- Сергей, гляди! - позвал Мишаня. - Киберы что-то раскопали.
Сергей подошел к контрольному посту, склонился над экранами, положил руки на панель, пошевелил пальцами, приноравливаясь. Картинка дрогнула, затрепетала, а потом резко, как всегда, обрела четкость, раскрылась навстречу изумленному взгляду. Сергей охнул.
- Ага, - сказал Мишаня. - Я тоже сначала удивился.
- Сначала? - переспросил Сергей.
- Ошибка реконструкции, - глубокомысленно произнес Мишаня. - Киберы галлюцинируют. Перед войной такого ведь не делали. Или делали?
- Гм, - сказал Сергей и задумался.
Действительно, перед последней войной ничего такого вроде не делали. Если историки не врут, сооружения подобного рода перестали возводить то ли на две тысячи лет раньше, то ли на все пять. Спросить, что ли информаторий... Нет, не стоит оно того.
Сергей буркнул нечто неопределенное. Он пытался просчитать в уме, какие сбои могли привести к такому результату хотя бы теоретически, но ничего не получалось. Что бы ни там пряталось внизу под радиоактивными траппами, оно действительно существовало.
- А это точно была поверхность? - спросил Сергей. - Может, мы случайно вышли в более глубокий слой?
- Кто ж знает? - пожал плечами Мишаня. - Это ж не определить.
Был бы здесь Витенька, он бы от этих слов возбудился, стал бы орать, что точно определять такие вещи должен уметь каждый малек, стал бы на Мишаню орать, дескать, садись за учебники, как будто дурачку оно поможет... Сергей не стал реагировать на вопрос, пропустил мимо ушей. Тем более, что он получился не такой глупый, как кажется, если не вдумываться. Да, здесь была именно поверхность, все косвенные признаки подтверждают, но если учесть, что какие-то сенсоры точно врут...
- Реконструкция, - сказал Сергей.
- Ну да, реконструкция, - кивнул Мишаня. - Врет реконструкция как сидоров мерин.
- Как сивый мерин, - автоматически поправил Сергей. - Сивый, не сидоров.
Мишаня не расслышал и удивленно переспросил:
- Красивый? Разве мерин бывает красивый?
- Неважно, - махнул рукой Сергей. - Я вот думаю, может, это у них была реконструкция? Не у нас здесь, а там, у них, до последней войны.
Мишаня надолго задумался, затем тряхнул головой и сказал:
- Не понял.
Сергей стал объяснять:
- У нас сейчас есть места, где энтузиасты реконструируют прошлое. Долина динозавров, например, или это рыцарское... как оно называется...
- А раньше такое разве тоже было? - спросил Мишаня.
- Троечник ты, Мишаня, - сказал Сергей. - Историю в школе не учил.
Мишаня насупился и отвернулся. Сергей подумал, что зря не сдержался, теперь придется думать самому, а это труднее. Шерлок Холмс не зря держал при себе доктора Ватсона, в присутствии другого человека думается проще. Ну да ладно.
Мишаня буркнул что-то неразборчивое и вышел. Сергей сосредоточился на изображении. Прежде всего надо убрать помехи, отделить от реальной картины домыслы киберских фантазий и понять, наконец, что именно происходит сейчас в скольких-то метрах внизу под наслоениями базальта, ортоклаза и еще черт знает каких пород. Может, для начала предположить, что картина реальна? Понятно, что так быть не может, но физики, бывает, и не то предполагают, взять хотя бы кванты элементарного разума, они как-то смешно называются, нооны, вроде, Джек, помнится, говорил, в английском языке есть игра слов с этим термином...
- Да вон он, внутри, - снаружи послышался Мишанин голос.
- А чего так грязно? - отозвался Витенька.
- Свинья грязи всегда найдет, - машинально сказал Сергей.
И сразу подумал, что так говорить не стоило. А если уж сказал, не стоило произносить так громко и в присутствии другого Витенькиного подчиненного. И Мишане не стоило так громко хохотать.
- Да пошли они все, - пробормотал Сергей себе под нос и вернулся к созерцанию трехмерного экрана.
Итак, когда-то давно, черт знает сколько веков назад, незадолго до последней войны, в этом самом месте, которое тогда входило в одно из этих нелепых территориальных образований, короче, тогдашние дикие аборигены реконструировали что-то очень-очень древнее и еще более дикое, чем их обычное бытие, без этих смешных крестов или, там, полумесяцев, а с вырубленными в скале каменными алтарями, грубо изваянными идолами... А может, тут у них музей был? Не реконструкция дикости, а набор предметов, которые считались артефактами уже тогда? Непонятно, как проверить - для калий-аргона возраст недостаточен, покажет ноль, а радиоуглерод не возьмет, породы не карбонатные, хотя вон тот камень, не исключено...
