Ночь. Теплая летняя ночь. Когда в воздухе витают ароматы цветов и фруктовых деревьев, когда легкий ветерок дарит освежающую прохладу после жаркого дня. Время романтики. Когда влюбленные парочки гуляют под луной, смотрят друг другу в глаза, говорят нежные слова. Они счастливы. Им нет дела ни до чего другого. Весь мир сходится на объекте любви. Влюбленные человек готов без сожаления отдать жизнь за свою половинку, готов на любые подвиги, готов на все, лишь бы очередной раз взглянуть в прекрасные глаза и сказать "Я люблю тебя".
Так же ночь - это время самых разнообразных преступников, маньяков, убийц и воров. Тех, кто посчитал себя выше других, и без зазрения совести врывается в чужие дома, грабит, убивает и насилует. Или же тех, кто убивает, что бы в очередной раз потешить свой извращенный разум почувствовать власть над другим человеком, почувствовать себя Богом, забирающим самое дорогое, что есть у всякого живого существа - его жизнь.
Но ночь покрывает своим темным одеялом не только влюбленные сердца и извращенные умы. Она также покровительствует тем, кто давно считается легендой и сказкой. Существам, которые раньше действовали более открыто, насылая страх и ужас на людей. Они убивали и терзали, они были жестоки и беспощадны. Их называли демонами, исчадиями Ада, проклятием богов и тому подобными прозвищами. Но со временем люди загнали этих существ в подполье, истребив большинство из них, и они, выживания ради, должны были скрываться и прятаться. Но ничего не прошло бесследно. Эти монстры из реалий ночных кошмаров переселились в человеческое подсознание, внушая инстинктивный ужас перед ночной тьмой. Люди уже и подзабыли свое прошлое, когда разные чудовища устраивали им кровавую баню чуть ли не каждую ночь, и называют страх перед вампирами, приведениями, ликанами суеверными предрассудками. Но память предков заставляет сердце трепетать от страха всякий раз, когда человек оказывается один на один с непроглядным мраком.
Ночь на берегу реки. Лунная дорожка мягко стелиться по черной, мутной воде. В небе множеством созвездий рассыпались звезды. Такие загадочные и далекие... Они всегда волновали умы людей. С самого начала времен, когда первобытный человек впервые взглянул на небо. "Наверное это Боги" - подумал он. И с этого момента и до сегодняшних дней люди верят, что с помощью звезд можно узнать прошлое, решить проблемы настоящего, или же даже заглянуть в будущее. Но как бы сильно люди не верили, что звезды вершат ихние судьбы, эти маленькие светящиеся точки оставались безмолвными, холодными и абсолютно равнодушными к такому вниманию со стороны не совсем разумных существ, они лишь кружились по небу в бесконечном вселенском танце, переливаясь всеми цветами и оттенками видимого спектра, и про себя насмехаясь над абсурдностью и безумием астрологических идей.
Одинокая фигура, стоящая на высоком утесе. Может кто-то вышел на берег полюбоваться природой, вдохнуть свежего воздуха или обратится к небесным богам за подсказкой. Может кто-то захотел побыть один, наедине с самим собой, и подумать над вечными вопросами . Но не было полета мысли в голове у этого человека. Его сердце не трепетало от чувства прекрасного, не было слышно молитв и не было расслабления и отдыха. Была лишь пустота и обреченность. Презрение и гордость. Любовь и ненависть. Логика и безумие. Все смешалось. И человек уже не в силах что либо сделать. Остается лишь одно...

И неужели это конец? Неужели все достижения, все желания, цели, вся личность... просто исчезнет? Неужели все что останется - это кресты на кладбищах, цветы на могилах, слезы, падающие на землю, и коварное злорадство врагов, неужели это все? Или же будет новое перерождение, иные миры и реальности, новая жизнь? Или же будет пустое и пресное существование среди райских кущ, или ужасные страдания в адской Преисподнии? И ведь никто не знает...

Ночь. Все такая же теплая летняя ночь. Все тот же освежающий ветерок колышет все так же изумрудные кроны деревьев. Все те же влюбленные сердца все так же бьются в унисон, когда их обладатели прижавшись друг к другу сливаются в самозабвенном поцелуе. Все те же воры грабят ни в чем не повинных, мирных и честных граждан. Все те же маньяки убивают, насилуют и всячески издеваются над человеческим телом и душой. Все те же таинственные тени, принадлежащие не менее таинственным существам все так же крадутся в ночи, заставляя обычных обывателей поглубже забиться в свои норы, и с благоговейным трепетом ждать лучей восходящего солнца.
Утро. Прохладный ветерок прокрадывается в квартиры и дома, заставляя мирских обитателей покинуть блаженное и ужасное царство Морфея, и вернутся в обыденную реальность, такую надоевшую, но привычную и желанную. Все те же воры подсчитывают свой улов, награбленный у порядочный и, на самом, деле добрых и милых людей. Все те же убийцы отчищают ножи от крови несчастных жертв, которые по неосторожности, или же по несчастливому стечению обстоятельств, оказались не в то время, не в том месте. Все те же ужасные и таинственные тени уползают в самые темные закоулки, самые темные дыры и берлоги, что бы переждать день, и ночью в очередной раз напомнить людям, почему следует боятся темноты.
И вот день. Прохладный ветерок уже не такой и прохладный, нагретый жарким солнцем. Людишки чувствуют свою безопасность, и безоглядно властвуют на планете. Жизнь кипит во всю...
Но вот уже вечер. Становится холоднее. И вместе с воздухом начинают холодеть сердца людей от не совсем осознаваемого, подсознательного страха. Начинаются новые преступления, новые грабежи, новые убийства. И никого не будет мучить совесть по поводу того, что в эту ночь какое-то количество обывателей покинет этот мир. Слабые, ничтожные, не могущие постоять за себя, и никому не нужные, и ни на что не годные, кроме как того, что бы быть жертвой более сильных представителей вида, или же ужином для тех, мысль о ком, заставляют сердце сжиматься от всепоглощающего ужаса, застилающего разум. Темнеет... И существам, одновременно сказочным и прекрасным, но от этого еще более ужасным, больше не нужно прятаться, и они выходят на охоту, да бы удалить свою извечную жажду крови.
И так было, и есть, и будет всегда...
До тех пор пока...
День и ночь сменяли друг друга в калейдоскопе света и тьмы, сохраняя цикличность и периодичность естественных законов. По этим самым законам, тело, после перехода из состояния жизни в состояние безвозвратно мертвое, должно подвергается процессу разложения, преобразуя свои составные части в более простые соединения. Со временен, оно полностью исчезнет, и лишь в виде кучки белых косточек будет напоминать о том, что кто-то когда-то бродил по земле. Так и должно было быть. Но то ли законы природы пошатнулись в своем неустойчивом положении, заставляя реальность играть новыми красками. То ли кто-то, скрывающийся за немой маской ,решил немного поразвлечь, уже так уставший от обыденности и предсказуемости, свой разум, ведущий существование на протяжении вечности. Возможно это именно он в далекие времена, которые уже и стерлись из памяти людей, пропечатал всю жизни человека всего четырьмя нуклеотидами в спиральном носителе под названием ДНК. Также, он не преминул наделить ново созданных биороботов какой-то частью своего разума, дабы позабавится, наблюдая за вечной драмой человеческого существа. Но как бы там ни было, ход истории дерзко, и не взирая на привычные законы и устои, сворачивал в совершенно новое, еще неизведанное русло. Сможет ли он проложить по нему дорогу и будет ли там течь огромная река жизни, плеская своими водами и в лучиках солнца блескать всеми гранями сознания? Или же там будет лишь маленький ручеек, отчаянно борющийся за свое существование, пересыхающий во времена засухи, что бы опять возродится в период дождей. Наверное, этого не знал никто. Никто, даже тот самый таинственный обладатель немой маски.

Я обнаружил себя лежащим на мягкой, теплой кровати. У меня не было чувства необычности или нереальности происходящего. Судя исключительно по моим ощущениям, это было самое обычное пробуждение, каких было тысячи и тысячи, и оно могло бы стать следующим, если бы не череда невообразимо безумных мыслей и идей, предшествующих этому моменту, и череда ошеломляющих открытий, следующих стремительно друг за другом, совершенно не интересуясь моим мнением, лишь ставя перед фактом, и с насмешкой в безмолвных и давно мертвых глазах наблюдая за моими попытками понять хоть часть из представленного. Вдруг я услышал, как в комнату кто-то зашел. Судя по звуку, их было двое.

- Я надеюсь, он уже очнулся?
- Похоже, ты ошибаешься, Иван. Ты уверен, что все правильно сделал? - насмешливо спросил мужской, скорее даже, детский голос.

- Я сейчас совсем не в настроении шутить, Эван. Ольга совсем обезумела. Из-за ее паранойи, мне пришлось трое суток не есть и не спать, и все без толку.- Второй голос тоже мужской, но намного ниже.
Эти голоса были мне абсолютно незнакомы, я их никогда ранее не слышал и не знал кому они могут принадлежать. Но притворятся спящим бесконечно не получится, поэтому я решил открыть глаза.
- С пробуждением, самоубийца! - воскликнул обладатель мальчишеского голоса.
Пелена сна еще не окончательно покинула мое сознание и мне потребовалось несколько секунд для осмысления происходящего. Я увидел подростка, лет пятнадцати на вид. Обыкновенный мальчишка, каких можно легко встретить на улице. Он сидел на кресле и с ухмылкой на меня смотрел. Переведя взгляд на другого человека, я увидел мужчину лет тридцати пяти. Он обладал более примечательной внешностью - длинные черные волосы, очень мускулистое тело и мачете в ножнах на поясе. " настоящий маньяк-убийца. - подумал я.

- А вы кто? И где я? Вы что, меня похитили? Так это вы абсолютно бессмысленно, у меня ничего нет...
Глаза мужчины расширились от удивления и насмешки. А мальчик так и вовсю рассмеялся.
- А ты-то как сам думаешь, где ты?
- Я лежу в кровати в абсолютно незнакомой мне комнате. И вообще я не помню как я сюда попал.
- А что ты последнее помнишь? - мальчишка с интересом уставился на меня, словно ему было любопытно наблюдать за моими мыслительными потугами.
Но тут я начал вспоминать. Ночь... Скала... Прыжок... Как?!
- Но... Но... Как такое возможно?
- Что возможно? - Опять насмешливая интонация.
- Я помню, как я спрыгнул со скалы. Но такого ведь не может быть... В смысле, я должен был разбиться, но я лежу абсолютно невредимый... Так ведь не бывает? - я с надеждой посмотрел на мальчика.
- Но ведь случилось. - усмехнулся он.
- Ты как себя чувствуешь? - спросил второй.

- В общем, нормально... Но, может объясните мне, что происходит?
- А ты сам попробуй догадаться. - Похоже, мальчика это очень веселило. Ну ладно, давай попробуем.
- Так... Ну я прыгнул со скалы. Но я живой. Стоп, а может это предсмертные видения? Или я попал в Рай? Хотя нет, я бы скорее попал в Ад... - я вопросительно посмотрел на них.
- Уверяю тебя, ты живой, и это никакой не Ад.
- Ну это как сказать. - вздохнул мужчина.
- Ладно. Если я живой, то... Ну такого ведь не может быть! Там было метров тридцать! Даже если бы я, каким-то чудом и выжил бы после приземления, то точно не смог бы сейчас даже говорить, не то что бы шевелится.
- Ну и что это может значить? - и опять мальчишка надо мной смеется.
- Да от куда я знаю, что это значит?!Кстати, сколько я пробыл без сознания?
- Четыре дня.
- Четыре дня?!
- Ну так что, есть какие-то идеи по поводу происходящего? Меня кстати Эван зовут.- он мне насмешливо подмигнул. - А это Иван. - Эван кивнул на мужчину, который чуть ли не спал в кресле.
- Да, и кстати...
- Что?
- Ну, я ведь прыгнул со скалы, но я лежу здесь, значит вы меня сюда принесли. Зачем?
- Зачем?! Тебе что, Артур, жить надоело? - прошипел Иван. - Или ты думаешь, что смерть - это такая штука, с которой можно шутки шутить? Если бы не мы, твое тело сейчас разлагалось, омываемое волнами, и поедаемое крысами, а предполагаемая душа разгуливала где-нибудь и сожалела о своей собственной тупости. Мы еле успели, что бы спасти тебе жизнь.
- Успокойся, Иван. Не нервничай, иди лучше отдохни . Я сам закончу.
- Давай побыстрее. Через полчаса там вторая очнется. - и Иван удалился, явно радуясь, что ему дали возможность наконец-то отдохнуть.
- Вторая? Вы что, действительно какие-то маньяки-похитители? - с ужасом спросил я.
Эван рассмеялся.
- Нет, мы не маньяки. Но давай лучше поговорим о тебе. Так что ты думаешь, по поводу всего этого?
- Ну не знаю я... Почему бы тебе мне просто не сказать, что тебе от меня нужно?
- А мне хочется что бы ты сам до всего дошел. - Улыбнулся он.
- Ну ладно. Поскольку в обычные законы это никак не вписуется, то единственное, что я могу предположить, что... Что например, я стал каким-то вурдалаком, и вы тоже вурдалаки, которые притащили новоявленного собрата к себе в логово.
Эван просто захохотал. Действительно, у него далеко не мужской голос, больше какой-то девичий...
- А как ты думаешь, вурдалаки существуют? - Эван вопросительно-насмешливо уставился на меня.
- А ты как думаешь? - мне уже надоели его постоянные насмешки и вопросы.
- Ну, на счет вурдалаков не уверен, но вот вампиры точно существуют. - он весело мне подмигнул.
- Это интересно почему ты так в этом уверен? - я с сомнением на него посмотрел.
- А потому, что я один из них. Да и ты кстати тоже.

Я задумался. Испытывать особенно сильные эмоции у меня не получалось скорее всего в виду того, что я не совсем оправился от полученных трав... Или не от травм, а от обращения? Версия, достойная пристального внимания... Что ж, похоже, моя жизнь станет намного интересней...
- Вампир?
- вампир, Артур, вампир. - с улыбкой на лице закивал Эван. - А что, не похож?
- Ну, если честно, то не очень. - Я скептически взглянул на него.
- А ты что, ожидал увидеть аля - Граф Дракула в черном плаще и большими острыми клыками? - фыркнул Эван.
- Было бы неплохо. - мой рот растянулся в подобии ухмылки.
- Не заставляй меня разочаровываться в тебе, Артур.
- А как ты можешь доказать, что ты вампир?- Спросил я.
- Доказать? - хмыкнул Эван. - и как по твоему я могу это сделать?
- Это тебе лучше знать.
- Будут тебя доказательства, всему свое время. Ладно, Артур, мне уже нужно идти. Как мудро заметил Иван "Скоро там вторая очнется" - Он закатил глаза. - Ты обустраивайся, теперь это твоя комната. В общем ты отдыхай, а я приду через пол часика. Я уверен, тебе многое хочется спросить. - и напоследок подмигнув мне, Эван удалился.

