Феликс протянул руку, и директор принял ее как гоголевский Акакий Акакиевич - за два пальчика. На его лице с толстыми как у карася губами, расплылась подобострастная улыбка. От нее Бабочкину стало не по себе.
-Ну, как дела? - развязно спросил Феликс, видя явный испуг Беспалова. Его имя, отчество и фамилию он прочитал на двери при входе в кабинет.
Директор лишь противно хихикнул в ответ, указал на широкое кресло, в которое Бабочкин тут же уселся. Закурил сигариллу с золотистым ободком.
-Наша фирма предлагает вам 100 миллионов, - продолжил Бабочкин. - Вы согласны?
-Как можно отказаться. - Директор налил себе в стакан Нарзана, залпом выпил. По его лбу побежала струйка пота.
-А что с производительностью на вашем предприятии? - спросил Феликс, внутреннее поморщившись оттого, что Беспалов не предложил ему Нарзана.
-Производительностью? - искренне удивился Никита Борисович.- Ну....Как и прежде - три консервационные капсулы.
Феликс заморгал: что это еще за капсулы и почему их всего три? Но виду не подал:
-Они по-прежнему в строю?
-Да, в строю, но есть один нюанс.
-Какой еще нюанс?
-Пойдемте, я покажу.
Шли по длинному коридору с двумя постами охраны из трех секьюрити, пока не уперлись в широкую дверь с несколькими сенсорными замками. Директор к одному приложил карточку, к другому большой палец. Дверь, мигнув зелеными и красными огоньками, отъехала в сторону. Впереди была еще одна такая же дверь, но к ней не пошли, свернули за угол, оказались в комнате, наполненной белым паром или дымом. Это оказалась стерильная раздевалка. Вежливый распорядитель преклонного возраста по фамилии Рубчик выдал прозрачные полипропиленовые комбинезоны, маски, бахилы. Владиславу пришлось с трудом надевать защитный костюм на свой клоунский наряд, фуражку, конечно, пришлось оставить.
Наконец, вошли во вторую дверь и оказались в объемном, с высокими потолками зале, разбитом на три ячейки. В нем было холодно, по каменному полу стелился сизый туман.
-В первом отсеке бывший депутат Госдумы Павел Николаевич Грузный, - сказал Беспалов. - Его ввели в анабиоз через двое суток после остановки сердца, так что шансы когда-нибудь его воскресить минимальный, ДНК уже поплыли. Семья платит хорошие деньги, а нам всё равно. Мы честно поддерживаем нужную температуру объекта с помощью жидкого азота и аргона. Во второй криокамере бывший телеведущий Купец Леонид Абрамович.
-Так это у вас криофирма?! - Феликс был искренне удивлен. Уж никак он не предполагал, что конторе Достоевского понадобится подобная организация. Хотя, простые смертные не замораживают себя, только богатые, причем ни они, ни их родственники, как сказал Беспалов, не жалеют средств.
Феликс читал, что крионика или криоконсервация довольно популярна среди миллионеров в мире. И это вовсе не лженаука. Недавно нашим ученым удалось "пробудить" и оживить какого-то червя, который находился в криптобиозе целых 46 тысяч лет. Значит, у живых существ есть механизм защиты от разрушения клеток во время заморозки и сохранения их при размораживании. Ткань, выходит, в анабиозе сохраняется почти вечно. Почему бы эту методику не перенести на людей и не попробовать размораживать, скажем, обезьян, уже сейчас. Об этом он сказал директору. Тот самодовольно улыбнулся:
-Именно над этим мы и работаем. Работали. Теперь крионикой будет руководить ваше Техническое бюро. Правда, есть нюанс, - повторил Беспалов.
Он приоткрыл полупрозрачную шторку третьего отсека. Внутри находилась капсула, похожая на медицинскую барокамеру, к которой подходили многочисленные трубки и провода. Капсула была пуста.
-Здесь находился вор в законе по кличке Дунай. Фамилия его - Дунайский, имя Афанас Богданович. Красивую фамилию сам себе присвоил, воры любят звучные псевдонимы, а по паспорту Муциль, молдаванин.
-И где же он?
Директор пожал плечами:
-Пропал сегодня ночью.
-Как это пропал? Он что, сам разморозился, встал и ушел?
-Нет, конечно.
Как ни странно связь в криобункере была. Набрал Достоевского, на этот раз Главный ответил сразу. Феликс сказал ему, что директор согласен на 100 миллионов, но есть нюанс (он повторил выражение Беспалова), из одной криокамеры исчез находившийся в анабиозе вор в законе по кличке Дунай.
-Как пропал? - удивился Федор Михайлович.
-Директор не знает.
-Оставайтесь там пока не выясните, - сказал Главный и отключился.
