Комната дежурного электрика. На стенах плакаты по технике безопасности. Камера шарит по комнате, за кадром два молодых голоса. Закончив панораму, камера оставляет в кадре стол, за которым двое играют в домино. Обоим лет по 18-19, один щуплый и робкий, другой самоуверенный и взрывной. Игра сопровождается постоянными насмешками второго по поводу плохой игры первого. Робкий постоянно ошибается или роняет на пол костяшки, не умещающиеся у него в ладони. Несколько раз звонит телефон, самоуверенный всегда опережает робкого и, дурачась, кричит в трубку всякую ерунду, вроде "Его нет, фройлян, он пошел в уборную и не возвращается уже час. У него понос, фройлян, он покушал несвежего маргарина" или "Какого еще Готлиба, ты куда звонишь, вафельница? Какого тебе электрика, это похоронное бюро "Черный пудель". Отбрив таким способом назойливых абонентов, он бросает трубку и продолжает игру. Робкий электрик, судя по лицу, недоволен такими ответами, но в слух не протестует.
Самоуверенный кивает на телефон и подкалывает: "А ты, Кнорр, когда таким ходоком стал? Смотри, скоро меня догонишь по этой части, а?"
Электрик Кнорр смотрит на свои костяшки и рассеянно бросает: "Где уж нам...".
После мучительных раздумий ставит на стол одну костяшку и ошибается в расчетах - самоуверенный "заканчивает" и кричит: "Списано".
Раздосадованный Кнорр ропщет: "И не трогай больше мой служебный телефон. Может это из канцелярии Шмуцхоффа звонят".
Самоуверенный обрывает его: "Давай играй лучше, а то заберу в счет долга вот этот вентилятор и ауфидерзеен... Канцелярия... Шмуцхоффу больше делать нечего на рассвете, только тебе звонить! Он сейчас... (смотрит на часы) с начальником караула в нарды играет. Он всегда на рассвете..."
Кнорр возражает: " Неправда. Шмуцхофф никогда не играет..."
Самоуверенный передразнивает: "Шмуцхофф никогда не играет... Дурак ты, легковерный... Играет, да еще и жульничает. Я сам ему в прошлом месяце 20 миллиардов влетел. Если бы не эта шлюха, не знаю как рассчитался... Кстати, судя по голосам, тебе всё сыкухи звонят, а? Что это ты, Кнорр, никак не можешь из этой весовой категории выбраться? Давай мужай, Кнорр, дерзай..., а то стыдно уже, не юноша...".
Кнорр обижается, это его больное место и ядовито бросает: "Куда уж нам. За нас разве Лили Марлен замуж пойдет?"
Самоуверенный взрывается: " Ах ты, щегол. (Кидает в электрика домино и отпускает чувствительную оплеуху). Сколько раз я говорил, чтобы не смели называть эту шлюху моей женой? Я же говорил, что мне это неприятно".
Кнорр вот-вот заплачет: "А я сколько раз говорил, чтобы ты не называл меня Кнорр - вкусен и скор, мне это тоже неприятно".
Самоуверенный вошел в раж. Он трясет электрика, захватив на груди комбинезон: " Я буду называть тебя как захочу, потому что я Райнер Вернер Фасбиндер, а ты... Кнорр - вкусен и скор. Что ты можешь сделать, чтобы я перестал тебя так называть, а? То-то... Жизнь - это бокс, Кнорр, а ты хреновый боксер и вынужден уступать хорошим боксерам (отвешивает еще одну оплеуху, менее чувствительную, он заметно остыл). Не обижайся, Кнорр, но, только следуя моей методе, мы сможем стать настоящими мужчинами. Такими, какими были наши отцы. А если мы будем хлюпиками, то так и будем вечно носить накладные бороды и лысины... И никогда не отомстим Крысолову..."
Внезапно Фасбиндер замолкает на несколько секунд, потом шепчет: "Идея" и снова приходит в импульсивное движение: " Кнорр, буди своих помощников, дело есть". Подбегает к двери, распахивает и кричит в коридор: " Эй, салаги, подъем, живо сюда".
В комнату входят два подростка лет 15-ти, один худой и длинный, другой толстый и низенький.
Фасбиндер командует: "Значит, так. Ты, мордатый, как тебя? Правильно, Вайгель... Бежишь, Вайгель, сейчас ко мне домой, знаешь где я живу? Правильно, Вальдштрассе 14, вот тут за углом. Скажешь моему денщику, Зауэру, пусть снимет со стены в охотничьем зале две сабли...драгунские, он знает, и мухой бежишь с ними назад. На, покажешь ему мой перстень...(снимает и отдает массивный перстень). Давай, бегом".
Вайгель убегает, второй подросток сонно таращится по сторонам.
Кнорр беспокоится: " Что все это значит, Райнер?"
Фасбиндер поворачивается к нему, глаза его горят, как у фанатика: " А это значит, Кнорр, что я тебя только что оскорбил при свидетелях и ты меня вызываешь на дуэль".
Кнорр пугается: "И не подумаю... Никто меня не оскорблял".
Фасбиндер дает ему ритуальную пощечину и спрашивает: " А теперь?"
Кнорр упрямиться: "Все равно не вызову, не старайся".
Фасбиндер: "Трусишь?"
Кнорр: "Не в этом дело, Райнер, просто ты мой друг, я люблю тебя".
Фасбиндер: "Я тебя тоже люблю, Готлиб, но так вот и проверяется настоящий мужчина. Легко убить врага, а вот попробуй убить друга... это под силу только сильному".
Кнорр: "Ты не можешь меня вызвать без причины".
Фасбиндер: "Не юли, Кнорр, ты знаешь, что Кодекс Штюрмера дает мне право вызвать без видимой причины любого нижестоящего по разряду... Я Штюрмер разряда Обесмертивших Свое Имя, ты - Штюрмер разряда Работяги... все по закону".
Кнорр: "Но Кодекс Штюрмера также предусматривает и наказания за дуэли. Тебя ждет перевод из категории Кровь в категорию Ни Единой Царапины на полгода и изъятие медальона с портретом Шмуцхоффа. А если ты меня ещё и ранишь, то... на целый месяц в Плебс, разряд Деликвент... Зачем тебе это, Райнер? Не стоит".
Фасбиндер: "У тебя всегда была редкая память, Готлиб... А какое наказание меня ждет, если я тебя убью, а? Помнишь?"
Кнорр испуганно: " Тебя ждет... А зачем ты спрашиваешь, Райнер? Ты ведь не..."
Фасбиндер оживляется: "А, вот и Вайгель... О, принес...хорошо, давай сюда".
Вайгель отдает сабли и возвращает перстень.
Фасбиндер объявляет: "Значит так, Кнорр, мой секундант - Вайгель, твой - этот... как тебя? Правильно, Пфайфер. Пошли в сад, быстро... что такое?"
Вайгель переминается с ноги на ногу: "Герр Фасбиндер, согласно Закона секундант обязан не позже чем за 5 минут до начала дуэли позвонить в Штюрмер-полицайучасток, иначе его ждет..."
Фасбиндер смеется: "Еще один законник. Что, салага, боишься стать помощником говновоза?...Давай, звони мухой и догоняй нас в саду, пять минут мы ждать, конечно, не будем..."
Кнорр протестует: "Почему это не будем, еще как будем, за нарушение правила пяти минут тебя ждет..."
Фасбиндер обрывает нетерпеливо: "Никакого нарушения. Зауэр, мой денщик, тоже законник, и, я уверен, что он уже давно позвонил, сука, в Участок. Он знает, зачем мне сабли, он уже полгода у меня. Кстати, (кричит из коридора)...Вайгель, ты не заметил, Лили Марлен была дома? Не знаешь? А Зауэр как с тобой разговаривал, не шепотом? Нет? Ну понятно, эта шлюха где-то шляется до самого утра...Ну, чего встал, Кнорр, шагом марш в сад. Думаешь затянуть время до прихода Полицаев? Напрасно. Там, в Участках никогда не спешат на вызов, я сам не раз дежурил, знаю. Заметь, Кнорр, Вайгель звонит не потому, что переживает за тебя, насрать ему на твою жизнь...А Зауэру, бездельнику, насрать на мою. Они бояться наказания за недонесение. Так то. Вот и весь Закон".
