Эльфы в легендариуме Дж.Р.Р.Толкина являются бессмертными существами, но их можно убить. Таким образом, право наследования среди них хоть и не обладает такой значимостью, как у людей, но все же понятие не бессмысленное.
Даже в беспечальном Валиноре, где (до определенного момента) не было убийств, наследственное право имело место быть. Но это не так уж бессмысленно, как может показаться на первый взгляд.
Во-первых, в Валиноре эльфы все же умирали. Например, умерла Мириэль, первая жена Финвэ и мать Феанора. Да и нельзя исключать и несчастные случаи - падение с высоты, несчастный случай на охоте, утопление, пожар и т.д.
Во-вторых, король мог отсутствовать (отправиться в путешествие, например). Тогда "наследник" играл роль наместника (как это часто бывало и в земной истории).
В-третьих, король мог попросту отказаться от короны и, например, уйти размышлять о вечном на склоны Таниквэтиль.
Во всех этих случаях становилась необходимостью замена короля, а поскольку очевидно, что у эльфов большую роль играло родство, то наследником становился обычно его родич (и лишь в случае полного отсутствия родственников правителем становился некто другой - на самом деле, в текстах описан только один такой случай и то - только в Третьей Эпохе, я имею в виду Лориэн).
Явно и очевидно, что уже ко времени прихода в Валинор эльфы задумывались о таком понятии, как наследственное право. Я полагаю, что толчком к этому послужила ситуация при проживании у Куйвиэнэн и период Великого Похода - когда стало ясно, что предводитель может погибнуть или пропасть (как Эльвэ). Чтобы в народе после этого не случились разброд и шатание, следует назначить ему "заместителя", который примет бразды правления после гибели или исчезновения вождя.
Итак, в Валиноре эльфы уже хорошо знают, что такое наследственные права и даже начинают из-за этого ссориться. Известно, что конфликт между Феанором и Финголфином, сыновьями Финвэ, произошел как раз из-за права на старшинство. Феанор считал, что его права, как старшего сына, ущемляются.
Феанор уже в Валиноре, еще при жизни Финвэ называл себя его наследником. "Мы (Феанор и его сыновья) его (Финвэ) наследники по праву и старший дом" (с) "Шибболет Феанора".
Феанор подозревает, что Финвэ, его самого и его сыновей отстранят от правления и королем станет Финголфин: "Попытайся еще раз занять мое место и отнять у меня любовь отца и, быть может, этот меч избавит нолдор от того, кто желает стать повелителем рабов" (c) "Сильмариллион".
Сын или брат?
С момента убийства Финвэ проблема наследования становится весьма актуальной. И здесь начинаются иные проблемы. Прежде всего, мы видим, что мало быть "наследником по праву", следует также заручиться поддержкой большинства народа, чтобы принца признали королем. Хотя наследником Финвэ и был Феанор, все же большинство нолдор поддержало кандидатуру Финголфина и признало королем именно его. Так народ нолдор раскололся на два лагеря.
Интересно также отметить, что при выходе войск из врат Тириона, отвечая вестнику Манвэ, Феанор еще не называет себя королем, но только "наследником короля": "Тогда сей доблестный народ позволит уйти наследнику своего короля в изгнание одному и вернется к своим оковам?" (с) "Сильмариллион"
Неясно, что случилось бы, если бы Феанор и Финголфин встретились в Эндорэ (скорее всего, раскол был бы закреплен, и два отдельных народа нолдор подчинялись бы каждый своему королю), но эта проблема исчезла после гибели Феанора и спасения Маэдроса из Ангбанда. Однако тут становится очевидным, что наследовать Феанору должен был именно Маэдрос, но он от своего имени, от имени братьев и от имени их существующих или будущих детей отказался от претензий на королевскую власть (отречение "за всех" подтверждается цитатой: "Дом Феанора был назван Отлученными, из-за того, что верховная власть перешла от них, старших, к дому Финголфина, в Элендэ и Белерианде" (с) "Сильмариллион". Следует, однако отметить, что власть в Элендэ (Валиноре) перешла не к дому Финголфина, а к дому Финарфина).
Если бы Маэдрос не считался наследником (и королем нолдор "по умолчанию" - по крайней мере, так считали последователи Феанора), то он бы не смог передать право на корону Финголфину, брату Феанора. Передача сопровождалась такими словами:
"Если бы даже обида не лежала между нами, владыка, то по праву титул короля должен был перейти к тебе, старшему из дома Финвэ и не последнему из мудрых". (с) "Сильмариллион"
Собственно, слова Маэдроса заставляют задуматься и еще об одном способе передачи власти - старшему в роду, в данном случае - брату предыдущего короля, который старше его сына. Однако же, как я говорила выше, странно было бы думать, что Маэдрос мог передавать то, что ему не принадлежало. Таким образом, я делаю вывод, что традиция передачи власти у эльфов еще не устоялась и было неясно, кто должен наследовать - сын или брат.
После гибели Финголфина королем нолдор в Белерианде стал его старший сын Фингон. А Финрод, сын третьего сына Финвэ, Арфина, назвал своего отца Финарфином, то есть дал ему "королевскую приставку" к имени. Таким образом, получается, что Верховным Королем всех нолдор становится брат, а не сын предыдущего короля: к имени Фингона еще одну "титульную" приставку никто не присоединяет.