Ничего себе, "пока не выясните".
Через некоторое время в кабинете директора были собраны все сотрудники, дежурившие ночью на криоферме, в том числе охранники и распорядитель стерильной раздевалки. Всего 10 человек. Но никто из них не видел, чтобы Дунай каким-то образом выходил из криокамеры.
-Это просто невозможно, - говорила полная медсестра, следившая за подачей в криокамеру пациентов смеси азота и аргона. Её коллега сидела, опустив глаза, с налитым от напряжения румянцем на лице. - Капсулу невозможно открыть изнутри, а когда она открывается извне, раздаются характерные звуки сигнализации. Да и не мог Дунайский пройти незамеченным по коридору.
"Не мог", - хором подтвердили охранники.
Феликс поправил бабочку на воротничке, который с непривычки натер ему шею.
-Так не бывает, господа, - сказал он. - Кусок льда вообще не мог уйти на своих двоих, его явно похитили. Значит, кто-то из вас причастен к его похищению. Повторяю, похищению. С каждым буду беседовать отдельно. Владислав, обеспечьте, пожалуйста, доставку сотрудников "Радуги" ко мне на виллу. Там удобнее разговаривать. Да, и директора не забудьте. Вам, господин Беспалов, личное приглашение.
-Не забуду, Феликс Николаевич, - пообещал помощник.
-Конечно, не мог Дунай сам уйти, он бессердечный,- сказала полная медсестра, представившаяся Лидой.
-Какой?
-У него ведь сердца нет. Его пулей в клочья разнесло. Такого и привезли.
Вторая медсестра долго мялась, потом сказала:
-А я однажды видела, как он мне подмигнул. У меня от страха даже молоко пропало.
-Не ври Танька, - перебила её Лида. - Молоко у тебя пропало, потому что ты дура.
-Не ссорьтесь девушки. - Феликс пригладил свои пластмассовые волосы, поправил бабочку. - Значит, подмигнул, замечательно. - Да, Никита Борисович, а где ваши инженеры, врачи, профессора, наконец? Не медсестры же поддерживают в рабочем состоянии криоферму.
-Инженеры располагаются в другом отсеке, мы их вызываем по мере необходимости, - ответил Беспалов. - Вчера они, кстати, отпросились по семейным делам.
-Все?
-Их двое, Дужкин и Стёжкин. Одному нужно было тёщу встречать в Домодедово, у другого жена заболела, возможно, Ковидом. У нас здесь прекрасная лаборатория, где трудятся наши врачи и ученые. Они и составляют научную основу "Радуги".
-А почему, собственно, "Радуга"? - Феликса с первых минут на криоферме мучил этот вопрос.
-При Союзе здесь была швейная фабрика "Радуга". Она развалилась, на её базе создали хладокомбинат для хранения импортного мяса, название сохранилось. Потом вот создали криоферму. Название опять же менять не стали.
-Вы, я так понимаю, были директором и швейной фабрики, и хладокомбината.
-У меня был друг и компаньон Виталик Миронос, но он умер.
-Что же вы его не заморозили?
На это директор ничего не ответил.
Глава 3
Прошли в соседнее помещение, которое оказалась широкой, светлой лабораторией, уставленной колбами, пробирками с булькающей в них жидкостью, мониторами. Директор представил начальника лаборатории кандидата медико-биологических наук, доцента МГУ господина Кранкеля Яна Карловича. Тот вежливо слегка поклонился, горячо пожал руку Феликсу. Сказал, что за криокапсулами ведется круглосуточное видеонаблюдение. Как теперь выяснилось, с часу ночи до двух видеозапись по каким-то причинам не велась. Охранники в один голос так же сказали, что в это время произошел скачок напряжения. Такое иногда случается, и они не придали этому значения. Потом камеры и мониторы наблюдения пришли в обычный рабочий режим. Медсестрам же разрешается ночью находиться в их комнатушке, отдыхать, и они, разумеется, тоже не заметили броска по питанию.
-Получается, Дуная похитили как раз в это время, - сказал Феликс.
-Получается, - подтвердил Кранкель.
-Кому же это могло понадобиться и главное зачем?
Начальник лаборатории пожал плечами:
-Кто их, блатных, знает. Может даже после смерти кто-то решил Муцилю отомстить. Это настоящая фамилия Дуная. Муциль Афанас Богданович, Дунайский его псевдоним.
-Мне уже директор доложил. Фото его прижизненное есть?
-И не только прижизненное.
Кранкель открыл телефон, продемонстрировал несколько фото. Одно явно переснятое с паспорта вора в законе, другие, вероятно, предоставлены его сожительницей.
-Жен у воров в законе быть не может, - пояснил начлаб.
