Прайдли Любовь : другие произведения.

Космос. Выжить и вернуться

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это книга о приключениях в четвертом тысячелетии Сэма Стуокера, который, потерпев аварию, пытаясь выжить в космическом пространстве, на неуправляемом звездолете попадает на неизвестную планету, где сталкивается с необычными существами и находит среди них друзей и врагов... ...А на Земле Сэма ждет жена Джина, на долю которой выпадают тяжелые испытания, а также ведется расследование аварии звездолета, управляемого Сэмом Стуокером... В книге описано много приключений, душевных сомнений и переживаний. Она будет интересна как подросткам, женщинам, так и мужчинам.

Глава 1.

Отряд триадров.

   Сумрачный день Серого Ущелья, отвесные стены которого поднимались вверх на, казалось, бесконечную высоту и, смыкаясь там, в этой недоступной дали оставляли между собой лишь тонкую полоску бледного неба, откуда робкий дневной свет едва касался дна каменного каньона, принес такую же мрачную, как само ущелье, новость обитателям, населяющим одну из многочисленных расщелин необычного полуподземного мира.
   " Вы уже приняли последнюю новость?! Вы уже знаете про это"?!
   Вопросы, как восклицания, встревожившие не на шутку каждого, сыпались со всех сторон, требуя подтверждения и не ожидая опровержения. Да, все, от мала до велика, уже получили телепатическую информацию, долетевшую до поселения клана кармионов из каменных лабиринтов Серого Ущелья. Весть о том, что сын Проктора попал в беду, мгновенно распространилась по многочисленному племени, члены которого, как пчёлы во время медоноса в растревоженном улье, волновались, перебегали от одного круга к другому, передавая неожиданную, непонятную и пугающую информацию.
   " Совет! Нужен Совет!" - эта мысль летела, подобно молнии, прорезающей во время грозы ночное небо, от кармиона к кармиону, тревожа умы и призывая к разрешению возникших в связи со сложившимися обстоятельствами проблем.
   Совет достойнейших - главный орган правления клана кармионов, одного из многих кланов разумных существ, населяющих скалистые каньоны глубокого Серого Ущелья. Именно Совет разрешает горячие споры, принимает важнейшие решения, касющиеся, как отдельных особей, так и всех членов клана, которые, доверив свою судьбу избранным представителям, заслужившим это доверие исключительно праведними делами своими и жизненным опытом, несли на обсуждение Совета свои проблемы и невзгоды.
   По требованию соплеменников срочно собрался Совет. На относительно ровной площадке, среди каменистой поверхности возвышалась груда камней, очень отдаленно напоминающая помост. Камни различной величины и всевозможных оттенков от светло-серого до угольно-черного, плотно подогнанные один к другому при помощи примитивных орудий труда, составляли, между тем, устойчивую конструкцию. Вокруг этого невысокого сооружения собрались почти все члены клана, включая малолетних детей и древних стариков. Пожилые кармионы, чешуйчатую кожу которых избороздили глубокие морщины, сидели на поросших слоем серо-коричневого мха крупных валунах, разбросанных вокруг помоста именно для такой надобности. Дети, молодежь и взрослые, выражая почтительность, стояли позади сидевших стариков.
   На каменное возвышение поднялся Проктор - глава Совета достойнейших племени кармионов. Полуприкрыв прозрачными веками свои огромные чёрные глаза и внимательно, не торопясь, переводя взгляд с одного присутствующего на другого, он, таким образом, осмотрел собравшуюся толпу встревоженных соплеменников. Проктор, удостоверившись, что старейшины и признанные, входившие в состав Совета, восседали напротив него, поднял вверх переднюю конечность, призывая всех успокоиться и приготовиться к восприятию решения. Толпа, с раболепием повинуясь своему предводителю, прекратила всякое движение - кармионы в ожидании устремили встревоженные взгляды на Проктора.
   Мрачно, и в тоже время, торжественно выглядело это сборище необычных разумных существ между отвесных скалистых стен, расступившихся на довольно значительное расстояние и образовывающих свободное пространство, где кармионы и устроили своё поселение.
   Их жилища, частью выдолбленые в скальной породе, а частью устроеные в природных гротах, представляют собой пещеры с невысокими помещениями внутри, совершенно неотапливаемые, так как обитатели Ущелья не знают огня. Согревается жилище только теплом тел его обитателей. Пол в нем обильно устлан сухим мхом, заменяющим кармионам и постели, и ковры. В каждом таком жилище обитает один - семья, включающая в себя взрослого самца и несколько его самок. Их множественное потомство разных возрастов, от самых крошечных до уже достигших половой зрелости, копошится, прыгает, или выполняет незатейливые работы по хозяйству тут же - рядом со взрослыми особями.
   Особым почитанием пользуются пожилые члены круга: в племени высоко ценят знания, жизненный опыт, накопленный с годами трудной жизни в суровом Сером Ущелье, стариков, которых здесь не так уж и много. В клане кармионов до глубокой старости доживают редко - слишком тяжела жизнь у обитателей этих мест: голод, болезни выкашивают поселян; постоянные набеги враждующих племен сокращают срок их и без того недолгой жизни. Поэтому не так уж стары, за редким исключением, долгожители племени кармионов.
   Свободное пространство в стойбище занимают строения, подобные каменному помосту. Они предназначены для различных общественных занятий: таких, как обучение военному искусству, или различным ремеслам, необходимым в военной и повседневной жизни племени. Тут же, не далеко от жилищ, расположены небольшие плантации растений, обеспечивающих скудным питанием обитателей поселения в небогатом природной растительностью каньоне Серого Ущелья...
   ...Итак, приняв к сведению мнение всех членов Совета, которое, в данной ситуации могло быть только однозначным, Проктор вынес решение о немедленном создании отряда спасения, в который вошли двадцать триадров - двадцать воинов клана. Отряд спасения должен без промедления отправиться к Плачущим Скалам, куда двумя неделями раньше ушел отряд заготовителей во главе с сыном Проктора Овидием. Старейшины и признанные, посовещавшись и не найдя ни у кого никаких возражений, поручили возглавить отряд триадров Градеру - одному из самых сильных и смелых кармионов.
   Прошло совсем немного времени, когда отряд приготовился к походу. Двадцать воинов-триадров в полном вооружении, включающем в себя пики, луки и колчаны, полные стрел с пропитанными смертельным ядом наконечниками, верёвками, обматывающими талию, заостренными короткими палкими-плашами, выполняющими роль кинжалов, выстроились в одну шеренгу у каменного помоста. Склонив головы перед Советом и всеми членами племени, находившимися на сходе, воины, выделяющиеся среди соплеменников высоким ростом и могучим телосложением, подчеркнули свою готовность пожертвовать собой ради спасения других. Проктор, задумавшись на мгновение, и понимая, что отправляет отряд спасателей, быть может, на смертельные испытания, прикрыв глаза прозрачными веками, отдал команду:
   "Вперёд, триадры! Пусть вам сопутствует удача!"
   Отряд, сопровождаемый сочувствующими и ободряющими взглядами тех, кто оставался в поселении, вышел в путь без промедления...
  