Далее, после смерти Фингона, несмотря на существование его сына, Эрейниона Гиль-Галада, Верховным Королем нолдор был назван брат Фингона, Тургон. Возможно, здесь дело в том, что Гиль-Галад был еще слишком мал, чтобы стать королем, или все-таки титул передавался от брата к брату? Скорее всего, верен второй вывод: при наличии братьев у короля титул передавался им, а не сыновьям. Однако же после смерти Тургона титул был передан не его внуку Эарендилю, а его племяннику Гиль-Галаду, который был старше Эарендиля. Келебримбор же, внук Феанора, не получил этого титула даже после смерти Фингона и Тургона, что еще раз подтверждает отказ всех потомков Феанора от короны.
У самого Гиль-Галада детей не было. Но после его гибели титул Верховного Короля нолдор в Средиземье уже не использовался, хотя потомки Финвэ еще жили здесь (Галадриэль, Келебриан, Эльронд, Элладан и Эльрохир, Арвен). Вероятно, дело в том, что нолдор осталось слишком мало, чтобы титул их короля имел какой-то смысл. Каждое эльфийское поселение (Серые Гавани, Ривенделл, Лихолесье, Лориэн) имело своих собственных правителей, равных между собой. При этом королем именуют только Трандуиля, правителя Лихолесья.
Интересный момент связан также с одним случаем наследования среди народа Беора. Предпоследний правитель этого народа, Бреголас, погиб в битве и следующим правителем стал его брат Барахир. Однако у Бреголаса было два сына, причем вполне взрослых (у них самих уже были жены и дети). Почему же правителем не назван старший сын Бреголаса Барагунд? Нет ли здесь подражания эльфам? Ведь раньше у народа Беора правителем всегда становился сын, даже при наличии живого младшего брата предыдущего правителя. Возможно, это косвенное доказательство того, что у эльфов брат наследовал брату, а не отец - сыну, и народ Беора здесь следует этой традиции.
Передача титула женщинам и по женской линии
После смерти Финвэ его старшая дочь Финдис не претендовала на власть над нолдор, хотя она была старше обоих своих братьев - Финголфина и Финарфина.
Интересно, что нет ни одного примера правящей королевы эльфов, хотя власть через женщин передается. Например, королем Дориата после смерти Тингола становится его внук Диор, сын дочери Тингола, Лютиэн - но не сама Лютиэн.
Когда Маэглин узнает о Гондолине и своем родстве с его королем, говорится, что "он (Тургон) не имеет наследников, ибо его жена Эленвэ погибла при пересечении Хэлькараксэ, и единственным ребенком короля была его дочь Идриль Келебриндал" (с) "Сильмариллион". Из этой фразы ясно, что сама Идриль наследницей не считалась, на чем и зиждятся мечтания Маэглина - он, как самый близкий родич-мужчина Тургона, становится его наследником. По этим двум примерам я делаю вывод, что женщины среди эльфов не числились полноправными наследницами и будущими королевами, в крайнем случае, они правили вместе с мужем (как Галадриэль и Келеборн).
Итак, в случае незамужней Идриль наследником становился Маэглин (отметим, что он родич короля тоже по женской линии - через сестру). Маэглин вскоре полюбил Идриль и возжелал жениться на ней, что окончательно укрепило бы его позиции. Но Идриль вышла замуж за Туора и родила сына Эарендиля. Теперь у Тургона был прямой наследник через дочь. Здесь возникает дилемма. Если править должен "старший в роду" (что следует из слов Маэдроса, приведенных выше), то королем должен был бы стать Маэглин. Но если имеет значение родство по прямой, а не по боковой линии - то королем полагалось бы стать Эарендилю. Неясно, что произошло бы при конфликте этих двух наследников, буде до этого бы дошло дело. Известно, что Маэглин пытался убить Эарендиля, быть может, не только как сына соперника в любви, но и как соперника в наследственном праве. Но прямо до такого конфликта дела все же не дошли, в связи с гибелью Маэглина, и править остатками гондолинцев после ухода Туора и Идрили стал именно Эарендиль.
Вернемся снова к Тинголу и Лутиэн. Известно, что у Тингола был младший брат Эльмо, у которого было два сына: Галатиль и Галадон. Тем не менее, наследником Тингола стал его внук Диор, сын Лутиэн и Берена (отдельный интерес вызывает тот факт, что он был человеком, а не эльфом). Почему же королями не становятся брат или племянники Тингола? Объяснение может быть двояким. Либо этих мужчин-родичей уже не было в живых (или они находились в неизвестном или труднодоступном для жителей Дориата месте). Либо здесь важен тот факт, что Лутиэн дочь не только Тингола, но и Мелиан. Мелиан была из народа айнур, высших духов, и считалась равной (если не выше) Тинголу. Таким образом, Лутиэн, как ребенок обоих равноправных владык Дориата (а точнее, сын Лутиэн) имеет больше прав на корону, чем брат и племянники одного лишь Тингола.
Выводы:
1) С понятием "наследник" эльфы были знакомы уже в Валиноре.
2) Власть передавалась не сыну прежнего короля, а "старшему в роду" (часто это был младший брат короля).
3) Женщины не считались полноправными наследницами, но их сыновья могли унаследовать корону.