Рыжеволосая девушка на ресепшене приветливо улыбнулась. Я почему-то ощутил острое чувство дежавю, хотя раньше никогда не был в НИИ Энергопрактика. Сюда сегодня меня позвал мой бывший заведующий кафедрой. Он уже несколько лет работал в этой организации, а после моей защиты диплома он пригласил меня сотрудничать с ним. Еще в университете я постоянно помогал ему со многими проектами.
Правда, я слышал, что он хотел уходить из этого НИИ. Какие-то трения с руководством, насколько я понял. Да и простой на карьерной лестнице мало кого устроит. Однако он продолжался недолго: после создания машины времени команда Константина Евгеньевича стала самой знаменитой в мире, а его, как руководителя, повысили до генерального директора.
Меня же тема путешествий довольно сильно привлекала. Я вообще любил научную фантастику и порой жалел, что со мной не происходит ничего необычного. Но в таком уж мире мы живем: чудеса надо воплощать в жизнь, а не мечтать о них.
-- Привет, Коля, -- мой бывший завкафедрой улыбнулся мне, как старому другу. За время моего обучения в университете мы довольно плодотворно сотрудничали. Мне не хватало опыта работы над серьезными проектами, а он, как один из руководителей такого НИИ, как Энергопрактика, давал мне возможность потихоньку реализовываться. Правда, к созданию машины времени я не привлекался: Константин Евгеньевич, видимо, посчитал, что я еще не совсем готов к этому. С одной стороны, мне было немного обидно, но с другой и представления не имел, как бы повернулась моя жизнь, если бы я участвовал в главном проекте Энергопрактики. "Уж пусть все идет, как идет", -- думал я.
-- Здравствуйте, Константин Евгеньевич, -- поприветствовал я в ответ.
-- Ну что, готов поработать вместе? -- в глазах генерального директора самого важного научно-исследовательского института, как это часто бывало, заиграла усмешка.
***
Успешно пройдя собеседование меня зачислили в штат. Моя мечта о полноценной работе в НИИ, тем более таком влиятельном, можно сказать, осуществилась. Я долго к этому шел, и хоть в университете мои оценки и были не слишком высокими, я смог стать специалистом. Во многом благодаря моему руководителю, конечно.
Через пару недель я влился в трудовые будни. В целом, работа в НИИ не особо отличалась от того, с чем я уже сталкивался за время нашей совместной деятельности с Константином Евгеньевичем. Правда, сейчас все приняло более серьезные обороты. Каждый проект был на вес золота, да и оплачивался соответствующе. Только времени, порой, не хватало...
Был очередной день в Энергопрактике. Мир после создания машины времени, на самом деле, не слишком-то и изменился. После того, как возможность путешествий во времени была доказана моим руководителем год назад, конечно же, все перепугались. Шутка ли, такое грозное оружие! Именно поэтому после придачи огласке данного исследования были подписаны мировые пакты о неиспользовании устройства. Так, под пристальным взглядом правительства, все было относительно безопасно.
Конечно, в этом вопросе не обошлось без органов исполнительной власти. Еще когда я учился на третьем курсе, когда и был трудный момент в жизни Константина Евгеньевича, мы смогли помочь осуществить довольно важный проект для федеральной службы безопасности. Именно тогда мы и познакомились с их сотрудником Беном, которого Константин Евгеньевич привлек впоследствии для защиты машины времени.
-- Должен кое в чем тебе признаться, -- сказал мне он, когда мы встретились в очередной раз в стенах Энергопрактики. За время совместной работы мы с бывшим ФСБшником сумели неплохо так сдружиться. Два года после нашего первого проекта пролетели даже как-то незаметно.
-- Что же? -- спросил я. Редко я его видел таким серьезным.
-- Хотя... -- протянул он, сомневаясь, -- а, ладно. Просто скажу, что тебе надо бы быть поосторожнее с вашим гендиром.
-- Почему это? -- не до конца понял его я.
-- Ну... В общем, я давно хотел тебе рассказать, -- все-таки выдохнул он. -- Константин Евгеньевич, когда нанимал меня на работу, поставил некоторые... скажем так, специфичные условия. Теперь, в его охранной группе, я должен буду выполнять любой его приказ.
-- Ну, это условия контракта, -- пожал плечами я.
-- Нет, ты не понимаешь, -- Бен мотнул головой. -- Если что-то случится, он сумеет заставить меня сделать все, -- он подчеркнул это слово, -- что потребуется в сложившейся ситуации. Даже если с ним что-то случится, контракт не может быть расторгнут без его подписи или согласия его доверенных лиц.
