"Каждому полагалось по ячейке. По чертовой маленькой клетушке два на четыре метра. Но даже в них мы были лишь гостями.
Одним из правил было усыпление. Если тебе 50 лет - Голос прикажет твоему ребенку или соседу усыпить тебя.
Надо было всего лишь взять из лотка маленькую одноразовую красно-синюю клипсу и приложить ее красной стороной к коже указанного человека. Через две минуты тот закрывал глаза и засыпал. Судя по всему, это было безболезненно, как и говорил Голос. Но никто не мог подтвердить это или опровергнуть - от клипсы засыпали навсегда.
Если твоя девушка беременела, то Голос сообщал вам об этом после регулярных обследований. И приказывал усыпить одного из ваших родителей. А когда ребенок рождался, его селили в освобожденную ячейку.
С Голосом не спорили. Говорят, однажды, человек не послушался Голоса, и не воспользовался клипсой. И тогда Голос заблокировал двери ячейки его родителя. Три дня ослушавшийся слышал зовы о помощи, но ничего не мог сделать. Он молил Голос позволить облегчить страдания отца, но Голос не слышал. Двери были разблокированы лишь на четвертый день, когда жизнь окончательно покинула тело.
Еще одно правило - тела сжигались, так же, как и обычный мусор. Мы проталкивали пакеты и тела в узкие шахты в скорбной стене. Они соскальзывали вниз, в темноту, а наших лиц касались отсвет короткой вспышки и волна тепла.
А утром мы снова шли на работу. У каждого блока было свое занятие - оно ждало там, в противоположной от скорбной стены стороне. Здесь были швейные, химические, шлифовальные и много, много других цехов.
Мы работали, чтобы когда мы и наши дети нажали кнопку, на лоток упал сверток с едой. Два раза в день. Вполне достаточно, чтобы жить и работать. Чтобы жить и расти.
Но и тут были изгои - жители крайних, "мусорных", половинчатых блоков, напротив которых не было цехов. Когда мы уходили на работу, они прибирались в блоках и ячейках.
Так было множество поколений. Не менялось ничего, кроме Голоса."
Из найденных дневников номера 24 694 552.
Девочка нахмурила брови и движением руки смахнула текст с дисплея.
- Какая мерзость в новостях! Откопали очередные "откровения" беглых. И этих безымянных животных теперь называют людьми! Они разрушили всё, что было построено с таким трудом, но им мало было получить свободу, они уничтожали всё на своем пути! Я твердо уверена, что тот порядок был гораздо лучше сегодняшнего.
Она вперила взгляд в старика напротив.
- Нет, ну каково? Я много читала исторической литературы о Войне. Беглые - потомки клонов, которых тогда использовали в войнах. И вот пожалуйста - Правительство прогибается в угоду им, старательно избегая репараций!
Я согласно кивнул.
- Между прочим, вы слышали об исследованиях психологии клонов? Известно, что у них пониженная эмоциональность, некоторые даже говорят об отсутствии души. Они скорее роботы, чем люди. Только из плоти. Нет, конечно, они разумны, но...
Я полуприкрыл блеклые глаза, слушая ее. Насколько энергична она сейчас - если бы эту ее энергию направить на жизнь, а не на борьбу с прошлым. Она всё равно не знает и не примет правды. Она не знает, как эти "животные" строили живые пирамиды, залезая друг другу на плечи, чтобы горстка рабов смогла залезть в вентиляционные шахты. Как они ползли по огромным коммуникациям ферм, как бежали навстречу тявканию импульсных винтовок охраны. Как единицы догадывались, как открыть ворота. Как поражены были эти рабы, выходя на внешние лестницы, и осознавая, что выше и ниже их еще сотни этажей с такими же блоками, из которых они только что вырвались.
Она не знает, как они освобождали этаж за этажом, щедро поливая кровью каждую лестницу, каждую ступень на своем пути. Как один выживший из десятка учился стрелять из отобранной у охранника винтовки, как один выживший из сотни становился отличным стрелком.
Она не знает, как рабы шли от фермы к ферме, как они брали штурмом массивные стены, освобождая людей от власти фермеров, чувствующих себя царьками в своих башнях.
Она знает только, как был разрушен рай, отстроенный на руинах прошлого мира. Рай, основанный на труде немых рабов в башнях-фермах по всей планете. Но она не знает, что если бы не было Месяца свободной крови, то она родилась бы на одной из ферм.
Человечество исправно поедает само себя, не взирая на то, что происходит вокруг. Старческая рука нащупала подлокотник кресла, и я встал. Здесь нечего было больше делать.