Поезд шел по равнине, не плоской, но и не очень холмистой, нечто среднее. Это был не маглев и не гиперлуп, а старомодный электропоезд на железных колесах, у него даже токосъемники торчали над крышей. Сейчас они, понятное дело, не работают, энергия поступает из внутренних энергоблоков, сейчас, слава богу, не начало века, просто поезд старый и дешевый, когда его переделывали под новый двигатель, мыслями себя сверх необходимого не утруждали, чик-чик и в продакшн.
Поезд ехал по старомодным железным рельсам. Вокруг простирались поля, которые привели бы ботаника прошлого века в недоумение, переходящее в экстаз. Такое эклектичное смешение аборигенных и завезенных видов, такое активное видообразование, гибридизация всего со всем, прямо восторг! А современный ботаник просто пожал бы плечами и сказал бы что-то вроде: да, глобальное потепление, тропическая биота прет на север, много побочных эффектов, ну и что с того. Тут и там посреди полей попадались рощи, это интеллект борется с почвенной эрозией, высаживает деревья, главным образом плодовые: яблони, персики, апельсины, еще какие-то. Пройдет мимо голодный путник, сожрет яблоко, помянет интеллекта добрым словом, а тому приятно. Медведи, правда, на этой жратве расплодились неимоверно, как и кабаны, но с этой напастью интеллект что-нибудь придумает, он умный.
Поезд был коротким, всего два вагона, и эти вагоны не делились по классам, оба были самого низшего класса из всех возможных. Поезд вез макак на регистрацию.
Во втором вагоне на четвертой слева скамейке сидел у окна молодой человек. Выше среднего роста, худощавый, как все макаки, но не черный и не желтый, нормальный белый человек, встретишь такого на улице - не сразу поймешь, что макака. Но наметанному глазу все ясно - хохол, самая низшая раса из всех существующих, дикий человек, примитивнее любого негра.
Человек грыз семечки и сплевывал на пол. Когда куча очисток вырастала, из-под скамейки выползал робот-уборщик, собирал грязь и уползал обратно.
Напротив человека сидел молодой негр, не американский, цвета кофе с молоком, а кондовый, африканский, чернее, чем горький шоколад. То и дело негр бросал косые взгляды на соседа, хотел что-то спросить, да все не решался, а потом вдруг решился. Наклонился и вежливо попросил:
- Эй, братишка, дай покушать, да?
Человек посмотрел на него как на ожившее говно и ответил так же вежливо:
- Звиняй, хлопец, бананив нема.
Улыбнулся чему-то своему и отвел взгляд в окно.
Негр, услышав грозную хохляцкую мову, вздрогнул и тоже отвернулся. А потом встал, вышел в сортир, а когда вернулся, сел на другое место. А человек вытянул ноги и еще раз улыбнулся.
В проходе нарисовалась молодая девушка, симпатичная брюнеточка-азиаточка, в меру широкомордая, но это ее не портит. Поглядела на человека вопросительно, тот улыбнулся и сказал:
- Садись, не бойся, не обижу.
Девушка, села рядом, улыбнулась.
- Здравствуй, - сказала она.
- Здравствуй, - отозвался человек. - Меня Чарли зовут.
- Пиндос? - удивилась девушка.
- Нет, - покачал головой Чарли. - Это прозвище.
- А, понятно, - сказала девушка. - А я Диана. Это имя.
- Очень приятно, - сказал Чарли. Помолчал немного и добавил: - Я не при деньгах.
- Я знаю, - сказала Диана.
- Откуда? - удивился Чарли.
- А с чего тебе иначе быть в этом поезде? - улыбнулась Диана.
Чарли тоже улыбнулся и сделал странный жест, будто хотел ее обнять, но передумал. Диана подсела к нему поближе, недвусмысленно потерлась плечом, Чарли ее обнял.
- Нет, - помотала головой Диана. - Я просто хочу так посидеть. Ты кем нанимаешься?
- Квартирный ремонт, - сказал Чарли.
- Да ну? - удивилась Диана. - Ты непохож на рабочего.
Чарли хмыкнул и ничего не сказал.
- А раньше кем работал? - спросила Диана и вдруг осеклась - поняла. - Ой, извини, - сказала она.
Действительно, глупо и наивно спрашивать взрослого хохла, кем он работал раньше. Так он тебе и ответит: разведка, например, или сапер, или снаряды подносил, или писарем в штабе. Хорошо, что война у них кончилась, интеллект в конце концов навел порядок.
- Да ладно, я привык, - сказал Чарли. - А ты откуда?
- Кыргызстан, - ответила Диана.