- Сергей, ты что имел в виду? - донеслось сзади.
Все еще оставалась призрачная надежда, что скандала не получится. Обращать шутку в шутку уже поздно, но сделать вид, что ляпнул просто так... наверное, тоже уже поздно.
- Артефакт, - сказал Сергей и кивнул на экраны.
- Сам вижу, что артефакт, - сказал Витеньеа. - Сергей, ты что имел в виду, когда сказал, что свинья грязи найдет? Ты меня свиньей назвал? Сергей, так нельзя, даже иносказательно! Я не требую низкопоклонства, но какая-никакая субординация по-любому должна быть! Иначе нельзя! Особенно в присутствии другого подчиненного! Какой пример ты им подаешь?
- Виктор, давайте в другой раз, - сказал Сергей. Снова кивнул на экраны и добавил: - У нас интересный артефакт.
- Артефакт никуда не денется! - заявил Витенька. - Сергей, такие выражения недопустимы!
Сергей вздохнул и убрал руки с панели, картинка смазалась и расплылась. Повернулся к начальнику, посмотрел в глаза и серьезно спросил:
- Виктор, вы меня увольняете?
Витенька глубоко вдохнул и начал длинную тираду
- Если ты не прекратишь...
Сергей оборвал эту тираду в зародыше:
- Здесь и сейчас - увольняете или нет?
- ...нарушать субординацию и будешь продолжать создавать... - проговорил Витенька по инерции, понял, что говорит что-то не то, и закрыл рот.
- Да или нет? - повторил Сергей.
- Нет, но...
- Тогда не мешайте работать! - рявкнул Сергей и повернулся обратно к экранам.
И подумал, что сегодня перегнул палку совсем уж конкретно. У Витеньки и так проблемы с самооценкой, а после такого... впрочем, это его проблемы. Не нравится - пусть увольняет.
На ум пришло слово из античного языка:
- Гондон! - смачно произнес Сергей.
На душе полегчало.
- Чего? - удивленно переспросил Витенька.
Он, оказывается, еще не ушел, неудобно получилось. Хорошо, что он античный русский только начал изучать, не проперло его в ту сторону... но есть информаторий... Да наплевать!
Силовое поле на входе в палатку характерно щелкнуло, Витенька вышел. Сергей дал мысленную команду, отключил шумоизоляцию, услышал:
- Так, информаторий, что такое гондон?
Скривился, покачал головой, непроизвольно выдал другую мысленную команду, шумоизоляция восстановилась.
Хватит заниматься ерундой, пора заняться делом. А то с этого чудака станется уволить лучшего сотрудника экспедиции на самом пороге открытия. Что же тут у нас за артефакт такой? Опять шумы...
Ладно, допустим для начала, что шумов нет. Предположим, что накануне последней войны не где-нибудь в таежном захолустье или в диких джунглях, а в большом городе-муравейнике умеренно отсталого территориального образования действительно существовал алтарь-жертвенник, по всем признакам датируемый тремя эпохами ранее. Или четырьмя, или даже пятью, смотря какую методику использовать. Наверное, все же имитация или музей. Но вот эти пятна... какие-то они подозрительные.
Пискнула звуковая сигнализация, Сергей скосил глаза, углядел вспыхнувший значок "Проверь киберсеть". Может, просто иллюзия неисправной системы? Какое разочарование! Ну-ка, посмотрим... Нет, показатели не критические, из зеленой зоны выходят, но ее всегда рисуют с запасом, а если усилить детализацию... Так это внешние помехи, радиация фонит! В инструкции, правда, написано, что экран должен защищать... нет, тут прилагается список излучений и нигде не написано, что он исчерпывающий. А ведь перед войной столько всякой радиационной гадости наизобретали... Да, сходится! Помеха от внешнего источника проходит через внешний фильтр, через внутренний фильтр, интерпретируется на высших уровнях киберсознания и получается... что-то вроде шизофрении, только не человеческой, а спинтронной. Галлюцинации, бред, потом должны попереть негативные симптомы от выгорания этих, как они... А интересное направление вырисовывается! Область науки другая, никакая уже не археология, кибернетика в чистом виде, но сейчас не античные времена, чтобы всю жизнь заниматься одним и тем же. Может, действительно поменять направление? Послать Витеньку к этим... как там было принято у древних...