***

   ...Бесшумно ступая по камням, то овальным, то плоским, обильно поросшим лишайниками и мохом, избегая остроугольные, триадры, растянувшись вереницей, устремились по дну темного ущелья в быстром беге навстречу своей цели. Мрачные скалы обступали их вокруг, поднимаясь вверх на сотни метров. Кое-где, высоко на отвесных стенах, росла, не радуя глаз, чахлая растительность разных оттенков фиолетового и синего цветов. В вышине, там, где заканчивались неприступные каменные стены Серого Ущелья, виднелась грязно-белая полоска - то было небо, о котором кармионы имели весьма смутное представление.
   Отряд без остановки, не встречая особых препятствий на пути, уже несколько часов продвигался вперед, когда последний из бегущих триадров уловил позади себя какое-то движение. Его мысль об опасности передалась сразу всем воинам, встревоженным сообщением замыкающего. Продвижение вперёд было остановлено. Все члены небольшого отряда, повернувшись в сторону, откуда только что пришли, с беспокойством и ожиданием смотрели туда, где раздавались непонятные шорохи, похожие на звук осыпающихся камней под легкими прикосновениями к ним нижних конечностей. Через несколько мгновений звуки приблизились, и, раздвинув ветки невысоких тёмно-фиолетовых кустов, усыпанных бледно-розовыми мелкими цветами, источающими тонкий аромат, вышла молодая самка.
   Непрошенная гостья поразила присутствующих самцов-триадров своей красотой: огромные миндалевидные глаза почти сходились на переносице; нос немного длиннее обычного, обозначенный чуть выступающим бугорком, заканчивался небольшими отверстиями; пухлые губы раздвигала решительная усмешка; полное отсутствие ушных раковин, свойственное всем человекоподобным обитателям Серого Ущелья, не портило её привлекательное лицо; чешуйчатая кожа самки приняла розовый оттенок от смущения перед взглядами особей противоположного пола.
   На немой вопрос вожака, удивленного присутствием кармионки далеко от стойбища, от неё последовал ответ:
   " Я буду общаться только с тобой", - она выразительно и, в то же время, с тревогой смотрела на Градера.
   Переключившись на волну прямого контакта, они вступили в телепатический диалог.
   " Зачем ты здесь?" - Градер с тревогой и интересом смотрел на неожиданно появившуюся перед отрядом воинов молодую женщину.
   " Я намерена отправиться с вами. Я обучалась в школе триадров и хочу быть полезной вам. Не отсылай меня назад. Ведь одна я могу погибнуть на обратном пути, и тогда моя смерть ляжет на твою совесть", - телепатическое послание кармионки являлось скорее ультиматумом, чем просьбой.
   " Но если ты отстанешь от отряда, мы не сможем ждать тебя. Ты это понимаешь?" - строгость во взгляде вожака смутила юную самку.
   " Продолжайте путь и не думайте обо мне. Я постараюсь не отстать, ведь мне не надо больше прятаться от вас".
   " Наша дорога будет не легкой, поэтому мы никогда не берем в походы самок", - продолжал уговаривать вожак нежданную попутчицу.
   " Я сильная! Я смогу преодолеть все препятствия, которые встанут перед нами в Ущелье".
   Вожак думал не долго - триадрам нужно спешить на помощь Овидию и его отряду заготовителей.
   " Я не хочу брать тебя с собой, но и назад отсылать тебя уже поздно. Что ж, иди за отрядом, но, если отстанешь, пеняй на себя", - решительно телепатировал Градер и, отвернувшись от самки, снова возглавил триадров, спешащих на выручку соплеменникам.
   После кратковременной задержки, вызванной неожиданным появлением молодой кармионки, отряд продолжил путь по дну каменного лабиринта, петляя среди огромных валунов, часто преграждающих путникам дорогу и затрудняющих их движение вперед.
   Через некоторое время, после появления женщины, вожак приказал воинам сделать привал, чтобы дать отдых конечностям и пополнить жизненную энергию. Триадры расположились прямо на камнях, покрытых лишайниками и мхом. Они уселись рядом с кустами, покрытыми пушистой темно-фиолетовой хвоей, и передними конечностями, заканчивающимися тремя щупальцами, напоминающими пальцы человека, притягивали гибкие ветки ко рту, а затем жалом, которым заканчивался их длинный, гибкий язык, пронзали кору и высасывали энергетический сок из веток растений.
   " Как тебя зовут?" - обратился Градер к сидящей недалеко девушке, переключившись на прямой с ней контакт.
   " Эльсифия".
   " Ты в связи или еще нет?"
   " Да, я уже два сезона связанная, но меня связали с моим самцом против моей воли, поэтому я и ушла с вами".
   " Ты знаешь, какое наказание тебя ждет за побег из круга? Твой самец может даже убить тебя", - телепатировал вожак, насыщаясь энергией из толстой ветки хвойного куста.
   " Вряд ли, - Эльсифия улыбнулась, и весёлые искорки брызнули, лучась, из её огромных черных глаз. - Я самая приятная из всех самок. Он любит меня больше других женщин, связанных его кругом".
   " Так зачем же ты сбежала?"
   " Я не люблю его, - просто телепатировала кармионка, продолжая потягивать энергетический сок фиолетового растения. - Я одиночка. Мои родители погибли после набега левадаров, и меня растила община. Два сезона назад община решила, что я стала обузой для клана, и меня связали с самцом, даже не спросив моего согласия, а я... люблю другого кармиона".
   Градер заметил, что её кожа покрылась бледно-зелеными пятнами, и это, скорее всего, означало, что девушка не только взволнована его вопросами и собственным признанием, но и, в какой-то мере, скрывает часть правды. Вожак, тронутый откровенностью женщины, решил оставить дальнейшее выяснение истины на более подходящий момент. Сейчас установление длительного контакта просто не возможно: совсем скоро на дне Серого Ущелья, куда даже днём не проникает солнечный свет, воцарится полная темнота, и отряд вынужден будет остановиться на ночлег. Поэтому Градер, не давая триадрам полностью восстановить силы, приказал прервать недолгий отдых и продолжить движение вперед. Так как времени на спасение попавших в беду соплеменников мало, а отряду спасателей предстояло еще пройти до Плачущих Скал расстояние, измеряемое тремя днями пути, которое можно преодолеть за такой срок только в случае, если двигаться без длительных остановок и в скором беге, нужно было спешить.
   Серые сумерки опускались быстро. Еле различимые очертания камней, кустов и невысоких деревьев, поглощаемые неотвратимо наступающей тьмой, обострённым зрением кармионов уже улавливались с трудом. Вокруг россыпями звёзд засветились фосфорическим светом насекомые, мелкие пресмыкающиеся и некоторые виды растений. Но при их свечении продолжать путь становилось рискованным, потому что это свечение привлекало внимание ядовитых тион, выползающих из расщелин в скалах, где они прятались в светлое время суток. Тионы разворачивали своё скользкое тело, скрученное в подобие рулона, и готовились к ночной охоте на мелких светящихся пресмыкающихся. Но и более крупная особь животного мира подвергалась смертельной опасности, даже если слегка задевала тиону. Хищник расстилался, подобно плоскому блюду, в центре которого клейкая смола прочно приклеивала любой предмет, попадающий в неё. Края же этого блюда животного происхождения были усеяны небольшими, острыми иголками, пропитанными смертельным для любого живого существа ядом. Именно из игл тион воины-кармионы делали наконечники стрел и копий.
   Градер, оценив обстановку, дал команду остановиться и начать приготовления ко сну. Триадры снова пополнили запасы своей энергии, используя мохнатые, игольчатые ветки фиолетовых кустов, находящихся поблизости от выбранной под ночлег площадки. Эта площадка представляла собой просто груду камней, немного возвышающихся над поверхностью дна ущелья и имеющих плоскую вершину. Отсутствие мха на камнях объяснялось тем, что их поверхность была почти сухой, а это как раз и подходило для ночлега.
   Как истинные воины, триадры не боялись лишений и невзгод в походной жизни. Приготовления к ночлегу оказались просты: триадры разделились по парам и, прислонившись спиной друг к другу, чтобы поддерживать температуру тела, а также увеличивать радиус восприятия телепатических волн и ультразвуков, улеглись на камни и погрузились в спокойный сон. Часовые не выставлялись, поскольку в этом не было необходимости - кармионы от рождения обладали высокочувствительным восприятием окружающего мира, что давало им большое превосходство перед другими племенами, населяющими лабиринты Серого Ущелья.
   Градер составил пару Эльсифии, чувствующей себя не просто усталой, а разбитой, ведь она в таком длительном походе оказалась впервые. Присутствие особи противоположного пола за спиной долго не давало им обоим заснуть - много вопросов витало в мыслях, и, чтобы задать их друг другу, они в третий раз за первый день их похода переключились на прямой контакт:
   " Значит, ты пошла в поход за своим любимым?"
   " Я не буду контактировать по этому поводу".
   " Тут не трудно догадаться, что твой любимый тот, кого мы идем спасать. Это Овидий - сын Проктора", - сделал глубокомысленный вывод воин.
   " Думай, что хочешь...", - безразлично телепатировала кармионка.
   Если бы ночь не скрывала их тела, и Градер смотрел бы в этот миг на Эльсифию, он увидел бы, что её блестящая, чешуйчатая кожа окрасилась в ярко-красный цвет под натиском чувств, обуреваюших её. Кожа кармионов состоит из мельчайших разноцветных чешуек, соединенных между собой подвижно. Под влиянием различных эмоций, или физических воздействий чешуйки меняют угол наклона, сжимаются, или, наоборот, разжимаются, и тогда кожа кармионов меняет свой цвет с нейтрального светло-серого, присущего им в состоянии душевного и физического равновесия, на любой другой цвет спектра. Это часто выдает перед другими членами клана истинность их чувств, эмоций. Но что поделаешь? - так уж устроен их организм.
   Эльсифия, рассматривая летающую над ней то ли бабочку, то ли сороконожку, которая искрилась фосфорическим манящим и навевающим несбыточные надежды светом, через небольшую паузу продолжила контакт:
   " Ты был во многих походах, много видел, много знаешь. Поведай мне о пучеглазах. Ты встречал их? Какие они?"
   " Да, я видел их, и не только видел. Я сражался с ними. Эти поселенцы обитают в самых глубоких расщелинах, куда почти не проникает свет, и где очень мало всякой растительности. Они как-то приспособились к таким условиям сущности, но чтобы пополнять запасы своей энергии, они используют не только растительность, как мы - кармионы, но и животных, и даже поселян. Племя пучеглазых коварно и жестоко. Лучше с ними не сталкиваться. Ты боишься их? Но не волнуйся - они не встретятся на нашем пути. Их селения находятся очень далеко отсюда, гораздо дальше, чем Плачущие Скалы, куда мы спешим на помощь отряду Овидия".
   " А какие они - эти пучеглазые? У них, действительно, огромные глаза?" - продолжала любопытствовать женщина.
   " Глаза у них не просто огромны, они - очень огромны, и занимают большую часть лица. Это, наверно, потому, что они живут в сплошной темноте. И ещё значительное отличие есть у пучеглазых от нас - от кармионов - они ни при каких обстоятельствах не меняют цвет кожи, она у них всегда тёмно-серая. Видимо, это бесполезно в сплошной темноте - всё равно ничего не разглядеть", - зевнув и стряхнув с лица мошку длинным раздвоенным языком, закончил свое повествование вожак.
   Тишину ночи время от времени прерывали шорохи, тихий свист, негромкое клекотание, или потрескивание, издаваемые различными мелкими животными и насекомыми, ведущими ночной образ жизни. Они мелькали то там, то здесь на камнях, покрытых мхом и лишайниками, переливаясь бледным фосфорическим светом; ползали по поверхности отвесных скал; иногда пролетали в воздухе. Группа триадров спокойно отдавалась сну: их мозг, как антенна, принимал все звуки, поступающие извне, сам их анализировал и выявлял приближающуюся опасность за многие сотни метров, словно часовой на посту, охраняющий сон своего владельца.
   Градер отключился от прямого контакта с Эльсифией, и с нарастающим волнением думал о той беде, в которую попал Овидий. От него, находящегося с отрядом заготовителей на расстоянии пяти дней пути от поселения родного клана, если передвигаться спокойным шагом, все кармионы уловили телепатический сигнал бедствия. То была незаконченная мысль: "Помогите! Нас...". Оборвавшись на полуслове, телепатическая связь нарушилась. Что всё это могло значить? Кто-то из соседних племен атаковал их во время заготовки селия? Или они упали в одну из пропастей, нередко встречающихся на дне Серого Ущелья? А может быть, на заготовителей напали хищные вериды, о существовании которых племя кармионов уже стало забывать, истребив их последнего представителя много холодных сезонов назад? Градер терялся в догадках. Но в любом случае его отряду надо торопиться: чем раньше они доберутся до Плачущих Скал, тем больше вероятность найти Овидия и его спутников живыми - мертвым помощь будет уже не нужна...
   ...Перед мысленным взором вожака отряда триадров встала картина начала сегодняшнего дня, когда он в спешке готовился к походу: вот, он склонился в глубоком поклоне перед старухой, восседающей на огромном валуне, подобно царице на троне. Это была сама Маврия - провидица клана кармионов, способная предсказывать будущее и обладающая настолько высокими телепатическими способностями, что они позволяли ей открывать самоблокировку любого разумного обитателя, населяющего многочисленные лабиринты Серого Ущелья.
   Согласно традиции, сложившейся много времён назад - перед дальним походом получить напутствие у провидицы - Градер и пришел к Маврии. Время подгоняло его, но отряд спасения не мог выйти в путь без предсказаний древней старухи. Она долго раскачивалась из стороны в сторону, сидя на своем каменном постаменте; глаза затянуты прозрачными веками; на лице выражение полной отрешенности; передние конечности теребят сухую ветку растения. Наконец, ведунья вздрогнула всем телом и, открыв мутные глаза, вступила с вожаком воинов в прямой телепатический контакт:
   " Триадр! Долог и труден окажется твой путь! Многое потеряешь ты во время этого пути, но многое и найдёшь. Будущее твое и твоих людей для меня затянуто мглой. Готовься к большим опасностям! Вперед, воин!.." - страшное пророчество встревожило храброго триадра, но дороги назад, как у него самого, так и у всего его отряда, не было...
   ...Эльсифия пыталась задать еще несколько вопросов своему товарищу по сну, который прижимаясь к самке спиной, согревал её своим могучим, гибким телом, но не получив ответа, подумала, что он, утомлённый долгим дневным переходом, уже отдался во власть сна. Она ещё некоторое время смотрела на летающего над ней светящегося однокрылого мотылька, навевающего замысловатыми движениями в сердце кармионки щемящую тоску. Прозрачные веки прикрыли красивые чёрные глаза, зрачки постепенно сузились, превратившись в две мизерные точки - женщина, убаюканная усталостью, вызванной не только длительным переходом, но и волнительными событиями минувшего дня, уснула...

