ПРИЗРАК ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ

В тот июньский вечер, снимая грим, я и предположить не мог, что моя жизнь через несколько часов круто изменится.

Ночь выдалась душной и открытые окна не принесли ожидаемой прохлады. Лунный свет дорожкой струился по паркету. Сон долго не шел, но видно дневная усталость взяла свое и я провалился в тяжелый, тягучий сон. Он, словно теплое одеяло, накрыл меня. Проснулся я как от резкого толчка. Открыв глаза, увидел женскую фигуру в полоске лунного света, стоящую у окна.

- Не бойся. Это я, - произнесла она.

- Ларка!- воскликнул, садясь.

В голове пронеслась мысль: "Как она здесь оказалась, ведь у нее нет ключей?". Лариса бросилась ко мне, на ходу сбрасывая костюм. В одно мгновение она была уже в моей постели. Ее горячее тело обожгло меня. Руки судорожно пробежали по мне, не давая опомниться покрывала поцелуями и забирала ответные ласки. Отбросив все вопросы, отдаваясь нахлынувшему желанию, я видел женщину, которая, словно последний раз в жизни, занималась любовью неистово, самозабвенно. Под утро, уставшая, но счастливая, Лариса, положив голову мне на грудь, тихо промурлыкала: "Я не о чем ни жалею и абсолютно счастлива".

- А о чем ты могла пожалеть?- спросил я.

- Мало ли что могло произойти. Мы могли поссориться или разминуться. Я ведь точно не знала будешь ли ты сегодня дома.

- А как ты вошла? Ведь у тебя нет ключей? - спросил я.

- Мне разрешили прийти к тебе. Возможности их безграничны,-ответила Лариса и, взглянув на часы, продолжила,- Мое время на исходе. Мне пора. Лучше поцелуй меня на прощание.

Поцелуй был долгий, бесконечный и я провалился в сон.

Проснувшись после полудня, я решил что мне все приснилось и только от подушки пахло духами Ларисы.

День прошел в обычной суете, и только сердце периодически замирало. Неясная тревога закралась в душу и не хотела уходить. Телефонный звонок разорвал тишину и, как потом оказалось, мою жизнь.

Вовка потерянным голосом произнес:

- Костя, Лариска умерла от передозировки.

- Что? - голос мой сорвался.

- Вчера вечером,- ответил друг.

Я молчал. Мысли путались. Ведь она была сегодня ночью со мной, Что за бред он несет?

- Костя, ты слышишь меня? - услышал я откуда-то издалека.

- Да, Володя. Но этого не может быть!

- Это случилось и мы должны подумать теперь о похоронах,-произнес он, и продолжил,- Нужно купить место на кладбище и все прочее.

- Насчет места не беспокойся. Мы с ней как-то шутя, купили место на Ваганьке. Она, получив свой первый нормальный гонорар, захотела вложить его в кусок земли. Купила участок на двоих. Как я тогда не отговаривал ее от этой глупой затеи, Лариса настояла на своем. Все шутила, что и после смерти мы будем вместе.

Все последующие дни перед погребением действовал автоматически, не давая эмоциям выход. На похороны, помимо друзей пришли и заклятые враги. Видимо хотели убедиться, что она не встанет со своего ложа уже никогда.

Придя домой упал в кресло без сил и моментально провалился в сон.

Я бродил по темному коридору со множеством дверей, пытаясь открыть хоть одну из них и выйти. Двери не поддавались, хотя я слышал за ними голоса, смех.Никто не хотел открыть мне дверь. И вдруг одна из дверей распахнулась. Я вошел и увидел Ларису, сидящую на полу. Возле нее валялась разбитая чашка, и она плакала. Я хотел что-то сказать и проснулся от плача. В комнате кто-то плакал. Оглянувшись, я увидел в углу Ларису. Она плакала, закрыв лицо ладошками, Я не верил своим глазам. Лариса отняла ладони от лица. Слезы текли не переставая. Нос покраснел и распух.

- Костя, прости. Я разбудила тебя, - всхлипывая, произнесла она,

- Ты откуда здесь взялась? Ты же умерла? Я ничего не понимаю,- воскликнул я, если мой шепот можно было рассматривать как восклицание.

- Ты только не пугайся! Я не причиню тебе вреда,- сказала Лариса, тяжело вздохнув, и продолжила свой рассказ.- Я не смогла уйти, и мне разрешили остаться здесь. Только я не знаю, что делать и жить мне негде?

- А зачем ты покончила с собой?

- Я не хотела никого хоронить.Это больно.

- Иди ко мне, - я понимал только одно. Лариса, как всегда вляпалась в историю. Попадать в неприятности было у нее в крови, Ей никогда не удавалось ни одно дело без потерь. Она встала и, подойдя, села ко мне на колени. Прижав к себе ее тело, я почувствовал как мои руки прошли сквозь нее. От неожиданности я вздрогнул и спросил: "Тебе больно?"

