Понедельник Юлия Владимировна : другие произведения.

"О темницах открытых, сломанных цепях..."*

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Время Великой Осады. Рудники Ангбанда.

  Ольмир утер пот со лба, звякнув цепями. Он тяжело дышал, сегодняшний урок давался с большим трудом - наверное, потому что этот забой был новым и очень узким. Каменные стены давили со всех сторон, мешая дышать. Иногда ему хотелось, чтобы они наконец обрушились и похоронили его под собой. Но гораздо чаще - чтобы они обрушились на всех надсмотрщиков, воинов, а главное - на проклятого Владыку этих подземелий. И тогда бы Ольмир увидел открытое небо - такое желанное и недоступное...
  
  Удары кирки слева тоже прекратились. Ольмир оглянулся на товарища - Ангунд стоял, закрыв глаза и приложив изувеченную руку к стене - слушал камень. Нолдор умели таким образом определять как и где залегают металлические жилы и драгоценные камни. Лучше них подобное могли делать только гномы, а вот синдар вовсе не чуяли в земле металлов и камней - только живое - но здесь уже им не было равных. Не желая мешать ему и радуясь передышке, Ольмир сел на пол.
  
  Вскоре Ангунд открыл глаза.
  
  - Если пройти еще чуть-чуть - там, впереди, много железа. Целое озеро или даже, можно сказать, море, - сказал он, берясь снова за кирку.
  
  - Лучше бы его там не было, - буркнул Ольмир, тоже приступая к работе. - Или хоть бы им всем там утонуть...
  
  - Вправо уходит другая жила - намного беднее, - задумчиво ответил Ангунд. - Но если мы повернем туда - урока нам сегодня не выполнить...
  
  Невыполненный урок - только половина миски каши и десять плетей - на первый раз. Если урок не выполняли две недели - значит, раб обессилел и стал бесполезным. Бесполезных убивали. В лучшем случае - просто перерезали горло, а в худшем - могли приковать где-нибудь в дальнем забое, еще не полностью истощенном. Если раб добывал хоть что-то - ему давали немного поесть, если же нет - оставляли на голодную смерть.
  
  - Ну и что? - горячо сказал Ольмир. - Меньше железа - меньше мечей - меньше смертей...
  
  - Не считая нас, - усмехнулся Ангунд, поворачивая направо.
  
  - Мы и так - мертвецы, - ответил Ольмир.
  
  ***
  
  "Мертвец бы ничего не почувствовал", - мрачно думал Ольмир, не в силах быстро уснуть от боли в исхлестанной спине. "Значит, я еще не мертвец", - мысль была такой глупой в своей очевидности, что он даже улыбнулся. Но умирать ему и нельзя... из-за брата и матери.
  
  Эльмир был горячим и порывистым и очень любил странствовать по самым дальним землям. Ольмир был спокойнее и редко покидал пределы Дориата. А однажды от брата пришел отчаянный зов: "Орки! Они схватили меня!" Потом он замолчал - не то закрыл разум наглухо, не то... о худшем думать не хотелось. Ольмир и их мать (отец погиб еще в Первой Битве) извелись от тревоги, и Ольмир с беспокойством видел, что мать чахнет день ото дня, грозя уйти в Чертоги Мандоса. Тогда он не выдержал и сам отправился на поиски брата, один, ибо не хотел никого подвергать опасности.
  
  Он бы ушел от орочьей шайки - недаром лесной науке его обучал сам Белег - если бы не стрела с паучьим ядом. Она попала эльфу в руку и вскоре Ольмир потерял сознание. Очнулся он уже в лапах орков.
  
  На руднике он нашел брата... точнее, вести о нем. Ему сказали, что молодой эльф через два дня, как попал сюда, разбил себе голову о камни...
  
  За те три месяца, что он пробыл в плену, Ольмир несколько раз посылал весть о себе матери, хотя открывать разум было опасно. Он надеялся, что этого ей хватит, чтобы не истаять от скорби по сыновьям.
  
  Значит, выжить ему надо обязательно... но не любой ценой. Не ценой предательства или чужих смертей. А как еще? Побег или... Хорошо бы, и правда, обрушить эти каменные своды на орков! Или еще что придумать... С этой мыслью он все же уснул.
  
  ***
  
  Жила становилась все беднее. Уроки они по-прежнему не выполняли - сделать это с такой рудой было просто невозможно, львиная доля времени приходилась на вырубание пустой породы. Видя, что плети не оказывают должного воздействия, на пятый день надсмотрщик удосужился спросить - а в чем дело?
  
  - Жила обеднела. Железа там почти и нет, - ответил Ангунд, морщась от боли.
  
  - А что же ты сразу не сказал, паршивец? - возопил орк.
  
  - Вам скажи, - подал голос Ольмир, - вы же слова сказать не даете, сразу за плетку...
  
  - А ты молчи, наглец! Ишь, разговорился! - закричал надсмотрщик и в самом деле поднял плетку для удара.
  
  - Вот видишь, - негромко сказал Ангунд и орк даже как-то смутился. Вряд ли он устыдился своего поступка, но не признать правоту нолдо не мог.
  
  - Ладно, умники, - процедил он сквозь зубы. - Сейчас отведу вас к господину рудника, там ему все скажете. Даже больше, чем хотите.
  
  Подталкивая эльфов в спину, он повел их туда, где располагались покои "господина рудника" - поближе к выходу наружу.
  
  "Господин рудника", крупный орк по имени Гарат, обладавший помимо мускулов и громкого голоса еще и кое-какими мозгами (за что и получил эту должность), обитал в самой большой и сухой пещере. Ее освещали несколько факелов, в их свете на голове Ангунда вспыхнули медные пряди - там где волосы не поседели и были не такими уж грязными. Надсмотрщик вытолкнул эльфов на середину пещеры и закрыл дверь. Гарат, недовольный, что его оторвали от приятного занятия - он как раз что-то пил из большой кружки, недовольно зарычал:
  
  - Ну что там еще?
  
  - Да вот, господин Гарат, голуги работать не хотят.
  
  - И для этого надо меня отвлекать? Сам не знаешь, что делать? - рыкнул Гарат.
  
  - Да это, они говорят что-то про новую жилу... Да сами спросите, господин.
  
  - Да? Ну ладно.
  
  Допив кружку и рыгнув, Гарат подошел к Ангунду:
  
  - Что там не так?
  
  - Жила обеднела. Железа почти совсем нет, - ответил Ангунд.
  
  - Прибавляй "господин", сколько тебя учить! - надсмотрщик ткнул его рукоятью плети прямо в один из кровавых следов на спине.
  
  - Господин, - послушно прибавил эльф, поморщившись от боли.
  
  - Ты уверен? А если подумать? - вкрадчиво спросил Гарат.
  
  - Уверен. Вот как он, - Ангунд кивнул на надсмотрщика, - меня плеткой поучал, я все думал. Так что уверен... господин.
  
  - Может, плохо поучал? - спросил Гарат. - Может, поучить получше? Скажем, полсотни плетей, а?
  
  - Да хоть на кусочки меня разрежьте, руда богаче не станет. Я не Владыка Аулэ...
  
  Гарат дернулся будто от боли и со всего маху ударил Ангунда в лицо, не дав ему договорить.
  
  - Не смей произносить имен западных демонов при мне, тварь - злобно прошипел он. - Вижу, стоило бы приказать дать тебе полсотни - может, отучишься от наглости или даже что другое надумаешь о том забое?
  
  - Ну прикажи, - спокойно ответил Ангунд. - После это я неделю буду валяться без дела, а то и вовсе умру. А руду тебе пусть другой кто ищет, господин, - в это слово он вложил столько презрения, сколько смог.
  
  - Ишь, незаменимый выискался, - сказал Гарат с угрозой, но голос его звучал неуверенно. Нолдор-рудознатцев среди рабов было мало, на этом руднике - всего один, кроме Ангунда, а он еще был и лучшим из двоих.
  
  - А ты что скажешь? - повернулся он к Ольмиру. Тот постарался придать себе самый равнодушный и невинный вид.
  
  - А я что? Я руду искать не умею, мое дело - киркой махать. Ангунд тогда послушал камень и сказал - ничего с этой жилы не выйдет хорошего, и достанется нам теперь обоим от господина Гарата, а господин Гарат - это голова...
  
  Кажется, Гарат уловил скрытую насмешку и посмотрел на эльфа с подозрением. Но возразить ему было нечего и он снова повернулся к Ангунду.
  
  - Ну хорошо, - сказал он с угрозой. - Я спрошу другого, и если он скажет, что ты солгал...
  
  Ольмир едва удержался от улыбки. Новость давно разошлась среди рабов и другой рудознатец обещал подтвердить слова Ангунда.
  
  - Спроси, господин - спокойно ответил нолдо.
  
  - Ладно, чтоб вам провалиться... - орка, казалось, обескуражило спокойствие обоих эльфов. Гарат обратился к надсмотрщику:
  
  - Забирай их. Завтра пусть идут работать в главный штрек. А если и там урок не выполнят - по двадцать плетей каждому. Поняли вы, ублюдки? - зарычал он на эльфов.
  
  - Как не понять, господин Гарат, - ответил Ольмир за обоих. - Я уже говорил, что вы - голова, вы все очень понятно объясняете...
  
  - Да, это правда, - орк был польщен. - Ну, убирайтесь уже отсюда, - почти добродушно сказал он.
  
  ***
  
  На следующий день все прошло благополучно. Никто не проболтался о железном "море" и новый забой было решено забросить.
  
  Вечером их, как и обычно, приковали в камере рядом - так делали всегда с теми, кто вместе работал, чтобы потом не тратить времени на поиск сработавшихся напарников. Длина цепи позволяла сесть или лечь, но не более.
  
  Ольмир радовался хотя бы небольшой победе над орками и проклятым Владыкой, а Ангунд только грустно улыбнулся в ответ на его восторг.
  
