Фрол перестал массировать глазные яблоки и снова ухватился за ручку пивной кружки, но, поднеся к губам, поставил ее обратно.
- Ника, - обратился он к девушке, сидевшей напротив, - я должен это сказать, я понимаю, это глупо, это смешно, как в сериале "Друзья"... Но я больше не могу терпеть, я устал отнекиваться.
У него пересохло во рту, поэтому Фрол схватил пиво, и на этот раз перед тем, как стукнуть дном кружки об стол, отпил, хоть и совсем немного.
- Будь как будет, - сказал он, - дело в том, что ты мне нравишься, Ник, и даже более чем, ну, ты понимаешь... и уже давно. Еще с тех пор, как мы познакомились - я, ты, Саша, - еще с тех пор. Я каждый день об этом думаю. Вы с Сашей уже год, а я весь этот год его потихоньку ненавижу. Не могу поверить, что он успел первым. Помнишь, мы ходили с тобой на группу Димыча, а Саша не смог? Помнишь? Это был самый счастливый день в моей жизни, мне было так круто, не знаю, как в тот день, когда мне было пятнадцать и родители купили первую гитару, ну нет, круче, конечно, как... не знаю, я не умею говорить об этом.
Ника только улыбалась, казалось, смущенно, склонив голову и подперев висок тонкой рукой. Фрол не мог оторвать взгляд от татуировки у нее на запястье.
- Да черт возьми. Я люблю тебя! - громко выпалил Фрол и всплеснул руками, так, что чуть не сбил со стола Никину чашку кофе. - Так-то! - И он стал повторять это медленно и четко, широко разевая рот: - Я. Тебя...
Ника прервала его, протянув руку и приложив палец к его губам, и Фрол замер, смолкнув - под очками глаза его были как у щенка: круглые и полные до краев электрическим освещением кафе.
Он ей не нужен, подумал Фрол, "ну кто она, а кто ты". И он тотчас увидел себя со стороны: сидит за траченным бесчисленными пивными кружками столом, большой, с волосатыми ручищами, гордый своими тяжелыми ботинками, похожий на гигантского сильного крота. Фрол всегда считал себя несуразным, поэтому с детства одевался исключительно в черное, но сейчас вдруг увидел себя слишком тусклым и неопрятным.
Фрол поднял кружку с твердым намерением осушить ее, но вновь его хватило лишь на маленький, будто это был горячий чай, глоток.
- Я хочу, - заговорил он уже намного тише, - оказаться с тобой, Ник, у моря, голыми задницами на песке, с бутылкой вина, ну, знаешь, с полторашкой в пластике, - Фрол широко улыбался, пухлыми ладонями показывая в воздухе размеры бутылки, - и чтобы ветер пах солью, и ночь, закат, и вокруг только альбатросы. После этого пусть наступит конец света и Земля отправится в бак с отходами, я буду доволен всем, Ник.
На этом Фрол выдохся и умолк, стащил с носа очки и принялся протирать их рукавом толстовки. Днем в кафе никого не было. Они сидели за любимым столиком у двери, откуда хорошо просматривалась крохотная сцена с брошенным остовом ударной установки и прислоненной к стене, будто двуручный меч, гитарой, и откуда, оставаясь незамеченным, можно было видеть со спины всех, кто входит в кафе. Вечерами, узнавая своих, они всегда кричали "эй, друг!", и тогда знакомец оборачивался и смешно разводил руками; оставалось спешить к серьезному, с бородой до сосков, бармену, просить смешать дешевый виски с кока-колой. Сейчас же он был занят тем, что смахивал пыль с взятого в рамку потускневшего автографа Егора Летова (кто знает, настоящего ли) под тихо истекающий из колонок рассеянный лаунж.
В этот момент в кафе буквально ворвался кто-то худой, резкий, нервический, словно птица; одет он был в потертые, видавшие виды вещи - джинсы, пальто на футболку, а под мышкой держал книгу, также довольно потрепанную. Фрол узнал Сашину спину.