***

  
   ...Вверху, там, где стены отвесных, черных скал касались неба, появилась бледно-серая полоска. Начинался новый день в Сером Ущелье, населенном необычными обитателями, живущими по своим законам природы и общности. Обычный день из многих таких же для одних существ ущелья, и день, вмещающий целую жизнь, - для других...
   ...С рассветом в лагере триадров началось движение: воины просыпались и принимались за пополнение жизненной энергии, так необходимой им для достижения стоявшей перед отрядом воинов цели. Кусты тёмно-фиолетового цвета, являющиеся основным аккумулятором энергии в Сером Ущелье и идущие на употребление в пищу существ, как обладающих разумом, так и не отличающихся наличием такового, здесь произростали в изобилии. Воины расположились каждый у выбранного им растения, и трехпалыми передними конечностями, гнущимися одинаково во все стороны, выбирали самые толстые ветки, чтобы проткнуть их жалом и высасать запасы энергетической силы.
   Эльсифия, уединившись от самцов-воинов, проделывала ту же процедуру, что и остальные триадры, когда к ней подошел Градер.
   " Как ты себя чувствуешь? Сегодня нас ждет более трудный путь - впереди много препятствий. Останься здесь и дождись нашего возвращения. Здесь тебе не грозит никакая опасность", - внимательно всматриваясь в красивое лицо самки, вожак обратился к неожиданной спутнице возглавляемого им отряда спасателей.
   " Нет, я пойду с вами. Ожидание - хуже смерти. Не волнуйся за меня, я выдержу все испытания, посланные нам судьбой, а если мне суждено погибнуть - значит, так и должно быть!" - упрямо телепатривала Эльсифия.
   Тело её засветилось голубым цветом - цветом отваги и решительности. Такой же цвет приобрела в ответном порыве и кожа Градера, оценившего по достоинству смелость молодой кармионки, рискнувшей, наперекор мнению клана, отправиться в трудный путь для спасения любимого самца.
   Интригующе выглядела эта сцена в описываемом месте: на фоне почти черных каменных стен глубочайшего каньона и буйной растительности, различных оттенков фиолетового и синего цветов, стояла пара ярко-голубых существ с телами, обладающими, по всем земным канонам, правильными пропорциями, но имеющими лишь отдаленное сходство с представителями человеческой расы. Торсы кармионов лишь слегка прикрывали набедренные повязки. Самец и самка смотрели друг другу в большие миндалевидные глаза с огромными чёрными зрачками; припухлые губы, чуть растянуты в улыбке, словно готовы произнести слова клятвы. Стремясь на помощь соплеменникам, попавшим в беду, эти два мыслящих существа слились в одном патриотическом экстазе.
   " Градер, нам пора в путь"! - один из воинов с интересом смотрел на пару голубых кармионов.
   " Да, Виктарий, строй отряд. Мы отправляемся в дорогу", - словно очнувшись от нахлынувшего героического порыва, отозвался вожак...
   ...Перепрыгивая с валуна на валун нижними конечностями, обтянутыми тонкой, но прочной кожей какого-то животного, обитающего в Сером Ущелье, триадры снова устремился вперёд, преодолевая лабиринт за лабиринтом. Вожак отлично знал путь к Плачущим Скалам, где надеялся найти отряд заготовителей, уже вторые сутки не выходивших на телепатическую связь.
   Эльсифия в отряде воинов бежала последней. Она хорошо отдохнула за прошедшую ночь и чувствовала в себе огромный прилив сил. Весь сумрачный мир, окружающий её на дне Серого Ущелья, казался ей светлым и радужным - её согревала любовь к одной из особей мужского пола в многочисленном племени кармионов...
   ...Отряд, пробираясь по лабиринтам каньона, преодолел с рассвета незначительное расстояние, когда перед ним возникла первая преграда второго дня пути - дно ущелья было завалено камнепадом, произошедшим давно, о чем говорила чахлая растительность, уже успевшая пустить корни между камнями и покрывшая не только основание каменистой преграды, но и саму её вершину. Обвал, преграждающий путь воинам, достигал высоты роста десяти взрослых кармионов, если их поставить друг на друга. Для преодоления такого завала триадрам пришлось снять "обувь" с нижних конечностей, которые в отличие от передних имели шесть шупальцев и обладали отличной хватательной способностью, что должно было облегчить спасателям, как подъем вверх, так и спуск вниз.
   Движение вверх по отвесной стене оказалось трудным не только для женщины, но даже для мужчин-триадров, закаленных в дальних походах и не раз преодолевающих подобные преграды. Эльсифии помогали два воина, постоянно страхуя её при помощи верёвок, придерживая щупальцами верхних и нижних конечностей. Самка, никогда ранее не совершающая восхождение по отвесной стене, волновалась, но старалась не показывать виду, чтобы не выглядеть в глазах смелых самцов слабой трусихой. Карабкаясь от камня к камню, цепляясь за щели, и опираясь на уступы скалистой гряды, отряд, медленно продвигаясь вверх, поднялся, наконец, на вершину обвала, где все смогли перевести дух перед тем, как совершить не менее трудный и опасный спуск вниз.
   Необычная картина открылась взгляду Эльсифии, впервые в своей сущности ( так обычно кармионы именовали понятие жизни) поднявшейся на такую высоту. В обе стороны от каменного завала её взор охватил значительное пространство ущелья, по дну которого лежали рассыпи камней различной величины, начиная от самых крошечных песчинок и кончая огромными валунами, местами совершенно гладкими, а местами поросшими мохом и лишайниками. Дальше от подножия камнепада перед глазами кармионки окрылись новые ландшафты. Там, в сумеречной дали, скалы расступились, давая место для буйного произрастания растительности; кусты казались такими высокими, что вполне могли называться деревьями, образовав целый фиолетовый лес, одиноко растущие экземпляры которого постепенно переходили в сплошную чащу. Женщина не могла оторвать взгляда от необычной красоты, очаровывающей, манящей к себе и, одновременно, настараживающей. Вдыхая еле уловимый аромат, источаемый незнакомыми цветами, Эльсифия ещё некоторое время любовалась на окружающий мир, поразивший её буйством сине-фиолетовых красок, прежде чем поняла, что её уже несколько раз призывают приготовиться к спуску.
   Путь вниз для всех оказался более трудным и опасным, чем дорога наверх. Самый сильный триадр связал две веревки вместе; один конец этого страховочного каната привязал к своему торсу, а другой обвязал вокруг талии женщины. Это было сделано на случай, если Эльсифия не удержится и упадет с высоты каменного обвала. Но беда поджидала не женщину - один из воинов оступился, камень вывернулся у него из-под щупалец, покатился вниз, увлекая за собой другие булыжники, мужчина попытался судорожно ухватиться за что-нибудь, но ни одна его конечность не смогла найти точку опоры, и кармион сорвался с высоты вниз. Остальные триадры, находившиеся еще наверху, сумели удержаться, а тем, кто уже спустился ниже сорвавшегося воина, пришлось принять на себя удары падающих осколков скалы.
   Преодолев нелегкий спуск, отряд обнаружил сорвавшегося с каменной гряды соплеменника мертвым. Его голова оказалась пробита в нескольких местах, а передние и нижние конечности покрывали рваные раны, из которых уходила, светясь фосфорическим светом, жизненная энергия.
   " Ему уже ничем нельзя помочь. Он пострадал на все органы. Энергия ушла из него - он утратил свою сущность навсегда", - внимательно осмотрев тело погибшего, телепатировал один из воинов.
   " Да, Дарий, и в этом никто не виноват", - безмолвно ответил, нахмурившись, вожак.
   Все стояли возле распростертого тела, склонив головы; кожа кармионов, переживающих утрату одного из своих товарищей, потемнела от горя до черного цвета, в буквальном смысле этого слова. Никто не проронил ни единой слезы - этим существам не дано плакать. Тишина, изредка прерываемая криками животных и стрекотанием насекомых, подчеркивала скорбь, поселившуюся в сердцах триадров, навсегда потерявших одного из соплеменников, ушедшего из сущности безвременно, будучи в полном расцвете его кармионских сил. С этим трудно смириться даже мужчинам, что уж говорить о женщине!? Она искренне страдала, не пряча своего горя от храбрых воинов.
   Но время неумолимо подгоняло отряд спасения к выполнению порученной ему миссии - надо спешить к Плачущим Скалам для спасения заготовителей селия. Мужчины подняли погибшего товарища и осторожно, словно боясь разбудить его от вечного сна, перенесли и уложили на возвышение из камней. Они знали, что на обратном пути уже не найдут его тела, которое используют для поддержания жизнедеятельности плотоядные животные, во множестве населяющие лабиринты Серого Ущелья. Так происходил круговорот живых существ в каменных каньонах, где запасы пищевых ресурсов слишком ограниченны.
   Только что преодоленное препятствие и обрушившееся на них горе отняло у триадров много сил. Отряду требовалось срочно восстановить потраченную энергию, чтобы как можно скорее продолжить путь.
   Эльсифия, потрясённая нелепой гибелью сильного, храброго воина, сидела на мшистом камне возле куста с выражением глубокой тоски на её прекрасном лице и медленно, как бы нехотя, совершенно не ощущая самого процесса, поглощала энергетические запасы растения. Она вздрогнула от легкого прикосновения: на её плече лежали три щупальца - то был Градер, который уже давно с сочувствием наблюдал за опечаленной женщиной. Поняв, что от волнения не уловила его телепатическое обращение к ней, она переключилась на прямой контакт:
   " Что ты хотел от меня, Градер?"
   " Я не могу предложить тебе остаться здесь - это слишком опасно. Ты не послушала меня: надо было оставаться там, по ту сторону каменного обвала. А теперь придётся идти с отрядом дальше. Ты можешь погибнуть, но и здесь одна ты тоже погибнешь. Я не пугаю тебя - это правда".
   Внимательно посмотрев в его глаза, выражавшие скорбь по погибшему товарищу, Эльсифия решительно телепатировала:
   " Не надо ничего объяснять. Я иду с вами"...
  

