Прудиус Елена Константиновна : другие произведения.

Сказание о принце Эйнаре и Живой Воде

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это сказочная повесть о мальчике, которому вроде бы не очень повезло, его приключениях и подвигах в волшебной стране.


   Елена Прудиус
  
   Сказание о принце Эйнаре и Живой Воде
  
   Принц Эйнар
  
   В одной стране, от нас не далекой и не близкой, не плохой, не хорошей, но уж в ней не соскучишься - жил принц. Звали его Эйнар. Так назвала его мать, королева Анна. Он был бы вполне обыкновенным мальчиком своего возраста, т.е. примерно лет двенадцати, если бы не глаза и уши. То есть глаза у него были очень хорошие - голубые, чистые и говорящие. Но понять, что он говорил глазами, могли лишь немногие. И мать-королева, к сожалению, не относилась к их числу. Она не любила смотреть в глаза принца, потому что слишком часто оттуда ударом тяжелого орудия вылетало: "Надоело всё! Не подходи!". Королева тогда закрывала глаза и на всякий случай уши, и отправляла принца подумать - в кладовку. Думал он там иногда до утра. Еще, его глаза, казалось, могли видеть все насквозь, как рентгеновские. Их королева тоже побаивалась.
   Отца своего Эйнар почти не помнил. Король, захватив чужую страну, решил не брать туда королеву с сыном, а женился снова. Так они и жили, разными королевствами. Королева часто плакала и ругала неверного короля, а принцу доставалось под горячую руку.
   Да, мы чуть не забыли про уши принца. На вид это были самые обыкновенные, часто немытые уши. Но внутри они были не такие, как у всех остальных. Они были очень чуткие, лучше всего он слышал шепот и тихий разговор, а вот от громких звуков у него страшно болела голова, и принц от боли мог потерять на время свой разум - тогда он кричал сам, размахивал руками и ногами, кидал мебель, только бы не слышать страшного громкого голоса королевы.
   Королева Анна не понимала этого, ведь у нее были самые обыкновенные уши. Мало того, она была еще и глуховата с самого детства, с тех пор, как ее папа-король соседней страны после хорошей кружки эля так саданул этой самой кружкой по столу, что разбил ее вдребезги, а маленькая Анна потом целый месяц заикалась. Потом потихоньку стала глохнуть, и перестала слышать и своего батюшку, а заодно, и всех остальных. А о том, как все это произошло, она забыла, ведь она была действительно еще маленькой девочкой. В общем, она не верила Эйнару, что у него может болеть голова от ее криков. Она даже думала, что он ее нарочно обманывает, чтобы отлынивать от уроков. Эйнар и правда был не самым большим любителем учиться. Гораздо больше ему нравилось кататься на велосипеде, забираться на деревья и устраивать там себе наблюдательные пункты, как будто бы он разведчик и выслеживает движение неприятеля. Ему нравилось играть с собаками - они были верные и ласковые, и любили его таким, какой он был. Но королева-мать очень боялась, что он может вырасти таким же "непутевым", как его отец, и заставляла его учить уроки, и не пускала на улицу к деревьям и собакам.
   И тогда Эйнар стал убегать из дома. Когда это случилось в первый раз, он встретил в лесу маленького щенка, который скулил и дрожал - от холода или от страха, а, может быть, и от того и другого вместе. У Эйнара из его прекрасных говорящих глаз брызнули горячие слезы. "У щенка, как и у меня, нет никого на свете", - подумал он, и прижал щенка к себе.
   - Хочешь, я буду звать тебя Дружок? - спросил он у щенка.
   Но тот уже засыпал, согретый и успокоенный. А вот принц до утра сильно замерз и начал кашлять, к тому же сильно проголодался. Тогда он вернулся во дворец - вместе со щенком. Королева чуть с ума не сошла от радости, что принц жив. Она велела грязного щенка отправить на двор к слугам, а принца отмыла с мочалкой горячей водой и мылом, уложила его в постель, и строго-настрого запретила ему трогать всяких грязных собак. И принц Эйнар мог теперь только смотреть на своего друга издали, говоря глазами: "Я очень люблю тебя, Дружок, и очень скучаю по тебе!". Щенок верил ему, к тому же у него появились новые хорошие хозяева - слуги королевы.
   Иногда принцу казалось, что его совсем никто не понимает и не любит - ни мать-королева, ни учителя, которые занимались с ним разными полезными науками. Но это, конечно, не могло быть правдой. Во дворце жили две служанки королевы - старенькая няня самой королевы Дорис, и молодая Нэнси. Они дружили между собой, и очень любили принца - и за его прекрасные говорящие глаза, в которые достаточно было посмотреть, чтобы понять, о чем думает мальчик, и за его чуткие уши - ведь ему достаточно было тихонько шепнуть, чтобы он все понял. Они так и делали. А еще старенькая Дорис рассказывала ему сказки. Похоже, что она придумывала их сама, такие он не читал в школьных книгах. А Нэнси любила с ним возиться, например, играть в крестики-нолики, запускать с ним бумажных голубей или просто смеяться над чем попало. Иногда им за это влетало от королевы Анны. Ей казалось, что они отвлекают принца от подготовки к государственным делам. И тогда принц оставался без чудесных сказок нянюшки Дорис и веселой возни с Нэнси.
   Однажды нянюшка рассказала ему сказку об одном принце по имени Тур, который любил убегать из дома. У него просто был такой характер, что ему не сиделось дома, а все время хотелось видеть новые места и новых людей. Король и королева, его родители, очень огорчались. Чего только они не пробовали - и строгостью, и уговорами - ничего не помогало. Тогда они наняли ему учителя, известного путешественника, и разрешили им путешествовать вместе. В походах учитель много рассказывал мальчику о мире, в котором они жили, и юный принц поражался его красоте и величию. Когда Тур вырос, то стал не королем, как его отец, а знаменитым путешественником, как его учитель. Тур побывал чуть ли не во всех странах мира, даже забирался на самую огромную горную вершину мира, Эверест (а другое имя этой горы, как вы знаете, Джомолунгма), написал обо всем этом книги, и вообще стал очень знаменитым. Он прожил счастливую и интересную жизнь. Правда, родителя видели его редко. Зато он всегда помнил и любил их. Мама Тура молилась за него, когда он уходил в очередное свое путешествие. А отец желал успеха и верил в него.
   Эйнар слышал это и не верил даже своим чутким ушам. Но почему же у него все не так? Нянюшка пробовала рассказать эту сказку своей воспитаннице, королеве Анне, но та ее не поняла, наверное, просто не услышала, и велела нянюшке заняться полезными делами, например, вычистить одежду принца, которую он опять выпачкал, бегая по лужам.
   И принц опять убегал из дома. Только теперь уже не возвращался домой сам. Королева посылала за ним в погоню лучших своих солдат и сыщиков. А Эйнар скитался по разным дорогам, голодал, привык к холоду и одиночеству. Он встречал разных людей. Некоторые жалели его, пускали к себе, давая горячую пищу и кров над головой. Другие гнали от себя грязного попрошайку. Иногда даже спускали на него своих собак, таких же злых, как и они сами. И тогда принц думал, что у них, наверное, закрыты и глаза, и уши, и даже души. Однажды он встретил таких же бродяг, как и он сам. Они делились с ним куском хлеба, и он делился с ними, хотя иногда кто-то постарше мог просто отнять его еду или одежду, да еще и отлупить. Принц понял, что он должен стать сильным. В драках он отстаивал свою свободу. И к своим тринадцати годам был уже покрыт шрамами, как старый солдат. И глаза у него теперь часто становились не чистыми и голубыми, как раньше, а холодными и серыми. Правда, они по-прежнему оставались говорящими. Бродяги его уважали, а некоторые побаивались за силу. И он стал привыкать к этой вольной и полуголодной жизни. Пока его не отыскали слуги королевы.
   Они передали принцу письмо от нее, где она умоляла его вернуться во дворец, писала, что очень соскучилась по нему. Принц склонил свою голову. Ему стало жаль королеву, да и вспомнил своих добрых друзей - нянюшку Дорис и Нэнси. Он вернулся во дворец. Первый день королева была рада-радешенька. А на второй - посадила его за уроки. Принц уже забыл эти науки, и смешно ему было учить все это после всех его приключений. Однако королева Анна была непреклонна.
   - Ты должен стать государем, поэтому должен учиться, - сказала она.
   Тогда принц молча встал, и пошел прочь.
   - Стой, вернись немедленно, - закричала королева Анна, - иначе я тебя накажу. Крик ударил прямо в чуткие уши принца и отозвался дикой головной болью. Эйнар обернулся к ней, и она увидела, что его лицо исказилось от боли и гнева, и стало совсем белым, а зрачки стали как черные точки в серых лужах ледяной воды. И Эйнар был уже очень сильным. Он схватил подвернувшийся под руки стул, и занес его над головой королевы. Но не опустил, а кинул в сторону и бросился бежать прочь. Перепуганная королева позвала стражу, велела схватить принца и отправить в государственную тюрьму Бодлам, где сидели все самые опасные преступники. Тюрьма Бодлам находилась далеко от столицы, и принца до утра оставили во дворце, в той самой кладовке, где он уже бывал наказанным. Ночью к нему пробрались Дорис и Нэнси. Нэнси плакала в захлеб, закрывая рот руками, чтобы не разбудить королеву-мать, а Дорис открыла дверь ключиком, который у нее был уже много лет, и которым она уже пользовалась, утешая и раньше наказанного принца.
   Эйнар, конечно, не спал. Он понимал, что произойдет что-то очень скверное с ним, но точно ему ничего не сказали, что будет утром. Ему хотелось умереть. Нянюшка Дорис погладила его по голове и по плечам, и попросила послушать ее. Она не могла его отпустить из его плена, хотя знала, что в тюрьме будет очень плохо. Но она знала, что королева не перестанет разыскивать принца и рано или поздно все равно его поймают и посадят в эту тюрьму. Поэтому она попросила принца постараться не выходить из себя, держать себя в руках - тогда он скоро вернется к ним.
   - Все зависит от тебя, милый Эйнар, - говорила нянюшка, - Я и Нэнси, мы будем очень ждать тебя, твоего возвращения. Только держи себя в руках, будь себе хозяином.
   Принц наморщил лоб, думая, и пообещал любимой няне постараться.
   Но когда утром пришли стражники с оковами и надели ему наручники, он опять потерял разум, и чуть не разметал вокруг себя троих стражников. С трудом они скрутили его и посадили в тюремную карету с решетками. Королева Анна, стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, смотрела на сына из-за шторы в своем королевском будуаре. Потом стукнула кулаком по подоконнику и отправилась управлять государством.
   ***
   А Эйнара тем временем уже бросили в темницу. К счастью, это не была одиночная камера, и у него оказалось трое соседей, один мальчик, почти такого возраста, как и Эйнар, и двое взрослых мужчин. Все они лежали на своих койках, и без особого интереса смотрели на принца. Эйнар увидел решетки, подскочил к ним и начал трясти, чтобы сломать их или вырвать, но они не поддавались. Зато прибежал стражник и окатил принца холодной водой из шланга, а потом приковал его к месту цепями. Эйнар еще некоторое время бился и кричал. В камеру вошли еще раз и укололи его чем-то острым, после чего он отключился. Сколько он был в забытьи, не знал, но очнулся со звоном в голове. В глазах было то ярко, то темно. Постепенно начало проясняться, и он увидел, что мальчик с койки напротив наблюдает за ним. Оглядевшись и увидев, что стражника сейчас рядом нет, тот тихонько соскользнул со своего места и подсел к принцу.
   - Зови меня Кот, - сказал он, - а тебя как звать?
   - Эйнар, - едва разлепив ссохшиеся губы, - ответил принц, - Ты здесь почему?
   - Так. Украл кое-что.
   - А-а-а...
   - А ты? Впрочем, понятно - у тебя не все дома. Крыша съезжает время от времени?
   - Эйнар сначала было вскинулся от гнева, но Кот так понимающе и спокойно смотрел на него, что принц со вздохом откинулся назад и уставился на своего нового знакомого.
   - Ты вообще хочешь отсюда выйти?
   - Спрашиваешь...
   - Так вот, тогда бросай кидаться, как бешеный. Уходи в себя, когда хочешь кинуться на стены. Если не сидится, качай лучше мышцы.
   - Как это "уйди в себя"?
   - Ты что, никогда этого не делал? Посмотри вот на этих. - Кот показал на мужчин, которые лежали молча и безразлично на своих койках. - Они вот ушли в себя, да только забыли вернуться. И теперь уже вряд ли это у них получится. Тебе нужно, если хочешь отсюда выйти целым, научиться вовремя уходить в себя, и возвращаться, когда надо.
   Принц помотал головой, и сказал, что у него разболелась голова, и он ничего не понял. Скоро он уснул. Когда проснулся, мужчины в камере молча ели что-то. Кот тоже ел, а еще одна миска стояла на подносе, видимо, для Эйнара. Увидев, что новый сосед очнулся, Кот подмигнул ему и показал на миску. Эйнар понюхал еду. Ничем хорошим она не пахла, и он отодвинул ее. Кот иронически посмотрел на него.
   - Что, хочешь от сквозняка шататься? Думаешь, так скорей выйдешь отсюда? Ну и балда же ты. Ешь - вполне съедобно.
   Эйнар мысленно согласился с доводами соседа и попробовал. В его путешествиях иногда бывало и похуже. Ничего, желудок пищу принял молча.
   Мужчины, поев, тут же завалились опять на койки. Один свернулся калачиком и натянул на себя одеяло, больше не шевелясь. Второй стал раскачиваться взад и вперед, время от времени ударяясь затылком об стену. Со временем эти удары становились все регулярнее.
   - Он же себе все мозги выбьет! - ужаснулся Эйнар.
   - У него уже не осталось мозгов, - мрачно ответил Кот, сдвинув брови. - Сначала вроде были. Так же психовал, как и ты. А потом бился-бился головой об стену, да и вот - сам видишь.
