Портнов Александр Сергеевич : другие произведения.

Республика Шкид

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.28*5  Ваша оценка:

   Р Е С П У Б Л И К А Ш К И Д
  
  
   ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
  
   Шкидовцы Халдеи
   Янкель Викниксор Марта
   Ленька Эланлюм Матушка Викниксора
   Японец Косталмед Девушка в саду
   Купа Алникпоп 1 торговец
   Воробей Амвон 2 торговец
   1 шкет 1 учитель 1 комиссар
   2 шкет 2 учитель 2 комиссар
   3 шкет
  
   На сцене Янкель (Белых) и Пантелеев. В глубине Японец, Купа Купыч, Воробей.
  
   Янкель. Эй вы, потомки, развалившиеся в мягких креслах!
   Пантелеев. Эй вы, худощавые девицы, бледные от тайных желаний, и прыщавые юнцы, страдающие от комплекса неполноценности!
   Янкель. Вы думаете, что всё знаете, вас ничем не удивишь!
   Пантелеев. Вы уверены, что земной шар завертелся быстрее с вашим приходом, а мировую историю творили недоучки и двоечники!
   Янкель. Если вы такие умные, то скажите, сколько граммов в осьмушке махорки и как разделить фунт хлеба на двадцать голодных ртов!
   Пантелеев. Разве в этом дело, Янкель? Я говорю о том, что мы жили в великое время: время революций, время перемен... Поймут ли нас нынешние зрители?
   Янкель. А я о чём? Японец, что там говорил этот древний... Ну как его... узкоглазый такой...
   Японец. Конфуций... (Без всякого выражения сухо цитирует) Пусть помогут боги тому, кто живёт во времена перемен.
   Пантелеев. Понимаешь, Янкель, мне кажется, что человечество с завидным постоянством наступает на грабли и приходит в изумление, получив удар по лбу. Революции, войны... Вглядись в эти лица! Они ведь тоже дети "великой эпохи". Как говорилось в одной умной книге: "Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина".
   Янкель. Мы хотим рассказать вам о "маленьких людях", по которым прокатилась колесница истории.
   Пантелеев. Красиво излагаешь, Янкель! "Колесница истории"... Товарный состав - вот это будет вернее!
  
   Зонг о "маленьких людях".
  
   Залп "Авроры" массы будит,
   Чтоб раздуть пожар до неба!
   А мы маленькие люди,
   Нам бы сала, нам бы хлеба!
   Комиссары в пыльных шлемах,
   Пулемёты да тачанки...
   А мы глухи, а мы немы!
   Нам бы печку да лежанку.
   Мы удачи ждать не будем!
   Смерть кружит всё ближе, ближе.
   Мы ведь маленькие люди...
   Нам бы выжить, нам бы выжить.
   Нас бросают в бой беспечно
   Гениальные слепцы,
   Перечёркивая вечность...
   Вы нас предали, отцы!
  
   Янкель. С чего же мы начнём? Пожалуй, с тюрьмы... Для нас новая жизнь началась на узких нарах старой городской тюрьмы...
   Пантелеев. Опять ты не прав, Янкель! Революции в первую очередь разрушают тюрьмы! Вспомни хотя бы Бастилию!
   Янкель. А во вторую очередь строят новые...
  
   Пантелеев. Революционный народ раскрывает мрачные камеры...
   Янкель. Чтобы потом набить их новыми постояльцами, которым почему-то не нравятся идеи революционного народа.
   Пантелеев. Ну это не про нас! Мы попались во время облавы. Мы растеряли родителей в тифозных бараках и тесных теплушках. Мы научились воровать и попрошайничать. А самые талантливые из нас готовились к карьере налётчиков.
  
   Песня "отпетых"
  
   Нагадала матушке старая цыганка:
   Будет сын счастливым, будет сын богат.
   На дорогу выйдет утром спозаранку,
   Солнце ему батюшка, ветер - старший брат.
   Не верь, не бойся, не проси!
   Давно узнал я мудрость эту.
   Губу до крови закуси!
   Не зря зовут тебя "отпетым".
   Обманула матушку наглая колдунья:
   Нет мне в жизни счастья, денег тоже нет.
   Не жалей, братишка, о судьбе не думай.
   У неё, у подлой, есть на всё ответ:
   Не верь, не бойся, не проси!
   Давно узнал я мудрость эту.
   Губу до крови закуси.
   Не зря зовут тебя "отпетым".
  
   Появляется Викниксор. Обитатели камеры продолжают заниматься своими делами. Среди них будущие герои: Японец, Купа, Воробей, Янкель. Пантелеев присоединится к действию гораздо позже.
  
   Викниксор. Друзья мои! Когда я собирался на встречу с вами, мне говорили, что я увижу "форточников" и "фармазонов", "щипачей" и "марафетчиков". Меня пугали малолетними преступниками, "трудновоспитуемыми и дефективными" подростками, а я был уверен, что меня встретят светлые лица строителей новой жизни! Буржуазное общество, свирепый гнёт капитала загнали вас сюда! Но я верю, что вы будущие Аристотели, Данте и Рафаэли! Вы - надежда эпохи, и мы поможем вам проявить ваши самые лучшие качества, которые пока ещё дремлют. Мы разбудим вулкан вашего творчества и высвободившуюся энергию направим в русло созидания, а не саморазрушения. Долой преступное прошлое! Вперёд, к победе разума!
   Японец. Короче, начальник, в колонию мы не подписываемся! Дело наше шитое. Сами говорили: "Грабь награбленное!", а теперь нас, невинных, в колонию?! Я, может, хотел помочь угнетённой старушке мешок тащить, а меня за воротник и на цугундер!
   Купа. А я вообще рядом стоял. Меня и замели-то по ошибке!
   Янкель. Дяденька, Вы лучше угостите нас папиросочкой, чем говорить так непонятно!
   Викниксор. Друзья мои! Мы решили открыть школу совершенно нового типа...
   Янкель. Ясное дело! Строгим режимом пахнет!
   Викниксор. ...эстетическое воспитание, формирование новой личности, философия индивида...
   Купа. Жрать, небось, нечего, вот его на философию и потянуло!
  
   Викниксор. ...мы назовём её "Школа имени Фёдора Михайловича Достоевского" и это гордое звание будет освещать наш путь!
   Японец. Ну всё! Если бы назвал "имени Парижской Коммуны" или "Второго партсъезда", можно было бы на что-то надеяться, а уж "имени Достоевского" - это конец. Преступление - потом наказание! Как пить дать - карцер заведёт!
   Янкель. А теперь послушай нас, дяденька!
  
   Зонг о ненависти.
  
   Японец. Вот Вы говорите: "Платон и Сократ"!
   Ну сами судите, кто там виноват.
   Где правда зарыта, не знаю, не вижу!
   Я Вас ненавижу, я всех ненавижу!
   Янкель. Вот Вы говорите, что я Пифагор!
   У нашей темницы высокий забор.
   Где щели, лазейки, не знаю, не вижу!
   Я Вас ненавижу, я всех ненавижу!
   Купа. Вот Вы говорите: "Надежда эпохи".
   Нас вши заедают и злобные блохи.
   Я, может быть, гений, а, может, и выше...
   Я Вас ненавижу, я всех ненавижу!
   Вместе. Мы тризну справляли в кровавой ночи,
   И сейфы вскрывали при свете свечи.
   От дури пьянея, мы падали в ад.
   Скажи-ка, начальник, ну кто виноват?!
  
   "Выпустив пар" беспризорники хлопают по плечу смущённого Викниксора.
   Янкель. Не робей, дяденька! Пошли в твою "Достоевскую школу". Нам уже терять нечего!
  
   На сцене выстроились учителя, чтобы приветствовать своих будущих учеников.
  
   Ариозо "халдеев"
  
   Добро пожаловать, друзья!
   Для вас всегда сердца открыты.
   Вам без заботы жить нельзя,
   Умыты будете и сыты.
   Мы вам дадим очаг и кров
   И воровать навек отучим.
   И пусть директор наш суров,
   Зато нет педагога лучше.
   Мы с вами в дружную семью
   Сольёмся в радостном экстазе!
   И если я сейчас пою,
   То на душе, поверьте, праздник.
  
   Викниксор. Друзья мои! Я хочу представить вам своих коллег. Я не побоюсь этих слов, интеллектуальную элиту нашего города, честь и совесть русской педагогики. Кстати, знаете ли вы, что по-древнегречески значит "педагог"?
  
   Японец (мрачно) Ведущий за руку...
  
   Викниксор. Браво, мой юный гений! Итак, мы протянем вам свои честные руки и поведём к вершинам духа! Вы теперь не просто малолетние правонарушители, вы ученики школы имени Достоевского!
   Купа. ШКИД.
   Викниксор. Что Вы сказали?
   Купа. Это я по-новому, по-революционному, сократил. Время такое: все спешат, все торопятся. Только и слышишь: ГУБЧеКА, НАРОБРАЗ, ПРОЛЕТКУЛЬТ... Вот и я решил обрезать под самый корешок.
   Викниксор (смущённо) Может, это и правильно. Может, в этом и кроется что-то истинно народное? ШКИД так ШКИД! Позвольте я начну с себя: Виктор Николаевич Сорокин.
   Янкель. ВикНикСор!
   Викниксор. Позвольте! Это несколько фамилиарно... А впрочем, в этом тоже что- нибудь кроется... Наша милейшая и очаровательнейшая учительница немецкого языка Элла Андреевна Люмберг.
   Японец. ЭлАнЛюм!
   Викниксор.(медленно закипая) Фамилия!
   Японец. Вообще-то, я князь Юсупов-Сумароков-Эльстон, но в данное время, вынужденный скрываться от враждебно настроенных народных масс, откликаюсь на фамилию Еонин.
   Викниксор. Встаньте в строй, Еонин. Учитель математики Алексей Николаевич Попов.
   Воробей. АлНикПоп!
   Викниксор(не обращая внимания) Преподаватель французского языка и географии Амалия Венедиктовна Онорэ.
   Янкель. АмВон!
   Амалия. Что Вы говорите, мон шер?
   Янкель. АмВон - Американская Вонючка!
   Амалия (заметно грассируя). Нет, голубчик, я не американка, я есть гражданка Швейцарии. Меня пригласили сюда, чтобы я давала уроки хороших манер и этикета. Это моя слабость! Когда я вижу, как свиную отбивную режут ножом для рыбы, я падаю в обморок. (Обращаясь к Купе) Мон анж, вы же не едите черную икру ложечкой для мороженого? Ведь правда?! Не едите?!
   Купа. Вот за это, дамочка, Вы можете быть спокойны! Покажите мне свиную отбивную хоть на минуточку, я бы голыми руками, без всяких ножей оприходовал её за милую душу...
   Викниксор (с оттенком злорадства представляет атлета с идеальным пробором) Константин Александрович Медянников!
   После томительной паузы медленно выговаривает Японец.
   Японец. КостАлМед...
   Косталмед (играя бицепсами) Не шали, мальчик!
   Японец.(в истерике) Я Вам не мальчик, милостивый государь!
   Косталмед.(спокойно) Не шали!
   Викниксор. Константин Александрович, Еонин больше никогда не будет шалить! Правда же?! Мне вспоминается обычай, существовавший у древних халдеев: в знак любви и вечного братства они устраивали совместную трапезу. Говоря проще, наша добрейшая повариха Марта приготовила нам королевский пир. Прошу всех в столовую.
   Купа(потянув носом воздух) Это ты пшённую кашу с тюленьим жиром называешь королевской трапезой? У-у, халдей несчастный! Сам, небось, белой булкой с кофиём позавтракал, а мы с голоду пухнем! Все вы, халдеи, за наш счёт жируете!
   Викниксор. Фамилия!
   Купа. Кауфман фон Оффенбах! Между прочим, барон!
  