- Эй, друг! - крикнул он, поднимая, словно собрался задекларировать тост, свое пиво.
2
Саша метнул свою книгу на стол, она шлепнулась, как свежая рыбья тушка, сбив, словно кеглю, захватанную солонку. Теперь Фрол мог прочитать заглавие, но имя автора - Юкио Мисима - ничего ему не говорило, и он не задавал вопросов, пожимая костлявую длиннопалую Сашину руку, зная, что тот и сам все расскажет. Приятель долго усаживался, замешкавшись с полосатым шарфом, не хотевшим слезать с тонкой шеи, которую оплел удавом.
- Вот, подстригся, - констатировал Александр, проведя ладонью по жесткой щетине, оставшейся на макушке, после чего привлек Нику и поцеловал, будто схватил губами ее губы. Фрол невольно опустил глаза, а когда вновь посмотрел на Сашу, столкнулся с его взглядом, остановившимся, словно препарирующим насекомое. Фрол выдержал минуту, чтобы именно Саша отвел глаза. Ника взяла его за плечо, а другой рукой тем временем дернула за нос, Саша заулыбался, замахал руками, и будто бы чуть оттаял. Опираясь на его остриженную голову, Ника встала из-за стола и направилась в полумрак, залегший сбоку от барной стойки. Саша развернул невесть как оказавшуюся у него в ладони скомканную салфетку. Оказалось, на ней синим карандашом выведено: "я в туалет, ребята". Александр театрально пожал плечами, мол, правда ведь, мило, моя девушка, то да се.
- Ну что, хорошо тут без меня проводите время? - неожиданно спросил Саша, но после того, как Фрол неясно кивнул, заговорил о книге: он решил, что теперь это будет его счастливый том, и он всюду будет таскать его с собой.
Однажды, утверждал он, книга защитит его от ножа.
- Нам нужно поговорить, - сказал Фрол, и одним мужицким глотком осушил половину кружки.
3
Туалет оказался занят, и Нике пришлось ждать под дурно пахнущей дверью. От скуки она стала подковыривать ногтем уголок приклеенного к стене плаката, и жутко испугалась, когда в поле зрения появился парень. Парень улыбался и махал пятерней. Он выглядел так, что Никина мать сказала бы "хорошо, прилично одет": брючки, бледно-розовая рубашка, галстук-селедка, находившийся в удивительной гармонии с мальчишеским лицом. В грудном кармане у него за дужку были подвешены солнечные очки. Ника на всякий случай поискала глазами своих, но ребята были так увлечены разговором, что не смотрели в ее сторону, к тому же дверь в туалет была скрыта от них полумраком.
Парень, на самом деле, был немного пьян, он скучал, бродя в выходные по шатким, заброшенным улочкам старой центральной части города, и как-то забрел в подвальное кафе, даже не запомнив, что было написано на вывеске. Он не был настроен на знакомство, и вообще не хотел говорить с кем-то сейчас, спрятавшись в этой норе от прогорклой осени. На разбитых тротуарах он повстречал сегодня столько пьяных, похожих на зомби, пустых людей, что испытывал отвращение ко всему человечеству, но эта девушка выглядела особенной, и ему захотелось узнать, кто она.
- Какая тату интересная, - сказал он, кивая на красивую цветную рыбину, обитавшую у девушки на запястье. Только теперь он осознал, что незнакомка ждет очереди в туалет, но это его не смутило. Знакомиться в баре в очереди в туалет - самое милое дело.
Впрочем, она не заговорила с ним, даже не поздоровалась, только улыбнулась, наклонив легкую голову, и продолжила отдирать от стены афишу какой-то группы.