   - А тот? Что под одеялом?
   - А тот сначала гордый был, как петух, растратил какие-то деньги, что ли. Сначала рассказывал об этом каждый день. Пока всем не надоел. Тогда ему велели заткнуться. А больше ни на что не способен. Вот и лежит.
   - А как же ты? - вырвалось у Эйнара.
   Кот, прищурясь, долго смотрел на него:
   - Не пойму только, стоит тебе говорить об этом или нет. Может ты, как они...
   - Нет, - вскрикнул Эйнар, - я хочу быть, как ты!..
   - Тогда слушай сюда... Если хочешь остаться в норме, не свихнуться, как эти, найди себе занятие. Что ты умеешь делать?
   - По деревьям лазать... С собаками бегать...В крестики-нолики играть.
   - Не то.
   - В бокс биться...
   - Меня научишь?
   - А то...
   - Ну вот, давай учи. И Кот встал с койки.
   - А стража нас не разгонит?
   - Не-а, они меня уже знают.
   И действительно, когда на шум борьбы прибежал стражник, Кот сделал знак Эйнару остановиться, и сказал, что у них тренировка по боксу. Стражник уселся в зрительском ряду, и стал азартно "болеть". Скоро пришли и другие стражники и смотрели раунд, забыв обо всем на свете. На следующий день снова состоялась тренировка со зрителями. Ведь и стражникам тоже хочется какого-то разнообразия в жизни. А Кот и Эйнар набирались сил. Даже их сосед начал вылезать из-под одеяла и напрягать вялые мышцы, а второй переставал биться головой об стену, и пристально смотрел на боксирующих, иногда вздрагивая при резком ударе.
   А потом Эйнар вспомнил, как любил раньше сворачивать из бумаги голубей и запускать их в небо. Он попросил у одного своего сторожа (которого звали Тобби) немного бумаги, и сделал для детей Тобби не только голубей, а еще и таких диковинных зверушек, которых сам придумал. У него было очень много времени для этого. Тобби отнес игрушки детям, и они были в восхищении. Попросили отца принести еще. Так у Эйнара появились заказы. А Кот шлифовал камешки, которые ему также приносили стражники, и они, хоть и не драгоценные, становились такими красивыми, что трудно было отвести от них глаза. За это стражники немного баловали своих подопечных, приносили им еще бумаги и камушков, а для шлифовки - вполне безопасные пилочки для ногтей. По ночам Кот и Эйнар тихонько подпиливали прутья решетки на окне. Пилочка была крохотная, и прутья, казалось, не поддадутся никогда их усилиям. Но они продолжали свои занятия.
   Один раз Эйнар спросил у Кота:
   - А как насчет того, чтобы учиться уходить в себя и выходить оттуда?
   Кот насмешливо посмотрел на него, ничего не говоря.
   Тогда Эйнар сам расхохотался, потому что понял:
   - Когда ты чем-то занят, ты уходишь в себя, да? А потом возвращаешься, когда заканчиваешь?
   Кот пожал плечами. Он вообще не был любителем даром тратить слова.
   ***
   Тем временем королева объявила амнистию по случаю своего замужества, и Эйнар с Котом оказались на свободе. К воротам тюрьмы подъехала роскошная карета и распахнулась навстречу принцу Эйнару. Посыльный королевы с поклоном пригласил принца войти в нее.
   - Ваше королевское высочество! - с поклоном сказал он, - королева Вас прощает и ждет во дворце.
   Эйнар смотрел на него настороженно и недоверчиво. Королева, дворец - все это было страшно давно, даже как будто не с ним, а с другим человеком. Он прошел через такое, что возвратиться к прошлому было просто невозможно. Эйнар посмотрел на Кота. Тот смотрел в землю. Видно было, что и он растерянности, и нечего ему подсказать своему другу на этот раз.
   Тогда посланец королевы понял, что пора пускать в ход козырную карту.
   А вот что было незадолго до этого события. К королеве посватался завидный жених из заморской земли, богатый и недурной собой. Анне он понравился, что-то теплое ожило внутри, когда она взглянула на портрет претендента на ее руку. Как будто хороший и давно забытый вдруг взглянул на нее и погладил по голове большой и мягкой рукой. Когда они встретились, она почувствовала себя совсем девочкой. Ее замороженное сердце стало понемногу оттаивать, и тогда она стала много думать о своем сыне Эйнаре. Каково ему там, в тюрьме.... Так ли он безнадежен и виноват? Она говорила о сыне со своим женихом, Бейниром, и тот качал головой в задумчивости и говорил, что она мать, и ее сердце должно ей подсказать, как нужно сделать. Тогда Анна заплакала, чего с ней не происходило уже много лет, и ее слезы вперемешку со словами полились на бумагу. До этого она только раз писала сыну. И тогда он вернулся к ней. И вот опять лист шелковистой бумаги стал проводником ее сердца и мыслей.
   Она написала: "Эйнар, сын мой ненаглядный, я так тоскую по тебе, я так тебя люблю, что мое сердце разрывается от боли и раскаяния. Прости меня, мать свою, что была так жестока к тебе. Прости, дорогой мой мальчик, если сможешь. Я не смею просить тебя о чем-то большем. И знай, что я всегда жду тебя, и рада буду узнать, что ты вернулся во дворец. Мы можем попробовать начать жить еще раз. Любящая тебя мать - королева Анна".
   Дав просохнуть на бумаге чернилам и слезам, она запечатала письмо и вызвала офицера для особых поручений. Вручила ему письмо и отослала к принцу Эйнару.
   Дальнейшее мы уже видели. Вот тогда офицер и понял, что настало время отдать принцу письмо его матери.
   С каменным лицом принц сломал печать и развернул письмо королевы. Кот и офицер смотрели на него. Эйнар читал и перечитывал строки, и на его лице растерянность сменялась недоумением, надеждой, и, наконец, выражением сумасшедшего счастья. Его лицо вспыхнуло, голубые глаза засияли жарким светом, запунцовевшие губы сами растянулись в широкой улыбке. Кот все понял. Жаль было терять друга, но все же здорово, что у него так славно все обернулось. Он хлопнул Эйнара по плечу, пожал ему руку, и без слов развернулся и зашагал по дороге. А Эйнар мыслями уже был во дворце, возле королевы - матери.
   Офицер для особых поручений задумчиво смотрел на него. Принц был готов к новой жизни, он уже отдался ей всей душой, его надежда была такой пылкой и отчаянной, что офицеру стало страшно представить, что юношу может постигнуть разочарование.
   Однако он был очень дисциплинированным офицером, и с любезной улыбкой распахнул перед Эйнаром дверцу кареты. Все с той же счастливой улыбкой принц шагнул в карету.
   ***
   Во дворце королева-мать без устали шагала взад и вперед, вдоль и поперек, кругами и зигзагами по залам своего дворца, сжимая и ломая свои руки, шевеля губами в безмолвной молитве. Время шло, а принца все не было. Уже прошло три часа с тех пор, как должна была показаться карета с ее сыном, но ее все не было. А потом прошел целый день. Королева не могла найти себе места, ее сухие и воспаленные глаза напряженно высматривали вдали какие-то признаки приближения принца. Бейнир утешал Анну, но уже понимал, что произошло что-то непредвиденное и пора высылать отряд на поиск принца. Так они с королевой и сделали. Бейнир возглавил поисковый отряд - это были лучшие солдаты и офицеры королевы, уже отличившиеся в разных нелегких ситуациях. Королева знала, что будет сделано все, что только возможно. Если только Эйнар жив...
   Мятежное и жесткое сердце королевы сжималось от страха, что может потерять сына - раз и навсегда. Ей казалось, что она сама погибает. Королева вдруг почувствовала, что ей необходимо помолиться. Она молилась и раньше, но лишь потому, что этого требовали правила, ее положение. Теперь же она кинулась на колени перед изображениями святых и девы Марии с младенцем-Христом на руках, и, залившись слезами, забыла все на свете в страстной мольбе о помощи.
   - Господи, спаси, сохрани и помилуй сына моего, Эйнара! - просила она шепотом. - Пусть я потеряю все остальное, только бы он остался жив!...
   ***
   В это время Бейнир с отрядом уже скакал по дороге, по которой должен был возвращаться принц. Они были в пути уже несколько часов, но никаких следов возвращения принца не было. Ничего не давали расспросы жителей и путников. Никто не видел возвращения принца, хотя некоторые видели карету, направляющуюся от дворца.
   Что же произошло с принцем? Мы-то с вами можем заглянуть куда угодно, в отличие от героев нашей истории. Путь Эйнара из Бодлама начался благополучно. Шестерка отличных королевских лошадей резво несла карету, принц отдался восторженным мечтам о свидании с матерью. В окошках мелькали прелестные пейзажи - то тенистого леса, то солнечных цветущих лужаек и полей. Пение птиц, стрекотание кузнечиков и гомон лягушек звучали сладкой музыкой в ушах принца, уже забывшего, что бывают такие звуки в мире. Офицер для особых поручений тактично молчал и не нарушал мечтаний принца. Двое солдат на запятках кареты и кучер были незаметны. Карета была просто роскошна - мягкие бархатные сидения, неяркий отсвет полированного дерева, легкие шелковые занавеси, уютный полумрак и дорожные лакомства, от которых Эйнар давным-давно отвык.
   День выдался жаркий, и карета сильно нагрелась, внутри стало душно. Эйнар попросил офицера остановиться где-нибудь в тени и отдохнуть там. Вскоре они въехали в старый тенистый лес. Найдя уютную маленькую лужайку, офицер велел кучеру остановиться. Эйнар с удовольствием вылез из кареты, потянулся, размял уставшее от долгого сидения тело. Солдаты быстро разбили бивак и накрыли "стол" из всякой вкусной снеди. После еды разомлевший Эйнар уснул прямо тут же, на траве.
   Он увидел каких-то людей. Никого из них он не знал. Не было ни одного знакомого лица. Лиц он вообще не видел. Человек двенадцать из них, как ему показалось, примерно его возраста, вели другие люди, старше их, в какую-то нишу, похожую на большую лодку, края которой находились на одном уровне с полом или землей. Там этих людей усаживали, и Эйнар знал, что будет дальше. Их будут поливать кипятком, чтобы они стали чистыми, и давить сверху чем-то очень тяжелым, пока их кости не начнут хрустеть. И он знал, что эти люди тоже знают об этом. Но они не сопротивляются и не пытаются что-то сделать, чтобы этого не случилось. Покорно идут они на это испытание или казнь. Эйнар видел все это со стороны и тоже ничего не мог сделать. Ему было и страшно, и в то же время было чувство какой-то невероятной нелепости, нереальности происходящего.
   Он проснулся в сильной тревоге, сразу вспомнив свой сон. И представил королеву Анну, свою мать. Представил такой, какой она была, когда посылала его в тюрьму, с бледным лицом, тонкими, сжатыми губами и страшным громким голосом. Только потом он огляделся и увидел, что солдаты тихо занимаются какими-то мелкими хозяйственными делами, а офицер сидит, почти незаметно поглядывая вокруг себя. Он сразу заметил пробуждение Эйнара и подошел со словами:
   - Ваше королевское высочество, надеюсь, Вы хорошо отдохнули? Нам пора в путь. Ваша мать, королева, ждет Вас.
   Эйнар ничем не выдал своего нового настроения, и согласно кивнул.
   - Только отойду по нужде, - ответил он офицеру.
   И не спеша пошел за деревья. Офицер, ничего не заподозрив, приказал солдатам готовить карету в путь. Лошади были уже накормлены и хорошо отдохнули.
   Прошло уже несколько минут, но принц не возвращался, тогда офицер почувствовал неладное и велел одному из солдат взглянуть, где Эйнар. Солдат быстро вернулся, сообщив, что принца нигде не видно.
   - Найти принца во что бы то ни стало! - воскликнул офицер. - Прочесать все окрестности и задержать его!
   И все они кинулись в погоню.
   А дело было так. Этот дикий непонятный сон круто изменил настроение принца, и ему вдруг стало страшно возвращаться туда, где он претерпел столько горя и страха. Он не мог объяснить, почему все это получилось, но уже знал, что не поедет дальше. И, зайдя за деревья, побежал во весь дух. Привычка к бродячей жизни научила его быть быстрым и почти бесшумным. Он умел внезапно исчезать от погони так, как будто проваливался сквозь землю. И вот сейчас он бежал и радовался, что с людьми нет собак. От них было бы трудно уйти. А уж от людей он уйдет. Не впервой.
   Офицер звал принца: "Ваше королевское высочество, вернитесь, вы совершаете ошибку!".
   Но ответа не было, и только эхо равнодушно вторило офицеру и солдатам. Принца не было и следа. Вскоре стало ясно, что если погоню продолжать, то люди заблудятся сами. Офицер приказал прекратить поиски, собравшись возле кареты. Он принял решение продолжить искать принца, выйдя из леса и расспрашивая местных жителей, если таковые обнаружатся. А потом отправиться за подмогой, обратно к королеве.
   А Эйнар был уже далеко. Уже давно не стало слышно голосов его преследователей. Тишину леса нарушали только тихие звуки падающих шишек и веток. Даже птиц в этой глуши не было. Эйнар не боялся остаться один в лесу. Это ему уже приходилось. Он был сыт и достаточно отдохнул, несмотря на страшный сон. Теперь можно было спокойно поразмыслить, что делать дальше.
   Он прислонился спиной к толстому стволу, поросшему мхом, и прикрыл глаза. Мысли и образы роились вокруг него, как стая мошкары. Он не торопил себя, и постепенно в этой путанице он разглядел лица нянюшки Дорис и Нэнси, о которых он сначала много вспоминал в тюрьме, но потом почти забыл. Их лица были грустными, нянюшка качала головой, как будто была в растерянности, а Нэнси протягивала к нему руки, как бы зовя его. За ними в какой-то дымке или тени пряталось лицо королевы. Эйнар не мог понять его выражения. Королева была неподвижна и невыразительна.
   Принц огляделся. Вокруг стояли деревья, и ни одно из них не собиралось ему подсказать, что делать. Решать придется ему самому. Но пока он ничего-ничего не мог решить. В таких мыслях он опять уснул все под тем же деревом.
  