- Нет. Я могу чувствовать твое тепло, но дотронуться до тебя я пока не смогу.

- А когда ты сможешь? - спросил я и холодок пробежал у меня по спине.

- Когда ты умрешь, - услышал ответ.

Мы стали жить вместе. В начале Ларисе пришлось нелегко привыкнуть к своему новому состоянию - влетать в стены, мебель. Один раз она застряла в дверцах шкафа, и я не знал как помочь ей. Мои попытки схватить ее за руку не приводили к результату. Взять воздух невозможно. Одно я уяснил для себя точно, что женщина и после смерти остается женщиной. Подплывая к зеркалу, она критически рассматривала себя, как будто могла измениться. Ее ужасно огорчало, что теперь она не может ничего одеть из одежды. А белый костюм английского кроя, в котором она умерла, стал навсегда ее одеждой. Я уж не говорю об украшениях, на которые она могла смотреть сколько душе было угодно, а вот одеть, нет. Единственное, что Ларису огорчало до слез - это невозможность ничего написать. Ручкой и клавиатурой компьютера не могла пользоваться. При жизни она была неплохим писателем. И даже теперь мысли и идеи били у нее ключом, но самостоятельно записать не получалось и тогда ей пришла гениальная, как она считала, мысль - завести секретаря. В роли секретаря должен был выступить я и не только в ней, но и быть автором ее произведений. Сначала я отказывался, ссылаясь на съемки, на лень. Но она меня уговорила. И я рискнул. Это оказалось довольно увлекательно. Чужие мысли, эмоции возникали в голове так, если бы читал книгу. После выхода небольшого сборника рассказов, издательство заключило с нами договор. Правильнее сказать: со мной. Лариса порхала под потолком. Она была на седьмом небе от счастья.

- Мы должны это отметить! - изрекла она. Я и не собирался возражать. Разлив коньяк по рюмкам, - За нас! - произнес я и чокнулся о ее рюмку. Выпил.

- Костя, а как же я?! - крик ее и неподдельное удивление вернули меня к действительности.

Она не могла выпить. Лариса смотрела и лихорадочно морщила свой лобик, думая, как решить возникшую проблему. Тяжело вздохнув, она превратилась в тонкую струйку дыма и вошла в жидкость. Коньяк начал крутиться, ускоряясь с каждой секундой. Его не становилось меньше. Вдруг все прекратилось и Лариса, вылетев из рюмки, приняла свой обычный вид. Пьяная, счастливая села в кресло.

- Знаешь, дорогой Константин Сергеевич, я и представить себе не могла, что от одной рюмки можно быть пьяной в стельку. Какое это счастье и экономия! Она хотела сказать еще что-то, но алкоголь победил, и она заснула.

В работе над новой книгой пролетел год. И однажды я в почтовом ящике обнаружил конверт, адресованный Ларисе. О том, что она стала привидением, никто не знал. Я вначале решил, что это чья-то злая шутка. Лариса была не меньше меня удивлена.

- Ну, открывай! - торопила она.

Вскрыв конверт, мы увидели приглашение, адресованное Ларисе. Ее приглашали на ежегодный бал и принятие в ряды привидений. Вечеринка должна была состояться тринадцатого в пятницу этого месяца в одном из замков Риги. К приглашению прилагалась карта и инструкция по полету, так как это было первое путешествие Ларисы. Организаторы позаботились о том, чтобы все прошло как можно легче и безопаснее. Хотя какая опасность может грозить приведению? Лариса несколько дней ходила, точнее, порхала с таким видом, как будто ей Оскар должны были вручить. Она просто не отлетала от зеркала и замучила меня вопросами, какую прическу ей сделать. И неплохо ли она выглядит?

Наконец, настал день отъезда. Мы оба слегка нервничали.

Посидев на дорожку и поцеловав меня на прощание, она плавно вылетела в окно. Я еще некоторое время ощущал на своей щеке холодок от поцелуя.

Прошло несколько дней. И однажды ночью я проснулся от крика:

- Костя, я дома!

Включив свет, увидел промокшую растрепанную Ларису, летающую под потолком,

- Слава Богу! Вернулась!

- Я замерзла, устала, - сообщила она, и я пошел греть чайник. - Дай лучше коньяку, - произнесла Лариса.

- Ты же все равно выпить не сможешь, - ответил я.

- Не выпью, так нанюхаюсь! - парировала она.

Налив коньяк и кофе, я спросил: "Может ты расскажешь, что стряслось?". Искупавшись в коньяке, а затем в кофе, Лариса немного пришла в себя и, сев на диван, начала свой рассказ.

