Эта история началась в королевском дворцовом парке. Не в той его части, где благородные дети играют в прятки и салочки, и не в той части, где благородные подростки предаются блуду с тайными подругами. И не в той части, где благородные старушки сидят на лавочках, вышивают патриотические картинки и вспоминают былые дни. Эта история началась в той части парка, где благородные мужи в расцвете сил проводят время между ратными, государственными и иными трудами. Проще говоря, бухают.
В тот момент, когда эта история непосредственно началась, мероприятие достигло завершающей части, питие в основном прекратилось, только отдельные наиболее крепкие феодалы еще употребляли, но без прежнего усердия, по инерции. Старшее поколение удалилось под крышу играть в карты либо бильярд, кому что нравится, а одна большая группа молодых дворян осталась снаружи выкурить по сигаре. Собрались у статуи какой-то неведомой нимфы, самые высокородные дворяне сидели на скамейке и трепали языками, а те, кто из захудалых родов, стояли вокруг и почтительно слушали. Любой сторонний наблюдатель определил бы этих молодых людей как паркетных хлыщей, военные на отдыхе выглядят иначе. Когда отдыхают те, кто успел повоевать по-настоящему, со стороны трудно разобрать, где принц крови, а где наследник Мухосранского уезда, у военных больше уважают того, кто храбрее, хотя чистота крови тоже ценится. А у тех, кто не воевал и никак иначе себя тоже не проявил, у тех не ценится ничего, кроме чистоты крови и богатства родителей. А что им еще ценить?
Центром компании, о которой идет речь, был виконт Гаррет. Этот юноша был высок, строен, белокур и физически развит. Придворные льстецы говорили, что он умен и честен, но это было неверно, парень был здоровый, крепкий, три пинты крепленого вливал в себя только так, но других достоинств не имел. Обычно на подобных мероприятиях он помещал себя в центр внимания и горлопанил, не закрывая рта, но сейчас он, вопреки обыкновению, сидел и слушал. Ему было интересно - баронет Дарковер рассказывал про виконта Мюррея, недавно прибывшего из южной провинции, удостоенного королевской аудиенции и вроде бы сдававшего на этой аудиенции какой-то экзамен. Пару часов назад, незадолго до начала аудиенции, Дарковер имел с Мюрреем мимолетную беседу на предмет того, где здесь сортир и правда ли, что во дворцовых сортирах есть особая бумага и лопухи рвать не нужно. Сейчас Дарковер делился впечатлениями от той встречи.
- На вид баран бараном, на дворянина вообще не похож, мамой клянусь, - говорил Дарковер. - Если бы не кружева на камзоле, я бы его за раба принял, однозначно! Весь черный как чуркобес и глядит исподлобья, будто только что с гор спустился!
- А он и есть чуркобес, - перебил его Гаррет. - Он в горах воспитывался, в монастыре на краю пропасти. Его какой-то ученый хер обучал наукам, типа вроде знаменитый.
- А зачем дворянину наука? - влез в разговор баронет Милмеер. - Дворянину наука без надобности! Вот мой дед, например, был неграмотный, отец неграмотный и я сам неграмотный, и знаете, благородные господа, никаких неудобств от того ни разу не испытывал!
- А вот и нет, - возразил Дарковер. - Когда мы отдыхали на прошлый праздник солнцестояния, тогда сир Фулспринг, не тот, который лысый, а который молодой наследник, короче, он принес целый альбом срамных картинок, а сир Милмеер всех просто заколебал, прочитай ему то, прочитай это...
Благородные господа захохотали, виконт Гаррет хохотал громче всех. Сир Милмеер насупился и покраснел.
- Мне послышалось, милорд Дарковер, что вы обозвали меня лжецом, - сообщил Милмеер, когда смех затих. - Что я типа языком болтаю, что неудобств от неграмотности не испытываю, а на самом деле как бы наоборот, а значит типа лжец...
- Тебе послышалось, - перебил его Гаррет. - Дарковер, ему послышалось?
- Да, однозначно, - кивнул Дарковер. - Давайте лучше выпьем!
Гаррет задумался и вдруг его передернуло, будто час назад хлебал не благородный коньяк, а дешевую самогонку.
- Нет, пить пока повременим, - решил он. - Давайте лучше поиграем во что-нибудь благородное. Дарковер, предложи что-нибудь.
Дарковер огляделся в поисках вдохновения, и вдруг просиял лицом.
- А вон какой-то гондон из обслуги сидит на скамейке, типа как благородный! - предложил он. - Давайте ему щелбаны отбивать, чтобы кто громче, тот и выиграл!