***

   ...И снова путь, устланный камнями, вёл триадров вперёд по дну Серого Ущелья к Плачущим Скалам, где заготовителям селия срочно требовалась помощь отряда спасателей...
   ...Казавшийся таким далеким, лес, которым Эльсифия любовалась с вершины преодоленного триадрами каменного обвала, приблизился настолько, что можно было чётко разглядеть отдельные деревья: они покрыты хвоей все того же фиолетового цвета, но их стволы и ветки имели более тёмный оттенок. Кое-где между деревьями виднелись кусты, опутанные тонким, седым пухом, не встречавшиеся путникам ранее.
   " Как красиво! Почему же наше племя не устроило тут своё поселение"?! - с восторгом думала Эльсифия, созерцая окружавшую её сказочную природу.
   " Здесь подстерегают разные опасности - внешний вид обманчив", - в ответ на мысли самки пришло послание от Виктария, шедшего в веренице путников перед женщиной.
   Виктарием звали того самого могучего триадра, который страховал её с помощью веревок на высоте при спуске с каменного обвала.
   " А кажется, так красиво и спокойно вокруг", - продолжила неожиданно начатое общение женщина.
   " Вот именно, что лишь кажется. Здесь погиб не один кармион, и давай поменяемся местами - я пойду последним".
   Триадр остановился и пропустил Эльсифию вперед. А ей так не хотелось верить, что после постигшего несколько часов назад их отряд несчастья, может случиться ещё что-то плохое. Окружающая своей необычностью и восхищающая редкой красотой местность навевала на кармионку спокойствие и отгоняла прочь тяжелые мысли. К сожалению, в благостном состоянии женщина пребывала недолго.
   В это время все воины телепатически уловили движение, идущее от леса, и продолжили свой путь с осторожностью, на какую только были способны, не останавливая, между тем, своего быстрого бега вперёд.
   " Это сциоды! - впитали все известие от бегущего первым Градера. - Будьте предельно внимательны и готовы к бою!"
   " Кто такие - сциоды"? - насторожилась Эльсифия.
   " Это довольно мерзкие и злобные твари! Сейчас увидишь!" - женщина приняла посыл от Виктария, который на ходу пристально всмаривался в чащу надвигающегося леса, таящего в себе страшную угрозу.
   Бег пришлось замедлить; послышался шум приближающихся к отряду триадров хищников; уже глаза различали животных, напоминающих то ли птиц, то ли насекомых размером с крупную курицу. Их перепончатые крылья с резким свистом бились над головами воинов. Тела сциодов, покрытые черным коротким ворсом, напоминали земных пауков - те же толстые брюшки и такие же длинные, торчащие из брюшек в разные стороны лапки, количество которых намного превосходило паучьи. Выхватывая проворными лапками из брюшек липкую паутину, сциоды обмотывали ею намеченную жертву, чтобы лишить подвижности, а затем умервщляли добычу при помощи яда, впрыскиваемого длинным, острым хоботком. Для воина-кармиона одна такая тварь не представляла достаточной угрозы, но сциоды обычно нападали на жертву не в одиночку, а большим скоплением особей. Вот, и сейчас целая стая, насчитывающая несколько сотен злобных летучих животных, неслась, стремительно рассекая воздух, навстречу воинам.
   Вооружившись луками и выстроившись по кругу, спиной друг к другу, триадры приготовились отбивать атаку несущих смерть крылатых тварей. Градер оглянулся на стоявшую чуть сзади него Эльсифию, которая, вскинув лук и натянув тетиву, ожидала команды к бою. Вожак перехватил встревоженный взгляд женщины и ободряюще кивнул ей. Но уже в следующий миг он нацелился на ближайшего сциода и со свистом отправил стрелу в хищника. Тело твари, пронзенное метким выстрелом, рухнуло на почву перед Градером. Однако у вожака не было времени смотреть вниз - над головами воинов кружили тучи птицепауков.
   Ни одна стрела не пролетала мимо намеченной цели, но сциодов были сотни, а воинов только двадцать, включая самку, впрочем, не уступающую в меткости любому из мужчин отряда. Вожак краем глаза продолжал наблюдать за женщиной, не переставая обстреливать летающих над головой хищников.
   Он отвлекся всего на несколько мгновения и не заметил, как на Эльсифию набросился с десяток сциодов. Отваги самке было не занимать, но опыта не хватало - она растерялась и, выронив лук, присела на корточки, отмахиваясь одной конечностью от пикирующих на неё тварей, а другой - пытаясь вытащить из-за пояса плаш. Ещё секунда промедления, и несколько ядовитых жал воткнутся в её тело! Спас Эльсифию Виктарий. Отважный воин точно выпустил несколько стрел в круживших над женщиной хищников, а когда стрелы закончились, пустил в ход пику.
   Эльсифия с благодарностью посмотрела на Виктария - он дал ей возможность опомниться и поднять лук, чтобы продолжить бой.
   Клочки паутины цеплялись за тела воинов, за конечности, замедляли движения и мешали стрелам попадать в крылатых пауков. Уворачиваясь от укусов сциодов и их липкой паутины, стоя спина к спине триадры продолжали отбиваться от нападающих хищников. Наконец, последний сциод пал на камни, пронзённый отравленной стрелой, подрыгивая в предсмертной агонии всеми своими многочисленными лапками.
   Тяжело дыша, воины сдирали с себя липкую паутину и не заметили появившегося за их спинами ещё одного хищника, гораздо крупнее первых - это, вероятно, была самка. Ядовитое жало направлено на шею одного из воинов, один укус - и смерть неизбежна!
   " Виктарий! Сзади"! - Эльсифия первой уловила опасность.
   Виктарий обернулся, но не успел отреагировать на нападение сциода, мощное жало которого уже находилось в нескольких сантиметрах от кожи кармиона, и если бы не меткий выстрел Эльсифии, триадр пал бы на месте сражения, отравленный ядом хищного птицепаука.
   " Надеюсь, это сегодня последняя из тварей", - Градер оттолкнул поверженного сциода нижней конечностью и отдал команду воинам привести себя в порядок и собрать все стрелы с поля битвы.
   " Расслабляться нельзя - впереди нас ждет ещё не одна опасность. Сейчас достигнем края леса и подкрепим силы", - телепатировал воинам вожак.
   Он подошел к Эльсифии, запыхавшейся, но довольной одержанной победой над последним ядовитым сциодом, и переключился на прямой контакт с ней.
   " Я наблюдал за тобой во время атаки хищников. Ты отличный стрелок. Кто научил тебя так стрелять из лука"?
   " Меня учил боевой стрельбе старик Игравий. Я очень благодарна ему за это", - наклонясь за очередной стрелой, ответила вожаку женщина.
   " Я так и думал. Игравий выучил этому искусству многих триадров, включая и меня. Только не теряй бдительность - нас ждут впереди столкновения не менее серьезные".
   Отряд, не потерявший в битве со сциодами ни одного бойца, достиг опушки леса и, сделав небольшой привал, как обычно, стал пополнять запасы энергии, растраченные во время сражения...
   "...Что же могло случиться с отрядом Овидия? Почему от них больше не поступает никакой информации"? - отключившись от внешнего информационного поля после очередной неудачной попытки выйти на связь с отрядом заготовителей селия, а также, чтобы не тревожить попусту своими переживаниями других членов отряда, снова и снова думал Градер, вытянув нижние конечности и пытаясь расслабиться во время непродолжительного отдыха.
   Их трапеза длилась недолго - триадрам нужно спешить. Неизвестность и страх за судьбу отряда заготовителей подгоняли спасателей вперёд...
   ...Вступив в пределы леса, Эльсифия обнаружила для себя, что деревья не так уж высоки, как представлялись издали. А кусты, покрытые седым пухом, оказались обычными кустами, на которых клочьями висела паутина сциодов, образуя подобие гнёзд, и в них уже шевелилось многочисленное молодое поколение птицепауков. В другое время отряд триадров, скорее всего, прервал бы свой путь, чтобы уничтожить хотя бы часть инкубатора, так как сциоды растут стремительно, и на обратном пути кармионы повстречают уже достаточно подросшее потомство уничтоженных ими взрослых сциодов. Но воинам сейчас не до истребления мелких тварей - каждая минута промедления увеличивает вероятность того, что они найдут соплеменников, попавших в беду, без признаков жизни.
   В лесу продвижение отряда спасателей вперёд отнимало у них много сил и времени. Корявые деревья и кусты, словно специально спутанные невидимой рукой, переплетались своими многочисленными колючими фиолетовыми ветвями, преграждая триадрам путь. Толстые корни растений, выползающие из почвы, подобно змеям, создавали преграду для нижних конечностей, а многочисленные насекомые всевозможных размеров и форм лезли в лица триадров, прилипали к их обнаженной чешуйчатой коже и нещадно жалили, вызывая нестерпимый зуд. Продираясь через непроходимую чащу, спотыкаясь и перепрыгивая через корни, отмахиваясь от гнуса, отряд всё же неуклонно спешил вперед.
   " Внимание! Мы входим в зону одионов"! - сигнал, переданный Градером, приняли все члены отряда, и даже Эльсифия, попавшая в этот лес впервые, поняла, насколько грозная опасность ждёт их сейчас впереди.