Парень хотел взять девушку за острое плечо, коснуться ее и уйти, как вдруг дверь с тяжелым урчанием старых петель распахнулась и наружу выкатился бородатый бармен. Он посмотрел на девушку, на парня, покачал головой, будто застукал детей с сигаретой.
- Ты, - он ткнул парню в грудь толстым пальцем, украшенным золотым перстнем, - отойдем-ка, поговорим.
4
Саша вещал с таким видом, словно стоял на балконе с миской черешен, в которой одна из ягод была отравлена, и выплевывал фразы, будто косточки, пока все гадали, которая станет последней.
- Я могу тебя понять, - говорил он, - но не простить. Как ни крути, это предательство. Брат, мы друзья с второго класса, а с Никой мы всего год, но это же Ника, она особенная. Другую девушку я бы тебе просто отдал, я верю в твои чувства, но не Нику. Ника - моя. Я вот-вот хотел снять квартиру, чтобы нам жить с ней вдвоем, как семья, ты понимаешь? Семья выше даже дружбы. Ты меня предаешь сейчас. Античная трагедия разыгрывается прямо здесь, у Димыча в кафе!
Фрол постепенно терял нить его рассуждений, и все больше смотрел на дно опустевшей пивной кружки, видя там картины того дня, когда они познакомились с Никой, цветные скриншоты памяти, оставшиеся необычайно четкими: вот опустевший супермаркет, за окнами льет дождь, Фрол подходит и становится в очередь, он украл шоколадку, и она тает в его кармане, а Саша уже знакомится в этой самой очереди с лучшей девушкой во всех пятнадцати измерениях. Не беда, что она все время молчит. Фрол не успел чуть-чуть, чтобы обрести сокровище.
И дело даже не в том, что Саша не собирался снимать квартиру, он живет с больным отцом в хрущовке, а в журнале ему платят копейки, и не в том, что Фрол никогда не слышал, чтобы Саша произнес "люблю".
Он очнулся от того, что Саша громко стучал по обложке своей счастливой книги, так, что пепельница на столе подзвякивала, будто собачонка.
- Мы не можем оставить это дело вот так, - говорил он, заводясь, - мы должны решить все между собой, как мужчины. Нет, было бы вселенски глупо разбить друг другу носы. К тому же мы не смогли бы сохранить после этого нашу дружбу, она бы попахивала пивом "Ячменный колос". Это должно быть что-то красивое и безрассудное. Русская рулетка, дуэль.
Фрол ухмыльнулся.
- Да ты, придурок, с ума сошел. Хочешь меня пристрелить? Из чего? Или у тебя в книге вырезаны страницы и там "Кольт" лежит?
- Ты прав, оружия у нас нет. Но я, кажется, придумал, что это будет. Идея очень неплохая. Поединок бродячих котов. Ну что, струсил?
- Саш, ты идиот?
- Струсил?
Фрол отставил кружку и хлопнул по столу ладонью, отчего солонка сбежала со стола и укатилась куда-то под ноги.
- Если ты победишь, - сказал Саша, - одержишь верх в поединке я отдам тебе Нику без всяких оговорок. Мы останемся друзьями, но ты сможешь делать все, что захочешь. Я не буду никак мешать.
- Не будешь?
- Даю слово.
Фрол встал из-за стола.
- Да пойдем, чудак - тихо сказал он, - пойдем, и я тебя сделаю.
5
- Ника особенная девушка, - сказал бармен, приглаживая волнистую бороду. - Она красива очень, даже слишком красива для этих мест. У нас в городе точно таких больше нет.
Бармен взял пустой стакан из рук парня, поставил его на стойку и налил из бутыли мутно-зеленого напитка на два пальца.
- Не трогай ее, оставь эту девочку, дружище. Она сестра Димыча, хозяина заведения.
- Вы меня пугаете, что ли? - парень, не отрываясь, глядел, как бармен поджигает абсент.
- Ты знаешь, что она глухонемая?