  - Это неплохо, но мало, слишком мало. И отделались мы легко - лишь кожей на спине, а могли бы - и жизнью.
  
  Оба говорили на квэнья - орки этого языка не знали, а Ольмир, в отличие от своих сородичей, неплохо его выучил еще до запрета. Конечно, нехорошо нарушать закон короля Элу, но Ольмир считал, что ради сохранения тайны это можно и сделать.
  
  - Хорошо бы совсем выбраться отсюда... - тихо проговорил он.
  
  - Сначала придумай, как разбить незаметно цепи, ускользнуть от надсмотрщиков, найти выход наружу, да еще постараться и там никому не попасться и не заблудиться в горах, - мрачно ответил Ангунд. - А если поймают и обратно вернут - сам знаешь, что будет.
  
  Ольмир знал. За первую попытку побега избивали плетьми до полусмерти. За вторую - увечили: могли отрубить ухо или пальцы на руках. За третью - казнили, да не просто закалывали или перерезали горло... Могли заживо содрать кожу или замуровать в каменный мешок. Или еще что придумать - Ольмир слышал такие рассказы, от которых кровь застывала в жилах. Да и если кто не возвращался - не всегда это означало, что он спасся. Некоторые бежали наудачу, не зная, выведут ли подземные ходы наружу - или заведут вглубь проклятых гор. Заблудившиеся умирали от голода и жажды или их хоронили каменные обвалы. А еще говорили, что в подземельях водятся жуткие твари, во множестве выведенные Морготом еще на заре времен. Их страшились даже орки - ибо чудища желали лишь убивать все живое и не подчинялись никому, кроме своего создателя или его самых могучих слуг. Но и это еще не все, если беглеца не удавалось вернуть - жестоко платились те из рабов, кто был с ним рядом перед бегством. Поэтому бежали либо работавшие в одиночку, либо сразу все. Если, конечно, удавалось пробить ход из забоя в каменный лабиринт естественных пещер - а после обнаруженных побегов орки тщательно их заваливали. Хорошо еще, что забоев было много и охранников никогда не хватало на все. Да и ленивы были орки, им не хотелось целый день сидеть, полусогнувшись, в тесном подземном ходе, следя за работой пленных.
  
  - За десять лет, что я здесь, не вернулись лишь трое, - продолжал Ангунд. - Да и то - одного мы нашли потом под завалом, когда добрались туда...
  
  - Ты, наверное, тоже пытался бежать... - полуутвердительно сказал Ольмир, бросив взгляд на руки нолдо. На обеих руках не было указательных пальцев, а на левой - еще и половины среднего.
  
  - Я - нет. И, наверное, не буду пытаться, - ответил тот.
  
  Ольмир удивился, но не показал виду, чтобы не обидеть товарища. На труса Ангунд никак не походил - Ольмир видел как он вступался за других, отвлекая внимание орков на себя, да и разве трус согласился бы утаить от "господина рудника" богатую жилу? Разве держал бы себя так смело в разговоре с Гаратом, который мог закончиться для него очень плохо? Может, дело в том, что он не надеялся найти выхода наружу? Но и это вряд ли - при таланте нолдо чуять камень и подземные богатства ему было бы не так трудно, как многим другим, выбраться отсюда. А другие ведь бежали. Но он молчал, не желая допытываться. Однако Ангунд продолжил разговор неожиданным вопросом.
  
  - А знаешь, что я раньше любил делать больше всего?
  
  - Искать драгоценные камни?
  
  - Не угадал - писать тенгвы.
  
  - Тенгвы? - Ольмир, и правда, удивился. Меньше всего рослый Ангунд, который, казалось, родился с киркой или молотом в руках, походил на книжника.
  
  - Что, непохож на книжного червя, что сидит себе в тиши и тенгвы выводит? Да не здесь это было, а еще там, в Благословенном Краю... Я ведь Фэанаро, который письмена изобрел, чуть не за Валу почитал. Оттого и пошел сюда, за ним, хотя и шел в войске государя Финголфина. Только здесь уж не до тенгв было. Крепости строить да оборонять пришлось - да и сам ведь знаешь, что я рассказываю... Я мог бы отправиться к Владыке Финроду, туда многие из инголмор подались. Ничего не хочу сказать о них плохого, ведь нельзя и одной войной жить, не то станем, как орки - да не хотел я за чужими спинами отсиживаться. Вот и поселился в Хитлуме и взялся за кирку, чтобы камень добывать для крепостей, а потом за меч. И неплохо это у меня получалось, но ведь не всегда везет. Вот и попал сюда. А теперь, - он взглянул на искалеченные руки, - какие уж тенгвы... Добро бы одна рука а то ведь обе никуда не годятся.
  
  Ольмир молчал, не желая дальше расспрашивать, но Ангунд сам продолжил рассказ.
  
  - Зашли мы однажды слишком далеко к горам. Думали на орков поохотиться, да получилось наоборот. Нас было трое, их раз в десять побольше. Осталась, правда, половина но и двух друзей моих убили, а мне в голову попали, да я и упал. Потом очнулся, уже связанным... В отряде оказались сплошь молодые орки, щенки, злые как ... да как орки же, - Ольмир невольно улыбнулся, а Ангунд продолжал: - Сначала просто били, потом раскаленным железом жгли, а потом за пальцы взялись. И не сразу резали, а по кусочку... Так и потерял бы все, и неизвестно, что они бы потом придумали, да тут другой отряд подошел, из опытных бойцов. Они меня у молодняка-то и отняли. Я сначала подумал из жалости. Ох, и дурак же я был! - он криво усмехнулся. - Конечно, не от доброты, а потому что рабы на рудниках нужны. За каждого раба ведь им награда полагается. А тем, молодым, и награды не надо было лишь бы поизмываться... Чуть не передрались там все. А хорошо бы, если б так! Но нет, молодняк позадирался и уступил. А эти меня по дороге берегли, пальцы перевязали, поили чем-то лечебным... Конечно, раб должен быть здоровый! - он снова скривился. - Все боялись, что за калеку меньше награду дадут. Да ведь кирку держать я могу а больше здесь и не надо... - Он сгорбился, рассматривая искалеченные руки. -А тенгвы... с ними теперь все... Даже Владычица Эстэ здесь не властна.
  
  ***
  
  После этого разговора Ольмир несколько дней не заговаривал о побеге, но не перестал о нем думать. Нельзя сказать, что его не страшила судьба незадачливых беглецов, но и смириться со своей судьбой - подохнуть в этой дыре от непосильной работы и побоев - он не мог. Ему надо выжить и вернуться. Но как? Он не обладал такими знаниями о горах и пещерах, как Ангунд, он быстро заблудится в подземельях - это даже если ему удастся выбраться с самого рудника. Но последний обнаруженный выход отсюда завалили год назад...
  
  Но раз невозможно бежать одному - может быть, возможно бежать всем вместе? Ольмир стал вспоминать, что ему известно о руднике. Рудник был сравнительно небольшим - всего около пятидесяти рабов и двадцать охранников. Причиной была бедность здешней руды - рудник был старым и большую часть месторождения уже выработали. Когда бы Ангунд не скрыл "железное море" - то сюда нагнали бы еще рабов и тогда бы рудник увеличился, а так... Если бы Ольмиру предложили составить карту, то получилась бы следующее: широкий вход снаружи - два фатома в ширину и три - в высоту, закрытый большими железными воротами. Через него в рудник доставляли припасы - пищу, бревна для креплений, инструменты, гнали новых рабов взамен погибших, а также вывозили добытую руду в кузницы. У ворот, и внутри, и снаружи днем и ночью стояла стража - четверо орков. Ворота закрывались массивными железными засовами с обоих сторон - нельзя было не войти, ни выйти без дозволения стражников. От ворот шел широкий главный коридор, который постепенно сужался. Недалеко от входа, справа, располагались покои "господина рудника" и его ближайших помощников, а чуть дальше - казармы для простых стражников и надсмотрщиков. Это была большая пещера без деления на комнаты, где орки ели, спали и развлекались кто как мог - по большей части выпивкой и игрой в кости. А иногда - пытая провинившихся рабов. Пройдя еще несколько фатомов, можно было наткнуться на ряд небольших камер, закрытых каменными дверями с засовами снаружи. Там держали рабов ночью - по два-три эльфа вместе. А дальше и начинался собственно рудник - широкий главный штрек разветвлялся на множество отдельных забоев, смотря куда и как шли железные жилы, некоторые забои были широкими, другие - совсем узкими. Посередине главного коридора, между орочьей казармой и самим рудником, опускалась стальная решетка. Управлять ею можно было только из казармы.
  
  Картина рисовалась невеселая. Ночью выйти из камеры невозможно - даже если удастся избавиться от цепей, каменную дверь не продолбишь голыми руками. Даже с помощью инструментов на это ушло бы долгое время ... и нельзя рассчитывать, что орки не услышат шума. Да и как пронести инструмент? Не спрячешь ведь здоровенный молот или кирку в лохмотья... Днем тоже мало что можно сделать. Да, кирка сошла бы за оружие - если бы удалось ею воспользоваться прежде, чем орк вытащит свой меч и позовет остальных на помощь. Да и тогда надо, чтобы все действовали вместе, в одно время. Как это осуществить? И чтобы орки не успели закрыть решетку, и позвать на помощь, и перебить всех мятежников... И щадить их тогда не будут. Проще, кажется, разбить голову о камни сразу...
  
  Ольмир поделился мыслями с Ангундом и тот ответил ему невеселой усмешкой.
  
  - Да, так и будет. Десяток убьют, остальных скрутят... Впрочем, они не остановятся и перед тем, чтобы убить всех нас. Если бы я хотел именно этого - я бы сделал это сразу, как попал сюда.
  
  - А ты просто опустил руки, - не удержался Ольмир.
  
