- А теперь Зурх продемонстрирует нам свои достижения. Покажет, что за время каникул не только не растерял навыков в левитации второго рода, но и значительно усовершенствовался в умении зависать в форме "пушистого" облака. Приступайте, Зурх, и не забудьте, что облако должно быть по-настоящему пушистым, а не плотным, не скользким и уж тем более - не мокрым.
Сама по себе левитация Зурху нравилась, и третий цикл обучения, когда она являлась профилирующей дисциплиной, оставил у молодого Дракона самые приятные воспоминания, но... эти жуткие трансформации! С которыми у Зурха не заладилось с самого начала - с третьего цикла, когда профессор Взай на глазах у всего курса из мощного обаятельного Дракона вдруг превратился в нелепое маленькое двуногое существо. С бледной кожей и смешной растительностью на шарообразной с едва заметными носиком, ртом и глазками голове. И хотя Зурх знал, что это самая распространённая форма разумных существ в Галактике - не смог скрыть брезгливой жалости к маленькому уродцу. Что, конечно, не осталось незамеченным проницательным профессором, и его упрёк, - стыдно, Зурх! - ещё долго звучал в ушах у молодого Дракона.
Как выяснилось позже, занятия по трансформации с превращения в особенно неприятную (бледнокожую) форму разумных двуногих Взай начал намеренно - в качестве своеобразного теста на ксенофобию. И Зурх его оглушительно провалил. Впрочем - не он один, но другие всё-таки смогли скрыть свою неприязнь, а его профессор заметил. И стал спрашивать с него значительно строже, чем с прочих. Что, разумеется, не только не добавляло любви к занятиям по трансформации, но и бросало нехорошую тень на прежде так нравящуюся Зурху левитацию. Одно дело, зависнув в воздухе, парить в своём истинном облике - крылатого могучего существа - и совсем другое: клубиться аморфным "пушистым" облаком. Чувствуя, как все молекулы твоего тела от окончательного распада удерживаются только флуктуирующим силовым полем. Постоянно меняющиеся параметры которого контролировать очень непросто. Почему Зурх, не любя никаких трансформаций вообще, всё же предпочитал плотные кристаллические образования: лёд, а ещё лучше - камень. Увы, ничему плотному, с точки зрения аборигенов, висеть в воздухе не полагалось, и потому на уроках левитации второго рода трансформироваться приходилось в основном во что-то рыхлое, текучее, рассыпающееся. Чаще всего: в туман, облака, пылинки. К тому же Взай, борясь с остаточной ксенофобией Зурха, не делал ему никаких поблажек, давая самые сложные задания: перевоплотиться, видите ли, потребовал не в абы какое облако, а обязательно в "пушистое"! Самое неуправляемое!
Нечего и говорить, что за всё время каникул ни разу не удосужившийся трансформироваться во что-нибудь менее плотное, чем дождевая лужа, "пушистым" облаком Зурх не стал - освобождённые волевым усилием молекулы его тела образовали не лёгкую ажурную псевдокристаллическую структуру, а, уплотнившись, потекли самым позорным образом. Облако получилось - мокрее не бывает. Да вдобавок, спонтанно возникшая флуктуация расстроила тонкий механизм управления гравитацией, и очень скоро это мокрое облако осело на землю и разлилось мелкой отвратного вида лужей. И если бы Драконы могли краснеть от стыда - лужа наверняка замерцала бы всеми оттенками гнойно-розового цвета. Но и без этого... когда, осознав свой конфуз, Зурх прекратил провальную трансформацию и принял обычный вид, ехидный комментарий профессора он счёл не самым обидным наказанием. А что? За свой глупый промах получить основательную порцию статического электричества, от которого так болезненно топорщатся все чешуйки на коже, будь он хотя бы четырьмя курсами младше, получил бы как миленький. И поделом. Зурх даже пожалел, что давно вышел из того возраста, когда элементарное детское наказание избавило бы его от мучительного стыда - увы, связанное с взрослением Дракона увеличение степеней свободы внешнюю ответственность всё более заменяло внутренней. И, казалось бы, никому не обязанной давать отчёта в своих действиях, прошедший посвящение полноправный Дракон в реальности оказывался скованным столькими внутренними запретами, что становился рабом своей донельзя гипертрофированной совести. Без чего, впрочем, раса Разумных Драконов не могла бы претендовать на роль истинных Повелителей Галактики. А всего вероятнее, овладев способностью аккумулировать электромагнитную энергию и извергать её в виде огненных палящих струй, самоуничтожилась бы в глубокой древности.