Парень вздогнул, поднял брови, посмотрел сперва на бармена, потом на сидевшую рядом за стойкой Нику, затем опять на бармена. Он не знал.
- Твой кофе, Ник, - сказал бармен, ставя перед ней чашку. - С рождения такая. Бедная девочка, мы ее поэтому бережем, как можем, незнакомым людям рядом с ней не место. Только своим.
Парень обернулся на шум. Двое, сидевших в углу, - один худой, другой приземистый и широкий, - шумно одевались, отодвигая стулья, ругаясь, когда под подошвы ботинок попадала катающаяся по полу солонка.
- Эти вот свои, - сказал бармен.
- Мы к вечеру вернемся! - крикнул ему худой, одной рукой придерживая дверь перед большим, другой борясь с сползающим с шеи шарфом. - Тогда заплатим!
6
Они вышли, кутаясь, на пустую улицу, где по воздуху носились куски целлофана, пахло морем, а воздух будто бы трещал по швам, удерживая в себе распространение осени.
Саша поднял воротник и сделал из покрасневших рук подобие чашки, чтобы прикрыть огонек, прикурил сигарету, дым от которой тут же разметал тугой ветер.
- Говори, - сказал Фрол. Изо рта у него выпал целый клубок прозрачного пара.
- Видишь дорогу? - Саша махнул рукой, увлекая за собой, и зашагал к проезжей части, в этот момент пустующей, но поодаль, где только красный сигнал сдерживал движение, своей минуты ожидала пестрая толпа машин. Саша остановился у самого края, там, где кончался тротуар. Покрепче обхватив сигарету побелевшими губами, он принялся расстегивать пуговицы пальто.
Фрол подошел и встал рядом, плечом едва не касаясь его плеча.
Саша замешкался - Фрол мешал ему снять пальто, и пришлось сделать шаг в сторону, чтобы сбросить его с плеч. Он кинул его прямо на тротуар. Лежа на земле, пальто походило на огромного паука. Ветер силился сдвинуть его, но шевелились только рукава, загребая пыль с растрескавшегося бетона.
- Что, бросишься под машину?
- Это очень просто, - ухмыльнулся Саша, - смотри, горит зеленый. В этом месте они уже наберут скорость. Я перебегу на ту сторону как можно ближе к бамперу впереди идущего. Сможешь перебежать ближе - ты победил. Не сможешь - я победил, а ты слабак и рохля. Все понятно?
- Помнишь, в прошлом году здесь сбили Женю Джема?
- Он просто накидался водки в кафе.
- Пацаны со двора потом его часы сняли с верхушки дерева.
- Я пошел! - вдруг выпалил Саша и рванулся на дорогу, но не смог даже сойти с тротуара, смешно повиснув, взбивая воздух руками-палками. Фрол держал его за футболку.
- Я первым побегу.
Саша сбросил его руку, отскочил, изобразил, кривляясь, реверанс.
- Давай, если не струсишь. У меня будет преимущество.
Фрол приготовился. Он не стал снимать ни куртку, ни часы, только крепко сжал кулаки, ожидая, пока красный сигнал светофора сменится зеленым. Фрол выделил автомобиль, приближавшийся быстрее прочих - дорогостоящий седан, лоснящийся лаковыми боками. Вот уже близко. Фигура за рулем была почти не различима, был виден только смутный силуэт, кажется, мужской. Все звуки потонули в шорохе множества шин. Фрол побежал. Уже на бегу он вспомнил, что даже не подумал о том, что будет, если он сейчас умрет. Автомобиль уже был совсем близко. Фрол думал увидеть, как в кино, паникующего, вцепившегося в руль водителя, но когда он повернул голову, оказалось, что он уже пробежал весь свой путь, и, буквально запрыгнув на тротуар, он упал на одно колено. Сердце невыносимо ухало в груди.
Дорогой автомобиль притормозил, его водитель яростно сигналил. К нему присоединились и объезжавшие его машины.