С экрана на Бабочкина смотрел вполне благообразный человек: правильные черты спортивного лица, заостренный нос, "кирпичный" подбородок, говорившие о волевом, жестком характере. На "живом" фото, снятом где-то на море, на фоне загара, словно синими звездами горели умные, слегка ироничные глаза. Следующее фото было парным: Дунай с красивой, стройной блондинкой лет 30-ти. Снизу подпись: "Мы с Алиной на Крите в логове Минотавра".
-Сколько ему было?
-55 лет.
Бабочкин из любопытства взглянул в окуляр включенного электронного микроскопа, но кроме изъеденных, словно червями дорожек в песке, ничего не разобрал.
-Это хромосомы мышей под большим увеличением, - пояснил с улыбкой доцент. - Изучаем их "реле смерти". Если интересно, потом расскажу.
Оторвавшись от микроскопа, Бабочкин пристально взглянул на директора, спросил:
-Почему до сих пор полицию не вызвали, господин Беспалов?
Никита Борисович несколько помедлил, потом ответил:
-Вас ждали.
На это Феликс лишь ухмыльнулся.
-Владислав, доставьте, пожалуйста, и господина Кранкеля на мою виллу. Да, и тех двух инженеров, что внезапно отпросились по семейным обстоятельствам, тоже.
-Слушаюсь, Феликс Николаевич.
Через два часа гостей разместили по комнатам виллы, а еще через час в ресторане был организован шикарный ужин, который потряс сотрудников "Радуги" - таких деликатесов они не видели никогда: полностью запеченные поросята, осетра горячего копчения и даже гуси в перьях. Не говоря уж об изысканных спиртных напитках: французском коньяке Наполеон, шампанском Вдова Клико, итальянским ликерах. Конечно, всех этих изысков в провинции не было, Владиславу пришлось срочно выписывать их из элитного ресторана Москвы. Дневной же обед Феликса был организован из тех продуктов и напитков, что помощник привез с собой.
Владислав не нашел инженеров Дужкина и Стёжкина, отпросившихся по семейным делам. Они жили в одном доме, более того, в одном подъезде. Их родственники сказали, что они срочно куда-то уехали и еще не возвращались.
Теперь Владислав прислуживал лично Феликсу, остальным - два официанта в черных рубашках, серо-полосатых фартуках с логотипом ресторана "Снежный человек". Помощник, наконец, снял свою дурацкую, по мнению Бабочкина, ливрею, так же оделся во фрак. Директор "Радуги" кушал быстро, жадно, словно за ним гнались собаки, пил одну за другой рюмки Бурбона. Охранники так же торопливо нагружались спиртным. От них не отставали медсестры, которые после второй рюмки коньяка начали руками рвать поросят. Не пил только начальник лаборатории Кранкель.
-Это хорошо, что ваша щедрая фирма покупает нашу "Радугу". - Медсестра Лида обвела стол рукой. - Наш директор Беспалов редкий жмот. Премии никогда не дождешься.
-Точно, жмот, - подтвердила Таня. - На день рождения даже цветочка не подарил, только обмусолил всю своими жирными губами.
Они говорили так, будто директора не было рядом. Загудели в адрес Беспалова и прилично накачавшиеся охранники.
-Это Борисыч вора в законе спер, - сказал один из них по имени Данила. - Хочет с братками поторговаться. Они ему жало- то отпилят.
-Я всегда считал директора подозрительным, - сказал другой охранник. - Он украл Дуная, не иначе.
Никита Борисович, казалось, не замечал, что про него говорят подчиненные, он продолжал с аппетитом кушать и Феликс удивлялся, как в него столько влезает. Проглотив весомый кусок копченой осетрины, директор вдруг схватил обглоданную куриную ножку, запустил в медсестер:
-На панель у меня пойдете! А вас, вертухаи, снова по зонам рассажу! Твари неблагодарные.
-Руки коротки, - ухмыльнулась Лида. - Нас другая фирма покупает. Её представитель очень даже симпатичный.
Толстушка подмигнула Феликсу, отчего у него застрял кусок в горле: он не любил полных женщин, они его пугали и раздражали. Вероятно потому, что он не испытывал к ним сексуального влечения, а без этого любая дама, даже симпатичная, лишь раздражитель.
-А я не продам "Радугу"! - Беспалов вскочил, грохнул недопитую рюмку об пол. - Не продам, поняли. - Он показал фигу сначала Феликсу, потом Владиславу.
Бабочкин кивнул помощнику, то понял его без слов. Сгреб Никиту Борисовича в охапку, потащил к выходу. Директор не переставая, кричал: "Не продам!"
Бабочкин думал, что за сытным ужином с хорошим спиртным языки у сотрудников "Радуги" развяжутся, как это бывает на дружеских посиделках журналистов, но получилось иначе.
