Аннотация: На что можно решиться ради больших денег? Должны ли деньги быть на первом месте? И что такое родина - это там, где хорошо, или там, где твой дом? Но все меняется, когда бизнесмен Роман встречает своего бывшего одноклассника Сергея Демина.
56
Они некоторое время молчали. Над мангалом все еще поднимался легкий дымок, от которого слегка пощипывало в горле. Роман, глядя на мангал, произнес:
- Ты знаешь, я думаю, что ни к чему человеку вообще искать Бога. Ведь в Бога верят только глубоко несчастные люди. Остальным людям Бог ни к чему. И я думаю, что ты просто глубок несчастный человек. Иначе бы ты не искал Бога, а жил бы как все нормальные люди, наслаждаясь жизнью, и получая от нее удовольствие. Твое душевное неудовлетворение заставляет тебя искать высшую силу, высшую справедливость, другими словами, заставляет тебя впадать в мистику.
- В мистику?
- Конечно. Что есть Бог, как не мистический образ, который придумали люди; одни для оправдания своих поступков, другие оттого, что не получили в жизни желаемого, а, следовательно, разочаровались. Бога ищут либо несчастные, либо ленивые. Да-да, именно ленивые. Когда человек не знает, как и чем себя занять, он начинает думать о вечном, придумывать смысл жизни, и придумывать Бога. Причем, каждый придумывает себе Бога таковым, каким бы он хотел его видеть. Именно этим и объясняется такое огромное количество религий. Каждый приписывает Богу то, чего он от него ждет. Но это вовсе не означает, что Бог таков, каким его хотят видеть. Это вовсе не означает, что Бог вообще существует. Если бы религия была одна на все времена и для всех народов, то тогда еще можно было бы допустить, что Бог и вправду существует. А так, нет. Слишком уж много различных религий. Я думаю, что у тебя просто слишком много свободного времени. Ты не знаешь, чем себя занять, вот и ищешь смысла жизни. Поверь мне, никакого смысла у жизни нет. И ищет этот смысл лишь только тот, кому нечем себя занять. Неполадки в личной жизни приводят тебя к этому вопросу, так же, как других людей толкают на пьянство. Все это просто самообман.
Сергей потер пальцами висок и, покровительственно улыбнувшись, покачал головой.
- Я понимаю твою точку зрения. Вот только боюсь, что все обстоит далеко не так просто, как тебе кажется. Прочти пророчества, посмотри вокруг, загляни в историю, и увидишь, что отрицать существование Бога, по меньшей мере, наивно.
А затем произошло то, что в истории игорного бизнеса происходило уже не раз, и будет происходить еще неоднократно. В начале июня, казино, принадлежащее Роману и Ксении, разорилось. Это произошло внезапно и неожиданно. Еще вчера заведение вполне процветало, а сегодня наступил крах.
Роман и Ксения были потрясены такой внезапностью, ведь казино просуществовало менее двух месяцев. Однако Ксения, к своему собственному удивлению, поймала себя на мысли, что она не слишком-то огорчена этим событием. Она уже сама поняла, что открытие казино было их большой ошибкой. И в первую очередь, это касалось ее сына. Как и предупреждал Сергей, возможность бесплатной игры не решило проблемы, а лишь усугубило ее. Свершившийся факт, разорение казино, вместе с потрясением принес Ксении и облегчение. Она почувствовала, что с ее плеч словно упал какой-то груз. Но одновременно в душе возник страх, страх за деньги, и за будущее.
Роман же, в отличие от Ксении, никаких угрызений совести не испытывал. Для него игорный бизнес был таким же бизнесом, как и любой другой. Однако его деятельная натура не позволяла ему унывать. К тому же, у него еще оставался его магазин, который продолжал приносить неплохую прибыль.
- Вот скажи мне, почему одним людям даются миллиарды, которые они не заработали, а наворовали, а другие не могут честным бизнесом заработать несколько миллионов? - обратилась с вопросом Ксения к Сергею. - Почему Бог, за которого ты так ратуешь, позволяет воровством делать миллиардные состояния, а честным трудом не позволяет заработать ничего? На чьей же Бог стороне?
Сергей опустил глаза, и посмотрел на носки своих ботинок.
- Может быть, ты просишь их не на доброе дело?
- Как это не на доброе дело? - вспылила Ксения, бросая на Сергея уничтожающий взгляд. - Разве чиновники и нефтяные магнаты употребляют наворованные деньги на добрые дела? Почему же им даются такие сумасшедшие деньги?
- Да потому что не нужно человеку богатство! - неожиданно резко сказал Сергей, вскинув взгляд на Ксению.
- Что?