   Дракончик Зоги
  
   Маленький дракончик Зоги появился на свет в большом лесу, конца и края которому не знали, наверное, даже самые старые драконы. Это был лес и вместе с тем селение, в котором происходила вся жизнь племени. Как и все маленькие дракончики, Зоги вылупился из семечка, которое упало с маминого крыла и полежало в теплой сырой земле в благодатной полутени, которую создавали мамины крылья. Сначала все было очень здорово. Крохотный Зоги лежал как в колыбели, в своем семечке и быстро рос. Его баюкал тихий мамин голос. Иногда к нему примешивался мощный рокот сильного голоса. "Это отец", - откуда-то знал Зоги.
   А потом настал день, когда колыбель Зоги лопнула под напором его выросшего тела, и он оказался в ослепительно прекрасном мире, полном острых и нежных запахов листвы и земли, цветов, сочных и глубоких красок, непрерывного струящегося движения множества змеевидных сверкающих чешуей тел его соплеменников. Они удивительно походили на корни, длинные и гибкие, медленные и неторопливые. Зоги был ошеломлен этими впечатлениями, пока не почувствовал голод. Тогда он подергал своим носиком и учуял очень приятный запах того тела, которое было ближе других. На нем выступали прозрачные капли такого вкусного вещества, что Зоги закрыл глаза от удовольствия, когда лизнул его. "Это мама", - понял он. Наевшись, он вскочил на ноги и понесся, куда глаза глядят. О, сколько он увидел всего нового! Во-первых, ему встречались похожие на него маленькие дракончики, такие же прыткие, как и он. С одним из них он познакомился. Его звали Дор, и он был на два дня старше Зоги. Дор рассказал Зоги удивительные вещи про их племя. Оказывается, эти колеблющиеся змеевидные тела, будто вырастающие из земли, это взрослые драконы, остепенившиеся и успокоившиеся, пустившие корни в землю. Обычно они это делали, когда решали обзавестись детьми. Тогда у мамы на крыльях набухали почки, из которых потом падали на землю маленькие семечки. Вылупившихся дракончиков они кормили прозрачным млечным соком, выступавшим на их теле. Маленькие дракончики везде бегали, где хотели. Больше этого не знал даже Дор.
   Прошло время - и друзья проголодались. Своими носиками они вновь учуяли еду. Она капала с тела ближайшей драконихи. Это не была мама Зоги или Дора, но от нее хорошо пахло, и она явно была не против накормить малышей. Они поели и поцеловали мягкие чешуйки своей новой знакомой. Она ласково махнула крыльями и поддала обоим под задики, сообщив ускорение. Они покатились, довольно гогоча.
   Скоро в лесу стало темнеть. Зоги почувствовал, что хочет к маме. Дор тоже засобирался домой. В конце концов Зоги нашел дорогу, которой он сегодня уходил от мамы. Только что же это случилось? Мамино тело стало сухим и почти безжизненным, крылья обвисли и увяли. Они едва пошевеливались. Зоги заплакал от страха и попытался найти среди чешуек сытной пищи. Но только оцарапался об острые и сухие чешуйки, разодрал себе всю мордочку, которая тут же стала истекать зеленой драконьей кровью. В слезах он уснул рядом с маминым телом, а когда проснулся, все было по-прежнему. Мама не была мертвой, но и живой она тоже не была. Зоги больше не чувствовал, что она с ним разговаривает и хочет накормить. Ее крылья больше не давали благодатной тени для отдыха, и безжалостное солнце палило и высушивало нежное тельце Зоги. Но он еще долго сидел возле нее, пока его кто-то не хлопнул сзади по спине. Он оглянулся. Это был Дор.
   - Пошли отсюда. Тебе нужно найти еду и тень.
   - А мама?
   - Может быть, она заболела и поправится.
   Друзья побрели по лесу. Довольно скоро они нашли дракониху, у которой было много вкусной еды. Она покормила их и дала отдохнуть в тени своих крыльев.
   Оказывается, мама Дора тоже заболела, и его кормили другие драконихи. Друзья по несчастью целый день гуляли по лесу. Один раз они встретили взрослого дракона, который безо всяких корней шатался по всему лесу так же, как они. Они спрятались в тени и стали смотреть на него. Он вел себя почти так же, как они - искал пищу детей, но кормили его неохотно и не все. Тогда он собирал какие-то травы и плоды с других, не драконовых, деревьев. А потом расправил крылья и взмыл в воздух. Он полетел все выше и выше, а друзья не могли отвести от него восхищенный взор.
   - Вот это да! И мы тоже сможем так? - спросил Дора Зоги.
   - Не знаю...
   Значит, некоторые взрослые сидят в земле и никуда не двигаются, а другие - летают. Так размышлял Зоги, приходя в себя от удивления. Тем временем летающий дракон сделал круг над лесом и вернулся. Когда он сел на поляну, друзья увидели, что на его крыльях набухли почки, и вот одна из них лопнула - и на землю упало маленькое семечко. Дракон (дракониха, значит) взмахнула крыльями и опять улетела. Семечко осталось в земле. Зоги и Дор переглянулись.
   - Интересно, это будет тоже летающий дракон?
   - Если выживет, конечно, - ответил Дор.
   Семечко лежало на самом сильном солнце и могло высохнуть, прежде чем развиться в дракончика. Тогда Зоги заплакал - ему было жаль крохотное семечко, будущего дракончика.
   - Давай перенесем его в тень! - сказал Зоги и взял лапкой семечко.
   Они хорошенько осмотрелись, выбрали самое сильное и богатое пищей тело драконихи с большими и прохладными крыльями, в тени которых уже было несколько маленьких семечек, и положили рядом и свое семечко - дитя летающего дракона. Сами поели у этой доброй драконихи, поцеловали ее чешуйки, и побежали дальше. К вечеру Зоги снова пришел к маме, но она его почти не узнала, была такая же вялая и слабая, а чешуйки на ее теле стали еще более колючими и острыми. К ней невозможно было даже прижаться. Тогда чтобы не замерзнуть от ночного холода, Зоги кинулся к Дору. Тот уже устроился на ночлег с еще двумя маленькими дракончиками, у которых тоже что-то случилось с мамами. Зоги подошел к ним и молча лег рядом, прижавшись к ним боком. Скоро все сопели и крепко спали. Во сне Зоги видел теплую красивую маму, какой она была еще недавно, улыбался и чмокал губами.
   Утром Зоги, проснувшись, почувствовал себя слабым и бессильным. Его начавшие уже отрастать крылья едва могли шевелиться. "Совсем как у мамы", - испугался он.
   - Дор, Дор, - в страхе позвал он. - А если я, так же как и мама, заболею, и стану ни что ни годным?
   Дор не знал, но помог Зоги дойти до ближайшей кормящей драконихи. Поев, Зоги почувствовал себя лучше, а скоро и совсем окреп.
   - Значит, я не обязательно буду болеть, как мама, - рассуждал он вслух.
   - Наверное, - ответил Дор, - я слышал от старших, что в семечках, из которых мы появляемся, очень много силы от всего нашего драконового леса, даже если мама сама болеет или даже умирает.
   - А почему нас дразнят те противные дракончики, которые сидят под своими мамами? Чем они лучше нас? Конечно, им не надо искать себе пищу и тени у них всегда вдоволь.
   Конечно, их дразнили не все сытые дракончики. Многие любили с ними играть, потому что Зоги и Дор очень хорошо знали лес и все интересное в нем. Они показывали своим новым друзьям большие дупла с запасами вкусной еды, которую употребляют только взрослые драконы. Втихаря от мам они устраивали там настоящие пиршества.
   Скоро все стали большими. У всех выросли просторные крылья. Зоги пробовал летать. Это было совсем нелегко, ведь для этого нужно было забраться на высокое дерево и спрыгнуть оттуда, чтобы расправить крылья и поймать поток воздуха. Это мог сделать отнюдь не любой дракончик. Но Зоги и Дор, которые выросли в лесу, знали его и не боялись, забирались на самые высокие деревья и прыгали оттуда много раз в день, пока не стали летать очень хорошо, высоко и с каждым днем все дальше. Их учил летать один взрослый дракон по имени Хтон. Он выучил искусству полетов уже немало поколений маленьких дракончиков, и все еще сам прекрасно летал, несмотря на свой почтенный возраст. Один раз Зоги прилетел в то место, где стояла его мама, теперь уже совсем высохшая и почти бездыханная. Зоги заплакал от жалости и нагнал ей свежий воздух своими крыльями, полил ее корни свежей водой. Она благодарно шевельнула своими крыльями и тихо шепнула:
   - Лети, сынок. Тебе надо дальше. А я останусь здесь....
   Зоги спрятал глубоко в сердце образ своей мамы, глубоко вдохнул и выдохнул, и взлетел на своих сильных крыльях. Сегодня он решил, что полетит очень далеко, в далекие страны, где живут другие существа. Может быть, там найдется средство, которое спасет его маму. Дор согласился лететь вместе с ним.
   Зоги и Дор не знали точно, куда нужно лететь, но решили утром сначала полететь навстречу солнцу, а потом кого-нибудь спросить. Покинуть свой лес они уже не боялись, т.к. детская пища им была уже не нужна. Они умели уже находить съедобные плоды и листья, всякие полезные и целебные растения. И ни в какую холодную ночь они не замерзали - их большие и просторные крылья служили ночью отличным одеялом, в которое они заворачивались, как хотели. Опасностей они тоже не боялись, во всяком случае, таких, с которыми они сталкивались до сих пор. Конечно, многие их сверстники предпочли более спокойную жизнь, пустив корни в своем лесу и ведя оседлый образ жизни. Некоторые их подружки уже уронили семечки из почек на своих крыльях и кормили маленьких дракончиков - своих и не только своих. Однако Зоги и Дор поклялись друг другу, что не пустят корни до тех пор, пока не найдут способ спасти своих мам. Кроме того, Зоги узнал о том, что у него есть несколько братишек и сестренок, и двое братиков так же сильно, как мама, болели, так и не пустив корни в землю.
   Друзья договорились, что они навестят своих близких перед полетом и встретятся у самого высокого в лесу дерева, с которого лучше всего взлетать.
   Так они и сделали и разбежались в разные стороны. Зоги навестил свою маму и братишек-сестренок и, хотя мама его, как будто, и не слышала, сказал тихо и торжественно:
   - Я вернусь тогда, когда смогу вылечить тебя и своих братьев! Прошу тебя об одном - дождись меня.
   И побежал прочь. В назначенном месте Дора не было. Зоги прождал его до восхода солнца, а потом еще немного, и решил поискать его. Он знал, где стояла мама Дора и пошел туда. По пути он встретил птицу- вестницу, которая прокричала с высоты:
   - Мать Дора умерла! Горюйте, драконы, печальтесь и помните ее!
   Зоги хотел спросить ее про Дора, но вестница уже полетела дальше - сообщать всем в лесу новое известие. Тогда Зоги припустил быстрее и вскоре был уже на месте. Там он увидел распростертого на земле Дора возле упавшего тела его мамы. Он обнимал ее высохшее тело и горько плакал. Зоги тихо подошел к нему и погладил по крылу. Дор оглянулся, и Зоги увидел, что его лицо искажено страданием.
   - Не успел. Теперь все равно, - сказал Дор. - Лети сам. Я должен быть сейчас с ней. А ты лети, потому что у тебя тоже не слишком много времени.
   Лицо Зоги сморщилось сначала от сильного желания заплакать вместе с другом, но он усилием воли справился со слезами и обнял друга. Потом повернулся и быстро направился к самому большому дереву леса.
   Было еще довольно раннее утро, когда Зоги уже летел над лесом, паря в потоке воздуха на широких крыльях своих. Он летел навстречу солнцу и, хотя сердце его было полно боли, но в нем постепенно разгоралась и росла радость - от чувства полета, от ощущения своей молодости и силы, от солнечного света, от синего неба, от свежего ветра, от всего-всего, что было сейчас.
   Так он летел долго, пока не устал и не проголодался. Он выбрал для посадки опушку большого леса, похожего сверху на его родной лес, и опустился на землю. Солнце уже перевалило через зенит, и дневная жара постепенно спадала. Зоги посмотрел внимательно вокруг себя. Здесь не было видно ни одного драконового дерева или движущихся драконов. Зато было довольно много деревьев и кустарников, знакомых Зоги и съедобных. Он утолил голод и, решив, что здесь опасностью не пахнет, расположился для отдыха, обернулся крыльями и мгновенно уснул.
   Во сне он увидел очень старого дракона, чешуйки которого все были серебристо-белыми, но глаза смотрели остро и внимательно, как у молодого. Дракон был на большой горе, на берегу очень красивого озера с прозрачной водой. На берегах этого озера пышно и буйно росли такие красивые деревья и цветы, каких Зоги в своей жизни не видел. И в этой роскошной растительности было полным-полно всякой живности - огромных, сказочно-красивых бабочек и крошечных птичек, похожих на бабочек, прекрасных животных с гордой осанкой. Здесь никто никого не трогал. Время от времени животные спускались к воде и пили. Зоги увидел, как на берег из леса выполз очень старый и облезлый зверь, похожий на волка. У него едва хватило силы доползти до воды, и он тоже стал пить, время от времени отдыхая. И Зоги видел, что волк на глазах меняется, будто наливаясь силой. Он молодел прямо на глазах. Попив, он встал уже на лапы, и пошел в лес. Старый дракон сказал Зоги:
   - Это озеро с живой водой. Эта вода исцеляет и даже оживляет. Ищи его.
   - И старый дракон стал медленно таять, испаряться. Зоги крикнул:
   - Где, скажи, искать это озеро?
   - Ищи... - медленно выдохнуло облачко, в которое превратился старый дракон.
   Зоги проснулся и вскочил. Никакого дракона, конечно, не было. Зоги понял, что это был сон, но какой странный сон... С кем бы посоветоваться. Но Дора рядом не было. Не было и учителя Хтона. Вообще все придется делать самому, в том числе и думать. Зоги стукнул лапой по земле, расправил крылья и решил, что сон приснился ему не зря. В том лесу, где он родился, жители это знали и старались понять свои сны. Они считали, что во сне душа отрывается от тела и путешествует сама по себе, свободно залетая куда угодно. Вот и теперь душа Зоги побывала в том месте, куда ему нужно попасть. Только вот как? Тогда дракончик подумал, что если он останется на месте, то вряд ли это приблизит его к цели. И он решил, что пойдет, куда глаза глядят, и будет спрашивать всех, кого встретит. Но для начала надо вылететь из леса. Это место совсем не похоже на ту гору с озером, которую он видел во сне. Тогда Зоги стал искать дерево повыше, на котором можно будет расправить свои огромные крылья и взлететь. Он знал, что самые старые и высокие деревья бывают в чаще леса, и пошел туда, где сгущался сумрак. И действительно, стало попадаться все больше старых, покрытых мхом деревьев, и вот, наконец, Зоги увидел гигантское дерево.
  