Говоря это, Фасбиндер увлекает Кнорра за собой. Кнорр идет медленно и затравлено смотрит на улицу. Фасбиндер обнимает его за плечо и смеется: "Да не бзди ты так. Ты что поверил? Про убийство? Дурак, не позорь меня перед полицаями, они сейчас придут, а мы... Пошли в сад, пофехтуем слегка и я получу свое очередное взыскание. У меня уже месяц взысканий не было, все Обессмертившие Свое Имя смеются...Позор. Пошли. Спасешь мою репутацию. Подумаешь... Отберут медальон, вернут медальон, фигня какая".
Кнорр ободряется: "Так ты шутил, Райнер, а я, знаешь как испугался, я думал, что ты моим убийством хотел получить разрешение на поиски Крысолова".
Кнорр радостно посмеивается, они с Фасбиндером обнявшись входят в сад и останавливаются. Фасбиндер протягивает Кнорру саблю, пробует клинок своей на упругость, оглядывается окрест и с чувством говорит: " Смотри какое чудесное утро, Кнорр. Вот в такое же точно утро пришел тогда в наш несчасный Гамельн Крысолов и достал из-за пазухи свою сраную дудку...Ты готов, Кнорр, ты знаешь, все-таки посопротивляйся...Знаешь, будто мы по-настоящему. Начнем?"
Делает торжественную отмашку и улыбка на его лице становиться зловещей. Вдруг он замечает приблизившихся Вайгеля и Пфайфера: "А ну-ка, секунданты, соблюдайте закон... Мухой на 50 метров".
Секунданты отходят и камера берет крупно их лица. Слышны удары сабель и реплики дуэлянтов, лица Пфайфера и Вайгеля следят за боем. Вайгель не отрывая взгляда, тихо говорит: "Ставлю 10 против одного, что Фасбиндер зарежет его до прихода полицаев". Пфайфер тоже не отрывая взгляда, отвечает: "Зачем ему убивать? Герр Фасбиндер не станет рисковать своим положением".
Вайгель: "Десять против одного, идет?"
Пфайфер: "если к приходу полицаев Кнорр жив, с тебя 100 миллионов марок, если труп, то с меня 10 миллионов, так?"
Вайгель: "Замётано".
Они продолжают следить за боем, на экране по-прежнему только их лица. Вдруг за кадром слышится приглушенный вскрик, и Пфайфер жмуриться от досады. Вайгель не без торжества шепчет в наступившей тишине: "Готовь 10 лимонов".
Сразу же вид сада сверху. За кадром звучит Песня. В кадре Кнорр, лежащий на спине в траве. На груди у него кровь. Невдалеке стоит Фасбиндер с саблей в руках. Он задумчиво смотрит в небо, потом вонзает саблю клинком в дерн и медленно уходит из кадра. Камера поднимается медленно все выше и выше. Вбегают в кадр полицаи (все очень молоды) суматошно бегают вокруг Кнорра, несколько человек склоняется над ним, щупают пульс, расстегивают комбинезон, остальные растерянно смотрят вслед Фасбиндеру. Один (наверное офицер) отдает приказ и четверо берут труп на руки. Все движуться за Фасбиндером в правый нижний угол кадра. Камера сопровождает их, медленно опускаясь. Офицер выдергивает саблю Фасбиндера, вытирает кровь дерном, поднимает вторую саблю с земли и догоняет Фасбиндера. Поравнявшись с ним, он что-то говорит, тот не глядя, кивает, и они последними уходят из кадра. В продолжение всего этого эпизода голосов не слышно, звучит только Песня, и все это время по экрану ползут титры (обязательно стилизованные под готический шрифт). Камера опускается, по саду красиво стелется утренний туман, в центр кадра выбегает петух и раскрывает клюв. Пения его не слышно. Затихает Песня, затемняется кадр.
? ? ?
Богатая, но безвкусно обставленная гостиная. Много аляповатости в мебели и украшениях. У окна, за ломберным столиком стоит юноша лет 17 в форме, напоминающей военную. В руках у него колода карт, он беспрерывно тренирует один и тот же шулерский прием - при раздаче пытается незаметно сдать себе из- под колоды. У него плохо получается, он пробует снова и снова. Внезапно глянув в окно, он складывает карты в шкатулку, завинчивает пробку у початой бутылки и выходит в прихожую.
Камера некоторое время дает пустую гостиную, из прихожей слышится голос Фасбиндера: "Зауэр, скотина, опять нализался?"
Входят Фасбиндер, полицейский офицер с саблями, за ними денщик, отвечающий очень тихо. Фасбиндер напротив, почти кричит: "Опять шепчешь? Понятно. Значит, эта сука уже пришла и изволит почивать, а бедный влюбленный Зауэр оберегает сон своей госпожи. Вот, Фогель, полюбуйся - влюбленный денщик. Увесил все стены в своей комнате ее фотографиями, коллекционирует ее диски и видеокассеты, ворует ее чулки и подвязки, фетишист несчастный, подглядывает за ней в ванной и вообще мечтает ее трахнуть... надоело мастурбировать, а, Зауэр?".
Зауэр смущенно отрицает: "Я никогда не подглядывал за фрау Фасбиндер".
Фасбиндер взрывается: "Какая еще фрау Фасбиндер? Я как велел ее называть? Много чести этой шлюхе... (успокаивается). Вот, что, Зауэр, возьми сабли, вычисти их и повесь на место. Постой... Потом принесешь нам чернильный прибор и бумаги, давай мухой". Зауэр уходит.
Фасбиндер подводит Фогеля к ломберному столику и берет в руки колоду: "Сыграем, Фогель".
Офицер мнется: "Некогда... Мне рапорт нужно поскорее".
Фасбиндер бросает карты, наливает себе и Фогелю в фужеры, они пьют, не чокаясь - за покойника - потом Фасбиндер задумчиво произносит: "Бедняга Кнорр хотел мне что-то сказать... но не успел... Только начал "Ах, Райнер..." - и аут, - выходит из задумчивости и громко кричит. - Зауэр, скотина, долго тебя ждать?"
Сразу же за этим из прихожей, сверху доносится скрип открываемой двери и женский крик: "Ты заткнешься когда-нибудь, алкаш, или нет? Опять пропьянствовал всю ночь, а с утра вламываешься в мой дом с ханыгами и устраиваешь дебош? Хочешь вылететь отсюда, обезьяна? Соскучился по офицерскому общежитию?"
Фасбиндер берет фарфоровую статуэтку, прячет ее за спину, подходит к дверям, ведущим в прихожую (из комнаты видна только лестница, ведущая наверх), задирает голову и наиграно учтиво приветствует: "А-а-а...фрау Фасбиндер... Гутен морген. Бедная фрау Фасбиндер, всю ночь глаз не смыкала, все мужа ждала, ждала, а он приходит на рассвете и тревожит ее своими ужасными пьяными выходками... Так?"
Сверху доносится раздраженный крик: "Прекрати представление, вонючка".
Фасбиндер теряет терпение: "Я спрашиваю в последний раз, фрау Фасбиндер ночевала дома?"
Женский голос срывается на визг: "Да-а-а...".
Фасбиндер молниеносно швыряет куда-то вверх статуэтку с криком: "Получай, сука".
