Варя Панина... Когда-то эта женщина была одной из самых почитаемых певиц Российской Империи. Ее дивный низкий голос буквально зачаровывал слушателей. Внешне не привлекательная, не блиставшая дорогими нарядами цыганка, имела огромный успех у зрителей всех сословий.
Варвара Васильевна Панина, в девичестве Васильева, родилась в Москве, в районе Большие Грузины, в той части города, которая была отдана цыганам.
Отец Вари был торговцем лошадей. В семье было много детей. Родители ждали очередного ребенка, надеясь, что будет девочка. Так оно и случилось. Будущая певица появилась на свет в 1872 году.
Лет с трех Варюша отличалась удивительной музыкальной памятью. Родители уже тогда поняли, что девочка должна профессионально учиться музыке и посвятить себя пению. На такие мысли родителей Вареньки натолкнул один случай. Однажды в дом к Васильевым пришла старая цыганка. Посмотрев на девочку, она торжественно подняла палец к губам и провозгласила: "Ваша Варька покорит мир! "Каак?! - изумился отец, войском, что ли будет командовать?!" "Нет, она покорит мир своим пением, - возразила гадалка,- Многие люди пойдут на ее концерты, ваша дочь будет известной певицей, и хотя жизнь ее будет короткой, в своих песнях Варя переживет себя.
В 14 лет родители отдали девочку в цыганский хор знаменитого тогда в Москве ресторана "Стрельна". Так закончилось короткое детство. Варвара быстро освоилась в новой обстановке и вскоре стала выступать сольно, распевая цыганские таборные песни и русские романсы. Там же, в "Стрельне", устроилась и личная жизнь певицы. Директором ресторана была тогда предприимчивая и легкая на подъем женщина, тоже цыганка, Александра Ивановна Панина. Она давно заприметила талантливую девушку, поющую красивым низким голосом как мужчина. "Девка, - думала Александра Ивановна, - а поет так хоть бы мужчине в пору! Ну и голосина! Иной и дьякон в церкви не сможет того пропеть, что удается этой девчонке! Сама-то вся ядреная, кровь с молоком! Жениха ей надобно!"
И решила тогда эта Александра Ивановна, с чем черт не шутит, с Варюшей породниться. Как мы увидим дальше, это ей удалось. Вспомнила Александра, что в Коломне живет ее холостой племянник Федор. Он обожал цыганское пение, да и вообще искусство, хотя и имел к нему отношение весьма отдаленное и вовсе не был хористом в этом ресторане, как пытаются представить некоторые исследователи и биографы Вари Паниной.
Александра Ивановна как бы случайно пригласила своего племянника в "Стрельну", зная, что Варенька поет там почти каждый вечер. Эта встреча возымела желаемое действие. Федор Панин как только увидел Вареньку на сцене, сразу в нее влюбился, и девушка ответила ему взаимностью. Их бурный роман пришел к своему логическому завершению, и вскоре Варенька Васильева стала законной женой мещанина из города Коломны Федора Артемьевича Панина.
Этот брак был счастливым, и Варвара стала матерью пятерых детей, но об этом разговор впереди. Вскоре после свадьбы Варя Панина стала выступать в другом очень известном московском ресторане "Яр".
Говоря современным языком, в нем собирался весь "бомонд", т.е. представители тогдашней российской элиты: художники, писатели, политики, актеры... Среди них были А.П.Чехов и Л.Н.Толстой, Константин Коровин и Максим Горький, Поэты-символисты Валерий Брюсов и Александр Блок...
История этого заведения такова: в 1826 году некий француз Транкель Ярд открыл в Москве ресторан, который и стал называться его именем. Это заведение всегда отличалось прекрасным обеденным столом, а также большим ассортиментом виноградных вин и ликеров. Также подавали десерты, кофе и чай по умеренным для того времени ценам. А ко времени, о котором ведется наш рассказ, конец 19-начало 20 века этот ресторан стал настоящим центром цыганской музыки.