- Не нужно человеку богатство. Оно развращает человека. Даже очень хорошему человеку большие деньги приносят вред. Они растлевают душу, вводят в мир соблазнов, открывая человеку дорогу в мир вседозволенности, туда, где за деньги можно позволить себе все. А когда человек получает все земные блага, ему становится не нужен Бог. И Бог отворачивается от богатых, потому что те начинают погрязать в надменности, и самодовольстве. Для них деньги символ избранности. Они начинают превозносить себя над остальными людьми. А таких людей Бог оставляет, предоставляя их самих себе. Да, такие люди могут приобрести миллиардное состояние, но царствие небесное будет для них потеряно навсегда.
- Но ведь без денег нельзя прожить, - возразила Ксения.
- Нельзя, - согласился Сергей. - У человека должен быть достаток, а богатство ему совершенно ни к чему.
- А где грань между достатком и богатством? В каком месте она пролегает?
- О, вот это уже скользкий вопрос. Я понимаю это так; достаток - это когда человек может позволить себе содержать семью, то есть обеспечить их едой, одеждой, и всем прочим. Достаток - это когда человек может заработать на новый автомобиль отечественного производства, и каждые, скажем, пять лет, менять его. Это, на мой взгляд, достаток. А вот когда человек уже не желает ездить на отечественном автомобиле, и мечтает ездить на иномарке, которая стоит в несколько раз дороже отечественного автомобиля, вот тогда уже начинается ненасытность. Здесь уже предела желаниям нет, здесь никогда не будет удовлетворения. Может быть, поэтому Бог и не дает хорошим и порядочным людям богатства. Не хочет он того, чтобы человек погубил свою душу, предаваясь роскоши и беспутству. Даже хороший человек слишком слаб, чтобы противостоять соблазнам, и Бог бережет его, избавляя его от соблазнов, не давая ему богатства, которое могло бы ослепить его и отвратить от Бога.
В один из теплых июньских дней, Сергей ехал вместе с Романом в его джипе. Роман управлял машиной. Они вели разговоры о неудачном бизнесе, и обсуждали различные бытовые дела.
- А ты сам-то хочешь покинуть родину? - спросил Сергей. - Хочешь навсегда уехать в штаты?
Роман поморщился.
- Да это все Ксенина затея. По мне так, и тут можно неплохо устроиться. Да и что мне делать в Америке. Чужая страна, чужой язык. Все чужое. Это хорошо в юности переезжать, когда у тебя еще не сформировались взгляды, понятия. А в моем возрасте, ну что там делать. Туда хорошо съездить туристом, пожить недельку-другую, посмотреть на достопримечательности. А так...
Роман махнул рукой.
- А для чего же ты так стремишься туда? - спросил Сергей.
- А почему ты решил, что я стремлюсь? Я просто хочу заработать денег. Что касается Ксении, то это ее дело. Впрочем, я надеюсь, что она оставит все же эту глупую затею.
Сергей невольно рассмеялся, услышав это признание. А Роман продолжил:
- Кто знает, может быть, и у нас еще не все так плохо. Может быть, все еще образумится. Я верю, что здравый смысл все же победит.
- Поздравляю, - сказал Сергей. - Только боюсь, что здравый смысл тут ни при чем. Греховная природа человека не позволяет ему создать нормальное общество, построить нормальное государство, в котором законы основывались бы на любви к людям и на доброте.
57
Ксения в раздражении захлопнула дверцу серванта, в котором копалась, и негодующе повернулась к сыну.
- Что-то я тебя не понимаю, ты что же, не хочешь никуда переезжать?
Она в полном непонимании смотрела на Глеба. Тот равнодушно пожал плечами.
- Меня, в общем-то, и здесь вполне устраивает.
Ксения была потрясена.
- Это что же получается, это для чего я все это делаю? Для чего я все это затеяла?
- Не знаю для чего.
Ксения смотрела на сына, как на предателя.
- Ничего не понимаю. Да оторвись же ты от своего компьютера!
Глеб остановил игру, и повернулся к матери.
- Объяснись, что ты хочешь этим сказать, - потребовала Ксения.
- А что здесь объяснять?
- Ты не хочешь уезжать?
Глеб поморщился.
- Мам, ну что это за детские разговоры. Хочешь - не хочешь, поедем - не поедем. Будет нам там хорошо. Ну, с какой стати там будет нам хорошо. Все это похоже на какую-то одержимость. Лихорадочная попытка заработать большие деньги, и уехать из страны. Ну, как-то это, сам не знаю, как выразиться.
- Да вы что, сговорились что ли, - вскипела Ксения. - На днях мне Роман то же самое говорил, теперь ты! Это что же это! Получается, я что, одна, что ли, хочу переезжать?
