- Привезли Плащаницу! В Россию привезли Плащаницу! С пятнами крови! Именно ею покрывали тело распятого Иисуса после снятия с креста! - раздавалось из динамика на кухне.
Передавали последние новости. Диктор, как всегда, уже с утра начинал поднимать ажиотаж вокруг какого-то произошедшего в мире события, предоставлял журналистам слово с места события, приглашал выступить комментаторов.
Николай Петрович Чернов, сорокадвухлетний кандидат наук, сотрудник НИИ Биотехнологии и генной инженерии, вчера с интересом прослушал вечернее сообщение о клонировании Долли, долго думал о нём и так, и сяк, а в этот субботний день проснулся необычно рано. Его собственная жена давно ушла к другому, более удачливому, поэтому он жил один, в одиночестве исхудал, глаза его поблекли, губы истончились, если теперь улыбка и появлялась на его лице, то выражала лишь подобие ехидства: "Знаем мы, мол, вас!"
Николай Петрович встал, пошёл умываться, потом пришёл на кухню и стал готовить свой нехитрый завтрак. И вдруг до него дошло: Плащаница!!!
- Неужели? Это же событие огромного культурного значения! Можно представить, что сейчас творится в умах всех христиан России: православных и католиков, староверов и протестантов! Надо немедленно позвонить директору института, спросить, слышал ли он уже эту последнюю ошеломительную новость? Ведь наш институт теперь может принять непосредственное участие в проведении серьёзного научного исследования Туринской плащаницы для того, чтобы подтвердить или опровергнуть её подлинность, провести анализ крови распятого!
Но было ещё очень рано, поэтому звонить Николай Петрович не стал. Вместо этого он вернулся в комнату, полез на книжную полку и среди множества книг нашёл Библию. Сняв её с полки, он стал листать эту довольно толстую книгу и искать в ней всё, что было написано о Плащанице.
В Евангелие от Матфея Николай Петрович увидел следующие строки: "Когда же настал вечер, пришёл богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса; он, придя к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело; и, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею и положил его в новом своём гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился. Была же там Мария Магдалина и другая Мария, которые сидели против гроба".
- Значит, Плащаница действительно упоминалась - сказал сам себе Николай Петрович. - Причём в Евангелии уточняется, что принёс её не кто-нибудь, а ученик Иисуса по имени Иосиф. Иосиф не только принёс плащаницу, но сам обернул ею тело Иисуса. Он же вырубил в скале пещеру и положил в неё тело Иисуса. Потом он привалил к пещере большой камень и закрыл им отверстие в пещеру. После того, как Иосиф ушёл, возле пещеры остались Мария Магдалина и ещё одна Мария. Неужели в сегодняшнем сообщении упоминается та же самая Плащаница? Посмотрим, а что в своём Евангелии писал Марк.
И Николай Петрович стал листать Библию дальше. В главе 16 Евангелия от Марка он нашёл следующие строки: "И как уже настал вечер, - потому что была пятница, то есть день перед субботою, - пришёл Иосиф из Аримафеи, знаменитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия, осмелился войти к Пилату, и просил тела Иисусова. Пилат удивился, что Он уже умер, и, призвав сотника, спросил его, давно ли умер? И, узнав от сотника, отдал тело Иосифу. Он, купив плащаницу и сняв Его, обвил плащаницею, и положил Его во гробе, который был высечен в скале, и привалил камень к двери гроба".
- Так, так! Почти то же самое, что и у Матфея, но Марк добавляет, что Иосиф купил Плащаницу у каких-то торговцев непосредственно перед снятием Иисуса с креста! Ещё одна интересная деталь, отмеченная Марком, но отсутствующая у Матфея: Понтий Пилат удивился скорой смерти Иисуса! Ведь обычно распятые, прежде чем умереть, мучаясь, висят на кресте несколько дней.
После небольшой паузы Николай Иванович подумал: "Неужели правы те, кто сегодня утверждает, что Иисус не умер на кресте, а только потерял сознание? Понтий Пилат как бы подтверждает их слова".