Баронет направился к простолюдину, подошел, пошатываясь, встал напротив, что-то сказал, простолюдин сделал резкое движение, баронет всплеснул руками и повалился навзничь.
- Фигасе дерзкий! - сказал Гаррет.
Кто-то из баронетов подорвался сбегать и разобраться, Гаррет его остановил.
- Стоять, пехота! - рявкнул он. - Я сам!
Положил руку на эфес шпаги и направился к той самой скамейке нетвердым, но решительным шагом. Остановился за два шага, принял горделивую позу и грозно провозгласил:
- Ты кто такой, чувырло?!
От первых звуков виконтовой речи незнакомец ощутимо дернулся, виконтовы товарищи этот жест заметили и стали хихикать. Но в следующую секунду чувырло овладело собой и ответило на вопрос так:
- Вы оригинально представились, милорд. Я виконт Мюррей из Полуденных Гор, я приехал сдавать экзамен его величеству.
Виконт Гаррет в обычных условиях соображал с нормальной скоростью, даже чуть быстрее среднего, но сегодня выпитое выбило его из колеи.
- Чего? - переспросил он.
Мюррей к этом времени полностью пришел в себя и больше не выказывал замешательства. Он сказал:
- Обычный дворянин, когда представляется, говорит четко и ясно, чтобы всем было понятно, где личное имя, где родовое, а где прочие части титула. А вы сказали "чувырло", а какая это часть титула, не уточнили. Вам, милорд, пора блевануть. Говорят, оно неплохо прочищает мозги.
- Да он его оскорбляет! - ахнул кто-то в свите Гаррета.
- Ах ты дрянь! - воскликнул Гаррет, выдернул шпагу из ножен, пошатнулся и чуть не упал.
Мюррей приложил руку к губам и сказал:
- Тьфу!
Гаррет упал как стоял. Шпага выпала из руки, ткнулась острием в мощеную мостовую, звякнула, спружинила, распрямилась, подпрыгнула и приземлилась на камни с неожиданно мелодичным звоном. При других обстоятельствах виконт Гаррет мог случайно заколоться, но в этот раз боги миловали.
- Это что такое? - спросил сира Мюррея сир Дарковер.
- Колдовство! - ахнул сир Милмеер.
- Подите прочь, пьяные дураки! - велел им сир Мюррей.
- Это не колдовство, - заявил сир Дарковер. - Это ихняя горская штуковина, трубка с ядовитой иглой.
- Дворянина? Ядом?! - изумился Милмеер. - Это недостойно!
- Недостойно, - не стал возражать Мюррей. - Но необходимо. Желаете испытать на себе, милорд?
Он снова приложил руку к губам и стало видно, что в руке зажата маленькая трубочка, похожая на сушеный моржовый уд, но гораздо меньше. Милмеер взвизгнул.
- Три шага назад шагом марш! - приказал Мюррей.
Дворяне выполнили команду беспрекословно.
- А теперь прочь врассыпную! - приказал Мюррей. - А кто задержится, оплюю всех подряд!
Дворяне отступили еще на три шага, остановились и стали переглядываться. Каждый пытался понять по поведению товарищей, безопасно ли находиться от ядовитой трубки на таком расстоянии или лучше отступить еще чуть дальше, а вслух задать вопрос никто не отваживался, потому что никто не хотел признаваться в невежестве. Мюррей отвернулся и ушел в темную аллею.
Он был расстроен и зол, полчаса назад он испытал сильнейшее за всю жизнь разочарование. Последние пять лет, а то и все восемь он мечтал чуть ли не ежедневно, как придет на этот нелепый экзамен, о котором так много говорили, но ни разу ничего дельного, как представит его величеству план развития отечественной экономики, и тогда светоч разума, наместник богов, наимудрейший, наипросветленнейший и прочая, прочая, короче, король, посмотрит он на этот план, оценит все значение, задаст несколько мудрых вопросов, потом восхитится... Теперь виконт понимал, что те мечты были глупыми, он ясно видел ошибку и недоумевал, как мог ее допустить. Он так привык к славословиям в адрес монарха, что стал воспринимать их как чистую правду, дескать, все говорят, что король мудр, значит, он и вправду мудр. А с чего он взял, что король мудр? Где он видел хоть одного мудрого феодала? Конечно, в этом предположении какая-то логика есть, ведь король выбирается из очень большого числа феодалов и, по идее, выбираться должен самый достойный, а если вдруг дело пойдет к неправедному выбору, вмешаются боги, в прошлом так происходило много раз, но что делать, если выбирать не из кого? Теперь Мюррей ясно понимал, что мудрый феодал - явление исключительно редкое, иначе было бы полно людей, знакомых с такими феодалами лично, а не "знаю одного барона, который знает другого барона, так у него граф..." Тьфу на них! Надо же было так лохануться! Годы, потраченные над книгами, того не стоили! Лучше бы пьянствовал и развратничал, как все благородные друзья! Может, еще не поздно?