  - Можешь думать так, - резко ответил Ангунд. - Да, мне нравится сидеть здесь, получать побои и миску каши и работать во славу Моринготто, - он ударил кулаком о стену.
  
  - Я вовсе не это хотел сказать, прости...
  
  Ангунд ничего не ответил.
  
  Ольмир попытался поговорить и с другими - но все отвечали примерно то же. Рабы не верили в успех мятежа, а пускаться на безрассудство, чтобы тебе в лучшем случае сняли голову, никто не хотел.
  
  И он почти отчаялся, когда...
  
  ***
  
  Он знал, что Владыка Тургон не одобрит его затеи, но действовать без его дозволения не мог и не хотел. Клятва верности - не пустой звук и подвергать опасности город, который стал для него вторым домом, без ведома короля он не желал.
  
  Когда он изложил свой замысел, король от изумления, казалось, лишился дара речи. Тургон долго смотрел на него в молчании, как будто испытывая его решимость. Рог не опускал глаз и отвечал таким же твердым взглядом. Наконец, тишина была нарушена:
  
  - Ты серьезно предлагаешь это сделать, Рог?
  
  - Да, государь. Мы не на дружеской пирушке, чтобы шутить друг над другом.
  
  Король встал с кресла и медленно прошел вдоль небольшой комнаты, в которой обычно происходили Малые Советы. Рог невозмутимо проводил его взглядом, оставшись сидеть. Тургон вновь обернулся к нему:
  
  - Ты понимаешь, чем ты рискуешь? Чем рискуете все вы?
  
  - Понимаю лучше, чем многие, государь. Я был там и представляю, что может меня ждать в случае плена. Остальные тоже понимают.
  
  Тургон содрогнулся. Он на мгновение представил, что ему нужно вернуться на Хэлькараксэ... Он никогда не был трусом, но этот ледяной ад... Хотя если бы возвращение могло спасти тех, кто погиб во льдах, его друзей... Эленвэ... Наверное, он бы вернулся.
  
  - Но вы рискуете не только собой. Вы рискуете тайной города.
  
  - Ты посылаешь разведчиков за пределы Гор, государь. Каждый из них может попасть в плен и выдать тайну.
  
  - Я не посылаю их в Ангбанд! - король повысил голос. - Вы же хотите идти прямо в пасть врагу. Я не подвергаю сомнению вашу стойкость... но могут быть вещи, которых эльда не перенесет. У всех разные. Но уверенно говорить, что он выдержит все, никто не может.
  
  - Ты сейчас рассуждаешь как Моргот, государь. Это он считает, что верность и стойкость -пустой звук.
  
  Тургон криво усмехнулся. Он позволял всем говорить правду ему в глаза, отчего не раз выслушивал дерзости... хотя лучше это, чем подобострастная угодливость. А злиться на истину, и правда, может только Моргот.
  
  - И все же ... это безумие, Рог.
  
  - Не более безумие, чем было безумием некогда деяние твоего достойного брата.
  
  Тургон помрачнел. Он не любил, когда ему говорили про тот подвиг Фингона. Конечно, не из зависти - он всегда был готов признать превосходство старшего брата. Но до сих пор в глубине души он считал, что сын Фэанора тогда получил по заслугам и не стоило бы его спасать. Он отгонял эти мысли, как недостойные, напоминая себе, что мучений Маэдроса должно быть достаточно, чтобы искупить самую большую вину, что сам Маэдрос предлагал отцу вернуться на кораблях за остальными, что это спасение исцелило вражду нолдор... И все же, все же... Но он снова подавил эти мысли и сухо сказал:
  
  - Рог, это деяние увенчалось удачей лишь по особой милости Валар.
  
  - Ты считаешь, государь, что Валар не одобрили бы мой замысел?
  
  - Не в одобрении дело, а в том, что такая милость может быть дана лишь раз.
  
  - Что же, и я не предлагаю идти туда в одиночку, без всякой поддержки, как лорд Фингон. Мы больше знаем об Ангбанде и о рудниках, чем он знал тогда об этой крепости и о лорде Маэдросе.
  
  Это замечание задело Тургона. Тогда он злился на брата... и на себя, что не помог ему. Что было бы, если бы и Фингон попал в лапы Моргота или погиб? Он бы себе этого не простил. Что такое все мысли о возмездии и справедливой каре по сравнению с жизнью брата? Король вновь сел в кресло.
  
  - Я мог бы просто запретить вам это.
  
  - Ты в своем праве, государь. Однако кроме того, чтобы спасти наших злосчастных родичей от участи хуже смерти, я думал и о другом. Если мы сделаем так, что Моргот лишится и того рудника, и всех, кто работал в нем - это несомненно его ослабит. Вспомни, государь, какими клинками сражались орки в Дагор Аглареб ... и какими они сражаются сейчас. Разница огромна, и Моргот никогда не добился бы этого, если бы не пленные эльдар. Это подорвет его силы и его уверенность в себе. И уверенность его слуг в могуществе своего господина.
  
  И еще... Когда-то вы шли в Эндорэ, чтобы отомстить за короля и забрать у Моргота чудесные камни. Неужели жизни эльдар менее ценны, чем прекрасные побрякушки?
  
  - Я не... - Тургон молчал несколько мгновений, чтобы справиться с гневом. Наконец, ему это удалось:
  
  - Я шел в Эндорэ не за Сильмарилями. Мне и даром не нужны эти проклятые камни, которые затмили разум Фэанору и его сыновьям. Даже если бы я нашел их на дороге, я не прикоснулся бы к ним.
  
  Рог молчал. Тургон понял, что не дождется ответа и вновь заговорил:
  
  - Ты уверен, что вам это удастся?
  
  - Я все продумал. Мы многое знаем о системе подземных ходов, об их охране, о порядке работы рудника... Конечно, нам понадобится и немного везения но, надеюсь, Валар и Владыка Всего Сущего уделят нам эту малость. А за тайну города будь спокоен, государь. Я знаю всех, кто идет за мной, как самого себя. Любую боль мы выдержим, а взломать аванирэ не удастся никому, даже могущественнейшему из Айнур. Семьи ни у кого из нас нет и никто не будет нас оплакивать.
  
  - Здесь ты ошибаешься, Рог. Мне бы очень не хотелось тебя потерять. Постарайся остаться живым и вернуться.
  
  - Это следует понимать как дозволение, государь?
  
  - Да, - король поднялся, показывая, что разговор окончен. Когда Рог тоже встал, Тургон быстро подошел к нему и крепко обнял.
  
  - Удачи тебе, старый друг. И если еще осталось на мне благословение Валар и Амана, пусть перейдет оно и на тебя.
  
  ***
  
  Рог отправился в путь рано утром. Даже верхом на быстром коне, дорога к подножию Окружных Гор занимала несколько часов. А еще нужно позвать и подождать Сулехира...
  
  Подъехав к первым горным отрогам, эльф отпустил коня и встал во весь рост на верхушке большого камня. Он поднес руки ко рту и издал зов на самой грани слышимости. Другой эльф не услышал бы его, отойдя хотя бы на несколько шагов. Но тот, к кому он обращен, услышит его и на расстоянии многих лиг. Затем Рог сел на камень и принялся ждать. В призыве не говорилось об опасности - поэтому Сулехир мог и не торопиться на встречу, пожелав закончить неоконченное дело.
  
  Долина Тумладэн была прекрасна, как и во всякую пору, кроме, разве что, зимы, но Рог почти не замечал этого, поглощенный своим замыслом. Если Сулехир и его родичи не согласятся - надо придумать что-то еще... Но это сразу все усложнит. Лучше бы согласились...
  
  Ждать пришлось недолго - вскоре Рог услышал хлопанье огромных крыльев, от которых поднялся сильный ветер. Гигантская птица, сделав круг, опустилась прямо перед камнем, на котором он сидел. Рог встал, чтобы оказаться вровень с ее головой.
  
  - Приветствую тебя, друг Рог, - голос орла был глухим, лишенным эмоций, но Рог долго общался с этими птицами и научился их понимать. Сейчас орел был спокоен и дружелюбен.
  
  - Приветствую тебя, друг Сулехир, - ответил он.
  
  - Хочешь ли ты увидеть вершины гор, друг?
  
  Нечасто орлы предлагали кому-либо полетать - это было знаком большой дружбы и доверия.
  
  - Нет, друг Сулехир, у меня к тебе иная просьба.
  
  И Рог быстро изложил орлу свой замысел. В огромных глазах птицы мелькнуло удивление. Он холодно произнес:
  
  - Великие орлы Запада - не ездовые скакуны и не слуги эльдар, чтобы выполнять такие просьбы.
  
  - Я знаю, что некогда даже ваш король не погнушался нести на себе двух эльфов.
  
  - То была особая милость Валар. Мы, орлы, знаем, когда требуется наша помощь. Это дар нашего повелителя, Владыки Манвэ.
  
  - Значит, когда я некогда увидел унгола, ползущего к твоему гнезду, мне следовало подождать знака свыше, а лишь потом сражаться с чудовищем? Боюсь, тогда бы моя помощь опоздала.
  
  Орел опустил голову.
  
  - Прости меня, друг Рог, я совсем не подумал... Ты прав, я обязан тоже помочь тебе ... да и кроме того, ты - мой друг. И я не хочу, чтобы ты погиб.
  
  - Прости, что напомнил о благодарности, Сулехир.
  
  - Нет, ты все правильно сделал, это я забыл о ней. Но не будем ли мы скорее помехой, чем помощью? Соглядатаи Моргота заметят трех великих орлов и найдут вас.
  
  - Об этом не беспокойся. Мы быстро укроемся и оставим в том месте приманку. А потом, когда мы все сделаем - им нас никогда не догнать.
  
  - И еще одно. Мы никогда не будем действовать без дозволения Владыки Тургона. Мы поклялись ему в верности.
  
  - Не беспокойся, его дозволение мне дано.
  
