Деревянные осевшие  двери.
Скрип. Проржавевшие петли.
В спину пронизывающий ледяной ветер.
В лицо тухлый отсыревший воздух.
Из разбитого окна снежинки на пол оседают
И, превращаясь в воду, тают.
Снова скрип и грохот сквозником зыхлопнутой двери.
В углу на полу банка, вокруг окурки и пепел.
Засохшая ржавчина на штукатурке от лопнувшей батареи.
Перекошенные почтовые ящики. Маломощная лампочка.
Вместо включателя - два оголённых провода.
Ещё одна тощая дверь с обугленной ручкой,
За ней сотни в полумрак погружённых ступеней пятиэтажного дома.
Настенная живопись, искусство зародившегося вандализма.
Надписи о том, кто кого любит.
Любимые группы и термины из жаргона уличной жизни.
На лестничной площадке снова жженые спички и бычки.
На подоконнике пустые пластиковые бутылки из-под пива.
СМИ уверяет в необходимости принятия подобных напиктов народ России.
За пластиком и стеклом большая яркая луна сменила месяц.
Значит в предверии холода. Уже давно заметил.
Сквозняк доносит тихий неразборчивый шопот,
Шорох одежды и неудавшийся топот.
На следущем пролёте осколки битой лампочки 
И её донышко в черном огаре.
Уже ясно, с чем придётся столкнуться и что впереди ожидает.
Там на ступеньках доживают мёртвые души.
Один, клацая зажигалкой, облокотился ма стенку.
Другой с недокуренной сигаретой сидит, голову засунув в коленки.
На меня взгляд стеклянный.
Я понял, что его душит. Он точно не пьяный.
И никто из них ещё даже не знает.
Что через год один сгинет, а через полтора другой сядет.
Также как и мне ещё не известно,
На ступеньках какого подъезда буду проводить остатки своего детства.
Они всего лишь пленники времени,
Которые не найдут из него выход и в нём будут потерянны.
За спиной последние следы краха советской империи.
Через пять лет построют новую жизнь, 
А к старой относиться будут с презрением.
Впереди ещё одни двери,
Граница между чужим и своим.
Различные страховки и блокировки,
При взломе легче стену свалить.
.......................................
"Ужин на столе! Ты где бродишь так поздно?"
Матери сонный голос и взгляд её в мои глаза тревожный.
"Да не волнуйся так, мама! Я ж осторожно!"