Сергей напряг память, всплыло древнее ругательство. Продекламировал с чувством, стало чуть-чуть приятно, как после курева... пыхнуть, что ли... Машка будет ругаться... да ну ее к чертям! Достал, раскурил, пыхнул... хорошо! Как в таких случаях говорили древние...
Снова пискнула сигнализация, снова заморгало "Проверь киберсеть". Резонанс, что ли? Или квантовая запутанность? А она у ноонов бывает, эта самая запутанность? Да черт их... Ага, точно, резонанс на слово "черт". Не на само слово, на понятийный мыслеобраз темного бога античных времен, да, точно, вот снова сработало. А на нимф и сатиров резонанс не распространяется, вот и граница определилась. Или нет? Может, ноонное поле ни при чем, может, киберы как-то по-особому расположились в пространстве, нарисовали своей конфигурацией что-нибудь этакое... Но это легко проверить!
Сергей приказал киберам поменять позиции. Он не конкретизировал, кому куда семенить, киберсеть выбрала траектории случайным образом, один кибер даже взгромоздился на алтарь. А ведь это не иллюзия, там действительно есть что-то похожее на алтарь-жертвенник не как две капли воды, конечно, но все-таки сильно похожее. А если все остальное проверить тем же способом...
Через полчаса Сергей убедился, что если киберсеть и подвержена галлюцинациям, то точно не зрительным. Картинка с оптических сенсоров удовлетворяла всем мыслимым критериям реалистичности и не удовлетворяла ни одному критерию иллюзорности. Но "проверь киберсеть" зря моргать не станет! Или станет? Может, неисправен сам датчик? Как в анекдоте, когда человек тыкает в разные части тела сломанным пальцем и говорит, что везде болит...
Пожалуй, пора попробовать прозвонить схему. Подобрать параметры, при которых помеха максимальна, тогда если киберсеть вся разом не сгорит... Витенька его точно уволит... ну и пусть!
Первый локальный максимум нашелся легко. Нужно было всего лишь установить одного кибера в позицию на алтаре и растопырить ему киберлапы, как у того существа, приношение которого в жертву имитировали на этой имитации в те самые времена. Теперь ищем второй максимум... надо приблизить другого кибера... или сразу двух... целевая функция растет чуть быстрее, но это может породить нелинейности... нет, лучше пока только одного, следующего подключим по необходимости. Ближе, ближе... нет, больше не растет. Стало быть, возможности пространственной оптимизации исчерпаны, дальше надо работать с ноонным полем непосредственно, а это уже на порядок сложнее, как в таких случаях говорили древние...
Ого как скакнуло! Стало быть, резонанс возникает, когда... Ха! А что, если как раз подобными резонансами объясняется то рациональное зерно, которое кое-кому мерещится в древних культах? Что если молитвы и эти, как их... обороты, обертоны... обряды! Короче, вдруг все это было нужно лишь для введения ноонного поля в резонанс, а дальше... Как там это делалось... информаторий... Черт, палатка экранирует, говорил же Мишане, пробрось канал наружу... Нет, проще по памяти что-нибудь наболтать, точные формулы не должны быть важны, важен только общий фон ноонных флуктуаций... Вроде как надо было обращаться к виртуальной гиперчастице, ассоциируемой с предельным воплощением как бы создателя всего сущего... А это был частный случай или общее правило? Еще что-то было про виртуализацию чувственных идей...
От неожиданности Сергей подпрыгнул, ладони потеряли контакт с сенсорной поверхностью, картинка в экранах замерла и потускнела.
- Ты меня в гроб вгонишь, - сказал Сергей. - Ты что такое только что сказал?
- Ктулху фхтагн, - повторил Мишаня. - Я такую штуку в фильме видел, там какие-то дикари вокруг нее плясали и кричали: "Ктулху фхтагн!" Я потому и запомнил, что трудно выговорить.
- Ктху... кту... - попытался выговорить Сергей. - Тьфу, пакость!
Сергей перевел взгляд в диагностический угол. Надпись "Проверь киберсеть" уже не мигала оранжевым, а ровно горела красным. Странно, что она до сих пор выводит картинку, при красном индикаторе видео должно вырубиться, если верить документации. Впрочем, верить документации - не самое разумное дело, Сергей в этом убеждался не раз.
- Ктууулхуу фхтааагн, - с усилием выговорил Сергей. Он вспомнил, как в младшей группе одну девочку лечили от заикания, ей велели растягивать гласные, чтобы легче выговаривать сложные комбинации звуков, звучание при этом получается настолько глупое, что лучше уж заикаться...