Сверху слышится звук разбитого фарфора, короткий визг, потом женский голос азартно кричит: " Ах так, обезьяна? Вот тебе..." Сверху в Фасбиндера летят предметы домашнего обихода, мягкие, твердые и бьющиеся. Он подпрыгивает и поднимает над головой руки, увертываясь от обстрела. Кое-что он успевает поднять с пола и швырнуть вверх. Наконец обстрел заканчивается, наверху хлопает дверь. Фасбиндер по тигриному изогнувшись мчится по лестнице, но не исчезает, а останавливается на пол пути и, нагнувшись через перила, кричит в гостиную: " Фогель, управляйся тут без меня, а тут... сам видишь... дела семейные".
Фогель недовольно отвечает: "Как это без тебя. Ты же должен мне заявление написать на имя... Да и в рапорте расписаться..."
Фасбиндер нетерпеливо морщится: "А, черт...Значит так, сделаем так...Зауэр... а вот и ты. Садишься сейчас мухой и пишешь, что продиктует Фогель, потом приберешься тут (показывает на пол). Фогель, продиктуй ему все, и в моем заявлении укажи, как я тебе сказал, про Вендерса, понял? А я сейчас на чистых листах распишусь и печать поставлю. Зауэр, сюда".
Фасбиндер спускается на последнюю ступеньку, берет у Зауэра два листа, обмакивает перо в чернильницу, и ищет глазами, обо что бы опереться, потом кричит Зауэру: "Раком, скотина".
Зауэр поворачивается к нему задом и сгибается, Фасбиндер кладет листы ему на спину, расписывается, бросает на прибор ручку, снимает перстень, мажет его об каблук и ставит печать.
После этого он, скабрезно улыбнувшись, пихает бедрами Зауэра в задницу, отчего тот падает: "Свободен...Фогель, ты вообще построже с ним, будет плохо писать... в рыло. Ему полезно, а то разбаловался совсем, сачек... И не надо таких постных рож, скотина, а то я тебе...такую рекомендацию напишу напоследок, до пенсии в ефрейторах ходить будешь".
Закончив с распоряжениями, Фасбиндер растопыривает пальцы: "Так, тут закончил, теперь наверх". Стремительно поднимается по лестнице и исчезает.
В кадре остаются Зауэр с Фогелем. Они подходят к столику, Зауэр кладет на него прибор и бумагу.
В это время сверху доносится голос Фасбиндера: "Ну хватит баловаться, открой. (В ответ слышатся неясные приглушенные дверью угрозы)...Открой или я дверь выломаю, ты меня знаешь". Некоторое время слышны переговоры, потом раздаются удары, звук выломанной двери и беспорядочные крики и шум драки.
Фогель прислушивается к глухим шумам наверху и с тревогой спрашивает Зауэра: "А он там ее не...того? Не замочит...Как Кнорра?"
Зауэр угрюмо отвечает: "Ни хрена... У них каждый день с этого начинается... как зарядка... А кончается все... одним и тем же".
Фогель похабно оскаливается и делает откровенный жест: "Этим?"
Зауэр убито кивает и стыдливо потупляет голову. Фогель не прочь поговорить на эту тему, но не найдя в Зауэре сочувствия, убирает с лица улыбку, хмуриться и указывает пальцем на стол. Зауэр послушно садится.
Фогель закладывает руки за спину и, шагая вокруг стола, начинает диктовать: "В правом верхнем углу... Начальнику личной герра Шмуцхоффа... отца и старшего брата всех жителей Гамельна... канцелярии..." Кадр затемняется.
? ? ?
Фойе военного ведомства. По коридорам снуют молодые (не старше 18-ти) парни, одетые в военную форму странного покроя - тут и эполеты, и аксельбанты, и френчи, и камуфляжи, и береты, и фуражки. Много безвкусных украшений, вроде отороченных белым кембриком шевронов и бахромы на пилотках. Знаки различия непонятны. Слева стеклянная дежурка, виден пульт с телефонами и сигнализацией. За стеклом два дежурных офицера лет 18-ти, сидя играют в тюремное очко (на пальцах). По фойе к дежурке приближается невысокий парнишка в длинном кожаном пальто и шляпе. Глаза скрыты темными очками, на лице накладные усы и борода. Подойдя к стеклу, он хочет что-то спросить у офицеров, но тут раскрывается кейс, который он несет в правой руке, и на пол с шумом высыпается содержимое - несколько колод карт, порножурналы, шоколад, пару консервов с деликатесами, бутылка коньяка, какие-то кружевные тряпки и прочий красивый хлам, ориентированный на подростков. Бутылка разбивается, парнишка ругается по-немецки и быстро приседает на корточки, лихорадочно собирая пожитки. Из-за стекла заинтересованно выглядывают офицеры, а вокруг суетящегося сопляка собирается толпа. Слышны шутки. Молодой офицер в сапогах со шпорами, с развязанными манерами, нагибается и выхватывает из кейса тряпку, показывает ее всем присутствующим. Тряпка оказывается женскими трусиками (явно б/у). Он держит их двумя пальцами на отлете и со смехом спрашивает пострадавшего: "Майер, ты чего мусоришь? А ну не прячь, жмот, покажи, что у тебя там?" Все со смехом начинают отбирать у запуганного очкарика вещи, нападая со всех сторон. Тот отчаянно защищает свое добро, над ним жестоко по-юношески издеваются.
Офицер со шпорами, выступая в роли заводилы, атакует: "Ну-ка, посмотрим, чем лакомятся в Штюрмерюристколлегии. А это что такое...?"
Видя, что очкарик не намерен делиться, весельчак кричит дежурным: "Ах, жмот, ты так? Ладно...Ну-ка позвоните его жене и сообщите, что мы тут у него обнаружили...(показывает бюстгальтер)... Сейчас мы ее обрадуем".
Офицеры в дежурке подхватывают игру, один хватает телефонную трубку и крутит диск, а другой приплясывает и радуется: "Сейчас, сейчас".
Дежурный офицер кричит в трубку: "Алло, справочная? Это из Штюрмервера говорят. Подскажите-ка нам номер фрау Майер, да-да жены начальника штюрмерюристколлегии... Жду, - радостно смотрит в фойе и угрожает. - Сейчас мы ей...".
Испуганный Майер пробует припугнуть обидчиков, приказывает прекратить, но никто его не боится.
Слышны крики из толпы: "У себя в конторе приказывать будешь". Тогда Майер начинает униженно просить, заискивая перед заводилой: "Ну, Вальтер, ну не надо... мы же друзья, Вальтер... Скажи, чтобы он положил трубку... Я отблагодарю".
Заводила Вальтер подмигивает в дежурку и снисходительно говорит: "Ладно, отставить... Значит отдаешь нам это, это и... это... и еще вот это, и это, и, пожалуй, еще...".
Из толпы слышаться подсказки: "И зажигалку, Вальтер... и кубик Рубика пусть отдаст".
Загнанный в тупик Майер злобно кричит и разбрасывает вещи из кейса: "Нате, подавитесь, жрите... пользуйтесь, козлы". Вокруг него образуется свалка, все ловят. Выхватывают друг у друга, делят и шумят.
Вальтер швыряет в Майера трусики: "А этот, триппер не подсовывай... Ты не на таможне. Вкусненького больше ничего нет?"
В этот момент раздается могучий бас: "Что тут происходит, мать вашу? Почему в штабе базар? Почему в дежурке никого нет? Соскучились по гауптвахте, висельники?" Все испуганно вытягиваются во фрунт, пряча за спинами трофеи. На передний план выходит огромного роста и веса молодой парень в разукрашенной до нелепости форме. По реакции присутствующих видно, что это крупная шишка. Никто не отваживается рапортовать, тогда вперед выступает находчивый Вальтер и докладывает: "Разрешите доложить, герр Фельдмаршал... помогаем собрать вещи, рассыпавшиеся из чемодана начальника Штюрмерюристколлегии, этой раззявы штатской. - Увидев на толстом лице фельдмаршала улыбку, и поняв, что доклад тому нравиться, Вальтер продолжает. - А в чемодане у него вот, что мы обнаружили, герр Фельдмаршал".Показывает бюстгальтер. Толстяк громко ржет: "Чей, это, а, Майер? Только не надо опять врать, что ты спишь с Маргарет фон Тротта, такая женщина никогда не даст тебе, засранцу". Все вокруг подхалимски смеются после шуток фельдмаршала. Майер стыдливо отворачивается. Фельдмаршал спрашивает его уже миролюбиво: "А ты, чего к нам пожаловал, Майер? У вас в ведомстве не слышно насчет премиальных за прошлый год?"