И хотя Зурху до посвящения оставалось ещё пять семестров, ехидный выговор профессора ему напомнил, что это не такой уж длительный срок: не успеешь оглянуться и придётся выбирать Планету. Скорее всего - населённую антипатичными ему двуногими. Ведь с его успеваемостью не было почти никаких шансов стать Куратором расы разумных рептилий. А уж тем более - насекомых: наиболее симпатичного Зурху вида. Ибо коллективный разум, который только и могли образовывать насекомые, отзывался лишь на самые тонкие, почти неощутимые средства воздействия, и было бы наивно надеяться, что Педагогический Совет Фермы доверит хроническому троечнику Зурху планету, населённую подобной расой. Как, впрочем, и рептилий - от которых в глубоко доисторические времена на родной планете Зурха отпочковалась раса Драконов. Нет уж! С его успеваемостью он мог рассчитывать только на планету населённую самым распространённым в Галактике видом разумных существ - двуногими млекопитающими. Постоянно дерущимися из-за еды, самок, но более всего - из-за власти в стаде. Что, если их телепатические способности не получали должного развития, делало двуногих млекопитающих первейшими кандидатами в самоубийцы. Едва только они достигали соответствующего технологического уровня. Правда, на втором месте в этом печальном списке стояли "родные" Зурху рептилии, но поскольку у них несравненно реже чем у млекопитающих образовывалось самое непредсказуемое и опасное "индивидуальное" сознание, то в целом этот второй список не производил столь удручающего впечатления, как первый. Хотя, конечно, не радовал и он...
Как бы то ни было, когда на последнем семестре обучения Педагогический Совет Фермы распределил Зурха на планету Голубых Лемуров, хронический троечник посчитал это значительной удачей: слава Великому Дракону! Хоть эти Лемуры и млекопитающие, но не двуногие, а четверорукие и, главное - не бледнокожие. К тому же, не лишившиеся столь милого сердцу всякого Дракона хвоста. Да и их разум находился ещё в зачаточном состоянии, так что, если Владыки Галактики потеряют и эту расу, Зурху, кроме самого себя, винить будет некого. Конечно, к столь перспективным существам следовало бы послать куда более способного ученика, но Драконов так мало... а нуждающихся в кураторстве планет так много...
Как он сдал последний экзамен по телепортации, этого Зурх так и не понял - выручило, вероятно, пресловутое "драконье счастье". Без особых проблем перейдя в шестимерный континуум, он, почти уже полноправный молодой Дракон, вдруг почувствовал, что, несмотря на длительные тренировки, потерял всякую способность к ориентированию в этом специфическом пространстве. Однако - пронесло. Предельно сосредоточившись, Зурх представил ехидную ухмылку профессора Взая, крепко зажмурился, а когда открыл глаза, то обнаружил себя в самом центре экзаменационной поляны - к некоторому удивлению приёмной комиссии, никак не ожидавшей от посредственного ученика столь выдающегося результата. И только Взай посмотрел на него недоверчивым взглядом, словно на заподозренного в обмане, но ещё не разоблачённого фокусника. Однако ничего осуждающего конкретно почтенный профессор сказать не мог - перемещения в континуумах высших размерностей проконтролировать невозможно в принципе - и, скрепя оба свои драконьих сердца, вынужден был согласиться с решением большинства членов комиссии, поставивших Зурху высший балл. Единственный высший балл, полученный им на экзаменах за всё время обучения.
Ах, если бы Взай, доверившись своей интуиции, не согласился с мнением большинства! И Зурху назначили хотя бы ещё одну телепортацию! Ведь от повторных испытаний освобождались только студенты, получившие высший балл. Негласно считалось, если из шестимерного пространства испытуемый сумел выйти в самом центре экзаменационной поляны, то уж тем более попадёт на назначенную ему планету. Будь она хоть на противоположном краю Галактики.
Резкий порыв ледяного ветра бросил вниз растерявшегося Дракона. Прямо на выглядывающие из-под снега острые зубья скал. И только в самый последний момент, едва не переломав крылья, Зурху удалось пересилить мощный воздушный поток и спланировать на относительно ровный уступ.
Нет! Это не планета Голубых Лемуров! На которой даже на полюсах не бывает такого жуткого холода. Ну, да... на полюсах - не бывает, а на вершинах самых высоких гор?..
Ветер сёк тело Дракона колючими снежными зарядами, однако Зурха, избежавшего сокрушительного удара о скалы, эта безумная круговерть ничуть не тревожила: в несущемся снеге было столько статического электричества, что, впитывая его, встопорщившиеся чешуйки кожи отзывались слегка болезненным, но в целом приятным покалыванием - Дракон больше не мёрз.
Конечно, по выходе из шестимерного континуума неожиданно оказавшемуся непонятно где - в крутящемся месиве из ветра, снега и камня - Зурху следовало немедленно трансформироваться, сделавшись органической частью этого ледяного безумия, но он растерялся. Причём, до такой степени, что, избежав опасности и удобно устроившись на скалистом выступе, даже не подумал преобразоваться если не в гонимую ветром тучу, то хотя бы в гранитный валун, нарушив таким образом первую заповедь Куратора: ни при каких обстоятельствах не показывайся аборигенам в своём истинном драконьем обличии. Да, в высокогорной ледяной пустыне вряд ли могли обитать какие-либо аборигены, и тем не менее... уж, наверно, не зря мудрые головы придумали эту заповедь ещё на заре истории!