   Викниксор. Завтракать будете в обед. Если не прекратите пререкаться, обедать будете в ужин...
   Янкель. А ужинать будете послезавтра...
   Викниксор. Фамилия!
   Янкель. Черных! Внебрачный сын Ротшильда и тамбовской прачки.
   Викниксор. Ну вот и познакомились!
  
   Вечер. Японец читает, Воробей пытается попасть картами в потрёпанную шапку, Купа жуёт припасённую корку хлеба.
  
   Купа. Сейчас бы табачку, да свернуть самокруточку потолще! Да где взять? Мой папахен курил голландский табак "Кэпстейн". У него было тридцать трубок, и все разные...
   Воробей. Зачем человеку столько?
   Купа. Из каждого плавания он привозил особенную: одна была похожа на русалку, другая - на сморщенного старичка...
   Воробей. Папашка, значит, моряком был?
   Купа. В нашем роду Кауфманов фон Оффенбахов все были моряками. Как было приятно осенним дождливым вечером тиснуть у него из ящика трубочку, набить её "Кэпстейном" и затянуться до головокружения...
   Воробей. А сейчас где батя твой? Тоже в плавании?
   Купа. Можно сказать и так. В дальнем-дальнем плавании... Его революционные матросики на корм рыбам отправили. Больно любил родитель мой их кулаком по зубам вразумлять. А кулаки у нас в роду Кауфманов фон Оффенбах тяжёлые. Вот они и обиделись.
  
   Вбегает Янкель.
  
   Янкель. Братва! Налетай! Я сигареты у Викниксора культурно так увёл. Ловкость рук и никакого мошенничества.
   Японец. Зря ты это, Янкель. Шума будет много.
   Янкель. Я - идейный противник халдейского господства. Они сигареты курят, а мы, дети трудового народа, "чинарики" по улицам шмонаем! Несправедливо это. А ты, Японец, не хочешь - не кури!
   Японец. А я что? Я чисто теоретически выразил сомнения.
  
   Курят, блаженствуют. Входит Викниксор.
  
   Викниксор. Друзья мои! Мне пришла в голову оригинальная идея. А что если объявить в ШКИДе республиканскую форму правления. Идя в ногу, так сказать, с веяниями времени, пора бы принять конституцию, ввести новые формы самоуправления... Кстати, мне кажется, что здесь пахнет моими сигаретами. Нет, нет, это обонятельные галлюцинации. О чём я? Да, новые формы народного правления, ревизионная комиссия...
   Японец. Виктор Николаевич, по-моему, монархия гораздо более перспективный путь развития нашей школы.
   Викниксор. Ты что, Еонин, (громко, обращаясь к воображаемому подслушивающему) с монархией мы безоговорочно покончили!
   Купа. А жаль! Помню, когда я учился в кадетском корпусе, посетило нас августейшее семейство. Пирожные миндальные к вечернему чаю подавали... А государыня-императрица в шляпе такой белой, с перьями.
   Янкель. Так ты, Купа, монархист?
   Купа. Я, можно сказать, революционер, невинно пострадавший за идею.
  
   Японец. Ты что, бомбу в царя метнул или на шлейф фрейлине какой-нибудь наступил?
   Купа. Бомбу, не бомбу, а блюдо с пирожными на полковничий мундир батюшки-царя вывалил. Три дня на гауптвахте просидел, на хлебе и воде! Мне, может, нынешняя власть какую-нибудь награду за это выдаст или наркомом продовольствия назначит!
   Викниксор. Вернёмся к моему предложению. Давайте изберём парламент, где каждый сможет высказать всё, что подсказывает его совесть. Назначим старост, отвечающих за учебный процесс, за порядок в школе... Опять почему-то запахло моими сигаретами. Нет, показалось... Старосты будут отвечать и за выдачу продуктов на кухне.
   Купа. Это уже интереснее! Вот такую республику я уважаю, когда понимающие люди приставлены к кормушке.
   Викниксор. Я рад, что вы с воодушевлением отнеслись к моим идеям. И последнее сообщение. Вы в последнее время стали слишком часто пропускать уроки, грубить учителям. Для самых неисправимых я решил ввести высшую форму убеждения - изолятор, под который, по моему распоряжению, отвели кладовку под лестницей. Я явственно чувствую запах моих сигарет!
   Японец. Народ! О великий шкидский народ! Вам дали парламент, но вы получили и каторгу! Я против такой "свободы"! Уж лучше монархия, прямо называющая "тюрьму" "тюрьмой", чем республика, кокетливо именующая застенок "изолятором"!
  
   Диалог о свободе.
  
   Викниксор:
   Какие наивные люди!
   Вам дороги ваши оковы?
   Вам счастье подносят на блюде!
   Ну что же вы так бестолковы?!
   Мы столько над этим трудились,
   Нас силы едва не покинули...
   Японец:
   Представьте, что цепь удлинили,
   А миску опять отодвинули.
   Викниксор:
   Республика - это свобода!
   От власти страдая проклятой,
   К вершине стремились народы...
   Японец:
   Вершина её - изолятор!
  
   Разгорячившись в споре, Японец курит прямо на глазах у Викниксора.
   Викниксор. Еонин, по-моему, Вы курите мои сигареты! (после долгого молчания) А я уж было подумал, что это галлюцинации...
   Медленно уходит.
  
   Купа. Янкель проклятый! "Налетай, братва!" Теперь загремим в колонию из-за тебя!
   Воробей. Обидно, что курить-то и не хотелось, так, за компанию...
   Японец. Такой хитроумный халдей как Витя явно что-то замышляет. Он мог раскричаться, оставить нас без ужина, лишить прогулки, а он коварно покинул поле битвы, готовя нам ловушку. Ты что об этом думаешь, Янкель?
   Янкель. Думаю, что Викниксор провокатор, каких мало. Кабинет оставил открытым, ящик стола - настежь... Что, по-вашему, должен делать порядочный человек? Конечно, пошарить в столе и ... четыре сбоку - ваших нет! А потом спрашивает, чем это пахнет. Морда халдейская!
  
   Быстрым шагом входит Викниксор.
   Викниксор. Друзья мои! У меня родилась ещё одна идея.
   Купа(про себя) Трое суток изолятора...
   Викниксор. У нашей маленькой республики должен быть свой герб!
   Японец(про себя) Колония строгого режима...
   Викниксор. Я предлагаю избрать гербом ШКИД - подсолнух...
   Янкель.(про себя) А могут и к стенке поставить, по совокупности преступлений...
   Викниксор. Как подсолнух весь устремлён навстречу солнцу, так и вы, мои дорогие, тянетесь к знаниям. Как подсолнух состоит из тысячи семечек, так и наша школа объединяет вас в едином стремлении к свету и любви!
   Янкель (догадавшись, что гроза миновала, льстиво) Прекрасная идея, Виктор Николаевич! То-то я думаю, что мы все на подсолнухи, как две капли воды похожи.
   Воробей. И про знания это Вы точно заметили! Я страсть как учиться люблю!
   Купа. Подсолнух, семечки... Была у меня одна знакомая в Чернигове... Как она жарила семечки! Прямо не семечки, а ананасы в шампанском!
   Японец(злобно) Мы - подсолнухи, а халдеи нас лузгают!
  
  
  
  
   Сограждане, шкидовцы, братья!
   Не верьте халдеям, не верьте!
   Они раскрывают объятья,
   Но это - объятия смерти!
   Подсолнух - эмблема и только?
   Но это, пардон, чепуха!
   Вы будете семечки щёлкать,
   А мы же для вас - шелуха!
   Вы думали хитростью тонкой
   Прикроете злостный обман?
   Подсолнух - эмблема и только?
   Да нет - хитроумный капкан!
  
   Викниксор. Подводя итог, хочу заметить, что грош цена революции, которая не умеет защищаться. Так как Вы, Еонин, проявили себя идейным врагом революции и свободы, предлагаю Вам стать первым "постояльцем" нашего изолятора. Надеюсь, что тишина и чистый, прохладный воздух помогут Вам коренным образом изменить Ваши воззрения на данный предмет.
   Косталмед тащит упирающегося Японца в изолятор.
   Японец. Вот вам и парламент с самоуправлением... Халдеи! Вам не удастся заткнуть рот правде!
   Викниксор. Позравляю вас, друзья мои, с рождением Республики ШКИД!
  
   Осенний вечер. На сцене, условно разделённой на две части, собрались шкидовцы и "халдеи". У "халдеев" музыкальный вечер с чаепитием.
   Викниксор наигрывает на пианино.
   Амвон. Мон дье! Какой прекрасный вечер! Мне вспоминаются дивные, навек ушедшие времена, когда я сидела на веранде с моими милыми крошками и слушала трели соловья. (Пытается воспроизвести трели).
   Эланлюм. Амалия Венедиктовна, мы же условились не вспоминать, не мучить друг друга. С Вас штраф. "Гони копейку!" - как сказали бы наши обожаемые воспитанники.
   Амвон. Я же только немножко, для приятности беседы.
  
   На половине шкидовцев тоже вечер воспоминаний.
   Янкель. ...А в Киевской лавре монахи попрятали золотые червонцы в серцевинки мочёных яблок. Боялись, что большевики или петлюровцы отберут.
   Купа. И что?
   Янкель. Отобрали: и червонцы, и яблоки...
   Воробей. А у нас купец один всю жизнь деньги в кованом ларце хранил, рублик к рублику откладывал. Говорил, что, мол, батюшка его перед смертью велел подать себе горшок мёда и весь наличный капитал: миллион с небольшим. Обмакивал денежки в мёд и глотал жадно. Так и помер, последнюю сторублёвку дожёвывая. А я, говорит купец, тоже что-нибудь учудить желаю!
   Купа. И что?
   Воробей. Учудил! Как революция царские деньги отменила, так он весь свой сортир "катеньками" да "петрушами" оклеил, а потом в этом сортире и повесился.
   Японец. Жертва низменных страстей! Смерть из-за мятых бумажек... Что может быть пошлее этого!
   Купа. Не скажи, Японец! Я бы пару тысяч таких мятеньких и рваненьких бумажек с превеликим удовольствием на груди согрел.
   Янкель. А ты, Купа, на что бы их потратил?
   Купа. Жратвы бы на все накупил!
   Японец. Договорились же: про жратву ни слова! Только зря слюнками изойдёшь! С тебя, Купа Купыч, штраф - полчинарика.
  
   Опять половина "халдеев".
  