Глеб сделал неопределенный жест.
- С ума сойти можно, - воскликнула Ксения, проводя рукою по волосам. - Ты не хочешь нормальной, стабильной жизни?
- Да нет там никакой стабильности! И нормального тоже не так уж много, как кажется. Ты телевизор смотришь? Ты видела, что у них в институтах творится? Студенты убивают своих одноклассников. Недавно показали какого-то корейского студента, который перестрелял почти весь свой класс. Это что, по-твоему, нормально? Ты хочешь, чтобы я учился в таком институте? Там даже на уроки ходят с оружием.
Ксения ошарашено смотрела на сына, не зная, что сказать на его слова. Глеб выжидающе смотрел на нее.
- Стоит ли стремиться к неизвестности? От судьбы все равно не уйдешь.
С этими словами Глеб снова повернулся к компьютеру, и продолжил игру.
Через пару дней Глеб случайно встретился с Сергеем, и тот заговорил с ним.
- Здравствуй, Глеб. Как жизнь твоя?
В ответ Глеб произнес что-то невразумительное. Сергей сразу же заметил, что парень был не в настроении.
- Вижу, дела идут не слишком хорошо. Чем ты теперь занимаешься? В игровые автоматы еще не бросил играть?
- А что в этом такого? - буркнул Глеб. - Сейчас многие играют в игровые автоматы.
- И разве это хорошо? Ты сам знаешь, к чему такие игры приводят.
- Ой, только давайте без лекций! - раздраженно воскликнул Глеб. - Должен же человек как-нибудь расслабляться. Что ни возьми, все плохо, все грех! В ночные клубы ходить нельзя, в казино тоже, пить плохо, про наркотики и говорить нечего! Что это такое! Я хочу быть свободным! Хочу свободы!
- Свободы? - задумчиво произнес Сергей. - Свободу ведь можно понимать по-разному. Что ты подразумеваешь под этим понятием?
Глеб хмыкнул.
- Самое элементарное. То, что все понимают. Свобода - это когда можно делать все, что не запрещено законом. Свобода - это когда не ущемляешь права других граждан, ну а по отношению к самому себе можешь делать все, что хочешь.
- Я так и думал, - произнес Сергей. - Понимаешь, свобода, на самом деле, бывает двух видов, свобода на грех, и свобода от греха. Или свобода души и свобода тела.
Глеб вопросительно посмотрел на Сергея.
- Ты, конечно, видел голливудскую экранизацию американских комиксов про бэтмена.
- Конечно, видел.
- Так вот, ты, конечно, помнишь, как вели себя злодеи Джокер, Загадочник, и все прочие. Они выворачивались наизнанку, чтобы выплеснуть из себя всю гадость, всю мерзость, которая накопилась в них. Все это они выплескивали на окружающих их людей. Они вытворяли такие поступки, которые нормальные люди никогда бы себе не позволили. Творили беззаконья, грабили и убивали. Ты не обратил внимания на их лица, на их движения? Глаза безумные, горят каким-то бесовским огнем, эмоции прямо рвутся наружу, они издают дикие крики, корчатся, постоянно дергаются, словно бьются в конвульсиях, совершают неестественные движения, сатанински хохочут. Такое поведение свойственно только бесноватым, то есть одержимым дьяволом. Вот это и есть свобода на грех. Они полностью освобождают себя от любых запретов, от любых оков. Но такая свобода не освобождает человека, она порабощает его, делает рабов своих страстей и своих пороков. Такие люди не становятся счастливее, когда выплескивают наружу свой негатив. Есть в человеке то, от чего он не в состоянии избавиться. Это угрызение совести. Человек, предающийся всем порокам, уже не может освободиться от них, не может получить свободу души, у него нет, и не может быть успокоения и морального удовлетворения, поскольку такой человек все равно знает, что он творит зло, и внутренний голос, голос совести, ему постоянно об этом напоминает.
Я привел тебе экранных злодеев просто для примера. Они тоже считают себя свободными, но это мнимая свобода. Истинная свобода состоит в мире с Богом, в мире со своей совестью.
- Со своей совестью проще всего договориться, - возразил Глеб.
- Ничего подобного, - сказал Сергей. - Совесть потому и является совестью, что с ней нельзя договориться, ее можно только успокоить. Только тогда, когда человек признает себя грешником, и раскаивается в содеянных грехах, только тогда совесть перестает его мучить и терзать. Только такой свободы должен искать человек. Свобода от греха и делает человека по-настоящему свободным, поскольку он уже не зависит от страстей. Они не имеют власти над ним. Он по-настоящему свободен, душа такого человека чиста и непорочна. Грех не имеет власти над ним, поскольку у него нет страстей. Он свободен от них. А ты говоришь, что хочешь свободы. Вот и выбирай, какую ты хочешь свободу. Мнимую, в которой ты становишься рабом своих страстей, и без удовлетворения которых ты не можешь прожить, или же истинную свободу, свободу от греха. Перед каждым человеком стоит такой выбор, и сделать его должен он сам.