   Взору путников открылась довольно широкая поляна, пустая посередине и густо поросшая необычными растениями по её краям. Широкие темно-синие лепестки, покрытые длинным ворсом то ли иголок, то ли толстого волоса, собранные в великолепный бутон, величиною в рост взрослого кармиона, обрамляли края этой необыкновенной по красоте поляны. Создавалось изумительное зрелище: среди дикой чащи леса словно раскинулось каменистое озеро, берега которого украсили ещё нераскрывшиеся великолепные лотосы темно-синего цвета и огромного размера. Казалось, что сейчас они распахнут лепестки и предстанут перед созерцателями в полной своей чарующей красе. Но именно раскрытие лепестков и грозило гибелью путникам, которые осмеливались приблизиться к цветам, обладающим не только восхитительной красотой, но и жестокой кровожадностью.
   Триадры приготовились к бою: перестроив свой отряд полукругом, воины вынули из-за поясов плаши - холодное оружие, представляющее собой заостренные ветки одного из видов фиолетовых кустов, которые не использовались кармионами для пополнения энергии, но являлись обладателями очень прочной древесины, образующейся после отмирания растения и идущей у племени на изготовление режущих и колющих орудий труда и боевого снаряжения.
   Перейдя с быстрого бега на осторожный шаг, воины медленно продвигались по необычной экзотической поляне, словно боялись нарушить сон очаровательных цветов. Они ожидали нападения кажущегося неподвижным коварного врага. Ждать пришлось недолго - лепестки одного из огромных бутонов раскрылись, выпустив наружу длинную извивающуюся плеть, похожую на липкий язык, устремившуюся к одному из воинов и успевшую сжать мертвой хваткой его торс.
   Триадру стоило огромных усилий изловчиться и отрезать плашом эту хищную плеть, не рассчитывая на помощь товарищей, так как каждый из них уже воевал с одним из многих плотоядных цветков, а то и с двумя. Отрубленные языки необычных растений падали на камни неподвижным канатом, а сами цветы, потерявшие один из основных своих органов, закрывали прекрасные лепестки и стремительно вяли. Но поляна была большая, и много ещё коварных одионов протягивало языки, стремясь поглотить непрошенных гостей, когда мужчины приняли сигнал о помощи от Эльсифии. В ходе боя они упустили из виду женщину, не осилившую перерубить язык коварного растения, схватившего её за нижнюю конечность и уже подтащившего к раскрытым лепесткам, издающим отвратительный запах.
   Двое триадров бросились к Эльсифии на помощь, не прекращая сражаться с извивающимися вокруг многочисленными плетьми, преодолеть нападение которых, чтобы добраться до зовущей на помощь женщины, составило немалого труда. Эльсифия отчаянно сопротивлялась, наполовину поглащенная бутоном, когда, наконец, воины приблизились к хищнику и стали рубить его мясистые синие лепестки, втягивающие в себя женщину и сильнее сжимающиеся с каждым мгновением. Положение спас Градер, подскочив к цветку с другой стороны, он резко взмахнул передней конечностью, сжимающей плаш, и перерубил корень одиона у самой почвы. Мощные лепестки мгновенно разжались, отдав безжизненное тело Эльсифии двум самцам, которые подхватили его и вынесли с кровожадной поляны под прикрытием других триадров.
   Уложив бесчувственную женщину под ветвистым кустом на камни, поросшие толстым слоем серого мха, воины стояли, не решаясь что-то предпринять. Нижняя часть тела женщины покрылась многочисленными язвами, нанесенными прекрасным, но хищным растением; кое-где из мелких ранок медленно сочилась энергия, тонкими струйками впитываясь в каменистую почву.
   " Градер, её нельзя оставлять в этом лесу одну", - проконтактировал один из мужчин, обращаясь к вожаку.
   " Ты прав, Дарий. Мы заберем её с собой, лес скоро закончится и день тоже близится к концу. Нам предстоит ночлег. Будем надеятся, что за ночь ей станет лучше".
   Эльсифия постепенно приходила в сознание. Виктарий подхватил её обмякшее тело своими сильными передними конечностями и осторожно понес, замыкая шедший вереницей отряд воинов.
   Самцы сменяли друг друга, передавая Эльсифию от одного к другому. Продвижение спасательного отряда замедлилось в связи со сложившимися обстоятельствами: схватка с одионами отняла много энергии, и раненое тело женщины сдерживало бег триадров. Всё это угнетало вожака, понимающего, что его отряду с пострадавшей самкой никак не выйти к Плачущим Скалам в намеченный срок.
   Лес, полный неприятных сюрпризов, наконец, закончился, открывая каменистый ландшафт, такой привычный для любого кармиона. Но перепрыгивать с камня на камень с Эльсифией на руках даже для сильных воинов оказалось достаточно трудным делом. В Серое Ущелье опустились серые сумерки, скрывая очертания всех предметов, окружающих бегунов, и Градер передал команду по цепочке остановиться на ночлег.
   Эльсифию бережно уложили на возвышение из камней, покрытых сухим лишайником. Она уже пришла в сознание и полностью воспринимала окружающий её мир, но, по-прежнему, оставалась слаба.
   Отойдя в сторону от остальных членов отряда, Градер и Виктарий переключились на прямой контакт:
   " Как ты хочешь поступить с Эльсифией, Градер?"
   " Если ей не станет лучше за ночь, её придется оставить здесь".
   " Оставить здесь?! Одну?! Тогда оставь с ней кого-то из самцов".
   " Нет, нельзя. Никто не знает, что случилось с отрядом заготовителей и сколько сил понадобится, чтобы выручить их из беды? В данной ситуации каждый триадр на счету", - категорически возразил вожак озабоченному судьбой женщины воину.
   " Но она же здесь погибнет одна".
   " Будем надеяться, что выживет - она сильная женщина. Да, и Дарий сейчас приложит все силы, чтобы восстановить её сущность".
   Дарий считался в племени кармионов дарителем сущности - обладал даром врачевать, но делал он это не так, как земные знахари, прибегающие к заговорам, наговорам, какому-то подобию магии, или колдовства. В своих стараниях возвращать здоровье соплеменникам даритель сущности использовал, как целительные силы окружающей природы, силы самого каменного Серого Ущелья, так и собственные телепатические способности.
   В то время, как остальные воины, пополнив энергию, расположились ко сну, Дарий хлопотал возле Эльсифии: переложив женщину поближе к фиолетовому растению, протянул к её рту самую толстую ветку, богатую запасом энергии, чтобы женщина могла ею восполнить свою. Врачеватель взял одно из светящихся насекомых и, как фонариком, стал освещать камни у себя под коленями, ползая по ним почти по-пластунски. Лекарь что-то искал, перебирая при тусклом свете, излучаемом насекомым, мелкие камешки, рассыпанные у подножья больших валунов. Его поиски продолжались довольно долгое время: все триадры, утомленные событиями минувшего дня, уже мирно спали спина к спине; темнота сгустилась настолько, что не было видно практически ничего; и если бы не светящиеся насекомые и растения, мгла поглотила бы окружающее триадров пространство полностью.
   Вдруг Дарий, стремительно поднявшись с колен, подпрыгнул в немом восторге - он нашел то, что ему было так необходимо в исцелении раненой женщины. Маленький осколок камня черного цвета с искрящимися прожилками - иртиум. В племени кармионов этот минерал считался отчасти волшебным камнем, способным исцелять и восстанавливать силы. Теперь у Дария появилась надежда на то, что Эльсифия поправится в самое ближайшее время.
   Он тихо подошёл к спящей женщине, которая сразу открыла глаза - кармионы, благодаря присущим им мощным телепатическим способностям, всегда начеку. Женщина узнала Дария, успокоилась и отдалась в полное распоряжение врачевателя. Положив найденный осколок чудесного минерала между глаз раненой, измученной болью Эльсифии, даритель сущности полностью сосредоточил все свои гипнотические силы на исцелении женщины. Эльсифии казалось, что из глаз врачевателя незримые потоки огромной силы устремились в её переносицу, в то место, где лежал минерал, способный не только концентрировать силу гипноза в одной точке, но и многократно увеличивать эту, в данный момент, целительную силу. По телу женщины пробежали конвульсии; она извивалась и дрожала каждым своим мускулом; кожа её приняла многоцветие, еле заметное при мерцающем свете, испускаемым ночным насекомым, которое лекарь продолжал держать щупальцами одной из разутых нижних конечностей.
   В лагере триадров уже никто не спал: беззвучные пассы, выполняемые врачевателем, и улавливаемые кармионами на уровне ультразвука, были для них подобны раскатам грома среди тишины тёмной ночи. Все ждали результата необычного лечения.
   Дарий, наконец, остановил замысловатые движения своих передних конечностей, больше походивших на щупальца экзотичекого животного, а не разумного существа, и внимательно всматривался в лицо женщины: конвульсии постепенно стихли; дрожь уже не волновала её тела; кожа медленно приобрела обычный серый цвет; язвы на коже затягивались. Усталый, но счастливый врачеватель вздохнул с облегчением.
   " Она восстановит свою сущность", - подумал Дарий, и триадры тут же уловили радостную для всех мысль врачевателя.
   Уснула Эльсифия, прижимаясь спиной к Дарию, уснул весь отряд триадров. Остаток ночи прошел спокойно: никто и ничто не потревожило сон измученных тяжелой дорогой и свалившимися на них горестными происшествиями путников...
  

