Тай очнулся в незнакомой комнате. Небольшая, уютная. Массивная мебель из светлого дерева. Книги на полках. Картины в витых рамках. Сквозь портьеры пробивались утренние лучи. Все тело болело, будто его разорвали на мелкие кусочки и собрали вновь как попало. Голова тупо гудела.
- Риони??
В горле пересохло, и крика не получилось.
- Все не так просто, - раздался сбоку задумчивый женский голос.
Тай резко сел. Крылья распахнулись, царапая стену и сбивая безделушки со столика у кровати. Он все еще был горгулом, и кто-то умудрился уложить его так в постель под разноцветное лоскутное одеяло.
- Риони??! - потребовал он ответа.
Женщина, расположившаяся в тени в кресле у окна, отложила книгу.
- Виритьен обещает, что она поправится.
- Она жива? - уточнил Тай.
- Безусловно, - подтвердила женщина.
- Она умирала.
- Ты дал ей шанс, - женщина помедлила. - Спасибо. Не многие решились бы.
Тай отмахнулся от благодарности. Риони жива. Тугая пружина внутри медленно разжималась. Он смог. Тай пробормотал короткую молитву.
Незнакомка внимательно наблюдала за ним. Зрелая женщина, с темными волосами до плеч, приятным лицом и уверенными манерами. Коричневая рубашка навыпуск, черные штаны из чего-то мягкого, вроде замши, обтягивающие стройные ноги, и лохматые желтые тапочки.
- Кто такой Виритьен?
- Виритьен мой зять, - пояснила женщина. - Что важнее: он лучший лекарь в Верхних землях. Возможно, в Нижних тоже, я не выясняла, но Аола утверждает, что это так.
- Аола?
- Сводная бабушка Ри.
Гудящая голова горгула отказывалась понимать сказанное. Видимо что-то мелькнуло в его глазах, т.к. женщина продолжила пояснения:
- Вторая жена дедушки Ри по материнской линии.
С этим Тай уже мог справиться. Видимо, не только у гномов существовали сложные семейные связи.
- Ясно. Виритьен? - вернул Тай ее к предыдущей мысли.
- Состояние Ри не внушает ему опасений, хотя придется много работать.
Женщина нахмурилась, впиваясь в горгула взглядом:
- Тот, кто это сделал?...
- Он мертв.
- Хорошо! Надеюсь, он помучился перед смертью, - она смотрела на собеседника, ища ответа на невысказанный вопрос. Тай молчал.
-Жаль..., - ее глаза угрожающе сузились. - хотя можно достать мерзавца и там..
Мысленно он готовился к отказу. Внешность горгула не способствовала установлению доверия сама по себе. Угрожающий рост, который усугубляли мощные кожистые крылья, возвышающиеся за спиной. Серая грубая броня, покрывающая все тело. Костяные пластины на груди. Безволосая голова с роговыми наростами, провалом носа и углями глаз, горящими из глубин черепа. Его ноги скрывало одеяло, но сильные руки, украшенные желтыми кинжалами острейших когтей, лежали на самом виду. Этим утром к его обычному великолепию добавились отметки заживших ран, черными струпьями взбороздившие серую кожу. Он выглядел неуместно в мирной комнате, но не решался сменить ипостась на глазах незванного свидетеля.
Одним гибким движением женщина поднялась с кресла. Выступив из утреннего сумрака, она без колебаний подошла к кровати к сидящему горгулу. Их глаза оказались на одном уровне. Ее, серьезные, и его, настороженные. Голос звучал тихо, но требовательно:
- Почему ты спас Риони, горгул?
Раскосые серебристые глаза настойчиво искали ответ. Тай отвел взгляд, радуясь, что правда может быть многолика.
- Это было нашим заданием.
Женщина нетерпеливо дернула плечом, отметая его слова.
- Ты сделал намного больше, предусмотренного заданием. Почему ты спас ее?
Тай смотрел на герб, вышитый на ее рубашке: зеленый лист клеста на сером поле. Герб дома Шарох. Льдинки сожаления впились в душу.
- Потому, что мог.