  - Что же, приходите сюда, когда все будет готово. Мы будем ждать вас.
  
  ***
  
  Их снова послали в новый забой, разведывать и разрабатывать новую жилу. Здесь Ангунд не стал обманывать - прежде всего, жила не была такой уж богатой, а потом, постоянная ложь могла выйти боком. Орки могли бы посчитать, что он потерял свой дар или догадаться о правде. Тогда уж легче было бы сразу разбить голову о камень...
  
  Забой был узким, каменные стены душили и давили, но одно преимущество тут все же было - орки тоже не слишком любили подобное. Поэтому надсмотрщик наведывался лишь изредка, предпочитая попивать пиво в главном штреке вместе с другими орками. Однако перерывы между его визитами были не такими долгими, чтобы можно было подумать об успешном побеге. Ольмир, вздыхая, обрушивал удар за ударом на каменную стену, представляя, что он крушит не камень, а самого ненавистного Владыку. Это давало хоть какие-то силы для работы...
  
  Говорили, что в главном подземелье Моргота вечно горят огромные костры, а от балрогов жар еще сильнее, чем от открытого огня, ибо они взяли свою сущность от огненного сердца Арды, но извратили ее и теперь их огонь не может согреть и дать жизнь, а лишь убивает... Гм, а почему это он думает именно об огне? Очень уж жарко здесь... Пот катился по лицу гораздо сильнее, чем обычно. Ольмир смахнул несколько крупных капель со лба и прикоснулся к стене рукой. Она была не холодной, а теплой, даже горячей!
  
  - Ангунд! Ты... чувствуешь жар или мне кажется?
  
  - Да, чувствую, - Ангунд, нахмурившись, тоже приложил к стене руку.
  
  - Огненная кровь земли, - наконец, сказал он. - Озеро из лавы.
  
  - И что же делать?
  
  - Да ничего, - пожал плечами Ангунд. - Жила проходит на достаточном удалении, мы можем не беспокоиться, что дойдем до этого озера. Разве что будет немного жарковато.
  
  - Воистину, немного, - Ольмир невесело усмехнулся. - Если так пойдет и дальше, мы изжаримся заживо.
  
  - Можно подумать, Гарата это волнует.
  
  - Да уж...
  
  Ольмир представил, как он жалуется "господину рудника" на невыносимый жар ... и заодно на цепи, стирающие кожу в кровь, и на излишне ретивых надсмотрщиков с плетками, и на плесневелую кашу и тухлую воду, и...
  
  Впрочем, невыносимая жара таила в себе и некоторые преимущества. Надсмотрщик отсутствовал все дольше, нисколько не желая поджариваться вместе с рабами, и товарищи хотя бы избавились от его гнусной плетки и не менее гнусной рожи.
  
  От жары голова раскалывалась, сознание плыло, иногда Ольмир на мгновение уходил в грезы, слышал далекие голоса матери, брата, друзей - звонкие, чистые, так непохожие на хриплые и глухие голоса изможденных рабов... Чу! А эти голоса совсем ему незнакомы! И он слышит их наяву! Не очень далеко...
  
  - Ангунд! Ты слышишь?
  
  - Что? - нолдо остановился.
  
  - Голоса! За стеной кто-то живой! Эльфы!
  
  - Ничего не слышу. Тебе не кажется? От жары сознание мутится...
  
  - Нет, нет! Это не грезы, не безумие! И уж поверь мне - камни и металлы я не чувствую, но живое - другое дело...
  
  - Да откуда же здесь эльфам взяться? Или тоже рабы?
  
  - Непохоже... Голоса совсем другие - в них нет ни горя, ни муки... Совсем такие же как наверху...
  
  - Хм-м-м... Далеко отсюда?
  
  - Не очень. Фатомов десять.
  
  - Что бы тут делать вольным эльфам... А о чем говорят?
  
  - Не все понятно. Что-то про лаву, про рудник... Вот за этой стеной, - и Ольмир указал чуть влево от рудной жилы.
  
  Ангунд приложил руку к стене.
  
  - Да, не очень далеко отсюда - пустота, пещера. Узкая. Фатомов десять, как ты и говоришь.
  
  - Неужели..? - товарищи переглянулись. Ольмир с отчаянной надеждой заколотил по камню:
  
  - Кто вы? Кто вы? Ответьте! Мы здесь, здесь!
  
  - Тихо! - Ангунд схватил его за руку, и вовремя - через несколько мгновений в неверном свете факела сзади показался надсмотрщик.
  
  - Вы чего тут вопите, волчий корм? - заорал он на застывших эльфов. - Чего не работаете? А ну, быстро... - он потащил плеть из-за пояса.
  
  - Жарко уж очень здесь, господин, - спокойно заметил Ангунд.
  
  - Жарко? Это верно, - орк снял с пояса флягу и сделал несколько глотков. Увидев, как Ольмир непроизвольно облизнул иссохшие губы, он нарочито медленно закрыл ее и взболтнул содержимое. От плеска жидкости Ольмиру еще больше захотелось пить, но он заставил себя отвести взгляд от фляги и взяться за брошенную кирку.
  
  - Вот что, голуги. Не выполните урок сегодня - воды не получите ни капли, ясно? - орк загоготал, довольный выдумкой и проследив, как рабы вновь взялись за кирки и принялись обрушивать удар за ударом на каменную стену, повернулся и пошел обратно. "Жа-а-арко..." - услышали товарищи его удаляющийся голос.
  
  Ольмир снова прислушался, но голоса прекратились. Он тряхнул головой - неужели, морок? Нет ничего хуже напрасной надежды...
  
  Урок они все же выполнили - и о, чудо, воды дали даже больше, чем обычно! Наверное, в тупую орочью голову все же пришла мысль о том, что если рабы будут хуже работать из-за подземного жара, то плохо будет не только им.
  
  Если бы не цепи, то на следующее утро Ольмир бы побежал в забой бегом - так не терпелось ему проверить, не будет ли сегодня вновь голосов за стеной. В глазах Ангунда он прочел сомнение, но тот ничего не сказал. Добравшись до конца забоя (надсмотрщик опять предпочел не лезть в душный коридор без особой нужды), Ольмир сразу же прислушался, выискивая признаки живых за каменной толщей. Безмозглые подземные животные - черви, крысы, насекомые - все не то... Он уже почти отчаялся, когда вновь услышал голоса - ближе, чем вчера. Но теперь он не стал кричать и звать на помощь - еще не хватало привлечь все-таки внимание орков. Если живые эльфы там - то они с Ангундом до них доберутся... скоро. Он с удвоенным рвением принялся за работу - и странно было испытывать такую радость от мучительного труда во славу Моргота...
  
  ***
  
  Через два дня после разговора с Тургоном, вечером, Рог и восемь его товарищей были уже на условленном месте встречи. Сгрузив мешки с инструментом и припасами, они отпустили своих коней, наказав им возвращаться в Гондолин, а затем упаковали все в один большой тюк. Орел - не лошадь, ему будет удобнее нести один тюк в когтях, а не несколько мешков на спине. Вскоре послышались хлопки огромных крыльев.
  
  - Вы не передумали? - спросил Сулехир после взаимных приветствий.
  
  - Если бы мы передумали, я бы пришел один, - усмехнулся Рог.
  
  - Как пожелаете, - добавил орел слегка обиженно. - Очень уж мне не хочется, чтобы вы сгинули там, особенно ты, друг Рог.
  
  - Не сгинем, - пообещал эльф.
  
  - На всякий случай мы будем лучше обычного следить за Тангородримом. Если что... ждать родича с луком и мольбой тебе не придется, обещаю.
  
  - Спасибо, ты настоящий друг, Сулехир, - тепло поблагодарил его Рог.
  
  - Что же, наверное, хватит речей, - сказал орел. - Чем дольше мешкаешь перед опасным делом, тем меньше решимости остается.
  
  - Ты прав, - Рог похлопал орла по крылу. Тот почти распластался на земле, раздвинув крыло так, чтобы эльфы могли взобраться к нему на шею без лестницы. Два других орла сделали то же самое. Рог ловко взбежал по крылу на шею птицы, и вскоре все девять эльфов разместились верхом на орлах - по трое на каждом. Тюк с инструментом и припасами Сулехир должен был нести в когтях. Эльфы были облачены в плащи, менявшие цвет под окружающее - так их будет нелегко заметить, что на орлах, что на земле.
  
   - Да благословит нас Владыка Манвэ и всемилостивые Валар! Вперед! - крикнул Рог и три птицы взмыли в небо...
  
  ***
  
  Ветер свистел в ушах, когда они пролетали над темной землей. Майя Тилион сегодня не взошел на небеса, мерцали лишь звезды, а грозная Валакирка нависла над огромным тройным пиком на севере. Но им не нужен был зловещий Тангородрим, который сейчас казался потухшим и безжизненным. Многие эльфы думали, что он затих навеки, что Морготу никогда не прорвать крепкое кольцо Осады. Многие - но не Владыка Тургон и не сам Рог. Он знал... слишком хорошо знал, какая работа кипит под землей - в душных темных рудниках и освещенных багровым жаром огня кузницах. Когда-то он сам трудился там ... и ему удалось вырваться. К счастью, он не получил увечий, а шрамы постепенно исчезли с тела. С тела - но не с души. Рога охватил страх - что, если он снова попадет в плен? Если их поймают - то поймут, что они здесь не просто так, и тогда... О том, как допрашивает сам Моргот и его ближайшие слуги, ходили самые мрачные слухи. Доля рудничного раба покажется по сравнению с этим недостижимым счастьем. На мгновение Рог поддался искушению - попросить Сулехира повернуть обратно, вернуться в белый город и никогда не приближаться к этим страшным горам. Но нет! Он изгнал трусливые думы из разума. Они здесь не для того, чтобы попасться, а чтобы освободить родичей и лишить Моргота хотя бы части подземных богатств.
  