Сергей задумчиво посмотрел куда-то вдаль.
- Помнишь, как год назад мы с тобой отдыхали на природе?
Глеб улыбнулся, вспомнив ту поездку.
- Помню.
- Человеку необходимо чаще бывать на природе. Находясь наедине с ней, он получает очищение души. Когда нет вокруг цивилизации с ее пороками и грехами, с ее разрушающим моральный облик прогрессом, тогда человек начинает испытывать потребность в свободе души. Он начинает видеть прекрасное, по-настоящему прекрасное, то, что сотворено Богом, а не людьми. А это прекрасное - сама жизнь, природа, здесь истинная красота. Нет, единение с природой приближает человека к Богу, и помогает ему освободить душу, очистить ее. И лучше бы было для тебя, чтобы ты побольше времени проводил на природе, а не в этих богопротивных заведениях. Казино порабощает, а природа освобождает.
В июле месяце Роман предложил Ксении новый замысел. Обладая деятельной натурой, он не мог усидеть спокойно, видя, что дела их идут вниз.
Когда он приехал к Ксении, то она сразу же заметила, по выражению лица Романа, что ему пришла в голову какая-то идея.
- Я вижу, что ты еще что-то придумал, - без особого энтузиазма, произнесла она. - Ну, что ж, давай выкладывай, что за идея тебе пришла в голову.
Роман усмехнулся, и сказал:
- Вижу, что от тебя ничего не скроешь. Хорошо. Я поговорил кое с кем, и нам обещали оказать поддержку. Что ты скажешь о минизаводе по производству медикаментов?
Роман вопросительно посмотрел на Ксению, но выражение ее лица не изменилось. На нем по-прежнему была смесь безразличия и раздраженности.
- Ты имеешь в виду выпуск лекарственных препаратов?
- Именно, - подтвердил Роман.
- Но разве это нам под силу? Все такие места уже давно схвачены. Как мы будем реализовывать наш товар? Как сбывать его? Кто с нами захочет иметь дело?
Роман успокаивающе махнул рукой.
- Это я все улажу.
- Ты и в прошлые разы все уладил. А в результате этого шиш с маслом.
- Я нашел подход кое к кому из очень высокопоставленных людей. Я думаю, у нас все может получиться.
Ксения не отводила глаз от Романа, но в ее глазах появилась заинтересованность.
- Не знаю. Но ведь это же означает, что мы должны будем построить целый завод. На какие деньги мы все это сделаем?
- Да не надо нам ничего строить, - прервал Ксению Роман. - Мы просто арендуем помещение, и все.
- Но ведь кроме этого существует еще целая куча нюансов, - не сдавалась Ксения.
- Конечно! Но я рассчитываю их все постепенно уладить.
- И какие мы будем производить лекарства? И из чего? Ведь для производства подобного товара необходимо получить кучу разрешений и лицензий.
- Ну и что? При современном развитии печатного производства любую лицензию состряпать недолго. Да и ингредиенты найти не проблема.
Внезапно Ксения побледнела, и с подозрением посмотрела на брата.
- Погоди минутку. Ты что же, предлагаешь выпускать поддельные лекарства?
Роман слегка смутился.
- Ну, наверное, можно и так сказать.
Ксения побледнела еще больше.
- Да ты понимаешь, что ты предлагаешь?! А если наши лекарства станут причиной смерти огромного количества людей.
Роман пожал плечами.
- Ну, бизнес есть бизнес.
- Бизнес?! - Ксения принялась наступать на брата. - Ты что же, готов ради денег пойти на массовое убийство?
Роман невольно попятился.
- Господи, Ксюха, ты что? Ну, к чему такие крайности?
- Крайности? Но ты же сам предложил это!
Роман заморгал.
Ксения отрицательно покачала головой, не сводя с брата взгляда.
- Я на это не пойду. Есть грань, которую я не способна перешагнуть. Все, что угодно, но только не это!
- Ну, а если мы будем выпускать настоящие, качественные лекарства? - Пораженный реакцией Ксении, спросил Роман.
- А, это другое дело! Ты, в самом деле, думаешь, что нам это удастся?
Роман взъерошил волосы на голове.
- Не знаю. Производство таких лекарств будет стоить очень дорого. Да и оборудование для этого нужно специальное.