   Эланлюм. Константин Александрович, расскажите что-нибудь весёлое, но приличное.
   Косталмед(мрачно) Весёлое приличным не бывает. А, впрочем, расскажу-ка я вам об одной замечательной кавалерийской атаке под Каховкой. Я в белой такой бурке, в папахе, а за мной мой эскадрон...
   Амвон. Вы были красным командиром?
   Косталмед. Да как Вам сказать, любезнейшая Амалия Венедиктовна? Не совсем красным, вернее, совсем и не красным...
   Викниксор(боязливо оглядываясь) Товарищ Медянников, пожалуйста, не углубляйтесь!
   Алникпоп. Давайте лучше я расскажу. Был у меня страшно невежественный ученик. Проверил однажды я его "опус" и в сердцах, не сдержавшись, написал вот такенными красными буквами "ЧЕПУХА". А этот мудрец подходит ко мне и говорит: "Алексей Николаевич! А что такое "РЕНИКСА"?" Это он русское слово латинским шрифтом перетолковал.
   Эланлюм. Я эту историю ещё в детстве слышала. Нельзя ли что-нибудь поновее?
   Алникпоп. Поновее? Извольте! Этот "гений", с позволения сказать, сейчас Комиссариатом народного образования руководит. А в прежние времена из седьмого класса гимназии был исключён. Вот ведь какой забавный случай.
   Амвон. Опять "прежние времена"? Штраф! Штраф!
   Косталмед. Что Вы заладили: "Штраф, штраф"?! (Вываливает из карманов горсть мелочи) За всё авансом плачу! Был бой под Каховкой! Восхитительный бой был! Я в белой бурке, конь подо мной вороной, шашки наголо... Рысью марш! "Как ныне сбирается вещий Олег отмстить неразумным хозарам!"
   Все. Тише! Тише!
   Эланлюм. Воды ему! Нет, лучше чаю горячего.
   Косталмед. Какой там, к чёрту, чай! Разве душу чаем отогреешь?
  
   Шкидовцы продолжают вечер.
   Янкель. Шумят, морды старорежимные, веселятся, чаи распивают. А тут хоть бы корочкой хлебца разжиться...
   Японец. Полчинарика с Янкеля.
   Янкель. За что? Хлеб - это не жратва, это - мечта!
   Купа(судорожно вынимает из карманов три смятые папиросы) На, бери, Япошка проклятый! А я правду скажу: Булок хочу белых, румяных, с поджаристой корочкой, калачей с маслом, сыру голландского со слезой...
   Воробей. Пирожков с мясом, по три штуки на рыло...
   Янкель. Суп с клёцками, чтоб язык обжигал...
   Японец. Котлет "де Воляй" с соусом "бешамель"...
   Воробей. Вот этого не надо! Может и затошнить!
   Японец. Ну тогда, севрюгу с хреном...
   Купа.(со слезами в голосе) И пирожных с кремом, много...много...много!
   Янкель. Слышь, браток, не плачь. Я сейчас на кухню сгоняю, может, чайком разживусь.
   Купа. Какой там, к чёрту, чай, когда на душе тошно!
  
   У "халдеев".
   Эланлюм. Виктор Николаевич, спойте, пожалуйста! Так хочется возвышенных и тонких чувств.
  
  
   Романс Викниксора
   Под шорох Ваших трепетных ресниц,
   Махнув рукой, нас покидало лето.
   И стаи шалых, безнадёжных птиц
   На юг тянулись сумрачным рассветом.
   Глаза твои - тайник больной души,
   Меня молили тихо о прощенье:
   "Не уходи, помедли, не спеши!
   Меня убьёт поспешное решенье!"
   Я разомкнул кольцо ревнивых рук
   И в ночь ушёл, глухой тоской гонимый.
   И лунный диск, как самый верный друг,
   Плыл над землёю спутником незримым.
  
   У шкидовцев.
   Японец. Как заливается, Шаляпин непризнанный!
   Янкель. Заржал наш жеребец!
   Купа. На поэзию козла старого потянуло!
   Воробей. Зажрались халдеи! Без обеда оставили, на прогулку не пускают, чуть что - сразу изолятор. (Передразнивая) "Друзья мои, это вынужденная мера!" А я к тебе сейчас свою высшую меру применю! Пойду и убью Витьку-халдея!
   Японец. Из чего это ты его убьёшь? Из рогатки! Или ты собираешься убить его своим презрением?
   Воробей. А ты, Японец, не смейся! (Достаёт из щели в полу старинный пистолет) Видал пушку?
   Янкель. А ну покажи!
   Воробей. Не лапай, не купишь!
   Купа. Где взял?
   Воробей. В музее историческом... С халдеями покончим - и на место верну. Всё равно там пороху только на один выстрел. Ну я пошёл?
  
   Врывается к учителям, прервав пение Викниксора.
   Воробей. Молись своему халдейскому богу, Викниксор! Я пришёл тебя убивать! (Стреляет, осечка)
   Викниксор медленно приближается к нему, хватает за шиворот и вышвыривает на "половину" шкидовцев. Садится за пианино и продолжает петь.
   Воробей. Ох, и перетрусил Витька, когда я в него пальнул! А халдеи все врассыпную, как тараканы... Честное-благородное слово, как тараканы!
   Японец. Эх, ты, Воробушек...
  
   На сцене Янкель и Лёнька.
   Янкель. Вот так, в борьбе и трудах, проходили шкидовские будни...
   Лёнька. Ну, о трудах ты, положим, загнул! Учиться мы просто не успевали: после завтрака предавались мечтам об обеде, после обеда высчитывали, осьмушку или четвертушку хлеба дадут на ужин. А тут ещё надо успеть покурить, в картишки перекинуться, Майн Рида под партой почитать...
   Янкель. Да и учителя нам попадались разные. Были среди них бывшие мелкие чиновники, белошвейки, цирковые борцы, недоучившиеся студенты...
   Лёнька. Гувернантки и певички из кафе-шантана...
   Янкель. Тюремные надзиратели и вчерашние уголовники...
   Лёнька. Спившийся бухгалтер и полусумасшедшая старуха-графиня, учившая шкидовцев вышивать крестиком...
   Янкель. Все они приходили в школу ради приличного пайка, надеясь на тихую, непыльную работу.
   Лёнька. А уж мы им устраивали горячий приём по-шкидовски.
   Янкель. Однажды Викниксор привёл маленького человечка, сыгравшего великую роль в истории школы.
   Лёнька. Итак, просим любить и жаловать: Павел Иванович Ариков!
  
   Ариков боязливо входит в класс, где все заняты очень важными и разнообразными делами.
   Ариков. А это что у вас? Класс?
   Японец. Судя по всему - класс.
   Ариков. А это у вас парты?
   Янкель. Парты, парты, за ними, понимаете ли, сидят.
   Ариков. А это у вас мел?
   Купа. Нет, алмаз "Кохинор". Слышишь, дядя, иди отсюда подобру-поздорову, пока я не вышел из себя. Не отвлекай приличных людей по пустякам!
   Ариков. Я вот, что хотел вам сказать: не нравятся мне ваши педагоги. Больно уж они строги к воспитанникам. Нет, так сказать, товарищеского подхода. А вам поиграть, порезвиться хочется...
   Воробей. Вот это ты правильно заметил. Халдеи все - дрянь!
   Янкель. Мы ещё поглядим, каким ты, дядя, будешь.
   Ариков. Ну, я думаю, что мы с вами споёмся.
   Японец. А Вы умеете петь?
   Ариков. Когда-то посещал консерваторию, в любительских спектаклях участвовал. Сам великий Собинов говорил, что у меня приятный мягкий тенор.
   Купа. А ну-ка спой что-нибудь!
   Ариков. Я, право, затрудняюсь с выбором репертуара... Может, арию Ленского?
   Воробей. Без арий обойдёмся. Нам Викниксора вот так хватает. Аж в животе колики, когда он заводит: "Куда, куда,куда вы удалились..." Сказал бы я ему, куда, да воспитание не позволяет! Спой душевное, со слезой.
   Янкель. Лучше какие-нибудь куплеты комические или частушки. Вот, например: "Я в коммуну шла, была весёлая, а назад иду жопа голая. Жопа голая, юбка рваная. Вот пришла пора окаянная!"
   Японец. Вульгарно по форме, но достаточно верно по содержанию.
   Ариков. Да, да! Я понял, что требуется юным душам, жаждущим высоких чувств.
  
   Куплеты Арикова
  
   По улице гуляла прекрасная Катрин,
   А шаловливый ветер поднял ей кринолин.
   Ах, что там было видно...
   Ах, что там было видно...
   Ах, что там было видно...
   Не надо лишних слов!
   Коль дует сильный ветер,
   Будь ко всему готов!
   По улице гуляла прелестная Мадлен
   И юбочку держала чуть-чуть поверх колен.
   Ах, что там было видно...
   Ах, что там было видно...
   Ах, что там было видно...
   Не надо лишних слов!
   Когда коленки мёрзнут,
   Будь ко всему готов!
   По лестнице высокой шла нежная Анетт,
   А господин с усами в тоске сломал лорнет.
   Ах, что там было видно...
   Ах, что там было видно...
   Ах, что там было видно...
   Не надо лишних слов!
   Когда страдает зренье,
   Будь ко всему готов!
  
   Шкидовцы восторженно подхватывают куплеты. Поют во всё горло. Ариков дирижирует.
   В самый разгар веселья появляются Викниксор., Эланлюм и Косталмед.
  
   Викниксор. Павел Иванович! Прошу Вас зайти в мой кабинет. Друзья мои, садитесь, пожалуйста. В оставшееся до звонка время Элла Андреевна займётся с вами немецкой грамматикой.
   Воробей. Сами занимайтесь со своей Элочкой! Мы хотим Павла Ивановича!
   Японец. Верните нам Арикова - лучшего педагога всех времён и народов!
   Купа. Душевный человек и правду жизни понимает...
   Янкель. Павел Иванович! Не уходите! Мы все за Вас!
   Ариков. Дорогие мои, это было только начало. Я мечтал о совместном творчестве, о посещении музеев, театров, о слиянии наших душ на лоне природы!
   Как грубо и безжалостно наступают на горло моей песне! Творца каждый может обидеть!
   Прощайте и помните обо мне!
   Косталмед. Идите, господин хороший! Тут и так певцов хватает.
   Японец. Предлагаю объявить халдеям войну. Призываю к всеобщей мобилизации. Борьбу возглавит комитет под условным названием "Поможем отстоять педагога Арикова". Сокращать не рекомендую!
   Янкель. Значит, большая буза?
   Воробей. Буза! Да здравствует буза!
  
  
   Лёнька. Вы, конечно, знаете, что такое "буза"? Слово древнее, явно досталось нам в наследство от татаро-монголов.
   Янкель. Буза бывает малой и большой.
   Лёнька. Хорошо организованной и стихийно возникшей.
   Янкель. У бузы бывают объективные причины, но чаще всего никаких причин. Просто: буза ради бузы.
   Лёнька. Буза может начаться в классе, на танцах, на улице...
   Янкель. Она может закончиться разбитым носом, но иногда уносит реки крови...
   Лёнька. Ну, это уже самая большая буза. Можно сказать, Великая Буза, называемая революцией.
   Янкель. А, самое важное, поводом для бузы может послужить любой пустяк.
   Лёнька. Были бы идейные бузотёры, а повод всегда найдётся.
  