   Попутчики
  
   - Вот это-то дерево мне и нужно, - сказал себе Зоги. От одиночества он начал говорить вслух сам с собой. Так было веселее.
   Он подошел к дереву поближе, и вдруг увидел, что из-за ствола виднеется что-то совсем непохожее на все остальное. И вдруг "это" пошевелилось. Оно было живое! Зоги едва не испугался, но решил посмотреть, кто это. А вдруг он знает, как найти озеро с живой водой! И Зоги тихонько обогнул дерево. Да, такого существа он еще никогда не видел. Шкура на нем была разноцветная, из кусков, а не сплошная, как у самого Зоги и всех, кого он знал. А лицо и лапы у него были белые, на лапах было по 5 длинных пальцев, гораздо длиннее, чем у Зоги. На голове у него вместо гребня из острых треугольников было что-то похожее на траву, только древесного цвета. И на лице и лапах - никаких чешуек! В общем, это существо было совершенно не похоже ни на кого, кого Зоги раньше видел. Он даже не слышал ни от кого, что в мире существуют такие звери. И он был гораздо меньше Зоги. Зоги подумал, что запросто может его одной лапой закинуть куда угодно. Однако делать этого не хотелось, потому что Зоги, во-первых, не хватало друга, а, во-вторых, он хотел спросить его про озеро. Вот только если он поймет его язык. Ведь даже в родном лесу Зоги надо было знать немало языков, чтобы понимать других жителей. Пока Зоги рассматривал незнакомца, тот открыл свои глаза, оказавшиеся ярко-голубыми и пронзительными, как будто видевшими насквозь. Незнакомец (вы-то догадались уже, что это был Эйнар) вскочил и отпрыгнул за ствол дерева. Испугался он как следует. Огромный дракон из сказки был перед ним - и страшный и одновременно прекрасный, с переливающейся на солнце чешуей и огромными даже в сложенном состоянии крыльями. Голова у него оказалась одна, а в сказках, помнил Эйнар, их бывало не меньше трех. Но так то в сказках.
   - А, может, я сплю? - спросил себя Эйнар, - и подергал за уши, потом нажал на глазное яблоко, надеясь, что наваждение исчезнет. Но оно не исчезало, а даже наоборот, очень внимательно разглядывало Эйнара. Глаза у дракона были умные, любопытные и не злые. Принц почти совсем успокоился, хотя кожа еще оставалась гусиной.
   Они подошли поближе друг к другу и стали ходить, рассматривая друг друга со всех сторон. Эйнар даже решился потрогать чешую дракона. Тот разрешил и, показав на себя, произнес:
   - Зоги.
   - Эйнар, - ответил принц, - показав рукой себе на грудь.
   Потом Эйнар протянул ему на встречу обе свои руки ладонями кверху. То же самое сделал дракон. И принц решился вложить свою ладонь в огромную лапу дракона. Тот несильно (как ему казалось), пожал ее, так, что Эйнар едва не вскрикнул от боли. Он, конечно, сдержал себя, но Зоги понял и так и извинительно прижал лапы к груди. Валис подумал, что жесты этого дракона вполне человеческие. Тогда Зоги заговорил:
   - Кто ты и не знаешь ли ты про озеро с живой водой? Я его ищу, чтобы вылечить свою маму, своих братьев и оживить маму моего друга Дора.
   Для Эйнара это был непонятный набор звуков, и он развел руками, постучал по голове и развел руками. В свою очередь он сказал Зоги:
   - Я тебя не понимаю. Я - человек, сын королевы Анны.
   Зоги стало ясно, что так они друг друга не поймут. Но терять спутника он не хотел. Эйнар ему понравился. Поэтому он тронул его за руку и поманил к себе, отходя от дерева. Эйнар подумал, что ему все равно, куда идти сейчас, а дракон прикольный и вроде неопасный. Так они и пошли по лесу. Зоги не стал улетать из этого леса, где он встретил Эйнара и хотел встретить кого-нибудь еще, кто бы помог им сообразить, куда двигаться дальше.
   Шли они, шли, и увидели поляну с высокой сочной травой, на которой стояла избушка. Вот так избушка! Да и не стояла она вовсе, а вертелась - то по солнышку, то наоборот. Эйнар сразу вспомнил сказки, которые ему рассказывала в детстве нянюшка Дорис. Это же избушка бабы Яги! Неужели он попал в сказку - с драконами и бабой Ягой? Или все-таки спит? Однако сон никак не прекращался, а избушка сильно скрипела при своих перемещениях. Дракон, похоже, тоже не видел раньше ничего такого, и стоял в нерешительности.
   - Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! - хрипло сказал Эйнар, вспомнив нянюшкины сказки. И, что вы думаете, избушка остановилась, и в ней распахнулась дверь. Эйнар и Зоги переглянулись. У Зоги не было сомнений, что делать. Он решительно пошел к избе и первый вошел в нее. Эйнар - за ним. И хотя дракон был огромный, а избушка на вид совсем небольшая, каким-то образом, они поместились там. С печи, кряхтя, слезала древняя старуха с крючковатым носом, горбатой спиной и костяной ногой! Эйнар помнил из сказок, о чем она спросит, но Зоги уже на своем языке обратился к ней:
   - Здравствуй, мудрая! Мне нужно узнать, как добраться до озера с живой водой, чтобы спасти мою маму и братиков!
   - А что хочет твой спутник?
   - Этого я не знаю, ведь мы говорим на разных языках.
   Но Эйнар понял старуху, т.к. она говорила так, что ее понимали сразу все, и она всех понимала. И ответил сам:
   - Я не знаю, чего я хочу, знаю только, чего не хочу - возвращаться во дворец к королеве. А хочу понять, что мне надо, куда мне идти.
   - Ну, так отведайте моей снеди и в баньке попарьтесь, - предложила старуха, - а потом поговорим.
   Она быстро накрыла на стол, взмахнув клюкой. Вмиг развернулась скатерть (самобранка - восхитился принц) и сама накрылась. На ней дымились капустные щи сытным мясным духом, благоухали горячие пироги с рыбой, ягодами, картошкой, тушеные грибы и много всяких других блюд. Видимо для Зоги стояла огромная миска, целый тазик, с нарубленной зеленью. Гости отведали всего, насытились, а там и баня была уже готова. Баба Яга сказала им:
   - Выдержите мою баньку, помогу вам, не выдержите, на себя пеняйте!
   Гости переглянулись, да деться некуда, обратного пути уже нет. Эйнар быстро в баньке осмотрелся, а там стояли 2 чана - в одной - кипяток, а в другой - холодная, как только что из колодца, вода. И веничек в углу - невзрачный, неказистый. Эйнар макнул его в горячий чан и махнул - тут же жарко, аж невмоготу стало, хоть беги. Тогда принц быстро макнул веничек в холодный чан и опять махнул - тут же холодом повеяло, враз все остыло.
   - Ладно, авось не пропадем, небось выживем! - сказал он Зоги, и тот, хотя и не понял, успокоился. В их драконовом лесу сказок про бабу Ягу никто не рассказывал. Да и вообще сказок у них не было. Сами они в сказке жили.
   Начали они мыться-париться. А баба Яга их испытывает - то жару страшного нагонит, то холоду-морозу напустит. А Эйнар знай себе веничком работает - то в холодный чан окунет, то в горячий, смотря по обстоятельствам.
   - Главное, не потерять бдительность, - сам себе приговаривал он. - Шиш я тебе, старая, достанусь на ужин!
   Отпарились они с драконом, отмылись на славу, и довольные, вышли из баньки. Баба Яга их встретила вроде как недовольная, но потом усадила и сказала:
   - Дам я вам один на двоих подарочек. А уж как вы им воспользуетесь, сами догоняйте. Вы сможете понимать друг друга и говорить на одном языке. И сможете заодно понимать язык всех живых существ.
   - А где находится озеро с живой водой? - не выдержал Зоги.
   - Этого я не знаю, но знает моя старшая сестра. А идти к ней надо через среднюю. Они ведьмы обе презлющие, не то, что я. (Тут принц подумал, что хозяйка себя недооценивает, но дипломатично промолчал). Они вас тоже будут испытывать на свой лад, уж не знаю даже, чем, но мой подарочек вам пригодится. Будете внимательно слушать - может, и услышите что-нибудь полезное для себя. А нет, не сносить вам головы. Съедят вас сестрицы. И я бы съела, да мое-то испытание вы умудрились пройти и живыми остаться. А теперь спать ложитесь.
   - А как же подарочек? - спросил принц.
   - Будет вам и подарочек. Вы ложитесь, а я стану вам сказки сказывать. Как утром проснетесь, будете при подарочке. И бабка устроилась у себя на лежанке, подперев сухим кулаком косой бок.
   Гости улеглись и приготовились слушать. Бабкин голос довольно нудно загундел сказку.
   ***
   Шла одна коза через лес, который считала знакомым, но выбраться из него не могла. "Как же было нормально в стаде, и чего не жилось?" - думала она невеселую думу, пытаясь отыскать хоть какую-то дорогу. На самом деле дорог был полно, они то и дело пересекались под ее копытами, скрещиваясь и петляя в разные стороны. И не было какой-то одной, явно лучше истоптанной. Коза прижалась раненым боком к стволу дерева и отпрянула, т.к. боль стала невыносимой. "А-а-а, зараза, - сама на себя обозлилась коза, - нашла чем прислоняться". Сверху что-то упало на голову козе и зашевелилось. Она заверещала от страха и крутанула головой изо всех сил. Что-то упало вниз и взвизгнуло тонким голосом. Если бы коза могла, то убежала бы непременно, но страх пригвоздил ее к земле и обратно к дереву тем же боком. Что-то в траве пошевелилось и зарыдало тоненьким голосом. Коза перестала трястись, потому что сил больше не было и стало странно. Владелец тоненького голоса наконец-то выпутался из травы, и коза увидела лохматого и явно давно немытого лесовика. Он еще смахивал на еловую шишку с оттопыренными чешуйками. Лесовик юркнул под ближайшую корягу и оттуда молча изучил козу придирчивым взглядом. Коза тем временем угрела бок под деревом, а копыта ее давно расползлись по траве. Она хотела спать и решила: "Пусть его, лесовик, так лесовик, не волк же. А если бы и волк". И коза уснула. Лесовик подошел поближе. От козьего бока было тепло, и он пристроился совсем близко, а потом и вовсе привалился рядом.
   Утром солнце увидело их сквозь листья. Они были красивы в его утренних лучах. Ресницы у козы дрожали от сладких утренних снов, а лесовик поворачивался и грел другой бок об козу. Ему снился маленький зеленый пруд в полуденный зной, и сонные лягушки, греющиеся на берегу. А он лежал на спине в этом пруду и смотрел на небо.
   Наконец коза открыла глаза и потянулась, захрустев всеми своими косточками. Заныла вчерашняя рана, но уже не так сильно, как вчера. А на ране сладко дрых вчерашний лесовик. В общем, к ране он так и прилип. Коза даже попрыгала, чтобы его стряхнуть, но лесовик не отклеился, а только заворчал недовольно. Так и пошла коза дальше с лесовиком. Он, между прочим, точной дороги тоже не знал, потому что коза не могла ему объяснить, куда она, собственно, идет. Знать бы самой... Зато он хорошо знал, что тут съедобно. Рана тем временем зажила, и лесовик перебрался как-то незаметно к козе на спину. Скоро они вышли на край леса, и вдалеке была видна деревня. Змеился дымок над крышами, вкусно пахло скошенной травой и печеным хлебом. Коза пошла туда и вдруг почувствовала себя слишком легко, очень плохо легко. Лесовика на спине уже не было. Он вернулся в лес. "Вот, паразит, - расстроилась коза, - даже не попрощался". И повернула обратно в лес.
   - Эй ты, как там тебя! - мекнула она, - пошли со мной дальше.
   Из ветвей отозвались:
   - Я житель лесной, мне там нельзя.
   И помедлив немного, добавил:
   - Оставайся ты со мной. Если хочешь.
   - Я то хочу, а как насчет волков?
   Лесовик напрягся мозгами и заплакал. Коза тоже плакала. Неясно было, что же делать. Скоро стало опять темно, и край леса растворился в ночи. А они все стояли и смотрели друг на друга. Утром она ушла пастись на луг, а лесовик остался в лесу. Было как-то странно и непривычно без теплого бока. Вечером коза вернулась в лес. Лесовик ждал ее на самом краю. Так они и жили еще долго, пока в лесу не случился пожар. Но это уже другая история.
   ***
   Утром Эйнар проснулся первым. Бабки в избе уже не было. Птица из-за окна просвистела:
   - Укатила хозяйка по делам в ступе своей. Велела вам завтракать и в путь-дорогу собираться. Оставила вам клубочек - как до средней своей сестры добраться.
   Тут и Зоги проснулся. Он тоже услышал последние слова птицы.
   - А ведь бабка-то нас не обманула! - радостно сказал ему Эйнар.
   Зоги все понял и захлопал глазами от радости. В общем, позавтракали они и вышли из избушки. Птице велели бабке большое спасибо передать - за помощь и за баньку.
   Кинул принц вперед себя клубочек, и пошли они. Зоги только сожалел, что у клубочка крыльев нету, а то бы быстрее получилось. Однако делать нечего. Долго шли - аж ноги свои да лапы стерли до крови. Взмолились клубочку:
   - Постой, друг, дай передохнуть!
   Ан нет - не хочет клубочек останавливаться. Тогда Зоги изловчился, выбросил вперед свое крыло длиннющее, и зацепил клубочек-то. Тому теперь деться некуда. Признал хозяевами своих спутников и обещал впредь слушать их. Отдохнули Эйнар и Зоги немного, а еды никакой вокруг нет. Лес - глухомань такая, что под деревьями ни травинки, ни шерстинки, не то что зверя-птицы. Ясно, что надо идти до средней бабы Яги. Встали, Эйнар потуже пояс затянул, чтобы в животе не так урчало от голода. Зоги проще - похватал каких-то листьев с деревьев - не так, чтобы очень вкусно, но съедобно оказалось. А клубочек все катится и катится. Дороге конца и края не видно. Голодный и до смерти уставший Эйнар уже еле шел, тогда Зоги взял его к себе на спину. Он был намного больше его и к тому же поел. Так он шел еще долго, пока, наконец, клубочек превратился в веревочку и кончился на краю поляны. А на ней изба поболе той, в которой жила их знакомая баба Яга. И не на одном месте кружится, а по всей поляне петли наворачивает. А принц спит крепким сном. Тогда Зоги вспомнил, какие слова принц говорил и решил действовать сам:
   - Избушка-избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!
   И точно, стала изба как вкопанная - дверью распахнулась и ждет, как видно. Дракон похлопал Эйнара лапой по спине. Тот открыл глаза и все понял сразу, быстро вскочил на ноги - и за драконом в избу. А там - баба Яга еще страшнее их знакомой - носом крючковатым за печку цепляет, горбом стены задевает, зубами пол скребет. И на них смотрит без удовольствия.
   - Фу-фу, что человеческий дух явился с компанией? Дела пытаете или от дела лытаете?
   - Мы, бабушка, ищем озеро с живой водой - мою маму спасти. Были у твоей сестры младшей, - сказал Зоги.
   - Знаю, знаю... - проворчала Яга номер два, - сорока уж давно на хвосте принесла. Ну ладно, отведаете моего угощения, в баньке попаритесь, ночку переспите, может, и помогу вам.
   Эйнар посмотрел на нее своими рентгеновскими глазами и понял, что бабка замышляет какую-то каверзу.
   Стукнула баба Яга вторая клюкой по полу, стол и накрылся сам. Да только еды на нем было - корка хлеба сухого, да ковш воды. Для Зоги вовсе не было ничего подходящего. А сама пошла куда-то - видно, баньку топить. Тут мышка по полу пробежала, рядом села и пропищала:
   - Угости меня, принц, хлебушком, очень уж есть хочется!
   Эйнар дал ей кусочек хлеба, мышка поела, поблагодарила и сказала:
   - А теперь слушай меня, принц. Хочу тебя отблагодарить за то, что сам голодный был, а со мной поделился. В баньке у бабки все в порядке, а вот в постель ляжете - и тут же сгорите. Наберите в бане воды в рот, да и вперед на кровати плесните. Так и обойдется.
   Все так и было. В баньке хорошо попарились друзья, набрали в рот воды и прошли в горницу. Яга номер два указала им на постели и вышла, заперев за собой дверь. И спать отправилась. Думает, утром встану, и свеженькое жаркое будет готово.
   А Эйнар и Зоги выплюнули воду на постели - те пошипели, пошипели, да и остыли. Потом гости улеглись и спали до утра, как невинные младенцы, проснулись, как новенькие.
   Баба Яга номер два утром пришла проверять гостей - а те живы-живехоньки. Деться некуда - давши слово, держись. Дала им свой подарочек - клубочек, который доведет их до старшей Яги, и соль в тряпочке.
   - А зачем соль, бабушка? - спросил Эйнар.
   - Придете, узнаете, - захихикала Яга вторая, - она у нас такая шутница! Просто прелесть. Даже говорить неохота. Ну ладно, слушайте, не знаю, что там она поставит на стол, но лучше посолить своей солью, а то от ее соли сгорите изнутри. И слушайте все внимательно вокруг себя, а то и я всех ее штук не знаю, разве что понравитесь ей.
   Эйнар и Зоги поблагодарили бабку за науку и подарочки, а мышку - особо, оставив ей корочку хлеба напоследок. И пошли в путь.
   Шли на сей раз еще дольше, путь был еще труднее, оба сильно исхудали и стерли ноги и лапы еще сильнее. Хорошо, что Зоги был очень неприхотлив в пище, и находил себе листьев для утоления голода, а принца опять нес последнюю часть пути - вплоть до поляны третьей Яги. Там он сразу разбудил друга, потому что испытание предстояло самое серьезное и, возможно, не только то, о котором они знали. По поляне крутилась изба в каком-то сложном танце, иногда становясь на крышу и крутясь на ней.
   - Брейк она, что ли, танцует? - сказал Эйнар. Зоги не знал, что такое брейк, но фокусы избы его поразили.
   Они не стали торопить избу остановиться, а решили осмотреться и прислушаться. И услышал принц своими чуткими ушами тихий разговор:
   - Не ступай на эту поляну, сынок - лапку оторвет разрыв-трава. Сегодня баба Яга гостей ждет, вот и заколдовала траву-то. Друзья заметили в кроне дерева белку с бельчонком. Белка-то и рассказывала бельчонку все это.
   Эйнар почесал затылок, а Зоги вцепился в свой гребень.
   - Останавливай избу, и мы в нее залетим! Места на этой поляне хватит, чтобы расправить мои крылья, а я уже и без разбега взлечу.
   Так и сделали. Эйнар остановил избу, та подчинилась, а Зоги расправил крылья, подождал, пока Эйнар сядет на спину, и взлетел над поляной. Сделал круг, прицелился, как половчее залететь в избу, чтобы вовремя крылья сложить. Вот где понадобилась наука старого Хтона, который учил их, еще маленьких дракончиков, полетам в любых условиях. Зоги влетел в избу, не задев разрыв-травы, и приземлился прямо посреди избы. Какая же страшная баба Яга оказалась перед ними! Куда там сестрам до нее. У этой были еще огромные, навыкате, желтые, как у совы, глаза, густые усы, реденькая бородка и целая куча огромных бородавок. Из этих бородавок время от времени показывались шипящие змеиные головки, и тут же прятались обратно. В седых неопрятных волосах что-то подозрительно шевелилось. Но друзья не отвели от бабки глаз и приветствовали ее. Та молча ждала, что еще скажут гости.
   - Нам нужно найти озеро с живой водой, чтобы спасти мою маму, - твердо сказал Зоги, - и мы знаем, что только ты можешь нам помочь.
   - А твой друг зачем идет с тобой?
   Для Эйнара это был самый трудный вопрос, на который он сам еще не ответил для себя. Но сейчас он должен был ответить верно или погибнуть.
   - Я ищу свой путь, который может быть к моей маме, а, может, и нет. И хочу понять, зачем мне дальше жить.
   - Ну, что ж, гости дорогие, - прогнусавила баба Яга (похоже, у нее была под усами еще заячья губа и волчья пасть), - садитесь за стол, а там видно будет. Живыми вы до меня добрались, а это мало кто может. Сестры мои вам обе помогли, а мало кому помогают. Отведайте моего угощения. Стукнула она клюкой по полу, и накрылся стол сам собой. Гости пригляделись - среди кушаний стояла солонка с солью.
   - Ежели недосол, гостюшки, сами себе посыпьте.
   Принц достал тряпочку с солью и попробовал пищу. Точно, соли там не хватало. Тогда он посыпал туда соль из тряпочки. Яга третья увидела это и сказала:
   - Ну что ж, ваша взяла. Сюрпризов больше не будет, слово волшебное даю, ешьте-пейте спокойно, в баньке парьтесь и почивайте до утра. Как встанете, покажу вам путь к озеру.
   И точно, сюрпризов больше не было. Банька оказалась отменной, всю усталость сняла. Как новенькие, вышли оттуда гости. Постели мягкие, теплые оказались, и до утра Эйнар и Зоги видели самые сладкие сны, которые даже не могли бы себе представить. Зоги опять видел прекрасное озеро с живой водой, и старый дракон приветливо махал ему рукой. А Эйнар.... Эйнар будто подошел к какой-то двери в темном подземелье и толкнул ее. И вдруг оказался в огромном прекрасном мире - наполненный золотом солнечного света, синевой бездонного неба и яркой зеленью листвы. В этом мире была радость, радость ни от чего, просто сама по себе.
   Утром они встали и приготовились слушать напутствие бабы Яги.
   Баба Яга - старшая уже ждала их с завтраком. Первое, что она сказала:
   - Вы узнаете путь к живой воде, но если кому-нибудь еще покажете, то там навсегда и останетесь. У каждого свой путь к живой воде.
   А потом вручила Эйнару лук со стрелой.
   - Выйди во двор и выстрели в небо. Куда стрела полетит, туда и вам идти.
   Поблагодарили ее друзья и вышли во двор. Натянул Эйнар тетиву лука и выпустил стрелу в небо над собой. Летела она сначала вверх, а потом свернула в сторону и летела высоко над землей. За ней припустили Зоги с Эйнаром - сначала пешком, а потом Зоги хлопнул себя по лбу. Он чуть не забыл, что он летающий дракон!
   - Быстро садись между крыльев! - сказал он Эйнару, - и тут же они взлетели в небо и понеслись прямо за стрелой.
  
