Смирнов: Так, кажется всё зафиксировано. Главное, уничтожены два эшелона на станции разных грузов и убиты до единого солдата. Карательный полк Клейнберга. Все эти цифры
пойдут в Москву за подписью Стрельнецкого и моей. Оттуда придёт шифровка, кто такой Смирнов? Как так? Объясните...Начинается порча радиопитания.. (Входит Стрельнецкий)
Готово (Смирнов подаёт отчёт о действиях отряда в центр)
Стрельнецкий:. Ничего не забыто? (Читает)
Смирнов: Вроде бы...
Стрельнецкий: Нормально... Отдавайте на радио. Когда кончатся холода...
Смирнов: Кончатся, командир...всё кончается и плохое и хорошее...
Стрельнецкий: Кончается-то кончается...да вот как же, надо воевать. На носу 44 год. К Новому году
подарок бы Родине... Не слышно, где черти носят Клёнова?
Смирнов: Где-то в уцелевшей деревушке пережидает непогоду. Забыл, как она называется...
Стрельнецкий: Далеко?
Смирнов: Километрах в 30 на запад от Радостного .
Стрельнецкий: Далеко... Начнём сами.
Смирнов: Готовить подарок?
Стрельнецкий: На станцию нужно снова навалиться, разнести её в пух.
Смирнов: Правильно. Разрешите приступить к разработке плана операции?
Стрельнецкий: Сначала разведка. Что там есть? Это - главное...В слепую не годится.
Смирнов: Само собой.
Стрельнецкий: (Кричит) Петя! ( Входит партизан) Позови Кирьянова (Петя уходит, тут же
входит Кирьянов)
Кирьянов: Слушаю.
Стрельнецкий: Нужны разведданные, товарищ Кирьянов. Опять станция. Возьмите коней и
взводом разведки прощупайте обстановку там. Самое главное- количество немцев и огневые
точки. Особенно пулемётные гнёзда. И чтобы никаких неожиданностей.
Кирьянов: Когда отправиться?
Стрельнецкий: Сутки на подготовку...Отдохнёте в Радостной и дальше к делу.
Кирьянов: Вопросов нет. Разрешите приступить к подготовке людей.
Стрельнецкий: Пожалуйста.
Смирнов: Сведения должны быть доставлены в штаб через 8 дней.
Кирьянов: Постараемся (уходит).
Стрельнецкий: Не люблю холодную зиму. ( Входит радист и передаёт Стрельнецкому
радиограмму. Радист уходит. Читает). Так...Штаб ищет отряд Клёнова. Просят, кто знает или
слышал о таком отряде, сообщить. Это мы можем. Допишите к отчёту, что все боевые действия
отряда проводились вместе с отрядом Клёнова. Добавь эмоции. Восхищаемся и командиром
и личным составом его отряда. (Смирнов дописывает к отчёту слова Стрельнецкого).
А теперь подписывайте. (Смирнов подписывает и передаёт отчёт Стрельнецкому, который
его тоже подписывает). Ну, вот теперь можно передать на радио. Петя, позови шифровальщика.
( Петя приводит шифровальщика).
Смирнов: Садитесь, шифруйте.
Шифровальщик: Здесь нельзя.
Смирнов: Понятно, как зашифруете, принесите радиограмму ко мне.
Шифровальщик: Зачем? Я передам её сразу на радио.
Стрельнецкий: Правильно. идите (Шифровальщик уходит). Всё. Распорядитесь. чтобы радист
передал шифровку в три приёма. Иначе немцы догадаются, что это отчёт о деятельности
отряда и расшифруют код.
Смирнов: Будет сделано.
Стрельнецкий: Я пошёл. Пойду пройдусь по охранению. Да, мне нужен план боевой подготовки
отряда на январь 44. Поторопитесь.
Смирнов: В общих чертах план уже намечен. Остались детали, а также составить расписание.
Стрельнецкий: Через два дня представьте все на подпись.
Смирнов: Успеем. (Стрельнецкий уходит).