***

  
   ...Новый день готовил новые испытания отряду спасателей, спешивших на помощь соплеменникам. Бледный свет озарил обычный пейзаж Серого Ущелья: вокруг на каменистой почве произрастали фиолетовые и синие кусты различных оттенков от бледно-сиреневого до тёмно-фиолетового; кое-где тянули вверх тонкие стволы небольшие деревца, покрытые хвоей от голубого до ярко-синего цвета; то там, то здесь мелькали мелкие насекомые с многочисленными ножками, лапками, или крылышками блёклых расцветок. Отсутствие яркого солнечного света наделило обитателей этого безмерно глубокого каньона невзрачными цветами, при том, одарив многих из них способностью к фосфорическому свечению в темноте...
   ...Утро застало отряд в подготовке к долгой дороге: триадры просыпались, приветствовали друг друга наклоном головы вперёд, и после быстрого пополнения энергии уже были готовы продолжить свой нелегкий путь.
   Градер понимал, что, взяв с собой ослабевшую Эльсифию, отряд задержится в дороге еще на полдня, а, может быть, и дольше. Триадры уже отставали от времени, в течение которого они намеревались с момента выхода из стойбища клана кармионов добраться до Плащучих Скал. Спасатели племени должны были миновать Черную Скалу, стоявшую у них на маршруте следования, вчера перед ночлегом, а не дошли до неё ещё половину светового дня пути. Но и оставлять получившую ранения в схватке с плотоядным цветком, измученную женщину здесь тоже опасно.
   " Тебя терзают мысли о правильном выборе?! Не утруждай себе голову. Эльсифия сможет продолжать путь с нами, она здорова на все органы. Иртиум - этот чудодейственный осколок - помог женщине", - Дарий выразительно смотрел на вожака, подключившись на его волну восприятия.
   Во время их беззвучного диалога к ним подошла Эльсифия и тронула щупальцами передней конечности Градера за плечо:
   " Я готова к долгой дороге, а если я начну отставать от отряда, не ждите меня - я догоню вас во время привалов", - решительно телепатировала смелая кармионка, прекратив сомнения вожака
   Отряд растянулся вереницей, которую возглавлял Градер, а замыкала Эльсифия. Продолжая путь, прыгая с камня на камень, огибая огромные глыбы, продираясь через мелколесье, триадры устремились навстречу новому дню, уже вступившему в свои полные права в глубоком Сером Ущелье.
   Окружающий их мир постепенно менялся: растений вокруг становилось всё меньше; меньше прыгало, ползало и летало всевозможных насекомых; камни попадались всё крупнее, создавая препятствия для продвижения кармионов. Полдня пути прошли без особых приключений, не считая того, что один из воинов поранил об острый камень переднюю конечность, но это не вызвало ни у кого беспокойства, так как мелкие ссадины для кармионов являлись обычным делом.
   Остановив отряд у чёрного остроугольного внушительных размеров валуна, называемого кармионами Чёрной Скалой, Градер отдал приказ о пополнении энергии, так как дальше, на значительное расстояние намеченного ими пути, простиралась каменистая пустыня, лишенная какой-либо растительности, а, значит, им придется надолго лишиться возможности восстанавливать жизненные силы. Вожак подошел к Эльсифии, рухнувшей от усталости у одного из низкорослых фиолетовых кустов, её длинный язык, жадно впившись в древянистую плоть, качал из толстой ветки живительный сок.
   " Ты устала! Тебе надо отдохнуть. Сейчас мы пройдем немного вперед, и ты сможешь там остаться, вряд ли там тебя будет подстерегать какая-то опасность - среди голых камней не водится никаких тварей, а для пополнения энергии станешь приходить сюда".
   " Нет, я пойду с отрядом", - упорствовала женщина, глядя решительно в глаза воину.
   Настойчивость и отвага прекрасной кармионки покорили сердце вожака триадров. Он понимал, что не каждый самец в их племени способен на такое самопожертвование ради любимого человека, которым обладала эта смелая женщина.
   " Ты сильно любишь Овидия - рискуешь своей сущностью ради него".
   " Это моё дело: кого мне любить, а кого нет. Я иду с отрядом дальше".
   Градер не стал больше возражать, поняв, что спорить с отважной самкой бесполезно - она не отступится от своего.
   Немного отдохнув, триадры двинулись в опасный путь: камни становились всё крупнее - приходилось уже не прыгать по ним, а обходить их стороной, или перелазать через них, что значительно тормозило движение спасательного отряда к намеченной цели.
   " Мы входим в долину видений", - уловили все предупреждение вожака.
   Отряд остановился: каждый снял у себя с пояса веревку, обмотал её вокруг своего тела, оставив свободными длинные концы, которые затем были связаны между собой. Триадры теперь напоминали бусины, нанизанные на нить. В таком виде воины с осторожностью продолжили предстоящий им опасный путь.
   Эльсифия, идущая этой дорогой впервые, заметила, что по дну ущелья стелется лёгкий туман. Сначала он едва заметной дымкой касался нижних конечностей триадров, но по мере продвижения отряда вперёд, становился густым, из серого превращался в темно-синий. Осторожно ступая, путники пробирались по колено в клубах зловещего марева; через десяток-другой шагов туман доходил им уже до пояса; через несколько мгновений он накрыл воинов с головой. Казалось, что он обволакивает липкой, влажой консистенцией не только их тела, но парализует и их сознание, путает мысли, насылая в их разум немыслимые видения и толкая их самих на непредсказуемые поступки.
   - Эльсифия! Эльсифия! Эльсифия!- звал незнакомый голос, переходя от вкрадчивого шёпота до душераздирающего крика.
   Закрыв ушные отверстия передними конечностями, женщина, спасаясь от жуткого зова, рванулась куда-то в сторону, и, кто знает, что бы могло с ней случиться, если бы не спасительная веревка, удержавшая её в связке с рядом идущими мужчинами, каждый из которых видел и слышал собственные видения. Кому-то пригрезился давно ушедший в мир иной предок; кто-то слышал голос любимой самки; кому-то показалось, что он наступил на ядовитую тиону; а кто-то уже вступил в схватку с воображаемым левадаром. Но спасительная нить держала все бусины вместе, не давая им потерять друг друга в галлюциногенном тумане, и отряд медленно, продираясь сквозь колдовское марево, почти вслепую, продолжал свой поход.
   Первым шёл Дарий, сила телепатии которого была на порядок выше, чем у остальных членов отряда триадров.
   " Впереди большой камень, обойди его! Нет, с другой стороны! А сейчас на вашем пути лежит раскрытая тиона. Обходи её дальше. Ещё дальше! Идите прямо! Сейчас начнется подъём"!
   В мыслях Дария возникали видения, навеянные не зловещим туманом - происходила телепатическая связь, вызванная врачевателем и обращенная к Маврии. Сморщенное лицо старухи стояло смутным портретом в его затуманенном сознании, при этом, он прекрасно воспринимал все команды провидицы клана кармионов, ведущие врачевателя по верному пути, за которым почти след в след, шли остальные путники.
   Туман, полностью поглотивший отряд триадров в долине видений, постепенно отступил. Каменистая тропа медленно поднималась вверх, уводя триадров от галлюцинаций, заполнивших их разум и способных завести в неизведанные лабиринты Серого Ущелья, где по неосторожности весь отряд сгинул бы навсегда. Но, к всеобщей радости, долина видений осталась позади - Дарий с помощью провидицы Маврии вывел всех в целости и сохранности.
   Преодолев очередное препятствие на трудном пути, отряд воинов, включая женщину, стоял на возвышении, озираясь на клубящийся внизу коварный туман. Переход через долину видений оказался достаточно тяжёлым, но о пополнении энергии не приходилось даже думать, так как окружающая местность, по-прежнему, представляла собой каменистую пустыню, где не произрастали даже неказистые мхи и лишайники.
   Триадры решили остаться в одной связке до тех пор, пока они не отойдут на значительное расстояние от туманной долины, где мысли и воспоминания приобретают осязаемость, манят за собой, уводя в опасные места, приготовившие для путника смертельные ловушки. Воины не одолели и сотни метров, как неясный, отдаленный гул, подобный далеким раскатам грома, привлек их внимание.
   " Что это"?!- одновременно уловив незнакомое звуковое колебание, задались вопросом все путники.
   Только теперь они поняли, что совершили роковую ошибку, оставшись связанными одной верёвкой. Град камней со страшным грохотом обрушился с непомерной высоты на пытающихся увернуться от него воинов. Но верёвка, которая совсем недавно помогала им преодолеть опасность в долине видений, эта самая верёвка теперь мешала им разбежаться в разные стороны, чтобы уклониться от ударов падающих сверху осколков скальных пород.
   Постепенно грохот стих, многократным эхом отдаваясь где-то в необозримой вышине отвесных чёрных скал; последний падающий камень нашёл своё пристанище на дне Серого Ущелья; клубясь, осела каменная пыль, покрывая собой всё, что находилось рядом с обвалом - от огромных валунов до редких неказистых кустиков растений. Стряхивая с себя седой налет мельчайших каменных частиц и оглядываясь в тревоге по сторонам, триадры медленно поднимались на нижние конечности, помогая друг другу. Двое из воинов, заваленные камнями различной величины, оставались лежать неподвижно. Подбежавшие к ним соплеменники увидели, что голова одного полностью раздроблена, и энергия ушла из него - жизнь особи закончилась так внезапно и глупо.
   Второй мужчина подал признаки жизни; ему срочно потребовалась помощь лекаря, который принялся обследовать окрестности в надежде найти иртиум - камень жизни. Все члены отряда старательно помогали Дарию в поисках чудодейственного камешка, способного, к сожалению, послужить исцелению только один раз. Эльсифия первой отыскала маленький осколок иртиума; второй - большего размера - нашел один из мужчин. Дарий взял тот, что был крупнее, и, уложив его на переносицу пострадавшего, принялся всеми своими четырьмя конечностями исполнять замысловатые пассы над извивающимся в конвульсиях раненым кармионом.
   Велико было горе каждого в отряде триадров. Погибшего воина подняли и перенесли на возвышение, образованное только что упавшими сверху камнями, уложив его бездыханное тело так, как будто он собирается отходить ко сну. Склонив головы в немой скорби, триадры простились с товарищем, покинувшим их навсегда...
   ...В ожидании исцеления раненного остальные триадры расположились вокруг на камнях, устланых толстым слоем только что осевшей пыли. Эльсифия сидела в одиночестве на одном из овальных валунов, отдалившись от мужчин. Она горько страдала от понесенной утраты, как страдает любая женщина при виде внезапной смерти даже малознакомого ей мужчины, внутренним чутьем осознавая, что прервался род, продолжение которому мог дать погибший; род, в котором должно быть множество потомства. Каждая преждевременная смерть, как порыв нити, связующей поколения: оборвана нить - не рождены дети, внуки, правнуки. Кто же в ответе за это?! Холодный равнодушный камень прервал жизнь не только погибшего самца, но и целой ветви в родословном древе племени кармионов. Может быть, разум Эльсифии не прослеживал такую цепь последствий гибели молодого, сильного, способного к производству потомства мужчины, но женское начало ощущало именно это, терзая её душу и сердце. Об искреннем горе кармионки говорил не только чёрный цвет чешуйчатой кожи, но и выражение искренней печали на её прекрасном лице, которое не портил даже слой пыли от камнепада.
   Отправляясь в поход за любимым самцом, она не ожидала увидеть и испытать на себе столько невзгод и потерь: двое сильных и смелых воинов, находившихся в середине своей сущности, так нелепо и внезапно погибли. Они выжили, сражаясь с кровожадными соседствующими племенами, истребляя смертоносных тварей, а погибли из-за нескольких камней, присутствие которых так обычно в повседневной жизни обитателей, населяющих Серое Ущелье. Если бы кармионы способны были плакать, то горестный поток слёз сейчас струился бы по щекам страдающей женщины.
   " Он будет жить, если пополнит в ближайшее время свою энергию. Он много потерял энергии. Его надо нести туда, где есть растения", - телепатическую информацию от Дария восприняли все.
   Градер дал команду связать из верёвок носилки: раненого воина осторожно подняли с почвы и положили в них; четверо сильных и рослых триадров подняли его и понесли туда, где по веткам растения текла животворящая энергетическая субстанция, способная восстановить сущность умирающего кармиона.
   Спотыкаясь и шатаясь от усталости с тяжелой ношей в передних конечностях, медленно продвигались спасатели вперёд, петляя среди огромных валунов чёрного, серого и коричневого расцветок - цвета печали и траура, так соответствующие настроению триадров в данный трагичный для всего отряда момент. Постепенно, по мере продвижения вереницы кармионов вдоль каньонов Серого Ущелья, окружающий их ландшфт стал меняться: кое-где камни покрывал низкорослый мох и лишайник; потом появилась растительность в виде невысоких кустиков, пробивающихся сквозь трещины в скальной породе, тянущих корявые веточки к бледному свету; и, наконец, из-за поворота лабиринта взору путников открылась поляна, густо поросшая крупными фиолетовыми кустами, произрастающими на относительно плодородной почве и источающими нежнейший аромат раскрывшихся бутонов скромных цветов - лишь таким мелким соцветиям способны давать жизнь сумрачные лабиринты глубоких каменных ущелий.
   Опустив на грунт возле благоухающего куста раненого, о котором тут же стал заботиться врачеватель Дарий, все остальные триадры, измотанные тяжелой дорогой, с жадностью набросились на растения.
   Светлое время близилось к концу, и Градер, понимая, что они снова задерживаются на пути к Плачущим Скалам, но, как вожак, осознавая необходимость отдыха для воинов, принял решение остановить отряд на ночлег здесь. Эта ночь должна стать последней до встречи с заготовителями, если кто-то из них ещё сохранил свою сущность.
   "Живы ли они? Хватит ли им энергетической силы, чтобы дождаться нас? Как много времени занял наш поход!" - думал вожак, сидя под кустом и перебирая щупальцами мохнатую ветку фиолетового растения. Он обвинял только себя в задержке отряда по дороге к Плачущим Скалам
Сомнения и тревоги терзали Градера, и не только его - расположившись ото всех на значительном расстоянии, Эльсифия лежала на плоском, мшистом камне, свернувшись клубком подобно змее, и в волнении не могла привести мысли в порядок.
  