Майер жалко лепечет: "Не знаю, я к твоему начальнику штаба с поручением... Дело одно". Фельдмаршал уточняет: "К Вендерсу? Ну, иди, он у себя, в подвале".
Майер уходит.
Фельдмаршал смотрит ему в след и удивляется: "И чего это Вендерс с этим говнюком якшается?" Все заискивающе кивают и пожимают плечами. Тут толстяк замечает у них расхищенные вещи и грозно вопрошает басом: "А это что у вас?" Все нерешительно мнутся, опять выручает Вальтер. Он подсовывает фельдмаршалу добычу и холуйствует: "А это Майер угостил нас... а мы решили взять и подарить вам, герр фельдмаршал в связи, так сказать, с наступающим днем рождения вашей супруги..." Все подсовывают фельдмаршалу трофеи, он начальственно принимает подарки рассовывает по карманам кителя и плаща. Вальтер угодливо подсовывает ему порножурналы. Фельдмаршал громко восхищается: "Вот это да... Гляди, вот эта черненькая сразу два заглотила, ха-ха-ха". Уставившись в журнал, толстяк уходит, толпа смотрит ему в след с завистью и сожалением. Вальтер показывает в спину ушедшему неприличный жест, все вымучено улыбаются и расходятся. Вальтер стоит разочарованно посреди фойе, потом протягивает палец в сторону дежурки и говорит офицеру за пультом: "А фрау Майер ты все-таки позвони..."
Кадр затемняется.
? ? ?
Подвал военного ведомства. Виден интерьер крайней комнаты с открытой дверью. Там связистское оборудование, шкафы и ячейки до потолка. Один молодой офицер с наушниками подсоединяется к разным входам по очереди, двое других (тоже молодые) мечут дартс в подвешенную на стену мишень. Камера делает поворот и показывает узкий коридор. Издали приближаются 2 молодых качка в форме скроенной так, чтобы подчеркнуть их фигуры. Они жуют жвачку и походкой косят под Шварценеггера. От них жмутся к стенкам коридора два совсем зеленых салажонка лет 14-ти, моющих пол швабрами. Качки подходят к открытой двери и заглядывают. Один из них манит пальцем офицера, тот мечет дротик и подходит. Ближний качек снимает с себя очки с зеркальными стеклами, дышит на них и протирает галстуком подошедшего офицера. Унизив его таким способом, он спрашивает манерным шепотом, как говорят в Голливудских фильмах: "Кто это сделал, Вебер?"
Вебер явно трусит, он часто моргает и выдавливает из себя: "Ты про тот склад, за аккумуляторной?"
Качек выдувает из жвачки огромный пузырь и хлопает им перед самым носом Вебера: "Не тяни".
Вебер быстро отвечает: "Кто же еще? Вендерс конечно. Он нас всех достал уже своими шмонами".
Качек равнодушно спрашивает: "А вы что, не можете его проучить, доходяги?"
Вебер конфузится: "Ну...как мы... Он нам не ровня... Обессмертивший Свое Имя... категория Кровь".
Качки насмешливо переглядываются, один по-актерски вскидывает брови и издает губами малоэстетичный звук, второй отвечает: "Ладно, сейчас мы умоем его этой категорией... Он у себя?"
Вебер пугается: "Был у себя... А может не надо? Вендерс со Шмуцхоффом на короткой ноге".
Качек обрывает: "Усохни. Мы сами со Шмуцхоффом на ты. Значит так, Вебер, мы сейчас войдем к нему, будет небольшой шум, если что, вы потом говорите - никого не видели, ничего не слышали. А ты, Вебер, идешь на лестницу, и если будет спускаться кто-нибудь из тузов, быстро по его двери. Все усек? Выполняй". Вебер быстро уходит по коридору и сворачивает влево. Качки медленно подходят к одной из дверей справа по коридору. Они на ходу разминают суставы, как боксеры, и пытаются войти, но дверь заперта. Один спрашивает полотеров: "Где начальник штаба, щеглы?"
Салаги вытягиваются во фрунт, один отвечает: "В уборную вышел, герр обер-лейтенант".
Второй качек уточняет: "Он там один?" - "Так точно, герр обер-лейтенант".
Качки удаляются вглубь коридора, камера берет крупно полотеров с затылка. Они смотрят на удаляющихся качков, один поворачивает голову и спрашивает напарника: "Знаешь что они хотят сделать? Они сейчас отметелят Вендерса, я подслушал".
Второй отвечает: "Так ему и надо, козлу. Вечно меня заставляет уборную драить... (дразнит голосом) чтобы очко блестело как у котика яйца... Пусть получит свое".
Тем временем качки в конце коридора сворачивают и входят, закрывая за собой дверь. Некоторое время тихо, потом раздаются удары, грохот досок, неясные крики. Дверь резко распахивается от вылетаемого тела одного из качков, который падает, следом выбегает второй, перепрыгивает через товарища и бежит на камеру. Он держится за ухо. Сзади его догоняет второй качек, успевший подняться. За ним бежит и кидает вдогонку обломки какой-то мебели кто-то третий. Его плохо видно. Вся троица один за другим сворачивают влево и исчезают. В кадре только полотеры.
Один говорит: "Ну и дела. Я и не думал, что Вендерс двух сможет отбуцать".
Второй, тот что желал Вендерсу получить свое, невозмутимо отвечает: "А я всегда знал, что Вендерс крутой мужик".
Появляется в кадре Вебер, он испуганно смотрит куда-то влево и вверх, потом закрывает дверь и возвращается к себе. Проходя мимо полотеров, он быстро бросает на ходу: "Они пришли и сразу к нему, ни с кем не разговаривали. Поняли, салаги?"
Полотеры продолжают стоять затылками к камере, вдруг один быстро идет на место сражения и, нагнувшись, поднимает с пола оброненные одним из качков очки. Второй полотер подходит к товарищу и они по очереди меряют очки. Дверь с лестницы открывается и входят Вендерс со шваброй в руке и Майер со своим кейсом. Вендерс одет в галифе с подтяжками и сапоги. Кителя нет. Он возбужденно говорит: "На гауптвахте сгною, матку наизнанку выверну".
Майер его успокаивает: "Ладно, не престало начальнику штаба бегать по лестницам, сами завтра к тебе явятся с повинной".
Вендерс добавляет: "И штаны сами спустят".
Поравнявшись с полотерами, Вендерс отдает швабру и отеческим тоном приказывает: "Сынок, принеси-ка из уборной мой китель... и приберись там... как у котика яйца".
Один полотер мгновенно бежит выполнять. Вендерс подводит Майера к своему кабинету, достает из галифе ключ отпирает дверь, пропускает вперед Майера и входит следом. В кадре остается один полотер средним планом, он одевает очки, становиться в картинную стойку и делает руками и ногами несколько ударов в воздух. Из уборной выходит второй и идет на камеру, торжественно неся на вытянутых руках китель. Он успевает на ходу бережно снять с него несколько соринок, подходит к двери, стучит и входит. Камера следует за ним внутрь. Полотер аккуратно вешает китель на спинку стула и выходит. В кабинете остаются Вендерс и Майер и продолжают прерванный разговор. Вендерс не высок, но плотен, стрижка короткая, лицо совестливое. На вид лет 19 от силы. Он сидит на радиаторе, держит в руках только что прочитанную бумагу и перебрасывается фразами с Майером, который сидит перед письменным столом и курит, глядя в раскрытый кейс на столе. Вендерс печально смотрит перед собой и говорит: "Все-таки он добился своего... Я знал, что так и будет... Ну и что теперь?"
