I

Да здравствует горе!
Умер старый султан.
И на Хвалынском море
Больше нет басурман.

Наследник престола
Курит крутой гашиш.
Он иного помола.
Не воин совсем. Дервиш.

Владетель Азова
Теперь один на один
Против Дона, где снова
Буянит беглый Русин.


II

У атамана Ивана -
Четыре сына и дочь.
Ей не нужны румяна.
Брови её - как ночь.

И озорные бесята - 
В карих её глазах.
Турки прислали сватов.
Бабка и мать - в слезах

Думал крутую думу
Десять дней атаман.
А на десятый плюнул:
"Чтоб тебя так, Шайтан".

Скачут верхом казачата
Без узды и седла.
Дедов скликают внучата.
Кругу решать дела.

Шумит беспечное вече,
Последнее на Руси.
Как растревоженный кречет
Старый казак кричит:

"Мать турецкую в попу!
Что придумал дурак!
Что мы ему холопы?!
Так едрит через так!

Басурманскому сыну
Девку казачью дать!
Кобелячью хвостину
Пусть лижет резаный тать".

Вторит другой матёрый:
"Наша казачья честь
Ныне в дерьмо растёрта.
Надо придумать месть.

Нету турецкого флота
В наших теперь морях.
Ударим по их оплоту
Лодьями и на конях.

Пашу за обиду нашу
"Кизякам" продадим.
Сыну его не Наташу,
Кобылу в жёны дадим".

Но осторожные в силе:
"Не добыть зипуны.
Степной наглотавшись пыли,
Зря умрём у Стены.

Нету обиды чести
В предложеньях паши.
Пишем сей час мы вместе
Отказ. И иди пляши".

Долго деды писали,
Перья макая в золу.
Бражничали, плясали
И улеглись на полу.


III

Сын паши Али-бея,
Храбрый Тимур - Сеид,
Газельным стихом владеет
Как персидский пиит.

Любит читать Омира,
Библию и Коран
Открытый Богу и Миру
Некрещеный басурман.

Стрелы лёгкие мечет,
Шаля, шагов за пятьсот.
Его натасканный кречет
Любую птицу возьмёт.

Рубит клинком дамаским
Лёгкую ленту в лёт.
Словно арабская сказка
Щедрая жизнь течёт.

Сердце его невинно.
Господи благослови!
Как караван в пустыне
Шёл он к своей любви.

Как они повстречались?
Боже мой, всё равно.
Помню, они катались
В море давным-давно.

Благословение Неба - 
В сумасшествии трав.
Жив человек не хлебом.
Разве же я не прав?!


IV

В гневе наместник Азова.
Отец беспутную дочь
Посадил под засовы.
На всю короткую ночь.

Гей, мои милые кони!
Кони мои из сна.
Ночной дозор не догонит
Арабского скакуна.

Через четыре границы,
Хоронясь татарвы,
Бежали они укрыться
В объятия вольной Литвы.


ЭПИЛОГ

Поэт, кавалер и воин,
Такой он в Литве один,
Шляхтецтва удостоен
Крещёный "мавр" Константин.

Пользовался при жизни
Он милостию короля.
Новой служил отчизне.
Его приняла земля.

Наталья, ныне Елена,
С ним пошла под венец.
Тягой взаимного плена
Их наградил Творец.

Детей в счастливые годы
Она ему родила.
Быть может из этого рода
Прабабка моя была.

          - 1995 -