Но вернемся к Варваре Васильевне. Однажды художник Константин Коровин и певец с мировым именем Федор Иванович Шаляпин заспорили: "Тебе не нравится, как я пою?? Плохо пою!" - жаловался Шаляпин, "А кто же позвольте Вас спросить, поет лучше меня?!" "Да нет, есть - задиристо возражал Коровин, - цыганка тут одна, Варя Панина. В "Яре" поет. За пятерку песню споет. Поет как надо, и голос дивный!" Когда Шаляпин первый раз услышал пение нашей героини, его сомнения тут же рассеялись. С тех пор, при каждом удобном случае, Федор Иванович неизменно просил друзей: "Пойдемте в "Яр", слушать цыганку Варю!" Да и не только он один. В "Яр" съезжались люди со всех концов страны, съезжались, чтобы только услышать низкий, завораживающий голос Вари Паниной. Времени она даром не теряла и создала на подмостках "Яра" свой собственный большой цыганский хор, в котором была и дирижером, и художественным руководителем. Особенно любила Варвара Васильевна расторопную и голосистую цыганку Дашу Мерхоленко, которая вскоре стала солисткой хора. На граммофонные пластинки за время их творческого союза записано всего 6 песен. Вполне возможно, что остальные записи просто до нас не дошли. Как говорят современники, в делах Панина проявляла не дюжинные организаторские способности и мужскую хватку. Оно и понятно, рано оторвавшись от родительского дома, она была вынуждена сама принимать решения.
Все это хорошо, а между тем Россия вступила в новый двадцатый век. Наступил 1902 год. Варе Паниной 30 лет. В это время она решает бросить навсегда ресторанные подмостки и выходить на большую сцену. Импресарио Семенов активно уговаривает Варю расстаться с "Яром": "Г-жа Панина, вы талантливая женщина! В этих стенах Вам тесно!" И певица приняла окончательное решение. В 1902 году она покинула "Яр" и перешла на большую сцену. Варя принялась гастролировать по просторам нашей необъятной страны, пленяя всех своим изумительным контральто.
Два года спустя, начинается не самый лучший период в истории нашей страны. В 1904 году началась несчастная русско-японская война, окончившаяся поражением для России. В 1905 году грянула первая русская революция, и на долгих три года страна погрузилась во мрак и хаос.
Но Варвара Васильевна словно бы ничего этого не замечает: она в зените своей славы. Дает концерты, записывает граммофонные пластинки, которые мгновенно расходятся большими тиражами. Каждый романс в ее исполнении - настоящий шедевр русской лирики. Именно тогда, в период с 1905-по 1908 год была записана лучшая часть ее непревзойденных романсов, которые мы теперь знаем. Среди них такие шедевры как: "Жалобно стонет ветер осенний", "Вчера я видел Вас во сне", "Мы были молоды с тобой", "Лебединая песня", и др. Панина зачаровывала людей силой своего голоса и затаенной страстью, готовой вот-вот вырваться наружу. Последние годы ее жизни были самыми плодотворными. Варвара словно торопилась. Торопилась жить. Жить и как можно больше успеть, будто чувствовала, что ей отпущено мало... А вот другие шедевры, которые она исполняла, они тоже были записаны на граммофон в это время: "Когда на него ты глядишь", "Глаза", "Резвился ликующий мир", О, позабудь былые увлеченья" и многие, многие другие.
В 1907 году Варю Панину пригласили в Петербург, дать сольный концерт в знаменитой "Мариинке". Концерт должен был состояться в присутствии особ царской фамилии. Говорили, что с певицей хочет познакомиться сам царь Николай Второй, которому очень нравится ее творчество. Так оно и случилось.