Я оглядел комнату. Это был далеко не готический замок, как можно было подумать, учитываю общепринятое мнение о вампирах.. Однако стиль мрачноватый. Темные стены, темная мебель, которой скорее всего был уже не один век, но находилась она в превосходном состоянии. Черные бархатные шторы закрывали вид из окна, как и само окно. Также, была книжная полка, на которой лежало около сотни книг разной степени давности. Наверное, там минимум той необходимой информации, которую нужно знать новообращенным вампирам. Почему-то я не сомневался, что Эван и иван говорят мне правду. Во всяком случае в их сверхестественной природе я был уверен абсолютно.
Я встал. Чувствовал себя на удивление нормально. Даже хорошо. Появилась какая-то легкость, что ли... Подошел к окну. Оно было не заперто, и я решил вдохнуть немного свежего воздуха. Судя по виду, что мне открылся из окна, я был в большом трех-этажном доме, я бы сказал особняке. Под окном был зеленый ковер из травки, а вдалеке виделся высокий забор.. Почувствовал, что хочется курить. Интересно, похоже, тот факт, что я стал вампиром не лишил меня этой пагубной привычки. К своей радости я обнаружил сигареты на подоконнике.
Выкурив сигарету, я опять лег на кровать. Мне было над, чем подумать. У меня появилось новая жизнь. Вторая жизнь. Шанс начать все с начала, и, безусловно, намного больше возможностей достичь небывалых высот в своем совершенстве. Передо мной открылась совершенно неизведанная мною грань. Мир, находящийся в тени повседневной реальности принял меня, и, на самом деле, это большая удача. "Но ведь если я вампир, то придется пить кровь...". Нет, я не буду терзаться муками совести по поводу загубленных жизней. Никогда не страдал гуманизмом, либерализмом, пацифизмом и прочей ересью. Мне предстоит убивать. Не одну сотню, а может и не одну тысячу. Кто знает, сколько я смогу прожить... Даже если вампиры действительно бессмертны, то прожить вечность шансов маловато. При сроке жизни, стремящимся к бесконечности, шанс быть убитым стремится к ста процентам. Ну ничего, у меня будет много времени... Для чего? А вот это интересно... Ведь если обратили именно меня, то значит я подхожу лучше чем другие кандидаты, которые безусловно были. Интересно, что это еще за вампирские критерии, которым я так удачно соответствую?... Но тут, я почувствовал, что голоден. Вроде бы и не сильно, но жажда была очень навязчивой. Кровь. Вот чего мне хотелось. Провалявшись еще минут десять, я наконец услышал шаги за дверью, и в комнату зашел Эван, с неизменной ухмылкой на лице.
- Ну что, как ты тут? Не скучал?
- Эван, я хочу пить. - Я выразительно на него посмотрел, дав понять ЧТО именно я хочу пить.
- Ну раз хочешь, значит будешь. Пойдем. Вместе с тобой будет еще одна новообращенная.
- Новообращенная?
- Ну да. Пойдем, Артур, ты ведь голоден.
Мы вышли в коридор. Прошли метров десять, и оказались в большой комнате. Наверное, это была гостиная. В одном из многочисленных кресел сидела девушка лет девятнадцати-двадцати. Услышав нас, она вздрогнула и оглянулась. Я отметил, что она была довольно красива. У нее были черные волосе длиной до плеч, оформлены в прическу каре, изящная фигура и красивые болотно-зеленые глаза, в которых читался испуг и непонимание. Видно новость о ее новой сущности напугала ее.

- Знакомься Артур, это Наташа. Наташа - Артур.
Я ее кивнул в знак приветствия, и она боязливо кивнула в ответ.
- Ну что, пойдем? Прошу за мной.
Мы спустились на второй этаж, потом на первый. В доме все было в черном или темно зеленом цвете. Потом мы спустились в подвал. Прошлись по длинному коридору, в котором было по несколько дверей с каждой стороны. А в конце была большая комната, в которой горел свет. Зайдя в комнату, я увидел трех девушек, сидящих на диване, и смотрящих какую-то ерунду по телику. Увидев нас, они встали и подошли к нам, и начали молча на нас смотреть.

- Артур, выбирай. - Эван пронзил меня испытующим взглядом.
- Что выбирать?
- Ну как что? Ты же хотел кровь? Вот тебе кровь.
- Мне что, кусать ее прямо за шею? Но это как-то по-варварски... - Я взглянул на Эвана.
- Ну, за шею совсем не обязательно. Хотя... Почему бы и нет...
Эван взял нож со стола и перерезал сонную артерию у ближайшей девочки. Я хотел бы возмутится... Но... Почуяв кровь, я просто не смог себя контролировать. Я набросился на несчастную девушку и присосался к ране как полоумный. Эван не терял времени и сразу проделал то же самое с другое девушкой. Для Наташи. Я пил и пил, а девушка в какой-то момент просто обмякла, и мне приходилось держать ее как безжизненный мешок.
Наконец, придя в себя после кровавого безумия, я посмотрел на то, что раньше было человеком. Белая, как мел, кожа, потухший взгляд и полное отсутствие всяческих признаков жизни.
- Эван... Она, похоже, мертва... - Прошептал я.

- Наташа тоже уже закончила, и сейчас пыталась вытереть кровь с лица. Похоже ее совсем не волновало, что она убила человека. Хотя нет... Девушка лежала на полу и слабо дышала.
Я взглянул на Эвана.
- А! - Махнул он рукой. - Расслабься. Придумал чего. Переживать из-за еды.
- Еды?!
- Ну да. А кто она по твоему? - Он вопросительно вскинул брови. - Ладно, раз вы поели, то можно и возвращаться. Пойдемте, не стоит здесь задерживаться.
- А как же она? - Я посмотрел на мертвую девушку.
- Не беспокойся, ее уберут. Пойдемте.
И мы опять поднялись на третий этаж, и остановились в большой комнате.
- В общем, мне нужно отлучится по сверхважным делам. - Эван загадочно ухмыльнулся. - Вы располагайтесь, весь этаж в вашем распоряжении, больше здесь никого нет. Часика через полтора придет Иван, он вам все расскажет, вы как-никак его протеже.
И он ушел.
- Так тебя зовут Артур? - Спросила Наташа, умостившись в одно из кресел.
- Ага.
- Расскажи мне о себе. Кем ты был? Чем занимался?
- Зачем тебе это? - Удивился я.
- Я думаю, что так мы можем понять почему они нас обратили. В смысле, чем мы их заинтересовали, и зачем мы им нужны.
-Ну да, логично... - Я на секунду призадумался. - Не скажу, что бы я так уж чем-то выделялся. Обычный студент, любящий учится. Должен сказать, никогда серьезно не интересовался мистикой и мифологией. Не могу представить, чем я мог их заинтересовать. А у тебя что?- Я посмотрел на Наташу.
- Обычная студентка, любящая учится. - Наташа с улыбкой на меня посмотрела. - Но не думаю что хорошие оценки важны для того, что стать вампиром.

- Я думал гадать бессмысленно, нам все скажут в свое время.
Мы сидели какое-то, каждый погруженный в свои мысли.
- Я тут вспомнила разные легенды про вампиров, кем их представляли, как описывали. Как ты думаешь, что из этого правда?
- Поскольку вампиры являются хищниками, и по всей видимости, охотятся на людей, то они просто обязаны иметь какое-то превосходство. Я думаю, что легенды о том, что вампиры обладают сверхчеловеческой силой и скоростью, хоть и преувеличены, но все-таки кое-что является правдой. Ну, а если говорить о всяких сверхспособности... То кто его знает... Новый, абсолютно неизвестный вид... Может быть все что угодно. Но не думаю, что вампиры обладают прямо уж-таки божественным могуществом. Скорее всего, это какие-то незначительные, но все же, дающие превосходство возможности.
- А знаешь что... А давай сейчас что-то попробуем?
- Например?
- Например...
Наташа встала с кресла и оглянулся, пробежала глазами по комнате, словно выискивая что-то. Ее взгляд упал на кресло, в котором она сидела. Обхватив его руками, она попыталась его поднять. Кресло было довольно большое, и наверняка тяжелое, да и еще держать его было очень неудобно. Но не смотря на это, Наташа сумела оторвать его от пола сантиметров на пятнадцать.
- Ого! Вот это да... - Выдохнула Наташа. - Значит, про силу все-таки правда.
Мне стало интересно тоже попробовать поднять свое кресло. На свое удивление, мне удалось больше, чем Наташе. Я сумел поднять его до уровня груди, и продержать так несколько секунд.
- А почему это ты сильнее меня? Так не честно! - Притворно надула губки Наташа
Я заулыбался.
-Ну ты ведь девушка. Получается, что и для вампиров пол имеет значение, и имеет место некое распределение возможностей.
Надо сказать, что поднимание кресел, занятие довольно утомительное. Мышцы от непривычной нагрузки начинали побаливать.

Мы погрузились в молчание. Каждый думал о своем. Просидев в раздумьях неопределенное время, мы услышали, как за дверью раздались шаги и через секунду показался Иван.
- Надеюсь вы без меня не скучали? - Ухмыльнулся он.
Иван зашел в комнату и развалился на кресле. Выглядел о намного лучше, чем несколько часов назад. Очевидно сон пошел на пользу. А может и не только сон... А точнее, совсем не сон...
- Иван, надеюсь ты понимаешь, что у нас много вопросов? - Спросила Наташа.
- Именно за этим я и пришел.- Кивнул он. - Отвечать на ваши вопросы.
- Расскажи нам про те возможности, которые имеют вампиры.
- Возможности... - Протянул Иван. - Вы ведь понимаете, что все легенды и сказки придуманные людьми про вампиров процентов на девяносто - это просто бред. Но кое-что верно. Например, более быстрая реакция, повышенная физическая сила, большая сопротивляемость организма внешним факторам, все более высокий уровень приспособленности.
- А как на счет так называемых сверхспособностей?

- О всяких там сврехспособностях, как ты выразился, Артур, ты можешь только мечтать перед сном. По крайней мере ближайшее время.
- Так получается они все-таки есть? - Спросила Наташа.
- Да, есть.
- Ну?
- У вампиров, после нескольких лет после обращения, наступает время выбора ориентации. Тут-то и проявляются эти способности, как вы их называете. Наиболее ценной является телепатия. Она же - наиболее сложная. Я сам-то ею не владею почти, только на самом начальном уровне, а вот Эван, он да... Великий мастер дел ментальных.
- Так это же может дать огромную власть, почему тогда вы не используете ее во всю? Подчинив умы людей, у ваших ног будет валятся весь мир. - Удивилась Наташа.
- О, какая ты умная. Весь мир у наших ног. - Усмехнулся Иван. - Я думаю, вам хватит мозгов понять, что если это не так, то на то есть причины. То есть, мир не у наших ног, как вы понимаете.
- А почему?
- Об этом позже. Есть и еще одна сторона вопроса. Понимаете, телепатия, в большинстве случаев, дело довольно неприятное... - Протянул Иван. - Я бы даже сказал, просто омерзительное. Я-то сам не вкушал всех прелестей мысленного контакта, но Эван описал мне его во всех подробностях. - Ивана даже передернуло.
- Но что такого может быть ужасного в телепатии? - Спросил я.
- Понимаете, когда вы устанавливаете ментальный контакт, то ваше сознание и сознание другого человека, или кого угодно, как бы сливаются. Вот тут-то и самое "приятное".
Иван замолчал. Несколько минут он тупо смотрел в пол. Я не решался вырывать его из размышлений, да и Наташа помалкивала.
- Дело в том, что люди... - Иван скривился. - В ихних умах столько всякой грязи и говна, столько слабости и тупости, непомерное самомнение и чувство собственного превосходства по своей величине может соперничать только с ихним фактическим уровнем ничтожества. Я не буду сейчас в красках описывать все эти прелести. Скажу только, что телепатический контакт с большинством людей равносилен по ощущениям тому, что вы с головой ныряете в выгребную яму. - В голосе Иван было, как мне показалось, слишком много ненависти и презрения.
Я задумался. Действительно, люди, в большинстве своем, душевной чистотой особо не блистают. Общаться с ними то еще удовольствие, а уж если слияние сознаний...
- Иван, а расскажи про вампиров, как про вид. В смысле, откуда они взялись и тому подобное.
- На самом деле, я вам точно не могу сказать, как все было. Этого никто не знает. Существуют лишь догадки и домыслы, обрывки истории, искаженные тысячелетиями. В общем, как гласит наша официально принятая версия, дело было так. Когда-то вампиры и люди были одним видом. Попросту говоря, людьми. И все было бы замечательно, но произошло противоречие во мнениях, изменившее историю. И как вы думаете, что это было?
- Власть? - Высказал я самое логичное предположение.
- Власть? - Невесело усмехнулся Иван. - Нет... Это была религия. А точнее, самые зачатки веры в богов. Это было самое начало, давшее людям все, творившее историю ранее и творящее ее сейчас. Это была невинная идея, давшая не мыслимый результат...
- Но как религия могла создать вампиров? - Удивилась Наташа.
- А религия их и не создавала. Так вот... Вы ведь знает, что основу всех религий составляет вера в кого-то, кто стоит выше человека, и этому кому-то нужно поклонятся, что бы выжить. Эта идея была принята на ура почти везде. Почти... Те немногие, кто был не согласен, и стал первыми вампирами. Или праотцами первых вампиров.
- Что-то я вообще не понимаю... - Нахмурился я.
- Они были не согласны признавать кого-то выше себя. - Продолжал Иван. - Это было выше их гордости, они не преклонились перед вымышленными богами, и были изгнаны из племени. Они основали свое общество, жили отдельно от всех остальных племен, их ненавидели и хотели уничтожить. Да только так и не смогли.
Иван замолчал.
- Ну? А что дальше?
- А дальше темное и абсолютно непроглядное пятно в истории. Каким-то образом те изгнанные стали новым видом, тем видом, к которому принадлежу я, и вы тоже.
- Так получается вампиры - это побочный продукт эволюции?
- Нет, получается совсем наоборот.
- Это как?
- А ты вспомни, Наташа, основные положения теории эволюции. Выживает сильнейший, а слабый должен умереть. Это единственно верный вариант, при котором возможно развитие. Например, если лев будет думать, что он слабый, и что он недостоин спарится с самкой, он таким и останется, и не оставит потомства. Он даже не попытается стать альфа-самцом, потому что будет уверен в своей слабости. А что, если он - самый достойный кандидат на то, что бы передать свои гены будущему поколению? Вот то-то же... Вы понимаете, к чему я веду? В природе все очень по-умному устроено. Каждый думает, что он лучший, каждый стремится стать великим, каждый стремится дать потомство, но дает только самый сильный самец, тот, кто превосходит в силе всех остальных. Таким образом, и происходит естественная селекция лучших генов. А люди сами признают свое ничтожество, признают свою слабость, признают превосходство богов над ними. Возможно ли при таких условиях развитие? Как там говорит религия? Не пытайтесь понять бога, ибо это невозможно, не пытайтесь превзойти бога, ибо он самый великий, вы должны поклонятся ему, и служить преданным служением, и будет вам вечная жизнь после смерти. Религия рабов, придумана рабами. Мы, вампиры, не приемлем такое мировоззрение. Никто из вампиров никогда не преклонится ни перед какой, даже самой верховной силой. А в доказательство того, что такая философия верна, посмотрите на вампира и на человек - кто дичь, а кто охотник?
- Но как уже спрашивала Наташа, почему вампиры не стоят у власти, а прячутся в тени? - Спросил я.
- Жажда крови и новые возможности ввергли изгнанных в безумие. Они стали практически животными. Их боялись и ненавидели. Против них ополчились с целью полного уничтожения. Их задавили количеством. Их действительно практически уничтожили. Те, кто выжил, вынуждены были скрываться в тени. Проходили века и тысячелетия, человеческая цивилизация развивалась, а наши предки все еще прятались. Они боялись людей. Они помнили.
- Очень странно получается, что хищник боится жертвы... - Нахмурился я.
- Все не так просто. Старейшины того племени знали, что остались выжившие. Также, они понимали, что вампиры сильнее человека, и настанет время, когда они вернутся за кровавой местью. Но они не беспокоились за свои жизни, они боялись за свой вид. Это были те из людей, кто заслуживает уважения, пусть они и были нашими врагами. И знаете, что они сделали, что б не дать вампирам использовать свое превосходство? Они решили выиграть немного времени, остановив вампиров в развитии. Старейшины знали, что только естественный отбор является движущей силой развития. И они дали вампирам легкую добычу. Они разделили людей на два класса. Первый, это были те, кто будет править, те, кто, по сути, и будут людьми в естественном понимании, а второй, это корм для вампиров. Элегантное решение, не правда ли? И старейшины начали культивировать в людях слабость и беспомощность, главной ценностью сделали чувства и эмоции, ввели такое понятие, как взаимопомощь, позже это переросло в идеи гуманизма, пацифизма и либерализма. И вы посмотрите, что у них получилось. А получилось у них то, чего они наверное не могли даже и представить.
- Это точно. Безмозглое стадо ничтожных существ. - Пробормотала Наташа.