- Добралась я нормально, хотя летать по воздуху довольно холодно, да и птицы пролетающие мимо норовили то и дело клюнуть, а то и нагадить. Прилетела я по указанному адресу. Замок старый, но довольно хорошо сохранившийся. Меня встретил безликий монах и провел в покои. Температура в них ни чем не отличалась от той, что бала на улице. Приведя себя в порядок, несколько часов мне удалось отдохнуть на жесткой кушетке. Затем раздался гонг и за мной пришел все тот же монах. И предложил спуститься в зал.

Вот тут было на что посмотреть...

Дамы в роскошных нарядах. Кавалеры ничуть не уступали им по богатству одежд. Они принадлежали разным векам.

Зал был освещен сотнями свеч. В камине горел огонь. Я на их фоне выглядела как нищая оборванка, - всхлипывая, Лариса вытерла слезы.

- Не стоит огорчаться из-за чужих тряпок, тем более, что ты моложе их всех, - попытался я успокоить ее.

- Константин, а дальше было самое ужасное, - продолжила Ларка свой рассказ. - Когда я вошла, все стали меня рассматривать, оценивать, шептаться между собой. Некоторые из присутствующих не скрывали своей брезгливости и морщились. Меня подвели к креслу вроде трона. На нем сидел мужчина средних лет в кардинальской сутане. На его губах играла улыбка. Я с легким поклоном стала ждать, что будет дальше. Я точно знала, что от него зависит мое будущее, кожей чувствовала.

- Сударыня, я рад видеть Вас на нашем балу и прошу, исполняя обычные формальности, ответить на несколько вопросов, - произнес он.

- Я с удовольствием отвечу на все вопросы. Ваше преосвященство, - сказала я.

Он удовлетворенно кивнул головой.

- Нам стало известно, что Вы сударыня стали привидением год назад, - произнес кардинал.

- Да, Ваше преосвященство, - ответила я с легким поклоном.

- Главной причиной, толкнувшей Вас на этот шаг, был страх перед будущим, а главное, любовь? - спросил он.

- Да, Ваше преосвященство, - ответила, бледнея я. Руки мои дрожали.

- Вы не смогли оставить земные привычки и его, - произнес ледяным голосом кардинал, и его глаза превратились в лед.

- Да, - ответила я.

Несколько мгновений он молчал, но мне показалось, это вечность, а затем сказал: "Мы не можем принять Вас в наши ряды, так как Вы не соответствуете всем требованиям настоящего привидения. Решать Вашу судьбу будет тот, кто дал право остаться на земле. Отныне мы Вас не задерживаем, и Вы можете нас покинуть с пролетающими мимо стаей воробьев. Они укажут вам дорогу. Прощайте!" - произнес кардинал и растворился в воздухе. Окно тут же распахнулось и меня потоком ветра вынесло из залы, и я оказалась в гуще воробьиной стаи. Из замка послышались аплодисменты и смех. Одним словом, их сборище ничем не отличается от наших киношных тусовок. Везде одна показуха, - и Лариса зарыдала на моем плече.

- Я боялся, а вдруг за тобой начнет ухлестывать какой-нибудь безголовый маркиз и ты захочешь остаться с ним, - произнес я.

- Ну, вот еще! Тут свою голову иногда ищу, а ты предлагаешь мне искать еще и чужую. К тому же старики меня никогда не вдохновляли на приключения, - ответила она, вытирая слезы и улыбаясь.

Жизнь текла с тех пор спокойно и мирно. Но всегда бывает это пресловутое "но". Лариса, сославшись на головную боль, - хотя если вдуматься какие болезни могут быть у призраков, - не пошла со мною на презентацию книги. Раньше она ходила со мной, куда бы я ни шел, уютно устроившись во внутреннем кармане пиджака. А тут - не хочу я идти никуда и все!

Ох, эти женщины! Они любой невинный флирт могут так обставить, что ты в одно мгновенье становишься лгуном и предателем.

Когда я вернулся, мне высказали все, что обо мне думают. И изменник я, и предатель... Скандал с привидением ничем не отличается от скандала с женой. Лариса кипела и подпрыгивала к потолку, как чайник, который давно кипит и его забыли выключить.

- Заткнись! Это ты мне всю жизнь испортила. В конце концов я живой мужик и могу жить как хочу! Это ты давно стала лишней! - заорал я на нее.

От неожиданности она застыла возле люстры.

- Но мои книги принесли тебе славу, - парировала она.

- Если бы ты не покончила с собой, эту славу имела бы ты, - огрызнулся я. - И вообще, ты мне надоела! Я хочу прожить нормальную жизнь, а не с привидением. Убирайся из моего дома! - заорал я.

- Как тебе будет угодно, - ответила Лариса и, обведя взглядом комнату, выплыла в окно.