- А о выпуске контрафактных лекарств ты даже не помышляй! Все, Рома, этот вопрос исчерпан. Либо настоящие лекарства, либо никакие. Тебе решать.
58
Джип Романа стремительно мчался по трассе, соединяющей между собой два крупных города. За рулем машины сидел Сергей, и Роман, сидевший рядом, непрестанно подгонял его, заставляя его ехать быстрее.
- Ты знаешь, сколько на таких трассах случается аварий? - спросил Сергей. - Мы и так идем со скоростью более ста двадцати километров в час, а твой джип вовсе не входит в число скоростных автомобилей. Мы можем просто-напросто перевернуться. Ты этого, что ли, хочешь?
Ксения, сидевшая на заднем сиденье, недовольно поморщилась.
- Да ладно вам, в самом деле, завели разговор о чем! У вас что, других тем, что ли, нету? Езжай помедленнее, куда нам торопиться.
Роман пожал плечами, но спорить не стал. Последние дни проходили в постоянной беготне. Если бы Ксения согласилась на выпуск контрафактной продукции, дело было бы давно уже улажено, но Ксения упорно не желала этого. Тогда Роман решил попробовать организовать производство качественных медикаментов. Это оказалось гораздо сложнее, чем он рассчитывал. Целыми днями они носились по городу, им приходилось ездить в другие города, чтобы улаживать всяческие трудности.
- Смотри, впереди женщина какая-то голосует, - вдруг сказал Роман, указывая на дорогу.
Ксения нагнулась и посмотрела на дорогу.
- Что будем делать, остановимся? - спросил Роман, неожиданно для самого себя.
- Давай остановимся, - сказала Ксения, пожимая плечами. - Место у нас есть.
- Тормози, - велел Роман Сергею.
Женщина, стоящая у дороги, была одета в длинную темно-зеленую юбку, и в такую же темно-зеленую кофту. Темные волосы были затянуты на затылке в нечто, похожее на клубок. Определить возраст женщины было трудно.
Сергей прижал автомобиль к обочине, и остановился. Женщина подошла к машине, и наклонилась к окошку со стороны Романа.
- Извините, вы не подвезете меня до монастыря Божьей матери, - спросила женщина, заглядывая в машину.
- Куда? - недоуменно спросила Ксения.
- До монастыря Владимирской Божьей матери, - растерянно повторила женщина. - Ведь вы же до города едите?
- До города, - подтвердила Ксения. - Но я не знаю, что это за монастырь, и где он находится.
Ксения и Роман недоуменно переглянулись друг с другом.
- Я знаю его, - подал голос Сергей. - Он находится недалеко от города, в селе Голубые Васильки.
- Да-да, - обрадовано закивала женщина. - Это по пути.
Роман вопросительно посмотрел на Сергея.
- Это много займет времени?
- Да нет, это налево от шоссе повернуть, и около километра проехать.
Ксения посмотрела на часы.
- Ну, если это по пути, то тогда садитесь.
- Ой, большое спасибо! - обрадовалась женщина, садясь рядом с Ксенией. Лишь только сейчас та сумела ее как следует рассмотреть. Женщина была лет на пять старше Ксении, и держалась скромно и просто, чем вызвала у нее невольную симпатию.
- Ох, а я уж думала, что не доберусь вовек, - сказала женщина. - Транспорт у нас в городе сюда почти не ходит, а я, вот, в монастырь ехать надумала.
Ксения из вежливости пробормотала что-то невразумительное.
- Я уж решила пешком идти, - продолжала женщина. - Думаю, Бог даст, дойду.
- Пешком? - изумилась Ксения. - Это же такой путь!
- Я бы ведь и не поехала, не для себя, для сына еду. Болен он, а врачи мало что могут сделать. Предлагают операцию, да не знаю, будет ли толк.
Женщина опечалилась.
- Вот ведь, сыну всего двадцать восемь лет, а болезнь у него такая, что врачи ничего поделать не могут. Я, собственно, почему в этот монастырь решила ехать; при нем ведь источник есть, чудотворный. Думаю, дай воды-то привезу, авось поможет.
- Что за источник? - удивилась Ксения.
- Ну, как же, родник со святой водой. Многим людям в болезнях помогает.
- Да сказки это все! - Махнула рукой Ксения. - Как может какая-то вода из родника исцелить человека.
- Э, не скажите, - возразила женщина. - У нас на улице женщина есть, пожилая уже. Так вот, она ходить вообще не могла. Парализованная была, несколько лет уже. И вот однажды зимой ее внучка на санках повезла к этому источнику. Нет, конечно, не до самого источника, до автобуса. И с автобуса на санках к источнику. Внучка подвезла ее к купели, и купаться заставляет. А на улице январь месяц был, мороз градусов пятнадцать.