Индикатор мигнул фиолетовым.
- Интересно, - сказал Сергей. - Мишаня, что означает фиолетовая моргалка?
- Ни разу не видел, - сказал Мишаня.
- А что там дальше? - спросил Сергей. - Что в этой твоей молитве после... гм... фхтааагн.
- Не помню, - ответил Мишаня. - Что-то вроде пнглуи рльех... Я дальше не запомнил.
Индикатор снова замигал фиолетовым, а потом вдруг погас. И одновременно погасла картинка на всех экранах.
- Сломался, - констатировал Сергей.
- Ага, сломался. - подтвердил Мишаня. - Что будем делать?
Сергей задумался над вопросом и не нашел разумного ответа.
* * *
Виктор встретил незнакомца на краю лагеря. Это было настолько неожиданно, что Виктор не сразу поверил глазам. Случайно встретить живого человека в самом сердце трапповых полей, за пятьсот с лишним километров от ближайшего жилья - совершенно невероятно. Тем более, что нигде не видно ни птерокара, ни дисколета, ни какого-то иного транспортного средства. Не пешком же он сюда притопал!
Заметив Виктора, незнакомец улыбнулся, помахал рукой и сделал нелепый жест - чуть-чуть приподнял над головой шапку странной формы и сразу же надвинул обратно. И сказал, необычно четко выговаривая каждый звук:
- О! - сказал незнакомец и замер, поставленный в тупик простым вопросом. - Судьбами, - неуверенно повторил он.
Виктор понял, что происходит, и мысленно выругался - русский язык для товарища не родной, общается через переводчик, надо было сразу понять и говорить проще. Хорошо, что он не на Сергея наткнулся, а то как начнет шпарить на античных диалектах...
- Я имел в виду, как вы сюда попали, - сказал Виктор. - Как здесь оказались. Я не заметил вашего птерокара.
- У вас не в порядке переводчик? - предположил Виктор.
- Гм, - напряженно произнес незнакомец. И вдруг вздохнул с облегчением, улыбнулся и сказал: - Нет, все нормально, просто настройка продлилась дольше обычного. Я, наверное, выгляжу... гм... оболтусом...
- Нет-нет, что вы, - улыбнулся Виктор. - Я Виктор.
И протянул руку. После короткой, почти неуловимой заминки незнакомец ее пожал.
- Я Меф, - представился он. - Или Мет. Нет, скорее все же Меф. А у вас здесь... как оно называется...
- Экспедиция, - подсказал Виктор. - Знаете, что там внизу, под траппами?
Лицо Мефа приобрело странное выражение, будто он знает правильный ответ, но не уверен, стоит ли делиться им с собеседником.
- Там был... гм... город... - сказал Меф. - У него было интересное название, как-то связанное с ключом... или это игра слов?
- Игра слов, - уверенно заявил Виктор. - Название города связано с древней легендой о трех основателях... впрочем, вам это вряд ли интересно.
- Нет-нет, мне интересно! - воскликнул Меф. - Я очень интересуюсь древней историей, древние достигли таких больших высот в некоторых науках! В эзотерике, например...
- Эзотерика - не наука, - отрезал Виктор. - Беспомощная попытка наукообразить эмпирические проявления ноонного поля, не более того. Называть ее наукой - все равно что считать началом электродинамики наблюдения за янтарем и кошками, так же нелепо!
- Не буду с вами спорить, - сказал Меф. - Вы, должно быть, отлично разбираетесь в физике.
- Нет, я не физик, я историк, - поправил его Виктор. - Мы изучаем исторические артефакты.
- Мы? - удивился Меф. - Ах да, экспедиция... Ваш начальник не будет ругаться, что я вас отвлекаю?
- Не будет, - сказал Виктор. - Начальник экспедиции - я.
- Ох, простите, - сказал Меф. - Я вас не обидел? Простите, пожалуйста, не хотел обидеть ни в коем случае, просто при первом знакомстве трудно точно определить ранг собеседника... В древние времена эта сторона жизни была проще, не правда ли?
- Гораздо проще, - согласился Виктор. - Наши предки придавали огромное значение костюму и правилам поведения. При встрече двух незнакомцев сразу было ясно, кто простой коммунар... ну, то есть, не коммунар, такого слова тогда не было...
- Крестьянин, - подсказал Меф.
