальные мышцы.
   Арланд замер на каменному полу, задышал тяжело, но ровно и без хрипов.
   Леопольд вспорхнул в воздух лесной птицей и опустился возле меня уже самим собой. Переглянувшись, мы двинулись к телу инквизитора, я на всякий случай приготовила левую руку к бою.
   - Арланд? - позвала я. - Ты живой?
   Ответом мне было невнятный стон.
   - А вдруг это не он? - спросил оборотень. - Как мы проверим?
   - Это я, - тихо ответил инквизитор, не открывая глаз.
   - Римус то же самое бы сказал! - заметил Леопольд. - Докажи, что это ты!
   Но он нас уже не слышал: уснул.
   Все закончилось.
   Леопольд перенес Арланда в лагерь, где его встретили, как раненого героя. Саами Грут, чей протез превратился в красивую, но бесполезную костяную палку, попросил одного из своих людей привести нас в небольшую лачугу, где до сих пор жила человеческая ипостась Римуса. Там нашлась постель, чистая вода и немного припасов.
   Оставлять Арланда на попечение пиратскому лекарю я не стала, настояла на том, что сама все сделаю, и выгнала из хижины всех, кроме Леопольда. Не то чтобы мы в самом деле могли помочь инквизитору, но по крайней мере избавили его от посторонних.
   Арланд очнулся в следующий полдень, сон пошел ему на пользу, и он выглядел намного лучше, чем накануне сражения. Ответив на десяток проверочных вопросов Леопольда, Арланд доказал, что он это он, поел и снова выключился, теперь уже до следующего утра.
   Шли дни, наш мистер живая пентаграмма для демонов медленно приходил в себя и набирался сил для того, чтобы очистить корабль. Мы с Леопольдом времени не теряли и вовсю наслаждались внезапным отпуском. Хотели морских пляжей Финьи? Мы их почти получили.
   Что и говорить, без одного злого демона этот остров стал настоящим курортом.
   Смирившись, что вовремя они домой не попадут, пассажиры отправили через меня весточки родным и тоже окунулись в дикий отдых. Кто хотел, рыбачил на шлюпках, кто-то грелся на солнце и объедался свежей рыбой, и в целом атмосфера на острове стояла как в походном лагере: еда общая, все друг другу помогают, вместе работают и отдыхают, кто как любит.
   Я каждое утро купалась на прекрасном берегу возле грота - благо, вода была прозрачная, и я могла быть уверена, что никакая змея ко мне не приближается. Когда надоедало плавать в море, я приходила к озеру с водопадом и подолгу сидела под какой-нибудь сосной на нагретом солнцем камне, любуясь мирным пейзажем и слушая звенящий водопад.
   Скучать мне не приходилось: выждав для приличия пару дней, Саами Грут и его ребята пришли ко мне со своими поломанными протезами с просьбой сделать хоть что-то работающее. Что ж, ведьма Бэйр к вашим услугам, работаю бесплатно, результат не гарантирую...
   К концу недели, когда Арланд очистил судно от присутствия Римуса, мы с ним и с Леопольдом сидели на берегу моего любимого озера за приятным пикником, приготовленным оборотнем, и бутылкой вина, щедро предоставленной мне Саами Грутом. Это должен был наш последний вечер на острове.
   Гладь воды покрывал оранжевый свет, над нашими головами шумели сосны. Я сидела, положив голову Арланду на плечо, Леопольд играл на флейте свою новую мелодию, и казалось, что все плохое наконец позади.
   Поднявшись рано утром, я вернулась в тот самый грот, где все случилось. Останки змея мы давно выудили и сожгли магией, чтобы даже пепла не осталось, и теперь это место было таким же красивым и умиротворенным, как весь остров.
   Слушая эхо набегающих волн, я прошла к вазам, где лежали опустошенный яйца морского дракона. Они уцелели даже после того, как Арланд очистил их от призраков, это был отличный материал.
   Раскрыв свою сумку, я стала складывать их туда, пока она не заполнилась до верху. Тогда, сунув руку в спрятанный в подкладке карман, я нащупала рукой сверток с семенами Мертвого Дерева, и улыбнулась, представляя, что из этого можно будет сделать.
   Продолжение следует...
   От автора:
   Чтобы быть в курсе последних редакций и новых книг из серии, можете ознакомиться с новостями на сайте и телеграм-канале:
   http://skakhann.webnode.ru/
   t.me/scahann_worlds
   При создании обложки была использована иллюстрация, созданная автором книги.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"