Мюррей достал сигару, прикурил, по ходу заметил, что рука трясется. Затянулся сильнее обычного, закашлялся. Вспомнил, что сигарами не затягиваются, затягиваются трубками, но не теми, которые со стрелами, а другими, для курения, изогнутыми такими. Как же трудно запомнить все эти правила хорошего тона! Сколько угробил времени и сил, и все зря! Ладно бы его величество просто не понял, что ему говорят, но высмеивать-то зачем?! Экзамен еще не начался, а он уже насмехается! Рука сама потянулась к трубке, еле успел остановить. Надо поднимать восстание, однозначно. Хорошо, что не поленился подготовить план на такой маловероятный случай.
Внимание виконта привлекло шевеление в боковой аллее. Кто-то невидимый во мраке быстро и почти бесшумно прошуршал по дорожке и юркнул за угол, стараясь остаться незамеченным. Странно. Феодалы по королевскому парку либо шествуют гордой поступью, либо ползают на карачках и блюют, третьего не дано. Слуги тоже ни от кого не прячутся. Какая-нибудь ерунда как в романах про приключения?
Мюррей остановился, затушил сигару, хотел было спрятать в футляр, но передумал и выбросил. Перезарядил духовую трубку. Магазин с парализующими иглами несмертельного действия отправился за обшлаг камзола, его место занял второй магазин, тоже с парализующим ядом, но другим, смертельным, из какой-то экзотической лягушки. Вспомнилось, как говорил дядя Брюс: "Если убивать не хочешь, в бой не иди, это глупо. А если желаешь кого убить, то иди в бой не раздумывая, а то трусом станешь". Конечно, дядя Брюс говорил не совсем так, он ведь матерился через слово даже когда молился, но смысл был примерно такой. Хочешь кого убить - поди и убей, не копи в себе злобу, а то лопнет жила в мозгу, как у тети Агаты, не дай боги...
А куда эта тень подевалась? Может, примерещилось? Или это привидение? Если верить сплетням, привидений в парке должно быть видимо-невидимо...
- Ну что? - прозвучало из-за кустов.
Мюррей замер и затаил дыхание. Он вдруг понял, что последние шагов сто, если не больше, крадется, вспомнился навык из детства, казалось, давно утраченный, он ведь перестал тренироваться давным-давно, когда только-только решил посвятить жизнь службе Родине в другом смысле, не как принято у горных феодалов...
Прямо напротив Мюррея кусты зашелестели и раздвинулись, в свете далекого фонаря показались две темные тени, почти черные, и согбенные, что-то тащат...
- Кхе, - сказал Мюррей.
Если бы он не кашлянул и не обозначил свое присутствие каким-то иным образом, эти двое врезались бы прямо в него. Мюррей кашлянул только для этого, никаких других целей он не преследовал, так что результат короткого покашливания превзошел все ожидания.
Длинный продолговатый сверток, который тащили мужчины, задергался и вякнул женским голосом:
- На помощь!
Один из мужчин сделал странное движение, будто собрался пнуть завернутую в ткань женщину, но то ли постеснялся, то ли передумал. А второй мужчина обнажил шпагу и сказал:
- Идите, милорд, своей дорогой.
Вместо ответа Мюррей поднес трубку ко рту, но его не поняли. В центральной части королевства горское оружие почти неизвестно, а зря, эти трубки чертовски эффективны, вооружить ими всю армию... наверняка есть способ заготавливать иглы промышленным образом, надо будет поискать толкового экономиста...
Первый мужчина собрался с духом и пнул связанное тело. Оно взвизгнуло. Мюррей нахмурился.
- Что здесь происходит? - строго спросил он.
Задавая этот вопрос, он полагал, что эти два дворянчика (почти наверняка повзрослевшие мальчики для битья из свиты какого-нибудь виконта) объяснят ему, что поймали на кухне пригожую рабыню, собрались оприходовать под кустом, а милорд мешает, тогда Мюррей скажет им, чтобы впредь не хватались за шпагу слишком рано, а то случаются всякие недоразумения, одно глупее другого...
- Она ведьма, - сказал тот, кто пинал.
- Молчать, - сказал второй. - Вали отсюда, парень.
Мюррей решил, что пора представиться.
- Я виконт Мюррей, наследник Небесного Гнезда, - сообщил он.
- Ух ты ж, ёбть, - сказал первый. - Пипец в бога душу мать.