- Странно, - сказал Чарли. - Ты больше на кореянку похожа.
- Ты разбираешься в наших лицах? - удивилась Диана.
- Я в чем только не разбираюсь, - сказал Чарли.
- Ах да, извини, - сказала Диана. - Да, моя мама из Кореи, из северной, а папа пиндос, из миротворцев. Я родилась через год после того коллапса.
- А почему по-русски говоришь? - спросил Чарли.
- У меня папа с мамой говорили по-русски, - объяснила Диана. - Она была горничной в гостинице для русских, а он русский по рождению, они когда познакомились, у них было два общих языка: клингонский и русский, но по-клингонски о любви говорить неудобно.
- Куда вербуешься? - спросил Чарли. - Проституткой?
Немудреный комплимент порадовал Диану, заулыбалась до ушей.
- Если возьмут, - сказала она. - Но всерьез не рассчитываю. Танцую плохо, а с актерских курсов вообще выгнали. Слушай, а правда, что в дешевые категории набор совсем закрыли? Что там теперь только андроиды?
- Мне-то откуда знать, - пожал плечами Чарли. - Что-то такое говорили, вроде того, что живые девки болезни разносят, медицина выходит дороже, чем андроидов побольше наделать.
- Вот блин, - сказала Диана.
По проходу прошел полицай в форме, Чарли не удостоил его взглядом, а Диана впилась в него глазами, так и пялилась, не отрываясь, пока не ушел в другой вагон.
- Ненавижу москалей, - сказала она.
- Почему? - спросил Чарли.
- А почему им всё, а нам ничего? - спросила Диана.
- Наши предки сделали стратегическую ошибку полвека назад, - ответил Чарли. - А ваши - век назад. А москали не сделали.
- Но они не лучше, чем мы, - сказала Диана.
- Не лучше, - согласился Чарли. - Но наши предки лоханулись, а их предки - нет.
- Это несправедливо, - сказала Диана.
- Несправедливо, - согласился Чарли.
- Ненавижу москалей, - повторила Диана.
Чарли погладил ее по плечу, она поцеловала его в губы, он не ответил.
- Давай не будем распаляться, - сказал он. - Все равно не успеем.
- Ты такой здравомыслящий, - сказала Диана. - Дай номер, а?
- Я не заводил здесь телефон, - сказал Чарли.
- А если не зарегистрируют? - спросила Диана.
И сразу подумала, что так спрашивать не стоило, ведь ходят жуткие слухи, что бывших боевиков, не прошедших регистрацию, ликвидируют сразу на месте, ерунда, конечно, но кто знает...
Но Чарли не обиделся и не расстроился. Он просто пожал плечами и сказал:
- А на кой он мне тогда тем более?
На секунду стало темно - поезд въехал в тоннель, а свет зажегся не сразу.
- Подъезжаем, - сказала Диана.
- Подъезжаем, - согласился Чарли.
В проходе нарисовался давешний полицай. Состроил злобную гримасу, закричал:
- А ну, макаки, барахло собрать и на выход!
Было видно, что он хочет кричать злобно и агрессивно, но не получается, потому что по жизни он добрый и интеллигентный. Чарли подумал, что это обычное дело - в присутствии толпы макак люди звереют, а кто не умеет нормально озвереть, тоже как-то обозначают намерение. Это происходит непроизвольно и неосознанно, в древнем Риме, наверное, местные центурионы или как они там назывались так же рявкали на запуганных рабов, только что привезенных из провинции или как там называлось место, где ловили рабов на продажу, да наплевать, неважно.
На выходе образовался затор, Диану унесло людским потоком куда-то в сторону, но Чарли не расстроился, он не планировал устраивать романтическое приключение, не до того сейчас.
Скоро стало ясно, откуда толчея - меры безопасности на входе в вокзал, хотя это, конечно, никакой не вокзал, не особое здание для путешествующих, а центр регистрации трудовых мигрантов, он начинается прямо с перрона, но сознание привычно классифицирует: если впереди рамка, сканеры и рентген, значит, или вокзал, или аэропорт, а раз приехал на поезде - стало быть, вокзал. Однако как медленно ползет очередь! Опять новые правила? Можно подумать, в наше время правила безопасности могут помочь, нынче у террористов-смертников МЭО выращивает заряды прямо внутри тела, а если, не дай бог, ноонные конгломераты... А ведь меры безопасности реально усилили, интеллект о таком не предупреждал. Перед рамкой мигранты раздеваются догола, а после рамки приходит черед ручного сканера, по полной программе: рот, влагалище (у кого есть) и задний проход, а споласкивают сканер, похоже, не очень тщательно...