- Но все-таки, Иван, почему вампиры не попытаются захватить власть? Это ведь реально. С ихними-то возможностями.

- Я вам расскажу про одну битву. Ее еще называют Первой битвой. Первый раз встретились вампиры-воины и воины людей на поле боя. С нашей стороны были лучшие бойцы на то время. Самому молодому из них было по меньшей мере тысяча лет. Мы были абсолютно уверены в своей победе. Мы просто не могли представить, что за сила способна превзойти сто тысячелетних вампиров, которые всю жизнь обучались искусству боя. Но все пошло совсем не в соответствии с нашими ожиданиями. Следом за первыми скрестившимися мечами, следом за первыми выпущенными стрелами, брошенными копьями, начали ломаться кости наших предков, начала проливаться вампирская кровь на землю, которая до сих пор помнит древнее сражение. Предвкушение легкого боя, легкой победы, предвкушение крови, сменилось ужасом и непониманием, сменилось желанием не то, что бы победить, но хотя бы выжить. Наши воины не могли вразумить, каким образом человеческие существа могли с совершенно нечеловеческой силой сокрушать своими мечами мечи в вампирских руках, с абсолютно нечеловеческой реакцией уворачиваться от стрел, выпущенных из вампирских луков, с немыслимой для человека скоростью наносить бесчисленное количество ударов в секунду, перемещаться по полю боя так быстро, что ни один меч в руках наших воинов не мог их поразить. Хоть наши бойцы и были лучшими воинами за всю историю, хоть и тысячелетия тренировок не прошли напрасно, но феноменальное качество человеческих солдат сокрушило запредельную вампирскую мощь.

- Но как такое было возможно? И были ли то вообще люди?

- Да, то были люди. Старейшины племени приложили основательные усилия для того, что бы лишить вампиров возможности мести. Они направили все свои исследования на преодоление нашего превосходства, и даже, получения уже своего собственного преимущества. Первая битва показала, что их труды не пропали даром. Они нашли возможность вскрывать самые потаенные скрытые ресурсы человеческого организма, и выплеснуть все энергию за очень короткий промежуток времени. Но был один побочный эффект. Все человеческие воины пали прямо вслед за нашими. Вся ихняя жизненная энергия была израсходована, и они умерли.

- А как же ментальные атаки?

- Ментальная атака была в самом начале, но это не имело никакого эффекта. Все дело в том, что человеческие воины, по сути, не были разумными существами, они даже не обладали психикой как таковой. Совершенные боевые машины, не более, но и не менее.

Мы погрузились в молчание. Я пытался осмыслить сказанное Иваном. Трудно было поверить, что люди на такое способны. В свете услышанного, мое воображение отказывало в попытках вообразить всю энергию, всю мощь, заключенную в человеческом теле и психике.

- Но старейшины не остановились на достигнутом. - Снова заговорил Иван. - Они понимали, что имея статичное и неизменное оружие, пусть и предельно совершенное, глупо быть абсолютно уверенным в своей безопасности. Рано или поздно найдется тот, кто создаст еще более совершенное оружие, и тогда им придется очень нелегко. Они создали существ, сколько же могущественных и сильных, столько и покорных и неразумных. Ликанов.

- Ликанов? - Удивилась Наташа. - А это разве не такой же вид, как и вампиры? Еще одна одна ветвь эволюции...

Иван хмыкнул.

- Ты плохо понимаешь суть эволюции, Наташа. Симбиоз двух видов никогда не станет следующим звеном. Это невозможно, потому, что симбиоз никогда не возникнет естественным путем. Ты ведь биолог, и должна понимать, что при скрещивании далеких по геному видов потомства не будет. Но даже если виды близки, то потомство будет бесплодным. Что бы оформить симбиоз в отдельный вид, необходимо вмешательство извне. Вот старейшины и вмешались.

Иван на несколько секунд замолчал.

- Что бы вы лучше понимали, кто такие ликаны, представьте себе людей, именно тех людей, которых вы видели в повседневной жизни, которые запредельно могущественны, сильны, жестоки, безумны и кровожадны. Ихняя психика находится на уровне общечеловеческой. Они тупы и ничтожны в плане интеллекта, но им не нужно думать, старейшины прекрасно делают это за них. Ликаны - это марионетки, и за нитки, прикрепленные к ихним умам, дергают наши извечные враги.

За дверью послышались шаги. Зашел Эван.

- Только что был у Ольги. Говорит, что есть информация о волках, которых недавно видели в окрестностях. Я особо не вникал, это не по моей части. В общем, она просила, что бы ты подошел. Возможно, это очередная разведка, а может что и посерьезней.

- Как же меня уже достала ее паранойя. - Вздохнул Иван. - Стоит какому-нибудь ликану появится, так она чуть ли не полномасштабную мобилизацию устраивает.

- Так-то оно так, но это не раз спасало наши шкуры. Так что выясни в чем там дело. Если это какой-то щенок, возомнивший себя свободным волком-одиночкой, то нужно прирезать его ко всем чертям и не насиловать себе мозги.

Еще раз вздохнув, Иван вышел. Эван, упав в кресло, достал сигару и начал ее раскуривать. По воздуху поплыл приятный аромат качественного табака. Было странно видеть, как мальчик курит здоровенную сигару, которая у него в руках еле умещается.

- Эван, а кто такая Ольга? - Спросил я.

- Ольга самая старшая из нас. Она здесь за главную. Следит за безопасностью, ведет переговоры с другими общинами и тому подобное. На самом деле, прав Иван, жуткая истеричка, но сильнейший боец и лучший аналитик.

- А сколько ей лет? - Поинтересовалась Наташа.

- Ольга родилась в 1654 году, была обращена через двадцать семь лет. А еще через пятьдесят она обратила меня.

- А нас обратил Иван, верно?

- По факту, да. Это он дал вам свою кровь. Но я проводил психическою перестройку, так что получается, вас мы обратили вместе.

- Ага, мамочка и папочка.- Съязвил я.

Эван засмеялся.

- Эван, а расскажи нам про Ивана. Кем он был до обращения?

- Родился Иван на севере, в небольшом городке. Говорил, что с детства мечтал стать военным. В четырнадцать лет переехал вместе с семьей на запад нынешней Украины. Поступил в военное училище, потом армия... А потом началась война. В 1942 я по заданию тоже отправился на запад Украины. На самом деле, война людей- это масса возможностей для вампиров. Все операции, все боевые действия можно свалить на войну. Задание у меня было поиск кандидатов на обращение. На войне человек имеет возможность раскрыть весь свой потенциал, имеет возможность показать на что он способен, возможность доказать, что он не принадлежит к общественному стаду безмозглой дичи. Иван доказал. Он возглавлял партизанский отряд в Карпатских лесах. Имея в руках лишь топор и несколько единомышленников, он был настоящим кошмаром для немецких солдат. Я следил за ним, и, чем больше я видел, тем больше убеждался, что из Ивана получится достойный представитель нашего вида. Год спустя его захватили в плен. Это была его последняя проверка. Я был в нем абсолютно уверен. Я был уверен, что он скорее умрет, чем предаст свои принципы. Но Иван превзошел все мои ожидания. Он и не собирался умирать. Имея в теле две лишних дырки, он сумел сбежать из плена, перебив, заодно, с десяток охранников. Неделю он жил в лесу. Восстанавливал силы, и готовился к мести. Тут я и вмешался. Было забавно наблюдать, как он отказывался верить в вампиров. Он даже после обращения думал, что все это какой-то научный эксперимент. Но со времен он смирился со своей сущностью, и, как я и ожидал, стал образцовым представителем нашей общины в частности и всего вампирского вида в целом. После, мы вместе с Иваном и Ольгой, отправились туда, где мы находимся сейчас.

- Эван...

- М?

- Я хотела спросить... Про тех девушек в подвале...

- А что тебя интересует, Наташа? - Вскинул брови Эван. - Тебя что-то смущает?

- Я понимаю, что они всего лишь еда, но не кажется ли тебе, что это через чур жестоко?

- Скажи мне Наташа, ты вегетарианка?

- Конечно, нет.

- А ты переживаешь из-за бедных коровок и свинок, которых режут на бойне?

- Но ведь то коровы, а это люди! Нельзя же их приравнивать друг к другу. Ты не подумай, что я мнительна и гуманна, но мне кажется, что это уже слишком...

- Наташ... Те девушки, по сути, ничем не лучше коров. Такие же животные. Это раз. Два, люди - это наша еда, а хищник не должен беспокоится о благополучии своей жертвы. Причем те девушки содержатся у нас в идеальных условиях. Мы пристально следим за их физическим состоянием. Мы же хотим пить чистую и здоровую кровь. - Улыбнулся Эван.

- Эван, а почему вампиры питаются именно кровью? Разве они не могут есть, например, мясо?

- Я думаю, ты заметил, Артур, что с продвижением по эволюционной лестнице и пищевой цепочки, у видов пищеварительная система становится все более прихотливой. Мы, вампиры, как следующая ступень развития, не можем переваривать твердую пищу. Кровь - это жидкость, причем наиболее питательная из всех. Вот мы ею и питаемся, у нас просто нет выбора. Да, это наша слабость, но что поделать...? Издержки эволюции... Ладно, детки, вынужден вас оставить. Весь дом в вашем распоряжении. Можете делать что захотите, только не выходите за территорию особняка, времена нынче неспокойные...

Затушив сигару, Эван вышел из комнаты. Наташа сидела тупо уставившись в пол. Было очевидно, что ей трудно принять всю, кажущуюся жестокой, природу вампиров. Но я понимал, что это не жестокость, это естественный порядок вещей, так прописано в наших инстинктах, и мы должны следовать им. Но следовать разумно, использую инстинкты лишь для понимания, как общие директивы, а не как конкретные указания. Воспринимать все буквально и беспрекословно удел животных, ибо отсутствие разума лишает их выбора как такового. В ихнем случае тупое следование инстинктам единственно возможный вариант выживания. В ихнем, но не в нашем. Все это понимал я, а Наташе еще предстояло понять, осознать и принять. Ей повезло, практически, у нее есть вечность для формирования правильного миропонимания. Я оставил Наташу наедине с собой, что бы не мешать ей осмысливать и понимать новые для нее положения.

Я стоял на крыше особняка. Была ночь, но внутренне чувство подсказывало, что скоро рассвет. На самом деле, мне, как и Наташе, было трудно все свои теоретические идеи воспроизводить на практике. Я понимал, что сейчас я еще слишком человечный, что бы быть вампиром в полном смысл этого слова. Должны пройти годы и десятилетия, прежде чем вся философия, представленная Иван и Эваном, станет для меня естественной и единственно верной. Но сейчас у меня есть уникальная возможность, которой не будет никогда после. Возможность сравнить два настолько похожих, но и не менее отличных друг от друга вида. Сравнить изнутри, зная все основные и неосновные положения каждого из них, сравнить и понять, а также расширить свое понимание жизни и смысла существования. Но как гласит фундаментальный постулат- невозможно определить систему, находясь внутри нее. Так как же тогда, я могу понять смысл жизни будучи живым? А очень просто- по ниточкам, ведущим изнутри во вне, по ниточкам, имеющих спиралевидную форму, по ниточкам, дающих нам указания, что и как нужно делать.

Мои размышления прервал ехидный и насмешливый голос Наташи, прозвучавший за моей спиной.

- Ты стоишь на крыше, потому что любишь чувствовать свое превосходство, поднимаясь над мирской суетой, чувствуя себя выше, чем все остальные, чувствуя себя уникальным и значимым? Ты не думал обратиться к психиатру со своими проблемами?

- Как же ты ловко и незаметно, Наташа, - я повернулся к ней, и увидел, что у нее на лице играет веселая ухмылка, - умеешь спекулировать словами, делая абсолютно неверные выводы, которые, на первый взгляд, кажутся логичными. А на крыше я стою потому, что действительно так чувствую уединенность, и это дает мне возможность думать.

Наташа подошла к парапету и села на него, свесив ноги вниз. На горизонте было еще совсем темно, но рассвет чувствовался все более сильно.

- Ты тоже чувствуешь восход солнца? - Спросил я.

- Ага.

- А как ты думаешь, почему?

- Ну вампиры ведь ночные существа, и им нужно знать, когда рассветет... Я так думаю.

- Логично, но каким образом мы это чувствуем?

- Каким образом вампиры чувствуют рассвет? Ты это хочешь знать, Артур? - Голос Эвана раздался позади. - А таким же, как и люди чувствуют время суток, только у нас это чувство более обостренное. Вам уже, наверное, рассказывал Иван о том, что люди изгнали первых вампиров, заставили уйти в подполье. Что бы выжить, нужно было прятаться, это привело к ночному образу жизни, и это подразумевало необходимость чувствовать время максимально точно.

- Но как такая возможность могла развиться столь быстро? Это ведь, по сути, шаг эволюции, и он не происходит за несколько тысячелетий.

- Ты судишь для людей. Для вампиров такое суждение неверно. Все дело в том, Артур, что человеческое тело - это тело животного. И что бы произошли какие-либо изменения необходимо продолжительное время. Поэтому эволюция людей происходит так медленно. И это проявляется не только в видовых изменениях. Приведу пример - что бы человеку поддерживать физическую форму, ему необходимо постоянно тренироваться, что бы человек уснул, ему необходимо некоторое время полежать в спокойствии. В человеческой памяти хранится, в основном, то, что он периодически использует, остальное может забыться по невостребованию. При повреждении тела, люди чувствуют боль постоянно, причем сила боли прямо пропорциональна степени повреждения. Это делается для того ,что бы люди, по своей тупости, не усиливали повреждения и дали ране затянутся. У вампиров все не так. Наши тела предполагают наличие разума. Что бы уснуть, нам нужно лишь захотеть уснуть. В нашей памяти хранится абсолютно все, и мы имеем постоянный сознательный доступ к этому. Наши физические возможности превосходят человеческие не только по причине видовых различий, а еще и потому, что наши мышцы не могут атрофироваться, наши навыки и умения не могут забыться. При повреждении мы чувствуем боль лишь единожды, и то, не очень сильно. Поэтому возможность чувствовать рассвет развилась так быстро. Ладно, вообще я подошел, что бы сказать вам, что со следующей ночи начнется ваше обучение. А сейчас вам нужно отдохнуть и поспать. Я зайду за вами вечером.

Мы спустились на верхний этаж. Наташа и я разошлись по своим комнатам, а Эван спустился на нижние этажи.

Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Я думал о том, чему нас будут учить. Наверное боевым искусствам, владению оружию, ментальным техникам и тому подобному. Думал о том, что же ждет меня в будущем. Постоянная борьба и в конечном итоге смерть. Наверное, это единственно лучший вариант того, как следует провести жизнь...

... Я очнулся в незнакомом месте... Абсолютно белая комната - белый пол, белые стены. Посмотрел вверх - потолка не было видно, лишь темнота, уходящая в никуда. Также, не было дверей и окон. Я встал. Приложил руку к стене, но ничего не почувствовал, стены как будто не было. Я надавил, и моя рука прошла сквозь. Я вышел из стены, и очутился в длинном белом коридоре. Белые стены, холодный пол и пропасть потолка сверху. Я пошел по коридору. Через какое-то время я увидел поворот. Потом еще один, и еще... Это был целый лабиринт. Я чувствовал, что должен найти кого-то, но не знал кого, и не знал, где его искать. Я не знал сколько прошло времени, прежде чем я в отчаянии упал на пол в ожидании чего-то.

- Привет, Артур. - Я услышал неестественно холодный, мертвый голос. Подняв голову, я увидел девушку, всю в белом, с белыми волосами и белыми глазами, без зрачков.

- Где я?

- Добро пожаловать в Ад, Артур. - Улыбнулась она.

- Я в Аду? - Удивился я.

- Почти. - Уклончиво ответила незнакомка. - Ты в прихожей Преисподнии, если можно так выразится.

- Но что я здесь делаю? Почему я попал в Ад?