Популярность Паниной среди всех слоев населения была огромна, ее любили все: от пьяных извозчиков, до особ царской фамилии, а низкое грудное контральто не могло не восхищать даже видавшего виды знатока - меломана. О том, сколь велика была слава певицы, говорит и тот факт, что после трех лет революционного брожения, когда ненависть к царю основной массы народа казалось бы уже достигла своего апогея,( хотя, как мы знаем, это будет позже) Николай, который должен был бояться нос высунуть из Зимнего Дворца, со своей семьей пришел в Мариинский театр! И пришел без охраны, что было очень рискованно для всей его семьи! Все от мала до велика, весь дом Романовых, приехали послушать романсы в исполнении знаменитой цыганки, каждую минуту рискуя своей жизнью! Не это ли настоящая любовь к искусству?!
Как бы там не было, после окончания концерта, Государь попросил позволения пройти за кулисы, чтобы лично поздравить талантливую бенефициантку. После того, как было сказано много взаимных теплых слов, Государь вдруг спросил: "Варвара Васильевна, а почему в моей домашней коллекции нет до сих пор пластинок с Вашими записями?!" Дирекция театра и аккомпаниаторы страшно смутились. "Все-таки я пока еще царь, - обиделся Николай, - почему мой народ слушает Панину, а я нет!" Делать было нечего, и Варвара, на следующий день поехала записывать пластинки для Государя - Императора... Вскоре царской семье был подарен шикарный альбом Вари Паниной. Кстати, отчасти именно благодаря этим пластинкам, мы сегодня имеем возможность слушать и слышать Варю Панину... Многие записи из этой пластинки потом будут переизданы фирмой "Мелодия" в начале 70 х годов, что приурочено к 100 ю со дня рождения певицы(1972г.)А затем уже в наше время, эти записи попали на CD-диски и в интернет.
Надо сказать, что у Николая Второго была огромная домашняя коллекция пластинок русской и зарубежной музыки многих известных тогда жанров и направлений. А вот записей Вари Паниной долго не было... Из репертуара Паниной Государь особенно любил два романса: "Мы были молоды с тобой" и "Лебединую песню". Слова первого романса написал близкий родственник Николая, великий князь Константин Константинович, известный в те годы поэт. Публикуясь, он вместо имени и фамилии ставил две первые буквы К.Р.(Константин Романов, примечания Е.П.)
Что касается сценического образа Вари Паниной, то он был простым: минимум косметики и грима, чтобы ничто не отвлекало зрителя от пения.
Вот что о певице писал известный в те годы журнал "Театр и искусство": "Она выходила к публике не спеша, чуть кланялась, располагалась в стоящем на сцене кресле, закуривала... Постоянные аккомпаниаторы знаменитой цыганки - гитаристы К.Васильев, Н.Шишкин, иногда модный в те годы исполнитель на цитре Ганс, терпеливо ожидали сигнала. Чуть заметный кивок, первые аккорды гитары и... зал замирал. "Я ехала домой", "Нищая", "Не уходи, побудь со мною", "Я Вам не говорю", "Дремлют плакучие ивы", "Хризантемы", "Жалобно стонет ветер осенний", "Сердце мое болит", "Я пережил свои желанья"... Взволнованная публика рукоплескала, случались и обмороки, а после концерта к гримерной бывало не пробиться сквозь толпу молодежи, которая осыпала певицу цветами. Она пела в тот вечер много, очень много... Прошло уже немало лет с тех пор, но предо мною все стоит так живо. Желтоватый свет тусклых огней, клубы дыма, стелющиеся в воздухе наверху под потолком, и все, кто тут были, все эти столь разные, столь непохожие друг на друга люди, раскинувшиеся или притаившиеся в истомных, жаждущих, внимательных позах и ловившие звуки, каждый по-своему, сообразно строю души своей и воспоминаниям пережитого, но все со сладкой тоской, с жаждою страдания... Она пела голосом грубым, напоминавшим бас, совершенно не женским по тембру, но с чисто женскими, удивительными по остроте своей интонациями. Какие-то смутные образы рождались из ее песен и щемили душу. Грусть в ее песнях была бесконечная, безысходная... Что она пела? Не все ли равно?