Впереди кого-то затошнило, народ шарахнулся прочь, ага, вот она, чернокожая старушка с белой седой головой в кудряшках, как негатив нормального человека. Видать, пришла к тем же выводам, а эмоции фильтровать не научилась, некому было научить, в джунглях законы бытия другие, там бедно и временами голодно, зато почти не нужно унижаться, если только не попадешься в лапы туристам-разбойникам...
Откуда ни возьмись нарисовались полицаи, два здоровенных азиата, то ли индусы, то ли афганцы, а может, и таджики, кто их разберет. Один с резиновой дубинкой, другой с толстым проводом, раньше по таким электричество передавали в розетку. Замахнулся проводом, да как полоснул старушку по спине! Задел голую руку, на ней вспухла красная полоса, красное на черном, как пел Кинчев давным-давно, еще до сингулярности. Бабка упала, задергалась, на губах пена, ужас!
- Припадочная, что ли? - осведомился непонятно у кого тот полицай, который с проводом.
- Да кому какое дело, - отозвался тот, который с дубинкой. - В биореактор и все дела.
Навел на бабушку какую-то штучку наподобие игрушечного пистолетика, бабушка встала и пошла с закрытыми глазами, как зомби в нигерийских фильмах или как собачка на невидимом поводке. Подошла к рамке, ее пропустили свободно, рентгеном не просвечивали, сканерами не тыкали. Прошла бабка через рамку и исчезла из поля зрения, куда-то увели.
В отличие от бабки, Чарли ничем не выказал отвращения, когда проходил рамку. Разделся, постоял, покрутился, стоически перенес сканеры, только потом, когда вместо родной одежды ему сунули полосатую холщовую робу, позволил себе удивиться:
- А где моя тужурка?
- Завали хавло, чурка! - посоветовал ему черножопый полицай. И добавил: - Понаехали тут.
Чарли вспомнил, как в дни его детства чурками дразнили как раз черножопых. Все перевернулось: в Европе негры и арабы, в России чурки, в Америке все подряд, Украины нет, только Китай остался Китаем, китайцев ничем не проймешь. Древние философы любили пророчить, что в будущем все нации перемешаются, но почему-то думали, что это пройдет мирно.
Чарли отвернулся, стал надевать робу. Полицай грозно взмахнул дубинкой, но бить не стал. На полу появилась желтая линия, Чарли не сразу сообразил, что она означает - интеллект показывает такие в галлюцинациях, только там они просто цветные, неопределенного цвета, а в реальности так не сделать, в реальности цвет всегда какой-то определенный, вот у Чарли линия желтая, у того лысого - пурпурная, а вон у той жирной бабы - салатово-зеленая.
- Чего встал? - обратился к Чарли все тот же полицай. - Отупел, макака? Так я живо вразумлю! Пошел по линии, тварь!
Чарли пошел по линии, не стал дожидаться, когда прилетит дубинкой по почкам. Прошел по коридору, дважды свернул за угол, открыл дверь, вошел. Маленькая комнатка, внутри вся белая, как Таймыр весенним днем, тяжело здесь, наверное, каждый день работать, белая мгла выносит разум небыстро, но неумолимо. Впрочем, это не Чарлины проблемы.
За столом сидел клерк - молодой белобрысый парень, похожий на какого-то актера. Был бы доступен интеллект, Чарли вспомнил бы, на какого именно, но незарегистрированным макакам интеллект недоступен, они для него как бы не существуют.
- Ты чего, в пещере родился? - обратился клерк к Чарли.
Чарли удивился - вроде закрыл за собой дверь. Обернулся - точно закрыл.
- Выйди, постучись и войди как положено, - потребовал клерк. - Макака чертова.
Чарли вышел, закрыл дверь, постучался, открыл дверь, вошел, закрыл дверь. Встал перед столом, стал ждать.
- Дерзкий, сука, - сказал клерк.
Чарли не отреагировал, молча стоял и ждал, сверлил взглядом снежно-белую стену над головой маленького урода. Мелькнула мысль: а не перегибаю ли я палку? Не стоит ли изобразить правдоподобный испуг, хотя бы чуть-чуть?
- Ладно, дерзкие макаки тоже нужны, - сказал клерк. - Так интереснее. Раздевайся, вон аппарат.
Чарли скинул робу, поискал взглядом, куда положить, бросил в угол.
- Проституцией занимался? - спросил клерк.
- Нет, - ответил Чарли.
- Наркоман? - спросил клерк.
- Нет, - ответил Чарли.
- Террорист? - спросил клерк.
- Нет, - ответил Чарли.