Майер оживляется: "А что теперь? Ты теперь свободен до вечера, иди, отсыпайся, а в 2000 в Юристколлегию, на церемонию. Вот возьми, это тебе. Так называемая повестка Филоктета".
Протягивает Вендерсу лист бумаги, тот берет его и морщится: "Я, Филоктет... у Райнера. С ума сойти. - Помолчав он оживляется. - Слушай, а может еще можно его отговорить? Что если я ему позвоню?"
Майер качает головой: "Нет, Вим, процесс уже пошел... не остановишь. Ты не хуже меня знаешь, да и не согласится он... для этого он и убил Кнорра, звонить ты ему не можешь, сразу разъединят, его прослушивают. Мне вот еще один раз позвонить полагается, предупредить, что Филоктет назначен... кстати, можно от тебя позвонить".
Вендерс отвечает: "Звони, конечно", - и поворачивается к боковой стенке. Камера берет его крупно, в профиль. Лицо у нег расстроено.
Спальня со стильной мебелью. На краю постели сидит женщина лет сорока, красивая и холеная, в дезабилье, за ее спиной лежит Фасбиндер, частично укрытый простыней. По всей спальне валяются следы недавнего боя.
Женщина рассматривает на предплечье синяк и показывает Фасбиндеру с упреком: "Ханне ты таких украшений не оставлял".
Фасбиндер закуривает и лениво отвечает: "Ханна не была такой шлюхой".
Женщина швыряет в него чем-то, Фасбиндер равнодушно уклоняется: "Не старайся... Хватит с тебя".
Женщина пытается завести Фасбиндера: "А может не хватит".
Фасбиндер не заводится: "Тогда спустись вниз и используй Зауэра... Заодно скажешь ему, чтобы до вечера меня не будил. Мне надо выспаться, ночью важное дело".
Женщина одевает халат: "Знаю я твои важные дела. Опять карты... У меня на твои проигрыши денег нет. Попробуй из дому еще хоть одну веешь вынести, обезьяна".
Фасбиндер резко обрывает: "Пошла отсюда, кошка драная, муж спать будет".
Женщина переходит на визг: "Сам катись, свинья, это моя спальня. И у меня тоже дела есть... Мне нужно новый клип посмотреть".
Достает из сумочки видеокассету, вставляет в видак и включает. На экране телевизора появляется она же, еще красивее, чем в жизни, ярко накрашенная и вызывающе одетая. Она танцует и поет пошлую эстрадную песню, вокруг нее вихляются и подвывают изломанные подростки, по виду педерасты и лесбиянки. Женщина садится на кровать и смотрит в экран телевизора. Фасбиндер требует выключит, но жена не реагирует. Фасбиндер берет в руку увесистый предмет и спрашивает: "Сомневаешься в моей меткости?"
Звонит телефон на прикроватной тумбочке, Фасбиндер кидает в телевизор предметом, но промахивается и берет трубку: "Да... Я. Это ты, Майер? А Вим где? Что? Это моя шлюха телевизор смотрит. (Отрывается от трубки и кричит жене - Да выруби это говно - но та назло ему прибавляет звук, Фасбиндер ныряет с трубкой под подушку и орет дальше) Я спрашиваю, где Вим? Так ты от него звонишь? Дай ему трубку... Почему? А мне насрать... Я говорю, дай трубку Виму...(кричит трубку кому-то постороннему) я тебе разъединю, салага... я тебя по голосу вычислю и через час ты у меня сапоги лизать будешь... Я хочу два слова сказать своему Филоктету... Ну, сучонок... Майер, это ты? Ладно, передай Виму, чтобы он ничего не говорил обо мне Ханне. Передашь...?"
Женщина сделала звук тише и прислушивается к разговору, потом нажала кнопку "стоп" и повернулась к Фасбиндеру. На экране телевизора ее лицо, искривленным и изломанным. Фасбиндер кладет трубку, жена переспрашивает: "Ты что-то сказал про Филоктета?... Так ты что, добился таки... Ах ты, обезьяна. А что будет со мной, ты подумал?"
Фасбиндер отмахивается: "Найдешь себе нового мужа, свято место пусто не бывает... (он хлопает ладонью по постели). Кто там следующий в очереди? Якобс?"
Жена опускает голову: "Ох, идиот... Сопляки. Дался им этот Крысолов. И как это Шмуцхофф разрешил, ведь он обещал еще тогда, после того как Фриц...".
Фасбиндер вставляет: "Шмуцхофф всегда любил обещать".
Жена внезапно оживляется: "А может сбежим в Ганновер? Жить будем не хуже чем тут, меня там знаешь, как любят. Будем всегда вместе, обезьяна, разве тебе со мной плохо было, скажи?"
Фасбиндер вздыхает: "Дура ты, Лили. Ты понимаешь, что я всю дорогу об этом мечтал... И сейчас я специально для этого Кнорра завалил. Ты понимаешь? Лишь для того, чтобы получить разрешение... Да и сдался мне твой вонючий Ганновер?"
Лили Марлен вскакивает с постели: "Ах так? Ну и катись, сопляк".
Фасбиндер тоже закипает: "Да какие ко мне могут быть претензии? Я тебе еще до венчания сказал, что рано или поздно отправлюсь на Охоту".
Лили Марлен кричит: "Ты меня никогда не любил, только одного от меня хотел... От Ханны своей за Крысоловом почему-то не ушел..." Она снова запускает видак и клип снова громко врывается в кадр.
Фасбиндер взрывается: "Сколько раз говорил, чтобы не смела говорить о Ханне, шлюха".
Начинается новое сражение, летят подушки, тряпки, слышны крики, удары, но тихо, все забивает эстрадная песенка из видеоклипа.
Камера медленно наезжает на экран телевизора, берет его крупно, во весь экран, потом также медленно отступает и в кадре оказывается небольшой бар с многочисленными посетителями (юноши и девушки не старше 20 лет, но попадаются немолодые накрашенные и развязные женщины), над буфетной стойкой телевизор, в котором идет тот же клип. За буфетной стойкой прилизанный молодой человек наливает посетителям из нарядных бутылок, за его спиной стоит молодящаяся старуха. Вокруг шумят и веселятся. За некоторыми столиками играют в карты, кости.
Камера приближается к одной группе парней, играющих в карты, сдающий замечает: "О, новый клип Лили Марлен. Вот это баба... Я завидую Фасбиндеру". Сосед ему замечает: "Можешь начинать кому-нибудь другому, например, Якобсу". - "А что, он ее бросил?" - "Фасбиндер завтра утром отправляется на поиски Крысолова". - "Врешь, поиски Крысолова уже запрещены". - "Это дуэли запрещены... Фасбиндер утром Кнорра продырявил и чтобы уйти от наказания выбрал...". - "А ты откуда знаешь?". - "А у меня мать замужем за Майером, начальником Штюрмерюристколлегии. Он сегодня полдня бегал оформлял". - "А я думаю, что Фасбиндер спецом Кнорра прикончил, чтобы иметь этот выбор. Он же свихнулся на этом Крысолове, не верит, что его невозможно поймать... Вечно орет по пьянке - Ух, доберусь я до этого Крысолова". - "А кто у него Филоктетом, не знаешь?" - "Вендерс, конечно, кто же еще". - "Да, они большие кореша, даже из-за Ханны своей не поссорились". - "Дурак Фасбиндер, от такой бабы за Крысоловом убегает... Я бы ни за что...". - "А может она его того...заездила, а?" - "Да, бывает и так, ха-ха-ха".
Все смеются и смотрят на Лили Марлен, пляшущую в телевизоре.