Фрол вытянул руку и показал средний палец. Обернувшись, он увидел, что на противоположной стороне Саша тоже показывает пальцы и корчит рожи. Наконец, так и не решившись выйти, водитель дорогой машины тронул, и, взрыкнув напоследок, уехал.
Уже снова горел красный и проезжая часть опустела.
Саша поднял над головой книгу, которую выудил из карманов пальто, удовлетворенно крякнул, затем на секунду приложился губами к верхней кромке переплета. После этого он втиснул книгу за ремень, выдохнул, и побежал.
Фрол с ужасом наблюдал за ним. На этот раз в потоке автомобилей первым был огромный, грязный и обветшалый грузовик - его кабина, будто бы гигантская обрюзгшая физиономия, сотрясая воздух, неслась прямо к Саше. Казалось, водитель не пытается избежать наезда, и, может быть, даже прибавил газу. Фрол закричал что-то нечленораздельное, в голове от страха все смешалось в капустный суп.
Но неожиданно грузовик ударил по тормозам, оглушающе взревел и, все еще не остановившись, стал поворачиваться боком. Слева от него вылетали легковые автомобили, водители которых выкручивали рули, чтобы не столкнуться. Саша стоял перед грузовиком, панически озираясь, не зная, куда бежать, размахивая своей бесполезной книгой. Фрол попытался выбежать к нему на помощь, но автомобили не дали ему ступить на проезжую часть.
Наконец, грузовик смог остановиться, тяжело ухнул, вздрогнул всем своим массивным, покрытым коркой пыли, стальным телом и замер. Саша, широко улыбаясь, показал Фролу большой палец, мол, порядок. Тут дверь кабины грузовика открылась и оттуда спрыгнул разъяренный водитель - тучный, широкоплечий громила в засаленной рубашке и бейсболке. Он был похож на гиппопотама, вставшего на задние лапы и с человеческой, размером с большую тыкву, бритой головой. Сжав гиреподобные кулаки, он направился к Саше, и, не успел тот сказать и слова, одним ударом сбил его с ног. Счастливая книга отлетела на метр, бесполезно шлепнувшись на асфальт. Саша попытался подняться, но только встал на четвереньки, зажимая ладонью половину лица. Громила уже примерялся, чтобы пнуть его в живот, но тут его с размаху, в мясистое ухо, ударил добежавший Фрол. Громила качнулся, но устоял. В это время Фрол присел, будто собрался бежать спринт, задрал штанину и из пристегнутых к лодыжке ножен вытащил клинок. Как только водитель сфокусировал взгляд, он сразу заметил нож - небольшой, но мерзкий, некрасивый, чтобы резать, а не любоваться - и отступил. Раздраженно шаркая, он ушел к грузовику, залез в кабину и сидел там, пока Саша и Фрол не убрались с дороги.
- Ну что, я победил? - спросил Фрол, подавая Саше руку, не удержавшись от издевательской интонации.
Саша принял помощь, встал, сразу же разыскал глазами книгу, поднял и засунул ее под мышку. Левая часть его лица наливалась разными цветами: синим, лиловым, серым, глаз слезился.
Они перешли на тротуар, Саша поднял пальто и вяло попытался отряхнуть его от пыли.
- А ты знал, - спросил он, - что мы с Никой расстаемся?
- Нет, - растерянно сказал Фрол.
- Пойдем в кафе и объяснимся. Дело в том, что ты идиот, и до сих пор не заметил, что она тоже любит тебя. Ника любит тебя, а меня - нет.
- С чего ты взял?
- Да это же видно. Она по тебе сохнет давно уже. Она даже общается больше с тобой, чем со мной. Я уверен, она предпочтет мне тебя.
Фрол развел руками.
- А ты молчал? Зачем тогда этот детский сад?
- Я хотел проверить, на что мы с тобой способны, - Саша ткнул его в кулаком в локоть. - Кстати, спасибо, друг, ты меня здорово выручил.