Н-да. Людей надо готовить...Нам далеко ещё до подготовки кленовских партизан...Нужны такие
идеальные бойцы как Петухов или как их комиссар. Кто из нас сможет спать на деревьях?!.
А они все спят...Н-да, даже Вегнер. Вот эта закалка! А как ходят...сущие вездеходы! В полном
боевом...И ни одной жалобы...Ни одного человека не потеряли...Что это я, сам с собой начал
говорить...(Входят Клёнов и Вешняк).
Клёнов: Здорово, полковник! (Здороваются за руки).
Смирнов: Что стряслось? По такому морозу? Не жалко людей?
Клёнов: Столько вопросов, а отвечать не на что.
Смирнов: Явились, не запылились...уходили или сами пожаловали?
Клёнов: Пожаловали...землянки -то наши пустуют...
Вешняк: На станции тишина, только снуют эшелоны...надо бы... подумать.
Смирнов: Вы считаете, братья, что мы не думающие?
Клёнов: Полковника заело...
Смирнов: Странный термин, без содержания и объёма. Должны морозы кончиться...
Рассказывайте, чего молчите.
Клёнов: Дайте отогреться...
Смирнов: Грейтесь, кто же возражает...А я только вас вспоминал...
Клёнов: По поводу или сгрустнулось?
Смирнов: Если честно, то по поводу...Да, забыл...только получили радиограмму из штаба...
В Москве вас потеряли и по всей Белоруссии теперь ищут.
Тут же входит радист). Вам передали длинную шифровку!
Радист: Ещё нет, но грозились...
Смирнов: Передадите её в три сеанса. Так надо. Пусть шифровальщик разделит текст на три части.
Радист: Хорошо, я пойду (уходит).
Смирнов: Так вот, о чём я говорил?..Да, да...мы сообщим в штаб о Вас с эмоциями. Возражать
поздно...
Клёнов: Не будут смеяться...
Смирнов: Ну, что Вы, как можно...
Вешняк: Лучше бы не сообщать...спокойней было бы.
Клёнов: Зря не стали бы искать...Лестно. За всю войну никого не искали...Когда же они
узнают, где мы?
Смирнов: Последняя часть шифровки будет передан завтра утром...
Вешняк: Куда-нибудь сунут, не обрадуешься...
Клёнов: Не засунут ...к утру ещё много переменится.
Смирнов: Может помягчать мороз.
Вешняк: Может фрицы налетят.
Клёнов: Может мы снимемся с якоря.
Вешняк: Мы -партизаны, а не солдаты. Пусть командуют теми, кто желает повиноваться
добровольно.
Клёнов: Кому было бы повиноваться.
Смирнов: Бунт мысли?
Клёнов: Нет. Совсем нет...
Вешняк: Утеря инициативы делает человека спокойным...За нас думает фюрер...А я хочу думать
как раз самостоятельно...Тем, которым командует другой, нельзя стать борцами, они просто
выполняют работу. Самое большое по долгу, а обычно это стадное чувство, куда все, туда и я...
Смирнов: И куда вы так дружно клоните?
Вешняк: На станцию...
Смирнов: За полчаса до Вас тут был Стрельнецкий...Завтра на станцию уходит конный отряд
Кирьянова.
Клёнов: Зачем?
Смирнов: Надо посмотреть, давно не были...
Вешняк: К Новому году надо бы приготовить материалы для радиограммы....
Смирнов: Стрельнецкий назвал это подарком Родине.
Вешняк: Ишь, моя мысль высказалась с пафосом...Так, что не надо посылать Кирьянова. Мы были
на станции ровно 52 часа назад.
Смирнов: Вот как? Тогда это серьёзно, Петя! Поищи командира, нужен срочно (Петя входит и
уходит). Ну и что там нового?
Вешняк: Нового, к сожалению, там нет, всё по-старому. Поезда меняются чаще, чем Вы думаете...
Мы, естественно, могли бы и своими силами кое-что сделать, но потом передумали...
Клёнов: Нужен полный разгром этой станции, сделать из неё Несчастливую.
Смирнов: Наполеоновские замыслы. А потом ?
