|
|
||
Посмеяться;) | ||
Сноровисто виляя между нагромождениями стратегически расположенных куч важных вещей, мы пробрались к дивану. Натужно тренькнув старыми советскими пружинами, он принял на себя нагрузку в два "жэ", которое десятилетие доказывая свою неубиваемость. Впрочем, выбора у него особо и не было.
Сегодня играет ЦСКА! А говорят, фигурное катание - фу! Наши катаются так, что любого недоброжелателя и укатают, и раскатают и коньком по башке приголубят. Могут также помочь разбогатеть. Берете выбитые зубы, кладете под подушку. Сколько зубов - столько и червонцев от Зубной Феи. Не верите в Зубную Фею? Это вы зря! Может вы не знали, но она верит в вас! Я однажды после корпоратива проснулся без зуба. А через неделю нашел под подушкой червонец. Совпадение? Не думаю.
Пришел кот. Ну еще бы! Друг уже открыл пиво. Мой кот - алкоголик. Каждый раз приходит, когда я пить хочу, и начинает сердито сидеть рядом. Только коты так умеют. Хотя, женщины тоже... Я налил засранцу пиво прямо в мой старый тапок. Улавливаешь посыл, кот? То-то же...
Трансляция началась. Вот они, молодцы! Свежие, отдохнувшие, но еще без фингалов и радости на лице. Полосатая Рубашка бросает шайбу, и сражение началось! Ошеломительно легко - с помощью удара клюшкой по шелому - отобрав у косоруких противников шайбу, наши завертели нечто похожее на карусельку, деморализуя противника ярко-красными рубахами с серпом и молотом, одновременно призывая страшный дух Кузькиной Матери. Противники занервничали и пропустили ...Го-о-о-ол!!!
Вот это хорошее начало! Дальше не интересно - первое пиво допито, а столько тем еще не обсуждено! Наример, творчество позднего Ботичелли... Наш разговор прерывает кот, громко шипящий на струйки дыма, выбивающиеся из щелей кухонной двери. Ох, не зря наши хокеисты упоминали матушку, пускай и кузькину! Картошечка, которой я думал порадовать наши неприхотливые желудки, давно миновала стадии "сварено", "зажарено", "испечено" и теперь замерла на отметке "условно сьедобно". Ругаясь и пиная кота, я при поддержке друга выловил те кусочки картохи, которые еще не стали черными и водрузил их на тарелку, оставшуюся еще аж с ухода Зинки. Практически чистая! Кот, спасибо тебе! Зря я тебя пинал, ты норм.
Задорно хрустя этими чипсами, мы опрокинули в себя сразу несколько бутылок. В голове приятно зашумело, а звук телевизионной передачи превратился в самый приятный фоновый шум - куда там прибою моря на Сейшелах! - располагающий к продолжению дискуссии. Обсудили работу. Обсудили тех, кто не работает, а лишь выезжает на нашем горбу. Начальство помянули. Не закусывая и не чокаясь. Потом пиво наконец пробралось сквозь печень в мозг. И началась лирика.
От принципа работы автомата Калашникова мы перешли к теории Большого Взрыва. От него - к теории Струн и принципа неопределенности Гейзенберга. Друг тонко заметил, что женщины тоже ведут себя как одиночный фотон в дефракционной решетке: пока следишь за ними - все хорошо, не распыляются; как только расслабил булки на любимом диване - сразу три вечных вопроса. Я размашисто кивнул, попутно неловко сталкивая горку пустых пивных бутылок около моего бедра(больше было некуда сложить). Мы проводили катящиеся бутылки внимательными взглядами. Даже кот. Дождались, пока остановятся. Полюбовались создавшимся натюрмортом. Потом кот наступил на пульт(так вот он где лежал!), подбавив громкости телевещанию. Стараясь перекричать комментатора, стали горячиться и мы с другом. Упомянули нетрадиционную ориентацию игроков, хоть мы уже и не были в состоянии сфокусировать взгляд на экране. Кто бы там не пропускал, он неправ!
Неожиданно кончилось пиво. Мы крепко призадумались. Друг всхрапнул и бодрым голосом предложил пойти в ларек. Одеваться и идти по морозу не хотелось. Но выпить хотелось... И мы приняли соломоново решение: никуда не идем, а пить будем водку из моих старых запасов. Заедать придется пельмешками, которые нужно достать из морозилки.
Под конец бурения многовековой мерзлоты, мы пожалели, что не пошли за пивом. Однако отступать не хотелось. Поэтому отвоеванный у холодильной морозилки продукт отправился в кастюлю вариться, а мы распложились на кухне. Не хотелось доводить пельмени до такого же состояния, как картоху. Все эти ужасные десять минут, пока вода закипала, мы провели в тягостном молчании. Телек пытался донести до нас отзвуки продолжающейся баталии, но мы урюмо ждали, когда же пельмешки станут хотя бы наполовину сваренными, чтобы их можно было с чистой совестью полить водочкой.
Первый доброволец был обнаружен другом. Схватив вилку(где он ее отыскал?), он увлеченно пытался выловить всплывшую пельмешку. Вооружившись китайскими палочками(Зинка любила суши, так они здесь и появились), я пришел ему на помощь. Когда первая пельмешка была сьедена моим другом, я не расстроился - ведь к этому времени ее товарки стали всплывать на поверхность, чтобы воочию посмотреть на таких торопливых нас. Очень скоро на поверхности оказались все пельмешки, и, чтобы они не вываливались из кипящей кастрюли, мы стали стремительно уменьшать их поголовье. Помогло. Когда в кастрюле осталось что-то около пяти с половиной единиц, нами был признан факт полной готовности продукта.