- Я так и знал, что у тебя ничего не получится. С самого начала знал. Это не твое, ты не создан для таких вещей.
- Ладно, не нуди, святая мать.
Саша улыбался, его движения снова приобрели обычную скорость, глаза - деловитость, бледные губы - ехидство.
- Я тебе уступлю ее, - сказал он, и Фрол, несмотря на улыбку, знал, что тот говорит совершенно серьезно, - вернее, отойду в сторону и не буду мешать. В конце концов, я же вижу, как ты хочешь ее заполучить. Ты влюблен, как котенок, чувак. - Саша говорил, одновременно увлекая его за собой за плечо. - Пойдем в кафе, мы даже за пиво не заплатили.
7
- Я не простой человек, Ника, - сказал парень. Его язык уже начинавшим заплетаться и путаться. Бармен куда-то делся, и он понемногу смелел. Рассказывал, наплевав на то, что Ника на него не смотрит, а значит, и не может читать по губам.
- Я не простой человек, - повторил парень. - Где сучий бармен, хочу еще выпить. Хотя нет, больше не стоит. Ты должна выпить со мной кофе, только не здесь, не в этом подвале. Я отведу тебя в заведение поприличней. Я вхож в такие места, где ты никогда без меня не побываешь. Меня в городе знают. Ты, может быть, слышала историю про негра и трость? Вот это была тема!
Ника только раз взглянула на него, издала протяжный, трехметровый вздох и сняла со спинки стула сумочку.
- Нет, не уходи, - сказал парень, но Ника, игнорируя его, продолжала одеваться, как вдруг обнаружила его руку сжатой вокруг запястья.
Ника посмотрела ему в глаза и покачала головой. То ли от этого взгляда, то ли от того, что из кухни донесся шорох - бармен мог вернуться - парень отпустил ее, и Ника вышла, буквально выбежала из кафе.
Уже сгущались, мутились сумерки, и улицу продувал цепкий сквозняк. Она огляделась по сторонам, но нигде не видела ребят, несколько раз порывалась идти в какую-нибудь сторону, но не решалась, боясь в итоге с ними разминуться. Ника начинала беспокоиться. Неужели они уехали, оставив ее здесь? И вдруг она увидела их совсем рядом, на той стороне улицы, как ни в чем не бывало спорящими о чем-то. Ника замахала им, и они тоже заметили ее и замахали в ответ ручищами.
В этот момент сигнал светофора изменился. Теперь их отделял поток автомобилей.
8
Фрол глядел на Нику, стоявшую на противоположной стороне улицы. Там был такой же тротуар, такие же раскрошившиеся бордюры, такие же чахлые деревца, и в то же время то была другая, далекая сторона. Иногда улицы разделяют людей более явно, чем дальние расстояния, чем время, когда каждый стоит на противоположной от другого стороне, на тротуаре.
Мимо валились, бурля, машины - серые, черные, синие, зеленые - сливаясь в комковатое пюре. Дождаться бы только зеленого человечка, чтобы он зашагал на черном светофорном пятаке.
Ника покачала головой, и Фрол это увидел. Показалось, будто она говорит ему "нет". Он продырявил пальцем воздух в ее направлении, потом ткнул им себя в грудь, и ответ снова был "нет". Фрол подумал, что очень плохо, что он не владеет языком жестов, иначе мог бы спросить напрямую, прямо сейчас, и это показалось ему очень здорово, что можно говорить вот так, с разных тротуаров, но, к сожалению, он ничего этого не умел.
- Это еще кто? - удивился Саша, когда возле Ники появился парень и тут же схватил ее за руку.