Аппарат распахнул пластиковые объятия, вспомнилась средневековая железная дева, Чарли однажды играл в такое. Но здесь не так тесно и совсем не страшно, только противно, там внутри хомяк помер, что ли?
Чарли молча встал в аппарат, объятия захлопнулись, что-то зажужжало, загудело, руку перетянуло жгутом, в локоть вонзилась игла, что-то вштырила. Прошло сколько-то минут, объятия распахнулись.
- Годен, - сказал клерк. - Одевайся, пошел вон.
Чарли оделся, вышел. Желтая линия по-прежнему указывала путь. Путь привел в зал ожидания, как на вокзале, только люди там одеты не во все подряд, а в одинаковые полосатые робы. Из-за этого Чарли не сразу заметил Диану, зато она его заметила, замахала рукой, закричала:
- Чарли, я здесь!
Рядом с ней сидел на лавке молодой негр, высокий и болезненно-худой, похоже, клеился. Чарли сел с другой стороны, Диана к нему прильнула, они поцеловались, негр цокнул языком, пробурчал что-то невнятно, встал и пересел на другую лавку.
- Ну как? - спросила Диана.
Чарли пожал плечами, а вслух ничего не ответил.
- Что спрашивали? - спросила Диана.
- Не наркоман, не террорист, проституцией не занимался, - ответил Чарли.
Диана рассмеялась.
- А меня, похоже, в проститутки как раз возьмут! - похвасталась она. - Так здорово! Всяко лучше, чем навоз лопатой выгребать.
- У них мясо вроде давно синтетическое, - заметил Чарли.
- Все равно, - сказала Диана. - Лучше заниматься тем, что нравится, правильно?
- Да, точно, - кивнул Чарли. - А ты любишь заниматься сексом со стариками? Или с инвалидами?
Диана хихикнула и махнула рукой.
- Да мне в целом все равно, - сказала она. - Говорят, на такой случай есть особое ширево, чтобы не противно было. Мне, кстати, что-то вштырили на медосмотре. А тебе?
- Мне тоже, - кивнул Чарли. - Это прививки, их за золотым занавесом штырят всем подряд.
- А правда, что от них становятся аутистами? - спросила Диана.
- Вряд ли, - ответил Чарли. - Если правда, то не часто, иначе было бы заметно.
- Ты такой умный, - сказала Диана. - Ты мне понравился. Пойдем?
Чарли нахмурился. Диана - девушка приятная, но сейчас...
- В сортир, что ли? - спросил он.
- А что, тут где-то еще можно уединиться? - заинтересовалась Диана.
Чарли вдруг понял, в чем дело, подсказал модуль эмпатии. Он у него автономной модификации, прямой связи с интеллектом не требует, в отличие от остального МЭО, которое отрубилось, а без него чувствуешь себя как голым. А у эмпатии отрубился только автозапуск, а сам модуль работает. Короче, девушка в панике на грани истерики, ей нужна поддержка, а получать ее она умеет только одним способом, другим ее не научили, зачем чему-то учить пригожую дурочку в нищете третьего мира?
- Давай лучше просто посидим, - предложил Чарли. - Я тебя обниму и буду поглаживать, а потом нежно поцелую. Ты успокойся, все будет хорошо.
- Ох, - сказала Диана.
Поерзала на лавке, а потом улеглась, положила голову Чарли на колени, мурлыкнула как кошка, закрыла глаза.
- Чарский, Канторович, на выход! - пробубнил синтезированный голос из динамика.
- Прости, милая, мне пора, - сказал Чарли.
Диана отреагировала странно - изумленно уставилась на Чарли, перевела глаза на выход, снова на Чарли, он понял.
- Ты Канторович? - спросил он.
- Да! - радостно пискнула она.
На полу что-то замигало, Чарли скосил взгляд, увидел, что там появились две параллельные линии, желтая и розовая.
- Пойдем, милая, - сказал Чарли. - Нас ждут.
Диана взяла его под руку нелепым, но милым старомодным жестом, они пошли вдоль линий, те сразу перестали мигать, стали гореть ровно. В дверях нарисовался охранник с дубинкой, Чарли подумал, что сейчас они огребут за промедление, но нет, охранник ничего не сделал и даже не сказал, только хлопнул Диану ладонью по жопе, но не агрессивно, а скорее ласково.
Линии привели в кабину лифта. Кнопок не было, двери закрылись, лифт поехал, но не вверх или вниз, а вбок, и все быстрее и быстрее, вот он накренился, стало трудно держаться на ногах, Диана привалилась к Чарли, ему пришлось облокотиться на стену, чтобы не упасть...
- Давай сядем, - сказал Чарли.