- Брр, - Ксения поежилась. - Ужас какой. Да разве можно в такой мороз купаться? Я бы ни за что не полезла!
- Вот и она не хотела, - продолжала женщина. - Так ее внучка силком туда спустила.
Ксения ахнула.
- Да она что, с ума, что ли, сошла? Ведь так и убить можно!
- Опустила, - продолжала женщина, не обращая внимания на восклицание Ксении. - И три раза окунула. Так представляете, пока они после этого купания ждали автобус, эта женщина на ноги поднялась.
- Как поднялась? - изумилась Ксения.
Роман, сидевший впереди, повернул назад голову, и посмотрел на женщину; не шутит ли она.
- А вот так, поднялась, - продолжала женщина. - Ноги слушаться стали.
- Это как же, от холодной воды, что ли? - не понимала Ксения.
- Холодная, не холодная, а целебная. И с тех пор эта женщина у нас по улице едва ли не бегом бегает. На палочку правда опирается, но ходит бойко.
Роман и Ксения переглянулись.
- А не разыграла ли она вас? - спросила Ксения. - Может быть, ей врачи какую-нибудь операцию сделали, вот она на ноги и встала.
- Да что вы, нет! Ни о каком розыгрыше и речи быть не может. С тех пор она сама сюда неоднократно приезжала, да и меня надоумила она. Вот я и еду, думаю, хоть воды привезу попить. Сам-то сын у меня не захотел поехать. Не верит он в чудеса Божьи. Да я сама в этом виновата. Не научила его верить в это. Разве я сама верила? Всю жизнь атеисткой была, Бога гнала, признавать его не желала. И вот результат.
Женщина всплакнула, и вытерла в уголке глаза слезу.
- За неверие наше и дети-то у нас расплачиваются.
- Если в этом источнике и вправду люди исцеляются, то это настоящее чудо, - произнесла Ксения, после некоторого молчания.
- Чудо, и еще какое чудо! - подхватила женщина.
Вскоре они подъехали к нужному повороту, и Сергей свернул с шоссе. Через некоторое время за деревьями показался золотистый купол монастыря.
Ксенией овладело невольное любопытство; действительно ли святая вода способна принести исцеление. Ксения слышала о подобных чудесах, но видеть их воочию ей не доводилось. Задумавшись, она не заметила как Сергей, вместо того, чтобы остановить машину, и высадить женщину на повороте, подъехал вплотную к воротам монастыря. Опомнилась Ксения лишь тогда, когда автомобиль остановился.
- Ой, большое вам спасибо, - снова принялась благодарить женщина. - Сколько я вам должна?
И женщина принялась шарить в сумочке.
- И думать забудьте! - запротестовала Ксения. - Что вы, в самом деле! Нам все равно по пути было.
Женщина замерла, не успев достать из сумочки деньги.
- Как же так?
- Не надо, не надо! - решительно замахала руками Ксения. - Вам они еще пригодятся.
На лице женщины отразилась еще большая радость и благодарность.
- Ой, спасибо! Скажите, хоть, за кого молиться.
- Да что молиться о нас, - с сердцем произнесла Ксения. - Мы все равно все неверующие.
Женщина покачала головой.
- Может быть, вы вместе со мной к источнику сходите, воды наберете? Ведь каждый же, все равно, в Божьей помощи нуждается.
- Да у нас и посуды нету, - растерянно произнесла Ксения.
- Да найдем мы посуду. В крайнем случае, монахи дадут.
- Монахи, - с каким-то разочарованием произнесла Ксения. Однако сама стала выбираться из машины.
- Если только по быстрому.
Сергей и Роман тоже выбрались наружу. Сергей, с каким-то богобоязненным трепетом, смотрел на купель, видневшуюся в конце лестничного спуска. Со стороны монастыря к новоприбывшим направлялись трое монахов.
Подходя к воротам, Сергей, прежде чем войти в них, перекрестился. То же самое сделали и женщина с Ксенией. Роман, чтобы не выделяться, сотворил неумелым движением нечто похожее на крест. Он не верил в целебную силу источника, и относился к происходящему со скептицизмом.
Все четверо спустились к купели.
59
Женщина набрала в бутылку воды, и вошла в купель. Ксения, глядя ей вслед, в нерешительности переминалась с ноги на ногу. Она не знала, что ей делать, и как поступать. Так просто взять и уйти она не решалась. Но и купаться в холодном источнике она не собиралась. И Ксения просто стояла, и слушала, как за дверью плещется вода, в которой купалась их попутчица.
Двое монахов приблизились к новоприбывшим. Третий же остановился, и наблюдал за всем стоя чуть поодаль. Он был гораздо старше двух других. Ему было, по крайней мере, лет семьдесят - семьдесят пять.