- Ты еще не попал, но непременно попадешь. - Она говорил это так, будто сообщала какую-то радостную новость. Я не понимал ничего. Было странное чувство полного отупения и нереальности происходящего.

- А ты вообще кто?

- Я та, кто расскажет тебе. Можешь называть меня Митрин. Это не мое имя, мне оно не нужно. Но те, кто говорят, придумывают себе имена, и я подумала, что тебе будет легче, если у меня будет имя.

Тут у меня в голове начало потихоньку прояснятся.

- Подожди, ты говоришь, что это Ад? Значит есть и Рай? Неужели весь этот религиозный бред правда?

- Религиозный бред - это религиозный бред, Артур. Люди извратили свое миропонимание собственной тупостью и трусостью. Религии говорят, что грешники попадут в Ад, и их там ждут вечные страдания. А праведники попадут в Рай, и ждет их там вечное блаженство. Скажи Артур, ты хочешь в Рай?

- Хочу ли я в Рай? Хочу ли я провести вечность в блаженстве? Вечность бессмысленного существования, вот что такое Рай. Но и Ад тоже бессмыслен с такой точки зрения. Если после смерти меня ждут только эти два варианта, тогда лучше не умирать вовсе.

Митрин улыбнулась.

- Обращение в вампира пошло тебе на пользу. Хотя ты и до этого не был дураком... Хочешь знать что после смерти? Я расскажу тебе что после смерти. По факту, религиозные представления верны, но в них вложен неверный смысл. Те, кто верит в какую-либо религию, придерживается ее догм, ведет праведное существование, действительно попадает в Рай. Их ждет вечный кайф и ничего более. Признаться, это самое ужасное, что может быть. Со временем, они поймут бессмысленность своего существования, они захотят жить, захотят умереть, захотят чего угодно, но не получат ничего. Это наказание вечностью тем, кто пошел против себя, против своей собственной природы, наказание за тупость и ничтожность, наказание за то, что они отказались использовать свой разум, для достижения истинного понимания, наказание за их собственную слабость. Ты , Артур, не подходишь под эту категорию, и ты попадешь в Ад. И ты, и Наташа, и Эван, и Иван. Почти все вампиры, и люди, которые придерживаются философии силы и превосходства, те, кто руководствуются разумом, а не чувствами, те, у кого собственные принципы на первом месте, те, кто никогда ни перед кем не станет на колени -все они попадут в Ад. Там их ждет сводящая с ума боль, там они встретятся с самыми потаенными страхами. Ад - это во истину ужасно... Там не место слабым и ничтожным существам. Только сильные умом и духом могут вынести все испытания, взглянуть в глаза самому дьяволу, и лишь рассмеяться ему в лицо, когда он будет готовить очередную пытку. После этого их ждет новая жизнь в других мирах. Это их награда за силу, которую способен проявить не каждый. А тех же, кто ни во что не верит, ни о чем не думает, кто влачит жалкое и бессмысленное существование, после смерти не ждет ничего. Они просто исчезнут, как нелепая ошибка.

- Но если жизнь после смерти может существовать, то значит должно быть нечто, на подобии души, верно?

- Верно, но душу еще нужно заслужить. Для живущих в Раю, душа - это проклятие. Для прошедших Ад, душа - это награда.

- А в чем тогда смысл всего этого? В чем смысл всех этих совершенствований?

- Другими словами, в чем смысл жизни? Ты это хочешь знать, Артур? Смысл жизни в поиске смысла жизни, так я тебе отвечу.

- Но это ведь не так, правда?

- Разумеется это не так ,но это единственное, что я могу сказать, что бы ты понял. Живи по своим законам, Артур, и ты поймешь то, о чем сейчас не имеешь даже понятия, ты достигнешь таких высот, о каких никогда даже и не мечтал. Твоя попытка самоубийства была поспешным и необдуманным решением. Да, ты бы получил возможность пройти Адские испытания, но не прошел бы их. Ты был не готов. И я дала тебе второй шанс начать жизнь с начала.

- Ты? Но ведь это Иван с Эваном меня обратили.

- Я пришла к Эвану во сне так же, как и пришла к тебе. Я сказал ему, что у тебя есть потенциал, и было бы жаль, если бы ты вот так просто канул в небытие.

- А зачем тогда ты пришла ко мне?

- Твой пытливый ум радует меня, твоя гордость и твои принципы достойны похвалы. И я решила ответить на некоторые твои вопросы. Хотела дать тебе мотивацию для еще более стремительного продвижения вперед, что бы ты достиг необходимого уровня и пошел по своему пути. Ты еще сыграешь роль, я чувствую это.

- Какую...?

- Достаточно Артур. Ты узнал многое .Мне пора уходить, а тебе пора проснутся.

- Мы еще увидимся? - Спросил я напоследок.

- Все зависит только от тебя, Артур.

Был вечер. Я стоял у окна, курил и думал о том, что мне приснилось. Был ли это просто сон, или может нечто более... Наверное, единственным возможным вариантов узнать это, было спросить Эвана. Митрин говорила, что она приходила к нему, и если все подтвердится, то все это будет иметь огромное значение. Какое? Этого не знал я, и, наверное, не знал Эван. Но то, что это было важно, было очевидно. Митрин рассказывала удивительные вещи. Я много думал о жизни после смерти, но даже и не предполагал, что все именно так. Она говорила, что я попаду в Ад. Перспектива не самая приятная, но по ее словам единственно лучшая. Провести какое-то время в беспробудных страданиях, встретится со своими самыми потаенными кошмарами, и, тем самым, получить возможность доказать, что я чего-то стою. Вынести это, и не сломаться, не сойти с ума, и не впасть в отчаянье, не предать свои принципы, не изменить своей гордость, и не взмолить о пощаде. Вынести все это и презреть смерть и страх, презреть все свои слабости и недостатки, и, тем самым, преодолеть их. Стать много больше, чем просто человек, чем просто вампир, больше, чем всякое живое существо, живущее на Земле. Все это мне предстоит пройти, причем с первой попытки, второй не будет. Из небытия еще никто не возвращался. Но это будет много позже, столетия спустя. Сейчас же мне предстоит прожить мою нынешнюю жизнь. И не стоит морочить себе голову размышлениями о посмертном существовании, лучше подумать о том, что придумал Эван на сегодняшний вечер.

- Опять задумался, Артур? - Голос Эвана раздался за спиной. - Ты смотри, а то вся жизни пройдет мимо, пока ты витаешь в своих измышлениях.

- А жизнь такая, Эван, что без этих самых измышлений долго не проживешь.

- Не все живые существа обладают мозгом как таковым, не все обладающие имеет разум, не все разумные думают. Но матушка природа заботится о каждом, вне зависимости от того, кем он является. Инстинкты в наших генах позволяют выживать, не задействуя сложные мыслительные системы и комбинации. Тем, кто не думает, живется намного легче, чем мыслящим, Артур. Не видя, и не имея возможности увидеть окружающей действительности во всей ее полноте, они живут в своих собственных вымышленных мирках, в своих фантазиях и иллюзиях. Это намного проще и приятнее, чем пытаться понять кажущееся не понимаемым по определению. Ладно, Артур, не время философии. Тебя ждет интересная ночь. Пойдем.

Мы спустились на первый этаж. Я был готов ко всем, что может подкинуть Эвану его безумное воображение в качестве испытания для неофитов.

В большой гостиной обнаружился Иван. Выглядел он, без преувеличений, впечатляюще. Длинные черные волосы были собраны в хвост, черная футболка обтягивала не в меру мускулистую фигуру, и грозилась порваться при малейшем движении. Глаза, в которых, казалось, зрачок и радужка слились и составляют единое целое, зловеще поблескивали, а плотоядная ухмылка, не предвещающая ничего хорошего, довершала образ кровожадного маньяка. Более того, он прицепил на пояс огромный мачете, который сейчас мирно покоился в ножнах. Уж даже не знаю, что такого на предстоит, что даже такой вампир, как Иван, берет с собой оружие.

- А где Наташа? - Спросил я.

- Женщины, Артур, женщины... -Вздохнул Эван. - Они даже перед казнью будут прихорашиваться. Надеюсь, это не затянется надолго.

- В смысле казнь или прихорашивание? - Не понял я, пошутил Эван, или нет.

Иван захохотал.

- Не бойся, Артур. Не думаешь же ты, что мы сразу же заставим тебе сражаться насмерть с десятком бешеных ликанов. Нас слишком мало, что бы так бездарно растрачивать жизни собратьев. Вначале будут общие уроки, где больше нужно шевелить мозгами, а не размахивать клинками.

В этот момент в комнату вошла Наташа. Эван ни капельку не преуменьшил, когда говорил про прихорашивание. Если я был одет в простую одежду, не сковывающую движений, и позволяющую действовать свободно в любых ситуациях, то одежда Наташи никак не была таковой. Шикарное платье, обтягивающее не менее шикарную фигуру Наташа, конечно, давало понять, что она девушка миловидная и привлекательная, а высота каблуков на ее туфлях могла соперничать с длинной Иванового мачете, но внутреннее чувство подсказывало мне, что это не совсем то, что нужно.

- Наташ, я вижу, ты избрала излюбленную стратегию всех женщин - поражать врагов не сталью меча и не остротой клыков, а своей убийственной красотой. Всем нам, безусловно, приятно созерцать тебя в таком, да в любом другом виде, но ты уж извини, но мы едем не в ночной клуб, а ты будешь нас отвлекать, приковывая взгляд к своей изумительной персоне. - Улыбнулся Иван. - Так что будь добра, смени сей прелестный наряд на что-нибудь попроще.

- В кои-то веки, Иван, я сняла джинсы и кроссовки, и надела то, что должна носить женщина, а ты меня гонишь обратно, осыпая при этом комплиментами. - Надулась Наташа.

- Я тебе обещаю, когда нужно будет идти на какой-нибудь прием, сможешь одет все что пожелаешь, никто не будет тебя ограничивать. А сейчас время поджимает, Наташ, постарайся нас не задерживать.

Наташа резко развернулась и вышла из комнаты, всем своим видом показывая свое недовольство.

- Эван, так что это будет за урок? Что нас ждет? Я так понимаю, мы куда-то едем?

- С вами поедет Иван, а я вынужден остаться. - Печально сказал Эван. Было видно, что ему куда радостней поехать с нами, чем сидеть дома.

- Мы отправляемся в монастырь святой Марии? - Сказал Иван.

- Монастырь? - Удивился я. - Но что мы там будем делать?

- Я хочу, что бы вы собственными глазами увидели религиозное убожество, что бы поняли, что это такое на самом деле.

- Но я видел религиозное убожество, и знаю, что это такое. - Возразил я. - И, признаться, нет никакого желания встречаться с этим вновь.

- Расслабься, Артур. - Протянул Иван, потягиваясь в кресле. - Будет весело. Прирежем пару божьих коровок, - он многозначительно положил руку на мачете, - попробуешь кровь девственницы. На самом деле, кровь самая обычная, но тут все дело в психологическом удовольствии.

- Ты извращенец, Иван. Ты знаешь? - Ухмыльнулся Эван.

- Ты мне льстишь. - Ухмыльнулся в ответ Иван. - Но все равно, спасибо.

Вернулась Наташа. Хоть на ней и не было роскошного платья, и вместо туфель были обычные кроссовки, но это ее отнюдь не портило.

- Ну вот, Наташ, это более подходит случаю. И не думай, что ты стала выглядеть хуже, ты все так же очаровательна.

- Не нужно дуривать меня, Иван, - сказала Наташа, садясь в кресло, - своими изысканными речами. Лучше скажи, куда мы едем, и что нужно будет делать.

- Как я уже говорил Артуру, мы едем в монастырь, что за городом.

- Монастырь святой Марии? Но зачем? - Удивилась Наташа.

- Мы едем развлекаться. - Весело сказал Иван.

- Мне кажется, ты совсем недавно говорил обратное. - Нахмурилась Наташа.

- Понимаешь, могут возникнуть некоторые обстоятельства, при которых скованность движений не самый лучший фактор.

- Но разве в монастыре нам может что-то угрожать?

- Вам может угрожать то, что находится вне, но может попасть внутрь.

- Но ты ведь говорил, - начал я, - что нам не придется использовать оружие.

- Придется или не придется, этого не знает никто. Особенно в нашем мире, где в спину убивают чаще, чем в честном поединке. Ладно, Артур, Наташа, на выходе стоит машина, вы идите, а мне еще нужно перекинуться парой слов с Эваном.

Мы вышли из особняка и увидели огромный черный внедорожник. Наверное, это была машина Ивана. Сходство между ними было очевидно - мощнейший движок и Ивановы мускулы, черная краска и черные волосы, аура опасности и угрозы Ивана, казалось, передалась его машине. Мы сели на задние сиденья, и, буквально, через несколько минут появился Иван.

- Ну что, поехали? - Мы увидели кривую ухмылку в зеркале заднего вида.

Двигатель тихонько зарычал, и машина тронулась с места.

- Иван, а нам долго ехать? - Спросила Наташа.

- Думаю, не менее получаса, плюс по грунтовке до самого монастыря.

- То есть, если появятся те, кто находятся вне, но могут попасть внутрь, нам не удастся быстро скрыться в особняке?

- Верно мыслишь, Артур. Но вот только дело в том, что те кто вне, но попадают внутрь, не представляют нам никакой угрозы. Представляющие угрозы не будут заниматься тем, что устраивать бойню в монастыре.

- Знаешь, Иван, у меня такое чувство, что ты говоришь про ликанов. - Сказала Наташа.

- Про них, родимых, про них. Молодняк любит спускать агрессию на более слабых. Да вот только даже десяток щенков могут вызвать у меня лишь смех и омерзение. Для вас они могут быть опасны, но не для меня. Так что расслабьтесь.

Мы ехали по ночному городу. Перед глазами мелькали яркие неоновые вывески, витрины магазинов, дешевые забегаловки и шикарные рестораны. Самые разные люди спешили по своим делам, шли на роботу, гуляли и развлекались. Технический прогресс сделал абсолютно нормальным противоречие естественным биоритмам, и стер различия между днем и ночью. Если раньше, с наступлением сумерек, людишки боялись высунуться на улицу, то сейчас они бесстрашно разгуливали по ночной тьме. Иногда может показаться, что ночью жизни течет более активно, чем днем.

Дома стали ниже, стало меньше огней, люди встречались реже. Мы пересекли городскую черту, и сразу же свернули на бездорожье. Вдали уже виднелись стены монастыря и золотой купол, кажущийся серебряным в свете луны.

Остановив машину, не подъезжая метров ста, мы вышли.

- Чувствуете? - Втянув носом воздух, спросил Иван.

- Ты имеешь в виду жуткий запах псины? - Поморщилась Наташа.

- А я ничего не чувствую... - Сказал я. - Неужели ликаны все-таки тут?

- Еще нет, ошиваются поблизости, но в монастыре их нет. Удивлюсь, если они лишать себя удовольствие поразвлечься с монашками. Но оно и к лучшему. Вам полезно будет с ними познакомится. Чем раньше узнаешь своего врага в лицо, тем больше шансов будет выжить при следующей встречи.

- Разве они каждый день сюда наведываются? - Удивился я.

- По нашим данным, их сегодня выпустили погулять, вот они и отрываются вовсю.

- И ты специально выбрал этот день, зная, что нам придется с ними встречаться?

- Ты меня раскусила, Наташа. - Улыбнулся Иван. - А теперь, пойдемте.

Мы двинулись в сторону монастыря. Продолжая принюхиваться, я все-таки ощутил, то о чем говорил Иван. Запах мокрой, грязной псины. Еще я почувствовал кровь. Легкий, еле уловимый запах, доносящийся издалека.

- Похоже, ликаны нашли уже себе жертву, и их могут не заинтересовать монашки.