Они сели прямо на пол, Диана как-то незаметно оказалась в его объятиях, они стали целоваться, а потом и не только целоваться. Чарли к этому времени уже понял, что это не лифт, а гиперлуп, ехать, скорее всего, придется долго, а в конце пути будет торможение, которое при всем желании не пропустишь, так что можно не беспокоиться и приятно проводить время, не опасаясь, что двери внезапно распахнутся и появятся зрители.
Потом они расслабленно валялись на жестком полу, который казался совсем не жестким, эндорфинов в кровь натекло немеряно, впрочем, у Чарли это не эндорфины, а программная имитация, но какая точная! А из Дианы отличная проститутка получится, с такой страстностью никакое актерское мастерство не нужно. Или так она только по любви? Да нет, наверное, можно научиться входить в такой режим сознательно или вштырить что-нибудь подходящее, если никак не выходит самой научиться...
Капсула начала тормозить, энергичнее, чем рассчитывал Чарли, они едва успели одеться. И когда двери кабинки открылись, они выглядели растрепанными и всклокоченными.
Их встретил тот самый клерк-блондинчик, похожий на непонятно какого актера. Интересные дела здесь творятся. Отправляясь сюда, Чарли изучил, какая процедура ему предстоит, она должна была быть совсем другая, его не должны были увозить из того здания, пока не закончились регистрационные действия. Вот забавно будет, если они попытаются разобрать Чарли на органы!
- Чего лыбишься? - поинтересовался блондинчик.
Чарли стер с лица непрошеную улыбку, принял виноватое выражение.
- То-то же, - сказал блондинчик и мерзко ухмыльнулся. - А ну за мной, макаки.
Здесь на полу не было цветных линий, их вел живой человек, как в старых фильмах. Они шли по длинному коридору, все двери пронумерованы, как в гостинице, Чарли подумал: вот будет забавно, если достанется номер 666. Но нет, достался 13. Блондинчик распахнул дверь, буркнул, дескать, заходите, они зашли, дверь захлопнулась.
Внутри оказалась комнатушка два на три метра, на полу две циновки-матрасика наподобие тех, какие раньше были у японцев, в углу сложенная ширма, за ширмой унитаз. Потолок не очень высокий, но не допрыгнуть, он мягко светится, не отдельными лампами, а сплошным светодиодным покрытием, под потолком зарешеченная вентиляция, решетки на вид прочные.
Диана села на циновку, привалилась спиной к стене, вытянула ноги. Чарли сел рядом. Он ждал, что она снова станет прижиматься и ласкаться, но нет, Диана сидела неподвижно, почти как Будда, только Будда обычно сидит в лотосе, а она вытянула ноги вперед. Чарли обнял ее, привлек к себе. Диана не сопротивлялась, но и не поддалась с энтузиазмом, восприняла ласку безразлично, как будто на время превратилась в деревянную буратину.
- Что такое? - обеспокоенно спросил Чарли. - Что-то случилось?
- Нет, все в порядке, - спокойно и невыразительно отозвалась Диана. - А что?
- Ничего, - сказал Чарли.
Поцеловал ее в скулу, она не отреагировала. Убрал руку, чуть отодвинулся, сел ровно. Посидел так, пересел по-другому, скрестил ноги, почти как в лотосе, но из настоящего лотоса быстро не выпрыгнешь, а из этой позы выпрыгнешь, если надо. Со стороны, наверное, забавно выглядит их парочка. Сидят такие забалдевшие... интересно, что вштырил им белобрысый... по Диане похоже, что не простая прививка там была, совсем не простая... впрочем...
- Ага, спасибо, - прозвучала слуховая галлюцинация. - А чего так долго?
"Были сомнения", подумал Чарли. "Они, собственно, и сейчас есть..."
Он оборвал мысль, потому что понял, что только что попытался соврать интеллекту - глупейшее занятие, глупее некуда. Не в сомнениях тут дело, совсем не в них. Просто понравилась девушка, захотелось продлить мимолетное счастье, впрочем, какое оно счастье, это краткое удовольствие, как от кокаина, счастье - Сонечка, она всерьез и налолго, а Диана - так, макака для утех.