Николай Петрович с ещё большим интересом продолжил листать Библию. В Евангелии от Луки он тоже нашёл строки, посвящённые Плащанице: "Тогда некто, именем Иосиф, член совета, человек добрый и правдивый, не участвовавший в совете и в деле их; из Аримафеи, города Иудейского, ожидавший также Царствия Божия, пришёл к Пилату и просил тела Иисусова; и, сняв его, обвил плащаницею и положил его в гробе, высеченном в скале, где ещё никто не был положен. День тот был пятница, и наступала суббота. Последовали также и женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, и смотрели гроб, и как полагалось тело Его; возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди".
- Лука полностью повторяет слова Матфея!
Через несколько страниц в том же Евангелии от Луки Николай Петрович прочитал, что когда тело Иисуса исчезло из гроба, то "...Пётр, встав, побежал ко гробу и, наклонившись, увидел только пелены лежащие, и пошёл назад, дивясь сам в себе происшедшему".
- Это уже интересно! Матфей и Марк не писали об этом! После исчезновения Иисуса из пещеры пелены, в том числе и Плащаница, остались в гробе нетронутыми! Пётр ушёл без них!
Николай Петрович опять продолжил поиски сведений о Плащанице уже в Евангелии от Иоанна и нашёл в этом Евангелии такие строки: "После сего Иосиф из Аримафеи - ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, - просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошёл и снял тело Иисуса. Пришёл также и Никодим, - приходивший прежде к Иисусу ночью, - и принёс состав из смирны и алоя, литр около ста. Итак, они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором ещё никто не был положен. Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко".
- Значит, Иосифу помогал какой-то Никодим. Причём он подходил к распятому Христу ещё ночью, то есть даже раньше Иосифа, и уже тогда удостоверился в том, что Иисус умер или потерял сознание. Знай об этом Понтий Пилат, он, наверное, ещё больше бы удивился в слишком скорой смерти Иисуса!
В том же Евангелии в главе 20 Николай Петрович нашёл ещё одни строки, которые привлекли его внимание: "В первый день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было ещё темно, и видит, что камень отвален от гроба. Итак, бежит и приходит к Симону Петру и другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его. Тотчас вышел Пётр и другой ученик, и пошли ко гробу. Они побежали оба вместе; но другой ученик бежал скорее Петра, и пришёл ко гробу первый. И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошёл во гроб. Вслед за ним приходит Симон Пётр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте. Тогда вошёл и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал. Ибо они ещё не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мёртвых. Итак ученики возвратились к себе".
- О том, что они забрали Плащаницу, ни слова! Выходит, что она осталась в гробу? - задал сам себе вопрос Николай Петрович.
Он подошёл к телевизору и включил его. На экране кто-то тоже передавал сообщение о привезённой Плащанице. Тележурналисты продолжали поднимать ажиотаж и приводить всех верующих христиан России в весьма взволнованное состояние. Николаю Петровичу пришлось на некоторое время даже отвлечься от чтения Библии:
- Ишь, как заверещали, аж взахлёб! Но потом он снова углубился в чтение.
"А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб и видит двух Ангелов в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его. Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! - что значит: Учитель! Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я ещё не восшёл к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему. Мария Магдалина идёт и возвещает ученикам, что видела Господа и что Он это сказал ей".
- Значит, Пилат был прав! Иисусу ещё не время было умереть! После снятия с креста утром он пришёл в сознание и даже говорил с Марией!
Но потом Николай Петрович засомневался:
- Ведь Мария после вознесения Иисуса могла вернуться к пещере и забрать Плащаницу. Это же вполне вероятно: она же женщина, беззаветно любящая женщина!
Женщина, в отличие от мужчины, может очень сильно любить! Мужчина в любви всегда ей уступает. Ведь не случайно ещё Николай Бердяев писал о том, что женщина в любви может быть даже гениальной, а мужчина только лишь талантливым. А такая, как Мария? Да для неё всё, связанное с Иисусом, могло быть особо святым, особо значимым, даже испачканная в крови ткань Плащаницы!
И Николай Петрович вспомнил, как однажды сам в упоении прижимал к своей щеке мягкий шарфик любимой женщины, словно прижимал к себе не его, а саму любимую и даже чувствовал тепло, исходящее от неё. Так же и Мария могла радоваться и наслаждаться объятиями, прижимая к себе не Иисуса, но даже Плащаницу, которая ведь совсем недавно покрывала его.
- Надо выяснить, что делала Мария Магдалина после расставания с Иисусом. И Николай Петрович снова принялся листать Библию.
В четвёртой главе "Деяний" он наткнулся на поразившие его строки: "У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее".