  Наконец, он увидел небольшое ущелье, которое когда-то показал ему с помощью осанвэ Ломэндиль, и попросил орла снижаться. Тот издал тихий клекот на своем языке и оба его товарища тоже устремились вниз. Вскоре они уже стояли на темном дне ущелья. Даже зоркие дети звезд мало что могли разглядеть в такой тьме. Но все хорошо знали это место - Ломэндиль видел его наяву, а остальные - в его воспоминаниях. Эльфы быстро разобрали припасы и инструменты, и Рог тихо приказал Ломэндилю вести всех в убежище. Воины не стали мешкать и вскоре исчезли в неприметной пещере, вход в которую было трудно разглядеть снаружи. Рог с небольшой сумкой в руках задержался, отойдя к противоположной от пещеры стене ущелья.
  
  - Подойди сюда, пожалуйста, - сказал он Сулехиру. Тот сделал пару шагов к Рогу.
  
  - Хорошо, достаточно.
  
  Сулехир не стал спрашивать, зачем это понадобилось Рогу - орлы не отличались праздным любопытством.
  
  - Через десять дней. Если мы задержимся - я оставлю знак на вершине вон той скалы, - негромко сказал Рог Сулехиру, указав на одну из скал с плоской верхушкой. - Сколько там будет белых камней - на столько дней следует задержаться.
  
  - Хорошо, - ответил орел. - Я сам буду следить за знаком. Ни я, ни мои братья никого не видели внизу - но берегитесь! Соглядатаи Моргота могли все же заметить нас.
  
  - Я понимаю, - кивнул Рог. - Спасибо вам за все!
  
  - Удачи вам, друзья!
  
  Орлы не стали мешкать и быстро вновь взмыли в небо. Рог несколько мгновений смотрел им вслед, а потом опорожнил сумку и забросал ее содержимое камнями. Затем положил что-то в стороне от каменной груды и быстро отправился вслед за товарищами. Следы орлиных лап он скрывать не стал - это было не нужно, а эльфы никаких следов на земле не оставили.
  
  - Поверят ли? - шепнул ему Малакир, когда Рог присоединился к ожидавшим его эльфам.
  
  - Слишком глупы, чтобы не поверить, и слишком жадны, чтобы рассказать кому-то более умному, - улыбнулся Рог.
  
  ***
  
  - И зачем было тащиться в такую даль? Летают эти твари и пусть летают... будто никогда раньше не летали.
  
  - Заткнись, дурак! Господин Горгол велел проверить - значит, надо проверить.
  
  - Да чего им тут может понадобиться...
  
  - Перестанешь ты ныть, наконец? - самый крупный орк, видимо, старший, отвесил более мелкому затрещину. - Еще раз используешь свой поганый язык не по делу - заставлю им мои сапоги вылизать...
  
  - Вроде тут, - подал голос третий орк. - Вон, следы...
  
  Четкие следы огромных птичьих лап отпечатались на слегка оттаявшей грязи, покрывавшей дно ущелья.
  
  - Тут побывала не одна крылатая тварь, - сказал старший. - Вон сколько натоптали... Не меньше трех...
  
  - И что им тут понадобилось? - сказал второй орк, недовольно почесывая ноющий от затрещины затылок. - О, один туда пошел... Смотрите! - и он указал на блестящий камешек, лежащий в грязи.
  
  - Не трогать, гаденыши! Мое! - завопил старший и бросился к самоцвету.
  
  Оба подчиненных с тоской проводили взглядом драгоценность, быстро исчезнувшую в сумке на поясе командира.
  
  - А это что, интересно... - пробормотал крупный орк, глядя на каменную пирамидку и глаза его зажглись алчным блеском. Он начал разбрасывать камни руками. Двое других приблизились к нему, жадно разглядывая небольшую кучку самоцветов, заигравших яркими красками в ответ тусклым лучам солнца, пробившимся из-за туч.
  
  - О-о-о, - выдохнули все трое одновременно. Старший обернулся к подчиненным, оскалив клыки. Одну лапу он держал на рукояти ятагана. Но и двое других не дремали. Получивший затрещину орк уже наполовину вытащил из ножен кинжал, другой держал в лапе крупный камень. Старший осклабился:
  
  - Ну-у, вы чего? Мы же все тут друзья, верно? Друзьям негоже драться. А если вернется только один... начнутся вопросы... а господин Горгол умеет спрашивать. И тогда заберет все себе.
  
  - Верно говоришь, - побитый орк, помедлив, загнал кинжал обратно в ножны. Другой отбросил камень в сторону.
  
  - Делить буду я! - старший сел сбоку от клада, двое других уселись напротив него, не сводя жадных глаз с ярких камней. Вскоре перед каждым из них выросла блестящая кучка - у старшего побольше, из более крупных самоцветов, у двух других поменьше. Мелкие орки с алчностью смотрели на долю командира, но возражать не стали, памятуя о его тяжелой руке и господине Горголе. Вскоре драгоценности исчезли в поясных сумках, и ущелье вновь померкло.
  
  - Эх, загоню один камешек старому Лхашу - пусть выдаст мне бочонок своего лучшего вина, - размечтался побитый. - Ох, и напьюсь я тогда...
  
  - А все-таки интересно... откуда эти твари взяли камешки? И почему прилетели втроем - спрятать ведь и одному нетрудно? - с интересом спросил третий орк.
  
  - Хе, откуда, - протянул старший. - Вестимо, у голугов стащили. Не копались же сами в шахте?
  
  - Да, такую птичку в шахту на загонишь - голова пролезет, а вот зад - точно нет, - захихикал побитый.
  
  - А почему втроем... Вот если бы мы трое взяли добычу - ты бы доверил мне одному ее прятать, а?
  
  - Не-е-е, - замотал головой третий орк. - Ни в жисть. Потом ведь не добьешься - куда спрятал.
  
  - Во-о-от, - старший со значением поднял палец. - Потому и втроем. А сюда прилетели - наверное, потому что мести голугов боялись. И думали, мы слепые - не заметим.
  
  - Ага, - кивнул третий. - А что господину Горголу скажем?
  
  - Про камешки - молчок! - ответил старший. - А скажем, что никаких следов не нашли - видно, померещилось охране. А если и не померещилось - то кто знает этих тварей крылатых, может, они тут ночную прогулку себе устроили. Сами знаете - вечно они тут летают, незнамо зачем...
  
  - Угу, - кивнули оба подчиненных. - Так и скажем.
  
  ***
  
  Отряд Рога расположился в большой и относительно сухой пещере с несколькими выходами. Один выход - легче оборонять, но если его займут, отступать будет некуда. Да и обвал вполне может случиться, ведь Железные Горы часто содрогаются от чародейства их Владыки...
  
  Но если пещера и была сухой, то на этом ее удобства заканчивались. Она была душной и жаркой, изо всех щелей лезла всякая нечисть - крупные пауки, жуки, скорпионы. Приходилось быть осторожными - многие из них были ядовитыми. Правда, оказалось, что запаха листьев с эльфийских деревьев, в которые были завернуты некоторые припасы, они боялись, поэтому сумки с едой обходили стороной.
  
  - Интересно, а на самом руднике я их не видел, - сказал Ломэндиль, стряхивая с сапога очередного раздавленного паука.
  
  - Наверное, орки их сожрали, - хмыкнул Малакир.
  
  - Или даже этой морготовой пакости орки показались такими противными, что они отселились подальше, - рассмеялся Рог. - К сожалению, здесь может водиться и кое-что похуже...
  
  Эти слова оказались пророческими. В первую же ночевку часовой разбудил их по тревоге. К пещере приближалось нечто огромное и тяжелое, задевающее боками о стены, причем тогда раздавался скребущий звук, как будто от чего-то гладкого. Двое эльфов подхватили копья, еще двое - луки, остальные обнажили мечи. Копьеносцы встали впереди, а лучники отошли подальше. У входа существо остановилось, очевидно, решая стоит ли нападать. Впрочем, раздумывало оно недолго и, издав громкий вопль, рванулось внутрь...
  Сначала они увидели отвратительную морду - длинное рыло, покрытое твердой белой чешуей, которое сразу же стало открытой пастью с огромными клыками в полпальца длиной. Никаких глаз или ушей на морде не было, но тварь все равно прекрасно ориентировалась в пространстве и сразу же попыталась укусить ближайшего эльфа. Тот отступил на шаг, попытавшись ткнуть копьем в морду чудовищу, но оно ловко увернулось. Короткую шею защищал мощный костяной воротник из шипов, так что бить туда было бесполезно. Лучники выпустили несколько стрел, но и это оказалось напрасным - закаленные наконечники просто отскакивали от костяной брони, в которую был закован незваный пришелец. Несмотря на большие размеры, тварь оказалась неожиданно быстрой и, махнув когтистой лапой, угодила прямо в грудь второму копьеносцу - Малакиру - который тщетно пытался нанести ей удар в грудь или брюхо. Он отлетел на несколько шагов, к счастью, гномья кольчуга выдержала удар и Малакир поднялся невредимым. Чудище вновь издало рев и кинулось на остальных. Эльфы бросились в разные стороны, подальше от острозубой пасти и мощных передних лап. Рог успел нанести сильный удар по лапе - и, наконец, показалась кровь, видно, здесь броня была не такой толстой, как на теле. Тварь взвыла от боли и задвигалась еще быстрее. Ей удалось подмять под себя лучника Кулэхира и она задрала морду к потолку, издавая победный рев... И тогда Рог вонзил свой меч снизу в морду чудовища, туда, где не было костяного воротника и мощной брони. Рев перешел в булькающий звук, зверь захлебывался кровью. Он вяло махнул лапой в сторону обидчика, но теперь уже эльф легко увернулся от потерявшего силу и скорость удара. Тварь повалилась на бок, издыхая. Рог, не мешкая, выдернул Кулэхира из-под зверя, чтобы тот не нанес ему ран при агонии. Чудовище несколько раз дернулось, сгребая лапами камни, и затихло.
  