-- Ты имеешь ввиду что-то криминальное? -- шепотом спросил я.
-- Может быть, -- вздохнул мой друг. -- Условия были такими размытыми, что это может относиться к абсолютно любой опасной ситуации.
-- И... убийство? -- вроде бы я начинал понимать, к чему клонит мой коллега.
-- И это тоже.
"Значит, Константин Евгеньевич и на такое способен", -- подумал я. -- "Ну, работа с самым важным объектом человечества, наверное, требует жестких мер. Интересно, по приказу Константина Евгеньевича Бен смог бы убить, например, меня?" -- не знаю, почему это пришло мне в голову.
***
Проект, над которым мы работали в настоящее время, конечно же не был таким опасным. Я и Саша Серебрянский потихоньку работали над заказом одной крупной нефтегазовой компании, которая хотела оптимизировать свои производственные процессы и найти выход из длительного застоя. Не очень сложная работа, можно сказать, даже стандартная: поездить по филиалам, узнать тонкости работы руководящих сотрудников и прочая мутотень.
С Сашей мы работали впервые. Он был не намного меня старше, но его опыт работы был довольно впечатляющим. Константин Евгеньевич возлагал на него большие надежды. Однако мне этот человек показался каким-то уж больно скрытным. Мы с ним переписывались по поводу работы, но что он делает в свободное время и чем увлекается, я не знал.
-- Коль, пошли покурим? -- неожиданно предложил он мне во время обеденного перерыва.
В курилке на удивление никого не было.
-- Какие-то проблемы с твоей частью задания, Саш?
-- Нет, все в порядке, -- коллега выглядел каким-то обеспокоенным.
-- А что такое?
-- Константин Евгеньевич... -- Саша замялся, что было совсем не характерно для его темперамента. -- В общем, он может совершить одну очень большую ошибку.
"О чем это он? И почему в последнее время мои друзья говорят о нашем руководителе в каком-то даже негативном ключе?" -- подумал я.
-- Дай угадаю, ты не скажешь, какую именно? -- спросил я.
-- Да, -- Серебрянский достал сигарету и закурил. -- Просто имей это ввиду.
-- Как скажешь, -- я пожал плечами и вышел из курилки. Этот разговор меня почему-то начал даже бесить. Какие-то тайны, заговоры, тайные заговоры... Я-то тут причем? Самый обычный парень, пашущий в офисе, чтобы прокормить себя. Держите свои загадки при себе...
***
Я и не знал, что эти разговоры были для меня только началом. Я стал замечать, что они оба, Бен и Саша, стали себя как-то странно вести. Серебрянский, например, стал реже появляться на рабочем месте, а всю работу пересылал мне на почту. Бен же вообще спустя пару недель стал очень дерганным. Может быть, он думал, что я раскрою его боязнь начальнику, но его общение со мной теперь свелось исключительно к обсуждению рабочих моментов.
Вместе с ними я стал замечать за собой, что тоже становлюсь менее собранным и даже раздражительным. Я всегда был пофигистом, но теперь мне повсюду мерещились какие-то недомолвки и загадки... Я даже какое-то время следил за Константином Евгеньевичем, но ничего странного не заметил. Как всегда, он трудился не покладая рук, стараясь сделать этот мир лучше.
Стрессовое состояние почему-то никуда не хотело уходить. Оно лишь накапливалось и росло, что мне совсем не нравилось. Мало ли, это могло повлиять на мою производительность? Я совсем не хотел в первый год с треском вылететь с работы. Но что-то было не так...
В тот вечер все началось. Я заработался в офисе Энергопрактики в надежде отвлечься от странных мыслей, которые в последние дни предательски лезли мне в голову. Иногда мне даже казалось, что у меня настоящая паранойя.
Во всем здании потух свет. Даже компьютеры перестали работать.
"Пробки что ли выбило?" -- подумал я. Обычно свет в НИИ был включен круглосуточно, потому что многие работники, как и я, засиживались допоздна, да и охране было легче нести вахту.
Я встал со своего места. Кроме меня в офисе уже давно никого не было. Саша, который, к моему удивлению, все-таки приходил сегодня, отпросился пораньше.
Свет на мгновение включился и снова погас.
Мне это совсем не нравилось. Еще не хватало перебоев в сети на объекте мирового значения. "Может, что-то не так с самим устройством?" -- подумал я, но тут же отбросил эту глупую мысль. Машина времени охранялась круглосуточно, а пароль от входной двери был только у высших руководителей НИИ и лиц мирового значения.
В кабинете распахнулась дверь, и мои глаза ослепил яркий свет фонарика. В проходе стоял Серебрянский, который тяжело дышал.