   Песня о большой Бузе.
   Пускай дрожат халдеи
   В предчувствии грозы!
   Мы пленники идеи,
   Мы рыцари бузы.
   Не выясняй причину,
   Ответим вновь и вновь:
   "Ну, просто, мы мужчины.
   Ну, просто, бродит кровь.
   Ну, просто, надоели
   Постылые слова
   О совести, о деле,
   О братстве, о правах..."
   Ну, разве мы злодеи?
   Вам страх слепит глаза.
   Пускай умрут халдеи!
   Да здравствует буза!
  
   На сцене штаб бузы. Лозунги: "Трепещите, халдеи!", " Верните нам Арикова!", "Долой Викниксора!", "Долой изолятор!" и почему-то "Даёшь танцы по субботам!"
  
   Японец. Для борьбы с халдеями все средства хороши! Превратим их существование в ад! Предлагаю избрать диктатором бузы всеми нами уважаемого Купу Купыча Гениального!
   Все. Купу - в диктаторы!
   Японец. Военным министром предлагаю назначить Воробья.
   Янкель. Но он же эту самую... стратегию с тактикой не знает.
   Японец. Ничего! Главное, что он злой. Настоящий идейный бузовик. Министром пропаганды будет Янкель. В твоём веденье плакаты, карикатуры, куплеты, всячески очерняющие противника.
   Янкель. Это как же?
   Купа. Ну, напиши, например, что Викниксор - карточный шулер, а Американская вонючка - трижды судимая трамвайная воровка.
   Янкель. Но это же неправда!
   Японец. Ох, не видать тебе министерского портфеля, Янкель! Журналист - это вторая по значимости древнейшая профессия.
   Воробей. А первая какая?
   Японец. Сейчас не об этом!
   Купа. А ещё надо назначить министра по делам электричества.
   Японец. Зачем?
   Купа. Ну, как же? Загоним халдеев в актовый зал, а тут министр и вывернет пробки.
   Кругом тьма кромешная, халдеи в панике мечутся, а мы их "перевоспитываем"!
   Японец. Слава Купе гениальному!
  
   На сцене после ухода бузовиков появляются учителя.
   Викниксор. Объявляю в школе осадное положение! Прогулки отменить! Увеличить пропускную способность изолятора! Действовать только убеждением , крайние меры применять при непосредственной опасности для жизни!
   Косталмед (делая угрожающий жест) Понятненько!
   Викниксор. Я имел в виду - личные доверительные беседы с зачинщиками. И только! А теперь - по классам, коллеги! Гвардия умирает, но не сдаётся! (Уходит, декламируя: "Свобода приходит нагая, бросая на сердце цветы. И мы с нею в ногу шагая, беседуем с небом "на ты". Мы - дети великого солнца, ударим в стальные щиты..."
  
   Отдельные сцены из истории бузы: вспышки света, крики, улюлюканье, Амвон. Мон ами, начнём урок. Поговорим о творчестве величайшего французского драматурга Жана-Батиста Поклена, более известного под псевдонимом Мольер. Какие холодные у вас зимы. Я совсем стала Снегуркой, нет, снежинкой, нет -сосулькой! Надо срочно найти мою маленькую муфточку. (Роется в ридикюле) Вот платочек, вот капелька французских духов, а вот и моя пушистая муфточка! (извлекает огромную дохлую крысу) Мон дье! Это же огромный мышь... Дети, как по-французски будет "страшный крыс"?
   Купа. Ле рат террибл !
  
   Амвон.(слабым голосом) Мерси, мон анж... (Падает в обморок)
   Алникпоп. Нуте-с, господа, разберём презанимательную задачку!
   Янкель. Мы Вам не господа! Господа все уже давно в Париже!
   Алникпоп. Извольте. Товарищи, эту задачу придумал сам Пифагор!
   Воробей. Гусь свинье не товарищ!
   Алникпоп(еле сдерживаясь) Хорошо! Как прикажете вас величать?
   Японец. Величайте нас "Граждане бузовики".
   Алникпоп. Я - московский студент, потомственный русский интеллигент, категорически отказываюсь произносить эти нелепые слова!
   Все. Бей интеллигентов!
   Расстреливают Алникпопа в упор жёваными бумажками.
  
   Косталмед. Класс, стройся! На "первый-второй" рассчитайсь!
   Купа подходит сзади и бьёт его по голове табуретом.
   Косталмед. Не шали! Запомните: главное для мужчины при всех обстоятельствах- сохранять правильную выправку и идеальный пробор.
   Купа опять бьёт его.
   Косталмед. Не шали, мальчик!
   Купа пытается ударить ещё раз, но Косталмед проводит "захват" и, гладя по голове визжащего от боли Купу, говорит.
   Косталмед. Я же говорил: "Не шали!"
  
   Эланлюм (как и все инностранцы, любит вставлять не к месту русские пословицы и поговорки) Всем сесть на место! Айн, цвай, драй! Кому я говорю об стенка горох?!
   Кто дежурный? Не молчи, как рыба об лёд! Ваш шило в мешок не утаишь! Я всё равно узнаю, кто дежурный. Мне стыдно за вас. Я даже стал красный, как омар. Мы вас любил, как душу, а вы нас трясти, как грушу!
   В классе взрывается хлопушка.
  
   Эланлюм. Ай! Ви есть УЛИГАН!
   Янкель. Как Вы сказали? "Улиган"?
   Японец. Сограждане! Отныне, с лёгкой руки Эллочки, мы будем именоваться не "бузовиками", а "улиганами". Наше государство получает название Улиганская Империя со столицей в вольном городе Улиганштадте!
   Все. Ура! Да здравствует Улигания!
   Янкель. Тихо! Я тут сочинил экспромтом гимн нового государства.
   Купа. Улигане! Равнение на середину! Флаг Улигании поднять! (торжественно выносят флаг, на котором изображён огромный кулак.
  
   Гимн Улигании
  
   Правь, Улигания, на суше и на море!
   Преграды руша, мы идём вперёд.
   Ищи врагов и изводи "под корень"!
   Пусть Купа Грозный к цели нас ведёт!
   Мы грянем дружно улиганский клич победный,
   От эха стёкла в классах полетят.
   Отступит Викниксор, от страха бледный,
   Так улигане за обиды мстят!
  
   Грозная стена шкидовцев наступает на учителей. Они сбились спина к спине в центре сцены и готовы к последнему отпору.
   Викниксор. Друзья мои! Вы же умные люди! Неужели всё это происходит из-за этого жалкого паяца Арикова? Вам что, так пришлись по душе его бульварные куплеты? Всё это вы могли бы увидеть в цирке, а в школе надо учиться! Еонин, Вы производили на меня гораздо более сильное впечатление, а сейчас Вы похожи на какого-то туземного князъка с каннибальскими наклонностями.
   Японец. Виктор Николаевич! Я хорошо сознаю, что Ариков - полнейшее ничтожество. Но он стал прекрасным поводом для большого восстания против Вас.
   Викниксор. Ты меня так сильно не любишь?
   Японец. Я ненавижу всех, кто пытается навязать мне свою волю. Особенно, когда этим занимаются железные руки в мягких лайковых перчатках. Министр "освещения", вырубай свет! Пора заканчивать эту комедию!
   Викниксор.(обращаясь к учителям) Мне приходит на ум только одно произведение, подходящее к этому случаю.
   Запевает старинный студенческий гимн "Гаудеамус игитур".
   Gaudeamus
   Gaudeamus igitur,
   Итак, будем веселиться,
   Juvenes dum sumus!
   Пока мы молоды!
   Post jucundam juventutem,
   После приятной юности,
   Post molestam senectutem
   После тягостной старости
   Nos habebit humus. (2)
   Нас возьмет земля. (2)
  
Ubi sunt qui ante nos
  
Где те, которые раньше нас
   In mundo fuere?
   Жили в мире?
   Vadite ad superos,
   Подите на небо,
   Transite ad inferos,
   Перейдите в ад,
   Ubi jam fuere. (2)
   Где они уже были. (2)
  
Vita nosta brevis est,
  
Жизнь наша коротка,
   Brevi finietur.
   Скоро она кончится.
   Venit mors velociter,
   Смерть приходит безжалостно,
   Rapid nos atrociter,
   Уносит нас беспощадно,
   Nemini parcetur. (2)
   Никому пощады не будет. (2)
  
Vivat Academia,
  
Да здравствует Университет,
   Vivant professores!
   Да здравствуют профессора!
   Vivat membrum quodlibet,
   Да здравствует каждый член его,
   Vivant membra quaelibet!
   Да здравствуют все его члены,
   Semper sint in flore! (2)
   Да вечно они процветают! (2)
  
Vivant omnes virgines,
  
Да здравствуют все девушки,
   Faciles, formosae!
   Ласковые и красивые!
   Vivant et mulieres,
   Да здравствуют и женщины,
   Tenerae, amabiles,
   Нежные, достойные любви,
   Bonae, laboriosae! (2)
   Добрые, трудолюбивые! (2)
  
Vivat et Respublica,
  
Да здравствует и государство,
   Et qui illam regit!
   И тот, кто им правит!
   Vivant nostra civitas,
   Да здравствует наш город,
   Maecenatum caritas,
   Милость меценатов,
   Quae nos his protegit. (2)
   Которая нам здесь покровительствует. (2)
  
Pereat tristitia,
  
Да исчезнет печаль,
   Pereant osores,
   Да погибнут ненавистники наши,
   Pereat diabolus,
   Да погибнет дьявол,
   Quivis antiburschius,
   Все враги студентов
   Atque irrisores! (2)
   И смеющиеся над ними! (2)
   "Gaudeamus igitur" - старинная студенческая песня, возникшая из застольных песен вагантов. Русский перевод С.И. Соболевского.
  
   Улигане прислушиваются.
   Воробей. Это что-то наше, воровское.
   Купа. Вить, давай погромче, слов не разберу!
   Викниксор. Вы и не поймёте слова. Это сладчайшая и благороднейшая латынь.
   Янкель. А ну, переведи!
   Японец (торопливо, пока другие не успели) "Радуйся, пока молод"
   Воробей. Я же говорил, что наша, воровская. Вить, а, Вить! Спиши слова!
   Викниксор. А зачем? Давайте на эту музыку сочиним новый текст. Герб у ШКИДы есть, теперь надо подумать и о гимне. Еонин, Черных, займитесь на досуге. Я читал ваши статьи обо мне с огромным удовольствием: хлёстко, едко и очень остроумно. Предлагаю заключить временное перемирие для косметического ремонта помещений и разгрузки двух подвод с продуктами для школы.
   Купа. Ура! Да здравствует Викниксор и две подводы жратвы!
   Все. Ура! Да здравствует!
   Воробей. А Павел Иванович и вправду дурак. И пел он не то, чтобы очень...
   Все. Бей Арикова!
   Викниксор. Павел Иванович заблаговременно покинул школу. Он знал, что любовь толпы очень капризна и переменчива.
  