- Отдал силы, почти убив себя, ради чужого человека? - Женщина не отступала, она решительно повернула его голову, заставляя смотреть на себя. Ее не смутила бугристая кожа, не остановили обнажившиеся в недовольной гримасе клыки:
- Почему ты спас мою дочь?
Мягко отведя затянутую в тонкую перчатку руку от своего лица, Тай смотрел на смутно знакомые черты, поддернутые печатью переживаний и следами бессонной ночи. На волосы неожиданного оттенка: казавшиеся темными в сумраке, на свету они заиграли смесью пронзительно синего с изумительным зеленым, как вода в западном море. Мать Ри казалась безмятежной, но Тай чувствовал, как бурлят эмоции за спокойным серебристым зеркалом ее глаз. Она задала вопрос и собиралась добиться ответа. Он упрямо сжал губы, отказываясь говорить. Они застыли друг напротив друга. Необоримая сила встретила нерушимое препятствие.
- Ма, ты сидела здесь, чтобы задать ему этот вопрос?
Насмешливый голос, раздавшийся со стороны двери, разбил противостояние.
- Веретьен все еще занят с Ри и говорит, что мы не должны мешать ему, толкая под локти, - женщина поморщилась, - он несносен, когда погружается в пациента. Мы слоняемся по дому, пытаясь хоть чем-то себя занять и не сойти с ума.
- И ты решила поговорить с нашим гостем, пока он не очухался и не начал здраво соображать?
Женщина пожала плечами, под укоризненным взглядом молодого человека.
Человека ли?
Тай с показным безразличием следил за разговором. Он был недоволен, что пропустил появление Зверя, запах которого уже наполнил комнату. Тот стоял в дверях со стопкой белья в руках. Высокий юноша лет 20, с уставшими глазами. Сходство между матерью и сыном нельзя было не заметить: точеные черты лица, упрямая посадка головы, манера кивком откидывать прядь со лба. Только у сына глаза и волосы были отчетливо нереально синими. Он прошел в комнату, положил белье на кровать.
- Как самочувствие?
Юноша без лишних церемоний ощупал пальцами застывшие струпья, покрывшие рану на груди горгула.
Тай предострегающе зарычал, показывая острые клыки. Усмехнувшись, юноша рыкнул не менее грозно, демонстрируя, как его собственные зубы стремительно растут, превращаясь в опасное оружие.
- Мальчики играют? - уточнила женщина, направляясь к двери. - Я выйду, чтобы вы сравнили все остальное.
- Я хочу увидеть Риони, - напомнил ей Тай.
Она отрицательно покачала головой.
Когда дверь закрылась, он перевел вопросительный взгляд на ее сына.
- Тьен никого к ней не пускает,- пояснил тот, ловя крыло и деловито изучая рубец на кожистой ткани. - Ты поразительно быстро восстанавливаешься, приятель. Имей в виду, мне очень нравится сочетания пестрого на сером, но может ты наконец вернешься к своему естественному облику?
- А если это мой единственный облик? - фыркнул Тай на наглое заявление синеголового.
- Тогда не проси меня найти тебе подружку.
Юноша отошел к окну, скрестил руки на груди и замер в ожидании. - Ну?
- Не собираешься выйти или отвернуться?
- Неееа, - честно ответил тот. - Не хочу пропустить самое интересное.
Тай закрыл глаза, проверяя состояние организма. Для смены ипостаси это было необязательно, но желательно. Незатянувшиеся раны у гнома заживали гораздо дольше. Он сконцентрировался. Все. Он стал гномом. Нахлынула непривычная слабость. Мускулы протестующе сократились.
- Здорово, - Зверь был уже рядом, его горячие руки умело прощупывали кости, мяли плоть. Тай чувствовал, как жар от них проникает в тело, разгоняя слабость. Неожиданно прояснилась звенящая голова.
- Достаточно, - решил юноша, разрывая контакт.
- Ты лекарь, - догадался Тай, ощущая явственную перемену к лучшему.
- А ты думал, я тебя просто так лапаю? - захохотал юнец.
Тай усмехнулся. Уж он-то всегда точно знал с какой целью его касались люди.