   Королева Анна
  
   А в королевском дворце Анна уже совсем извелась от страха за сына и не знала, что делать. Ее жених Бейнир вернулся, проведя в поисках принца целых 3 дня, но встретил только офицера для особых поручений и его солдат, которые рассказали о том, как все это произошло. Бейнир слушал внимательно и понял, что Эйнара что-то напугало, но это что-то связано с его матерью. Ведь Анна от него ничего не скрыла и рассказала, как жестока была с мальчиком, пока не узнала о том, как хорошо любить и быть любимой, пока любовь не смягчила ее сердца. Бейнир любил и жалел королеву и дал себе клятву, что сделает все, чтобы найти принца.
   А королева, дожидаясь сына и жениха, не могла спать, и все бродила по залам своего дворца. И вдруг она вспомнила свою нянюшку Дорис, как старушка рассказывала ей в детстве сказки. И как они ей нравились, как маленькая Анна забывала обо всем на свете, отправляясь в путешествие вместе с героями сказок. Анна приказала позвать к себе нянюшку (ведь все-таки она была королева) и попросила:
   - Нянюшка, я сто лет не слышала твоих сказок. Расскажи что-нибудь. Так тяжело на душе. Нянюшка грустно кивнула:
   - Расскажу, королева, но уж какая выйдет сказка, не серчайте...
   И нянюшка Дорис начала рассказывать.
   Девочка пришла в сад, который считала своим. Там была зима. Девочка хотела есть и стала трясти дерево. Но с него падал только снег. Девочка стала трясти другое дерево. С него тоже упал снег и несколько прошлогодних листьев. Девочка рассердилась и пнула дерево ногой, больно ушиблась и заплакала во весь голос. Потом, разозлившись, схватилась за ближайшую ветку и сломала ее. Отламываясь и умирая, ветка сдавленно скрипнула:
   - Зачем?
   Серая ворона, сидящая на соседнем дереве, каркнула:
   - Ты пришла слишком рано! Здесь плодов еще нет!
   Девочка утерла слезы и с обидой крикнула:
   - А мне что делать? Я есть хочу!
   Ворона задумалась. Она-то сама находила пищу где угодно, но знала, что люди более привередливы и не питаются с помоек. Во всяком случае, такие маленькие и хорошенькие девочки. Она только знала, что осенью люди уносили из сада много плодов и хранили их всю зиму и весну, питаясь ими до следующего урожая.
   - А ты не запасла себе еду? - спросила ворона девочку.
   - Вот еще! Я еще маленькая!
   - Вороне стало неинтересно, и она улетела.
   Девочка ушла из сада и пошла к корове. Корову доила бабушка. Добрая бабушка дала девочке молока с хлебом. Девочка поела и подумала: "Какая добрая бабушка - не то, что этот противный сад с глупой вороной!"
   Пришла весна, и девочка снова пришла в сад. Она опять хотела есть. Деревья пышно цвели, они стояли в бело-розовых облаках душистых цветов. Пчелы радовались цветам и собирали с них нектар. Птицы радовались цветам и пели чудесными голосами. В перерывах между песнями они находили себе червячков, которые портили деревья, наедались сами и спасали деревья.
   Девочка хотела есть, и стала трясти дерево. Но с него упали только цветы. Девочка сердито пнула дерево ногой и сильно ушиблась. Тогда она громко заревела и сломала еще одну ветку. Та отломилась и, умирая, тихо простонала:
   - За что?
   Больше не было на дереве веток, которые могла бы достать девочка, и она ушла из сада, так и не заметив, как там было красиво и душисто.
   Девочка пришла в сад. Там было лето. Она снова хотела есть. На дереве висели маленькие зеленые яблоки. Под их тяжестью ветки немного склонились к земле, и девочка смогла достать плоды. Она сорвала сразу несколько яблок и жадно откусила от одного из них. Яблоко оказалось кислым и не понравилось девочке. Она выплюнула кусок и выбросила остальные яблоки.
   "Плохой сад" - подумала она, и решила больше сюда не приходить. Но пришла осень, и девочка снова пришла в сад. Она хотела есть. На деревьях висели большие румяные яблоки, и ветки совсем низко наклонились к земле, изнемогая под тяжестью плодов. Девочка сорвала один из них, и откусила. Яблоко оказалось сладким и сочным, очень понравилось девочке. Она съела его, потом еще и еще, пока животик у нее не раздулся, и ей стало тяжело дышать.
   - Все-таки ты хороший сад, - сказала она.
   Ворона с соседнего дерева ехидно спросила:
   - А зимой опять плохой станет?
   Девочка прищурила глазки, и сначала хотела швырнуть в ворону яблоком, но потом....
   Королева уснула и увидела сон.
   Она увидела девочку из сказки. У нее были вредные глаза и капризный голос, а еще она была маленькая и обиженная. Это была Анна. Вдруг рядом с ней Анна увидела прекрасную женщину в блестящем платье и с золотыми волосами. Она подошла к девочке и ласково обняла ее, погладила по голове. И девочка заплакала. Ее давно никто не обнимал так ласково и заботливо. Женщина сказала, что поможет ей собрать яблоки, и они принялись за дело. Они складывали яблоки одно к одному, и все они были такие крупные и красивые, что просто загляденье. А потом позвали других людей, которые ели яблоки и радовались. Эти люди потом накормили девочку всякими вкусными вещами. И она больше никогда не голодала. А женщина опять исчезла, но девочка почему-то не огорчалась, ведь это была добрая волшебница.
   А однажды сад заболел. На него напала какая-то черная плесень. Листья чернели и скручивались, а цветы опадали, едва раскрывшись. Анна ходила среди черных деревьев, и ей хотелось убежать оттуда. Но ей было очень жалко эти деревья. Она должна была спасти их. Вдруг вспомнила: "Ворона! Где же ворона!"
   Ворона сидела, как обычно, на соседнем дереве, как ни в чем не бывало. Анна протянула к ней руки и спросила:
   - Как мне спасти сад?
   - Это не сад, это твой сын, Эйнар. И спасти его может только живая вода, причем только та, которую ты найдешь сама. Если ты найдешь ее и оросишь сад, твой сын вернется к тебе.
   - Где же я найду живую воду?
   - В тридевятом царстве. И знает дорогу к живой воде только баба Яга.
   Анна проснулась и рассказала свой сон нянюшке Дорис. Та покачала головой и сказала, что в этом сне все правда. И тридевятое царство есть, и баба Яга, и живая вода. Только найти живую воду очень трудно. Погибнуть можно на этом пути.
   - Мне теперь все одно. Нет мне покоя и радости, пока сына не верну.
   - Идти тебе придется одной, в бедной одежде и с одним только хлебом.
   - Я на все согласна.
   Тут вернулся ее жених Бейнир. Королева рассказала ему о своем решении и попросила остаться вместо нее править страной, пока она не вернется с сыном. Они вместе издали указ о поиске по всей стране принца Эйнара. Тому, кто найдет его, была обещана большая награда.
   А королева надела бедное простое платье, взяла краюху хлеба, соль в тряпочке и пошла по дороге прочь от своего дворца. Первый раз в жизни шла она пешком по пыльной дороге, и ее нежные ноги быстро стерлись и устали. Она все-таки добрела до маленького домика, который стоял на самой окраине леса, и постучала туда. Ей открыла старушка и пустила в дом.
   - Только нет у меня еды никакой, - сказала она королеве.
   - Да вот, у меня есть хлеб, - ответила Анна и положила хлеб на стол.
   - Ну, это совсем другое дело! - обрадовалась старушка.
   Вдвоем они поели хлеб с солью и улеглись спать. Анна так устала, что даже не смогла спросить старушку, как ей искать бабу Ягу. Утром они встали и позавтракали хлебом, который принесла Анна, и у нее осталась только половина краюхи. А старушка хитро посмотрела на Анну и говорит:
   - Знаю, зачем ты пришла, и хорошо, что угостила меня своим хлебушком, не пожалела. Я ведь тетка родная бабе Яге и ее сестрам. Скажу тебе, как добраться до них, а уж про живую воду только они тебе расскажут. Держат они это в большом секрете, не всем и не каждому рассказывают, а только тем, кто прошел через все трудности и испытания, и не испугался их. А тебе я за твое добро помогу - дам свой платочек. Ты, когда придешь к первой моей племяннице, положи его сразу на стол - она и признает его. А дальше и сама поможет.
   И старушка достала из сундука красивый цветастый платочек, и дала его королеве. Та с поклоном сказала ей "спасибо". Показала ей старушка дорогу, которой идти к младшей племяннице (она ближе всех жила), и Анна пошла путь-дорогой.
   Долго ли, коротко ли шла, никто не знает, весь хлеб до крошки давно съела, ноги в кровь стерла, платье в лохмотья сносила, и пришла, наконец, на поляну, где избушка крутилась. Остановила она избушку словом заветным, какое помнила из сказок нянюшки Дорис:
   - Избушка-избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!
   Избушка и остановилась. Анна вошла в нее и увидела страшную бабу Ягу, которая глянула на нее взглядом недобрым. Не дожидаясь, пока баба Яга что-то скажет, быстро достала из узелка платок старушки и молча расстелила его на столе. Баба Яга сказала:
   - Вижу-вижу, что была ты у тетушки моей. И что велит она мне помогать тебе. Что ж, воля тетушки - закон. Что ты хочешь?
   Хитрая баба Яга отлично знала, зачем идет Анна, но решила ее еще раз проверить.
   - Иду я, бабушка, искать живую воду для своего сына, принца Эйнара, чтобы вернуть его. Невмоготу мне жить без него.
   - Знаю-знаю, что была ты королевой, а сейчас нищенское рубище одела и голодаешь. Помогу тебе, так и быть.
   Накормила Анну, в баньку отвела, и стала Анна после баньки, как новенькая, как будто лет десять сбросила. Выспалась на мягкой перине, а утром увидела рядом со своей постелью платье новое, чистое, с узором вышитым из диковинных зверей и птиц, и цветов. И стояли рядом сапожки мягкие, тоже изузоренные. Анна оделась - все оказалось впору, точно на нее шито. Дала ей баба Яга каравай мягкого, теплого хлеба и соль в тряпочке.
   - Вот тебе в дорогу. Только не ешь всего хлеба, а принеси краюху сестре моей средней и положи ей на стол. Тогда она узнает, что ты от меня идешь.
   И дала матери Эйнара еще клубочек ниток, который приведет ее, куда надо. Сказала Анна бабе Яге "большое спасибо" и пошла путем-дорогой.
   Долго ли, коротко ли шла - про то нам неизвестно, только стерла новые сапоги до дыр, сносила почти до лохмотьев платье нарядное, от хлеба краюха малая осталась. Не ест ее Анна, бережет. И вот совсем уже маленький стал клубочек, уже близко изба второй бабы Яги, и вдруг слышит Анна плач ребенка в лесу. Кинулась она на голос и увидела маленького мальчика, одного, босого и едва одетого, очень худого. Анна кинулась к нему и спросила:
   - Откуда ты, дитя? Где твоя мама?
   Мальчик ответил:
   - Нет у меня никого, и я заблудился и очень хочу есть.
   Анна вздохнула, вспомнила своего сына и подумала: "Была, не была, не возьму я греха на душу, не оставлю дитя без помощи, может, и Эйнара моего какая-нибудь добрая женщина накормит". И отдала малышу хлеб. А потом взяла его за руку и повела за клубочком. И, только они дошли до избы, которая крутилась по всей поляне, как мальчик мгновенно обернулся старой, страшной старухой, бабой Ягой средней. Анна испугалась, но делать нечего - к ней и шла. Баба Яга остановила избу и впустила туда Анну.
   - Знаю, что была ты у моей тетки и сестры. За то, что не пожалела последнего куска хлеба для меня, помогу тебе. Ешь, мойся и ложись. Утро вечера мудренее. Авось, что-нибудь придумаем.
   Анна поела, отпарилась-отмылась в баньке, и разом всю усталость и лет десять скинула. Выспалась в мягкой постели и утром увидела возле себя красивое, вышитое платье, еще лучше прежнего, и прекрасные узорчатые сапожки. Оделась - все в пору ей пришлось, и стала с бабой Ягой завтракать, в дорогу собираться. Баба Яга сказала ей так:
   - Строга сестра наша старшая, так просто не скажет она тебе про живую воду, даже если мы попросим. Потребует она взамен твою молодость и красоту. Если отдашь - подскажет она тебе, как живую воду найти.
   Крепко задумалась Анна. На все она готова ради сына, а молодости и красы жалко-прежалко. Вспомнила жениха своего, Бейнира любимого. И решилась.
   - На все готова. Пойду я к твоей сестре.
   Дала ей баба Яга хлеб клубочек и предупредила:
   - Иди и никуда не оглядывайся, не оборачивайся, смотри только на клубочек, иначе потеряешь дорогу.
   Поблагодарила ее Анна, пошла путем-дорогой. Днем идти было легко, а вот как свечерело, начались кругом крики, да стоны:
   - Обернись, красавица, смотри, кто за тобой идет!
   Чуть не обернулась Анна, да вовремя вспомнила, о чем ее баба Яга предупреждала, и дальше пошла.
   Справа зеркало появилось и заговорило:
   - Посмотри в меня - ты уже теряешь свою красоту!
   И чуть не посмотрела Анна туда, да вспомнила слова бабы Яги, и сдержалась.
   Слева страшный призрак возник, огнедышащий дракон. Чуть не кинулась бежать со всех ног Анна, но вспомнила слова бабы Яги, и упрямо смотрела на клубочек. А дальше она услышала голос Эйнара:
   - Мама, спаси меня!
   И бедная королева не выдержала и посмотрела в ту сторону, откуда был голос, а наваждение тут же и пропало. Пусто и темно стало в лесу. И клубочек пропал из виду. Бедная Анна расплакалась во весь голос. Она села под дерево и закрыла лицо руками. Так и сидела, горюя, до самого утра. А утром встала и решила: "Пойду, куда глаза глядят, пока жива буду". Нет мне обратного пути. И пошла по той тропинке, по которой давеча клубочек катился. А тропинка, как нарочно, хорошо видна и протоптана. И даже лес будто расступаться стал перед ней. И скоро увидела она перед собой избу огромную, которая кувыркалась по всей поляне. И поняла сразу, что все-таки пришла, куда ей надо было. Тихая, строгая была Анна. И даже слова не сказала, а уже остановилась в своей пляске сумасшедшая изба и впустила королеву вовнутрь. Без страха вошла она туда и увидела страшилище кошмарное, с бородавками, из которых показывали свои головки змеи, и снова прятались внутрь. Только Анне уже ничего страшно не было. Поклонилась она бабе Яге и сказала:
   - Здравствуй, бабушка, помоги мне найти воду живую, чтобы вернуть сына своего, Эйнара.
   - А, знаешь ли, какую цену беру за это?
   - Знаю, бабушка. Бери мою молодость и красоту, ничего не жалко.
   - Ладно, красавица.
   И баба Яга - старшая взмахнула клюкой, и Анна стала меньше ростом и затряслась от слабости. Ее руки стали узловатыми и сморщенными, а в ковше с водой она увидела старое, тоже сморщенное лицо и провалившийся рот. Из глаз старушки выкатилась одна слезинка, но больше Анна плакать не стала. Баба Яга посмотрела на нее и сказала:
   - Пойдешь за моим псом, он приведет тебя к озеру. В нем и будет живая вода. Наберешь ее в горшочек и брызнешь ею на своего сына. Тогда он тебе поверит и вернется к тебе.
   - А где же мне найти сына? - спросила старушка-королева.
   - Теперь найдешь, - ответила баба Яга и замолчала.
   Дальше Анна пошла за старым псом бабы Яги с горшочком для воды, краюхой хлеба и клюкой, на которую опиралась. Как тяжело было идти, как сильно болели ноги, и не хватало воздуха, и сильно колотилось сердце, иногда останавливаясь ненадолго. Анна боялась только, что умрет, не дойдя до цели. Хорошо, что пес тоже был старый и шел очень медленно. Они отдыхали и ели хлеб бабы Яги, и опять шли дальше. Пес откуда-то знал, куда идти.
   И вот, наконец, Анна увидела, что растения вокруг стали просто роскошными, изумительно красивыми. Некоторые из них пышно цвели, другие уже стояли, увешанные созревающими или зрелыми плодами. Анна сорвала одно зрелое яблоко и съела его, а огрызок кинула псу. Тот на лету подхватил его и съел. Анна почувствовала, что силы ее прибыли, дышать стало легче, да и пес побежал бодрее. Анна увидела разных животных, в том числе и тех, от которых бы убежала в другой раз. И волки, и кабаны были тут, и рычание какого-то очень крупного хищника раздавалось близко. Анна откуда-то знала, что бояться не нужно. Никто никого здесь не трогал - все шли в одном направлении, туда же, куда шли старушка-королева и пес. Анна поняла, что озеро близко.
  
   Живая вода
  
   Как летел Зоги! Так он еще не летал - быстро и сильно работая крыльями. И Эйнар наслаждался полетом, чуть не забыв, зачем они летят. Ведь оба они были так молоды!
   Летели они долго, и Зоги уже начал уставать, но стрела продолжала лететь. Правда, ландшафт под ними существенно изменился, и Зоги начал узнавать окрестности озера из своего сна. Внизу сплошной пышной грядой цвели и плодоносили деревья невероятной красоты. Зоги и Эйнар поднимались вслед за стрелой все выше в горы. И вот, наконец, стрела начала снижаться и опустилась на берегу красивого и кристально-чистого озера, на травянистых берегах которого пило воду множество всякого зверья. К воде подползали старые животные, а, попив воду, уходили уже на своих ногах. Молодой олень с раненой ногой, хромая, вошел в воду, постоял там, и вскоре вышел с затянувшейся раной и почти уже не хромая. Птица с подбитым крылом пала в воды озера и вскоре вынырнула, сильно забив двумя здоровыми крыльями.
   - Вот это да! - воскликнул изумленный Эйнар.
   Зоги ничего не говорил - он уже видел все это во сне. А потом еще раз стукнул себя по голове изо всей силы.
   - У меня ведь нет ничего, во что можно набрать воду! - горько крикнул он. - И почему я забыл об этом и не попросил у бабы Яги сосуд для воды!
   У Эйнара тоже не было ничего. От бабы Яги они уходили налегке, забыв обо всем. "Видно, это последнее испытание бабы Яги", - подумал принц.
   - Зоги, мы поищем тут вокруг что-нибудь подходящее.
   - Да, ты прав, после всего, что мы прошли и пережили, глупо падать духом из-за того, что у нас нет под руками горшка.
   - Давай разделимся с тобой и пойдем в разные стороны, а потом встретимся на это самом месте, - предложил Эйнар.
   И точно, это было хорошее предложение. Так они скорее могли справиться со своей задачей. Договорились встретиться на закате.
   ***
   Старушка-королева с трудом доковыляла до прекрасного озера. Старый пес был тоже чуть жив, но сил все же хватило, чтобы доползти до воды. Анна увидела, как он припал к воде и стал пить, а потом вошел в воду. Когда он вышел через некоторое время, то Анна изумленно поняла, что он очень помолодел и выглядит просто отлично. Тогда сама Анна тоже подошла к озеру и напилась холодной и очень вкусной воды. Она почувствовала, что каждая выпитая капля приносит с собой силы и веселье. Потом она разделась и вошла в воду, сначала полежала возле берега, чувствуя, как наливается энергией, а потом поплыла на самую середину озера. Она видела свое тело, которое на глазах молодело и наливалось упругой силой. Когда она вышла на берег, то выглядела лет на двадцать. Ее глаза сияли на румяном лице, блестящие волосы вились кольцами, высыхая на солнце. Она стала еще красивее, чем была в юности. Видел бы ее сейчас Бейнир! А старый пес, который уже не был старым, махнул ей приветственно хвостом, и побежал. Наверное, возвращался к хозяйке. Анна радостно помахала ему руками и крикнула:
   - Удачи тебе, друг!
   Сейчас ей казалось, что еще немного, и она полетит, как на крыльях, так легко и весело ей было. Впрочем, она быстро спохватилась и наполнила свой горшочек водой из озера, накрыла его большим листом лопуха и завязала гибкой травой. Потом она вышла на ту самую тропу, по которой пришла сюда и быстро пошла, бережно неся горшок с живой водой. Через некоторое время полуденный зной разморил ее, и она остановилась отдохнуть. Нашла ручей, в котором напилась, ведь живую воду надо было беречь для сына, и легла в тени деревьев, бережно поставив горшок с живой водой.
   Она спала очень крепко и не слышала, как Зоги приземлился рядом с ней. Он уже долго летал над лесом, но никого и ничего, вроде людей с кувшинами и горшками, не видел. И вдруг такая находка! Зоги приблизился к спящей и стал разглядывать ее. "Какая красавица! - подумал дракон - Жаль, что не дракониха". У него мелькнула мысль - забрать горшок, пока она спит, но тут же откинул ее, как недостойную. Не для того они с Эйнаром совершили столько подвигов, чтобы сейчас обокрасть одинокую путницу. Зоги сложил крылья и стал ждать, когда незнакомка проснется. Довольно скоро она зашевелилась, сонно потянулась и улыбнулась, открывая глаза. И тут она увидела Зоги. И это был первый настоящий дракон, которого она видела в своей жизни. Поэтому, конечно, она испугалась и вскочила на ноги. Но Зоги сложил свои лапы на груди, прижав к сердцу.
   - Я Зоги, летающий дракон, - сказал он.
   И Анна поняла его, потому что уже очень долго путешествовала по тридевятому царству и даже не заметила, как стала всех понимать, как будто все говорили на одном языке.
   - А я Анна, королева.
   Зоги не понял, что перед ним мать Эйнара, ведь он никогда не рассказывал ему подробности о своей жизни. Зато она ему очень понравилась, хотя бы тем, что быстро перестала бояться. Дракон решил приступить к переговорам и рассказал Анне, зачем он здесь, и что сейчас все уперлось в отсутствие сосуда для воды.
   - Но..., - проговорила Анна, - я тоже несу живую воду для своего сына. Это нужно для того, чтобы он вернулся ко мне. Я бы отдала тебе этот горшок, но как быть?
   Зоги тоже не знал и огорчился. Придется искать дальше. А, похоже, лишних горшков тут ни у кого нет. Анна с жалостью посмотрела на него. Она ищет своего сына, а он хочет спасти свою маму. Она хочет помочь ему!
   - Послушай, Зоги, вместе веселее будет идти. Воды в горшке хватит и моему сыну и твоей маме. Я ведь еще не нашла своего сыночка. Пойдем вместе к твоей маме, а потом найдем моего сына. А, может, получится наоборот.
   - Спасибо тебе, Анна! - обрадовался Зоги. - Я буду теперь твоим верным рыцарем, пока ты не найдешь своего сына! Но сначала мы должны встретиться с моим другом, с которым я путешествую уже давно. Он тоже человек, как и ты.
   Анна стала расспрашивать его о спутнике, и дракон назвал его имя. Королева вскрикнула от радости:
   - Эйнар! Это же мой сын! А как он выглядит?
   - У него голубые, видящие насквозь и говорящие глаза, и очень чуткие уши. И еще он очень умный и хороший товарищ.
   - Пошли немедленно к нему! - вскричала королева Анна.
   Зоги посадил ее к себе на спину, и они взлетели в воздух по направлению к озеру.
  