   Входят Янкель и Японец.
   Японец. Мы сочинили.
   Викниксор. Послушаем, послушаем наших шкидовских Руже де Лилей.
   Янкель. Виктор Николаевич, я Вас рожей никогда не называл. "Халдейская морда" - да, говорил, но "рожа"...
   Викниксор. Руже де Лиль написал "Марсельезу" за одну ночь, а вы свой гимн за десять минут. Я восхищён!
  
   Гимн ШКИД (слова Белых и Пантелеева)
  
   Мы из разных школ пришли,
   Чтобы здесь учиться.
   Братья, дружною семьёй
   Будем же трудиться.
   Бросим прежнее житьё,
   Позабудем, что прошло.
   Смело к новой жизни!
   Смело к новой жизни!
   Школа Достоевского,
   Будь нам мать родная,
   Научи, как надо жить
   Для родного края.
   Путь наш длинен и суров,
   Много предстоит трудов.
   Чтобы выйти в люди.
   Чтобы выйти в люди.
  
   Под этот гимн флаг Улигании заменяется флагом ШКИД с огромным подсолнухом.
  
  
   Янкель. Разные люди приходили в ШКИДу. Некоторые оставались надолго, многие исчезали через неделю. Шкидовцы долго пробовали новичков своими острыми голодными клыками. Зато потом, прошедший нашу закалку, становился всеобщим любимцем. "Золотой середины" мы не знали: любовь или ненависть.
   Лёнька. Уж я-то почувствовал это на собственной шкуре! Помнишь, как я появился в ШКИДе?
   Янкель. И в тот же день в дружную халдейскую семью прибыло "пополнение". К Викниксору приехала откуда-то из провинции матушка.
   Лёнька. Она была совершенно слепая, глухая и сморщенная старушёнка. Воспитанники называли её "Совой".
   Янкель. Вообще-то, мы по одиночке были очень добрыми и отзывчивыми ребятами, но, объединившись в стаю, становились жестокими и безжалостными.
   Лёнька. Назовём эту главу "Августейшая мать, или Любовь к сдобным лепёшкам".
  
   Викниксор вводит в спальню Лёньку.
   Викниксор. Знакомьтесь, Леонид Пантелеев. Пишет неплохие стихи и рассказы.
   Янкель. Тоже, удивили! Вот если бы он шпаги глотал или керосин пил, мы бы восхитились. У нас, в ШКИДе, только ленивый Купа стишками не балуется.
   Воробей. Тебя за что в ШКИДу направили?
   Лёнька(неохотно) За всё сразу...
   Воробей. Может, за бузу?
   Лёнька. И за неё тоже...
   Воробей. Серый ты какой-то, неинтересный.
   Лёнька. А я к вам в товарищи и не набиваюсь.
   Вбегает Японец.
   Японец. Сограждане! Сова опять попёрлась на кухню Витеньку чем-то подкармливать. Чую запах сдобы! А жарит-то на маслице, на сливочном... Лепёшечек мне! Полцарства за лепёшки!
   Купа. Так пойди и возьми! Она же ничего не видит. Подкрался бесшумно и ... четыре сбоку - ваших нет!
   Японец(продолжая настраивать себя) Августейшая мать! Порфироносная вдова! Преклоняюсь и прошу права вкусить!
  
   По сцене прямо на зрителя движется Матушка с блюдом дымящихся лепёшек.
  
   Ария матушки Викниксора
  
   Мой мальчик Витюша,
   Мой крошка-сынок!
   Помой-ка ты уши
   И съешь пирожок!
   Ну, хочешь, я манную кашку сварю?
   Ах, что же я, детки, опять говорю?
   Мой маленький козлик,
   Поправь воротник!
   Какой же ты взрослый,
   От ласки отвык.
   Ну, хочешь лепёшек тебе напеку?
   Как быстро теперь наши годы бегут...
   Ах, деточка милый,
   Как ты похудел!
   Сидеть я не в силах,
   Когда столько дел.
   Ну, хочешь, игрушку тебе подарю?
   Ах, что же я, детки, опять говорю?
  
   В это время шкидовцы бесшумно подкрадываются и воруют одну за другой лепёшки.
   Матушка. Витюшенька, деточка, я тебе лепёшечек напекла! Кушай, миленький, кушай! (протягивает воображаемому Викниксору пустое блюдо). А в спальне шкидовцы пируют и давятся от смеха.
   Купа. Японец, покажи ещё разок, как Сова своего Витюшу угощала!
   Японец (противно кривляясь) Витюшенька, съешь лепёшечку, а не то похудеешь, пупсик мой! Поцелуй свою мамочку перед сном, пописай и иди спать!
   Воробей. Эй, новенький! Как там тебя? Чего зевал? Ни одной лепёшки не сумел слямзить?
   Лёнька. А ну вас к чёрту!
   Воробей. Почему же это к чёрту?
   Лёнька. А потому, что это - хамство! Скажите - герои какие: на старуху беспомощную напали!
   Купа. А ты пойди Викниксору нажалуйся.
   Лёнька. Жаловаться не пойду, а смотреть на ваши жирные рожи противно.
   Японец. Сограждане! Небывалый случай в истории нашей республики! В наших рядах оказалась ангелоподобная личность. Можно сказать, монашенка в штанах!
   Янкель. Граф Толстой в изгнании!
   Купа. Совесть ШКИДы!
   Лёнька. Идиоты!
   Японец. Ты что, друг мой, против класса идёшь? Оригинальничаешь? Перед халдеями выслужиться хочешь? У кого-нибудь осталась лепёшка?
   Купа. Бери, Япошка, жертвую.
   Японец. Ешь! Ешь, тебе говорят!
   Лёнька. Уйди от меня лучше...
   Воробей. Бей его! "Тёмную" ему!
  
   В разгар расправы входит Викниксор.
   Викниксор. Что здесь происходит? Я спрашиваю, что здесь происходит?! (разглядывает избитого Лёньку, у которого в руках каким-то образом оказалась лепёшка)
   Пантелеев, пройдёмте в мой кабинет!
   Японец. Ну, всё! Настучит...
   Воробей. Век воли не видать, настучит...
   Янкель. И правильно сделает! Сволочи мы все порядочные!
  
   Слышится крик Викниксора.
   Викниксор. В изолятор! На трое суток в изолятор! Негодяй!
   Купа. Вот тебе и "монашка в штанах"! Не настучал...
   Японец. Ну, положим, это не факт, а гипотеза. Может, это какая-нибудь коварная уловка Витьки, хитро заверченная провокация...
   Янкель. Ладно, Япошка, помолчи! Тебе в этой ситуации заткнуться не мешало бы. Безвинный человек срок мотает, а ты тут демагогию разводишь.
   Японец. А что ты предлагаешь?
   Янкель. Надо всем пойти к Викниксору и признаться во всём.
   Воробей. Ещё один правдоискатель выискался.
   Купа. Я вот, что думаю: всем идти нет смысла, а вот один человек точно пойдёт...
   Японец. И кто же этот безумец?
   Купа (тоном, не терпящим возражений) Ты, Япошка, и пойдёшь!
   Японец. Мне собраться с мыслями...
   Купа. Побыстрей собирайся, а не то я придам ускорение!
   Входит Викниксор.
   Викниксор. Друзья мои! Я сегодня стал свидетелем двух отвратительнейших проявлений человеческой натуры. О первом я не стал бы говорить, потому что это касается близкого мне человека. Обидеть старого человека - это самое мерзкое, что мог породить извращённый ум Пантелеева. Но сцена самосуда, который вы учинили над ним ,потрясла меня ещё больше. Я понимаю и разделяю ваши чувства, но мы не должны уподобляться дикарям, не ведающим законов цивилизации. Задумайтесь о прошлом Пантелеева, о дурном влиянии улицы, о врождённых преступных наклонностях... В конце концов, он, может быть, просто был голоден. Надеюсь, что изолятор поможет ему сделать правильные выводы.
  
   Лёнька, ни с кем не разговаривая, начинает собирать вещи.
   Янкель. Лёнька, ты прости нас!
   Лёнька. А не пошёл бы ты к чёрту!
   Японец. Знаешь, Лёнька, ты - молодец. Это я не только от себя, я от всего класса говорю.
   Все. Молодец! Классный парень! Свой в доску!
   Янкель. Спасибо тебе ... сам знаешь за что.
   Лёнька. За что?
   Янкель. За то, что не заложил нас, а взял всю вину на себя.
   Лёнька. Какую вину?
   Воробей. Кончай прикидываться! Ты же сказал Витьке, что увёл у Совы лепёшки? Не скромничай! Сказал?
   Лёнька. Я что, дурак, сам себе статью шить?
   Японец. Позволь, но мы же думали, что тебя за лепёшки в изолятор отправили.
   Лёнька. За лепёшки. Викниксор спрашивает: "Тебя за лепёшки били?" А я и говорю: "Да, за лепёшки!" А, что, разве это не правда? Вы же меня за лепёшки били?!
  
   Шкидовцы, осознав весь комизм ситуации, хохочут.
  
  
   Янкель. Прошла голодная осень, пролетела зима с лютыми морозами и революционными потрясениями, и в ШКИДе наступила весна.
   Лёнька. Что-то странное происходило с шкидовцами. Всё чаще мы сидели на подоконниках, всматриваясь в туманную даль и рифмуя "кровь - вновь - любовь". Всё чаще вместо Майн Рида и Фенимора Купера читали любовные романы. Всё чаще посматривали в помутневшее зеркало, пытаясь каким-то особым фасоном уложить непокорные вихры.
   Янкель. Одним словом, в ШКИДу пришла любовь.
  
   Песенка о весне
  
   Нам такая весна не нужна,
   Правда, Лёнька?
   Только горе приносит она,
   Что-то давит усталую грудь,
   Не даёт мне, мальчишке, уснуть.
   Нам такая весна не к чему,
   Правда, Янкель?
   И ни сердцу она, ни уму,
   Нагло полная светит луна,
   И опять ни покоя, ни сна.
   Нас такая весна доведёт,
   Правда, Купа?
   Снова просятся мысли в полёт...
   Сердце скачет, пускается в пляс...
   Что за доля такая у нас?!
   Нет, ребята, я честно скажу:
   Я весной, словно, пьяный хожу.
   В голове пустота и туман,
   В каждой луже шумит океан.
   Не бельё там висит - паруса...
   Чьи-то карие манят глаза...
   Может, лучше в тумане, без сна?
   Пусть приходит шальная весна!
  