Помнятся вешние песни веселые,
Нежные речи беспечные,
Очи лазурные, рученьки белые,
Ласки любви бесконечные".
После концерта она не заставила себя долго просить и через несколько минут вошла в кабинет, поздоровавшись со всеми за руку, с тою тряскою манерою пожатия сверху вниз, которая, в общем, характерна для малокультурных людей и мужеподобных женщин. Панина была в широкой, очень просторной, вроде пиджака, кофте странного какого-то цвета. Корсета она не носила, да и вообще в наружности своей - не без расчета, быть может, - подчеркивала пожилой свой возраст и мужскую ухватку. Сев на стул посреди комнаты, она сейчас же закурила. Папиросы у нее были толстые-претолстые, папиросы "пушка", и курила она беспрерывно, несмотря на заметную отдышку. У Паниной была добрая, славная, умная, хотя несколько наигранная, "актерская" улыбка, и глаза у нее, смотревшие с ласковою проницательностью, были прекрасные, с живою искрою в зрачках". (журнал "Театр и искусство". 1911. No 23.)
А вот как много лет спустя,вспоминала еще одна современница: "Зал,где проходил концерт Вари Паниной, всегда был переполнен. Варвара Васильевна была довольно полной женщиной и некоторые романсы она пела сидя,вытирая лицо белым платочком. Запомнился ее сильный низкий голос,который заставлял нас слушать, затаив дыхание, и скупые выразительные жесты."
А вот что писал о ней известный искусствовед Глеб Скороходов: "О Варваре Васильевне мне рассказывала моя бабушка Лидия Георгиевна. Будучи гимназисткой, она попала на концерт Вари Паниной в Большом зале Московской консерватории.
"Партер заняла публика в вечерних туалетах, в смокингах, с лорнетками и моноклями, - вспоминала она. - Мы, молодежь - студенты и гимназисты старших классов - оккупировали амфитеатры. Когда на сцену вышла невысокая женщина, немного грузная, в черном до пят платье, зал встретил ее овацией. Для Паниной вынесли стул, с него она поднималась только на поклоны, и то не всегда. Ей аккомпанировали два гитариста и пианист, а иногда она пела а капелла. И только по-русски. До этого я слышала ее в граммофоне и, может быть, в тот вечер впервые поняла, что значит живое пение. Ее бархатный голос лился свободно, заполняя весь зал, и завораживал. Я не знаю, но рассказывали, что еще лучше Панина пела в кабинетах ресторанов для одного слушателя. В консерваторском зале мне казалось - она поет только для меня. Помню, тогда мне захотелось собрать все пластинки с ее голосом..."(Г.Скороходов "Тайны граммофона")
Вот как о певице вспоминал позднее Александр Иванович Куприн: "...Слыхал - увы! Лишь в граммофоне, - Варю Панину. Заочно понимаю, какая громадная сила и красота таилась в этом глубоком, почти мужском голосе".
Такой ее описывали те, кто был рядом. Но душу свою она открывала людям только в романсе... Варю Панину называли в народе "певица глубокой печали". Она и правда очень часто пела о смерти и неразделенной любви. Но печаль это была светлая. Панина пела о тех людских страданиях, которые понятны и близки каждому, но под влиянием ее обаяния эти страдания хочется испытывать еще и еще.
Любая лирика - это всегда исповедь. Но в данном случае следует говорить не о героине, а о лирическом герое Вари Паниной, т.к. большая часть ее романсов написана от лица мужчины. В репертуаре певицы есть романсы Алябьева, Варламова, Пригожего, Зубова, Дервиза... Лирический герой Вари Паниной - герой, любящий до самозабвения, но не получавший взаимности от женщины. Этот влюбленный человек как бы оказывается лицом к лицу с глухой стеной. Он ищет какой-то взаимности и ласки, какого-то ответа на свои чувства - и не находит...
"ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ" - Романс Марии Пуаре
Я грущу, если можешь понять
Мою душу доверчиво нежную,
Приходи ты со мной попенять
На судьбу мою странно мятежную.
Мне не спится в тоске по ночам,
Думы мрачные сон отгоняют,
И горючие слёзы к очам,
Как в прибое волна, приливают.
Как-то дико и странно мне жить без тебя,
Сердце лаской любви не согрето.
Но мне правду сказали: моя
Лебединая песня пропета.
ВЧЕРА Я ВИДЕЛ ВАС ВО СНЕ
Цыганский романс Сорохтина.
Вчера я видел вас во сне
И полным счастьем наслаждался.
О, если б можно было мне,
Я никогда б не просыпался.
Доверчиво ко мне на грудь
Головку нежно вы склонили,
Ах, я шептал: "Я вас люблю", -
"Люблю", - вы тихо повторили.
Сегодня вижу наяву
Я в вас, увы, совсем другое.
Нет, я себя не обману
Я своевольною мечтою.
Насмешкой злою взор блестит,
И говор ваш готовит муку,
Как будто хочет подтвердить,
Что этот сон совсем не в руку.
И думал я, что не живу,
Что в рай душа моя стремится.
Увы, не может наяву
Мне этот сон осуществиться.
Ваш взгляд способен ослепить,
Во мне все тёмно и ничтожно.
Зачем же суждено любить,
Чего достигнуть невозможно!
Но иногда в романсах Паниной звучит тема трепетного сладостного ожидания любви, веры в нее:
Я ЖДАЛ ТЕБЯ - Романс Сорохтина
(слова А. Апухтина)
Я ждал тебя... Часы ползли уныло,
Как старые, докучные враги...
Всю ночь меня будил твой голос милый
И чьи-то слышались шаги...
Я ждал тебя... Приветлив, свеж и светел
Осенний день повеял над землёй...
В немой тоске я день прекрасный встретил
Одною жгучею слезой...
Пойми хоть раз, что в этой жизни шумной,
Чтоб быть с тобой, я каждый миг ловлю,
Что я люблю тебя, люблю безумно...
Как жизнь, как счастье люблю!
ВЧЕРА ОЖИДАЛА Я ДРУГА
Цыганский романс
Вчера ожидала я друга,
Так долго сидя у окна,
И сердце дрожало в испуге,
Так грустно мне было тогда!
Но тихо ночное безмолвье...
О! как в тиши той соловей
Поет он любимую песню,
Что вторит разлуке моей!
Нет, я не верю, что милый
Покинул меня навсегда...
Но он меня страстно так любит...
О нет, эта мысль мне страшна!
Но если меня он разлюбит...
Прочь, эта мысль мне страшна!
Не верю, не верю измене:
Любима и буду верна!
Впрочем, иногда это ожидание могло закончиться и полным разрывом с
любимым человеком:
УГОЛОК
Музыка С. Штеймана
Слова В. Мазуркевича
Дышала ночь восторгом сладострастья,
Неясных дум и трепета полна;
Я вас ждала с безумной жаждой счастья,
Я вас ждала и млела у окна...
Наш уголок я убрала цветами,
К вам одному неслись мечты мои,
Минуты мне казалися часами,
Я вас ждала, но вы... Вы всё не шли.
Мне эта ночь навеяла сомненья...
И вся в слезах задумалася я.
И вот скажу теперь без сожаленья:
"Я не для вас, а вы не для меня!"
Любовь сильна не страстью поцелуя!
Другой любви вы дать мне не могли...
О, как же вас теперь благодарю я
За то, что вы на зов мой не пришли!
Несмотря на неразделенные, или безответные чувства лирический герой остается верен своей возлюбленной:
НЕ ТВЕРДИ
Музыка А.Дюбюка
Слова П.Муратова
Не тверди: для чего
Я смотрю на тебя
И зачем, и за что
Полюбил я тебя?
