жене Людмиле


Я устал, высота недоступна мне
И летать не с крыла, захожу на глиссаду.
Я скорее камень в саду камней,
Чем живое дерево из того же сада.
Я серая Птица-Молчун, не сорОка,
И мне всё равно - хороши ли плохи,
Но осточертело писать стихи,
Oт которых нет никакого прока.
А где этот прок? Высоко в облаках?
А, быть может, на той голубой звезде?
Говорю по привычке "привет-пока",
Потому, что надеюсь - ты где-то здесь.
Извини - отпустить не могу, не жди.
Равнодушное небо готовит дожди -
Повидало на долгом веку не такое.
Мне не нужно "такое", хочу лишь покоя.
Это просто мысли вслух, не нытьё,
Захотите - забудьте, хотите - помните.
Извини, я пытаюсь поймать её -
Эту кошку чёрную в тёмной комнате,
А её там не было, вот и всё,
Понапрасну слух обострил до предела я.
Ты права, уныние не спасёт -
Лучше делать что-нибудь. И я делаю.
Я великий летун - ветряная мельница,
Обучаюсь летать, не вставая с земли.
Может быть, что со временем всё перемелется,
Заживёт, зарубцуется и отболит.
А пока что вот так. Говорят - oн чудак,
А я просто печальная Птица-Молчун
И печали несу своему палачу,
Что стучится тревожно в груди - тик-так...


13.09.2011