   Под корнями дерева
  
   Где же наш Эйнар? А он тоже времени даром не терял. Он рассудил, что где-то недалеко должно быть поселение людей - ведь не может такое чудесное место быть необитаемым. И жить здесь должны люди необыкновенные. По-другому просто и быть не может. Эйнар уже соскучился по людям, даже был готов вернуться к матери, ведь он столько пережил и преодолел, что чувствовал себя сильным и спокойным, способным постоять за себя.
   Эйнар наугад побрел по лесу, восхищаясь прекрасными растениями, время от времени срывая зрелые плоды и утоляя ими свой голод и жажду. Потом он сел отдохнуть под очень старый и толстый, раскидистый дуб и увидел, что в его стволе между корней начинается темный провал ямы. Эйнар пошарил там палкой - провал был велик. Принц не удержался от искушения исследовать пещеру и полез туда. Там пахло землей и грибами, было сухо и прохладно. На Эйнара вдруг навалилась дрема, и вскоре он уже спал крепким сном.
   Приснилось ему царство подземное, как пещера, полная переливчатого радужного сияния, перетекания струй, красок, волоконец, змеевидных каких-то тел в сетчатой чешуе. Вся пещера была живая и непрерывно струилась. Временами между этими струями проглядывали и высовывались какие-то фантастически прекрасные и одновременно устрашающие своей незнакомостью мордочки причудливых очертаний. Они звали, приглашали Эйнара в свое царство. Ему было одновременно и страшно и интересно. И все же он решился пойти к ним - это напоминало сияющий мир его прежних грез. И вот он словно растворялся в глубинах этой пещеры, плотно соседствовал со всеми струями, волокнами, змеевидными то ли корнями, то ли телами. Все это было красоты необыкновенной, и Эйнар почувствовал, что он одновременно везде, что он становится частью этого очень медленного движения, которое происходит независимо от всего, существующего на поверхности земли. На какой-то миг стало страшно, что он останется вечно под землей, растворенный в ее медленных потоках, что так и будет переливаться от дерева к дереву, не в силах вырваться наверх, вернуться к людям. Но страх прошел сам собой, и юноша продолжал свое медленное путешествие среди расцветающего новыми красками и фигурами подземного ландшафта. Вдруг он услышал нежный голос, и тут же перед ним распустился цветок дивной красоты и продолжал свое движение и жизнь, в точности соответствуя интонациям этого голоса. Принц не знал, о чем говорит этот голос и кому он принадлежит, но он был так сладостен, что принцу хотелось вечно быть в этом месте и слушать этот голос.
   Тут вмешались и другие голоса - они, казалось, спорили между собой, трещали, и внесли какую-то дисгармонию в прекрасное бытие принца. Он силился открыть глаза, и сначала ему это долго не удавалось. Тело перестало слушаться его, как будто и в самом деле растворилось между частицами земли и корней. Эйнар медленно собирал себя заново, учился чувствовать свое тело и двигать его отдельными членами и, наконец, открыл глаза. Вокруг было действительно очень красиво, все было почти как в его сне, только он ощущал себя целым и невредимым. Он лежал на чем-то очень мягком и удобном, а нежный голос продолжал петь, и Эйнар, посмотрев в сторону голоса, увидел девушку замечательной красоты в светло-зеленом переливчатом наряде. Глаза у нее были изумрудно-зеленые, волосы длинные и светлые и тоже, будто, с травяным оттенком. Она пела, глядя прямо на принца. Это было пение без слов, и Эйнар чувствовал, что оно зовет его остаться здесь, с этой девушкой, среди корней старого дуба. И ему очень хотелось сделать так, как она его просит. Ведь он не знал, что ему делать там, наверху. Девушка, продолжая петь, приблизилась к нему, и стала гладить его по волосам, лицу - так нежно, что у него перехватило дыхание. Он не помнил, когда в последний раз кто-либо прикасался к нему так нежно. И он ответил ей:
   - Да, я останусь здесь, с тобой. Мне хочется, чтобы ты была рядом.
   Девушка светло улыбнулась и поманила его за собой. Он встал, теперь уже легко владея своим телом, и пошел за ней. Входа в пещеру нигде не было видно. Кто перенес его вглубь, или как он туда попал, юноша не помнил, но это не пугало его.
   Девушка вела его по каким-то переходам, и все пространство вокруг было таким же радужно-переливчатым, основным рисунком была змеиная кожа, иногда напоминающая сетку или пчелиные соты. Принцу даже хотелось протереть глаза, чтобы снять эту сетку, но он не стал этого делать, боясь расстаться с прекрасным наваждением.
   Наконец, они пришли в просторную залу, сияющую разноцветными огнями. Стало так ярко, что Эйнар не сразу разглядел трон и сидящего на нем величественного старика в венце из дубовых веток с желудями. Старик внимательно и серьезно, без улыбки, смотрел прямо на принца, и тот подошел вслед за девушкой прямо к нему.
   - Кто вы? - изумленно спросил Эйнар. - И где я? Может, это все еще сон?
   - Ты в моих владениях, а я Дуб - дух этого дерева, а это моя дочь Инга - его дриада. Оставайся с нами столько, сколько сам захочешь. Ты сможешь постигнуть все тайны подземной жизни, стать не просто человеком, а тем, кто ясно видит, кто много знает. Ты уже узнал много, пока спал под корнями дуба.
   - А смогу я вернуться к людям наверх, если захочу? (Эйнар вдруг вспомнил, что там наверху, его ждет друг, Зоги, и что прошло, наверное, очень много времени).
   - Конечно, это зависит от тебя, - ответил ему Дуб, а Инга улыбнулась, наклонив голову.
   - Значит, я свободен?
   - Да, ты сам определяешь свою свободу и несвободу.
   - Тогда я должен подняться наверх и увидеться с моим другом, Зоги. Я даже не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мы расстались. А он ждет меня.
   - Инга проводит тебя наверх.
   Девушка взяла его за руку и повела прочь из залы. Пока шли, Эйнар не уставал восхищаться красотой подземных владений Дуба, и вскоре увидел просвет впереди. Там, на поверхности, был день. Инга отпустила его руку и сказала только:
   - Возвращайся, я буду ждать тебя...
   Принц долго смотрел, не в силах оторвать от нее взгляд и ответил:
   - Я вернусь к тебе.
   И вышел на поверхность. Там действительно был день, только который уже? Эйнар понятия не имел, сколько прошло времени. Но он решил сделать, как они договорились с Зоги, т.е. прийти на берег озера с живой водой. Оглядевшись, он вспомнил, как шел сюда и двинулся в путь. Вернулся на берег он довольно быстро. Еще издали увидел он Зоги, который уже стал весьма крупным драконом. А рядом с ним... А рядом увидел молодую, прекрасную и очень знакомую женщину. "Мама!" - зазвенело в голове.
   - Мама! - крикнул он, бросаясь вперед.
   Анна вздрогнула, услышав крик и обернувшись на голос.
   - Сын!
   Эйнар подбежал и упал перед ней на колени. Она обняла его голову и заплакала - и горько и радостно одновременно. Слишком долго его не было с ней. Слишком много довелось ей испытать. Да еще последние три дня. Вот сколько, оказывается, времени провел принц под корнями дуба. И живая вода пролилась из ее глаз на голову принца. Как легко и радостно стало Эйнару! Он улыбнулся матери и почувствовал себя таким счастливым и сильным, что мог бы сейчас свернуть гору. А потом выяснилось, что когда Зоги и Анна пришли на берег и прождали принца до захода солнца, им стало ясно, что с ним что-то произошло. Они его искали все это время, и никаких следов не удавалось обнаружить. Анна не теряла надежды, почему-то верила старшей бабе Яге, которая сказала ей:
   - Теперь найдешь сына.
   Анна знала, что теперь она может жить если не спокойно, то достойно.
   И вот теперь сын с ней. Им не нужно было много говорить. Многое друг о друге они поняли без слов. Анна только спросила:
   - Вернешься домой?
   А сын покачал головой:
   - Нет, мама, я должен вернуться к дубу, я обещал, и я люблю Ингу. А к тебе я буду приходить обязательно, только потом.
   Анна почему-то знала, что будет примерно так, ведь он стал взрослым. И все же он был с ней! Ее сын! И он простил ее за все. Это было самое главное. А не хочет он быть королем, ее наследником - что ж, пусть станет тем, кем хочет сам. Теперь он уже не ошибется.
   ***
   А как же Зоги? Ведь ему еще предстояло совершить путь обратно домой, к свой маме и братьям. Он от всей души порадовался за Эйнара и Анну, но ему было пора в путь. Эйнар тоже понял это и сказал:
   - Я кое-что тебе должен, друг. Попрощаюсь тут кое с кем, и летим с тобой к твоей маме, только сначала отвезем Анну домой.
   И Эйнар вернулся к дубу. В ветвях он издалека увидел Ингу. Она ждала его. Принц рассказал ей, что должен помочь другу и отвезти мать домой, а потом вернется к ней. Инга вздохнула и повесила на шею принца талисман - желудь с дуба.
   - В нем мое сердце. Ты всегда будешь знать, что со мной - талисман подскажет. Подскажет он тебе и об опасности. А я и так буду про тебя знать.
   Эйнар поцеловал Ингу и пошел прочь. Она еще долго смотрела на него из-за ветвей. Дриада должна быть терпеливой, ведь она привязана к своему дереву. А человек волен к ней вернуться, когда сможет и захочет. А ее дело - беречь владения дуба, заботиться о жизни его и благополучии. "Эйнару будет куда вернуться", - подумала Инга.
  
   Всем сестрам по серьгам...
  
   Ну вот, после этого немного грустного прощания Зоги расправил свои крылья, между ними устроились Анна и Эйнар. Анна держала горшок с живой водой. И вот они уже в полете. Обратный путь в королевство Анны был удивительно быстрым. Только один раз их застала гроза, и пришлось спуститься на землю и прятаться под широкими крыльями Зоги от дождя. Анна хранила живую воду, а Эйнар добывал пропитание, так они и прибыли на границу тридевятого царства, как раз возле избушки старушки - тетки сестер бабок Ежек. Зоги приземлился и сказал:
   - Дальше мне нельзя. Я буду ждать тебя здесь, Эйнар. А вам уже недалеко.
   Анна сердечно попрощалась с драконом и пожелала ему доброго пути, оставив горшок с живой водой. Принц обещал вернуться как можно быстрее.
   А в королевстве не прекращались поиски принца и королевы, Бейнир мудро управлял страной и не терял надежды на возвращение невесты. И вот как-то дозорный сообщил радостную весть:
   - Они появились!
   И точно, на пыльной дороге показались двое - прекрасная молодая женщина и высокий стройный юноша, похожий на нее. Бейнир выслал им навстречу карету, и королева с принцем вскоре были на месте. Как описать радость встречи королевы с ее женихом, восхищенным молодостью и красотой, а, главное, верностью и преданностью своей невесты, встречи Эйнара с его старыми подружками - нянюшкой Дорис и Нэнси? Все чуть с ума не сошли от счастья, которого так долго ждали. Тут же был назначен день свадьбы королевы, и объявил о своем отъезде принц. Он поздравил мать и Бейнира с их бракосочетанием, но не мог оставаться на торжество, т.к. его ждал друг, а еще дальше - подруга, чье сердце билось у него на груди.
   Что ж, раз королева счастлива, то и народу неплохо. А куда едет принц - ему виднее. Мать благословила сына и подарила ему зеркальце.
   - Сын мой, это зеркальце всегда говорит правду. Оно ответит на твои вопросы. Только вопрос должен быть по-настоящему важным, а ответ зеркальца надо еще понять.
   Бейнир тоже пожелал ему удачи и возвращения домой.
   ***
   И Эйнар вернулся к границе тридевятого царства, где ждал его Зоги. Теперь хранителем живой воды стал принц, а Зоги расправил крылья, посадив друга на спину, и полетел в свой лес. Летели они без приключений. Зоги стал уже очень сильным драконом, и полет длился намного меньше, чем путь оттуда. Эйнар бережно держал горшок в своих руках, и талисман на его груди согревал сердце.
   И вот, наконец, Зоги начал спускаться, делая круги над лесом. Он постепенно узнавал знакомые места, деревья, поляны. Все было таким, каким он оставил все. И вот то место, где осталась его мама с братьями. Зоги спланировал на поляну, Эйнар сошел с его спины, и молодой дракон приблизился к сухому и колючему дереву, которое наклонилось уже низко к земле, как будто из последних сил держась над землей. Зоги взял осторожно горшок с живой водой и побрызгал на ствол и крылья своей мамы. Потом еще и еще. И вот на глазах крылья становились упругими, а старая чешуя лопалась и облетала, освобождая новую, живую и блестящую, ствол выпрямлялся. Зоги гладил маму и снова брызгал живой водой, и вот, наконец, она открыла глаза и, о радость, узнала своего сына! Он сразу это понял. А потом он оросил живой водой своих братьев, и они тоже ожили. Правда, они не стали летающими, так и остались в земле, но так им было лучше. А потом Зоги отыскал Дора, своего друга. Дор тоже вырос и стал красивым, рослым драконом. Он, как и Зоги, оставался летающим, но у него уже была подруга, и росли дети под ее крыльями. Дор был счастлив увидеть своего друга и с восхищением выслушал рассказ о путешествии за живой водой. Он тогда окончательно решил остаться летающим, ведь, кто его знает, когда может еще понадобиться живая вода, а, пустив корни в землю, уже не полетаешь. И Зоги тоже так решил. На прощание Зоги подарил Эйнару одну из своих блестящих чешуек.
   - Если тебе очень нужно будет видеть меня, возьми эту чешуйку, погляди в нее и подумай обо мне. Я тогда узнаю, что нужен тебе и прилечу на помощь.
   А Эйнар отрезал прядь своих волос и отдал Зоги.
   - Если буду нужен тебе, возьми эту прядь и подумай обо мне. Тогда я узнаю, что мне пора в путь.
   Друзья сердечно обнялись, и только попрощались, как Зоги хлопнул себя по голове:
   - Давай-ка я подвезу тебя до твоей подруги!
   Эйнар, конечно, не отказался, ведь пешком ему пришлось бы идти очень долго. Провожать их вызвался друг Зоги, Дор. Очень хотелось его взять с собой, но друзья помнили наказ старшей бабы Яги о том, что у каждого свой путь к живой воде. Дор понял и не обиделся.
   - Если мне по-настоящему понадобится живая вода, я тоже пройду через испытания. И у меня они будут не такими, как у вас.
   И вот, друзья снова в пути. Опять полет до свиста в ушах, в заоблачной выси, рядом с солнцем. Долго ли, коротко ли - прилетели они к озеру. Оно, как и прежде, было прекрасно. Там Зоги и Эйнар попрощались, и дракон отправился в обратный путь, захватив еще живой воды - для тех своих соплеменников, кто еще нуждался в спасении.
   А Эйнар вернулся к дубу. Там его ждала Инга. Они вместе спустились под корни дерева и пришли к Дубу, отцу Инги. Эйнар сказал о своей любви к прекрасной дочери Дуба и попросил ее руки. Дуб на это ответил ему:
   - Ты мне нравишься, юноша, но моя дочь не простой женой будет, и тебе нужно еще много узнать и уметь, чтобы стать ей мужем. Есть три корня у дуба моего, у каждого корня царство находится - медное, серебряное и золотое. В каждом царстве есть чудесный сад с яблоней. В медном царстве на яблоне медные яблоки, в серебряном - серебряные, а в золотом - золотые. Принесешь мне по яблоку с каждой яблони - Инга твоя. Каждое дерево охраняет дракон. В медном царстве - трехглавый, в серебряном - шестиглавый, в золотом - двенадцатиглавый. Их головы никогда не спят все вместе, часть их бодрствует. Сумеешь победить драконов - твое счастье. Мало того, на каждой яблоне сидит орел и охраняет яблоки. Он будет задавать тебе вопросы. Сумеешь ответить на них - твое счастье - разрешит орел взять яблоко. Что там будет еще, даже я не знаю. Будь готов к неожиданностям.
   Эйнар молча склонил голову.
   - Завтра же с утра я выхожу в путь. Я сделаю все, что нужно и добьюсь Вашей дочери.
   В медном царстве
  
   Утром Эйнар отправился в путь в подземное царство. На его груди лежал талисман Инги - желудь с ее дуба, ее сердце, в кармане лежало зеркальце королевы Анны и чешуйка дракона Зоги. Он снова был один, но это его не пугало. Он чувствовал в себе большие силы и любовь к прекрасной дочери Дуба. Теперь у его путешествия появилась цель.
   Эйнар вышел на развилку трех дорог. Там стоял деревянный столб, на котором были прибиты три стрелы - медная, серебряная и золотая. Эйнар выбрал направление, которое указывала медная стрела, и отправился в путь. В медной стране оказалось жарко. Все здесь было красноватого оттенка - и земля, и трава и воздух, и как будто отсвечивало языками пламени. Эйнар шел по дороге, на которую его вывела медная стрела, становилось все жарче. Очень хотелось пить, а не было ничего, похожего на ручей или другой источник воды. Эйнар тогда подумал, что неплохо было бы найти воду, ведь и сад с чудесной яблоней, наверняка, где-нибудь поближе к воде. Принц глянул своими рентгеновскими глазами вокруг себя, но ничего похожего на воду не увидел. Тогда он прикрыл глаза и прислушался своими чуткими ушами. Он услышал тихие голоса где-то далеко от него:
  -- Неси, неси, твоя очередь.
  -- Устал, Литли, не могу больше, давай передохнем, - жалобно произнес второй голос.
  -- Ладно, лежебока, тебе бы все отдыхать. Но, смотри, до утра совсем мало времени, а нам надо до восхода солнца успеть полить яблоню, иначе достанемся на завтрак дракону.
  -- Нет, чтобы посадить эту яблоню поближе к источнику, ведь так далеко приходится носить каждую ночь эту воду.
  -- Хватит тебе ворчать, Феркус, пошли дальше.
   Голоса стихли, но Эйнар понял, с какой стороны они доносились. Он быстро пошел, стараясь шагать бесшумно, чтобы слышать самому. И вскоре до него донесся тихий разговор невидимых путников. Через некоторое время Эйнар увидел их. Это были два карлика с кожей почти коричневой и горящими как угольки глазами. Один из них нес на спине большой горшок. "Видимо, с водой", - подумал Эйнар.
  -- Здравствуйте, путники, - обратился он к ним.
   Карлики от неожиданности застыли на месте. Тот, что стоял без горшка, чуть не пустился наутек.
  -- Стой, - приказал ему второй, и первый послушно встал рядом.
   Оба внимательно смотрели на Эйнара, а он на них.
  -- Я давно в пути и умираю от жажды. Вы можете дать мне немного воды?
  -- Нет, мы должны донести эту воду до чудесного сада, чтобы полить корни яблони.
  -- Это яблоня с медными яблоками? - спросил его Эйнар.
  -- Да, - ответит карлик. - И у нас остался всего час до рассвета, чтобы успеть это сделать. Иначе дракон, хранитель дерева, проглотит нас. Поэтому мы не можем дать тебе воды.
  -- А далеко ли до источника воды отсюда? - спросил Эйнар, смекнув, что ему надо стать спутником гномов.
  -- Для тебя нет, а для нас - да.
  -- Напоите меня, и я принесу вам воды еще и помогу донести до вашей яблони.
   Карлики переглянулись. Человек был большим и, наверное, сильным.
  -- А если не дадим, что ты сделаешь?
  -- Так и сделаю, как сказал, - рассердился принц. Или дайте воды по-хорошему, или брошу тут вас на съедение дракону.
   Карлики дали ему воды, потом показали, куда идти к источнику. Эйнар взял их обоих себе на плечи и быстрым шагом пошел к воде. И, действительно, вскоре услышал журчание. Источник был чистый и прозрачный, и на удивление, очень холодный. Эйнар и карлики напились и набрали воды в горшок. Потом Эйнар опять взял карликов и горшок с водой себе на плечи и отправился к чудесной яблоне.
   Уже начинал светлеть край неба, когда принц достиг сада. Карлики прыгали на его плечах от нетерпения, Феркус плакал, что дракон, наверное, все-таки позавтракает им и Литли.
  -- А, может, ты умеешь убивать драконов? - спросил он у Эйнара, - Ты ведь такой большой и сильный?
   А в это время первый луч солнца уже упал на яблоню, и путники увидели, как просыпаются одна за другой огромные головы страшного дракона. Три пары горящих глаз внимательно смотрели во все стороны, разыскивая карликов. Карлики не справились со своим заданием - полить до восхода солнца яблоню, и теперь он их съест.
   Эйнар с карликами замер в отдалении, укрытый кустарником. Что делать - теперь надо как-то справиться с драконом. Но как это сделать, он не представлял. И вдруг вспомнил о чешуйке Зоги. А вдруг Зоги знает? Ведь он тоже дракон, хоть и не совсем такой. У Зоги глаза умные, и он питается листьями и плодами, а этот, похоже, не собирается становиться вегетарианцем, и глаза у него презлющие.
   Принц достал чешуйку и посмотрел в нее. Вскоре в ней появилось изображение его друга. Зоги приветствовал своего друга и спросил, чем он может ему помочь.
  -- Зоги, мне надо победить трехголового дракона, который сторожит яблоню с медными яблоками. Как это сделать?
   Зоги задумался и вспомнил, чему его учил старый Хтон.
  -- Есть одна песня, от которой драконы засыпают, - и Зоги спел ее своему другу.
   Эйнар запомнил песню и приблизился к яблоне, под которой все еще осматривался страшный дракон с горящими глазами. Страшно было встретиться с взглядом горящих глаз, и Эйнар, закрыв глаза, запел песню. Закончив песню, он открыл глаза - дракон и все его три головы спали. Тогда карлики взяли горшок с водой и вылили ее под яблоню. Потом они побежали прочь от дерева и вскоре скрылись из виду.
   А принц Эйнар посмотрел наверх и увидел красивые яблоки с медным отливом, полыхающие как огонь. Но сверху уже спускался орел. Выглядел он очень грозно, и принц вспомнил, что должен ответить на его вопросы, чтобы получить яблоко.
  -- Кто ты? - раздался голос орла.
  -- Я принц, сын королевы Анны, меня зовут Эйнар, - ответил принц.
  -- Твой ответ не имеет смысла, - ответил орел, - У тебя есть еще две попытки ответить на этот вопрос. Если не ответишь, то не получишь яблока.
  -- Я человек, который спустился под землю.
  -- Неверно.
   Эйнар понял, что вопрос не простой и вспомнил о мамином зеркале. Он достал его из кармана и посмотрел на него.
  -- Зеркало, скажи мне, кто я?
   Зеркало подернулось легкой рябью и ответило:
  -- Подумай, что ты делаешь именно сейчас. Что для тебя сейчас самое важное.
  -- Я тот, кто сейчас возьмет медное яблоко, - сказал Эйнар уверенно.
   Тогда орел снялся со своей ветки и улетел высоко вверх, затерявшись в огромной кроне яблони. Путь к яблокам был свободен, и Эйнар сорвал одно из них. Яблоки были так красивы, что он потянулся за следующим, но в это время желудь-сердце Инги забилось у него на груди и раздался тихий шепот его любимой:
  -- Не бери лишнего - дракон может проснуться.
   Эйнар послушался и спустился с дерева. Дракон по-прежнему спал. Эйнар положил чудесное яблоко в дорожную суму и с легким сердцем отправился обратно на развилку трех дорог. По пути он зашел к источнику, напился и взял с собой его воды. Так он добрался до развилки и увидел столб с тремя стрелами.
  