-- Живо! -- задыхаясь выкрикнул он. -- Вниз!
Не знаю, зачем я пошел за ним. Меня обуревала целая палитра эмоций. Во-первых, я ничего не понимал, и это меня не на шутку пугало. С меня было достаточно загадок на несколько лет вперед. Во-вторых, мне все-таки было интересно. Частичка меня желала узнать, что же происходит.
Мы рванули по лестнице вниз по направлению к подвалу.
Подойдя к двери подземной лаборатории, о которой я только слышал, у меня внутри все сжалось от страха. Я никогда тут не был. Именно за этим проходом, в следующем помещении и должно было находиться устройство... Страх стал еще сильнее, когда я увидел пустую будку охранников...
-- Саша...
-- Нет времени, -- резко оборвал он меня и направился к панели управления замком. Я с удивлением наблюдал, как он набирает код, который не мог знать рядовой сотрудник Энергопрактики.
Замок, наконец, поддался, и мы вошли внутрь.
Лаборатория была залита ярким светом. Наверняка, работали запасные генераторы. Но тут что-то было не так... Мы были не одни.
-- Константин Евгеньевич! Отойдите от устройства! -- Серебрянский завел руку за спину и достал... Пистолет?! Я даже не успел в очередной раз удивиться, как он навел его на моего руководителя, который сидел в кресле в центре лаборатории с какой-то странной штукой на голове.
-- Поздно, Саша, я уже все исправил, -- тихо и даже с каким-то фанатичным облегчением проговорил Константин Евгеньевич.
-- Встать! -- Серебрянский уже приказывал. Я же совсем ничего не понимал. И от моей беспомощности во мне начал вскипать гнев, который горел во мне уже очень давно...
Мы осторожно подошли к сидящему начальнику. Константин Евгеньевич стал осторожно снимать шлем, как будто и не замечал оружия в руках своего подчиненного.
Саша взял устройство в одну руку и убрал пистолет в кобуру, заломив руку генерального директора Энергопрактики. Константин Евгеньевич опустился на колени.
"Что происходит? Почему мой коллега угрожает моему начальнику? Что мне делать?" -- промелькнуло у меня в голове со скоростью света. -- "Может, Саша хочет захватить..."
Не было времени раздумывать. Если я прав, то мир сейчас в большей опасности, чем когда-либо.
-- Так! Ни с места! -- заорал я, резко выбив пистолет из кобуры Серебрянского.
-- Чт... -- Саша на секунду ослабил хватку, и Константин Евгеньевич резко отпрыгнул в сторону.
-- Я уже ничего не понимаю! -- крикнул я, направив пистолет на своего бывшего коллегу, которого я совсем не знал.
-- Тише, тише, Коля, -- Саша медленно поднял руки. -- Я все могу объяснить...
-- Коля, держи его на мушке, он террорист! -- крикнул Константин Евгеньевич.
-- Ты сделаешь гигантскую ошибку! -- Серебрянский попытался подойти ко мне, но я взвел затвор.
-- Докажи, мать твою! -- почти что приказал я ему, сквозь слезы. Все вокруг казалось каким-то нереальным. Саша... Зачем ты предал нас? Но...
-- Есть способ... -- тихо сказал парень. -- Ты можешь увидеть, что будет, если ты совершишь эту ошибку. По-другому ты мне просто не поверишь...
Я не понимал, о чем он говорит? Как я могу увидеть то, что будет?.. Ведь... Точно...
-- Давай... -- пробормотал я. Мне уже было все равно. Бен, Саша, Константин Евгеньевич. Все, что тут происходит, было за гранью моего понимания. И почему-то мне казалось, что "это" даст мне ответы на все мои вопросы. Она манила меня, звала к себе...
Саша медленно передал мне шлем и отошел к пульту управления, одновременно внимательно следя за испуганным Константином Евгеньевичем.
Возбужденный голос, который я услышал, показался мне смутно знакомым. Это был голос Серебрянского! Что произошло? Я все еще здесь, в "настоящем"?.. Я открыл глаза.
-- С прилетом! -- радостный Саша стал трясти мне руку.
-- Сколько... -- выдавил из себя я и удивился своему голосу. Он стал гораздо грубее, чем раньше. Значит...
-- Два года, -- Серебрянский как-то даже понурился. Он практически не изменился с тех пор, как я его видел буквально минуту назад. Может, немного похудел, осунулся, хотя куда уж больше. Мне сразу стало интересно, как же выгляжу я.
-- Я еще... точнее... ты обещал мне все показать! -- я потихоньку привыкал к своему голосу.