Клёнов: А потом видно будет...
Смирнов: Меня в этом " потом" интересует отход... кто будет нас преследовать? Я боюсь
лыжников...Мы пешие, а они на лыжах...
Вешняк: Наши лыжи на Новом месте. Сейчас бы их нам...кажется, в сто раз всё происходит
медленнее...
Клёнов: Пусть они за нами на лыжах...лыжи-то как раз нам и нужны.
Смирнов: Я всегда восхищаюсь Вами, но это не серьёзно, делить шкуру не убитого медведя...
Клёнов: Сколько раз мы делили эту шкуру, нам не привыкать...
Смирнов: Не боитесь лыжников?
Клёнов: В чаще лыжник не страшен, он неповоротливее пешего. Лыжи только вредят.
Смирнов: А зачем вы сами о них думаете?
Клёнов: Мы иное дело, мы знаем тактику использования лыж...
Смирнов: Лыжники не страшны...тогда нужно точно выбрать маршрут отхода не по просекам и не
по лесным дорогам.
Клёнов: Там видно будет ...где как...
Вешняк: Это мы с Вами обдумаем...
Смирнов: Считайте пол - дела сделано.(Входит Стрельнецкий).
Стрельнецкий: Легкие на поминках (здороваются). Что Вас привело к нам в такую глушь?
Клёнов: Нужда, брат Стрельнецкий, нужда...
Стрельнецкий: Вот как?
Клёнов: Вот уже убедили вашего нач. штаба разгромить станцию и заодно кувырнуть эшелончика
два, три, которые будут спешить на фронт...
Стрельнецкий: Когда Вы об этом подумали?
Клёнов: Три дня назад, когда парились в баньке...
Стрельнецкий: Значит, у Вас эта мысль возникла раньше, да и то баня она ускорит процесс мышления.
Клёнов: Вешняк за тобой обстановка.
Вешняк: Станция окружена сплошным земляным валом, с пулемётными точками в дзотах. По нашим
данным таких дзотов у них 10 штук. В открытую не подойдёшь...
Гарнизон где-то около роты. Резервы могут быть в 3-4 километрах. Шоссе завалено снегом, движения
нет. Подкрепления гарнизону, скорее всего, будут переброшены по жел. дороге.
Дорогой, мы думали об операции...
Смирнов: Так, так, продолжайте, интересно.
Вешняк: И пришли к тому, что нужно нанести удар по коммуникациям всеми силами.
Стрельнецкий: Какими силами, это потом...важны мысли о ходе операции.
Вешняк: По старой привычке отрежем станцию от запада и востока, разрушив взрывами рельсы
на удаление 3-4 километров.
Смирнов: А как вы думаете брать станцию, штурмом?
Вешняк: Отнюдь нет. Рота в немецкой форме идёт на восток до следующей станции. Садится
там в порожняк, доезжает до станции, выгружается и ликвидирует немецкий гарнизон.
Смирнов: Троянский конь? Интересно...Но как вы сядете на следующей станции? Там должен
быть такой же гарнизон.
Клёнов: Это слабое место плана...
Смирнов: Я думаю, этот вариант надо упростить, открыть театр - пленные, партизаны, конвой.
Клёнов: Это уже было.
Стрельнецкий: Можно повторить. Для местных немцев это будет премьера.
Вешняк: Человек сто партизан, пятьдесят охраны идут с востока. Подходят к станции...
и нарываются на кинжальный огонь пулемётов, а может и нет, т.е. бабушка на
двое сказала. Немцы подумают, откуда столько народу, тут что-то не так. Это хорошо получилось
у Середина на Несчастливой.
Стрельнецкий: К чёрту эту станцию. Положим людей без толку. Я считаю, что если мы свалим
парочку хороших эшелонов, то этого будет достаточно...
Вешняк: Тогда зачем нам туда идти, одни справитесь...
Смирнов: Когда свалим эшелоны...Как поступят немцы на станции?
Клёнов: Поедут на место крушения.
Смирнов: В разные стороны на запад и восток?
Клёнов: Можно и так...тогда станцию возьмём голыми руками.