Насытившись электричеством, Зурх полностью успокоился, с интересом осмотрелся по сторонам и... ничтоже сумняшеся, нарушил вторую заповедь Куратора. Гласившую: если по выходе из шестимерного континуума ты оказался не в том месте, куда рассчитывал попасть, немедленно телепортируйся назад. А что он оказался не на планете Голубых Лемуров, Дракон понял сразу, едва почувствовав себя в безопасности на надёжной скале. Хоть местное солнце и закрывали плотные тучи, но они не могли помешать сверхчувствительным сенсорам Зурха определить его спектр - увы! Звезда и по спектру, и по светимости отличалась от той, вокруг которой вращалась планета Голубых Лемуров. Типичный жёлтый карлик - да таких в Галактике...
Осознав, что сориентироваться ему будет крайне не просто, Зурх за малым не принял верное решение и не телепортировался на родную планету, но... знаменитое драконье упрямство! После с трудом сданных выпускных экзаменов, сразу же потерпеть столь постыдное поражение?! Дать профессору Взаю повод к глумливой ухмылке: мол, чего вы хотели от троечника? Не говоря о том, что после такого оглушительного провала курировать какую-нибудь другую планету ему поручат очень не скоро. Если вообще - поручат... Как ни мало Драконов и как ни много планет, но подобная безответственность могла смутить даже наиболее снисходительно настроенных членов Высшего Совета. Ведь не справиться с самым элементарным, с телепортацией в нужное место - это, знаете ли...
...и Зурх нарушил третью заповедь Куратора! "Попав на незнакомую планету, оставайся на месте, пока не соберёшь всю необходимую информацию". А Зурх ограничился лишь тем, что определил состав атмосферы и сразу взмыл высоко в небо: сиднем сидеть на продуваемой всеми ветрами, изолированной от мира ледяной площадке - увольте! Да чтобы собрать здесь необходимую информацию - это же сколько может потребоваться периодов обращения планеты вокруг звезды? Нет! Не полагаясь на бездушные сенсоры, увидеть своими глазами, услышать своими ушами, обонять своим носом!
Взлетев на крыльях к границе тропопаузы и стратосферы, Дракон расслабился и завис, перейдя к свободному левитационному парению. Что позволяло Зурху, отключившись от внешних раздражителей, сосредоточиться и попробовать определиться с местом своей неудачной телепортации - в конце концов у него, как у всякого Дракона, в глубинах пролонгированной памяти хранились сведения обо всех звёздах и планетах Галактики. Однако нужная информация оказалась запрятанной так глубоко, что когда Зурх до неё докопался, то обнаружил: высотный ветер перенёс его через перевал и постепенно прижимает к южному склону гор. В дополнение к извлечённому из трудно доступных глубин памяти - этого только не хватало! Ведь на той планете, куда он попал из-за непростительной ошибки, Зурх не имел права находиться ни одного лишнего мгновенья! Ведь эту область Галактики Драконы оставили за зеленокожими двуногими хвостатыми млекопитающими второй планеты звезды СХ 075 а 147 рн 0018! Которые, правда, до сих пор не проявили к ней никакого интереса, но это, как говорится, их проблемы! Зурху здесь делать нечего! Немедленно телепортироваться куда угодно! Хоть в другую Галактику! Вот только...
Дракон вдруг почувствовал: оставить эту запретную планету, хотя бы бегло не ознакомившись с ней, он не в силах! Что-то, вопреки не только рассудку, но и болезненно всколыхнувшейся совести, его здесь властно удерживает. И Зурх нарушил четвёртую заповедь Куратора: не поддавайся иррациональным импульсам.
Южные склоны гор покрывала растительность: в основном травы и низкий кустарник. Спикировав с высоты восьми тысяч метров, недалеко от земли Дракон перешёл в горизонтальный полёт и плавно опустился на вершину одиноко стоящего утёса. Вспугнув гнездящуюся на нём пару орлов и, соответственно, нарушив пятую заповедь: не навреди.
Устроившись на вершине, Зурх с любопытством огляделся по сторонам: его пролонгированная память хранила лишь самые общие, да к тому же и сильно устаревшие сведения об этой запретной планете.
Драконье зрение отличалось большой остротой, в хорошую погоду Зурх мог на горизонте различить зверька размером с белку и сейчас ясно видел рассыпавшиеся по бескрайней травянистой равнине многочисленные стада и группы различных четвероногих животных. С ветвистыми выростами на голове, с невероятно вытянутой, сужающейся к концу подвижной мордой, с торчащими в разные стороны кривыми колючками, с шишкообразными выростами на носу - совсем неприметных и выделяющихся цветом, размером, формой. Но Зурха в первую очередь интересовала не эта самодостаточная фауна - нет: двуногие носители разума. Которых Драконы когда-то здесь обнаружили. И хотя разум у покрытых шерстью двуногих созданий был в самом зачаточном состоянии и вряд ли мог существенно развиться за столь незначительный промежуток времени, как 850 тысяч периодов обращения планеты вокруг звезды, и, соответственно, не стоило надеяться обнаружить носителей этого зачаточного разума в такой холодной климатической зоне - Зурх, оглядывая расстилающуюся внизу равнину, усиленно искал глазами именно их: двуногих "уродцев". И скоро нашёл. Здесь. На самой границе спускающегося с гор ледника и продуваемой всеми ветрами равнины.