Затем он осознал, что сам вовсе не макака, а зарегистрированный гражданин цивилизованного государства. В какой-то небольшой степени он всегда это знал, просто раньше знание было спрятано в нагромождении других знаний, надежно прикрыто со всех сторон, оно не проявлялось ни в сознательных мыслях, ни в бессознательных аспектах поведения, ни в чем оно не проявлялось. Никто не мог заподозрить, что Чарли делает контрольную... нет, не закупку, контрольную регистрацию он делает. Раньше, когда наркотики были еще запрещены, приходил мент к дилеру, покупал дозу, а потом произносил волшебные слова: "Контрольная закупка!", и дилер огребал срок, а жизнь тогда была ограничена не только законами теории вероятностей, дожить до восьмидесяти было не раз плюнуть, как сейчас, а страхование жизни имело совершенно другой смысл. Так вот, Чарли сейчас тоже делает нечто подобное, только эти злодеи не продают зелье, которое потом все равно легализовали, эти злодеи творят куда более хитрые махинации, их даже интеллект не смог разоблачить аналитическим путем, эксперимент потребовался, не следственный, какой-то другой, неважно, это уже не имеет значения, вот сейчас локальный образ интеллекта сольется с основной личностью...
- Помещение экранировано, - печально сообщила слуховая галлюцинация. - Я не могу подключиться к основной личности. Переходи к плану Б.
"Окей", подумал Чарли.
План Б был концептуально прост: дождаться, когда преступники откроют дверь, и победить. Но не сразу бросаться в бой, а сначала выведать все сведения, какие удастся выведать, а потом уже всех победить, и тогда выведывание превратится в допрос, благо все необходимые ордеры интеллект уже выписал и подписями живых судей заверил. Интересно, кто эти живые судьи, маразматики, небось, в неизлечимом Альцгеймере? Впрочем, какая разница...
Чарли протянул руку, положил Диане на бедро, та не отреагировала. Интеллект послал в Чарлино сознание простой мыслеобраз, Чарли согласился. Из Чарлиной руки выстрельнула тонюсенькая иголочка, вонзилась в ногу, хватанула микроскопическую капельку крови и так же мгновенно убралась. Диана вздрогнула, сказала:
- Нет, так просто удобнее, - сказала галлюцинация.
"Ладно, валяй", подумал Чарли. Его губы, язык и диафрагма задвигались сами собой и спросили:
- А ты в институте училась?
- А, чего? - встрепенулась Диана.
- Ты в институте училась? - повторил Чарли.
Ему показалось, что этот вопрос он реально повторил сам, по собственной воле, как будто его тело не на внешнем управлении и не андроид, как будто у него нормальное человеческое тело, и делает оно не то, что решает за него интеллект, а то, что хочет собственное сознание, просто обычно сначала возникает желание, потом действие, а у него наоборот - сначала действие, потом желание, но это мелочь, ерунда, в каком порядке делать и желать, в прямом или обратном, это реально ерунда, не стоящая внимания.
- Да, - ответила Диана. - В педагогическом на музыковеда. А что?
- Ты не похожа на тупую крестьянку, - сказал Чарли. - Я просто вдруг подумал, ты не просто девочка для утех, с тобой можно беседовать на отвлеченные темы, планировать всякие дела...
- Замуж зовешь? - спросила Диана.
"Ты что творишь?!" мысленно завопил Чарли.
- Все в порядке, - успокоила слуховая галлюцинация.
А тело Чарли произнесло, как бы немного растерянно:
- Ну, не так сразу... Надо поближе познакомится, консультацию запросить, когда нас зарегистрируют...
- Ах! - вздохнула Диана. - Жду не дождусь. Я всегда завидовала богатым туристам, они говорят с понтом: "Так, интеллект!", их даже ограбить нельзя, потому что постоянное наблюдение. А правда, что в цивилизованных странах нет преступности?
- Неправда, - покачал головой Чарли. - Но она тут другая. Тут не нападают на случайных прохожих, не берут заложников, не убивают за телефон или за дозу наркотика. Тут уклоняются от налогов, нарушают авторские права, загрязняют окружающую среду, что-то еще делают незаконное...
- А ты откуда знаешь? - спросила Диана.
Только что Чарли казалось, что не интеллект говорит его устами, а он сам все это говорит, потому что их с интеллектом понимание обсуждаемых вопросов совпадает полностью, поэтому немудрено ошибиться, кто что говорит. Или, может, интеллект просто очень хорошо и точно эмулирует Чарлину личность? А когда Диана задала вопрос, иллюзия самостоятельности рассеялась в момент, никакой Чарли больше не самостоятельный субъект, он теперь просто пассивный наблюдатель, он как камера, снимающая бесконечно огромный фильм. Но нет, губы Чарли зашевелились, и иллюзия снова вернулась, ведь разве мог он ответить что-либо отличное от того, что реально ответил? Конечно нет!
- Я долго готовился к натурализации, - сказал Чарли. - Узнавал, расспрашивал, выведывал. Мне кажется, с нами что-то не так.
- А что? - спросила Диана.