Камера наезжает на окно бара и как бы проходит сквозь стекло, и движется теперь по улице города. Поздний вечер. Горят рекламы. Много увеселительных заведений, через окна видно как в них молодежь обоего пола развлекается, многие играют в азартные игры в настольных и автоматических вариантах. Прохожие, в основном, юноши и девушки, из пожилых и старых только женщины, мужчин даже среднего возраста не видно. Город напоминает детскую - нарядно, но грязно и захламлено. Кадр затемняется.
? ? ?
Неброско обставленная комната. Свечи в канделябрах. У массивного старинного шкафа с большим зеркалом стоит начальник штаба Вендерс. Он в цивильных брюках и свитере. Придирчиво рассматривает в зеркало подбородок и щеки - только что побрился. Со спины к нему подходит высокая породистая женщина, укутанная в шаль поверх длинного платья, прическа сложная - с заколками и лентами, на вид лет 45. Она обнимает его сзади и кладет голову ему на плечо. Они долго смотрят друг на друга через зеркало. Вендерс открывает шкаф и достает кожаную куртку коричневого цвета. Хочет одеть, но женщина мягко его останавливает: "Подожди, Вим. Сделай мне приятное".
Вендерс обреченно открывает шкаф и ищет глазами что-то, но не находит. Поворачивается и вопросительно смотрит на женщину, сбоку из дверей входит как привидение величественного вида старик, седой и подтянутый. Ведет себя как дворецкий, но одет в строгий френч без знаков различия. В руках держит парадный китель с задрапированными наградами на груди.
Женщина улыбается: "Франц почистил его для тебя".
Вендерс берет у старика китель и тихо благодарит: "Спасибо, Франц".
Старик отступает из кадра, Вендерс одевает китель с мукой в лице - видно, что это ему не нравиться. Он застегивает пуговицы, женщина ему помогает, они вдвоем осматривают китель в зеркало.
Женщина говорит: "Знаешь, Вим, он сегодня на тебе как никогда... почти впору".
Вендерс ухмыляется: "Почти... Я в нем как пацан".
Женщина успокаивает: "Не забывай, что полковник Киндфатер сшил его, когда ему было 22 года, так что у тебя еще 3 года впереди. Мы тогда служили в Брауншвайте, он был начальником гарнизона. Там он получил первое ранение, когда..."
Вендерс мягко останавливает: "Знаю, Ханна... Когда студенты-анархисты забаррикадировались в театре... наизусть помню". - "Я тебе, наверное, уже надоела вечными воспоминаниями о полковнике?" - "Не в этом дело... просто мне тяжело. Я ощущаю себя зеленым молокососом, вздумавшим равняться с богатыми и примеряющим чужие регалии".
Женщина снимает драпировку с кителя: "Я велела Францу повесить на китель не ЕГО а твои награды, Вим".
Вендерс обижается: "Ханна, ты перестаралась... Ты подталкиваешь меня к решению, которое я под давлением никогда не приму, ты понимаешь? Даже если я останусь с тобой, вряд ли стану вторым полковником Киндфатером" - "Вим, мы же договорились, что до утра не говорим на эту тему... И не надо, пожалуйста, меня упрекать за то, что я делаю, ведь я обязана это делать. Я вдова полковника и кому как не мне стараться дать Гамельну нового полковника Киндфатера... Тем более сейчас, когда он так в нем нуждается. И ведь я люблю тебя, Вим". - "Я тоже люблю тебя, Ханна...но честно скажу, если бы я завтра утром, вернувшись увидел на пороге свой чемодан, мне было бы легче". - "Мы же договорились, Вим".
Вендерс два раза тихо говорит: "Ладно, - некоторое время примирительно молчит, потом спрашивает с виноватой улыбкой. - Ханна, а из Райнера если бы он не ушел... ты смогла сделать полковника Киндфатера?"
Ханна слегка улыбается: "Знаешь, Вим, в каждом мужчине есть что-то от полковника Киндфатера. У Райнера было достаточно... меньше чем у тебя, но достаточно. - Ханна улыбается лукавей. - Но Райнеру не повезло - его не признал Франц... а тебя он сразу полюбил".
Вендерс с теплой и одновременно стеснительной усмешкой смотрит в ту сторону куда ушел старик. Потом он снимает китель, Ханна прячет его в шкаф, и они выходят из комнаты в зал, а оттуда в прихожую идут медленно, приобнимая друг друга. Вендерс в левой руке волочит по полу куртку. Звучит музыкальная композиция на тему Песни из пролога. В прихожей Вендерс берет с вешалки наплечную кобуру и цепляет подмышку, потом открывает свою служебную кобуру, висящую рядом с повседневным кителем, но она пуста. Вендерс поворачивается к Ханне, но не успевает спросить - сбоку вырастает старый Франц с подносом в руках. На подносе вычищенный пистолет, рядом с ним масленка, ёршики, ветошь. Вендерс опустив глаза, берет пистолет, прячет подмышку и шепчет: "Спасибо, Франц". Но голоса его не слышно потому, что звучит музыка.
Ханна улыбается и кутается в шаль.
Кадр затемняется.
? ? ?
Церемониальный зал Штюрмерюристколлегии. Вендерс и Фасбиндер стоят друг против друга очень близко и в упор глядят глаза в глаза друг другу. Вендерс заложил руки за спину, он мрачен. Фасбиндер актерствует - подмигивает, хмурит брови, строит глазки. Поодаль стоит Майер с бумагой в руке и читает: "Герр Фасбиндер, согласны ли вы, отправляясь нынче на Поиски Крысолова, взять себе в Филоктеты находящего тут герра Вендерса?"
Фасбиндер ломает из себя стыдливую невесту на венчании, он потупляет глазки и пищит: "Да".
Майер продолжает: "Герр Вендерс согласны ли вы стать верным Филоктетом герру Фасбиндеру и провести с ним последнюю ночь, дабы надлежащим образом приготовиться к предстоящей Охоте?"
Вендерс отвечает: "Вынужден согласиться".
Майер тараторит не глядя в бумагу: "Зачитываю вам ваши права и обязанности... Вы имеете право наносить визиты и посещать любые без исключения присутственные места и учреждения, а равно и частные квартиры. Вы имеете право просить и получать любые советы и сведения, касающиеся предстоящей Охоты. Пропуском вам послужат нагрудные знаки... (В этом месте Майер по-дружески извиняется)... Тут маленькая накладка - за нагрудными знаками вам придется сходить к этому идиоту Шпенглеру домой, он на больничном. (Снова переходит на официальный тон)... Вы обязаны явиться на ночное заседание Магистрата, а также в Ратушу, для получения напутствия от герра Шмуцхоффа, отца и старшего брата...".
Майер и сам рад ускорить: "Тогда попрошу вас майне геррен подойти сюда и заполнить анкеты и расписаться... пустая формальность, вот, бите, анкета Охотника, вот - Филоктета". Вендерс и Фасбиндер подходят к столикам. Берут листки и быстро их заполняют. Фасбиндер заканчивает первым и, сдав листок, от нечего делать, заглядывает через плечо к Вендерсу, который еще пишет.
Прочитав что-то он громко подтрунивает над товарищем: "Ого, Вим, а не слишком ли претенциозно?... Происхождение - сын плотника. Ну и ну. У тебя, что мания величия?"
Вендерс переспрашивает: "О чем ты? Написал как есть".
Фасбиндер понимающе кивает: " А, ну да, у тебя ведь всегда была двойка по закону Божию... Ну все, что ли, Майер?"
Майер отдает листки стоящим рядом мелким чиновникам - 15-летним юнцам с глупыми лицами, и живо отвечает: "У меня все, теперь церемония проводов Охотника... Да, Райнер, Вим, я надеюсь вы не натрепитесь Шмуцхоффу,что за знаками я вас к Шпенглеру домой отправил? Сами понимаете - рок-н-рола без лажи не бывает. Вы же видите с кем мне приходится работать... (показывает на своих чиновников). Мне и так от Шмуцхоффа достается. Когда отправлялся на Поиски этот, как его... Бергер, то он про меня такого наплел в Ратуше, что Шмуцхофф меня чуть в кочегары не перевел... а там всего делов было - нагрудный знак без заколки".