Вернее, прежде самих двуногих, Зурх увидел их конусообразные небольшие жилища. И вьющиеся то там то сям дымы. И только заинтересовавшись этим феноменом - дымами в безлесном, явно не вулканическом ландшафте - Дракон заметил снующих возле костров двуногих. Бледнокожих и почти безволосых. Надо же! За каких-нибудь 850 тысяч обращений планеты вокруг звезды, аборигены везде, кроме головы, утратили защитный волосяной покров! И овладели огнём! Что, вероятно, было взаимосвязано: научившись обогреваться извне - а на многих двуногих Дракон заметил одеяния из звериных шкур - они перестали нуждаться в естественной защите от холода. И смогли поселиться у самого края ледника. До чего же хитрые и предприимчивые создания! И как катастрофически быстро эволюционирующие! Да если такими темпами они будут развиваться и дальше, то через каких-нибудь 500 - 600 тысяч обращений планеты смогут разжечь уже не межмолекулярный, а внутриядерный огонь! На котором неизбежно сгорят. Повторив судьбу большинства "обзаведшихся" индивидуальным сознанием млекопитающих и рептилий. Ведь чем быстрее развивается разум этого типа, тем выше вероятность его самоуничтожения. И куда только смотрят зеленокожие хвостатые бездельники со второй планеты звезды СХ 075 а 147 рн 0018?! Ведь это же их область Галактики! Ведь в ведение этим ленивым тварям Драконы её передали давным-давно! И - зря! Допустить у себя под носом столь ужасающе быстрое развитие сознания индивидуального типа - это же... это...
Зурху вдруг показалось, что он осознал, почему, вопреки запрету, решил задержаться на этой планете. Конечно! Если зеленокожие бестии оставили без внимания столь самоубийственно быстро развивающееся сознание - он призван замедлить эволюцию! Дать аборигенам хотя бы маленький шанс избежать самоистребления! Да если всего за 850 тысяч оборотов планеты вокруг звезды они овладели огнём, научились шить одежду и лишились волосяного покрова, то того и гляди, изобретут лук, пращу и прочие метательные орудия. Ведь создание опережающей развитие этических норм и внутренних запретов орудийной технологии, это же... нет! Он просто обязан вмешаться! Да - но... почему он решил, что зеленокожие Кураторы обошли вниманием эту планету?
(Не будь Зурх хронически троечником, он бы наверняка вспомнил о шестой заповеди, - не укради у аборигенов их историю, - заповеди хотя и спорной, но, как правило, уберегающей Куратора от многих, сделанных по свойственному юности нетерпению, ошибок.)
Почувствовав себя призванным, Дракон больше не колебался, и как ему ни претила трансформация в млекопитающих, ради великой цели Зурх был готов принять даже облик этого самого крайне ему не симпатичного двуногого. Однако вовремя сообразил, что явиться к аборигенам в образе их собрата, мысль не слишком удачная.
В два-три взмаха могучих крыльев спланировав со скалы, Дракон трансформировался в самое крупное из замеченных им животных - с вытянутой подвижной мордой, торчащими из пасти огромными кривыми клыками и маленьким весело болтающимся хвостом. Рассудив, что поскольку это животное явно травоядное, то аборигены особенно бояться его не будут, а так как в сравнении с двуногими носителями зачаточного разума оно имеет колоссальные размеры, то и напасть на него не посмеют. И он сможет мирно пастись неподалёку от какого-нибудь туземного стойбища, потихоньку собирая необходимую информацию.
Поначалу всё пошло по замыслу Зурха: бледнокожие двуногие почти не обратили внимания на флегматично щиплющего траву гиганта, и трансформировавшийся Дракон с расстояния в четыреста, четыреста пятьдесят шагов мог спокойно наблюдать за жизнью разумных аборигенов третьей планеты звезды СХ 075 а 147 рх 4285. И очень скоро сделал крайне неприятное открытие: луком эти существа уже овладели. И кроме него, множеством разнообразных каменных и костяных орудий: ножами, топорами, скребками, иглами и ещё кое-какими штучками, назначение которых оставалось пока непонятным Зурху. Но особенно Дракона поразили их копья. Причём - не сразу. Поначалу тяжёлые длинные то ли колья, то ли дубины в руках туземцев он принял за обыкновенные толстые палки - заострённые с одного конца прообразы будущих смертоносных копий. Однако, приглядевшись, понял, что сделаны они не из дерева - из кости. Целиком - из кости: и наконечники, и то, что поначалу Зурх принял за древки. Ну да, на безлесной равнине делать орудия целиком из кости - имело смысл, но... откуда такие ровные громадные кости?! Ведь копья из них едва ли не вдове длиннее взрослых аборигенов! Разве что... из огромных клыков тех животных, в одного из которых он трансформировался? Но, во-первых, чтобы все взрослые туземцы могли обеспечить себя подобными копьями, им требовалось отыскать целое кладбище павших гигантов, а во-вторых - и в главных! - торчащие из пастей клыки этих животных закручивались чуть ли не в кольца. А копья у аборигенов были совершенно прямыми! И, значит... дикари владели технологией позволяющей изменять форму кости? Но такая технология предполагает значительные познания в органической химии... если не теоретические, то хотя бы практические... Антидракон его побери - откуда?! Или эти зеленокожие твари со второй планеты далеко не такие бездельники, как он о них подумал?! Напротив! Ярые, так сказать, прогрессоры?! Вместо того, чтобы тормозить опасно быстрое развитие технологии у местных туземцев, всячески его поощряют? Зачем? В качестве эксперимента? Но ведь они не могут не понимать, что такой эксперимент однозначно закончится самоубийством? Ведь крайне агрессивные и безответственные аборигены - а Зурх за каких-нибудь пять дней отметил три кровавых стычки между двуногими самцами из различных стойбищ, - достигнув соответствующего технологического уровня, наверняка самоуничтожатся! Нет! Это безобразие следует прекратить! Но... как?