Когда мы вернулись на диван, кот уже допил пиво из тапка и теперь странно морщился. На правах хозяина, я открутил пробку и разлил водку по чашкам без ручек. Этакие большие непрозрачные стопки. Дернув по первой, мы откинулись на спинку дивана в ожидании эффекта. И он пришел.
Сначала восхищенно огокнул друг. Потом и я ощутил, как водочка захватывает власть в теле. Попытавшись ухватитьзя за бутылку, я безбожно промахнулся. Обратно на диван мне помог сесть друг. Но теперь он сам лежал передо мной. Диллема... Наше спасение лежало на блюдечке. Я подобрал пельмешку и втиснул ее в рот другу. Не пошла. Я долил водочки, и она легко протолкнула липкий комочек в горло благодарного товарища. С улыбкой наблюдая, как он блаженно жует попавшее в рот, причем не вставая с пола, я поздравил нас с хорошим вечером.
Неожиданно пришла Зинка. Стала шуметь и чего-то требовать. Мы попытались донести до нее масштаб нашего возмущения фактом вторжения и наглого прерывания нашего досуга. На что моя бывшая ответила еще большим количеством децибелов и результирующей сентенцией, что "с нами все ясно". Друг предложил сесть и, как белые люди, все обсудить за чашкой беленькой, раз уж она здесь. Зинка почему-то засмеялась. Неприятным таким смехом. Я понял, что напрасно пытаюсь с ней поговорить по-человечески, и начал говорить, как она того заслуживала. Ну, попытался.
Эта зараза стала меня кривить! Когда мне на помощь подоспело веское слово друга, Зинка стала издеваться и над ним. Друг даже попытался встать! Но, вспомнив о своей роли хозяина, я остановил товарища и полез на баррикады сам. Стало почему-то нехорошо. Наверное, пельмени оказались плохими. Преодолевая сопротивление отравленного организма, я поднялся на ноги и попытался вытолкнуть Зинку прочь. Кот! Как ты смог подставить мне подножку с такого расстояния?! Ты же видишь, мне и так плохо! Да, из-за тебя я упал на ровном месте! Хорошо, что я успел ухватиться за зинкину одежду.
Теперь она стояла, удивленно рассматривая остатки блузки и лифчика в моих руках. Какая же она красивая... Пока молчит. Воспользовавшись паузой в нашем разговоре, друг предложил продолжать в том же духе. Зинка резко перестала казаться красивой, завизжав почище дрели и начав больно пинать наши беззащитные тела.
Я хотел ответить стихом, пришедшим мне на ум как раз во время этого сурового испытания:
С чего ты вдруг решила, что надо так орать?
Но Зина так часто пинала меня по печени, что я успевал выговаривать только начальные буквы каждой строки.
Потом она все-таки отстала от нас. Устала, наверное. Я ее вымотал! Зинка сердито фыркнула, отобрала лифчик и скрылась из поля зрения. Вот фурия!
Друг затянул песню Арии "Осколок льда". Я обрадовался и начал подпевать. Когда наши слегка нестройные голоса выдавали душещипательную строку о ледышке в сердце, Зинка вернулась. Качая головой и криво улыбаясь, она пронесла мимо нас мою почти новую микроволновку. Ну, не совсем мою, Зинкину тоже. Я ее специально держал в спальне. Ее мерное "у-у-у" и вращающийся диск действовали на меня так умиротворяюще, что с ним не могла сравниться ни новогодняя елка, ни звук болгарки из гаражей.
Я понял, что Зинка внаглую стырила у меня наше общее достояние. Сообщив другу о своем намерении догнать воровку, я получил горячую поддержку и обещание догнать через пару сек. Неожиданно дружно встав, мы через десять минут добрались до вешалки. Мы ведь не алкаши какие-нибудь, голяка на мороз не выходим! Вешалка упала, но это было даже к лучшему - не приходилось ловить дубленку в воздухе. Одевшись, мы вышли из дому.
Ох ты ж! А на дворе уже ночь! И где искать нашу пропажу? Мы стали голосить, зовя воровку обратно. Не помогло. Мы стали звать громче. Над нами кто-то злобно выругался и пообещал вызвать полицию. Мы восторженно заорали. Да! Это как раз то, что нужно! Голос пообещал разобраться с нами и вдруг умолк. От нечего делать мы вышли на дорожку у дома и стали вопрошать редких прохожих, не видели ли они голую Зинку с микроволновкой в руках. Странно, но половина встреченных смеялась и сразу уходила. Другая половина, чисто женская, убегала, едва завидев нас. Неужели мы так страшны в своем праведном гневе? Или мы слишком громко кричим букву "Э"?
Друг пожаловался, что ему как-то нехорошо. Я предложил словить машину и поехать в больницу. Поэтому мы вышли на дорогу. Вдруг одна из машин не успела тормознуть и бампером сделала подсечку другу. В ответ друг не растерялся и выдал на капот свое мнение об этом наглом наезде. Прямо на надпись "ПОЛИЦИЯ"...
.S. Если будут позитивные отзывы, автор продолжит эту эпопею новым рассказом "Записки настоящего холостяка-2 или Погоня за микроволновкой".