  Кулэхир дышал с трудом, хотя крови не было видно. Нэстар, который был самым искусным целителем в отряде, подошел к нему. Расстегнув куртку, он увидел целую кольчугу. "Хорошо еще, что я приказал не снимать кольчуги даже на ночь", - подумал Рог, который тоже подошел поближе. Вдвоем они осторожно сняли кольчугу с раненого, и лицо Нэстара потеряло всякое выражение - он весь ушел в слушание чужого хроа.
  
  - Сломаны три ребра, легкие не задеты, - наконец, сказал он. - Перевязка и две недели покоя... или я могу поделиться с ним силой - и кости срастутся за один день. Но тогда мы оба сможем подняться только завтра вечером, - он посмотрел на Рога.
  
  - Решать тебе, но я бы предпочел второе, - ответил тот. - Каждая пара рук для нас сейчас - ценнее алмаза. Тем более, что завтра нам предстоит разведка, а не работа.
  
  - Хорошо, - Нэстар положил руку на лоб Кулэхира и затянул медленную песнь-заклинание.
  
  Рог отошел к поверженной зверюге. Даже мертвая, она выглядела устрашающе. Длинные когти, чтобы хватать добычу, не давая ей уйти, огромная пасть с острыми зубами - чтобы рвать жертву на куски. Чешуя же была такой твердой, что ее не брала даже закаленная гномами сталь. Сам того не ведая, Рог нашел, быть может, единственное уязвимое место твари. Но если бы он встретился с чудищем один на один - быть бы ему разорванным в клочья.
  
  - Хор-р-роша зверюшка, - сказал Малакир. - Не прячется ли там еще десяток? - при этих словах остальные эльфы встревожено посмотрели на черные дыры туннелей.
  
  - Вряд ли, - покачал головой Рог. - Такие твари обычно живут поодиночке и не терпят рядом соперников. Здесь, небось, все пропиталось ее запахом. Пока остальные прознают о ее гибели, мы уже покинем эти места.
  
  - Верно, - кивнул Ломэндиль, который любил охотиться и знал повадки зверей. - Пока нам нечего бояться.
  
  Тушу с трудом вытащили из пещеры и положили в одну из соседних каверн. Затем эльфы вновь устроились на ночевку, им еще многое предстояло сделать...
  
  ***
  
  На следующий день, оставив двух стражей - одного вместе с обессиленными Нэстаром и Кулэхиром в пещере, а другого - на выходе в ущелье, Рог приказал остальным разделиться и обследовать пещеры. Он сам и Ломэндиль должны были искать выход на рудник, а трое остальных - подземное огненное озеро. Все они, кроме Ломэндиля, умели чуять руды и камень, отыскивать подземные воды и пещеры. Ломэндиль же сам некогда бежал из этого рудника и рассказал Рогу об огненном озере, о котором узнал еще будучи рабом. Услышав об этом, Рог и задумал то, что пытался сейчас сделать...
  
  Озеро, и правда, должно было быть неподалеку - именно поэтому здешние пещеры были сухими, а подземных вод здесь почти что и не было. Все иссушил огненный жар. В Гондолине некоторые мудрецы говорили, что эти озера - дело рук Моргота, которому подземный огонь был нужен для злого чародейства, другие же утверждали, что это - частицы огненного сердца Арды, случайно поднявшиеся близко к ее поверхности, когда Мелькор ломал и рушил Средиземье. Впрочем, сейчас эти ученые рассуждения мало интересовали Рога - озеро есть, и этого достаточно.
  
  Ломэндиль уверенно шел вперед, легко вспоминая путь своего бегства. Когда-то он решился на побег от полного отчаяния, желая лучше погибнуть под каменным обвалом или умереть от голода, чем работать в боли и муках на Владыку Ангбанда. Но ему повезло - подземные чудища его не учуяли, а путь наружу оказался коротким. Потом он долго шел по Железным Горам - и преодолеть их, холодные и бесплодные, оказалось легче, чем блуждать по подземным пещерам. Все же это стоило ему дорого - стражи Гондолина подобрали его на северной границе, истощенного и обессиленного... Долгое время понадобилось синда, чтобы исцелить тело - и еще более долгое, чтобы изгнать страшную память в самую глубь души. Рог не настаивал на его участии в походе - для успеха ему достаточно было и воспоминаний Ломэндиля, но тот сам вызвался, не желая оставаться в стороне.
  
  Они не боялись встретить здесь орков - выход из рудника был только один, и он был далеко. Но и бдительности не теряли - мало ли что может выскочить из черных ходов...
  
  Темные волосы Ломэндиля поблескивали в мягком свете лампы. О нет, это был не один из знаменитых феаноровых светильников, коих осталось слишком мало, но и этот светильник был сделан мастерами Гондолина для подземелий. Его трудно было погасить случайно и он легко разгонял давящую тьму.
  
  Они шли уже несколько часов, когда вошли в очередную пещеру и вместо следующего туннеля увидели кучу огромных каменных глыб.
  
  - Обвал, - растерянно сказал Ломэндиль. - А я шел этим путем... тогда.
  
  Рог подошел к глыбам и прислушался. Глухо. Никаких коридоров и пещер на сотни фатомов вперед. И потолок здесь ненадежен. Без креплений он может обрушиться от любого, самого слабого, подземного толчка.
  
  - Этим путем теперь не пройти, - наконец, сказал он. - Даже если мы пророем ход... камни могут обвалиться нам прямо на голову.
  
  - Значит... все? - напряженно спросил Ломэндиль.
  
  - Нет, - покачал головой Рог. - Так просто мы не уйдем. Поищем иные пути... за это время рудничные должны были вырыть и другие ходы... если железная жила идет к озеру. Возвращаемся. Узнаем, что нашли остальные.
  
  Несмотря на уверенный ответ, весь обратный путь Рог отгонял от себя невеселые мысли. Неужели из-за проклятого обвала придется вернуться несолоно хлебавши?
  
  Но вести других разведчиков были утешительнее. Они легко нашли огненное озеро, а совсем рядом с ним, за стеной в десяток фатомов - узкую длинную пещеру. Новый забой? Надо бы привести туда того, кто мог чуять живых - Нэстара или Ломэндиля. Если там есть эльдар - это, несомненно, выход в рудник. И тогда все будет даже проще, чем он думал...
  
  ***
  
  Ольмир и не думал, что получит такое удовольствие от работы на ненавистном руднике - но теперь каждый взмах кирки казался шагом к свободе. Он был уверен, что вольные эльфы с той стороны стены оказались здесь неспроста, и какой бы ни была цель их прихода - они помогут злосчастным невольникам Ангбанда. Сначала он немного побаивался, что и надсмотрщик услышит удары и разговоры с другой стороны каменной толщи - но тот ни о чем не подозревал, глухой, слепой и тупой прислужник Тьмы! Но все равно надо быть осторожными, очень осторожными...
  
  Наконец, через три дня напряженной работы (надсмотрщик только хмыкал, подсчитывая тележки с рудой - но даже и не подумал расщедриться на хотя бы один кусочек хлеба рабам сверх обычного), Ольмиру показалось, что он слышит дыхание эльда, стоящего за стеной и он осмелился его окликнуть, ненадолго прервав работу. Ангунд продолжал размеренно долбить стену - еще не хватало навлечь на себя подозрения орка, который мог появиться в любое мгновение.
  
  - Кто ты? - прошептал Ольмир, замирая от надежды и страха.
  
  - Мы друзья, - прозвучал еле слышный ответ. - Мы пришли освободить вас.
  
  Чтобы не закричать от радости и не выдать себя, Ольмиру пришлось до крови закусить губу. Не меньше тридцати ударов сердца прошло, прежде чем он смог вновь заговорить.
  
  - Но ... как? - едва дыша, выговорил он.
  
  - Прежде всего - предупреди остальных. У нас все готово. В одну из ближайших ночей мы откроем ваши камеры, разобьем цепи и уведем вас отсюда.
  
  - А... погоня? Ведь они услышат, вызовут подмогу...
  
  - Погони не будет, - невидимый собеседник издал смешок. - Они найдут, чем заняться, обещаю... Будьте осторожны. Ждите. Уже скоро.
  
  - Идет! - еле слышно сказал Ангунд. Ольмир быстро схватил свою кирку - покорнее и усерднее раба, чем он в эти дни, орки вряд ли когда видели - и вряд ли когда увидят. Надсмотрщик увидел лишь две согнутые спины и услышал лишь удары железа о стену. Хмыкнув и не найдя к чему придраться, он повернул назад из жаркого душного закутка.
  
  Довольно долго оба эльфа ничего не говорили, опасаясь возвращения орка. Наконец, Ольмир, задыхаясь от волнения, быстрым шепотом поведал товарищу обо всем.
  
  - Надо же... - удивленно ответил тот. - Никто и никогда... я даже не мог и подумать...
  
  - Надеюсь, теперь-то ты не собираешься здесь остаться, - с улыбкой сказал Ольмир.
  
  - Конечно, нет, - хмыкнул Ангунд. - Писать я уже не смогу... но эти сволочи поплатятся за все! - он сжал в кулак искалеченную правую руку.
  
  ***
  
  На следующий день их невидимый собеседник сказал: "Завтра вечером. Будьте готовы". Ночью с помощью осанвэ Ангунду удалось передать эту весть собратьям по несчастью. Утром, когда рабов выводили на работу, у Ольмира в голове была только одна мысль: "Последний день, последний, последний!" Он с трудом удерживался, чтобы не смеяться оркам прямо в лицо и сохранять тот же уныло-мрачный вид, что и обычно. Остальные тоже не улыбались, но по радостному блеску глаз Ольмир видел, как они счастливы. Прямо перед ним один совсем юный эльф, недавно попавший сюда, даже принялся что-то напевать вполголоса. К несчастью, его услышали.
  