Виктор задумался. Он представил себе Мишаню в национальном армяке-зипуне, мокасинах из коры, они как-то смешно назывались, в углу рта тлеет папироска, на боку сабля на случай набега кочевников... Да, отлично вписывается в образ. Сергей... сапоги коровьей кожи, картуз, у Мишани тоже, кстати, картуз, тогда с непокрытой головой не ходили, рубаха-вышиванка с национальным орнаментом и орлом-тотемом по центру... или соколом... нет, Сергей не крестьянин, у Сергея ранг должен быть выше, ремесленник-мастеровой как минимум. Мирка... Нет, Мирка в тот мир не вписывается. Как и в этот, в общем-то.
- Я психолог, - сказал Меф. - Хотите консультацию?
Виктор нахмурился.
- Я похож на человека, которому нужна консультация психолога? - спросил он.
- Похож, - подтвердил Меф. - Вас что-то гнетет, вы стесняетесь, не хотите показывать, но оно видно. Анонимная консультация в вашем случае - то, что, как говорится, доктор прописал.
- Анонимная? - переспросил Виктор.
- Да, анонимная, - кивнул Меф. - Мы встретились случайно, наше знакомство мимолетно. Я сюда приехал из пустого любопытства, захотелось увидеть собственными глазами те траппы, под которыми... ну, бывает, смотришь на какой-нибудь древний артефакт или даже не смотришь... Ну, например, та картинка с рыцарем и драконом... святой Георгий, кажется... видели?
- Конечно, - кивнул Виктор. - Очень известный пример искажения искусством исторической правды, в первоисточнике легенда была совсем другая, святой Георгий поразил дракона не в честном бою, а фактически казнил, он сначала его приручил психотропной молитвой, потом шантажировал правителя какого-то города, кажется, Бейрута... там долгая история, хотите послушать?
- Как-нибудь в другой раз, - покачал головой Меф. - А под этими камнями точно был древний город?
- Совершенно точно, - подтвердил Виктор. - Мои киберы уже прокопались к руинам, со вчерашнего дня ведут детальную разведку. Хотите посмотреть?
- А это не опасно? - спросил Меф. - Там какие-то эманации...
- Эманации там, а мы здесь, - сказал Виктор. - Мы будем смотреть глазами киберов, это не опасно. Вопрос в том, будет ли нормальная картинка, киберам радиация тоже не полезна, бывают помехи... Пойдемте в палатку, я все покажу.
- Гм, - сказал Меф. - Не хочу лезть не в свое дело, но... вы когда вышли из палатки, глядели очень расстроенно... не подумайте, что я подглядывал, это профессиональное, смотришь на человека и невольно подмечаешь всякие мелочи...
Виктор вздохнул. Немного подумал, затем решительно тряхнул головой и сказал:
- Нет, спасибо, я сам. Не надо ничего обсуждать. Ваша помощь не нужна, я справлюсь.
Меф улыбнулся и сказал:
- Вначале все так говорят. Дело ваше, я не навязываюсь, не желаете обсуждать - ваше право.
При слове "Витенька" Виктора перекосило, он с детства ненавидел это прозвище. И Мирка, гадюка ненаглядная, прекрасно это знает, но все равно дразнится, потому что ничего ей за это не будет, и она это знает.
Виктор поспешил стереть непроизвольную гримасу с лица, не успел, Меф удивленно приподнял брови, но ничего не сказал. Повернулся к Мирке, увидел, глаза расширились, рот открылся, это обычная реакция на Мирку всех мужчин, кроме извращенцев, не желающих лечиться. Хорошее у него самообладание, быстро справился с изумлением. Профессионал, сразу видно.
- Здравствуйте, - сказал Меф. - Вы потрясающе выглядите!
- Спасибо, - сказала Мирка и обворожительно улыбнулась. - Я Мира.
- Я Меф, - представился Меф в ответ.
- Это сокращение от Мефистофель или мефамфетамин? - спросила Мирка, не отключая улыбку.
- Скорее первое, - ответил Меф. - Но я точно не знаю, я свечку не держал, когда мне мама имя придумывала.
- О, вы тоже любите старые поговорки! - воскликнула Мирка. - Погодите... Вы Сережин друг, правильно?
- Нет, неправильно, - покачал головой Меф и улыбнулся, как кот на сметану, на Мирку все мужики так улыбаются. - Я случайный прохожий... проезжий... ну, вы поняли. Я даже не историк.
- А кто? - спросила Мирка.
- Психолог, - ответил Меф. - Хотите, я вас проконсультирую?