   Царство серебряное
  
   Принц посмотрел на столб со стрелами и выбрал серебряную стрелу. Она показывала на широкую дорогу, уводящую в даль, затянутую серебристой дымкой. Эйнар пошел по дороге, весело посвистывая. Постепенно становилось все холоднее. Земля вокруг покрывалась инеем, лужи - корочкой льда, и только серебристые ручьи звучали тонкими, тоже серебряными голосами. Эйнар поежился. Он замерзал в своей легкой одежде. Пошел быстрее, чтобы согреться, но и холод становился все сильнее. Тогда принц понял, что если очень быстро не найдет какое-то жилище и теплую одежду, то до сада ему не дойти. Он огляделся своими рентгеновскими глазами, но кроме сплошной серебристой дымки ничего не увидел вокруг себя. Тогда он прикрыл глаза и прислушался. Стояла полная морозная тишина, все живое уснуло или куда-то делось. Эйнар продолжал слушать. Ничего не было по-прежнему слышно. Вдруг его левой щеке стало теплее, словно ее коснулся солнечный зайчик. Эйнар открыл глаз, но ничего не увидел. Снова закрыл глаза и почувствовал на щеке едва заметное тепло. Тогда он пошел в сторону этого тепла. Вскоре он увидел огромный дом из чудовищной толщины бревен. Из окон дома лился свет. "Там, должно быть, тепло" - подумал Эйнар, - но кто же там живет, в таком огромном доме?"
   Он осторожно приблизился к дому. В самом низу огромной двери было квадратное отверстие, вполне достаточное для того, чтобы Эйнар мог проникнуть внутрь. Отверстие изнутри было прикрыто какой-то шкурой. Принц догадался, что в таком огромном доме могут жить огромные люди и огромные кошки, для которых и предназначены подобные отверстия. Он осторожно отогнул шкуру и заглянул вовнутрь. Там было и тихо и сумрачно. Принц тихо проник в помещение и осмотрелся. В углу лежал ворох каких-то вещей, среди которых Эйнар спрятался. Там было тепло, и путник стал отогреваться. Оглядевшись, обнаружил в стене светящуюся щель. Он прильнул к ней и заглянул, увидел большое помещение с огромным столом и стульями. Трещал огонь в огромном очаге. Послышались тяжелые шаги, и в комнату вошла великанша. Она была такая огромная, что одна ее ступня была, пожалуй, размером со всего принца. Она стала собирать на стол, запахло вкусной едой. Тогда Эйнар понял, как сильно он проголодался. Но великанша была слишком большая, чтобы просто так зайти и напроситься к ней на обед. И Эйнар решил подождать развития событий. И события не заставили долго себя ждать. Наружная дверь открылась с громким скрипом и один за другим вошли два огромных великана. Они громко смеялись и радовались, что ужин их уже ждет.
  -- Гримси, ну как мы их, а? - прогремел голос одного из них, - Пусть теперь знают, кто сильнее - они или мы.
  -- Да, Хримпи, пусть и не надеются получить следующее серебряное яблоко. Оно будет наше. И придется им еще годик подождать, пока будет следующий урожай.
   И великаны зашли в комнату. Эйнар только увидел, где открылась дверь, и что в ней также есть кошачий лаз. Он шмыгнул к нему и увидел слабо пробивающийся свет между дверью и шкурой. Эйнар осторожно отодвинул шкуру и заглянул в комнату. Великаны сидели за столом и шумно с аппетитом ели. Из их разговоров принц понял, что здесь живут два брата со своей матерью. Они только что вернулись от Огненного кольца, окружающего чудесный сад с серебряными яблоками. Все великаны по очереди поддерживали огонь этого кольца, которое согревало сад. Но даже при такой заботе каждый год яблоня могла родить только одно яблоко, и оно доставалось самым достойным великанам, которые побеждали во всех испытаниях - оказывались сильнее всех, могли укротить дракона, живущего под яблоней и орла, живущего в ее вершине.
   Эйнар так заслушался хозяев, что даже забыл о своем голоде. Но по мере того, как он понял свою неслыханную удачу, которая привела его в дом великанов, голод одолел его с новой силой. Тогда принц улучил момент, когда великаны не смотрели в его сторону, и шмыгнул под стол. Там лежали оброненные великанами кусочки хлеба и кости, на которых еще оставалось немного мяса. Эйнар стал жадно есть хлеб и остатки мяса. Он вскоре насытился и тут...
   Огромным прыжком мохнатое чудовище приземлилось почти рядом с ним. Оно было значительно крупнее принца. Оно протянуло лапу к нему игривым движением, и принц понял, что это кошка, та самая, чьим лазом он воспользовался. "А я для нее чуть ли не мышь", - мелькнула у принца мысль. "Но это мы еще посмотрим" - подумал он и кинул кошке кусочек мяса. Кошка, урча, схватила его. Тут сверху для кошки кинули еще мяса, и она занялась своим обедом или, может быть, ужином. Эйнар точно не знал, так как потерял представление о том, день сейчас или ночь. В это подземном мире все было совершенно непонятно.
   Пока кошка ела, Эйнар почел за лучшее вернуться через кошкин лаз обратно в сени. Там он забился в ворох тряпья, лежащего в углу, и скоро уже спал. Проснувшись, он быстро протер глаза и стал думать, что делать дальше. На самом деле мысль пришла в голову сразу после пробуждения. Ему надо вместе с его хозяевами попасть к чудесному саду. Как справиться с драконом и орлом, он уже знает. Дело за малым - стать спутником великанов. Эйнар был не робкого десятка, и стал обдумывать, как это сделать.
   Через несколько дней снова пришла очередь братьев Гримси и Хримпи идти к огненному кольцу. Они надели свои огромные тулупы из овчины, шапки, рукавицы и валенки, и отправились, весело похохатывая о том, что если они теперь уломают дракона и орла, то яблоко достанется им. Эйнар уже сидел в заплечной суме Гримси и внимательно слушал.
   Наконец, братья достигли огненного кольца. Стало тепло, и великаны сбросили с себя одежду. Сумка с Эйнаром тоже полетела на землю. Немного погодя принц осторожно выглянул наружу. Братья пошли, видимо, поддерживать огонь в кострах, потом Хримпи взял огромный топор и отправился за дровами в лес. Эйнар выбрался из сумки и осмотрелся. Между ближайшими кострами был виден сад. Яблоко сияло в нем как луна на небе. Ворочался под яблоней дракон, вверху раздавалось хлопанье огромных крыльев.
   "Видимо, орел", - подумал принц.
   Эйнар дождался, пока Гримси отошел подальше и устремился к яблоне. Он стал петь дракону свою песнь, от которой тот вскоре уснул. Потом спустился к нему орел и задал вопрос:
   - Что дороже - солнце или луна?
   Эйнар задумался и только уже хотел сказать "луна", глядя на серебряное яблоко, как вдруг встрепенулось на его груди сердце Инги и шепнуло:
   - Не спеши, любимый!
   Принц тогда достал мамино зеркальце и взглянул в него. По зеркалу прошла серебристая рябь, а потом появилось изображение сначала солнца в ясном голубом небе, а потом луны в черном ночном небе. Тогда Эйнар уверенно сказал:
   - Днем - солнце, а ночью - луна!
   Орел захлопал крыльями и взлетел. Принц достал яблоко и положил в свою заплечную суму, туда, где уже лежало яблоко медное. Потом вернулся к вещам великанов и забрался в сумку Гримси.
   Тем временем великаны вернулись и стали совещаться, как им заломать дракона. Вдруг Хримпи закричал ужасным голосом:
   - А где яблоко?
   Эйнар выглянул из сумки и увидел, как великаны-братья начали тузить друг друга, обвиняя в краже яблока. Потом он потихоньку выскользнул из сумки, потому что подумал, что они могут проверять друг у друга вещи. Так оно и было. Братья начали выворачивать карманы и сумки в поисках яблока. Но, конечно же, ничего не нашли. А принц тем временем поспешно удалялся в сторону их дома и развилки дорог.
   Он старался держаться поближе к кострам, чтобы не замерзнуть, ведь одет он был очень легко, а в великаньем хозяйстве не нашлось одежды, подходящей для него. Но идти по освещенному пространству было опасно из-за великанов, поэтому один бок принца начал подмерзать. Он понял, что надо что-то придумать. Тогда он отошел еще дальше от костра и сел на холодный снег, обняв колени. Он закрыл глаза и стал слушать. Ничего не было слышно. Через некоторое время он почувствовал, что за его плечом трепещет крохотный язычок тепла. В его сумке. Как же он мог забыть о яблоке из жаркой медной страны?!
   Эйнар развязал сумку и взял в руки медное яблоко, которое стало греть его, как хорошая печь, не обжигая. Он пошел обратной дорогой, держа в руках яблоко и согреваясь. Дойдя до дома великанов, он еще раз воспользовался его гостеприимством, выспавшись в груде тряпья в сенях. Братья-великаны с шумом прибыли утром, все еще обвиняя друг друга в пропаже яблока.
   А Эйнар, отдохнув, отправился обратно к развилке. Теперь он знал, что мороз ему не страшен, и спокойно любовался хлопьями снега и гирляндами инея на ветках, карамелью сосулек и искрящимися сугробами. Так почти незаметно он добрался до развилки. Там посидел немного, собрался с мыслями. Чувствовал, что самое трудное впереди. "Но, давши слово, держись. Вперед, принц! Тебя ждет твоя невеста!" И, словно в ответ его мыслям, дрогнул на его груди желудь-сердце Инги.
  
   В плену золотого царства
  
   Пошел принц за третьим яблоком, золотым, в золотое царство. И точно, все в этом царстве так и светилось золотом - и земля, и трава, листья, воздух. Золотое марево дрожало вдалеке. И не было оно ни теплым, и ни холодным, а просто светилось себе и слепило глаза. Принц протер глаза, чтобы лучше видеть, куда идти, но это плохо помогало. "Очки бы темные сюда", - подумал Эйнар. Но ничего похожего на очки не предвиделось, и тогда он сорвал большой лист типа лопуха и сделал из него шляпу, натянув чуть не до самого носа. Вот теперь более или менее что-то стало понятно. Дорога вилась и даже петляла среди золотистых отблесков, как будто решила запутать путника, не дать ему понять, в каком направлении он идет. Вскоре он пришел в какой-то лес или сад. Было непонятно, что это, потому что деревья там были разные, в том числе и плодовые. Сияли золотом на некоторых из них круглые прекрасные плоды. Эйнар даже кинулся к одному дереву - показалось ему, что вот это та самая заветная яблоня с нужными ему яблоками. Однако не было тут ни дракона, ни орла, и вообще что-то внутри подсказывало юноше, что это не настоящее, не то, что ему надо. И в ответ его мыслям раздался тоненький, едва уловимый, тоже какой-то золотистый смех. Эйнар оглянулся - никого не было. Да, в этих краях глаза, даже его зоркие в мире людей, рентгеновские, мало помогали ему. Он прислушался. Что-то очень тихо звучало вокруг, как бы потрескивало, переливалось, булькало, журчало, иногда образуя аккорды и прекрасные гаммы, но все это было равномерным фоном вокруг, и Эйнар не мог бы выделить направления, в котором ему двигаться. Было совершенно неясно, что дальше делать, и принц просто стал смотреть и слушать, впитывая в себя все, что происходило вокруг. Постепенно он как бы слился со всем происходящим, пока не почувствовал на себе какую-то сетку, которая с каждым мгновением становилась все плотнее и все больше сковывала его движения. Принц очнулся от того, что сильно стукнулось о его грудь сердце-желудь невесты. Вскочил со своего места, потряс руками и ногами, услышал, как трещит разрываемая сеть и тут же рассыпается в мельчайший бисер золотого сияния.
   - Ого, - крикнул сам себе принц, а, может еще и тем, кто хотел его сделать пленником этого царства.
   "Да, это тебе ни жара и не холод, это тебе прямо в мозги залезают", - принц покрутил головой, избавляясь от наваждения, - "Тут никаких драконов не надо, чтобы яблоки охранять". В первый раз ему стало по-настоящему страшно. Он стал думать, что надо воспользоваться чьим-то советом. Может ли ему помочь чешуйка Зоги или мамино зеркало?
   Он достал зеркало и спросил его, что делать дальше, чтобы выполнить свое задание. Зеркало сначала подернулось золотистой рябью, а потом серебристой изморозью. Это был его ответ. Что это могло значить? И вдруг Эйнара осенило: "Серебряное яблоко!". Он достал его из сумки, приложил ко лбу. Оно было холодным и быстро остудило его мысли и как бы заморозило непрестанное золотистое мелькание вокруг. Теперь с яблоком возле лба он мог думать. И вот что решил принц. Он решил идти дальше по этой дороге, пока кого-нибудь не встретит. Везде, где он бывал раньше, кто-нибудь ему встречался. Наверное, и здесь встретит он кого-нибудь.
   И принц пошел путем-дорогой. Шел-шел долго и устал. Прилег под тенистый куст и начал дремать, держа яблоко возле лба. Помнил о той золотой сети, в которую умудрился попасть. Потом уснул. Проснулся он от заливистого девичьего смеха, очень знакомого. Эйнар открыл глаза. Прямо на него смотрела и смеялась его Инга. Радость охватила принца. Он не подумал, как могла тут очутиться его невеста, и протянул к ней руки. В это время на груди забился желудь.
   - Это ты!, - радостно закричал принц и вскочил. Девушка тоже вскочила на ноги и побежала от него, оглядываясь и заливисто смеясь. Эйнар бросился за ней, не разбирая дороги. Мелькало между кустами и деревьями зеленое платье Инги, ее длинные светлые волосы с зеленоватым отливом. Почти догнал ее принц, почти схватил за платье, и тут не одна Инга перед ним, а сразу три возникли и, смеясь, кинулись врассыпную. Тут понял Эйнар, что опять наваждение его обмануло, покрутил головой, остудил лоб серебряным яблоком. А дороги под ногами уже не было. Осталась где-то позади дорога. Где же?
   Принц осмотрелся - придется идти по бездорожью. Ну что ж - не впервой. Все равно однажды что-то попадется на его пути и поможет ему узнать дорогу к золотой яблоне.
   Однажды в пути действительно что-то изменилось. Привычное золотистое сияние вдруг потускнело, накрылось большой тенью. Принц вскинул голову и увидел в вышине огромного орла, который и отбросил свою тень на него. "Наверное, он летит к своей яблоне" - подумал принц. Во всяком случае, других указателей на его дороге сейчас не было. И Эйнар отправился в том направлении, которое ему показал орел. Орел вскоре скрылся из виду, но принц почувствовал направление и продолжал свой путь.
   Долго ли, коротко ли, добрался он до сада. Это действительно был прекрасный сад с множеством плодовых деревьев - одно краше другого. И все плоды на них были золотые. Принц стал бродить по саду в поисках чудесной яблони. Несколько раз ему казалось, что он видит свитого в кольца дракона под деревом, но, присмотревшись, убеждался, что это обман зрения. Прошло неизвестно сколько, но по ощущению принца очень много времени. Он уже начал терять терпение и надежду, выбившись из сил и устав от блеска листьев и плодов этого невероятного сада. Молчало, ничего не подсказывая ему, сердце Инги, ничего не показывало мамино зеркало, молчала чешуйка Зоги. Словно все, сговорившись, предоставили его собственной судьбе.
   Эйнар стиснул зубы, зажмурил изо всех сил глаза и, тряхнув головой, продолжил путь. И вот, наконец, снова сверху пала тень. Это был взмах крыльев огромного орла, который пошевелился на своем посту. Тут принц затаился и присмотрелся. Точно, под огромной и прекрасной яблоней с множеством золотых яблок устроился огромный дракон, блестя темным золотом своей чешуи. Множество его голов лежали вповалку на земле и необъятном туловище, но две из них зорко осматривали окрестности. Глаза дракона источали нестерпимый золотой блеск. Казалось, что можно сгореть под их взглядом. Эйнар так и решил не попадать под это взгляд и осторожно, прячась за деревьями, приблизился на такое расстояние, чтобы была слышна его сонная песнь. И только он раскрыл рот, чтобы начать эту песнь, как сильно стукнулось на его груди сердце его невесты. Тревожно забилось и сердце Эйнара. Что-то на сей раз происходило не так, как прежде, как и вообще все в этом мире. Тогда принц быстро достал чешуйку Зоги и подумал о друге. Появилось изображение Зоги.
   - Зоги, я возле дерева с золотыми яблоками, которое охраняет дракон с двенадцатью головами. Годится ли для него та сонная песнь, которой ты научил меня?
   Зоги покачал головой и ответил, что не знает, никогда не слышал об этом, но сейчас полетит к своему наставнику, Хтону и спросит у него. Дальше чешуйка отразила вихрь полета, и через несколько мгновений в ней показался старый, весь серебристый дракон. Он сказал Эйнару:
   - Этот дракон намного сильнее, чем его предшественники, и той песнью с ним не справишься. Есть другая песнь, которая заставляет плакать, и только это может сделать дракона бессильным.
   И старый Хтон запел. Эйнар заплакал - так грустно ему стало. Когда Хтон окончил свою песню, принц уже знал ее. Он поблагодарил наставника и спрятал чешуйку. Потом начал петь. И была эта песнь столь грустной, что заплакали обе бодрствующие головы дракона, вмиг потух нестерпимый блеск их глаз, словно погрузился в дождь и туман. Даже из глаз спящих голов полились слезы. Мало того, заплакали листья и плоды этого дивного сада, потух блеск всех плодов. Только золотые яблоки чудесного дерева сохранили свой блеск.
   Сверху спустился орел и умостился на одной из нижний веток. Он глянул на принца острым взглядом и задал вопрос:
   - Какое из этих яблок настоящее? Сумеешь выбрать - будешь им владеть. Не сумеешь - будешь проглочен драконом.
   Опустил принц голову. Яблоки на вид были совершенно одинаковыми. На ощупь - тоже. Которое же из них нужно сорвать? А в голове зазвучали тонкие голоса:
   - Сорви меня, сорви меня, сорви меня...
   Принц понял, что это зовут его яблоки - все вместе. Они даже опустились низко, так, что он мог их всех легко достать. Опустились все яблоки, кроме трех, которые остались на своих местах. Принц забрался по стволу поближе к ним. Эти яблоки молчали и не звали его к себе. Он понял, что одно из этих яблок то, которое ему нужно. Но какое же? Он обратился к своим близким, но ни мамино зеркало, ни чешуйка Зоги, ни желудь-сердце Инги ничего не могли ответить. Только голос Инги тихо шепнул:
   - Ты должен сделать свой выбор, иначе действие песни скоро закончится, и дракон тебя проглотит.
   Принц крепко задумался. И вот уже он выбрал яблоко и протянул руку, чтобы его сорвать, но в это время глаза дракона ярко вспыхнули, высушив остатки слез, осветив весь сад и ослепив принца. Он закрыл руками лицо, и в этот момент дракон схватил его и проглотил. Эйнару стало очень больно, как будто он весь разрывался на кусочки, а потом вдруг как бы растворился в драконе. Это было похоже на то, что он пережил в пещере под дубом Инги. Став частичкой внутри дракона, принц перестал себя чувствовать.
  