Если бы Дракон был уверен, что семипалая зеленокожая раса разумных млекопитающих действительно экспериментирует на третьей планете звезды СХ 075 а 147 рх 4285, он бы, забыв о своих амбициях, немедленно телепортировался на родину, но чтобы обвинить зеленокожих в столь чудовищном преступлении Зурху не доставало данных, и он решил задержаться. Хотя бы до той поры, пока не убедится в недозволенной прогрессорской деятельности этих созданий. Или - в отсутствии оной. И в последнем случае... ах! Спасти от самоуничтожения зарождающийся индивидуальный разум - что может быть выше для Дракона! А уж для хронического троечника...
Увлёкшись мечтами о своей небывалой славе, Зурх напрочь забыл, что на этой планете он не имеет права находиться ни одного лишнего мгновения, и что когда Высший Совет узнает о столь беспардонном своеволии, его, в лучшем случае, очень не похвалят.
На седьмой день после неудачной телепортации Дракону открылось, где и каким образом аборигены берут кость для своих удивительных копий. И это открытие принесло ему новую головную боль.
Утро началось с того, что все взрослые мужчины из нескольких стойбищ собрались на берегу небольшой быстрой речки. Одной из многих, сбегающих с гор и с севера на юг пересекающих равнину. Поначалу Дракон подумал, что между двуногими самцами затевается грандиозное побоище, оказалось - нет. Ничего подобного. Ещё вчера готовые вцепиться друг другу в глотки, мужчины из разных стойбищ, недолго посовещавшись, вдруг сбросили с себя одежду, во всей "красе" явив свои бледные уродливые тела, и, нацепив маски, дружно запрыгали вокруг больших костров. Подвывая и прихлопывая в ладоши. Потрясая копьями и что-то ритмически выкрикивая. За шесть дней своего "выпаса" неподалёку от одного из стойбищ Зурх неплохо усвоил несложный язык туземцев и сейчас разбирал отдельные, мало связанные с другими слова.
"О, великий бог-мамонт, - мамонтом аборигены называли того зверя, в которого трансформировался Дракон, - будь славен! Аао, вайя, вай! - В языке туземцев существовало множество междометий, будто бы не имеющих конкретного смысла, но, как понял Зурх, позволяющих аборигенам выражать многие разнообразные чувства и, кроме того, при минимуме служебных слов помогающих строить сложные грамматические конструкции. - Ты послал нам своих детей! Взизайя, вай! Которых мы любим - эвайя, вай! О, как мы их любим - вайя! И как они - эйя! - любят нас! И с радостью подарят нам свои бивни - айя, эвайя, о! И мы сделаем из них отличные копья - взай! И твои дети, великий бог-мамонт, с радостью подарят нам свои шкуры - эвайя, о! И мы накроем ими свои жилища - славься великий бог-мамонт - взай! И твои дети с радостью подарят нам своё мясо - эвайя, о! И Люди Тысячи Рек родят много крепких младенцев - аао, эвайя, взай! На радость твоим детям, великий бог-мамонт! Которые так любят дарить Людям Тысячи Рек свои бивни, шкуры и мясо - айя, эвайя, взай! О, как мы любим твоих детей, великий бог-мамонт! Айя, эвайя, о! И со всеми почестями провожаем их в Страну Вечной Весны! Где они, набираясь сил, пасутся на бесконечных нетронутых лугах - эвайя, о! И снова приходят к Людям Тысячи Рек! Которые их так любят - айя, эвайя, взай! О, великий бог-мамонт, помоги нам вернуть твоих детей в страну вечной весны! Твоих, заблудившихся здесь детей! Айя, взизайя, иии! О, великий бог-мамонт! Мы их проводим со всеми почестями - эвайя, о! Не станем есть их желудки, в которые ты поместил их души - эвайя, взай! Не станем варить их кровь, в которую ты поместил их силу - эвайя, о! Не станем сокрушать их рёбра, а в основу своих жилищ положим их целиком - взайя, эвайя, ай! О, великий бог-мамонт, мы так любим твоих детей! И твои дети так любят нас - вайя, эвайя, о! Славься, славься, великий бог-мамонт - айя, взизайя, иии! Эйя, эвайя, иии!"