- Ты плохо знаешь этих животных, Артур. Думаешь, они убивают ради пропитания? Как бы ни так. Они убивают, потому что им нравится убивать. Ихние учителя и родители не слишком балуют их любовью и лаской. Там царят волчьи законы. Там все находится за гранью жестокость. А они слишком слабы, что бы отвечать ударом на удар. И молодая кровь, переполненная гормонами, так естественная мания величия в подростковом возрасте, и чувство несправедливости, заставляет их отыгрываться на людишках, не могущих себя защитить. Так они чувствуют собственное превосходство и силу, и компенсируют свою ущербность.

- Ты сказал родители, неужели ликаны размножаются половым путем? - Удивилась Наташа.

- А ты думала, что ни, как и вампиры, могут обращать людей? - Засмеялся Иван. - Нет. Они отличаются от животных неестественно долгой продолжительностью жизни, человеческой психикой и повышенными физическими возможностями. А фундаментальные характеристики остаются неизменны. Но забудем об этих мерзких тварях хотя бы на время. Если хотите, поговорим об этом позже.

Мы остановились перед воротами. На них висел огромный замок, сковывающий цепь, обмотанную вокруг металлических стержней.

- А как мы попадем внутрь? - Спросил я.

- Ты думаешь, что это ржавое железо способно нас остановить? Во всяком случае, так думают те, кто здесь живут. Наивные. - Улыбнулся Иван.

И далее последовало то, чего я ожидал менее всего. Можно было перелезть через ворота, можно было воспользоваться отмычкой, в крайнем случае, можно было постучатся. Но Иван, похоже, посчитал себя выше всего этого. Мощнейший удар ноги обрушился на несчастный замок, и тот, оглушительно скрипнув, отлетел на несколько десятков метров.

- Я, конечно, понимаю, что вампиры сильнее людей, но что б настолько...- Севшим голосом проговорила Наташа.

- Это еще далеко не предел. Физические возможности можно развивать бесконечно, и достигнуть воистину впечатляющих высот. Да только сила мышц ничто, по сравнению с силой разума. - Мы шли по выложенной брусовкой улице монастыря. Вокруг стояли разные здания, жилые помещения, а впереди виднелась церковь. - В пример можно привести Эвана. Когда его обратили, он был еще ребенком, поэтому, по силе он не многим превосходит хорошо физически развитого человека. В рукопашной схватке я его одолею без всякого труда. Но его ментальные возможности лишают его необходимости вступать в ближний бой с врагом. Вы еще увидите его в деле, это впечатляет, можете мне поверить.

- Но почему тогда ты не развивал в себе подобные способности? - Удивился я.

- Во-первых, физическая сила и владение оружием - моя основная склонность. Во-вторых, мой возраст слишком мал, что бы достичь реальных результатов хоть в чем-нибудь. Ольга тоже боец, но ее ментальная сила едва ли уступает Эвану, правда, она акцентирует внимание больше на защите, чем на атаке.

Мы остановились перед дверью в главную церковь.

- Ну, вот мы и пришли. За этими стенами находится около полусотни монашек, которые в данный момент стоят на коленях и молятся своему богу. Давайте же нарушим ихнюю идиллию.

Еще один удар ноги и дверь распахнулась. Моему взору открылось большое помещение, освещенное множеством свечей. Окна и потолок были в мозаиках на разные религиозные темы, а на стенах весело множество икон. Как только я переступил порог, мне, почему-то, стало ужасно не по себе. Как будто вокруг шеи обвивается невидимая цепь, сдавливая все сильнее, не давая дышать. В церкви была какая-то особая атмосфера, от которой хотелось бежать, бежать долго и далеко. Нет, я не чувствовал опасности, скорее омерзение, от которого дрожало тело и разум.

- Здравствуйте, пастырь. - Улыбаясь во все свои клыки, сказал Иван. Его голосу аккомпанировал звук доставаемого из ножен мачете.

- Вы что здесь...? - Начал, было, пастырь.

Летящее лезвие, выпущенное из Ивановой руки, издавало приятный и радующий слух свист. Через секунду оно вонзилось в голову пастыря, на лицо которого навеки замерло непонимание и удивления. Его кровь капала на страницы священной Библии, заставляя задуматься, к чему может привести слепая и неразумная вера в бога. Монашки, которые до этого смотрели на Ивана, все как одна подскочили, подталкиваемые животным страхом перед хищником, начали кричать и устраивать панику.

- Всем сидеть, твари! Кто двинется с места, немедля отправится вслед за той мразью, что сейчас валяется, истекая кровью, на вашей любимой книжонке. - Рыкнул Иван, и монашки замерли

Мы двинулись вдоль монашек, сидящих на полу и трясущихся от страха. Я с интересом смотрел на них. Никогда ничего подобного не видел - там были очень красивые девушки и женщины, которые, по совершенно бредовым причина отказались от нормальной жизни, непонятно ради чего. Они отводили взгляд, боясь посмотреть мне в глаза. Если взглянуть сквозь пелену кошмара, застилающего ихние умы, можно было увидеть кроткость и покорность, которые так ценить любая религия. Там не было ни достоинства, ни гордости, ни принципов. Там были лишь мораль, догмы, запреты. Мне даже было жаль этих людей, не смотря на все презрение, испытываемое мной.

Иван шел за своим мачете, не глядя по сторонам, и не обращая никакого внимания на монашек.

Наташа остановилась возле одной девушки. У нее на глазах были слезы, зрачки расширены, дыхание учащенно, а молодое сердечко бьется все быстрее, предчувствуя свой конец. Наташа присела на корточки, и развернула лицо монашки к себе.

- Как тебя зовут, милая? - Услышал я ласковый голос.

Глаза девочки расширились от удивления.

- Светлана. - Прошептала она.

- Тебе страшно, Светочка? - Наташа говорила тихо, как с маленьким ребенком, но все же, в ее голосе чувствовалось угроза даже более сильно, чем, если бы она рычала, обнажив клыки.

- Да. - Всхлипнула Света.

- Но чего ты боишься? Неужели твой бог не защитит тебя? - Это сказал уже я, подойдя поближе, и присев рядом с Наташей.

- Я грешница, и Господь гневается на меня. Мне нужно предано служить Ему, молится, и возможно тогда Он простит меня.

Наташа затряслась от смеха.

- Мне жаль тебя, девочка. Прими мои соболезнования. - Она встала, развернулась, и пошла дальше.

А я остался возле Светы. Откинув капюшон, я увидел, что у нее красивые длинные черный волосы. Ее большие карие глаза смотрели на меня с полным непониманием происходящего. Возможно, при других обстоятельствах, я бы увидел в них отголоски разума, отголоски гордости и слабенький оттенок сильного характера. Но тот факт, что мы сейчас в монастыре, заставлял меня видеть в ней лишь потерянную овечку, которая ищет решение своих проблем в вере в бога. Может оно хочет обрести умиротворение и покой, или найти помощь и поддержку, или же ей просто не хватает сил на противостояния жестокой жизненной реалии. Мне было искренне жаль ее. Из нее мог бы получится хороший человек, но ее ум навсегда потерялся в религиозных догматах и канонах, и вряд ли он сумеет скинуть с себя оковы безумия.

- Что же ты творишь с собой, Света? Неужели монастырь - это то, чего ты хочешь от жизни? Неужели тебе не хочется уйти от сюда и начать жить нормальной жизнью? Такая девушка как ты, не должна прятать свою красоту в монашескую рясу, она должна жить, а не умертвлять свой разум тем бредом, который проповедуется здесь. Подумай об этом.

Еще раз взглянув ей в глаза, я увидел, что они все больше наполняются слезами. Слезами отчаянья и безысходности. Возможно, она попала сюда не по своей воле, но, со временем, ей внушили все то, что сейчас она воспринимает как истину. Возможно, она сама пришла, а может и убежала, надеюсь спрятаться здесь от своих проблем. Или в порыве чувств и эмоций, в порыве всепоглощающего фанатизма и уверенности в своей правоте, она пришла, что бы идти, как ей казалось, по правильному пути. Как бы там ни было, если она облагоразумиться, и решит покинуть это ужасное место, калечащее жизни и умы людей, ей будет очень трудно навсегда отказаться от своих ошибочных убеждений и найти в себе силы противостоять всем внушением, которые могут обрушиться на нее, желая вернуть ее, и снова посадить на религиозную цепь.

Иван вынул мачете из головы пастыря. Капля кровь орошали деревянный пол красными каплями, на которые с ужасом смотрели монашки. Кто-то начинал крестится, были слышно молитвы, еле различимые слова, просящие о спасении у немого и безразличного бога.

- Ты - богомерзкое отродье! - Я с удивлением услышал яростный громкий голос одной из монашек. Повернув голову, я увидел как женщина, лет тридцати, вскочила на ноги и ткнула в Ивана указательным пальцем. - Чтоб ты горел в Аду, демон!

- Закрой свой рот, животное! - Прошипел Иван. В след за этим, на ее нижнюю челюсть обрушился удар мачете. - Что бы больше ни звука я от тебя не слышал!

Послышался звук ломаемой кости, перебиваемый диким криком монашки. Кровь заливала все ее лицо и шею. Ужасный вопль громогласно раскатывался по церкви, эхом отбивался от стен.

- Я сказал, ни звука! - Еще один удар, но теперь уже в шею, кровь брызнула фонтаном, и монашка замолчала, но уже навечно.

- Посмотри на это убожество, Артур. Мне даже противно об них свой клинок марать. - Поморщился Иван. - Правильно такая мразь делать, что собирается вместе и уходит подольше от нормальных людей. Они даже смерти не заслуживают, не то, что жизни. - Взмах мачете, и еще одна монашка упала замертво.

- Иван, зачем все это? - Сказал я. - Они еще получат свое, поверь мне.

- Они получат свое здесь и сейчас.- Прорычал Иван.

Он схватил очередную монашку за горло и оторвал от пола.

- Смотри мне в глаза, ничтожество!

- Пожалуйста, умоляю вас...

- Ты - тупое животное! - Иван приставил лезвие к ее горлу. - Но я дам тебе шанс. Займи свое законное место - на коленях.

- Да, да, конечно...

Иван разжал кисть, и монашка кучей упала на пол.

- На колени, мразь!

Монашка сразу же прогнулась перед Иваном. Она сделала это так легко и ловко, что было очевидно, это движение у нее отработано годами.

- Ты даже перед смертью не можешь включить свои мозги, если они у тебя, конечно есть. Я бы оставил тебе жизнь, если бы ты не стала мне кланяться. А так...

И еще одной монашкой стало меньше в мире. Ее голова просто отделилась от тела. Иван поднял ее за волосы и продемонстрировал мне.

- Посмотри, Артур, на голову, в которой, наверно, никогда не было мозга. Как и у всех вас, слабохарактерных, убогих существ, лишь по ошибке принявших человеческий облик. Своей религией, своими убеждениями, самим фактом своего существования вы позорите свой собственный вид, в котором еще изредка встречаются достойные представители. А вы не достойны дышать воздухом земным, ходить по тверди земной... - Иван говорил как настоящий проповедник. Только он отнюдь не был похож на милых и добродушных богословцев, елейным голосом навязывающих нам философию рабства. Он походил на проповедника из Ада, из самых темных и ужасных мест Преисподнии, говорящего про силу и превосходство, и презирающего слабость.

Иван все говорил и говорил, но мне трудно было улавливать смысл в его словах. Запах крови проникал в самую глубь моего существо, заставляя думать лишь о ней. Я видел, и Наташа чувствую тоже самое. Чувство, сравнимое с тем, что может ощущать человек, не евший дня три, и вдруг почуявший запах свежего мяса, аппетитно шкварчащего на огне. Нам, вампирам, нужно выпивать крови, по массе не менее двадцати процентам от собственного веса. Именно поэтому ее вид и запах так на нас действует. Со временем это количество уменьшается, и психическая реакция ослабляется. Но нам с Наташей до этого еще далеко.

- ... более того, вы навязываете свои нелепые идеи окружающим людям, желая сделать из них таких же пресмыкающихся, какими вы сами и являетесь. Артур! Наташа!

- А?

- Что?

- Выходите из простраций и возвращайтесь в реальный мир.

Но приглядевшись, Иван заулыбался.

- Ааа... Вижу запах кровушки дает о себе знать. Что ж, не буду вас сдерживать. Развлекайтесь. Жду вас в машине. Убейте и всех, и лишь тогда возвращайтесь. Да, я оставлю вам пару игрушек. - Злорадно ухмыльнулся Иван. - Это тебе, Артур. Так дорогой моему сердце мачете. Постарайся не сильно испачкать его в той грязи, что течет у этих животных по венам вместо крови. - Подойдя к ближайшей монашке, Иван откинул капюшон, и пронзил ее клинком так, что он вошел в шею, и вышел из ребер. - А тебе, Наташа, я приберег кое-что поизящней. - Он достал длинный, обоюдоострый кинжал. Простой на вид, но наверняка высшего качества. Иван не будет держать у себя всякий хлам. Лезвие кинжала вошло в шею той же самой, но уже мертвой монашки, но из ребер не вышло, так как было не достаточно длинным. - Во времени вас не ограничиваю, вся ночь впереди. Отрывайтесь детки. - И с все той же кривой ухмылкой, Иван вышел из церкви.

- Ну что будем делать? - Спросила Наташа.

- Прав Иван - они ничтожны и не заслуживают жизни. Но я не буду убивать их просто так. Уничтожив их, я не смогу ничего изменить. Таких, как они слишком много, что бы пытаться истребить их посредством убийства.

- Я согласна с тобой, Артур. Не будем опускаться до ихнего уровня. Отсутствие мозгов и безумный фанатизм двигали ихних предшественников на убийство иноверцев. Животный инстинкт движет многим. Я не из их числа. Надеюсь, и ты тоже, Артур.

- Пойдем от сюда. - Сказал я. - Мне противно находится рядом с ними.

- Нужно забрать клинки. - Наташа двинулась к мертвой монашки, исполняющей роль ножен. - Вдруг им придет в голову ударить в спину.

Я засмеялся.

- Очень смешно, Наташа.

Она развернулась, и я увидел улыбку на ее лице.

- Пойдем, Артур, не стоит здесь задерживаться.

Мы вышли из церкви, а монашки все так и сидели, боясь пошевелится. Страх парализовал ихние тела и умы, и они еще долго не смогут прийти в себя.

На улице было тихо. Тихо так, как бывает лишь на кладбище. В принципе, монастырь можно было назвать кладбищем, только в переносном смысле. Кладбищем не тел, но душ, того, что делать человека человеком. Придя сюда, люди сознательно хоронят себя заживо, предпочитая смерть жизни. Преисполненные надежд на вечное блаженство, они опускаются в религию на период незначительной продолжительности человеческой жизни, но платят за это вечностью.

Мы сели в машину. Иван удивленно на нас осмотрел.

- Неужели вы уже закончили?

- Если наша задание состояло в убийстве монашек, то считай мы его не прошли. Я не стану убивать их без смысла и повода. Я не буду опускаться до ихнего уровня, убивая других лишь по причине различий между нами.

Я готов был услышать слова разочарования и гнева, слова о том, что мы не достойны быть вампирами, и что наше обращение было ошибкой. Но реакция Иван была совершенно неожиданной. - Завтра вы приступаете к обучению. - Сказал он, улыбаясь. - Вы доказали свою выдержку, показали способность управлять своими чувствами, показали, что руководствуетесь в первую очередь своими принципами, а не приказами. Это как раз то, что мы ценим в наших собратьях. Нам не нужны безвольные куклы, которые тупо выполняют любой приказ, не смотря на всю его абсурдность.

- То есть, мы прошли испытание? - Удивилась Наташа.

- Вы прошли его как нельзя лучше. - довольно сказал Иван.

Мы с выехали бездорожья и теперь ехали по улицам ночного города. За время нашего пребывания в монастыре мало что изменилось - все те же огни, все те же люди, все то же убожество. Хотя я и раньше понимал ничтожество окружающих людей, но более высокий спектр восприятия, открывшийся мне после обращения, позволил взглянуть на все с новой полнотой. За личиной каждого индивидуума скрывался страх. У каждого разный, но сути это не меняет. И каждый борется с ним по-своему. Сильные пытаются задавить его силой воли и силой характера, хитрые пытаются спекулировать собственным сознанием, в надежде искоренить само понятие страха из своей психики. Ну а основная масса даже не пытается ничего сделать, не пытается изменить себя, и страх все больше заполняет ихние души. Все то, о чем я раньше мог лишь догадываться, исходя из косвенных признаков и самоанализа, открылось мне фактической объективностью, которую я могу увидеть и почувствовать. Мне стоит лишь взглянуть в глаза любому из людей, что бы понять, кто же он такой на самом деле.