Виктор крякнул. Это вышло непроизвольно и неожиданно, не хотел, а как-то само крякнулось. Меф кинул быстрый взгляд на Виктора и добавил:
- Нет, пожалуй, воздержусь. Я, похоже, злоупотребляю вашей вежливостью.
- Нет-нет! - воскликнула Мирка.
- Нет-нет, - повторил Виктор, запоздало и неубедительно.
- Я бы хотел погулять в одиночестве, - сказал Меф. - Есть такое чувство, сродни медитации, когда касаешься древностей...
- Припять, например, - встряла Мирка.
Меф склонил голову, будто к чему-то прислушивался, затем вернул голову в исходное вертикальное положение и сказал:
- Нет, Припять - не то. Зона Бампасса - тоже часть истории, но это не та история, лучше бы ее не было, я так считаю.
- Этого тоже лучше бы не было, - сказала Мирка и ткнула пальцем вниз.
Он снова сделал свой нелепый жест с головным убором. Мирка хихикнула и сделала что-то вроде незавершенного приседания с руками у бедер. Меф одобрительно улыбнулся и ушел.
- Витенька, кто это? - спросила Мирка.
Виктор привычно поморщился на слово "Витенька", Мирка привычно хихикнула. Все как обычно.
- Меф, психолог, - ответил Виктор. - Почитал или посмотрел что-то историческое, захотел поглядеть глазами, вызвал птерокар, прилетел, вот глядит.
- А где его птерокар? - спросила Мирка.
- А я почем знаю? - пожал плечами Виктор. - Какое мне дело? Наверное, покормиться отпустил.
Виктор отвернулся на пол-оборота и сделал вид, что любуется горизонтом. Уйдет или нет? Вроде не уходит. Сел на удачно подвернувшееся бревно, Мирка села рядом. Протянул руку, обнял. Она вздрогнула, но не отстранилась. Виктор легонько двинул рукой вверх-вниз, погладил девушку, но не эротически-призывно, а нежно и трогательно, не совсем как котенка, но как-то так. Мирка поежилась, дескать, не надо, Виктор перестал гладить.
- Возвращайся, - попросил Виктор. - Я тебя люблю.
- Меня все любят, - сказала Мирка и то ли хмыкнула, то ли хихикнула, то ли иронически, то ли самокритично.
Виктор нахмурился. В точности эти слова он произнес во время последней их ссоры. Было у древних особое слово для подобных женщин, как Мирка, ругательное, но забавное... ошибь... неправь... нет, короче, односложнее, он не смог вспомнить, выразился иносказательно, а Мирка захохотала как сумасшедшая, начала говорить, будто он ее проституткой обозвал, а это совсем другое, он ведь историк, он отлично знает, в чем разница, это его профессия...
- Прости, - сказал Виктор. - Не знаю, что на меня нашло.
- Ревность, - подсказала Мирка.
- Да, наверное, - согласился Виктор. - Я тебя люблю, вот и ревную.
- Ревность - атавизм, - заявила Мирка.
- Знаю, - кивнул Виктор. - Но корректироваться не буду.
Мирка поерзала, как кошка, потерлась о бок Виктора.
- Зря, - сказала она. - Мне все равно, а ты страдаешь.
Виктор хотел было сказать, что это сладкая боль, но в прошлый раз он именно так и сказал, а она ответила, что он мазохист, они поругались...
- Вернешься? - спросил Виктор.
Мирка вздохнула.
- Сережка - раздолбай и наркоман, - сказал Виктор. - От него дымом разит на три метра вокруг.
Мирка снова вздохнула.
- Возвращайся, - повторил Виктор и чуть-чуть прижал ее к себе.
- Может, разок так? - предложила Мирка. - Чисто по-дружески.
- Я не смогу по-дружески, - возразил Виктор.
- А у меня как раз с собой... - начала Мирка, но Виктор ее перебил.
- Не в том дело, - сказал он. - Технически я смогу, я просто не хочу по-дружески. Я люблю тебя, я хочу нормального моногамного союза, пусть даже временного...
- Давай на час, - подсказала Мирка.
- Ты ведешь себя как... - Виктор вспомнил, к чему это привело в прошлый раз и осекся.
- Прости, - сказала она. - Не стоило позволять тебе вольностей, я все время забываю, что ты...
- Реликт, - подсказал Виктор.
Это слово она употребила в той ссоре, он его не понял, решил, что ругательное, обиделся, а потом разобрался и понял, она права, он действительно реликт ушедшей эпохи, когда слово "блядь" (о, вот и вспомнилось) было не неотъемлемой характеристикой любой красивой женщины... да и не только красивой... По-дружески, черт ее дери!