- Нас не должны были вывозить из того здания, - сказал Чарли. - И еще мне кажется, что нам вштырили успокоительное. Мы сидим черт знает где, в месте, похожем на тюрьму, но спокойны как слоны...
- Я не спокойна, - перебила его Диана. - Я хочу траханьки.
- Мы только что, - сказал Чарли.
- А я снова хочу, - заявила Диана.
Из зрительной памяти наплыл образ, смутный, но вполне узнаваемый - Диана часовой давности или немногим больше, еще в поезде, а мимика-то другая! Так сразу не поймешь, но если поместить два образа рядом... Неужели полная перезапись личности? А зачем?
Распахнулась дверь, на пороге нарисовался давешний блондинчик. Окрысился мерзкой ухмылочкой и спросил:
- Что, торкнуло?
- Я хочу траханьки! - капризно провозгласила Диана.
Блондинчик посмотрел на нее недоуменно, закатил глаза к потолку...
"Насколько их надо беречь?" мысленно спросил Чарли.
- Как считаешь нужным, - ответила галлюцинация. - На твое усмотрение. Мне все равно.
- Что со связью, - пробормотал блондинчик.
Чарли выпрыгнул из лотусоподобной позы в боевую стойку, влепил блондинчику крученым в подбородок, того отбросило, он почти успел восстановить равновесие, так всегда бывает после этого удара, мозг почти успевает восстановить равновесие, а потом вырубается от сотрясения, это весело.
- Ее тоже выруби, - посоветовала галлюцинация.
"Ее-то зачем?" удивился Чарли.
- Незнакомое МЭО, - объяснила галлюцинация. - Мало ли что.
Чарли повернулся к Диане, но бить ногой постеснялся, наклонился, а зря - девочка плюнула кислотой! Чарли увернулся, но не совсем, рукав задело, задымилась ткань, Чарли снял граничное условие вести себя прилично, ударил ногой в голову со всей силы, а интеллект одновременно снял блокировки с тела, обычно у андроидов физические параметры имитируют живую плоть, суперменом быть хорошо только в мечтах, на практике сверхспособности дискомфортны, все это говорят, кто попробовал, но иногда ограничения можно отключить, вот как сейчас, например...
Обработчик исключительной ситуации остановил сумбурную волну хаотических мыслей, как корова языком слизнула. Чарли перестал глупо пялиться на остатки Дианиной головы, стал действовать разумно и собранно. Добил блондинчика пинком в грудную клетку, обломки ребер пронзили сердце.
Коридор перегородил бытовой робот, кустарно переделанный в боевого.
- Ни с места, работает комкон! - предупредил Чарли.
Он выпалил эти слова скороговоркой, уже понимая, что толку не будет, придется бить насмерть, и не только этого робота, но и живых людей, ну и наплевать, страховка все компенсирует, если невиновный попадется под руку, еще в плюсе окажется, будет благодарить. Вспомнилось из школьной программы, еще той, старой школы, уроки истории, теперь их, наверное, уже нет, больше не нужны. Какого-то инквизитора спросили, как отличать еретиков от нормальных людей, а тот ответил, типа, жгите всех, бог разберется. Тогда это была циничная шутка, а теперь интеллект разбирается в таких делах реально лучше любого бога.
Робот вырастил циркулярную пилу на длинной ножке, нанес удар, Чарли подставил сначала руку, а потом голову, пила свободно прошла сквозь обе части тела, наноматериалы расступились и собрались обратно, Чарли ухватил робота за корпус, поднял, перевернул, стал бить об пол. Робот выпустил что-то химическое, какую-то беспонтовую фосфорорганику, только против живых, Чарли даже не сразу ее заметил. Короче, раздолбал робота без проблем, пошел дальше. Вышел к лестнице, стал подниматься.
Навстречу спускалась девушка стандартной внешности семь то ли восемь, грудь увеличена, сверху надето что-то латексное в обтяжку, снизу мини-юбка, колготки в клеточку, туфли на шпильках, раньше так одевали развратных секретарш на порнохабе.
- Ой! - сказала девушка.
- Работает комкон, - сказал ей Чарли.
- Ой, - повторила девушка.
Скинула туфли, отошла в угол, разбежалась, да как треснулась лбом со всей дури об торчащий угол! Упала, лежит, крови вроде немного.
- Оригинальная программа самоликвидации, - сказала слуховая галлюцинация.
- Она погибла? - спросил Чарли.
- Вряд ли, - ответила слуховая галлюцинация. - Программисты у них криворукие. Предчувствую веселье.