Вешняк: Командир перестал думать...нарвёмся на те же пулемёты. Без троянского коня не
получается.
Клёнов: Стоп! Вариант...Немцы уводят солдат к месту крушения на западе, начинают растаскивать
вагоны...а мы в это время с полпути до станции выходим в их форме целой ротой и движемся
по шпалам к цели. Театр должен быть идеальным с белыми повязками, хромые с носилками...,
т.е. идёт то, что может идти после крушения...
Вешняк: Это можно продублировать и с восточной стороны...Вряд ли они догадаются издали,
а на близком расстоянии уже не страшно. Главное поразить дзоты.
Смирнов: Надо рассчитать время...раненые идут медленно - 3 километра в час пройдут?
Нужно выходить с полпути через час после крушения.
Стрельнецкий: Идём все.
Клёнов: Все, конечно. Я думаю, завтра выступим.
Стрельнецкий: Согласен. Петя, позови Кирьянова.
Действие ХХХХХ...
Правый дзот с западной стороны станции. В дзоте сидит у пулемёта ефрейтор Кюхель.
Кюхель: Всех угнали на расчистку пути. Позвонить в комендатуру что ли, поболтать с лейтенантом.
Всё пройдёт скорее время. (Крутит ручку полевого телефона) Алло, Алло. Это ефрейтор Кюхель...
А где господин лейтенант? Уехал на расчистку. Что звоню? Скучно в этой норе одному сидеть.
Я и так смотрю в оба. Смены не будет? Нет, значит, загорать целые сутки. Почта не пришла?
Понимаю. Алло, может кто-нибудь не хочет на расчистку, то я с удовольствием. Нельзя?
Нельзя так, нельзя. Да, мороз спал... Хайль Гитлер! (Кладёт трубку). Свинья, не может разговаривать
как все...(долго молча смотрит в амбразуру. Там появляются люди, они еле бредут, некоторые
хромают и упираются на автоматы как на костыли). Сколько перекалечили солдат...эх, ты...
не дай бог попасть в такую мясорубку (люди приближаются, передние проходят дзот. Ефрейтор
выходит наверх и смотрит на колонну, которая идёт к зданию станции).
Зеньковский: (Говорит на немецком) Господин ефрейтор, Вы одни?
Ефрейтор: Так точно, господин оберлейтенант (отдаёт честь)
Зеньковский: Где ваше место?
Ефрейтор: Виноват!
Зеньковский: Следуйте за мной, Вы арестованы. (Ефрейтор, становитесь в колонну и уходит
на станцию, у дзота спускаются два партизана. Левый дзот также был занят партизанами.
Видно, как партизаны заняли станцию, захватили все огневые точки. Все захваченные немцы
столпились перед станцией. Их человек 30, не более. На перроне появляется Курт.)
Курт: Господа, поздравляю Вас с освобождением от фашистской тирании и от ненавистной
для людей и бога солдатчины...Господа! Однако война с нацизмом не закончена...Она, к
сожалению, в разгаре. К сожалению, мы не можем вас поселить в лагерь для военнопленных, так как его у нас нет. Поэтому у вас есть два выхода: или умереть немедленно или влиться душой и телом в наш партизанский отряд. Если кто сможет перестроить
свои мысли на этот лад, тот отойдёт вправо. Кто хочет остаться верным фюреру, тот остаётся
на месте...(Курт замолчал. Толпа немецких солдат заколыхалась, потом успокоилась. К Курту вышел ефрейтор Кюхель). Господин ефрейтор! Вы носите чин германской армии и вы являетесь немцем. Для нас это бесспорно...
Ефрейтор: Позвольте спросить, что произойдёт с теми из нас, которые захотят
остаться верными великой Германии?
Курт: Господин ефрейтор! Верными Германии являются все немцы, которые с оружием в руках борются с кровавым нацизмом и его фюрером. Если Вы говорите о нашей
любимой Родине, то с Вами ничего не произойдёт, наоборот, вы получите оружие...
Ефрейтор: Я не совсем точно выразился...