* * *
Палатка встретила Миру терпким запахом травяного дыма, не сильным и почти не раздражающим, но все же заметным.
- Накурился, подлец, - констатировала она.
Сережка парил в силовом ложе в неестественной разболтанной позе, он всегда такой когда покурит.
- Вентилятор сломался, - сказал Сережка.
- У меня от твоего дыма голова трещит, - сказала Мира.
- Самовнушение, - сказал Сережка, он всегда так отвечает на ее обвинения. - Сходи к психологу или прими какой-нибудь опиат.
- От них зависимость, - строго сказала Мира.
- Да ну, ерунда, - махнул рукой Сережка.
Мира не удержалась, взяла трехмерный маркер, быстро взмахнула, выстроила в воздухе гипнотический узор, но гаденыш успел зажмуриться, не впал в транс, а начал обычное нытье, дескать, обижусь, буду ругаться... Мира отложила маркер, скинула майку, шорты, сандалии, разбежалась и запрыгнула в ложе со всего размаху.
- Не обижайся, - сказала Мира.
Невесомой феей скользнула ему в объятия, потянулась губами к губам... фу, как разит! Совсем забыла, что он укуренный, вот же дура!
Она вырвалась, Сережка не хотел отпускать, пришлось стукнуть в лоб. Не сильно, не до сотрясения, голова мотнулась знатно, но вреда здоровью быть не должно.
- Ты ненормальный, - сказала она. - Наркомания - признак ущербной личности. Наркоманят подростки, извращенцы и шизофреники, нормальный состоявшийся мужчина не нуждается в химической стимуляции!
- Я и не нуждаюсь, - согласился Сережка. - Я просто люблю пыхать.
- У тебя изо рта разит как из помойки! - возмутилась Мира.
- А ты не нюхай, - посоветовал Сережка. - Повернись другим концом...
- Я не хочу другим концом! - заявила Мира. - Сколько можно другим концом... Я по-человечески хочу! Хочу целиком тебя любить, без дурацких оговорок, дескать, туда не лезь, это не нюхай...
- Любить целиком - только в симуляторе, - сказал Сережка. - У живых людей не бывает полной совместимости, чтобы совсем на сто процентов. Хотя можешь поискать в информатории, чем черт не шутит...
Мира не стала говорить ему, что уже пробовала. Тут есть проблема, ты никогда не можешь точно описать, что тебе нужно, перечислить абсолютно все, что тебе неприятно в людях, из-за этого бывают сюрпризы. У Миры, например, первый кандидат оказался с неустранимыми последствиями церебрального паралича (в остальном идеальный, да), второй - папуас, его начленник Миру смешил, а татуировки пугали, а третий оказался вообще генетической женщиной в переходном половом состоянии, оно говорило, что опечаталось, указывая пол, но мы знаем эти опечатки, лесбиянка проклятая... Нет, искать мужиков в информатории она больше не будет, не настолько она отчаялась.
- Брось курить, - попросила Мира. - Я тебя люблю.
- Я тебя тоже люблю, - отозвался Сережка. - И курить люблю. Погоди, я же к тебе только утром приставал!
- Утром я не хотела, - сказала Мира. - И сейчас уже не хочу. Ненавижу эту дрянь! Почему ты не пользуешься ингалятором, как все нормальные люди? Или внутривенно вштыривайся, поставь депо и не воняй! Или вообще перестань баловаться гадостью! Ты же успешный состоявшийся мужик! Ученый! Зачем тебе эта херня?
- Люблю я ее, - ответил Сережка.
- Выбирай: либо я, либо наркотик! - потребовала Мира.
- Я вас обоих люблю, - сказал Сережка.
Расслабил силовое поле мысленной командой, вывалился из ножа, пошевелил руками, приноравливаясь к реальности... сейчас приставать начнет.
- Отвали, - Мира хлопнула его по руке. - Кому говорю, отвали!
Повторять в третий раз она не стала, она никогда не повторяла трижды. Но Сережке оно и не требовалось, этот аспект их отношений он выучил наизусть. Привычным движением отклонился вбок и назад, маленький остренький кулачок просвистел мимо, обычно он ее после этого ловко подхватывал, заключал в объятия, они начинали целоваться и все прочее, но сегодня он промахнулся с захватом, а она тоже не сообразила, что он промахнулся...
- А-а-а-у-у-а-а! - завопил Сережка и присовокупил древнее ругательство.