- Пипец, - согласился второй.
Мюррей подумал, что столичный диалект сильнее отличается от книжной речи, чем говорят ученые. Вернувшись в горы, надо сказать Виктору...
Второй атаковал. Если бы он сделал это внезапно, тут Мюррею и пришел бы конец. Но мужчина решил не просто заколоть виконта как свинью, а сначала красиво взмахнуть клинком, и это было зря. Мюррей плюнул иглой, враг упал. Мюррей плюнул вторично, второй враг тоже упал.
"Надо забрать шпаги, иначе победу не засчитают", подумал Мюррей. А потом подумал: "Какое мне теперь дело, засчитают победу или нет?"
- Милорд? - осторожно спросила завернутая женщина. - Есть тут кто-нибудь?
- Да, кое-кто есть, - сказал Мюррей. - А ты реально ведьма?
Сверток всхлипнул. В голове Мюррея забрезжило то самое щекочущее ощущение, которым всегда сопровождаются важные озарения.
- Что умеешь колдовать, ведьма? - спросил ее Мюррей. - Если взять тебя в битву, сколько воинов сможешь убить одним мановением?
На дорожке послышались быстрые и вороватые шаги. Мюррей насторожился. Немного подумал и принял решение. Ухватил сверток за ту часть, которая ближе к голове, сверток пискнул, Мюррей сказал:
- Тихо, я свой.
И быстро втащил сверток обратно в кусты.
- Не кричи, я свой, - повторил он.
Вытащил кинжал, разрезал в трех местах веревку, которой женщина была связана, стал разматывать ткань. Размотал, пленница отряхнулась, вылезла, но кричать не стала, молодец, умненькая, одной заботой меньше.
- Повернись вот так, - тихо сказал Мюррей.
Ведьма не поняла, тогда он сам взял ее и повернул должным образом, чтобы луна осветила лицо. Одной рукой случайно ухватил за грудь, хорошая грудь, годная, самое то для ведьмы, чтобы и польза, и удовольствие... Ой.
- Прошу простить меня, леди, - сказал Мюррей, убрав руку. - Я не сразу заметил, что вы благородного происхождения.
Она оказалась моложе, чем он решил по голосу, лет пятнадцать-двадцать. Просто голос низковат для девушки, но это даже хорошо, возбуждает. Симпатичная.
- Какая разница, какого я происхождения? - спросила девушка. - Вы ведь поняли, кто я такая?
- Разница такая, что ведьму благородного происхождения не надо учить хорошим манерам, - объяснил Мюррей. - И вообще, с благородными проще. Тихо.
Он слегка сжал ее руку, в ответ она легонько хлопнула его другой рукой по тыльной стороне кисти. Откуда она знает этот жест? Отец служит в королевских егерях? Или этот жест не такой тайный, как болтал мастер Макклюр, когда они отдыхали в Хилвэли... Если он о нем рассказывает каждому собутыльнику, то тогда наверное...
По дорожке прошелестели еще одни вороватые шаги.
- Тебя ищут? - спросил он шепотом.
Она повторила тот же хлопок. Потом, видимо, сообразила, что Мюррей может не понять жеста, и продублировала голосом, но тихо, едва слышно, очень умная девочка:
- Да.
- Пойдем, - так же тихо сказал Мюррей. - Дорогу наружу знаешь? Тогда веди.
Она проложила путь очень разумно, не по дорожкам, но и не через глухомань, где заплутать в темноте как два пальца обмочить. Когда идешь по темному полю или, тем паче, по лесу, надо всегда иметь в поле зрения не менее двух ориентиров, а лучше три. Однозначно у нее кто-то в егерях служит, либо отец, либо брат. Или еще одна грань ведьминского таланта?
Внезапно она остановилась, повернулась к нему и спросила требовательно, будто ее не тащили только что в темницу и далее на костер:
- Ты зачем мне помогаешь?
Мюррей на мгновение потерял дар речи от такой наглости. Но не возмутился, а наоборот, восхитился. Это ж надо иметь такое самообладание! Почти как у самого виконта Мюррея.
- Я собираюсь поднять восстание против королевской власти, - заявил он. - Ведьма в союзниках мне пригодится. Надо только разобраться, что ты умеешь и как тебя лучше использовать.
- Чего-чего ты собрался? - переспросила ведьма. - Восстание? Против короля? А зачем?
- Король глуп, - объяснил Мюррей. - Я беседовал с ним час назад, он намного глупее, чем я думал. Ничего не понял в моих планах, обсмеял, я ему наговорил гадостей, а он только смеялся, решил, наверное, что я пьяный дурак. Я ему еще покажу!
