Конечно, Глазырин был тайно влюблён в Иньоранс. Вы бы сами влюбились, если б её увидели. Светло-лиловая кожа, правильные, почти человеческие уши, да что там, всё почти человеческое! Среди бесчисленного множества видов разумных и не очень разумных существ, встреченных землянами в космосе, не нашлось ни одного, с которым были бы возможны сексуальные контакты, кроме, конечно, очень извращённых, но о них мы расскажем как-нибудь в другой раз. Только планету, откуда была Иньоранс - я запамятовал название этой планеты, так же, как и её жителей - населяли существа, идеально подходящие землянам обоих полов в смысле совокупления. Учёные всех знавших об этом факте миров бились над решением загадки, почему так получилось, причём один-единственный раз в обитаемой Вселенной - другого такого сходства между разнопланетниками нигде больше не наблюдалось. Где-то эволюционисты торжествовали над креационистами, где-то, наоборот, креационисты, припрятав последние козыри, выкладывали их, ошеломляя окружающий сектор своей галактики, но к окончательному решению никто так придти и не мог.
А ведь для того, чтобы возникла любовь, в основе должно быть именно сексуальное влечение. Невозможно влюбиться в картину или в гору или даже в свою любимую - в другом смысле! - собаку. То есть, конечно, возможно, и многие это делают, но это уже сумасшедшие.
Иньоранс знала, конечно, о тихой страсти Глазырина. Говорят, будто на той планете телепатия не только в обычае, но и преподаётся в школах - если, конечно, там ещё сохранились школы и если возможно вообще обучать такой вещи, как телепатия. Впрочем, и без всякой телепатии это было видно.
Славная, славная Иньоранс!