- Эван говорил мне, Артур, - неожиданно сказал Иван, - что ты склонен выпадать из реальности, погружаясь в мир собственных мыслей. В этом нет ничего плохо, но не стоит слишком расслабляться. Никогда не знаешь, когда нужно будет мгновенно реагировать, отражая атаку врага, незаметно подкравшегося со спины.

- Спасибо за совет и заботу, Иван. - Улыбнулся я. - Но разве не могу я позволить себе столь маленькое удовольствие, как размышление на весьма занимательные темы, когда рядом находятся два вампира, которым я полностью доверяю, и которые никогда не допустят, что бы вражеские нож вонзился в спину.

- Не стоит так легко доверятся. - Серьезно сказал Иван. - Ты нас с Наташей почти не знаешь. Теоретически мы можем оказаться кем угодно, и использовать твое доверие в недобрых для тебя целях. - Но и не доверять никому тоже не самый лучший вариант. - Ответил я. - Можно сойти с ума от навязчивой паранойи и мании преследования. Для меня и Наташи ты тот, кто обратил нас, тот, кто является нашим проводником в новом мире. Кому мне доверять, как не тебе? А доверие к тебе подразумевает доверие и к Наташе.

- Возможно, ты и прав, Артур. - Задумчиво сказал Иван. - Но все равно будь предельно осторожен и внимателен при выборе доверенных лиц.

- Спасибо, Иван, обязательно учту. - Снова улыбнулся я.

Несколько минут мы проехали в молчании.

- Иван, я хотела спросить тебя... - Начала Наташа.

- Что?

- Скажи, а вампиров вообще много существует?

- Точно я тебе не скажу, мы ведь не афишируем свое присутствие. Лично я контактировал с чуть более, чем с сотней вампиров. Эван называл число в несколько тысяч.

- Нас так мало? - Удивилась Наташа.

- Увы, - пожал плечами Иван, - слишком мало достойных людей, а обращать кого попало мы не собираемся.

Машина уже подъезжала к воротам особняка, которые автоматически открылись. На пороге дома нас встречал Эван.

- Артур, Наташа, позвольте вас поздравить с более, чем успешной вылазкой. - С широкой улыбкой сказал он, когда мы вышли из машины.

- А от куда ты знаешь что произошло в монастыре? - Спросил я.

- Ближайшие лет сто, Артур, - с ухмылкой ответил за Эвана Иван, - ты вряд ли сможешь хоть что-нибудь от него скрыть. Иногда даже раздражает его постоянная осведомленность.

- Ты же знаешь, я никогда не лезу не в свое дело. - Так же ухмыльнулся Эван.

Мы прошли в дом и разместили в большой гостиной.

- До чего же хорошо, - зевнул Иван, потягиваясь в кресле, - сидеть, пить отменный виски, и забыть про все дела.

- Полностью с тобой солидарен. - Согласился Эван, раскуривая сигару.

- Но вы ведь понимаете, что это не будет продолжатся вечно? - Раздался женский голос в дверях.

Мы с Наташей обернулись и увидели высокую женщину с длинными светлыми волосами и приятной улыбкой на лице.

- Артур, Наташа, добро пожаловать в наш дом. Мы рады приветствовать новых членов нашей семьи, и возлагаем на вас большие надежды. Свежая кровь - это всегда хорошо.

Последняя фраза прозвучала несколько двусмысленно, но ее это нисколько не смутило, и она села в свободное кресло, налила виски из бутылки, начатой Иваном, и закрыла глаза, пытаясь отдохнуть.

- Как вы наверное уже поняли, это Ольга. - Сказал Иван.

- Та самая истеричка. - Шепотом добавил Эван.

- Мы вспомним этот разговор, Эван, только завтра, и с клинками в руках. Тебе не помешает размять свои ручонки, да и твой меч давно не видел лунного света. - Не открывая глаз, сказала Ольга. - Это она так шутит. - С улыбкой сказал Эван, увидев выражение на лице Наташи.

- Я бы на твоем месте не была столь уверена. - Ольга открыла глаза, и выразительно, с насмешкой, посмотрела на Эвана. - Ты ведь знаешь, что у тебя нет шансов.

- А я бы на твоем месте, Ольга, - протянул Эван, делая глубокую затяжку, - не был бы уверен в адекватности своего психического состояния перед боем.

- Ну вот мы и посмотрим, у кого будет больше лишних отверстий. Кстати, - она взглянула на Иван, - а ты не хотел бы скрестить клинок со мной, или с Эваном. Может и научишь его хоть чему-нибудь.

- Ольга, ты же понимаешь, что это безнадежно. - Засмеялся Иван. - За столько веков он только и научился, что ронять меч в бою.

- Неужели, Иван? - Поднял брови Эван. - А ты не забыл, кто в прошлый раз чуть не лишился головы? Нелепая случайность, не более.

- Ну, ну. - Засмеялся Эван. - Завтра случайность станет совпадением, я правильно тебя понял? Какое-то время мы сидели, каждый погруженный в свои мысли. Иван пил виски, Эван курил сигару, а Ольга так и сидела с закрытыми глазами.

- Что-то я устала. - Протянула она. - Пойду-ка я спать.

- Согласен. - Сказал Эван. - Нам всем нужно отдохнуть. Кстати, завтра мы как раз посмотрим умеют ли Артур и Наташа держать меч в руках.

Ольга уже ушла, а Иван похоже решил, что идти в свою спальню не имеет никакого смысла и уже уснул прямо в кресле.

- Пойдем? - Спросила Наташа, поднявшись.

- Ты иди, а мне еще нужно поговорить с Артуром.

Пожелав нам всем приятных, наполненных кровью, снов, Наташа удалилась.

Я удивленно посмотрел на Эвана. О чем же таком он собирается со мной поговорить, что даже Наташе потребовалось оставить нас наедине. Эван же отнюдь не торопился поведать мне тему нашей предстоящей беседы. Он неспешно откупорил бутылку виски и наполнил им два бокала, один из которых протянул мне.

- Я не пью, Эван. Ты же знаешь.

- Выпей, Артур, сделай исключение. - с несколько ехидной ухмылкой настаивал Эван.

Я сделал несколько небольших глотков и вопросительно посмотрел на Эвана.

- Так о чем ты собирался со мной поговорить?

- Нам с тобой, Артур, предстоит небольшая прогулка в соседнее государство

- Эван, ты знаешь, что детям нельзя пить, а то у них начинает деградировать мозг? - с легкой издевкой спросил я.

- На твоем месте, я бы серьезно отнесся к этому. Я ведь знаю, какие у тебя ассоциации с фразой " соседнее государство ", и какое именно государство первым приходит тебе в голову.

Я внимательно посмотрела на Эвана.

- Если это действительно то, о чем я подумал, я даже посмею попросить объяснений.

- Ты все правильно подумал, Артур. Мы едем за Ирой.

***
Я обнаружила себя сидящей на задней парте так знакомой мне Большой учебной комнаты. Я обнаружила, что могу видеть, слышать, ощущать тактильные прикосновения. Я обнаружила, что у меня есть тело. Определенно женского пола. Потом я увидела людей, так же как и я сидящих за партами, и еще одного человека, говорящего что-то у доски. После того, как я поняла, кто я, и где я нахожусь, мне захотелось снова уснуть, если не навечно, то хотя бы до конца лекции. Я подумала, как было бы хорошо сейчас улечься на свою кроватку, и проспать суток трое, не меньше, а перед этим перерезать глотки всем сидящим со мной в комнате. Причина моей ненависти к ним в самом факте их существования. Эти прямо ходящие и говорящие обезьяны позорят само понятие жизни. Извратив самих себя, они силой извращают других. Ихние идеи, ихние убеждения, ихние поступки клеймят все человечество, ставя религиозный крест на всей разумности. Вначале я пыталась оправдать их, называя их слабыми и ищущими защиты. Но потом я бросила эти тщетные попытки, взглянула на все трезво, и осознала, что эти люди ни при каких условиях, ни при каких обстоятельствах не заслуживают право на существование. Единственное, чего они достойны - так это полное уничтожение всей их популяции, уничтожение самой памяти об таком мрачном факторе в истории человечества.

Я уже два года как живу в закрытой школе - пансионе, куда меня заперли мои родители. Я их ненавидела с самого детства за ихнюю веру. Будучи подростком, я устраивала разгромы и поджоги в церквях, издевалась над священнослужителями, развлекалась тем, что приходила на службу и матом объясняла, что я о них думаю.

Сюда я попала, когда после очередной выходки мне грозил реальный срок, а родители, имеющие влияние, выслали меня сюда на пять лет, на условии до первого предупреждения.

За два года я научилась сдерживать свои эмоции, научилась быть порядочной верующей в глазах этих ничтожеств. Я научилась жить в своем собственном мире, лишь изредка возвращаюсь в реальность, и с каждым разом все больше ужасаясь окружающей убогости, и снова возвращаясь в свои измерения.

Я привыкла ко всему этому. За два года ни одной драки, ни одного оскорбления, ни одной кривой ухмылки во время вечерней молитвы и ни одного презрительного смешка во время воскресной проповеди. Им так и не удалось сломать меня. Я никогда не стала бы одной из этих безмозглых овечек. Смерть намного предпочтительней, а инстинкт жизни еще тлеет в моем сознании тусклой искрой. Жизнь в таком месте основательно притушила тот огонь, что был во мне ранее. Два года в школе подобно двум годам, проведенным в гробу, похороненной заживо.

Неожиданно для самой себя, я встала.

- Ты что-то хотела, Иришка? - елейным голосом спросила преподавательница по религиозной этике. Наверное, самое мерзкое существо, виденное мной на протяжении всей жизни. Хотя, трудно сказать, что наиболее тупое из проживающего здесь.

Я попыталась сесть, но не смогла. Я вообще не могла пошевелится. Моему изумлению не было предела, когда ноги сами по себе начали двигаться, и я пошла вдоль ряда парт. Я подошла к учительскому столу, и моя рука взяла канцелярский нож.

- Ирина, что ты делаешь? Немедленно положи нож на место! - В ее голосе слышался страх. Страх жертвы перед убийцей. Она знала, кто я такая, и на что я способна.

Моя рука легким движением вспорола горло той, кто два года испытывала мое терпение своими речами. Кровь брызнула из всех артерий, несущих живительную жидкость к мозгу. Хотя, у всех верующих вместо мозга скорее некое рудиментное образование, все больше атрофирующееся по ненадобности.

В классе наступила гробовая тишина. Никто не смел не то, что бы сказать что-то, но даже пошевелится. Я подошла к девушкам, сидящим на первых партах. Ихние глаза, и так широкие от удивления и ужаса, еще больше расширились. Ихний страх ощущался физически.

- Ир, может не надо? - Жалобно сказала одна из них.

Я наклонилась почти вплотную к ней.

- Назови мне хотя бы одну причину, по которой мне следует оставить тебя в живых. - Это сказал не я, а кто-то, завладевший моей способностью говорить.

Моя рука взяла карандаш с ее парты.

- Ира, умоляю...

Острие карандаша вошло ее в левый глаз. Раздался дикий крик боли. Пальцем я полностью запихнула карандаш в ее голову так, что он полностью в ней скрылся.

Тут началась паника. Все хотели спасти свои жизни, все хотели убежать. Я в который раз убедилась в ихнем ничтожестве. Имея численное превосходство, они даже не попытались меня остановить, не попытались атаковать.

- Всем сидеть, сучки! - Услышала я свой голос. Он был такой же, как и обычно, только в нем ощущалась небывалая до этого сила, заставляющая подчинится.<> Потом случилось нечто нереальное. Если раньше моим телом управлял кто-то, и я ощущала себя марионеткой, то сейчас мое сознание как бы отошло на задний план, и кто-то занял мое тело, я лишь могла наблюдать, слышать, чувствовать.

Ну а дальше началась просто бойня. Пятнадцать учениц были убиты и расчленены одним единственным канцелярским ножом.

Я снова смогла управлять собой, лишь когда очутилась в туалете. Я была вся в крови, а в моей руке был нож, забравший жизни тех, кто ее не заслуживает. Было удивительное чувство подъема, легкости и счастья. Впервые за два года я была счастлива. Передо мной стал выбор - убить их всех, и тем самым выиграть немного времени, или отправится в тюрьму до конца своих дней. Ответ был очевиден, только нужно было найти оружие посерьезней. Я отправилась на кухню.

По пути я думала, что же произошло в классе на самом деле. Возможно, это лишь психологический срыв, когда все эмоции и чувства, все мысли и желания воплощаются в реальность против своей твоей воли. Но уж больно странные ощущения сопровождали этот срыв. А возможно, это было нечто, выходящие за рамки привычных представлений о мире. Возможно, кто-то сильный и могущественный подтолкнул меня к такому очевидному в моем положении шагу. И я очень благодарна ему за это. Сама я вряд ли на такое решилась.

Я думала о том, скольких мне предстоит убить. Около ста пятидесяти плюс человек пятьдесят человек обслуживающего персонала. Профессиональные убийцы годами расширяют свое кладбище до таких количеств. А мне предстоит сделать это буквально за несколько часов. Я подумала о том, что среди учеников есть маленькие дети. Чувствительное женское сердечко сжалось от мысли, что придется убивать невинных детишек. Но это только сейчас они невинные. А когда вырастут, станут такими же, как общая религиозная масса. Масса, которую нужно смывать в канализацию при первой же возможности. Очень мало шансов, что кто-то из них проявит здравый смысл и сможет противостоять навязанным с детства постулатам. Поэтому лучше будет вырезать этих маленьких праведников сейчас, пока они не представляют серьезной угрозы.

Когда я очутилась на кухне, я попыталась незаметно стащить топор для разделки мяса. Но двое поварих заметили меня. Они первые, кто стали на моем пути к новой жизни, и их кровь первой окрасила мою дорожку на волю в алый цвет. Ученицы не в счет, так как их убила не я, а тот самый кто-то. Я взяла еще пару ножей про запас и подумала, что же делать дальше. Наверное, самым разумным будет вначале разобраться с администрацией, так как именно она координирует все стадо. Я отправилась в кабинет директора.

В нормальных учебных заведения всей администрации полностью плевать на школу и учеников, они лишь зарабатывают деньги. Но наш случай уникальный. Наш директор, потомственный христианин чуть ли не со времен самого Иисуса, закончил духовную семинарию, потом тридцать лет служил в церкви, ну а на старости лет решил возглавлять то, что называется 'Школа Воскрешения'. Более того, все учителя тоже выпускники всяких семинарий, и даже уборщицы выбирались с истинным, на взгляд директора, религиозными убеждениями. Наверное, создатели хотели нагнести в школу такую атмосферу, которая полностью угнетает всякую мыслительную деятельность. Нужно сказать, что получалось у них весьма неплохо.

Я раскрыла ногой дверь в кабинет директора. Он сидел за столом и что-то писал. Подняв голову, он увидел меня всю в крови, увидел оружие в моих руках и огонь в моих глаза.

- Ирина, подумай, что ты делаешь. Тебе же будет хуже. - Испугано проговорил он. - И чья это кровь на тебе? О Боже, что ты наделала?

- Вы так боитесь, батюшка. - Насмешливо сказал я, проходя в кабинет. - Но вы ведь так искренне веруете в своего бога, так преданно ему служите. Вы наверняка попадете в Рай, так чего же вы боитесь?

- Бог накажет тебя, Ира. - Сказал батюшка, уже менее испугано. Наверное, вера в бога в нем насколько сильна, что затмевает собой все остальное. - Ты еще пожалеешь об этом, вот увидишь.