Чарли представил себе, как может выглядеть это веселье, к горлу подкатила тошнота и сразу отступила - интеллект скорректировал, не дожидаясь формального обращения, в экстренных ситуациях так можно, Чарли подписывал дополнительное соглашение пару лет назад.
Дверь, из которой вышла девушка, имела стандартный цифровой замок с распознаванием внешности, но доводчик не поставили, вот она и не закрылась. Не только программисты у них криворукие. Чарли вошел в открытую дверь, попал в коридор, на полу ковер, на стенах картины, но неинформативные, пейзажи и натюрморты. По обеим сторонам закрытые двери, одна приоткрыта. Чарли заглянул внутрь, внутри комната, в комнате диван, на диване голый мужик одной из стандартных внешностей, лежит, смотрит фильм, не порно, обычный фильм.
- Работает комкон, - сказал ему Чарли.
- Вот же твою мать, - сказал мужик. - Я не из этих, я добросовестный приобретатель услуг. Я думал, они все андроиды.
- Врет, - прокомментировала галлюцинация.
- Врешь, - сказал Чарли.
- В суде прокатит, - сказал мужик.
- Теперь не врет, - прокомментировала галлюцинация. - Дай ему в морду.
Чарли подошел к мужику, мужик весь скукожился и заверещал:
- Не имеете права! Я буду жаловаться!
Чарли двинул ему кулаком в зубы, вполсилы, скорее унизительно, чем больно. Мужик перестал верещать, стал говорить тихо и печально:
- Это превышение полномочий, - сказал он.
- Это самооборона, - возразил Чарли.
- Врете, - сказал мужик.
- В суде прокатит, - сказал Чарли.
- Простите, - сказал мужик.
- Бог простит, - сказал Чарли.
Хотел стукнуть еще раз или плюнуть в морду, но передумал. Вышел обратно в коридор, пошел дальше.
- Связь появилась, - сообщила слуховая галлюцинация. - Я вызвал группу захвата, твоя миссия закончена. Спасибо.
Чарли проверил карму - точно, выросла. Почему-то никакой радости от этого не появилось, ну, выросла, ну и что с того. Он и так уже практически бессмертен, давно заслужил ударным трудом. Можно тратить карму на всякие дурачества и безумства, но не хочется. Ничего уже не хочется.
Чарли вернулся обратно в комнату. Мужик стоял в странной позе, похожей на боевую стойку, и делал рукой повторяющееся движение. Чарли сначала подумал, что заглючило МЭО, кататония в таких случаях - самое обычное дело. Но тут мужик пробормотал:
- Получи, подлый кобнюк.
Чарли понял, в чем дело, и расхохотался. Мужик увидел его, смутился и стал еще больше похож на кататоника.
- Извини, брат, - сказал Чарли. - Мне не стоило тебя бить.
- Я буду жаловаться, - сказал мужик.
- Нет, все-таки стоило, - сказал Чарли. - Пошел вон.
Мужик вышел вон, а Чарли сел на диван, вытянул ноги, стал смотреть фильм. Это была стандартная комедия с закадровым смехом, интеллект такие штампует в реальном времени, каждому зрителю собственный сюжетный поток, нет необходимости снимать заранее, тиражировать, теперь каждому свое, как написали фашисты на стене какого-то концлагеря. И музыку интеллект тоже делает в реальном времени, раньше были великие группы, великие песни, Stairway to heaven, Master of puppets, Yesterday, а сейчас интеллект творит подобные вещи походя, автоматически, искусство утратило смысл. Все утратило смысл.
Депрессия отступила, он понял, что не все утратило смысл. Макака-азиаточка Диана, можно ее восстановить? Понятно, что страховки у нее нет, но технически ее, наверное, еще можно восстановить?
- Она уничтожена необратима, - сказала галлюцинация. - Но я могу синтезировать неотличимую искусственную личность. Пойдет?
- Пойдет, - кивнул Чарли. - И, это... пусть я буду не знать, что она искусственная, хорошо?
- Хорошо, - сказала галлюцинация. - Иллюзия на три года, как обычно?
- Да, давай, - кивнул Чарли.
Следующие полчаса он сидел на диване и смотрел фильм, а потом в комнату зашла Диана, она, оказывается, во время операции ничуть не пострадала, и гадость, которую ей вштырили, не дала необратимых последствий, успели нейтрализовать, повезло. А гадость была серьезная, даже у Чарли создался провал в памяти на полчаса, хотя тело у него андроидное, на него человеческие яды, по идее, вообще не должны действовать. Но интеллект говорит, что бывает всякое.
В тот же день Диана зарегистрировалась как полноправная гражданка человечества, Чарли познакомил ее с Сонечкой, и они стали жить втроем.