   Шкидовцы предаются мечтам...
   Лёнька. Янкель, ты любил когда-нибудь?
   Янкель. Завязал я с этим делом, навсегда завязал...
   Лёнька. Она, что, обманула тебя? С каким-нибудь толстобрюхим загуляла?
   Янкель. Нет, брат, это я её обманул. Обманул и обидел... Я её ещё в распределителе заметил: шустрая такая и выдумщица, каких поискать. То у неё папаша - изобретатель радио, то у неё мамаша - великая актриса, а сама она - в Бразилии родилась, только её в младенчестве похитили разбойники.
   Лёнька(восхищённо) Вот врёт!
   Янкель. Когда нас по школам стали распределять, мы поклялись найти друг друга и уже никогда не расставаться.
   Лёнька. Вот это любовь, как в книжке!
   Янкель. Да погоди ты! Нашла она меня в ШКИДе, пришла в воскресенье: Налысо пострижена, ну как всех нас оболванивали при санобработке, худющая, некрасивая... А тут вся ШКИДа на улицу высыпала, охота, видишь ли, им поглазеть.
   Лёнька. А ты что? Сбежал?
   Янкель. Хуже. Я Воробья послал сказать ей, чтоб катилась колбаской по Малой Спасской.
   Лёнька. Так и сказал? Вот гад!
   Янкель. А сам из окна смотрел, как идёт она: маленькая, несчастная...
   Лёнька. Надо тебе сходить к ней, прощения попросить. Такие девчонки, обычно, обидятся, а потом наврёшь им с три короба, они от счастья расплываются.
   Янкель. Эта не такая. Был я у неё...
   Лёнька. Прогнала?
   Янкель. Ещё какими словами! Так мне, подлецу, и надо!
   Лёнька. Брось, браток! Встретишь кого-нибудь, забудешь свою прннцессу бразильскую.
   Янкель. Нет, Лёнька, такую уже не встречу!
  
   Купа и Японец.
   Купа. Я всё это уже проходил: извольте-позвольте, охи-вздохи и прочие нежности. Мне подавай толстую, работящую и, чтоб пироги пекла. А барышен кисейных я ещё в кадетском корпусе навидался: то у них обмороки, то помять бантики боятся, то лезут с поцелуями, когда порядочному человеку супа хочется с потрошками.
   Японец. Так женись на нашей поварихе Марте: тут тебе и глубь, и ширь, и пирогов от пуза...
   Купа. Ты, Япошка, не шути! Марта - это мысль! Только смотри, потом не отбивай!
   Японец. Куда уж мне! Она меня одним бюстом задавить может, а уж, когда обнимет - из меня дух вон! У меня, Купа, другие вкусы.
   Купа. И ты туда же! А ну, колись, кого нашёл? Блондинка, брюнетка?
   Японец. Она совершенно и удивительно рыжая... Понимаешь, как апельсин, как солнечный зайчик, как дрожащий в камине огонёк... Всё, не хочу больше говорить. Ты такой же гад, как и все!
   Купа. Может, я и гад, но правду жизни понимаю! Ты где её встретил?
   Японец. На бульваре... Она сидит всегда на одной и той же скамейке и что-то напряжённо высматривает в гуляющей толпе. Тут какая-то загадка, страшная тайна. Может, она связана с подпольной организацией и ждёт связного?
   Купа. Япошка, не будь дураком! Я в эти игры не играю и тебе не советую! За такое - "вышка" светит.
   Японец. Купа, вы все думаете, что я циник, что я никого не люблю? Может быть, вы и правы! Но сейчас со мною что-то такое творится... Я готов умереть за один её взгляд! Понимаешь?
   Купа. Понимаю и сочувствую... А помочь в этом деле ничем не могу. Потому и предпочитаю любить повариху Марту.
  
   Входит Викниксор.
   Викнисор. Друзья мои! Мне пришла в голову замечательная идея!
   Японец.(тихо) Знаем мы твои идеи. Сейчас заставит нас дрова разгружать или полы мыть.
   Викниксор. А не пора ли нам, граждане шкидовцы, устроить небольшой бал. В первом отделение - доклад о международном положение, во втором - спектакль, а потом - танцы.
   Купа. А можно только танцы?
   Викниксор. Конечно, можно, но только после лекции и спектакля.
   Японец. А позвольте полюбопытствовать: танцевать будем со стульями или друг с другом?
   Викниксор. Вот об этом я не подумал... Эврика! Я разрешаю пригласить на наш вечер сестёр, знакомых, девочек из соседней школы...
   Купа. А работников кухни можно?
   Викниксор. Рискните, Оффенбах! И не такие крепости сдавались...
   Купа и Японец. Ура!
  
   Праздничный вечер. У входа в школу Викниксор и Эланлюм на правах хозяев встречают воспитанников и их дам.
   Воробей. Сеструха двоюродная!
   Викниксор. Очень приятно!
   Лёнька.(с двумя девочками) Это сестра родная, а вот эта - троюродная!
   Эланлюм. Вундербар! Чудесно!
   Косталмед( С высокой гибкой брюнеткой) Разрешите представить: женщина-змея! Вместе в цирке выступали.
   Викниксор. Она сама Вам в этом призналась? Смело, очень смело! Женщина - Змея...
   Алникпоп Это подруга моей туманной юности... Между прочим, пламенная революционерка. Швырнула бомбу прямо в царя, но не попала.
   Эланлюм(тихо) Судя по её виду, она швыряла этот бомб в самого Петра Великого. (радостно улыбаясь) Прошу вас! Очень приятно! Прекрасно вы-гля-ды-ваете!
   Через сцену с гулким топотом строем проходит отряд девочек в красных косынках во главе с коренастой, коротко остриженной Вожатой.
   Эланлюм. Вас ис дас? Что это есть? Мы пригласили Институт благородных девиц?
   Викниксор. Может быть, может быть... По крайней мере, я точно знаю, что это - не Пажеский корпус...
   Вожатая. Отряд, стой! Раз-два! Слушай мою команду! В контакты ни с кем не входить! Революционную бдительность не терять! Вольно! Раз-два!
   Публика рассаживается. На сцене Викниксор.
   Викниксор. Друзья мои! Начнём наш вечер! Спешу вас обрадовать: наши прекрасные незнакомки приготовили очаровательный сюрприз. Не сомневаюсь, что их театральный дебют войдёт в историю ШКИДы как нечто...нечто...
   Вожатая. Вы, товарищ, эту контрреволюционную пропаганду бросьте! Развели тут нежности! Придётся дисциплинку подтянуть! Сейчас силами воспитанниц старших классов Интерната для малолетних правонарушительниц будет показана революционная пьеса "Красный Колобок". Эй, там в зале! Попрошу не курить и не сморкаться!
  
   Все роли исполняют девочки. Вожатая объявляет:
  
   Действующие лица:
   Дед (красный партизан)
   Баба (пулемётчица Первой Конной)
   Колобок (незабвенный герой революции)
   Волк (белогвардеец)
   Медведь (буржуй)
   Заяц (гнилой интеллигент)
   Лиса (и этим всё сказано)
  
  
   Дед, сидя у стола, набивает патроны. Баба чистит детали пулемёта. Тихо напевают:
   "Не спи, товарищ, враги не дремлют!
   Бросай, товарищ, родную семью!
   А контра точит глухую злобу...
   Пошлём, товарищ, их дружно в ..."
   Дед. Бабка, чего нынче в клубе было?
   Баба. Агитатор из волости приезжал.
   Дед. Об чём говорил?
   Баба Говорил, что голод в стране. Сам товарищ Ленин в Кремле голодает, а весь свой паёк товарищам раздаёт. Увидел у дверей часового и говорит: "Заходи, Человек с Ружьём, выпей чаю, а потом садись на стул и сторожи дверь сидючи. Не для того мы революцию делали, чтобы рабочий человек на посту ноги натруживал!"
   Дед. Так и сказал! Вот матёрый Человечище! Давай, Бабка, испечём товарищу Ленину колобок какой-нибудь, привяжем красный бант и пошлём в Москву. И пусть покатится к нему через поля и горы наш пламенный рабоче-крестьянский привет!
   Баба. Это ты правильно, Дед, придумал! Пойду соберу ячейку, будем колобка вместе проворить!
  
   Дед, Баба и два-три пролеткультовца выстраиваются в пирамиду, символизирующую рождение на свет Колобка. Звучит песня:
   "Наш Колобок - не из муки!
   Из кумача и стали!
   Мы все как есть - большевики,
   И дух наш не устанет!
   Шагай вперёд, а не назад,
   И не гляди уныло.
   Мы все как есть - пролетарьят!
   Булыжник - наша сила!"
  
   Из середины пирамиды появляется лихой круглолицый морячок, крест-накрест опоясанный пулемётными лентами.
   Дед. Ты кто же будешь, служивый?
   Колобок. Вы что тут, окончательно бдительность потеряли? Революционного моряка от контры недобитой отличить не можете?! Прибыл я к вам провести генеральную линию, а, заодно, и чистку произвести.
   Баба. А чего же чистить, товарищ! Мы все тут идейные, политграмотные, за революцию кровь проливали!
   Колобок. Это когда было, бабка! С тех пор стали вы с дедом этими, как их.... левыми уклонистами.
   Дед. Да я отродясь налево не ходил, внучек!
   Колобок. Я тебе не внучек. Вы с бабкой перерожденцы и эти, как их.... ревизионисты!
   Баба. Я, мил человек, даже в Первой Конной такими делами не баловалась. Как меня товарищ Будённый не уговаривал, а я не согласная была. Вот барыня наша, так это да! Типичная... ры-ви-зи- онистка была. Помню, зовёт она кучера Фому...
   Колобок. Вы от меня пощады не ждите! Я не посмотрю, что вы Дед и Баба! Да я для революции (рвёт на себе тельняшку). Товарищи, отведите этих контр в ГубЧеКа. Там разберутся! Пойду-ка я по свету мировую революцию делать!
  
   Колобок марширует на месте по вращающейся сцене, за ним маршируют "синеблузники". Навстречу Колобку, крадучись, выходит Волк в потрёпанной шинели с золотыми погонами.
   Волк. Попался, краснопузый Колобочек! Сейчас я тебя буду убивать за наше белое дело. (С надрывом поёт о поручике Голицыне, корнете Оболенском и девушках, которых ведут в кабинет).
   Колобок. Не убьёшь ты меня, Волчара деникинская, потому как Революция бессмертна! (Убивает Волка из огромного "маузера")
  
   Дальше идёт Колобок и встречает Медведя в шубе и с двумя чемоданами.
   Медведь. Товарищ Колобок, нам с тобой стало тесно на этой земле, потому решил я отбыть в скором времени в Париж, комси-комса.
   Колобок. Не скрыться тебе, Медведь - буржуище, ни в Парижах, ни в Мадридах от нашего пролетарского гнева! Вытряхайся подобру-поздорову из шубы! Мы её пошлём в Музей Революции, чтобы потомки полюбовались, как над простым народом буржуи изголялись. (Медведь с готовностью снимает шубу)
   Медведь. А теперь можно мне в Париж, комси-комса?
   Колобок (стреляет из "маузера") Нет тебе дороги в светлое будущее мировой революции!
  
   Навстречу Колобку выбегает Заяц в пенсне.
   Заяц. Гражданин Колобок! Приветствую в Вашем лице новую, долгожданную, выстраданную поколениями борцов и мученников, силу, которая разрушит старый мир до основания, а затем...
   Колобок. А затем, четырёхглазый, я тебя в расход пущу!
   Заяц. За что? Меня не сломили ни царские жандармы, ни тюрьмы, ни каторги!
   Колобок. Значит, плохо ломали. Не было у царских опричников нашей революционной закалки.
   Заяц. Давайте поспорим! Давайте устроим дискуссию!
   Колобок (стреляет из "маузера") Некогда мне с тобой дискуссии разводить! Дело делать надо!
  