- Знаете что, святой отец? Если бы вы раньше нормально ко мне относились, не заставляли участвовать во всех этих бредовых религиозных мероприятиях, а дали бы просто жить спокойной жизнью, я бы убила вас быстро и безболезненно. А так... А так вам придется прочувствовать всю ту боль, что чувствовала я. Только если вы издевались надо мной морально, я буду мучить вас физически.

Батюшка встал.

- Ну, если так хочешь убить меня, попробуй. Посмотрим, сможешь ли ты ударить беззащитного человека.

Я усмехнулась.

А вы во мне сомневаетесь, святой отец?

Я всадила ему нож в правый бок. Полилась черная кровь, значит я не промахнулась. Батюшка удивленно на меня посмотрел. Наверное, он действительно думал, что со мной сработает этот примитивным психологический прием.

- Знаете, что значит черная кровь? Без медицинской помощи вы протянете минут десять, не больше.

- Бог все видит и все знает, Ира. Тебе придется отвечать за содеянное. Подумай об этом. - прохрипел он.

- Бог не имеет власти над теми, в чьих умах еще есть хоть немного гордости. Подумайте об этом, если успеете.

Я вытянула из него нож, и святой отец упал на пол. Он пытался зажать рану рукой в надежде хоть продлить свое жалкое существование в этом мире.

- А теперь, - злорадно сказала я, - может быть немного боли скрасит наши минуты расставания?

Я засунула тряпку ему в рот, что бы он не созвал сюда остальных, и ударила топором по его плечу. Он хотел было закричать, но благодаря моей предусмотрительности смог лишь невразумительно мычать.

Раздался стук в дверь.

- Святой отец, с вами все в порядке?

Взяв топор в правую руку и нож в левую, я направилась в сторону двери. Настал час суда. И я одновременно и истец, и судья, и палач.

Куда же мне сперва пойти? Чью кровь пролить первой, а кого оставить напоследок? Ответь появился в моей голове сразу, это было очевидно - первой умрет моя все еще живая соседка по комнате. Одна из трех; две других сейчас разлагались в учебной аудитории. А ей посчастливилось заболеть накануне, тем самым продлить свое жалкое существование на некоторое время. Ее звали Юлия, и набожности и веры в ней было столько же, сколько и мозгов - то есть на удивление полное отсутствие и того и другого. Нет, она не была яростной противницей религии и не имела твердых атеистических взглядов. Попросту потому, что она была психически неполноценной и страдала от заторможенного развития когнитивных функций. Она была умственно отсталой в самом прямом смысле этого слова и ни на какую мысль или убеждения была не способна. Еще один подарочек ныне покойного директора и пастыря, надеюсь он приятно проводит время в Аду, который всеми силами стремился устроить мне этот самый Ад на Земле. На самом деле убийство Юлии не будет иметь причины в виде ненависти к данному учреждению, идеологии, царящей здесь и ко всем ее обитателям. Ее смерть будет последствием исключительно здравого рассудка и рациональности - таких, как она, нужно убивать с самого рождения и не позволять им портить жизни окружающим. Ее убийство не может быть убийством как таковым. Это более похоже на то, что бы сорвать плод с дерева, что бы не позволить ему и дальше высасывать его соки.

До моей комнаты было далековато, она находилась в соседнем крыле здания. Что ж, все те, кому не посчастливиться попасться мне на моем пути буду немедленно отправленным в небесную канцелярию ко своему благословленному пастуху. Мои губы растянулись в ухмылке - замечательная ирония просматривается во всем этом. А может и не ирония вовсе, а естественный порядок вещей, причинно-следственные связи, карма... Можно называть как угодно, но факт остается фактом. Когда-то, много веков назад, такие как они сжигали на кострах, топили в воде, пытали и убивали таких как я. Сейчас же ситуация диаметрально противоположная. Сейчас в моих руках оружие, а в их душах страх, сейчас в моих венах кипит адреналин и сознание преисполнено желанием мстить и убивать, а их вены пусты, так как вся их кровь на моих ножах, а их жалкое сознание будет преисполнено всеми теми страданиями, которые дарили они, и их предшественники, которые остались безнаказанны. Воистину, за грехи своих отцов расплачиваются дети.

Я уже подходила к двери своей комнаты, но ни чья жизнь так и не оборвалась. Наверное Господь действительно милостив, и дает своим овечкам еще несколько минут жизнь. А может он садист-извращенец и лишь продлевает их предсмертную агонию. Юлия мирно спала на своей кровати, плотно закутавшись в одеяло. Даже сквозь толстую ткань было видно что она дрожит. Разумеется, у нее не хватило бы ни ума ни актерского мастерства, что бы симулировать болезнь и не ходить на занятия. " Я не буду тебя мучить, дитя неразумное. Ты не виновата, что родилась такой. Ты просто должна умереть. " - мелькнула мысль в моей голове и нож мягко вошел в ее шею. Потоки крови хлынули из глубокой и смертельной раны, унося с собой ее жизнь. Юлия даже не вскрикнула и не пошевелилась, так и продолжала спать своим теперь уже вечным сном.

Вначале я думала собрать свои вещи, но потом сообразила, что таскаться с полным рюкзаком и резать живое и дергающееся в яростном желании жить мясо будет не совсем удобно. Я решила взять только одну вещь - подарок Артура. Половинка знака инь-янь отображающая женское начала, вторая половинка была у него. Я не носила кулон, боясь что его у меня заберут, а мне он был очень дорог. Положив цепочку с кулон в карман, я вышла из комнаты, больше мне там нечего было делать. Нужно было продумать дальнейший маршрут. Кого я ненавидела больше всего? На самом деле, трудно сказать. Сравнивать бесконечно большие величины невообразимо трудно. Однако все-таки есть некий приоритет. Живут здесь несколько особ, которые не только сами по себе достойны смерти, но и все время, проведенное здесь они всячески измывались надо мной. И им все сходило с рук. Почему? А за этим стоит небольшая тайна... Школа для девочек, с религиозным уклоном... Строгие правила... Полная изоляция... Неудивительно, что это место было рассадником абсолютно всех пороков, с которым по идее должна бороться ихняя идеология. Была здесь одна комната, известная своими обитательницами, и известная не только другим ученикам и персоналу, а так же сутенерам из ближайших округ. Каждые выходные, а иногда и в будни, за ними приезжала шикарная машина, везла их вначале в салон красоты, а потом к клиентам. Разумеется, директор знал об этом, и получал свою долю. И не только деньгами...Эти четыре девицы были специально подобраны, что бы удовлетворить любой вкус. Брюнетка Аня, худенькая, с небольшой грудью, но зато какими очаровательными ангельскими глазами... Блондинка Дарью, груди которой позавидуют многие порноактрисы, так же, как и ее развратности, порочности и извращенности. Рыжая Валерия, несколько полноватая, но зато какие у нее формы... И шатенка Вика, с обычной фигурой, но зато готовая на все, чего пожелает клиент. И вот, этот квартет разъезжал по всем ночным клубам и барделям города, предлагая свои услуги. Ни о какой религиозности не может быть и речи, разумеется. Зато низкий интеллект и нравственность с лихвой компенсировали непомерное самомнение переходящее в манию величия, чувство вседозволенности и безнаказанности. Вот кто издевался над всем, кто... В общем, над всеми. Их смерть принесет мне несравнимое удовольствие. И в предвкушении крови, я направилась в строну их логова.

А вот и долгожданная дверь. Слышны голоса - конечно, разве будут они утруждать себя занятиями? Ни колеблясь ни секунды, я с размаху выбила дверь ногой. Четыре симпатичные мордашки повернулись ко мне. Было любопытно наблюдать над изменениями их эмоций. Вначале недовольство и даже злость, потом удивление, ну а потом страх. Густо наведенные тушью глаза становились все больше и больше... А потом их голосовые связки начали испускать механические волны по воздуху довольно таки высокой частоты. Пронзительный писк и визг рвущийся из четырех девичьих глоток заставил меня поторопится с расправой. Ближе всех ко мне сидела блондинка Даша и на ее шею первой обрушилось возмездие в виде лезвие топорика для разделки мяса. Брызги крови и труп одной из подружек заставил остальных перейти на ультразвук, одновременно с этим они начали двигаться в попытке спасти себе жизнь. Только полненькая Лера, у которой по видимому был замедленный не только метаболизм, но еще и психика, так и сидела неподвижно, открыв рот, и испуганными глазка глядя на меня. Это очень приятное чувство, когда острый нож входит в мягкий животик... Аня, как самая активная и дерзкая решила прорваться сквозь меня к выходу. Попытка достойна внимания, но отнюдь не моего, а моего недавнего друга - топорика. Целясь ей в грудь, я, по неопытности, немного промахнулась. Результатом того была голова, взлетевшая в воздух, окропляемая фонтаном крови из обрубка шеи, и по мистическому стечению обстоятельств приземлившаяся точно в руке последней живой девочки. Нежная психика подростка не выдержала столь жестоких и кровавых реалий и Вика упала на пол, потеряв сознание. Всадив нож ей в сердце, я обернулась на Леру, чья рана может быть не смертельной. Для надежности я решили и ей сделать контрольный удар.

Вытерев лезвия об их одежду, я присела на кровать. Нервы были на пределе, адреналин зашкаливал, а мне как никогда нужен был ясный рассудок. Увидев, что в пепельнице на столе дымится сигарета, я сделала пару затяжек. Никогда не курила, и даже не пробовала, и именно поэтому результат был ощутимым - немного полегчало. Но на столе были не только сигареты. Еще бутылка то ли вина, то ли мартини, и четыре чашечки наполненные алкогольным напитком. Я взяла бутылку и сделала несколько больших глотков прямо с горла. Вот так совсем хорошо. Можно дальше вершить возмездие. Кто следующий на очереди? Я задумалась... Когда заходишь в кухню, где горы не то что грязной, а цветущей посуды, где стоит неописуемый запах свалки, а на полу такой слой грязи, что можно растить газон, то теряешься, думая с чего начать уборку. Примерно в такой же ситуации была и я. Отмыть всю грязь и порочность этого здания можно только кровью его жителей. Я решила не утруждать себя размышлениями по этому поводу, а просто убивать всех подряд, по списку, так сказать. Кто у нас живет в соседней комнате? Подумала об этом и мои губы вновь растянулись в улыбке. В соседней комнате жили четыре девочки, которые были известны своими проблемами с весом. Вот уж удивительно, с комнатой, в которой царит похоть и разврат, соседствует комната, жители которой олицетворять порок чревоугодия. На какую-то секунду я даже почувствовала себя Несущей Кару за грехи от имени Господнего. Я во всю засмеялась истеричным, нервным смехом. Действительно, психика сдает свои позиции и так недолго сойти с ума. Сделав еще пару глотков алкогольного пойла для полного умиротворения, я вышла из комнаты.

И уже во второй раз моя нога выбивает дверь. Четыре девочки, веса которых хватило бы на семерых, как раз устроили себе обед. Обернувшись, они недоуменно уставились на меня. Наверное, вид ножей и крови не способствовал их апетиту. Ах, как далеки они от гемофилии... Но секунду спустя они наконец пришли в себя. Поднялся невообразимый визг. Все четверо сразу повскакивали на кровати и вжались в стенку, в надежде что они сумеет пройти сквозь нее, и тем самым выжить... Как говорится, надежда умирает последней. Я так не думаю. Последним умирает тело, из-за обильной кровопотери и ран, несовместимых с жизнью. Однако... Прочь философию! Мой любимый топорик вновь исполняет свою функцию. Подойдя к ближайшей из четверых и несколькими ударами по ногам я заставила ее упасть и завизжать еще сильнее. Такие громкие звуки действует мне на нервы - подумала я. Словно поддерживая мою мысль, мой мозжечок автоматически подает сигнал руке, и в горло второй девочки вонзается нож, окропляя меня кровью из крупных артерий. Минус одна. Одновременно с этим, второй рукой с топориком я наносила рубящие удары по всему живому, до чего могла дотянутся. Итогом тому было два живописно искромсанных тела, разумеется мертвых. Кровь, залила практически всю комнату... У меня был необычайный душевный подъем, вдохновение... Невообразимый прилив сил, безумие и помешательство, настоящее берсекерство... Наспех добив самую первую с подрубленными ногами, я словно сумашедшая выбежала из комнаты и ворвалась в следующую. Там была всего одна девочка. Я набросилась на нее со всей свирепостью, на какую была способна. А потом в следующую... и опять бешенство, застилающее разум... Возможно именно это чувствовали воины на поле битвы. Но мне сейчас не до этого.

Я вышла из комнаты и замерла. По коридору шло четверо человек. Четверо преподавателей. Вот уж действительно колоритные персонажи. Первая - с мило звучным именем сестра Любовь,известная своей добродетелью и внимательным отношением ко всем воспитанницам. Мало кто знает секрет ее снисходительности. А вот мне посчастливилось ее разоблачить. Все дело отнюдь не в душевных качествах, а в банальной химии - травка, алкоголь, химка, ширка... Бывшая наркоманка, пожелавшая завязать с прошлым, устроилась в религиозную школу. Но ей так и не хватило воли отказаться от своих пристрастий. Вторая - образец для подражания все религиозной общины. Набожность, вера, покорность, все то, что так ценится их идеологией воплощалось в сестре Ангелине. Даже имя у нее означает Ангел . Еще она является инициатором постройки на территории школы конюшни. Конечно, что еще может способствовать духовному росту, как не общение с таки замечательными животными, как лошадьми. Да вот только сестра Ангелина общается с ними несколько ближе, чем прописала в своих законах матушка природа... Третья - любимица всех школьниц, отвязная и непосредственная сестра Александра, или просто Саша, как она просит к себе обращаться. Мало кто знает, что в прошлом она пороноактриса, снимавшаяся в довольно таки необычных сюжетах. И ее раскрепощенности может позавидовать даже сестра Ангелина. Ну а четвертая... Наставница всех остальных, пользующаяся непререкаемым авторитетом и властью сестра Жанна. В чем причина такого признания? Разумеется в ее прошлом. Половину своей жизни она провела в психиатрической лечебнице, где заявляла будто общается с богом и с ангелами. Потом ее выпустили, посчитав социально неопасное и она сумела найти место, где ее шизофрению оценили по достоинству.

Я почувствовала, как в моем сердце возгорается огонь, как пламя начинает течь по венам, заполняя собой все сознание. Я ненавидела религию, ненавидела любую идеологию рабства и покорности. Но больше всего этого я ненавидела лицемерие. А это четверо... Извращенки, каких стоит еще поискать, наставляют других на так называемый истинный пути. Их смерть доставит мне особое наслаждение.

Они конечно же не могли не обратить внимание на девочку, всю в крови, с ножом и топором в руках, яростном уставившуюся на них.

- Ира, что происходит? Что случилось? - с паникой в голосе спросила сестра Ангелина.

- Все хорошо... Теперь все будет хорошо. - сказала я больше чем, чем этим четверым.

Со всей доступной мне скоростью я рванула к ним. Ближе всех стоящая ко мне сестра Любовь получила ножом в живот. Я рванула лезвие в сторону и на пол начали вываливаться ее внутренности. Следующая была Жанна, череп которой проломил топор. Не помня себя от безумия я ударила ее еще несколько раз по голове, раскроив ее почти пополам. Надо же, у нее есть мозг - подумала я. Расхохотавшись истерическим смехом, я повернулась к остальным двум. Александра была уже в пяти метрах от меня и продолжала набирать скорость. И тут это случилось во второй раз. На секунду я почувствовала, как что вошло в меня, овладев моим телом, и потом сразу же вышло. За время пребывания оно успело сделать только одну вещь, а именно - отдать приказ рукам бросить оружие. Но не на пол, а в своих врагов, спасающих жизнь бегством. Я не когда не тренировалась метать ножи, и тем более топоры. Но оно по видимому владело этими навыками в совершенстве. Сестра Ангелина частично разделила участь Жанны, ее череп тоже раскололся от удара топора, но не так сильно. А вот Саша закончила свою жизнь более банально - нож вошел ей прямо в сердце.

