14.06.02.   ПЕРВОЕ



У меня есть Амели. Уже нет Амели.
У меня есть подоконник. И много красок.
Я ими не рисую.
У меня есть маленький, черный бантик.
У меня нет трусиков.
У меня есть много стерженей, они тоскуют в кружке.
Она не из Польши.
У меня есть кукла.
Недоделанная.
 У меня есть чувство пальчиков на груди.
Моих.
У меня не сосок, у меня сосны за окном.
Не здесь.
У меня есть голоса за окном.
Я их не вижу.
У меня есть еще что-то.
Наверное.


 







	
                 ВТОРОЕ



Что? Ну, хочу быть великой.
Паршиво, просто, но сажусь, но пишу, хочу. Да правду. Ищу. Смотрю. Блеснет. Исчезает.


Вроде человек знает что хочет.
Вроде как готов.
И мне не хочется писать, что вроде у него не получается.
Он мог бы пожелать себе меньше.
Его замучает солнце. И впрочем, ветер.
Он мог бы не мечтать. Но как это?
Он мог бы  зарыться в какой-то работе.
Помалу исчезнет.
Он в тупике. Он остановился пока на вере.
Не знает, что писать дальше.












ТРЕТЬЕ




Четыры линии.
Сколзят по улице.
Ах!
Есть и пятая.
Ех!
Шестая..
Их груди терзают машины.
Но не убивают.
Это такая игра.
Мне нравится
Пятая.
Вся загнувшаяся.
Одинока.
Танцует наверное
Вальс.
Нет.
Танго.
Она как молня.
Если бы 
Не окно
Врезалась бы
Прямо
В меня.
"Линия пятая".


                Одиночество...
                Да кто его придумал?!



























         ЧЕТВЕРТОЕ


Чудный, дивный
Вид из окна.
Одни листья.
Одни дерева.
Одни проволки.
По небу
Фигурки.
На крыше
Крестики.
В каблуках
Невестки.
Да одни мои
Проблески.
Сидящей. 
В тени
На стуле.
Изнывающей
Вечно.



                        Я перестала писать
                        И мне пришлось закрыть форточку.