-- Я знаю, мы ведь сами все это устроили, -- рассмеялся Саша. -- Именно поэтому ты здесь, сейчас. -- Серебрянский обвел руками комнату, и я с удивлением обнаружил, что лаборатория за эти два года ни капли не изменилась. Правда, теперь тут была куча народу: лаборанты, которых было, наверное, раза в два больше, чем раньше, что-то активно обсуждали, видимо, мой прыжок в будущее; более того, я не мог не заметить, что в помещении были и люди в военной форме.
-- Никогда не любил экскурсии... -- пробормотал я.
***
-- За эти два года все более чем поменялось, -- развеял мои сомнения Саша, отведя меня в конференц-зал и протянув мне планшет. На экране красовался заголовок в иностранном электронном журнале двухлетней давности:
"Time machine -- not a secret anymore!"
-- Что это значит?
-- А то, что после того, как Константин Евгеньевич использовал машину времени в своих целях, началась массовая паника, -- Саша развел руками. -- На тот момент наша организация -- ФСО -- уже присматривала за ним какое-то время. Создание машины времени... -- Саша усмехнулся. -- Мы сразу же поняли, что здесь что-то не так. Слишком уж все было гладко. В одиночку придумать такое... Он ведь даже не создал команду по разработке, а план машины времени будто взялся из ниоткуда. Физики Энергопрактики, конечно, улучшили его идеи, построив машину, которая не только отправляет в прошлое, но и в будущее.
-- Что? -- я не сразу в это поверил. Так значит, машина времени изначально могла отправлять только в прошлое? Но то, что я помню, из отчетов Энергопрактики, действительно расходилось с этим. Машина времени с самого начала была основана на квантовом процессоре, который и позволял отправлять сознание в будущее...
-- Неудивительно, что он построил ее за такое короткое время, -- продолжал Серебрянский. -- Планы машины времени были у него еще за два года до его прыжка в прошлое, и за это время он успел неплохо так подняться.
"Именно тогда он и начал строить машину времени", -- сказал я себе.
-- Но Константин Евгеньевич даже не занимался углубленно квантовой физикой ни разу в жизни! -- воскликнул Саша. -- А его первоначальное устройство было настолько сложным, что самостоятельно он ну никак не мог все это сделать. Как потом на допросе он рассказал, его "идея" пришла к нему во сне. Менделеев, блин...
-- Во сне? -- я помнил, что машина времени отправляла в прошлое именно в момент, когда человек спит. Так значит, он воспользовался ей, чтобы передать знания о машине времени себе в прошлое? Значит, машина времени, по факту, создала сама себя? По крайней мере, мне стали понятны те слова Константина Евгеньевича, когда мы увидели его в лаборатории:
"Поздно, Саша, я уже все исправил".
Получается, с помощью машины времени он оставил план машины времени себе в прошлом, а потом вернулся. Цикл был завершен, парадокса не было. "Исправил", значит...
-- Он сам признался, -- Саша сжал кулаки. -- "Нельзя использовать машину времени в собственных целях" -- это было правилом, от которого зависело все. Нельзя было его нарушать, даже если "собственные цели" -- это само создание машины времени. Хотя я думаю, что он просто хотел нажиться на этом. Кто знает, как повернулась бы судьба, если бы Константин Евгеньевич не был единоличным создателем машины времени.
-- То есть, сейчас он под стражей? -- спросил я.
-- Да, причем сидит пожизненный срок, лишившись всех привилегий и статуса, -- объяснил Саша. -- Хоть это и не предотвратило катастрофы.
-- Что? Катастрофа? -- не понял я.
-- Заголовок, -- юноша жестом указал на планшет у меня в руках. -- Когда всем стало известно, что мир был изменен, тем более так серьезно, все будто с цепи сорвались. На все законы и запреты, которые страны мира так долго разрабатывали, практически сразу забили. Ситуация многократно усугубилась, когда после заключения Константина Евгеньевича под стражу все данные о машине времени каким-то образом оказались в общем доступе. Не знаю, как он это провернул, -- Саша почесал затылок, -- но теперь ученые многих стран пытаются повторить то же самое... Создать машины времени.
Я был в шоке. Машина времени... Если одно такое устройство способно изменить реальность, то тогда что же будет, когда их будет много?
-- Но ведь... -- не до конца понял я. -- Ведь должно же было с чего-то начаться? Как была создана первая машина времени, если Константин Евгеньевич в ее устройстве мало что понимал?
-- Вот тут-то и начинается самое интересное, -- заговорчески подмигнул мне Саша. -- Мы долго ломали над этим голову, но в конце концов пришли ко мнению, что он ее украл.
-- Как так?