***

  
   Она смотрела вверх, туда, где сходились отвесные каменные стены Серого Ущелья, оставляя между собой узкую, светлую полоску, которая казалась недосягаемой, но приковывала взгляды обитающих на дне Серого Ущелья разумных существ и которая с наступлением сумерек погасла, позволив каньону сомкнуть свои скалы над головами путников. Но не это волновало сейчас женщину: затуманенный взор не улавливал окружающий мир; Эльсифия погрузилась в созерцание собственного внутреннего мира.
   " Неужели я, действительно, приношу всем, кто находится рядом со мной, только несчастья?!" - думала кармионка, вспоминая, как одна из самок известила всех, что новая женщина их самца навлекла несчастья на всех членов их круга...
  
   ...Не успел Грай вступить с Эльсифией в связь, как на головы возгловляемого им семейного круга посыпались неприятности: то бесследно исчезали плаши - незаменимая вещь в быту племени кармионов; то заболели сразу две самки Грая; то вдруг внезапно умер маленький детёныш одной из них - именно она и нарекла Эльсифию порченой, приносящей несчастья.
   Эльсифия пыталась оправдаться перед членами круга, однако, все они смотрели на неё косо, с недоверием. Женщина не находила себе покоя, не смотря на то, что Грай жалел и ласкал её больше других своих самок, любуясь её неотразимой красотой и грацией. Но с каждым серым днем, приходящим в поселение кармионов, жить женщине во враждебном окружении собственного семейного круга становилось всё невыносимее. К тому же, Эльсифия вдруг обнаружила в себе зарождающееся чувство любви к одному из смелых и могучих самцов, которое сначала робко, но затем сильнее и сильнее волновало её сущность, подобно роднику, пробивающемуся с трудом через почву, но по мере продвижения вперёд, набирающему силы и превращающемуся в мощный, стремительный поток.
   Сначала она пыталась бороться с собой, понимая, что встретит лишь осуждение, а, может быть, даже проклятие среди соплеменников, но тайный пожар страсти безответно разгорался всё сильнее, не давая женщине душевного успокоения. Она металась в тесных каменных стенах пещеры, где ей казалось, что затхлый воздух не только не дает дышать полной грудью, но не дает любить во всё её трепещущее от желания сердце. И она рвалась из круга вон!
   Эльсифия отказалась заниматься плантациями, на которых выращивались питательные растения, необходимые поселянам, и пошла в ученики к древнему и мудрому старику Игравию, обучающему неопытную молодежь стрельбе из лука. Наставник остался доволен её сноровкой и меткостью, и сам привел её в школу триадров, где тренировкам и физическим упражнениям молодая самка отдавалась с упоением, стремясь хотя бы на какое-то время отвлечься от страсти, захлеснувшей её, подобно морской волне во время бури. Здесь она и стала довольно неплохим воином...
   ...Шаркающей, вихляющей, старческой походкой на своих уже плохо изгибающихся нижних конечностях, сгорбившись в три погибели и опираясь на сухую палку, выполняющую роль клюки, шла навстречу Эльсифии в один из дней до начала описываемых событий старейшая поселянка племени кармионов, сумевшая сохранить в тяжелых условиях обитания племени свою сущность на долгие годы. То была почитаемая каждым кармионом провидица Маврия. Остановившись и внимательно посмотрев на молодую женщину, сжимавшую в передних конечностях лук и стрелы, Маврия повелительно вторглась в её мысли:
   " Неладные помыслы у тебя, самка. Нечестна ты перед своим кругом!"
   Вздрагивающее старческое морщинистое тело, полуслепые глаза старухи, в каждом из которых чёрный зрачок полностью закрывал всю поверхность глаза - всё это привело Эльсифию в ужас. Она затрепетала всем своим серым телом, медленно покрывающимся под пристальным взгдлядом провидицы бледно-зелеными пятнами, и хотела скорее уйти, но ведунья проникала в сознание женщины всё глубже и глубже и, повелительно взмахнув палкой, преградила Эльсифии дорогу.
   " А впереди у тебя трудный путь, он приведет тебя в такие дали, где не ступал ещё не один кармион. Если хочешь спокойной жизни, урезонь свою гордыню и перебори свои страсти!"
   Мысли провидицы, вторгшейся в информационное поле Эльсифии, поразили её сначала своей точностью, а потом - грозным предостережением. Несколько дней, скрываясь в зарослях фиолетовых растений, сидя на сухом мшистом камне, поставив самоблокировку в стремлении отгородиться от назойливых соплеменников, способных считывать мысли на расстоянии, женщина обдумывала то, что поведала ей старуха. Она терзала себе сердце и душу, понимая, что не может принести в дар любовь тому, кому она предназначается, находясь под гнётом устоев общины клана кармионов. И, когда неожиданно состоялся Совет достойнейших, решивший отправить отряд спасателей на помощь Овидию и его заготовителям, Эльсифия решила, что именно об этом трудном пути говорилось в предсказании Маврии.
   Недолго думая, женщина приготовила необходимое снаряжение и, заблокировав сознание, украдкой от членов своего круга и других обитателей клана, прячась то в зарослях кустов, то за крупными валунами, отправилась вслед отряду триадров, возглавляемого вожаком по имени Градер...
   ...И теперь, после всех событий, произошедших за последние три дня, она, вспоминая и проклятия семейного круга, и предсказания провидицы, начинала винить себя во всех бедах, постигших отряд спасения.
   " Я виновата в том, что происходят все эти несчастья. Из-за меня отряд задержался в пути. Я не пойду дальше, останусь здесь. Если выживу одна, значит, я не порченая, а если погибну, то это и будет та дорога, по которой не ступал ни один кармион. Об этом поведала мне Маврия..." - горестно рассуждала женщина, готовая к самопожертвованию ради сохранения сущности других триадров.
   Вдруг Эльсифия почувствовала, что она здесь не одна. Повернув голову, она увидела Градера, опустившегося рядом с ней на камни.
   " Отчего ты такая печальная?" - участливо поинтересовался триадр.
   " Я приняла решение: завтра я отстану от отряда и останусь здесь".
   " Почему ты так решила?" - удивился вожак неожиданному посланию женщины.
   " Я мешаю отряду! Это я навлекла все неприятности и беды, которые постигли нас в походе!"
   " Ты не права, Эльсифия. Да, это путешествие оказалось полным бед и несчастий, но твоей вины тут нет. Так получилось, и это предсказывала мне сама Маврия. А если уж и надо кого-то винить, то только вожака - я в отряде за всех в ответе".
   " Ты не знаешь всего. Я ушла из своего круга потому, что меня считали в нем порченой, приносящей несчастья. Я не верила в это. А теперь меня гложет сомнение - может быть, так оно и есть"!?- огромные черные глаза Эльсифии с тревогой и грустью смотрели на Градера.
   " Глупости! То, что случилось с нами в походе - не твоя вина. В походах часто происходят неожиданные и трагические вещи, поэтому мы никогда не берем с собой самок и детёнышей, чтобы не подвергать их опасности. А в последней беде виноват только я один. Я - вожак, я должен был отдать команду, снять связывающую нас веревку сразу, как только отряд покинул долину видений. Не бери на себя мои промахи"...
   Эльсифия протянула ему верхнюю конечность, желая встать с камня; он обвился своей вокруг её талии и поставил самку на нижние. Они стояли друг против друга и жадно смотрели в глаза.
   " Тебе не надо уходить из отряда! Завтра мы доберемся до Плачущих Скал".
   Кожа Градера, смелого и сильного воина, вдруг порозовела от смущения, такой же цвет приобрела и блестящая чещуйчатая кожа женщины. Они решили отойти от отряда подальше - сумерки ещё не скрывали цветовую гамму окружающих предметов, а этой паре кармионов не хотелось, чтобы остальные триадры стали свидетелями обуревавших их чувств. Медлено шли они рядом через заросли растений, благоухающих ароматом распустившихся разнообразных мелких соцветий; вокруг сновали, освещая сгущающие сумерки, фосфорицирующие мелкие пресмыкающиеся и насекомые. Нежные запахи, щекочущие ноздри, тихие переливы звуков, издаваемых окружающим миром, - всё вызывало томление души и тела. Дорогу им преградил высокий краеугольный валун, за который они и зашли, прячась от взоров усталых соплеменников. Она прислонилась к холодной поверхности камня, пытаясь унять внутренний жар; он стоял напротив, желая проникнуть внутрь её мыслей.
   " Завтра ты встретишься с Овидием. Я надеюсь, он и его заготовители живы", - с замиранием сердца, вдруг вспыхнувшего страстным желанием, телепатировал вожак кармионке.
   " Я тоже надеюсь, что они живы... Но не за Овидием я отправилась в этот трудный поход, я пошла за тобой, Градер!" - алыми красками расцвела смущённая Эльсифия, решившая окрыть сердечную тайну тому, любовь к кому давно переполняла её горячее сердце, в котором она хранила это чувство, как самую великую драгоценность.
   Самец в ответном порыве приблизился к ней: своим длинным языком он коснулся щеки самки; затем провел им по её тонкой, грациозной длинной шее, одновременно обвивая её нежные изгибы языком, словно змеей; спустился ниже, нежно лаская раздвоенным кончиком жала упругую грудь не приносившей потомства женщины. Они опустились на постель из мха и лишайников; их передние и нижние конечности переплелись, опутывая, притягивая и лаская тела друг друга; ярко-красным цветом пламенели они, извиваясь в любовных конвульсиях, на фоне темных скал и растений, погрузившихся в сумрачную ночь.
   И вдруг молнии электрических разрядов пронзили их от головы до щупальцев на нижних конечностях, озарив на мгновение вспышкой яркого света всё вокруг - и кусты, и неказистые деревья, ветки которых нависали над их любовным ложем; огромные валуны, стоящие рядом; мелкие камушки под их телами, служившие им постелью во время любовной утехи; стены ущелья, ставшие немыми свидетелями соединения двух начал - мужского и женского...
   ...Спирали конечностей ослабли; тела распрямились, многоцветная радуга, сменяя алый цвет, прокатилась по коже возлюбленных, постепенно уступая место бирюзовому цвету - цвету блаженства и удовольствия.
   Долго они лежали рядом на перине из мха, наслаждаясь приливными волнами оргазма, постепенно затухающими и переходящими в здоровый, спокойный сон. Никакие мысли ни о прошлом, ни о будущем не тревожили их сейчас - ведь сейчас они прожили один из самых приятных и самых счастливых моментов своей жизни...
  