Один из более молодых монахов спросил, обращаясь к Ксении:
- Ну, а вы что же не купаетесь?
- Да вы что, вода же, наверное, ледяная!
- И что же, это целебный источник. Он здесь возник уже более ста лет назад. Потом рядом с ним и был построен наш монастырь.
И монах принялся рассказывать историю возникновения источника, рассказывать о том, какие великие подвижники вышли из их монастыря, о том, какой особой благодатью пользуется у Бога этот монастырь, и вообще все монахи, проживающие в нем.
Все это выглядело так самодовольно и надменно, что Ксения не выдержала и сказала:
- Можно подумать, что Бог дал этот источник лично для вас, а не для всех людей.
Монах развел руками.
- Конечно, для всех, но в первую очередь, Господь прославляет тех, кто живет в этом монастыре.
- Разумеется, - ехидно заметила Ксения. - Источник - это Божье знамение, возвышающее вас, монахов, над всем остальным родом человеческим. Вы же избранные, а все остальные так, ничто рядом с вами. Эх, вы!
Последние слова были произнесены в сердцах, и Ксения, повернувшись, стала быстро подниматься по лестнице.
Пожилой монах, стоявший в стороне, и слышавший весь разговор, сокрушенно опустил глаза.
Из купели вышла женщина, приглаживая на ходу мокрые волосы, и надевая на голову платок. Увидев уходящую прочь Ксению, она закричала ей вслед:
- Вы уже уходите?
- Да, нам нужно торопиться, - ответила Ксения, не поворачивая головы.
Пожилой монах вдруг быстро пошел наперерез Ксении, следом за которой поднимались Роман и Сергей.
- Вы покидаете нас с негативными впечатлениями, - сказал монах, останавливая Ксению в тот момент, когда она уже подходила к машине. Голос его оказался на удивление мягким и добрым.
Ксения остановилась, и в недоумении посмотрела на монаха. Их глаза встретились. Раздраженный взгляд женщины, разочарованный во многом в своей жизни, встретился со взглядом таких же голубых глаз, в котором светилось сочувствие и понимание.
- Я чувствую в вас эмоции. Это обида и негодование, - продолжал монах. - Вас что-то гложет. У вас какая-то боль на сердце. Откройте мне ее. Не уносите это в себе, я не хочу, чтобы вы уходили из Православного монастыря с негативными впечатлениями и воспоминаниями. Это повлияет на всю вашу дальнейшую жизнь. Откройте мне свою боль.
- Не думаю, чтобы вам хотелось это услышать, - сказала Ксения.
- И все-таки, чем мы провинились перед вами?
- Почему вы решили, что вы провинились перед нами?
- Я чувствую это.
Ксения снова встретилась взглядом со взглядом старика, и была потрясена. Взгляд добрых, чистых глаз, казалось, пытался проникнуть ей в самую душу.
- Хорошо, вы сами этого хотели, - невольно вырвалось у Ксении. - У меня нет доверия к вам, поскольку вы все, я имею в виду духовенство, слишком самодовольны и горды. Вы считаете себя избранниками Божьими, а всех остальных людей грешниками. Вам нет никакого дела до души человека, до того, что он чувствует, и какие душевные страдания испытывает. Вас интересуют только собственные материальные блага, лишь то, чтобы прихожане вам приносили деньги. Вы прославляете бандитов и жуликов, которые строят вам на ворованные деньги храмы и монастыри. Вас не интересует, каким путем добыты эти деньги, не интересует, что они политы кровью и отняты у тех, кто беззащитен перед силой. Вы прославляете богатых, даете им ордена, и готовы изображать их на иконах. Ваша политика сводится к тому, чтобы служить силе и деньгам. Богоугодные люди, по вашей политике, это те, у кого есть деньги, у кого есть богатство и власть. Но это отвратительно нормальному человеку. У простых людей с души воротит, когда они слышат подобные речи, их душит праведный гнев оттого, что церковь на стороне несправедливости. Вы хотели услышать все, что у меня на душе, извольте, я вам высказалась. А теперь позвольте мне уйти.
Ксения сделала движение, намериваясь сесть в машину.
Неожиданно монах упал перед ней на колени, а в следующую секунду бухнулся ей в ноги.
Ксения в ужасе отпрянула назад.
- Что вы делаете? - воскликнула она.
- Простите, - произнес монах, не отрываясь от земли. - Простите и меня, и всех моих братьев за то, что мы отвратили вас от Бога. Простите за то, что подавали дурной пример, за то, что являемся в ваших глазах образом лжи и лицемерия.
- Встаньте немедленно!