- А, я поняла, - сказала ведьма. - Ты тот самый чуркобес...
- Я не чуркобес! - возмутился Мюррей.
- А кто? - удивилась ведьма.
- Ну... - замялся Мюррей. - Ты так не говори, это считается обидно.
- Ладно, не буду, - кивнула ведьма. - Ну, пойдем.
- Куда? - не понял Мюррей.
- Понятия не имею, - ответила ведьма. - Ты меня спас, не я тебя. Веди, куда хотел. А куда хотел?
- Гм, - сказал Мюррей. - Сначала в отцовскую резиденцию, вестимо.
- Думаешь, отец отмажет? - удивилась ведьма. - Ты двух инквизиторов замочил, ничего?
- Ох ты ж бога в душу мать, я и не понял, кто они такие, - огорчился Мюррей. - Нет, от такого отец не отмажет. А тогда куда... Надо подумать...
Он думал минуту и придумал.
- Идем на постоялый двор "Два барана", - заявил он. - Знаешь такой?
- Знаю, - кивнула ведьма. - А зачем?
- Его хозяин чем-то сильно обязан моему отцу, - объяснил Мюррей. - Не знаю чем, но обязан. Он даст лошадей и ничего не потребует взамен.
- До утра город не покинуть, - заметила ведьма. - Ворота закрыты.
- Ах, да, - кивнул Мюррей. Немного подумал и сказал: - Значит, переночуем в двух баранах, а утром поскачем на полдень. Послезавтра будем в моих владениях, там инквизиторы нас не достанут.
- А это правда, что горцы тебя боготворят? - спросила ведьма.
- Неправда, - покачал головой Мюррей. - Горцы никого не боготворят, кроме богов. Но они меня уважают! Я благородный, храбрый и решительный.
- Еще скромный, - добавила ведьма.
Мюррей тихо засмеялся.
- И с хорошим чувством юмора, - сказал он.
Ведьма тоже рассмеялась.
- А ты кто по титулу? - спросил Мюррей.
Ведьма резко перестала смеяться.
- Не твое дело, - заявила она.
- Но ты... А, впрочем, какая разница! Альянса по-любому не получится, будет мезальянс, ерунда, короче.
- Чего? - не поняла ведьма. - Ты чего бредишь?
- Я не брежу, - возразил Мюррей. - Ты должна родить от меня ребенка. Ты такая рассудительная для девушки, просто невероятно, и если к этому качеству добавить еще мой ум, да твой ведьмовской талант, представляешь, какой сын у нас получится!
Ведьма промычала нечто нечленораздельное и некоторое время собиралась с мыслями. Затем сказала:
- Много раз я представляла, как юноша признается мне в любви. Но никогда, даже после заморских грибочков, мне и в голову придти не могло...
- Прости, - прервал ее Мюррей. - Кажется, я переоценил твою рассудительность. Давай этот разговор пока отложим, а когда приедем в горы, я нарву цветов своими руками, так у нас положено, преподнесу букет, пропою песню, могу на волынке сыграть, но этого равнинные обычно не любят...
- Да, на волынке лучше не надо, - сказала ведьма. - Тебя как зовут, кстати?
- А ты разве не расслышала? - удивился Мюррей. - Мюррей.
- Я про личное имя спрашиваю, - уточнила ведьма. - Не родовое.
- А какая разница? - удивился Мюррей. - Ну, Карл, а что? А, погоди... да неважно. А тебя как зовут?
- Терри, - представилась ведьма. - Но это тоже неважно. Ладно, пойдем на твой постоялый двор. Хотя нет, погоди.
Она вдруг протянула руки к его лицу, он не сразу понял, что она хочет взять его лицо в ладони и поцеловать в губы, тело сработало быстрее, заблокировало вероятный удар, и ее тело тоже, как ни удивительно, сработало аналогичным образом, поставило на блок противоблок, а потом они поняли, что случилось, и одновременно рассмеялись.
- Где ты изучала шитао? - спросил он.
- Где ты изучал шитао? - одновременно спросила она.
- Есть обычай, когда говорят одновременно, - сказал он.
- Есть обычай, когда говорят одновременно, - одновременно сказала она.
Они посмотрели друг другу в глаза и поняли, что дальнейшие слова не нужны. Их губы слились в поцелуе, острый ведьминский язычок раздвинул дворянские губы, рука виконта сунулась за корсаж, а груди у нее не очень большие, показалось... ничего, сойдет... как оно расстегивается...
Терри затрепетала в объятиях, он сжал сильнее, она сделала движение из шитао, ему пришлось ее отпустить.