Фасбиндер шутливо пугает: "Ничего не знаю, все Шмуцхоффу доложу. Забюрократился в корень".
Положив руку Вендерсу на плечо Фасбиндер выходит в вестибюль. Камера следует за ними. В вестибюле стоит группа парней и девушек в национальных немецких костюмах, несколько маленьких детей для колорита. По знаку одного парня (видимо распорядителя) девушки поют хором обрядово-величальную песню, в которой желают Отважному Охотнику вернуться с плененным Крысоловом и взять в жены самую красивую и благочестивую Гретхен, которая будет ждать его за вышивкой или ткацким станком.
Камера берет их лицо по очереди крупно.
Заметно, что многие из них поют не от душ, а по казенной надобности - с отсутствующим видом. Но есть и такие, которые проявляют рвение и даже заигрывающее смотрят на Фасбиндера. У таких, как правило, некрасивые внешность и фигуры. Фасбиндер наиграно придирчиво проходит вдоль шеренги девушек, останавливается возле каждой и пристально смотрит в глаза, делая некоторым смешные рожи (те опускают глазки и прыскают). Наконец девушки умолкают, Фасбиндер капризно брюзжит: "Ну что это такое... ну как же это... ну я прямо не знаю. Поют без выражения, в глаза ласково не смотрят... какие-то все толстомясые, некрасивые... (поворачивается из стороны в сторону, обращаясь за поддержкой ко всем). Какому Охотнику захочется после таких проводов возвращаться в Гамельн?"
Обращается к парню-распорядителю проводов: "Что там у тебя, дальше? Мне их трахать, надеюсь, не надлежит? Слава Богу".
Парень заискивающе улыбается: "Согласно обряду, каждая девушка должна поцеловать герра Охотника".
Фасбиндер поворачивается к девушкам: "Меня одного или Филоктета тоже?"
Одна толстуха сияет: "Можно и Филоктета, он тоже хорошенький". Прыскает.
Фасбиндер громко спрашивает: "А в какое место?" - "В какое хочет герр Охотник".
Фасбиндер поворачивается к девушкам задом и берется за брючные пуговицы и ремень: "Снимай штаны, мой верный Филоктет, нас целовать будут. Смеется. В толпе тоже раздаются смешки. Девицы расходятся, Фасбиндер с Вендерсом движутся дальше вдоль шеренги людей. Молодые парни с лицами лоботрясов жмут по очереди Фасбиндеру ладонь и заученно произносят: "Удачной охоты герр Фасбиндер".
Ему подсовывают для благословения детишек - краснощеких бутузов - он отечески похлопывает из по щекам. Вендерс стоит чуть поодаль с недовольным лицом - видно, что спектакль ему надоедает. Многие из общественности протягивают Фасбиндеру мелкие, хитрые охотничьи атрибуты и просят взять с собой, уверяя, что это значительно облегчит поимку Крысолова.
Когда попадаются очень уж смешные случаи - например, громоздкий глупосконструированный капкан - Фасбиндер со смехом поворачивается и показывает Вендерсу: "Ну ты видал? Полный отпад".
Один юноша в седом парике и бороде и в нарочито стариковской одежде протягивает Фасбиндеру изящную коробочку и притворно шепелявит как беззубый старик: "Вожьми, шынок, это должно тебе помочь. Я уже 100 лет жанимаюсь ижучением повадок Крысолова, лучше меня его никто не ижучил. Тут шпециальные жатычки для ушей, чтобы жвуки флейты Крысолова не отняли у тебя волю и смелость".
Фасбиндер показывает Вендерсу затычки и смеется: "Спасибо, старый хрыч, с этими затычками я его быстро завалю".
Наконец все обойдены и Фасбиндер громко кричит: "Ну, все? Мероприятие закончилось? Тогда все по домам, а то уже скоро девять - "сад Фортуны" сейчас начнется".
Все стремительно покидают помещение, Фасбиндер швыряет на пол коробочку с затычками, пинает ногами остальной хлам и кричит: "Майер, это все в музей".
Майер переспрашивает: "Какой музей?" - "Как? У тебя нет музея? Почему? Вы что, выбрасываете в мусор всю эту тряхомудию? Ведь еще не один Охотник не взял с собой ничего из этого (он обводит рукой подарки). Я тебе советую, организуй музей, хочешь, я со Шмуцхоффом поговорю? Пусть жители Гамельна лет через тыщу посмотрят с чем отправлялись на Крысолова их наивные предки".
Майер осклабляется: "Что ты, Райнер, разве Гамельн протянет тыщу лет?" - "Вот тут ты прав... Ну, ладно, мы пошли. Держи пять, обниматься не будем. Жди с добычей".
Майер вздыхает с улыбкой: "Все так говорили". - "Что? Ты не веришь? Ах ты...Сомневаешься, что именно я завалю Крысолова? Да я тебе 10 Крысоловов приволоку, увидишь. Пошли, Вим".
Фасбиндер с Вендерсом выходят на улицу, камера движется за ними. На улице ночь. Они медленно движутся по тротуару и перебрасываются фразами. Мимо по улице проезжают шикарные машины, из одной выглядывают пьяные девчоночьи лица и похабно визжат. Из салона доносится пошлая эстрадная музыка. За рулем виден очень молодой парень с наклеенными огромными усами, он вовсю старается быть замеченным прохожими - едет на малой скорости и высовывает тонкошеею голову с сигаретой в зубах в дверное окно. Фасбиндер и Вендерс не обращают внимания и идут дальше по шумной, нарядной центральной улице. Они проходят мимо рекламных киноафиш и можно успеть прочесть на одной - "Кровавая схватка II" на другой - "Жестокая месть".
Камера берет спутников крупнее и становиться слышно: "...хватит об этом, Вим. Не надоело? Нам с тобой не то, что ночи, жизни не хватит, чтобы закончить этот спор. Сделал и сделал. Кнорра не вернуть. Ты всегда был жалостливым... так тебе никогда не стать полковником Киндфатером. Лучшие друзья покойники - разве не так? Почему мы все так любим Фрица? Потому, что его уже нет с нами... вот мы и вспоминаем о нем только хорошее... а если он был бы тут, то замечали бы кое что еще. Он ведь тоже не ангел был, помнишь как он поставил к стенке того парнишку, за спекуляцию хлебом... Помнишь - По Закону Военного Времени (подражает кому-то) - а потом выяснилось, что вышла ошибка. Помнишь? Но мы стараемся гнать из памяти такое, и Фриц получается с крылышками. Вот и Кнорр тоже таким останется навсегда, вам благодарить меня надо. Разве не Фриц учил нас - Старайтесь быть По Ту Сторону Разумного Сомнения? Помнишь, он говорил не раз - еще не известно кто сделает большее благо человеку - тот кто спасет его или тот кто убьет" - "Говорил, но сам-то старался спасать". - "Старался, верно... только не всегда получалось".
Разговор на десяток секунд прекращается, они идут молча, в их лицах согласие.
Фасбиндер оживляется: "Лучше скажи, ты Ханне обо мне не говорил, надеюсь?" - "Говорил, а что не надо было?"
Фасбиндер огорченно хватает воздух и изрыгает проклятия.
Вендерс оправдывается: "Я думал... ты все-таки ей тоже не безразличен, она очень жалела, что ты так поступаешь" - "Думал он... Ты не думай, а выполняй. Что тебе Майер передал" - "А он ничего мне не передавал" - "Не говорил?...Сегодня до обеда, когда звонил от тебя?...Ах, стервец, законник хренов... (оглядывается назад) Может сбегать надрать ему уши, пока рядом, а?"