Ксения кинулась к старику, и попыталась поднять его на ноги, но это ей не удавалось.
- Да помогите же мне, кто-нибудь! - обратилась она к растерявшимся Роману и Сергею. Те бросились на помощь, но поднять монаха им не удавалось.
- Что же вы делаете? - в голосе Ксении была растерянность. - Встаньте, встаньте немедленно!
Но монах еще больше вжался в землю.
- Господи, да же это такое! - воскликнула Ксения, опускаясь сама перед монахом на колени.
- Ну, пожалуйста, встаньте, прошу вас.
Монах приподнял голову, и посмотрел по очереди, то на Ксению, то на остальных. Его глаза были полны боли.
- Как же мы виноваты перед вами, - негромко произнес он. - Как виновато духовенство перед человечеством, если у людей сложилось такое мнение о Церкви. Простите нас! За каждого агнца, за каждую душу, отвернувшуюся от Бога, виноваты мы. Нет нам оправдания. Горе нам, книжникам и фарисеям, за то, что о внешнем благе печемся, а о душах не вспоминаем. Деньги, богатство, будь оно все это проклято. Именно из-за них ветхозаветные первосвященники распяли Иисуса Христа, а ныне и мы распинаем его своими грехами. Очерствели сердца людей, и в этом мы виноваты. Люди думают, что за деньги от всего откупиться можно, и в этом тоже мы виноваты. Простите нас, чада Божьи, в глазах которых мы оклеветали Господа! Не этому учил нас Иисус Христос, не для этого он приходил в мир. Что мы сделали с Церковью Христовой, во что мы ее превратили! Что о церкви думают люди! Перед вами, перед вами виноваты мы, если видите вы в нас лицемеров. Священники должны спасать души людей, а мы их топим, лишаем их надежды, веры в справедливость. Умоляю вас простить, и никогда, слышите, никогда не отворачиваться от Господа нашего Иисуса Христа. И если он кажется вам несправедливым, то нам лучше одеть мельничный жернов себе на шею, и броситься в море, потому что мы вас соблазнили, мы его оклеветали. Мы предали его, как предал его Иуда! Простите нас, люди добрые!
Старик снова упал наземь.
Ксения попыталась его удержать. От шока и потрясения у нее на глазах выступили слезы. Она почувствовала, что ее начинает колотить дрожь.
- Не надо, пожалуйста, не надо! Встаньте, прошу вас! Вот, я сама перед вами на коленях стою. Что же это!
Сергей был потрясен не меньше Ксении. Он тоже опустился на землю и, дрожащими руками стал поднимать монаха. Роман крутился вокруг, не зная, что предпринять. Его лицо выражало крайнюю растерянность.
- Что же вы так, - говорил Сергей. - Зачем же вы так унижаетесь! Нельзя же!
Монах замотал головой.
- Нельзя иначе! Иначе нельзя! Иначе вы уйдете от нас с чувством обиды, разочарования и отчуждения. А этого нельзя допустить! Когда не станет на земле пастырей Христовых, не станет и веры Христовой, а вот тогда и воцарится антихрист, и тогда будет конец всему. Жизнь на земле прекратится потому, что исчезнет христианство, никак иначе.
Старик схватил Ксению за руку.
- Не отвращайтесь от Бога, не отвращайтесь от Церкви. Без Церкви не будет поддержки христианству, а значит, не устоят они. Виноваты мы, виноваты!
Ксения гладила монаха по руке.
- И вы нас простите. Не думала я, что вы все так воспримите. Не думала я, что вы на такое способны. Большинству ведь безразличны наши чувства. До сих пор я видела все по-другому. А вы нет... Я ведь думала, что вы тоже...
Ксения чувствовала, что вот-вот разрыдается. Слезы душили ее.
- Простите нас за то, что были безразличны к вам, - сказал монах.
- Хорошо, хорошо, вы только встаньте. Не надо, пожалуйста. Я, наверное, ошибалась. Только встаньте.
Монах снова помотал головой.
- Не могу. Если ваши чувства не изменятся, если мы не смягчим ваши сердца, которые сами же и сделали черствыми, вы погибнете. И мы тоже погибнем, как не сумевшие спасти свою паству. Церковь не может существовать без прихожан, без населения. Если церковь отделит себя от него, то церковь погибнет. Горе той Церкви, которая чужда людям. Простите нас всех за то, что вместо того, чтобы быть спасителями ваших душ, мы стали паразитами, живущими за счет людского горя и доверия. Простите нас, окаянных!
Ксения, Сергей и Роман, потрясенные, ошеломленные и растерянные, пытались уговорить и успокоить монаха. В головах у всех был полный хаос мыслей.