-- Ну смотри, -- парень из угла зала подкатил белую доску для заметок и начал маркером рисовать линии. -- Допустим, существует другая реальность, параллельная. -- Он провел линию, назвав ее английской буквой B. -- В ней машину времени создали, не привлекая Константина Евгеньевича к ее непосредственной разработке. Скорее всего, в той вселенной, он работал с ее создателями, может даже самолично участвовал в экспериментах. Но вряд ли его устраивала работа на вторых позициях. -- Саша нарисовал крестик на линии и указал на него. -- Здесь он решил в первый раз воспользоваться ей, чтобы обрести славу. Он послал себя в прошлое, в момент, когда машина времени еще не была создана, передал все планы устройства себе в прошлом, чем создал новую ветку времени, где и стал генеральным директором Энергопрактики. -- Серебрянский провел параллельную линию чуть ниже, назвал ее С, и стрелкой обозначил прыжок моего бывшего завкафедрой в прошлое, на эту ветку. -- И теперь мы здесь, на временной линии, где он получил все. Знал бы ты, какими силами мы его затащили за решетку... Его адвокат был просто зверем.
-- Еще бы, за такие деньги, которые были у Константина Евгеньевича, можно, наверное, купить всех адвокатов мира, -- пробормотал я. -- А почему ты обозначил линию "С"?
-- На всякий случай, -- пояснил Саша. -- Ученые сошлись во мнении, что, скорее всего, ветка B, как и наша, была создана кем-то, если на ней существовала машина времени, поэтому букву А мы решили оставить в покое. Вряд ли мы даже сможем достигнуть ее.
-- Что ты сказал? -- резко оборвал я коллегу. -- Достигнуть?
-- Да, -- Серебрянский снова мне подмигнул. -- Мы собираемся изменить реальность.
***
-- Представь, как чувствуют себя люди в этом мире, -- мы сидели с Сашей в курилке. Сейчас он пытался объяснить мне, почему во всем мире возникла паника, когда стало известно, что Константин Евгеньевич использовал машину времени для наживы. -- Они другие, не те, которыми должны быть. Да я и сам себя несколько странно чувствую, если честно, -- признался он. -- Где-то там есть параллельная ветка времени, где я, может быть, совсем другой человек. Каждый в мире после этого происшествия задумывался над этим, и все боятся потерять, что они имеют сейчас, ведь если что-то поменяется в прошлом, они уже будут не теми, кто они есть здесь и сейчас. Константину Евгеньевичу не нравилось, что у него нет власти, денег... Вот он и решил поменять все в свою пользу.
-- А ты бы хотел? -- осторожно спросил я Сашу.
-- Нет, конечно! -- он с удивлением посмотрел на меня. -- Меня все устраивает, как и людей в этой временной ветке. Они те, кто они есть, и менять что-то было бы очень неправильно. Поэтому все и боятся, что с несколькими машинами времени все поменяется. Зато представь, какой соблазн у всех стран мира... Стать господствующим государством, покорить мир...
-- Больше похоже на антиутопию, -- заметил я.
-- Да, если не хуже.
-- Что ты имеешь ввиду?
-- Ну... -- Серебрянский замялся. -- Дело в том, что мы не знаем, как поведет себя наш мир, когда устройства будут построены по всему миру. Представить, как поведет себя наше пространство-время, в случае, когда машин будет много, никто не может. Но прогнозы неутешительные... Может последовать разрыв.
Я опять ничего не понял.
-- Время -- очень странная структура, -- Саша вздохнул. -- Как мы уже могли убедиться, ее не так-то уж просто изменить. Даже Константин Евгеньевич должен был закрыть парадокс, чтобы ничего не случилось. Но что будет, когда на парадоксы всем будет плевать, и каждый захочет лишь собственной выгоды?
-- Парадокс... Значит, разрыв времени? И пространства тоже? -- я начал догадываться.
-- Да, скорее всего, -- горько усмехнулся мой коллега. -- Мы живем в трехмерном пространстве с четвертым измерением времени, которое изменять в обычных условиях не можем. А если времени, такого фундаментального закона не будет...
-- Ладно, не продолжай, -- оборвал его я. Да, и правда, все было совсем не радужно.
-- Но все можно исправить.
-- Как?
Саша посмотрел на меня, и в его глазах я увидел горящие огоньки.
-- Ты сам все придумал.
-- Что-о-о? -- протянул я, снова ничего не понимая.
-- Думаешь, почему я тебя ждал, когда ты переместился сюда, в будущее для тебя? Мы заранее все распланировали, и собираемся изменить реальность, как я тебе и говорил. Ты придумал план, который, быть может, все сможет исправить.