- Ой! - вскрикнула Мира и затрясла отбитой рукой.
Костяшки двух пальцев распухали на глазах, на среднем пальце закровил глубокий порез, очевидно, зуб задела, а раны от человеческих зубов, Ритка рассказывала, жуть как гноятся, если сразу не обработать, а если обработать, автодоктор отпишется в правопорядок, что налицо признаки истерической агрессии, как бы на принудиловку не загреметь...
Сережка перестал ругаться, стал ощупывать зубы. Вроде целы. Слава богу, как говорили древние.
Откуда ни возьмись, нарисовался кибер-уборщик, принялся стирать с пола кровавые веснушки.
- Извини, - сказала Мира.
Сережка снова стал ругаться.
- Где у тебя аптечка? - спросила Мира.
Сережка ответил настолько цинично, что Миру покоробило, хотя она считала себя привычной ко всему. А, вспомнила, вот она где.
Открыла аптечку, нашла ампулу с обезболивающим, вштырила. Вторую протянула Сережке.
- Да я от нее совсем поплыву, - сказал он. - Два наркотика одновременно...
- А без нее будет больно, - сказала Мира. - Сереж, ты прости, я не хотела, чего ты бдительность теряешь, как этот...
Сережка срифмовал слово "бдительность" по древнему обычаю и вдруг сграбастал Миру в объятия, потянулся поцелуем, но вспомнил, что губы разбиты, отстранился, вздохнул.
- Давай ампулу, - сказал он.
Вштырился, вздохнул еще раз, полез обратно в ложе.
- Можно, я с тобой полежу? - спросила Мира.
Задавая этот вопрос, она считала его риторическим, но она ошиблась.
- Нельзя, - ответил Сережка. - Поди прочь.
- Но... э... - начала говорить Мира, не поняла, как продолжить, и замолчала.
И тут ее догнало обезболивающее. Все стало приятно-безразлично, и Сережка в том числе.
- А и пойду, - сказала она.
Вышла из палатки, улыбнулась непонятно чему и пошла навстречу заходящему солнцу. "А неплохо я ему врезала", подумала она.
* * *
- Вы давно здесь живете? - спросил Меф.
Виктор не ожидал такого вопроса, растерялся.
- Не помню, - сказал он. - Я обычно не слежу за временем, зачем за ним следить? Мы не древние варвары, чтобы зависеть от сезонов. Сезон, кстати, пока мы здесь, не менялся ни разу... Вы не помните, какой здесь тип климата?
Меф рассмеялся. Виктор понял, какую глупость сморозил, и нахмурился. Попытался подключиться к информаторию, чтобы сделать вид, что знал ответ всегда, просто пошутил, да, неудачно, не все шутки одинаково смешны... Черт, забыл коннектор в палатке!
- Простите меня, - сказал Меф. - Мне не стоило смеяться, я должен был предугадать, что вы обидитесь.
- Я не обиделся, - возразил Виктор.
Слова прозвучали неубедительно, голос подвел, теперь стало совершенно ясно, что он все-таки обиделся. Лучше бы молчал.
- В историческом исследовании климат не имеет большого значения, - сказал Виктор. - Бывают исключения, вот если, например, изучать крестьян-дикарей, у них вся жизнь была завязана на климат... но в нашем периоде, который мы изучаем, это было уже неважно, эра изобилия уже наступила, они, правда, сами еще не поняли...
- Да, вы правы, - кивнул Меф. - Действительно, вам незачем знать, какой здесь климат. Это только в первый момент кажется смешным - ученый изучает местность, а так и не удосужился...
Нужное слово внезапно всплыло в памяти Виктора.
- Умеренный, - заявил он. - Умеренно-континентальный умеренный! Да, я вспомнил! Раньше здесь была граница лесов и степей, потом в ста километрах севернее построили зону Бампасса, это был самый первый эксперимент с орбитальным зеркалом, от него пошла эрозия из-за сезонных ураганов, эксперимент до конца не довели, а потом война...
- Интересно, - сказал Меф. - Как бы то ни было, у вас тут настоящий замкнутый коллектив, большая редкость в наше время. А я пишу диссертацию по замкнутым коллективам. Я вот сейчас подумал, может, когда я сюда к вам направился, я как раз подсознательно искал материал...
- Да ну, какой из нас материал, - махнул рукой Виктор. - И вовсе мы не замкнуты, любой из нас может в любое время сесть в птерокар и махнуть хоть в Новоросс, хоть в Аль-Берлин, хоть в Аль-Пари, куда угодно.