Дайте мне хлеба, я просто немного поем -
Надо же чем-то закусывать пустоту,
Крошкам пшеничным сдаться в обеденный плен,
Чтобы забыть место где убивают весну,
Чтобы першило в горле от сухости рта
Хлеб и вода, и забыть обо всем остальном
Просто жевать, до рези внизу живота,
Может все мысли станут кошмарным сном
И я несомненно однажды проснусь весь в поту,
Как только стану бояться еще чуть сильней
И больше не нужно будет закусывать пустоту,
Живя всю эпоху в самом гротескном из дней.
Существование наощупь так неприятно рукам
И больно слегка - как от бумаги порез.
В каждой мелочи - счастье. Счастье назло этим снам
И больше не надо тащить на Голгофу крест
Грехи искупать не стоит - их попросту нет
И я предлагаю нелепейшую из всех схем - 
Ты улыбнись, потому что скоро обед
Там мне дадут хлеба и я немного поем,
Укушу себя за язык, вскрикну, от боли проснусь
Боль это тоже страх себя потерять
В кривых зеркалах, где в каждом ты видишь грусть -
Усталой сиротской тоски одинокую мать.
Кусать губы в кровь и не достать до локтей,
Аксиому известную всем проверять на себе,
Вызвав недоумение и смех этих людей -
Героев в этом безумном кошмарном сне
И кажется, будто бы видишь во всех них себя,
И сложно что-либо сделать, ведь это сон
И кто-то сказал что не будет начала дня -
Солнце убилось в хлам и спит под кустом
И все они до одного отпускать не хотят,
Похитив сознание и подсознание убив,
И каждая клетка чувствует жадный их взгляд
И холод, пронзивший каждое слово молитв
И кажется некуда скрыться и нечем закрыть глаза -
Это точь-в-точь как удаление век
Театр абсурда - у жизни смерти коса
В руках. А ведь я всего лишь человек
Чего же еще, чтоб проснуться, если страх мал?
И боль не пугает, и нравится крови вкус
Где же та дверь в мир ярких оранжевых скал,
Зайдя за которую я уже не вернусь?
Где отражения не смогут заставить дрожать,
Циничной улыбкой надолго в ступор вогнав
Я знаю что рядом, но, черт, как трудно искать
Особенно если во сне на это нет прав...