Вендерс отговаривает: "Да брось ты. Он просто забыл, что ты Майера не знаешь?"
Фасбиндер остывает: "Ладно... Собственно, а куда мы теперь? С чего начнем... Командуй, сын плотника".
Вендерс растерянно оглядывается по сторонам: "Сейчас, дай сориентироваться на местности... чего тут думать. Первым делом к Шпенглеру за нагрудными знаками. Без них на телевидение не пустят..."
Они решительно, сбросив меланхолию, подходят к проезжей части и поднимают правую руку - голосуют.
Кадр затемняется.
? ? ?
Грязная, но просторная комната с дефицитом обстановки. Кое-где видны остатки былой роскоши - утыканы окурками бронзовый канделябр, фрагменты полированной мебели (со сломанными дверцами). Вместо люстры крюк и патрон с лампочкой на белой лапше со следами изоленты. На оборванных обоях надписи на немецком языке (неприличные). У стены широкая тахта, к ней придвинут стол с одной неродной ножкой (приделанной очень неумело). Стол покрыт газетами. На тахте сидят трое, еще один лежит за их спинами, пьяный. Он громко храпит. С другой стороны стола еще двое. Последний сидит с торца стола, спиной к камере (вторым торцом стол упирается в окно). На окне посуда, штор и занавесок нет, вместо них газеты на кнопках. Шестеро за столом играют в карты. Многие заметно пьяны. Самому старшему лет 20, младшему - 15-17. Слышны игроцкие реплики: "Три валета и вот это". - "Я темнил, твое слово". - "Да что он у тебя, этот джокер, дежурит, что ли?"
Раздается противный электрический звонок из прихожей. Хозяин - тот, что спиной к камере - говорит соседу: "Карл, иди открой, если это Хильда, гони ее... скажи, что я болен... грипп".
С тахты кто-то шутит: "Гриппер".
Все смеются. Карл - самый молодой - выходит из прихожей слышится шум, неразборчивая громкая речь; потом в комнату входят Фасбиндер с Вендерсом.
Фасбиндер со смехом кричит: "Вот они голубчики, попались... (отворачивает край куртки и кричит за пазуху как будто там рация)... Герр Гауптман я накрыл их, блокируйте все выходы, взвод жандармов ко мне на помощь".
Но никто не клюет, слышится реплика: "Не ори так, Фасбиндер, Мюллера разбудишь... Он тогда всех нас тут погасит... Садись лучше играть пока он спит".
Фасбиндер радостно соглашается и, кривляясь, садится на колченогую табуретку: "Так. Я сел под последнюю руку, мое слово предпоследнее... поехали".
Все разбирают розданные карты, говорят Фасбиндеру: "Ты давай на банк клади".
Фасбиндер отмахивается: "Сейчас, не хнычь... У меня крупные... Вим, у тебя мелких нет?"
Вендерс усмехается: "Откуда? У меня тоже одни крупные".
Очередь делать ставки доходит до Фасбиндера, он с возмущенной нетерпеливостью вскрикивает: "5 и 10 сверху... Да не плачь ты, задница, с моей купюры 17 лимонов в банк, выиграешь - разменяешь. Сиди пока сидится... Давай дальше".
Кончается легкой обидой - Фасбиндер делает ставки устно и в итоге проигрывает, но платить отказывается.
Он картинно выворачивает карманы и заявляет: "Да вы обязаны сегодня в кредит со мной играть. Скажи им, Вим".
Вендерс подтверждает: "Без понтов... Фасбиндер утром отправляется на поиски Крысолова, какие деньги? Вы что - Правило Последней Ночи не знаете? Гособеспечение, все за счет профсоюза".
Все поздравляют Фасбиндера, но в игру больше не пускают.
Фасбиндер обижается и кричит парню, сидящему спиной к камере: "Шпенглер, чего ты сидишь? А ну мухой нагрудные знаки мне и моему Филоктету. Оборзел в корень, я уже должен к нему домой - в эту хорёвку вонючую - за своим знаком тащиться... в такую даль".
Шпенглер сбрасывает карты к колоду и психует: "На, забери свои знаки, переживаешь... Я на больничном сегодня... (Фасбиндер подкалывает: "Вижу я как ты болеешь")... На возьми... вот твой, вот - Филоктета". - Достает из тумбочки знаки и отдает.
Фасбиндер и Вендерс тщательно осматривают их, ища каких-нибудь недостатков.
Вендерс советует другу с надеждой: "Райнер, заколку проверь".
"На месте", - огорченно сообщает Фасбиндер и прикалывает знак на куртку. То же делает и Вендерс.
Шпенглер в очередной раз швыряет карты на стол: "Непруха... Забыл когда джокера видел. Тасуйте лучше".
Фасбиндер рьяно поддакивает ему: "Да, в натуре... давайте тасуйте тщательней... (Подмигивает Шпенглеру) Сейчас карта придет... увидишь, я фарт приношу, - опережает Шпенглера и хватает три карты. - Дай я наболею". Прячет карты в ладонь и сидит в ожидании игры. Когда доходит очередь до Шпенглера и тот требует отдать карты, Фасбиндер заглядывает в ладонь. Делает безумные глаза и кричит: "Повышай, не бойся... По одной карте уже можно давать".
Делает ободряющие знаки лицом, Шпенглер повышает ставки. Проходит несколько кругов и каждый раз Фасбиндер заглядывает в ладонь и, сделав страшную гримасу, орет: "Шпенглер, повышай... банк наш... карта зверь, все в жопе".
Шпенглер обижается, требует показать карты, но все-таки повышает, пристыженный Фасбиндером: "Ты что, мне не доверяешь? Да с такой картой можно жену на банк класть. Сейчас они нам за уважение заплатят". Наконец в игре остается двое - Шпенглер и молодой Карл, который заметно трусит - неуверен в выигрыше. Все выбывшие из игры "болеют" за оставшихся - заглядывают в карты, советуют.
Фасбиндер никому не показывает карты, уморительно гримасничая: "Не могу... не имею права. Карта не моя - Шпенглера".
Тут же хитро спрашивает: "Шпенглер, если выиграешь, даешь 100 лимонов?"
На столе высится приличный холмик из скомканных купюр.
Фасбиндер накаляет обстановку: "Вот только своему Филоктету могу показать... Гляди, сын плотника, какая карта".
Вендерс заглядывает и отскакивает в неописуемом восторге: "Вот это да. (кричит Карлу) С кем ты играешь, сынок? Сбрось скорее в колоду, пока без штанов не остался".
Фасбиндер сердится: "Зачем ты ему подсказываешь, Вим? Мы со Шпенглером хотим побольше выиграть, Шпенглер мне полбанка обещал".
Напуганный Карл не выдерживает и объявляет: "Открываю тебя, хвались".
Шпенглер тянется за картами, но Фасбиндер не дает: "Пусть он первый хвалится, он ведь открыл".
Карл кладет раскрытые карты на стол: "Тридцать одно".
Фасбиндер приблизил лицо к картам и как близорукий вглядывается в них: "Тридцать одно... в натуре... Забирай, у нас со Шпенглером чуть меньше". Расстроено швыряет карты в колоду.
Звучит смех "болельщиков", Шпенглер нервно хватает выкинутые карты, тупо рассматривает их и обращается к Фасбиндеру с грозными нотками: "Тут же одиннадцать очей... я не понял".
Фасбиндер сидит со скучающе-томным видом: "Отстань от меня со своими картами. Урод... видишь - человеку не до азартных игр".
Все дико хохочут, просыпается пьяный гигант Мюллер, он сердито мычит и оглядывается, прищуриваясь от света. Шпенглер багровеет и подходит вплотную к Фасбиндеру. Камера крупно берет Вендерса со спины - видно как он закладывает руки за спину, расстегивает браслет часов, незаметно снимает и прячет их в карман куртки и застегивает карман на молнию.