***

   ...Мутный рассвет пробудил всё живое, что ползает, прыгает, летает, или перемещается в пространстве иным способом, населяющее глубокие лабиринты Серого Ущелья. Новый день, как новая жизнь - забывает невзгоды прошлого и вселяет надежды на самое светлое будущее, которое обязательно должно наступить даже в таких суровых условиях, какими являются условия существования в каменных каньонах, в которых обитают, как разумные племена, так и дикие создания, стремящиеся не только выжить, но и продолжить свой род...
   ...Началось движение и в лагере триадров. Вот уже Дарий с помощью Виктария перенес пострадавшего от камнепада воина под свежий куст с мясистыми ветвями, покрытыми густой фиолетовой хвоей, чтобы раненый мог пополнить свою, истраченную на восстановление сущности, энергию. Кто-то поправлял примитивную, но очень прочную кожаную обувь; кто-то затачивал плаш о твердый камень; кто-то после приёма пищи просто сидел на валуне, отдыхая и осмысливая произошедшие ранее события. И все, конечно, заметили отсутствие вожака и женщины, но никто не поделился информацией друг с другом: у самцов-кармионов не принято обсуждать любовные дела товарищей - это дело самок.
   Из невысоких зарослей растений, покрытых ароматной дымкой робких цветов, вышла влюбленная пара, держа друг друга за передние конечности, розовая кожа двух кармионов выдавала их смущение. Скрыть чувства, обуревавшие их, в отряде из оставшихся в живых девятнадцати особей, включая эту пару, было невозможно. Да, они этого и не собирались делать. Их любовь расцвела и окрепла минувшей ночью, и теперь вспыхнувшая страсть не боялась стать достоянием гласности - ей не страшны более ни осуждающие взгляды, ни недоброжелательные разговоры. Впрочем, среди их спутников не нашлось тех, кто бы отнесся к влюбленной паре враждебно.
   " Градер, Грион пришел в сознание, но не сможет продолжить путь сам: его органы сильно пострадали и будут долго восстанавливать свою энергию. Нужно опять нести его на носилках", - обратился врачеватель к вожаку.
   " Нет, Дарий, нам придется оставить его здесь. Мы не можем удлинить наш путь ещё на один световой день. Отыщи место, где бы он находился в безопасности от разных тварей и мог пополнять энергию. Сразу после этого отряд продолжит движение. Нас ждет Овидий и его заготовители. Моё решение одобрил и Проктор - я выходил сегодня с ним на связь".
   Вскоре такое место дарителем сущности было найдено: возвышение из камней, куда затруднительно пробираться разным мелким тварям, поросшее по краям сочной растительностью, должно обеспечить питанием на длительное время раненого воина. Гриона осторожно перенесли туда; лук, стрелы, плаш положили рядом с ним; хлопаньем нижних конечностей разогнали различных мелких насекомых, ползающих между камней. После того, как минимальная безопасность для остающегося в одиночестве раненого триадра была обеспечена, вожак склонился над ним с обращением:
   " Грион, ты сильный воин! Мы оставляем тебя здесь на короткое время - на обратном пути мы заберем тебя. Там, впереди, заготовители селия тоже попали в беду. Надо спешить к ним на помощь".
   " Я все понимаю, вожак. Не переживай за меня, я справлюсь. Удачи вам", - Грион склонил голову в прощальном поклоне, то же сделали в ответ все остальные триадры, вынужденные оставить соплеменника на произвол судьбы...
   ...И опять каменистая дорога меж высоких скалистых стен ведёт вперёд отряд спасателей на выручку товарищей, попавших в непредвиденные обстоятельства, а, может быть, уже отдавших свои сущности плотоядным обитателям Серого Ущелья для продолжения их жизнедеятельности. Прыгая с камня на камень, каждый из триадров, поставив блокировку на собственное информационное поле, думает о чем-то своём. Сколько особей - столько мыслей.
   Градер в который раз задается вопросом о судьбе заготовителей. Ни разу за все время пути никто из членов их отряда не вышел на телепатическую связь - это сегодня подтвердил при общении и глава клана кармионов Проктор. Неужели энергия покинула всех их, неужели они мертвы?!
   Такие мысли терзали не только вожака, но и остальных триадров: каждый в думах о сокровенном, возвращался снова и снова к этой общей боли. И только Эльсифия не могла ничего поделать со своим блаженным состоянием, вновь переживая минуты счастья, доставшиеся ей от близости с возлюбленным минувшей темной ночью, освещенной мгновениями экстаза. В её воображении всплывали его страстные огромные глаза, с искрящимися черными зрачками, его могучий чешуйчатый торс, крепкое сплетение обвивающих её тело мускулистых конечностей, слегка влажный и горячий язык, ласкающий её грудь. Ни о чем другом она думать сейчас не могла...
   ...Несколько часов путешествия прошли спокойно, без каких-либо приключений. Вокруг продвигающейся вперед вереницы кармионов жизнь Серого Ущелья шла своим чередом. Вот между камней пробежало подобие ящерицы: на тельце, покрытом длинными иглами черного цвета, прикреплено три пары лапок с десятью коготками на каждой - совершенно безобидное существо; вот пролетело мимо небольшое светло-серое насекомое, издали напоминающее бабочку, только крыло у него одно, и располагалось оно поперек спинки; всевозможные змеи, червяки, паучки с несметным количеством ножек, хоботков, покрытые чешуйками, иглами и наростами причудливых форм, сновали вокруг триадров и разбегались в разные стороны при их появлении.
   Пришло время пополнить энергию, потраченную на переход по каменистым тропам ущелья. Отряд выбрал поляну, густо покрытую растительностью, и расположился на отдых.
   Вожак, в который раз, попытался выйти на прямую связь с Овидием, но, не смотря на все его усилия, контакта так и не было установлено.
   " Градер, это правда, что мы сегодня доберемся до Плачущих Скал?"
   " Да, Эльсифия, ещё до темноты мы будем там, если ничего не случится".
   " Тогда зачем ты тратишь энергию, пытаясь вступить в контакт с Овидием? Скоро всеёувидишь собственными глазами", - влюбленная женщина присела рядом с Градером и положила переднюю конечность ему на плечо.
   " Я это понимаю, но беспокойство одолевает меня! Надо спешить!"
   Недолгий привал закончился, и снова каменистая дорога ведёт вперёд отряд триадров меж темных скал недосягаемой высоты, о чем, впрочем, никогда не задумываются кармионы, многие поколения которых обитали в глубоких каньонах, не зная другого мира...
   ...Через некоторое время перед путниками открылось новое препятствие, о котором воины знали заранее, ведь многие из них не первый раз шли этой дорогой. Вожак распорядился остановиться и снова связать друг друга веревками, как они делали это ранее, переходя долину видений, где галлюциногенный туман пытался завладеть их разумом. Но сейчас их ждало совсем другое испытание. Воины быстро выполнили команду, обвили свои торсы веревками, концы которых связали между собой.
   " Будьте предельно осторожны, впереди пропасть"! - предупреждение Градера отпечаталось в сознании у каждого, как приказ.
   Прижимаясь спинами к отвесной скале, монолитной стеной поднимающейся на недосягаемую высоту, осторожно переступая нижними конечностями, боясь споткнуться, или оступиться, в одной связке воины медленно передвигались по краю пропасти, зияющая чернота которой словно притягивала в свою глубину. Один неосторожный шаг, одно неловкое движение - и любой из триадров сорвется в бездну, если его не выручит спасительная веревка.
   Вдруг из-под Градера, который шел первым в этой цепочке, срывается камень - гулкий звук от его падения щекочет нервы. Все замирают в напряжении, но обвал не повторяется. Группа спасателей благополучно проходит по узкой тропе мимо провала в почве, зияющего зловещей бездонностью.
   Распутав веревки, связывающие их, воины снова отправляются в путь. Близка цель их похода, и всё сильнее нарастает беспокойство и тревога в отряде.
   Мужчины знают, что за следующим изгибом лабиринта Серого Ущелья перед их взорами встанут Плачущие Скалы, скрывающие в своих недрах пещеру, где кармионы из поколения в поколение добывают селий, представляющий собой концентрированную энергию, необходимую для жизнедеятельности каждого члена клана. Несколько капель селия способны поддерживать сущность кармиона в течение целых суток. Члены племени не понимали, как из неживого камня могла вытекать жидкость, дающая такой большой заряд жизненной энергии, но именно селий, собранный в каменные сосуды, обеспечивал питание триадров в дальних походах по каменистому ущелью, а также особей всего клана во время холодного сезона, когда растения замедляют бег своих соков.
   С каждым шагом возрастает напряжение в отряде спасателей: скоро они узнают, почему прервалась телепатическая связь с заготовителями Овидия? что с ними произошло? И, наконец, тот самый поворот лабиринта, за которым им откроется истина. Градер, возглавляющий свой отряд, растянувшийся за ним вереницей, вышел из-за поворота первым и остановился, словно вкопанный. Натыкаясь на него, все остальные триадры и женщина вышли на площадку, расположенную у подножья Плачущих Скал, и замерли, оторопев.
   Воины, закаленные дальними походами, многое видели на своём веку, но то, что они увидели сейчас, не поддавалось анализу их довольно примитивного разума. Так, они долгое время стояли в оцепенении и с удивлением трехлетнего ребенка, глазеющего на новый предмет, смотрели на это нечто, внезапно открывшееся перед ними и пугающее их своей необычностью...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"