Зурх с большим интересом внимал этому, перенасыщенному эмоциями, образчику дикарской логики. Антидракон его побери! За каких-нибудь 850 тысяч обращений планеты вокруг звезды аборигены в своём мышлении сумели подняться до таких высот диалектики! Выработать столь сложные метафизические представления! Да ведь они уже на грани технологической революции! Не успеет их планета обернуться вокруг звезды и ста тысяч раз, и они наверняка научатся обрабатывать металлы! А там - пар, электричество, атомная энергия и... неизбежная самоубийство! Ведь, насколько понял Дракон, изощрённые диалектика и метафизика туземцев служат им не для сдерживания агрессивных импульсов, а для того, чтобы оправдывать свои хищнические инстинкты. Да, но... потребность в оправдании своих поступков - не залог ли это будущей высокой этики? И потом... насмерть конкурирующие друг с другом самцы из соседних стойбищ могут, оказывается, ради общего дела забыть о своей вражде? А если так... то?.. аборигены третьей планеты звезды СХ 075 а 147 рх 4285 не совсем безнадёжны?.. имеют шансы?.. и если бы не столь убийственно быстрая эволюция...
Пока Зурх, с расстояния пятисот, шестисот шагов наблюдая за плясками и песнопениями аборигенов, размышлял подобным образом, картина переменилась: появились различные шумовые инструменты - свистульки, трещотки, барабаны, роговые трубы - и учинённый дикарями гвалт сделался нестерпимым для нежных ушей Дракона; от места сборища аборигенов Зурху пришлось отойти ещё на 700 - 800 шагов. И скоро Дракон смог заметить: поднятые дикарями визг, вой и грохот раздражают не его одного. До того мирно пасущиеся неподалёку от места сборища аборигенов мелкие животные насторожились, подняли головы и начали отступать подальше, тревожно поглядывая в сторону беснующихся дикарей. И через небольшой промежуток времени, не выдержав, побежали прочь. Увлекая за собой сначала группы, а затем и целые стада разнообразной живности. Постепенно в это паническое бегство стали затягиваться всё более крупные звери: олени, лоси, овцебыки, зубры, шерстистые носороги и наконец - мамонты.
Зурх поразился той лёгкости, с которой кучке голых дикарей удалось обратить в бегство этих гигантов.
Зачем?
Дракон скоро получил ответ на этот, заданный самому себе, вопрос. Почти слившаяся с горизонтом масса мелких животных вдруг резко шарахнулась и побежала в другую сторону. Сталкиваясь с продолжающими бежать в прежнем направлении и сея невообразимую панику. Вернув себе драконье зрение, Зурх различил на горизонте другую кучку беснующихся дикарей - вот оно, значит, что! Коллективная охота! Затеянная аборигенами грандиозная облава! Совместно затеянная многими сотнями, если не тысячами, мужчин. Вполне возможно - из разных племён.
Непросты, ох, непросты аборигены этой планеты! Антидракон их забери - диалектики! То уговаривают мамонтов, что собираются их убивать для их же блага, то, усмирив свою жуткую агрессивность, ради успешной охоты вступают в межплеменные союзы! В свете чего, не стоит удивляться их поразительно быстрой эволюции. Надо же! За каких-то 850 тысяч обращений планеты - такой прогресс! От разрозненных немногочисленных групп использующих лишь палки да грубо оббитые камни неумех, до безоговорочных владык своего мира! Всех его климатических зон!
Интересно, обратившись с извинениями к богу-мамонту, они - что? Всерьёз собираются убивать его детей? Чем? Не костяными же копьями - в самом деле? Или рассчитывают, что в панике, охватившей всех животных равнины, несколько мамонтов нечаянно покалечатся? Ну, может быть, два или три действительно покалечатся, однако дикари перед богом-мамонтом извинялись так, будто затеяли массовую бойню его детей... Что без мощных метательных орудий, конечно, невозможно. Ведь их луки и копья в сравнении с такими махинами - смешно. Или... не смешно? Уж больно они шустры - эти двуногие бледнокожие аборигены с третьей планеты звезды СХ 075 а 147 рх 4285...
Задумавшись, Зурх не заметил, как его захлестнула живая волна бешено мчащихся коз, антилоп, газелей. Управляемая волна.
Подняв мамонтовую голову, трансформировавшийся Дракон заметил, что по бокам этого живого потока снуют голые дикари. Оглушительно воя, свистя, треща и ловко орудуя своими тяжёлыми копьями - не давая рогатой мелочи прорвать оцепление. Пастыри - да и только! Если за линию охотников пытался вырваться крупный зверь, ему не мешали, но таких было немного - большинство крупных созданий бежало в гуще потока.
Поразительно ушлые аборигены! До того изучившие повадки животных, что их можно без натяжек считать повелителями экосистемы всей этой бескрайней равнины! Хозяевами жизни и смерти...
Мало-помалу граница облавы сместилась в сторону от Дракона - на Зурха стали натыкаться всё более крупные звери, и когда на него вдруг выскочила группа мамонтов, то он побежал вместе с ними. Не отдавая себе отчёта - повинуясь стадному инстинкту той здоровенной скотины, в которую имел неосторожность трансформироваться.