- Не торопись, - сказала Терри. - Пойдем на этот, как его... двор.
- Твоя рассудительность меня пугает, - сказал Карл. - Ладно, пойдем.
2
Тонкая рука с наманикюренными пальчиками, вся в перстнях, легла на корону и резким движением надвинула королю на глаза.
- Ну чего тебе? - недовольно спросил король.
- Что, принцесса пропала? - предположил граф Мюррей.
- Откуда вы знаете? - удивилась королева.
Король и граф расхохотались один громче другого.
- Дай пять! - воскликнул король.
Граф попытался хлопнуть протянутую ладонь, но промахнулся и едва не приложился пьяной мордой о край стола.
- Два пьяных ишака, - констатировала королева.
- И-а.- сказал король.
Королева непристойно выругалась и удалилась. Несмотря на комизм ситуации, поступь ее была величественна, а осанка горделива. Она сегодня почти не пила.
- Она у тебя красавица, - сказал граф.
- Дык, - сказал король и разлил еще по одной.
- Черт побери, - сказал граф. - Все время забываю добавлять "ваше величество".
- Забей, - махнул рукой король. - Что взять с чуркобеса?
Засмеялся собственной шутке, заметил, что граф не смеется, смутился.
- Извини, - сказал король. - Все время забываю, что мы с тобой не воевали. Ну, то есть, воевали, но по разные стороны. Когда боевое братство... как бы это сказать...
- Да я уже понял, сам такой же, - сказал граф. - Давай, может... тьфу, блин, в бога душу мать! Давайте, ваше величество...
- Забей, - посоветовал король.
- Давай выпьем на брудершафт, - предложил граф. - И дай мне привилегию обращаться без чинов, а то я все равно буду забывать, у нас в горах так не принято.
- На брудершафт давай, - согласился король. - Только не целоваться! А то про вас, горцев, ходят всякие слухи...
- Ложь и провокация! - воскликнул граф. - Ни ишаков, ни овец, никогда...
- Да я не про то, - перебил его король. - Я про мужеложество. Не горит ли шапка на воре?
Граф задумался и некоторое время переваривал услышанное. Переварил, осознал и выругался.
- Давай лучше выпьем, - сказал король.
Они выпили, но не на брудершафт, как собирались, а как обычно, просто чокнулись. Граф уже забыл, что собирался пить на брудершафт, а король не стал напоминать - кто знает, что на уме этого горца? Мужик он в целом нормальный, но тараканы в башке есть у каждого.
- Что-то долго не докладывают, - сказал граф. - Начинаю беспокоиться.
- Да нормально все будет! - отмахнулся король. - Парнишка у тебя отличный, умный не по годам, я аж обалдел, как он начал всю эту херню излагать. Ты сам-то понимаешь, что он там напридумывал?
- Я что, похож на ботаника? - рассмеялся граф. - Советникам показывал, только не говорил, что моего сына творчество, говорил, разведка добыла, они говорят, вроде разумно. Косяков, конечно, полно, но в отсутствие опыта...
- Опыт приходит быстро, - сказал король. - Тяжело только первые десять лет, потом привыкаешь.
Посмеялись. Король налил еще по одной.
- За детей, - сказал он.
Выпили за детей.
- У тебя дочь обалденная, - сказал граф. - Мыслит как благородный муж, без всяких скидок на пол! А решительная какая! И из лука как стреляет лучше чем половина моих джигитов! Каких детей родит... где мои восемнадцать лет... эх!
- Не облизывайся, ты не кот, - сказал король. - У тебя жена тоже ого-го... и еще наложницы...
- О, наложницы! - воскликнул граф. - Приезжай ко мне в горы! Я тебе таких девок подберу, как медовые персики, все как одна!
Откуда ни возьмись нарисовалась тонкая рука с наманикюренными пальчиками, отвесили королю подзатыльник.
- Слюни подбери, старый козел! - сказала королева. - Какие тебе девки, из тебя песок сыплется! И вообще, у нас дочь пропала, это не смешно! Нигде найти не могут! Я уж боюсь, как бы вдруг... сам понимаешь...
- Отвали, - сказал король. - Я занят государственным делом. Поди к визирю, посношай ему мозги, я ему за это деньги плачу. Уйди, женщина, я занят!
Королева попыталась отвесить мужу второй подзатыльник, но тот не потерял бдительности, заблокировал удар. Королева удалилась, бормоча что-то неодобрительное.
- А как оно вообще, ведьму воспитывать? - спросил граф. - Говорят, они когда маленькие...