Я подошла к телам и взяла свое оружие. Некто не покинул меня, а был со мной все это время. И он помогает мне, что заметно подняло мой дух. За углом послышались голоса. Человек двадцать, не меньше. Мои губы с трудом растянулись в улыбке - мешала засохшая кровь. Пора было ее обновить...

Мое дыхание было учащенно, все мышцы ломило, голова кружилась от дурманящего запаха крови...Но моя решительность была сильна как никогда.. Однако передышка, хотя бы минутная, мне была просто необходима. Я вошла в ближайшую комнату, закрыла за собой дверь, повернулась и замерла в изумлении. В комнате было две. И они была занята весьма интересным делом. То, что их не потревожили вопли ужаса и предсмертной агонии меня не удивило - в здании была превосходная звукоизоляция. Не понятно к чему она, но мне это только на руку. Поразило меня не то, что две девочки занимались сексом в религиозной школе, а то, что одна из них была, то, с кем я сблизилась за эти два года, та, кто служила мне утешением души и тела. Она была дочкой охранника и имела свободный вход-выход, хотя и не училась здесь. Ее звали Калерия, и как и все, обитавшие тут, она имела несколько примечательные увлечение. Это и тяга к однополым отношениям и ярко выраженная нимфомания, которая заставляла ее совращать порядочных и верующий девочек, истосковавшихся по любви и ласке, и с радостью принимающих ее прикосновения. Я сама провела с ней не одну ночь, и любила ее насколько это было возможно из-за переполняющей меня ненависти. И разумеется, я не буду ее убивать. Но вот ее подружка... Бедная сиротка по имени Алиса, глупая и ни в чем не виноватая, которой просто не повезло оказаться не в том месте не в то время... Вот ей придется умереть.

- Ира?! Что происходит?! Что ты делаешь?! - голос Леры вернул меня в реальность

Ничего не говоря, я быстро подошла к этой парочке, мельком взглянув в глаза Алисе, всадила нож ей в горло. Пора перестать резать им глотки. - подумала я. - слишком много крови. .

- Что... Что ты делаешь? - Севшим голос повторяла Лера, и испуганными глаза смотрела то на меня, то на мертвое тело Алисы. - Что она тебе сделала?!

- Настал час возмездия, Лера. - несколько не своим голосом ответила я. - Я много о нем думала, и вот наконец он наступил.

- Ты с ума сошла?! - вскрикнула Лера - Ты хочешь перерезать всю школу?! Ты сумашедшая!!! Я всегда это знала.

- Ты права, я собираюсь перерезать всю школу. И не советую мне мешать. Иначе отправишься вслед за ней.

Лера изменилась в лице. Оно больше не выражало страха.

- Что ты такое говоришь, Ира? - она подошла ко мне, положив руки мне на плечи. - Не говори так, дорогая. Ты знаешь мое отношение ко всему этому. - она посмотрела мне в глаза, а потом прижала к себе. - Что же ты творишь? - шептала она. - Что же ты творишь?

И я не выдержала. Слезы полились из моих глаз ручьем. Все напряжение, все эмоции вырывались наружу. Это могло произойти только рядом с одним человек. И она стояла и обнимала меня, пачкаясь в крови, шепча мне на ухо всякие глупости, которые не имели никакого значения, меня лишь успокаивал ее голос, и осознание того, что не все мне враги в этом доме. Может и не союзники, но не враги...

- Сколько ты уже убила? Спросила Лера.

- Человек тридцать.

- А меня ты будешь убивать?

Я посмотрела на нее. К моему изумлению она улыбалась. И кто из нас сумашедшая - подумала я.

- Ты дура, Лера, и всегда ей будешь. - теперь уже и я улыбаюсь. - Да за тебя я любого изрежу на кусочки, нимфоманка ты безмозглая.

- И я тебя люблю, дорогая. - ее губы коснулись моих. - Ир, а у тебя есть что-то для меня?

- В смысле? - я недоуменно посмотрела на нее.

- Понимаешь... - Протянула она. - Я никогда не умела драться, а уж убивать голыми руками мне совсем нелегко.

Секунду я осмысливала сказанное ею. Потом уже я впилась ей в губы, выражая все свою благодарность и признательность, выражая всю свою любовь.

- Ну так что? - спросила Лера, когда наши губы разъединились.

- Выбирай, что тебе по душе. - улыбнулась я и положила кровать окровавленные топор и нож.

- Думаю этот топорик будет слишком тяжел для меня. - с улыбкой на лице рассуждала Лера. - по-этому я возьму этот замечательный нож.

- Ты самая отвязная и сумашедшая девченка, какую я только встречала. Я вломилась в комнату, вся в крови, прирезала на твоих глазах подружку, которую, насколько я знаю, ты пытаешь трахнуть уже месяц, и сообщаю, что собираюсь вырезать всю школу, а то просишь у меня что-нибудь, потому что тебе будет трудно убивать голыми руками. - с восхищением в голосе шептала я. - Ты просто.. просто...

- Я знаю, дорогая. Я ведь люблю тебя, и даже если ты соберешься отправится в Ад, желая убить самого дьявола, я всегда буду прикрывать твою спину.

- Я люблю тебя. - и вновь я чувствую вкус ее поцелуя.

Мы стояли в коридоре словно на распутье. Пойти налево или направо? Вверх или в вниз? Разделится или держатся вместе? Две девушки, не имеющие особой физической подготовки, скромно вооруженные и не владеющие искусством боя собираются убить полторы сотни человек. Безумие7 Нет. Суровая правда жизни.

- Как ты думаешь, кто может нам помешать? - спросила я.

- Насколько я знаю, - в голосе Леры слышалось некая насмешка, - здесь нет женщин, обладающих непреклонным боевым духом, которые ценой своих жизней готовы защищать других. Да и мужчины далеки от настоящих воителей.

- У твоего отца есть огнестрельное оружие. - я посмотрела на Леру.

- Мой отец не станет нам мешать. - наши ноги инстинктивно понесли нас на верх. - Но и не станет помогать. Ему не нужны неприятности.

Я удивленно посмотрела на Калерию.

- Не станет мешать говоришь? Он же охранник и это его прямые обязанности.

- Ах, если бы ты только знала... - печально улыбнулась Лера. - Это работа его скоро убъет. Я тебе никогда не говорила, но когда он дома, он много пьет. Он хочется забыть это ужасное место и его обитателей. Те два месяца, когда я не появлялась, потому что его не было на работе, он провел в психушке. Нервный срыв и припадок неконтролируемого бешенства. Он вломился в церковь и начал крушить все подряд, даже пытался убить священника. Нам повезло, что у него со школьных времен остался друг юрист. Он его и вытащил, заменив пол года тюрьмы на два месяца в больнице. Поверь, он ненавидел всех не меньше тебя.

- Так почему же он не наше другое место? - удивилась я. Но Лера не ответила....

Мы как раз поднялись на третий этаж правого крыла. Лера резко обернулась и притянула меня к себе за талию.

- Я никогда никого не убивала. - зашептала она. - Помоги мне.

- Пойдем, любимая. - улыбнулась я. - Тебе понравится.

Необходимость выбивать дверь отсутствовала, поскольку она была незаперта. Предвкушение очередного убийства вновь вернула меня в состояние некой неадекватности. Мои движение удивительным образом стали более плавными и более стремительными. Перехватив топор покрепче, я вошла в комнату. Четыре девочки, не обладающие никакими примечательностями, как и положено добропорядочным послушницам молились. Все четверо стояли на коленях, сложив ладошки, закрыв глаза и шепотом проговаривая абсурдные слова. Они настолько ушли в себя, что даже не заметили нашего появления. Я взяла Леру за руку и затащила в комнату. Она заметно нервничала. Я ласково провела рукой по ее лицу и одними губами сказала: Давай .

Она нерешительно подошло к ближайшей из молящихся. Такая легкая мишень, стоит только всадить нож в ребра с левой стороны и почти наверняка заденешь сердце - а это неминуемая гибель. Лера так и сделала. Девочка вскрикнула от неожиданности, но не громко, и сразу упала навзничь. Твое других никак не отреагировали. Та же участь настигла и вторую послушницу. И снова никакой реакции остальных. А ведь они действительно верят, действительно стараются, молятся. Не стали же бы они имитировать транс, когда режут их подружек в полу метре от них. - подумала я. Лера обернулась ко мне с маниакальной улыбкой и беззвучно рассмеялась. Третей девочке она резко зажала рот рукой и изо всех сил надавливая на нож, перерезала горло. Она уже подходила к четвертой, когда я жестом ее остановила. Она моя - губами сказала я ей. Лера не стала спорить, и улыбаясь уступила мне жертву. Я наклонилась к девочке, и прошептала ей на ухо: Бог зовет тебя, моя овечка . И в то же мгновение, не дав не секунды на осмысление, на ее шею обрушился топор, предварительно занесенный. Лера смотрела на это с безумным восторгом в глазах.

- Я схожу с ума, дорогая. Я схожу с ума. - засмеялась она. Потом выдохнула несколько раз, достала из кармана пачку сигарет и закурила.

- С боевым крещением, подруга. - я легонько поцеловала ее в губы.

- Мы убъем их всех, Ира. И даже если нас казнят, мы прославимся на весь мир... - мечтательно вымолвила Лера.

- Нас не казнят. - улыбнулась я. - Мы убежим.

- Ах... Нас не найдут, нас не изменят, им не достать звезды руками - вздохнула Лера. - как мне это напоминает одну песню.

- И не говори. Дай и мне, пожалуй, затянутся, а то ведь и мне недолго сойти с ума.

Мы продолжили свой путь. Заходили в каждую комнату, убивали всех присутствующих, выходили и шли дальше. Лишь однажды возникли небольшие трудности - в учебной аудитории, тогда нам чуть не дали отпор. Но наша ярость и свирепость одержали верх над их судорожным желанием жить. Так мы очистили третий и четвертый этаж. Остался недобитый второй и первый. Мы спускались по лестнице вниз, когда нам на встречу попалась женщина, преподающая музыку. Уже по инстинкту я взмахнула топором, целясь в шею, и вновь почувствовала привычное уже ощущение когда на тебя попадают брызги крови.

- Это неправильно. - неожиданно сказала Лера.

Я недоуменно посмотрела на нее.

- Я имею ввиду, мы режим их как животных, а они даже не сопротивляются. Сто человек - и ни один не попытался выжить. Я не понимаю...

- Ты веришь в мистику, магию, судьбу или карму? - Спросила я.

- Подруга, с тобой все в порядке? - ухмыльнулась Лера.

- Нет, серьезно. Я тоже думала об этом. И возможно, все дело в том... Они сами выбрали свой путь. Они стремились к Богу, и бог их забрал к себе. Он ведь милостив и исполняет все желание.

- Ну, Ира, ты даешь. - засмеялась Лера. - А что? Интересная философия. Я хоть и далека от нее, но это мне нравится..

Мы стояли на втором этаже. Нам предстояли пройти его полностью. Хотя некоторые были уже мертвы. Я взяла Леру за руку. Хоть она и держалась, не показывая страха и слабости, я знала что ей тяжело.

- Осталось совсем немного. Ты справишься?

- Все хорошо, Ир. Правда.

И вновь кровь, убийство, смерть... Даже я устала от всего этого. Но у меня было то, чего не было у Леры. Тот, кто начал все это, все еще был со мной. Я чувствовала это. Как уголек в груди, который заставляет идти дальше и убивать, не предаваться отчаянью и не думать о будущем, но помнить о прошлом, о том, ради чего все это.

И вот мы на первом этаже. Только здесь остались живые. Ноги уже подкашивались, руки не так крепко сжимали топор, как час назад, но боевой дух был силен как никогда. Совсем немного, еще чуть-чуть, и мы вырвемся на свободу. Последний рывок, финишная прямая, а в конце смерть или победа. В глазах у Леры горел огонь, какой я видела у нее лишь во время сильнейшего сексуального возбуждение. Я была уверена, что ее рука не дрогнет, равно как и моя. Уверенной поступью мы зашагали по коридору. Хотели открыть первую дверь, но она оказалась заперта. За ней слышались испуганные голоса, которые сразу же притихли после наших безуспешных попыток вломится. Я занервничала. Сил выбить замок не хватит даже у нас двоих. Даже у десятерых таких как мы. Однако, Лера, к моему изумления улыбаясь, начала копаться в своих волосах, и пару секунд спустя вытащила самую обычную шпильку.

- Отец служил в спецназе, в свое время. И многое умеет. И кое чему он успел меня научить. - поговаривала она, колупаясь в замке.

Спустя минуту замок щелкнул и дверь отворилась. На нас уставилось десять испуганных пар глаз. Кое кто даже держал палку в руках. А преподаватель kитературы, Владимир Иванович, держал в руках нож. Он был намного крупнее нас обоих. И естественно сильнее. Теперь уже на лице Леры отобразилось беспокойство, а на моем ухмылка.

- Владимир Иванович, - начала я, - я замечала, вы частенько бываете на кладбище. Увлекаетесь готикой? Ударились в молодежную субкультуру?

Преподаватель так же испуганно, а теперь еще и недоуменно уставился на меня.

- Я не собираюсь с тобой говорить, отродье тьмы. Ты больше никого не убьешь.

- Вынужденна с вами не согласится. Скорее это вы лишитесь возможности продолжать развлекаться с трупами на том кладбище. - с улыбкой проговорила я. - Думаете никто не знает? Увы... Теперь же вы сами станете предметом своего собственного фетиша.

Остальные девять человек удивленно и с непониманием посмотрели На учителя.

- Не слушайте этого посланника ада. Она дурманит нам ум своей ложью.

- Неужели, Владимир Иванович? Я сделала шаг вперед, но тут на мой затылок обрушилось нечто тяжелое и я потеряла сознание.

Очнулась я от того, что кто-то брызгал мне водой в лицо. С трудом открыв глаза, я увидела лицо нашего охранника - Алексея Петрова. Или просто Леша, как он просил себя называть учеников.

- Ира, с тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? - его голос дрожал, но тем не менее в нем слышалась искренняя забота. У меня никогда не было с ним плохих отношений, но и сказать что мы были друзьями тоже нельзя. Но как к подруге Леры он всегда тепло ко мне относился, и всегда помогал чем. Единственное что не мог мне позволить - это бежать. Не давая никаких объяснений, он говорил, что как бы он ко мне не относился, он убъет мне при попытке к бегству. Возможно именно по этому я его немного сторонилась.

- Голова болит... - простонала я. - Что случилось?

- Что случилось? Это я тебя должен спросить, что случилось?!

Но тут в моей голове кое что прояснилось.

- Почему вы не помешали мне с самого начала? - удивилась я. - вы ведь все видели! Повсюду же камеры!

Его лицо сделалось таким же, каким оно было во время моих разговоров о побеге. И он сразу же сменил тему.

- Лера ранена. Один из них ранил ее в живот. Я не медик, но на сколько могу судить, жить будет,.

Я обернулась. Лера лежала без сознания. На животе была повязка, пропитанная кровью, уже, кстати, подсохшей.

- Сколько я была без сознания? - спросила я.

- Почти четыре часа. - ответил Леша. - Я уж думал и не очнешься вовсе.

- В здании еще есть живые?

- Кроме нас, никого. - Леша мрачно посмотрел на меня. - Ты меня удивила, Ира. Я многого ожидал от тебя, и ко всему был готов, но что бы вырезать всю школу... Я просто поражаюсь, как у тебя это получилось.!

- Все было легче, чем может показаться. Просто вонзаешь лезвие в мясо, вытираешь с него кровь, опять вонзаешь, и так далее.

- Ты безумна, Ира. Я не знаю, что еще тебе сказать...

- Просто помогите мне добраться до города. - я умоляюще посмотрела на него.

- В этом нет необходимости. - странным голосом проговорил Леша

- Почему же?

- Поверь, Ира, в этом действительно нет необходимости. - раздался до боли в сердце знакомый голос у двери. Я обернулась, и увидела скалящуюся физиономию того, кого любила больше жизни, и за кого готова была погибнуть в этой бойне - Артура.