  - Заткнись, тварь! - надсмотрщик вытянул раба плетью по спине с такой силой, что эльф споткнулся и упал. Поднявшись так быстро, как позволяли цепи, он бросился на орка с кулаками, крича:
  
  - Замолкни сам, мразь! Недолго...
  
  "Он же сейчас всех нас выдаст", - оцепенев от ужаса, подумал Ольмир, когда Ангунд начал действовать. Он кинулся на того же орка, отвлекая его на себя и одновременно слегка ударив юношу по лицу, отчего тот замолчал, опомнившись. Но было уже поздно. Давно скрытая ненависть и отчаяние прорвались наружу, подхлестываемые надеждой на скорое освобождение. С воплями рабы кинулись на надсмотрщиков, которых было всего шестеро. Ольмир увидел, что орк с которого все началось, успел ткнуть ятаганом лишь пару раз, когда его свалили с ног и принялись колотить головой о камень. Цепи мешали рабам, но их было много и вскоре с орками, растерявшимися от неожиданности, было покончено. Но погибло и пятеро эльдар, а другие получили раны. Юноша, с которого началась драка, и Ангунд были живы, только у Ангунда на правом плече зияла рваная рана, залитая кровью. Ольмир пробрался к нему:
  
  - Надо побыстрее рассказать все нашим друзьям. Они говорили про вечер... но придется идти сейчас.
  
  Ангунд кивнул и крикнул:
  
  - Тише! Послушайте меня!
  
  Возбужденные рабы, некоторые из которых уже пытались разбить свои цепи с помощью кирок, молотов и камней, а другие обыскивали тела надсмотрщиков в поисках оружия, бросили все и столпились вокруг друзей. Ангунд продолжал:
  
  - Надо уйти вглубь рудника, чтобы меньше шуметь. Пока никто из орков снаружи ничего не заметил, но это может продлиться недолго. Разбивайте цепи и идите в тот забой, - он показал на забой, где последние дни работали они с Ольмиром, - там наши друзья. Шестеро с оружием должны остаться здесь - и задержать орков, если они появятся. Ольмир, - он обратился к товарищу, - иди, расскажи обо всем. Я останусь здесь.
  
  - Но ты ранен, - заметил синда.
  
  - Ничего, - усмехнулся Ангунд, - рука действует, значит, кость не задета. В бою бывало и хуже. Но прежде - надо избавиться от цепей, иначе мы ничего не сможем сделать.
  
  Ольмир взял одну из кирок, валявшуюся неподалеку, и предложил Ангунду положить его ручные кандалы на камень. Звон распавшейся под сильными ударами цепи был слаще всякой другой музыки...
  
  ***
  
  От браслетов и остатков цепей избавиться не удалось - тут нужен был кузнец и время. Ни того, ни другого у них не было. Ольмир бросился в забой - только бы эльфы с той стороны никуда не пропали! Когда он бежал, ему стало казаться, что все это сон или морок, что никаких вольных эльфов нет, что он сошел с ума от бесконечных мыслей о побеге и подал ложную надежду остальным, и из-за его ошибки все умрут мучительной смертью... Он изо всех сил заколотил в тонкую каменную стенку, призывая эльфов. К счастью, его давешний собеседник почти сразу отозвался. Ольмир в нескольких словах рассказал, что произошло. Тот несколько мгновений молчал, потом ответил:
  
  - Не совсем так, как я задумал. Но у нас все готово. Отойди, мы разрушим стену.
  
  Ольмир отступил, и на стену обрушились удары кирок. Даже звук у них был совсем не такой, как у орочьих, шумных и грубых, а - легкий, ясный, будто сам камень пел, радуясь, что освобождает подземные сокровища...
  
  Вскоре в стене появилась дыра и внутрь шагнул высокий, немного сутулый эльф в кольчуге, но с непокрытой черноволосой головой, с мечом у пояса и подземной лампой в руке. За ним показались другие.
  
  Ольмир протянул руку и коснулся руки первого эльфа.
  
  - Вы все-таки не сон... Не сон, не сон! - он засмеялся счастливо.
  
  - А ты не верил? - с улыбкой спросил эльф. И тут же помрачнел. - Но времени у нас мало. Где остальные?
  
  - Мы сказали им, чтобы они шли сюда, как только освободятся. Те, кто с оружием, будут охранять остальных и уйдут последними.
  
  - Хорошо. Кулэхир, Сулэрин, Аманнаэль! Идите туда, в рудник, будете прикрывать отход. Меня зовут Рог, - он снова обратился к Ольмиру.
  
  - Ольмир, - назвался синда. - Я с вами! Только дайте мне что-нибудь, лучше всего лук.
  
  - Ты не ранен? - спросил Рог, и когда бывший раб старательно замотал головой, продолжил: - Как пожелаешь.
  
  Двое эльфов ушли вперед по узкому коридору, а тот, кого назвали Кулэхиром, протянул Ольмиру лук с уже натянутой тетивой и десяток стрел.
  
  - Благодарю, - кивнул синда и устремился по темному проходу обратно. Навстречу им попались несколько уже освободившихся рабов, которые шли сюда по указанию Ангунда.
  
  - Все тихо? - спросил у них Ольмир.
  
  - Пока да, - откликнулся один из эльфов.
  
  "Хорошо бы орки и дальше ничего не заподозрили", - мелькнула мысль в голове у Ольмира, хотя ему очень хотелось бы поквитаться за все - особенно за жизнь несчастного брата.
  
  ***
  
  Сулехир прилетел сегодня утром, как и было условлено, и сейчас отдыхал в ущелье, спрятавшись среди камней. Рог поспешил к нему. В глазах огромного орла отразилась радость, когда он увидел друга.
  
  - Все хорошо, друг Рог? - спросил он. - Почему так рано?
  
  - Расскажу потом, сейчас надо действовать. Твои родичи летят?
  
  - Да, они прибудут к полуночи.
  
  - Очень хорошо. А cейчас лети вон туда, - Рог указал пальцем на вершину горы, под которой находился рудник, одновременно открывая свой разум, чтобы Сулехир мог увидеть образ нужного места, - и скажи Бэльтилю и Малакиру "пора". Помоги им, если нужно, потом возвращайтесь сюда.
  
  - Хорошо.
  
  Могучий орел тотчас взмыл в небо. Ему понадобилось лишь шестьдесят ударов сердца, чтобы достичь места, куда эльфы добирались бы весь день. Он быстро опустился на плоскую вершину горы. Эльфы, отдыхавшие среди камней, поднялись ему навстречу.
  
  - Приветствую вас. Рог говорит "пора", - без всякого выражения произнесла птица.
  
  - Привет и тебе, Сулехир, - произнесли оба эльфа почти одновременно.
  
  - Уже? - добавил Бэльтиль и обменялся быстрым взглядом с Малакиром. -Что-то случилось...
  
  - Но у нас все готово. Только вышибить этот камень... - Малакир взял кирку, валявшуюся неподалеку, и подошел к громадной глыбе на самом краю площадки. Сулехир поглядел вниз:
  
  - Орк, - произнес он.
  
  Бэльтиль тоже выглянул из-за камня. Орк, который отсюда казался пятилетним ребенком, быстро шел от ворот рудника по узкому ущелью направо.
  
  - Проклятье! - негромко сказал эльф. - Нельзя дать ему уйти! Один справишься? - спросил он у нагнувшегося над камнем Малакира.
  
  - Да, - ответил тот. - Дайте мне еще десяток-другой ударов сердца...
  
  - Хорошо, - Бэльтиль выхватил из-за плеча лук, прицелился... Белая стрела сверкнула в тусклых лучах северного солнца. Орк, нелепо взмахнув руками, упал. А огромный камень, освобожденный Малакиром, с гулом полетел вниз, задевая по дороге другие. Грохот обвала, казалось, можно было услышать в самом Тангородриме. Вскоре ворота рудника были завалены так надежно, что для их открытия понадобился бы день работы и не меньше двух десятков сильных рук...
  
  ***
  
  Мятеж не остался незамеченным. Крики и звон разбиваемых цепей, в конце концов, привлекли внимание орков-стражей у ворот и те подняли тревогу. Но первых появившихся стражников встретил град камней. К несчастью, у убитых надсмотрщиков не было луков, впрочем, и камни стражникам не очень понравились, а когда они увидели, что у рабов есть оружие, то повернули за подмогой. Никому из орков не хотелось умирать, к тому же они думали, что рабам некуда бежать, и, убив или ранив вооруженных эльфов, они легко справятся с остальными. Орки быстро опустили решетку поперек главного коридора, решив, что теперь-то мятежные рабы оказались в ловушке.
  
  Эльфы поодиночке уходили в указанный Ангундом забой, но из-за его узости там могли разойтись только двое, поэтому быстро уйти всем не получилось. Тем временем, почти все орки из казармы, вооруженные, появились перед решеткой. Возглавлял их сам Гарат.
  
  - Эй вы, волчий корм! - заорал он. - Бросайте оружие, и я пощажу вас!
  
  - О да, - насмешливо протянул одноухий эльф с орочьим ятаганом, стоявший рядом с Ангундом. - Ваша пощада нам хорошо известна...
  
  Остальные эльфы засмеялись.
  
  - Это, кажется, ваше? - Ангунд, улыбнувшись, отсалютовал оркам ятаганом. - Придите и возьмите.
  
  Гарат злобно посмотрел на него:
  
  - Ах ты, падаль... Я убью тебя сам, хотя лучше бы содрать с тебя живьем кожу! Поднять решетку! - обернувшись, приказал он и через десять ударов сердца тяжелая решетка со скрипом начала ползти вверх. Но не успела она подняться и на высоту фатома, как позади орков раздался ужасный грохот, сотрясший весь рудник. С потолка упало несколько камней. На морде Гарата отразилось недоумение:
  
  - Это еще что такое... Гыраш, посмотри, что случилось, пока мы перебьем этих недоумков!
  