Фрол громко позвал Нику, замахал руками, но парень только мельком взглянул на него и потащил Нику за руку в направлении входа в темный, сырой двор. Ника попыталась отбиться, поцарапать парня, и тогда он резко дернул ее за запястье. Ника сморщилась от боли. Фрол понял, что если ждать зеленого, он может не успеть помочь, и бросился бежать через дорогу. Сначала он даже закрыл глаза, но в ту же секунду опомнился и наоборот, распахнул их, но это мало помогало - он бежал изо всех сил, если и притормаживая, чтобы увернуться от автомобиля, то лишь рефлекторно. В ушах звенело от беспорядочных гудков и рычания моторов.
Он все-таки добежал и не был сбит. Парень протащил Нику несколько метров, но при виде Фрола отпустил.
- Ну что ты сделаешь? - спросил он. - Думаешь, вы особенные здесь какие-то? И она, что, особенная? Вы просто клопы из подвала, срань. Ясно тебе?
- Да ты пьян, дружище, - спокойно сказал Фрол. Ника подбежала и обняла его за плечи.
- Все где-то шаландаетесь, сволочи, - произнес еще один, хриплый и низкий, голос. Бармен стоял за спиной парня, направив на него небольшой черный матовый дробовик. Ветер играл отдельными прядями его бурлящей бороды. - А кто будет следить за Никой? Это вы должны делать, не я - вы ее лучшие друзья. Димыч оторвет голову сначала вам обоим, а потом и мне. Нет-нет, куда ты собрался?
Парень, осторожно отступавший во двор, замер.
К этому времени Саша добрался до них, спокойно перейдя дорогу на зеленый.
- Очень интересно, - сказал он, поджимая губы, - у нас тут экземпляр для опытов. Посмотрим, что у тебя внутри, негодник.
- Дружище, ты зря ее тронул, - процедил в свою очередь Фрол. - Я тебе пальцы отрежу. Я сегодня дважды чуть не попал под машину, один раз - из-за тебя.
- А я сломаю нос, - выкрикнул Саша, размахивая томом над головой, - книга - тоже оружие, она может ломать носы!
- Он не шутит, - серьезно заметил бармен.
Парень стоял, бледный, загнанный в угол, не представляя уже опасности, и Фрол, воспользовавшись моментом, коснулся Никиного плеча и увлек ее за собой, в сторону от кричащих мужчин. Она не сопротивлялась. Отведя Нику на достаточное расстояние, он взял ее руки, несколько секунд молчал, избегая смотреть на нее, а когда наконец решился сказать, вдруг встретился с ней взглядом. Взгляд говорил: "нет". Фрол открыл рот, но Ника коснулась его губ шелковым, вкусно пахнущим пальцем, и он промолчал. Ника покачала головой, глядя ему в глаза. У Фрола в желудке будто бы надували воздушный шар. Ника извлекла что-то из кармана, сложенный листок бумаги - аккуратно скомкав его, она вложила листок в руку Фролу. Он молча смотрел на бумажку. Ника похлопала его по груди, улыбнулась - осенняя ее улыбка еще долго таяла в воздухе - поцеловала его в щеку, и направилась туда, где Саша и бармен орали на парня в галстуке, а Фрол остался один.
Он развернул листок. Записка гласила: "Ты лучше Саши. Ты всем его лучше. Тебе не нужно ничего доказывать, ты тот, кто ты есть. Ты мой лучший друг. Теперь вы будете оба моими друзьями. Прости, но друзьями и только". Фрол прочитал записку дважды, после чего скомкал и сунул в карман джинсов - листок долго не лез, не давался, пока наконец Фрол не вспылил и с силой не впихнул его.
Подняв воротник и спрятав руки в теплые карманы, он дошел до того места, где на дороге лежали красно-белые полосы пешеходного перехода. Фрол остановился перед зеброй и стал ждать зеленого сигнала светофора. Он с удивлением заметил изморозь на крышах толкающихся на узкой улочке машин. Подняв голову, он увидел, как стремительно белеет свинцовое небо. В воздухе носились первые снежинки.