   Продолжается победоносный марш Колобка. Выходит навстречу ему Лиса в кожаном пальто и кожаной фуражке.
   Лиса. Здравствуй, товарищ Колобок! Докладывай мне не по службе, а по душе!
   Колобок. Здравствуй, наш дорогой товарищ Лиса! Раскулачил я Деда с Бабой...
   Лиса. Это правильно, Колобок.
   Колобок. Волка к стенке поставил...
   Лиса. И это верно, Колобок.
   Колобок. Медведя без шкуры в небесный штаб отправил...
   Лиса. Своевременно, Колобок.
   Колобок. Зайца косоглазого в расход пустил...
   Лиса. Глубоко копаешь ты, Колобок. Спасибо, дорогой! Можешь теперь отдохнуть.
   Колобок. Не время отдыхать, когда гидра контрреволюции притаилась!
   Лиса. (обращаясь к "синеблузникам") Товарищи, отправьте Колобка на заслуженный отдых куда-нибудь на Южный берег Северного Ледовитого океана.
   Колобок. За что, товарищ Лиса?
   Лиса. За перегибы на местах, за искажение генеральной линии, за ревизионизм!
   Колобок. За левый аль за правый?
   Лиса. Да за оба вместе! И Баба с Дедом у тебя уклонистами были... Лес рубят - щепки летят, дорогой товарищ! Сын за отца не отвечает! Кадры решают всё!
  
   Колобка уводят. "Синеблузники" теснее смыкают ряды и маршируют с песней:
   "Нам нет преград
   Ни в море, ни на суше.
   Кто нам не рад,
   Того мы враз задушим!
   Кто там поёт
   Не нашими словами?
   Только вперёд,
   Куда не знаем сами!"
   Бурные овации. Несколько смущённые "халдеи" переглядываются.
   Вожатая. Что, товарищи, не по вкусу вам наше новое искусство?
   Викниксор. Что Вы! Это несколько неожиданно... необычно... ново...
   Алникпоп. И все-таки Вы меня не убедили! Я оставляю за собой право на собственное мнение!
   Вожатая. Мнение у всех, дорогой товарищ, должно быть одно! Утверждённое на заседание Наробраза от пятого числа сего месяца! Больше вопросов нет?!
   Эланлюм. Зачем вопрос, когда и так всё ясно, как сон в летний ночь.(Викниксору) Надо побыстрее обьявлять танцы.
   Вожатая. Танцы - это пережиток буржуазного общества!
   Викниксор. Друзья мои! Давайте как можно веселее попрощаемся с последним пережитком буржуазного общества! Кавалеры ангажируют дам! Музыка!
   Начинаются танцы. Кадриль, полька. В первой паре Викниксор и Эланлюм.
  
   Предложение
  
   Викниксор.
   Если сердце бьётся часто,
   А в душе бушует май,
   Что же нужно нам для счастья?
   Эланлюм.
   Я Вас есть не понимай!
   Викниксор.
   Если мыслям стало тесно,
   Рвутся вскачь, пойди поймай!
   Это чувство Вам известно?
   Эланлюм.
   Я Вас есть не понимай!
   Викниксор.
   Как играете Вы мною,
   Хоть виски в тоске сжимай!
   Я прошу Вас стать женою!
   Эланлюм.
   Вот теперь я понимай!
  
  
   Японец. Виктор Николаевич, я уйду ненадолго.
   Викниксор. Еонин, почему Вы без пары? Любовь - это великое чувство!
   Японец. Мне нужно встретиться с одним человеком.
   Эланлюм Зовите этот человек сюда! Я хочу, чтобы все были счастливы!
  
   Японец убегает. Купа танцует с Мартой.
  
   Гастрономическая любовь
  
   Ах, голубчик, милый Купа,
   Губки пухлые утри.
   Носом розовым не хлюпай
   И на Марту посмотри!
   Что смотреть?! Вы поостыньте,
   Я по этой части строг.
   Разве ж Вы - пятиалтынный,,
   Или с рыбою пирог?!
   Ах, голубчик милый, Купа,
   Может, я не хороша?
   Как пышны бока, пощупай
   И нежна моя душа!
   Не терзай меня подружка!
   Я могу убить "в сердцах".
   Вы же, Марта, не ватрушка
   И не блюдо холодца.
   Ах, голубчик милый, Купа,
   Где же твой энтузиазм?
   Что-то даришь ласки скупо,
   Не любовь, а просто казнь.
   Марта, бросьте эти штуки,
   Зря играет Ваша кровь!
   Отощал, спадают брюки...
   Уж какая тут любовь.
  
   Японец ищет в городском саду свою незнакомку. На скамейке замечает рыжеволосую девушку.
   Японец. Я давно хотел Вам сказать... Я хотел сказать... Вы чувствуете, как замечательно пахнет сирень по вечерам?
   Девушка. Ничего запах. Но я шибче уважаю духи "Кармен".
   Японец. Можно я присяду рядом с Вами?
   Девушка. Культурно отдохнуть желаете? Это можно! Только угостите меня папироской, а то зябко как-то...
   Японец(доставая смятую пачку) Я не думал, что Вы курите.
   Девушка. Да я так, не в затяжку... Для приятности беседы...Ты не робей, парнишка, можешь и поближе сесть. Тута места не купленные.
   Японец.(оглядываясь по сторонам) Не бойтесь меня! Я всё знаю.
   Девушка. Я и не боюсь! Чего это мне скрывать: С Ванькой Косым я уже два дня не гуляю. Он воображать о себе много стал, грубиянствует, говорит, мол, убью! Я таких кавалеров не уважаю. Вы вот, хоть молоденький, а больно вежливый!
   Японец. Вы не поняли меня! Сбросьте маску! Я разделяю Ваши убеждения! Я люблю Вас!
   Девушка. А чего меня не любить? Небось не кривая, не горбатая и выпиваю умеренно. Хоть кого спросите, меня никто пьяной не видал. И до денег не жадная, беру по-божески...
  
   Любовь Японца
   Японец
   Вы - тайна, Вы - загадка, причуда, наважденье!
   Идти за Вами следом - тоска и наслажденье.
   Ах, как бы мне хотелось Вам в душу заглянуть,
   От счастья задохнуться и вечным сном уснуть.
   Девушка.
   Что же ты плачешь, мой дорогой?
   Разве ж мне жалко, боже ж ты мой!
   Гибкие цены, скидки, кредит...
   Если ж нет денег, мы погодим.
   Японец
   Так, значит, всё не сложно: плати и ты в раю.
   И в розницу, и оптом купи мечту свою?!
   Зачем фиалки нежные и сказки о любви,
   Когда в глазах любимых копейки да рубли.
   Девушка.
   Что же ты плачешь, мой дорогой?
   Разве ж мне жалко, боже ж ты мой!
   Гибкие цены, скидки, кредит...
   Если ж нет денег, мы погодим.
  
   Японец, всё осознав, убегает. А в ШКИДе бал продолжается.
  
   Викниксор. А теперь немного мелодекламации. Элла Андреевна любезно согласилась аккомпанировать мне. Я прочту стихотворение Александра Блока, с которым я был, между прочим, лично знаком. Так сказать, сидел за одной партой, читал ему свои первые литературные опусы... Саша, признаюсь вам, очень завидовал моему поэтическому дару... Да, что там говорить! Элла Андреевна, прошу Вас!
  
   О доблестях, о подвигах, о славе
   Я забывал на горестной земле,
   Когда твоё лицо в простой оправе
   Передо мной сияло на столе.
   Но час настал, и ты ушла из дому.
   Я бросил в ночь заветное кольцо.
   Ты отдала свою судьбу другому,
   И я забыл прекрасное лицо.
   Летели дни, крутясь проклятым роем...
   Вино и страсть терзали жизнь мою...
   И вспомнил я тебя пред аналоем,
   И звал тебя, как молодость свою...
  
   Японец вдруг бросается через весь зал к огромному окну и кричит:
   Японец. Ненавижу вас всех! Ненавижу!
   Янкель. Япошка, дурак, разобьёшься!
   Купа. Слышь, Японец, не бузи!
   Воробей. Там же высоко, костей не соберёшь!
   Викниксор медленно подходит к Японцу.
   Викниксор.(преувеличенно спокойно) Друзья мои! Я чувствую, что бал подходит к концу. Мы на славу повеселились, теперь предлагаю воспитанникам старшего класса вооружиться швабрами и привести в порядок актовый зал. Еонин, Черных, Пантелеев, я к вам обращаюсь. (Демонстративно поворачивается спиной к Японцу, всё ещё стоящему на подоконнике)
   Японец. Сограждане, шкидовцы, братья! Подлые халдеи хотят превратить нас в своих покорных рабов! Свободолюбивые улигане! Долой швабры и тряпки! Мы не дадим Викниксору испортить наш единственный праздник! Даёшь танцы до утра!
  
   Излив весь свой гнев, Японец спрыгивает с подоконника и медленно уходит.
  
   Янкель. А весна в ШКИДе продолжалась недолго...
   Лёнька. Наши романтические кудри очень нравились подругам, но вызывали праведный гнев халдеев.
   Янкель. Мудрое решение пришло в голову Купе.
   Лёнька. Волосы, смачивали водой, а потом покрывали их толстым слоем мыла, чтобы сохранить тщательно расчёсанный пробор...
   Янкель. Вмешался Викниксор, испугавшийся, что в таких причёсках будут с неслыханной скоростью размножаться вши.
   Лёнька. Как-то утром пришёл парикмахер и подстриг всех без разбора "под ноль".
   Янкель. Торчащие строго перпендикулярно голове уши были несовместимы с нежным воркованием и прогулками при луне. Вместе с волосами исчезла и любовь...
  
   Лето в ШКИДе.
  
   Лёнька. Лето в том году было на редкость жаркое. Халдеи сжалились над нами и разрешили купаться в речке на окраине города.
   Янкель. После завтрака мы выстраивались попарно и шли под предводительством кого-нибудь из учителей на пляж.
   Лёнька. Замечательное это было зрелище!
   Янкель. Впереди шла Эллочка в светлой, аккуратно заштопанной кофточке и покрикивала:
   Эланлюм. Айн, цвай! Не расстягиваться коту под хвост! Не сморкаться без платок! Ви есть интеллигентный юноши, а не бандит с длинный путь!
   Лёнька. Мы, конечно, уже не были "бандит с большой путь", но и интеллигентными юношами нас было рановато называть.
   Янкель. Лысые головы отражали солнечные блики, длинные руки торчали из рукавов застиранных рубах, ставших какими-то постыдно короткими за эту долгую зиму. А ноги в стоптанных башмаках сами несли нас к лоткам торговцев, соблазнявших нас удивительнейшими вещами.
   1-ый торговец. Пирожки, пирожки горячие: с мясом, картошкой, грибами!
   2-ой торговец. Тянучки, сладкие тянучки!
   1-ый торговец. Пряники печатные, пряники медовые!
   2-ой торговец Орешки калёные, семечки жареные!
  