  Наконец, решетка поднялась и орки с воем хлынули вперед, размахивая ятаганами...
  
  ***
  
  Когда Ольмир и трое вольных эльфов добрались до рудника, там вовсю кипела схватка. Они уже знали о ней от спешивших навстречу безоружных бывших рабов, поэтому последние несколько десятков фатомов двигались так быстро, как только позволяла узость забоя. Несмотря на то, что орков было больше, чем вооруженных эльфов, морготовым слугам приходилось несладко. Бывшие рабы сражались отчаянно, кроме того, безоружные засыпали врагов камнями. На полу уже валялось несколько тел орков, но и эльфы заплатили кровавую дань. Одноухий эльф, отвечавший Гарату, лежал с разрубленной грудью. Кто-то уже взял его оружие, и защищавшихся эльфов осталось по-прежнему шестеро. Ангунд сражался с самим Гаратом.
  
  Сражающиеся заметили новых бойцов только когда на орков посыпался град белоперых стрел. Эльфы встретили их радостными криками, а орки - жутким воем. И в это же мгновение из-за решетки выскочил еще один орк, вопя:
  
  - Обвал! Ворота заперты!
  
  Услышав это, орки растерялись, чем не замедлили воспользоваться их противники. На месте полутора десятков орков остались лишь семеро, да и те дрались вяло, явно прикидывая, как бы сбежать. Вот уже один, за ним второй, кинулись обратно к выходу - не то желая обороняться там, не то надеясь все же найти выход наружу. Оставшиеся же, не надеясь на победу, погибали один за другим. Один Гарат сражался так же яростно, как и вначале, и Ольмир с ужасом видел, как подается назад Ангунд, как из раненого плеча струится кровь, как движения усталой руки становятся все более медленными и неверными. Он вскинул было лук... и опустил его - слишком трудно попасть в цель, ведь противники не стояли неподвижно, а кружили, постоянно меняясь местами. Гарат успел вытащить из ножен еще и кинжал, и Ангунду становилось все труднее. Но даже искалеченный, раненый, изможденный тяжелым трудом и голодом, он все же оставался хорошим воином, с которым было трудно справиться. Умелый перехват вражеского клинка - и ятаган Гарата со звоном отлетел в сторону. Орк взвыл от ярости - и тут же получил еще один удар - прямо в грудь. Окровавленный кончик оружия Ангунда показался из спины орка. Ольмир выдохнул - оказалось, он не дышал уже с тридцать ударов сердца - такое напряжение охватило его. Но что это? Гарат не упал на спину, а из последних сил насадил себя еще глубже на смертоносный клинок и, толкнув Ангунда, упал на него. Левой рукой он ударил кинжалом противника в бок - и затих навеки.
  
  Видя поражение своего командира, два оставшихся на ногах орка бросились наутек. Бывшие рабы, у которых было оружие, кинулись было за ними, но появившийся на выходе из забоя Рог остановил их:
  
  - Не надо! Они не уйдут от расплаты.
  
  В главном штреке почти никого не осталось - только пятеро бывших рабов с ятаганами, трое лучников из вольных эльфов, Рог и оцепеневший Ольмир. И неподвижные тела - пятнадцать орков и семеро эльдар.
  
  - Пора уходить! - громко сказал Рог. - Но эльдар мы здесь не оставим - ни живых, ни мертвых.
  
  По его знаку эльфы наклонились над упавшими. Шестеро были мертвы. Ангунд же, когда с него стащили мертвого орка, слабо застонал. Ольмир кинулся к нему.
  
  - Оставьте меня, - слабым голосом произнес раненый. - Я ухожу за Море... Может, владыка Намо будет милостив ко мне... Он закрыл глаза, потеряв сознание.
  
  - Нет, нет, - зашептал Ольмир. - Ты не умрешь... так близко от свободы!
  
  Рог, нахмурившись, смотрел на них, затем подошел. Ольмир хотел вытащить кинжал из раны в боку Ангунда, но Рог остановил его:
  
  - Не надо! Если сейчас хлынет кровь - мы не сможем ее здесь остановить. Быть может, Нэстар... - он не договорил, помрачнев, затем громко крикнул:
  
  - Уходим! Быстрее! Сейчас здесь будет слишком жарко...
  
  Подобрав своих мертвых, эльфы один за другим скрывались в темном коридоре. Последними шли Ольмир и Рог, неся раненого. Тащить его через узкий забой было трудно, один раз рукоять кинжала задела каменную стену и Ангунд застонал, от чего сердце Ольмира облилось кровью. Он постарался идти осторожнее. Наконец, путь, казавшийся бесконечным, окончился. Они подошли к концу забоя и к пролому, ведущему в проделанный отрядом Рога ход. Здесь стоял обеспокоенный Малакир.
  
  - Быстрее! - крикнул он. - Огненное озеро бушует, ему не терпится вырваться на свободу. Еще немного - и оно расплавит скалу, - он показал на выемку в стене забоя, откуда несло жаром, как от десяти кузнечных горнов разом.
  
  - Сколько у нас времени? - спросил Рог.
  
  - Двести ударов сердца, не больше, - ответил Малакир.
  
  - Успеем. Снаружи все готово?
  
  - Да.
  
  - Тогда уходим, здесь больше нечего делать.
  
  И они вошли в пролом - сначала Ольмир, державший Ангунда подмышки, за ним Рог, подхвативший ноги раненого. Малакир замыкал шествие. Боковых выходов здесь не было, поэтому Ольмир не останавливаясь, шагал вперед. Через сто ударов сердца Малакир остановился. Ольмир, оглянувшись, тоже замедлил шаг, но Рог поторопил его:
  
  - Быстрее! Малакиру не нужна наша помощь, а раненый может умереть.
  
  Больше не оглядываясь, Ольмир поспешил вперед, а когда услышал за собой грохот обвала, только вздрогнул, но больше медлить не стал. Малакир нагнал их.
  
  - Все, - сказал он. - Теперь лава затопит рудник не больше, чем за время хода Анар и Тилиона.
  
  Рог кивнул на ходу, и совсем скоро они прибыли в большую пещеру, где уже собрались остальные. Здесь становилось тесно, поэтому часть бывших рабов, которые не были ранены, ушли в соседние пещеры. Некоторые пытались сбить остатки цепей, другие жевали хлеб, которым щедро делились с ними спасители.
  
  Нэстар в главной пещере занимался ранеными. К счастью, среди них не было раненых серьезно. Рог окликнул его, и он сразу же подошел к Ангунду. Но увидев кинжал в боку, помрачнел, а когда выслушал хроа раненого, то помрачнел еще больше.
  
  - Он умирает, - коротко сказал целитель. - Я не смогу помочь, даже если отдам все силы без остатка. Как только мы вытащим кинжал - вместе с кровью уйдет и его фэа... а если не вытащим, она уйдет все равно, разве что чуть позже. И тогда он будет страдать дольше. Я ненадолго утишил его боль, но скоро она вернется. Больше я ничего не могу сделать, - он встал, - а другие нуждаются в моей помощи.
  
  Рог отпустил его кивком головы, и Нэстар отправился к раненым. Ангунд же задышал ровнее и даже открыл глаза.
  
  - А, я еще здесь... - слабо произнес он. - Не надо было... нести... я умру все равно... скоро. Больно... - он вновь слабо застонал, - здесь... - изувеченными пальцами он тронул рукоять кинжала в боку. - Освободи меня, друг... - его глаза остановились на Ольмире, который едва сдерживал слезы, уразумев, что надежды на спасение Ангунда нет. - Обещаешь? - Ангунд требовательно взглянул в лицо Ольмира и только когда тот кивнул, расслабился. - Прощай... Ну же...
  
  И уже открыто плача, Ольмир вытащил кинжал из раны, и последнее, что он услышал, были исходящие из уст вместе с последним дыханием слова: - Валинорэ... Меламаримма...
  
  ***
  
  Мертвых похоронили в одной из соседних пещер, насыпав над ними курган из камней. Живым же Рог сказал так:
  
  - Мы знаем, что к бежавшим пленникам многие относятся с подозрением и даже изгоняют их. Поэтому я предлагаю тем, кто боится этого, уйти с нами. В нашем городе вам окажут гостеприимство... но покинуть его вы не сможете. Если же нет - то наши друзья унесут вас из этой злой страны в Ущелье Сириона, откуда вы продолжите свой путь, куда пожелаете.
  
  Ольмир замер, услышав это. Все время, пока он лелеял мысль о побеге, он совсем не думал о том, как его примут на родине. А ведь и правда, бывших пленников не больно привечали, подозревая в них слуг Моргота... и недаром, ибо так иногда и было на самом деле, хотя служили они ему невольно, скованные злыми чарами. Улететь в город, о котором говорит Рог? А как же мать? Тогда она непременно исчахнет от тоски... Нет! Он отправится домой, повидается с матерью и будь что будет! Даже если его изгонят, мать хотя бы убедится, что он жив, а потом он будет всегда держать с ней мысленную связь и тогда она не умрет...
  
  ***
  
  Но опасения их были напрасны. Никто не мог и заподозрить, что орлы Манвэ служат проклятому Морготу - а то, что именно они принесли бывших пленников на юг, видели многие эльфы. Ольмир вернулся в Дориат, к жизни лесного охотника, а после стал стражем приграничья и храбро сражался с орками, когда Осада Ангбанда закончилась. Он часто вспоминал об Ангунде, надеясь, что тот недолго пробыл во тьме Чертогов и, получив новое, неизувеченное тело, занимается любимым ремеслом в Эльдамаре, Доме всех эльфов...
  
  * "The prison opening, the chain that snaps" (с) "The Lay of Leithian"
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"