- Ой, не говори, - вздохнул король. - Врагу не пожелаешь! Ребенок же, ничего не соображает, а колдовалка уже заработала... Как мы умаялись оживших кукол ловить по всему дворцу... Да и не только кукол... Кстати, ты не знаешь, что она ведьма, не забудь.
- Да, не забуду, - кивнул граф. И вдруг воскликнул: - Погоди! Кукла Чаки...
- Тсс, - сказал король.
- Ух ты ж в бога душу мать, - сказал граф. - А парень-то не в курсе...
- Ничего, разберется, - сказал король. - Я разобрался, он тоже разберется. А мне никто не помогал!
- Фигасе, - сказал граф. - Я только сейчас понял. Слушай, а ты крутой организатор! Такое замутить, и всего одна утечка... Пацану будет непросто за тобой угнаться.
- Благородный муж не ставит перед собой простых задач, - продекламировал король. - Благородный муж ставит перед собой непростые задачи. Не помнишь, как там дальше?
- Не помню, - ответил граф. - Давай лучше выпьем.
Они разлили по маленькой и выпили. В этот самый момент в комнату заглянула королева, постояла в дверях и вышла, ничего не сказав.
3
В "Двух баранах" все прошло даже легче, чем обещал Карл. За стойкой стоял сам хозяин, он, ни слова не говоря, бросил Карлу ключ от комнаты, как будто Карл уже живет здесь несколько дней подряд. Карл взял ключ, пробормотал что-то сдержанно-благодарное и повел Терри на второй этаж. На ключе была бирка с номером, а нумерация комнат в "Двух баранах" настолько проста, что понятна любому барану, если, конечно, тот грамотен и разумеет цифры.
- А ты грамотный? - спросила Терри. - Или просто память хорошая? Книг много прочел?
- Я грамотный, - заявил Карл. - А прочел столько, что... гм... одну даже написал.
- А, я поняла! - воскликнула Терри и вдруг осеклась, как будто чуть не выболтала лишнего.
Карл спросил ее, что она имела в виду, она ничего не ответила, а тут как раз Карл открыл комнату, они ввалились в прихожую, Терри повисла у Карла на шее, они стали целоваться, а потом сделали все остальное, быстро и сумбурно, но в целом восхитительно.
- Ой, у тебя кровь! - сказал Карл, когда все кончилось. - Ты девственница?
- Была, - уточнила Терри. - А хорошо пошло, а то девки говорили, в первый раз больно.
Что-то защекотало голую ногу Карла, он скосил взгляд и увидел, что декоративный шарфик Терри, которым он чуть не придушил ее несколько минут назад, когда раздевал, хрен его развяжешь, напридумывали извращений... Короче, этот шарфик сложился хитрым образом, сформировал из себя некое подобие котика и теперь ласкался попеременно об Карла и об Терри.
- Ой! - пискнула Терри. - Опять оно началось, уже много лет не было...
Она сморщила носик в очаровательной гримаске, шарфик обмяк и расслабился.
- Это и есть несмерть? - заинтересовался Карл.
- Да, она самая, - вздохнула Терри. - Я, видишь ли, не просто ведьма, а некромант.
- Жалко, - сказал Карл. - Я думал, ты погодой управлять умеешь, а ты некромант.
- Погодой я тоже умею, - сказала Терри. - Я не узкой специализации некромант, я базовой магией владею по всем направлениям.
- Отлично, - сказал Карл. - Мы пока сюда шли, я прикинул, для партизанской войны погодная магия имеет самое первостепенное значение...
Тонкая ручка с наманикюренными пальчиками, все в перстнях, легла ему на губы.
- Погоди, - сказала Терри. - Мы пока сюда шли, ты, значит, не обо мне думал, не предвкушал минуту счастья, и даже не предавался возвышенным размышлениям о крутом повороте судьбы... Ты, значит, о своих войнушках думал, да?
- Сначала я думал о тебе, - сказал Карл. - Думал, предвкушал, а потом как-то незаметно... Нет, тяжким размышлениям я не предавался, зачем они? Принципиальное решение я принял еще до того, как тебя встретил, новый фактор сразу лег в общий замысел... А магическую разведку ты делать умеешь? Блюдечко, яблочко?
- Пробовала, - сказала Терри. - Получается плохо, но если надо, смогу научиться.
- Отлично! - обрадовался Карл. - Тогда контроль рубежей ты обеспечишь в одно ры... гм... без посторонней помощи.
Терри сделала странное движение, будто хотела отвесить Карлу подзатыльник, но в последний момент передумала.
- Ты чего? - удивился Карл.
- Ничего, - ответила Терри. - От мамы научилась, не бери в голову, неважно. Слушай, а почему ты хочешь поднять восстание? Чем тебе король не угодил?