Когда Дракону в полной мере открылось коварство аборигенов - для мамонта всё было кончено, и, чтобы не погибнуть, Зурх, напрочь забыв первую заповедь Куратора, взмыл над береговым обрывом в своём истинном драконьем обличии. К его огромному удовольствию, едва ли не насмерть перепугав гнусных двуногих хищников - маленьких безжалостных истребителей травоядных гигантов.
Как же! Аборигенам, чтобы убить мамонта, требуются мощные метательные орудия - ха! А пятнадцатиметровый береговой обрыв - чем, спрашивается, хуже?! Хитры, ох, до чего хитры разумные бледнокожие млекопитающие третьей планеты! Посеяв панику среди мелкого зверья, они так ловко сумели направить бегство, что вовлечённые в этот поток крупные животные оказались полностью управляемыми! Всё остальное сделал рельеф местности.
Зурх коварную ловушку заметил лишь оказавшись на самом краю обрыва. И расправил драконьи крылья. Которых, увы, другие мамонты не имели и, будучи не в силах затормозить перед роковой чертой, валились вниз. Ломая хребты и ноги. Насаживаясь на врытые дикарями в землю острые копья. Дёргаясь, мучаясь, хрипя, трубя, умирая. Что, к несчастью, не останавливало других мамонтов, которые замечали опасность лишь в самый последний момент - когда уже было поздно, когда инерция огромных туш неотвратимо увлекала их вниз: на копья, на камни, на искалеченные тела своих умирающих сородичей.
Взмыв над этой отвратительной бойней, Зурх так и не вспомнил, что ему следует немедленно трансформироваться во что-нибудь не привлекающее внимание, и более: он не полетел прочь, а продолжил кружиться над ужасным береговым обрывом. Видя, как с него срываются, калечась и убиваясь, всё новые мамонты, носороги, зубры. Для зверья помельче этот хоть и очень крутой, но не отвесный береговой откос был не таким губительным: большинство из них или успевало шарахнуться в сторону, или в несколько ловких прыжков соскочить вниз, серьёзно не покалечившись.
Да, бледнокожие уродцы затеяли не просто грандиозную облаву, а избирательную охоту на самых крупных обитателей равнины - носорогов и мамонтов. Преимущественно - мамонтов. Подло используя стадные инстинкты этих гигантов. Носороги, как закоренелые индивидуалисты, в своём большинстве сумели выскользнуть из живого потока и, прорвав цепь загонщиков, избежать рокового обрыва. По беглой оценке кружащегося над местом массовой бойни Зурха, на одного разбившегося носорога приходилось не менее семи-восьми мамонтов. Хотя, конечно, он, как хронический троечник, до сих пор не удосужился узнать не только точного числа, но даже соотношения тех и других, живущих на этой приледниковой равнине. Да что мамонты и носороги - Зурх даже двуногих носителей разума посчитал весьма приблизительно. Что вообще не лезло ни в какие ворота, ибо седьмая заповедь Куратора гласила: знай каждую разумную особь на контролируемой тобой территории.
Корчи многих десятков, если не сотен, поверженных гигантов, испускаемые ими, исполненные смертельной муки, трубные вопли невыносимым состраданием сдавили оба драконьих сердца - Зурх, не выдержав, спикировал и на всю эту массу истерзанной, мучащейся, но ещё живой плоти фыркнул мощной струёй голубых молний, разом прекратив их бессмысленные страдания. Да, как Куратор, он не имел права действовать подобным образом, но... редкий из Драконов не срывался, выведенный из себя вопиющей жестокостью зарождающегося разума! Даже из тех, которые с отличием сдали все выпускные экзамены. Ну, а с хронического троечника - чего уж и спрашивать... Слава Великому Дракону хотя бы за то, что Зурх не ударил молниями по отвратительным бледнокожим убийцам. А ведь хотел... и, возможно, ударил бы... если бы страшно перепуганные двуногие носители разума не успели разбежаться... на своё и его - Зурха - счастье... ибо за всё время кураторской деятельности Драконов лишь семнадцать особей имели дерзость посягнуть на жизни разумных аборигенов опекаемых ими планет. И пополнить этот короткий, но исключительно позорный список своим именем Зурху, разумеется, не улыбалось.
А вот от соблазна ещё больше испугать разбежавшихся в страхе дикарей, молодой Дракон удержаться не смог. На бреющем полёте пройдя над рекой, он мощными электрическими разрядами на протяжении нескольких десятков шагов вскипятил в ней воду - увы, совершенно не подумав о погубленной при этом рыбе. (Одно слово - троечник.) Затем, то взлетая к облакам, то стремительно пикируя, ослепительно яркими молниями в несколько приёмов буквально испепелил маленький пустынный - опять-таки, не считая мышей, леммингов, сусликов, не говоря уже о насекомых - островок и, опомнившись и устыдившись содеянного, полетел прочь, виновато махая могучими драконьими крыльями.
Только высоко в горах, на вершине окружённой ледяными торосами скалы Зурх окончательно пришёл в себя. И смог оценить первые семь дней своего пребывания на третьей планете звезды СХ 075 а 147 рх 4285. И поставить себе твёрдую единицу. Что вело к попаданию хоть и не в столь позорный, но всё равно - очень нежелательный для всякого Куратора список. И если бы Драконы могли краснеть...