Курт: Понял, кто хочет остаться нацистом до конца, для кого этот конец наступит через
несколько минут...
Ефрейтор: Всё ясно, господин партизан... (опять зашевелилась вся толпа немцев).
Курт: У нас нет времени, господа...(На станции с другой стороны появляется другая группа
партизан. Начинается разгрузка вагонов. Грузы уносят к лесу, там видны кони).
Ефрейтор: Нам трудно так сразу решиться на Ваше предложение, нам нужно понять...
Курт: Повезло, господа! Кто хочет идти с нами, тот направляется на разгрузку вагонов.
Каждый запасается продуктами. У нас в лесу нет продовольственной базы. Даю пять минут
(Появляется Федотов с пулемётом. Немцы замерли. Они во все глаза глядят на Федотова, который внимательно рассматривает немцев).
Федотов: Солдаты! У вас, как и у нас есть жёны и дети, матери и сёстры (Курт переводит).Зачем вам из-за зверя фюрера умирать? Война скоро кончится и вы поедите к своим домой. Это полная гарантия. Так если ваши близкие дороже убийцы с усиками, для которого вы просто мясо и кости, то вы пойдёте с нами с рабочими и крестьянами революционной России, которые в 17 году дали пинка нашим помещикам и буржуям. Как вам не стыдно убивать таких работяг, как и вы? У кого заговорила рабоче-крестьянская совесть, тот пойдёт с нами на разгрузку! Идите же, товарищи!
Ефрейтор: А как быть тем, кто не рабочий и не крестьянин? (Курт переводит).
Федотов: Ничего страшно. Великий Ленин был дворянином, но отдал свою жизнь интересам рабочего класса. Так как? (пленные стоят переминаясь с ноги на ногу).
Мы даём гарантию, никто в Германии не узнает, где вы... мы понимаем, что вы боитесь мести нацистов.
Ефрейтор: Мы не хотим изменять фюреру...
Курт: Кто пришел за кровью рабочих и крестьян, считается изменником трудового народа... тогда прощайтесь с жизнью. Тов. Федотов, огонь! (Курт стреляет в ефрейтора, он падает, падают и ещё человек пять фашистов, толпа зашевелилась, крики - хальт!).
Немецкий солдат: Не стреляйте, это всё гад ефрейтор нацист, мы все идём на разгрузку...
Курт: Все?
(Немцы кричат: Я. Я,Я!)
Курт: Тогда шагом арш к вагонам (немцы толпой уходят к вагонам и начинают разгружать грузы и уносить в лес).
Федотов: Вот гад этот ефрейтор. Зануда, хотел всех унести на тот свет с собой...
Курт: Всё правильно...немцы уважают силу и решительность. (Из станции выходит Клёнов
и Стрельнецкий).
Клёнов: Уговорили? Молодцы...Зеньковский сообщает, что с Запада идёт по полотну немецкая колонна. Видимо, раненые и калеченные. Они с оружием.
Стрельнецкий: И не подозревают...Чистая работа. Уничтожить всех до одного...Берите,
комиссар, взвод на подмогу пулемётчикам Зеньковского...Быстрей, иначе будут потери...
(Федотов быстро уходит к вагонам. Видно, как человек 50 быстрым шагом направляются
к западной оконечности станции. Вот они достигают вала, залегают. Немецкая колонна
начинает входить в черту станции. Партизаны открывают кинжальный огонь. Группа немцев уничтожена. Стрельнецкий ,Клёнов и Курт ждут возвращения Федотова. Вскоре Федотов возвращается)..
Клёнов: Кто - нибудь остался жив?
Федотов: Может и остался...я не смотрел.
Клёнов: Позвоню Зеньковскому. Пусть найдут живого немца. Надо узнать, что там было в эшелоне...для отчёта (Уходит).
Федотов: Не может быть, чтобы нам не везло всю войну...если бы так начать её...(гладит
пулемёт).
Стрельнецкий: Неплохо так и закончить ...начинается снег, как по заказу...Нет, что ни
говорите, а работать с вашими людьми одно удовольствие...(Уходит в станцию)