- Одно сердце! Одна душа! Всё общее! - вскрикнул Николай Петрович. - Прямо-таки коммунизм, хоть и христианский, но коммунизм! Впору партбилеты в члены партии большевиков выдавать. Почему же мы, называющие себя сегодня уверовавшими христианами, да ещё и православными, напрочь забыли уроки того общежития, преподанные апостолами, и с особой злобой денно и нощно преследуем тех, кто когда-то призывал или призывает нас сейчас к подобному общежитию? Какие же мы православные христиане, если в основной идее выступаем супротив апостолов христианства? Ведь сообща всегда можно сделать больше, чем по одиночке: и на заводе, и в поле, и в институте. Это же аксиома! Нам надо не разъединять, а объединять страну, тем более такую всю внутренне сильно взаимозависимую, как Россия! Услышит ли эту мою боль наше духовенство? Сумеет ли оно вновь повернуть Россию лицом к подлинному Иисусу? Не сумели за тысячу лет после крещения, не сумеют и теперь?
Однако каких либо упоминаний в "Деяниях" непосредственно о самой Марии Магдалине Николай Петрович не нашёл. Как же искать сведения о ней, о Плащанице? Где? В каком месте? Ответов он пока ещё не знал. Немного подумав, Николай Петрович решил после завтрака отправиться в библиотеку.
Странное чувство овладело им, когда он вышел из дома. Ему казалось, что за ним кто-то наблюдает, причём это наблюдение выполнялось столь профессионально, что как он ни старался увидеть виновника возникших у него чувств, но так его и не обнаружил. А уже при входе в библиотеку, его догнал какой-то незнакомец и приостановил лёгким прикосновением. Это был мужчина лет тридцати. Одет он был с иголочки, а на лице блуждала заискивающая улыбка:
- Николай Петрович? - спросил он.
- Да! - ответил Николай Петрович. - С кем имею честь говорить?
- Меня зовут Иннокентием. Я от Аркадия Ароновича, нашего босса - выпалил Иннокентий.
- Не имею чести быть знакомым с вашим боссом.
- Но вы, Николай Петрович, можете с ним познакомиться, поэтому не спешили бы в библиотеку. Всё равно вы там для себя ничего стоящего не найдете, а вот если вы примете условия Аркадия Ароновича, то вам крупно повезёт.
- О чём это вы?
- Конечно же о вашем личном материальном благополучии!
- Что же за условия предлагает ваш босс? - спросил Николай Петрович.
- Он увлекается новыми биотехнологиями, в том числе клонированием, и хочет вложить значительные финансовые средства в проведение некоторых весьма прибыльных экспериментов. Для новой лаборатории ему нужна группа высококвалифицированных специалистов, которым он готов платить большие деньги. Ваша кандидатура рассматривалась одной из первых.
- Какие же эксперименты он хочет финансировать? - спросил Николай Петрович.
- Об этом вы можете узнать уже через несколько минут непосредственно от Аркадия Ароновича - ответил Иннокентий.
- Вы приглашаете меня встретиться с ним прямо сейчас?
- Да!
- К чему такая спешка? Ведь сегодня выходной.
- Но дело не терпит отлагательства! Надеюсь, вы слышали сегодняшнюю новость?
- Что вы имеете в виду?
- Сообщение о прибытии Плащаницы в Россию!
- Конечно, слышал! Но какое отношение это имеет к его бизнесу?
- Самое прямое!
- Вы так думаете?
- Да!
Николай Петрович хотел в резких выражениях ответить молодому человеку, но, немного подумав, сказал:
- И всё же мне не хотелось бы сегодня менять свои планы. Мы можем встретиться, например, в понедельник после обеда.
- Очень жаль, Николай Петрович, что вы откладываете нашу встречу!
- Всего доброго! - холодно откланялся Чернов.
"Да, странное, очень странное знакомство, да и предложение очень странное. Такое впечатление, что сегодня все помешаны на Плащанице, и не только верующие и журналисты. О ней думают все кому не лень, даже дельцы и толстосумы, но ведь таких дельцов, подобных Аркадию Ароновичу, может быть сейчас очень много, и они могут устроить настоящую войну вокруг Плащаницы, а это уже опасно!" - подумал Николай Петрович, открывая дверь в библиотеку, - "Надо поскорее проверить её возможный путь из Иерусалима в Турин".