...а так как краснеть они не могли, то Зурху волей-неволей пришлось крепко задуматься о своих последующих шагах. Да, дров он здесь наломал изрядно, но, слава Великому Дракону, последней черты не переступил - не спалил этих мерзких двуногих, которых, Антидракон его побери, так не хочется считать разумными существами. Увы - хочется или не хочется - но они разумны. Слишком разумны. Стоят на пороге Великой Технологической Революции. И, стало быть - самоубийства. Уж кто-кто, но аборигены этой планеты в бесконечных свирепых войнах истребят себя ещё до овладения атомной энергией. Химическими взрывчатыми веществами, ядовитыми газами, искусственно выведенными смертоносными бактериями и вирусами - да мало ли чем! Ведь они такие изобретательные... И?
Зурх понимал, что ему следует немедленно телепортироваться на родину - в конце концов ничего непоправимого он здесь не совершил и мог надеяться, что после пересдачи всех экзаменов ему доверят какую-нибудь третьеразрядную планету - но... услышанный сразу по прибытии зов этого мира вновь зазвучал в ушах Дракона! Да, именно он - троечник Зурх - призван спасти этих мерзких, жестоких, неуправляемых, но имеющих выдающийся разум аборигенов!
Спасти... да... а зеленокожая раса вышедших на седьмой уровень континуума разумных млекопитающих? За которыми Драконы закрепили эту область Галактики? И которые, очень возможно, занимаются на третье планете звезды СХ 075 а 147 рх 4285 строго-настрого запрещённой прогрессорской деятельностью? Ага... занимаются... или это - его фантазии?
Хорошенько продрогнув на ледяном ветру - уязвлённая совесть подтолкнула Дракона в качестве самонаказания отключить всю внешнюю энергетическую защиту - Зурх наконец-то вспомнил, что он хоть и троечник, но питомец одной из лучших Ферм и чего-то, стало быть, да умеет. И если, смирив гордыню, вернётся к тому, чему его обучали в школе...
...и Дракон, преодолев свою нелюбовь к газообразным образованьям, трансформировался в "пушистое" облако - уж если он самовольно назначил себя Куратором этой планеты, то в первую очередь надо было собрать о ней как можно более полные и точные сведения. А не вмешиваться с бухты-барахты в жизнь затерянного у кромки ледника племени аборигенов. Не торопиться с выводами, а уж тем более - с осуждениями. В конце концов сами Драконы происходили от хищных рептилий и вряд ли с неразумной фауной родной планеты обходились в древности лучше, чем бледнокожие двуногие с местным зверьём.
В виде серебристого облака несколько дней покружившись над планетой, Зурх получил столько разнородной и противоречивой информации о населяющей её расе разумных существ, что для осмысления своих открытий вернулся в естественный драконий образ - в трансформированном состоянии ему всегда думалось как-то не так, чужеродная структура мешала сосредоточиться. Конечно, осознав недопустимость своего вмешательства в жизнь аборигенов третьей планеты, Зурх стал вести себя не в пример осторожнее - перелёты отныне он совершал только ночью, а днём прятался на недоступных горных вершинах. И всё-таки... туземцы иногда его всё-таки видели! Ранним утром или поздним вечером - на фоне зари. А иногда и ночью - освещённого волшебным светом полной луны. И рассказывали невероятные истории об огромном летающем существе. Невообразимо страшном, и чарующе прекрасном одновременно. Извергающем пламя и необыкновенно мудром.
Об испепеляющем пламени - ладно. Хотя Зурх, находясь на этой планете, больше ни разу не метнул даже самой хиленькой молнии, но в памяти жителей приледниковой равнины могли сохраниться впечатления о первой и единственной демонстрации его ужасающей силы и, передаваясь из поколение в поколение, дойти до далёких потомков... Но вот откуда взялись легенды о его необыкновенной мудрости? Не могли же в самом деле живущие исключительно в четырёхмерном мире, почти лишённые телепатических способностей носители хоть и мощного, но совершенно ещё дикого разума прозреть мудрость существа принадлежащего к расе, вышедшей на девятый уровень континуума? С которым к тому же по-настоящему - в его истинном обличии - им довелось столкнуться один единственный раз? Разумеется - не могли, но... если бы Зурх не был хроническим троечником, он бы наверняка задался вопросом: а не являются ли его усилия, направленные на спасение аборигенов третьей планеты звезды СХ 075 а 147 рх 4285, той самой прогрессорской деятельностью, в которой он заподозрил зеленокожих семипалых Управляющих этого уголка Галактики? Деятельностью - строго-настрого запрещённой не только десятой заповедью Куратора, но и Высшим Советом расы Разумных Драконов.
Ибо после нечаянной телепортации Зурха на третью планету, населяющие её носители пусть и мощного, но совершенно ещё дикого разума атомной энергией овладели не через пятьсот тысяч обращений этой планеты вокруг материнской звезды и даже не через сто, а всего лишь - через восемнадцать. И при этом - не самоуничтожились. Хотя только Великий Дракон знает, сколько драгоценной психической энергии пришлось затратить Зурху, чтобы удержать лидеров противоборствующих ядерных держав от рокового шага.