   Принц-дракон
  
   Эйнар открыл глаза. Он увидел яблоню и висящие на ней яблоки. Только теперь он увидел то самое, настоящее яблоко. Оно светилось золотом как бы изнутри, а остальные блестели отраженным светом. Сейчас у принца появилось какое-то многослойное зрение, иначе он не мог сказать о том, что сейчас происходило с ним. Он протянул свою руку к яблоку и увидел ... драконью страшную лапу. Он стал драконом, растворившись в нем! Зачем ему теперь яблоко, как он теперь вернется к невесте в таком виде?
   Эйнар-дракон горько заплакал без всякой грустной песни. Все теперь внутри него - и сердце его невесты, и чешуйка Зоги, и мамино зеркальце, и оба яблока - медное и серебряное. Но кто же его теперь признает в таком чудовищном виде? И что ему теперь делать? Сторожить яблоню, как это делал дракон, его предшественник? Сторожить от таких, как он, путников, которые хотят жениться на прекрасных девушках? Нет, это невозможно! И дракон завыл, обхватив одну из своих голов. Остальные печально повисли на ослабевших шеях.
   Раздалось хлопанье крыльев, принц-дракон открыл глаза. Это появился орел, задающий вопросы. Орел важно уселся на ветку и произнес:
   - Теперь я могу ответить на один твой вопрос.
   - Что мне теперь делать? - вскричал Эйнар.
   - Теперь ты можешь проглотить золотое яблоко.
   - А дальше что?
   Но орел уже поднимался вверх, хлопая крыльями и удаляясь, похоже, навсегда из этих мест. Огромная тень от его крыльев накрыла весь сад, и единственным ярким пятном в нем осталось чудесное золотое яблоко. Принц-дракон проглотил яблоко, и сад погрузился в глубокий сумрак. Эйнар свернулся огромным клубком и затих под опустевшим деревом. Вся его поверхность начала твердеть и стала постепенно плотной, на ней лишь узором проступали кое-где контуры лап и голов дракона. Драконье яйцо лежало в пустынном мире потухших иллюзий.
   ***
   Вздрогнул дуб Инги, когда был проглочен драконом Эйнар. Встрепенулась испуганная дриада. Широко раскрылись строгие очи Дуба-духа дерева. Нет больше Эйнара. Не вернулся он, остался под корнями дуба. Упала к ногам отца-Дуба его дочь Инга. Слезно просила отпустить ее к жениху, на его поиски, чтобы разделить его судьбу.
   - Что ж, без тебя у Дуба одинокая старость впереди, но, должно быть, тебе лучше знать, что ты делаешь. Ты разделишь его судьбу, какой бы она ни была.
   Отпустил Дуб свою дочь, и отправилась она в подземные царства искать своего суженого. Недолго она сомневалась, в какую сторону ей отправляться, ведь ее сердце было у Эйнара, и оно ее звало в золотое царство. Пошла Инга в золотое царство, и не было оно уже золотым, а стало царством сумрака. Нашла она путь к жениху, стремясь к своему сердцу. Пришла в замерший темный сад и увидела под опустевшей яблоней драконье яйцо - все, что осталось от ее любимого принца. Обняла Инга яйцо, слилась с ним, растеклась по его поверхности, защищая от сумрачного мира, согревая теплом своей любви, стала его покровом. Теперь стало яйцо светиться в сумраке слегка зеленоватым светом. Тепло стало возле этого яйца. И никто в мире не видел этого чуда. Время остановилось в этом месте.
   ***
   В это время начала кровоточить рубашка Эйнара, которую хранила королева Анна. На земле прошло уже много лет. Родились и выросли за это время два младших брата принца, успела овдоветь королева. Увидела Анна кровь на рубашке своего старшего сына и поняла, что нет его больше на свете. Залилась она горькими слезами. До сих пор она знала, что он жив и с ним все в порядке, где бы он ни был. И вот его больше нет. Но королева помнила о живой воде, о том, что она и исцеляет, и молодость возвращает. Может, она и мертвых оживляет? Значит, надо вновь отправляться за живой водой в тридевятое царство. Призвала она к себе сыновей и стала с ними совет держать. Решили, что оба брата отправятся на поиски старшего принца. Королева уже немолода, и сил на странствие у нее могло не хватить. Она сказала своим сыновьям:
   - Мое сердце разрывается на части, так вас не хочется отпускать. Вам предстоит опасное путешествие, предстоит самим найти путь к живой воде. Может быть, вы встретите в тридевятом царстве друга нашего Эйнара, дракона Зоги. У Зоги оставалась прядь волос вашего брата, и он, наверное, тоже узнал о беде с ним. Еще под одним из дубов в окрестностях озера с живой водой живет девушка, невеста Эйнара. Ее зовут Инга. Она может знать о нем.
   Сказала так королева, благословила сыновей своих и отпустила их на подвиг.
   ***
   В драконьем лесу кровоточила прядь волос Эйнара. Зоги горестно вскрикнул, увидев кровь на темной пряди волос. Принц Эйнар в беде или погиб. Теперь ему тоже пора отправляться в путь - выручать друга. Недолги сборы дракона - сообщил птице-вестнице о своем уходе к живой воде, расправил все еще мощные крылья и полетел. Много дней и ночей летел Зоги. Давно нехоженая тропа легко зарастает. Как будто отдалилось то озеро с живой водой. Только направление куда лететь, точно знал Зоги. Но путь словно не пускал его к конечной цели, становясь все длиннее. Было ясно, что пора остановиться. К тому времени Зоги достиг уже избушки младшей бабы Яги. Что ж, место известное. Отчего же не остановиться? Неужто хозяюшка не признает своего старого гостя?
   И Зоги остановил избушку, развернул ее к себе передом, зашел внутрь. Баба Яга была тут как тут. Даже фукать не стала, не то, что за стол приглашать. Сразу сказала:
   - В трех днях конного пути отсюда едут братья твоего друга-принца. Как встретишься с ними, так можете путь продолжать. Тебе придется вместе с ними заново путь к живой воде искать. А братьям придется свое оружие найти, чтобы освободить...
   - Эйнара освободить? Так он жив?
   - Баба Яга отвернулась к стене, давая понять, что она либо не знает, либо не хочет сказать, но аудиенция закончена.
   Озадаченный, Зоги вышел из избушки и полетел к тому краю леса, к которому приближались сыновья королевы Анны. Долго ждать ему не пришлось. Вскоре он увидел двух всадников.
   ***
   Перед юношами показался огромный красивый дракон, чешуйки которого во многих местах подернулись серебристой изморозью. Юноши не испугались, так как были предупреждены матерью.
   Вот теперь мы можем познакомиться с братьями поближе. Оба они были красивы, умны и отважны. Старшего звали Сигвальди, а младшего - Фроди. Сигвальди славился своими победами в рыцарских турнирах и на охоте, а Фроди - своим умом и ученостью. Оба они были достойной поддержкой своей матери-королеве. Наследовать королеве должен был старший из сыновей. И, если бы Эйнар погиб, им должен был бы стать Сигвальди. Но мать воспитала своих детей в любви и преданности друг другу, и братья, хоть никогда не видели своего старшего брата, больше всего на свете хотели его спасти.
   Итак, братья увидели дракона, спешились и приветствовали друга Эйнара. Зоги с умилением смотрел на прекрасных и могучих юношей, братьев Эйнара, сыновей Анны. Зоги объяснил принцам, что дорогу к озеру живой воды, а, значит, и тому месту, где следует искать Эйнара, надо искать снова, но второй раз это должно быть легче. Зоги рассказал, что братья должны найти оружие, подходящее, чтобы освободить принца Эйнара. Сигвальди и Фроди переглянулись и обнажили свои мечи. Эти мечи достались им по наследству от их отца, короля Бейнира. Значит, их будет недостаточно? Ну, что ж, они будут искать другое оружие.
   Зоги и братья отправились в путь. Он не был легким, и опять он прошел через избушки сестер первой бабы Яги. Юноши доблестно справились с их испытаниями и узнали от второй, что оружие, которое им нужно найти, находится на дне озера с живой водой, а старшая Яга дала им в проводники до озера того самого пса, который провел в свое время королеву Анну. Взамен она сказала братьям, что платой за ее помощь будет их жертва: если им удастся спасти Эйнара, то он и будет престолонаследником их страны. Братья молча переглянулись и согласились.
   И вот наконец братья с драконом достигли озера. Оно было по-прежнему прекрасно, как и раньше, толпы зверей и птиц собирались у его берегов и входили в его воды, чтобы исцелиться. Братья подошли к краю воды и стали всматриваться вглубь. Они оба вскоре увидели огромный сияющий меч на его дне. Тогда старший, Сигвальди, разделся и нырнул на дно. Но там меча не оказалось, и принц вернулся ни с чем. Когда воды озера успокоились, принцы вновь вгляделись в глубину и снова увидели там меч. Тогда младший из принцев, Фроди разделся и нырнул. Но и он вернулся ни с чем. Тогда принцы и дракон стали думать, как же достать этот меч. Вскоре Фроди поднял голову и стал рассматривать огромное дерево, стоящее прямо у края воды. Он что-то искал в его ветвях. И, представьте себе, нашел! Меч висел в ветвях дерева и отражался в воде. От того казалось, что он лежит на дне озера. Зоги расправил крылья и взлетел со старшем принцем на плечах. Сигвальди снял меч с ветви дерева и, спустившись вместе с Зоги, взмахнул им. Да, это было великолепное оружие под стать такому богатырю, как Сигвальди. Фроди попробовал поднять меч, да ничего не получилось. Что же, главное оружие Фроди, похоже, было в его голове, и принц не особенно расстроился от непокорности чудесного меча. А меч и действительно был чудесным, потому что понимал желания своего нового хозяина и даже разговаривал с ним. У меча было имя, которое Сигвальди угадал, как будто знал этот меч всю жизнь - Геллир. Принц назвал это имя, и Геллир сам прыгнул ему в руку, превратившись в поток света почти бесконечной длины. С Геллиром силы Сигвальди возросли многократно.
   Братья обрели оружие, взяли с собой живой воды и отправились искать дуб Инги. Зоги вспомнил, как к нему идти, и вскоре путники увидели огромный дуб, уже почти засохший, уронивший всю свою листву. Под его корнями по-прежнему была глубокая нора, в которую спустились принцы и Зоги. Только не было там ни радужных переливов, ни свечений, ни других чудесных видений. Было в подземелье тихо и сумрачно, пусто. Сигвальди подумал о своем мече Геллире, и тот миг оказался в его руке, осветив подземелье. Так путники дошли до перекрестка дорог, на котором по-прежнему стоял столб с прибитыми стрелами - медной, серебряной и черной. Не стало золотой стрелы. Куда идти? Зоги задумался, прислушался к себе и почувствовал, в какую сторону зовет его чешуйка, подаренная им когда-то принцу Эйнару. А звала она в сторону, которую указывала черная стрела. Туда же показал и Геллир в руке Сигвальди.
   Пошли принцы и дракон по дороге в черное царство. И чем дальше они заходили, тем темнее становилось, и дорога казалось бесконечной, и ничего не менялось вокруг них. Только Геллир освещал их путь. Тогда Зоги решил воспользоваться воздушным путем. Оба принца сели на его спину, и дракон взмыл в воздух. Принцы пристально всматривались вниз и вдаль. Долго они так летели, уж Зоги несколько раз опускался, чтобы отдохнуть и набраться сил. И вот однажды далеко внизу они заметили слабое зеленоватое свечение, которое усиливалось по мере приближения к нему. Геллир своим потоком света тоже устремился к этому свечению, и вскоре уже опускаясь, оба принца и дракон могли видеть огромное яйцо, испускающее неяркое зеленоватое свечение.
   Путники спустились и рассмотрели яйцо. Оно было совершенно гладкое и твердое. На его поверхности были какие-то узоры, в которых можно было разглядеть очертания драконьих голов и прекрасного девичьего лица.
   Зоги сказал:
   - Это похоже на драконье яйцо. Мы не знаем, что будет, если разбудим его.
   Фроди ответил:
   - Как бы там не было, путь нас привел именно сюда и нам надо разбудить это яйцо, потому что ничего другого здесь просто нет.
   Геллир в руках Сигвальди тоже устремился своим светом к яйцу, и все увидели, как скорлупа его становится прозрачной, и внутри происходит едва заметное движение.
   Тогда Зоги облил яйцо живой водой, а Сигвальди направил Геллир прямо на яйцо и приказал раскрыть его. Геллир согрел яйцо, и тогда изнутри послышался сначала едва заметный, потом все более сильный треск. Яйцо трещало изнутри. И вот, наконец, зазмеилась на его гладкой поверхности трещина. Яйцо распахнулось, выпустив сияние, ослепившее наших путников.
  
   Что было в яйце
  
   Путники едва не ослепли от сияния, только драконьи глаза Зоги сумели разглядеть, как выкатился из яйца серебряный шар и повис в черном небе луною, а потом выкатился медный шар и стал утренней зарею. А потом повис в небе золотой шар солнца и осветил огромный прекрасный мир с ярко-синим бездонным небом и сочной зеленью листвы. Высоко в небе кругами парил орел, а из яйца выходили двое.
   Эйнар выглядел юным, как и его братья. Только волосы его сияли яркой медью, серебром сияли его глаза и броня, похожая на чешую Зоги. Меч с золотой рукоятью висел в ножнах. Рядом с ним стояла прекрасная женщина в зеленом платье и с длинными светло-золотистыми волосами в виде короны на голове - Инга.
   Эйнар отсалютовал братьям своим мечом и все услышали имя меча - Эгиль. Его голос был сладок для ушей и мог вызывать то грусть, то радость, то погружать в сон. Сейчас Эгиль пел о радости.
   Братья и Зоги обняли Эйнара и тот смог порадоваться тому, что у него есть не только верный друг, но и братья. Сигвальди сообщил Эйнару, что их послала на поиски мать, королева Анна, и что он является наследником престола и королем их страны.
   Эйнар огляделся вокруг. Это был его мир, в этом мире была радость, и тут он будет отныне. А родная страна будет иметь своего достойного короля в лице могучего Сигвальди, у которого уже есть мудрый советник - Фроди.
   - Конечно, я поеду с вами, чтобы увидеть мою дорогую мать, но вернусь потом сюда - ведь это теперь мой мир.
   Все так и было. Когда друзья поднялись на поверхность земли, то обнаружили, что дуб зазеленел и ожил. Инга осталась в нем - ждать Эйнара. Ведь она была дриадой, а жизнь в мирах дуба - ее судьбой.
   Радостной была встреча Эйнара с матерью-королевой. Нелегко было узнать сына в этом сереброглазом и медноволосом рыцаре со сладкозвучным Эгилем. К тому же он опять покидал ее. Но теперь у ее сына была своя страна, и Анна почувствовала себя богаче на созданный ее сыном мир. Когда-нибудь и она увидит этот прекрасный мир, но сейчас ей довольно и того, что он есть, а сын, хоть не надолго, но рядом.
   Вот и пришел конец нашему сказанию об Эйнаре, принце, и живой воде. Где-то в тридевятом царстве есть чудесное озеро, вода которого исцеляет, и сияющий мир под корнями могучего старого дуба, в котором живут Эйнар с Ингой. А, может быть, и множество других удивительных миров.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"