Наконец я стал свободен! Несколько дней я просто купался в ней. Но затем стали вдруг невзначай закрадываться мысли: "Где она? Куда может пойти бездомное привидение?". Я даже тешил себя надеждой, что ничего, вернется, надоест показывать свой характер. Прошел месяц. Я не находил себе места.

Однажды, сорвавшись, прибежал на кладбище. Там я не был со дня похорон. Могила стояла запущенная. Я сел на скамью. Положил две лилии на могилу, и меня как будто прорвало. Я начал говорить:

- Ларка, когда ты была рядом, я и не осознавал, что тебя нет. Ты была, и это был неопровержимый факт. И вот ты ушла. А меня как будто не стало. Я здесь живу, а сам думаю: где ты? Что с тобой? А вдруг какой-нибудь безголовый маркиз вскружил тебе голову? Ты ведь всегда любила мальчиков постарше. Я люблю тебя, даже не смотря на то, что ты привидение. Вернись домой.

- Апчхи! - раздалось за моей спиной. Я оглянулся и увидел ее, взъерошенную, шмыгающую носом.

- Ты же выгнал меня из дома, - сказала Ларка.

- Я только сейчас понял как мне плохо без тебя, - ответил я. - Где ты была?

- Здесь. Это ведь теперь мой дом. А если ты помнишь, общество привидений меня не приняло и никакой маркиз мне не может вскружить голову, - ответила Лариса, садясь рядом со мной.

- Ты заболела?

- Конечно. Попробуй поживи в дупле дерева зимой.

- Пошли домой. Я очень соскучился.

Лариса отрицательно покачала головой.

- Почему?

- Ты можешь захотеть вновь прогнать меня, а я не коврик для ног.

- Я знаю, ты самое сварливое привидение на свете. И не мудрено, тебе ведь уже давно за ...

Я не успел договорить, как милый призрак поцеловал меня. Лечить привидение довольно хлопотно. Таблетки пить она не может. В чай с медом окунулась, но это не принесло пользы. Чихала, кашляла и капризничала, как всегда. Но это было в радость мне.

- А знаешь, какое я имею преимущества перед подругами? - спросила Лариса, пытаясь унять приступ кашля. Я удивленно взглянул на нее.

- Я вижу, как они стареют. В отличие от них мне никогда не будет ни годом больше.

- Я рад, но ведь я тоже старею. Седые волосы, морщины, сгорбленный старик скоро будет перед тобой, - ответил я.

Лариса подошла, обняла меня сзади.

- Милый Константин Сергеевич, женщина влюбленная с первого дня и до последнего видит мужчину таким, каким он был, когда она в него влюбилась. Так что Вам это не грозит. В моих глазах вам будет всегда чуть за сорок.

Жизнь шла своим чередом. И вот однажды ночью я проснулся от жарких объятий Ларисы. Я был, наконец, вознагражден, ощутив ее. Я и не мог предположить, как изголодался по ее телу, ласкам. Не знал, что смерть может подарить такое наслаждение.

Осенний солнечный день. На мои похороны пришли друзья, приятели и даже те, кого я вообще не знал.

- О, Галкины пришли, - произнесла Лариса, подсчитывая подходивших к гробу. Придирчиво взглянув на меня, как будто нас могли видеть, поправила мою темную прядь, которая никак не хотела лежать ровно.

Когда рабочие вскрыли могилу, Лариса очень хотела посмотреть, что сталось с ее останками. Я еле смог удержать ее от такого зрелища.

Поставив гроб на гроб и совершив все требуемые действия, все разошлись. Остались только мы.

- Ну вот, нам предстоит сейчас расстаться, - произнесла с грустью Лариса.

- Почему? - спросил я.

- Костя, я не смогла уйти от тебя и мне дали отсрочку. А теперь, когда ты умер, я больше не могу быть с тобой. У нас разные дороги. Ты умер своей смертью, а я самоубийца.

Я обнял рыдающую Ларису.

- Расставаться вам незачем, - прозвучал голос. Он был повсюду тихий, но сильный. - Вы прожили неплохую жизнь. Можно считать, что вы прожили ее как супруги, а иметь одного из супругов привидение - довольно не просто.

- Мы можем быть вместе? - спросил я.

- Любовь может простить любую глупость, какой бы нелепой она не казалась на первый взгляд. Смерть во имя сохранения любви - довольно романтично, - ответил голос.

- Тогда пошли,- предложил я и, поцеловав Ларису, мы оттолкнулись от земли, с каждым мгновением удаляясь от нее в далекую манящую холодную вышину к далеким звездам, раскинувшимся по темному небу, словно ромашковое поле, в котором можно было дарить любовь, вдыхая их дурманящий аромат....

КОНЕЦ

2004 г.

Москва

РАССАНОВА Т.