- Король - тупой пьяница, - заявил Карл. - Я пять лет придумывал план развития Родины, лучшие эксперты его смотрели, сказали, что все хорошо... ну, почти хорошо, а он как увидел, сразу стал хохотать, дескать, пятна на обложке, чем ты с ним занимался...
Терри хихикнула.
- Настоящий правитель должен быть другим, - продолжал Карл. - Он должен оценивать труды подданных после вдумчивого изучения, а не глумиться с ходу, даже не ознакомившись, это неправильно!
- Может, ты что смешное сделал? - предположила Терри.
- Ничего я смешного не делал! - возмутился Карл. - Он просто напился как свинья, вина вылакал я не знаю сколько, король не должен так поступать.
- Да, он злоупотребляет, - кивнула Терри. - Это нехорошо, следующий король так делать не будет.
- Почему так думаешь? - спросил Карл.
- Потому что следующим королем будешь ты, - ответила Терри.
- Гм, - сказал Карл. - Спасибо за доверие, но... гм... понимаешь, это может затянуться надолго...
- Надолго оно не затянется, - перебила его Терри. - Давай лучше пожрем. Вон, гляди, слуги что-то в щелку просунули, пока мы тут это самое...
- О, точно! - воскликнул Карл. - Ведерко, лед... О, так это и есть то самое ваше игристое?
- Да, оно самое, - кивнула Терри. - А правда, что у вас в горах не принято пить вино?
- Да, правда, - подтвердил Карл. - Я обычно его совсем не пью, но сейчас особый случай. Если я откажусь, ты подумаешь, что я тебя невысоко ценю... гм... Извини за прямой вопрос... а ты знатного рода?
- Знатнее не бывает, - заявила Терри. - Наливай.
Карл недоуменно повертел бутылку в руках.
- А как она открывается? - спросил он.
- Дай покажу, чурка деревенская, - сказала Терри.
Карл нахмурился. Терри рассмеялась и добавила:
- Да ладно тебе обижаться, я любя.
Она поцеловала его в губы, просто чтобы подкрепить последние слова, а он сграбастал ее в объятия, и она решила не сопротивляться. А потом, когда он лежал на спине и переводил дыхание, она соскользнула с него, достала бутылку, хитро улыбнулась, поставила обратно, набрала полную пригоршню маленьких кусочков льда и внезапно высыпала Карлу на живот. Тот заорал благим матом, а Терри рассмеялась и сказала:
- Теряешь бдительность!
Карл набросился на нее, чтобы побить, как это принято у горских народов, но как-то незаметно они снова начали целоваться, ласкаться и все прочее. А потом он все-таки вскрыл бутылку с игристым, они пили по очереди из горла, забрызгали всю постель, стало липко, Терри сказала, что надо помыться, а Карл возразил, что лучше утром, потому что иначе они опять все вокруг обгадят если не вином, то какими-нибудь конфетами. Терри сказала, что зря он ей напомнил про конфеты, стала рыскать вокруг ведерка, нашла кулек, они стали жрать, вначале просто, а потом стали кормить друг друга, Терри ловила конфеты ртом, как собачка, а потом передавала Карлу изо рта в рот. Короче говоря, творились обычные для влюбленных пар безумства, и читателя лучше избавить от подробностей, чтобы не делать рассказ порнографическим. Заметим лишь, что ближе к утру Терри вспомнила, что умеет колдовать, и стала ласкать Карла специально оживленными куклами... но не будем об этом.
В конце концов Терри утомилась и заснула. Карл тоже собрался было поспать, но сон не шел, он встал, оделся и вышел вниз, выпить еще вина, ему понравилось. Подошел к стойке, к нему подскочила официантка, ухватила под локоток и поволокла в дальнюю залу, так называемую королевскую, ее на памяти Карла не открывали ни разу. Раздвинула портьеры, а они здесь двойные, кто бы мог подумать, втолкнула Карла внутрь, вежливо, но непреклонно, а там...
- Ваше величество, - изумленно выдохнул Карл.
Потер глаза, поморгал, ущипнул сам себя за руку, но король не исчез. Он сидел за маленьким столиком на четверых и улыбался той самой пьяной и дурной улыбкой, которая так разозлила Карла в начале вечера... теперь уже вчерашнего...
- Садись, - сказал король. - Давай выпьем, повстанец, ха-ха-ха!
Лицом к королю и спиной к Карлу сидел какой-то другой дворянин, он тоже засмеялся вместе с королем, в его облике Карлу почудилось что-то знакомое... Вот он открыл рот...
- Садись, Карл, - произнес дворянин голосом отца. - Не заставляй его величество повторять.