   Песня торговцев
  
   Раньше были огоньки,
   А теперь пожарища.
   Раньше были господа,
   А теперь товарищи.
   Что ни власть, а жрать-то надо:
   Вот блины, вот пироги.
   Девкам - пудру да помаду
   И пуховые платки.
   Сапоги со скрипом франтам
   И на вате пиджачок.
   Вот гитара с красным бантом,
   Подходи -ка, мужичок!
   Беспартейный иль идейный -
   Недосуг нам разбирать!
   Что ни власть, а нету денег,
   Будешь корки собирать.
   Раньше были огоньки,
   А теперь - пожарища.
   Раньше были господа,
   А теперь - товарищи.
  
   Купа. Вот рожи сытые! Ненавижу!
   Японец. Торжество свободного предпринимательства, Купа Купыч.
   Воробей. Перевернуть бы этому бородатому прилавок да морду начистить! Руки чешутся!
   Японец. Это у тебя, Воробушек, потребительский антагонизм.
   Воробей. Чего-чего?!
   Японец. Не любишь ты богатых людей! Ох, не любишь!
   Воробей. А я и не скрываю! Толстых надо бить!
   Янкель. А если сам станешь толстым и богатым?
   Воробей. Когда стану, тогда и поговорим, а пока так и хочется плюнуть в его жирную рожу!
   Эланлюм. Воробьёв, нельзя так сказать! Интеллигентный юноша должен сказать: "Имею желание пустить слюна в эту упитанную физиономию!" Еонин, я не сказал что-нибудь смешной!
   1-ый торговец заметил привлекательную учительницу и её нищих воспитанников.
   1- ый торговец. Мадамочка! Подходите к нам! Вот Вам ситчику на блузку, а то Ваша уж больно износилась. Исподнее просвечивает! (Ржёт)
   2 - торговец. И детишки у тебя чтой-то больно изголодамши выглядят. Что, власть новая всё разворовала, на штаны робятам не хватает?
   1 - ый торговец. Не робей! Мы тебя накормим, напоим. Назад в коммунию не захочется!
   2 -ой торговец. А вы, соколики, не коситесь! Нынче наше время пришло!
  
   "Приютские крысы"
  
   Эй, крысы голоштанные,
   Приютская шпана,
   Хоть гости вы незванные,
   Напьётесь допьяна.
   Ну, сбацай нам "цыганочку",
   Повеселимся всласть.
   За хлебушка буханочку
   Не грех и в ножки пасть.
   А завтра, может, "к стеночке"
   Поставишь без суда.
   Фортуна переменчива
   В неясные года.
   Объявишь "контрой вражеской",
   Даны вам все права.
   Сегодня покуражусь я,
   А завтра - трын-трава.
   Эй, вы, шпана приютская,
   Не нравится мой сказ?
   Голодные и лютые...
   Вы вот где все у нас!
  
   Эланлюм. Я вас не понимай! Еонин, они говорят что-то смешной? Почему они улыбаются, как сивый мерин?
   Японец.(медленно подходит к 1-ому торговцу) Немедленно извинитесь перед дамой!
   1-ый торговец. А ты глаза на меня не таращь! Пуганые уже!
   2-ой торговец Не кипятись, малый! Мы пошутили - вы пошутили... забирай свою "даму" и катись отсюда пока ребята с мясных рядов не подоспели. А топорики у них острые! А шейки у вас, крысенят, тоненькие!
   Японец. Сударь, Вы хам!
   1 -ый торговец. Вона как заговорил! Бей приютских! (Бьёт щуплого Японца)
   Купа. Ах ты гад!
   Воробей. Купа! Мясники идут! Рвать когти надо!
   Янкель. Поздно!
   Эланлюм(дико и заливисто свистит) Атас, ребята! Наших бьют!
  
   На её призыв сбегаются шкидовцы, учителя. Драка приобретает размах. Даже тихий Алникпоп машет кулачками, а милейшая Амвон отбивается от громил-охотнорядцев кружевным зонтиком. Вбегает Викниксор.
   Викниксор. Друзья мои, немедленно прекратите это безобразие! Вам не стыдно? Вы же интеллигентные люди!
   К нему подскакивает 1-ый торговец.
   1-ый торговец. Тебя тут только не хватало! Получай! (Сбивает шляпу с бедного Викниксора)
   Викниксор. Косталмед, миленький! Наших бьют!
  
   Вмешательство Косталмеда решает исход сражения.
  
   Янкель. Враг позорно бежал!
   Лёнька. Наши потери были незначительными: синяки, шишки, сломанное пенсне Алникпопа и безнадёжно испорченный зонтик Американской Вонючки.
   Янкель. Но самое неприятное ждало нас впереди. Слух о великом побоище ШКИДы с частным капиталом дошёл до городского отдела народного образования.
   Лёнька. Они давно присматривались к нашей школе, искали подходящий случай, собирали компрометирующие материалы.
   Янкель. Там были аккуратно подшиты доносы бывших халдеев, изгнанных за лень и воровство, запротоколированы все проступки шкидовцев, все опасные высказывания Викниксора и Косталмеда.
   Лёнька. Одним словом, над ШКИДой собирались грозовые тучи.
   Янкель. Однажды утром, когда Викниксор безмятежно разглагольствовал на тему своих новых гениальных идей, в столовую вбежал дежурный.
   Воробей. Виктор Николаевич! Из Наробраза приехали! Двое! На автомобиле чёрном! Хана ШКИДе!
   Викниксор. Воробьёв, что за вульгарные выражения? Проси гостей сюда, угостим их завтраком: сегодня весьма аппетитная пшённая каша с вкуснейшим тюленьим жиром.
  
   Входят двое: толстенький в полувоенном френче и с папкой под мышкой и высокий, худой в длинной шинели и с маузером. Учителя выстраиваются в одну шеренгу, ученики - в другую.
   1 -ый комиссар:
   Я скажу тебе прямо, товарищ,
   Расстрелял бы, не дрогнув рукой!
   Если ты головою не варишь,
   В богадельню иди, "на покой"!
   2-ой комиссар:
   Ну, зачем же, коллега, так резко?
   Вам казарму пора бы забыть!
   Приведите пять доводов веских,
   Почему надо ШКИДу закрыть.
   1-ый комиссар:
   Недобитая контра гнездится
   И потомство даёт по весне.
   Посмотри на портреты, на лица,
   На буржуйское это пенсне!
   2-ой комиссар:
   Это был просто опыт, коллега,
   Неудачный, сомнения нет.
   Не штурмуют вершины с разбега,
   Из бандита не выйдет поэт.
   1-ый комиссар:
   Вы доверия не оправдали,
   Вам придётся плоды пожинать!
   2-ой комиссар:
   Мы, конечно другого не ждали...
   Вместе:
   Разогнать! Разогнать! Разогнать!
  
   После первого замешательства, возгласов возмущения, слышится спокойный голос Японца:
   Японец. Друзья мои! Вы утверждаете, что наш, так сказать, эксперимент провалился. Но это ненаучный подход! ШКИДа вырвала нас из опасных сетей улицы, отучила воровать, пить, курить! Мы полюбили сам процесс учёбы! Купа, ты полюбил "процесс учёбы"?
   Купа. А как же! Мне даже по ночам снятся неправильные французские глаголы.
   Японец. Наши дорогие учителя любовно внедряли в наше неокрепшее сознание новые идеи, согласно циркулярам городского отдела народного образования. Воробей, скажи товарищам из наробраза, что ты сейчас читаешь?
   Воробей( запинаясь) Второй том "Капитала" прорабатываю...
   Японец. Вот видите! А мог бы в этот час мелочь по карманам трудящихся
   тырить, то есть экспроприировать! А вы говорите: неудачный опыт.
  
   Шеренга учителей приходит в движение. Слово берёт Косталмед и обращается к "комиссарам":
   Что, братишка, ты гонишь пургу?
   Твою сущность насквозь понимаю.
   Пять минут я сдержаться могу,
   А что будет позднее - не знаю!
  
   Впёрёд выходит Эланлюм:
   Хочу сказать, майн либер герр,
   Позвольте намекнуть Вам тонко:
   У Ваших ног большой размер,
   А ум у Вас, как у болонка.
  
   Мелкими шажками подходит Амвон:
   Скажу Вам правду всё равно,
   Хоть будут выводы опасны,
   Вы, сударь, полное ...оно,
   С амбрэ, пардон, весьма ужасным!
  
   Во время этой "отповеди" Халдеи смешиваются с воспитанниками и все дружно наступают на "наробразовцев", повторяя последние две строчки куплета.
  
   Викниксор. Сограждане, шкидовцы, братья! Может быть, я был во многом не прав, слишком торопился, не понимал вас, был неумерен как в поощрениях, так и в наказаниях. Я искал наощупь дорогу к вашим сердцам и часто спотыкался и падал. Мне вспоминается древняя мудрость, вычитанная в какой-то английской книге: небо судит по намерениям, а ад - по поступкам. Намерения мои были чистыми и благородными, а получилось... то, что получилось.
   Воробей. Виктор Николаевич! Новенькие пришли!
  
   Входят два молодых учителя и трое мальчишек в лохмотьях.
   Викниксор. Друзья мои, приветствую вас в славной школе имени Фёдора Михайловича Достоевского. Как вас зовут?
   1-ый шкет. "Мамочка".Это кликуха такая, а зовут меня Сашкой.
   2-ой шкет. А меня кличут "Голый барин", а почему не знаю.
   3-ий шкет. "Цыганом" зовите, а имени не помню, потому как родила меня не мать, а чужая тётка.
   Старожилы ШКИДы окружают новичков. Японец обращается к смущённым учителям.
   Японец. Представьтесь, пожалуйста!
   1-ый учитель. Валентин Никифорович Окаёмов, могу преподавать астрономию...
   Янкель. ВалеНОк. Валенок!
   Викниксор. Черных, завтракать будете в обед! (обращаясь ко второму учителю) А Вас как зовут?
   2-ой учитель. Герберт Людвигович...
   Японец. ГербЛюдыч... Верблюдыч...Верблюд!
   Викниксор. Еонин! Сутки изолятора и два дня без прогулки!
   Японец. И за это мы боролись?! Халдеи всегда останутся халдеями!
  
   Песня о Будущем
  
   Долой уныние и страх!
   Пускай пугают нас невежды:
   Всё может обратиться в прах,
   Но нас хранит огонь надежды.
   Мы робко строим новый дом
   Из глупостей и заблуждений.
   Недавно я открыл закон:
   Любовь превыше убеждений!
   Подсолнух - наш наивный герб,
   Мечты неясной отраженье.
   Пусть будет мир суров и сер,
   Но дружба будет нам спасеньем.
   Научимся друзей прощать,
   Кричать "Ура!" победе малой.
   И если ШКИДу запретят,
   Начнём "с нуля", начнём сначала!
  
   По сцене с визгом пробегает шкет-новичок, за ним - повариха Марта.
   1-ый шкет. Не буду мыться! Уйди от меня, тётка! Я припадочный! Я от воды простужусь! У меня чахотка будет! Халдеи проклятые, ненавижу вас!
  
   Викниксор. Начнём "с нуля", начнём с начала!
   Республика ШКИД
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
Оценка: 7.28*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"