Сергей Юрский как-то сказал, что долгое время находился в простое и назвал это "периодом накопления души в стремлении к свободе". Это очень точно в том смысле, что порой человек просто перестает жить, потому что больше так не может. При этом он не в состоянии осуществить переход в иное качество жизни, потому что душа растрачена бог знает на что. А состояние свободного человека, который живет так, как считает нужным, требует очень высокого энергетического наполнения - приходится преодолевать неимоверное сопротивление окружающей среды. Я столкнулась с этим, когда начала писать. Окружающая среда, которой вообще не было до меня никакого дела, внезапно встала на дыбы. Мои тихие занятия мешали буквально всем : членам семьи, сотрудникам, знакомым, малознакомым и вообще незнакомым людям. Очевидно, это было какое - то послание Провидения, но расшифровать его я так и не сумела. В результате я оказалась втянута в пустые изнурительные дрязги, а мой компьютер стал кладбищем незавершенных проектов. Двести страниц одного романа, сотня другого, еще пятьдесят третьего, фрагменты чего - то, наброски куда - то... Здесь похоронена большая часть моей души, и я не могу жить дальше, не могу эмигрировать из этой биографии в другую, потому что не могу бросить эти могилы на произвол судьбы.
Я брожу по кладбищу и с болью в сердце понимаю, что завершить все начатое мне не суждено. Как сказано в фильме "Подари мне лунный свет" : да, мечтал, да, хотел... а теперь не хочу - сил нет. Не доплыть, не долететь и даже не доползти. Не рассчитала силы. Не удалось осчастливить человечество.
Отдаю себе отчет, что человечество прекрасно обойдется. Рычит и стонет в недрах Всемирной паутины Левиафан самиздата, и мой слабый голос там совсем не слышен...
С некоторых пор в мозгу засело дурацкое слово "наволочка". Витает поблизости жирной комнатной мухой - отравляет существование. Что за наволочка, почему наволочка, будь она неладна ! Изнуряет, как всякая навязчивая идея. Малярия головного мозга.
И вдруг ночью кто - то за шиворот выдергивает из сна. Ну да, Катаев, "Алмазный мой венец". Вот она, наволочка. Нашлась наконец.
"Председатель земного шара не выражал никакого неудовольствия своим нищенским положением. Он благостно улыбался, как немного подвыпивший священнослужитель, и читал, читал, читал стихи, вытаскивая их из наволочки, которую повсюду носил с собой, словно эти обрывки бумаги, исписанные детским почерком, были бочоночками лото..." Это - о Хлебникове.
Подарок гениального сумасшедшего. В этой наволочке все: и название, и жанр, и композиция.
Сначала он изучал философию. Обратился к первоисточникам. Но перед ним вставали все новые и новые вопросы. Неведение - это не простое незнание чего - то. Ты не получишь ответ, если из круглого дурака превратишься в набитого. Это состояние души, когда познание мертво. Познание отделено от действия и не помогает решать задачи нашего мира. Очень скоро юный Будда понял, что самых главных ответов в книгах нет. Там слова - и только.
Будда догадался : ответ нельзя вычитать. Его можно заслужить или выстрадать.
И тогда Будда познал страдание. Он ушел из дворца и предался аскетизму. Он изо всех сил умерщвлял свое тело, дабы оно не мешало думать. Дух мечтал воспарить, а бренное тело камнем тянуло к земле. Но Будда был упорен, и дух объявил войну телу. Будда изнурял себя, но ответов по - прежнему не было.
Будда догадался : убить свое тело - не значит получить ответ на вопрос. В аскетизме кроется гордыня, которая жаждет самоутверждения.
Тупик интеллекта пробуждает волю. Безжалостный хлыст воли подгоняет интуицию На определенной ступени познания ответы можно получить только иррациональным, интуитивным путем. Будда постиг искусство концентрации. Перед ним открылась креативная сущность Пустоты - все заложенные в ней потенции событий и сущностей, когда ничего нет, но возможно ВСЁ.
Будда догадался : нужно объединить себя с объектом размышления. Будда всем своим существом слился с вопросом, он сам стал этим вопросом.
И тогда он просто увидел - и все. Говоря обыденным языком - дошло.
Сколько раз в своей жизни я читала "Графа Монте - Кристо" ? Десять ? Двадцать ? Сегодня наткнулась на такие слова : "Дантес истощил все человеческие средства. Поэтому он обратился к богу... Он вспомнил молитвы и нашел в них смысл, дотоле ему неведомый , ибо для счастливых молитва остается пустым и однообразным набором слов, пока горе не вложит глубочайший смысл в проникновенные слова, которыми несчастные говорят с богом..."
Я не помню этих слов. Я вижу их впервые. Интересно, это старик Дюма так знал жизнь, или это один из его литературных негров, чье имя навсегда останется неизвестным ?
Нужно было очень многое пережить, чтобы проявились в знакомом тексте эти слова...
Привычные к литературному макдональдсу, мы утратили навык погружения в большой роман. Но сердце старой книжницы чует : скоро придет его время. Задерганное общественное сознание уже с тоской посматривает в сторону консерватизма. Это не есть хорошо, это естественная отмашка маятника - из одного крайнего положения в другое.
Практичный редактор говорит, что я его раздражаю. Он не может просто выбросить то, что я ему показываю, но и напечатать тоже не может.
- Почему ты не можешь писать, как все нормальные люди ? К чему эти описания, эти движения души. Кому нужны эти излишества ? За ними невозможно определить жанровую принадлежность. Старомодно, вычурно...Убирай лишнее !
- Тогда это будет не роман, а повесть.
Чтобы писать романы, надо быть неизлечимо старомодной.