Уложив директора спать, Владислав вызвал такси девицам. Охранники и распорядитель сказали, что доберутся сами.
В результате Феликс оказался в своем номере виллы, а больше в ней постояльцев и не было, один на один с начальником лаборатории господином Кранкелем.
-Для чего ваша организация хочет купить "Радугу"? - спросил Ян Карлович.
- Я человек в Техническом бюро новый, - ответил Феликс. - Думаю, чтобы расширить криогенный бизнес. Миллиардеров теперь у нас полно и все они смертны, причем часто внезапно. Но сделка не может состояться, пока не выяснится, куда делся этот Муциль. А вы не знаете, за что и как его убили?
Начальник лаборатории пожал плечами:
-Понятия не имею. Его привезли какие-то бритоголовые граждане, потом явилась его сожительница Алина, жёны ворам в законе не полагаются, и тут же на счет нашей фирмы, насколько знаю, были переведены большие деньги, в евро. Мы первым делом привели тело в порядок...
-Сердца действительно у него не было?
-Грудная клетка Муциля была разворочена крупным калибром, а вместо сердца - ошметки от желудочков, извините. Мы, как положено, взяли у него кровь, сделали срезы тканей из разных частей тела, мозга.
-Вы проводили трепанацию?
-Нет. По древнеегипетскому методу, сделали вентрикулярную пункцию головного мозга через нос. Все это хранится в отдельной криокамере. Кстати, мы сейчас разрабатываем уникальную методику. Вы что-нибудь слышали о синтетической биологии?
-Ну...
Кранкель рассказал, что российским и американским ученым удалось замедлить старение клетки дрожжей с помощью некого генетического осциллятора, сконструировать искусственные цепи регуляции генов, отвечающих за возраст ДНК, РНК, хромосом, митохондрий. Это можно перенести на человека.
-Понятно?
-Не очень, - признался Феликс.
-Хм. Дело в том, что человеческие гены ничем не отличаются от генов дрожжей или, скажем, червей. Разве что набором "букв" и "слов" ДНК, кодирующих ту или иную функцию, ну и количеством хромосом. И главное - у всех есть "реле смерти". По истечении определенного времени оно срабатывает и организм умирает. Так вот, в наших генах записано практически все: болезни, мысли, переживания, поступки, события, связанные с нами. Информация хранится как на жестком диске компьютера. Генетический осциллятор позволяет не только подправлять гены старания, отключать "реле смерти", но и дает возможность открывать полное досье, так сказать, на человека: что он делал, где был в течение последнего месяца.
-Почему же только месяца? - не без ехидства спросил Феликс.
Бабочкин долгое время занимался на Новостях научной тематикой, но об этом генетическом методе слышал впервые. Нет, он, конечно, знал, что ученые всего мира проводят эксперименты по продлению жизни человека. Но пока все на уровне теорий и гипотез. Кранкель же говорит, как о каком-то свершившимся факте.
-К чему вы это мне рассказали? - Бабочкин наполнил две рюмки коньяком и начальник лаборатории на этот раз не отказался.
-Извините, понесло меня. Не с кем поговорить. С зарубежными европейскими и американскими коллегами связь, по известным причинам прервалась. Ну, а что касается этого Дуная...Вам бы неплохо поговорить со следователем Волоколамского ОВД капитаном Репниным, он вел дело об убийстве вора в законе Муциля, несколько раз приезжал сюда. Всё чего-то вынюхивал, да так, похоже, ничего не вынюхал. Полицию вызывать все равно придется, так что вероятнее всего он сюда снова приедет.
-Хорошая мысль, Ян Карлович, благодарю. Но ждать когда директор проспится и вызовет полицию, у меня нет времени. Конец рабочего дня, может, капитан еще на месте.
Феликс поднялся, собираясь сказать Владиславу, что они сейчас едут в Волоколамск, но помощник его остановил:
-Не беспокойтесь, Феликс Николаевич, отдыхайте, я все устрою.
Владислав пригласил Кранкеля идти с ним, сказал, что довезет его до дома. Тот расплылся в благодарной улыбке, пожал руку Феликсу. Рукопожатие было снова очень крепким, оно не понравилось Бабочкину. По опыту он знал, что так руки жмут неуверенные в себе люди, желающие продемонстрировать свое превосходство. Возможно, начальник лаборатории что-то скрывает. Почему он сам-то не вызвал полицию, ведь не последний же человек на "Радуге"? Наговорил про генетический осциллятор....К чему?
Словно услышав его мысли, Ян Карлович на выходе из номера сказал:
-К разговору о генетическом эксперименте мы еще вернемся.
-Вернемся, вернемся, - пробормотал Феликс и растянулся на широкой кровати, застеленной цветастым китайским покрывалом.