И зачем, и за что
Полюбил я тебя?
В твоих чудных очах
Утопил сердце я
И до гроба любить
Буду только тебя.
И до гроба любить
Буду только тебя!
Но, мой друг, не вини:
Я не в силах забыть;
Перестань проклинать,
Не могу не любить.
Перестань проклинать,
Не могу не любить!
Есть в сердце лирического героя место для злобы и жгучей ревности, вскоре впрочем проходящей:
КОГДА НА НЕГО ТЫ ГЛЯДИШЬ - романс Губкиной
Когда на него ты глядишь так умильно,
А я одинокий стою.
В то время и злоба, и зависть так сильно
Грудь бедную мучат мою.
Я мыслю: за что же он счастлив?
Принес ли он в жертву тебе
Мечты, и надежды, и счастье земное
Подобно, подобно безумному мне?
Я презрен, отвергнут, а он торжествует,
С улыбкой глядя на меня.
Но бедное сердце сильнее волнует
И мщения ищет душа.
Но мщение глупо, не лучше ль презренье
К нему и забвенье к тебе?
Я вынес довольно, прося упоенья,
Пора, пора пробудиться от сна!
Наряду с темой неразделенной любви звучит в творчестве Варвары Васильевны Паниной тема смерти, причем первая порождает вторую, любовь и смерть в творчестве Вари Паниной слиты воедино. Особенно явно прослеживается это в таких шедеврах как "Хризантемы" и "Я помню вечер". В первом романсе лирический герой умирает мучимый одновременно ревностью и любовью, но последняя, побеждает. Оказывается, что любовь к любимой девушке сильнее злобы, и герой умирает, благословляя любимую женщину:
Я угасаю с каждым днём,
Но не виню тебя ни в чём,
Уж смерти предо мной эмблемы...
Прости меня, не забывай
И на могилу обещай
Ты приносить мне хризантемы.
Второй романс, где развивается тема смерти - "Я помню вечер". Он состоит из трех частей: 1) Признание в любви в аллее 2) Смерть любимой 3) Заключение главного героя. Этот романс, как и "Хризантемы", можно отнести к разряду "жестоких". Везде неизменным спутником главного героя является луна, что предает произведению дополнительный романтический колорит:
Я ПОМНЮ ВЕЧЕР - романс Пригожего
Я помню вечер - в доме спали,
Лишь мы в аллее, мой милый друг,
Как дети в трепете дрожали,
За каждый шорох, каждый звук.
Руки пожатье, полуслово,
А в доме тихо, нет огня,
И только с неба голубого
Луна глядела на меня.
Я помню вечер, тускла зала,
Мерцали свечи впереди,
А на столе она лежала,
Скрестивши ручки на груди.
В углу от горя рокового
Рыдал я, жизнь свою кляня.
Всё так же с неба голубого
Луна светила на меня.
Свидетель жизни неудачной,
Ты ненавистна мне, луна,
Так не гляди в мой терем мрачный,
В решетку узкого окна.
И не буди того нескромно,
Что улеглось уж так давно,
Пускай на небе будет тёмно,
Как на душе моей темно.
Обратите внимание: смерть любимой девушки здесь выписана не обезображено, не уродливо, мертвый человек не внушает страха: "А на столе она лежала, скрестивши ручки на груди". Хотя смерть близкого и любимого человека - это всегда огромное и роковое горе, но к героям романсов Вари Паниной смерть приходит как успокоение от тревог и страстей. И даже, в какой-то степени является продолжением жизни лирического героя. Словно чувствуя, что жить ей недолго, Варвара Васильевна включила в свой репертуар романс, который называется "Быть может, и мы разойдемся". Он звучит в ее исполнении, как прощальное слово своему зрителю, как эпитафия, а не просто обращение к любимому человеку: